Пророчица (№2) - Пифия

— Ну что, удовлетворены? — спросил он.

— На данный момент, — коротко откликнулся Пред Тропо.

— Тогда нам лучше заняться делом, а то мы дали слишком большую фору Чендлеру.

— Дали фору? — непонимающе переспросил Пред Тропо.

— Я имею в виду, что у него преимущество, — объяснил Айсберг. — Наверняка он на планете уже несколько дней и теперь пытается добраться до Пифии.

— Пифии не грозит опасность, — повторил Пред Тропо.

— Я же вам уже объяснил, что этот человек — лучший наемный убийца во всей Галактике.

— Это не играет никакой роли. Пифию нельзя уничтожить.

И тут Айсберг почувствовал, что ему представляется великолепная возможность показать все свое невежество.

— Любого голубого дьявола можно убить, — произнес он.

Лицо Преда Тропо исказила гримаса, которую Айсберг истолковал как насмешливую улыбку.

— Она принадлежит не к моей расе, а к вашей, — сказал он.

— Не понимаю, а что же она тогда делает здесь, на Альфе Крепелло III?

— Это не ваше дело, — отрезал Пред Тропо.

— Ну, если она — человек, тогда тем более стоит ее защитить, — сказал Айсберг. — Если Чендлер в чем и мастер, так это в убийствах людей.

— Он не может убить ее, — повторил Пред Тропо.

— Если вы так уверены в этом, то какого черта тогда разрешили мне приземлиться? — бросил Айсберг.

— Потому что наемный убийца разгуливает по планете, и его надо схватить.

Айсберг напустил на себя озадаченный вид.

— Но если вы так уверены, что Пифию нельзя уничтожить, то тогда почему…

— Потому что он может убить тех членов моей расы, которые ежедневно общаются с Пифией.

— А почему Пифию нельзя убить? Что делает ее такой неуязвимой?

Пред Тропо, не обратив внимания на вопрос, повернулся и повел Айсберга обратно по извилистому коридору к выходу из здания. Там Пред Тропо остановился и повернулся к Айсбергу.

— У нас здесь нет человеческой пищи. Поэтому вас проводят обратно на корабль, там вы возьмете припасы на три дня.

— А что, если для поимки Чендлера потребуется больше трех дней?

— Тогда я обдумаю ситуацию.

— Погодите-ка, — спросил Айсберг, — вы сказали, что у вас нет человеческой пищи. А что же тогда ест Пифия?

— У нас нет пищи для вас, — ответил Пред Тропо.

Ты действуешь подпольно, Свистун, и потому есть шанс, что ты не смог узнать, кто поставляет ей продукты. Но если Индеец сейчас не ловит кайф, то он-то уж до этого следа обязательно доберется. И тогда выходит, что он куда ближе к Пифии, чем ты, Свистун, и мне следует считать, что он ближе к цели… если, конечно, бросил жевать семена.

А это значит, что если мне и придется пожертвовать кем-нибудь из вас двоих, то это будет, конечно же, Индеец. И мне придется притвориться, будто он — это ты, и такой расклад меня устраивает даже больше, потому что если я когда-то и мог с тобой соперничать, то только в молодости, да и то не наверняка. Вот только хотел бы я знать, как выглядит этот самый чертов Индеец.

— Я прихвачу с собой запасы еды, а дальше что? — спросил он вслух.

— Вас отправят в место, где вам покажут голоизображения всех людей, которые, как нам известно, находятся здесь, на планете, — ответил Пред Тропо. — И если вы среди них опознаете Чендлера, мы немедленно его арестуем и посадим за решетку.

— А что, если его среди них не окажется? Или, например, я узнаю его голоизображение, а вы не сумеете его отыскать?

— Тогда мы поднимем на ноги силы безопасности и, когда он подберется к Пифии, схватим его.

— Могу я предложить кое-что? — спросил Айсберг.

— Можете.

