Капитан Кортни, сидевший рядом с ней на узком деревянном сиденье, улыбнулся и сказал:

— Мы поднимем якорь и отойдем от берега. Недалеко. Но все же, наверное, дальше, чем вы когда-нибудь заплывали раньше.

Грейс весело рассмеялась, чувствуя легкое смущение из-за своего восторга.

— Ну конечно, дальше. С берега ваш корабль выглядит таким большим, а вблизи он просто громадный!

— Как только земля скрывается за горизонтом, он начинает казаться куда меньше, — усмехнулся Джайлз.

Грейс не поняла и переспросила: — Что вы имеете в виду?

— Как бы ни был велик твой корабль, океан все равно намного больше. Когда месяцами не видишь земли и наконец замечаешь вдали новый берег, начинаешь лучше понимать жизнь.

Грейс подняла на него широко открытые глаза, в которых светилось восхищение и не было ни тени цинизма.

— Вы думаете?

— Да, такова жизнь. Иногда приходится плыть, полагаясь лишь на звезды, секстант и компас, а это не всегда надежно. Невольно начинаешь думать обо всех ошибках, которые ты мог допустить в расчетах, и о том, что можешь погибнуть среди этой синей холодной пустоты. И вдруг видишь ее, землю. Бледную, далекую, а там новые люди, новые места, новые впечатления. И все это лишь в том случае, если правильно проложил курс.

— Значит, если поспешишь, — уточнила Грейс, — ошибешься в расчетах, тогда действительно можешь погибнуть. Но даже если не ошибешься, то ведь есть еще штормы, мятежи на борту и тысяча других вещей, которые трудно предугадать.

— Ну да, все так и есть. Хороший моряк иногда должен действовать быстро, полагаясь лишь на собственный инстинкт.

— А у вас, капитан, хорошо развит инстинкт? — с улыбкой спросила Грейс.

— Называйте меня Джайлзом, — попросил он.

И он в который раз за последние сутки задумался о своем инстинкте. Обычно тот Джайлза не подводил, но у Джеффа чутье все-таки лучше. Чего бы Джайлз ни отдал, лишь бы его друг оказался сейчас рядом и они смогли бы все обсудить. Тем не менее случалось и так, что шторм сбивал их с пути и Джайлз не хуже Джеффа возвращался на верный курс.

Он молчал и не сводил взгляда с Грейс, которая рассматривала корабль сияющими от восторга глазами.

Черт возьми! Ведь так забавно было наблюдать, как устойчивый мир Джеффа переворачивается из-за женщины. И вот теперь Грейс сдувает с курса его собственный корабль с непредсказуемостью настоящего урагана!

— Как мы попадем из этой лодки на вашу? — спросила девушка.

Глаза Джайлза расширились.

— Мою что? — с изумлением переспросил он. Грейс сказала:

— На вашу лодку.

Джайлз взглянул на нее с насмешливым негодованием.

Простите, мадам, но неужели вы действительно назвали мой корабль лодкой?!

Грейс лукаво улыбнулась и похлопала ресницами.

— Прошу прощения, сэр. Так как же мы попадем с крошечного ялика моего отца на ваш огромный роскошный корабль?

Джайлз рассмеялся и покачал головой:

— Ладно-ладно, думаю, у вас появится больше уважения к моей лодке, когда мы посадим вас на деревянную дощечку и потащим на канате вверх.

Джайлз опасался, что Грейс испугается, но она лишь промурлыкала в ответ:

— Правда?

На лице ее промелькнула восторженная улыбка, она вскочила и попыталась разглядеть механизм, с помощью которого ее доставят на берег.

К несчастью, ее энтузиазм плохо отразился на устойчивости лодки. Короткий вскрик, бессильное трепыхание, и Грейс едва не вылетела за борт, но тут подоспел Джайлз, поймал ее за юбку и притянул к себе на колени.

— Поосторожнее, а то мы оба вволю напьемся морской водички, так и не добравшись до ожидаемых приключений, — рассмеялся Джайлз, прижимая к себе девушку.

Грейс вырвалась из его объятий, едва снова не перевернув лодку. Она и сама не понимала, почему так расстроилась: из-за того, что оказалась у него на коленях, или оттого, что едва не утопила их обоих. Однако смущение быстро отступило перед возбуждением, которое она испытывала. Грейс отстранилась и ласково улыбнулась Джайлзу:

— Это, должно быть, похоже на качели, только высоко над водой. — И Грейс показала рукой на борт корабля. — Когда я была маленькой, у меня были качели, их привязали к гигантской сосне. На мой взгляд, отец никогда не мог раскачать меня как следует.

