Игорь Ревва
      Бессмертный Принц
      В степных пространствах Межгорья сменяются времена, рождаются и умирают люди, лишь Бессмертные живут здесь вечно. Никто не помнит, когда появились они среди людей, только вместе с ними пришли в Межгорье мир и покой. Так было до тех пор, пока не спустились с гор спесивые чужестранцы-инксы, воины, не знающие пощады
      Нелегок путь к миру. Как отыскать его, знает лишь тот, кто сможет постигнуть смысл древних магических заклинаний и открыть волшебную дверь, тайну которой ревниво хранят от степных людей высокие горы.
      Глава первая
      БЕГЛЕЦЫ
      Стук копыт, отдаляясь, затихал. Земля, потревоженная ударами подков рыцарских коней, содрогалась все реже. Оглушенные этим страшным звуком, они уже начинали различать пересвист птиц, шелест степной травы, тонкое пение ветра в ее стеблях. Но опасность все еще была близка. Она шла за ними по пятам, поэтому главное сейчас - замереть, не шевелиться. И тогда, может быть, рыцари проедут мимо, не заметив припавших к земле, вжавшихся в траву людей. Тогда, может статься, беглецам опять повезет - можно будет перевести дыхание, расслабиться...
      Не повезло.
      Громкие крики, дробь подкованных копыт вновь приближаются. И тогда он осторожно поднимается из травы, встает во весь свой высокий рост и покорно опускает голову, ожидая скачущих прямо к нему всадников. В мозгу, как птица в клетке, бьется одна-единственная мысль: "Не заметили бы они остальных..."
      Восемь человек. И среди них - два самых близких ему существа Молодая девушка и маленький, совсем еще крошечный ребенок. Восемь человек - это вместе с ним, младенцем. А среди остальных семерых - три женщины и старик, чудом сумевший дожить до столь глубоких седин. Они замерли всего в сорока шагах от этого места. Там, за невысоким холмиком, где уже начинались спасительные леса, способные укрыть обреченных на смерть беглецов. Восемь беглецов - все, что осталось от тридцати человек, покинувших поселок. Он несет ответственность за них, они доверили ему свои жизни. Впрочем, какой у них был выбор?!
      Они шли всю ночь. И эту ночь, и предыдущую, и еще четыре ночи до того. Он выбрал кружной путь. Само собой, прямая дорога кажется короче, но кружным путем - безопаснее. А это самое главное. Приходилось, конечно же, поджидать отставших, останавливаться, если кто-то подвернул ногу или слишком устал, следить, чтобы охотники, отправляющиеся подстрелить какую-нибудь мелкую степную дичь, не уходили слишком далеко, жечь костры только в полдень, когда меньше опасности, что отсветы огня будут замечены с крепостных башен рыцарями. К тому же многие тащили за собой совершенно ненужный хлам, мешающий быстрому продвижению. Кто-то волок тюк с одеждой, кто-то - мешок со своим инструментом, кто-то - целый ворох старых и полуистлевших уже звериных шкур. В общем - у кого что было, кому что напоминало о прежней жизни. Ведь не для дела же тащили, ясно. Хотели захватить что-то с собой на память о родных очагах, которые - это понимали все - им уже никогда больше не увидеть.
      Может быть, стоило избрать иной путь, но судьба распорядилась так, что выбрали они этот. Так и брели, едва тащились. Но зато верили люди, что доберутся до спасительных лесов, не станут добычей бессердечных всадников в сверкающих на солнце латах. Может быть, потому и тащили весь свой скарб, что верили в это. Но два дня назад им встретились рыцари. Ясно было с первого же взгляда, что послан этот отряд на розыски беглецов. По следам шли рыцари, а следов они оставили ох как много! И хорошо еще, что под самый вечер уже настигла их погоня, когда можно было укрыться меж холмов, в степной траве спрятаться. Не всем, конечно же, небеса покровительствовали, спастись удалось лишь восьмерым.
      Когда же сегодня рассветное солнце показалось над горизонтом и залило своим светом бескрайние кущи тысячелетнего леса, он подумал, что теперь все будет в порядке. Он ошибся.
