Star Wars: Эпизод III: Месть ситхов

Патриция Рид

Star Wars: Эпизод III: Месть ситхов

 

Пролог

      Давным-давно в далекой-далекой галактике…
      В Республике шла война. Две тысячи лет рыцари-джедаи стояли на страже мира, однако на этот раз даже их поразительные способности не позволили предотвратить вооруженный конфликт. Коалиция сепаратистов под предводительством бывшего джедая графа Дуку откололась от Галактической Республики. Во время спасательной экспедиции на Джеонозисе разразилась война и погибло множество джедаев. Мастерджедай Йода привел подкрепление - армию клонов, и успел обеспечить Республике победу в первой битве, но остановить войну уже не удалось.
      Поначалу многие республиканцы были уверены, что их клонированные солдаты быстро положат конец войне. Однако сепаратистов поддержала Торговая Федерация, располагавшая громадной армией дроидов. Даже с учетом технологий ускоренного роста, которые использовали создатели клонов, на выращивание и обучение клонапехотинца уходило больше времени, чем на сборку боевого дроида. Войны клонов разгорались и охватили многие звездные системы.
      Лишь джедаев не удалось застать врасплох. На Джеонозисе Оби-Ван Кеноби и его падаван Энакин Скайуокер обнаружили, что граф Дуку перешел на темную сторону Силы, и что мощь темной стороны возрастала уже многие годы. Джедаи понимали, что если сепаратистов поддерживает темный лорд ситхов [Здесь и далее термин "Sith" переводится как "ситх" для сохранения единства с официальным переводом кинофильма по настоянию компании-прокатчика картины. Однако, согласно правилам перевода с английского языка на русский, этот термин должен передаваться строго как "сит" (например: Darth - Дарт, Elizabeth - Элизабет, Agent Smith - агент Смит). Редакторы остаются при мнении, что "сит" является единственно верным переводом данного термина.], победа над ними не будет ни скорой, ни легкой.
      Оправившись от ран, полученных во время сражения с графом Дуку, Энакин Скайуокер и Оби-Ван Кеноби возобновили свое участие в войне. Они стали героями Республики, то возглавляя отряды клонов в молниеносных атаках, то отважно выполняя тайные поручения. За их заслуги Энакина Скайуокера признали полноправным рыцарем-джедаем, а Оби-Вану было пожаловано место в Совете джедаев и ранг мастера.
      Даже среди джедаев никто не знал, что Энакин страстно стремится вернуться на Корусант, где находится Галактический Сенат. Преступив законы Ордена джедаев, он тайно женился на сенаторе Падме Амидале, которая большую часть времени жила и работала на Корусанте. Но когда арена боевых действий переместилась на планеты Внешнего Кольца, Энакину все реже и реже удавалось урвать хоть несколько часов, чтобы побыть с женой.
      Затем сепаратисты нанесли удар прямо в сердце Республики. Флот под командованием вселявшего ужас сепаратистского генерала Гривуса проскользнул сквозь внешнюю линию обороны и напал на Корусант. Воспользовавшись смятением, сепаратисты похитили Верховного канцлера Палпатина, законно избранного главу Республики.
      Однако Корусант был не только сердцем правительства и резиденцией Галактического Сената. Там находился и Храм джедаев. Когда началась атака сепаратистов, на Внешнее Кольцо было мгновенно передано сообщение, призывавшее домой величайших воинов-джедаев. Флот сепаратистов не успел покинуть систему Корусанта, прихватив с собой Канцлера, и оказался в ловушке. На вражеские корабли хлынула лавина истребителей с пилотами-клонами под предводительством Оби-Вана и Энакина…

Глава 1

      Вокруг перехватчика Оби-Вана сверкали лазерные лучи, а пальцы джедая танцевали по панели управления. Крошечный истребитель отвечал таким же сложным и стремительным танцем, уворачиваясь от выстрелов. "А ведь говорят, будто в космосе пусто", - думал Оби-Ван, шныряя среди роя дроидных три-истребителей.
      Впрочем, космос вокруг Корусанта никогда не пустовал. Ежедневно на планетустолицу Галактической Республики прилетали тысячи кораблей с дипломатами и сенаторами, туристами и беженцами, продуктами и товарами из далеких экзотических звездных систем. Однако теперь небо было забито крейсерами, истребителями и другими боевыми кораблями, а не грузовыми и транспортными судами.
      "Одно радует - среди них много наших", - думал Оби-Ван. Его корабль тряхнуло: дроид-истребитель взорвался как-то уж очень близко. Энакин выиграл очередное очко. Оби-Ван скривился. Подобные полеты ему никогда не нравились, как не нравилось и то, что вытворял его бывший ученик.
      – Дроиды пусть летают, - пробормотал он.
      Когда оставшееся после взрыва облако рассеялось, Оби-Ван заметил какое-то движение на фоне звезд.
      – Берегись! Прямо по курсу еще четыре дроида!
      Пришлось резко вильнуть, чтобы увернуться от приближающихся триистребителей. Перехватчик Энакина одновременно с ним проделал неподалеку в точности такой же маневр. Они обогнули подразделение дроидов с фланга, а затем вынырнули почти вплотную к двум ближайшим кораблям. Один из дроидов заметил их и пустился в погоню, но его ведомый продолжал лететь тем же курсом, и истребители столкнулись.
      "Два долой, два остались". Однако оставшиеся дроиды на этот трюк уже не попались.
      – Надо их разделить! - сказал Оби-Ван в микрофон.
      – Начинайте, - послышался в наушниках голос Энакина. - Летите мимо пушек вон на той башне…
      – Легко сказать, - проворчал Оби-Ван, бросая свой истребитель к орудийной башне ближайшего крейсера. - Почему я вечно оказываюсь приманкой?
      – Не волнуйтесь, - успокоил его Энакин. - Я лечу сразу за вами.
      Оби-Ван хотел хмыкнуть, но было некогда - он сосредоточился на управлении. Подлететь настолько близко к такому большому кораблю непросто, даже прибегнув к помощи Силы. А вот для дроидов все было крайне просто. Оба его засекли и уже прицеливались.
      Вспыхнул лазерный луч, едва не задев джедайский истребитель.
      – Энакин, они же меня сейчас… - пожаловался джедай.
      – Полный вперед! - раздался радостный голос Энакина. - Сдвиньтесь вправо, чтобы у меня был простор… приближаюсь… Ардва, целься!
      Оби-Ван различил тихий писк Ардва-Дидва, астродроида Энакина. Мгновение спустя один из три-истребителей взорвался за спиной Оби-Вана. Было бы еще лучше, если бы второй истребитель перестал так яростно стрелять. Да и прицеливался он теперь куда точнее. С дроидами есть одна сложность - их невозможно отвлечь.
      – Энакин, у меня больше нет в запасе никаких трюков!
      Крейсер остался позади них. На открытом пространстве Оби-Ван стал слишком легкой мишенью. Надо было за что-то спрятаться. Рядом возник боевой корабль сепаратистов - не лучший, конечно, выход, но ничего другого не подворачивалось.
      – Подберусь поближе к палубе, - объявил Оби-Ван Энакину. Он развернул истребитель, едва избежав очередного залпа лазерного огня.
      – Хорошая идея. - Голос Энакина звучал бодро. - Мне нужно место для маневра.
      "А что, космоса тебе мало?" Но Оби-Вану снова было некогда разговаривать - он осматривал поверхность боевого корабля. Этот тоже принялся по нему стрелять - вместе с висевшим на хвосте дроидом-истребителем. "Не уверен, что идея такая уж хорошая", - подумал Оби-Ван, когда лазерные разряды посыпались на него со всех сторон.
      – Правее! - крикнул Энакин, и на этот раз в голосе его слышалась тревога. - Вы меня слышите? Правее! Не давайте ему вас зацепить! - В наушниках затрещало, но связь не прервалась. - Давай, Ардва, целься! - сказал Энакин. - Целься же!
      – Поскорее, - попросил Оби-Ван. - Мне это не нравится.
      Лазерный луч ударил ему в крыло. Истребитель вздрогнул и крутанулся на месте. Руки Оби-Вана так и летали по панели управления. Астродроид у него за спиной взволнованно запищал.
      – Только не вздумай его чинить, Арчетыре, - приказал Оби-Ван. - Я уже все отключил.
      Теперь уворачиваться от дроидов будет еще труднее. Если Энакин не поторопится…
      Словно прочитав его мысли, Энакин произнес:
      – Мы прицелились. Он наш! - Секунду спустя три-истребитель взорвался. - Молодец, Ардва!
      Оби-Ван тихонько вздохнул с облегчением.
      – В следующий раз приманкой будешь ты, - сказал он Энакину, живо представил себе ответную ухмылку своего бывшего падавана и твердо добавил: - А теперь давай найдем флагман и разберемся с ним.
      – Он прямо по курсу, - ответил Энакин. - Это тот, на котором кишат дроидыстервятники.
      – Вижу. - Не заметить их было невозможно: за голубым силовым полем, прикрывавшим открытый ангар, зловеще теснились широкие сплюснутые фигуры. - Ну, это уж проще простого, - ехидно протянул Оби-Ван.
      – Летим, мастер! - отозвался Энакин. - Сейчас начнется самое веселье!
      Оби-Ван покачал головой, хотя Энакин его не видел. Им уже приходилось делать подобные ставки и выигрывать… едва-едва. В обычном бою Оби-Ван, возможно, и последовал бы за Энакином. "Хотя и безо всякого удовольствия". Но сейчас ошибка могла стоить жизни канцлеру.
      – В другой раз, - сказал Оби-Ван. - На кону стоит слишком много. Нам нужно подкрепление. - Он поменял настройки коммуникатора и связался с ближайшим звеном истребителей армии клонов.
      В следующий миг он похвалил себя за то, что это сделал. Дроиды поднялись от ангара темным облаком. Они ринулись прямо на Энакина и Оби-Вана.
      Звено истребителей АР-170, пилотируемых клонами, выстроилось позади джедаев. Оби-Ван только успел заметить их появление, как на них набросились дроиды сепаратистов. Одного Оби-Ван сбил и кинулся назад, к Энакину. Из-за крейсера показалась новая стая дроидов-истребителей.
      Оби-Ван выстрелил в одного дроида, увернулся от лазерных залпов с двух других и крикнул:
      – Энакин, у тебя четверо на хвосте!
      – Да знаю я, знаю.
      – И еще четверо слева!
      – Я в курсе! - Корабль Энакина так и мотался из стороны в сторону, уворачиваясь от лазерного огня. - Сейчас я их протащу в игольное ушко…
      Оби-Ван глядел на боевой корабль Торговой Федерации. Корпус прорезала длинная выемка, в конце которой на двух металлических опорах, словно на ногах, высилась командная рубка. Просвет между опорами был совсем узкий. Энакин прав, дроидам-истребителям там ни за что не пролететь. Даже джедай запросто может разбиться.
      – Слишком опасно, - предупредил он Энакина. - Первое правило джедая: остаться в живых.
      Мимо корабля Энакина пронесся очередной лазерный выстрел.
      – Извините, у нас нет выбора, - сказал Энакин. Его перехватчик нырял и трясся. - Давайте-ка сюда, разгоним их.
      Оби-Ван снова покачал головой, но развернул корабль навстречу восьми дроидам-стервятникам, а перехватчик Энакина помчался вперед, к невозможно узкому просвету между опорами.
      Лазерный огонь не прекращался почти что ни на миг. "Ну, где же Оби-Ван?" - думал Энакин, заставляя свой корабль нырять и метаться. Где-то сзади он почувствовал взрыв и поглядел в экраны заднего обзора. Несколько дроидовстервятников исчезли в огромном клубе огня. "Отлично. Остальным придется полететь за мной…"
      "Игольное ушко" приближалось. Ардва-Дидва испуганно запищал.
      – Ладно тебе, Ардва, - бросил Энакин. - Не в первый же раз.
      – Примени Силу, - донесся голос Оби-Вана из наушников. - Почувствуй себя, словно сам пролетаешь между опорами, а корабль последует за тобой.
      "Будто я сам не знаю". Энакина раздражало, когда его бывший учитель обращался с ним так, будто Энакин был еще падаваном, а не полноправным джедаем, таким же, как и Оби-Ван. "Или лучше". Только сейчас ему было не до того, чтобы раздражаться по поводу слов Оби-Вана. Командная рубка стремительно неслась ему навстречу.
      Ардва-Дидва заверещал от ужаса, когда Энакин повернул истребитель на бок в последний миг перед тем, как проскочить в просвет.
      – Есть! - передал Энакин Оби-Вану.
      Энакин взял в сторону, подальше от боевого корабля, и увидел, как истребитель Оби-Вана заманивает оставшихся дроидов-стервятников в огненное облако вокруг опор командной рубки. "Хотели пролететь за мной, да не получилось", - удовлетворенно подумал Энакин.
      Оби-Ван нагнал его, и два джедайских перехватчика полетели бок о бок. Истребители армии клонов вокруг них ныряли, прыгали и палили, затеяв смертельный танец с огромной стаей дроидов-стервятников. Противник намного превосходил клонов числом.
      – Надо помочь им выбраться! - сказал Энакин и начал было разворачивать свой истребитель.
      – Нет, - твердо ответил ему Оби-Ван. - Они делают свое дело, чтобы дать нам возможность сделать наше. Летим к флагману!
      Энакин повиновался, снова почувствовав раздражение, только на этот раз на себя, а не на Оби-Вана. На какую-то секунду он забыл, что основная задача состоит не в том, чтобы выиграть битву, - победа не важна, если упустить флагман с Верховным канцлером Палпатином на борту.
      Прямо перед ними возникла пара три-истребителей и открыла огонь. Предупредив Оби-Вана, Энакин швырнул свой корабль вправо. Две ракеты продолжали его преследовать. "А так след не потеряете?" - подумал Энакин, закладывая мертвую петлю. Ракеты столкнулись и взорвались. Энакин огляделся, выискивая ОбиВана, и тут из наушников послышался голос Кеноби:
      – Меня подбили!
      Сердце у Энакина екнуло. Он принялся лихорадочно искать корабль Оби-Вана. Сначала Энакину показалось, что истребитель невредим, а затем он заметил дроидов-пильщиков, которые бегали по обшивке, словно пауки, бурили дыры в броне и выдирали наружу проводку. Такими темпами они разнесут корабль в считанные минуты!
      Энакина охватило неестественное спокойствие.
      – Это дроиды-пильщики, - объяснил он Оби-Вану. - Я их вижу.
      Секунду было тихо - Оби-Ван обдумывал услышанное. Затем снова донесся его голос - холодный, почти обреченный. - Лети отсюда, Энакин. Ты ничего не можешь сделать.
      "Я что-нибудь придумаю!"
      – Я вас не брошу, мастер, - возразил Энакин.
      – У нас есть дело, Энакин, - напомнил ему Оби-Ван. Он говорил так мягко, словно втолковывал нерадивому падавану особенно сложный урок. - Лети к флагману. Освободи канцлера.
      Энакин медлил. Канцлер Палпатин был не только главой Республики. Он был его другом и советчиком. Его неброская мудрость много раз служила Энакину добрую службу. Больше, чем Палпатин, о тайных помыслах Энакина знала только Падме. Но Оби-Ван был учителем и спутником Энакина с девяти лет. Оби-Ван стал ему отцом, которого у Энакина никогда не было; братом, о котором он мечтал, напарником, который спасал жизнь Энакину и которому сам Энакин спасал жизнь столько раз, что оба давно сбились со счета. Энакин скрипнул зубами.
      – Без вас не полечу, - сказал он.
      – Они отключают систему управления, - сообщил Оби-Ван.
      Энакин сглотнул. Дроиды-пильщики уже почти разобрали астродроида Оби-Вана, так что чинить корабль было некому. Без управления Оби-Ван будет дрейфовать в открытом космосе. Даже если останется цела система жизнеобеспечения, найти его, пока не кончился воздух, будет трудно. А дроиды-пильщики одним управлением не ограничатся. Покончив с ним, они возьмутся за жизнеобеспечение.
      "Ни за что!" Энакин зашел под углом к кораблю Оби-Вана и выстрелил. Выстрел распылил нескольких дроидов-пильщиков… а заодно и часть левого крыла Оби-Вана.
      – Так ты мне не поможешь, - сказал Оби-Ван.
      – Согласен, плохая идея, - признал Энакин. "Но надо же что-то делать! Что еще можно придумать?" - Возьмите вправо. Стойте… - И его корабль подлетел вплотную к истребителю Оби-Вана. Еще ближе…
      – Прекрати! - запротестовал Оби-Ван. - Ты нас обоих угробишь!
      Прозвучало это так, будто действия Энакина тревожили его сильнее, чем дроиды-пильщики.
      Энакин не стал его слушать. Оби-Ван вечно принимался спорить, стоило Энакину затеять что-нибудь заковыристое. Пока его корабль стоит на месте и не дергается, предоставляя Энакину удобную мишень, пусть себе сердится, сколько хочет. Энакин осторожно приблизился еще. Ему удалось крылом отодрать нескольких дроидов-пильщиков, но несмотря на все его усилия маневр повредил обшивку обоих кораблей, к тому же парочка дроидов-пильщиков перебежала на крыло к нему самому. "Так лучше больше не делать".
      Ардва-Дидва у него за спиной сердито загудел. "Ардва с ними разберется, - подумал Энакин. - Может быть, с обоими!"
      – Скинь их, Ардва! - велел он.
      – Дай им по глазам, - посоветовал Оби-Ван. Энакин услышал лязг, а затем один из дроидов-пильщиков соскользнул с крыла и свалился. "Одним меньше".
      Из носа истребителя Оби-Вана валил дым. Энакин подлетел поближе и накренился, чтобы Ардва дотянулся до оставшегося дроида-пильщика.
      – Дело плохо! - воскликнул Оби-Ван. - Системе управления конец.
      "Но направлять-то его он может", - подумал Энакин. Однако без управления корабль Оби-Вана - не более чем тренировочная мишень для дроидов-стервятников. Энакин в отчаянии огляделся в поисках убежища - и обнаружил, что прямо над ними парит флагман Торговой Федерации.
      "Здорово! Как раз то, что нужно… О, так это действительно именно то, что нам нужно!"
      – Держитесь за мной, - велел он Оби-Вану. - Генеральский флагман прямо по курсу.
      Ардва-Дидва чередой радостных гудков известил, что от последнего дроидапильщика удалось избавиться. Дым, который валил из носа корабля Оби-Вана, унялся. В следующую секунду в ушах Энакина раздался тревожный крик Оби-Вана:
      – Эй, Энакин, мы же сейчас врежемся!
      Энакин улыбнулся. Его мастер иногда был таким предсказуемым.
      – У меня есть план! Летим к ангару!
      Флагман все быстрее увеличивался в размерах прямо перед ними.
      – Ты не в курсе, что включены защитные экраны? - поинтересовался Оби-Ван.
      "Оп-па…"
      – Простите, мастер. - Энакин рванулся вперед, чтобы разбить выстрелом генератор защитного поля, чтобы корабль Оби-Вана, разваливающийся на глазах, не врезался в экран. Миг спустя два перехватчика пролетели в проем флагманского ангара. Автоматические двери за ними захлопнулись. Корабль Оби-Вана разбился в дальнем конце ангара, и в это же время со всех сторон хлынули боевые дроиды Федерации.

Глава 2

      Когда истребитель Оби-Вана врезался в пол ангара, джедай зажег световой меч, одним быстрым движением проделал дыру в колпаке кабины и выскочил наружу. Через несколько секунд покореженный корабль взорвался.
      Боевые дроиды открыли огонь по незваному гостю, но он отражал лазерные заряды, направляя их обратно. Он скорее почувствовал, нежели увидел, как Энакин тоже приземлился и присоединился к нему. Вдвоем они очистили ангар от дроидов.
      Когда был уничтожен последний боевой дроид, Оби-Ван погасил световой меч и поглядел на своего бывшего ученика. Он понимал, что должен отчитать Энакина за безрассудное поведение во время схватки с дроидами-пильщиками. Энакин рискнул успехом их предприятия - и жизнью самого канцлера! - ради личных чувств. Но если бы Энакин не пошел на этот риск, его, Оби-Вана, весьма вероятно, уже не было бы в живых. Оби-Ван нахмурился. "Ему еще столькому надо научиться, - подумал он. - Но, в таком случае, и мне тоже".
      К ним подкатился Ардва-Дидва.
      – Подключись к корабельному компьютеру, - велел ему Энакин. Ардва-Дидва запищал и подъехал к разъему в стене. Вскоре они уже знали, где находится канцлер, - в роскошных апартаментах на самых верхних уровнях корабля.
      – Я чувствую присутствие графа Дуку, - нахмурился Энакин.
      "Ничего удивительного", - подумал Оби-Ван. Джедай-отступник победил их обоих на Джеонозисе. Это из-за него правая рука Энакина из плоти и крови превратилась в механический протез. Тогда жизни двух джедаев спасло только своевременное прибытие мастера Йоды. Кому, как не графу Дуку, могли сепаратисты поручить столь важную миссию? А у мастера Йоды на сей раз неотложные дела в другом месте.
      – Кажется, это ловушка.
      – Что будем делать? - спросил Энакин, глядя на Оби-Вана.
      – Защелкнем капкан, - улыбнулся Оби-Ван.
      Энакин с усмешкой кивнул. Они оставили Ардва-Дидва в ангаре и направились вглубь корабля. Несколько раз на них натыкались боевые дроиды, но сделать против джедаев ничего не могли. Вскоре Оби-Ван и Энакин добрались до лифта, ведущего в покои генерала. Когда двери открылись, Оби-Ван внимательно осмотрелся, но не нашел ни следа дроидов. И все равно что-то было не так. К тому же он чувствовал присутствие другого человека…
      – Он близко, - сказал Оби-Ван Энакину.
      – Кто, канцлер?
      – Граф Дуку.
      Джедаи осторожно спустились по ступеням, ведущим от лифта в покои генерала. Главный зал оказался огромным, но совсем пустым, не считая кресла в дальнем конце. К этому креслу был прикован Верховный канцлер Палпатин.
      "Вроде бы он не ранен, - думал Оби-Ван, приближаясь. - Но ему совсем невесело. Впрочем, при таких обстоятельствах это неудивительно".
      – Вы в порядке? - озабоченно спросил Энакин у канцлера.
      – Энакин, дроиды, - тихо ответил Палпатин, чуть шевельнув пальцами, так как энергетические оковы больше ничего ему не позволяли.
      Оби-Ван и Энакин разом обернулись. К ним приближались четыре боевых супердроида. Энакин улыбнулся.
      – Не волнуйтесь, канцлер, дроиды - это не проблема!
      "Не будь столь самоуверен, мой юный падаван", - едва не произнес Оби-Ван, но одергивать Энакина при канцлере было нельзя. Это могло сделать Энакина более безрассудным, когда начнется битва. А еще оставалось…
      Не успел он додумать, как взгляд его сам собой обратился кверху. Там, на балконе, появился граф Дуку - высокий, элегантный и изящный. На лице у него была та же несколько удивленная улыбка, которую Оби-Ван запомнил с их прошлой встречи.
      – На этот раз будем действовать вместе, - вполголоса сказал Оби-Ван Энакину. Он надеялся, что бывший ученик упрямиться не станет. Теперь они не могут позволить себе проиграть.
      К удивлению Оби-Вана, Энакин чуть заметно кивнул.
      – Я и сам хотел это сказать.
      "Возможно, он научился большему, чем я думал". Оби-Ван сместил центр тяжести, ожидая следующего хода.
      – Подождите помощи! - взволнованно сказал Палпатин. - Вы ему не ровня. Он же лорд ситхов!
      "Интересно, а откуда нам, по-вашему, ждать помощи?" Оби-Ван ободряюще улыбнулся Палпатину.
      – Лорды ситхов - наша специализация, канцлер.
      Когда Оби-Ван и Энакин зажгли свои световые мечи, граф Дуку спрыгнул с балкона. Он легко приземлился, и Оби-Ван почувствовал, как вокруг него сгущается темная сторона Силы.
      – Попрошу отдать ваши мечи, мастер-джедай. Давайте не будем устраивать беспорядок при канцлере.
      Оби-Ван и Энакин сделали вид, что не слышат его. Они приблизились к графу с мечами наизготовку. Когда Дуку взялся за собственный меч, они стремительно атаковали. Дуку встретил их насмешливой улыбкой.
      – Не думайте, что если вас двое, то преимущество на вашей стороне, - посоветовал он.
      Граф Дуку пользовался заслуженной репутацией мастера старинного стиля фехтования на световых мечах. Несмотря на то что на него наседали и Энакин, и Оби-Ван, казалось, что бой дается ему совсем легко. Джедаи применяли все известные им трюки, нападая с неожиданных сторон. Дуку парировал все удары. "Хорошо хоть, что нас ему не достать, так же как мы не можем достать его, - мрачно думал Оби-Ван. - По сравнению с прошлым разом это заметный прогресс".
      Судя по всему, Энакин думал примерно то же самое. В затишье между яростными выпадами он наградил Дуку грозной улыбкой и заметил:
      – Со времени нашей последней встречи мои возможности удвоились, граф.
      "Ох, не стоит дразнить его, Энакин", - подумал Оби-Ван. Гнев питает темную сторону, и им было вовсе не нужно, чтобы Дуку стал еще сильнее.
      – Хорошо, - спокойно ответил граф. - Чем выше заберешься, тем больнее падать. Я ждал этого, Скайуокер.
      Несмотря на уверенность графа, два джедая начали мало-помалу его теснить. Оказавшихся на пути супердроидов они уничтожили. Наконец противники добрались до лестницы, ведущей на балкон. Когда граф начал подниматься, Оби-Ван отступил и перепрыгнул на второй пролет, чтобы напасть на графа сзади. Еще двух боевых супердроидов он разрубил пополам прямо на ступенях.
      "Не может же он отбиваться сразу в двух направлениях, - думал Оби-Ван, наступая на графа с тыла. - Если у нас получится…"
      Граф Дуку полуобернулся и поднял ладонь. Вихрь темной энергии сбил Оби-Вана с ног и вышиб воздух у него из груди. Джедай призвал Силу, чтобы ответить графу, но нападение застало его врасплох. Он увидел, как Дуку резко развернулся и ударил Энакина ногой, вложив в удар весь свой вес. Энакин упал навзничь, а Дуку перебросил Оби-Вана через перила балкона.
      Оби-Ван рухнул на пол и не смог подняться - его оглушило. Он почувствовал вдали всплеск темной стороны, а потом на него рухнула часть балкона. Прежде чем потерять сознание, джедай подумал: "Теперь все зависит от Энакина".
      Когда на Оби-Вана обрушился балкон, Энакин бросился на графа, сбросил его с лестницы и спрыгнул следом. Он хотел кинуться к груде обломков, под которыми оказался Оби-Ван, но знал, что сейчас не время. "Теперь все зависит от меня. Нельзя давать Дуку ни секунды отдыха". Он попытался сосредоточиться на Дуку, но ему было так страшно за Оби-Вана, что отрешиться от этого страха не удавалось.
      Дуку улыбнулся и словно бы прочитал мысли Энакина.
      – Я чувствую в тебе сильный страх, Скайуокер, - и он покачал головой, словно Энакин был на редкость нерадивым учеником. - У тебя есть мощь, у тебя есть гнев, но ты ими не пользуешься.
      "И не собираюсь, - сказал себе Энакин. - Это путь на темную сторону". Отринув страх, он постарался забыть и о балконе, обрушившемся на Оби-Вана, и о напряженном лице канцлера, наблюдавшего за поединком, исход которого мог решить его участь. Энакин заставил себя сосредоточиться на схватке - и только на ней.
      Боевых супердроидов не осталось, на поле битвы были только Энакин и Дуку. Сражаясь, они пересекли длинный зал, но завладеть преимуществом не удалось никому. "Он же старик, - подумалось Энакину. - Может быть, я окажусь выносливее. .." Однако мощь темной стороны так и бурлила вокруг, так что надеяться на подобный исход не стоило. Темная сторона будет держать Дуку на ногах, сколько понадобится. "Что же делать? Я обязан победить, иначе погибнут и Оби-Ван, и канцлер, не говоря уже обо мне самом…"
      Энакин услышал, как канцлер Палпатин что-то кричит, стараясь перекрыть треск и гудение световых мечей.
      – Пусти в ход агрессию, Энакин! Призови свою ярость! Соберись, иначе тебе ни за что его не одолеть!
      Энакин помедлил. Канцлер не джедай, он не знает об опасностях, которые таит в себе темная сторона. Его заботит только одно - выйти живым из этой передряги. "Кроме меня, этого никто не сделает". Конечно, можно рискнуть и призвать мощь темной стороны - только сейчас, один-единственный раз, и только ради спасения Оби-Вана и канцлера. Он взглянул на Дуку и позволил себе ощутить эмоции, которые так строго контролировал.
      Ярость вскипела в нем. Этот человек его унижал, этот человек похитил Палпатина и едва не убил Оби-Вана, он отрубил Энакину руку и пытался уничтожить Падме! Энакин применил собственный гнев так же, как обычно применял Силу, позволив ему управлять световым мечом. Он двигался все быстрее и быстрее - и вот световой меч опустился и отсек обе кисти графа Дуку.
      Энакин подался вперед и поймал падающий меч графа. Ярость по-прежнему струилась в его венах. Он приставил оба световых меча к шее Дуку и замер, едва дыша, - так трудно ему было совладать с собой.
      – Хорошо, Энакин, хорошо, - произнес Палпатин. Он улыбался с облегчением. - Я не сомневался, что у тебя все получится.
      При звуке этого мягкого знакомого голоса Энакин почувствовал, что напряжение ослабло. И тогда Палпатин сказал:
      – Убей его. Прямо сейчас!
      Энакин ошарашенно уставился на канцлера. Судя по всему, Дуку был потрясен не меньше.
      – Прикончи его, Энакин, - повторил Палпатин.
      Энакин с трудом проглотил комок в горле, пытаясь справиться с бурлившим гневом.
      – Я не должен…
      – Сделай это! - рявкнул канцлер.
      Дуку попытался что-то сказать, но руки Энакина уже двигались. Световые клинки легко перерубили шею графа. Энакин потрясенно глядел на обезглавленное тело у своих ног. "Я не сумел себя остановить. Я не сумел…" Он выключил мечи, пытаясь понять, что же хотел сказать Дуку.
      – Отличная работа, Энакин, - похвалил Палпатин. - Было слишком опасно оставлять его в живых.
      – Это был беззащитный пленник, - горько ответил Энакин. Он с укором посмотрел на Палпатина и обнаружил, что канцлер по-прежнему прикован к генеральскому креслу. Призвав Силу, Энакин разорвал энергетические оковы. Конечно, канцлер ничего не понял, убеждал он себя. Палпатин не джедай. К тому же канцлер попал в ловушку и наверняка считал, что сможет освободиться, только если Энакин убьет Дуку. Энакин попытался объяснить ему:
      – Я не должен был так поступать, канцлер. Это не подобает джедаю.
      Палпатин поднялся, растирая запястья.
      – Это вполне естественно. Он отрубил тебе руку, и ты хотел отомстить. И ведь это не в первый раз, Энакин.
      Энакин покачал головой. Он понимал, что имеет в виду Палпатин. Когда песчаные люди убили мать Энакина, он вырезал их всех - мужчин, женщин и детей. Дети ему до сих пор иногда снились. Об этой мести знали только Палпатин и Падме. Падме больше привело в ужас горе Энакина, нежели то, что он совершил, а вот Палпатин назвал его поступок "достойным сожаления". Оба так и не поняли, что это означает для джедая. А ни одному джедаю Энакин не мог этого рассказать, даже Оби-Вану. В особенности Оби-Вану.
      Канцлер кивнул, словно бы понимал, о чем Энакин думает, но вслух сказал лишь одно:
      – Надо уходить.
      Словно бы в подтверждение слов канцлера пол начал крениться - это переключились генераторы гравитации. Энакин побежал к обрушившемуся балкону, обломки которого завалили Оби-Вана. С помощью Силы он отшвырнул покореженные конструкции и упал на колени, чтобы проверить, как себя чувствует его друг. "Кости целы, дыхание в норме…" Энакин вздохнул с облегчением.
      – У нас нет времени! - встревоженно окликнул его Палпатин, взбегая по ступеням к лифту. - Оставь его, иначе мы не выберемся!
      – Его ждет та же судьба, что и нас, - тихо ответил Энакин. Больше никогда ему не придется терять близкого человека - так, как он потерял мать. Нагнувшись, Энакин взвалил бесчувственное тело Оби-Вана на плечи, пошатнулся под его тяжестью, но удержал равновесие и решительно двинулся к лифту.