Джайлз снова засмеялся:

— Не хотел бы я раскачаться как следует на этой штуке. Вас стукнет об обшивку, а потом вы прямиком отправитесь туда, куда только что чуть не попали — на дно Карибского моря.

Тем не менее, когда они добрались до корабля и с каждым поворотом лебедки Грейс взлетала все выше и выше, она не могла сдержать восторженного крика. У нее и мысли не возникло о приличиях, когда пришлось приподнять подол платья и нижние юбки, чтобы перелезть через поручни, показав стройную щиколотку. Джайлз уловил этот момент из лодки внизу и счастливо улыбнулся. Впервые с момента прибытия на плантацию Уэлборна у него появилось ощущение, что он действительно ухаживает за Грейс.

Оказавшись на борту, девушка подняла голову, чтобы разглядеть огромные мачты. Их было две, капитан Кортни, нет — Джайлз, мысленно поправила себя Грейс, — говорил, что так и положено бригантине. Еще он говорил, что у их компании два таких корабля и что этот — новый. Над головой у нее мотались канаты, к ним крепились свернутые рулоны полотна. Грейс следила завороженным взглядом, как там, наверху, быстро перемещаются матросы, что-то делают с канатами и парусами. Она так напряженно рассматривала ползающие по мачтам фигуры, что не заметила, как сделала шаг в сторону, наткнулась на ведро, опрокинула его и упала на палубу, намочив юбки грязной водой.

Джайлз как раз соскочил с подъемника, перемахнул через поручни и в тот же миг оказался рядом с Грейс.

— С вами все в порядке? — встревоженно спросил он. Грейс сухо улыбнулась:

— Видите, я хотела намокнуть, а вы все время меня спасали, так что пришлось проявить изобретательность.

Джайлз хмыкнул, притянул ее к себе и поднял на руки.

— Скажи вы хоть слово… — хрипло проговорил он. Джайлз отнес свою ношу к парапету и сделал движение, как будто собирается бросить ее за борт.

— Не-е-ет! — закричала Грейс, задыхаясь от смеха. Она обвила рукой его за шею, да так и осталась.

Головокружительный аромат жасмина, ее легкое, но приятно округлое тело сводили Джайлза с ума, он с трудом подавил в себе порыв поцеловать Грейс прямо сейчас, и поцеловать по-настоящему.

Грейс подняла голову и взглянула ему в лицо, с удовольствием отметив, что морщины у рта углубились от смеха, а не от забот. Глаза Джайлза опустились на ее губы, и Грейс почти физически ощутила жар его взгляда. В сердце Грейс что-то дрогнула, оно заколотилось сильнее, улыбка сползла с ее лица, и она строго сказала:

— Можете меня отпустить.

— Конечно-конечно, — пробормотал Джайлз и поставил девушку на палубу.

Он прочистил горло, надеясь, что разум у него тоже прояснится.

Грейс отвела глаза и продолжила осмотр корабля, приводя тем временем в порядок собственные мысли. Корабль показался ей огромным, а управляло им совсем мало людей, не больше семи, по ее подсчетам. Она заметила люк, который вел на нижние палубы, а в дальнем конце судна находился трап, чтобы подняться наверх. А наверху виднелось большое колесо — штурвал, с помощью которого управляли кораблем.

— А мне можно? — спросила Грейс, указывая на штурвал.

— Разумеется, — ответил Джайлз.

Он последовал за ней наверх по крутой лестнице, одновременно следя, чтобы она не споткнулась, и наслаждаясь плавным покачиванием изящных бедер. Здесь, на собственной территории, он чувствовал себя увереннее и спокойнее. Он отдал команду своим людям, и они подставили паруса легкому бризу. Полотно мгновенно наполнилось ветром, и они заскользили прочь от поместья Уэлборна и всех его бед.