      Отряд рыцарей появился неожиданно, словно из-под земли. Эти всадники просто проезжали своей дорогой, они не разыскивали беглецов и даже не знали об их существовании. Но теперь уж рыцари не упустят такой случай...
      Он с неудовольствием покосился на обломанную ветку куста.
      Он шел последним и, когда увидел рыцарей, успел крикнуть остальным, чтобы те залегли, схоронились, слились с землей и степной травой. Но сам он не успел добежать до того холмика. А, вернее сказать, не рискнул бежать туда, чтобы не привлечь внимания к остальным. Он рухнул в невысокую траву прямо там, где стоял. И, падая, зацепил широким рукавом своей накидки ветвь куста. Что поделаешь - неудобная одежда, никак он к ней не привыкнет...
      Наверное, рыцари сразу же заметили его оплошность, подумал он. Просто сделали вид, что ничего не видят. Наверное, надеялись, что он встанет, побежит к своим... Или же они опять играли в свою извечную игру - охоту на людей, на таких, как он сам и его спутники.
      Низко надвинутый капюшон, сложенные перед грудью руки, согнутая спина - вдруг рыцари сочтут его слишком несерьезной "дичью", отпустят... Нет, не стоит и надеяться.
      Стук копыт все ближе. Сколько же их? Он слегка приподнял голову, так чтобы капюшон не открывал его лица, и пересчитал глазами приближающихся всадников. Пятеро. Вполне достаточно. Все в латах, хотя шлемы и висят на седлах. Ясно, не в боевом походе, просто едут куда-то, потому так беззаботно себя и ведут, потому и решились остановиться и немного поразвлечься... И, судя по голосам, среди них - женщина. Молодая - звонкий смех переливами звучит над степью.
      Рыцари уже подъехали и остановились перед ним. Горячее дыхание коней обдавало его жаром.
      - Я же говорил! - весело воскликнул один из них. - Я же говорил! Кэарта не ошиблась! Молодец девчонка! Сразу его заприметила!
      - Все равно нужно было проверить, - строго произнес низкий, приятный голос, - Вдруг он был здесь не один? Эй! Ты здесь один?
      - Да, господин... - Язык с трудом ворочается во рту. Только бы обошлось!..
      - Откинь капюшон! - приказывает тот же голос.
      Рука, словно чужая, медленно поднимается, и дрожащие пальцы откидывают за спину жесткую ткань. Светлые, почти белые волосы развеваются под легкими порывами холодного ветра. Лицо по-прежнему опущено главное, чтобы они не видели его глаз. Тогда, может быть, и обойдется... Ведь их пятеро. А для него одного сейчас это слишком много. К тому же все они на конях, а он забыл уже, как звучит "песня", могущая принести ему спасение.
      - Посмотри на меня! - звенел девичий голос. - Посмотри на своего охотника, человек!
      - Да, эта дичь принадлежит Кэарте! - подтвердил, рассмеявшись, один из всадников. - Она сегодня заслужила удачную охоту!
      - Спасибо, отец!..
      Он стоит неподвижно. Все равно ему с ними со всеми не справиться. Пусть уж убивают сразу - за неподчинение.
      - Я велела тебе посмотреть на меня! - В звонком голосе прорезались гневные нотки.
      - Ого! - расхохотался кто-то. - Девчонка уже учится повелевать! Молодец!
      - Я ничего плохого не сделал, госпожа. - Он старается изо всех сил, чтобы слова его звучали как можно подобострастнее. Только бы обошлось!..
      - Я хочу видеть твое лицо! - Гнев в голосе становится все явственнее.
      - Госпожа, простите меня...
      И в этот момент над степью зазвучал плач маленького ребенка.
      Этот звук полоснул по нервам больнее, чем острая сталь. Все сразу замолчали. Он не видел их, но понял, что лица всех пятерых обратились к тому холмику. Он понял, что все пропало. И еще он понял, что терять ему больше нечего - будь что будет...
      Резким движением он поднял голову и посмотрел в глаза первого попавшегося рыцаря. И он увидел то, что и ожидал, - страх. Он увидел, как с лица рыцаря сползает презрительно-брезгливая улыбка, как рука его судорожно хватается за меч...
