Строптивая любовь

Когда он вернулся в гостиную, лицо его было таким жестким, как тогда в больнице, когда он допрашивал ее. Жюстина вздохнула. И это называется улучшением в их отношениях.

– Она не права, – тихо произнесла она. – Я по-родственному привязана к Дэвиду, но не более. Не могу понять, почему он представляет все в ином свете. – Она внимательно посмотрела на Кила и, заметив, что выражение его лица нисколько не смягчилось, вздохнула в отчаянии. Он глядел на нее так, будто изучал под микроскопом, и это ее задевало.

– Едем, – резко бросил он. – Медли уже отнесла вещи в машину. Паспорт у тебя с собой?

– Да. – Она встала и вслед за ним направилась к автомобилю.

До аэропорта Хитроу они доехали в полном молчании. Жюстине не хотелось разговаривать, а уж Кил и подавно не собирался вести светские беседы. Он поставил машину на стоянку для длительной парковки, достал оба чемодана и огромными шагами пошел к зданию аэропорта. Ей оставалось только догонять его. Она поправила сумочку на плече, положила сверху паспорт и поспешила за ним, стараясь не терять из виду его высокую фигуру. Он ни разу не оглянулся на нее, и она скорчила гримасу. Какие мы самоуверенные, уж потом-то, когда мы найдем Дэвида – если, конечно, это нам удастся – и разберемся во всей этой путанице, тебе, мой дорогой, еще придется извиниться передо мной.

Они вошли в зал отправления. Тут как раз объявили их рейс, и только тогда, словно вспомнив вдруг о ее существовании, он остановился. Взглянув в ее застывшее лицо, он протяжно вздохнул.

– Ну, соберись, – ободрил он ее усталым голосом. – Ты сама виновата.

Надо было оставить Дэвида в покое.

– Да не трогала я его! Сколько раз повторять одно и то же? Если бы я захотела завести роман, то для этой цели выбрала бы кого-нибудь другого, но только не собственного двоюродного брата!

Не обращая внимания на ее тираду, он подтолкнул ее к трапу. Жюстина улыбнулась стюардессе и села в кресло у окна. Он устроился рядом, и Жюстина устремила в окно невидящий взор. Она почувствовала себя несчастной и обиженной. Присутствие этого могучего человека действовало на нее. Его руки спокойно лежали на коленях, находившихся чересчур близко от ее собственных. Она демонстративно убрала ноги подальше от него и вздохнула. И с какой стати жизнь ее так осложнилась? Когда он наклонился над ней, она отпрянула.

– О Господи! – прорычал Кил. Лицо его было так близко, что она ясно видела каждую золотистую ресничку отдельно. – Я только хотел застегнуть твой ремень.

– А, ну хорошо, – пробормотала она, чувствуя себя полной идиоткой.

– И перестань дуться.

– Я не дуюсь. Просто мне не нравится, когда меня в чем-то обвиняют, а я не могу доказать обратное. Мне не по себе, рука болит, да и вообще хочется побыть одной, – добавила она с детской беспомощностью. – Меня тащат куда-то против моей воли, я даже не смогла закончить свои дела, только и успела, что сделать один-единственный звонок… – Она сердито повернулась к нему, услышав его фырканье, подозрительно смахивающее на смех. – И если ты опять начнешь умствовать, я тебя ударю! Ничто так не раздражает, как умничанье как раз тогда, когда назревает скандал. Да еще слышать это все от человека, обвиняющего тебя в том, что ты разрушила чужую семью!

– Тебе хочется скандала? – шутливо спросил он.

– Нет, я слишком устала. А что? Если бы мне этого хотелось, ты пошел бы мне навстречу?

– По всей вероятности, нет. Я, как и ты, люблю иногда поупрямиться.

– Только иногда? – изумилась она. У нее сложилось другое впечатление.

– Угу, только иногда. Скажи, что ты имела в виду, когда сказала, что Дэвид рисовал? – спросил он. – Ты говорила, что именно поэтому он и жил на той вилле.

Сдерживая свое дурное настроение, она пожала плечами.