Грейс сама не могла решить, что завораживало ее больше: морской простор или сам капитан? Сейчас он выглядел таким, каким она запомнила его после первой встречи. Волосы убраны в строгую косичку, безупречные рубашка и китель, начищенные ботинки. Он сдержанно отдавал приказ, но ему тотчас же подчинялись. Джайлз приказал какому-то молодому матросу убрать ведро и вытереть лужу, которую разлила Грейс, но юноша был так заворожен видом молодой девушки, что поскользнулся и с грохотом свалился на палубу, совсем так, как только что упала Грейс.

— Бедняга, — ухмыльнулся Джайлз. — Это вы виноваты: он так на вас засмотрелся…

Он скорчил гримасу и разинул рот, а потом изобразил, будто обо что-то споткнулся. Грейс тихонько рассмеялась, признавшись себе, что такая безудержная лесть даже приятна.

Оглядев команду, она заметила:

— Они все белые.

— Простите?

— Ваши люди — они все белые, к тому же их так мало. Когда вы грузили товары моего отца, мне показалось, что их намного больше. И отец заметил среди них негров. Где же они?

Джайлз покачал головой:

— Сейчас у нас короткое путешествие для развлечения. Мне не нужна вся команда целиком. Остальные, без сомнения, сейчас прочесывают злачные места Порт-Рояля.

— И чернокожие?

— Разумеется.

— А они не боятся, что в ваше отсутствие их продадут?

— В Порт-Рояле свободный негр не редкость. Правда, рабы — тоже.

— Не могу себе этого представить.

— Не сомневаюсь, для этого надо увидеть Порт-Рояль. — Похоже, они подходили к обсуждению более серьезных предметов. — У меня есть квартира над нашей конторой. Если вы вернетесь со мной, я подыщу дом за городом. Возможно, нам повезет, и мне удастся найти что-нибудь рядом с Джеффом и Фейт.

Грейс недоверчиво посмотрела на него.

— Это ваш партнер и его жена?

— Вам понравится Фейт, я уверен. Вы быстро подружитесь.

Всю свою предыдущую жизнь Грейс провела как белая женщина, но у нее никогда не было белой подруги. У нее была только Мату, и она заменяла ей все. Грейс и Иоланта встречались с женами и дочерьми других плантаторов, но Грейс никогда ни с кем не сближалась. У Иоланты были друзья в Санто-Доминго, к тому же она обменивалась визитами с женой их ближайшего соседа. Дамы обсуждали вышивку, наряды, обменивались секретами ухода за кожей, жаловались друг другу на своих мужей и слуг. Грейс от всего этого тошнило, она не хотела походить на Иоланту.

— Если я вернусь с вами, — проговорила Грейс. — Если я выйду за вас замуж.

— Не хотите взять ненадолго штурвал?

Им следовало бы поговорить о серьезных вещах, но возможность подержать штурвал огромного корабля была слишком соблазнительна. Грейс улыбнулась и воскликнула:

— Конечно! А если я сделаю что-нибудь не так?

— Мы же не в открытом море, и прогулка у нас короткая. В таких обстоятельствах вы не в состоянии совершить что-нибудь непоправимое.

Такое объяснение выглядело разумным. Грейс крепко ухватилась за штурвал и, следуя указаниям Джайлза, направляла корабль то в одну, то в другую сторону. Без всякой цели, просто чтобы ощутить власть над громадным судном. Джайлз стоял совсем рядом, и Грейс решила, что ей приятна такая близость. Более того, она наслаждалась внезапным волнением, которое охватывало ее, когда капитан случайно касался ее плеча или наклонялся, чтобы дать совет. Светило яркое солнце, дул свежий бриз. Скользящая вдоль бортов вода играла всеми оттенками бирюзы и турмалина. Небо сияло чистейшей лазурью, но над вершинами гор у плантации собирались темные тучи. Еще немного — и они доберутся до моря.

Вскоре Джайлз предложил передать штурвал одному из матросов, а самим продолжить осмотр корабля. Они прошли на галерею, и капитан показал своей гостье каюты для пассажиров. На нижней палубе было темновато, в каютах очень тесно.

— Наш второй корабль, «Судьба», вообще не предназначен для перевозки пассажиров, там совсем нет кают, только для капитана и первого помощника. Занявшись торговлей, мы иногда стали брать пассажиров, поэтому помощнику приходилось уступать свои владения дамам. На «Надежде» нет таких проблем.

— Тогда зачем вы ее купили? — спросила Грейс. У Джайлза поползли брови вверх.

— «Надежду»?

