* * *

      Пистолет он держал очень уверенно. Меня удивило собственное спокойствие, когда я узнал, зачем он появился в моем кабинете.
      — Мне бы не хотелось умирать в неведении, — сказал я. — Кто вас нанял?
      — Может быть, ваш враг?
      — Я не знаю своих врагов. Это моя жена?
      — Совершенно верно. — Он улыбнулся. — И ее мотивы вполне очевидны.
      — Да. — Я вздохнул. — У меня есть деньги, которые она не прочь заполучить. Разумеется, все.
      Он оглядел меня с головы до ног.
      — Сколько вам лет?
      — Пятьдесят три.
      — А вашей жене?
      — Двадцать два.
      Он щелкнул языком.
      — Мистер Вильямс, в такой ситуации трудно рассчитывать на постоянство.
      — Через пару лет я ожидал развода. Моей жене досталась бы кругленькая сумма.
      — Вы недооценили ее жадности, мистер Вильямс.
      Мой взгляд скользнул по пистолету.
      — Полагаю, вам уже приходилось убивать людей?
      — Да.
      — И очевидно, вам это нравится?
      — Да, убийство доставляет мне наслаждение.
      Я пристально посмотрел на него.
      — Вы здесь уже больше двух минут, а я все еще жив.
      — Нам некуда торопиться, мистер Вильямс, — мягко ответил он.
      — А значит, сам момент убийства не столь важен. Главное для вас — прелюдия.
      — Вы очень проницательны, мистер Вильямс.
      — И я останусь жив, пока вам не наскучит мое общество.
      — Разумеется, хотя мы и ограничены временем.
      — Я понял. Хотите что-нибудь выпить, мистер...
      — Смит. Это имя легко запоминается. Да, с удовольствием. Но встаньте так, чтобы я мог следить за вашими руками.
      — Неужели вы думаете, что я держу под рукой яд?
      — Нет, но тем не менее возможно и такое.
      Он наблюдал, как я наполнил два бокала, взял свой и сел в кресло. Я опустился на кушетку.
      — Где сейчас моя жена?
      — В гостях, мистер Вильямс. И добрая дюжина людей подтвердит под присягой, что она невиновна.
      — Меня убьет вор?
      Он поставил бокал на столик между нами.
      — Да. После вашей смерти я вымою бокал и уберу его в бар. А перед тем как уйти, сотру все отпечатки пальцев.
      — И вы не возьмете с собой пару безделушек? Чтобы подтвердить версию грабежа?
      — Это не обязательно, мистер Вильямс. Полиция придет к выводу, что, убив вас, вор перепугался до смерти и покинул дом с пустыми руками.
      — Эта картина на восточной стене стоит тридцать тысяч долларов.
      Он посмотрел на картину, и тут же его взгляд вернулся ко мне.
      — Вы меня искушаете, мистер Вильямс. Но я не хочу, чтобы вашу смерть связали со мной. Меня восхищают произведения искусства, особенно я уважаю их материальную ценность, но не настолько, чтобы попасть из-за них на электрический стул. — Он улыбнулся. — Или вы хотите предложить мне эту картину в обмен на вашу жизнь?!
      — Именно об этом я и подумал.
      Он покачал головой.
      — Очень сожалею, мистер Вильямс. Если я принял заказ, то должен его выполнить. Это вопрос профессиональной чести.
      Я поставил бокал на столик.
      — Вы надеетесь увидеть во мне признаки страха, мистер Смит?
      — Все дело в напряжении, не так ли, мистер Вильямс? Испытывать страх и не решаться его выказать.
      — Вы привыкли к тому, что жертвы молят вас о пощаде?
      — Да. Так или иначе.
      — Они взывают к вашей человечности? И это бесполезно?
      — Да.
      — Они предлагают вам деньги?
      — Очень часто.
      — Что тоже не имеет смысла?
      — Так было до сих пор, мистер Вильямс.
      — За этой картиной — стенной сейф, мистер Смит.
      Он снова взглянул в указанном направлении.
      — Да?
      — В нем пять тысяч долларов.
      — Это большие деньги, мистер Вильямс.
      Я взял свой бокал и пошел к стене. Открыв сейф, я достал коричневый конверт, допил виски и, поставив бокал вовнутрь, захлопнул дверцу.
