– Слушай, Дэн, – харвестмастер понизил голос. – Если хочешь жить, молчи про слиток, что бы ни случилось.

– Я не идиот, Фрэнк!

Напротив уселся Скотч.

– Я что-нибудь пропустил, джентльмены?

– Дэн нашел наш слиток. – Фрэнк многозначительно поднял бровь.

– И?

– Он считает, что имеет право на долю. И я согласен с ним. Координаты теперь знает только он.

– Ну что ж. Я думаю, там хватит на всех. И это даже не основная проблема. Главное – как выбраться из этой чертовой колонии. Буше раздавит нас, как только мы снова попадем ему в руки. Тем более если он узнает про слиток мобиллиума весом в четыре килограмма.

– Ну, в крайнем случае, он просто отберет его, а мы останемся с носом. Ведь так? – Дэн растерянно посмотрел на скептически улыбающихся беглецов.

Фрэнк сказал:

– Сам по себе этот вес не удивляет. Колония добывает за месяц много больше. – Дэн все еще выглядел непонимающим. – До этого мобиллиум могли перевозить и использовать только в суспензии. Максимальная концентрация – пять процентов. То есть пять килограммов на сто литров воды. Если больше, мобиллиум разлагается. Никому еще не удавалось получить его в чистом виде. А у нас слиток! Начнутся вопросы, всплывет, – Фрэнк запнулся, – еще кое-что. Мы станем чертовски неудобными свидетелями. И ты в том числе, – он ткнул Дэна пальцем в грудь. – Смотри, малыш. И твоя, и наши жизни в твоих руках. Будь осторожен.

– Я понял, – Дэн мельком взглянул на сидевших впереди. – Но где вы его взяли?

– Вот это тебе, парень, знать совсем ни к чему.

Двигатель транспортера сбавил обороты. В кабине стало тише, и разговор прекратился. Чен, так и оставшийся сидеть на носилках в позе лотоса, раскачивался в такт движениям транспортера и философски глядел куда-то вдаль.

В руке у него был зажат пустой пластиковый стаканчик. Перед лобовым стеклом транспортера в свете фар вырисовались огромные цифры «12» на воротах бокса.

Теперь, когда они оказались под восьмиметровой крышей бокса, Фрэнк ощутил кисловатый запах из горловины скафандра. «Не мешало бы помыться», – с тоской подумал он. Их вели на второй этаж, в кабинет Гинза.

– Добрый день, господа. – Гинз умудрялся выглядеть элегантно даже в рабочем комбинезоне. Когда Дверь за помощником закрылась, инженер заговорщицки подмигнул. – Мистер Скотч. Могу предложить ВАШ прелестный напиток. Не откажетесь?

– Буквально капельку, – отозвался Фрэнк, Скотч только хмыкнул, Чен промолчал.

– У нас есть всего полчаса до отмены метеоритной тревоги. Потом за вами прибудет специальный конвой СБ. Итак, мистер Бэрри. Спрашиваю вас как человека, которого знаю пять лет, что вы вытворяете?

Фрэнк вопросительно взглянул на потолок. Гинзу могли простить бутылку скотча в кабинете. Но дальнейший разговор мог его скомпрометировать.

– Мой кабинет не прослушивается, – успокоил Гинз. Инженера ценили в компании. Он всегда стоял немного в стороне. Его интересовало лишь производство. Ему, как блестящему технарю, многое прощалось. Он мог спорить на совещаниях, не во всем соблюдать строгие правила компании. Но Фрэнк не был уверен, что, увязнув в этой ситуации, непотопляемый Гинз смеет выплыть. Пока Фрэнк раздумывал, в разговор неожиданно вклинился Скотч. Он расстегнул скафандр и достал из внутреннего кармана компактный видеоплеер. Толкнул его кончиками пальцев по столешнице в направлении Гинза.

– Что это?

– Просто посмотрите, – сказал Скотч, закидывая ноги на соседний стул. Ему было наплевать на условности. Гинз с осуждением взглянул на него и взял плеер.

– Это «Морфеус»? – спросил Чен. До Фрэнка вдруг дошло, что в круговерти последних событий они так и не узнали у Скотча, чем закончилась история с установленным в его бывшем жилище жучком. «Наверное, наш побег и связан с этим «Морфеусом», – подумал он.

