- Убитый Ялмук - Кровавая Стрела,- на-чал Нистур,- был вождем племени, которое ты подчинил себе два или три года назад. Это так?
      - Он был вождем кочевников с Голубых Гор. Это правда, что мне пришлось силой убедить этот народ в моем праве властвовать над ними. Но с тех пор они стали моими верными подданными.
      - И все же,- возразил Нистур,- старая вражда и соперничество не забываются в один день. Во время пребывания твоего посольства в Тарсисе Правитель города и его подданные обратили внимание на некоторую, я бы сказал, напряженность в отношениях между его участниками.
      - Это правда? - спросил Киага, не выказывая ни удивления, ни тревоги.- Не мог ли ты быть более конкретен?
      - Сам Правитель был свидетелем некоторой стычки между Ялмуком и Говорящим с Тенями.
      Нистур кивнул в сторону шамана, выражение лица которого было невозможно прочесть из-за паутины свисающих на него амулетов.
      - И какой же вывод ты делаешь из этого? - спросил Киага.
      - Они ревностно соперничали друг с другом за большее влияние при тебе, которого каждый из них, по его собственному мнению, заслуживает больше другого. Такого рода соперничество за милость властителя - более чем достаточный повод для убийства.
      - Значит, ты решил, что Говорящий с Тенями убил Кровавую Стрелу? - Киага явно от души веселился.
      - Я просто не утверждаю, что он вне подозрений.
      - Твои подозрения безосновательны.
      - В чем же их ложность?
      - А вот в чем: Говорящий с Тенями был со мной всю ту ночь, когда произошло убийство.
      - Неужели? - невозмутимо ответил Нистур. - А я-то думал, что тебя в лагере не было до следующего утра.
      - Я пообещал своим вождям и посланникам, что присоединюсь к ним не позднее этого срока. Получилось так, что я прибыл как раз на закате предыдущего дня. И всю ночь я провел, консультируясь с моим шаманом.
      - Понятно,- сказал Нистур, явно разочарованный.- И все же среди посланников были другие вожди, которые не очень-то ладили между собой и даже, осмелюсь огорчить тебя, высказывали некоторую неудовлетворенность твоим владычеством над ними.
      - Да что ты говоришь? Ты слышал это от самого Правителя Тарсиса?
      - Из его собственных уст,- признал Нистур со вздохом.
      Киага, не выдержав, рассмеялся:
      - Позволь мне объяснить тебе, что именно ты слышал, мой друг. Из уст лживого и жалкого человека, каким является этот Правитель, лился яд, которым он рассчитывал отравить мои отношения с верными мне вождями. Он надеется вновь посеять между нашими племенами семена старой вражды. Он хочет убедить меня в том, что вожди плетут против меня заговор, а их - в том, что я недостоин править ими, что я недостаточно ценю их ум, силу и преданность.
      Но я скажу тебе то, что ты можешь передать жалкому Правителю слово в слово: Киага - Меткий Лук - не дурак! И вожди его племен - тоже не дураки. Да, я слышал своими ушами, вожди рассказывали мне, как Правитель и его советники плели свои сети вокруг них, подкупая, натравливая друг на друга и настраивая против меня. Все произошло именно так, как я предупреждал их, снаряжая в посольство! Но верность моих подданных непоколебима!
      - Я уверен в этом,- негромко сказал Нистур.- И все же мы хотели бы провести свое расследование по задуманному нами плану, безусловно, учитывая то, что услышали от тебя. Нам ведь нужно представить доклад Правителю. Надеемся, что ты поймешь нас.
      Киага развел руками и вновь широко улыбнулся под маской:
      - Ну разумеется!
      Затем его глаза остановились на Железном Дереве, и Вождь сказал:
      - А твой приятель-то не очень разговорчив.
      - Зато он хорошо слышит,- ответил Нистур.- И действует решительно.
      - Отличные качества,- прокомментировал Киага,- что для советника, что для воина.
      - И я уверяю тебя, что он хорош как в одной роли, так и во второй. А что касается твоих вож- \ дей, то я...