Глава 3

      Оби-Ван постепенно приходил в себя. Ощущение было такое, словно его долго колотили, - по правде говоря, в голове до сих пор что-то гремело. И еще что-то впивалось в живот. Оби-Ван осторожно открыл глаза. Он увидел расплывчатого канцлера Палпатина, который тянулся к нему, прикрывшись каким-то экраном; за канцлером была чернота.
      Оби-Ван поморгал. Канцлер к нему вовсе не тянулся, он находился вообще внизу и висел, цепляясь за что-то. Чернота оказалась какой-то темной шахтой.
      – Я что-то пропустил?
      – Держитесь, - произнес откуда-то сзади сдавленный голос Энакина. - У нас тут некоторые сложности.
      Ага. Значит, в живот ему впивалось плечо Энакина, а канцлер цеплялся за щиколотку его бывшего падавана. Оби-Ван любезно кивнул Палпатину.
      – Здравствуйте, канцлер. Как вы себя чувствуете?
      Палпатин бросил взгляд в пустоту под ногами.
      – Вроде бы неплохо.
      В голове у Оби-Вана начало проясняться.
      – А где граф Дуку?
      – Убит, - коротко ответил Знакин, и по его тону стало ясно, что развивать тему он не хочет.
      – Жаль, - заметил Оби-Ван. - Он бы нам пригодился живым.
      – Корабль разваливается, - резко ответил Энакин. - Может, обсудим это позже?
      "А он на взводе…" Однако Энакин снова спас ему жизнь и в одиночку умудрился вызволить канцлера, так что имеет полное право немного нервничать. Оби-Ван посмотрел в бесконечную с виду шахту.
      Гравитация изменилась, и они оказались не над бездонным колодцем, а на крутом склоне. Оби-Ван услышал над головой грохот и лязг и, выгнув шею, увидел, что к ним что-то приближается. Потолок, что ли, падает?
      – Что это?
      – Ардва, - ответил Энакин. - Я попросил его запустить лифт.
      – О. - Значит, они в шахте лифта. Что же случилось? Энакин устал ждать? "Не думаю, что мне очень хочется узнать, как мы здесь оказались, - решил Оби-Ван. - Буду счастлив, если мы просто выберемся отсюда".
      Энакин кричал в комлинк, чтобы Ардва-Дидва остановил лифт.
      – Поздно! - сказал Оби-Ван. - Прыгаем!
      И они прыгнули. Несколькими этажами ниже они снова врезались в стену шахты и съехали по ней прямо перед стремительно опускавшимся лифтом. Гравитация продолжала меняться, и вскоре шахта развернулась горизонтально. Чем более пологим становился уклон, тем медленнее они скользили, а вот лифт, к несчастью, хода не сбавлял.
      – Останови лифт, Ардва! - кричал Энакин в комлинк, вскакивая на ноги.
      Лифт остановился. А потом с жутким шумом двинулся снова. Все трое понеслись по шахте, а лифт едва их не догонял. "Видимо, управление повреждено", - подумал Оби-Ван.
      Лифт разгонялся. Энакин снова закричал что-то в комлинк, но Оби-Ван даже слов не различил. Палпатин споткнулся. Оби-Ван подхватил его под локоть и потянул вперед.
      "Он не сможет бежать в таком темпе, - думал джедай. - Давай, Энакин, придумай что-нибудь!"
      И вдруг все двери, ведущие в шахту, разом распахнулись. Оби-Ван, Энакин и Палпатин выскочили в какой-то коридор, а свихнувшийся лифт пронесся мимо.
      Прислонившись к стене, они пытались отдышаться. "Хорошая пробежка - лучшее средство для прочистки мозгов". Наконец Оби-Ван выпрямился.
      – Давайте поглядим, не осталось ли в ангаре чего-нибудь способного летать. Идем.
      В этой части корабля генераторы гравитации, судя по всему, работали нормально - все залы и коридоры были восхитительно горизонтальны, как и положено. Когда Оби-Ван, Энакин и Палпатин пробежали по одному из них, путь им преградила завеса голубого света. Оби-Ван резко остановился и перехватил Палпатина, чтобы тот не врезался в экран. Сзади и с обеих сторон тоже вспыхнули лучевые экраны.
      – Как так вышло? - проворчал Оби-Ван. - Мы же не такие простаки!
      – Вовсе нет, мастер, - отозвался Энакин. - Эта ловушка описана на первых страницах любого учебника… - Оби-Ван сердито обернулся. Энакин пожал плечами. - Вы же нас вели. А я отвлекся.
      – А, так это я, выходит, во всем виноват?
      – Вы же мастер, - снова пожал плечами Энакин. - А я просто герой.
      Оби-Ван хмыкнул:
      – Что ж, я охотно выслушаю дельный совет.
      Канцлер Палпатин негромко кашлянул за спиной у двоих джедаев.
      – Может быть, нам стоит сдаться, и пусть нас приведут к генералу Гривусу? Графа Дуку больше нет, и мы, вероятно, могли бы провести переговоры о нашем освобождении…
      Оби-Ван взглянул на Энакина и увидел на его лице выражение крайнего недоверия. Впрочем, он знал, что сам выглядит так же. "Генерал Гривус - и переговоры?! Только если на Татуине пойдет снег…"
      – Я предлагаю… подождать, - сказал через некоторое время Энакин.
      – Подождать? - Оби-Ван поглядел на бывшего ученика изумленно. - Это такой план?
      – Вот-вот здесь появится пара-тройка дроидов и отключит лучевые экраны, - объяснил Энакин. - А мы их после этого ликвидируем. Патрули службы безопасности всегда комплектуют из этих тощих бесполезных боевых дроидов.
      Словно в подтверждение слов Энакина появились два боевых дроида.
      – Сдать оружие, - приказал один из них механическим монотонным голосом.
      – Видите? - приосанился Энакин. - Никаких проблем.
      Тут за спинами боевых дроидов открылись просторные ворота, а за ними обнаружилась шеренга дроидов-разрушителей. Оби-Ван обернулся - с той стороны дроидов-разрушителей оказалось еще больше. А за разрушителями виднелись боевые супердроиды. Джедаи оказались окружены со всех сторон. Оби-Ван покачал головой. Они с Энакином еще могли бы пробиться сквозь тесный строй врагов, но защитить при этом канцлера было невозможно. В этот миг в коридоре показался Ардва-Дидва - он с писком выкатился из прилегающего прохода.
      – Отлично. А какой у нас план "Б"? - спросил Оби-Ван у Энакина.
      Энакин переводил взгляд с канцлера Палпатина на дроидов и обратно.
      – Мне думается, что предложение канцлера Палпатина не лишено смысла.
      "Сегодня явно неудачный день", - подумал Оби-Ван, отдавая дроидам свой световой меч.
      Обитатели всей галактики готовы были поклясться, что у великого генерала Гривуса эмоций не больше, чем у дроидов, которые ему служат. Генерал родился на планете Кэли и славился безжалостностью даже до того, как стал наполовину киборгом. Поговаривали, что теперь у него не осталось вовсе никаких чувств.
      Однако сам Гривус считал эти слухи ошибочными. У живого существа и машины было одно общее чувство, и именно его испытывал генерал, глядя, как на капитанский мостик проходят в электропутах Оби-Ван Кеноби и Энакин Скайуокер. Удовлетворение. Генерал бы непременно улыбнулся, если бы на это была способна металлическая маска, заменявшая ему лицо.
      Стражи, само собой, привели к нему и канцлера, и маленького синего астродроида. Впрочем, генерал приказал дроидам привести на мостик всех незваных гостей, и те исполнили приказ буквально. От астродроида не было никакого толку. Как только корабль вернется на территорию сепаратистов, его без труда перепрограммируют.
      Один из телохранителей генерала выступил вперед со световыми мечами джедаев. Гривус взвесил их в металлических когтях. Каждый джедай сам делал себе собственный световой меч, это было и оружие, и произведение искусства, которое подходило только владельцу. Внимательное изучение светового меча может очень многое сказать о джедае, который его создал. Но это потом.
      Гривус повернулся к пленникам, вытянувшись в полный рост. Во время последнего технического осмотра его металлических частей он специально велел удлинить ножные протезы, чтобы, выпрямившись, оказываться выше большинства живых существ. Ему нравилось смотреть на всех сверху вниз. Ему нравился ужас в глазах окружающих, когда им приходило в голову, какое жуткое оружие может прятаться под его длинным плащом, и страх, когда они глядели в бесстрастное металлическое лицо.
      Но на этих джедаев его облик должного впечатления не произвел. Ничего, это временно.
      – Побег не удался, - сказал им Гривус.
      Реакции не последовало. Что ж, к джедаям нужен особый подход, и этот подход у него был. И работал безошибочно. Генерал откинул плащ, показав пленникам световые мечи, пристегнутые к подкладке.
      – Я давно хотел присоединить ваши мечи к моей коллекции, - сказал он. - Редкие трофеи.
      Оби-Ван улыбнулся:
      – Мне кажется, Гривус, вы забыли, что командую здесь я.
      Этот человек сошел с ума? Вокруг него стеной стоят враждебно настроенные дроиды, руки у него скованы, спасать его некому. И он командует?! Гривус пристально поглядел на пленника.
      – Какая самоуверенность, Кеноби, - проурчал он. - Только вам это не поможет…
      – Давай, Ардва, - сказал Скайуокер, и из астродроида внезапно повалил дым. Гривус рывком обернулся - и тут невидимая рука выхватила один из световых мечей из-под его плаща. Меч полетел к Оби-Вану, тот схватил его связанными за спиной руками и включил, аккуратно разрезав электропуты. В следующий миг джедай освободил Энакина.
      Другая невидимая рука со скрежетом металла о металл вырвала у генерала из когтей второй световой меч. Невероятно, но оба джедая оказались на свободе и, встав спина к спине, отражали лазерный огонь дроидов. Даже бесполезный крошкаастродроид умудрился вывести из строя боевого супердроида, присоединившись к нему каким-то кабелем.
      Гривус подался назад, предоставив магна-стражу возможность оказаться между ним и лазерным огнем. В конце концов, телохранители для этого и предназначены. Кто-то из его неймойдианского экипажа уже попал под отраженные выстрелы, и генерал не мог допустить, чтобы такое произошло и с ним. Пусть с джедаями разберутся дроиды.
      В суматохе послышался голос одного из пилотов:
      – Сэр, мы сошл'и с орб'иты! Вс'е контрольные отс'еки кормов'ой част'и вышл'и из строя!
      – Придерживайтесь курса, - автоматически ответил генерал. Он отступил еще на шаг, лихорадочно соображая, что происходит. Можно ли без управления кормовой частью совершить прыжок в гиперпространство? Нет. А пока дроиды-ремонтники чтото починят, республиканские истребители успеют снова подбить корабль. Не получится…
      Гравитация резко сменилась. Потолок внезапно оказался "внизу".
      – Включ'ить магн'иты! - крикнул в микрофон один из пилотов.
      Некоторые боевые дроиды успели прилипнуть к полу, но большинство посыпалось на потолок вместе с джедаями. Гривус с неприязнью отметил, что джедаев перемена гравитации врасплох не застала. Они даже воспользовались ею и разрубили нескольких дроидов, не успевших среагировать достаточно быстро.
      – Корабль развал'ивается! - завопил пилот-неймойдианец.
      "Паникует, как все неймойдианцы, - подумал Гривус. - Бессмысленные существа". Однако времени не оставалось. Теперь нет никакого смысла выигрывать эту схватку. Джедаи все равно сгорят, когда подбитый корабль потерпит крушение.
      Гравитация без предупреждения вернулась в норму. Джедаи спрыгнули на пол и побежали. Дроидов почти не осталось, и теперь бывшие пленники намеревались напасть на самого генерала. "Поздно". Гривус повернулся и швырнул вверх свой электропосох. Тот врезался в обзорный иллюминатор, и прочный прозрачный материал пошел трещинами. Когда джедаи приблизились, Гривус прыгнул, вложив в прыжок всю силу механических ног.
      Растрескавшийся иллюминатор разлетелся, и во внезапно открывшуюся брешь хлынул воздух. Гривус расслабился, и его вынесло в дыру вместе с деталями дроидов, обломками снаряжения и трупами членов экипажа. Генерал успел увидеть, как два джедая и канцлер Республики вцепились в панель управления, и вылетел наружу.
      Когда его отнесло от корабля, он вытянул руку в сторону корпуса и выпустил встроенный трос. Якорь крепко зацепился за обшивку. Генерал вытравил трос на всю длину и висел на нем, пока разбитый иллюминатор не закрыл автоматический защитный экран, и воздух не перестал вырываться из корабля. Затем Гривус подтянулся к обшивке и надежно уперся в нее металлическими ногами.
      Карабкаясь по поверхности корабля, Гривус думал, что дроидное по большей части тело - это очень удобно. Обычному живому существу надо было бы дышать, оно не выжило бы в космическом вакууме, да и для того, чтобы прицепиться к кораблю, ему бы понадобилось особое снаряжение. Гривуса подобные мелочи не заботили.
      Он добрался до люка и открыл его. Генерал рассчитал все правильно: он оказался в отсеке со спасательными капсулами. Гривус кинулся к капсулам, но в последний момент приостановился. Почему бы еще немного не осложнить жизнь этим надоедливым джедаям? Он подошел к панели управления и принялся переключать тумблеры, выпуская в космос все капсулы - ряд за рядом.
      Наконец осталась лишь одна капсула. "Ну вот, - подумал Гривус. - Теперь посмотрим, как они отсюда выберутся!" Он забрался в последнюю капсулу и покинул то, что осталось от его флагмана. Корабли Федерации находятся поблизости и наверняка подберут его, а истребители клонов слишком заняты его дроидами и не станут обращать внимания на безоружную спасательную капсулу. Генералу удалось спастись.
      А при случае он свалит вину за поражение на графа Дуку, который уже не предъявит никаких объяснений. Да, это будет просто прекрасно. Генерал дроидов повернул в сторону ближайшего боевого корабля, строя новые планы.

Глава 4

      Едва Энакин с Оби-Ваном уничтожили последних магна-стражей, как Энакин почувствовал, что корабль тряхнуло. Взвыли сигналы тревоги.
      – Обшивка горит! - закричал Палпатин.
      Поглядев в оставшийся иллюминатор, Энакин увидел, что перед кораблем сверкают искры. Он по-прежнему видел и тьму космоса, и звезды, так что в атмосферу они еще не вошли. Но корабль уже настолько раскалился… Энакин побежал к креслу штурмана изучить показания приборов.
      – Все спасательные капсулы уже запущены, - сказал Энакин, когда к нему присоединился Оби-Ван. "Наверняка дело рук генерала Гривуса. Если бы мы еще хоть немного поторопились, мы бы его взяли!"
      Оби-Ван бросил взгляд на приборы, а потом на тумблеры и кнопки панели управления.
      – Послушай, Энакин, ты же у нас первоклассный пилот, - заметил он нарочито легкомысленным тоном. - Ты знаешь, как управлять крейсером такого типа?
      "Оби-Ван просит меня сесть за штурвал?! Да уж, наверное, он и вправду разнервничался!" Значит, другого выбора у них нет. Энакин ответил в тон ОбиВану, подтверждая, что тот верно оценил грозящую им опасность:
      – Вы имели в виду, знаю ли я, как посадить то, что осталось от этого крейсера?
      Оби-Ван кивнул. Энакин сел в кресло пилота - по крайней мере с виду капитанский мостик был более или менее такой же, как и на любом звездолете, принадлежащем Республике или Торговой Федерации. Он взглянул на экраны и как раз успел увидеть, как от корабля отваливается изрядный кусок.
      – Ну? - спросил Оби-Ван, когда крейсер снова тряхнуло.
      – В нынешних обстоятельствах я бы сказал, что мои способности к пилотированию этой груды металла значения уже не имеют, - ответил ему Энакин. - Пристегнитесь.
      Он словно издалека слышал, как Оби-Ван и Палпатин следуют его указаниям, а Ардва-Дидва устраивается у вспомогательной панели управления, но его пальцы уже вовсю исследовали незнакомые элементы управления. "Во-первых, прекратить стрельбу… Этот переключатель? Нет, вон тот…" Он быстро отстучал сообщение республиканским истребителям: "Мы с генералом Кеноби захватили корабль. Канцлер цел и невредим. Прекратите огонь". Энакин подписался своим именем и кодом, удостоверявшим его личность, и отослал сообщение.
      Заставив себя забыть об окруживших их истребителях, он сосредоточился на управлении кораблем. Это было все равно, что пытаться пилотировать огромный астероид. Крыльев и посадочного оборудования у крейсера не было. Двигатели отвалились вместе с кормой. Немногочисленные маневровые двигатели по большей части заглохли, а оставшиеся были так покорежены, что если их запустить, могло случиться все что угодно.
      А на эксперименты времени не оставалось. Корабль вошел в верхние слои атмосферы, и остатки обшивки раскалялись от трения. Мостик трясся и дрожал - от крейсера отваливались все новые и новые части.
      Оби-Ван, сидя в кресле штурмана, спокойно собирал информацию об их скорости, высоте, температуре обшивки. Энакина занимало управление крейсером, а не Оби-Ван, однако он какой-то частью сознания впитывал цифры, обдумывал их и принимал в расчет. Энакин летел - летел, ведомый удачей, инстинктом, чутьем.
      Они были уже глубоко в атмосфере и двигались слишком быстро. Энакин открыл все люки и выпустил все стабилизаторы, которые еще работали, в поисках равновесия между растущей от трения температурой и необходимостью сбросить скорость.
      На секунду показалось, что трюк удался. Затем корабль страшно тряхнуло, и показатели скорости снова взвились вверх.
      – Еще что-то отвалилось, - пробормотал Энакин.
      – Выпало все, что было в ангаре, - буркнул в ответ Оби-Ван.
      Энакин бросил взгляд на канцлера, мрачно вцепившегося в сиденье. "Он же чиновник, он к такому не привык". Но объяснять происходящее Палпатину было некогда - если, конечно, они собирались выйти живыми из этой передряги.
      – Я собираюсь повернуть на несколько градусов и поглядеть, не удастся ли затормозить, - сказал Энакин Оби-Вану.
      – Мы перегреваемся, - предупредил Оби-Ван и снова принялся диктовать цифры.
      "Да знаю я, знаю…" - Энакин пробежался по кнопкам, открывая и закрывая люки и пытаясь затормозить оставшимися маневровыми двигателями. Что угодно, только бы замедлить падение.
      Ровный монолог Оби-Вана прервался.
      – Справа и слева пожарные корабли!
      Энакин щелкнул переключателем, и на мостике раздался голос одного из пилотов-пожарных:
      – Следуйте за нами. Мы постараемся погасить огонь.
      "Следовать за вами? Как вы это себе представляете?" Но из динамиков послышались цифры - координаты. Для крейсера очистили громадную посадочную полосу в промышленном районе. "Хватит, чтобы остановить наше ведро с гайками, и достаточно далеко от населенных мест, так что если мы промахнемся, жилые дома не пострадают. Отлично - кто-то подумал головой".
      – Как там скорость? - резко спросил Энакин, и Оби-Ван снова принялся декламировать цифры.
      Сквозь дым, застилавший иллюминатор, Энакин увидел, как под ними проносятся корусантские небоскребы. "Слишком близко. Мы летим очень низко и быстро…" Ардва-Дидва отчаянно верещал, и Энакин жестом показал на переключатель:
      – Выровняй нас, - приказал он дроиду и снова принялся тормозить корабль.
      – Выровнялись, - сказал Оби-Ван. - Пять тысяч.
      – Держитесь, - велел Энакин. - Сейчас будет жарко. Мы потеряли температурную защиту.
      – Посадочная полоса прямо по курсу, - сказал через секунду Оби-Ван.
      "Слишком низко, слишком быстро, слишком жарко… Слишком поздно. Это не посадка, а управляемое крушение. Да и не то, чтобы особо управляемое". Кому-то, однако, было до них дело: посадочную платформу окружали пожарные спидеры. "Только бы не промахнуться…"
      Корабль тряхнуло. Энакин увидел, как пожарный спидер отлетает в сторону перед самым крейсером, а потом обзор заслонила волна противопожарной пены. На миг Энакину стало безумно страшно, что сбросить скорость не удалось и они слетят с дальнего конца посадочной платформы. Потом корабль остановился.
      – Ну, давайте выбираться, - предложил Энакин, отстегиваясь от кресла. ОбиВан с канцлером последовали его примеру, и вскоре они уже выскочили из люка на открытый воздух. Среди спасательных кораблей они увидели небольшой челнок, который ждал их, чтобы доставить в Сенат.
      Пока врачи осматривали потрясенного канцлера, Энакин с Оби-Ваном принялись спорить о заключительном этапе их миссии.
      – Это все вы затеяли, - говорил Энакин. - Вы все спланировали. Так что на сей раз все лавры ваши!
      – Извини, дружище, - возражал Оби-Ван. - Это ты убил графа Дуку. - Энакин передернулся, однако Оби-Ван этого не заметил. - Ты спас канцлера и ты посадил эту развалину, - продолжал он. - Ты…
      – Исключительно благодаря вашим урокам, мастер, - серьезно сказал Энакин. - Это вы заслуживаете таких хвалебных речей. - "А вот меня совершенно точно не стоит хвалить за то, как я убил Дуку".
      – Бесконечных речей… - замотал головой Оби-Ван. - Энакин, давай посмотрим правде в глаза: сегодня ты герой. Твоя очередь провести славный день среди политиков.
      Челнок приземлился на сенатскую посадочную платформу. Энакин увидел, что прибытия канцлера ожидают мастер Винду и десяток сенаторов. Спорить было некогда.
      – Ладно, тогда за вами должок, - сказал Энакин Оби-Вану. - И не только за то, что я в десятый раз спас вашу шкуру.
      – В девятый, - поправил Оби-Ван. - Та история на Кейто-Неймойдии не считается. - Энакин закатил глаза, а Оби-Ван улыбнулся. - До встречи на брифинге.
      Энакин не сдержал ответной улыбки, но когда он вслед за канцлером шел к трапу, улыбка погасла. Что бы там ни говорил Оби-Ван, на сей раз он, Энакин, не был никаким героем. "Герой бы ни за что не сделал того, что сделал я".
      Навстречу Палпатину шагнул Мейс Винду. Они обменялись несколькими сухими фразами, и канцлера окружили сенаторы, чтобы поздравить его с благополучным возвращением.
      Энакин глядел на все это, чувствуя себя совершенно потерянным. За спиной у него раздалась череда коротких гудков, а затем чей-то суетливый голос сурово произнес:
      – Ну, не настолько все было скверно. Не надо преувеличивать.
      "Си-Трипио!" Если здесь протокольный дроид, значит, Падме тоже где-то рядом! Забыв о своих терзаниях, Энакин оглядел толпу сенаторов в поисках жены.
      Он ее не увидел. Энакин шагнул вперед, а сенаторы двинулись с посадочной платформы в здание Сената.
      Сенатор от Алдераана Бейл Органа заметил Энакина и, отделившись от окружавшей Палпатина толпы, подошел к нему. Они направились к зданию вместе.
      – Как теперь Сенату вас отблагодарить? - говорил Бейл Энакину. - Смерть графа Дуку, несомненно, положит конец войне и суровым мерам безопасности, к которым так склонен канцлер…
      Энакин вздрогнул, однако от слов сенатора ему полегчало. Он понимал, что убивать беспомощного Дуку было нельзя, но, возможно, все не так ужасно, как казалось. Канцлер Палпатин, судя по всему, полагал, что это необходимо, а если Бейл прав и смерть Дуку положит конец войне, это спасет миллиарды жизней, которые иначе неминуемо были бы унесены бесконечными битвами. Ведь тогда совсем другое дело… или нет? "Я никогда больше не нарушу Кодекс джедаев", - пообещал себе Энакин. От одной мысли об этом на душе стало спокойнее.
      Бейл терпеливо ждал, что ответит Энакин. Тот поспешно припомнил последнюю реплику сенатора.
      – Война будет длиться, пока генерала Гривуса не разберут на запчасти, - сказал он Бейлу. - Канцлер весьма четко дал это понять.
      Бейл нахмурился и собрался было ответить, но Энакин его уже не слушал. Он почувствовал что-то - кого-то - совсем рядом, и этот кто-то шел за ними. Он ощутил…
      – Извините, - бросил он Бейлу и направился к ряду гигантских колонн, выстроившихся вдоль галереи.
      – Ничего страшного, - произнес ему в спину сенатор.
      Сенатор Органа поспешил к Палпатину и своим коллегам, а Энакин нырнул в тень за колоннами. Сомнений не было - да! Он обернулся, и Падме скользнула в его объятия.
      Энакин забыл и о Дуку, и о Палпатине, и обо всем остальном. Обнимая Падме, целуя ее, он чувствовал, что снова стал цельным. Уравновешенным. Счастливым.
      Когда поцелуй наконец прервался, Падме словно ответила на мысли мужа.
      – Наконец-то ты вернулся. Теперь я снова чувствую себя единым целым.
      "Единым целым…"
      – Я соскучился, Падме. Так соскучился…
      Она вздрогнула в его объятиях.
      – Ходили слухи, будто ты погиб. Это было ужасно, невыносимо! - Она прильнула к мужу, словно хотела удостовериться, что он действительно жив.
      Энакин взял ее за плечи и легонько потряс.
      – Я вернулся. Я цел и невредим.
      Падме улыбнулась, и он снова прижал ее к груди, чтобы почувствовать совсемсовсем близко.
      – Кажется, будто мы не виделись целую вечность, - продолжал Энакин. - А ведь так и могло получиться - если бы канцлера не похитили, не думаю, чтобы нам когда-нибудь позволили вернуться с осаждаемых планет Внешнего Кольца. - И он снова попытался поцеловать ее, но Падме отстранилась.
      – Подожди, - шепнула она. - Не здесь.
      – Нет, здесь! - ответил Энакин, притягивая ее к себе. Она и сама не понимает, как нужна ему сейчас, как нужны ему ее поддержка, ее любовь. Она ничего не знает о Дуку. - Я устал от этой лжи. Пусть все знают, что мы женаты!
      – Энакин, не надо так говорить! - нахмурилась Падме. - Ты нужен Республике, чтобы война, наконец, закончилась! - И она ободряюще улыбнулась, словно почувствовав его досаду. - Я люблю тебя больше всего на свете, - нежно сказала она, - но не хочу, чтобы ради меня ты жертвовал своей жизнью джедая.
      – Да, я посвятил жизнь Ордену джедаев, но я готов отказаться от нее ради тебя, - медленно проговорил Энакин, прочувствовав каждое слово.
      – Я так не хочу, - задумчиво ответила Падме и снова улыбнулась. - Нет, совсем не хочу. - Энакин опять потянулся к ней, но она ускользнула. - Терпение, мой дорогой джедай. Приходи ко мне позже.
      Она сделала шаг в сторону, но рефлексы джедая не обманешь. Энакин заключил ее в объятия - и теперь, когда сладкое потрясение встречи улеглось, почувствовал, что ее трясет с головы до ног.
      – Что с тобой?
      – Просто очень рада тебя видеть, - ответила Падме срывающимся голосом и отвела взгляд.
      – Нет, не это. - Энакин встревожился и обострил свои джедайские чувства. - Что-то еще случилось. В чем дело? Объясни, что происходит!
      Падме, к его ужасу, расплакалась.
      – Мы не виделись пять месяцев, - выдавила она сквозь слезы. - Мне было очень тяжело. Я никогда не чувствовала себя так одиноко…
      Энакин не мог больше терпеть. Ему пришло в голову, что на свете есть только одна вещь, которую Падме не хотела бы ему говорить.
      – У тебя появился другой?
      К его удивлению и облегчению, Падме вмиг перестала плакать.
      – Нет! - воскликнула она с такой гневной искренностью, что ошибиться было невозможно. - Ты мне по-прежнему не доверяешь, но ничего не изменилось!
      Нет, все-таки изменилось! Энакин почувствовал это еще яснее.
      – Я тебя такой никогда не видел…
      – Все хорошо. - Падме на миг отвернулась, а потом снова взглянула на него. - Все просто чудесно. - Она запнулась, и Энакин подумал: "Чудесно? Тогда почему тебе страшно? Почему ты плачешь?" И тут она глубоко вздохнула и продолжила:
      – Я… Энни, я беременна.
      Энакин замер с открытым ртом. Как раз этого он никак не ожидал… "Ребенок? У нас будет ребенок?!"
      Падме тревожно смотрела на него, ожидая, что он скажет.
      "У нас будет ребенок", - осознавал Энакин.
      – Это… замечательно!
      Падме прикрыла глаза и приникла к нему.
      – Что же нам делать?
      В голове у Энакина так и завихрились непрошеные мысли. Такое не скроешь. Падме сказала: "Ты нужен Республике, чтобы война наконец закончилась", но когда джедаям станет известно, что он женат, придется покинуть Орден. Как тогда помогать Республике? Что скажет Оби-Ван, когда узнает, что его друг и ученик так долго ему лгал? И что это будет означать для Падме?
      Энакин приказал себе забыть обо всем этом.
      – Все будет хорошо, - шептал он Падме. - Сейчас нам не о чем беспокоиться. - Он умолк и вдруг улыбнулся. "У нас будет ребенок!" - Я счастлив. Это самый счастливый момент в моей жизни.

