Баррисс поначалу удивилась, встретив Джоса так далеко от базы. Спустя секунду, впрочем, она поняла, что тут нечему удивляться. Она хотела поговорить с ним, предложить ему помощь против ментального и эмоционального смятения, которое он испытывал. Это не просто ее услуга приятелю – это ее долг как джедая.
      И сейчас он был здесь.
      "Неисповедимы пути Силы," – подумала она.
      Он не особенно был рад ее увидеть, но она понимала, что сейчас он не был бы любезен и с кем угодно другим. Она потянулась сквозь Силу, нашла замысловатый клубок его волнений, переплетшийся под поверхностью его сознания. Джос сражался с проблемой совершенно иной, чем отношение к клонам, но не важно – ему нужно успокоиться, и она могла ему в этом помочь.
      Потянувшись сквозь Силу, она очень мягко коснулась тугих, узловатых нитей дилеммы приглушая их гудение так же, как палец, скользнувший по струне кветарры, приглушает аккорд.
      Кажется, он удивился. Растерянно взглянул ей в глаза.
      Баррисс улыбнулась.
      – Ты в сложном положении Джос, – негромко сказала она. – Ты сражаешься в своей собственной внутренней войне на стольких же разных фронтах, что и Республика на Дронгаре. Я не могу решить твои проблемы, но могу привести тебя к более спокойному состоянию духа, чтобы ты сам смог разобраться с ними.
      – Почему? – спросил он. – В смысле – что во мне такого особенного?
      Баррисс усмехнулась.
      – Я могла бы сказать, что хочу быть уверенной в том, что ты не подведешь в операционной, и в чем-то это будет верно. Но в основном – потому что я джедай, и к тому же целитель. Мое назначение – помогать и успокаивать.
      Джос молчал несколько секунд.
      – Что ты имела в виду, когда сказала, что слишком поздно бояться полюбить Толк? – спросил, наконец, он.
      – Именно то, что сказала. Очевидно, что ты любишь ее, и она отвечает взаимностью. Я вижу это даже без помощи Силы. Если не веришь мне – спроси любого из своих друзей.
      Джос возмущенно взмахнул руками.
      – Так это заметили все, кроме меня?
      – Тот, кто оказался в эпицентре, – может и не заметить бури.
      – Но она внешница, – прошептал он. – Моя семья будет опозорена.
      – Вполне возможно.
      – Я потеряю все – семью, друзей, практику… и ради чего?
      Баррисс взглянула на него.
      – Ради любви.
      Несколько долгих минут Джос молчал, опустив глаза. Затем тяжело вздохнул и посмотрел на Баррисс.
      – Я не могу, – почти простонал он.
      Девушка кивнула. Она чувствовала, что он говорит правду, и что ему больно. Возможно, это верный выбор. Не ее дело судить его, ее дело – помочь.
      – Выбор сердца не бывает легким, – сказала она. Взглянула на небо – солнце становилось оранжевым и темно-красным – его свет рассеивался на спорах в верхних слоях атмосферы.
      – Скоро стемнеет, – сказала она. – Нам лучше возвращаться на базу.
      Джос кинул взгляд на ручной хронометр и кивнул.
      – Угу. Я обещал Зану, что вернусь к…
      Свет, ярче дюжины солнц, ослепил Баррисс. Мгновением позже огромная рука подняла ее и бросила плашмя в грязь.
 

***

 
      Атака застала Джоса врасплох так же, как и джедая. Поначалу он не понял, что случилось: ослепительная вспышка, оглушительный взрыв – и, когда он немного пришел в себя, он лежал на бесчувственной Баррисс в грязи. Неподалеку, в роще широколиственников, одно из деревьев превратилось в расщепленный дымящийся огрызок; его сок, мгновенно перегретый энергией мощного лазерного выстрела, превратил дерево в органическую бомбу. Лицо Джоса больно кололо, и он понял, что в его кожу воткнулись тонкие щепки. Просто чудо, что он не ослеп.
      Он поднял голову. Его зрение туманилось, и он почти оглох от взрыва, но увидел достаточно, чтобы понять – на другой стороне поля боты стоял боевой дроид, его телескопическое, встроенное в торс орудие все еще было выдвинуто. Похоже, он примеривался для следующего выстрела.
