Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Строптивая любовь

ModernLib.Net / Короткие любовные романы / Ричмонд Эмма / Строптивая любовь - Чтение (стр. 8)
Автор: Ричмонд Эмма
Жанр: Короткие любовные романы

 

 


– Идем, – послышался рядом голос Кила.

Она открыла глаза и с трудом заставила себя подняться на ноги. Дрожа от озноба, она с несчастным видом поплелась вслед за мужчинами. Наконец они дошли до машины, и Жюстина в изнеможении привалилась к ней.

Кил открыл дверцу и буквально втолкнул Жюстину на переднее сиденье. Затем в нетерпении стал наблюдать, как Дэвид впихивает багаж на заднее сиденье и забирается сам.

До ее дома они доехали в полном молчании. Жюстина нашарила ключи от квартиры и открыла дверь. Предоставив мужчинам полную свободу действий, она прямиком направилась в гостиную и в изнеможении опустилась на диван. – Ну же, напрягись, Жюстина, осталось совсем немного, – раздраженно воскликнул Дэвид и потребовал: – Давай их сюда!

– Кого?

– Да чертежи, черт возьми! Куда ты их засунула?

Она с трудом подняла на него глаза и прошептала:

– Не знаю. Может, в письменном столе?

Дэвид нетерпеливо крякнул и отправился на поиски. Кил же присел рядом с ней.

– Хочешь, я приготовлю тебе чай? – хрипловато спросил он.

Она отрицательно покачала головой. Сил не было даже отругать Дэвида за то, что он беспардонно вышвыривал ее деловые бумаги и письма прямо на пол. В конце концов он, выругавшись, с грохотом задвинул ящики.

– Там их нет! Куда еще ты могла их подевать?

– Ну не помню я. Посмотри на полочке в ванной, может, я случайно оставила их там.

Тяжелый вздох вырвался из ее груди. Голова раскалывалась, и Жюстина принялась медленно растирать виски, чтобы хоть как-то снять боль. Кил встал с дивана, присоединившись к Дэвиду, и она тут же улеглась, не обращая больше внимания на голоса, доносившиеся из ванной. Пусть их говорят, ей не было до них никакого дела. Кил что-то бормотал, чтобы Дэвид был поаккуратней, Дэвид требовал, чтобы тот заткнулся и не путался под ногами. Наконец, кончив разорять ее уютную квартирку, оба вернулись в комнату.

– Ничего нет! – с возмущением констатировал Дэвид.

С огромным напряжением она снова разлепила веки и невидящим взглядом уставилась на них. Господи, ну куда же она могла их подевать, в самом деле?

– Да я ведь не помню даже, что ты приходил сюда, и уж тем более не могу вспомнить, где могут быть эти чертежи! – жалобно воскликнула она.

В ярости Дэвид издал какой-то гортанный звук и повалился в кресло.

– Потрясающе! Мне, между прочим, надо думать сейчас о ребенке! Давай сюда чертежи, черт бы тебя побрал!

– Ну, хватит, прекрати истерику, – повелительным тоном приказал Кил, усаживаясь на диванный валик. – Давай, Дэвид, повтори шаг за шагом свой приход сюда в прошлое воскресенье.

– Что это даст? – раздраженно поинтересовался Дэвид.

– По крайней мере это может всколыхнуть что-то в ее памяти. У тебя что, есть идеи получше?

– Ничего у меня нет. – Тяжело вздохнув, Дэвид сжато, однако не упустив ни единой подробности, поведал о событиях минувшего воскресенья и постепенно дошел до того момента, как они с Жюстиной сели за стол.

– Ну, и что дальше? Ты ведь должен был прибыть в аэропорт за час, ну самое большее – за полтора часа до вылета, так ведь? Значит, отсюда вы выехали, скажем, в половине десятого вечера.

– Да, что-то вроде этого, – угрюмо подтвердил Дэвид.

– Так чем же вы занимались весь день и часть вечера? – в нетерпении воскликнул Кил.