Глава 4

      Едва Энакин с Оби-Ваном уничтожили последних магна-стражей, как Энакин почувствовал, что корабль тряхнуло. Взвыли сигналы тревоги.
      – Обшивка горит! - закричал Палпатин.
      Поглядев в оставшийся иллюминатор, Энакин увидел, что перед кораблем сверкают искры. Он по-прежнему видел и тьму космоса, и звезды, так что в атмосферу они еще не вошли. Но корабль уже настолько раскалился… Энакин побежал к креслу штурмана изучить показания приборов.
      – Все спасательные капсулы уже запущены, - сказал Энакин, когда к нему присоединился Оби-Ван. "Наверняка дело рук генерала Гривуса. Если бы мы еще хоть немного поторопились, мы бы его взяли!"
      Оби-Ван бросил взгляд на приборы, а потом на тумблеры и кнопки панели управления.
      – Послушай, Энакин, ты же у нас первоклассный пилот, - заметил он нарочито легкомысленным тоном. - Ты знаешь, как управлять крейсером такого типа?
      "Оби-Ван просит меня сесть за штурвал?! Да уж, наверное, он и вправду разнервничался!" Значит, другого выбора у них нет. Энакин ответил в тон ОбиВану, подтверждая, что тот верно оценил грозящую им опасность:
      – Вы имели в виду, знаю ли я, как посадить то, что осталось от этого крейсера?
      Оби-Ван кивнул. Энакин сел в кресло пилота - по крайней мере с виду капитанский мостик был более или менее такой же, как и на любом звездолете, принадлежащем Республике или Торговой Федерации. Он взглянул на экраны и как раз успел увидеть, как от корабля отваливается изрядный кусок.
      – Ну? - спросил Оби-Ван, когда крейсер снова тряхнуло.
      – В нынешних обстоятельствах я бы сказал, что мои способности к пилотированию этой груды металла значения уже не имеют, - ответил ему Энакин. - Пристегнитесь.
      Он словно издалека слышал, как Оби-Ван и Палпатин следуют его указаниям, а Ардва-Дидва устраивается у вспомогательной панели управления, но его пальцы уже вовсю исследовали незнакомые элементы управления. "Во-первых, прекратить стрельбу… Этот переключатель? Нет, вон тот…" Он быстро отстучал сообщение республиканским истребителям: "Мы с генералом Кеноби захватили корабль. Канцлер цел и невредим. Прекратите огонь". Энакин подписался своим именем и кодом, удостоверявшим его личность, и отослал сообщение.
      Заставив себя забыть об окруживших их истребителях, он сосредоточился на управлении кораблем. Это было все равно, что пытаться пилотировать огромный астероид. Крыльев и посадочного оборудования у крейсера не было. Двигатели отвалились вместе с кормой. Немногочисленные маневровые двигатели по большей части заглохли, а оставшиеся были так покорежены, что если их запустить, могло случиться все что угодно.
      А на эксперименты времени не оставалось. Корабль вошел в верхние слои атмосферы, и остатки обшивки раскалялись от трения. Мостик трясся и дрожал - от крейсера отваливались все новые и новые части.
      Оби-Ван, сидя в кресле штурмана, спокойно собирал информацию об их скорости, высоте, температуре обшивки. Энакина занимало управление крейсером, а не Оби-Ван, однако он какой-то частью сознания впитывал цифры, обдумывал их и принимал в расчет. Энакин летел - летел, ведомый удачей, инстинктом, чутьем.
      Они были уже глубоко в атмосфере и двигались слишком быстро. Энакин открыл все люки и выпустил все стабилизаторы, которые еще работали, в поисках равновесия между растущей от трения температурой и необходимостью сбросить скорость.
      На секунду показалось, что трюк удался. Затем корабль страшно тряхнуло, и показатели скорости снова взвились вверх.
      – Еще что-то отвалилось, - пробормотал Энакин.
      – Выпало все, что было в ангаре, - буркнул в ответ Оби-Ван.
      Энакин бросил взгляд на канцлера, мрачно вцепившегося в сиденье. "Он же чиновник, он к такому не привык". Но объяснять происходящее Палпатину было некогда - если, конечно, они собирались выйти живыми из этой передряги.
      – Я собираюсь повернуть на несколько градусов и поглядеть, не удастся ли затормозить, - сказал Энакин Оби-Вану.
      – Мы перегреваемся, - предупредил Оби-Ван и снова принялся диктовать цифры.
      "Да знаю я, знаю…" - Энакин пробежался по кнопкам, открывая и закрывая люки и пытаясь затормозить оставшимися маневровыми двигателями. Что угодно, только бы замедлить падение.
      Ровный монолог Оби-Вана прервался.
      – Справа и слева пожарные корабли!
      Энакин щелкнул переключателем, и на мостике раздался голос одного из пилотов-пожарных:
      – Следуйте за нами. Мы постараемся погасить огонь.
      "Следовать за вами? Как вы это себе представляете?" Но из динамиков послышались цифры - координаты. Для крейсера очистили громадную посадочную полосу в промышленном районе. "Хватит, чтобы остановить наше ведро с гайками, и достаточно далеко от населенных мест, так что если мы промахнемся, жилые дома не пострадают. Отлично - кто-то подумал головой".
      – Как там скорость? - резко спросил Энакин, и Оби-Ван снова принялся декламировать цифры.
      Сквозь дым, застилавший иллюминатор, Энакин увидел, как под ними проносятся корусантские небоскребы. "Слишком близко. Мы летим очень низко и быстро…" Ардва-Дидва отчаянно верещал, и Энакин жестом показал на переключатель:
      – Выровняй нас, - приказал он дроиду и снова принялся тормозить корабль.
      – Выровнялись, - сказал Оби-Ван. - Пять тысяч.
      – Держитесь, - велел Энакин. - Сейчас будет жарко. Мы потеряли температурную защиту.
      – Посадочная полоса прямо по курсу, - сказал через секунду Оби-Ван.
      "Слишком низко, слишком быстро, слишком жарко… Слишком поздно. Это не посадка, а управляемое крушение. Да и не то, чтобы особо управляемое". Кому-то, однако, было до них дело: посадочную платформу окружали пожарные спидеры. "Только бы не промахнуться…"
      Корабль тряхнуло. Энакин увидел, как пожарный спидер отлетает в сторону перед самым крейсером, а потом обзор заслонила волна противопожарной пены. На миг Энакину стало безумно страшно, что сбросить скорость не удалось и они слетят с дальнего конца посадочной платформы. Потом корабль остановился.
      – Ну, давайте выбираться, - предложил Энакин, отстегиваясь от кресла. ОбиВан с канцлером последовали его примеру, и вскоре они уже выскочили из люка на открытый воздух. Среди спасательных кораблей они увидели небольшой челнок, который ждал их, чтобы доставить в Сенат.
      Пока врачи осматривали потрясенного канцлера, Энакин с Оби-Ваном принялись спорить о заключительном этапе их миссии.
      – Это все вы затеяли, - говорил Энакин. - Вы все спланировали. Так что на сей раз все лавры ваши!
      – Извини, дружище, - возражал Оби-Ван. - Это ты убил графа Дуку. - Энакин передернулся, однако Оби-Ван этого не заметил. - Ты спас канцлера и ты посадил эту развалину, - продолжал он. - Ты…
      – Исключительно благодаря вашим урокам, мастер, - серьезно сказал Энакин. - Это вы заслуживаете таких хвалебных речей. - "А вот меня совершенно точно не стоит хвалить за то, как я убил Дуку".
      – Бесконечных речей… - замотал головой Оби-Ван. - Энакин, давай посмотрим правде в глаза: сегодня ты герой. Твоя очередь провести славный день среди политиков.
      Челнок приземлился на сенатскую посадочную платформу. Энакин увидел, что прибытия канцлера ожидают мастер Винду и десяток сенаторов. Спорить было некогда.
      – Ладно, тогда за вами должок, - сказал Энакин Оби-Вану. - И не только за то, что я в десятый раз спас вашу шкуру.
      – В девятый, - поправил Оби-Ван. - Та история на Кейто-Неймойдии не считается. - Энакин закатил глаза, а Оби-Ван улыбнулся. - До встречи на брифинге.
      Энакин не сдержал ответной улыбки, но когда он вслед за канцлером шел к трапу, улыбка погасла. Что бы там ни говорил Оби-Ван, на сей раз он, Энакин, не был никаким героем. "Герой бы ни за что не сделал того, что сделал я".
      Навстречу Палпатину шагнул Мейс Винду. Они обменялись несколькими сухими фразами, и канцлера окружили сенаторы, чтобы поздравить его с благополучным возвращением.
      Энакин глядел на все это, чувствуя себя совершенно потерянным. За спиной у него раздалась череда коротких гудков, а затем чей-то суетливый голос сурово произнес:
      – Ну, не настолько все было скверно. Не надо преувеличивать.
      "Си-Трипио!" Если здесь протокольный дроид, значит, Падме тоже где-то рядом! Забыв о своих терзаниях, Энакин оглядел толпу сенаторов в поисках жены.
      Он ее не увидел. Энакин шагнул вперед, а сенаторы двинулись с посадочной платформы в здание Сената.
      Сенатор от Алдераана Бейл Органа заметил Энакина и, отделившись от окружавшей Палпатина толпы, подошел к нему. Они направились к зданию вместе.
      – Как теперь Сенату вас отблагодарить? - говорил Бейл Энакину. - Смерть графа Дуку, несомненно, положит конец войне и суровым мерам безопасности, к которым так склонен канцлер…
      Энакин вздрогнул, однако от слов сенатора ему полегчало. Он понимал, что убивать беспомощного Дуку было нельзя, но, возможно, все не так ужасно, как казалось. Канцлер Палпатин, судя по всему, полагал, что это необходимо, а если Бейл прав и смерть Дуку положит конец войне, это спасет миллиарды жизней, которые иначе неминуемо были бы унесены бесконечными битвами. Ведь тогда совсем другое дело… или нет? "Я никогда больше не нарушу Кодекс джедаев", - пообещал себе Энакин. От одной мысли об этом на душе стало спокойнее.
      Бейл терпеливо ждал, что ответит Энакин. Тот поспешно припомнил последнюю реплику сенатора.
      – Война будет длиться, пока генерала Гривуса не разберут на запчасти, - сказал он Бейлу. - Канцлер весьма четко дал это понять.
      Бейл нахмурился и собрался было ответить, но Энакин его уже не слушал. Он почувствовал что-то - кого-то - совсем рядом, и этот кто-то шел за ними. Он ощутил…
      – Извините, - бросил он Бейлу и направился к ряду гигантских колонн, выстроившихся вдоль галереи.
      – Ничего страшного, - произнес ему в спину сенатор.
      Сенатор Органа поспешил к Палпатину и своим коллегам, а Энакин нырнул в тень за колоннами. Сомнений не было - да! Он обернулся, и Падме скользнула в его объятия.
      Энакин забыл и о Дуку, и о Палпатине, и обо всем остальном. Обнимая Падме, целуя ее, он чувствовал, что снова стал цельным. Уравновешенным. Счастливым.
      Когда поцелуй наконец прервался, Падме словно ответила на мысли мужа.
      – Наконец-то ты вернулся. Теперь я снова чувствую себя единым целым.
      "Единым целым…"
      – Я соскучился, Падме. Так соскучился…
      Она вздрогнула в его объятиях.
      – Ходили слухи, будто ты погиб. Это было ужасно, невыносимо! - Она прильнула к мужу, словно хотела удостовериться, что он действительно жив.
      Энакин взял ее за плечи и легонько потряс.
      – Я вернулся. Я цел и невредим.
      Падме улыбнулась, и он снова прижал ее к груди, чтобы почувствовать совсемсовсем близко.
      – Кажется, будто мы не виделись целую вечность, - продолжал Энакин. - А ведь так и могло получиться - если бы канцлера не похитили, не думаю, чтобы нам когда-нибудь позволили вернуться с осаждаемых планет Внешнего Кольца. - И он снова попытался поцеловать ее, но Падме отстранилась.
      – Подожди, - шепнула она. - Не здесь.
      – Нет, здесь! - ответил Энакин, притягивая ее к себе. Она и сама не понимает, как нужна ему сейчас, как нужны ему ее поддержка, ее любовь. Она ничего не знает о Дуку. - Я устал от этой лжи. Пусть все знают, что мы женаты!
      – Энакин, не надо так говорить! - нахмурилась Падме. - Ты нужен Республике, чтобы война, наконец, закончилась! - И она ободряюще улыбнулась, словно почувствовав его досаду. - Я люблю тебя больше всего на свете, - нежно сказала она, - но не хочу, чтобы ради меня ты жертвовал своей жизнью джедая.
      – Да, я посвятил жизнь Ордену джедаев, но я готов отказаться от нее ради тебя, - медленно проговорил Энакин, прочувствовав каждое слово.
      – Я так не хочу, - задумчиво ответила Падме и снова улыбнулась. - Нет, совсем не хочу. - Энакин опять потянулся к ней, но она ускользнула. - Терпение, мой дорогой джедай. Приходи ко мне позже.
      Она сделала шаг в сторону, но рефлексы джедая не обманешь. Энакин заключил ее в объятия - и теперь, когда сладкое потрясение встречи улеглось, почувствовал, что ее трясет с головы до ног.
      – Что с тобой?
      – Просто очень рада тебя видеть, - ответила Падме срывающимся голосом и отвела взгляд.
      – Нет, не это. - Энакин встревожился и обострил свои джедайские чувства. - Что-то еще случилось. В чем дело? Объясни, что происходит!
      Падме, к его ужасу, расплакалась.
      – Мы не виделись пять месяцев, - выдавила она сквозь слезы. - Мне было очень тяжело. Я никогда не чувствовала себя так одиноко…
      Энакин не мог больше терпеть. Ему пришло в голову, что на свете есть только одна вещь, которую Падме не хотела бы ему говорить.
      – У тебя появился другой?
      К его удивлению и облегчению, Падме вмиг перестала плакать.
      – Нет! - воскликнула она с такой гневной искренностью, что ошибиться было невозможно. - Ты мне по-прежнему не доверяешь, но ничего не изменилось!
      Нет, все-таки изменилось! Энакин почувствовал это еще яснее.
      – Я тебя такой никогда не видел…
      – Все хорошо. - Падме на миг отвернулась, а потом снова взглянула на него. - Все просто чудесно. - Она запнулась, и Энакин подумал: "Чудесно? Тогда почему тебе страшно? Почему ты плачешь?" И тут она глубоко вздохнула и продолжила:
      – Я… Энни, я беременна.
      Энакин замер с открытым ртом. Как раз этого он никак не ожидал… "Ребенок? У нас будет ребенок?!"
      Падме тревожно смотрела на него, ожидая, что он скажет.
      "У нас будет ребенок", - осознавал Энакин.
      – Это… замечательно!
      Падме прикрыла глаза и приникла к нему.
      – Что же нам делать?
      В голове у Энакина так и завихрились непрошеные мысли. Такое не скроешь. Падме сказала: "Ты нужен Республике, чтобы война наконец закончилась", но когда джедаям станет известно, что он женат, придется покинуть Орден. Как тогда помогать Республике? Что скажет Оби-Ван, когда узнает, что его друг и ученик так долго ему лгал? И что это будет означать для Падме?
      Энакин приказал себе забыть обо всем этом.
      – Все будет хорошо, - шептал он Падме. - Сейчас нам не о чем беспокоиться. - Он умолк и вдруг улыбнулся. "У нас будет ребенок!" - Я счастлив. Это самый счастливый момент в моей жизни.

Глава 5

      Когда неймойдианский челнок стал снижаться на Утапау, Гривус оглядел скучную планету сквозь иллюминатор. Поверхность была плоская, изъеденная карстовыми воронками, в которых местные жители строили свои города. Челнок опустился в один из самых больших и глубоких карстовых городов. Из стены выдвинулась посадочная платформа, окруженная боевыми дроидами и супердроидами, и челнок аккуратно приземлился на нее.
      Когда Гривус сошел с трапа, к нему приблизился дроид.
      – На планете все спокойно, сэр, - сказал он. - Население под контролем.
      "Разумеется, под контролем, - подумал Гривус. - Тупые личинки". Местные жители его не заботили. Он прибыл на встречу Совета сепаратистов.
      К генералу подошел телохранитель.
      – По особому каналу поступило сообщение, - шепнул он.
      Генерал мгновенно позабыл о Совете. Он поспешил к голографической площадке. Над проецирующим диском замерцало голубое сияние, сгустившееся в очертания фигуры в плаще с капюшоном. Гривус низко поклонился. Вот он, подлинный лидер сепаратистов, подлинная сила, подпитывающая войну.
      – Да, лорд Сидиус, - произнес Гривус.
      – Я советую вам перенести встречу Совета на Мустафар, - сказал негромкий холодный голос.
      – Да, господин, - ответил Гривус.
      – Хорошо. Джедаи истратят на ваши поиски все свои ресурсы. Я не хочу, чтобы они узнали о вашем местонахождении, пока мы не будем готовы.
      "Вероятно, это означает, что военные действия возобновятся еще не скоро", - подумал Гривус. Он скрыл разочарование и сказал лишь:
      – Господин, при всем моем уважении я вынужден спросить, почему вы не позволили мне убить канцлера, когда была такая возможность?
      – Еще не время, - ответил Дарт Сидиус. - Вам следует проявить терпение. Близится завершение войны, и я заверяю вас, генерал, что победа будет за нами.
      Гривус кивнул. Но при всем своем могуществе и самоуверенности Дарт Сидиус - не воин. "Он хоть понимает, чего нам стоил бессмысленный рейд на Корусант?!" На всякий случай Гривус задал следующий вопрос:
      – А утрата графа Дуку?
      Из-под капюшона Дарта Сидиуса едва виднелась улыбка.
      – Смерть лорда Тирануса списана на счет неизбежных потерь, - сказал он. - Скоро у меня будет новый ученик - моложе и гораздо могущественнее лорда Тирануса.
      Гривус снова кивнул. Его обнадежили. Но когда трансляция закончилась, он остался сидеть, глядя в пустоту, куда только что проецировалось изображение Дарта Сидиуса. Лорды ситхов хитры и вероломны. Пожалуй, думал генерал Гривус, ему бы передалось больше уверенности лорда Сидиуса, знай он подробнее о его планах.
      Падме внезапно проснулась. В огромной постели она была одна. Она тихонько полежала несколько мгновений, собираясь с мыслями. Спала она скверно - уже несколько месяцев, с тех пор как обнаружила, что беременна. Но на этот раз еще что-то было не так. Тут она поняла что именно. Она была одна.
      – Энакин?
      Тишина. Падме нахмурилась, поднялась с постели и отправилась искать мужа.
      Нашла она его на веранде - Энакин глядел на огни ночного Корусанта. Этой ночью янтарные нити виднелись не везде. Места, где после битвы с сепаратистами остались взорванные дома, зияли темными пустыми дырами. Кое-где в дыму, все еще поднимавшемся над руинами, виднелись огоньки кораблей службы спасения, которые неустанно пытались вызволить из-под обломков оставшихся в живых.
      Падме встала рядом с Энакином. Он не посмотрел на нее, даже когда она дотронулась до его руки, но Падме заметила отблески света на его щеках. Он плакал.
      – Что тебя тревожит? - спросила она, хотя, кажется, и так знала.
      – Ничего, - глухо ответил он.
      – Энакин, - очень нежно произнесла Падме, - сколько нам еще учиться быть честными друг с другом?
      На секунду ей показалось, что он промолчит.
      – Мне приснился сон, - сказал он наконец. Говорил он тяжело, как будто слова облекались в плоть, становились реальностью, в которую ему не хотелось верить.
      "Сон?" Ничего подобного Падме не ожидала.
      – Плохой? - осторожно спросила она.
      – Как те, когда мне снилась мама - перед ее смертью.
      Падме перевела дух. Энакину недели напролет снились страдания и муки матери. Именно сны в конце концов вынудили его отправиться к ней - вопреки наставлениям и приказам джедаев. Но было поздно. Энакин никогда не простит себя. Иногда Падме казалось, что Орден джедаев он тоже никогда не простит. Она взглянула на мужа. Ей не верилось, что сейчас его так расстроили воспоминания.
      – И что? - поторопила она.
      Энакин проглотил ком в горле.
      – Сон был про тебя.
      "Про меня?" Падме стало холодно, и рука ее сама собой потянулась к кулону, который она носила, не снимая, - "приносящий удачу" резной кусочек дерева джапор, подаренный ей Энакином, когда ему было девять лет, а ей четырнадцать. Если Энакину снова стали сниться такие сны - теперь уже про нее, Падме, - значит, ей понадобится вся удача на свете.
      – Расскажи.
      – Это просто сон, - отводя глаза, ответил Энакин.
      "Если это был просто сон, почему ты так расстроен?" Но вслух Падме этого не произнесла - Энакин бы только еще сильнее расстроился. Падме ждала.
      Энакин глубоко вздохнул.
      – Ты умерла при родах, - бесстрастно сказал он.
      – А ребенок? - механически спросила Падме, не успев ничего подумать.
      – Не знаю.
      – Это просто сон, - сказала Падме, сама не веря этим словам, как, впрочем, и Энакин. Слишком редко предчувствия его обманывали. "Может быть, надо было раньше пройти обследование у медицинского дроида", - подумалось ей. Но она не отваживалась обращаться к медикам, чтобы не выдать тайну.
      Энакин придвинулся к ней и обнял ее.
      – Этот сон не сбудется, Падме. Я этого не допущу.
      Падме прижалась к нему. Ей стало уютно и спокойно, но она понимала - это только иллюзия. Энакин спас ее от войны, от наемных убийц, от боевых дроидов и от чудовищ, но с этим не разберешься при помощи одного лишь светового меча.
      Глядя на Энакина снизу вверх, Падме впервые попыталась открыто поговорить с ним обо всех тревогах, которые она таила в себе последние пять месяцев.
      – Энакин, этот малыш изменит нашу жизнь, - медленно произнесла она. - Сомневаюсь, чтобы королева позволила мне продолжать деятельность сенатора. - Энакин вскинулся, и она поспешно продолжила: - А если Совет узнает, что ты стал отцом, тебя исключат из Ордена джедаев.
      – Я знаю. - Энакин говорил очень спокойно, и Падме поняла, что он уже успел об этом подумать. Но у Энакина на размышления было всего несколько часов, а у нее - долгие месяцы. Месяцы на то, чтобы изучить все уголки клетки, в которую попали они с мужем.
      Она смирилась с тем, что место в Сенате придется покинуть. Это было горько, но у бывшего сенатора много возможностей продолжить карьеру. Падме была уверена, что с ее опытом она легко найдет себе место помощника при другом сенаторе. И у нее будет ребенок, будет о ком заботиться и кого учить. А вот Энакин…
      За последнюю тысячу лет Орден покинули лишь двадцать джедаев. Однажды Энакин рассказал ей о них, когда они говорили о графе Дуку, последнем из "потерянных двадцати". А Энакин всегда хотел быть джедаем. Он посвятил Ордену жизнь, и что бы он ни говорил, Падме была уверена, что он готов пожертвовать жизнью ради службы Ордену. Он стал героем, он выполнял трудные, смертельно опасные задания и несколько раз едва не погиб. Что же ему делать, если придется отказаться от всего этого? К чему это его приведет?
      Помедлив, Падме решила доверить Энакину и ту мысль, которая в последнее время посещала ее все чаще.
      – Энакин, как ты думаешь, Оби-Ван не может нам помочь?
      Энакин окаменел.
      – Ты ему что-то рассказала?
      – Нет, нет, - успокоила его Падме. - Но он твой наставник, твой лучший друг, и наверняка что-то подозревает…
      – Он мне как отец, но он входит в Совет! Не вздумай ничего ему рассказывать!
      Падме вздохнула.
      – Хорошо, Энни, не буду. - "Не буду, пока ты сам не поймешь, что нам надо это сделать".
      – Его помощь нам не нужна, - сказал Энакин - сказал несколько жестковато, словно пытался убедить в этом не только Падме, но и себя самого. - Наш малыш - это счастье, а не проблема.
      "Это и то, и другое", - подумала Падме, но она устала бесконечно перебирать одни и те же мысли. Она прижалась к Энакину, позволяя его спокойствию окутать себя. Пока что можно думать только о радости, которую готовит им будущее, и не тревожиться. Пока что.
      Обычно получить приглашение мастера Йоды навестить его в личных покоях было честью и привилегией, но сегодня Оби-Ван предпочел бы обойтись без этой чести. "Встречаться тайно, без Совета… Не нравится мне это". Судя по выражению лиц мастера Йоды и мастера Винду, им это тоже не нравилось. Темная сторона непроницаемым облаком заволокла все кругом, и будущее было неясным. В святилище джедаев прокрался страх, питаемый и этой неясностью, и непрекращающейся войной. "Страх - путь на темную сторону. Что же с нами произошло?"
      А теперь еще последние новости.
      – Канцлер под контроль джедаев взять собирается, - произнес мастер Йода.
      – Все под предлогом ужесточения мер безопасности, - кивнул Оби-Ван. За годы, прошедшие с начала войны, Палпатин сосредоточил в своих руках изрядную долю могущества Сената. Добраться до Ордена джедаев для него было лишь вопросом времени. Однако даже если что-то предчувствуешь, вовсе не становится легче, когда это что-то все-таки случается.
      – Я чувствую, что он замышляет уничтожить джедаев, - сказал мастер Винду. Йода поглядел на него с мягким неодобрением. Мастер Винду был великим воином, однако отличался чрезмерной склонностью видеть повсюду заговоры и угрозы. "А Йода после восьмисот лет обучения джедаев стал чересчур терпим". Но мысль о том, что канцлер намерен уничтожить джедаев, и вправду казалась невероятной. Словно почувствовав, о чем размышляет Оби-Ван, Мейс продолжил:
      – Канцлера окружает темная сторона Силы.
      – Как и сепаратистов, - задумчиво заметил Оби-Ван. - Происходит возмущение в Силе, и мы все это чувствуем. Если Палпатин попал под влияние темной стороны, возможно, что эта война - часть плана ситхов по покорению Республики.
      – Предположение лишь! - с чувством возразил Йода. - Невозможно на теориях вроде этой действовать! - Он поглядел на Оби-Вана и Мейса, призывая к объективности. - Доказательство нужно нам, на Совете это чтобы представить.
      "Да, но где мы возьмем доказательство?" - подумал Оби-Ван. И тут же сам ответил на свой вопрос:
      – Доказательство появится, когда мы разделаемся с Гривусом.
      Мейс Винду и Йода переглянулись. Мейс поджал губы. А затем он облек в слова то, чего никому так не хотелось говорить:
      – Если канцлер не прекратит войну немедленно после поражения генерала Гривуса, его следует сместить с должности.
      – Арестовать? - похолодел Оби-Ван. Даже простые разговоры о подобных вещах напоминают государственную измену.
      – Во тьму подобные рассуждения нас заведут, - ответил на его мысли Йода. - С превеликой осторожностью действовать придется.
      "Разумеется, с осторожностью". Но если канцлер продолжит войну, останется ли у них выбор?

Глава 6

      Мастер Йода сидел, пристально изучая Энакина Скайуокера. Юный джедай редко советовался с ним, а просил о неотложной частной беседе еще реже. И вдруг, в такое время… "Важности необычайной для всех нас это может быть. Но почему?"
      – Предчувствия, - произнес он вслух. Среди джедаев видеть будущее - талант редкий, но не уникальный. Йоде и самому при случае приходилось исследовать пути будущего. Однако преднамеренно уже много лет никто этим не занимался - с тех пор, как набрала силу темная сторона, обращаться к предвидениям стало опасно, к тому же они оказывались ненадежными. Впрочем, Энакин был очень сильным джедаем - пожалуй, никого сильнее Йоде за долгие века своей жизни видеть не приходилось. Кроме того, насколько Йода мог судить, Энакин не вызывал у себя видения сознательно, хотя и отказывался описывать простыми словами то, что видел. Йода ободряюще кивнул.
      – Видения твои…
      Энакин опустил глаза.
      – Они о боли, страданиях, - сказал он тихо. - О смерти.
      "И пугают тебя они". Но чего он боится? И за кого? Осторожным следует быть ему, иначе он ничего не узнает, а без знания не сможет помочь.
      – О себе говоришь ты или о том, знаком с кем?
      – О знакомом… - Голос у Энакина дрогнул, руки сжались в кулаки, словно он пытался за что-то ухватиться.
      – О близком ком-то? - уточнил Йода секунду спустя.
      Голос Энакина был тише шепота.
      – Да.
      – Осторожным следует быть, Энакин, будущее ощущая, - проговорил Йода. - Страх утраты на темную сторону ведет. "А когда сильна столь темная сторона, путь этот короток весьма и нетруден".
      К огорчению Йоды, Энакин, судя по всему, не слышал его слов. Стиснув зубы, он глядел в пустоту, как будто видения ожили во время беседы, хотя Йода не чувствовал никаких изменений в Силе, обыкновенно сопровождающих подобные явления. "Вспоминает он", - решил Йода.
      Наконец Энакин снова заговорил.
      – Я не хочу, чтобы мои видения сбылись, мастер Йода, - сказал он голосом, полным угрюмой решимости.
      "Ох, юноша… Джедай способный ты, но смерть отразить не под силу джедаю". Многовековые опыт и память о тысячах созданий, которых мастер Йода учил, с которыми работал, о которых заботился - и чья жизнь была такой короткой, - заставили его негромко произнести:
      – За тех радуйся, кто с Силой слился. Горевать не надо о них. Тосковать не надо. Привязанность к ревности ведет. Тень алчности это.
      Энакин медленно кивнул, хотя Йода по-прежнему чувствовал в нем сопротивление.
      – Что же я должен делать, мастер?
      – Все то отпускать научись, что потерять боишься, - велел ему Йода. "Трудный урок это, но необходимый". И этот урок нужно учить снова и снова, печально думал Йода, вспоминая сотни джедаев, уже погибших в Войнах клонов.
      Встреча с мастером Винду и мастером Йодой тревожила Оби-Вана еще несколько часов. Он думал о ней, вспоминая последние сообщения из Сената, готовясь к брифингу и даже рассказывая множеству джедаев о зонах недавних боев и отвечая на их вопросы в конференц-зале. Но думал он не о Совете джедаев и не о канцлере. Он думал об Энакине.
      Мастер Йода и мастер Винду видели картину в целом - взаимодействия Сената, канцлера и джедаев, и то, какие у каждой из сторон были возможности, ответственность и власть. Они обдумывали данные обещания, приказы и требования, словно бы наблюдали за ходами в игре в деджарик на голографической доске.
      А Энакин на картину в целом не смотрел. Большинство событий он воспринимал с личной точки зрения. Это не было проблемой, пока они с Оби-Ваном воевали против Торговой Федерации на Внешнем Кольце, - в конце концов, когда в тебя палит боевой дроид, это и вправду твое личное дело, какая бы причина за событиями ни стояла. А теперь, когда они вернулись на Корусант, Энакину волейневолей придется учитывать политические последствия своих поступков - и чужих тоже. Возможная реакция Энакина на последние события Оби-Вана очень тревожила. Надо, чтобы кто-нибудь его предупредил, что может случиться. Оби-Ван вздохнул. Вообще-то единственный "кто-нибудь", способный дать Энакину намек, - это он сам, Оби-Ван. Только если Энакин станет его слушать…
      Дверь конференц-зала открылась. Оби-Ван поднял голову от карт и голограмм, которые отключал, и увидел, что к нему спешит Энакин.
      – Ты пропустил доклад о положении на Внешнем Кольце, - сказал Оби-Ван.
      – Меня задержали, - ответил Энакин. Голос у него звучал напряженно и, мягко говоря, озабоченно. Он потряс головой. - Извините. У меня нет уважительных причин…
      Оби-Ван отвернулся, чтобы выключить последние электронные звездные карты.
      – Вкратце - все идет замечательно, - заметил он. Может быть, удастся свернуть на политику, начав с доклада, который Энакин пропустил. - Сейлеуками пала, и мастер Вос переместил войска на Боз-Пити.
      Энакин нахмурился.
      – А что тогда не так? - напрямик спросил он.
      "Ага, перейти к теме будет еще проще".
      – Ожидается, что сегодня Сенат проголосует за то, чтобы предоставить канцлеру еще больше исполнительных полномочий.
      – Это лишь означает, что обсуждений будет меньше, а дела больше, - не без удовлетворения сказал Энакин. Затем он увидел, какое у Оби-Вана выражение лица, и явно удивился. - Разве это плохо? Так будет легче закончить войну.
      "Не так все это просто!" Однако в последний момент Оби-Ван решил смолчать. Энакин не дипломат, для него это действительно кажется простым.
      – Энакин, будь осторожнее с твоим другом канцлером.
      – В каком смысле? - Энакин еще больше удивился.
      – Он хочет встретиться с тобой.
      – Зачем?
      – Не говорит.
      На это Энакин нахмурился.
      – Канцлер не сообщил об этом Совету джедаев? - уточнил он. - Странно.
      – Тут все странно, - буркнул Оби-Ван. - И это меня тревожит. - Вот теперь Энакин наконец начал его внимательно слушать. - Отношения канцлера с Советом стали крайне напряженными.
      Энакин нахмурился еще сильнее.
      – Я знаю, что растущая власть канцлера беспокоит Совет, - сказал он. - Но ведь мы вместе стараемся спасти Республику. К чему такое недоверие?
      "К тому, что можно делать одновременно несколько вещей, - подумал Оби-Ван. - Канцлер вполне способен одновременно стремиться спасти Республику и заботиться об укреплении личной власти. И если мы не обратим на это внимания, к моменту окончания войны власти у него станет слишком много". Но говорить об этом вслух было опасно - даже в Храме джедаев.
      – Энакин, Сила наполняется тьмой, - произнес вместо этого Оби-Ван. - И это влияет на всех нас. Остерегайся своих чувств.
      Энакин кивнул, однако, когда они вдвоем выходили из конференц-зала, Оби-Ван уже не был уверен, что сказал достаточно.
      Кабинет Верховного канцлера на Корусанте славился тем, что из его окон открывался едва ли не самый красивый на планете вид. В большинстве столичных зданий окна выходили в серые тенистые ущелья между колоссальными небоскребами, сплошным ковром покрывавшими поверхность планеты. Эти громадные сооружения напоминали рукотворные горы, и никаких просторов на Корусанте видно не было.
      Но кабинет канцлера располагался выше большинства зданий. Из его окон небоскребы казались не горами, а окаменевшим вечнозеленым лесом. Однако сегодня над лесом висела сумрачная коричневая дымка. Там, где стояли взорванные дома, в лесу шпилей зияли бреши. "Сепаратисты за это ответят", - думал Энакин.
      Наконец канцлер Палпатин нарушил молчание.
      – Энакин, сегодня Сенат намерен обратиться ко мне с просьбой установить прямой контроль над Советом джедаев.
      Энакин изумленно вскинул взгляд. Оби-Ван говорил ему, что канцлеру намерены предоставить новые полномочия, но подобный поворот событий ему в голову не приходил.
      – Джедаи больше не будут подотчетны Сенату? - спросил он, не веря своим ушам.
      – Они будут подотчетны лично мне, - ответил Палпатин. - Сенат сейчас не способен вести войну.
      – Я согласен, - быстро сказал Энакин. И добавил, вспомнив слова Оби-Вана: - Но Совету джедаев это может не понравиться. При всем моем уважении к вам, сэр, должен сказать, что Совету не по душе дальнейшие поправки к конституции.
      – В данном случае у меня нет выбора, - почти печально заметил Палпатин. - Войну необходимо выиграть.
      – С этим никто не спорит, - кивнул Энакин. "Хотя иногда мне кажется, что Совет слишком печется о политике и забывает о реальных проблемах". При этой мысли Энакину стало неловко. Ведь Совет посылал на войну своих членов, и многие уже погибли. "Это потому, что Совет заседает на Корусанте, а не на поле боя, поэтому мне и кажется, что меня окружили со всех сторон, - подумал Энакин. - И к тому же… все остальное". Ему не хотелось сейчас думать о своих снах.
      Палпатин между тем что-то говорил, Энакин как раз успел услышать, как канцлер спрашивает:
      – Тебе никогда не приходило в голову, почему тебя не допускают в Совет?
      – Придет и мое время, - машинально ответил Энакин. - Когда стану старше и, надо полагать, мудрее… - "Не придет мое время, - пронеслось у него в голове. - Все. Стоит им узнать о Падме и ребенке, и мне придется подкинуть Орден". И вдруг он ощутил пустоту внутри - как тогда, когда ему было девять лет, и Совет сказал, что учить его уже поздно. "Что со мной теперь будет?" - спросил он тогда у КвайГона Джинна. Он стал подопечным Квай-Гона, но даже тогда, когда ему было всего девять, этого казалось ему мало. После гибели Квай-Гона Совет изменил решение, но теперь смягчения не будет.
      – Надеюсь, ты доверяешь мне, Энакин, - сказал канцлер.
      – Разумеется, - ответил Энакин, чувствуя себя страшно виноватым. Он не доверял канцлеру настолько, чтобы рассказать ему о Падме и ребенке. Но тогда получалось, что до такой степени он не доверял никому. Пока что.
      – Мне нужна твоя помощь, сынок, - произнес Палпатин.
      "Я что-то прослушал?"
      – Что вы имеете в виду?
      – Я боюсь джедаев. Совет постоянно добивается новых полномочий. Джедаи окружены завесой тайны и одержимы идеей независимости, а в условиях демократии подобные идеалы представляются мне попросту непонятными.
      Энакин едва удержался, чтобы не закатить глаза от раздражения. Оби-Ван говорил о канцлере практически то же самое. Почему бы им просто не прекратить это и не заняться войной?
      – Уверяю вас, джедаи - преданные сторонники идеалов Республики, - сказал он Палпатину.
      – Их дела говорят громче, чем их речи, - возразил Палпатин. - Мое будущее зависит от тебя.
      – Каким образом? - удивился Энакин. - Простите, я не понимаю.
      – Ты станешь глазами, ушами и голосом Республики, - объявил Палпатин.
      "Что это значит?" Канцлер был голосом Сената, а Сенат - голосом Республики. Разве Палпатину нужен помощник-джедай? Это лишено всякого смысла.
      – Энакин, - сказал, помолчав, Палпатин, - я назначаю тебя моим личным представителем в Совете джедаев.
      Ну что ж, тогда все ясно. И тут до Энакина наконец дошло, что он услышал.
      – Меня - мастером?! - "Таких молодых джедаев в Совете еще никогда не было! А может быть, в таком случае меня не выгонят, даже если узнают…" Додумывать он не стал - слишком грандиозной и хрупкой была подобная надежда. Кроме того… - Я потрясен, но ведь Совет сам избирает собственных членов. Они на такое никогда не пойдут.
      – Я думаю, им придется, - сказал Палпатин со спокойной и невероятно убедительной твердостью. - Они нуждаются в тебе гораздо сильнее, чем ты думаешь.