      Джос вскочил на ноги – вернее, попытался – Дронгар внезапно начал вращаться в нескольких разных направлениях сразу, и он упал, на этот раз приземлившись рядом с Баррисс. Его лицо коснулось грязи всего в нескольких сантиметрах от нее.
      Он увидел, как она открывает глаза.
      Еще один выстрел взметнул землю в метре перед ними, задев грядку боты и разбросав ошметки растений вокруг.
      Баррисс вскочила на ноги – как именно, Джос не мог сказать. Она, казалось, левитировала – секундой раньше она еще валялась на земле, секундой позже уже стояла прямо. Но по сравнению с дальнейшим это была мелочь.
      Пока Джос изумленно глазел, падаван перепрыгнула поле боты, перемахнув одним скачком не меньше десяти метров. Когда она летела к дроиду, Джос увидел еще одну вспышку. Сначала он подумал что дроид выстрелил еще раз, но потом понял, что сияние исходит от руки Баррисс.
      Она выхватила световой меч.
      Джос видел картинки и голо с оружием джедаев в действии, но никогда прежде не видел его вживую. Энергетический клинок Баррисс оказался лазурной полосой длиной около метра. Он гудел, как гнездо рассерженных жигалок, и, хоть обоняние заглушал запах болота, Джос учуял легкий запах озона.
      Он, раскрыв рот, смотрел, как Баррисс приземлилась рядом с дроидом. Прежде чем тот смог выстрелить снова, она нанесла энергетическим лезвием удар, который прошел посередине туловища дроида. Брызнули искры, и дроид развалился надвое.
      Джосу удалось подняться на ноги и выпрямиться, пока падаван деактивировала световой меч. Повесив его на пояс, она вернулась к нему, аккуратно обойдя поле боты – чтобы не причинять дополнительного ущерба нежным растениям.
      – Это… – выдавил он, не находя слов, что с ним нечасто случалось. – Это было… поразительно.
      – Я беспечный дилетант, – досадливо скривилась Баррисс.- Будь я более внимательна к Силе, дроид не сумел бы подойти так близко, чтобы напасть на нас.
      – Нам лучше возвращаться. Думаю, что этот был разведчиком-одиночкой, которому удалось проникнуть сквозь наш периметр, но их тут может быть и больше.
      Она зашагала к базе, и Джос поторопился за ней.
      – Не могу поверить, что он промахнулся, – заметил он.
      – Похоже, что у него были боевые повреждения; наверное, компьютер наведения сбоил. В любом случае, я сомневаюсь, что такая удача выпадет нам дважды. Лучше поторопиться. И еще нам надо будет тебя обработать – ты выглядишь так, словно брился вороньей колючкой.
      Джос охотно с этим согласился. Внезапно встреча с Толк в операционной перестала казаться мучительной. Это была та сторона войны, с которой он пока что не сталкивался. И не та, с которой он горел желанием столкнуться снова.
 

***

 
      И разумеется, Зан не плясал от радости, когда он вернулся.
      – Ты опоздал на десять минут, – бросил он.
      – Меня едва не убил боевой дроид, – попытался объясниться Джос.
      – Не оправдание. Он же тебя не убил и даже не отстрелил ногу или что еще.
      Джос слушал его вполуха. Его мысли были заняты воспоминаниями о Баррисс Оффи, сражающейся с боевым дроидом. Она весьма эффектно пользовалась световым мечом. В такой дали большинство женщин-внешниц волнуют тебя гораздо больше, чем воспоминания о тех, что остались дома…

      Джос решил, что достаточно пришел в себя, чтобы уделить немного внимания чип-картам. Но короны, фляги, мечи и жезлы на них ничего ему не говорили. Остальные игроки за столом изучали свой расклад, раздумывали или обменивались неизменными комментариями:
      – Бантово отродье, кто устроил этот бардак? – это Зан.
      – Может и я, – откликнулся Ден и поглядел на Джоса. – Я попробовал смухлевать, с твоего позволения, док – ты же хочешь остаться честным?
      – Очень смешно, – отозвался Джос. – Если б эта бомба была чуть больше – мы сейчас назывались бы дронгарским астероидным полем.