– Мне бы тоже хотелось взглянуть. – Гинз кивнул и, вытащив из плеера маленький диск, вставил его в проектор. Двухметровый настенный экран ожил. Возникло изображение квартиры Фрэнка. Квартиры в жилых модулях были однотипны. Но Эллен удалось таким образом расставить мебель и задекорировать белые стены, что их двухкомнатная квартирка стала хоть немного похожа на нормальное жилье. Живые цветы, рисунки Джонни. Самодельные вазы и прочие милые безделушки придавали квартире теплоту и уют. На глаза Фрэнка навернулись слезы. Кое-что из сделанного Эллен осталось. Но дрыхнущего на диване Полански мало заботили сохнущие в пластиковых контейнерах цветы. Фрэнк вспомнил, как сам отрезал у этих пищевых контейнеров верхушки и Эллен бережно наполняла их драгоценным черноземом. Землю завезли для центральной клумбы к приезду очередной шишки. Земли было слишком много. И остатки просто свезли на «Фри Сквер». В горячке некому было решать, что делать с оставшейся привезенной за миллиарды километров черной, как смоль, плодородной землей. Джонни сидел напротив и с удивлением наблюдал за затаившими дыхание родителями. Словно бесценные сокровища, они с Эллен опускали в ямки ростки фиалок, бегоний и герани. Эти ростки Эллен раздобыла с огромным трудом. Где? Это осталось ее тайной.

– Это ведь Полански!? – воскликнул Гинз. Его восклицание вернуло Фрэнка к действительности.

– Он самый, – пробурчал Скотч.

– Ну, и чем вы отличаетесь от этих шакалов из СБ?

– Смотрите дальше.

В динамиках раздался гул. Микрофон миниатюрного жучка не мог записывать звук в широком диапазоне. Но даже при плохом качестве звучания назойливый, ритмично меняющийся гул завораживал. Фрэнку показалось, что он различает слова.

Какой-то повелительный, вкрадчивый голос. Полански лунатично сел. Уставился на плазменный экран на стене и неподвижно застыл. Экран в квартире Фрэнка включился. Вначале по нему шли цветные полосы. Потом концентрически расходящиеся круги. Жучок был установлен в углу комнаты под потолком, поэтому все происходящее виделось под неудобным углом. Но изображение на экране было четким и ясным. После кругов снова пошли полосы, а потом начался странный фильм. Кадры изображали будни работников компании. Только почему-то будни эти выглядели предельно фальшиво. Харвестмастера улыбались и радостно махали из своих тесных кабинок. Какие-то люди в комбинезонах «Спэйс Энерджи» играли в теннис после работы (на Ганимеде отродясь не было кортов), плавали в огромном бассейне (бассейн был только в подвале у Буше: три на три метра), нюхали цветы и гуляли в тенистом парке. Что-то в этих кадрах было чертовски не так, они вызывали странное чувство противоречивости.

– Остановите, мистер Гинз! – Скотч вскочил. – Включите покадровую перемотку.

Все облегченно вздохнули. Фильм сопровождался все тем же ритмичным гулом вперемешку со странной, дерганной музыкой. Только теперь, в тишине, они ощутили, насколько давил этот звук. Даже записанный на плохонький, маломощный микрофон. Скотч встал рядом с Гинзом.

– Проматывайте потихоньку.

– Я и так уже все понял, – хмуро отозвался Гинз. Скотч через плечо инженера несколько раз нажал кнопку. «НЕПОВИНОВЕНИЕ РУКОВОДСТВУ НЕДОПУСТИМО».

– А теперь мы выставим перемотку через двадцать пять кадров. «КОМПАНИЯ ЭТО ЛУЧШЕЕ ЧТО ЕСТЬ У ТЕБЯ». Именно так, безо всяких знаков препинания, огромными буквами. Белым по черному.

– И так далее, – сказал Скотч и снова нажал кнопку. «РАБОТА В КОМПАНИИ ЭТО СЧАСТЬЕ». «ХРАНИ ВЕРНОСТЬ КОМПАНИИ».