      Киага неожиданно встал:
      - Не хочу быть невежливым, но у меня много дел. Моя армия готовится к войне. Итак, вы можете пользоваться в моем лагере полной свободой. Можете входить в любой шатер и допрашивать кого угодно, невзирая на ранг.
      Все встали, и Нистур поклонился:
      - Тогда мы приступим к делу. И я могу тебя заверить - убийца будет доставлен тебе в срок.
      - Посмотрим, как вам это удастся. - С этими словами Киага развернулся и вышел из шатра.
      Снаружи донесся яростный вой, вырвавшийся из нескольких сотен глоток. Это армия кочевников приветствовала своего обожаемого Вождя.
      Когда следователи вышли из шатра, Киаги уже не было видно. С ним ускакала и большая часть его личной стражи.
      - Ну и что ты о нем скажешь? - спросил Железное Дерево.
      - Он совсем не такой, каким я его себе представлял. То, что он не безмозглый и невежественный варвар,- видно за версту. Если Правитель Тарсиса думает, что примитивные дипломатические уловки пройдут с этим парнем, то он глубоко заблуждается. Готов поклясться, что никакой он не варвар по крови, этот Киага. Спорим, что его лицо не похоже ни на одно лицо из этого лагеря. А закрывает он его для того, чтобы воин из лю-бого племени мог представить лицо Вождя таким, каким ему хочется. И еще одно странное наблюдение. Говорил-то он со мной, но смотрел все время на тебя. Не думаешь ли ты, что вы могли встречаться с ним раньше?
      - Как знать, может быть, в какой-нибудь армии. За столько лет с кем я только не встре-чался. Всех не упомнишь.
      Железное Дерево помолчал, напрягая память, а затем сказал:
      - Нет, вряд ли. Такого человека я бы не забыл.
      Нистур повел разговор дальше:
      - То, что он так клянется в верности ему вождей, лишь возбуждает подозрения, что он сам глубоко сомневается в ней.
      - По крайней мере, он угостил нас, - сказала Ракушка,- и теперь мы можем быть уверены в нашей безопасности. Я много слышала про законы гостеприимства, принятые у кочевников. Если гость зашел к тебе в шатер и ты накормил его, то напасть на него означает прогневать богов.
      - Да, это их закон,- согласился Железное Дерево. - Даже если гость оказался твоим врагом, после того как он уйдет из твоего дома, нельзя преследовать его еще день и ночь.
      - С другой стороны,- возразил Нистур,- сдается мне, что этому Киаге глубоко наплевать на то, что подумают о нем боги кочевников.
      Глава 8
      - Ну и с кого начнем? - поинтересовалась Ракушка.
      - С человека по имени Гуклак,- ответил Нистур.
      Они прошли по лагерю, спрашивая дорогу у встречных воинов, и вскоре вышли к участку, занимаемому кочевниками с Великой Ледяной Реки, чьим вождем и был Гуклак. Этот народ кочевал, разбивая на стоянках невысокие полукруглые юрты из войлока. Лошади племени были невысокими, мохнатыми и неприхотливыми животными, хотя и уступали многим другим скакунам в скорости. Сами ко-чевники с Ледяной Реки тоже были невысоки ростом и заплетали свои рыжие или светлые волосы в множество тугих косичек. Среди воинов почти половину составляли женщины, сражавшиеся на равных с мужчинами. И те и другие носили на своих телах множество разноцветных татуировок.
      Перед юртой вождя стоял вкопанный в землю штандарт высотой футов в двадцать. С нескольких его поперечных перекладин свисали человеческие черепа. Троица "следователей" внимательно разглядывала этот внушительный символ, ожидая, что кто-нибудь из проходящих мимо подскажет им, где найти вождя.
      - Симпатичный штандарт, не правда ли? - раздался позади них голос, принадлежащий муж-чине, столь же внимательно, но еще и с удовлетворением разглядывавшему покачивающиеся на ветру черепа.
      - Просто великолепный,- поспешил выразить свой восторг Нистур.- Я полагаю, это все головы достойных воинов?