– Я не уверена, продолжает ли он рисовать сейчас, но раньше занимался этим довольно много. Большей частью морские пейзажи – он любил море, но, как ни странно, ему не нравилось кататься на лодке. Он хорошо рисовал, вспоминала Жюстина. – Это было единственное, в чем он преуспел. Всегда грустно, – тихо произнесла она, скорее размышляя вслух, – когда Бог дарует людям талант, а они зарывают его в землю.

– Угу, а какой талант Бог дал тебе? – спросил Кил с насмешкой в голосе.

– Мне? Понятия не имею. – Ее глаза хитро сверкнули, и она с вызовом взглянула на него из-под ресниц. – Я просто свожу с ума мужчин.

Она думала, что он примет ее игру и рассмеется, но он и не собирался смеяться. Он отвернулся, откинулся в кресле и закрыл глаза. Она озадаченно стала смотреть в окно. Лицо ее посерьезнело. Насколько ей было известно, она никого еще в своей жизни с ума не свела, да она наверняка была на такое не способна. Однако Кил, видимо, понял ее слова превратно. Он, наверное, решил, что она говорила о Дэвиде. От такой мысли она пришла в ужас. А, ладно, она слишком устала, чтобы вновь углубляться во все это. Она тоже откинулась на сиденье и закрыла глаза.

Когда самолет приземлился и пассажиры направились к выходу, Жюстина заметила прощальную улыбку, которой стюардесса наградила Кила. Во время полета она только и делала, что улыбалась ему. Непомерное число раз она спрашивала, удобно ли ему и не нужно ли ему чего-либо. Проходя мимо нее, Жюстина громко фыркнула, и стюардесса изумленно на нее посмотрела. Жюстина усмехнулась: зелен виноград, подумала она про себя, – она уже ревнует его, причем не имея на это никаких моральных прав. А если бы она сама почаще ему улыбалась, то наверняка в ответ получила бы такую же улыбку, как те, что он расточал этой девушке. А впрочем, нужны ли ей его улыбки? На последней ступеньке трапа Жюстина споткнулась.

– С тобой все в порядке? – встревожился он.

– Да, я, наверное, просто устала. Хотя совершенно непонятно, как можно устать, сидя несколько часов на одном месте, абсолютно ничего не делая. – Он совершенно не обращал на нее внимания. Продев свою руку в его, она капризно навалилась на него чуть больше, чем следовало. Кила это развеселило, он остановился и вгляделся в ее лицо.

– Чуть-чуть переигрываю, да? – игриво спросила Жюстина.

– Да, думаю – самую малость, – ответил он желчно.

Она рассмеялась и вместе с ним вошла в небольшой зал для транзитных пассажиров. Там она опустилась в кресло, а Кил пошел наводить справки о рейсе на Мадейру. К счастью, им не пришлось долго ждать, и уже через несколько минут они вдвоем шагали по гудронному покрытию к небольшому самолету местной линии.

Когда они приземлились на Мадейре, Жюстина совсем приободрилась. Она с любопытством переводила взгляд с холмов, обступивших их со всех сторон, на короткую взлетно-посадочную полосу. Интересно, мелькнуло у нее в голове, и как это они умудрились приземлиться на таком крохотном кусочке ровной земли.

– Этот вид тебе что-нибудь напоминает? – ровным голосом спросил он.

– Абсолютно ничего, – вздохнула Жюстина. – Правда, в прошлый раз мы прилетели сюда поздно вечером.

Кил немного подтолкнул ее, и она послушно взобралась по узкой лестнице в зал оформления паспортов. – Куда мы направляемся теперь? – поинтересовалась она, идя вслед за Килом к поджидавшему их такси.

– В Мачико. Это второй по величине город на острове вблизи аэропорта.

По-моему, с нашей стороны будет разумным начать поиски именно с него.

Их машина с ревом сорвалась с места, и они упали в объятия друг к другу.