– Мы уже поняли, мистер Скотч. Хотелось бы посмотреть финал.

– А финал нескоро. Запись длится два с половиной часа. – Скотч пощелкал клавишами плеера Гинза.

– Так вот почему я не высыпался! – воскликнул Фрэнк. На экране в ускоренном темпе мелькали кадры. Полански все так же неподвижно сидел, уставившись на мерцающий фальшивым восторгом экран. Когда цифры счетчика записи перевалили за сто пятьдесят минут, по экрану в квартире Фрэнка снова пошли полосы и круги. Потом Полански, словно сомнамбула, повалился навзничь, и экран погас.

– Это старая технология, – хрипло проговорил Гинз. – Эффект двадцать пятого кадра известен уже более ста лет. А вот звуковое воздействие… – Гинз задумался. – А если люди не спят?.. Конечно, любая крупная корпорация сродни государственной машине, – продолжил он медленно. – Не подавляя личность, не добьешься ощутимых результатов. Но психокодирование! Это уже чересчур! – Он грохнул кулаком по столу. – Значит, так. Я надеюсь, все находящиеся здесь понимают серьезность ситуации. Это не придумка Буше. Директива пришла с Земли, с самого верха. Нас уберут при малейшем подозрении, что мы что-то знаем. Итак, у нас большая проблема, вернее, две. Проект «Морфеус» и организация вашего побега.

– Еще разумный мобиллиум, – робко подал голос Чен.

– Что?!

– Мобиллиум… Он разумен. И мы вступили с ним в контакт.

Гинз ошалело уставился на Фрэнка. В глазах его читался немой вопрос: «Чен сошел с ума?» Фрэнк устало вздохнул и вкратце изложил суть дела. Он рассказал и о слитке, зная, что деньги инженера не интересуют.

– Та-ак, – протянул Гинз и уронил голову на руки. Через минуту резко встал и нервно зашагал по кабинету. Взглянул на часы, пробормотал: – Осталось десять минут. Впрочем, это ничего не меняет, – громко произнес он. – У нас все так же две проблемы. Вы должны сохранить в тайне вашу информацию о «Морфеусе», и мы должны подготовить ваш побег. Я искренне надеюсь, что в штате Буше нет специалиста по пыткам. – Скотч поежился. – Обычные побои вы должны выдержать. Помните! От вас зависят ваши жизни. И моя, кстати, тоже. – Гинз пожал плечами. – Не понимаю, для чего вы меня втравили в это дерь… – Гинз осекся. – Ладно.

– Извините, мистер Гинз. Нам просто не на кого больше надеяться. Это огромная удача, что мы попали к вам.

– Да уж, парни! Каша вокруг вас заваривается… Но оставим лирику.

Держать вас будут в здании СБ. Больше негде. Поговаривают, что Хадсон оборудовал на верхнем, третьем, этаже несколько камер. Здание расположено в самом центре колонии. Итак. Задача номер один – вытащить вас из здания СБ. Задача номер два – вывезти вас из Ганимеда-6. Задача номер три – найти ваш слиток. Задача номер четыре – переправить вас до ближайшей колонии. Ближе всех к нам русские и китайцы. Задача номер пять – отправить вас на Землю.

Казалось, Гинзу и не нужны собеседники. Тем более что никто из них не представлял решения ни одной из поставленных Гинзом задач. В такт большим шагам инженер взмахивал правой рукой, словно нарезая в воздухе дольки.

– У вас есть слиток, – рассуждал он, – это хорошо. Проблема оплаты услуг практически решена. Если бы наше присутствие здесь было более долгим, мы могли бы прибегнуть к услугам контрабандистов или каких-нибудь криминальных структур. Но, к сожалению или к счастью, Ганимед еще не обзавелся этими стандартными опухолями человеческой цивилизации. Так что придется рассчитывать только на себя.

«Конец метеоритной тревоги», – синтезированный голос компьютера зазвучал под потолком. Гинз подошел к столу и вынул диск с записью.