      Взгляд Смита задержался на конверте.
      — Пожалуйста, принесите его сюда.
      Я положил конверт на столик, рядом с бокалом.
      — Неужели вы надеетесь выкупить свою жизнь?
      Я закурил.
      — Нет. Насколько я понял, вы неподкупны.
      — Но зачем вы принесли мне эти пять тысяч?
      Я высыпал на столик содержимое конверта.
      — Это старые квитанции. Они не представляют для вас никакой ценности.
      На его щеках выступил румянец раздражения.
      — К чему весь этот балаган?
      — Я получил возможность подойти к сейфу и поставить в него ваш бокал.
      Глаза Смита метнулись к бокалу, стоявшему на столике.
      — Вот мой бокал.
      Я улыбнулся.
      — Ваш — в сейфе, мистер Смит. И полиция, несомненно, поинтересуется, почему там стоит пустой бокал. А додуматься до того, чтобы снять отпечатки пальцев, не так уж и сложно, особенно при расследовании убийства.
      Смит побледнел.
      — Я ни на секунду не спускал с вас глаз. Вы не могли поменять бокалы.
      — Нет? Но как мне помнится, вы дважды смотрели на картину.
      Рефлекторно он взглянул на нее в третий раз.
      — Я смотрел на нее не дольше одной или двух секунд.
      — Этого вполне достаточно.
      Он достал из кармана носовой платок и вытер потный лоб.
      — Я уверен, что вы не могли поменять бокалы.
      — Тогда, вероятно, вас очень удивит визит детективов. А через некоторое время вам представится возможность умереть на электрическом стуле. И вы вдосталь насладитесь ожиданием смерти.
      Он поднял пистолет.
      — Интересно, — продолжал я, — как вы умрете? Наверное, вы представляете, что спокойно подойдете к стулу и с достоинством сядете на него? Вряд ли, мистер Смит. Вас наверняка потащат к нему силой.
      — Откройте сейф, а не то я вас убью, — прорычал он.
      Я рассмеялся.
      — Перестаньте, мистер Смит. Мы оба знаем, что вы убьете меня, если я открою сейф.
      Последовала долгая пауза.
      — Что вы собираетесь делать с бокалом?
      — Если вы меня не убьете, я все больше склоняюсь к мысли, что я отнесу его в частное детективное агентство и попрошу сфотографировать отпечатки пальцев. Фотографии и записку, объясняющую их появление, я запечатаю в конверт. И оставлю инструкции, согласно которым, в случае моей насильственной смерти, конверт передадут в полицию.
      Смит глубоко вздохнул.
      — Это все лишнее. Сейчас я уйду, и вы никогда меня не увидите.
      Я покачал головой.
      — Нет. Я предпочитаю свой план. Мне хотелось бы обезопасить себя и в будущем.
      Он задумался.
      — А почему вы не хотите обратиться в полицию?
      — На то есть причины.
      Смит сунул пистолет в карман, и тут его осенило.
      — Ваша жена сможет нанять другого убийцу.
      — Да, это возможно.
      — А обвинят в вашей смерти меня. И я попаду на электрический стул.
      — Скорее всего так и будет. Если только... — Смит смотрел мне в рот. — Если только нанять другого убийцу ей не удастся.
      — Но ведь есть не меньше десятка... — он замолчал, и я поощряюще улыбнулся.
      — Моя жена сказала вам, куда она поехала?
      — К Петерсонам. Она собиралась вернуться к одиннадцати.
      — Одиннадцати? Очень подходящее время. Ночи нынче темные. Вы знаете, где живут Петерсоны?
      — Нет.
      — В Бриджхэмптоне, — я дал ему адрес.
      Смит медленно застегнул пальто.
      — А где вы будете в одиннадцать часов, мистер Вильямс?
      — В своем клубе. Буду играть в карты с друзьями. Несомненно, они станут искренне утешать меня, когда я получу печальное известие о том, что мою жену... застрелили?
      — Все будет зависеть от конкретной ситуации, — он сухо улыбнулся и вышел из кабинета.
      После ухода Смита я отвез бокал, стоящий на столике, в детективное агентство и поехал в клуб. Сейф я даже не открывал. На том бокале остались лишь отпечатки моих пальцев.