Глава 6

Когда я вернулся после ленча, у меня в офисе сидел какой-то человек. Улыбаясь мне, он поднялся со стула.

– Мистер Стивенс, – сказал он.

Потом протянул свою визитную карточку. Я быстро пробежал ее глазами. Такие карточки делают в Европе, они больше по размеру, чем американские.

Леонардо Да Винчи

Директор по финансовым операциям

Супер-Сэттел Евроскай

Радиовещательная корпорация

Канал 21

Лихтенштейн

Я удивился.

– Примите мои извинения, мистер Стивенс, – сказал незнакомец. – Мне не хотелось, чтобы мой визит выглядел как вторжение, но мистер Ди Стефано уверил вашего секретаря, что это вполне удобно.

Я молча подошел к своему столу и позвонил дяде Рокко.

– Поздравляю, – проговорил он, – я слышал, что ты заключил сделку.

– У тебя что, свои шпионы в моем офисе? – вскипел я. – Сперва ты узнаешь, что я заключил сделку, потом присылаешь своего эмиссара ко мне в контору, даже не предупредив меня об этом. Я думал, мы договорились, что я буду вести дела на студии самостоятельно.

– Но мы же одна семья. Какие же могут быть секреты друг от друга в семье? И потом, это не имеет никакого отношения к твоей самостоятельности. Леонардо всего лишь уладит наши финансовые отношения.

– Хорошо, – согласился я, – каким образом?

– Успокойся, – ответил дядя Рокко, – и положись на Леонардо.

Раздались гудки отбоя, и я положил трубку на место.

Да Винчи был высокого роста, примерно метр девяносто, с широкими, как у атлета, плечами, голубыми глазами, черными волосами и аккуратно подстриженной бородкой. На нем был черный шелковый костюм, сшитый по итальянской моде, белая рубашка и черный галстук. Он протянул мне руку.

– Как художник я из себя ничего не представляю, – сказал он смеясь, – это, если вы имеете в виду мою фамилию.

Я рассмеялся вместе с ним.

– Тогда откуда же взялась такая фамилия? – спросил я.

– Я подумал, что иметь такую фамилию гораздо интереснее, чем быть просто Леонардом Дэвидсоном, – объяснил мой гость. – Что-то в этой фамилии всегда производит впечатление на людей.

– Ну, на меня-то она точно произвела впечатление. Из внутреннего кармана пиджака он достал конверт и передал его мне. Я вскрыл его и быстро просмотрел цифры, написанные на листке бумаги. Здесь были записаны все суммы, которые я предоставил Шепарду, и все новые обязательства, данные «Милленниум». Все вместе составило пятьсот девяносто пять миллионов. Он посмотрел на меня.

– Ну как, все верно? Я кивнул.

– Да. Не понимаю только, как это вы успели так быстро все раскопать.

– В этом мы специалисты, – отозвался Леонардо. – Теперь, когда вы проверили сумму и признали ее верной, давайте займемся взаимными расчетами.

– Хорошо, – согласился я. – Тогда я позову Джима Хэндли, моего вице-президента, пусть присоединяется. Он поможет нам перевести деньги на нужные счета.

– Отлично.

– Между прочим, вы будете выписывать чеки на американские банки или на иностранные?

– Выписывать чеки – несовременно. Мы переведем деньги прямо на ваши банковские счета.

Хэндли вошел в офис как раз в тот момент, когда Да Винчи поставил на мой стол свой толстый неуклюжий дипломат и открыл его. Внутри оказался компьютер. Он поднял откидной экран и подсоединил его к десятидюймовому диску спутниковой связи. Вся эта система питалась от четырех шестивольтовых батарей. Он нажал кнопку включения – и экран засветился. Сперва экран был пуст, пока он не набрал код, после этого на экране загорелись голубые буквы: ЕВРОСКАЙ КАНАЛ 21. Леонардо повернулся ко мне.

– Теперь мы готовы.

Я представил их друг другу. Хэндли не совсем понимал, что происходит, но он был достаточно умен, чтобы не задавать вопросов. Я быстро объяснил ему ситуацию.

Он повернулся к Да Винчи.

– Похоже, это не совсем законно. Да Винчи покачал головой.

– Вовсе нет, если вы заранее известите свой банк, что будете делать некоторые вклады таким образом. В конце концов, ведь банки между собой постоянно переводят и вкладывают деньги таким образом.