— В своем деле Чендлер — настоящий виртуоз, так легко с ним не справиться. Может, я узнаю его по изображению, а может, и нет. Скорее всего он уже подобрался к Пифии, где бы она ни скрывалась. Он не будет ничего делать прямо: только дурак станет так поступать на планете, где каждый человек неизменно вызывает подозрение.

Только дурак или никчемный старик, который давным-давно пережил собственный расцвет и потому просто не может действовать тайно, — добавил он мысленно.

— Что вы пытаетесь доказать, Мендоса? — поинтересовался Пред Тропо.

— Он осторожный человек, — продолжал Айсберг. — Он и с места не двинется до тех пор, пока не выведает функции каждого охранника, пока не разузнает, как снабжается убежище Пифии. — Айсберг помолчал. — Если вы сейчас поднимете силы безопасности и сконцентрируете их в одном месте, чтобы защитить Пифию, то он просто переждет этот момент. Не знаю уж, сколько ему там заплатили, но, думаю, достаточно, чтобы он мог затаиться на год или два, выжидая удобного момента. — Айсберг повернулся к Преду Тропо. — Но он знает меня, и у него нет причин не доверять мне. Если вы дадите мне возможность поселиться где-нибудь поближе к обители Пифии, то, вполне вероятно, он захочет встретиться со мной прежде, чем предпринять решительный шаг.

— Почему бы это?

— Потому что мне вовсе не следует здесь быть, и его это заинтересует. Он захочет выяснить, не конкуренты ли мы или не поручено ли мне дать ему новые инструкции, и вообще почему это я появился здесь.

— А что нам это дает? — спросил Пред Тропо. — Вы — старый человек, а он — профессиональный убийца. Как вы сможете его арестовать?

— Никак, — признал Айсберг. — Но есть шанс, что мне удастся передать его вам. Я могу сообщить ему, что планы изменились и нам надо отправиться в одно надежное место, чтобы обсудить дальнейшие действия… там-то вы и будете его ждать.

— А почему он должен верить вам? — поинтересовался Пред Тропо.

— А почему нет?

— Потому что, как вы сами сказали, вам незачем было бы появляться на Альфе Крепелло III. Ваше присутствие здесь может только насторожить его.

— Да, такое вероятно, — признал Айсберг, — но что он может поделать? Вы заверили меня, что Пифии ничто не грозит. Если мой план сработает, то через час после того, как этот парень появится у меня, он будет в ваших руках. Если это не сработает, если мое присутствие насторожит его, то скорее всего он снова спрячется, и тогда ваша задача отыскать его будет ничуть не сложнее, чем сейчас. Более того, вам станет примерно известен район, где его искать.

— А что, если он убьет вас? — спросил Пред Тропо.

— Мне заплатили достаточно много денег, и я готов рискнуть.

— Я должен это тщательно обдумать, — сказал Пред Тропо. — Мне не хочется предоставлять вам такую самостоятельность.

— Если мы собираемся работать вместе, — ответил Айсберг, — то мы должны доверять друг другу.

— Вы — человек, — возразил Пред Тропо. — И это достаточно веская причина, чтобы вообще вам не доверять.

— Но ваша же собственная машина показала, что я не лгу.

— Вы отвечали на мои вопросы правдиво, — признал Пред Тропо. — Но вполне возможно, что я просто не задал нужных вопросов. Вы — человек, и тем не менее вы вступаете в союз с представителем другой расы, чтобы убить себе подобного. У меня нет сомнений, что, если бы я не дал вам разрешения приземлиться на Альфе Крепелло III, вы бы поискали другой, незаконный способ высадиться на планету. Этот наемник знает вас и доверяет вам, а вы собираетесь обмануть его и передать в наши руки. Откуда мне знать, какие еще мотивы движут вами и по каким еще причинам вы могли оказаться на нашей планете?

Да ты куда умнее, чем кажешься на первый взгляд, Тропо. Еще немного, и ты сообразишь спросить Пифию, что делать с Чендлером. Тебе неловко беспокоить ее таким пустяком, ты ведь все еще думаешь об этом как о сумасбродной затее, но постепенно — может, завтра или послезавтра — ты наберешься смелости, и тогда ты упомянешь мое имя. Боюсь, Тропо, тебе уготована скорая смерть.