– Ничего себе, что он там думает? – смущенно выдавила из себя Жюстина. Она схватила Кила за руку, пытаясь хоть как-то удержаться на месте. Его лицо оказалось буквально в двух сантиметрах от нее. В глубине его темно-зеленых глаз Жюстина как в зеркале увидела собственное отражение. Она изо всех сил попыталась выпрямиться и пробормотала невнятные извинения. Каким-то непостижимым образом он превратился из нежеланного попутчика, навязанного ей какой-то потусторонней силой, в живого мужчину со всеми вытекающими из этого последствиями. Вот уж это ей совсем не могло прийти в голову, когда она пускалась в это дурацкое путешествие.

Она отодвинулась. Скорее она заметила бы стадо диких слонов, чем его присутствие, – так всем своим видом показывала она. Конечно, она прекрасно чувствовала на себе его взгляд, озадаченный ее несколько странным поведением, – но это, уж наверное, из-за сотрясения мозга. «Смотри не влюбись в него», – вспомнила она слова Мелли. А она и не собиралась в него влюбляться! Но тут в игру вступало его мужское начало, а это совершенно другое дело!

Глава 3

– Вспоминается что-нибудь? – спросил Кил.

– Ничего, – хрипло ответила Жюстина. Она и не думала смотреть по сторонам. – Ты заказал гостиницу?

– Угу, я сделал заказ в «Дом-Педро», но не имею ни малейшего понятия, где это находится. И, между прочим, я ни слова не понимаю по-португальски. Ничего, как-нибудь прорвемся!

– Ну конечно. – В ней проснулась уверенность: он-то всегда прорвется, стоит ему только появиться, такому красавцу… – Я думаю, все будет в порядке, когда мы приедем на место – если мы туда когда-нибудь вообще доберемся, – холодно уточнила она, пытаясь уберечь больную руку от очередного неожиданного удара.

– Тебе плохо? – озабоченно спросил Кил, и, как ей показалось, он не кривил душой – слишком уж глупый был у него вид.

– Мне станет лучше, когда мы прибудем на место и я наконец отдохну.

Голова раскалывалась, начало подташнивать. Ее вымученная улыбка говорила красноречивее всяких слов. Из-за плеча Кила блеснуло море, и внезапно у нее в голове промелькнула какая-то, еще неясная, мысль. Жюстина изо всех сил напрягла память. В задумчивости она оперлась рукой на его колено, не отдавая себе отчета в том, что ее распущенные волосы касаются его груди. Напрягшиеся мышцы его ног и подавленный вздох прошли мимо ее внимания. Жюстина нахмурилась, пристально вглядываясь в залив. – Вспомнила что-нибудь?

– Не знаю, – медленно проговорила она. – Может, этот залив подскажет мне что-нибудь.

– Не напрягайся, все вспомнится своим чередом.

Кивнув, она откинулась на сиденье и принялась лениво разглядывать причудливое здание отеля. Он был так не к месту здесь, где царили маленькие виллы под красными крышами. Такой большой отель должен был запечатлеться в ее памяти.

– Obrigada – произнесла она, забывшись, когда таксист открыл перед ней дверцу машины.

– Ничего себе, ты, оказывается, говоришь по-португальски, – с упреком сказал Кил. – Хотя чего уж тут удивляться? Ты небось все языки выучила в своих бесчисленных путешествиях.

– Кое-какие знаю, – согласилась она. – Только не португальский. Так, пару слов могу сказать, но не больше. Смешно, но это слово только сейчас пришло мне в голову.

Они вошли в отель, и, пока Кил занимался оформлением, она с любопытством осмотрелась. Из просторного регистрационного зала ступеньки вели вниз, в холл, уставленный диванами. Еще ниже она разглядела бар.

– Пошли?

Кивнув, она улыбнулась бою в униформе, несшему их чемоданы. Довольный ее вниманием, бой с важным видом прошествовал к лифтам. В другое время это рассмешило бы Жюстину, но сейчас она была слишком утомлена.

Их комнаты оказались не только удобными, но даже роскошными. Номер Кила примыкал к ее комнате. Из окон открываются прекрасный вид. Жюстина раздвинула шторы пошире. Пологие ступени спускались к сверкающему бассейну, у бортиков которого аккуратно выстроились шезлонги. Она устало прислонилась лбом к оконной раме. В дверь постучали, и Жюстина неохотно обернулась.