      - Именно так,- кивнул незнакомец.- Каждый череп некогда принадлежал вождю какого-либо племени. И все они были снесены с плеч одним из моих предков. Теперь их отвага и доблесть перешли к моему племени.
      - Ты - Гуклак? - спросил Железное Дерево.
      - Да. Я Гуклак - Укротитель Лошадей, сорок четвертый вождь народа Великой Ледяной Реки. Мои предки владели горами и долиной реки на северо-западе сотни поколений с тех пор, когда мы отвоевали эти места у Змееголовых Людей, когда сами боги были еще молоды.
      - До тех пор, пока Киага не присвоил себе всю верховную власть,- продолжил за Гуклака Нистур.
      - Киага - Меткий Лук - необыкновенный человек,- твердо заявил Гуклак.- Он - великий завоеватель, отмеченный богами и предсказанный шаманом. Нет позора в том, чтобы признать его господином. И в прошлом мои предки порой следовали за чужими вождями, участвуя в войнах, не видя в этом для себя бес-честья.
      Гуклак с вызовом глядел на чужаков, словно приглашая их оспорить его слова.
      - Никто и не предполагал, что такой сильный вождь, как ты, покрыл бы себя позором,- заверил его Нистур.- Киага должен быть счастлив, зная, что у него такие верные подданные. Он и сам сказал нам, что все его вожди столь же верны и преданы ему, как ты.
      - Мы все ему подчиняемся. И все же одни из нас более верны Киаге, чем другие.
      - А какова была верность Ялмука - Кровавой Стрелы? - спросил Железное Дерево.
      Гуклак внимательно оглядел наемника и сказал:
      - Ты похож на опытного воина, а не на чиновника из Тарсиса.
      - Кем бы мы ни были раньше, - сказал Нистур,- но сейчас мы ведем расследование. Нам нужно выяснить, кто был истинным убийцей Ялмука. Вот почему мы спрашиваем тебя, был ли он столь же верен Киаге, как ты.
      Вождь немного помолчал, а затем ответил:
      - Ялмук был храбрым воином и мудрым вождем. Но он был и гордым человеком, не очень охотно подставлявшим шею под ярмо верховной власти Киаги.
      - И все же Киага доверил ему вести переговоры с Тарсисом?
      - Киага великодушен. Он часто завоевывает верность колеблющихся, оказывая им особые по-чести и доверие. Многие из его личных охранников - воины, некогда поклявшиеся убить его. Ну а кроме того, Ялмук должен был вести переговоры только до приезда Киаги. Дальше Верховный Вождь собирался брать дело в свои руки.
      - Мы слышали, что между Ялмуком и шаманом отношения были очень натянутыми,- заметил Железное Дерево.
      Гуклак сплюнул через левое плечо:
      - Я стараюсь вообще поменьше общаться с шаманом. И без него как-нибудь управлюсь. Пусть шаманы общаются с духами и богами, а земные дела пусть оставят вождям.
      - А Киага, похоже, ценит помощь Говорящего с Тенями,- сказал Нистур.
      Вождь пожал плечами:
      - Говорящий с Тенями предсказал приход Киаги. За это он хорошо вознагражден той ролью, которую играет при Верховном Вожде. Мир духов - везде вокруг нас. Душам предков нужно рассказывать о земных делах и спрашивать их совета. Для таких дел и требуется шаман. Но когда он лезет в дела Вождя - воину лучше держать саблю и лук под руками.
      - Понятно,- сказал Нистур и перевел разговор на другую тему: - А что ты скажешь о вожде по имени Потрясающий Копьем?
      К их удивлению, Гуклак разразился громким смехом:
      - Ничего хорошего ни от меня, ни от других воинов вы о нем не услышите! Он вождь племени Гнилого Источника. Это презренные люди, и он больше всех своих подданных заслуживает презрения за все презираемые в воине качества.
      - А между прочим, Киага его уважает! - словно невзначай бросил Железное Дерево.
      - Народ Гнилого Источника богат, потому что через их земли проходит большая караванная дорога, а они наложили пошлину на каждый фунт груза, провозимого по ней. Но Потрясающий Копьем - дурак, и богатство уходит у него, как песок, сквозь пальцы. Можете посмотреть на него, если хотите посмеяться.