Глава 7

      Энакину пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не начать нервно измерять шагами коридор перед залом Совета джедаев. Голова у него шла кругом. С тех пор как Палпатин сказал юному джедаю, что хочет ввести его в Совет, прошло всего несколько часов, а Сенат предоставил канцлеру полномочия, которые делали назначение Энакина законным, и вовсе, казалось, несколько минут назад. Почему же Энакина не покидает чувство, что он стоит здесь уже несколько суток?
      Наконец дверь открылась, и Энакин вошел. Зал Совета оказался больше, чем помнилось Энакину. С начала Войн клонов он бывал здесь несколько раз - с докладом о поручениях, которые они с Оби-Ваном выполняли, - но не помнил, что требуется столько времени, чтобы дойти до центра круга. Мастера бесстрастно ждали на своих местах - Мейс Винду, Иит Кот, Йода, голограммы Пло Куна и Ки-АдиМанди. Даже по лицу мастера Оби-Вана было никак не догадаться о том, каково же решение Совета.
      Наконец Энакин дошел до середины зала, остановился и поклонился Совету.
      Мейс Винду заговорил. Речь его была формальной - от лица главы Совета джедаев.
      – Энакин Скайуокер, мы согласны с вашим назначением в Совет в качестве личного представителя канцлера.
      – Я приложу все усилия, чтобы отстаивать принципы Ордена джедаев, - не менее формально ответил Энакин, но сдержать радость ему было трудно. Ему хотелось прыгать и кричать - ну, по крайней мере, улыбнуться.
      Должно быть, мастер Йода уловил чувства Энакина, потому что он сурово поглядел на него.
      – Принять это назначение с легким сердцем не смог Совет. Тревожит нас подобный шаг канцлера Палпатина.
      – Я понимаю, - сказал Энакин.
      – Вы станете членом Совета, - продолжал Мейс Винду, - однако мы не присваиваем вам ранг мастера.
      "Что?!" Энакина захлестнул гнев, и тут же всем формальностям пришел конец.
      – Как вы можете так поступать? Я могущественнее любого из вас! Разве я могу входить в Совет, но не быть при этом мастером?
      – Займите свое место, юный Скайуокер, - с ледяным недовольством отвечал Мейс.
      Энакин смолк. Внутри у него все кипело, однако он сумел выдавить: "Простите, мастер", и направился к пустому креслу. "Будущее канцлера зависит от меня, а они никогда не станут доверять никому из нас, если решат, что я не в состоянии себя контролировать. Но в Совете никогда не было никого без ранга мастера! А я достоин стать мастером! Все это знают!"
      Ки-Ади-Манди кашлянул, и Совет перешел к делу.
      – Мы обследовали все принадлежащие Республике звездные системы и не обнаружили ни следа генерала Гривуса.
      – На Внешнем Кольце прячется он, - предположил Йода. - Дальние системы следует вам осмотреть.
      – На это нужно время, - сказал Оби-Ван. - И лишних кораблей у нас нет.
      – Мы не можем отозвать корабли с линии фронта, - согласился Мейс.
      Несмотря на гнев, Энакин тоже кивнул. Силы Республики и так слишком уж рассредоточены.
      – А позволить армиям дроидов перегруппироваться для нас смертельно опасно, - добавил Оби-Ван.
      Энакин был согласен и с этим.
      – Мастер Кеноби, опросить наших агентов следует вам, - сказал Йода. - А затем ждать.
      Энакин нахмурился.
      "Ждать? Тогда у генерала Гривуса будет время перестроить войска! Но сейчас у нас не хватает истребителей, так что ничего другого не остается".
      Голубая голограмма Ки-Ади-Манди подняла руку.
      – А как же высадка дроидов на Кашиик?
      Все согласились, что терять Кашиик, планету вуки, нельзя. Она находилась на главном навигационном маршруте всего юго-восточного квадранта. Энакин тут же вызвался возглавить наступательные войска - эту систему он прекрасно знал и решил, что много времени операция не займет. Однако Мейс Винду покачал головой:
      – Согласно вашему назначению, вы должны быть здесь, при канцлере.
      Энакин скрыл недовольство. Он не сообразил, что должность представителя канцлера не позволит ему вернуться на линию фронта. "Мне не дают делать дело, которое я делаю хорошо, - подумалось ему, - и не дают ранг мастера, чтобы я хорошо выполнял дела здесь. Это несправедливо!"
      И он не утешился, ни когда Йода произнес: "Отношения хорошие у меня с вуки. Полечу я", ни когда мастер Винду охотно согласился.
      Во время оставшейся части заседания, пока Совет раздавал предписания и планировал стратегию войны, гнев Энакина не утихал. Он терпел до конца. Но когда они с Оби-Ваном направились к конференц-залам, Энакин был вынужден выпустить пар.
      – Что за нонсенс? - ворчал он. - Пустить меня в Совет и не признать мастером? За всю историю Ордена не было ничего подобного! Это оскорбительно!
      – Успокойся, - ответил Оби-Ван. - Тебе оказали великую честь. В твоем возрасте войти в Совет - подобного еще никогда не было.
      Энакин фыркнул. "Такого сильного джедая, как я, тоже никогда не было".
      – Энакин, послушай меня, - начал Оби-Ван, и говорил он так серьезно, что Энакин поневоле прислушался. - Дело в том, что ты слишком близок к Палпатину, а Совет не желает, чтобы канцлер вмешивался в дела джедаев.
      "Слишком близок к Палпатину? Он что, думает…"
      – Клянусь вам, я не просил ввести меня в Совет! - воскликнул Энакин. Если другие джедаи тоже так подумали, ничего удивительного, что он пришелся им не по душе!
      – Но ты этого хотел, - возразил Оби-Ван. - И вне зависимости от того, как это получилось, ты оказался в довольно щекотливом положении.
      – Вы имеете в виду верность двум сторонам? - "Но разве мы не на одной стороне?!"
      Оби-Ван покачал головой.
      – Я тебя предупреждал, что между Советом и канцлером существуют трения. Я говорил об этом совершенно ясно. Почему ты меня не слушал? Вот и вляпался.
      В этом весь Оби-Ван - везде ищет тайные мотивы и скрытый смысл. Однако, подумал Энакин, на этот раз он не видит того, что у него прямо под носом.
      – Совету не нравится, что я слишком молод, - объяснил ему Энакин.
      – Вовсе нет, - раздраженно отозвался Оби-Ван. Он помолчал и добавил уже спокойнее: - Энакин, когда ты говоришь ревниво и гордо, мне становится не по себе. Эти чувства недостойны джедая. Они темны и опасны.
      – Кому, как не вам, мастер, быть уверенным в моих способностях, - ответил Энакин. Оби-Ван коротко кивнул. Ободренный этим, Энакин продолжил: - Я знаю, кому должен сохранять преданность.
      Оби-Ван взглянул на Энакина и отвернулся.
      – Надеюсь.
      Энакин встревожился. Он ждал, что еще скажет его бывший наставник. Оби-Ван молчал. Тогда Энакин решил надавить.
      – Я чувствую, что за этими словами стоит еще что-то, чего вы не говорите.
      – Энакин, Совет одобрил твое назначение исключительно потому, что тебе доверяет канцлер, - сказал Оби-Ван и снова замолчал.
      – И что? - Намеки Энакина уже утомили. "Ну хоть раз вы можете высказаться просто и прямо и объяснить мне, в чем дело?!"
      – Послушай, Энакин, я на твоей стороне, - понуро продолжал Оби-Ван. - Я не хотел, чтобы ты оказался в этой ситуации.
      – Да в какой же? - Ведь не может быть, чтобы он говорил о назначении в Совет! Оби-Ван его друг. Он знал, как сильно Энакин стремился занять место в Совете.
      Оби-Ван резко остановился и развернулся к Энакину лицом. Он помолчал, словно подыскивая нужные слова. Затем он глубоко вздохнул.
      – Совет хочет, чтобы ты докладывал обо всех делах канцлера. Они хотят знать, что тот замышляет.
      Энакин ошарашенно уставился на Оби-Вана. Крошечная часть его сознания шепнула: "Никогда, никогда больше не проси Оби-Вана высказываться прямо и недвусмысленно!" Однако он изо всех сил пытался переварить то, что только что сказал Оби-Ван.
      – Они хотят, чтобы я шпионил за канцлером?!
      Оби-Ван кивнул.
      – Это же предательство!
      – Идет, война, Энакин, - убитым голосом сказал Оби-Ван. - А Совет джедаев принес клятву следовать принципам Республики, даже если канцлер этого не делает.
      "Что-то здесь совсем не так…"
      – Почему же Совет не отдал мне этот приказ прямо на заседании? - резко спросил Энакин.
      Оби-Ван понурился еще сильнее.
      – Подобные приказы в открытую не отдают. Совет попросил меня передать его тебе с глазу на глаз.
      "Они знали, знали, что просить о подобном нельзя!" У Энакина закружилась голова.
      – Оби-Ван, канцлер хороший человек, - отчаянно заговорил он. - Он удостоил меня дружбы. Он интересовался моей жизнью с тех самых пор, как я здесь появился. - Уж Оби-Ван-то это поймет! "Мы же на одной стороне! Почему больше никто этого не видит? А шпионить надо… за генералом Гривусом и сепаратистами, а не за хорошим человеком, который делает то же, что и мы!"
      Но Оби-Ван покачал головой.
      – Потому-то ты и должен нам помочь, Энакин. - Однако в лицо Энакину он смотреть не мог. - Мы клялись в верности Сенату, а не его главе… умудрившемуся остаться на этом месте значительно дольше, чем позволяют законы…
      Энакин не верил своим ушам. "Нельзя же винить канцлера за это!"
      – Мастер, но ведь Сенат сам просил его остаться на месте!
      – Энакин, где твое чутье? - настаивал Оби-Ван. - Кое-что здесь не сходится!
      – Вы просите меня пойти против Кодекса джедаев, - горько заметил Энакин. - Против Республики. Против наставника… и друга. Вот что здесь не сходится. Почему вы просите меня об этом?
      – Тебя просит Совет, - ответил Оби-Ван.
      Энакин смотрел на своего друга и чувствовал, что ему становится нехорошо. "Я ведь только вчера пообещал себе, что никогда больше не нарушу Кодекс, я обещал…" А сегодня Совет джедаев заявляет, будто Кодексом можно пренебречь если он мешает Совету добиться своего. Сам Оби-Ван просит его нарушить Кодекс!
      – Я знаю, кому должен сохранять преданность, - повторил Энакин, чувствуя, как пусты эти слова, которые всего минуту назад казались ему исполненными смысла.
      Оби-Ван решил, что это ответ, и с явным облегчением кивнул. Однако Энакин, следуя за своим бывшим учителем по коридору, сам не знал, насколько это можно считать ответом.

Глава 8

      Когда Падме вернулась из Сената, солнце уже садилось. Внешне казалось, что Сенат безоговорочно и единодушно поддержал канцлера Палпатина, однако на самом деле напряжение было невероятное. Падме теперь дни напролет проводила в спорах о том, надо ли что-то делать канцлером, а если да, то что именно. Упорно крепнущая власть Палпатина все больше беспокоила и саму Падме.
      Она долгие годы работала с Палпатином и привыкла ему доверять с тех самых пор, как была избрана королевой Набу, а затем стала представительницей Набу в Сенате. Именно она объявила вотум недоверия прежнему канцлеру Вэлоруму, дав Палпатину возможность занять его место. "Пошла бы я на это, - думала теперь Падме, - если бы знала, как он распорядится полученными полномочиями?"
      Ответа на этот вопрос у нее не было, но она была уверена, что пускать происходящее на самотек нельзя ни в коем случае. Она знала, что в кулуарах ведутся разговоры, граничащие с государственной изменой. Ведь канцлер Палпатин ничего незаконного не делал. Часто Падме невольно спрашивала себя, что бы сказали ее друзья-джедаи, если бы знали, чем она занимается. А больше всего ее занимало, что бы подумал Энакин.
      Аэроспидер остановился на посадочной платформе, и Падме встряхнулась. "На сегодня работать уже хватит". Спину у нее ломило, ноги ныли, в просторных одеяниях, скрывавших беременность, было жарко и тяжело, а устала она так, что не могла уже о чем-либо думать. Она заслужила отдых. И не могла подавить в себе надежду, что Энакину снова удастся улизнуть из Храма джедаев. Каждый вечер он приходить не мог, она это знала, но его так долго не было…
      Капитана Тайфо и двух служанок она отпустила, едва успев выйти из спидера.
      – Я скоро вернусь, - сказала она им.
      Си-Трипио немного помаячил рядом, но она отправила его проверить дроидовохранников.
      Оставшись, наконец, в одиночестве, Падме с облегчением вздохнула и отправилась на веранду полюбоваться закатом. Прислонившись к перилам, она радовалась, что наконец-то не надо ломать себе голову над тем, как и что говорить и какой это вызовет отклик у какого-нибудь впечатлительного коллегисенатора.
      Падме не знала, сколько там пробыла, но вдруг почувствовала, что на веранде она не одна. Она испуганно обернулась и обнаружила, что прямо у нее за спиной стоит Энакин.
      – Ты меня напугал! - пожаловалась она, протягивая к нему руки.
      – Как ты себя чувствуешь? - спросил Энакин, выпустив ее из объятий.
      – Он там здорово пинается, - засмеялась Падме.
      – Он? - удивился Энакин. - Почему ты думаешь, что это мальчик?
      – Материнский инстинкт, - насмешливо ответила Падме. Даже если бы она обратилась к медицинскому дроиду то все равно не стала бы выяснять, кто у нее родится. Размышления о том, мальчик у нее или девочка, стали тайным удовольствием, которых у нее оставалось так мало все эти месяцы, пока Энакина с ней не было. Падме взяла руку мужа и приложила к животу, чтобы и он почувствовал, как крошечная невидимая пятка толкается в стену, окружающую ее владельца.
      Энакин удивленно вскинулся.
      – Ух ты, - сказал он и улыбнулся. - Сильно пинается! Наверняка это девочка!
      Падме засмеялась, и Энакин к ней присоединился. "Вот так и должно быть всегда", - думала она, прижимаясь к мужу. Но у нее были и другие добрые вести, чтобы продлить мгновения счастья.
      – Я слышала о твоем назначении, Энакин, - сказала она. - Я так тобой горжусь!
      К ее изумлению, он разом помрачнел.
      – Меня приняли в Совет, - сердито сказал Энакин. - Но меня не признали мастером.
      Хрупкое счастье испарилось.
      – Потерпи, - пожала плечами Падме. - Со временем твои заслуги признают.
      – Со мной до сих пор обходятся как с падаваном, - пробурчал Энакин, словно и не слушая ее. Он сжал кулаки. - Они просто боятся моего могущества, в этом все дело.
      – Энакин! - Падме не любила, когда он заводил такие разговоры, сердился, обижался и норовил обвинить в своих неприятностях кого-то другого. "Ведь не всегда же можно найти виноватого, так не бывает! Нужно просто справиться с этим и двигаться дальше".
      – Иногда я просто не понимаю, что случилось с Орденом джедаев, - продолжал Энакин, и теперь слова его звучали не гневно, а печально, почти обиженно. - Помоему, эта война подрывает основы Республики.
      "Энакин?" Падме уставилась на него. За все годы их знакомства она не слышала от него ничего подобного. Обычно Энакин не поддерживал разговоров, хотя бы отдаленно касавшихся политики. Это было единственное, в чем они с Падме никак не могли сойтись. Неужели он наконец отвлекся от незатейливых размышлений, которые всегда касались только последнего задания и того, как бы получше с ним справиться? Тут Падме набралась храбрости и решила рассказать ему о том, о чем думала долгие месяцы, наблюдая, как растет власть Палпатина:
      – Тебе никогда не приходило в голову, что мы можем оказаться не на той стороне?
      Энакин замер и подозрительно взглянул на нее.
      – Это в каком смысле?
      – Мы полагаем, будто служим демократии, но что, если этой демократии больше нет? - сказала Падме, облекая в слова свою самую мучительную тревогу. - Что, если Республика превратилась в то самое зло, которое мы с тобой хотим победить?
      – Я этому не верю, Падме, - не без излишнего напора ответил Энакин. - Ты говоришь как сепаратисты!
      – Энакин, любая война означает неспособность выслушать противника, - настаивала Падме. - Ты же ближе всех к канцлеру. Пожалуйста, пожалуйста, уговори его прекратить огонь и предоставить все дипломатии!
      С этими словами она потянулась к мужу, но тот отпрянул.
      – Не проси меня об этом, Падме! - яростно воскликнул он. - Лучше выдвини подобное предложение в Сенате, это по его части! - Он отвернулся. - Я тебе не мальчик на побегушках! Я никому не мальчик на побегушках!
      "Что-то не так". Падме отринула собственные тревоги и нежно коснулась руки Энакина.
      – Что с тобой?
      – Ничего. - Но в его голосе бушевал океан гнева и обиды.
      Падме немного подождала, думая, что он опомнится и все объяснит, но Энакин упорно молчал.
      – Не надо так, - попросила Падме. - Не закрывайся от меня. Может, я помогу тебе.
      – Нет, не поможешь, - грустно ответил Энакин. Он вымученно улыбнулся. - Это я пытаюсь тебе помочь. Я чувствую, что ты мне чего-то не рассказываешь.
      "Может быть, он что-то слышал о разговорах в Сенате?" Падме поглядела на мужа. "Нет, спрашивать нельзя. Если он ничего не знает, я предам тех, кто мне доверяет. А просить Энакина хранить все в тайне нельзя - ведь он не согласен с нашей точкой зрения".
      – Это я чувствую, что ты мне чего-то не рассказываешь, - возразила она, надеясь, что муж наконец откроется ей.
      Энакин отвернулся.
      "Я была права, что-то случилось".
      Но он молчал.
      "Наверное, ему нельзя рассказывать. Может быть, он поклялся молчать, как и я".
      Она покачала головой, стараясь отогнать видение - они стоят бок о бок и стремятся друг к другу, но не могут преодолеть разделившую их невидимую стену.
      – Обними меня, - попросила Падме. Она потянулась к Энакину, стараясь разрушить стену или, по крайней мере, проделать в ней брешь, куда снова ворвутся надежда и счастье, которые она чувствовала несколько минут назад. - Обними меня, как на том озере на Набу, давным-давно, когда на свете не было ничего, кроме нашей любви. Ни политики, ни интриг…
      Энакин вздрогнул, словно и сам хотел вернуть те волшебные времена - увы, минувшие. "Только бы они минули не навсегда…" Очутившись в его объятиях, Падме шепнула: "… ни войны", - и почувствовала, что он прижимает ее к себе еще крепче. Но несмотря на то что он был здесь, рядом, Падме не могла отделаться от ощущения, что они стали дальше друг от друга, чем всего несколько дней назад, когда он был на Внешнем Кольце, а она на Корусанте.
      "Ненавижу прощаться", - думал Оби-Ван, глядя на Мейса Винду и мастера Йоду, сидевших напротив него. Он сам удивился, откуда у него такие мысли. Джедаям постоянно приходится отправляться на задания, и раньше это Оби-Вана совершенно не тревожило, неважно, улетал ли он, или был среди провожающих. "Наверное, это потому, что идет война, - решил он. - Слишком много джедаев отправляются куда-то и не возвращаются".
      – Энакин отнесся к поручению без особого энтузиазма, - сказал Оби-Ван, нарушая молчание.
      – Под влиянием канцлера слишком большим он, - покачал головой Йода.
      – Сталкивать их - опасный ход, - предупредил Мейс. - Я не уверен, что юноша с этим справится.
      – С ним все будет в порядке, - буркнул Оби-Ван, стараясь проникнуться подобной уверенностью не только на словах. - Я бы доверил ему собственную жизнь.
      – А я нет, - ответил Мейс.
      Оби-Ван изумленно взглянул на Мейса. Неужели Энакину до сих пор не доверяют? Может быть, он и не идеал рыцаря-джедая, но выдающиеся способности проявлял уже не раз. И к тому же…
      – При всем моем уважении, мастер, но разве он - не Избранный? Разве не ему предстоит уничтожить ситхов и восстановить равновесие Силы?
      – Так гласит пророчество, - скептически отозвался Мейс.
      – Пророчество неверно истолковано могло быть, - заметил Йода.
      – Энакин меня не подведет, - настаивал Оби-Ван. - Он меня никогда не подводил.
      – Надеюсь, что прав ты, - сурово сказал Йода, когда штурмовой транспорт приземлился. Двери открылись, и крошечный мастер-джедай поднялся. - А теперь от дроидов армий Кашиик очищать я буду. Да пребудет с вами Сила.
      Мейс и Оби-Ван ответили на традиционное напутствие, и Йода спустился по трапу, чтобы проследить за отправкой наступательных частей армии клонов. Штурмовой транспорт снова взлетел и направился к Храму джедаев. Оби-Ван помрачнел. Другие мастера-джедаи еще никогда не высказывали свое мнение об Энакине столь недвусмысленно. И Оби-Ван не мог удержаться, чтобы не подумать…
      "Как же Энакин может нам доверять, если мы сами ему не доверяем?" Глава 9
      Даже в военное время Галактическая опера сохраняла свою ауру изысканной простоты и элегантности. Сюда приходили послушать лучших исполнителей Республики самые высокопоставленные и утонченные члены правительства. На несколько часов можно было сделать вид, что никакой войны нет вовсе.
      Однако Энакину казалось, что следы войны видны даже здесь. В оперу теперь ходило меньше сенаторов и чиновников, и в зале сидели персоны менее важные и менее занятые. У персональной ложи канцлера стояли гвардейцы в красных одеждах, и смотрели они по сторонам, а не на сцену. Рядом слонялся пользующийся дурной славой барон Папанойда. "А он-то что тут делает?" Но больше никто не задерживался взглядом на Энакине, хотя из-за простого одеяния джедая он чувствовал себя неловко среди всего этого великолепия.
      Гвардейцы пропустили его в ложу Палпатина. Энакин немного помедлил, чтобы глаза привыкли к сумраку. Канцлер Палпатин сидел в самой середине ложи, откуда лучше всего было видно сцену, за ним устроились Мас Амедда и Слай Мур. Когда Энакин разглядел канцлера, тот поднял руку и поманил его к себе.
      – У меня добрые вести, - негромко сказал Палпатин, когда Энакин нагнулся, чтобы лучше его слышать. - Разведывательные подразделения армии клонов установили местопребывание генерала Гривуса. Он прячется в системе Утапау.
      – Ну, наконец-то! - обрадовался Энакин. Мас Амедда строго взглянул на него. Энакин почувствовал себя страшно глупо и продолжил шепотом: - На этот раз ему от нас не уйти.
      Палпатин улыбнулся и кивнул, однако Энакин не понял, к кому это относилось, - к нему или к танцорам мон-каламари в жидком шаре на сцене.
      – Ты как нельзя лучше подходишь для этого поручения, - помолчав, добавил Палпатин. - Однако не стоит слишком доверять Совету - не могут же они, в конце концов, никогда не ошибаться!
      – Они стараются, - возразил Энакин. А потом вспомнил о просьбе Оби-Вана. "Так ли уж они стараются?" - подумалось ему.
      – Присядь, - предложил Палпатин. Он отпустил Амедду и Слай Мур и наклонился к Энакину.
      – Ты сам понимаешь, что полагаться на Совет джедаев я не могу. Если они еще не заманили тебя в какую-нибудь интригу, то скоро обязательно это сделают.
      Энакин помедлил.
      – Кажется, я вас не понимаю.
      Шпионить за канцлером нехорошо, но это не интрига, сказал он себе. Просто Совету нужно больше информации.
      – Совет джедаев хочет получить контроль над Республикой, - бесстрастно сказал Палпатин. - Они задумали предать меня.
      "Нет". Однако сейчас Энакин был уверен в этом не так твердо, как несколько дней назад.
      – Не думаю…
      – А как же твое чутье, Энакин? - мягко спросил Палпатин. - Ты ведь знаешь об этом, правда?
      – Я знаю, что они вам не доверяют.
      Сами эти слова казались Энакину предательством. Но ведь Палпатину это наверняка уже известно и так!
      Палпатин печально улыбнулся.
      – Или Сенату, или Республике. Или демократии, если уж на то пошло.
      – Должен признать, моя вера в них поколеблена, - сказал Энакин.
      – Почему же?
      Энакину ничего не приходило в голову. Лгать канцлеру он не мог, но правда только все осложнила бы. "Мы на одной стороне! Мы должны работать вместе!"
      Однако Палпатин кивнул, словно Энакин во всем ему сознался.
      – Тебя просили шпионить за мной, не так ли?
      "Он знает!" Энакин уставился в пол.
      – Не знаю, что и сказать. - Ему не удавалось справиться с собой настолько, чтобы подтвердить подозрения канцлера. - Я в замешательстве.
      – Вспомни самое начало твоего обучения, Энакин, - сказал Палпатин. - Все обладающие могуществом боятся его потерять. - Он сделал паузу. - Даже джедаи.
      – Джедаи используют свое могущество во благо! - "И я тоже, когда убил графа Дуку?" Энакин отогнал воспоминания. "Я не собирался его убивать. Просто… просто так вышло. Я знал, что так нельзя. Я знал, что могущество дано джедаю не для этого". Но тут тихий голосок на задворках сознания возразил: "Однако ты его убил".
      – В качестве точки зрения это вполне приемлемо, Энакин. А точка зрения джедаев - не единственная возможная. - Палпатин уютно откинулся в кресле. - Темные лорды ситхов тоже верят в справедливость и безопасность, однако считается, что они…
      – Зло.
      Энакин был рад, что разговор наконец перешел к теме, в которой он чувствовал себя уверенно.
      Палпатин улыбнулся.
      – Зло… с точки зрения джедаев. А ведь ситхи и джедаи похожи друг на друга почти во всем, в том числе и в стремлении к большему могуществу. Разница лишь в том, что ситхов не пугает темная сторона Силы. Поэтому они и более могущественны.
      – Ситхи полагаются на страсть, - сказал Энакин. - Они думают только о себе, а не о внешнем мире.
      – А джедаи - нет? - скептически поднял брови Палпатин.
      – Джедаи бескорыстны. Они думают только о других.
      Улыбка Палпатина стала еще шире.
      – Или тебя приучили так думать. Как же тогда получилось, что они потребовали от тебя чего-то такого, что кажется тебе глубоко неправильным?
      – Я не уверен, что это неправильно. - Наверняка у Совета были причины попросить его шпионить за канцлером, причины, о которых сам Энакин не знал. "Но они не пожелали объяснить мне, что это за причины". Энакин почувствовал, как внутри нарастает тяжелый холод. "А что если мы и вправду не на одной стороне?!"
      – О чем они тебя просили? Предать Кодекс джедаев? - спросил Палпатин. - Конституцию? Дружбу? Твои собственные ценности?
      Энакин проглотил ком в горле и промолчал.
      – Думай! - велел ему Палпатин. - Пойми, что ими двигало! Избавься от предубеждений! Боязнь утратить могущество - слабое место и джедаев, и ситхов!
      Энакин едва его слышал. Он был джедаем, никем другим он никогда не хотел стать, ни о чем другом не мечтал. "Я хотел стать лучшим джедаем в истории!" Иногда ему было трудно следовать Кодексу. "Например, когда я убил Дуку". Он всегда полагал, что ему это труднее, чем другим джедаям, потому что он поздно начал учиться, - но что если дело вовсе не в этом? Что если на самом деле никто не следует Кодексу буквально? Неожиданно Энакин вдруг понял, насколько же он мечтает, чтобы Оби-Ван прочитал ему еще одну суровую лекцию о Кодексе. "Потом поговорю об этом с Оби-Ваном", - решил он. Может быть, Оби-Ван сумеет найти во всем этом логику. Каким-то образом…
      Канцлер между тем снова переключился на представление. Через некоторое время он спросил:
      – Тебе знакома легенда о Дарте Плейгисе Мудром?
      – Нет. - Энакин с радостью сменил тему. Говорить о джедаях ему больше не хотелось. Его обуревали смешанные чувства.
      – Так я и думал, - кивнул Палпатин. Он откинулся в кресле, глядя в сумраке на Энакина. - Подобные истории джедаи не стали бы тебе рассказывать. Это ситхская легенда. Дарт Плейгис был темным лордом ситхов. Он был настолько сведущ в темной стороне, что даже умел спасти от смерти тех, кто был ему дорог.
      "Падме!" Энакин мгновенно забыл о Совете джедаев, о шпионстве, об Оби-Ване и Кодексе.
      – И что, он действительно мог делать так, чтобы они не умирали? - спросил он.
      – Темная сторона - путь к умениям, которые многие полагают немыслимыми, - мягко ответил Палпатин.
      Вспомнив, где они находятся, Энакин понизил голос.
      – И что с ним стало?
      – К несчастью, он рассказал своему ученику все, что знал, и тогда ученик убил его во сне, - Палпатин слегка улыбнулся. - Какая ирония судьбы - других он мог спасти от смерти, а сам погиб.
      Энакин вспомнил, как смотрел на умирающую мать, чувствуя, что есть способ не дать ей погибнуть, но был не в состоянии понять, что это за способ. "Я знал, что Сила может спасти от смерти! Я знал это! Если я выясню, чему научился этот Дарт Плейгис, то смогу спасти Падме!"
      Стараясь говорить как можно безразличнее, он спросил:
      – Возможно ли научиться подобному могуществу?
      – Не у джедаев, - отрезал Палпатин.
      Балет подходил к концу. Палпатин поаплодировал и жестом пригласил Энакина выйти первым. Энакин кивнул, погруженный в мысли о том, что только что рассказал ему Палпатин. Энакин знал, в Архиве джедаев хранилось много сведений о ситхах, но допускали к этой информации только мастеров. "А я не мастер, - Энакин стиснул зубы от гнева и решимости. - Ну и ладно. Уж как-нибудь я найду способ узнать, что именно делал Дарт Плейгис. Я спасу Падме. Я сделаю все, что угодно, чтобы спасти ее".
      "Все что угодно".
      Длинные уши Йоды поникли, когда он посмотрел на голограмму Мейса Винду. Доводы старейшины-джедая были неизменны: если канцлер не положит конец войне после уничтожения генерала Гривуса, его следует арестовать. Ведь никогда еще у них не было возможности найти столь ясного доказательства намерений канцлера.
      – Беспокоит меня это, - сказал Йода изображению.
      – Мастер Йода, мне нужен ваш голос, - Мейс говорил устало и досадливо. - Больше ждать нельзя. Канцлер уже что-то подозревает.
      Йода нахмурился.
      – Несколько джедаев вам для ареста понадобится.
      – Я выбрал троих лучших, мастер, - Мейс говорил так, словно изо всех сил хотел проявить терпение. Йода едва не хмыкнул. Терпение никогда не было сильной стороной мастера Винду.
      – Хитер Палпатин, - предупредил Йода. - Застать врасплох невозможно его.
      – Так вы поддерживаете мой план?
      Йода помедлил. "Не слушает он. Все же ход сделать нужно или будет поздно слишком".
      – Голос мой есть у вас. Да пребудет с вами Сила.
      – Благодарю вас, мастер.
      Голограмма погасла, и Йода почувствовал за спиной какое-то движение. Он обернулся и увидел, что двое вуки преградили путь одному из клонов-коммандеров.
      – Пропусти его, Чуй, - сказал Йода.
      Коммандер поприветствовал джедая.
      – Клоны заняли свои позиции, - доложил он.
      "О настоящем пора думать".
      Йода кивнул и шагнул на балкон, откуда было хорошо видно, что происходит на поле предстоящей битвы, и удобно командовать. Обширный опыт помог Йоде сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас, однако от мыслей о канцлере ныл затылок. Что же случится, когда генерала Гривуса наконец обнаружат и уничтожат?