      Поздно.
      Потому что он понял, что рыцарь испугался. Потому что страх рыцаря придал ему сил. Потому что он уже почувствовал на коже легкое покалывание сотен тысяч невидимых иголочек.
      Так бывало с ним и раньше, но все эти ощущения оканчивались ничем слабой головной болью и разочарованием. Но сейчас... Сейчас эти покалывания пошли волнами, стали сильнее, отдались в ушах слабым звенящим звуком, наполнили сознание необычайной легкостью. Он забыл, как это должно быть, хотя раньше ему доводилось испытывать такое довольно часто.
      Он напрягся и набрал полную грудь свежего холодного воздуха. И...
      Время замедлило свой бег.
      Пропал холодный степной ветер, исчезли звуки, превратившись в низкое басовитое урчание, движения рыцарей стали замедленными и вялыми. Все вокруг сделалось сонным и неспешным. А он, выхватывая на ходу из-за пояса нож, кинулся к первому рыцарю, почти успевшему извлечь свой меч.
      Нож легко вошел под нагрудную пластину, брызнула из раны густая кровь. Он не стал смотреть и кинулся ко второму всаднику, оперся ногой о его же стремя, приподнялся и одним ударом перерезал рыцарю горло. Только бы "песня" не смолкла, думал он, кидаясь к третьему рыцарю и мимоходом успевая порадоваться тому, что, казалось бы, полностью утраченные способности снова к нему вернулись. И тут все неожиданно закончилось. И он услышал крик. Как раз в тот момент, когда вспарывал своим ножом живот третьему всаднику.
      Крик был непонятным и бессмысленным, но голос был знаком. Отскакивая в сторону от валящегося из седла тела, он вдруг понял, что это кричат ему. Кричит она, Онга. И он догадался, что это не просто крик, это предупреждение. Он пригнулся и вовремя - длинное копье пролетело над его головой и вонзилось в грудь четвертого всадника.
      Все еще не веря в свою удачу, он резко обернулся и метнул нож наугад, на звук, на злобный и отчаянный крик всадницы за своей спиной. Острый клинок скользнул по конской шее, несильно поранив ее, животное испуганно заржало, поднялось на дыбы, сбрасывая наездницу.
      Он торопливо наклонился и вытащил меч из ножен у одного из поверженных противников. Он знал, что перед ним не просто молодая и безумно красивая девушка, перед ним - жестокий и беспощадный убийца.
      Девушка выхватила меч, и стальное лезвие зловеще блеснуло в лучах утреннего солнца. Но тут один из его спутников подоспел на помощь. Он увидел, как кто-то с разбегу налетел на девушку, сбил ее с ног, швырнул вперед, прямо ему навстречу... Ему осталось только подставить меч и принять на лезвие падающего противника. Звонкий и отчаянный крик мгновенно захлебнулся, девушка судорожно дернулась и рухнула в траву. Оружие, оттягивающее руку, показалось ему вдруг ненужным. Он выпустил из рук окровавленный меч и поднял глаза.
      - Спасибо, Лард, - сказал он.
      Лард ответил кивком, даже не посмотрев на него. Он, тяжело дыша, внимательно рассматривал мертвую девушку. Или любовался ею - даже сейчас она продолжала оставаться очень красивой. Какая-то неземная красота, какой никогда и нигде, даже во сне, не бывает.
      - Крон!!! - задыхающийся крик, торопливые шаги.
      Он повернулся и увидел спешащую к нему Онгу. Она была одна. Он нахмурился и, когда женщина подбежала поближе, сурово произнес:
      - Где ребенок?
      - Я оставила его с Карой, - виновато пробормотала она и тут же обеспокоенно спросила: - Ты цел?
      Крон кивнул, наклонился и подобрал с земли меч.
      - Цел, - подтвердил он.
      - Они увидели твои глаза... - Женщина все никак не могла успокоиться.
      - Да, - кивнул Крон. - Это последнее, что они увидели в жизни.
      - Клянусь небом! - расхохотался Лард. - Это зрелище достойно того, чтобы после него умереть!