      Презрительно усмехнувшись, Гуклак нырнул в свою юрту. Войлочный полог опустился за его спиной.
      - Ялмук? - переспросил Потрясающий Копьем.- А что мне за дело до этого мерзавца и жулика?
      Несмотря на ранний час, вождь племени Гнилого Источника был изрядно навеселе и явно вознамерился напиться вусмерть к заходу солнца. Глаза вождя были красны от выпитого и от едкого дыма, висевшего в его шатре. Его одежда была просто шикарна - скроенная так же, как кожаные одеяния воинов его племени, она была сшита из прекрасного шелка. Его шапка была отделана мехом горностая, а в свисающие по плечам косички были вплетены золотые украшения и нити жемчуга. Густые усы спускались с верхней губы на подбородок вождя, а их позолоченные кончики соединялись тонкими золотыми цепочками с большими рубиновыми серьгами, висящими в его ушах. Рукоятка его сабли была выточена из слоновой кости.
      Но вся эта мишура не добавляла Потрясающему Копьем величественности. Не могла она скрыть и того, что, несмотря на богатство и грозное имя, он был слабым, глуповатым человеком. Понятно, почему Киага приблизил его к себе, подумал Нистур. Такого человека можно использовать в своих интересах, зная, что он никогда не будет представлять серьезной опасности.
      - И все же,- настаивал Нистур,- он был убит, а нас назначили расследовать это преступление и найти убийцу...
      Железное Дерево наклонился поближе к вождю:
      - Это убийство - оскорбление для Киаги. Неужели ты не хочешь, чтобы твои Верховный Вождь был отомщен?
      - Киага - Меткий Лук - великий лидер,- промычал Потрясающий Копьем,- но он ведь всего лишь один вождь среди многих, просто он возглавляет совет вождей. В общем-то, я и сам... - Из-за спины вождя на его плечо легла сильная рука. Это кто-то из воинов высокого ранга, понимая, что его вождь явно говорит лишнее, попытался остановить этот поток крамольного красноречия.
      Вождь неприязненно сбросил руку со своего плеча.
      - Я - Потрясающий Копьем! И говорю что хочу и что думаю! Ялмук - Кровавая Стрела был предателем и мерзавцем. Правильно, что его там пришили. Боги не позволят, чтобы его убийца был найден и отдан на растерзание Киаге. Да и самому Меткому Луку будет спокойнее и лучше без него. Может быть, он теперь наконец раскроет глаза и воздаст должные почести тем, кто слу... кто сотрудничает с ним верой и правдой, объединяя в один великий народ племена Пыльных Равнин.
      - Я уверен, что столь мудрый вождь, как Киа-га, отметит почестями и твой вклад в это дело, и твою преданность ему,- проникновенным голосом сказал Нистур.
      - А то нет! Да я первым говорю на совете вождей! Я ведь лидер в войске, у меня даже самое почетное место в шатре Вождя - по правую руку от Киаги.
      - Разумеется, никто не посмеет усомниться в твоих доблестях, которые Киага оценил по достоинству. Великий Вождь должен во всем полагаться на самых верных и близких ему воинов. И все же... мне кажется, что Киага изрядно зависит от этого своего шамана. Ну, как его там... А, вспомнил - Говорящий с Тенями. Так ведь его зовут?
      В ответ вождь разразился хохотом, перемежающимся с иканием.
      - А, Говорящий с Тенями! Этот ряженый даже рот боится раскрыть в присутствии воинов. Знай себе шепчет Киаге на ухо, натравливает его против других вождей. Он просто завидует нам.
      - Но разве не он предсказал приход Киаги?
      - Было дело. Но кто даст гарантию, что не сам Киага снарядил этого шарлатана в пророческий поход? Я ничего против не имею: умный вождь может пользоваться любым полезным инструментом. Но всему надо знать меру, а Киага, похоже, начал принимать этого шута горохового с зеленой рожей чересчур всерьез.
      - А Ялмук так же относился к шаману?