– Все это время мы страстно предавались любви! – выпалил Дэвид. Забрались с Жюстиной в постель и…

– Мы смотрели какой-то старый фильм по телевизору, – тихо вставила Жюстина. Ее слова повисли в воздухе, наступила напряженная тишина. Она медленно села на диване и посмотрела на них обоих. Дэвид уставился на нее без всякого выражения, глаза Кила метали молнии, казалось, он готов был прикончить ее на месте.

– Вспомнила наконец, – ровным тоном произнес он.

– Да, – прошептала она не очень уверенно. Перед ней вдруг встала ясная, четкая картина – они сидят с Дэвидом, ну прямо как сейчас, он развалился в кресле, а она свернулась калачиком на диване.

– Слава Богу! – Дэвид саркастически всплеснул руками и, подавшись вперед, спросил: – Так куда же ты подевала эти чертовы чертежи?

Она изо всех сил пыталась ухватить какое-то мелькнувшее в памяти видение и ответила не сразу.

– К чаю у нас были тосты с сыром…

– К черту дурацкий чай! – заорал Дэвид. – Чертежи!

Она вздрогнула и медленно покачала головой.

– Не знаю! Ну не помню я! – Жюстина взорвалась, хлопнула кулаком по диванной подушке и неожиданно залилась слезами.

– О Господи! – простонал Дэвид.

Кил успокаивающе обнял ее за плечи.

– Дэвид, ступай на кухню, приготовь чего-нибудь. По-моему, нам всем не мешает немного перекусить.

– Почему я? Занимайся сам готовкой!

– Хорошо, займусь сам.

– Ладно уж, только не думай, что я оставляю вас наедине для того, чтобы ты снова начал ее соблазнять!

– Я же сказал, что займусь ужином. И я, между прочим, ее не соблазнял, – спокойно возразил Кил.

– Да что ты говоришь? – глумливо поинтересовался Дэвид. – Может, у тебя это как-нибудь по-другому называется? Она только-только из больницы, сама не понимает, на каком она свете, а ты тащишь ее в койку. Так как же, по-твоему, это называется? Дружеская забота о ее здоровье?

– Сам-то ты что, волновался больше моего? – Кил с угрозой поднялся на ноги.

– Уж я-то не затаскивал ее к себе в койку! Да она вообще не в твоем вкусе, так ведь? Красотой, прямо скажем, не блещет. Ты ведь это так, от нечего делать…

Жюстина испугалась, что возникшее между ними напряжение выльется в драку. Она с трудом поднялась и, собравшись с силами, во весь голос рявкнула:

– Заткнитесь вы оба, слышите? Я что вам, марионетка, что ли? Кто вам дал право думать, что моими поступками можно управлять? – И, яростно повернувшись к брату, она раздельно произнесла: – К твоему сведению, это я его соблазнила!

Он был настолько ошарашен ее словами, что при иных обстоятельствах Жюстина бы расхохоталась.

– Что ты сделала? – недоверчиво выдохнул Дэвид.

– Соблазнила его, – повторила она. – Как ты изволил только что мило выразиться, красотой я не блистаю. Девушкам, подобным мне, приходится ловить свой шанс. А Кил, согласись, великолепный экземпляр. А теперь убирайтесь отсюда, оба! Я сыта вами по горло. Обсуждаете тут меня, словно я какая-то брошенная кость, никому из вас не нужная, но обоим не хочется, чтобы она досталась другому. Кстати, Дэвид, я никак не могу взять в толк, с чего это ты вдруг начал интересоваться моими делами? Прежде ты снисходил до меня, лишь если сам во мне нуждался!

Ее распирало от ярости, она задохнулась и снова бросилась на диван, и тут раздался отчетливый хруст бумаги под диванной подушкой. Жюстина замерла от неожиданности, потом приподнялась на коленях и осторожно пошарила рукой под подушкой. Вытащив оттуда какие-то сложенные бумаги, она некоторое время завороженно на них смотрела, прежде чем передать их Килу.

– Извини, – прошептала она сокрушенно. – Я действительно не знала, где они.

– Ну, теперь все позади, – мягко произнес Кил.

– Да, теперь я все вспомнила.

