Свидетельница смерти (Убийство на 'бис')

      - Я уже говорила вам: смерти Ричарда могли желать очень многие, лейтенант.
      - И вы в том числе?
      - Да. - Карли взяла протянутый Элизой бокал и сделала большой глоток. - Я - в первую очередь. Но смерть Квима все изменила. Мне хотелось бы знать, действительно ли она связана со смертью Ричарда. Даже сама мысль об этом пугает меня.
      - Бог троицу любит, - словно загипнотизированная, повторила Элиза.
      - Спасибо, дорогая, ты меня успокоила. - Карли поднесла бокал к губам и залпом выпила все, что в нем оставалось.
      * * *
      - Чудные! Какие чудные люди, - проговорила Ева, усаживаясь в машину. Великому, по их же словам, артисту на глазах у всех всаживают в сердце нож, и они спокойны. Потом вешают рабочего сцены, и с ними начинается истерика.
      Она сняла трубку автомобильного телефона и набрала номер Фини. Его отчет был лаконичен:
      - В течение двух последних суток не зарегистрировано ни одного входящего звонка на телефон Квима. И он сам не звонил никому из тех, кто значится в твоем списке. Звонил только своему букмекеру.
      - Фини, не разочаровывай меня! Скажи мне что-нибудь интересное, иначе я умру от скуки.
      - Он заказал билет первого класса на Таити, но так его и не выкупил. Вылет был назначен на следующую среду. Кроме того, он заказал себе роскошный номер на курорте "Остров наслаждений". На месяц! И, представь себе, интересовался недвижимостью. Желал приобрести дом на побережье.
      - Значит, парень рассчитывал на какой-то дополнительный доход.
      - Или был большим мечтателем. По крайней мере, в его компьютере я не нашел даже намека на какие-то побочные доходы.
      - Неплохой "побочный доход" приносит шантаж. Правда, иногда он заканчивается петлей, - проговорила Ева.
      - Кстати, по этому поводу я как раз сейчас хотел потрепать Морса.
      - Флаг тебе в руки, - сказала Ева и положила трубку.
      ГЛАВА 9
      - Лейтенант Даллас? Ну, слава богу! - Темные, радостно блестевшие глаза главного патологоанатома Морса за толстыми линзами рабочих очков казались огромными, а брови - густыми, как толстые мохнатые гусеницы. У окончания левой брови посверкивало маленькое серебряное колечко.
      Он вытянул руку вбок, повернул ее ладонью вверх и пошевелил пальцами. Ассистент Морса, недовольно ворча, вытащил из кармана мятую двадцатку и положил ее в открытую ладонь шефа. В следующую секунду бумажка исчезла в кармане мятого зеленого халата патологоанатома.
      - Ты никогда меня не подводишь, Даллас. А ты, Рочинский, запомни главную заповедь: никогда не играй против банкомета.
      - Выиграл пари? - поинтересовалась Ева.
      - Ага! Поспорил со своим помощником на то, что ты заявишься к нам еще до пяти часов.
      - Как хорошо быть предсказуемой. - Ева посмотрела на труп темнокожей девушки, лежавший на стальном хромированном столе под скальпелем Морса; на ее груди и животе уже был сделан надрез в форме буквы Y. - Но это не мой покойник.
      - Ты на удивление наблюдательна. Познакомься: Элиан Прин. Ее дело ведет детектив Гаррис. Уличная шлюха. Умерла чуть раньше твоего клиента. Ее нашли на автостоянке аэропорта Ла-Гардиа, в "Лексусе-49".
      - Не поладила с сутенером?
      - Да нет, явных следов насилия на теле не обнаружено, сексуальных контактов перед смертью не имела. - Морс вынул из брюшной полости трупа печень, взвесил на руке и положил на стальной поднос.
      Ева наклонилась и внимательно пригляделась к руке покойницы.
      - У нее кожа имеет голубоватый оттенок, - заметила она. - Особенно под ногтями. Похоже, наркотики. Скорее всего, "экзотика" или "попрыгун".
      - Очень хорошо, молодец! Когда у тебя появится желание заменить меня возле этого разделочного стола, только дай знать. То-то повеселишься! Скоро День святого Патрика - вот и отпразднуем его... в холодильной камере.
