Война за вечность (Война за вечность - 2)

      Лавин угрюмо кивнул головой. Наверняка все дело в вездесущей подслушивающей электронике. Это было дурным предзнаменованием: как можно рассчитывать хоть на какую-то внезапность, находясь под неусыпным ежесекундным контролем миллионов микроскопических камер, большинство из которых мобильны и снуют вокруг крошечными металлическими насекомыми, непрерывно передавая полученные изображения наверх? Инженеры из форта Треснувшей Скалы обещали уничтожить их излучателями электромагнитных импульсов, однако потребуется несколько дней, прежде чем будет достигнута желаемая эффективность. Тем не менее Лавин присвоил этой работе наивысший приоритет.
      Под ними темными вспышками проносился джиковый лес. Лавин повернулся к Бг Рва:
      - Какие силы у нас есть в этом районе? Голос Лавина выдавал его беспокойство. Бг Рва схватил боевой компьютер, и его огромные волосатые пальцы деликатно застучали по маленьким квадратным клавишам ручного модуля, на экране появились необходимые данные.
      - У каменного моста ниже отмели Битараф стоит Первый септ Второго импи. Они охраняют мост и прочно заняли оборону. В Битарафском лесу стоят защитные посты Девятого септа Второго импи. Непосредственную поддержку Битарафу оказывает также подразделение третьего артдивизиона - три орудия, расчет из восьми человек. Они находятся на Северном Эббле.
      Радио по-прежнему оставалось практически бесполезным, все частоты были заполнены треском статики и излучением немыслимо мощных вражеских глушителей.
      - Кто командует артиллерией? - спросил Лавин, припоминая рельеф Битарафа и все более хмурясь.
      - Младший лейтенант Глор Фандан, стаж три года.
      Брови Лавина удивленно приподнялись.
      - Юная Глор, неужели? Ну что же, будем надеяться, у нее хватит разума, чтобы оценить грозящую нам опасность. Эти пушки нам еще пригодятся.
      Они пронеслись над водами реки Абзен и альпийскими лугами Эббл. Леса Эббл лежали впереди.
      - И что получается? Это все, что есть у нас между четырьмя десантными группами противника и нашим вторым по значимости радаром? - с гневом произнес Лавин.
      - Ну, - сглотнул Рва, - там же находится отряд заклинателей хитина и батальон курсантов - они возвращаются в форт Треснувшей Скалы после учений в горах, поднимались на Киррим за день до того, как мы разбили молодого Прауда у Скраун-мур. Стали лагерем вместе с заклинателями хитина у Битарафа.
      Лавин поджал губы, понимающе кивнул, затем погрузился в размышления. Самолет, Рва, Грюнесс - все отошло на задний план и померкло, он сосредоточился только на одном: план местности и имеющиеся силы.
      Пять сотен молодых свежеиспеченных выпускников школ Гато, без сомнения, измотанных до предела тяжелым и долгим переходом, - и новый марш по горам. Не бог весть что, но благодаря капризу судьбы они оказались в нужном месте, и если хитиновая команда сообразит, что произошло, это будет еще шанс. Особенности местности - тоже дополнительный шанс.
      Он бросил взгляд на хронометр. Менее чем через четверть часа подойдут космические пехотинцы.
      С ревом моторов Грюнесс доставил их к мосту Эббл. Нейлик первой ступени Второго импи Дистинги из Фуфлафу уже ожидал их. Высокий фейн с черной шкурой и редко встречающимися бирюзовыми глазами, Дистинги встретил Лавина с готовым и детально проработанным планом сражения и перечнем уже выполняемых действий. Оказалось, что во многом он предвосхитил план Лавина. Основные силы Первого септа вместе со сторожевыми заставами уже продвигались в глубь Битарафского леса. Все подразделения были подняты по тревоге, все получили координаты вражеских позиций. Вдобавок ко всему Дистинги смог установить связь с Глор Фандан, и теперь ее орудия уже продвигались к Битарафу.