В ее сознании наконец четко всплыло прошлое воскресенье. Она ясно вспомнила, как необдуманный поступок Дэвида вывел ее из себя, как она выскочила из его машины, вернулась к себе и сунула чертежи под подушку, чтобы потом отдать их.

Очухавшийся наконец Дэвид решил завладеть ситуацией и выхватил бумаги из рук Кила.

– Я отвезу их на верфь.

Кил пробормотал пренебрежительно:

– Поступай как знаешь, только не увези их куда-нибудь невзначай и на этот раз!

– Ну уж нет, такой оплошности я больше не допущу. Можно я возьму твою машину?

– Ты что, спятил? Конечно, нельзя. Возьми такси.

– На какие шиши?

– О Господи! – Кил подошел к своему пиджаку, который повесил в коридоре, входя в квартиру, и вытащил портмоне. Он протянул Дэвиду несколько двадцатифунтовых банкнотов. – Сдачу отдашь.

– Получишь, можешь не волноваться, – надулся Дэвид. – Жюстина, можно мне позвонить?

Она вяло махнула рукой в сторону прихожей и снова рухнула на диван. Пока за Дэвидом не захлопнулась входная дверь, ни Кил, ни Жюстина не произнесли ни звука. Потом Кил тихо сказал:

– Я приберусь. – Наклонившись, он стал рассовывать по ящикам стола разбросанные по полу бумаги, потом начал наводить порядок в книжном шкафу.

В полном изнеможении она следила взглядом за его движениями. Только бы он побыстрее убрался отсюда, билась в мозгу единственная мысль.

– Почему ты не подбросил его?

– Потому что я хочу поговорить с тобой.

– Нам не о чем больше разговаривать, – устало сказала она. Откинувшись назад, она рассеянно принялась теребить выбившуюся из обивки нитку. Кил подошел к ней и накрыл ее руку своей большой ладонью, отчего Жюстина подпрыгнула на диване.

– Ошибаешься, нам надо многое обсудить, – возразил он. – Но, поскольку ты выглядишь так, словно одной ногой уже стоишь на краю вечности, разговор придется отложить до лучших времен. Еще что-нибудь надо упаковать?

Она в изумлении уставилась на него.

– Прости, ты о чем?

Кил раздраженно махнул рукой.

– Не можешь же ты здесь остаться совсем одна.

– Это еще почему? Я живу тут, и совершенно одна, между прочим. Это мой дом.

– Я в курсе! – гневно воскликнул он. – Но ты больна, поэтому ты поедешь ко мне. И, пожалуйста, никаких возражений! Кстати, почему ты наврала Дэвиду, что соблазнила меня?

– Я так и знала, что ты спросишь об этом.

– Ну так почему ты так сказала?

– Только потому, что я думала, еще чуть-чуть, и ты набросишься на него с кулаками.

– Так бы все и было. Я бы с огромным удовольствием расквасил ему физиономию, да так, что и родная мать его бы не узнала. Так это была единственная причина?

– Именно так.

– А не потому ли, что ты недооцениваешь себя? – продолжал настаивать Кил.

– Вовсе нет, – безжизненным голосом возразила Жюстина. – Цену себе я знаю. – Это была правда, по крайней мере до встречи с Килом она была уверена в себе. Глупо, конечно, но она и сейчас, после всего случившегося, после всех нанесенных ей оскорблений, все еще желала его. Ей страстно хотелось подняться, обнять его, прижаться, положить голову на его могучую грудь и ни о чем больше не думать. У Жюстины вырвался вздох, и она тоскливо произнесла: – Давай сменим тему.

– Отлично. Поговорим, когда тебе станет лучше. Ты готова ехать?

– Нет, я…

– Хочешь не хочешь, Жюстина, но тебе придется поехать со мной.

– О Боже. – Спорить дальше было выше ее сил. Она нехотя встала с дивана.

В машине они опять молчали. Жюстина притворялась спящей, а Кил решительно сосредоточился на дороге. Когда они въехали в ворота, она открыла глаза. Парадная дверь оказалась незапертой, значит, экономка была начеку. Мелли вышла им навстречу, и Жюстина приветствовала ее вымученной улыбкой. Пропуская ее в дом, Мелли окинула ее с ног до головы внимательным взглядом.