– Я думаю, этот диск нужно спрятать как можно надежней. Это моя забота. Ведите себя естественно. Придерживайтесь одной версии, например, что вы хотели… собрать обнаруженный Фрэнком мобиллиум. В это Буше, возможно, поверит. И держите ухо востро. Я попытаюсь разработать план побега и передать вам сообщение. Не исключено, что известить вас не удастся. Так что будьте готовы к побегу все время. – Гинз опустил диск в карман комбинезона и нажал кнопку на пульте. Открылась дверь, и вошел его помощник.

– Отведите их к шлюзу, Йозеф. Наша беседа закончилась ничем. Да, Фрэнк, я всегда считал вас лучшим харвестмастером. Ставил вас в пример, и мне очень больно видеть, во что вы превратились! – Гинз говорил нарочито громко, чтобы было слышно и за пределами его приемной.

– Да пошли вы к черту, Гинз! Вместе с вашими нравоучениями. Вас не выкинули, словно ненужную игрушку, на «Фри Сквер», вы сидите в теплом кабинете! – Фрэнк орал через плечо Йозефа, стараясь создать полную видимость того, что именно в таком ключе и проходила получасовая беседа.

Конечно, профессионала таким спектаклем не провести. Но толпившиеся у перил работяги вполне подходили на роль зрителей. Потом, при опросе СБ, они скажут, что Фрэнк и Гинз ругались, как черти. А только этого и добивался Фрэнк. Естественно, Буше захочет проверить. Наверняка он вызовет инженера к себе в кабинет на ковер. Но такой мужик, как Гинз, не сдрейфит. «Он, словно кремень, наш Гинз. Нам всем чертовски повезло, что он у нас есть. Главное, чтоб выдержал Скотч. И Дэн, если и до него дойдет дело». А в это время Гинз спускался по аварийной лестнице в дальнем конце бокса. Он знал здание как свои пять пальцев – сам строил его. Персонал был поглощен зрелищем ареста, проводившегося прибывшим отрядом СБ. Дюжие эсбэшники в черно-желтых скафандрах лихо скрутили беглецам руки и напяливали на них шлемы. Гинз спрыгнул с лестницы. Тут, у опорной колонны номер тринадцать, была выемка. Именно туда, оглянувшись, он прикрепил маленький плоский конвертик.

Ворота Ганимеда-6 снова открылись перед Фрэнком. «Черт! Я опять здесь!» Он сидел на задней скамье транспортера, зажатый меж двух охранников, без возможности пошевелиться. Напротив сидели Скотч и Чен. Их также окружали ребята из СБ, всем своим видом демонстрирующие презрение и брезгливость. «М-да… – в который раз подумал Фрэнк. – Душ бы нам не помешал. – Он вгляделся в лица охранников. – Интересно. Если простым работягам каждую ночь устраивают промывку мозгов, то что же делают с ними?» Один из громил, сидевших напротив, впился глазами во Фрэнка. Во взгляде читалось омерзение, словно при виде отвратительного насекомого. Казалось, только приказ останавливает его от желания раздавить Фрэнка, как мокрицу. Не выдержав тяжелого взгляда, харвестмастер отвернулся. Транспортер ехал по улицам Ганимеда-6. «СВОБОДНЫЙ ТРУД НА БЛАГО ЗЕМЛИ», – гласил огромный плакат на стене. Фрэнк грустно улыбнулся. «Да уж…» Транспортер въехал за ограждение службы безопасности и рывком остановился. Открылся люк. Охранники встали и бесцеремонно подняли беглецов. Скрутив им за спиной руки, вывели на яркий свет искусственного полудня. Фрэнк зажмурился. Перед глазами заплясали блестящие мушки. Всех троих быстро провели по натертым до блеска плиткам плаца, и они оказались в полумраке главного здания СБ. Эта постройка изначально планировалась под школу. По приказу Хадсона год назад на третьем этаже были оборудованы четыре камеры. Окна замуровали. Установили две двухъярусные кровати и маленький толчок в углу за перегородкой. Единственным отличием от стандартных камер, которых Хадсон повидал на своем веку немало, было мерцающее око вездесущих в колонии плазменных экранов под потолком.

Металлическая дверь по-киношному заскрипела, отделяя узников от внешнего мира. Загремел засов.

– Мистер Саффони! – воскликнул Скотч.

Шеф планетологической лаборатории был небрит и помят. Конечно, на графа Монте-Кристо он не тянул. Но вполне мог сойти за бродягу.