– Проголодалась? – просунув голову в дверь, спросил Кил.

– Да нет. Пить только очень хочется. – Она отбросила назад волосы и слабо улыбнулась, Каждый миллиметр ее тела излучал боль, а волосы, казалось, весили целую тонну.

– А может, тебе лучше лечь в постель? – участливо спросил Кил. – Я закажу, тебе что-нибудь принесут. Или спускайся со мной в бар. Я бы, наверное, перекусил.

– Можешь нормально пообедать, – вяло запротестовала Жюстина. – Нянчиться со мной вовсе не обязательно.

Косо взглянув на нее, он распахнул дверь и пропустил ее вперед.

– Что ты будешь пить? – поинтересовался Кил, когда они расположились в баре на мягких стульях.

– Большой фужер водки, – усмехнулась она невесело, – но этого мне, увы, нельзя. Доктор не велел. Никакого алкоголя, никаких стрессов и чрезмерных перегрузок, – проговорила она, копируя своего врача. -Выпью-ка я кофе. С молоком. Я припоминаю, что молоко здесь обязательно надо оговаривать, иначе получишь черный кофе. И хватит смотреть на меня так, словно я вот-вот грохнусь в обморок. На тебя это совершенно не похоже, и это начинает меня волновать.

Припомнив ее слова, он усмехнулся.

– Чуть-чуть переигрываю, да?

– Да!

Он рассмеялся и направился к стойке бара.

Наблюдая за ним, она печально улыбалась. Он был полон жизненных сил, прямо-таки излучал энергию, притягивающую к себе окружающих. Казалось, его совершенно не волнует незнание португальского языка, и она с интересом смотрела издали за тем, как он пытался объясняться жестами. Кстати, не только Жюстина наблюдала за ним. Оно и понятно: он резко выделялся на общем фоне не только своей привлекательностью, но и высоким ростом, слегка надменным видом и уверенностью в себе. Да, на такого мужчину невозможно было не обратить внимание. Такой с легкостью может стать душой любой компании. Если, конечно, захочет, усмехнулась Жюстина. Этим широким плечам будет одинаково уютно и в дождевике, и в смокинге, а длинные стройные ноги будут смотреться и в брюках от шикарного портного, и в простых джинсах. Кил рассмеялся над чем-то, сказанным барменом, и она вдруг почувствовала пробежавшую по ней дрожь. Ослепительно сверкнули зубы на его загорелом лице, светлые волосы, которые он так и не подстриг, четко выделялись на фоне в основном темноволосой публики. Он выглядел таким, каким и был на самом деле: богатым, уверенным в себе человеком. Когда он вернулся с чашкой кофе для нее и кружкой пива для себя, Жюстина притворилась полностью поглощенной созерцанием других столиков. Он сел, и она тревожно взглянула на него, почувствовав прикосновение его бедра. Внезапно она поняла, что он сделал это намеренно.

– Забавляешься, Кил?

Улыбнувшись, он покачал головой.

– Жюстина, давай поговорим. Вспомни свое первое посещение острова и все, что ты в состоянии вспомнить: где была, с кем и так далее. – Он одарил ее обезоруживающей улыбкой. Глаза его светились удовольствием. Жюстина с подозрением взглянула на него.

– Ты случаем не заигрываешь со мной?

– Угу, – подтвердил он, смеясь.

– Почему вдруг?

– Всем хорошеньким девушкам нравится, когда за ними приударяют. – В его словах сквозило высокомерие.

– Какая ерунда! – возмутилась Жюстина. – И, как бы то ни было, я вовсе не хорошенькая.

– Да, ты права, тебя нельзя назвать хорошенькой, по крайней мере в общепризнанном смысле слова. Но у тебя есть свой… шарм. У тебя красивый рот и самые прекрасные глаза, какие я когда-либо видел. Итак, давай вернемся в прошлое, – без всякой паузы сказал Кил, не давая ей опомниться. – Может, тебе вспомнятся какие-нибудь подробности.