      Глаза Морса смеялись.
      - Извини, боюсь, как раз в этот день я буду занята. Ну а где же мой-то покойник? Мне срочно нужен отчет о том, были ли обнаружены в его организме какие-то посторонние вещества.
      Морс ответил не сразу. Его руки проворно сновали в такт наступательной рок-мелодии, звучавшей из динамиков магнитофона.
      - Я знал, что тебе, как всегда, будет невтерпеж, и отдал твоего парня молодому Файнштейну.
      - Ты отдал моего покойника какому-то новичку?
      - Мы все когда-то были новичками, Даллас. Кстати, о новичках, где твоя крепышка Пибоди?
      - Работает. Слушай, Морс, это очень важное дело. И очень срочное.
      - Вы всегда так говорите.
      - Я уверена, что это убийство, но обставлено все так, чтобы со стороны выглядело самоубийством. Мне нужно, чтобы над моим покойником поработал профессионал, Морс!
      - Других не держим, - невозмутимо откликнулся патологоанатом. Расслабься, Даллас, иначе погибнешь от стрессов.
      Морс подошел к телефону, набрал номер и сказал кому-то несколько слов. Положив трубку, он повернулся к Еве:
      - Файнштейн сейчас подойдет: А ты, Рочинский, отнеси внутренние органы молодой леди в лабораторию и приступай к своей кровавой работе.
      - Послушай, Морс, у меня два убийства и все основания предполагать, что они связаны друг с другом!
      - Да-да, но это уже не моя, а твоя епархия. - Морс стянул окровавленные резиновые перчатки, бросил их в мусорный бак, а затем вымыл руки, протер их дезинфицирующим раствором и подержал под ультрафиолетовой сушилкой. - Успокойся, Даллас, я присмотрю за тем, как работает паренек. Но пойми, я не могу не дать ему шанс испытать свои силы.
      - Ладно, хорошо.
      Морс снял марлевую маску и очки, а затем избавился от халата, под которым оказались элегантная розовая рубашка и ярко-синие брюки.
      - Ишь, как ты принарядился, - сухо произнесла Ева. - На очередную вечеринку собираешься?
      - Я же тебе говорю, у нас тут что ни день - то вечеринка.
      Ева подумала, что Морс, возможно, специально выбирает одежду таких кричащих цветов - чтобы хоть таким образом дистанцироваться от этого мрачного места и своей жестокой работы. Тут за что угодно уцепишься. Какое же, наверное, это непосильное бремя: каждый день возиться в крови, в чужих внутренностях, видеть ошметки, в которые безжалостно превращают друг друга обезумевшие от злобы человеческие существа! Не будь какого-нибудь спасительного клапана, какой-нибудь палочки-выручалочки, тут и самому недолго лишиться рассудка.
      "А я сама?" - неожиданно подумала она.
      - Как дела у Рорка? - поинтересовался Морс.
      - Нормально. Хорошо.
      Вот оно! Рорк и есть ее палочка-выручалочка. До его появления в жизни Евы существовала только работа. Ничего, кроме работы. И, не появись Рорк, довольно скоро настал бы день, когда и она дошла бы до края, за которым либо безумие, либо бездна.
      Впрочем, к черту! Хватит об этом думать!
      - А, вот и Файнштейн! Постарайся быть с ним поласковее, - прошептал Морс.
      - Я что, по-твоему, зверь лютый?
      - Ты - хуже, - с улыбкой ответил патологоанатом, дружески обняв Еву за плечи. - Герберт, лейтенант Даллас интересуется телом, которое я передал тебе в работу сегодня днем.
      - Да, конечно. Лайнус Квим, белый мужчина пятидесяти шести лет, причина смерти - удушение.
      Файнштейн, тощий молодой человек с мелово-белой кожей и светлыми глазами, говорил торопливо, сбиваясь на фальцет, и нервно перебирал пальцами карандаши, которые торчали в нагрудном кармане его халата.
      "Он не просто новичок, - подумала Ева. - Он совсем зеленый новичок".
      - Вы хотели бы осмотреть тело? - услужливо спросил Файнштейн.