— Ну хорошо, если у вас появится более удачный план действий, дайте мне знать, — сказал Айсберг вслух.

— Обязательно.

— Только не затягивайте слишком долго. Помните: этот человек — великолепный убийца, и он на планете наверняка уже достаточно давно, чтобы определить местонахождение Пифии. От того, как быстро мы сработаем, зависит слишком много жизней.

В том числе и моя.

ГЛАВА 25

И все-таки к концу этого дня Пред Тропо так и не решил, как поступить. Айсберг попросил разрешения переночевать на борту собственного корабля, где было намного прохладней, да и постель предназначалась для человеческого тела. Сначала голубой дьявол не хотел соглашаться, однако потом все-таки дал разрешение.

Едва очутившись на борту корабля, Айсберг первым делом включил систему безопасности и связался по подпространственному радио с Филемоном II.

— Тридцать Два слушает, — отозвался голос на другом конце связи.

— Это я, — сказал Айсберг. — Надеюсь, вы знали, о чем говорили, когда заверяли меня, что эта частота ими не прослушивается?

— Не беспокойся, все в порядке, — ответил ему Тридцать Два и сразу же перешел к делу. — Ты на одном из спутников?

— Я на Аде.

— Ты на самом Аде? — удивленно воскликнул Тридцать Два. — Я знал, что выбрал подходящего человека, когда посылал эту женщину к тебе! Тебе не следовало никому перепоручать эту работу.

— Тогда бы вы теперь пытались убить меня, — холодно парировал Айсберг.

Наступила неловкая пауза.

— Ты что-нибудь узнал? — наконец поинтересовался Тридцать Два.

— Нет, пока я ничего не выяснил насчет Свистуна, если ты это имеешь в виду.

— А как насчет Джимми Два Пера?

— Представления не имею, где он сейчас, но если он не жует семена, то я знаю, где он появится в ближайшем будущем.

— Ну за него мы не слишком волнуемся, — заметил Тридцать Два. — Он либо убьет Пифию, либо провалится и его самого убьют. А вот Чендлера ты должен остановить во что бы то ни стало.

— Хочу тебе напомнить, что я на планете всего три или четыре часа, — ответил ему Айсберг. — И если бы его можно было так запросто остановить, то я бы не стал его нанимать на такое дело, а тебе не пришлось бы нанимать меня.

— Извини, — неискренне сказал Тридцать Два. — Просто мы все переживаем за успех проекта.

— Мы? — переспросил Айсберг. — Вы что там, держите пари: кто останется в живых, а кто погибнет?

— Будь осторожен, — посоветовал Тридцать Два. — Если и существует подобное пари, то, сам понимаешь, Пифия — фаворитка.

— Знаю, — хмуро откликнулся Айсберг. — Но если ты позволишь мне переговорить с одним из ваших экспертов по уничтожению, может, я тем самым снижу шансы Пифии.

— Я сразу приглашу тебе кого-нибудь, — пообещал Тридцать Два.

— Чем быстрее, тем лучше. Я все-таки не слишком доверяю этой частоте.

Эксперт появился через несколько минут, и Айсберг принялся задавать вопросы, получил нужные ответы и поспешно отключил передатчик. Он подождал несколько минут, убеждаясь, что никто так и не сумел подслушать его разговор и отряд голубых дьяволов не явится его арестовывать. Затем два часа кряду он старательно обдумывал и анализировал информацию, которую только что получил. Наконец измотанный духовно и физически событиями этого дня, он лег на свою койку и почти мгновенно уснул.

Пред Тропо связался с ним на рассвете по радио и потребовал немедленной явки. Снаружи стояла жара, и с каждой минутой становилось все жарче и жарче. Айсберг надел широкополую шляпу, которая защищала глаза от яркого, слепящего солнца.