Глава 10

      Энакину трудно привыкнуть к новому положению", - думал Оби-Ван, шагая рядом с бывшим учеником к причалу. Сообщение Палпатина Энакин передал Совету незамедлительно: генерал Гривус находится на Утапау. Однако когда Совет поручил Оби-Вану в одиночку возглавить наступательную операцию, Энакин явно огорчился. "Просто ему нужно время. К Совету надо приспособиться, а это трудно".
      От того, что сам Палпатин рекомендовал поручить командование Энакину, легче не становилось. "Неужели канцлер не понимает, что Энакину, мягко говоря, неудобно прийти на Совет и заявить, что, мол, "канцлер хочет, чтобы операцию возглавил я"? Это прозвучит самонадеянно, даже если он просто будет следовать предписаниям Палпатина!" Однако советов Оби-Вана, как обращаться с Энакином Скайуокером, канцлер слушать не станет.
      Когда они вышли на платформу над причалом, Энакин наконец нарушил молчание.
      – Без меня вам придется трудно, мастер, - сказал он.
      – Согласен, - ответил Оби-Ван. Когда они спасали канцлера, оказалось, что им и вдвоем не одолеть Гривуса - очень уж тот был проворен; как же Оби-Вану удастся справиться с генералом дроидов в одиночку? Он заставил себя улыбнуться.
      – Может быть, это окажется не страшнее охоты на дикую банту, - добавил он, чтобы ободрить и Энакина, и себя.
      Энакин собрался что-то сказать, но осекся. Оби-Ван подождал. Энакин попрежнему молчал, и Оби-Ван повернулся, чтобы уйти. Конечно, тысячи солдат-клонов не особенно нуждаются в присмотре при погрузке в транспортные корабли, но проверить, все ли в порядке, никогда не помешает.
      – Мастер!
      Оби-Ван остановился и оглянулся. Энакин подбежал к нему, виновато понурившись.
      – Мастер, - снова заговорил он. - Я вас разочаровал. Я был слишком самоуверен. Я плохо усвоил ваши уроки. Простите меня. Совет меня так расстроил. Но ваша дружба - это все для меня!
      Оби-Ван почувствовал, как наружу рвется вся любовь, которую он питал к этому упрямому, талантливому, своевольному ученику. Энакин не безгрешен, но он хороший человек. И ему всегда удавалось с собой справиться. Оби-Ван с улыбкой похлопал Энакина по плечу.
      – Энакин, ты силен и мудр. Я тобой очень горжусь. - Смущенный глубиной собственных чувств, он попытался взять более легкомысленный тон. - Мы в первый раз работаем порознь. Надеюсь, что и в последний.
      Энакин кивнул. Оби-Ван зашагал по трапу к подразделениям клонов, чувствуя, что на сердце у него стало гораздо легче. Тут до него дошло все значение собственных слов, и он понял, что Энакин, наверное, тревожится о нем не меньше, чем он - об Энакине. Оби-Ван обернулся.
      – Не беспокойся, - сказал он бывшему ученику. - Со мной столько клонов, что хватит на три системы Утапау. - Он показал на ряды солдат в белых доспехах, выстроившихся внизу, и улыбнулся. - Думаю, что даже без твоей помощи я смогу взять события под контроль.
      – Все когда-то бывает в первый раз, - ответил Энакин. Улыбка у него вышла напряженная, а насмешливый тон и вовсе не удался. Оби-Ван рассмеялся.
      – До встречи, друг. Да пребудет с тобой Сила.
      – Да пребудет с вами Сила, - эхом отозвался Энакин. Теперь голос его звучал серьезно, если не торжественно.
      Направляясь к ожидающему его крейсеру, Оби-Ван не мог справиться с тревогой.
      "Обычное задание, - твердил он себе. - Вернусь через пару недель. Если Энакина что-то беспокоит, у нас будет масса возможностей поговорить".
      Но почему-то казалось, будто сегодня он навсегда простился с лучшим другом и бывшим учеником.
      Энакин стоял и смотрел, пока самый последний клон не поднялся на борт крейсера. С посадочной площадки он ушел только после того, как корабль взлетел. Энакин чувствовал внутри пустоту и неуверенность, словно потерял якорь. "А поговорить с Оби-Ваном о Совете джедаев так и не удалось…"
      Как-то само собой получилось, что Энакин отправился к Падме. Хотя она уже десять лет жила в основном на Корусанте, дома у нее было мирно и уютно, как на ее родной планете Набу. А ему так хотелось мира и уюта.
      "Прохладно у нее", - подумал Энакин, входя. Он улыбнулся. Вечно они из-за этого спорили. Его родиной была раскаленная пустыня Татуина, и хотя Энакин давно приспособился к разнообразному климату других миров по всей Республике, все равно лучше всего он себя чувствовал, когда кругом было жарче, чем нравилось большинству других существ.
      Он окликнул Падме и сел поработать над отчетом для Совета. Вот то, что имело значение, - здесь его всегда ждали и любили. Здесь он мог быть самим собой - просто Энакином Скайуокером, мог просто есть, спать, целовать жену. Как все нормальные люди. Это был его дом.
      Он услышал, как в комнату вошла Падме. Энакин почувствовал слабые знакомые следы другого человека.
      – Приходил Оби-Ван, да? - спросил он.
      – Да, забегал утром, - подтвердила Падме. "Значит, прямо перед заседанием Совета, - подумал Энакин. - Что же он мне ничего не сказал?"
      – Зачем? - спросил он.
      – Он беспокоится за тебя.
      Почему же Оби-Ван заходил к Падме, если беспокоился об Энакине? Разве что.. .
      – Ты что, рассказала ему про нас? - Энакин не сдержался, и в голосе его прозвучал гнев.
      Падме взглянула на него и направилась в спальню. Энакин пошел за ней, ожидая, что она скажет. Наконец она произнесла:
      – Он твой лучший друг, Энакин. Он говорит, тебе сейчас тяжело…
      – А ему легко?
      – В последнее время ты все время в плохом настроении.
      – Ничего подобного! - Он прямо-таки выплюнул ей в лицо эти слова, жалея, что не может накричать и на Оби-Вана. "Они обращаются со мной, как с ребенком!"
      – Энакин! - Падме посмотрела на него с усталой печалью, пронзившей его сердце. - Не начинай снова, пожалуйста!
      Энакин отвернулся, не зная, как все ей объяснить. "Я убил беззащитного пленника и нарушил Кодекс. Совет джедаев попросил меня шпионить за канцлером - это тоже против Кодекса. Канцлер говорит, что Совет хочет завладеть Республикой. Совет говорит, что у канцлера слишком много власти. Я не знаю, кому верить и во что верить. И я так боюсь потерять тебя, что не могу ни о чем думать, а все остальное не имеет никакого значения".
      – Не знаю, - сказал он наконец. - Я… я совершенно растерян.
      – Растерян? - На лице Падме отразилось удивление и озабоченность. - Ты всегда так уверен в себе! Не понимаю.
      – Оби-Ван и Совет мне не доверяют. - "А я не уверен, что могу доверять им".
      Падме покачала головой.
      – Они готовы доверить тебе собственную жизнь. А Оби-Ван любит тебя, как сына.
      "Не исключено. Но он улетел выслеживать генерала Гривуса".
      Энакин предпринял следующую попытку.
      – Со мной что-то происходит. Я не такой джедай, каким должен быть. - Падме снова покачала головой, и Энакин поднял ладонь, чтобы она его не перебивала. - Я один из самых могущественных джедаев, но мне этого недостаточно. Я хочу большего, но при этом знаю, что хотеть такого нельзя.
      – Ты всего лишь человек, Энакин, - ласково сказала ему Падме. - Никто не ждет от тебя ничего большего.
      "Еще как ждут. И я сам жду". Вот почему Оби-Ван так любит читать ему нотации о гордости, честолюбии и зависти, и вот почему эти нотации так его бесят. Ведь он понимает, что Оби-Ван прав. Рыцарю-джедаю не пристали подобные мысли. Энакин закрыл глаза. Мог бы раньше сообразить, что Падме его не поймет. Она же не джедай.
      Но она станет матерью его ребенка. При этой мысли Энакина захлестнули ужас и волнение.
      – Кажется, я нашел способ спасти тебя, - сказал он.
      – Спасти меня?
      – От моих кошмаров. - Не могла же она это забыть!
      Падме улыбнулась.
      – Так тебя это тревожит?
      – Я не хочу потерять тебя, Падме.
      – А я не собираюсь умирать во время родов, Энакин, - спокойно ответила Падме. - Я тебе обещаю.
      – Нет, это я тебе обещаю! - Энакин по неосторожности принес эту клятву, хотя могущества для того, чтобы ее исполнить, у него не было. Пусть канцлер Палпатин думает, будто история Дарта Плейгиса - не более чем легенда. Энакин был уверен, чувствовал, что это правда. А если Дарту Плейгису удалось раскрыть тайну бессмертия, то Энакину это тоже по силам. Время еще есть. - Я стану таким сильным, что смогу спасти тебя от смерти!
      Падме посмотрела ему в глаза.
      – Тебе не нужно становиться еще сильнее, Энакин, - медленно и серьезно сказала она. - Я уверена, что ты можешь спасти меня от чего угодно - такой, какой есть.
      "И спасу, - думал Энакин, заключая ее в объятья. - Я защищу тебя". Любой ценой.

Глава 11

      Всю дорогу на Утапау Оби-Ван размышлял, как лучше всего найти и уничтожить генерала Гривуса. Если попытаться захватить его, Гривус, скорее всего, снова сбежит - генерал дроидов всегда держал спасательный корабль где-нибудь неподалеку от своего командного центра. К тому же совершенно не обязательно, что генерал находится там же, где его войска. Может оказаться, что его штаб размещается в одной части системы Утапау, а дроиды сосредоточены для наступления в другой.
      Поэтому Оби-Ван решил оставить подразделения клонов на борту крейсера, а систему прочесать тайно, самому. Тогда он будет уверен, что если уж отдаст своим войскам приказ, то наступать они будут туда, куда необходимо.
      Коммандер Коди, как всегда, не стал задавать вопросов. Клонов специально генетически модифицировали, чтобы они слушались приказов. Именно поэтому любой крупной операцией должен был командовать рыцарь-джедай. Хотя Оби-Ван уже несколько лет общался и работал с клонами, ему становилось неловко от той готовности, с которой они принимали любой приказ, каким бы абсурдным тот ни казался. Свободное существо не должно быть таким… покладистым.
      Оби-Ван хмыкнул. Сколько раз ему случалось жаловаться на своенравие и независимость Энакина! И пожалуйста - ему, видите ли, не нравятся чересчур послушные войска. Если бы Энакин узнал, о чем думает его мастер, то долго бы смеялся.
      С высоты полета истребителя Оби-Вана планета Утапау казалась вполне мирной. Ни следа армий дроидов Оби-Ван не заметил. В огромных карстовых городах на вид было совершенно спокойно. Конечно, Оби-Ван не рассчитывал вот так просто увидеть генерала дроидов, а планета Утапау официально соблюдала нейтралитет. Надо заправиться топливом и облететь остальную часть системы.
      Добиться разрешения на посадку оказалось проще простого. Встревоженный местный управляющий даже лично явился к кораблю поприветствовать мастера-джедая. Оби-Ван учтиво ему поклонился.
      – С вашего любезного позволения, я бы хотел заправиться, а затем использовать ваш город в качестве базы во время поисковой операции. Мне нужно обыскать близлежащие системы.
      Управляющий подал знак, и технический персонал кинулся обслуживать истребитель.
      – А что вы ищете? - словно бы без особого интереса спросил управляющий.
      – Армию дроидов во главе с генералом Гривусом, - ответил Оби-Ван.
      Утапаунец на миг застыл. Затем он наклонился, словно бы изучая днище истребителя Оби-Вана. Теперь голова его оказалась близко к Оби-Вану, а в прорезанные высоко окна не было видно его лица. Очень тихо и спокойно он произнес:
      – Гривус здесь. Мы у него в заложниках. За нами наблюдают.
      – Понятно, - не менее тихо и спокойно ответил Оби-Ван. Стоит сделать неверный шаг - и дроиды истребят тысячи мирных жителей. Неудивительно, что управляющий так волнуется!
      – Десятый уровень, - шепнул утапаунец, выпрямляясь. Оби-Ван кивнул и направился к истребителю. Он демонстративно нагнулся и заглянул под корабль, словно бы решив рассмотреть то, на что ему указал управляющий. Потом забрался обратно в кабину.
      Когда техники закончили работу, Оби-Ван настроил секретный канал связи со своими войсками.
      – Я нашел генерала Гривуса, - сообщил он коммандеру. - Немедленно передайте в Совет джедаев. Я остаюсь здесь.
      Он прервал передачу, а затем отдал несколько кратких распоряжений своему Арчетыре и выскользнул из истребителя с другой стороны кабины. Когда корабль взлетел, Оби-Ван уже скрылся в тени у входа в город.
      "Осталось всего ничего - добраться до десятого уровня и прикончить Гривуса".
      Попасть на десятый уровень оказалось даже проще, чем он думал. Лестницы были перекрыты, лифты отключены, однако никто не позаботился о том, чтобы поставить охрану на стены самой карстовой воронки. Оби-Вану пришлось всего лишь найти громадного ящера из тех, на которых утапаунцы ездят верхом. Ящер проворно взобрался по стене, и вскоре Оби-Ван уже передвигался по карнизу десятого уровня, высматривая командный центр.
      Тот обнаружился на расстоянии четверти окружности кратера - глядя на полчища дроидов, ошибиться было невозможно, даже если бы вдали не стоял сам генерал Гривус среди других членов Совета сепаратистов. Это было непредвиденное осложнение. Оби-Ван не мог в одиночку справиться со всем советом, не говоря уже о кошмарных телохранителях. С другой стороны, если удастся подобраться поближе, можно будет выведать их планы. Оби-Ван соскочил с ящера и скользнул в узкий высокий проход, надеясь, что голоса будут ему слышны, когда он подберется поближе.
      Генерал Гривус с отвращением оглядел Совет сепаратистов - неймойдианцы Нут Ганрей и Рун Хаако, представляющие Торговую Федерацию, архигерцог Поггл Младший, с виду слишком свирепый для банкира, Шу Май, Сэн Хилл, Уот Тэмбор и другие. Уже не в первый раз Гривус был рад, что его бесстрастное металлическое лицо не выражает эмоций. Оказалось бы некстати, если бы все эти твари поняли, как он их презирает.
      По совету прошел шепоток. Стоит дать им снова заговорить - и это затянется до вечера. Они и так потратили уйму времени на дурацкие вопросы и обсуждение бессмысленных альтернатив. Пора их выгонять.
      – Войска Республики скоро нас выследят, - резко сказал генерал. - Отправляйтесь в систему Мустафар на Внешнем Кольце. Там вы будете в безопасности.
      Нут Ганрей рассмеялся в лицо Гривусу. Большие глаза навыкате делали его до странности похожим на лягушку.
      – В б'езопасн'ости? - зашипел он. - Канцл'ер Палпат'ин сум'ел ускользн'уть из вашей жел'езн'ой хв'атки! Я сомн'еваюсь, что вы в состоян'ии об'есп'ечить нашу б'езопасн'ость!
      Остальные члены совета согласно загудели. Гривус вытянулся в полный рост и нагнулся к непокорному неймойдианцу.
      – Скажите спасибо, вице-король, что вы сами не оказались в моей железной хватке, - сказал он тихим страшным голосом. Ганрей отшатнулся, а гул немедленно затих. Гривус подождал, чтобы урок был усвоен потверже.
      – Корабль ждет вас, - напомнил он.
      Совету сепаратистов уже не терпелось поскорее уйти. Гривус стоял - неподвижно, безмолвно и грозно, - а члены совета спешили к выходу, нервно оглядываясь.
      "Как просто запугать обычных тварей, - думал генерал. - А от страха столько пользы…"
      Теперь ему оставалось всего-навсего не покидать Утапау, пока этот настырный джедай не попадется в ловушку. Если повезет, долго ждать не придется.
      Когда члены Совета сепаратистов удалились, Оби-Ван подождал еще немного в надежде, что вслед за ними последует хотя бы часть боевых дроидов. Однако дроиды не двинулись с места. "Что ж…" Оби-Ван подождал еще секунду, чтобы сосредоточиться на жизненной Силе. А потом он скинул плащ и прыгнул вниз, легко приземлившись прямо перед генералом Гривусом.
      На гладком металлическом лице генерала прочесть ничего было невозможно, однако голос его прозвучал несколько ошарашенно:
      – Ваше поведение просто поразительно. Вы ведь должны понимать, что обречены.
      – Со мной два полных легиона, - ответил Оби-Ван. - На этот раз вам не сбежать.
      Гривус подал знак, и вперед выступили четыре его телохранителя, вращая электропосохами.
      Оби-Ван пригнулся и зажег световой меч. Он сделал обманный выпад, чтобы отвлечь дроидов, а сам с помощью Силы обрушил с потолка огромную дюрастиловую панель.
      Эта тактика сработала даже лучше, чем он думал. Троих телохранителей удалось положить на месте, а четвертого придавило, и он пытался подняться, опираясь на электропосох. Световой меч Оби-Вана рассек его почти надвое.
      В зал хлынули дроиды, однако генерал Гривус жестом велел им уйти. Он отбросил плащ, продемонстрировав пояс, увешанный световыми мечами убитых им джедаев, схватил по два меча в каждую руку и бросился вперед. "Что он делает?!" - удивился Оби-Ван, и тут каждая рука генерала разделилась вдоль надвое. На ОбиВана надвигался четырехрукий противник, и в каждой руке у него было по световому мечу.
      – Джедайским боевым искусствам меня обучал граф Дуку, - сказал Гривус и атаковал. Два меча он закрутил в воздухе, словно жуткие циркулярные пилы, а остальными наносил удары везде, где противнику случалось открыться.
      Это было словно драться с четырьмя противниками одновременно. Световой меч Оби-Вана так и мелькал, ставя блоки и отражая удары, однако было ясно, что долго так не продержаться. "Надо найти другой подход". Оби-Ван прыгнул и, пролетев высоко над головой Гривуса, приземлился у него за спиной.
      Поворачиваться Гривусу было не нужно: он просто крутанулся механическим телом так, чтобы смотреть в другую сторону. Но даже на это ушло какое-то время, и натиск ослабел - как раз на тот миг, которого Оби-Вану хватило, чтобы нанести удар. Две из четырех механических рук рухнули на пол, не выпуская трофейных световых мечей.
      Пока Гривус не успел опомниться и возобновить атаку двумя оставшимися руками, Оби-Ван призвал Силу. Он поднял Гривуса в воздух и ударил его о балку, поддерживавшую верхний уровень. От удара генерал выронил мечи. Они упали на пол, а Гривус соскользнул на уровень ниже.
      Помещение командного центра озарялось разрядами бластеров; прибыли пехотинцы-клоны, и боевым дроидам нашлось чем заняться. Оби-Ван бросился к карнизу и успел увидеть, как Гривус бежит к одноместному колесу-скутеру.
      "Так я и знал! У него тут где-то припрятан корабль, и он надеется улизнуть, пока я разбираюсь с дроидами! Нет уж, не в этот раз!"
      Оби-Ван отразил смертоносную очередь обратно в боевых дроидов и свистнул верховому ящеру. В это время генерал завел свой скутер и с ревом умчался. Ящер спрыгнул вниз, придавив боевого дроида. Оби-Ван вскочил ему на спину и бросился за Гривусом.
      Шагая по коридорам здания Сената, Энакин хмурился. Вроде бы он нес канцлеру Палпатину добрые вести, однако то, как мастер Винду говорил о них на заседании Совета джедаев, Энакина встревожило. "Клон-коммандер доложил, что Оби-Ван нашел генерала Гривуса". Голографическая передача была на удивление четкой, ни дрожи, ни помех. Энакин даже различил на заднем плане клонов, готовящихся к нападению.
      Он думал, что все остальные члены Совета обрадуются этому. Однако они, наоборот, посуровели и стали отпускать двусмысленные замечания, - поглядим, мол, что скажет на это канцлер. "Война скоро кончится! Разумеется, он обрадуется! А чего еще они ждут?"
      Между тем канцлер Палпатин выслушал новости с тем же суровым выражением лица, что и члены Совета.
      – Обнаружить этого генерала дроидов вовсе не значит победить его, - пробормотал Палпатин. - Остается только надеяться, что мастер Кеноби сумеет его одолеть.
      – Я должен был бы быть там, с ним, - сказал Энакин.
      – Меня огорчает, что Совет недооценивает твои таланты, - продолжал канцлер. - Разве тебя не удивляет, что они до сих пор не возвели тебя в ранг мастера?
      – Хотел бы я знать, почему, - вздохнул Энакин. - Я же вижу, что от меня утаивают некоторые аспекты Силы.
      – Они тебе не доверяют, Энакин. - Палпатин помолчал. - Они хотят захватить контроль над Сенатом.
      – Это неправда, - машинально ответил Энакин. Джедаям не нужна власть. "Но если Совет джедаев не занимают вопросы власти, почему же они так волнуются из-за канцлера?"
      – Ты уверен? А что если я прав, и они замышляют захватить Республику? - Палпатин с легкой усталостью покачал головой. - Энакин! Прорвись наконец сквозь завесу лжи, которую возвели вокруг тебя джедаи! Я твой друг. Позволь мне научить тебя истинным путям Силы.
      Энакин похолодел. Палпатин ведь не джедаи.
      – Откуда вам известны пути Силы?
      – Меня всему научил мой наставник, - спокойно ответил Палпатин. - Даже природе темной стороны.
      – Вы знакомы с темной стороной? - Энакин осекся, когда полностью осознал смысл этих слов. - Вы - лорд ситхов! - прошептал он и зажег световой меч.

Глава 12

      Канцлер Палпатин, чье ситхское имя было Дарт Сидиус, спокойно глядел на разъяренного юного джедая со сверкающим световым мечом. Именно к этому сладостному мигу вели все его интриги и планы на протяжении многих лет.
      – Да, я лорд ситхов, - сказал он Энакину. А когда Энакин занес световой меч, Палпатин мягко добавил: - А еще я тот, чьими стараниями Республика в эти трудные времена все-таки не развалилась. Я не враг тебе, Энакин.
      Он чувствовал, как растет замешательство Энакина, и подавил улыбку. Джедаи уверены, будто все лорды ситхов такие же, как его прежние ученики - Дарт Мол и Дарт Тиранус: стоит их разоблачить, и они тут же выхватывают световые мечи. Но ведь световой меч - слишком очевидное оружие. Слова куда лучше. Световым мечом можно разве что убить противника. А слова способны повлиять на его разум, сделать так, что он будет помогать, а не сражаться. Это и есть истинное могущество.
      И Энакин его слушал. Пора приступать к завершающему этапу - склонить, наконец, Энакина на темную сторону. Палпатин позволил себе взять лекторский тон.
      – Энакин, если кому-то предназначено узнать великие тайны, следует изучить их всесторонне, а не только с догматической и ограниченной точки зрения джедаев. Если ты хочешь стать совершенным и мудрым лидером, следует принять более широкий взгляд на Силу.
      Он сделал паузу, чтобы слова как следует улеглись в сознании собеседника. А затем продолжил - в совершенно ином тоне:
      – Берегись джедаев, Энакин. Они тебя боятся. А со временем решат от тебя избавиться. - Он добавил ноток мольбы, словно добрый дядюшка, каким, собственно, и притворялся все это время. - Позволь мне учить тебя, Энакин. Я покажу тебе истинную природу Силы.
      Палпатин видел, что Энакин обдумывает его слова, однако тот помотал головой.
      – Не хочу быть пешкой в вашей политической игре, канцлер. Джедаи - моя семья.
      Но должен же быть способ поколебать эту уверенность? Ах, да.
      – Только я могу помочь тебе обрести могущество большее, чем у любого джедая. Научись управлять темной стороной Силы, Энакин, и тогда ты сумеешь спасти Падме от верной смерти.
      – О ч-чем вы?..
      – Я же знаю, что тебя тревожит, - ласково сказал Палпатин. - Послушай меня. Прошу тебя, не пренебрегай моими знаниями!
      – Я не хочу становиться ситхом! - Однако это прозвучало слишком страстно, словно бы Энакин хотел убедить не только Палпатина, но и себя самого. - Мне следует убить вас!
      "Но ведь ты меня уже не убил, не правда ли, мой юный прекрасный джедай? Ты уже усомнился в истинности слишком простого учения джедаев, а теперь я веду себя совсем не так, как должен, по твоим представлениям, вести себя лорд ситхов. Еще немного, и ты присоединишься ко мне, - возможно, не прямо сейчас, но очень скоро. Как только у тебя будет время успокоиться и подумать. Однако двигаться надо медленно", - напомнил себе Палпатин. Ведь один неверный шаг погубит всю кропотливую работу.
      – Разумеется, - согласился Палпатин. - Если не принимать в расчет, что мы оба преследуем одну цель: лучшее будущее Республики.
      – Вы всех обманули!
      – Печальная необходимость. - Интересно, чего от него ждал этот мальчик: что он сначала объявил бы себя одним из лордов ситхов, от ужаса перед которыми трепещет вся галактика, а только потом предложил бы свою кандидатуру на пост канцлера?! - Республика гнила изнутри. Систему следовало потрясти до основания. И при этом никто - ни Сенат, ни суды, ни даже Совет джедаев, - ничего не мог сделать. Я был единственным, кто вызвался разгрести этот беспорядок. - При этих словах в нем проснулись старый гнев и убежденность и он почувствовал, что Энакин отозвался на истинность его слов.
      Он умолк. "Надо дать ему подумать". Для вида Палпатин оглядел световой меч Энакина.
      – Ну что, убьешь меня? - вяло поинтересовался он.
      – Определенно, мне бы этого хотелось, - прорычал Энакин.
      – Еще бы. - Палпатин позволил себе улыбнуться и отвел взгляд. - Я чувствую твой гнев. Он позволяет тебе сосредоточиться, делает тебя сильнее. Вопрос в том, станешь ли ты меня убивать, если это повергнет галактику в вечный хаос и вечную войну?
      Энакин занес световой меч. Палпатин по-прежнему сохранял безразличное спокойствие. "Если его подгонять…" Но Энакин не взмахнул мечом - он опустил его и сказал:
      – Я собираюсь рассказать о вас Совету джедаев.
      – Но ведь ты не уверен в чистоте их намерений, не так ли? - Палпатин снова почти улыбнулся, когда Энакин отвел взгляд. Победа в этой схватке останется за ситхом. - Я бы хотел, чтобы ты тщательно обдумал мое предложение, - холодно сказал он. - Познать могущество темной стороны. Могущество, способное спасти Падме.
      Энакин долго и пристально глядел на него, а потом выключил меч. Палпатин как ни в чем не бывало подошел к столу и уселся. Заметив в глазах Энакина удивление, он сказал:
      – Я никуда не собираюсь уходить. У тебя есть время решить мою судьбу. - "И подумать о моем предложении".
      Когда Энакин развернулся и чуть ли не выбежал вон из кабинета, Палпатин тихо добавил:
      – Вероятно, ты еще передумаешь и поможешь мне править галактикой. Ради общего блага.
      Энакин - джедай, он услышит этот шепот. Честолюбие вернет его к Палпатину, даже если страх за Падме окажется недостаточно сильным.
      И тогда снова станет два лорда ситхов - учитель и ученик.
      И они тысячу лет будут править галактикой.
      "Генерал Гривус - еще более безрассудный гонщик, чем Энакин", - решил ОбиВан, когда его ящер помчался по туннельному городу за колесом-скутером генерала. Воздух сверкал от бластерных разрядов - стреляли и клоны, и боевые дроиды, - кругом все взрывалось, к тому же появились бронированные транспорты обеих армий. Скутер мчался резво, словно по пустынным просторам, ловко избегая одного столкновения за другим и сбивая всех, кто оказывался у него на пути. Ящеру ОбиВана было нелегко не отставать.
      Шальной бластерный разряд просвистел прямо над ухом у Оби-Вана, и он потянулся за световым мечом. Меча не было. "Наверное, потерял, когда запрыгивал на ящера, - решил Оби-Ван. - Надеюсь, Энакин никогда об этом не узнает". Теперь ему надо было не просто погонять ящера, но еще и уворачиваться от выстрелов, а не просто отбивать их.
      Чем дальше они углублялись в город, тем теснее становилось в туннелях. ОбиВану приходилось лавировать между боевыми дроидами и машинами. Гривус тоже затормозил в толпе, Оби-Ван видел, как его скутер даже заехал на покатые стены, чтобы обогнуть тесный строй боевых дроидов, мчавшийся навстречу им по туннелю.
      Оби-Ван вдруг улыбнулся. Его ящер мог делать то, что и не снилось скутеру генерала. Он направил ящера на стену, а потом и на потолок. Ящеру от природы было свойственно без труда бегать вверх ногами, а Оби-Ван с помощью Силы уверенно держался у него на спине. Больше никого на потолке не было, так что времени на регулировку дорожного движения можно не тратить. Они стремительно догоняли Гривуса.
      Оби-Ван увидел, что туннель впереди расширяется и выходит на небольшую посадочную площадку. Он пришпорил ящера и прыгнул вперед. Гривус оказался совсем рядом, и если бы у Оби-Вана остался световой меч, можно было бы начать драться. К несчастью, Гривус не уронил свой электропосох, а Оби-Ван находился от него на расстоянии удара.
      Оби-Ван перехватил посох и сильно дернул, так что Гривус потерял равновесие. Призвав Силу, Оби-Ван прыгнул с ящера прямо на генерала. Расчет был верный: Оби-Ван с Гривусом вместе рухнули на посадочную площадку, а электропосох отлетел в сторону.
      Гривус на него даже не посмотрел. Он выхватил бластер. Оби-Ван схватился за него, и бластер тоже отлетел далеко в сторону. Перекатившись, джедай подхватил посох. Конечно, это не световой меч, но выбирать не приходилось.
      Первый удар угодил генералу Гривусу прямиком в грудную секцию. Оби-Ван сделал еще один выпад и ударил генерала но металлической руке. Она согнулась, но не сломалась. В следующий миг, быстрее, чем сумели ответить даже джедайские рефлексы, генерал достал Оби-Вана другой рукой.
      Это было словно удар металлической балкой. Плечо и бок Оби-Вана сначала онемели, а потом налились болью. Электропосох отлетел в сторону, и Оби-Ван с трудом увернулся от следующего выпада. "Ничего себе! Нет, второго такого раза допускать нельзя!"
      С помощью Силы Оби-Ван прыгнул, вложив в удар весь свой вес. Гривус, судя по всему, этого практически не почувствовал. Металлические конечности и дюрастиловый корпус, покрывавший тело, оказались прочнее, чем у любого дроида из тех, с кем Оби-Вану приходилось сталкиваться.
      "Должно же у него быть слабое место!" Оби-Ван снова увернулся - и заметил, что край бронированной пластины в районе живота генерала дрожит, когда Гривус двигается. "Наверное, броня отошла, когда я ударил его электропосохом! Может быть, удастся ее отодрать…"
      Когда генерал в очередной раз замахнулся, Оби-Ван пригнулся и прыгнул к нему. Он схватился за отошедший угол и дернул. Пластина оторвалась, а стальные руки генерала сомкнулись вокруг Оби-Вана и подняли его высоко в воздух. Оби-Ван отлетел и тяжело рухнул на дальний конец площадки. Полуоглушенный, он покатился по площадке и едва не свалился за край. В последний миг ему удалось схватиться за что-то и остановиться. Ноги у него свисали над далеким дном карстовой воронки.
      Оби-Ван словно в тумане различил, как генерал берет посох и направляется к нему. Джедай усилием воли пришел в себя и подумал: "Надо раздобыть оружие!"
      Тут он увидел в нескольких метрах поодаль бластер генерала.
      Он едва успел притянуть к себе бластер с помощью Силы и выстрелил. Генерал Гривус остановился. Оби-Ван выпускал в брешь на животе генерала заряд за зарядом. Киборг издал нечто среднее между кашлем и металлическим скрежетом, и внутри его бронированного тела раздался несильный взрыв.
      Держа оружие наготове, Оби-Ван смотрел, как все новые и новые взрывы сотрясают стальной корпус генерала-киборга. Наконец из его глазниц вырвалось пламя, и Гривус дымящейся грудой рухнул наземь. Оби-Ван с помощью Силы проверил, не теплится ли в нем жизнь.
      Нет. Со вздохом облегчения Оби-Ван двинулся назад по туннелю, чтобы найти ящера, и обнаружил, что по-прежнему сжимает в руке бластер. Он с отвращением посмотрел на него. "Какое варварство!" Бросив оружие за край площадки, Оби-Ван отправился посмотреть, что делается на поле битвы. Особых сомнений у него не было. Коммандер Коди вполне компетентен, а клонов достаточно, чтобы одолеть боевых дроидов. Реальную проблему представлял только генерал Гривус, но эту сложность удалось преодолеть.
      "Осталось только известить Совет… и канцлера. А потом - потом станет ясно, каковы подлинные намерения Палпатина".