      - А по-вашему, я приперлась сюда, чтобы... - Длинные пальцы Морса с силой сжали ее плечо, и она изо всех сил стиснула зубы. - Гм... да, спасибо. Я хотела бы осмотреть тело и ознакомиться с вашим отчетом. Если вы не против.
      - Тогда, прошу вас, следуйте за мной.
      Файнштейн направился к двери, а Ева перевела ледяной взгляд на Морса.
      - Ему сколько годков - двенадцать?
      - Двадцать шесть. Терпение, Даллас, терпение!
      - Ненавижу это слово! От него все вокруг покрывается паутиной.
      Однако она покорно последовала за Файнштейном, который, подойдя к высокому - до потолка - холодильнику с выдвижными ящиками, потянул один на себя. Из ящика вырвалось холодное облачко.
      - Как видите... - Файнштейн откашлялся, прочищая горло. - На теле нет следов насилия, если не считать странгуляционной линии. Никаких повреждений и следов борьбы. Под ногтями умершего обнаружены микроскопические волокна от веревки. Это показывает, что веревку привязывал он сам. Все говорит за то, что погибший по собственной воле свел счеты с жизнью.
      - Значит, вы тоже пытаетесь впарить мне версию самоубийства? - Она с возмущением оглянулась на подошедшего Морса. - А как же другие исследования: состав крови, наличие токсических веществ?
      - Я... Гм, я как раз собирался об этом сказать, лейтенант. Мы обнаружили наличие в организме агелоксита и...
      - Говори на человеческом языке, Герберт. Она коп, а не ученый.
      - О да, сэр. Прошу прощения. Так вот, в организме обнаружены остатки вещества, которое на уличном жаргоне называется "спокуха", а также небольшое кoличество домашнего пива. Самоубийцы очень часто принимают такую смесь, поскольку она успокаивает нервы. Эдакое "лекарство против страха".
      - А я все равно не соглашусь с тем, что этот человек сам покончил с собой, черт меня дери! - заявила Ева. - И если вы...
      - Я с вами полностью согласен, лейтенант.
      Эти слова Файнштейна прервали тираду, которой собралась было разразиться Ева.
      - Вы - что? Согласны?..
      - Да. Видите ли, меньше чем за час до смерти покойный съел большой хот-дог с изрядным количеством горчицы, а еще раньше, утром, он позавтракал сливочными вафлями, вареными яйцами и запил все это примерно тремя чашками кофе.
      - Ну и что?
      - Если погибший знал о том, как действует смесь "спокухи" и домашнего пива, он должен был знать и о том, что кофе может нейтрализовать действие этого... гм... коктейля. Тем не менее кофе он пил - и очень крепкий. Этот факт, а также то, что домашнее пиво обнаружено в очень незначительном количестве, вызывает серьезные сомнения в версии самоубийства.
      - Вы ведете к тому, что мы все-таки имеем дело с убийством?
      - Я веду к тому, что мы имеем дело с загадочной смертью - смертью при невыясненных обстоятельствах. - Встретившись глазами с буравящим взглядом Евы, Файнштейн сглотнул. - Выяснить, было ли это преступлением или самоубийством, можно будет лишь после того, как появятся новые свидетельства в пользу той или иной версии.
      - Ну что ж, отлично сработано, Герберт, - одобрительно кивнул Морс. Если лейтенант выяснит какие-то подробности, она сообщит тебе.
      Файнштейн с облегчением вздохнул и поспешно ретировался.
      - В итоге получается, что я от вас так ничего и не получила, вздохнула Ева.
      - Наоборот, - возразил Морс. - Герберт открыл перед тобой дверцу, дал тебе то, чего не дали бы большинство других экспертов. Не одни только голые факты, как того требуют наши инструкции, а возможность проникнуть в мысли и настроение погибшего. В данных обстоятельствах такая формулировка, как "смерть при невыясненных обстоятельствах", - это максимум, что ты могла от нас получить.
      * * *
      - Смерть при невыясненных обстоятельствах... - пробормотала Ева, садясь за руль своего автомобиля.