      – Звучит так, словно кто-то пытается поднять ставки, – заметил И-Пять.
      – Ты ставишь, сбрасываешь или просто болтаешь? – спросила Толк Джоса.
      Тон ее голоса был словно акустический излучатель, выстреливший прямо в сердце. К своему удивлению, Джос понял, что появившаяся в Толк холодность волнует его гораздо больше, чем то, что вчера его едва не пристрелили во время успокоительной прогулки.
      Но ты же сказал ей, что хочешь именно этого, не так ли?
      Он посмотрел в свои карты. Что с Королевой Воздуха и Тьмы, Злодеем и Смертью он так далеко от двадцати трех, что победить он никак не может – следовало из математических законов этой галактики. Когда подошел его ход – он сбросил карты.
      Ставки повысились до максимума. После следующей карты Зан тоже вышел.
      Ден сдал оставшимся игрокам – Толк, И-Пятому, Баррисс и себе – еще карту. Выпал Джедай.
      Зан откинулся назад и посмотрел на репортера:
      – Итак, Ден, ты вроде бы собирался написать историю про Фоу Джи?
      Репортер чуть помедлил, делая свой ход, затем все же откликнулся:
      – Угу.
      – Так когда мы ее увидим?
      – Если повезет, никогда.
      Джос подумал, что все это странно – Ден всегда был очень высокого мнения о своих способностях. Несколько дней назад за саббаком он говорил, что собирается препарировать бундукайца попиксельно. Собственно, предупредил их Ден, история не будет выпущена на всеобщее обозрение, пока саллюстианец не уверится, что Джи не превратит его в шаакскую отбивную.
      – Что случилось? – поинтересовался Джос.
      Ден не ответил. Был ход Толк, она открылась и выиграла с двадцатью тремя. Разумеется.
      – Везет в картах – не везет в любви, – хмыкнул Джос.
      Толк сверкнула взглядом, потом улыбнулась Дену.
      – Так почему же мы не увидим истории, Ден?
      – Ну, вы-то увидите – если захотите. Они… ее зарезали. Я расписал, что наш приятель Джи такая мразь, что отправить его вперед ногами на корм ранкору – это чересчур здорово для него.
      – И…? – поторопила Баррисс
      – И они… перевернули ее, так что сейчас он выглядит… не таким уж плохим, – Ден перетасовал карты. – Очень даже неплохим. Похоже, аудитория сейчас устала от мрачных вестей. Согласно моему издателю – у них в последнее время куча проигранных боев, потерянных систем и так далее. Если ты веришь в республиканские лозунги – это значит, что силы Дуку распыляют своих металлических болванов по длинному фронту – но для обывателя это может и не звучать таким образом. Им нужны герои.
      – Фоу Джи ни сутью, ни видом и близко не герой, – проворчал Зан. – Он убийца, забивающий людей до смерти.
      – Факт, на который я указывал с великим старанием, поверьте мне. Но это неважно. Джи можно подтесать и смазать, чтоб запихнуть на это место. Так заявили голоса, которые громче моего, и так, несомненно, и будет.
      Игроки потрясенно молчали, переваривая услышанное.
      – Это не "поворот", это гирогравитационный транспорт первого класса на полной раскрутке, – присвистнул Джос.
      – Мы болтаем или играем в карты? – огрызнулся Ден, толкая к нему колоду. – Вам сдавать, док.
      – Моя удача пошла такая, что болтать гораздо дешевле, – хмыкнул Джос. – Я уже просадил пятьдесят кредиток.
      Зан выглядел так, словно у него случилось тяжелое расстройство вестибулярного аппарата.
      – Но они не могут сделать хладнокровного головореза вроде Джи тем, кем надо восхищаться! – выплюнул он. – У него коллекция трофеев со всех, кого он убил!
      – Враги республики, все и каждый, – заметил И-Пять. – Так это можно показать.
      – Невероятная новость, Ден, – покачала головой Баррисс. – Наверное, ты жестоко разочарован.
      Ден промолчал – похоже, собирался с мыслями.