– А какое отношение имеет мистер Ди Стефано к «Евроскай»? И зачем «Евроскай» понадобилась «Милленниум»? – спросил я.

– Насколько я знаю, – ответил Да Винчи, – мистер Ди Стефано является одним из инвесторов «Евроскай». А «Евроскай» – это новая компания, созданная на основе международного телевидения в Европе. Она уже запустила четыре спутника связи над Западной и Восточной Европой и теперь напрямую конкурирует с британскими государственными компаниями и компанией Мердока за вещание на континентальную Европу. А «Милленниум» – одна из последних крупных компаний, которая владеет более чем полутора тысячами художественных фильмов, другими киноматериалами, которые можно демонстрировать.

– Это «чистые» деньги? – поинтересовался Хэндли.

– Да. Деньги поступят из лондонского банка Ллойда и из «Швейцарского кредитного банка» в Женеве. – Он замялся. – Чтобы перевести деньги прямо на ваши счета, мне необходимо знать номера ваших счетов в каждом банке.

Мы с Джимом переглянулись.

– Ладно, дай ему номера, – сказал я. Джим все еще нервничал.

– Если мы назовем вам номера счетов, не окажется ли для вас возможным снимать деньги с этих счетов без нашего на то согласия?

Да Винчи улыбнулся.

– Нет, это будет невозможно, если вы уведомите свой банк, что такие операции возможны только для внесения денег на ваш счет.

– Хорошо, – сказал я, – давайте начнем.

Вся операция с переводом денег заняла около пятнадцати минут.

– Ну вот вы и получили свои деньги, – сказал наш гость.

Джим посмотрел на него.

– Откуда вам это известно? У нас же нет никакого подтверждения.

Да Винчи рассмеялся.

– Позвоните в свои банки, они вам подтвердят.

– О'кей.

Джим подошел к моему столу и снял телефонную трубку. Ему понадобилось еще минут двадцать, чтобы удостовериться, что деньги переведены. По его лицу было видно, какое впечатление это на него произвело, когда каждый банк подтвердил, что деньги переведены на счета.

Он повернулся ко мне.

– Те первые восемьдесят пять миллионов долларов, которые ты предоставил Шепарду, это ведь твои собственные деньги. Так вот, я распорядился, чтобы деньги были помещены на резервный счет.

– Хорошо.

– Все остальные суммы мы выплатим, как договорились на совещании, – продолжал Джим.

Я перечислил Джиму суммы.

– Миссис Джарвис и мистеру Шепарду деньги будут выплачены после того, как они оформят все документы. Как мы и договорились с Пичтри, один миллион долларов будет внесен на текущие нужды компании и еще отдельная сумма будет внесена для приобретения права проката для «Стар Айленд».

– Хорошо, – согласился Джим, – я все понял, а теперь пойду к себе и займусь делом.

Джим ушел, а я наблюдал, как Да Винчи складывает свой компьютер и другие принадлежности обратно в свой дипломат.

Он поставил чемоданчик на пол и спросил:

– Вы планируете остаться в руководстве студии?

– Нет, не думаю. Я ничего не смыслю в бизнесе развлечений. Это совсем другой мир.

– Это больше не бизнес развлечений, – уточнил Да Винчи, – теперь это называется система коммуникаций. Связь – это совершенно новая область.

Я посмотрел на него.

– С меня достаточно и «Дженерал Авионикс», я не жадный.

Леонардо пожал плечами.

– Это ваше дело.

Он посмотрел на часы.

– Уже поздно, почти пять часов. Если у вас нет других планов на сегодняшний вечер, я хотел бы пригласить вас поужинать со мной.

– У меня нет никаких планов, – ответил я.

– Вот и хорошо. Давайте встретимся в «Палмз» на бульваре Санта-Моника в восемь часов.

– Договорились. Я буду с девушкой. Да Винчи улыбнулся.

– Я тоже.

Я подождал, пока он уйдет, и тут же перезвонил дяде Рокко.

– Мы все закончили, – сказал я. – Что будем делать теперь?

– Я все равно хочу, чтобы ты подумал над тем моим старым предложением. У меня очень большая инвестиционная компания, и ты с ней вполне бы справился.

– Это она вкладывает деньги в «Евроскай»?

– Конечно. Она полностью принадлежит нам. Ею руководят самые влиятельные люди в сфере кинобизнеса и радиовещания в Европе.