      - Что ж, это тоже какая-никакая, а дверца, - откликнулась Пибоди, поднимая взгляд от карманного компьютера. Увидев, как сузились глаза начальницы, она сразу съежилась. - Что? Что я такого сказала!
      - Если я услышу эти слова еще от кого-нибудь, в ту же секунду выброшу его в окно! - Ева завела мотор. - Скажи, Пибоди, я похожа на лютого зверя?
      - Вы хотите, чтобы я показала вам свои шрамы, или просто поговорить захотелось?
      - Заткнись, Пибоди!
      Они поехали в сторону Управления полиции.
      - Сегодня состоится важный футбольный матч, - заговорила Пибоди. Квим поставил на одну из команд сто долларов - это его максимальная ставка. Макнаб только что вытащил эту информацию из компьютера, - с оттенком гордости добавила она. - Странно, что он сделал эту ставку всего за несколько часов до того, как повеситься. У меня тут имеется имя, и адресок его букмекерши. Ой, забыла, вы же приказали мне заткнуться! Извините, босс.
      - Еще шрамов захотелось?
      - Честно говоря, нет. Теперь, когда я стала жить половой жизнью, мне лишние шрамы ни к чему. Ее зовут Мэйлу Йоргенсен. Она обитает в Вест-Виллидже.
      * * *
      Пибоди нравился район Вест-Виллидж с его богемным шиком и здешней публикой с бритыми головами или дикими разноцветными прическами, лениво слоняющейся по тротуарам. Ей нравилось наблюдать за уличными художниками, делающими вид, что они слишком великие, чтобы торговать своими произведениями. Даже уличные воришки были здесь какие-то элегантные, лощеные.
      Торговцы продавали с лотков горячий вегетарианский шашлык из свежих овощей, собранных на полях общества "Гринпис". Учуяв манящий запах, Пибоди сглотнула слюну и тоскливо подумала об ужине.
      Ева остановила машину возле опрятного дома, видимо, перестроенного из какого-то старинного складского помещения.
      - Когда-нибудь я тоже поселюсь в таком же очаровательном месте, мечтательно проговорила Пибоди, вылезая из машины и окидывая взглядом окрестности. - Вон, смотрите, на этом углу - симпатичный, чистенький магазинчик деликатесов, а на том - круглосуточный мини-маркет.
      - Ты, я вижу, даже жилье подбираешь так, чтобы находиться поближе к еде, - сварливо заметила Ева, выбираясь из машины.
      Повинуясь внезапному импульсу, Ева проигнорировала домофон и открыла дверь с помощью универсального полицейского ключа.
      - Пусть наш приход окажется для Мэйлу сюрпризом, - сказала она.
      В небольшом холле, который казался стерильным, был лифт и четыре почтовых ящика.
      - Так, значит, в этом доме всего четыре квартиры, - с завистливым вздохом произнесла Пибоди. - Ну и ну!
      - Да, сомнительно, чтобы букмекер, будь он мужиком или бабой, мог позволить себе такие апартаменты, - согласилась Ева.
      Она вспомнила убогую нору Лайнуса Квима, располагавшуюся всего в нескольких кварталах отсюда, и подумала, что букмекерша живет куда лучше своих клиентов. "Никогда не играй против банкомета", - сказал Морс. Что правда, то правда!
      В здании царила гробовая тишина. Ева надавила на кнопку звонка в квартиру 2-А и стала ждать. Через несколько мгновений дверь распахнулась, и взору пришедших предстала странная парочка: необъятных размеров женщина с огромной копной рыжих волос и маленькая белая собачка, заходящаяся лаем.
      - Вы как раз вовремя... - заговорила женщина, затем осеклась и подозрительно сощурила золотистые глаза; лицо у нее было белым, как алебастр. - Я думала, это человек, который гуляет с моей собачкой. Он почему-то опаздывает. А если вы коммивояжеры, то я у вас ничего покупать не буду.
      - Мэйлу Йоргенсен?
      - Ну и что с того?
      - Мы из полиции Нью-Йорка. - Ева полезла было в карман за полицейским значком, но внезапно в ее руках оказался лающий комок шерсти. - А, черт!