– Скотч! Сигареты есть?

– Вы что, смеетесь? – Скотч развел руками. Все трое были в темно-сером белье, надеваемом под скафандры. Чтобы закрыть отверстия в белье, куда подключалась система отвода продуктов жизнедеятельности, им пришлось спустить верх. Теперь, голые по пояс, с болтающимися у колен рукавами, они представляли жалкое зрелище.

– Да-а, парни. Пахнет от вас… – протянул Саффони и поморщился.

В ответ Скотч почесался и сказал:

– Я бы душу продал за хороший душ.

Фрэнк многозначительно поднял глаза к потолку.

– Я в курсе, – продолжил Скотч, распаляясь. – Слышите, ублюдки! Мы сдохнем от антисанитарии!

– Угомонись, – сказал Чен и присел на койку. Он снова принял позу лотоса. Его, казалось, ничто не заботило.

Буше вглядывался в экран, транслирующий происходящее в камере.

– Первым приведите ко мне Фрэнка Бэрри. Хочу понять, какого черта он полез в эту авантюру. И помойте его! Не хватало, чтоб он провонял весь кабинет

После душа Фрэнк вскрыл пакет и с наслаждением натянул новый, пахнущий чистотой комбинезон. Его сопровождали трое здоровенных молодых охранников. Они постоянно держали наготове электродубинки, установленные на максимальную мощность. Дубинки не выключались до самой двери кабинета.

– Рад видеть вас, мистер Бэрри! – Буше был само радушие. – Выпьете?

– А почему нет? Я ведь теперь не работаю в компании.

Буше плеснул в стакан скотча и протянул его Фрэнку. Бутылка была чертовски похожа на товар из запасов Скотча.

– Ну… – Буше развалился в кресле, сложил руки на объемном животе. – Я вас слушаю.

Фрэнк сделал глоток и молча поставил стакан на стол.

– Зачем вы устроили этот бардак, Фрэнк? – не выдержал Буше.

– Какой бардак? – удивился харвестмастер.

– Вы напали на работников компании. Угнали транспорт планетологической лаборатории, взломали шлюз. Этого мало?

– Не понимаю, о чем вы говорите, Буше. Я свободный человек. Мистер Скотч пригласил меня прокатиться на арендованном им транспорте. При выходе с «Фри Сквер», куда меня любезно определила на жительство компания, на нас напали какие-то люди. Нам пришлось защищаться. Потом произошел досадный сбой шлюзовой камеры… – Фрэнк пожал плечами. Буше вскочил. На этом его самообладание закончилось. Массивный шеф колонии с грацией бегемота заметался по кабинету Хадсона.

– Что вы несете?! Вы тут еще про права человека вспомните! Мы на враждебной планете. Вокруг нас миллион опасностей. Любой неверный шаг может повлечь тысячи смертей. Поэтому правила так строги. И никому, слышите, никому не дозволено их нарушать!

Буше на коротких ножках подбежал к креслу Фрэнка, навис над ним своей тушей.

– Говори! Зачем вы пытались сбежать?

– Похоже, светская беседа закончилась, – усмехнулся Фрэнк. Буше размахнулся и ударил его пухлой ладонью. Удар был не очень сильным, но достаточным, чтобы харвестмастер упал с кресла. Проклиная связанные за спиной руки, он попытался подняться. С третьего раза ему это удалось. На шум в кабинет влетели охранники. Буше взмахом руки отправил их вон. И, тяжело дыша, уселся в кресло.

– Мистер Бэрри, не вынуждайте меня прибегать к жестким методам. Сколько вы у меня работали? Больше трех лет?

Фрэнк грустно улыбнулся: «Я у него работал…» Буше прилетел на Ганимед около трех лет назад. Тогда в колонии уже был купол, деревья, нормальные дома и прочие прелести цивилизации. Новый шеф не принимал участия в становлении Ганимеда-6. Он не жил в передвижных модулях. Не знал, что такое двенадцать часов в скафандре, не ел пищи из тюбиков. Перво-наперво он передал здание только что построенной школы службе безопасности. Потом приказал построить фонтан и одновременно перевел колонию на почасовое потребление воды. Чуть позже организовал «Фри Сквер». Фрэнк напряг мышцы, попробовал на прочность силиконовые наручники на запястьях. «Нет, не разорвать». Ему так хотелось встать и провести свой коронный хук справа. И посмотреть, сколько метров пролетит эта туша.