— Я очень тщательно обдумал ваше предложение, — сказал Пред Тропо, когда они направились к машине, — и пришел к выводу, что вам надо дать возможность помешать убийце.

— Спасибо.

— Не за что меня благодарить, Мендоса, — оборвал его голубой дьявол. — Сложилась весьма опасная ситуация. И вы рискуете жизнью, чтобы разрешить проблему.

— Как я уже вам сказал, мне хорошо заплатили, — напомнил Айсберг.

На лице Преда Тропо отразилось все, что он думает о расе, готовой так рисковать ради денег, но он промолчал.

— Куда мы направляемся? — поинтересовался Айсберг, подходя к машине, где уже сидели вооруженные охранники. Через пару секунд к ним присоединился и Пред Тропо.

— Сейчас мы направляемся туда, куда вы так желали попасть, — наконец сказал голубой дьявол. Окна машины утратили прозрачность, в салоне включилось освещение.

— В резиденцию Пифии?

— Правильно, — кивнул Пред Тропо. — Поскольку вам совершенно незачем знать, где она находится, то я приказал затемнить окна.

Машина тронулась, и Айсберг откинулся на спинку сиденья, безуспешно пытаясь устроиться поудобней. Впервые с момента прибытия на Ад он ощутил неприятный резкий запах, который исходил от голубых дьяволов. Кондиционера в машине не было, поскольку эволюция приспособила местных жителей к нестерпимой жаре. Айсберг почувствовал, как у него сохнет во рту. Вскоре он весь вспотел, одежда стала влажной и неприятно прилипла к телу, а ноги в башмаках начали скользить.

— Сколько еще ехать? — спросил он хриплым голосом.

— Может быть, час, — ответил Пред Тропо. — Может, два.

— Как замечательно, — пробормотал Айсберг.

— Вам неудобно?

— Очень.

— Понятно, — произнес Пред Тропо без всякого намека на сочувствие.

Машина продолжала мчаться вперед, и Айсберг наконец решил, что ему будет удобней сидеть, подавшись корпусом вперед, облокотившись на колени и положив подбородок на руки. Однако уже через десять минут у него начало ломить спину, и он снова выпрямился, заметив, что все его мучения доставляют голубым дьяволам нескрываемое удовольствие.

— Вы направляетесь в город? — спросил Айсберг в надежде, что разговор отвлечет его от испытываемых неудобств.

— Почему вы так думаете? — ответил вопросом на вопрос Пред Тропо.

— Потому что жилище Пифии куда труднее отыскать, если оно со всех сторон окружено другими зданиями.

— У нее нет причин бояться нападения.

— Расскажите мне о ней.

— Зачем?

— Я все-таки рискую жизнью ради ее спасения, могу же я полюбопытствовать, кого спасаю, — ответил Айсберг.

— Ей не угрожает опасность. Вы здесь только для того, чтобы предотвратить вред, который может угрожать представителям моей расы.

— А почему ее называют Пифией? Она делает мистические предсказания?

— «Пифия» — это земное слово, — ответил Пред Тропо. — Она сама его выбрала. Я представления не имею, что оно означает.

— Почему она живет среди вас?

— Вам Это совсем не обязательно знать, — коротко ответил голубой дьявол.

— А какая она?

— Такая же, как любой представитель вашей расы.

— Большинство представителей моей расы можно убить. Почему вы так уверены, что ее нельзя уничтожить?

— Вы задаете слишком много вопросов, Мендоса, — отрезал Пред Тропо.

— Республика заплатила мне целое состояние, чтобы я спас ее, — продолжал Айсберг. — Это означает, что кто-то заплатил не меньше, чтобы ее уничтожить. Я хочу понять, что делает ее столь ценной. А ваша уверенность в том, что уничтожить ее вообще невозможно — неплохое начало.

— Помолчите, Мендоса, — сказал Пред Тропо. — Я устал от ваших вопросов.

— Так почему бы на них просто не ответить: тогда бы я точно заткнулся.