– Вот горе-то! Что вы с ней сделали?

– Ничего я с ней не делал! – в сердцах рявкнул Кил. – Просто она подхватила грипп, вот и все.

У Жюстины не было сил возражать, и она позволила Мелли буквально внести себя в гостиную, а дальше сознание ее затуманилось. Она смутно, как во сне, чувствовала, что ее несут наверх по лестнице. И – все. Больше она ничего не ощущала вплоть до следующего утра.

Очнувшись от тяжелого, полуобморочного сна, она вспомнила вчерашний вечер и поморщилась. И какого дьявола ему понадобилось тащить ее сюда? Ни к чему хорошему это не приведет, только доставит ей лишнюю боль. Жюстина отбросила одеяло, выбралась из постели и пошла в ванную.

– Это еще что такое? Четой-то вы поднялись? – Дверь распахнулась, в спальню ворвалась Мелли и укоризненно уставилась на нее. – Вижу-вижу, нам уже лучше, – добавила она с ноткой сарказма. – Вам помочь?

– Нет, благодарю. – Жюстина закрылась в ванной.

Когда она закончила умываться и вышла в спальню, она увидела Мелли, сидящую на краешке кровати, и присела рядом.

– Ну и как, оправились уже, доказали свою независимость? – спросила экономка все с тем же легким сарказмом. – А я-то думала, что вы грипп схватили.

– Этот диагноз поставил мне Кил, – сказала она с выразительной гримасой.

Мелли кивнула и с трудом поднялась на ноги.

– Да, вы, конечно, не красавица, но уж в твердости духа вам не отказать. Да и мозги при вас, это уж точно. Приготовить завтрак?

– Да, пожалуйста, я проголодалась. – Жюстина чувствовала какую-то опустошенность внутри, вызванную, скорее всего, чувством голода. Вот поест, наберется сил и тогда сможет вернуться домой.

Мелли вышла, а Жюстина в подавленном настроении продолжала бесцельно сидеть на кровати. Надо принять ванну и вымыть голову. Или этим лучше заняться после завтрака? О, Жюстина, прими же наконец решение – что, даже на такую малость духу не хватает? Сморгнув непрошеные слезы, она было направилась к ванной, но дверь снова открылась. Что опять нужно этой Мелли? Она повернулась и с удивлением увидела, что на сей раз это был Кил.

– Можно войти? – спросил он с холодной учтивостью.

– По-моему, ты уже вошел, – язвительно сказала она.

С отчаянным вздохом он прикрыл за собой дверь, подошел к кровати и присел на краешек. Потом внимательно оглядел ее и хрипло произнес:

– Набрось, пожалуйста, халат. – Что?

– Твоя ночная рубашка совершенно прозрачная.

Жюстина вскрикнула, схватила халат и прикрылась им.

– Как это на тебя похоже, сказать мне это!

– А если бы я промолчал, ты бы обвинила меня в том, что я подглядываю. Ну ладно, как ты себя чувствуешь?

– Я в полном порядке, – с вызовом ответила она. – Тебе вовсе ни к чему было тащить меня сюда, если бы я просто выспа…

– Жюстина! – отчаянно завопил Кил.

– Ладно… – пробормотала она, пожав плечами. – Тогда давай ближе к делу. Ты хочешь мне что-то сказать?

– Я пришел извиниться перед тобой.

– Извиниться?! – Она не могла поверить собственным ушам.

Кил вдруг улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся.

– Ну же, сядь рядом, а то ты похожа на перепуганную девственницу, прикрывающую свои прелести халатом.

Она презрительно фыркнула и опустилась в кресло.

– Ты хочешь извиниться за поведение Дэвида?

– При чем тут Дэвид? – недоуменно спросил Кил. – Я не видел ни Дэвида, ни Катю, они уехали погостить к моей матери в Эдинбург. – Понятно. – Тогда с какими же извинениями он к ней пришел? Если с Дэвидом он не виделся и тот ему ничего не объяснил, значит, он так ничего и не понял. А как поступать тебе? Как быть с твоей клятвой никогда не иметь с ним больше дела? Вели ему убираться, упакуй вещи и закажи такси. – Я пришел просить прощения за то, как я себя с тобой вел. Я все время прокручиваю в голове твои слова, ты была права, во всем права. Я не думал о тебе плохо, и уж тем более мне не следовало говорить тебе в лицо гадости.