– Вы, кажется, меня не слушаете? – Фрэнк вернулся из страны мечтаний. – А зря, мистер Бэрри. У вас ведь на Земле жена и сын. А ведь именно я разрешил им вернуться. Мы не звери, Фрэнк. Так жестко действовать нас заставляют обстоятельства. И только от вас зависит, сможете ли вы когда-нибудь снова увидеть их.

«Гад! Бьет в самое больное место».

– А что от меня зависит? Я хоть через голову буду кувыркаться, вы все равно отправите меня на «Фри Сквер».

– Ну что вы, Фрэнк. Расскажите мне о Скотче, то бишь о мистере Йене Питерсоне, и ваше возвращение будет обсуждаемо.

– А что вас интересует? Я пару раз покупал у него кое-что, вот и все.

– Нет не все! Для чего он взял вас с собой? Куда вы направлялись?

Фрэнк задумался. «Если я сразу, вот так легко расколюсь, это вызовет у Буше подозрение. А с другой стороны… По нашей версии, мы ведь не сделали ничего противозаконного. Просто хотели добыть пару тонн льда, перенасыщенного мобиллиумом. Подумаешь. Хотя… Мы вырубили троих охранников, взломали шлюз. Нет. Надо молчать… Пока».

– Я не знаю, почему Скотч пригласил меня и Чена проехаться. Спросите у него.

– Ну… – Буше развел руками – Вы сами роете себе могилу.

Он нажал кнопку на пульте. Дверь открылась, и в кабинет быстро вошли двое охранников.

– Я даю вам на раздумье еще шесть часов, мистер Бэрри, – Буше хищно прищурился, – потом все будет гораздо хуже…

– Слушайте меня внимательно, Хадсон. – Буше развалился в кресле, шеф СБ стоял перед ним навытяжку. – Я хочу знать, что в голове у каждого из этой четверки. Касательно этого ублюдка – Скотча. От него я хочу письменный отчет о всех его действиях с момента прилета. Понятно?

– Так точно, босс.

– Смотрите, Хадсон. Это похоже на игру наших конкурентов. Скотч чертовски смахивает на резидента. Прилетел разнюхать о наших делах, завербовал двух неудачников с «Фри Сквер». Заручился поддержкой Саффони. Кстати, надо проверить его счет, не поступали ли ему крупные суммы денег.

– Нет проблем, мистер Буше.

– Я разрешаю вам использовать все методы. Нужно решить эту проблему. Я должен быть уверен, что никто не копает за моей спиной в моей колонии.

Дверь камеры только закрылась за Фрэнком, как все тут же подлетели к нему с вопросами.

– О! Тебя сводили в душ? Счастливчик!

Харвестмастер рассмеялся. Его друзей не пугал допрос. Каждый из них, похоже, мечтал отправиться хоть под пытки, лишь бы перед этим была возможность хорошенько вымыться. «Плоды цивилизации». Фрэнк многозначительно направил указательный палец вверх, напоминая о жучках.

– Ты разговаривал с Буше? – спросил Чен.

– Да. Мы мило побеседовали. И мистер Буше даже угостил меня скотчем. Вашим скотчем, мистер Питерсон.

Скотч вздрогнул.

– Они разорили мой склад?

– Не знаю. Но бутылка была явно из твоих запасов.

– Скоты! Как можно вести бизнес в этой колонии? – Скотч поднял лицо к потолку и заорал: – Это нарушение всех законов! Я буду жаловаться в Евро-парламент!

Заскрежетал замок, Скотч сразу утих. Вошел угрюмый охранник с подносом, полным пакетов с едой. Второй нес контейнер с пластиковыми стаканчиками. Они молча поставили принесенное в центр камеры на пол и удалились. Пленники тут же набросились на еду.

– Кто-то недосмотрел, – с полным ртом зашептал Чен. – Еда явно не с «Фри Сквер». О боже! Какая вкуснотища!