– Во сколько же тебе все это обошлось?

– Не слишком дорого, – ответил дядя. – Примерно одиннадцать миллиардов долларов, но в течение первых пяти лет мы вернем более пятидесяти процентов этой суммы, потому что сдаем в аренду свои спутники европейским телефонным и другим компаниям, занимающимся связью. Они принесут нам около миллиарда в год.

Я рассмеялся.

– Я не понимаю, зачем я тебе понадобился? Ты сам отлично справляешься.

Когда мы в восемь часов приехали в «Палмз», то оказались шестыми в очереди желающих попасть в бар. И я был рад, что заранее попросил Ким заказать для нас места. Мы нашли Да Винчи в баре со стаканом в руке, но лицо у него было озабоченным.

– Вы случайно не говорили с мистером Ди Стефано в течение последнего часа? – спросил он.

– Нет, – ответил я. – Я говорил с ним раньше, днем, после того как мы с вами закончили дела. Больше мы не разговаривали.

– Я немного озабочен. Я пробовал несколько раз связаться с ним по телефону, но у него никто не отвечает.

– Это действительно странно, – согласился я. – У него дома всегда кто-то есть.

– И там никто не отвечает, – повторил он.

– Я сам попробую с ним связаться, – предложил я. В этот момент раздался звоночек моего сигнального устройства. Кто-то вызывал меня по телефону. Я взглянул на крошечный экранчик: светившийся там номер был мне незнаком.

Я повернулся к Ким.

– Выпей пока что-нибудь с мистером Да Винчи, а я отвечу на телефонный звонок и попробую связаться с дядей Рокко. Я недолго. Пойду позвоню из своей машины.

Мне повезло. Хорошо иметь такую машину, как у меня. Ее швейцар всегда ставит перед входом в ресторан. Я сунул ему пятерку, и он распахнул передо мной дверь. Я сел и начал звонить. Сперва я набрал номер квартиры дяди Рокко. Телефон прогудел шесть раз, но никто не ответил. Тогда я набрал другой номер, тот самый, с которого меня вызывали. К моему удивлению, ответил мне сам дядя Рокко.

– Что ты так долго копался? – сердито спросил он.

– Что происходит? И где ты теперь, черт тебя подери?

– Я сижу в салоне первого класса самолета «Эр Франс».

– Каким ветром тебя туда занесло?

– Меня предупредили, что со мной хотят разделаться.

– И кто же с тобой хочет расправиться?

– Понятия не имею. Но я все выясню в Европе. А пока залягу на дно. Найму яхту на южном побережье Франции и буду плавать, пока все не встанет на свои места.

– Как мне с тобой связаться?

– Я сам дам тебе знать, где я, а ты постарайся сразу приехать ко мне, как только я тебе позвоню.

– А я думал, что ты вышел из игры.

– Я-то из игры вышел, – сказал дядя Рокко. – Все дело в том, что есть еще дураки, которые никак не могут с этим смириться. Поэтому я и хочу, чтобы ты мне помог.

– О'кей, дядя Рокко, – со вздохом сказал я, – звони мне, я буду ждать и обязательно приеду. А пока береги себя.

– Обязательно.

Телефон замолчал, я положил трубку на место и вернулся в ресторан.

Да Винчи внимательно посмотрел на меня.

– Ну как, вы дозвонились до мистера Ди Стефано? – поинтересовался он.

– Нет. Я тоже не дозвонился, – ответил я, пожав плечами. – Пойдемте ужинать. Вряд ли он позвонит нам до завтра.

– Как вы думаете, где он?

У меня в голове как бы зазвенели колокольчики, предупреждавшие об опасности.

– Мистер Ди Стефано обожает оперу. Наверно, он поехал на Манхэттен в «Метрополитен Опера» и, должно быть, отпустил своих людей на несколько часов, пока не вернется домой.

Джиджи, менеджер «Палмз», провел нас к столику. Мы сели и заказали выпивку.

– Кажется, вы хотели пригласить кого-то? – полюбопытствовал я.

– Я приглашал миссис Джарвис, но она почему-то не пришла. Я не смог до нее дозвониться.

Глава 7

Мне всегда нравилось в ресторане «Палмз» то, что там можно по-настоящему, со вкусом, поесть. Наш официант с круглым животиком тут же принес нам заказанные напитки и объявил:

– У нас сегодня особое блюдо под названием «Лохнесское чудовище». Шестифунтовые омары!