— Потому что я понимаю, как, несомненно, понимаете и вы, что Чендлеру пообещали заплатить куда больше десяти миллионов кредиток за убийство Пифии. Поскольку вы лично знакомы с человеком, который его нанял, и поскольку алчность — основная движущая сила для человека, я подозреваю, что вы сами попытаетесь убить Пифию, если представится возможность.

— Но вы же сами утверждаете, что это невозможно — напомнил ему Айсберг. — Уж не обманываете ли вы меня.

— Нет, — бросил Пред Тропо. — Но вы можете убить нескольких представителей моей расы, а раз уж вы приземлились на Альфе Крепелло III с моего согласия, то мне и придется отвечать перед правительством за все ваши деяния. — Он задумчиво помолчал. — Вот поэтому-то я ничего вам и не рассказываю о Пифии. Вы здесь для того, чтобы помочь нам арестовать Чендлера, и только.

Будь я помоложе и посильнее, знаешь ли, я попытался бы опередить Чендлера и убить Пифию, — если, конечно, считать, что рассказанная мной тебе легенда соответствует действительности. Что-то ты слишком сообразителен, Пред Тропо. Если все голубые дьяволы так же умны и проницательны, то почему, интересно, они считают, что им нужна Пифия?

— Ну, тогда, быть может, — сказал он вслух, — вы мне расскажете, что собой представляет ее жилище? Каких оно размеров, сколько голубых дьяволов его охраняют, какая в здании система безопасности?

— Сами увидите, когда приедем, — ответил Пред Тропо.

— Отлично, — вздохнул Айсберг.

— Сейчас я хочу вам сказать одну вещь, Мендоса.

— Какую?

— Представители моей расы называют себя лорн. Прозвище голубые дьяволы оскорбительно для нас.

— Поверьте, я не хотел вас оскорбить. Просто я слышал, что вас так называют.

— Мы ведь называем вас людьми, как вам хочется, а не… — Он проговорил какое-то не произносимое на человеческом языке слово. — А мы вынуждены учить земной язык, хотя от этого у нас болят связки. — Он помолчал. — И еще, хотя Республика знает, как по-настоящему именуется наша раса, нас называют голубыми дьяволами, и даже дипломаты и другие служащие не удосуживаются выучить наш язык. Стоит ли после этого удивляться, что мы не слишком-то стремимся войти в состав Республики?

— Я не политик и не государственный служащий, — напомнил Айсберг. — Я всего лишь бизнесмен, и, конечно же, с этого момента я буду рад обращаться к вам со всем уважением и именовать вас лорн. Если вы считаете, что Республика относится к вам без должного уважения, то почему вы не скажете об этом?

— У меня нет связей с Республикой и никакого желания их устанавливать, если только она не нападет на нашу планету, — произнес Пред Тропо. — Я говорю это вам, поскольку, если вы останетесь в живых, я надеюсь, вы передадите им мои слова.

— Можете не сомневаться, — солгал Айсберг. Голубой дьявол замолчал, и Айсберг, исчерпав запас вопросов, молча терпел неудобства.

Через час он почувствовал, как машина свернула налево, и завывания ветра прекратились, как будто автомобиль въехал под защиту зданий или естественных образований. Машина замедлила ход и, проехав еще милю, остановилась.

— Вот мы и прибыли, — сказал Пред Тропо. Окна снова стали прозрачными.

Глаза Айсберга тут же стали слезиться от яркого света, отраженного от бесконечной поверхности пустыни. Ему потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к слепящему свету.

Первое, что он сумел разглядеть, было большое здание, тщательно замаскированное. Оно находилось в небольшой лощине под огромным выступом скалы. Это было до сумасшествия несимметричное строение, но Айсберг сразу же прикинул, что если бы вокруг здания выстроить стену с прямыми углами, то сторона такого прямоугольника тянулась бы не меньше чем на четыреста футов.