      - Я всегда знал, что Дистинги Фуфлафу не без оснований столь стремительно взлетал по служебной лестнице, - сказал Лавин, когда они с ревом уносились прочь под завывание стартовых ускорителей.
      - Дистинги линял-то всего четыре раза, еще совсем подросток, а уже претендует на командование септом Ударов. Кто бы мог подумать, что такое по силам зеленоглазому? Да еще из Фуфлафу?
      Лавин усмехнулся желтоглазым предрассудкам Рва.
      - Через несколько лет Нг Тунгу придется смотреть за ним в оба. Он потребует риффчесса.
      - Странная нынче пошла молодежь, - скривился Рва. - Возможно, таково уж наше время, но все равно старому мсее прямого пути они кажутся непонятными.
      - Умение надо поощрять. Только так мы выживем.
      - Господин, да ты только вообрази, как септ Удара станет септом Дистинги из Фуфлафу? Каждое утро на тебя пялятся эти зеленые глаза, сопляк придирается и выговаривает за каждую мелочь... Риффчесс, говоришь? Да я лучше за больным гзаном стану охотиться!
      Лавин покрутил в руках пару электронных подслушивающих устройств, которые дал ему Дистинги. Каждое было выведено из строя ударом кифкета. Всю первую половину дня септ трудился не покладая рук, очищая леса вокруг моста от миниатюрных электронных шпионов. Это была медленная работа, особенно если учесть масштаб задачи - по всей долине их было буквально миллионы, причем множество различных типов. Одно из них, которое он держал в руках, было размером с большой палец, могло перемещаться на четырех паучьих ножках и было сплошь усыпано датчиками.
      - А что собой представляет хитиновая команда в Битарафе? - спросил он.
      - Шевалье из Квикзотика, - сообщил Рва, взглянув на экран. - Передовая группа, в тройке лучших.
      - Отлично. Я их хорошо знаю - в самом деле инициативный и предприимчивый отряд. В прошлом году вышли на третье место в хитиновых испытаниях. И, если мне память не изменяет, в четвертьфинале разбили Буллионов Брелкилка.
      Лавин ухмыльнулся в сторону, но Рва сделал вид, что не обратил внимания. Герой Брелкилка не хотел вспоминать о целом табуне, который потерял, поставив на Буллионов.
      Они приземлились и обнаружили, что Шевалье уже поджидали их: двадцать человек, облаченные в традиционные наряды заклинателей хитина - леггинсы, просторные рубахи, головные уборы со знаками различия и квалификации. Смелые, загорелые люди, ведущие себя с той непринужденностью, что свойственна живущим на природе, и с уверенностью людей, имеющих на банковском счету миллионы кредитов. При первых же звуках боя они воодушевились - и это передалось новичкам из батальона обеспечения. Все хитиновые команды были вооружены и имели доступ к тайным складам боеприпасов и легкого вооружения по всей долине, и теперь вспомогательный отряд, построенный в маршевую колонну, тоже был хорошо вооружен.
      - Мы предлагаем занять господствующие высоты над Битарафом. Там прекрасные сектора обстрела, - сказал Линн Стингли, координатор Шевалье. - Все переправы - как на ладони.
      - Абсолютно верно. Выполняйте, - согласился Лавин. - Мы присоединимся к вам. Враг приземлился довольно далеко от намеченной цели, однако вскоре начнет продвижение. Надо его опередить. Поспешим.
      Они двинулись вперед. Лавин взял штурмовую винтовку, Рва взвалил на себя пулемет "келчворта" девяностого калибра и целую коробку патронных лент. Пилот Грюнесс остался на прогалине у своего самолета, ожидая, пока пролетят орбитальные истребители.
      На лесных полянах по всему Северному Эбблу замерли самолеты с вертикальным взлетом, ожидая сигнала к атаке. На деревьях вокруг были развешаны датчики микроволнового излучения.