— Нет, «Судьбу». Ведь вам, наверное, требовалось судно, на котором можно перевозить и товары, и людей.

— А… Нет, мы «Судьбу» не покупали. Поначалу она принадлежала всей команде.

Грейс нахмурилась, и Джайлз торопливо продолжал:

— Она несколько раз меняла хозяев. Видите ли, Джефф, я и наши старые товарищи… Мы ее захватили. А потом мы вдвоем выкупили ее у остальных.

— Захватили? У кого? Почему?

— У другого капитана и его команды. Грейс, я же не родился торговым моряком. Мы с Джеффом были каперами.

Грейс даже приоткрыла рот от изумления.

— Вы были пиратами?

— Нет! Мы отбирали корабли у испанцев для нашего короля. А что касается «Судьбы», то испанец, у которого мы ее захватили, раньше отобрал этот корабль у другого английского капитана и его команды.

— Но вы ведь не вернули ее тому английскому капитану?

— Мы и не смогли бы этого сделать. Испанцы убили его.

— А что стало с испанским капитаном?

— Его убили мы.

Грейс потрясенно смотрела на Джайлза, а потом, к его удивлению, расхохоталась:

— Ах, Джайлз, я чуть было вам не поверила!

— И теперь не верите?

— Ну пожалуйста! Разве вы можете кого-нибудь убить! У него под глазом дернулся мускул.

— Грейс, вы недавно сказали, что мы пока еще плохо знаем друг друга. — Отвернувшись от нее, Джайлз пошел по узкому коридору, потом обернулся и сказал: — В трюме нечего особенно смотреть, он пустой. А показывать вам свое жилище, пожалуй, не стоит. Может быть, поднимемся наверх?

Грейс не двигалась с места. Она смотрела в его удалявшуюся спину, думая, что здесь, на корабле, он ходит как-то иначе. Казалось бы, качка должна заставлять его терять равновесие, с ней самой так и происходило, однако получалось наоборот. На корабле Джайлз двигался так же грациозно, приноравливаясь к покачиванию судна. Возле люка капитан задержался и снова оглянулся на Грейс. Он стоял в свете солнечных лучей, проникавших через люк с верхней палубы, и Грейс вдруг словно увидела его другими глазами. На лице Джайлза залегли глубокие вертикальные тени, его серые глаза, казавшиеся девушке такими мягкими, смотрели теперь жестко, словно стальной клинок.

Неужели никто не бывает на самом деле таким, каким кажется с первого взгляда?

Без единого слова она присоединилась к Джайлзу у лестницы, и он жестом предложил ей подниматься первой.

И вот они снова стоят у парапета на верхней палубе и смотрят на быстро приближающийся берег. Грейс понимала, что именно она должна смягчить внезапно возникшее между ними напряжение.

— Вы все еще не ответили, когда решили на мне жениться, — напомнила она.

Джайлз обвел взглядом горизонт и резко спросил:

— Это имеет значение?

— Имеет, — серьезно ответила Грейс.

Он посмотрел на нее сверху вниз, и на сей раз его глаза напомнили Грейс охваченное штормом море.

— Неужели вы все же решили обдумать перспективы брака с пиратом?

Она лукаво склонила голову набок.

— Не с пиратом, а с капером. И еще я вот что вам скажу, Джайлз Кортни. Не знаю, может, вы действительно убивали людей, но каждый из них висит тяжелым грузом на вашей совести, я вижу это по вашему лицу. — Она положила руку на темно-синий обшлаг его рукава. — Чтобы выжить в этом мире, нам всем приходится поступать так, как необходимо. Мы видим и делаем массу вещей, за которые потом приходится горько расплачиваться.

— Уверяю вас, испанцы не более милосердны, чем англичане, — кратко ответил Джайлз.

— Я верю вам.

Он глубоко вздохнул и приложил руку козырьком к глазам, чтобы оглядеть горизонт.

— Мне слишком долго пришлось служить под командованием капитанов, которые мне не нравились, а каперство к тому же принесло мне богатство. Мы с Джеффом смогли поселиться в Порт-Рояле как обеспеченные люди со всеми преимуществами, которые дает финансовая независимость.

— И вы стали торговцами.

Джайлз усмехнулся, а Грейс с облегчением вздохнула.