      – Ага, все так, – наконец, сказал он. – Но я не слишком удивлен. Все-таки не вчера с телеги пурникса свалился. Я видел, как такое бывало с другими. Даже со мной такое было – хотя и не настолько гадко, – он хмыкнул. – Наш буйный Фоу Джи наверняка после этого получит выгодный контракт на голодраму, если не пришибет агента, который его предложит. "Герой Дронгара скоро на вашем домашнем триде!".
      – Чтоб их, – пробурчал Джос.
      – Герои преходящи, – заметил Ден, тоном, который звучал так, словно саллюстианин пытается убедить себя больше, чем остальных игроков за столом. – Они приходят и уходят, и у них есть тенденция умирать чаще других во время войны. Если один из них настоящий, а другой – порождение СМИ, то это одно и то же – в перспективе. И ничего из этого, в сущности, не важно.
      – Если я пройдусь по этому спиральному рукаву, то обнаружу что ты не видишь надобности в героях? – спросил И-Пять.
      Ден пожал плечами.
      – Ну, иногда они дают неплохой материал для заметок. А так – нет.
      – Так нет ничего, ради чего ты мог бы рискнуть своей жизнью?
      – Великий создатель, нет, конечно. Я не верю во всякую мистическую чушь. Я не жду, что в следующей инкарнации возрожусь в чем-то выше по пищевой цепочке или что увижу Свет в конце Галактики, или что стану единым с Силой. Для меня – что ты видишь, то ты и есть, и когда гаснет свет – это конец. Так с чего бы мне собираться в Вечный Сон раньше срока? Не рискуешь – не теряешь. Герои, за исключением тех, кто затесался среди них просто из-за несчастного случая – либо дураки, либо где-то жульничают.
      Джос поглядел на дроида.
      – А как насчет тебя, И-Пять? Судя по твоей конструкции, ты можешь протянуть пятьсот-тысячу лет, если не больше. Ты подставишь свою дюрастиловую шею и все эти столетия работы, если будет шанс, что кто-то этого стоит?
      – Это зависит от обстоятельств, – ответил И-Пять. – Я прежде упоминал, что у меня все еще есть повреждения в памяти, которые я стараюсь восстановить, и по некоторым из недавно восстановленных битов, похоже, что я совершал некоторые "героические" поступки в прошлом, – он помахал картами. – Могу заметить, что мне интересно было бы узнать обстоятельства.
      Ден помотал головой, потом посмотрел на Баррисс.
      – Вот от тебя я могу ожидать – ты джедай и это ваша работа. Медицинская братия – ну, я видел некоторых из вас, которые снимали перчатки и орудовали лучевой пушкой, так что вы такие же сумасшедшие, как клоны, – он обвел взглядом Джоса, Зана и Толк. – Без обид, – добавил он.
      – Никто не обижается, – заверил его Зан.
      Ден перевел взгляд на И-Пятого.
      – Но даже я не ожидал встретить дроида с манией храбрости. Тебе, мой металлический друг, стоит серьезно перепрограммироваться.
      – А тебе, – ответил И-Пять, отправляя кредитку в горку ставок, – нужно поставить блокиратор на чип цинизма.
      Джос, Зан и Толк засмеялись. Забрак взял колоду карт.
      – Может, моя удача изменится, – предположил он.
      – И лучше бы не во время игры, – добавил Джос.
      Зан фыркнул, потом положил пустую карту в низ колоды, отмечая, где закончилась тасовка, и передал колоду Баррисс для раздачи. Пока она сдавала, он сказал:
      – Думаю, что я то, что можно назвать благоверным агностиком. Не знаю, есть ли что-то высшее или нет, но думаю, что стоит жить так, словно оно есть.
      – Философия, которую разделяют многие, – заметила Баррисс.
      Ден закатил глаза, но ничего не сказал.
      В памяти Джоса снова вспыхнул образ КС-914, молча горюющего по своему товарищу. Он взглянул поверх карт и перехватил сочувственный взгляд Баррисс.
      Он покосился на И-Пять. Дроид изучал свои карты, но, похоже, заметил внимание Джоса, потому что поднял взгляд. Джос стал довольно хорошо разбираться в слабых переменах свечения фоторецепторов И-Пять, но на этот раз выражение дроида было загадочным.
      Молчание стало напряженным.
      – Джос, – прервал Зан. – Твой ход
      – Что будешь ставить? – спросил И-Пять.