      - Да мы все так думаем. Просто многие изображают зачем-то почтительное отношение к колдуну. Сам посуди, ну что этот шарлатан сделал такого, кроме как предсказал появление Великого Вождя? Я никогда не видел, чтобы он участвовал в зимнем празднике встречи с духами предков. Шаман нашего племени, Брат Призраков, регулярно вызывает души умерших. Духи предков являются к нему во снах, а он толкует их знаки. А этот Говорящий с Тенями? Он ничего такого не делает, а Киага тем не менее общается с ним ночи напролет один на один. К ним допущен только один раб, да и тот - с вырванным языком.
      - Понятно,- сказал Нистур.- А Ялмук, часом, не оскорбил как-нибудь шамана?
      На лице Потрясающего Копьем отразилась напряженная работа мысли.
      - Ты хочешь спросить, не шаман ли убил Ялмука?
      - Сам Киага заверил нас, что шаман в ту ночь был с ним. Но это не значит, что Говорящий с Тенями не мог послать кого-нибудь исполнить это поручение.
      - Мне начинает казаться,- глубокомысленно изрек Потрясающий Копьем,- что вы делаете все, чтобы доказать, будто убийство посланника - дело рук одного из нас. Чушь! Его убил Правитель Тарсиса. Быть может, и за то, что Кровавая Стрела запросил слишком высокую цену за свое предательство.
      - Ты думаешь, он хотел сговориться с Правителем? - переспросил Нистур.
      - Я же сам был в посольстве. Эти аристократишки из Тарсиса так и увивались за нами, чуть не дочек своих в постель нам подкладывали - лишь бы мы предали нашего Вождя. Ну скажи ты мне, зачем, например. Советник Рукх...- В этот момент тяжелая рука понастоящему сильно сдавила плечо вождя, пресекая излишне откровенную речь. - Ну ладно, в общем, не в этом дело. Ялмука убил или Правитель, или кто-нибудь из его приспешников. Это уже детали. Убийство - явная провокация, а раз так - быть войне. Мы сотрем Тарсис в порошок, камня на камне не оставим. Этот мерзкий город перестанет торчать, как заноза, на наших равнинах!
      - Тем хуже для тебя и для твоего племени, - огорошил вождя Железное Дерево.
      - Это еще почему? - удивился Потрясающий Копьем.
      - Тарсис - место, где пересекаются караванные пути. Если вы его разрушите, ни один караван не сможет пересечь равнину без этого места для отдыха и рынка для обмена товаров. А зна-чит, купцы поведут свои караваны в обход, за горными хребтами. Боюсь, что ваш участок караванной тропы совсем исчезнет. С чего тогда будет жить твое племя?
      Пока вождь разгонял пьяный туман и пытался осознать сказанное ему "следователями", те откланялись и вышли из юрты. Оглянувшись, Нистур буркнул Железному Дереву:
      - Зря ты ему так в лоб все выдал. Он же тотчас все разболтает, и Киага обвинит нас в попытках настроить вождей против него.
      Железное Дерево усмехнулся:
      - Ну не мог я удержаться. Нужно было сбить спесь с этого самоуверенного болвана.
      - Ну а теперь куда? - спросила Ракушка, выразительно поглядывая на солнце. Долгое пребывание в лагере противника действовало ей на нервы.- Не пора ли возвращаться в город?
      - Пока нет,- ответил Нистур.- Есть тут еще один человек, с которым я очень хотел бы поговорить.
      Неожиданно за их спинами вырос высокий воин в аккуратно пригнанной кожаной одежде, богато украшенной вышивкой и инкрустациями из разноцветных камней. Это его сильная рука предупредительно ложилась на плечо вождя, когда тот начинал нести лишнее.
      - Я - Лагхан - Боевой Топор, правая рука вождя племени Гнилого Источника.Представившись, он повернулся к гостям так, чтобы им было видно устрашающего вида орудие убийства, имя которого носил могучий воин.
      - Для нас большая честь познакомиться с тобой,- с достоинством поприветствовал его Нистур.