      - Ты так считаешь? - холодно усмехнулся Крон. - Что ж... Я запомню твои слова, Лард...
      Лард запнулся, замолчал и сделал вид, что осматривает трофейное оружие. Крон не торопясь развязал пояс и скинул с плеч надоевшую ему накидку. Куда как лучше в простой куртке, подумал он, чувствуя телом холодный степной ветер. Простая куртка из волчьих шкур, мехом наружу, без рукавов, чтобы не стеснять движения. Сколько лет уже он ее таскает, привык к ней. А эта нелепая и неудобная одежда... Надоела она ему - жесткая и жаркая накидка с дурацким капюшоном. Она помогала ему скрываться и оставаться неузнанным, но теперь это уже не нужно. Теперь люди дойдут и без него. А он... Он опять свободен и вновь может остаться один.
      Все его спутники уже подтянулись сюда. Беглецы поймали и успокоили перепуганных лошадей, собрали оружие. Его оказалось не так уж и много. И коней всего пять. На всех не хватит, подумал он и криво улыбнулся. Если бы рыцарей было больше, то беглецам лошади и не понадобились бы - он и с пятерыми-то справился почти случайно. Только благодаря Ларду.
      - Ты опять услышал "песню смерти"? - полуутвердительно произнес Лард, с восхищением глядя на Крона. Крон молча кивнул.
      - Вот, видишь! - радостно воскликнул Лард. - А ты говорил, что она ушла от тебя навсегда! Не-э-эт! Небеса за нас!
      Крон молчал. Он думал сейчас о том, как бы распорядиться лошадьми. Оставить себе одного коня или не стоит? С лошадью возни много, но так он сможет быстрее передвигаться...
      Крон нахмурился. Куда ему ехать-то?! Да и зачем? Пусть уж лучше все лошади останутся этим людям - им нужнее. Хотя, конечно, лошадей не хватит на всех.
      Словно услышав его мысли, Лард вздохнул и громко сказал:
      - Лошадей мало! Жаль!
      - Могу тебя успокоить, - проворчал старый Кин, седой, как снега на пиках Андирских гор. - Могу тебя успокоить, Лард! Вон скачут недостающие лошади! И даже больше, чем нам нужно...
      Все стремительно обернулись и посмотрели туда, куда указывала худая рука старика Кина. Острое у него зрение, несмотря на столь глубокую старость. Да и внимательности старику Кину не занимать - он первый различил в далекой степи скачущих всадников. Скачущих сюда...
      Еще один отряд?! Нет, наверное, эти пятеро рыцарей просто несколько удалились от основной группы. От большой группы. Которая уже поняла, что происходит, и которой не преподнесешь неожиданного сюрприза.
      Вот и все, подумал Крон. Вот и все.
      Всадники приближались. Красно-белые плащи развевались за спинами закованных в сверкающие латы рыцарей, длинные копья опущены вниз и на остриях их отчетливо видны трепещущие на ветру красно-белые узкие полоски ткани.
      - Инксы! - выдохнула Онга. - Крон!!! А что - Крон?! Что? Их сюда скачет не меньше десятка! Что он сможет сделать?
      - Крон! - Лард вскочил на коня и крутанул в воздухе трофейным мечом. Веди нас, Крон! Давай!
      Мелькнула сумасшедшая мысль: "А что? Может быть, действительно..."
      Крон торопливо пересчитал своих спутников. Лард, Киг, да еще этот молодой охотник с Андирских гор - никак не запомню его имени - всего трое. Вместе с ним - четверо. А этих тварей не меньше десятка. Или меньше?
      Крон прищурился, пытаясь сосчитать нападавших. Нет, ничего не разобрать - сверкающие латы создают впечатление, что их атакует вся армия Лаоэрта...
      - Давай же, Крон! - нетерпеливо выкрикивал Лард. - Командуй!
      - Мы погибнем, - спокойно сказал Крон. - Все.
      - Плевать на это! - крикнула Кара, подхватывая с земли длинное инксийское копье. - Плевать!