Что, получила по носу? Она откинулась на стуле и, зажав чашку между ладонями, мысленно вернулась на десять лет назад.

– Мне тогда было семнадцать лет – о Боже, как же это было давно! Дэвид вел себя несколько деспотично, я это хорошо помню. Видимо, он уже сожалел о своем донкихотстве. Как и сегодня, из аэропорта мы поехали на такси. Ехали не очень долго. – Она помолчала, припоминая события прошлых лет, потом задумчиво продолжила: – Виллу окружала изгородь со сварными воротами, запирающимися на замок. Там была кухня, две спальни, кажется, и большая передняя. И еще огромный таракан! – торжествующе воскликнула она. Она вдруг отчетливо вспомнила, как она не позволила Дэвиду убить этого таракана, а заставила его поймать и выпустить на волю.

– О, уж это точно поможет нам в поисках, – пошутил Кил. – Ну-ну, продолжай, у тебя хорошо получается.

– Все я вспомнить не могу, – медленно продолжила Жюстина. – В голове все путается. До Фуншала мы доехали автобусом. Он был такой старый и побитый, и в нем можно было либо просто стоять на месте, либо мчаться с убийственной скоростью. – Она рассмеялась, и ее оживившееся лицо стало почти прекрасным. – Всякий раз, когда водителю надо было остановиться, он просто лупил по тормозу, и все пассажиры тут же валились в кучу на пол… Еще помню, что меня рассмешили капоковые деревья в Фуншале. Я понятия не имела, что капок растет на деревьях, я была уверена, что это искусственный пух. Помню, как Дэвид по этому поводу надо мной издевался. Ну, что еще? Какие-то плетеные экипажи-корзины, ползающие по мостовой, но сама я ни разу в них не каталась. – Жюстина почувствовала головокружение и принялась быстро моргать, чтобы восстановить четкость зрения. Пальцами она потерла лоб, стараясь унять нарастающую боль.

– Голова болит? – участливо спросил Кил.

– Да, день сегодня какой-то бесконечный.

– Тогда марш в постель, продолжим завтра. – Он допил свое пиво и поднялся из-за стола.

– Но у нас же в запасе всего несколько дней, – в голосе Жюстины прозвучало беспокойство.

– А если ты вконец разболеешься, то от тебя и вовсе не будет никакого толку, – рассудительно заметил он. – Пошли.

Она опустила чашку на стол и поднялась, покачнувшись. Кил подхватил ее. Жюстина с благодарностью взглянула на него и ни с того ни с сего спросила:

– А у тебя было когда-нибудь сотрясение мозга?

– Было, да и кости я не раз ломал.

– Могу поклясться, что ты отлично с этим справлялся, наверняка был идеальным пациентом, образцом терпения и выносливости…

– Вот уж нет, – он усмехнулся, – я постоянно всем докучал, вечно был не в духе и раздражался по всяким пустякам. Это тебя больше устраивает? – Нет, – она выдавила из себя улыбку. – Пойду-ка я лягу, пожалуй.

Спокойной ночи, Кил.

– Спокойной ночи, Жюстина. Найдешь сама дорогу?

– Если заблужусь, спрошу кого-нибудь, – сухо отрезала она. – Я уже большая девочка.

– Я так и думал, – не остался в долгу Кил.

Тряхнув головой, Жюстина направилась вверх по лестнице. Очутившись наконец в спальне, устало прислонилась к двери. В голове ее проносились события минувшего дня. Еще сегодня утром она была так уверена в своем отношении к Килу Линдстрему, теперь же у нее такой уверенности не было. Он, без сомнения, заигрывал с ней, даже флиртовал. Она подошла к туалетному столику и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Это у нее-то красивый рот? Самокритично усмехнувшись, она отвернулась. Не будь дурой, Жюстина. Красавцы вроде него флиртуют с такой же легкостью, как и дышат. Это так, но зачем ему возиться с тобой? С его точки зрения, ты увела мужа у его сестрицы. А, ладно, она слишком устала, чтобы разбираться во всем этом. Жюстина поскорее забралась в постель и уснула.