      Она швырнула собаку Пибоди и ворвалась в квартиру следом за толстой рыжей теткой, которая с поразительной для ее габаритов прытью кинулась к широкой панели с несколькими светящимися мониторами и компьютерами. Ева вцепилась в ее рыжие лохмы и они обе повалились на пол, словно два срубленных дерева.
      Не успела Ева моргнуть, как оказалась погребенной под сотней с лишним килограммов трепещущей от страха и жира плоти. Она попыталась ударить женщину коленом в пах - и лишь чудом увернулась от длинных, как ножи, ногтей, покрытых синим лаком, которые, пройдя в дюйме от лица, оцарапали ей шею.
      В ноздри Евы ударил запах ее собственной крови, и внутри поднялась жаркая волна бешенства. Она выругалась, изогнулась и изо всех сил ударила локтем в белое лицо Мэйлу. Послышался явственный хруст, из сломанного носа бабищи хлынул поток крови, а затем ее золотистые глаза закатились, и она безжизненно обмякла.
      - Сними ее с меня, Христа ради! - прохрипела Ева. - Она весит целую тонну, и меня сейчас расплющит.
      - Помогите мне, лейтенант. Это просто гранитная глыба, мне одной не справиться. Вы толкайте, а я буду тащить.
      Неимоверными совместными усилиями женщинам удалось перекатить тело Мэйлу, и теперь она лежала на спине, раскинув руки - толстые, как стволы молодых деревьев. Вся в поту, Ева села и, пытаясь отдышаться, оглядела свои забрызганные кровью джинсы и куртку.
      - Черт, мне показалось, что на меня упал небоскреб, - проговорила она. - Да заткни ты эту поганую собаку!
      - Как? - Пибоди с симпатией посмотрела на белую собачонку, которая сидела в углу комнаты и заливалась пронзительным лаем.
      - Да хоть шокером...
      - Что вы, лейтенант! Как же можно?! - испуганно прошептала девушка.
      - А что тут такого? - Ева снова окинула взглядом свою окровавленную одежду, потрогала оцарапанную шею и задумчиво проговорила: - Интересно, чьей здесь больше крови - ее или моей?
      - Ой, как глубоко она вас поцарапала! - испугалась Пибоди, присмотревшись к ранам Евы. - Я сбегаю в машину за аптечкой.
      - Не сейчас. - Ева нагнулась и посмотрела на лежавшее рядом бесчувственное тело. - Давай-ка наденем на нее наручники, пока она не пришла в себя.
      Эта задача оказалась не из простых, но наконец им удалось перевернуть хозяйку квартиры и сковать ей руки за спиной. Ева встала и принялась рассматривать панель с мониторами.
      - Она явно занималась чем-то незаконным и решила, что мы пришли ее арестовывать.
      - Хотите, я запрошу в управлении ордер на обыск?
      - Вот мой ордер! - огрызнулась Ева, прикоснувшись к своей расцарапанной шее, и села на стул перед мониторами. - Цифры, цифры, соревнования... Что еще? Имена, номера счетов, сделанные ставки, деньги, одолженные в долг... - Ева оглянулась. - Она еще не оклемалась?
      - Нет, лейтенант. Вы ее надолго вырубили.
      - Заткни пасть этому чертову псу, пока я ему шею не свернула!
      - Ну что вы, лейтенант, это же всего лишь маленькая собачка, ответила Пибоди и, подхватив собаку с пола, отправилась на кухню.
      - Слишком много цифр, - сказала Ева самой себе. - Слишком большой бассейн для маленькой рыбки. Нет, здесь наверняка жила акула! А где акулы там и рыбы-прилипалы. Готова поспорить, что тут пахнет незаконным ростовщичеством. Но что же еще? Что еще?..
      Она вынула из кармана сотовый телефон и набрала номер единственного человека, который мог бы разобраться в этом невероятном нагромождении цифр.
      - Мне нужен Рорк, - сказала она снявшей трубку секретарше. - Буквально на одну минуту.
      - Конечно, лейтенант, секундочку...
      * * *
      Не прошло и получаса, как Рорк уже входил в незапертую дверь квартиры 2-А. Пибоди в этот момент безуспешно пыталась приручить злобную мохнатую шавку, используя в качестве приманки обнаруженное на кухне печенье.