      И тогда Крон решился. Он вскочил в седло и окинул взглядом степь. Краем глаза он видел, как его спутники, включая Кару, оседлали лошадей и с надеждой и страхом смотрят на него, ждут его приказа.
      - Кин! Забери Ситу, Онгу и ребенка! - приказал он. - Укройтесь в лесу. Ты обязан перевести Их через Криар! Что бы с нами ни случилось! Ты понял, Кин?
      - Храни вас небо! - воскликнул Кин неожиданно тонким и дрожащим голосом. - Победы тебе, Бессмертный!
      "Не сможет он перевести их, - обреченно подумал Крон. - Старый пастух - неважная защита для двух молоденьких девчонок и крошечного ребенка. Что я делаю?!"
      "А что мне остается делать?!" - возразил он сам себе и громко крикнул:
      - Вперед!
      - Вперед, Степь! - радостно заорал Лард, пришпоривая своего коня.
      Степь. Давно уже нет никакой Степи, подумал Крон. Хотя нет, есть конечно же... Но что она может, эта Степь?! Неизвестно, кто ею сейчас командует. Ландер? Кинир? Или Оке? Наверное, Кинир - он был любимчиком у этого... как его?.. забыл! Того, кто занял место погибшего в бою Лика...
      Степь. Лард, наверное, опять почувствовал себя воином. А может, это и хорошо? Может, это даст им хоть какой-нибудь шанс? Ведь даже Кара и та прямо-таки рвется в бой!
      И Крон вдруг тоже почувствовал себя, как тогда, во время сражения под Лаоэртом. Первого и единственного сражения, в котором Крон принимал участие. Он сразу же понял, что Степь обречена, что десяти тысячам диких кочевников не выстоять против двадцатитысячной закованной в броню и хорошо обученной армии. Единственное, что его тогда вело в бой, это отчаяние. Отчаяние и "песня смерти". И сейчас Крон чувствовал то же самое.
      Пятеро всадников понеслись навстречу рыцарям, оглашая степь отчаянными криками. Крон сосредоточился, и по телу его опять пробежала волна слабых покалываний. Но он не стал ее ловить - было еще слишком рано. "Песня смерти" может оборваться внезапно, и тогда ему не совладать с противником. А весь его маленький отряд надеется только на него.
      Сверкающие латы все ближе. Уже отчетливо видны тонкие красно-белые полоски ткани на шлемах инксийских рыцарей. Лард немного отклоняется в сторону, пролетает мимо первого рыцаря, припав к самому седлу, проскакивает под длинным копьем и, резко осадив заржавшего коня, наотмашь бьет мечом. Рыцарь склоняется к конской шее, и Крон понимает, что удар Ларда достиг своей цели. И тогда Крон позволяет "песне смерти" захватить его, полностью отдавшись ласкающим волнам чарующей мелодии.
      И снова время испуганно замедляет свой бег. И мир снова замирает в тягостном ожидании перед Бессмертным, для которого даже сама смерть охотно поет свои песни.
      Крон и сам сейчас был похож на смерть - бледное лицо, развевающиеся длинные белые волосы, красноватый отблеск в светло-серых глазах. Конь Крона уже находился рядом с рыцарями, когда зазвучала "песня", и Крон в три сильных удара успел поразить троих противников прежде, чем мир вокруг опять стал живым и смертельно опасным.
      Бой был яростным и коротким. Крон успел прорваться сквозь строй инксийцев и ударить им в тыл. Это и спасло его и Ларда. Только их двоих. Потому что больше спасать было некого.
      Успокоив разгоряченного коня, Крон спрыгнул на землю и подбежал к стонущей Каре. Удар рыцаря выбил ее из седла, и копье пригвоздило женщину к земле. Красно-белые ленточки, которыми был украшен широкий зазубренный наконечник копья, нелепо и страшно торчали из кровавой раны. Бессмысленный взгляд Кары скользнул по лицу Крона, она захрипела и закрыла глаза. Крон выпрямился и поискал глазами остальных.
      Молодой охотник тоже был мертв. Рыцарский меч разрубил его чуть ли не пополам. А тело Кига Крон и искать не стал - достаточно было того, что он увидел его отрубленную голову.