Глава 13

      Когда Энакин наконец нашел Мейса Винду в ангаре Храма джедаев, у него все еще кружилась голова. Мастер Винду и трое других джедаев собирались подняться на борт штурмового транспорта, и поначалу настойчивость Энакина вовсе им не понравилась.
      – Что случилось, Скайуокер? - резко спросил мастер Винду. - Мы спешим. Только что получено известие, что Оби-Ван уничтожил генерала Гривуса. Мы направляемся удостовериться в том, что канцлер передаст свои чрезвычайные полномочия Сенату.
      – Палпатин не откажется от власти, - сурово ответил Энакин. Он почувствовал, что мастер Винду внимательно его слушает, и проглотил ком в горле. - Канцлер Палпатин - лорд ситхов.
      – Лорд ситхов? - Мастер Винду был потрясен не меньше Энакина. - Откуда тебе это известно?
      "Он сам мне сказал".
      – Он знает пути Силы. Его учили пользоваться темной стороной.
      Мастер Винду долго глядел на Энакина. Наконец он кивнул.
      – Сбылись наши самые страшные предположения. Если джедаи не хотят потерять контроль над ситуацией, надо спешить.
      Когда мастер Винду дал другим джедаям знак садиться на корабль, Энакин решился:
      – Мастер, канцлер очень силен. - Он помедлил. - Вам понадобится моя помощь, чтобы арестовать его.
      Глаза Мейса Винду сузились.
      – Тебе лучше не вмешиваться в этот конфликт ради твоего же блага, - отрезал он. - Я чувствую, юный Скайуокер, что ты в сильном замешательстве. Страх не даст тебе принять верные решения.
      – Это не так, мастер! - возмутился Энакин.
      – Посмотрим, - ответил Мейс. - Если ты сказал мне правду, то заслужил мое доверие. Но сейчас останься здесь. Жди нашего возвращения в зале Совета.
      "Он мне по-прежнему не доверяет. И никогда не доверял".
      Однако Мейс Винду - мастер и старейшина Совета. И до тех пор, пока Энакин остается джедаем, он должен слушаться его приказов.
      – Да, мастер, - сказал он, стараясь, чтобы в голосе не прозвучала досада.
      Мейс кивнул и пошел по трапу. Энакин стоял на месте, пока штурмовой транспорт не взлетел, надеясь, что Мейс в последний момент передумает. Когда корабль наконец исчез в бесконечном транспортном потоке, Энакин повернулся и направился из ангара.
      В зале Совета было темно и тихо. Энакин сел в кресло и попытался помедитировать, но в сердце его и в мыслях бушевала слишком сильная буря. Теперь, когда он исполнил свой долг и остался один, в голове его звучали слова канцлера: "Научись управлять темной стороной Силы, и тогда ты сумеешь спасти Падме от верной смерти". Энакин похолодел, вспомнив страшные крики, переполнявшие его сны. Он снова слышал предсмертный стон Падме: "Энакин! Я люблю тебя!"
      Голос канцлера опять зазвучал в его мыслях - на сей раз это были слова, которые Палпатин не произносил: "Ты же понимаешь, что если джедаи убьют меня, будет потерян единственный шанс спасти Падме".
      "Нет!" Энакин вслепую рванулся - нет, не к канцлеру, а к той, которую любил. К Падме. И тут же почувствовал ее присутствие - словно она здесь, но не в зале Совета джедаев, а в его, Энакина, мыслях и сердце: это было истинное единение с помощью Силы.
      Падме сидела одна у себя дома в гостиной и вдруг ощутила, что в комнате вместе с ней находится Энакин. "Что он здесь делает в такой час?!" - невольно подумала она, поднимая глаза. Поморгав, она тряхнула головой. В комнате никого не было, но Падме на миг показалось, будто она видит зал Совета джедаев.
      А потом связь установилась, и Падме все поняла. Энакин сейчас был один в зале Совета - и одновременно здесь, с ней. Она чувствовала его любовь и его страх за нее - чудовищный страх, пожиравший его сердце. Страх, что она умрет. Она не знала, как это ужасно.
      "Смерти я не страшусь". Она уже говорила ему это, когда их вели на арену на Джеонозисе перед казнью. И это было правдой. Просто тогда она боялась, что он не узнает, как сильно она его любит. Когда связь с помощью Силы стала слабеть, Падме снова произнесла те слова, которые сказала тогда, решив объясниться ему в любви. Энакин их, конечно, не услышит, но, вероятно, почувствует, какая любовь стоит за ними - ведь теперь она стала еще сильнее и глубже.
      "Я искренне, глубоко люблю тебя, - произнес голос Падме в сознании Энакина. - И говорю тебе это, пока еще жива".
      Связь пропала, но эти слова эхом отдавались в ушах Энакина: "Пока еще жива, пока еще жива, пока еще жива…" Энакин задрожал. "Падме, нет!" Но связь оборвалась, Падме рядом не было, и он остался один в зале Совета. А если Падме умрет, он всегда будет один, всегда и везде.
      – Нет! - Энакин сказал это вслух. Он вскочил на ноги, задыхаясь, словно после долгого бега. "Не могу! Я не могу допустить, чтобы она умерла!" И вот он уже бежал - бежал прочь из зала Совета к посадочной площадке, где стоял его аэроспидер.
      Путь до здания Сената занял целую вечность. Энакин едва замечал, как отчаянно сигналят соседние транспортные средства, сворачивая с дороги, а все показатели на приборной доске зашкаливают. А потом он мчался по коридорам на гул светового меча в кабинете канцлера.
      Он потрясенно застыл на пороге. По кабинету гулял ветер - огромное окно, через которое открывался вид на Корусант, было выбито. Осколками были засыпаны пол и три распростертых тела в джедайских плащах. На ногах оставался лишь один джедай - Мейс Винду. Он грозил Палпатину фиолетовым клинком.
      – Вы арестованы, канцлер, - говорил джедай, жестом приказывая Энакину не вмешиваться.
      Но Палпатин глядел вовсе не на Мейса Винду.
      – Энакин! - воскликнул он. - Я говорил тебе, что этим кончится. И был прав. Джедаи захватывают власть!
      "Но… но… это же неправда! Они пришли сюда, потому что я сказал им, что вы лорд ситхов, а не потому что собрались захватить власть!" Однако когда Энакин принес джедаям эти новости, они уже собирались арестовать Палпатина, - возразила другая часть Энакина.
      – Ваши планы захватить Республику провалились, - продолжал мастер Винду. - Вы проиграли.
      – Нет! - поднял руки Палпатин. - Вы сейчас умрете! - С кончиков его пальцев сорвались голубые молнии Силы.
      Энакин невольно шагнул вперед.
      – Энакин, он предатель! - воскликнул Палпатин, испуская все новые молнии.
      – Это он предатель! - отозвался Мейс. Он скривился, с трудом отражая молнии. - Останови его!
      Энакин переводил взгляд с одного на другого. Молнии Силы терзали Мейса Винду - терзали немилосердно. А канцлер старел прямо у Энакина на глазах. Волосы у него редели, кожу прорезали морщины. На лбу показались глубокие борозды. Руки тряслись и серели.
      – Помоги мне! - взмолился он. - Я больше не могу!
      Энакин застыл. Наконец Палпатин в изнеможении рухнул.
      – Сдаюсь, - прохрипел он голосом дряхлого старика. - Я… я слишком слаб. Не убивайте меня. Я сдаюсь.
      Мейс Винду направил на скорчившегося канцлера световой меч.
      – Ситхская зараза, - прорычал он. - Я покончу с тобой прямо сейчас.
      – Не убивайте его, мастер, - вмешался Энакин. - Он должен предстать перед судом.
      – У него слишком много власти над Сенатом и судами, - ответил Мейс. - Нельзя оставлять его в живых - он очень опасен.
      – Джедаи не должны так поступать! - Но ведь канцлер говорил то же самое о графе Дуку. Если мастер-джедай и лорд ситхов прибегают к одинаковым аргументам, так ли уж велика разница между ними? "И он мне нужен, чтобы спасти Падме!"
      Однако мастер Винду не слушал. Внезапно его меч начал движение в сторону канцлера, но, Энакин отбил его. От удара меч Винду полетел в сторону - и Мейс остался беззащитен перед новым разрядом молний Силы. "Канцлер Палпатин притворялся! Он вовсе не устал!"
      Мейс со стоном отступил.
      – Могущество! - закричал Палпатин и рассмеялся. - Абсолютное могущество!
      Очередная волна молний Силы ударила Мейса и отбросила его назад, и еще дальше, после чего подняла в воздух и швырнула в оконный проем. Тело джедая взмыло высоко в ночное небо, а затем рухнуло вниз, на глубину нескольких сотен метров. Энакин в ужасе глядел ему вслед.
      – Что я наделал? - прошептал он.
      – Исполнил свое предназначение, - спокойно ответил Палпатин. Он теперь и говорил, и выглядел по-новому. Старость его была самой настоящей, не иллюзорной. Но эта метаморфоза помогла Энакину перемениться и самому. И сказать то, ради чего он пришел.
      – Я сделаю, что вы просите, - сказал он Палпатину. - Только помогите мне спасти жизнь Падме.
      "Я не могу без нее жить. Я не позволю ей умереть".
      Палпатин улыбнулся. Энакин опустился перед ним на колено, и слова пришли сами собой - те же слова, которыми он присягал джедаям, и вместе с тем другие, ведь и он стал другим.
      – Я вверяю себя вашей заботе, - произнес он. - Я хочу познать пути ситхов.
      – Энакин Скайуокер, ты един с Орденом лордов ситхов, - объявил Палпатин. - Отныне тебя будут звать… Дарт Вейдер.
      – Благодарю вас, учитель.
      Дарт Сидиус, канцлер Палпатин, стоял в своем огромном кабинете в одиночестве. Своего нового ученика он послал в Храм джедаев вместе с батальоном клонов. Они позаботятся о джедаях на Корусанте. Он слегка скривился под капюшоном. Его новый ученик еще не так, предан темной стороне, как следовало бы. Вот когда он уничтожит здесь всех джедаев, тогда станет ближе к своей ситхской ипостаси - к Дарту Вейдеру.
      Теперь пора разобраться с остальными джедаями. Канцлер перестал хмуриться и улыбнулся в предвкушении победы. Он потянулся к голографическому проектору, задал частоту и стал ждать.
      Перед ним возникло небольшое изображение первого из клонов-коммандеров.
      – Да, повелитель?
      – Время пришло, - сказал Дарт Сидиус, смакуя слова. "Спустя тысячу лет наконец-то пришло время мести". - Выполняйте приказ шестьдесят шесть.
      – Есть, повелитель, - ответил клон-коммандер, и изображение потухло.
      Дарт Сидиус задал следующую частоту, и перед ним появилась точно такая же голограмма. Он снова и снова повторял те же слова, отдавая тот же приказ коммандерам - одному за другим, - на все новых и новых планетах.
      С каждой передачей его улыбка становилась все шире.
      Клоны подчиняются приказам. Именно поэтому каждый батальон возглавлял джедай. Только джедай забыли, что клоны служат Республике, а не Храму джедаев, а он, Дарт Сидиус, - Верховный канцлер Республики. Приказам канцлера клоны подчинятся беспрекословно. Даже если им прикажут уничтожить своих командиров джедаев.
      Приказ номер шестьдесят шесть велел сделать именно это.
      Продолжая улыбаться, Дарт Сидиус откинулся назад, представляя себе, что сейчас происходит по всей галактике. Джедай на всевозможных планетах, в гуще битвы и в безопасных штабах, - все они погибают от рук собственных солдатклонов. Он чувствовал, как это происходит, хотя и не в деталях, но все равно ощущал, как со смертью каждого джедая крепнет темная сторона.
      Жалеть оставалось только о том, что ему не довелось видеть каждую смерть собственными глазами.

Глава 14

      Главная беда дроидов - они не умеют думать", - сказал себе Оби-Ван, пробиваясь сквозь толпы боевых дроидов, заполонивших туннели карстового города на Утапау. Армия, состоящая из живых существ, давно бы заметила, насколько ее превосходят силы противника, и сдалась бы. А дроиды все дрались и дрались.
      Хорошо хоть световой меч снова при нем. Его нашел и вернул один из клонов. "Не хотелось бы сражаться с боевыми дроидами одним только бластером", - думал Оби-Ван. Он направил ящера вверх по стене карстовой воронки - оттуда обзор лучше. "Эти дроиды…"
      Вдруг Оби-Ван почувствовал специфическое возмущение в Силе и начал поворачивать ящера обратно. Ящер развернулся как раз вовремя, - в стену воронки ударил необычайно сильный лазерный разряд; Оби-Вана и ящера он не задел, но всетаки сбросил их со стены. Падая на далекое дно воронки, Оби-Ван обнаружил, что теперь в него стреляют его собственные войска. Клоны пытались убить его! "Не нравится мне все это", - подумал джедай и нырнул в пруд со стоячей водой.
      В поверхность воды ударяли все новые и новые разряды. Оби-Ван, воспользовавшись инерцией падения, погрузился глубже, туда, куда не доставали бластеры. Он порылся в кармашках на поясе и вытащил дыхательную маску. Теперь можно было спокойно сидеть под водой, пока клоны не уймутся.
      Клоны не унимались долго. Обвинить их в недостатке терпения было бы несправедливо. Однако в конце концов они решили, что Оби-Ван погиб, рухнув с такой высоты.
      К счастью, клоны не знали о спасательном корабле генерала Гривуса. Оби-Ван не рассказал им ничего, кроме того, что генерал погиб, вдаваться в детали было некогда. "Если я доберусь до этого корабля, то сумею улизнуть. Это модель Торговой Федерации - даже если крейсеры на орбите его заметят, они решат, что я сепаратист, который уносит ноги с поля битвы". Конечно, чтобы попасть на тайную посадочную площадку, надо будет еще просочиться мимо тысяч клонов, но они по крайней мере не станут ждать его там.
      А когда он покинет Утапау, можно будет разобраться, что происходит. Считалось, что клоны от природы не способны предать Республику. Что-то идет категорически не так.
      Битва за Кашиик завершилась. Клоны и вуки подбирали детали разбитых боевых дроидов и чинили собственное снаряжение. Йода предоставил их самим себе. Клонам не нужен был командир, чтобы показывать, как разгребать обломки, а в зале собраний вуки было тихо - прекрасное место для медитации. Два командующих вуки, Чубакка и Тэрффул, держались в стороне, а офицеры-клоны толпились у выхода, откуда им было хорошо видно, что происходит снаружи, и можно было перехватить не слишком важные сообщения, чтобы лишний раз не беспокоить командующего.
      Многовековой опыт позволял Йоде практически полностью отделять разум от тела, соединяя его с жизненной Силой. В последнее время он не упускал ни малейшей возможности для медитации. С течением лет темная сторона набирала мощь, и у Йоды крепло убеждение, что в сгущающейся тьме кто-то пытается до него добраться. Закрыв глаза, Йода погрузился в Силу. Да, вот оно, - кто-то его ищет. Что-то едва не задело Йоду… нет, не что-то, кто-то, причем кто-то знакомый. И вдруг по Силе прокатились резкие волны ужаса. "Гибнут джедай!"
      Йода открыл глаза. К нему приближались два офицера-клона. "За советом притворяются они, будто идут". Однако Йода чувствовал, что их окружает слабый ореол темной стороны. Да, что-то не так.
      Он не удивился, когда клоны потянулись к оружию. Световой меч загудел в его, руках, и миг спустя две головы в белых шлемах полетели в одну сторону, а два тела - в другую.
      "Больше еще будет!" Офицеры-клоны не стали бы действовать без приказа, а снаружи их были тысячи. Надо искать помощи.
      К счастью, далеко ходить не пришлось. Вуки видели все от начала до конца и быстро совладали с изумлением. Йода объяснил им, что ему нужно, и вуки закивали и обменялись несколькими фразами на своем рычащем языке. Затем Чубакка подхватил Йоду на руки, и они с Тэрффулом побежали прочь. Они вынесли Йоду через черный ход и успели сделать это в самый последний момент. Спустя секунды с ближайшего холма раздался выстрел, и зал превратился в огненный шар.
      Клонам потребовалось время, чтобы выяснить, что Йоды в зале не было, а потом они развернули поисковую операцию. К этому времени вуки уже спрятали джедая на небольшом судне. Но оставаться там он не мог. Это было слишком опасно - и для него, и для вуки. К тому же надо было покинуть планету, чтобы выяснить, что происходит.
      Когда Йода рассказал вуки о своих подозрениях, они залаяли и зарычали с такой скоростью, что даже ему было трудно уследить за разговором. А потом они предложили Йоде спасательную капсулу. Йода сразу же согласился. Оставалось только проскользнуть к капсуле мимо клонов.
      Изящный аэроспидер несся в лучах рассвета, а сенатор Бейл Органа едва мог справиться с тревогой. Еще со вчерашнего вечера по Сенату распространились странные слухи. Сначала вести были добрыми - сепаратисты сдались, война окончена, джедаи уничтожили генерала Гривуса. Но не успела эта информация подтвердиться, как на смену пришли новые известия - о восстании, предательстве, измене и убийствах. Поначалу Бейл не верил ни тем, ни другим, однако за ночь слухи обросли подробностями. Наконец он решил лично выяснить, что происходит.
      Первым, что бросилось ему в глаза, было облако черного дыма, взвившееся над Храмом джедаев. Подлетев поближе, Бейл увидел повсюду клонов в белых доспехах. "Где же джедаи? Неужели на Храм напали сепаратисты?"
      При этом никто не стрелял, так что Бейл решил приземлиться. Может быть, удастся что-то узнать. На страже в дверях стояли четыре клона, однако увидев одеяния сенатора, они опустили оружие.
      – Не беспокойтесь, сэр, - сказал один из них. - Ситуация под контролем.
      – А что происходит? - спросил Бейл, стараясь говорить непринужденно, чтобы никто не догадался, как он тревожится.
      – Был мятеж, сэр.
      "Мятеж?" Дым и клоны внезапно приобрели новый, зловещий оттенок. "Кто же восстал? Джедаи? Или… клоны?! Ерунда! Это невозможно!"
      – Не беспокойтесь, сэр, - повторил клон. - Ситуация под контролем.
      Бейл нахмурился и двинулся к дверям Храма. Пока ему не угрожает опасность, надо пойти и посмотреть самому. Однако клоны преградили ему путь.
      – Извините, сэр. Входить никому не разрешено. - Клон сделал паузу и вдруг, к изумлению и ужасу Бейла, поднял бластерную винтовку. - Вам пора уходить, сэр, - с нажимом сказал он.
      Бейл неохотно направился обратно к спидеру. Если его убьют, это никому не принесет пользы, и ему вовсе не хотелось проверять, будут ли клоны на самом деле стрелять в сенатора.
      Подойдя к спидеру, Бейл услышал выстрелы. Обернувшись, он увидел мальчика лет десяти в джедайских одеждах. Лицо его было перекошено от отчаяния, в руках он держал световой меч. А клоны стреляли прямо в мальчика!
      Бейл остолбенел от ужаса, и тут один из клонов заметил стоящего сенатора и показал на него другим.
      – Разберитесь с ним, - приказал он четверым охранникам и снова открыл огонь.
      Бейл вскочил в спидер за миг до того, как по обшивке затрещали разряды лазеров. Настоящей брони у спидера не было; стоило клонам открыть массированный огонь, и они уничтожили бы его вместе с Бейлом в считанные секунды. Надо было скорее убираться.
      Из Храма джедаев хлынули другие клоны; с мальчиком-джедаем, судя по всему, было покончено. Бейл скрипнул зубами и включил двигатели спидера. Вслед ему полетело несколько шальных разрядов, а потом клоны повернулись и ушли обратно в Храм. "Действительно, что им до меня? Я же не джедай!"
      На обратном пути у Бейла было время подумать. Клоны никогда не действуют без приказа, и на свете есть только один человек, способный приказать им напасть на Храм джедаев. Канцлер Палпатин. А Палпатин все делает до конца. Наверняка он задумал уничтожить и тех джедаев, которых сейчас нет на планете. А если Палпатин узнает, что Бейл был в Храме, то решит уничтожить и его. Конечно, Бейл клонам не представился, и если они его не узнали, до канцлера это не дойдет. Но у Бейла достаточно здравого смысла особо на это не рассчитывать.
      Бейл Органа включил комлинк и отдал несколько распоряжений. Когда он вернулся в кабинет, двое его помощников уже собрали самые важные документы и приготовились отправляться. Был один неприятный момент, когда их остановили двое гвардейцев в красных одеждах и потребовали предъявить удостоверения личности, однако личной карточки сенатора им оказалось достаточно. Тем не менее Бейл смог расслабиться не раньше, чем они с помощниками оказались на борту алдераанского звездолета.
      Его пилот, капитан Антиллес, вместе с остальным экипажем уже был на борту. Бейл не стал тратить время на формальные любезности.
      – Вам удалось раздобыть джедайский маячок? - спросил он.
      – Да, сэр, - ответил капитан Антиллес. - Нам никто не препятствовал. Клоны в некотором замешательстве.
      "Ничего удивительного, если они убили всех своих командиров джедаев". При этой мысли Бейл вздрогнул. Он понимал, что долго это замешательство не продлится, - но времени на то, чтобы покинуть Корусант, ему хватит.
      Бейл отдал сигнал отправляться. Маячок у них есть, медлить незачем. "Будем надеяться, что удастся перехватить хотя бы нескольких джедаев, пока они не оказались в гуще этой… катастрофы", - подумал он, когда корабль покинул атмосферу. Мысль о том, как мало джедаев смогут откликнуться на сигнал его позаимствованного маячка, Бейл решительно отогнал.

Глава 15

      Надме услышала шум подлетающего корабля и поспешила на веранду. У нее поплыло в глазах от облегчения, когда она увидела, что это джедайский истребитель. Энакин уже выбирался из кабины на лестницу веранды.
      – Ты в порядке? - спросила она. Хотя Падме прекрасно видела, что он цел, ей все равно хотелось услышать подтверждение. - Я слышала, что было нападение на Храм джедаев! Дым видно даже отсюда!
      – Со мной все нормально, - ответил Энакин. Голос у него был тихий и усталый. Даже по походке было заметно, что он очень нервничает. - Я прилетел проверить, что вы с малышом в безопасности.
      – Здесь капитан Тайфо, - успокоила его Падме. - У нас все хорошо. А что происходит? - Она услышала, как Си-Трипио задает Ардва-Дидва тот же вопрос.
      – Ничего хорошего, - мрачно отозвался Энакин. - Совет джедаев попытался организовать переворот в Республике.
      Падме в ужасе поглядела на него. Он не шутил, она видела, что он точно не шутит.
      – Не может быть! - пробормотала она.
      – Я тоже сначала не поверил, - сказал Энакин. - Но это правда. Я своими глазами видел, как мастер Винду пытался убить канцлера.
      "Как? Почему?" Падме нашарила стул и села. Она была ошеломлена.
      – А ты что собираешься делать? - спросила она наконец.
      – Я не могу предать Республику, - ответил Энакин. Он помолчал. - Я предан канцлеру и Сенату. И тебе.
      "Да, мне. Я верю". Падме слышала, как искренне прозвучал его голос при этих словах, а в его преданности она не сомневалась. Однако было что-то странное в том, как он говорил о канцлере и Сенате. Энакина никогда не занимала политика. Его заботили люди - Падме и…
      – А что Оби-Ван?
      Энакин отвернулся, и она не увидела его лица.
      – Не знаю, - ответил он. - Очень много джедаев погибло.
      "Только не Оби-Ван! Но…"
      – Он участвует в восстании? - помедлив, спросила Падме, хотя, по правде говоря, знать ответ ей не хотелось.
      – Возможно, мы этого никогда не узнаем, - отозвался Энакин.
      – Как такое могло случиться? - спросила Падме. Она подняла глаза и увидела Энакина на фоне городского пейзажа. Рассветное небо было красным и дымным: сейчас дым поднимался от Храма джедаев, а совсем недавно много дней подряд дымились пожарища после атаки сепаратистов. Все твердили, что война почти закончилась, а насилия становилось все больше.
      – Я хочу уехать отсюда, - сказала вдруг Падме. - Куда-нибудь подальше.
      – Почему? - Энакин искренне удивился. - Теперь здесь все по-другому. Новый порядок…
      "Уж слишком все по-другому. Кругом война, смерть и предательство. Мои друзья в Сенате едва не докатились до государственной измены, и я не уверена, что они заблуждаются. А с тобой я это обсудить не могу, потому что тогда ты арестуешь их - ведь это твоя работа. И меня тоже арестуешь".
      – Я хочу растить нашего ребенка в безопасном месте, - проговорила она и в изумлении поняла, что сумела одной фразой выразить все, что ее терзало.
      – Я тоже, - кивнул Энакин. - Но это место здесь.
      "Да нет же! Неужели ты не видишь, как опасно стало на Корусанте?" Но ведь Энакин - воин; он несколько месяцев был на войне. Наверное, после всего этого Корусант действительно кажется ему мирным и спокойным.
      – Я собираю новые знания о Силе, - продолжал Энакин. - Скоро я смогу защитить тебя от чего угодно!
      Падме потянулась к нему.
      – Ой, Энакин, мне страшно!
      "Страшно за ребенка. За Республику. За себя. И за тебя".
      – Верь мне, любимая. - Энакин обнял ее. - Скоро все будет хорошо. Сепаратисты собрались в системе Мустафар. Я отправляюсь туда, чтобы закончить войну.
      Падме безмолвно помотала головой. Сколько раз уже она слышала, что стоит сделать это, выиграть то, убить того - и войне конец? Но война продолжается! Падме уже не верилось, что война вообще когда-нибудь закончится.
      – Подожди моего возвращения, - попросил Энакин. - Я обещаю, все изменится. - Он поцеловал ее - долго и страстно. - Пожалуйста, дождись меня.
      Падме не верила в завершение войны, но она верила Энакину.
      – Дождусь, - ответила Падме и обняла мужа.
      Энакин улыбнулся с облегчением и тоже бережно обнял ее. Потом он неохотно опустил руки и посмотрел на свой истребитель. Падме не менее неохотно отпустила его. Когда он забрался в кабину, Падме почувствовала, что слезы наворачиваются ей на глаза, но она загнала эмоции поглубже. У Энакина остаются дела, и она не станет мешать мужу, хотя ей так хочется проводить с ним больше времени.
      Си-Трипио посторонился, маша на прощание Ардва-Дидва. Истребитель взлетел. Когда он скрылся в кроваво-красном небе, Падме разрыдалась. Такой одинокой она не чувствовала себя никогда в жизни и совершенно не понимала, почему. Ведь у нее был Энакин.
      Оказалось, для того, чтобы добраться до спрятанного истребителя генерала Гривуса, было недостаточно укрыться от клонов, толпившихся в туннелях и на лестницах. Оби-Ван сам командовал этими клонами, он знал, как они будут его искать и какие места обыщут первыми. Однако в туннелях обитало множество недружелюбно настроенных утапаунских животных, некоторые из которых были к тому же огромны и голодны. Оби-Вану несколько раз приходилось пробиваться мимо них с боем.
      Добравшись наконец до крошечной посадочной платформы, он с облегчением увидел, что корабль клоны не обнаружили. Кругом было пусто - так же пусто, как тогда, когда он примчался сюда в погоне за генералом Гривусом. Не веря такой удаче, Оби-Ван скользнул в кабину. Никто не стрелял ему вслед. Ознакомившись с панелью управления, Оби-Ван поднял корабль в воздух.
      Летел он низко, повторяя рельеф Утапау, пока не оказался вдали от карстового города и от скопления войск клонов и боевых машин. Клоны не ожидают, что Оби-Ван окажется в кабине истребителя, принадлежащего Торговой Федерации, но все равно могут попытаться его сбить. Сепаратисты по-прежнему были их врагами - по крайней мере всякий раз, когда Оби-Ван замечал в туннелях клонов-пехотинцев, они сражались с боевыми дроидами сепаратистов. К чему испытывать судьбу?
      Достаточно удалившись от города, Оби-Ван направил корабль в космос. Там, оказавшись вне досягаемости радаров, Оби-Ван включил коммуникационное устройство и занес в него частоту основного канала связи джедаев. К его изумлению, он не услышал ничего, кроме помех.
      Нахмурившись, он попробовал другую частоту - с тем же результатом. И третья тоже молчала. Наконец он настроил коммуникатор на сканирование. Минуту спустя раздались размеренные гудки. "Джедайский маячок! Но здесь же не может быть других джедаев!" Он включил микрофон.
      – Сигнал опасности девять-тринадцать, - сказал Оби-Ван. - У меня нет контакта ни на каких частотах. Есть здесь другие джедаи? Хоть где-нибудь?
      Над коммуникационным устройством возникло расплывчатое голографическое изображение. Оби-Ван поспешно зафиксировал сигнал, и изображение стало четче. К удивлению джедая, это оказался сенатор Бейл Органа с Алдераана. "Что происходит с джедайским маячком?!"
      – Мастер Кеноби! - По крайней мере, сенатор был рад его видеть.
      – Сенатор Органа, - сказал Оби-Ван. - Мои войска клонов обратились против меня. Мне нужна помощь.
      Бейл Органа ничуть не удивился. Из его слов сразу стало понятно, почему.
      – Мы только что спасли мастера Йоду, - объяснил он. - Судя по всему, джедаям повсюду устроены ловушки. Засеките мои координаты.
      Дарт Сидиус посмотрел на координаты входящего сообщения и слегка нахмурился. Мустафар? Он пока не ожидал вестей с этой планеты. Что-то случилось? Он нажал клавишу ответа, и появилась голубая голограмма. Это был неймойдианец - вице-король Торговой Федерации Нут Ганрей. "Значит, мой ученик до Мустафара пока не добрался".
      Ганрей низко поклонился. За его спиной Дарт Сидиус различил других членов Совета сепаратистов.
      – План сработал, повел'итель, как вы и об'ещал'и, - сказал неймойдианец.
      – Отличная работа, вице-король, - машинально ответил Дарт Сидиус. - Отключили ли вы армии дроидов?
      – Да, повел'итель.
      Дарт Сидиус улыбнулся.
      – Превосходно! Прибыл ли мой новый ученик, Дарт Вейдер?
      – Он приз'емл'ился н'есколько м'инут назад, - ответил Ганрей.
      – Прекрасно, прекрасно. Он вами займется. - Дарту Сидиусу понравилась двусмысленность этих слов. Он потянулся к кнопкам, чтобы прекратить передачу, но чуть помедлил.
      Прозрачные голубые лица разом повернулись, чтобы посмотреть на что-то за краем голографического изображения. По ним пробежала волна изумления, ошеломления, ужаса. Дарт Сидиус нагнулся вперед в предвкушении интересного зрелища.
      Через голограмму пронеслось изображение сверкающего светового меча. Полетела чья-то голова - Поггл Младший, отметил Дарт Сидиус. Обезглавленное тело рухнуло в другую сторону. Остальные члены Совета сепаратистов стряхнули оцепенение и, крича, бросились бежать, и тут передача оборвалась.
      – Вижу, прибыл мой ученик, - нежно сказал Дарт Сидиус. - Он вами займется. О да.