      - Хорошая собачка! Красивая собачка! А кто у нас такой умный?..
      В другой ситуации Ева не преминула бы рявкнуть на подчиненную, но сейчас она не обратила внимания на ее сюсюканье и встала навстречу мужу.
      Рорк широко улыбался.
      - Лейтенант, чем я могу вам... - В следующую секунду улыбку с его лица словно стерли, а глаза стали серьезными и встревоженными. - Что случилось, Ева? Ты ранена?
      - Да нет, чепуха. Это в основном не моя кровь. Лучше оглядись вокруг. Это что-то вроде штаб-квартиры подпольного тотализатора. У меня есть кое-какие идеи, но я хочу, чтобы ты помог мне разобраться.
      - Хорошо, но только с одним условием: если отсюда ты отправишься прямиком в больницу.
      - У меня нет времени шататься по больницам.
      - В таком случае у меня нет времени давать тебе консультации. - Рорк развернулся и направился к выходу.
      - Черт возьми! - Ева глубоко вздохнула, понимая, что сейчас совершенно не подходящий момент для того, чтобы ссориться с Рорком. - Послушай, Пибоди сейчас принесет из машины аптечку. У меня всего-то несколько царапин. Клянусь!
      Рорк вернулся и взял жену за подбородок.
      - Поверни голову влево.
      Ева демонстративно закатила глаза, но подчинилась. Рорк осмотрел ее шею и пожал плечами.
      - Вроде действительно ничего серьезного. Ну ладно, показывай, что у тебя тут.
      - Очень много всяких цифр. Разные игры и состязания, на которые делались ставки: футбол, бейсбол, скачки. А на третьем мониторе справа, как мне кажется...
      - Просроченные долги за сделанные в кредит ставки. Все ясно: она требовала проценты гораздо выше разрешенных законом. На этом экране расходы на выбивание денег из должников, а на том... Ага, вот это уже интереснее!
      Внимательно осмотрев панель, Рорк щелкнул каким-то тумблером, и картинка на экране монитора внезапно изменилась. Вместо колонок с цифрами на нем появилось изображение многолюдного зала, наполненного клубами сигаретного дыма, с рулеткой и зелеными столами для карточных игр. Подпольное казино. Оно, скорее всего, располагается на первом этаже, а это - изображение с установленных там видеокамер.
      - Но в этом районе города игорный бизнес запрещен...
      Рорк насмешливо поцокал языком.
      - Ай-яй-яй, как им не стыдно нарушать закон!
      - Спасибо за помощь.
      - Всегда к вашим услугам, лейтенант. Обязательно обработай свои царапины, дорогая, иначе я сам займусь твоим лечением, и тогда - не обрадуешься. А теперь мне пора уходить. Я и так сбежал прямо посреди совещания.
      Не дожидаясь, пока Ева придумает какой-нибудь ехидный ответ, он вышел и захлопнул за собой дверь. Повернувшись, Ева увидела, что Пибоди сидит на корточках и прижимает к груди белую собачонку.
      - Рорк много знает о незаконном игорном бизнесе, - заметила Пибоди.
      - Рорк вообще много знает! Главное, благодаря ему у нас появился способ надавить на Мэйлу.
      Пибоди потерлась щекой о мягкую шерсть собачки.
      - Вы намерены ее арестовать?
      - Смотря как она себя поведет.
      Женщина на полу заворочалась и издала стон, затем послышались какие-то булькающие звуки и кашель. Мэйлу пыталась встать, отклячив огромную задницу и помогая себе на удивление короткими ногами.
      Ева присела рядом с ней и негромко заговорила:
      - Нападение на офицера полиции, сопротивление во время ареста, ростовщичество, рэкет, содержание подпольного притона для азартных игр... Хватит для начала или продолжим?
      - Вы сломали мне нос!
      Видимо, это было правдой, поскольку звуки у нее выходили гортанными и неразборчивыми.
      - Ага, похоже на то.
      - Вы обязаны вызвать врача и оказать мне медицинскую помощь. Этого требует закон.