      Дорогой ценой досталась эта победа. Правда, все противники - Крон пересчитал их глазами - все двенадцать противников мертвы. Но в живых остались только он и Лард. Да и у того по ноге обильно струится кровь из распоротого бока.
      Крон нахмурился.
      - Сможешь ехать? - озабоченно спросил он.
      - Не беспокойся, - небрежно ответил Лард. - Со мной все в порядке!
      Если бы не столь слабый голос, Крон бы ему поверил. Лард, конечно, старается не показывать, что рана его болезненна. Он опустился на колени возле одного из рыцарей, покопался в его латах, резким движением оторвал кусок ткани от рубашки мертвеца и туго перемотал рану. Затем поднялся на ноги, осмотрел повязку и небрежно махнул рукой - сойдет, мол! Но движения Ларда были слишком уж медлительными для человека, с которым "все в порядке". Что ж... Видимо, такая уж у него судьба - вести всех беглецов до самого Криара и дальше, за реку, в глубь чащи, к лесным охотникам.
      - Возвращаемся, - приказал Крон.
      Поймать трех лошадей было совсем не трудно. Крон уложил на седла тела погибших беглецов, а Лард тем временем успокаивал нервно ржущих коней лошади, почуявшие близкий запах крови, испуганно косили на него глазом, порывались подняться на дыбы. Лард успокаивал их как мог, и это получилось у него неплохо - лошади присмирели и послушно пошли туда, куда их повели. Но когда Крон с Лардом подъехали к своим, у Крона опять стало тяжело на душе. Промелькнула мысль, что вряд ли старик Кин сумеет усидеть в седле. Да и Онга с ребенком - тоже...
      Женщины встретили Крона с Лардом молча. Да и что тут можно было сказать? И так все ясно. Уехали впятером, а вернулись... Только старик Кин тяжело вздохнул и горестно покачал седой головой.
      Сита сунулась было к Ларду, перевязывать рану, но тот сердито отогнал ее. Нечего, мол, беспокоиться! Надо вначале о погибших подумать. А земля степная не то, что в лесу, так просто не разроешь. Хорошо еще, что неподалеку яма какая-то оказалась. Опустили туда тела павших, завалили камнями. А трупы инксов Лард привязал к хвостам лошадей да и пустил в степь, хлеща животных своим длинным кочевничьим кнутом. И только потом, удовлетворившись этой местью, позволил Сите заняться его раной. Пока та, охая и причитая, накладывала ему нормальную повязку, Онга подошла к Крону и робко спросила:
      - Ты сейчас уйдешь? Да?
      - Нет, - помотал головой Крон. - Я доведу вас.
      - До Криара? - с робкой надеждой спросила Онга.
      - Дальше, - возразил Крон.
      Онга с облегчением вздохнула и в глазах ее засветилась радость.
      - Ты опять слышишь "песню"? - спросила она. Крон пожал плечами.
      - Не знаю, надолго ли это? - ответил он, - Я уже давно ее не слыхал. А сейчас... Я слышал ее дважды и оба раза боялся, что не сумею ею воспользоваться.
      - Ты сумел, - успокоила его Онга. - Я верю, что теперь у тебя все будет хорошо, Крон. Дай-ка я посмотрю тебе в глаза...
      Крон обернулся к ней, и Онга принялась внимательно разглядывать его зрачки, в которых, переливаясь, скакали крошечные красные искорки.
      - Да, - подтвердила Онга. - У тебя снова взгляд Бессмертного. Они опять красные...
      Вообще-то глаза Крона, как и глаза остальных Бессмертных, никогда и не переставали отсвечивать красным. Но у Крона этот цвет долгое время был слабым, тусклым, едва заметным. А сейчас его глаза запылали огненным костром с прежней силой.
      - Как ты думаешь, Крон, - окликнул его Лард, - откуда были эти рыцари? Из Гдана?
      - Из Хадра, - подумав ответил Крон. - Они шли с юга.
      - Это плохо, - сказал Лард. - Это очень плохо...