В углу, под потолком, бормотал о чем-то плазменный экран. В камере установилась сытая тишина. Пленники, развалившись на койках, блаженно переваривали пищу. Часы в правом нижнем углу экрана показывали девять пятнадцать. Фрэнк слез со своей койки и подсел к Скотчу.

– Я ему ничего не сказал, – зашептал он ему на ухо. – Придерживайся версии, что мы хотели добыть пару тонн льда с мобиллиумом, на который я наткнулся. Сразу не колись, иначе он почует неладное.

– Понял, – отозвался Скотч.

– Чен. Иди сюда.

С трудом поместившись на койке, все втроем продолжили шептаться.

В одиннадцать вечера экран погас. Свет в камере переключился на режим ночного освещения. Фрэнк с наслаждением вытянулся на койке, аж косточки хрустнули. Буквально через пару минут он уже засыпал, сквозь сон слыша ворчание и почесывания коллег.

Вспыхнул яркий свет, и почти сразу же со скрипом открылась дверь.

В камеру ввалились человек шесть охранников.

– Вставайте, ублюдки! Построиться в колонну, руки за спину.

Нещадно колотя пленников включенными на минимум электродубинками, охранники построили их в колонну и повели по лестнице на первый этаж. Фрэнк узнал дверь душевой. Но на этот раз все было по-другому. Последовала команда раздеться. Их выстроили в ряд, спиной к стене, покрытой плиткой. «Так вот чем они занимались», – понял Фрэнк. На одной из труб блестел свежеприваренный патрубок. На него был надет толстый шланг, заканчивающийся подобием пожарного брандспойта.

– Включай! – скомандовал старший, и из шланга ударила ледяная струя. Ощущения были не из приятных. Мощная струя била в незащищенное тело. Казалось, тысячи иголок впились в кожу. Через минуту Фрэнк почувствовал, что коченеет. Пальцы отказывались сгибаться, глубокая дрожь сотрясала все тело. Но это было только начало.

– Выключай! – гаркнул старший. – Вперед! – Четверо эсбэшников с дубинками налетели на пленников, раздавая удары направо и налево. Били куда придется. Пинали ногами. Один из них, Фрэнк узнал его – он был с «Фри Сквер», схватил харвестмастера за волосы и, подтащив к стене, стал методично бить его головой о плитку. «Он убьет меня», – мелькнуло в гаснущем сознании Фрэнка.

– Хватит! – Охранники отбежали назад. Снова ударила кинжальная струя.

Как и все плохое, казалось, что это длится вечность. Фрэнк потерял счет, сколько раз их поливали ледяной водой, а потом били. Кровоподтеки на переохлажденной коже почти не выступали. Но каждый удар был жутко болезненным. Ко всему примешивалось чувство абсолютной незащищенности голого тела. Было холодно, унизительно и очень больно.

Фрэнк очнулся только утром. Экран под потолком бормотал как ни в чем не бывало. Горел яркий свет. В камере стояла тишина.

– Все живы? – спросил Фрэнк, с трудом разлепив разбитые губы.

– А где наша одежда? – тихо отозвался Чен.

Фрэнк со стоном приподнялся на своем втором ярусе. Огляделся. Все они были абсолютно голыми. Зато в центре камеры в кучу были свалены комбинезоны. Сверху кучи лежал клочок бумаги. Скотч слез со своей койки и взял бумажку.

– «Чистота – залог здоровья, – медленно прочитал он. – Помывка каждую ночь в два тридцать». – Он скомкал бумажку. «Они ломают нас! Испытанный прием. Ожидание боли хуже самой боли», – подумал Фрэнк. Скотч раздал комбинезоны. Одежда была поношенная, видимо, взята из партии, приготовленной к отправке на «Фри Сквер». Но все же она была относительно чистой. Приоткрылась дверь. Ухмыляющийся охранник швырнул в проем разовые пищевые рационы и пластиковую бутыль с водой.

– Ну вот. Все встало на свои места, – пробормотал Чен и зубами разорвал полиэтилен упаковки. Разовый рацион использовался только в аварийных ситуациях. Брикет по виду и консистенции напоминал пластилин. На вкус был немногим лучше. Сто пятьдесят граммов насыщенной витаминами и микроэлементами высококалорийной массы способны были поддерживать пассивную жизнедеятельность человека в течение суток. Теоретически можно было прожить на тридцати упаковках около месяца. Вот только никто не пробовал осуществить это на практике.