– Ну и что же тебя дернуло за язык?

– Не знаю. – Он вздохнул.

– Ничего себе! – Жюстина позаимствовала немного сарказма у его экономки. – У тебя что, привычка такая – говорить первое, что придет в голову? – Почему бы ей просто не принять его извинения, к чему становиться в какую-то дурацкую позу? Или ей снова не терпится рассориться с ним? Теперь настала ее очередь вздохнуть. Она встала и подошла к окну. – Ну так что же? – упрямо повторила она, глядя из окна в сад невидящими глазами.

– Да, наверное, – засмеялся Кил. – Все дело в том, что иногда ты просто выводишь меня из себя, и тогда я сам не соображаю, что говорю. -Он тоже подошел к окну и встал позади нее. Забрав у нее из рук скомканный халат, он помог ей одеться. – Я наблюдал за тобой, когда ты встретилась в баре с Дэвидом. У тебя было такое радостное лицо, что я просто взорвался. Наверное, это было нечто вроде ревности. Мне была нестерпима мысль, что ты можешь вот так смотреть еще на кого-нибудь, кроме меня. Даже на собственного двоюродного брата.

– Но я действительно искренне обрадовалась ему. Я подумала, что… – Оборвав фразу на полуслове, она повернулась к нему. Заглянув в его спокойное лицо, в его такие глубокие зеленые глаза, она тихо добавила: – Подумала, что, раз мы его нашли, у нас еще останется целый день. – «И мы с тобой будем вдвоем, – это она произнесла уже мысленно, – одни на целом свете». Но она не была уверена в его реакции и поэтому промолчала.

Как глупо все складывается! Она-то думала, что, пока она спала, Кил нашел возможность увидеться с Дэвидом, тот объяснил, что между ними ничего не было, и тогда он пришел бы к ней, и они бы говорили, говорили… Но с Дэвидом Кил так и не встретился, и вот теперь они, как два неопытных подростка, топчутся вокруг да около. Ну а если бы все недомолвки между ними исчезли, что с того? Он же не говорит, что хочет видеться с ней по-прежнему, а просто хочет уладить взаимоотношения, чтобы, когда им придется встретиться вновь по какому-нибудь нейтральному поводу – а это неизбежно случится рано или поздно, – они остались бы на дружеской ноге. Кил отвел от нее глаза и печально произнес:

– Я, по всей вероятности, испугался ответственности. У нас с тобой все так быстро произошло, так внезапно. Я так тебя хотел, ты и представить себе не можешь. И уж вовсе не потому, что считал тебя доступной, наоборот, ты мне очень нравилась, ты интриговала меня, волновала мое воображение. А потом появился Дэвид, и в мое сердце стали закрадываться положения – вдруг ты меня обманываешь? И Тогда я бы оказался в дураках. А если ты чиста, куда это все нас приведет? Туг-то я и струхнул: вдруг ты начнешь надеяться на продолжение наших отношений, ждать от меня чего-то, требовать.

– О нет! – воскликнула Жюстина. – Я же тебе ясно дала понять, что не жду никакого продолжения и ничего не требую от тебя. Неужели же ты думаешь, что я хоть на секунду могла вообразить, что ты, такой красивый, искушенный в любви, можешь заинтересоваться моей особой? – Не обращая внимания на его расширившиеся от изумления глаза, Жюстина быстро продолжила, боясь, что храбрость покинет ее: – То, что произошло, было для меня каким-то озарением, чудесным мигом, который я уже никогда не в состоянии буду забыть. И давай говорить откровенно: ты волновался не о моих чувствах, а о своих собственных.

Горькая истина ее слов явно не нравилась Килу, и он отвернулся. – Хорошо, ты права. – Тон его стал жестким. – Но неужто ты хочешь сказать, что совсем ничего от меня не ждешь и не думаешь остаться со мной? Ты что, не желаешь больше меня видеть?