Глава 16

      Координаты Бейла Органы оказались ближе, чем ожидал Оби-Ван. До алдераанского звездолета он добрался очень быстро. Первым, кого он увидел, взойдя на борт, был мастер Йода, безмятежно стоявший рядом с озабоченным сенатором.
      – Получилось! - выдохнул сенатор Органа.
      – Мастер Кеноби, темные времена настали. - После всего произошедшего спокойный голос Йоды действовал необыкновенно освежающе. - Видеть тебя хорошо очень.
      – На вас тоже напали ваши клоны? - спросил Оби-Ван.
      Йода кивнул.
      – Помогли вуки мне, но спасся я едва.
      "Если уж мастер Йода говорит, что еле спасся, значит, заварушка была действительно серьезная! Жаль, что он больше ничего об этом не расскажет…"
      – А скольким еще джедаям удалось спастись?
      Йода склонил голову.
      – Ни о ком больше не слышали мы.
      "Ни о ком?" Оби-Ван онемел.
      Бейл Органа кивнул, подтверждая.
      – Я видел, как Храм джедаев атаковали тысячи солдат. Именно поэтому я и стал искать Йоду.
      – А вы связывались с Храмом? - Ведь наверняка кто-то уцелел! Мастер Винду.. . Кит Фисто… Энакин! Энакин остался на Корусанте - а вдруг он тоже был в Храме?
      – Получили мы кодированный сигнал отступления, - сказал Йода.
      "Сигнал, который предписывает всем джедаям вернуться на Корусант!" Но если Храм захватили клоны…
      – Война окончена, - горько заметил Бейл Органа.
      В дверях появился один из пилотов:
      – Мы получили сообщение из кабинета канцлера.
      – Перешлите, - велел ему Бейл.
      Минутой позже каюту наполнил мягкий голос Маса Амедды, главного помощника канцлера Палпатина:
      – Сенатор Органа, Верховный канцлер Республики просит вас присутствовать на специальной сессии Сената.
      – Передайте канцлеру, что я непременно буду, - ответил Бейл.
      – Хорошо, - ответил Мас Амедда, и передача закончилась.
      Бейл посмотрел на Йоду и Оби-Вана.
      – Как вы считаете, это ловушка?
      – Не думаю, - ответил, поразмыслив, Оби-Ван. - Не может же канцлер без Сената держать в повиновении столько звездных систем.
      Бейл с тревогой взглянул на двух джедаев, и Оби-Ван ответил на его незаданный вопрос:
      – Мы просто обязаны вернуться. Если остались и другие джедаи, они попадут в ловушку и погибнут.
      Йода посмотрел на него и кивнул. Ему ничего не надо было говорить. Надо отправиться в Храм джедаев и уничтожить сигнальный маяк, который созывает всех джедаев домой - на верную смерть. К тому же есть шанс, что удастся выяснить, как все это произошло.
      Бейл расстался с Оби-Ваном и Йодой на посадочной площадке Сената. Джедаи прошли мимо красных гвардейцев, воспользовавшись затуманивающими сознание способностями, а затем накинули капюшоны и ушли. Бейл глядел им вслед, терзаясь дурными предчувствиями. Конечно, они - одни из лучших и сильнейших джедаев в галактике, конечно, они предупреждены и готовы к бою, - но ведь кругом кишат тысячи клонов и гвардейцев. Если их обнаружат и дело дойдет до битвы…
      Но сам Бейл ничего не мог с этим поделать. Он велел капитану Антиллесу держать корабль наготове, чтобы иметь возможность стартовать в любой момент. А затем, подозвав помощников, он направился в Сенат.
      Вид у здания Сената был ошеломляюще… спокойный. Вокруг небоскреба на всех уровнях летали бесконечные цепочки транспортных средств, словно бы не происходило ничего необычного. Еще более ошеломляющее зрелище ожидало сенатора внутри: зловещая фигура в плаще с капюшоном, рядом с которой стояли Мас Амедда и Слай Мур. Голос у фигуры был в точности как у канцлера Палпатина, но…
      Затем Бейл услышал, как канцлер говорит:
      – Покушавшиеся изуродовали меня, но никогда еще не чувствовал я большей решимости…
      "Тогда понятно, зачем ему капюшон". Несколько следующих фраз Бейл пропустил - он искал платформу сенатора от Набу. Падме Амидала должна знать, что происходит. Он поспешил к ней.
      – Я задержался, - приглушенно объяснил он. - Что происходит?
      Падме подняла на него глаза, обведенные темными кругами.
      – Канцлер детально отчитывается о заговоре джедаев против Сената.
      – Это же неправда!
      Однако Падме лишь беспомощно ответила:
      – Он весь день напролет предоставляет доказательства…
      "И Сенат, конечно, с ними согласится, как всегда. Но зачем канцлеру уничтожать джедаев? Ведь война окончена, и…"
      Тут голос с центральной платформы, словно в ответ на подслушанные мысли Бейла, провозгласил:
      – Война окончена! Сепаратисты разгромлены, а джедайский мятеж подавлен. Мы стоим на пороге новой жизни.
      Сенат разразился аплодисментами. Овации все не затихали, а Бейл потрясенно глядел на фигуру в плаще. Теперь самое время вернуть Сенату чрезвычайные полномочия и восстановить в Республике демократию в полном объеме. Но джедаи…
      Наконец овации смолкли. Канцлер поднял руку, прося тишины. Когда все стихли, он сказал:
      – А чтобы обеспечить нашу безопасность и стабильность, Республика будет преобразована в Первую Галактическую Империю, могущества которой, заверяю вас, хватит на десять тысяч лет!
      "Империя?!" Бейл окаменел. С Падме Амидалой, судя по всему, творилось то же самое. Вот уж чего они не ожидали… А Сенат меж тем аплодирует! Палпатин продолжал расписывать сладкую жизнь в новом государстве, и с каждой фразой аплодировали ему все громче. Падме отвела взгляд, и Бейл увидел слезы у нее на глазах.
      – Вот как, оказывается, умирает свобода, - пробормотала она. - Под гром аплодисментов…
      Бейл наконец опомнился. Он же сенатор, необходимо выступить против этой… мерзости! Он сделал движение, чтобы подняться, но Падме удержала его. Бейл удивленно посмотрел на нее.
      – Этого нельзя допускать! - сказал он. Неужели она думает иначе?
      Но Падме покачала головой.
      – Не сейчас! - твердо сказала она и показала глазами на главную платформу. Тут Бейл заметил красных гвардейцев и солдат-клонов. Вообще-то они всегда там стояли - сначала это было частью протокола, а потом, во время войны, мерой безопасности в интересах сенаторов. Только кого они будут защищать теперь?
      Бейл похолодел и откинулся в кресле. Падме печально кивнула.
      – Придет время… - сказала она, но прозвучало это скорее как надежда или мечта, чем как уверенность.
      "Да, придет время", - подумал Бейл. Он посмотрел на фигуру на возвышении и почувствовал, как челюсти у него сжимаются. Он посвятил демократии всю жизнь и теперь посвятит ее остаток восстановлению того, что украл канцлер - нет, уже Император.
      Видеть черный дым, поднимавшийся над Храмом джедаев, Оби-Вану было больно. Еще больнее оказалось обнаружить внутри клонов в джедайских плащах - они готовили засаду всем настоящим джедаям. Но больнее всего было видеть повсюду тела тех, кого он знал и с кем работал - мало того, и падаванов, и младших учеников. Не уцелел никто.
      А самое ужасное было то, что на телах убитых виднелись следы вовсе не лазерных разрядов, а светового меча. "Лорд ситхов!" - подумал Оби-Ван. Кто еще поднимет световой меч против джедая? Оби-Ван вздохнул. Наверняка ситх. Больше некому. Наверняка.
      Обойти первых клонов, преградивших путь, Оби-Вану и Йоде оказалось нетрудно. Внутри Храма стало еще проще. Храм джедаев был громадным лабиринтом из коридоров и комнат; у новичков-падаванов уходили годы на то, чтобы изучить все входы и выходы. А клоны находились здесь всего один день.
      И все равно на то, чтобы спрятаться от клонов, ушло некоторое время. Когда Оби-Ван и Йода добрались до главного контрольного центра, была уже глубокая ночь. Йода встал на страже, а Оби-Ван перезагрузил маяк и тщательно замел следы. Когда Йода нетерпеливо взглянул на него, Оби-Ван объяснил:
      – Я закодировал сообщение, приказывающее джедаям ни под каким видом сюда не соваться.
      Это было куда лучше, чем просто выключить маяк.
      – Хорошо, - похвалил Йода. - Не сразу заметят это. А обратно еще труднее вернуть. - Он поманил Оби-Вана к двери. - Поспешим.
      Однако Оби-Ван, покачав головой, двинулся к голографической установке. Когда он потянулся к переключателям, чтобы проиграть записи, Йода мягко заметил:
      – Мастер Оби-Ван, истина известна тебе уже. Лишние знания лишь боль и гнев причинят.
      "Нет". Оби-Ван хотел своими глазами посмотреть на бойню. Ему надо было увидеть лицо того лорда ситхов, который истреблял джедаев прямо в Храме.
      – Я должен знать, мастер.
      Голограмма включилась, и страшное зрелище предстало Оби-Вану в деталях: клоны стреляли в ничего не ожидавших джедаев, а затем вспыхнул световой меч, который держала в руках фигура в плаще. Ситх истреблял одного джедая за другим. Фигура повернулась. Это был Энакин.
      – Не может быть, - потрясенно прошептал Оби-Ван. - Не может быть!
      Но голографическая запись не знала жалости. Она показала всю битву с начала до конца, и Оби-Ван видел, как Энакин убивает джедаев снова и снова. А потом в поле зрения появилась вторая фигура под капюшоном, и, к ужасу Оби-Вана, Энакин преклонил перед ней колено.
      – Предатели уничтожены, лорд Сидиус, - сказал Энакин.
      – Прекрасно, прекрасно. - Да это же канцлер Палпатин! Так что же, он и есть Дарт Сидиус, лорд ситхов?! - Отличная работа, мой новый ученик. Чувствуешь ли ты, как растет твое могущество?
      – Да, учитель, - ответил Энакин. Оби-Вана передернуло.
      – Лорд Вейдер, твои способности выше, чем у всех ситхов прошлого, - продолжала фигура в плаще. - А теперь иди и принеси Империи мир.
      "Империи?!" Пальцы Оби-Вана пробежались по кнопкам - смотреть на это у него не было больше сил. Он переключился на новостной канал головидения. Через считанные секунды два джедая узнали, что произошло в Сенате, пока они прятались по пустым коридорам Храма. Канцлер Палпатин, лорд ситхов Дарт Сидиус, провозгласил становление Империи. Галактикой снова правили ситхи.
      Оби-Ван отключил голограмму, и два джедая застыли в молчании. Сколько времени Дарт Сидиус это замышлял? Очевидно, война тоже была его рук делом - ведь граф Дуку был ситхом. Потом Оби-Ван вспомнил первого ситха, которого он повстречал еще будучи падаваном, - ситха с двухклинковым световым мечом, который убил его учителя Квай-Гона Джинна. Неужели все это началось так давно?!
      Да, наверняка. Теперь Оби-Ван это понял - он видел эту хитроумную, изящную интригу от начала до конца. Джедаи знали, что именно Дарт Сидиус много лет назад побудил Торговую Федерацию развязать войну на Набу. Оби-Ван осознал, какова была подлинная цель этой войны: она предоставила сенатору Палпатину возможность стать Верховным канцлером. А затем Палпатин, видимо, склонил на темную сторону графа Дуку, и когда его первый канцлерский срок подошел к концу, сепаратисты были готовы развязать более серьезную войну. Под угрозой сепаратистов Сенат обратился к Палпатину с просьбой остаться в должности канцлера и предоставил ему "чрезвычайные полномочия", чтобы выиграть войну, которая все время вот-вот должна была завершиться, но закончилась только сейчас.
      Даже войска клонов - ведь джедаи почему-то поверили, что заказ на их создание поступил от мастера Сайфо-Диаса. Но Сайфо-Диаса давно не было в живых. А еще тот охотник за головами, от которого получили исходный генетический материал для клонов… Он ведь говорил, что нанял его человек по имени Тиранус. Оби-Ван решил, что это очередная ложь - человека по имени Тиранус тогда так и не нашли. "А теперь я готов спорить, что существовал некто Дарт Тиранус! Как же я раньше этого не понял?!"
      Ряды джедаев за время войны поредели, а те, кто уцелел, оказались рассеяны по разным уголкам Галактики, вот они и стали легкой мишенью для финального удара. А теперь - теперь здесь, на Корусанте, их и вовсе осталось только двое. Оби-Ван еще надеялся, что где-нибудь кто-то уцелел, но то, что он увидел за последние несколько часов, убедило его в том, что больше джедаев на Корусанте нет.
      Наконец Йода нарушил молчание, выразив то, что они оба и так знали:
      – Уничтожить ситхов должны мы.
      "Не только Императора Палпатина - ситхов. Их всегда двое - учитель и ученик. Их двое и нас двое. Только вот один из них…"
      – Поручите мне убить Императора, - попросил Оби-Ван и склонил голову. - Я не смогу убить Энакина.
      Йода сурово глянул на него.
      – Чтобы этого лорда Сидиуса уничтожить, недостаточно ты силен.
      "Я знаю, но…"
      – Энакин мне как брат, - с тоской произнес Оби-Ван. - Я не могу…
      – Темной стороной юный Скайуокер запутан, - твердо ответил Йода. - Нет мальчика, выученного тобой, больше. Поглощен Дартом Вейдером.
      Оби-Ван вздрогнул.
      – Как могло так получиться?
      – Нет времени для вопросов. - И Йода двинулся к дверям контрольного центра.
      – Я же не знаю, куда отправил его Император, - сказал Оби-Ван, отчаянно пытаясь увернуться от исполнения долга. - Я понятия не имею, где его искать.
      – Чувствами своими воспользуйся, мастер Оби-Ван, и найдешь ты его, - ответил Йода, словно бы наставляя нерадивого падавана. - Навестить нового Императора предстоит мне. - Он посмотрел на Оби-Вана с симпатией и пониманием, но без жалости. - Да пребудет с тобой Сила.
      – Да пребудет с вами Сила, мастер Йода, - ответил Оби-Ван. Йода, как всегда, прав. Оби-Ван знал, где следует начинать искать Энакина.

Глава 17

      Падме еще не спала, когда раздался сигнал тревоги. Она потянулась за лазерным пистолетом, который держала у постели, но сигнал оборвался. Ложная тревога? Падме проверила приборы и обнаружила, что сигнал отключил Си-Трипио. Падме поспешила одеться и спустилась вниз. Си-Трипио не стал бы нарочно пускать в дом врага, но тем не менее он не всегда понимает, что делает. А в последнее время никогда не знаешь, кто враг, а кто нет.
      Спускаясь по лестнице, она услышала, как Си-Трипио с кем-то разговаривает. "Мастер Кеноби!" Падме пробежала несколько последних ступенек, а протокольный дроид тактично удалился.
      – Ох, Оби-Ван, какое счастье, что вы живы!
      – Республика пала, Падме, - сурово сказал Оби-Ван. - Ордена джедаев больше нет.
      – Я знаю. - Падме пристально глядела на новые морщины на его лице. - В это трудно поверить. - Она глубоко вздохнула. - Но Сенат пока существует. Надежда еще остается.
      – Нет, Падме, - печально ответил Оби-Ван. - Все кончено. Галактикой правят ситхи, как было до Республики.
      Падме удивленно посмотрела на него.
      – Ситхи? - Ведь Респуб… Империей правит Палпатин. Не хочет же Оби-Ван сказать, что Палпатин - лорд ситхов!
      – Я ищу Энакина, - продолжал Оби-Ван. - Когда ты его видела в последний раз?
      – Вчера, - осторожно ответила Падме. Голова у нее шла кругом. Энакин сказал ей, что предан Республике и канцлеру… Но если канцлер оказался ситхом, а Республики больше нет, что все это значит? А если и вправду существовал какой-то джедайский заговор… нет, конечно, она этому не верит, но все-таки… Нет, ничего больше она Оби-Вану не скажет, пока сама не разберется.
      – А где он сейчас, ты знаешь?
      Падме не могла смотреть в усталое встревоженное лицо Оби-Вана и лгать ему. Она опустила глаза.
      – Нет.
      – Падме, помоги мне, - попросил Оби-Ван. - Энакин в страшной опасности.
      – Ему угрожают ситхи? - На мгновение Падме стало легче. Энакин джедай, а если за всем случившимся каким-то образом стоят ситхи, разумно предположить, что он в опасности. Однако Оби-Ван покачал головой, и сердце у Падме сжалось еще до того, как он сказал:
      – Энакин перешел на темную сторону.
      – Вы ошибаетесь! - воскликнула Падме. - Как вы можете говорить такое?
      – Я видел запись. Он убивал… младших учеников.
      – Это не Энакин! - запротестовала Падме. - Это не он! - Но ведь с ним такое уже было однажды - когда он перебил племя песчаных людей, замучивших его мать. "Он тогда был в ярости… он утратил контроль над собой… Нет, он не мог, не мог!"
      Оби-Ван что-то говорил, рассказывал все новые ужасные вещи - что Палпатин оказался лордом ситхов, а Энакин стал его новым учеником.
      – Я вам не верю! - закричала Падме. - Не могу!
      Печальный усталый голос затих.
      – Я должен его найти, - уронил Оби-Ван, помолчав.
      "Но если он… если вы думаете, что он ситх…"
      – И тогда вы его убьете, да? - проговорила она, то ли обвиняя его, то ли умоляя сказать "Нет".
      Оби-Ван не сказал "Нет". Он склонил голову и произнес:
      – Энакин стал очень опасен.
      Ноги у Падме подкосились, и она упала в ближайшее кресло. Она увидела, как изменилось лицо Оби-Вана, и поняла, что складки одежды облегают ее слишком плотно, и он заметил - заметил ее беременность! Падме поскорее расправила складки, но было поздно.
      – Я не могу…
      – Так Энакин станет отцом? - тихо спросил Оби-Ван. Падме не ответила, и Оби-Ван покачал головой. - Прости меня. - Он накинул капюшон и пошел к краю веранды. Падме увидела, что там стоит аэроспидер, вероятно, из-за него и включился сигнал тревоги. Падме почувствовала, что ее душа разрывается на части. Если Оби-Ван прав, ей следует догнать его и рассказать, где Энакин. Но предать Энакина для нее было невозможно. И…
      Аэроспидер поднялся в воздух. Оби-Ван улетел. Падме опустила глаза и поняла, что смотрит на кулон из дерева джапор. "Энакин…" Вот бы он оказался здесь и весь этот кошмар разъяснился бы! Но Энакин на Мустафаре.
      Падме думала довольно долго, а потом подняла голову. Она решительно направилась к комлинку.
      – Капитан Тайфо, приготовьте, пожалуйста, межзвездную яхту, - попросила она и отправилась в спальню переодеться. Если Энакин на Мустафаре, она его найдет.
      Оби-Ван проскользнул в темноте к краю посадочной платформы. Проследить за Падме было нетрудно. Сколько раз она попадала в скверные истории, но так и не научилась оглядываться, не спрятался ли в тени враг, а у ее охранников не было причин предполагать, что за ней могут следить. "Она обо всех думает слишком хорошо, пока ей насильно не докажут обратное", - вздохнул Оби-Ван. Подобные убеждения должны быть сильной стороной, а не наоборот.
      Судя по голосу капитана Тайфо, сенатор сильно его огорчила.
      – Госпожа, - втолковывал он Падме, - позвольте мне лететь с вами!
      – Мне не угрожает опасность, - отвечала Падме. - Бои больше не ведутся, к тому же… у меня личное дело.
      "Вот так, наверное, от самого порога апартаментов и спорят", - подумал ОбиВан.
      Капитан Тайфо остановился у подножия трапа.
      – Как пожелаете, госпожа, - сказал он официальным тоном. - Но я категорически против!
      – Все будет хорошо, капитан, - ласково сказала Падме. - Просто я должна сделать это сама. - Она подождала, когда капитан вернется к спидеру и взлетит. Затем поднялась по трапу вместе с протокольным дроидом. Двигатели заработали, и трап начал подниматься.
      "Пора!" - решил Оби-Ван и прыгнул. Он легко приземлился на кончик трапа и нырнул на яхту за миг до того, как дверь захлопнулась. Падме с дроидом были в кабине. Они Оби-Вана не видели, а когда корабль оказался в космосе, Оби-Ван нашел себе надежное убежище. Теперь оставалось только ждать.
      Йода остановился перед дверью в основании здания Сената. Это были владения Маса Амедды, бывшего вице-спикера Сената, а ныне управляющего делами канцлера… Императора Палпатина. Здесь Мас Амедда готовил повестки дня заседаний Сената, и именно из этой комнаты поднималась в центр зала заседаний платформа канцлера. Сила подсказала Йоде, что именно сюда пришел сегодня Палпатин, чтобы увидеть воплощение своих черных замыслов.
      Йода тихонько ступил на порог. В комнате находилось четверо, и все они - два гвардейца в красном, Мас Амедда и Дарт Сидиус в плаще с капюшоном - были настолько поглощены голограммой в середине комнаты, что не заметили Йоду. Судя по всему, к ним обращался с докладом Дарт Вейдер, бывший джедай Энакин Скайуокер.
      – … За этим я проследил, учитель, - говорил Вейдер.
      – Прекрасно, прекрасно, - покивал Сидиус. - Теперь следует направить сообщение на все корабли Торговой Федерации. Пусть знают, что лидеры сепаратистов уничтожены.
      – Хорошо, повелитель.
      – Отличная работа, лорд Вейдер.
      – Благодарю вас, учитель.
      Когда голограмма погасла, Йода шагнул в комнату. Стражники не успели пошевелиться, когда он с помощью Силы швырнул их на стены. Они съехали на пол, а Йода сказал лорду ситхов:
      – Ученик новый у вас, канцлер. Или Императором называть вас следует?
      – Мастер Йода, - поклонился Император. - Вы живы.
      – Не ожидали?
      – Заносчивость ослепила вас, мастер Йода, - прошипел Дарт Сидиус. - Сейчас вы познакомитесь со всем могуществом темной стороны. - Он поднял руки, и Сила голубой молнией швырнула Йоду через всю комнату.
      Мас Амедда сузившимися от злобы глазами глядел то на канцлера, то на Йоду. Он повернулся и вышел из комнаты. Новая волна темной энергии подняла Йоду и ударила его о стену. Йода с помощью Силы смягчил удар, но притворился, будто потерял сознание. "Удивлю его я сейчас".
      – Я долго ждал этой минуты, мой зеленый друг, - усмехнулся Дарт Сидиус. Он шагнул вперед, и тут Йода оттолкнулся и прыгнул прямо на лорда ситхов. Он опрокинул Дарта Сидиуса на стол и поглядел на него сверху вниз.
      – Правление завершается ваше, - сказал он. - И не слишком коротким оно было, сказать я должен. - Он зажег свой световой меч и взмахнул им. Навстречу ему взвился кроваво-красный ситхский клинок.