      К дороге над Битарафом они вышли как раз вовремя, чтобы заметить артиллерийские батареи, с трудом продвигающиеся вперед на запыхавшихся мулах.
      Глор Фандан, идя рядом со своей батареей, вскинула руку в салюте.
      - Максимально рассредоточьтесь, лейтенант, - крикнул Лавин, когда артиллерия проезжала мимо. - Расставьте орудия как можно дальше друг от друга!
      Они заняли позиции за кустарником, окаймлявшим голый склон над переправой Эббла. Рва с Лавином расположили курсантов на расстоянии шести шагов друг от друга двумя длинными цепями вдоль гребня Битараф. В двух сотнях метров внизу мелководье разбивало быстрый Эббл на мириады блестящих полосок.
      Первый септ занял позиции на левом фланге, усилив уже расположившиеся в лесу пикеты. Космические пехотинцы могли форсировать Эббл либо здесь, на мелководном участке, либо отправиться вниз по течению, к мосту. Лавин был уверен, что они выберут прямой путь. Конечно, перепрыгнуть мелкие ручейки не составило бы для космических пехотинцев никакого труда, однако сейчас Эббл вздулся и даже здесь превратился в широкую и глубокую реку, неудержимым потоком несущуюся к слиянию со своей сестрой - рекой Абзен.
      Лавин подсчитал, что им предстояло удерживать космических пехотинцев всего несколько минут - затем в небе появятся его самолеты, поскольку орбитальным истребителям придется выйти в космическое пространство для дозаправки. Застигнутые на открытой местности, космические пехотинцы оказались бы под угрозой полного уничтожения.
      - Вот они идут, - объявил Рва.
      Он зарылся в яму под деревом и выставил из-под перевитого корня спаренные стволы "келчворта" девяностого калибра. Вдруг показались металлические фигуры в камуфляжной окраске, парящие в длинных высоких прыжках над самыми кронами деревьев на противоположном берегу реки.
      Лавин быстрым шагом обошел курсантов, приказывая им держаться во что бы то ни стало, ободрил артиллеристов, испытующе оглядывая при этом наметанным глазом каждую позицию. Времени зарываться в землю уже не оставалось, и нужно было с максимальной пользой для себя использовать рельеф местности. Пробегая мимо них, он чувствовал на себе напряженные взгляды. День выдался теплым и солнечным, однако до бушующего урагана смерти оставались лишь считанные секунды. Напряжение сковало всех, словно силовое поле.
      - А теперь держитесь, - предупредил он их негромким, нехорошо поставленным голосом. - Стрелять только наверняка, целиться в забрало шлема или в стык воротника. Это самые уязвимые места. Беречь боеприпасы - чего в начале боя кажется навалом, к концу может оказаться слишком мало.
      Уверенный голос Лавина успокоил новичков, и они вновь устремили взоры на запад.
      - Отлично, теперь целиться наверняка, они пойдут прямо через мелководье. Для этого им придется сосредоточиться у Сторожевой скалы в середине потока, так что основной огонь направьте туда.
      Космические пехотинцы бросились вперед, оставив позади спасительную маскировку зеленого леса. На открытой местности неуклюжие фигуры, осторожно ступавшие по скользким камням отмели, перемещались медленно и стали уязвимы. И тогда со склонов горы на них обрушилась стена огня, и звуки стрельбы слились в один сплошной рев, на фоне которого выделялось лишь мелкое стрекотание "келчворта" и разрывы вакуумных снарядов полевой артиллерии.
      Ничего подобного пехотинцы не ожидали - они так быстро продвигались вперед, не встречая отпора, что, видимо, уже полагали, что так и будет до самой цели.
      Обороняющиеся вели плотный огонь, и на такой дистанции каждое прямое попадание из штурмовой винтовки было как удар мула копытом. Очень быстро броня пехотинцев покрылась выбоинами и царапинами от прямых попаданий и рикошетов. Пули "келчворта" были еще менее приятны и могли вывести из строя даже солдата с броней Шнисса.