— Видите ли, все получилось из-за Джеффа. Это было одним из условий его помилования, когда он попал в плен к испанцам. Но тогда я уже был готов к оседлой жизни. — Он машинально убрал с лица Грейс выбившийся от ветра локон. Грейс замерла от его домашнего, интимного жеста. — Вы правы, я действительно не из тех, кто легко убивает. А теперь насчет того, когда я решил на вас жениться. Это произошло в хижине рабов, около больного ребенка. — Лица обоих помрачнели от грустных воспоминаний. — Я думаю, это ложится тяжелым грузом на вашу совесть. Вы не верите, что отличаетесь от них чем-то, и страдаете, когда страдают они.

Грейс упорно рассматривала берег, не желая встречаться с ним глазами.

— То есть именно такой вы желали бы видеть свою жену? Женщиной, которая считает себя не лучше рабыни?

— Господи Боже мой, вы все неправильно поняли! Конечно, нет. Просто сейчас я готов к браку. У меня есть собственный корабль и процветающее дело, но мужчине этого мало. Наступает время, когда хочется иметь семью.

— И наследников… Так? Кому можно было бы передать ваш бизнес.

— Возможно. Если, конечно, у меня будут сыновья, которые станут к этому стремиться. Но нет, я хочу не этого. Я хочу детей, а не наследников. Мне нужна жена, а не рабыня.

Да, слова звучали так, как надо. Грейс с силой зажмурилась, потом распахнула глаза навстречу солнечному свету. «Не будь дурочкой, смотри правде в глаза!» — приказала она себе.

— И остановили свой выбор на мне, потому что я красивая, умная и честная?

— И скромная, — поддел ее Джайлз. Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. Как Джайлз и ожидал, там плескалось целое море горечи и цинизма. — В вас действительно все это есть — но это лишь повод. Я просил вашей руки у вашего отца, потому что вы заслуживаете лучшего. Сколько вам лет?

— Двадцать два.

— Двадцать два. А мне тридцать. Я живу в городе, где господствуют грех и злодейство, а раньше служил на кораблях, команды которых состояли из настоящих преступников, и я убил столько людей, что даже считать не хочется. И в то же время я вижу в ваших глазах больше боли, чем когда-либо отмечал у себя, глядя в зеркало.

— Значит, вы испытываете ко мне жалость?

— Грейс, нам обоим надо залечивать свои раны. Что вы на это скажете? Вдвоем мы, может быть, сумеем создать в этом мире уголок, который будет устраивать нас обоих.

Мысль была так прекрасна и привлекательна, что у Грейс заныло сердце. Дети. Не наследники, не куклы, не марионетки, которых наряжают напоказ, а потом то ласкают, то наказывают без причины, просто по настроению. Жена, а не рабыня. Грейс подумала об отце и мачехе. Интересно, ухаживал ли когда-нибудь Эдмунд за Иолантой, произнося такие слова? Или они с первого дня кидались друг на друга и каждый стремился захватить власть в семье?

Что, если он не произносил жестоких и оскорбительных слов до того, как женился на ней? На самом деле истинным источником ее страха были слова Жака. Джайлз не из тех, кто умышленно мучает людей. Конечно, ему придется причинить ей боль, чтобы получить детей, которых он так желает, но он, конечно, постарается все сделать быстро и успокоит ее, если она расплачется. К тому же она стала взрослее. Она, не задыхаясь, сможет выдержать вес мужчины и, наверное, не так сильно порвется. А в голове у нее звучал шелковистый голос с французским акцентом: «Как жаль, что тебя можно порвать только раз». Только раз! И тогда самое страшное будет позади!

— Грейс, простите! Я сказал что-то неприятное?

Перед ней было лицо Джайлза, а не Жака. В глазах ласковая забота, а не злобная радость.

— Нет-нет, со мной все в порядке. Я думаю, мы сумеем построить такой уголок.

— Значит, вы говорите, что… .

— Нет, я пока ничего не говорю. Не теперь. Я должна подумать.

Честно говоря, Джайлз испытал облегчение оттого, что она не сказала сразу «да». Ему показалось, что здесь, на палубе корабля, они вдруг заторопились. Как раз теперь у них была масса времени, чтобы лучше узнать друг друга, взвесить все тщательно и не торопясь. Но к моменту, когда они вернулись в бухту возле плантации, тучи на небе сгустились и Джайлзу пришлось грести как можно скорее, чтобы добраться до берега и найти укрытие, иначе они попали бы под тропический ливень.