Глава 18

      Мустафар даже с орбиты казался сияющим теплым янтарем. Когда корабль снизился, Падме различила реки лавы и океаны расплавленной породы. Сквозь трещины из ядра планеты сочилось пламя, а над расщелинами и провалами в опаленной дочерна поверхности вился дым. В беспорядочных потоках горячего воздуха управлять кораблем было трудно, но Си-Трипио удалось совершить мягкую посадку.
      Сквозь иллюминатор Падме увидела, что к посадочной площадке со всех ног бежит Энакин. Она поскорее отстегнула ремни и бросилась ему навстречу. Его объятия успокоили ее, и она снова почувствовала себя спокойно и уверенно.
      – Ты цела, - шептал он. - Теперь все будет хорошо. - Она с благодарностью подняла глаза, а он спросил: - Что ты тут делаешь?
      На Падме нахлынули разом все мысли, которые она гнала с тех пор, как покинула Корусант. Она опустила взгляд.
      – Оби-Ван… рассказал мне страшные вещи…
      Она почувствовала, что Энакин застыл.
      – О чем?
      – Он сказал, что ты перешел на темную сторону, - выпалила Падме. - И что ты… убил младших учеников. - В ее голосе прозвучало обвинение - она сама это слышала. Она совсем не так хотела спросить у него, что случилось на самом деле.
      – Оби-Ван хочет настроить тебя против меня, - проговорил Энакин, и Падме услышала, что голос его дрожит от непреодолимой ярости.
      – Он думает о нас, - попыталась объяснить Падме. - Он хочет тебе помочь.
      – Не лги мне, Падме, - велел Энакин. Объятия разжались. - Я получил такое могущество, о каком любой джедай мог бы только мечтать. И я сделал это ради тебя. Чтобы защитить тебя.
      "Какое отношение это имеет к Оби-Вану? Зачем он это говорит?" Впрочем, Падме понимала. Это был предлог, уважительная причина для всего, что он наделал. Как будто стоит сказать "Я сделал это во имя любви, я сделал это ради тебя", и это оправдает любые поступки. Падме отстранилась:
      – Мне не нужно твое могущество. - Она перевела дух. - Мне не нужна твоя защита. - И она потянулась к мужу, словно умоляя его снова стать тем, кого она любила. - Энакин, мне нужна только твоя любовь!
      – Любовь тебя не спасет, - сказал Энакин, и Падме послышалась угроза в его голосе. - Тебя может спасти только мое могущество.
      – Но какой ценой? - ужаснулась Падме. - Энакин, в тебе же есть добро! Не делай этого!
      – Я не хочу потерять тебя, как потерял маму!
      – Энакин, летим со мной! - Падме положила руку на живот. Ребенок отчаянно брыкался. - Помоги мне растить нашего ребенка! Брось это все, пока еще можно!
      – Неужели ты не видишь? - Энакин наклонился к ней. - Больше не надо никуда бежать. Я принес Республике мир. Я стал могущественнее, чем сам канцлер. Я могу свергнуть его, и мы с тобой вместе будем править галактикой! Мы сможем все сделать так, как захотим!
      Падме отшатнулась.
      – Я не могу поверить тому, что слышу! Оби-Ван был прав. Ты изменился!
      – Не желаю больше слышать про Оби-Вана! - Ярость Энакина вырвалась наружу. Должно быть, на лице Падме отразился ужас, потому что было видно, как Энакин пытается сдержаться.
      – Джедай отвернулись от меня, - сказал он, чуть успокоившись. - Республика ополчилась против меня. Хотя бы ты не делай этого.
      "Я не против тебя! Я против того, что ты сделал и что собираешься сделать!"
      – Я больше не понимаю тебя, - произнесла Падме. Неужели он не видит, что делает? Неужели не чувствует, как разбивает ей сердце? - Я никогда не перестану тебя любить, но ты ступил на путь, по которому я не смогу пойти.
      В отчаянии она попробовала установить с ним связь посредством Силы - как тогда, когда она почувствовала его присутствие, хотя он был далеко.
      Но даже джедай не смог бы установить такую связь, просто пожелав этого, а Падме не была джедаем. В таком отчаянии она сумела нащупать лишь тонкую нить, оставшуюся от того, что некогда их соединяло. Она почувствовала знакомый след… доброты? И в ней ожила надежда. Падме обратилась к этой части Энакина, стараясь вернуть того, кто был ей мужем, возлюбленным, отцом ее ребенка.
      – Остановись, - молила она. - Вернись! Я люблю тебя!
      На миг, всего лишь на миг Падме показалось, что у нее получилось. А затем лицо Энакина исказилось.
      – Ты лжешь! - закричал он.
      Он смотрел ей за спину. Падме обернулась и увидела на трапе яхты Оби-Вана. "Он перехитрил меня!"
      – Нет! - вскрикнула она, понимая, что этот новый Энакин не станет ее слушать.
      – Ты предала меня! - ярость исказила лицо Энакина до неузнаваемости. Он поднял руку и сжал кулак. Падме почувствовала, что начинает задыхаться.
      "Не надо! Не убивай нашего ребенка!" Но ей не хватало воздуха, чтобы закричать, и остался лишь призрак того, что раньше связывало их. Мир потемнел, и Падме почувствовала, что падает. Она еще успела почувствовать облегчение. Лучше было умереть прямо здесь и сейчас, чем жить и видеть, во что превратился ее Энакин.
      Когда Падме упала, Оби-Ван кинулся к ней. Он сбросил плащ и нагнулся проверить, жива ли она. Да, жива и даже не умирает, почувствовал он. Но Энакин уже стоял рядом, его лицо было перекошено от гнева.
      – Это ты настроил ее против меня! - закричал он.
      – Ты сам это сделал, - ответил Оби-Ван. Когда он увидел Энакина воочию, то сразу почувствовал то, что на голограмме не было заметно - клубящееся облако темной стороны, окружающее его бывшего ученика. Теперь исполнить долг было немного, лишь немного легче. - Ты позволил темной стороне менять свое мнение, пока… пока сам не превратился в то, что клялся уничтожить!
      – Не заставляй меня убивать тебя, - проговорил Энакин.
      Эти слова поразили Оби-Вана в самое сердце. Значит, что-то еще осталось от его друга и ученика, иначе бы он так не сказал… Но пусть даже так - с темной стороны еще не возвращался ни один джедай. С самого начала обучения Йода неустанно твердил всем: "На темную сторону стоит ступить, и судьбу твою она определит навсегда!" Энакин перешел на темную сторону. Слишком поздно что-то менять.
      – Я верен Республике, Энакин. И демократии, - печально сказал Оби-Ван.
      – Кто не со мной, тот против меня, - был ответ.
      – Так категорично судят только лорды ситхов, Энакин, - вздохнул Оби-Ван, зажигая световой меч. "Я исполню свой долг".
      Энакин скривился, зажег свой клинок, и поединок начался.
      "Силен лорд ситхов", - думал Йода, а световые мечи вращались, сталкивались и снова вращались. Ничего удивительного в этом не было. Могущество темной стороны росло, и, по логике вещей, вместе с ней набирали мощь и ситхи. Однако Йода привык к тому, что после стольких лет теории и практики его познаний в Силе было достаточно, чтобы одолеть любого противника. А на сей раз он был вовсе не уверен в победе.
      Но и Палпатин тоже не был в ней уверен. Внезапно он взмыл в воздух и понесся к двери. Йода сделал сальто назад, отскочил от стены и оказался у входа прежде Палпатина.
      – Если так могущественны вы, к чему бежать?
      – Вам меня не остановить, - прохрипел Император. - Дарт Вейдер станет сильнее нас обоих.
      – Вера в вашего нового ученика напрасной может оказаться, - заметил Йода. "Как и вера в могущество темной стороны Силы". Даже если Палпатин убьет его сегодня, темной стороне не победить. Ведь темная сторона есть гнев, отчаяние, ненависть - силы разрушения. Да, они могущественны, когда речь идет о смерти и запустении, но ничего долговечного создать они не в состоянии. Десятитысячелетняя Галактическая Империя Палпатина едва ли переживет своего создателя.
      Эта мысль придала Йоде сил, и он перешел в решительное наступление. Он оттеснил Палпатина в дальний конец комнаты, на репульсорную платформу. Палпатин нажал на кнопки, и платформа начала подниматься, унося его в зал Сената. Однако двигалась она медленно, и у Йоды оказалось достаточно времени, чтобы прыгнуть в воздух, приземлиться рядом с Императором и продолжить поединок.
      Когда платформа оказалась над ареной Сената, битва стала еще ожесточеннее. Йода дважды едва не столкнул Палпатина за край. Они поднялись так высоко, что подобное падение оказалось бы смертельным даже для лорда ситхов. "Или для мастера-джедая". А на самой платформе было толком не развернуться.
      "Заканчивать пора". Йода удвоил частоту выпадов. Палпатин отражал их один за другим - и вдруг красный клинок вырвался у него из рук и упал за край платформы. Йода занес меч для последнего удара.
      Из серых пальцев Императора вырвалась молния Силы и окутала Йоду голубым ореолом. Но Йоде уже приходилось сталкиваться с молниями Силы. Чтобы отразить первые несколько разрядов, ему пришлось отложить намеченный удар. Справившись с эффектом внезапности, он обратился к жизненной Силе. Молния изогнулась и ударила самого Императора.
      – Уничтожу вас я, - мрачно сказал Йода. - Как и мастер Кеноби вашего ученика.
      Лорд ситхов в ответ лишь удвоил натиск. Метнув очередную молнию, Император попятился и оказался на самом краю платформы. Следовать за ним было все равно, что идти против урагана. Йода ни разу в жизни не видел подобного могущества темной стороны. Он не успел настичь Императора - необычайно сильный удар выбил его с платформы.
      Падая, Йода подумал, что в одном Палпатин был прав: он действительно слишком заносчив. "Недостаток этот среди джедаев заметен стал, - сказал как-то Йода Оби-Вану, - Слишком самонадеянны они". Вот и он сам попался в ту же ловушку.
      Приземлился Йода гораздо раньше, чем предполагал: под канцлерской оказалась пустая сенаторская платформа. Но стоило Йоде подняться на ноги, как платформа дернулась, снова повалив его. Палпатин при помощи темной стороны запускал в воздух все новые и новые платформы и заставлял их сталкиваться с той, где оказался Йода, чтобы сбить его с ног.
      "Двое играть в это могут". Йода снова призвал Силу и поймал одну из болтавшихся рядом платформ. Он направил ее в Палпатина, и тот едва успел увернуться. Тогда Йода прыгнул: летающие платформы послужили ему ступенями к платформе Императора.
      Они снова оказались лицом к лицу, и лорд ситхов ударил Йоду очередной молнией, которая выбила у него из руки световой меч. Губы Палпатина скривились в предвкушении победы и темная сторона запульсировала: теперь ему повиновалось еще больше молний Силы.
      Йода сумел их перехватить. Голубая энергия копилась у него в ладони сияющим шаром, готовая ринуться на лорда ситхов, стоило тому приостановить атаку. Однако Палпатин не останавливался: молнии Силы летели все чаще и чаще, их становилось все больше и больше, и вот наконец оба противника уже не могли с ними совладать - взрыв сбросил с платформы их обоих.
      Палпатин сумел на лету схватиться за край платформы. Но Йода был мал и легок. Взрыв подбросил его высоко в воздух, а держаться было не за что. Падать на пол здания Сената оказалось очень-очень далеко.

Глава 19

      Увидев меч Энакина, Оби-Ван почувствовал спокойную уверенность. Значит, Энакин хочет его убить. Что ж, пусть попотеет. Оби-Ван будет драться в полную силу. Однако у него появилась твердая уверенность, - подобные чувства может даровать только предвидение, посланное Силой, - что он погибнет от руки Энакина.
      Оби-Ван интуитивно парировал удар. Они с Энакином настолько часто сходились в учебных поединках, что наизусть знали все любимые приемы друг друга. Чтобы отражать атаки Энакина, Оби-Вану даже не приходилось задумываться. Под гул световых мечей они постепенно перемещались к центру управления. Ощущение было до странности знакомое - словно очередная тренировка, только вот кругом все взрывалось и горело.
      Оби-Ван увидел, что на лице Энакина отражаются те же чувства.
      – Не заставляй меня убивать тебя, - повторил его бывший ученик. А потом его лицо исказила презрительная усмешка. - Тебе не одолеть мощь темной стороны.
      – Я слышал это раньше, Энакин, - отозвался Оби-Ван. - Но никогда не думал, что услышу это от тебя.
      Они оказались в зале заседаний. Повсюду валялись изуродованные тела. ОбиВан узнал нескольких лидеров сепаратистов. "Энакин здесь уже побывал", - понял он. А руки продолжали машинально двигаться, создавая непроницаемый щит, отражавший все удары Энакина.
      Энакин сделал сальто назад и оказался на столе. Это давало ему преимущество. Но Оби-Ван ожидал чего-то в этом роде и не стал за ним следовать. Напротив, он прыгнул и сбил Энакина с ног.
      Падая, Энакин выронил световой меч. Оби-Ван поймал его и удивленно взглянул на клинок: "Как же Энакин убьет меня, если у него нет меча?!" Тут Энакин ринулся на него. Оби-Ван не успел замахнуться, как Энакин стиснул левой рукой его правое запястье, отведя смертоносный меч в сторону, а механическая правая рука схватилась за его собственное оружие.
      Дюрастил и сервомоторы оказались сильнее плоти и крови. Энакин отнял у ОбиВана свой световой меч, и поединок возобновился.
      Они промчались через зал и оказались на балконе над рекой лавы. От центра управления к сборочному заводу на другой берег вела тонкая труба. Под натиском Энакина Оби-Ван был вынужден встать на трубу, и теперь любой неверный шаг грозил ему падением прямо в огонь.
      Падая, Йода направил все накопленные за долгие годы познания в Силе на то, чтобы замедлить падение. Этого едва хватило. Йода тяжело упал, но не разбился.
      Помятый и потрепанный, но живой, он забрался в служебный проход. Возможность убить Императора упущена: сейчас тот созовет клонов, которые бросятся защищать хозяина. Теперь оставалось только спасаться.
      Включив комлинк, Йода связался с Бейлом Органой - больше никому на Корусанте он не мог доверять. Сенатор не стал тратить время на бессмысленные расспросы и последовал указаниям Йоды не менее старательно, чем сделал бы это любой джедай. Спрыгнув через технический люк, Йода оказался в спидере Бейла гораздо раньше, чем рассчитывал. Спидер исчез в ночи.
      Когда они были уже далеко от здания Сената, Бейл вопросительно посмотрел на Йоду. Тот сообщил ему единственное, что имело значение:
      – Поражение я потерпел.
      Бейл мрачно кивнул и направил спидер к космопорту "Оби-Вана поищем, - думал Йода. - Повезло ему больше вдруг".
      Дарт Сидиус с разбитой платформы наблюдал, как мельтешат в темноте клоны. Их привел Мас Амедда, но помочь они уже ничем не могли, разве что убрать мусор.
      Сидиус понимал, что исход поединка должен его радовать. Он победил, хотя победа и далась ему непросто. Но почему-то тревога все нарастала - ситха не покидало ощущение опасности, с которой еще предстояло справиться.
      Клон-коммандер вскочил на сенаторскую платформу и подлетел к Императору.
      – Тело не обнаружено, сэр, - доложил он, салютуя.
      – Значит, он не погиб, - ответил Мас Амедда.
      Дарт Сидиус кивнул и призвал на помощь темную сторону Силы, чтобы выяснить, где прячется его враг. И тут он почувствовал, что опасность растет, и все понял. Она грозила не ему, а его ученику. Надо разобраться с этим лично.
      – Удвойте усилия, - велел он коммандеру, сомневаясь, что поиски к чему-либо приведут. А затем обратился к Масу Амедде: - Прикажите капитану Кейджи приготовить мой челнок к немедленному отбытию. Я чувствую, что лорд Вейдер в опасности.
      – Да, повелитель, - поклонился Мас Амедда.
      Перейти лавовую реку по трубе было непросто - даже для джедая. Один раз Оби-Ван оступился и едва не упал в лаву, однако рефлексы джедая и ловкость помогли ему удержать равновесие. На том берегу Энакин снова бросился на него, тесня к сборочным пластинам.
      Двух человек они выдержать не могли, а в пылу поединка противники еще в центре управления разбили устройство, предохранявшее завод от кипящей лавы. Последней каплей стал вытекавший из лавовой реки ручеек, который оплавил одну из опор. Деталь конструкции отвалилась и рухнула в лаву, унося с собой обоих противников.
      Но поединок продолжался, хотя конструкция мало-помалу тонула в реке. Верх не удавалось одержать никому.
      "Это не совсем так", - думал Оби-Ван, машинально пригибаясь, делая выпады и парируя удары. Просто и он, и Энакин представить себе не могут, что способны убить друг друга. Но Энакин ступил на темную сторону, а ее питают отчаяние и боль. В такой ситуации Оби-Вану с ним не справиться. Надо отрешиться от собственного отчаяния и полностью отдаться жизненной Силе, той, что объединяет все живые существа - даже Оби-Вана и этого нового, смертоносного, злого Энакина.
      Это было чудовищно, тяжело. Возможно, так тяжело Оби-Вану не было ни разу в жизни. Ведь если он заставит себя отрешиться от боли, отчаяния и тоски, придется отрешиться и от того Энакина, который был ему учеником, братом и лучшим другом. Придется признать, что на этот раз он не сумеет спасти того, кто столько раз спасал его самого - и кого он сам уже столько раз спасал.
      Когда конструкция начала погружаться в лаву еще глубже, Оби-Ван стал думать, как спастись. Рядом плавала по воздуху дроидная платформа. Оби-Ван нанес последний удар в сторону Энакина, ухватился за свисавший с платформы кабель, раскачался и, сделав сальто, приземлился точно на платформу.
      Та качнулась, но выдержала его вес. Оби-Ван наклонился, чтобы заставить ее отлететь в сторону от реки. Пусть лава и тонущая конструкция довершат то, что ему не удалось.
      Однако, оглянувшись, он увидел, что Энакин стоит на дроиде-рабочем и стремительно приближается.
      – Ты никогда не умел нормально сражаться, - насмехался он. - Тебя и Переговорщиком прозвали только потому, что ты не умеешь драться!
      – Я не справился с твоим воспитанием, Энакин, - отозвался Оби: Ван. - Я так и не сумел научить тебя думать.
      – Да, я должен был сам догадаться о заговоре джедаев! - согласился Энакин.
      – Мы объединились против ситхов! - потрясенно воскликнул Оби-Ван. - Энакин, канцлер Палпатин - воплощенное зло!
      – С джедайской точки зрения! А с моей точки зрения, зло - это джедаи!
      Эти слова поразили Оби-Вана в самое сердце, хотя он понимал, что произнести их Энакина заставила душевная боль. Оби-Ван почувствовал, как крепнет темная сторона, питаясь его отчаянием. И когда Энакин приблизился на расстояние удара и снова занес световой меч, в Оби-Ване проснулся джедай и он исполнил свой долг.
      Он отрешился. Он стал спокойным, сосредоточенным, свободным - по крайней мере теперь, - от отчаяния и горя, он погрузился в жизненную Силу так, как его учили. Оби-Ван Кеноби посмотрел на своего бывшего друга и ученика и сделал то, чего от него никто не ожидал. Он взмыл в воздух и приземлился на крутом берегу лавовой реки.
      – Ну все, Энакин, - проговорил он, глядя на противника сверху вниз. - У меня преимущество. Лучше не подходи.
      – Ты недооцениваешь могущество темной стороны! - крикнул в ответ Энакин. С этими словами он прыгнул.
      Световой меч Оби-Вана взвился в воздух и отсек Энакину ноги по колени, а затем метнулся еще раз, ударив по его живой руке. Меч Энакина упал к ногам ОбиВана. То, что осталось от Энакина, рухнуло на черный раскаленный песок у самой кромки лавы.
      Энакин… Нет, не Энакин, напомнил себе Оби-Ван. Дарт Вейдер. Дарт Вейдер ковырял песок механической рукой, стараясь отодвинуться от лавы. Оби-Ван смотрел на изувеченное тело, и на глаза ему наконец навернулись слезы.
      – Ты был Избранным, - сказал он - нет, не Дарту Вейдеру, а своему погибшему другу Энакину, душу которого убил Дарт Вейдер. - Ты должен был уничтожить ситхов, а не примкнуть к ним. Ты должен был восстановить равновесие Силы, а не погрузить ее во тьму. - Он судорожно сглотнул. Слезы застилали ему глаза, и он уже не видел тела и едва различал сияние светового меча Энакина у своих ног.
      – Я ненавижу тебя! - закричал Вейдер.
      Оби-Ван нагнулся и поднял световой меч Энакина, а когда выпрямился, то увидел, что Дарт Вейдер соскользнул слишком близко к лаве и одежда на нем загорелась. Пламя охватило его в одно мгновение, и он закричал. Оби-Ван застыл, не в силах отвести взгляд. Но когда огонь стал гаснуть, он прошептал в ответ на исполненный ярости и ненависти последний крик Дарта Вейдера:
      – Ты был мне братом, Энакин. Я любил тебя.
      Крики стихли, пламя потухло. Вытирая слезы, Оби-Ван направился прочь - и увидел заходящий на посадку корабль. Кто бы это ни был, Оби-Вану совершенно не хотелось с ним встречаться. Он побежал обратно к яхте Падме. К его радости, СиТрипио и Ардва-Дидва уже подняли Падме на борт. Теперь Оби-Ван мечтал лишь об одном - поскорее убраться из этого места. А потом… потом, быть может, он сумеет понять, что делать дальше.

Глава 20

      Когда имперский челнок закрыл плоскости и сел на самую верхнюю посадочную площадку, Дарт Сидиус заметил, что с Мустафара улетает крошечный звездолет. Однако он не приказал следовать за беглецом - его все сильнее терзала тревога, и относилась она к планете, а не к этому кораблю.
      Клоны высадились первыми и разбежались по пустому зданию, чтобы обезопасить Императора. Они не нашли ничего, кроме мертвых тел. Когда же Дарт Сидиус явился осмотреть центр управления, в дверь, ведущую наружу, вбежал один из солдат.
      – Там что-то есть, - доложил он.
      "Вот". Дарт Сидиус поспешил наружу, на черный песчаный берег лавовой реки. Там лежала обугленная масса. "Только не это!"
      Нет, он не ошибся. На песке лежал его блистательный новый ученик, обещавший стать величайшим из ситхов, - изувеченный и обгоревший, скорее всего, мертвый. Дарт Сидиус в тщетном гневе скрипнул зубами. Какая-то его часть страстно желала развернуться и уйти, и пусть поднимающаяся лава превратит останки Дарта Вейдера в прах. Ведь даже если Вейдер жив, даже если его можно спасти, он неизбежно станет калекой.
      И дело тут не только в механических протезах. Силу, - и темную, и светлую ее стороны, - создают живые существа, и чтобы управлять ею, необходима живая плоть. Теперь Дарт Вейдер никогда не сможет испускать голубые молнии Силы: для этого нужны живые руки, а не металлические. И если большую часть его тела заменят механизмы, ему никогда не достичь тех высот, на которые он мог рассчитывать раньше.
      "Что ж, очень жаль", - подумал Дарт Сидиус, стараясь подавить ярость. Однако, возможно, еще не все потеряно. Дарт Вейдер все равно будет очень силен, а джедаев, способных ему противостоять, больше не осталось. Дарт Сидиус лично проследил за этим. Поэтому он пошел к берегу и склонился над телом. И, к изумлению Императора, оказалось, что его ученик жив.
      Все сомнения мгновенно испарились.
      – Немедленно приготовьте медицинскую капсулу, - велел он, и клоны бросились исполнять приказ. Нагнувшись, Дарт Сидиус положил ладонь на лоб ученика и призвал темную сторону, чтобы не дать ему умереть.
      Когда корабль сенатора Органы покинул Корусант, Йода предоставил Бейлу решать, куда лететь. Сенатор выбрал уединенную археологическую станцию на астероиде Полис-Масса. Там они установили сигнальный маячок и стали с надеждой ждать Оби-Вана.
      Делать было нечего, только ждать, и Йода машинально нашел тихое место, чтобы помедитировать. Тот, кто стремился выйти с ним на связь, конечно, не мог бы пробиться сквозь сгустившуюся завесу темной стороны, но привычка дала о себе знать. И вот, к удивлению Йоды, на этот раз контакт установился.
      "Квай-Гон Джинн!" Неудивительно, что ощущение показалось Йоде знакомым. "Научиться еще многому предстоит".
      "Запаситесь терпением, - ответил Квай-Гон. - У вас будет время, которого не было у меня. С моей помощью вы научитесь сливаться с Силой, сохраняя при этом свое сознание".
      "Вечная жизнь?!" - поразился Йода.
      "В истории Дарта Плейгиса есть доля истины. Противостоять смерти можно, но лишь своей собственной. Однако Дарт Плейгис этого не умел. Достичь этого удалось лишь шаману уиллов, а лорду ситхов никогда этому не научиться. Единственный возможный путь - сострадание, но не алчность".
      "Слиться с Силой и сознание при этом сохранить!" Самая мысль об этом ошеломляла. "Величайшее могущество это". Йода склонил голову. "Великим мастеромджедаем стал ты, Квай-Гон Джинн. Твоим учеником я с благодарностью стану".
      Он успел почувствовать, как рад его согласию погибший джедай, но тут вошел Бейл Органа и сообщил, что корабль Оби-Вана заходит на посадку. Связь прервалась, однако Йода знал, что теперь Квай-Гон легко найдет его, если уж один раз это удалось. По крайней мере Оби-Вану можно будет сообщить хоть какие-то добрые вести.
      Когда яхта приземлилась, Оби-Ван соскочил с кресла пилота и бережно поднял Падме на руки. Она все еще была в обмороке. У трапа ждали Бейл и Йода. Бейл потрясенно взглянул на Падме и сказал:
      – Отнесите ее в медицинский центр, быстрее.
      "Здесь есть медицинский центр. Хорошо". Оби-Ван боялся, что на далеком астероиде может не оказаться врачей, способных справиться с недугом Падме. Ведь когда Дарт Вейдер перестал ее душить, она должна была очнуться, но не очнулась. Хотя Оби-Ван не знал достаточно о беременной женщине. Может, у нее еще что-то не в порядке.
      Он с облегчением поручил Падме заботам медицинских дроидов и отправился, ждать в комнату наблюдателей вместе с Бейлом и Йодой.
      Спустя несколько минут один из дроидов подошел к переговорному окну.
      – С медицинской точки зрения пациентка абсолютно здорова, - сказал дроид. - Но она умирает, а причин мы назвать не можем.
      – Умирает?! - в ужасе воскликнул Оби-Ван. Он не вынесет еще одну подобную потерю.
      Но дроид только покивал.
      – Мы не знаем, почему это происходит. Она утратила волю к жизни.
      "Еще бы, - пронеслось в голове у Оби-Вана. - Ведь Энакин разбил ей сердце".
      – Если мы хотим спасти детей, то необходима срочная операция, - продолжал дроид. - У нее двойня.
      – Спасти их должны мы, - скомандовал Йода. - Наша последняя надежда они.
      Медицинские дроиды приступили к работе и настояли на том, чтобы к ним присоединился Оби-Ван, хотя он и не знал, что может сделать. Однако дроиды сказали, что присутствие живого человека может помочь, к тому же это были дети Энакина, и их спасение - последняя услуга, которую Оби-Ван мог оказать погибшему другу. И вот он стоял, держа Падме за руку и чувствуя себя совершенно беспомощным.
      Когда дроиды извлекли на свет первого младенца, Падме пошевелилась. Она удивленно посмотрела на Оби-Вана, а потом заметила медицинских дроидов и поняла, что происходит.
      – Девочка? - спросила она.
      – Не знаю, - ответил Оби-Ван, которого вдруг начало трясти. - Минутку.
      – Мальчик, - сказал дроид, поднимая ребенка повыше. Младенец был весь красный и сморщенный, а глаза у него оказались крепко зажмурены от яркого света. Падме улыбнулась и протянула к нему руку.
      – Люк, - произнесла она, едва коснувшись его лба кончиками пальцев.
      – И девочка, - сказал второй дроид. В отличие от брата, девочка широко открыла глаза и смотрела на мать, словно хотела навсегда запомнить ее лицо.
      – Лея, - назвала дочку Падме.
      – Ну вот, Падме, у тебя близняшки, - сказал Оби-Ван. - Ты нужна им. Держись!
      Но Падме лишь помотала головой.
      – Не могу, - прошептала она и, поморщившись, нащупала руку Оби-Вана. Она что-то держала - кусочек резного дерева на длинном шнурке.
      – Береги силы, - попросил ее Оби-Ван, но она подняла кулон, словно драгоценность.
      – Оби-Ван, - еле слышно произнесла она. - В нем… осталось… добро. - Она перевела дыхание. - Я уверена… все еще… есть… - Голос ее прервался, и рука упала. Оби-Ван почувствовал, что жизнь покинула ее.
      "Она верила в Энакина до конца", - подумал Оби-Ван, склонив голову. Он не знал, кого оплакивает - Падме, своего погибшего друга или их обоих.
      Оборудование медицинской капсулы поддерживало жизнь Дарта Вейдера на всем пути до Корусанта. Медицинские дроиды из Имперского реабилитационного центра на Корусанте, лучшего в Галактике, благодаря сообщению Императора были готовы и ждали пациента. Они тут же приступили к обследованию. Работы впереди много, доложили они. Утраченные конечности можно без труда заменить протезами, но все осложняли ожоги. Нужно принять особые меры против образования рубцов. Хуже того, легкие Дарта Вейдера сгорели, и для того, чтобы дышать, ему потребуется вентиляционная система. И еще…
      – Работайте, - бросил Император.
      Дроиды согласно покивали и взялись за дело. В ожидании новостей Дарт Сидиус мерил пол шагами. Ведь даже сам Император, сам лорд ситхов, за которым стояли все передовые технологии новой Галактической Империи, едва ли мог ускорить процесс выздоровления.
      Медицинский дроид появился не скоро.
      – Повелитель, мы сделали все возможное, - доложил дроид. - Он жив.
      – Прекрасно, - произнес Дарт Сидиус с чувством, очень похожим на облегчение. - Прекрасно.
      Дроиды провели его в операционную. На столе лежала черная фигура. Новые механические протезы скрывались под черными перчатками и сапогами, а покрытое шрамами лицо - под черной блестящей маской.
      Стол начал наклоняться, и фигура приняла вертикальное положение. Раздалось сиплое дыхание.
      "Да, - подумал Дарт Сидиус. - Его будут бояться. И даже если он не достигнет того могущества, на какое я надеялся, все равно он станет могущественнее кого бы то ни было".
      – Лорд Вейдер, - сказал он. - Восстань.
      Раздался низкий голос, искаженный установленными внутри шлема динамиками.
      – Да, учитель.
      Шлем повернулся, словно бы опаленные ослабевшие глаза под ним оглядывали комнату, но на самом деле они приспосабливались к экранам, которые увеличивали и усиливали изображение, чтобы он мог что-то видеть.
      – Где Падме? Она в порядке?
      "И теперь последний штрих, - подумал Дарт Сидиус. - Эти слова навеки свяжут его с темной стороной. И для этого почти не придется лгать".
      – Боюсь, она умерла, - сообщил он, добавив в голос тона нежной печали и упрека. - Вероятно, ты убил ее в приступе гнева.
      Вейдер протестующе зарычал. А потом закричал. Подавшись вперед, он рванул ремни, которые привязывали его к столу, и снова раздался крик. Кругом все взрывалось и летало по комнате - детали, дроиды, оборудование, все, что не было закреплено. Дарт Вейдер дал выход горю и отчаянию.
      И когда Дарт Вейдер кричал, Дарт Сидиус улыбался. Теперь его ученик действительно принадлежал ему. Навсегда.
      Конференц-зал на борту звездолета Бейла Органы выглядел в точности так же, как любой другой конференц-зал, в котором приходилось бывать Оби-Вану. Ему совершенно не хотелось там находиться. Он был не в состоянии принимать судьбоносные решения, касающиеся будущего, и тем более думать о прошлом. Но решать все равно было некому, кроме него, Йоды и Бейла. Вот он и сидел, пытаясь заставить измученный разум придумать, как поступить с телом жены своего лучшего друга и двумя младенцами, которые могли оказаться последней надеждой галактики.
      – На Набу ее тело отправьте, - заключил Йода. - Пусть беременной кажется она. Детей в безопасном месте спрятать нужно.
      – Там, где их присутствие не почувствуют ситхи, - добавил Оби-Ван.
      – Разлучить их придется.
      Бейл Органа поднял голову.
      – Мы с женой возьмем девочку, - предложил он. - Давно хотели удочерить какую-нибудь малышку. У нас ей будет хорошо.
      "Спрячем на видном месте", - подумал Оби-Ван и кивнул.
      – А мальчик?
      – На Татуин. К семье его отправь. Вспомнив, как суров и жарок татуинский климат, Оби-Ван поежился. Но деваться было некуда. Татуин был захолустной планетой, правившие там преступники-хатты никогда не изъявляли желания присоединиться к Галактической Республике и едва ли решат примкнуть к Империи.
      – Я возьму ребенка туда и сам буду за ним приглядывать, - решил Оби-Ван. Он покосился на Йоду, ожидая, что тот его подбодрит, но не дождался. - Мастер Йода, как вы считаете, смогут ли близнецы Энакина повергнуть Дарта Сидиуса?
      – Мощна сила в роду Скайуокеров, - ответил Йода. - Надеяться нам остается. - Он перевел глаза на Бейла. - Что ж, решено тогда. Исчезнем, пока время есть.
      Бейл кивнул и отправился дать указания пилоту. Оби-Ван тоже поднялся.
      – Постой, мастер Кеноби, - сказал Йода.
      Оби-Ван обернулся. "Что еще случилось?"
      – Во время уединения на Татуине учиться тебе придется.
      – Учиться? - Он никогда не слышал об обучении мастеров.
      Йода улыбнулся.
      – Друг старый к бессмертию путь нашел - учитель твой Квай-Гон Джинн.
      – Квай-Гон?! - поразился Оби-Ван. - Но… как?!
      – Тайны древнего Ордена уиллов изучил он, - ответил мастер Йода. - Как связаться с ним можно, научу тебя.
      – Я смогу с ним поговорить?
      Йода кивнул, и Оби-Ван почувствовал, как отпускает старое-старое горе, не утихавшее с того дня, когда погиб его учитель.
      – Как стать единым с Силой, научит тебя он. Сознание ты сохранишь, слившись с Силой. А возможно, и физическое тело.
      "Какая печальная ирония, что это знание мы обрели сейчас, когда джедаев больше нет", - подумал Оби-Ван. А потом посмотрел на Йоду. Нет, джедаи еще есть. Пока. Он услышал за стеной тоненький писк новорожденного младенца и почти улыбнулся. Еще остается надежда на будущее.

Эпилог

      Сенатора Падме Амидалу торжественно похоронили на Набу. Толпы жителей выстроились вдоль улиц, чтобы проводить в последний путь свою бывшую королеву. Падме лежала в украшенном цветами гробу с резным кулоном из дерева джапор на груди - ее возлюбленный Энакин подарил ей этот кулон давным-давно, когда ей было четырнадцать лет, а ему девять, когда война казалась немыслимой, а лорды ситхов - дурным сном.
      Оби-Ван и Йода следили за похоронами с борта звездолета Бейла Органы. Подойти ближе они не решились. Император наверняка тоже наблюдал за происходящим на Набу, и джедаи не могли так рисковать.
      Вскоре после этого Император вместе со своим новым учеником отбыл в отдаленную область галактики, где начиналось строительство нового супероружия - гигантской космической станции, способной одним лазерным выстрелом уничтожать целые планеты.
      После похорон Бейл Органа направил свой корабль на Алдераан. Когда крейсер покинул Набу он выпустил в противоположных направлениях две спасательные капсулы. Одна из них унесла мастера Йоду на негостеприимную и необитаемую болотистую планету Дагоба; другая, с Оби-Ваном Кеноби и вопящим новорожденным мальчиком на борту взяла курс на Татуин. Девочка, как и планировалось, отправилась на Алдераан, - ей предстояло вырасти принцессой, став приемной дочерью Бейла Органы и его супруги, королевы Алдераана. Вместе с ней отправились дроиды Ардва-Дидва и Си-Трипио.
      Долетев до Татуина, Оби-Ван продал спасательную капсулу на запчасти. При той криминальной обстановке, которая царила в Мос-Айсли, следы капсулы исчезли в считанные часы. На вырученные кредиты Оби-Ван приобрел верхового эопи и приехал на нем на влагодобывающую ферму, где жил Оуэн Ларе, сводный брат Энакина. Оуэн и его жена Беру согласились вырастить племянника. Оби-Ван не стал рассказывать им ничего, кроме того, что оба родителя ребенка мертвы, и не стал уточнять, как именно погибли Энакин и Падме.
      Когда два татуинских солнца склонились к закату, Оби-Ван отправился в пустыню. В сумке у него лежал меч Энакина. Он будет хранить его - до самого конца долгого, одинокого изгнания, хранить как память и как напоминание, до того самого дня, когда передаст его сыну Энакина, Люку Скайуокеру.