Его внимание сразу привлекла крыша здания: разноцветные пластины кварца, переливающиеся оранжевым, белым, красным и желтым в лучах солнца, опирались на балки из какого-то ярко-голубого металла. Конструкция казалось скорее декоративной, чем утилитарной, даже если представляла собой солнечные батареи.

Айсберг взглядом поискал двери и окна и наконец нашел несколько, однако в самом неподходящем для этого месте. Он лишь пожал плечами. За свою долгую жизнь ему приходилось бывать на множестве миров, и он научился не искать логических объяснений тому, что видел. И если лорны считают, что крыша должна быть с одной стороны высотой в сорок футов, а с другой — только в десять, то это их дело, какими бы соображениями они при этом ни руководствовались. Его интересовало только одно — женщина, которая жила под этой крышей.

В дальнем конце здания виднелась гигантская треугольная дверь, и, после того как пассажиры выбрались из машины, водитель въехал через нее, как решил Айсберг, в огромный гараж.

Одиннадцать голубых дьяволов патрулировали окрестности здания. Они ходили по какому-то сложному, замысловатому маршруту и, казалось, не обращали ни малейшего внимания друг на друга. Ни у одного из них оружия не было.

— Кто это? — поинтересовался Айсберг.

— Это персонал, живущий в здании, — пояснил Пред Тропо.

— Чем они занимаются?

— Они исполняют религиозные ритуалы.

— Мне кажется, они могут стать очень легкой мишенью для убийцы, — заметил Айсберг.

— В таком случае они просто быстрее вознесутся к нашему Богу, — ответил Пред Тропо, пожимая плечами.

— А это что? — поинтересовался Айсберг, кивнув в сторону странных сооружений, разбросанных по окрестностям. — Фонтаны?

— Что такое фонтаны? — спросил Пред Тропо.

Айсберг объяснил, и Пред Тропо недовольно нахмурился:

— На нашей планете не так много воды, чтобы тратить ее на такие бесполезные цели.

— Тогда что же это такое? — настаивал Айсберг.

— Это памятники тем лорнам, которые погибли, защищая Пифию. Всех их настигла смерть от руки агентов Республики.

— Похоже, Республика наняла меня для того, чтобы исправить свои собственные ошибки.

— Что-то не встречал я людей, которые исправляли бы свои ошибки, — с сомнением произнес Пред Тропо.

— Наверное, вы общались не с теми людьми, — предположил Айсберг.

— Я дам вам возможность доказать, что я ошибаюсь, Мендоса, — ответил Пред Тропо. — Но думаю, что между вами и остальными представителями вашей расы не такая уж большая разница.

— Вот видите: вы сказали мне, что обращение голубой дьявол оскорбляет вас, и я постарался исправиться, но сами вы продолжаете делать обобщения касательно человеческой расы, хотя и знаете, что это неверно.

— В моих словах нет ничего неверного.

— Вы утверждаете или предполагаете, что люди не заслуживают доверия и презирают вас, лорнов.

— Так оно и есть.

— В таком случае вы забываете о Пифии, — заметил Айсберг. — Она принадлежит к нашей расе, но вы ей все-таки доверяете.

Пред Тропо в упор посмотрел на Айсберга, а затем мрачно произнес:

— Я повторяю: в моих словах нет ничего неверного.

ГЛАВА 26

Айсберг все еще обдумывал последние слова Преда Тропо, пока они осматривали окрестности здания.

— Как вы думаете, какой путь выберет Чендлер? — спросил голубой дьявол, когда они закончили осмотр.

Айсберг упер руки в бедра и оглядел непривычную для него местность.

— Трудно сказать, — медленно ответил он. — Полагаю, заграждения на западе электрифицированы?

— Наша система безопасности работает не на электрической энергии, — ответил Пред Тропо. — Было бы слишком легко обесточить все здание. Ограда имеет независимое силовое поле, оно убивает всякого, кто прикоснется к ней.

— А как же скалы, нависающие над зданием? — поинтересовался Айсберг, указав на огромный утес, высящийся над строениями.

— На них невозможно взобраться.