      Офицеры пехотинцев быстро оценили ситуацию, и отряд отступил под прикрытие леса, запросив поддержку с воздуха, а тем временем позиции Фандана принялись обстреливать минометным огнем боевых роботов. Однако для подхода орбитальных истребителей с любого из больших кораблей требовалось не меньше тысячи двухсот секунд. За это время защитники вполне могли поднять в воздух свои самолеты вертикального взлета, и тогда скорость продвижения пехотинцев стала бы черепашьей.
      Космические пехотинцы вновь пошли вперед, пытаясь подавить огневые точки противника огнем из винтовок и гранатометов. Однако при первых же разрывах мин Лавин отвел артиллеристов от гребня горы, оставив на позициях лишь нескольких наблюдателей, но, как только пехотинцы добрались до Сторожевой скалы в середине течения, приказал всем вернуться обратно.
      Теперь интенсивность огня обороняющихся еще более возросла. Когда пехотинцам удалось наконец достичь противоположного берега, по ним открыли огонь стальными снарядами мобильные масс-ускорительные пушки. Их кумулятивные снаряды, попадая в броню под прямым углом, разбивали ее, как яичную скорлупу. Уже двое пехотинцев упали навзничь, пораженные бронебойными снарядами насмерть. Еще один получил очередь из "келчворта" прямо в забрало шлема. Другой оступился, упал в воду и был смыт быстрым течением, прежде чем сумел подняться на ноги. К полю боя приближалось множество самолетов.
      Потеряв четырех человек убитыми, одного - пропавшим без вести и имея еще двоих бойцов с поврежденными скафандрами, командир отряда вынужден был отдать приказ об отступлении в запасной район сосредоточения. Пока машины Фандана господствовали в небе, пехотинцы вынуждены были ползти под сенью деревьев. Движение было очень медленным, однако в конце концов потрепанные и удрученные неудачей коммандос, собравшиеся вместе, увидели яркую звезду, вспыхнувшую среди дня в западной части неба - с "Гагарина" стартовал шаттл, который должен был их забрать.
      Лавин со смешанными чувствами наблюдал за их уходом.
      - Господин? - произнес Рва вопросительным тоном.
      - Нам удалось остановить их, но это просто везение, - пояснил Лавин, указывая на ликующую толпу юнцов. - Что, если бы эти ребята всего лишь на сутки задержались в горах?
      О других обстоятельствах, более зловещих, он не стал упоминать. Если бы противник был лучше прикрыт с воздуха, все они давно уже были бы мертвы.
      Подбежали артиллеристы, радостно крича и распевая его имя, и Лавин позволил им несколько минут повеселиться.
      Глухой удар и последовавший за ним грохот, от которого содрогнулась земля, оповестили бойцов, что шаттл оторвался от земли, а орбитальные истребители снова принялись утюжить Треснувшую Скалу.
      Лавин поднял руки. Радостно веселящаяся толпа постепенно затихла.
      - Ну что же, сегодня мы одержали победу - здесь, на отмели Битараф. Но не будем обманывать себя - все могло закончиться совсем по-иному. Нам повезло благодаря, во-первых, рельефу местности и отсутствию у противника поддержки с воздуха - во-вторых. И кроме того, у нас были три артиллерийские установки это оказалось решающим.
      Он обвел глазами бойцов, и его охватил гнев при мысли об убитых, хотя потери его отряда и были незначительны.
      - Борьба еще только началась. Мы должны сохранять оптимизм и держать оружие наготове. А теперь на максимальной скорости - к мосту через Эббл.
      Через несколько мгновений он находился уже на борту аппарата, уносившего его к Треснувшей Скале.