      - Мой вождь,- сказал Лагхан,- мудрый и храбрый правитель. Но иногда он выпивает лишнего и начинает нести всякую чушь. Я вам настоятельно рекомендую не воспринимать слишком всерьез все то, что вы слышали в его юрте.
      Рука Лагхана зависла в дюйме от рукоятки его грозного топора. На таком же расстоянии от рукояти меча застыла и ладонь Железного Дерева. Оба воина стояли неподвижно, словно два кота, готовые сойтись в смертельной схватке. Нистур поспешил снять повисшее в воздухе напряжение.
      - Я прекрасно понял тебя, Лагхан. Не волнуйся, мы - достойные люди и не воспользуемся минутной слабостью вождя. Все, о чем мы слышали, останется между нами и не будет доложено ни Киаге, ни Правителю Тарсиса. У нас здесь лишь одна цель - выяснить, кто убил Ялмука - Кровавую Стрелу.
      Лагхан - Боевой Топор чуть расслабился и опустил руки.
      - Вот и хорошо. Занимайтесь только этим - и вам здесь никто мешать не будет.
      - А по-твоему, кто убил Ялмука? - спросил Железное Дерево.
      Лагхан долго молча смотрел на него, а затем ответил:
      - Мои мысли - это мое личное дело. Киага сказал, что вы свободны спрашивать, но он не приказывал мне отвечать. Вы двое - девчонку я не имею в виду - не похожи на жителей Тарсиса. Мой вам совет, не пытайтесь раскопать то, в чем копаться не следует. Лучшее, что вы можете сделать,- выбраться ночью из города через один из проломов в стене или напрямую выйти из ворот с вашими побрякушками и уехать из города. Я могу устроить так, что никто вас не тронет и не будет преследовать.
      - Великодушное предложение, - вздохнул Нистур,- но у нас есть свои обязанности. Лагхан покачал головой:
      - Вы что-то скрываете. Я не верю, будто вы столь глупы и не понимаете, что нет чести в служении бесчестным людям.
      С этими словами Лагхан - Боевой Топор развернулся и вновь скрылся в юрте вождя.
      Отойдя на достаточное расстояние от лагеря племени Гнилого Источника, Нистур негромко усмехнулся:
      - А здесь ведь все как в Тарсисе. Такие же закулисные игры, интриги, борьба за власть.
      - Есть существенная разница, - возразил Железное Дерево. - Эти варвары смотрят тебе в глаза и прямо говорят о своей ненависти или верности. Может быть, они и дикари, но понятие чести им знакомо.
      - Эти честные ребята убьют - недорого возьмут,- возразила Ракушка.- Какая разница - умереть от руки благородного дикаря или негодяя-аристократа? Ладно, куда идем-то?
      - В шатер шамана, куда же еще? - изобразил удивление Нистур.
      Шатер Говорящего с Тенями примыкал к шатру Вождя. Жилище шамана было соткано из черных шкур, украшенных магическим орнаментом. Снаружи стены шатра были увешаны мелкими амулетами и более крупными предметами - бронзовыми и каменными фигурками, скелетами птиц и летучих мышей, а также тряпичными и восковыми куклами, изображающими людей, многие из которых были утыканы острыми шипами или пронзены миниатюрными кинжалами. Ракушка поежилась:
      - Не нравится мне здесь.
      - Я думаю, на этот эффект и рассчитана вся эта чертовщина,- заметил Нистур.
      - А может, я подожду вас снаружи, пока вы будете говорить с шаманом? Я нужна вам как проводник в городе, а здесь от меня никакого толку.
      - Нет, ты пойдешь с нами,- жестко сказал Железное Дерево.
      - Да,- подтвердил Нистур.- Твои зоркие глаза и чуткие уши могут заметить то, что упустим мы.
      Подойдя к шатру, Нистур громко похлопал ладонью по шкуре, закрывающей вход. Из-за нее немедленно появился коротко стриженный раб, уставившийся на посетителей карими глазами.
      - Мы пришли к Говорящему с Тенями, - сказал ему Нистур. - Будь добр, сообщи ему это. И напомни, что сам Киага позволил нам расспрашивать кого угодно из его подданных.