– Они же просрочены! – воскликнул Саффони, разглядывая свой пакетик. – Похоже, эти рационы прилетели сюда еще вместе со мной. Черт! Они взяли их с моего склада! – Он нахмурился. – Это переходит все границы. Грабить склад лаборатории!..

– Слушай, Серджио. Извини, что влип тут с нами. – Фрэнк виновато улыбнулся. – Не понимаю, какого черта им от тебя нужно?

– А я, Фрэнк, считаю, что оказался тут заслуженно. Нечего было прятать голову в песок. Сам виноват. Это была наша колония. И я отвечал за все, что тут происходило. Теперь уж, конечно, поздно рвать волосы. Но… – Саффони замолчал. – А ладно. – Он махнул рукой. – Скотч, передай воду, пожалуйста.

Хадсон нажал кнопку селектора.

– Приведи этих баранов!

– Всех?

– Да.

Помощник без лишних слов понял, что речь шла об охранниках, дежуривших в ночь побега. Все они, трое с «Фри Сквер» и двое дежуривших у шлюза, сейчас содержались в первой и второй камерах. Третью занимали сами беглецы и Саффони. Четвертая пока пустовала. «Как переменчива судьба, – подумал помощник Хадсона. – Сегодня ты в форме и с дубинкой, а завтра толчешься на «Фри Сквер» перед контейнером с помоями. – Он вызвал дежурную смену: – Приведите заключенных из камер один и два».

Хадсон разглядывал провинившихся, робко топтавшихся у стены. «Конечно, позже их нужно обязательно отправить на «Фри Сквер» в назидание остальным. А пока их еще можно эффективно использовать».

– Как думаете, парни, из-за кого вы попали в камеры?

– Какого черта ты втянул в это дело Серджио? – сердито шептал Фрэнк на ухо Скотчу. – Ты эту свою запись на «Централ Плаза» еще не показывал?

– Ну, не кипятитесь, Фрэнк. Он не хотел давать транспортер. А когда увидел, что все так серьезно…

– Да… Теперь все действительно серьезно. Эти скоты дубасят по почкам шефа планетологической лаборатории, человека, который в общем-то и создал Ганимед-6. А если они докопаются до истины…

– Тише, Фрэнк. – Раздался лязг засова. Двери камер, в отличие от абсолютного большинства дверей в Ганимеде-6, не были оснащены электронными замками. Вошли двое охранников.

– Йен Питерсон, следуйте за нами.

Скотч ухмыльнулся, храбрясь.

– Так официально?

Через минуту дверь снова открылась.

– Фрэнк Бэрри.

– Вы уже успели оборудовать две пыточные?

– Иди, иди. Сейчас тебе будет не до смеха.

Фрэнк, приготовившийся к прогулке по коридорам, был удивлен. Его довели до соседней камеры и открыли дверь. «Одиночка? Ну и ладно», – подумал Фрэнк. Когда дверь за ним закрылась, он понял, что очень ошибся. С трех коек на него устремились испепеляющие взгляды. «Гениальный ход, Хадсон». Харвестмастер прижался спиной к стене. «Без драки я не сдамся. Их трое, и они здоровые, как быки, но пару носов я расквашу!» Бывшие охранники, не торопясь, окружали жертву. Фрэнк принял оборонительную стойку, приготовился. Первый удар он прозевал, сказывался возраст, реакция уже не та, да и мышцы… Но опыт все же сыграл свою роль. В былое время Фрэнк не раз попадал в уличные потасовки. Главное, срубить лидера. Фрэнк резко ушел вправо, сделал под-шаг и, повернувшись, воткнул прямой в ухо самому ретивому. Взвыв от боли, тот присел на корточки. Развивая успех, Фрэнк снова переместился и, перед тем как его свалили, успел провести еще серию. Каждому из нападавших досталось, как минимум, по парочке хороших джебов. Тому, которого харвестмастер определил в лидеры, на закуску прилетел классический апперкот, просто загляденье.