Утром она почувствовала себя намного лучше. В голове было ясно, да и руку перестало дергать, а это уже само по себе было большим облегчением. Она осторожно села в постели и улыбнулась: головокружение тоже исчезло. Вчера она переоценила свои силы, она ведь только-только вышла из больницы. Ее отношение к Килу, видимо, тоже было результатом сотрясения мозга. Со времени несчастного случая она постоянно была сжата, как пружина. А теперь наконец она выспалась и расслабилась, ощутила прилив свежих сил. Она сделала вывод, что практически пришла в себя и ничуть не изменилась внутренне, чего она уже стала опасаться вследствие совсем неразумного поведения накануне. Довольная собой, Жюстина приняла ванну.

Затем она надела подаренный Килом спортивный костюм и изучающе посмотрела на себя в зеркало. Костюм вдет ей, решила она, подчеркивает ее стройную фигуру. Лиловый цвет придает лицу свежесть, а глаза на его фоне сверкают еще ярче. И его легко надевать, несмотря на гипс. А это большой плюс. Нацепив поверх него ненавистную повязку и продев в нее руку, она подошла к окну, широко раздвинула шторы навстречу яркому, сверкающему утру и стала вглядываться в мыс на том берегу залива. Все окружающее казалось омытым солнечными лучами, позолотившими и водную гладь, и крыши домов. Она где-то вычитала, что здесь почти всегда стояла такая прекрасная погода, лишь иногда случались сильные бури. Пушистые белые облака повисли на вершинах гор, словно не желая двигаться по небу дальше. Жюстина закрыла глаза, стараясь более полно насладиться ароматным ветерком, развевающим ее длинные волосы. Если бы не поиски Дэвида, не эти проклятые бумаги и не будоражащее присутствие Кила, она была бы отнюдь не прочь отправиться сейчас в город побродить по магазинчикам. А если бы не загипсованная рука, занялась бы виндсерфингом. Вон, два-три паруса уже виднеются на горизонте.

– Я вижу, ты уже встала, – раздался в двери недовольный голос.

Она удивленно обернулась. В настроении Кила произошел, по-видимому, крутой поворот. Было заметно, что он только что принял душ и побрился, но оба эти действия, похоже, исчерпали его силы.

– Свои замечания можешь оставить при себе, Жюстина, – скрипучим голосом продолжил Кил. – Ты готова к завтраку?

– Да, я даже проголодалась, – ответила она, все еще с любопытством рассматривая его. Может, он провел плохую ночь? Некоторым плохо спится на новом месте. Или он просто подвержен смене настроений. Втайне она надеялась, что он не из таких, иначе атмосфера за эти несколько дней сгустится еще больше. Тут она с облегчением почувствовала, что его присутствие больше ее не задевает.

В ресторане он заказал себе лишь чашку кофе. Жюстина же, в глазах которой прыгали веселые зайчики, заказала полный завтрак и, когда его принесли, принялась уплетать за обе щеки.

Неожиданно в дверях возникла какая-то возня, и Жюстина с интересом посмотрела в ту сторону. Один из мужчин, которых она видела накануне в баре, споткнулся о чей-то столик. Выглядел он неважно. И тут ее осенило. Вглядываясь в замкнутое лицо Кила и пытаясь поймать взгляд опущенных глаз под золотистыми ресницами, она поинтересовалась:

– Сколько же времени ты пробыл вчера в баре?

Холодные зеленые глаза были лишены всякого выражения.

– До четырех утра. Но не в баре, – нехотя признался он. Потом взглянул на спотыкающегося человека и добавил сварливо: – Уж ходить ровно я по крайней мере могу.

– Тебе так только кажется, – поддразнила она его. – Где же ты был и что, ради всего святого, ты пил?

– Черт его знает, какое-то местное пойло, с рыбаками в гавани. Иногда это бывает очень полезно.