      Крон кивнул. Это действительно было плохо. Это могло означать лишь то, что следом за этим небольшим отрядом следует другой, гораздо более крупный. Потому что от крепости Хадр, что почти возле самых болот, до крепости Гдан, расположенной у слияния Риифора и Сиузиара, путь был неблизкий. А инксы, какими бы они ни были хорошими воинами, предпочитали не рисковать. Так что Крону следует как можно быстрее уводить отсюда всех, кто еще остался жив. Неизвестно, услышит ли он еще раз "песню"...
      Крон подумал, что сегодня он слышал "песню" первый раз за последние, пожалуй, лет десять. И неизвестно, почему он так долго не слышал ее? Что он сделал не так? В чем была его ошибка? Может быть, в том, что тогда он поднял свой меч против таких же, как и он сам? Против Бессмертных обитателей Вечного Города? Но он считал себя правым! И нынешняя ситуация тому подтверждение.
      Многие сотни лет Бессмертные старались сохранить мир. Люди же всегда бывали чем-то недовольны. И то там, то здесь порой вспыхивали вооруженные драки. То один пастух обвинял другого в том, что тот угнал у него коней, то какая-то деревня начинала утверждать, что эти вот луга всегда принадлежали им, а то порой обявлялись любители легкой поживы - да мало ли что! И тогда появлялись они, Бессмертные, жители Вечного Города.
      Они были такими же людьми, как и все остальные. Единственное, что отличало их, это способность слышать "песню смерти", способность на короткий миг становиться быстрее молнии, быстрее мысли.
      Люди называли их Бессмертными. Да, они действительно были бессмертны. Любого из них можно было ранить или убить, но смерть от старости им не грозила - она просто "пела" для них. И Бессмертные старались сделать так, чтобы вокруг царил мир. Но старались они по-своему. Так, как они считали правильным.
      Бессмертные считали, что если лишить людей оружия, то убивать друг друга им будет просто нечем. И никому, кроме них самих, не позволялось держать в доме или носить при себе меч или копье. Люди старались не ссориться с Бессмертными и покорно отдавали им оружие. И постепенно получилось так, что для разрешения любого спора, который не мог быть улажен иначе, как дракой, люди обращались к Бессмертным. Но потом пришла большая беда.
      С северных отрогов Андирских гор в долину спустились чужеземцы. Никто не знал, откуда они взялись, но было их очень много и были они хорошо вооружены. И жителям долины - пастухам, землепашцам и охотникам - нечего было противопоставить этим рыцарям. Тогда-то Крон и обвинил Бессмертных в том, что инксы (пришельцы почему-то называли себя не людьми, а инксами) смогли утвердить свою власть по вине Вечного Города.
      Да, много лет прошло с тех пор. Очень много. Инксийские рыцари сейчас властвовали на всем пространстве - от Андирских гор на западе до Криарских лесов на востоке, от северной Мардиарской долины у моря до южных Риифорских болот. А Бессмертные укрылись в Вечном Городе, изредка пытаясь, как это однажды сделал Лик, собрать армию, чтобы разгромить захватчиков. Пытались безуспешно, гибли сами, губили людей...
      Крон давно уже не был в Вечном Городе - чего он там потерял?! Он жил в Диирии - небольшом поселке возле самых Андирских гор. Тихо жил, спокойно, никому не доставляя хлопот. Долго жил - до этой весны. Когда в поселок нагрянули инксы.
      Жители и не пытались оказывать сопротивления. Они покорно согласились на требования инксов - начать строить здесь крепость. Но были и такие, кто решил избежать столь опасного соседства. Их набралось всего тридцать человек и они попытались уйти из Диирия. Но какая-то "добрая душа" сообщила инксам об этом. А также и о том, что сопровождать этих беглецов будет один из самых страшных и опасных для инксов людей, один из их лютых врагов Бессмертный.
      Сейчас же от тридцати человек, не пожелавших мириться с господством инксийских рыцарей, остались только старик, две женщины, маленький ребенок да раненый Лард. И Крон уже сомневался в том, что они смогут добраться до спасительной чащи Криарского леса, куда инксы пока еще побаивались соваться.