      - Забавно, что ты напоминаешь мне о том, чего требует закон, Мэйлу. Но сломанный нос, я думаю, может немного подождать. Вот когда у тебя окажется сломанной еще и рука, тогда врач действительно понадобится.
      - У меня руки целы!
      - Пока целы, - многозначительно проговорила Ева, поднявшись на ноги. Так что, дорогуша, уясни одну простую вещь: если ты хочешь, чтобы я вызвала доктора и закрыла глаза на подпольное казино, которое ты устроила на первом этаже, расскажи мне все, что знаешь про Лайнуса Квима.
      - А вы меня не арестуете?
      - Это зависит только от тебя. Итак, Квим.
      - Дешевка! Да к тому же неудачник. Он - не игрок. Так, балуется. Для него это вроде хобби. Никогда не ставит больше сотни баксов. Господи, что с моим лицом?! Дайте мне перекись!
      - Когда вы говорили в последний раз?
      - Вчера вечером. Он звонил мне как минимум два раза в неделю. Вчера поставил сто долларов на "Драчунов" в сегодняшнем матче. Для него это целое состояние. "Чувствую, - говорит, - что на сей раз мне улыбнется удача".
      - Правда? - переспросила Ева. - Так и сказал?
      - Да. Он даже хихикал от удовольствия. Сказал, что если выиграет, то на следующий матч удвоит ставку.
      - Значит, у него было хорошее настроение?
      - Для Квима хихикнуть - все равно что для другого в пляс пуститься. Он обычно таким занудой бывает, таким нытиком! Но играет регулярно и платит исправно, поэтому я с ним и работаю.
      - Ну вот, видишь, как все просто, Мэйлу!
      - Вы меня не арестуете?
      - Я не занимаюсь мелкими жуликами, так что ты - не по моей части. Ева сняла с лежащей женщины наручники и повесила их себе на пояс. - На твоем месте, Мэйлу, я позвонила бы в "Скорую помощь" и сказала, что врезалась носом в стену, споткнувшись о собаку.
      - Пискушок! Иди скорей к своей мамочке! - Мэйлу уселась на свою необъятную задницу и призывно раскрыла объятия. Собака спрыгнула с рук Пибоди и бросилась к хозяйке. - Эти гадкие полицейские тебя обижали?
      С отвращением тряхнув головой, Ева направилась к выходу.
      - Подожди две недели, а затем позвони Хансону из отдела нравов и сообщи ему этот адрес.
      - Вы же обещали ей, что не станете ее арестовывать!
      - А я ее и не арестовываю. Кроме того, я сказала всего лишь, что она не по моей части. Она - по части Хансона.
      Пибоди оглянулась.
      - А что же будет с собачкой? И с квартирой? Может, после того, как ее арестуют, хозяева снизят квартирную плату?.. Эх, лейтенант, видели бы вы, какая кухня! С ума сойти можно!
      - Мечтай, мечтай... - Ева села в машину и, увидев, что Пибоди открывает "бардачок", застонала: - Что ты делаешь?
      - Достаю аптечку.
      - Только попробуй!
      - Тогда едем в больницу.
      - Не поеду я в больницу! И ты ко мне не лезь.
      - Не ведите себя, как ребенок, лейтенант. - Упиваясь ролью медсестры, Пибоди начала доставать из аптечки марлевые тампоны и пузырьки. - Лютому зверю не пристало бояться йода. А если уж так страшно, закройте глаза.
      Загнанная в угол, Ева вцепилась в рулевое колесо и крепко зажмурилась. Она ощутила легкое жжение и специфический запах антисептика, а в следующее мгновение у нее вдруг закружилась голова, и она куда-то провалилась, как Алиса - в кроличью нору...
      * * *
      Ей накладывают швы. Это совсем не больно, только непонятно, почему столько народу с ней возится. Операционную наполняет негромкий гул голосов. Кривая игла, кажется, уже в сотый раз вонзается ей в кожу. Сломанная рука горит огнем в только что наложенном гипсе.
      - Твое имя? Как тебя зовут? Ты должна сказать нам, как тебя зовут. Кто с тобой это сделал? Как твое имя? Что с тобой произошло?
      - Я не знаю!