— Лорнам, может быть… но человеку это сделать не так уж и трудно.

— А вы сами можете взобраться туда? — скептически спросил Пред Тропо.

Айсберг улыбнулся и покачал головой: .

— Я — нет… но у меня ведь протез вместо ноги, к тому же я никогда так и не научился использовать его как следует: у меня поражен нерв. Но двадцать лет назад мне не составило бы труда взобраться на эту скалу.

— Я распоряжусь усилить охрану на подходах к скалам, — сказал Пред Тропо после недолгого размышления.

— На вашем месте я бы не стал этого делать.

— Почему? — подозрительно спросил Пред Тропо.

— Вы имеете дело не с дилетантом, — ответил Айсберг. — Он засечет любой ваш патруль и поостережется идти на территорию резиденции… а если он не явится, то у меня не будет возможности войти с ним в контакт.

— Вы в этом уверены?

— При таких обстоятельствах единственный способ войти сюда — это убить всех лорнов, которых вы расставите на постах, а, насколько я понимаю, именно этого вы и не хотите допустить.

— Это правда, — признал Пред Тропо. — Но если, принимая меры безопасности, руководствоваться такой философией, то Чендлер легко доберется до того места, где мы сейчас стоим. И тогда уж мы его точно не схватим.

— Но это же и есть цель всей нашей операции, — возразил Айсберг. — Мы должны заставить его проникнуть сквозь систему вашей защиты, иначе я никогда так и не сумею опознать его и остановить.

— А что, если вам не удастся остановить его? — спросил Пред Тропо. — Что, если, зайдя так далеко, он уже не захочет остановиться и прикончит вас?

— У него нет причин меня убивать.

— Люди все время лгут друг другу. Почему же он должен поверить в то, что вы ему скажете?

— Потому что он знает меня.

— Это не слишком веский аргумент.

— Мне очень жаль, но это лучший аргумент, который я могу вам предложить, — возразил Айсберг. — К тому же какая вам разница: убьет он меня или нет? Вы утверждаете, что убить Пифию нельзя. Хорошо, пусть так. Тогда по крайней мере вы будете знать, где находится Чендлер, и убедитесь, что он от вас не уйдет.

Какую-то секунду Пред Тропо молчал.

— Логично, — наконец признал он.

— Я рад, что мы хоть в чем-нибудь согласны, — заметил Айсберг.

— А что вы предлагаете насчет обороны остальной части периметра? — спросил голубой дьявол. — Можно отключить силовое поле.

— Не слишком хорошая идея, — ответил Айсберг. — Наша задача — самим определить, по какому маршруту он будет пробираться сюда. Если же позволить ему самому выбирать удобные подходы, мы его никогда даже не увидим.

Пред Тропо посмотрел на него со странным выражением.

— Что-нибудь не так? — спросил Айсберг.

— Нет, — ответил голубой дьявол, — свою роль вы играете отлично.

— Никакой роли я не играю, — раздраженно запротестовал Айсберг. — Я просто честно пытаюсь отработать свои деньги.

— Я по-прежнему не доверяю вам, Мендоса, — предупредил Пред Тропо. — Но вы очень осторожны и не допускаете ошибок. Если бы вы предложили отключить силовое поле, я бы сразу понял, что вы просто пособник убийцы, и тогда я бы немедленно арестовал вас. — Он помолчал. — Я готов по-прежнему сотрудничать с вами, Мендоса, но, думаю, рано или поздно вы допустите ошибку — и я ее не прозеваю, можете мне поверить.

— Вас ждет разочарование, — сказал Айсберг.

— Я всегда ожидаю от людей самого худшего, — заметил Пред Тропо, — и до сих пор они меня ни разу не разочаровывали.

— Если вы собираетесь продолжать просвещать меня на тот счет, к какой коварной расе я отношусь, то, может, это лучше сделать где-нибудь в тени? — спросил Айсберг. — Если я еще немного постою на такой жаре, я не проживу достаточно долго для того, чтобы доказать вам свою правдивость.