Она хотела было сказать, что на пьяницу он не очень-то похож, но вовремя прикусила язык. Однако она не без удовольствия представила себе пьяного в стельку Кила, бредущего к отелю. Отставив пустую тарелку, она налила себе кофе и сменила тему разговора.

– Ну, какие у нас планы на сегодня?

– Что? А, ну да. Вчера я достал карту у бармена. – С этими словами он вытащил карту из кармана, отодвинул в сторону чашки и тарелки и разложил ее на столе. – Я поинтересовался у него, есть ли на острове английская колония. Просто так, на всякий случай. Но он сказал, что сюда приезжает не так уж много англичан и никакой колонии здесь нет. Тебе говорят что-нибудь эти названия? – спросил он, ткнув пальцем в карту.

Она наклонилась вперед и внимательно посмотрела на извилистую береговую линию и тонко выведенные названия населенных пунктов. – Местность вокруг не была пустынной, – бормотала Жюстина в надежде скрыть тот факт, что у нее в памяти не возникло ни единого проблеска, и это позволяет нам исключить обширную территорию. Я совершенно отчетливо помню, что нашу виллу окружали другие дома. Кажется, она стояла на холме… В чем дело? – воскликнула она, услышав его отчаянный вздох.

– Жюстина, это вулканический остров, – пояснил он с досадой.

– Ну и что из того?

– А то, что здесь кругом одни холмы и горы, чтоб им пусто было!

– Откуда ты знаешь? – воинственно сверкнула глазами Жюстина. Если он думает давить на нее, то это ему не удастся. Вот не надо было ей вчера быть такой слабой и податливой…

– Я спросил у бармена.

– Отлично, по крайней мере твое пьянство принесло хоть какую-то пользу помимо похмелья, – ядовито заметила она.

– Может, вернемся к карте?

Она скорчила гримасу и снова погрузилась в изучение острова.

– Сколько времени вы ехали на автобусе?

– Точно не помню. Не очень долго. Слушай, ведь прошло десять лет.

– Это ты уже сто раз говорила. Я же не требую, чтобы ты вспомнила точный маршрут или время по минутам. Но хоть приблизительно, хоть что-нибудь, ну напрягись. Сколько вы ехали? Долго? Нет? Ну хоть что-то у тебя в голове осталось?

Напрягая память, она набрала в рот воздуху и с силой выпустила его в потолок.

– Да нет, мне кажется… совсем недолго, но и делом нескольких минут нашу поездку нельзя назвать. О, ну не знаю, Кил. И не смотри на меня так. Я же еще раньше тебя предупреждала, что легче найти иголку в стоге сена!

– Спасибо, я прекрасно помню, о чем ты меня предупреждала! Не стоит заниматься цитированием самой себя. Ладно, ты хоть уверена, что дом находится на побережье?

– Ни в чем я не уверена, – взбунтовалась Жюстина. Все ее прекрасное настроение улетучилось в мгновение ока. Прямо Джекиль и Хайд какой-то, а не человек!

Силясь выглядеть молодцом и мыслить достаточно логически – что, по мнению Жюстины, ему не больно удавалось, – Кил произнес:

– Хорошо, в Фуншал поедем автобусом. Может, это нам даст какую-нибудь подсказку.

– А такси нельзя заказать?

– Нет. Нам надо в точности повторить твою поездку, в такси это не получится. Ты готова?

– Вполне. – Она поднялась, перекинула сумку через плечо и подождала, пока он свернет карту. – А откуда отправляется автобус, ты знаешь?

– Не имею представления. Надо спросить у портье.

Он вышел из ресторана. Жюстина поморщилась и последовала за ним.

– «Куда ты пойдешь, туда и я пойду», – пробурчала Жюстина и тут же осеклась, услышав его смех.

– Правильно, крошка, пора начинать, если хочешь продвинуться вперед.

– Пора, – согласилась Жюстина. – Положимся на волю случая.

Автобус был точной копией того, о котором она рассказывала Килу. А может, это и в самом деле была та самая развалина? Водитель, похоже, был тот же. Или же все водители на этом острове обучаются у одного и того же кретина-инструктора. Представив себе это, она улыбнулась.