– Нет, этого я не говорила, – сердито возразила она. – Я только пыталась внести ясность между нами. Ну так что же еще ты хотел сказать, Кил? Он резко повернулся к ней, сжав зубы.

– Извини! Это все, о чем я собирался поговорить. Прощения хотел просить, представь себе!

– Что ж, прекрасно. Ты уже извинился, у тебя это здорово получилось. – Жюстина опять повернулась к окну. Она чувствовала себя несчастной, мысли путались. А чего же ты ждала, дурочка? Что он предложит тебе руку и сердце?

– Я хотел наладить наши отношения!

– Повторяю, ты в этом преуспел. У тебя сложилось плохое мнение обо мне с первой же встречи, а теперь ты радуешься, что не ошибся.

– Зачем ты так? Ведь признайся, все, что говорила о тебе Катя – хоть я и выкинул это из головы, узнав тебя ближе, – подтвердилось при встрече с Дэвидом. А уж признать себя дураком никому не по нраву. Да и ты сама не лучше, ты-то думала обо мне тоже не самым лучшим образом, а теперь придираешься к нескольким неудачно сказанным словам…

– Неудачно сказанным? – Жюстина аж подпрыгнула. Снова повернувшись к нему, она выпалила: – Ты меня смертельно оскорбил!

– Да, я знаю, но я тогда был вне себя от ярости. Иначе я извинился бы прямо тогда.

– Но чем же была вызвана такая ярость? Я только попросила тебя быть честным.

– Говорю же, меня так и распирала злоба. В таком состоянии невозможно выбирать выражения. Представь, я всего-навсего человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Я точно так же, как любой другой, могу совершать ошибки. А ты считаешь, что я какая-то бесчувственная машина, всегда и везде поступающая по правилам, так, как принято поступать. Ты что, сама такая? Интересно, как тебя за глаза называют твои друзья – Мисс Непогрешимость?

– Да как ты смеешь? – взорвалась Жюстина; но Кил, видимо, намеревался полностью излить свою душу.

– С тобой невозможно ладить, Жюстина, ты хочешь всех подогнать под себя, причесать всех под одну гребенку. Сама-то ты, разумеется, всегда права, это ясно, окружающие же тебя люди живут не так, вот ты и поучаешь всех кого не лень. А сама до смерти боишься где-нибудь оступиться. Бьюсь об заклад, ты бы с радостью проконсультировалась, правильно ли ты делаешь, что спишь со мной, если б было у кого. – Жюстина вспыхнула, потому что ее разговор с Дэвидом в какой-то мере можно было объяснить именно так. Кил жестко хохотнул и безжалостно продолжил: – Вполне понятно, что Дэвид сошел с катушек, выслушивая с одной стороны твои умничанья, а с другой – Катины жалобы и стенания. Тут действительно свихнешься! Удивительно, как это он столько лет терпел и не сбежал раньше. Только непонятно, почему он написал в своей записке, что ты не представляешь опасности для мужчин. Да с тобой же просто невозможно существовать, неужели ты сама этого не понимаешь? – Бросив на нее уничтожающий взгляд, он вышел из комнаты.

Глава 8

Шум от хлопнувшей двери эхом разнесся по всему дому. Когда он смолк, воцарилась звенящая тишина, в которой Жюстина все еще отчетливо слышала голос Кила. Она бросилась на кровать и уставилась в потолок.

– Никого я не поучаю, – вслух пробормотала она.

Ну а если разобраться, действительно ли это так? Жюстина напряженно пыталась собраться с мыслями. Неужели в глазах окружающих людей она на самом деле выглядела так, как он только что говорил? Учит всех жизни, считая себя умнее других, морализирует. Ужас какой! Как он ее назвал? Мисс Непогрешимость? Конечно, Кил прав, тысячу раз прав. Не она ли подробнейшим образом инструктировала своего партнера, как вести себя во Франции, будто он сам ничего не смыслит в бизнесе? И не она ли поучала Дэвида, чтобы он занялся рисованием? Да и с Катей вела себя не лучшим образом – сама вбила ей в голову, что та не способна заниматься делом. Действительно, кто ей дал право судить других?