Пред Тропо провел его к причудливому навесу, который, казалось, существовал только для того, чтобы дать долгожданную тень тому, кто сумеет под него подлезть, согнувшись в три погибели.

— Разве вы не испытываете неудобства? — спросил Айсберг, глядя на Преда Тропо, который был несколько выше его.

— Вы хотели оказаться в тени, вы ее получили.

— Это просто смешно, — пробурчал Айсберг. — Ваша мебель и машины тоже неудобны, но если уж мне суждено здесь испечься, то зачем при этом сгибаться в три погибели?

— Вы должны были подумать об этом, когда соглашались выполнить поручение на Альфе Крепелло III, — парировал Пред Тропо, выходя на солнцепек.

— Послушайте. — Айсберг тоже вышел из-под навеса, с трудом выпрямляя спину. — Я знаю, что все мои мучения вас только забавляют, но поймите, моя раса не приспособлена к подобной жаре, к тому же я старый человек. Вы должны обеспечить мне удобное место в тени… я подчеркиваю: удобное, если хотите, чтобы я остался снаружи и ждал, когда появится Чендлер.

— Он почти наверняка явится под покровом ночи, — ответил Пред Тропо. — Наши ночи намного прохладнее.

— Мне уже довелось испытать на себе эту «прохладную ночь». Поверьте, она прохладна только для лорнов. — Айсберг помолчал. — Знаете ли вы, что такое зонтик?

— Нет.

— Я вам нарисую, — пообещал Айсберг. — Пусть кто-нибудь из ваших подчиненных соорудит мне его. И еще, мне нужно много воды.

— Вода — большая редкость на Альфе Крепелло III.

— Не такая редкость, как наемный убийца, — отрезал Айсберг. — Если вы хотите, чтобы я его остановил, надо по крайней мере чтобы я был жив в тот момент, когда он тут объявится.

Пред Тропо обдумал его требование.

— Я посмотрю, что можно для вас сделать, — наконец пообещал он.

— Хорошо.

Пред Тропо на секунду задержал взгляд на человеке.

— Вы еще не осмотрели подъезды к зданию, — сказал он, указав на две дороги, ведущие через гряды скал. — Вы можете сейчас пройтись со мной?

— Давайте попробуем, — согласился Айсберг.

Они внимательно осмотрели одну дорогу и уже направились ко второй, когда Айсберг неожиданно остановился, ощутив дурноту.

— В чем дело, Мендоса? — поинтересовался Пред Тропо.

— Солнечный удар, я думаю, — пробормотал Айсберг. — Мне надо немедленно уйти куда-нибудь в тень.

— А как лечат солнечный удар? — спросил Пред Тропо.

— Не знаю, — ответил Айсберг, тяжело опираясь на него. — У меня такого никогда раньше не было. Отведите меня куда-нибудь в холодок и, если я потеряю сознание, влейте в меня побольше жидкости. Но только воды: вряд ли человеческий желудок в состоянии выдержать то, что обычно пьют лорны.

Пред Тропо подозвал еще двоих голубых дьяволов. Последнее, что запечатлелось в памяти Айсберга, было ощущение, что его наполовину несут, наполовину тащат в фойе огромного здания.

И тут он потерял сознание.

ГЛАВА 27

Когда он пришел в себя, оказалось, что он лежит на полу в маленькой комнате рядом с кроватью странной формы. Даже в полубессознательном состоянии, страдая от потери влаги, он, по-видимому, счел пол более удобным.

Он с трудом встал, опираясь на стену, он огляделся. Комната представляла собой квадрат со стороной около восьми футов, места едва хватало для узкой кровати, столика с несколькими полочками и экрана внутренней связи. На столе стояла небольшая емкость с водой. Айсберг нетерпеливо взял ее, почти минуту соображал, как ее открыть, а затем сделал несколько больших глотков. Вода была теплая, и в ней плавали какие-то мелкие частички, но он постарался выбросить все это из головы. Во всяком случае, вкус у этой воды был божественный.