– Что здесь смешного, черт побери?

– Ничего особенного. Так, ерунда.

Он пребывал далеко не в том настроении, чтобы с юмором оценить ситуацию.

Она уселась у окна. Устраиваясь рядом с ней. Кил схватился за спинку переднего сиденья, и их руки оказались в миллиметре друг от друга. Золотые часы «Ролекс» подчеркивали светлые волосы на его запястье, выгоревшие еще больше от длительного пребывания на солнце. Темно-зеленая рубашка с небрежно закатанными рукавами была под цвет его глаз. Конечно же, он не выбирал ее специально с этой целью – ему сегодня явно было не до того. Сейчас он даже не выглядел таким уверенным в себе, как обычно. Ему было плевать, что думают о нем люди; взгляды, которые бросали на него окружающие, совершенно его не волновали. А может, лишь высокий рост придавал ему внушительность? Жюстина едва доходила ему до плеча, хотя и сама была отнюдь не маленькая. Да, точно, пришла она к окончательному выводу, та подавленность, которую она ощущала в его присутствии, была во многом вызвана его ростом. От такого объяснения мучившего ее вопроса настроение Жюстины сразу поднялось, и она отвернулась к окну.

– Припомнила хоть что-то? – внезапно услышала она его голос.

Виновато вздрогнув, она вспомнила о цели их поездки и переключилась на пейзаж за окнами автобуса.

– Нет пока, – вздохнула она, не видя вокруг ничего хотя бы смутно знакомого. Уж она бы наверняка не забыла это ущелье, по которому они сейчас неслись с головокружительной скоростью (можно бы и помедленней, отметила она про себя). И тут она вдруг встрепенулась. На дне ущелья виднелись обломки желтого «фольксвагена». Да, конечно, она уже видела их раньше. Жюстина сосредоточенно наморщила лоб, не замечая, что Кил внимательно за ней наблюдает. Но автобус вдруг рывком остановился, и момент был упущен. Кил пошел выяснить, в чем дело.

– Придется подать назад, чтобы пропустить фургон – дорога здесь слишком узка, – пояснил Кил и сел на свое место. Жюстина не сразу последовала его примеру, и он резко усадил ее рядом с собой. – Ну? – нетерпеливо спросил он. – Что ты там увидела?

– Да ничего особенного. Просто я подумала, что была здесь раньше, потому что этот желтый «фольксваген» там внизу мне явно знаком. Наклонившись к окну, Кил всем телом навалился на нее, и Жюстина раздраженно хмыкнула.

– И что, это все? – изумленно воскликнул Кил.

– Уж извини, пожалуйста! Я и так стараюсь изо всех сил!

Она прекрасно отдавала себе отчет в том, как недовольно он на нее посмотрел; уловив запах его одеколона – а этого уж она и вовсе не желала, – она резко отпихнула его от себя. А тут еще тепло его тела – его она тоже очень хорошо успела ощутить. Ну, хватит реагировать на все это, с тоской подумалось ей. Кил искоса бросил на нее странный, непонятный взгляд. Жюстина нервно отвернулась к окну. К счастью, в этот момент автобус снова рванул с места.

В столицу они прибыли через час. Ничто больше не пробуждало в ней воспоминаний. Ни одного малюсенького проблеска. На конечной остановке автобуса Жюстина вышла вслед за Килом в унылом расположении духа.

– Интересно, какова степень вероятности, что Дэвид сейчас тоже здесь, в Фуншале? – проговорила она, глядя в сторону гавани.

– Крайне незначительная.

– Да, наверное. Ну, куда теперь? – спросила она, глубоко вздохнув. Кил оставил ее без ответа. Жюстина обернулась и посмотрела на него снизу вверх. Нахмурившись, он стоял расставив ноги и засунув руки в карманы и смотрел по сторонам.

– Неужто совсем ничего не можешь вспомнить?

– Совсем ничего, – уныло ответила Жюстина. Одной рукой она привела в порядок свои непослушные волосы и тоже стала осматриваться по сторонам. – Давай пройдемся немного, может, что и всплывет.