      – В самом деле, что?
      Джос бросил свои карты и поднялся.
      – Я выхожу, – решил он. – Встретимся позже.
      Зан моргнул.
      – Куда ты собрался?
      – Вернуть долг вежливости, – ответил Джос, уходя.

      Джос шел по лагерю, прикрыв осмотической маской рот и нос – концентрация спор в воздухе сегодня была необычно высокой. Хотя он был так поглощен своими мыслями, что едва замечал и споры, и вязкую полуденную жару.
      Он думал о космических путешествиях.
      Он учился врачеванию, а не прикладной и теоретической физике – он чуть усмехнулся, вспомнив раздражительного доктора С'храха, одного из преподавателей, который не терпел никакого иного предмета, кроме медицины: "Ты врач, а не физик!" – была бы его реакция на размышления Джоса – но, как и любой, у кого хоть что-то есть в голове, он знал основы и историю. Путешествия между звездами стали возможными благодаря движению в гиперпространстве – иному измерению, которое не слишком отличалось от обычного пространства, но в котором легко развивались сверхсветовые скорости. В древности такое считалось невозможным пока, более тридцати пяти тысяч лет назад легендарный дралльский ученый Тайран не доказал окончательно, что время и пространство неразделимы и что скорость света есть абсолютный предел, который не может быть нарушен.
      Но теория всеобщей относительности Тайрана не запрещала ничему двигаться быстрее, чем свет – она лишь запрещала движение со скоростью света. Тот, кто каким-то образом преодолел бы "световой барьер", теоретически мог переместиться из обычного пространства в гиперпространство и обратно.
      Но практически сделать это не удавалось, и колонизация галактики велась кораблями поколений, что делало невозможным связать отдельные миры в цельную галактическую цивилизацию. Наконец, после столетий экспериментов и разочарований, лучшие ученые Республики нашли способ создавать и поддерживать поля отрицательного давления, достаточно мощные, чтобы стал возможен компактный гипердвигатель. Наконец-то стали доступны дальние сверхсветовые перемещения.
      Открытие, разумеется, вскоре повлекло за собой Великую Гиперпространственную Войну и прочие несчастья, но не это занимало сегодня мысли Джоса Вондара. Проблема достижения БЧС-скорости оказалась неплохой аналогией для осознания новых концепций. Если тебе как-то удалось преодолеть барьер восприятия, то галактика, в которой ты очутился, несколько отличается от той, что ты оставил позади. В его случае – это была галактика, в которой искусственные интеллекты и клонированные индивидуальности считались равными по эмоциональному базису натуральным существам; но, как только эта концепция была осмыслена, оказалось, что ее нетрудно принять.
      Она, впрочем, потребовала некоторого приспособления – и некоторых извинений.
      Казармы КС-Тертиум были самыми большими среди трех гарнизонов на Наземной Базе-7, расположенной на краю болот Ротфурзе, района с очень недружелюбной экологией в двух километрах от Ремсо. Джос одолжил лэндспидер и добрался до места минут за десять. Он был достаточно далеко от линии фронта, чтобы чувствовать относительное спокойствие, хотя несколько раз слышал далекий треск лучевого оружия и приглушенные "бууух!" осколочной мортиры С-22. Похоже, сепаратисты теперь не слишком беспокоятся о сохранности боты.
      На НБ-7 он направился в маленькую клетушку в четыре с половиной квадратных метра, где едва умещалась обычная комбинация из койки и сундучка, которая и служила временным домом КС-914. На самом деле – осознал Джос – это и был его дом. Если не считать цилиндра, в котором он был выращен в городе Типока в водном мире Камино, у КС-914 не было места, которое он мог бы назвать своим собственным.
      Кровать была застелена с военной точностью, одеяла были плоскими, как поверхность нейтронной звезды. Сундучок был приоткрыт, и более близкое знакомство показало, что он пуст.
      И к тому же – озадачивала плашка в голове койки, где должно было быть имя солдата. Вместо надписи "КС-914" в рамке было пусто.
      Джос отыскал капрала-дресселианца и поприветствовал его. Ответный салют угрюмого, как большинство его сородичей, дресселианца мог бы возмутить более взыскательного офицера. Джос спросил его, где сейчас Девять-один-четыре.