      Но опасения Крона оказались напрасными. И Кин, и Онга, и даже раненый Лард держались хорошо. Крон всю дорогу, до самого вечера обеспокоенно оглядывался на них, но никто не отстал, никто не попросил отдыха. И когда меж деревьев впереди блеснули воды реки, Крон вздохнул с облегчением. До Сиузиара они дошли, дальше пойдут совсем уж дремучие леса, непроходимые чащи, где инксийским рыцарям их не найти. Да те в леса и не сунутся.
      Через реку они переправились без приключений, хотя Крон все время был настороже, то и дело поглядывал на север, в сторону крепости Гдан. Но ничего неожиданного не произошло, и когда тьма опустилась на лес, они смогли спокойно развести костер и перекусить тем немногим, что у них еще осталось из припасов.
      - Как ты? - спросил Крон у Ларда.
      - Нормально, - ответил тот.
      Лард и правда выглядел лучше, чем можно было ожидать после такого длительного перехода и столь большой потери крови. Но Сита всю дорогу хлопотала вокруг него, дважды ухитрилась во время коротких остановок сменить Ларду повязку, а здесь, в Криарском лесу, она вообще отыскала какую-то целебную травку. Так что за здоровье Ларда можно было не беспокоиться.
      - Ты видел, как инксы тебя испугались! - улыбнулся Лард.
      - Видел, - кивнул Крон. - Но это ни о чем не говорит.
      - Говорит! - возразил Лард. - Они боятся тебя! Они боятся Бессмертных! Боятся Степи!
      - Степь! - Крон покрутил головой. - Степь пока еще не так страшна, чтобы ее бояться. Степные кочевники слишком слабы, и их слишком мало, чтобы противостоять инксам.
      - Нас станет больше, - убежденно заявил Лард. - И тогда инксы вынуждены будут с нами считаться!
      - Возможно, - согласился Крон.
      - Мы погоним их на север! - мечтательно говорил Лард. - Выбьем их из Лаоэрта, загоним в Мардиарскую долину и опрокинем в море!
      - Их слишком много, - возразил Крон. - Это нам будет не под силу.
      - Неправда! - возмутился Лард.
      - Правда, - ответил Крон. - Но кочевники должны стать сильнее - это так и будет! И инксы, как ты говоришь, уже должны будут считаться со Степью. И тогда, может статься, мы сумеем жить в мире с ними.
      - С этими тварями?! - воскликнул Лард. - Никогда этого не будет! Мы ДОЛЖНЫ уничтожить их! Нет более важной задачи для людей!
      Лард, разгорячившись, приподнялся с земли. Рана дала о себе знать тупой и ноющей болью, и он поморщился. Сита попыталась его опять уложить, но Лард нетерпеливо оттолкнул ее руки.
      - Нет более важной задачи, чем выжить в этом мире, - произнес Крон. Уже сейчас инксов больше, чем нас. А пройдет еще лет десять... - Крон грустно замолчал.
      - Бессмертные, - криво усмехнулся Лард. - От вас одни неприятности!
      Крон пожал плечами. Ему не хотелось ни одергивать зарвавшегося кочевника, ни доказывать ему, насколько нужны и полезны здесь Бессмертные. Тем более что Крон не считал свое пребывание здесь нужным и полезным. Другое дело - Бессмертный Лик. Где бы вы все сейчас были, если бы не он? Не появись в этом мире Лик, так и до сих пор небось не знали бы металла. Все еще с каменными наконечниками на охоту ходили бы. Да разве только это... Вечный Город Лик начал строить. А до него и слова-то такого никто не знал город! Он же, Бессмертный Лик, примирил степных кочевников с оседлыми землепашцами. Примирил, правда, по-своему. Сказал, что, если кто из кочевников пахаря обидит, не сносить тому головы. Да и пахарям наказал не гнать кочевые стада от своих домов. И, глядишь, через сотню лет уже и не вспоминали люди, что враждовали когда-то. Сумели позабыть ненависть, начали жить в мире...
      Крон вздрогнул. Потому что слова Ларда неожиданно ответили его потаенным мыслям.
      - Неужели ты думаешь, - продолжал Лард, - что люди смогут жить в мире с инксами?! Неужели ты действительно веришь в это?!