А что она наговорила Килу? Жюстина, гладя в потолок, ломала голову, тщетно пытаясь вспомнить собственные слова. Чем дольше она обдумывала брошенные Килом по ее адресу обвинения, тем больше приходила к выводу, что они не были беспочвенными. Впервые она услышала правду о себе. Но почему же раньше никто не раскрыл ей глаза? Да потому, что она бы никого и слушать не стала, это уж точно. От всех этих невеселых мыслей глаза ее наполнились слезами. Получается, что всю свою жизнь она раскладывала людей по полочкам, приклеивая им собственные ярлыки.

– Ну, что опять случилось? – В комнату ворвалась Мелли. Похоже, двигаться спокойно она просто не умела.

Жюстина быстро перекатилась на живот, чтобы скрыть от экономки заплаканное лицо, но та уже успела все ухватить своим цепким взглядом.

– Слезами горю не поможешь, – бодрым голосом произнесла Мелли. – Вот ваш завтрак, поешьте, сразу станет легче.

– Спасибо, что-то не хочется. – Голос Жюстины прозвучал глухо, так как она все еще лежала, уткнувшись лицом в подушку.

– А мне дела нет, хочется вам или нет, но отвертеться от меня вам не удастся. Все съедите как миленькая. Так что не глупите и поднимайтесь поскорее.

Жюстина мрачно хлюпнула носом и послушно села в кровати. Мелли пристроила поднос ей на колени. Не нуждаясь в ответах собеседницы, она уселась в кресле и продолжала трещать:

– Конечно же, вы сделали все, от чего я вас предостерегала. Небось задели его самолюбие, и он тут же показал свой характерец. Я же вас предупреждала…

– Да, Мелли, я помню, – прервала Жюстина ее разглагольствования. Вонзив вилку в бекон, она стала безжалостно кромсать его на куски. – И если вам вздумалось давать мне советы, как наладить наши отношения, не трудитесь, прошу вас.

– Даже и не думала. – Лицо экономки расплылось в самодовольной улыбке. – Я и так прекрасно знаю, что он вернется, как только чуток проветрится, и будет виниться перед вами за все глупости, что он вам наговорил.

– Мне вовсе не хочется, чтобы он возвращался. Я его ненавижу. И, кстати, вы всегда входите без стука?

Последнюю фразу Мелли проигнорировала.

– Э, милочка моя, не надо мне тут сказки рассказывать о вашей ненависти. Для вас было бы лучше, если бы это действительно было так. Но уж поверьте моему слову: если его какая муха укусит, он такого наговорит! Но сам-то этого и не думает, просто контроль над собой теряет. А вы-то хороши – сами же его раззадорили!

Жюстина бросила на нее негодующий взгляд.

– Вы подслушивали!

– Ну конечно же! Откуда бы я все узнала?

– Мелли! – воскликнула Жюстина. – Ну как вы могли? А теперь так легко сознаетесь в этом!

– Фу-ты ну-ты! С чего бы мне это отрицать? Мне нечего стыдиться. А сейчас, моя дорогая, я приготовлю вам горячую ванну. Это вас взбодрит. Взбодрить ее уже было невозможно. Мелли подняла из кресла свое грузное тело и отправилась в ванную. Давиться дальше не было необходимости, и Жюстина отодвинула тарелку.

– Вы просто взяли и влюбились в него, уж признайтесь! – доносился до нее голос экономки сквозь шум льющейся воды.

– Во-первых, это не так, а во-вторых, Мелли, прекратите совать свой нос в мои дела.

– Еще и переспали с ним небось, – хихикнула та.

– Может, открыть окно и поведать об этом всему миру? – рявкнула Жюстина, выбираясь из постели и направляясь к ванной. Там она уселась на крохотный стульчик и злобно посмотрела на Мелли.

– И нечего на меня пялиться, – рассмеялась та. – И вовсе-то я никуда не сую свой нос, больно надо! Кил тоже все время орет, чтобы я занималась своим делом, и к чему только силы тратить, не возьму в толк?