      Не говоря ни слова, раб приподнял полог повыше и жестом пригласил их войти. Следуя выразительным жестам Слуги, гости расселись на подушках, разбросанных по полу, и стали ждать.
      - Немногословный человек,- заметил Железное Дерево в спину скрывшемуся за войлочной стенкой-ковром рабу.
      - И есть весьма веская причина его молчаливости,- отозвался Нистур.- У него нет языка.
      - Это, наверное, и есть тот раб, о котором говорил пьяный вождь,- сказала Ракушка.
      - Несомненно,- подтвердил Нистур.- Для сильных мира сего обычное дело держать при себе бессловесных слуг, которые не могут рассказать чужим о том, что им доводится видеть и слышать.
      Ракушка осмотрелась:
      - Противное местечко. Нет, не нравится мне здесь.
      Повсюду в шатре висели магические амулеты самых разных видов и размеров. В одном из углов сидела поджав ноги мумия, глядевшая на посетителей пустыми глазницами и оскалившаяся почти беззубым ртом. На груди высушенного трупа была укреплена курильница, из которой по шатру расползался душный, тяжелый, почти липкий на ощупь дым.
      - Между прочим, у Станбога в каюте всяких штучек понатыкано не меньше, чем здесь,- заметил Нистур.
      Девушка пожала плечами:
      - Это совсем другое дело. Я знаю, что Станбог никогда не накладывает на людей заклятий и никого не заколдовывает, да и мертвых он не вызывает. По мне, мертвые должны быть не живее вон той мумии, только пусть лежат спокойно в земле, а не украшают помещение вместо мебели.
      Нистур демонстративно оскорбился:
      - Что? Да как ты смеешь! Это же один из возлюбленных предков! Ты только представь, сколько увлекательных разговоров состоялось у шамана с этим парнем. Когда ему надоедает общаться с невежественными дикарями, он приходит сюда и ведет светскую беседу в свое удовольствие.
      - Да ну тебя! - отмахнулась Ракушка. - Тоже мне - шуточки.
      Нистур понял, что нервы девушки и так напряжены до предела, и замолчал, не желая дергать ее.
      Наконец из-за тяжелого ковра появился сам хозяин шатра. В полумраке шаман казался почти бесформенным сгустком темноты. Говорящий с Тенями швырнул щепотку какого-то порошка в курильницу, и из нее вырвались языки яркого, но почему-то совершенно холодного пламени. Наконец стало возможно разглядеть покрытое зеленой краской лицо шамана и его карие глаза. Постояв с минуту в полном молчании, колдун сел на одну из подушек и спросил:
      - Что вам нужно от Говорящего с Тенями?
      - У нас есть к тебе несколько вопросов, касающихся Ялмука - Кровавой Стрелы,- ответил Нистур.
      - Ялмук мертв. Не хотите ли вы, чтобы я вызвал его дух, который сообщил бы вам имя убийцы? - Даже сквозь сильный акцент шамана в его голосе ясно прослеживалась ирония.
      - Не пытайся уйти от разговора,- предостерег его Нистур.- У нас есть разрешение Киа-ги допрашивать любого человека в лагере, вклю-чая тебя.
      - Да что вы знаете о Киаге? - взвыл шаман, явно цепляясь за слова Нистура. - Это я пророчествовал о приходе Великого Вождя. Я ушел в Ледяную Пустыню, где долгие дни ждал озарения. Я вскрыл себе вены и выпустил столько крови, что был почти на грани смерти. И вот уже на пороге другого мира духи Равнины и души предков объявили мне то, что я затем нес своим соплеменникам.
      Шаман бросил следующую щепотку в курильницу, которая на этот раз отозвалась всплеском изумрудно-зеленого огня.
      - Мне было видение: белый олень с прекрасными рогами, в десять раз больше любого земного оленя. Это был олень-призрак, белее снега в Ледяной Пустыне. Перед ним появился золотой грифон, но был убит рогами и копытами оленя. А затем олень ударил копытом о землю и, поднявшись к звездам, помчался по небу.