Ким отрицательно тряхнула головой и улыбнулась.

– Мы не сможем его одолеть.

– Нам одного четырехфунтового омара, – начал я, – а еще несильно зажаренную отбивную по-нью-йоркски и много-много жареного лука колечками с жареной картошкой по-деревенски.

– А начнем мы с какого-нибудь салата, придуманного Джиджи, – быстро вставила Ким.

– А вы что закажете?

Я повернулся к Да Винчи.

– Я буду отбивную по-нью-йоркски, достаточно прожаренную, – начал он, – немного шпината и печеную картошку.

– Как вы отнесетесь к бутылочке кьянти? – предложил официант.

– Хорошо, – согласился я.

Официант ушел, а мы принялись за напитки.

– Как вы познакомились с миссис Джарвис? – спросил я Леонардо.

– Я следил за ее счетом в банке в Париже, – ответил он.

– Она уже была замужем за Джарвисом к тому времени? – снова спросил я.

– Нет. К тому времени, как она вышла замуж, я начал работать на «Евроскай», и мы потеряли друг друга из виду.

– А как вы оказались в «Евроскай»? Он рассмеялся.

– Им понадобился человек из сферы банковского дела, умеющий работать на компьютере. В то время мало кто из банковских специалистов в Европе разбирался в компьютерах.

– Разве не «Евроскай» предоставила деньги Джарвису на его сделку с «Милленниум»? – спросил я.

Он посмотрел на меня.

– Даже если это сделали они, – сказал он, – то мне об этом ничего не известно, меня всего две недели назад привлекли к этому проекту.

Официант принес салаты, и в этот момент мимо нас прошла группа людей, направлявшаяся к своему столику. Я узнал Тайм, экзотическую негритянскую певицу, которую видел на вечере у Брэдли. Один из мужчин остановился у нашего столика и заговорил с Да Винчи:

– Я не ждал, что ты так скоро окажешься в городе.

– У меня здесь особые дела, – откликнулся Леонардо. – Первым делом завтра утром я собирался разыскать тебя.

Мужчина – он был хорошо одет, приятной наружности, средних лет – кивнул.

– Ты сможешь найти меня в отеле завтра утром, а днем я возвращаюсь в Лас-Вегас.

– Я обязательно тебя найду, – сказал Да Винчи. Компания прошла дальше, к своему столику. А мне показалось странным, что Леонардо не познакомил нас со своим другом.

– Эта негритянка – Тайм! – воскликнула Ким. – Сейчас она занимает первую позицию в хит-параде. А еще я слышала, что ее дружок – гангстер из Лас-Вегаса.

Леонардо улыбнулся, продолжая молча есть свой салат.

Обслуживание в «Палмз» было на высоте. Блюда следовали одно за другим, без задержки. К половине десятого мы уже закончили ужин. Когда официант принес счет, Да Винчи полез за чековой книжкой. Но я не позволил ему расплатиться.

– Ни в коем случае, – сказал я. – Вы у меня в гостях.

Я сам заплатил за ужин.

Мы вышли. Наш гость попросил швейцара вызвать ему такси.

– Не стоит беспокоиться, – сказал я. – Я вас подвезу. Где вы остановились?

– В «Беверли Родео».

– Садитесь, – позвал я его, пока швейцар открывал дверцу для Ким.

Мы отвезли Да Винчи в его гостиницу. Когда он вылезал из машины, его пиджак распахнулся.

– Завтра созвонимся, – сказал он.

– Хорошо.

Я проследил взглядом, как он вошел в холл гостиницы, потом отъехал от тротуара и влился в поток машин. Я посмотрел на Ким.

– У него кобура под мышкой, – сказал я.

– А ты откуда знаешь?

– Я заметил, когда он вылезал из машины. Мне это совсем непонятно. Зачем банкиру, работающему на компьютере, пистолет? – я покачал головой. – Что-то концы с концами не сходятся.

– Ты просто устал, – сказала Ким. – Поедем к тебе, ты немного отдохнешь. Может быть, тебе стоит принять струйную ванну. У тебя был трудный день.

Я согласился. Я так и не сказал ей, что дядя Рокко покинул страну.

– Но сперва я поговорю с Альмой, – добавил я. – Позвони ей в гостиницу и скажи, что я сейчас к ней приеду, нам нужно говорить.

Ким взяла трубку радиотелефона и набрала номер отеля Альмы. Она попросила миссис Джарвис.