– Странно, что он вообще уживается с вами, – ворчливо сказала Жюстина и тут же вскрикнула, так как Мелли рывком стянула с нее рубашку.

– Ну-ка, быстренько в ванну, – распорядилась экономка.

Она нехотя подчинилась этой в общем-то добродушной толстушке, понимая, что возражения ни к чему не приведут.

– А почему он со мной уживается, – дружелюбно проговорила Мелли, вам и так известно. Потому, что никогда не знаешь, откуда может прийти помощь. Так ведь?

Жюстина грубо выхватила у нее из рук мочалку.

– Я прекрасно справлюсь сама. И с чего это все думают, будто я постоянно нуждаюсь в няньке?

– Ну-ну, кажется, я догадываюсь, о ком речь.

– О, довольно! – запротестовала было Жюстина, но в ту же секунду Мелли пухлыми сильными руками бесцеремонно откинула ее голову назад и начала поливать волосы шампунем, тем самым обрывая поток протестов. Это больно кольнуло Жюстину, напомнив о схожей сцене, только Кил тогда действовал намного нежнее своей экономки.

Примирившись с неизбежностью, Жюстина позволила Медли вымыть голову, однако решительно воспротивилась ее помощи в дальнейшем купании. Медли, хихикнув, подчинилась, не выходя, однако, из ванной комнаты. Когда Жюстина покончила с мытьем, та снова взяла инициативу в свои руки и практически на руках вытащила ее из ванной, завернула в теплое пушистое полотенце, обернув другим ее голову.

– Ну-ка, быстренько в спальню!

– Толкаться-то зачем? – Волоча ноги, Жюстина вошла в комнату, опустилась перед туалетным столиком и с кислым видом уставилась на свое отражение. Сейчас она походила на надутого, обиженного ребенка. Она скорчила зеркалу рожу и вздохнула. Мелли подошла сзади и стала вытирать ей волосы, и Жюстина охнула, сердито сдвинув брови.

– Хватит стонать. – Толстуха отложила полотенце и принялась щеткой расчесывать длинные спутанные пряди. – Да, вы совсем не похожи на женщин, которые бывали тут раньше, не так ли?

– Откуда мне знать? И к тому же я вовсе не его женщина! – Нет, эта Мелли просто невозможна! Больше всего на свете ей сейчас хотелось остаться одной и обдумать все сказанное Килом, но только не обсуждать с этой неисправимой болтушкой его любовные похождения.

– Вот, к примеру, его последняя. Ее звали Трейси. Эта строила из себя эдакую леди, но мозгов ей явно не хватало. Что скрывать, временами Кил готов задушить меня голыми руками, но другим не спускает, если кто разговаривает со мной свысока. А эта постоянно меня осаживала.

– Интересно, как это ей удавалось? – сухо осведомилась Жюстина. Этой Трейси следует при жизни поставить памятник, честное слово.

– И вовсе ни к чему дерзить, милочка. Вам еще понадобится моя помощь, так что в ваших же интересах держаться подружелюбней.

– Я в вашей помощи не нуждаюсь, – раздраженно отчеканила Жюстина. – А его я ненавижу!

– Ой, не надо! Но уж посражаться за него вам придется, помяните мое слово. Вы наступили ему на хвост, задели его гордость. Имейте в виду: если хотите завоевать его, надо забыть о собственной гордыне. И, заметьте, я ни словом не обмолвилась, что вы ему не нравитесь, по-моему, напротив. Но ведь за такого мужчину не грех и побороться, вам так не кажется?

– Нет. – Голос Жюстины прозвучал не совсем убедительно.

Мелли сочувственно улыбнулась и, покачав головой, похлопала ее по плечу.

– Ну-ну, милочка, не расстраивайтесь. Ступайте в постель, а уж я приготовлю вам крепкого чая.

– Мелли! – Она робко обратилась к экономке, уже взявшейся за ручку двери. – Что, здесь и впрямь перебывало множество женщин?

– Да уж, достаточно. Он, видите ли, боится потерять свободу, – философски заметила та.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9