      – Скорее всего – в цистернах переработки, – последовал убийственный ответ. – Вместе с большей частью его взвода. Они попали в ловушку сепаратистских диверсантов два дня назад.
      Дресселианец подождал секунду, потом, видя, что капитан сейчас явно не собирается задавать вопросы, козырнул еще раз и вернулся к своим делам.
      Подавленный Джос медленно вышел из гарнизона. По прошествии последнего часа он пришёл к мысли, что КС-914 может служить самым наглядным примером того, что он открыл для себя лишь недавно, – присущей всем клонам человечности, и внезапно узнать, что он мертв, было почти таким же потрясением, как и услышать о смерти старого друга или любимой. В тот момент он ощущал тягу немедленно разыскать клона и извиниться перед ним, надеясь тем самым хоть как-то искупить свою вину: возможно, так он смог бы облегчить себе задачу принятия новых реалий, в число которых теперь входило и уважительное отношение не только к органическим формам жизни. Но вместо этого он узнал что КС-914 встретился с его братом по пробирке, КС-915 – в смерти. И Джос понимал, что пройдёт много времени, а может – и вечность, прежде чем он сможет воспринимать их смерти – как и все прочие смерти, сотворенные этой войной, – как-то иначе, перестав наконец испытывать неодолимую грусть…
      Он попытался на время отогнать сбивчивые мысли, чтобы помянуть павшего воина несколькими секундами молчаливого почтения. Но как бы он ни пытался это сделать – его все равно преследовал образ Толк.
 

***

 
      На борту фрегата "Медстар" адмирал Тарнезе Блейд с ненавистью смотрел на листы флимси перед собой – результат последней проверки любых подозрительных или нехарактерных переговоров персонала Ремсо-7. Зарычав, он смел их на пол. Ничего – только те наземные и космические переговоры, которых можно было ожидать. Ничего, что дало бы ему хотя бы тоненькую нить к тому, кто или почему мог шпионить за ним, когда сдох Фильба.
      Блейд зарычал снова, почти на пределе слышимости. Пока остается на свободе тот, кто управлял шпионской камерой, – он, Блейд, остается в опасности. Запись уже сейчас может расползаться по Голонету, или же ее могут просматривать в тайном кабинете следственной комиссии на Корусканте. Положение было невыносимым.
      Думай, будь ты проклят. Используй свои охотничьи мозги, свои инстинкты хищника. Кто мог раздобыть камеру слежения и у кого были причины следить за ним и пытаться заснять его за нелегальной деятельностью?
      Может, Фоу Джи, этот бундукайский мастер-рукопашник, с которым он пересекся? Блейд задумался, потом потряс головой. Подобная тайная возня чересчур тонка для такого громилы. Возможно, ему надо пересмотреть вероятность того, что "Черное Солнце"…
      Глаза адмирала сузились от внезапной мысли. Может, он смотрел на дело под неверным углом? Он считал, что именно он был целью того, кто занимался шпионажем. Но что если он ошибался? Что если объектом слежки был Фильба?
      Блейд включил плоский дисплей, встроенный в столешницу, быстро построил новый поисковый запрос. Через минуту у него была нужная информация.
      Несколько отдельных случаев прилюдных обвинений, сделанных саллюстианским репортером Деном Дхуром в адрес Фильбы. И хотя Дхур едва ли был в Ремсо единственным недовольным хаттом, тот факт, что он репортер, означал, что у него наверняка есть доступ к необходимой аппаратуре.
      Да. Да, в этом есть здравое зерно. Должно быть, Ден снимал делишки хатта перед смертью последнего – и, по несчастливому совпадению, заполучил криминальные переговоры между Фильбой и Блейдом.
      Несчастливому для репортера, разумеется.
      Блейд обошел стол, расплывшись в жестокой ухмылке. Он немедленно прикажет арестовать Дена Дхура и вывезти его с планеты. Если повезет – у него еще есть время исправить эту оплошность, прежде…
      Дверь в его кабинет открылась.
      Блейд моргнул от удивления. Вошедший выглядел закутанным в рясу Безмолвным, но Блейд немедленно понял, кто скрывался под его одеяниями.