Портье что-то проговорил в телефон. Ким повесила трубку и посмотрела на меня.

– Она уехала. Совсем.

– Хорошо, – сказал я, – думаю, что вряд ли могу еще что-нибудь предпринять. Поехали домой.

Было около половины двенадцатого ночи. Мы с Ким сидели в ванне под струями воды. Я погрузился поглубже в пенящуюся воду.

Ким посмотрела на меня.

– Ты знаешь, Джед, я приняла решение: я ухожу с работы.

– Это еще зачем? – спросил я. – У тебя отличная работа.

– Мне не нужна работа, – сказала она сердито. – Мне нужна любовь и совместная жизнь. Раньше я думала, что все это у меня есть, но оказалось, что мы всего лишь спим вместе время от времени.

– У меня много проблем.

– У тебя их было гораздо больше, когда мы только начинали, – возразила она. – Но у тебя оставалось время для нас двоих.

– У нас все еще будет. Просто мне сейчас требуется больше времени, чтобы преодолеть все трудности.

– Не знаю, – проговорила она. – Через год мне будет уже тридцать, а моя мама всегда повторяла, что, если девушка не выходит замуж до тридцати лет, она остается старой девой.

– Господи. Ты просто ребенок.

– Ты тоже уже не мальчик, – упрямо продолжала она. – Я думаю, нам пора определиться с нашим будущим.

– А я уже сейчас знаю, какое будущее нас ждет. Мы поженимся.

– Ты на самом деле так считаешь?

– Ну конечно. Но ты меня не подгоняй. Она вылезла из ванны.

– Ты куда?

– Пойду побреюсь сверху донизу. Хочу снова чувствовать себя молодой.

Я тоже вылез из ванны и надел махровый халат.

– Залезай в кровать. Давай немного попрактикуемся, – пошутил я.

Она посмотрела на меня.

– Ты что, не хочешь, чтобы я побрилась?

– Мне это не помешает.

– А вот тебе лучше сбрить бороду, а то ты всю меня обдерешь.

– К черту все. Забирайся в кровать.

Тут зазвонил телефон. Она взяла трубку, послушала, потом повернулась ко мне, и на ее лице отразилось сожаление.

– Перед отелем стоит лимузин, – сказала она. – Твоя племянница Анжела сейчас будет здесь.

Она быстренько натянула комбинезон, а я надел джинсы и футболку. У входной двери зазвонил звонок, и я открыл. На пороге стояла Анжела, за ней коридорный с чемоданом.

– Дядя Джед.

– Да, дорогая.

– Мамочка сказала, чтобы я побыла у тебя несколько дней. – Она вопросительно посмотрела на меня. – Так я могу остаться?

Очевидно, она не была вполне уверена в том, что ей здесь рады.

– Заходи, заходи, солнышко, – сказал я, беря ее за руку. – А где твоя мама?

– Она уехала по делам.

– Куда?

Анжела посмотрела на меня.

– Я думаю, она поехала во Францию. Она повернулась и увидела Ким.

– Это твоя жена? Я улыбнулся ей.

– Она моя невеста, – ответил я. – Мы скоро поженимся.

Анжела была просто умница.

– Очень красивая, – сказала она.

Я их познакомил. Ким улыбнулась Анжеле.

– Ты уже ужинала? – спросила она.

– Я толком так и не поела, – ответила девочка.

– Тогда пойдем чего-нибудь поедим, – предложила Ким, и они вместе отправились на кухню.

Пока Ким устраивала девочку в комнате для гостей, я позвонил Пичтри. Была уже полночь, и я извинился, что звоню так поздно.

– Мне нужна кое-какая информация, – сказал я. – Помнится, это ты привез Тайм на вечеринку к Брэдли?

– Да.

– Я еще слышал от кого-то, что у нее дружок – гангстер из Лас-Вегаса.

– Правильно, – подтвердил Даниэль, – хотя я не совсем уверен, что слово «дружок» здесь подходит, он скорее ее покровитель. Его зовут Джимми Пелледжи, он был представителем Сэма Джианканна в Лас-Вегасе.

– Он все еще имеет какое-нибудь отношение к казино? – спросил я.

– Не думаю, – ответил Пичтри. – Ведь комиссия по азартным играм выкинула мафию из сферы игорного бизнеса.

– Тогда, как по-твоему, что он сейчас делает в Лас-Вегасе? – снова спросил я.