      Все племена Пыльных Равнин ведут свой род от великого белого оленя. Грифон для нас - символ городов, окружающих равнину. И я понял, что среди кочевников должен вскоре появиться Великий Вождь, который объединит племена и поведет их в разрушительный поход на города.
      - А зачем вам нужно уничтожить их? - спросил Нистур.- Вы же не производите сами многое из того, в чем нуждаетесь, и закупаете или обмениваете эти товары в городах.
      - Негоже, чтобы свободный кочевник хоть в чем-то зависел от слабого, выродившегося горожанина. Пусть все они погибнут, а мы вернемся к тому, как жили наши предки! Там, где сейчас стоят города, вскоре зазеленеет трава и будут пастись наши стада.
      - Какая печальная перспектива,- заметил Нистур. - И все же мы здесь не для того, чтобы выяснять, кто был предтечей Киаги, а для того, чтобы найти убийцу Ялмука.
      - Кто именно - неважно,- ответил шаман,- ибо убили его жители Тарсиса. Когда все горожане будут убиты, дух Ялмука окажется отомщен.
      - Надежный способ отомстить,- согласился Нистур. - Но он сработает только в том случае, если убийца действительно кто-то из горожан. А мы в этом вовсе не уверены.
      - Тогда вы просто глупцы. Многие вожди раньше враждовали между собой, у многих была обида на Ялмука. Но Великий Вождь Киага, объединив племена, навеки положил конец, старым распрям.
      - Одно дело - подчиниться Великому Вождю, - заметил Железное Дерево, - а другое - забыть о кровной вражде. Быть может, чья-нибудь личная ненависть пересилила верность новому порядку?
      - Или же, - подхватил Нистур, демонстративно оглядывая шамана с головы до ног, - какой-нибудь амбициозный, обидчивый и подозрительный человек не потерпел рядом с собой соперника в борьбе за благосклонность Великого Вождя.
      На лице Говорящего с Тенями промелькнуло что-то вроде улыбки.
      - А если даже и так? Почему этот человек совершил убийство не здесь, а в городе, где за каждым кочевником следят десятки глаз?
      Голос колдуна, казалось, дрожал от еле, сдерживаемого смеха.
      - Вот, предположим, если вдруг ты, - он ткнул пальцем в Нистура, почему-то, ну, просто так, решил убить его, - и рука шамана показала на Железное Дерево, - стал бы ты тащить его для этого сюда, где посмотреть на такое зрелище сбежалось бы множество народа? Нет, ты наверняка отвел бы его куда-нибудь в безлюдное место, но в пределах города, где ты чувствуешь себя как рыба в воде.
      - Что ты имеешь в виду? - спросил Железное Дерево.
      Шаман наклонился к нему поближе, так что солдат отчетливо разглядел зрачки и коричневую радужную оболочку глаз колдуна.
      - Я вижу смертельную болезнь в твоем лице. Я вижу дрожь в твоих глазах. Твои друзья не видят этого телесным взглядом, но я вижу глазами духа. Яд черного дракона действует медленно, но верно.
      - С этим ничего не поделаешь. Тем более мы должны быстрее выполнить наше задание, пока с моим другом чего-нибудь не приключилось, - сказал Нистур и добавил: - К делу это не относится.
      - Ты так в этом уверен? - поинтересовался шаман. - А не хочет ли твой друг излечиться от своего недуга? Я - великий шаман - не единожды возвращал к жизни людей, которых все врачеватели и колдуны Тарсиса сочли бы бесповоротно мертвыми.
      - Сдается мне, что именно мертвецов ты и оживлял, а не лечил раненых и больных! - сама удивляясь своей дерзости, выпалила Ракушка.
      - Ты не смеешь говорить о священных вещах, воровка! - грозно оборвал ее шаман, и девушка тотчас же пожалела о своей выходке.
      Нистур встал на ее защиту:
      - Отнюдь. Она, между прочим, уполномоченный Правителем Тарсиса следователь, ведущий дело об убийстве посланника твоего народа. И ее полномочия были подтверждены и твоим повелителем. Не следует преуменьшать роль нашего расследования, да и преувеличивать собственную зна-чимость, колдун.