      Ева выкрикивает это снова и снова, но только - мысленно. Она лежит молча, без сил, загнанная в ловушку страха, а вокруг суетятся незнакомые люди, глазеют и задают вопросы.
      - Как тебя зовут?
      - Я не знаю-у-у!!!
      * * *
      - Лейтенант! Лейтенант Даллас! Эй!!!
      Ева открыла глаза и встретилась с испуганным взглядом Пибоди.
      - Что? Что случилось?
      - Вы - бледная, как полотно. Вам, наверное, стало плохо. Может быть, нам все-таки стоит заехать в больницу?
      - Я в порядке. - Ева разжала кулаки. - Со мной все хорошо. Просто душно.
      Она опустила стекло и стала полной грудью вдыхать прохладный воздух. А маленькая испуганная девочка снова спряталась в самый дальний уголок ее сознания.
      ГЛАВА 10
      "Желания давят, когда дьявол правит". Не помню, кто это сказал, да это и неважно. Кто бы ни сказал, он уже наверняка давно помер. Как и Лайнус Квим.
      Желания давят... Да, мои желания давят меня! Но кто же в таком случае дьявол - глупый жадный Квим или я?
      Впрочем, это тоже не имеет значения, поскольку дело уже сделано. Пути назад нет, и эту пьесу уже не переиграешь иначе. Мне остается лишь надеяться на то, что декорации были убедительны, чтобы обмануть острые глаза лейтенанта Даллас. Она - великолепный зритель, но, я боюсь, может оказаться самым жестоким из критиков.
      Да, я ее боюсь. Моя постановка должна быть совершенной во всем - в каждой детали, в каждом жесте, в каждом нюансе, иначе она уничтожит меня.
      * * *
      Ева поднималась по ступеням высокого крыльца своего дома, размышляя о мотиве и возможности совершить преступление. И то и другое было у слишком большого числа людей. На следующий день должны были состояться похороны Ричарда Драко, и Ева не сомневалась, что на этой церемонии будет много притворного горя, лицемерного славословия и море крокодиловых слез. Это будет уже совсем другой спектакль.
      Он приучил Айрин Мансфилд к наркотикам, поставив под угрозу ее карьеру звезды.
      Он грелся в лучах славы, о которой мечтал Майкл Проктор.
      Он использовал, а затем публично растоптал Карли Лэндсдоун.
      Он был занозой под наманикюренным ногтем Кеннета Стайлса.
      Он называл Элизу Ротчайлд старой, непривлекательной и демонстративно игнорировал ее.
      А у скольких еще людей были причины желать Драко смерти? Не сосчитать!
      Но кем бы ни являлся человек, спланировавший и осуществивший убийство, у него нашлось достаточно хладнокровия и воли, чтобы сунуть голову шантажиста в петлю. Значит, ориентирами в поисках преступника должны быть не жестокость или необузданность, а расчетливость и хладнокровие. Но эти качества в человеке выявить гораздо сложнее...
      Ева с горечью думала о том, что она практически не приблизилась к цели. С каждым новым шагом она все дальше углублялась в дебри совершенно незнакомого и непонятного ей мира, и этот мир все больше удивлял ее. Что же это за люди, которые посвящают всю свою жизнь тому, чтобы менять костюмы и обличье, прикидываясь кем-то другим? Дети, ей-богу!
      И тут ее словно ударило током. А может, и впрямь ей следует искать очень умного и очень злого ребенка?
      Тут Ева горько рассмеялась. Вот это здорово! Особенно учитывая то, что все ее познания о детях могут легко уместиться на донышке наперстка...
      Мечтая поскорее оказаться под благословенными струями горячего душа, Ева потянула на себя ручку, открыла дверь и, зажмурившись, едва не присела на корточки от обрушившегося на ее голову грохота. Какая-то дикая мелодия тысячами децибел металась по дому, словно пытаясь разрушить стены и вырваться на свободу.
      Мэвис!
      Под безжалостными ударами неповторимой музыки Мэвис Фристоун мечты Евы о горячем душе и мягком диване сдохли тут же. Однако, подойдя к двери помещения, которое Рорк называл залой, она попыталась изобразить улыбку.