– Насколько я слышал, он занимается наркотиками и проститутками. Он опасный человек, – добавил Даниэль. – Там его все зовут Джимми Синие Глаза, потому что у него глаза голубовато-синие, как лед.

– А что общего у него с Тайм? Даниэль рассмеялся.

– Он во всем подражает Джианканна. А у Джианканна долгое время под крылышком была певичка.

– А ты когда-нибудь слышал о человеке по имени Леонардо Да Винчи?

– О художнике?

– Нет. Он банкир из Европы, и я знаю, что он знаком с Джимми Пелледжи.

– Я о нем ничего не знаю, – ответил Даниэль.

– Я поблагодарил Даниэля и повесил трубку. Впервые я почувствовал огромное неудобство от того, что не мог позвонить дяде Рокко. Что-то странное творилось вокруг. Теперь я знал, что Джимми Синие Глаза занимается торговлей наркотиками. А еще я знал, что Да Винчи знаком с ними обоими. Что-то происходило, но я не знал, что именно.

В гостиную вошла Ким.

– Я думаю, что нам тоже пора идти спать. У нас был такой непростой день.

Она посмотрела на меня.

– Как ты думаешь, что это вдруг Альма отбыла во Францию с такой поспешностью?

– Не знаю, – ответил я. – Но у меня такое ощущение, что все это имеет отношение к дяде Рокко. Он тоже улетел во Францию сегодня вечером. Наверно, у него серьезные неприятности.

Глава 8

Утром мы с Ким пили кофе и ели булочки.

– Нам надо найти женщину, чтобы присматривала за Анжелой, когда мы уедем в контору, – сказала Ким. – Нельзя оставлять ее одну.

– Я как-то об этом не подумал. У тебя есть кто-нибудь на примете? – спросил я.

– У моей сестры трое детишек. У нее, наверно, найдется кто-нибудь, кто сможет помочь.

– Позвони ей и попроси, – сказал я. – Нам срочно нужна няня.

Тут зазвонил телефон. Ким взяла трубку.

– Это Да Винчи, – сказала она и передала мне трубку.

– Доброе утро, – поздоровался я.

– Доброе утро. Ну как, есть какие-нибудь новости от Альмы?

– Ни звука.

– А у меня есть, – сказал он. – Я слышал, что она оставила у вас свою дочку.

– Для меня самого это был сюрприз. Она приехала уже после того, как мы вернулись после ужина домой.

– А она сказала что-нибудь о том, куда уехала ее мать? – спросил он.

– Нет, Альма только сказала дочери, чтобы та пожила у меня несколько дней.

Да Винчи был явно расстроен.

– У меня два чемодана Альмы, которые я должен был ей передать. Теперь я не знаю, что мне с ними делать.

– А что в них?

– Я не знаю. Они принадлежат Альме, и она никогда не говорила, что внутри.

Он помялся немного, а потом попросил:

– Ничего, если я оставлю чемоданы у вас? А вы передадите их Альме, как только она вернется.

– Можно и так, – откликнулся я. – В конце концов, я ведь должен буду вернуть ей дочь.

– Я привезу их вам в гостиницу, – заторопился Леонардо. – Мне сегодня необходимо вернуться в Лихтенштейн.

– Хорошо.

Я повесил трубку.

– У Да Винчи два чемодана Альмы. Я сказал ему, что он может оставить их здесь.

Ким снова сняла трубку, позвонила сестре, и они поговорили несколько минут.

– Моя сестра знает одну девушку, которая сможет присмотреть за Анжелой. Она пришлет ее.

– Слава Богу!

Тут появилась Анжела.

– Доброе утро.

– Как тебе спалось? – спросил я.

– Очень хорошо.

– Что ты хочешь на завтрак? – поинтересовалась Ким.

– Petit pain au chocolat[8] и кофе.

Ким рассмеялась.

– Во-первых, у нас нет petit pain au chocolat, во-вторых, ты еще мала для кофе.

Анжела нахмурилась.

– Моя мама позволяет мне пить кофе, – заявила она.

– Послушай, – сказала Ким, – сейчас ты в Америке. А в Америке дети пьют молоко, а не кофе, и у меня есть для тебя сладкие пончики. Хотя я думаю, что тебе стоит съесть что-нибудь более основательное, – в голосе Ким прозвучали материнские нотки. – Как ты отнесешься к яичнице с ветчиной или сосискам и оладушкам?

– Я буду сосиски и оладушки, – весело откликнулась Анжела. – Но если я не выпью чашку кофе, то буду ходить сонная весь день.

Ким опять рассмеялась.

– Ладно. Но только слабенький.

– Хорошо, – согласилась Анжела. – Я буду пить а-ля кофе.

– Ну вот и договорились, – сказала Ким и сделала заказ по телефону.

Анжела посмотрела на меня.

– А что мы будем сегодня делать?

– Мы с Ким должны ехать на работу, – ответил я. – А с тобой посидит няня.

– Вы оба говорите, ну точно, как моя мама, – вздохнула Анжела.

Когда я вошел в офис, Джим Хэндли уже ждал меня.

– Я получил кое-какие новости от «Аэроспациале», – сказал он.

– Что за новости? Джим был недоволен.

– Новости не очень-то приятные. Голландцы предложили им большую сумму.

– Но это невозможно. Они ведь сами предложили нам сделку! – воскликнул я.

– Что я могу сказать? Это то, что мне передали.

– Я думаю, единственное, что мы можем предпринять, это выплатить им аванс.

Хэндли посмотрел на меня.

– Но ты ведь еще даже не вел переговоры с авиакомпаниями. Как ты можешь знать, на какую сумму рассчитывать? Если цена упадет на двадцать процентов, то с таким количеством закупленных самолетов это обойдется минимум в четверть миллиарда долларов, – сказал он. – А у нас сейчас нет таких денег.

– Нас кто-то наколол, – сказал я. – Кто-то отслеживает состояние нашей наличности. Поэтому голландская компания и сделала такое предложение.

– Что мы будем делать? – спросил Хэндли.

– Подколем голландцев, – ответил я. – Мы их купим.

– Но это они хотят купить тебя.

– Подумаешь, они хотят купить нас, мы хотим купить их, – отозвался я. – Похоже, они дают нам три миллиарда долларов. А я предложу им пять миллиардов за их компанию.

– Где ты возьмешь такие деньги? – поинтересовался Хэндли.

Я не сказал ему, что дядя Рокко хотел, чтобы я возглавил огромную компанию, возможно, одну из самых крупных инвестиционных компаний в мире. И, если я соглашусь, у меня будут деньги. Вместо этого я сказал ему, что, если наше предприятие не удастся, мы всегда можем слиться или обратимся к Милкену, чтобы он продал акции, и таким образом получим деньги.

– А что ты собираешься делать с «Милленниум Филмз»? – спросил он. – Ведь «Евроскай» уже авансировала тебя пятьюстами девяноста пятью миллионами долларов. Как мы выпутаемся из всего этого?

Я откинулся на спинку кресла.

– Они действительно предоставили мне деньги полностью, но студия все равно остается за моей компанией.

– Ну и как же мы будем возмещать аванс? – продолжал допытываться Хэндли.

Я улыбнулся.

– Я годами наблюдал, как Керкориан продает и перепродает MGM и «Юнайтед Экторз». И в конце концов получается так, что он снова контролирует эти компании. Он продает их частями.

– Ну и что из этого?

– Все очень просто: я продаю им права на прокат за границей фильмов из нашей фильмотеки. Это полторы тысячи художественных фильмов плюс другие киноматериалы, – продолжал объяснять я.

Хэндли недоверчиво посмотрел на меня.

– Я думал, ты не хочешь заниматься кинобизнесом.

– Это не имеет значения. Помнишь, я говорил, что недвижимое и движимое имущество можно продать за четыреста миллионов долларов? А это уже кое-что.

На лице Хэндли отразилось ошеломление, смешанное с уважением.

– Джед, – сказал он. – Ты превращаешься в мошенника!

Через полтора часа ко мне в офис зашла Ким.

– Моя сестра прислала няню, – сообщила она. – И я отправила их погулять в Диснейленд.

– Очень мило.

– Когда они уже ушли, а я собиралась ехать в офис, приехал Да Винчи и оставил два огромных алюминиевых чемодана, чтобы мы передали их Альме, когда она вернется.

– Чудесно. Он еще что-нибудь сказал?

– Только то, что сегодня отбывает в Европу.

– Ну что ж, наверно, так оно и есть.

Зазвонил телефон, и одновременно раздался голос моей секретарши.

– Звонит мистер Пелледжи. Я снял трубку.