      Глава 14
      Известие о битве повергло хитиновую биржу Побережья Эс-икс в панику. Как только на следующий день двери распахнулись, народ заполнил биржу до предела. Все контракты были расторгнуты, торги о долгосрочных поставках отменены, хитин не продавал никто - ни за какие деньги. Курсы ценных бумаг и акций компаний, боевых отрядов и синдикатов рухнули вниз. В середине дня Куермвер, по лицу которого ручьями струился пот, сидел в кабинете Джона Фримена над завывающей внизу толпой брокеров. Выражение лица президента биржи было мертвенно-бледным. "Нью-билдинг", в котором размещалась биржа вот уже столетие, не видел в своих стенах ничего подобного. Личные сбережения президента, вложенные в ценные бумаги боевых отрядов, мгновенно обесценились; он был разорен. Куермвер отчаянно пытался докричаться до президента, погруженного в трясину собственных мыслей. Джон Фримен должен был действовать, пока не разорились все остальные.
      Невзирая на протесты помощника Фримена, в кабинет вошли Рекс Сонгбриг и Асгуд Вит. Они сели рядом с Куермвером и совместными усилиями принялись приводить Фримена в чувство.
      За пять минут до полудня потрясенный Фримен вышел из кабинета к колоколу, и биржа была закрыта. Брокеры отчаянно дрались с сотрудниками биржи, но двери закрылись, и работа биржи досрочно прекратилась.
      Вездесущее телевидение раз за разом сообщало все новые и новые подробности происшедшего, и во всех прибрежных городах повисали осязаемая тревога и беспокойство. Все говорили только об одном.
      Солнце опустилось за горизонт, скрытое далекой дымкой, образовавшейся в высоких широтах из дрейфующих на юг выхлопных газов шаттлов и истребителей. Бени алым шаром опустилось в сплошную багровую тучу и исчезло в ней. Кровавые тени затопили города, и многие закрыли окна и ушли с балконов.
      ***
      Защищенный канал затрещал, сказав кодовую фразу "Мать прибыла", и Суэлла принялась действовать. Космический пехотинец, которого она подобрала во Дворце Удовольствий, уже дремал. Она прижала к его шее шприц с нервно-паралитическим ядом, и хотя он успел до нее дотянуться, тут же потерял сознание, успев оставить ей лишь синяки на шее. Однако она не ожидала такого риска и слегка дрожала, когда скользнула в душ и встала под струю горячей воды.
      Для людей из службы безопасности Справедливой это была редкая возможность отличиться. За шестьдесят лет, минувших со дня ее последнего визита на Побережье Эс-икс, им впервые выпала честь охранять Мать Справедливую.
      Справедливая оделась по этому случаю в обычную одежду добропорядочной матроны с Побережья Эс-икс. Бело-зеленый полотняный брючный костюм, белая вуаль с мерцающими зелеными звездочками. Еле заметное действие сенсо расцвечивало вуаль. Путь Справедливой из аэропорта к терминалу космопорта и далее к шаттлу прикрывали сотрудники службы безопасности, действовавшие под разными масками. Теперь все они собрались у трубы прибытия на Красной Луне.
      Руководитель группы Фрик Фандин был облачен в серую униформу сотрудника орбитальной таможни, позволявшую ему носить и использовать переговорное устройство, рельефно выдававшееся у него на плече.
      Гэй Фандин, одетый в бело-голубую униформу сотрудника службы орбитального технического обслуживания, работал у информационного терминала.
      Люси Фандин летела в той же группе пассажиров, что и Мать Справедливая, и заметила шпиона синдиката еще в самом начале полета. Его лицо заставило работать память, и внезапно она нашла его имя в длинном списке подобных имен и лиц, которые приходится заучивать наизусть каждому сотруднику службы безопасности.
      Когда пассажиры покидали шаттл, Люси сделала Справедливой Фандан знак, чтобы та задержалась на несколько критических мгновений, и шпиону пришлось выходить первым. В тот же момент сигнал тревоги, посланный Люси, дошел до Фрика.
      Люси пошла к выходу впереди Справедливой, держась за шпионом синдиката.
      Шпион развернулся, когда Фрик попытался задержать его у таможенной стойки, и бросился бежать назад по трубе. На пути у него оказался лишь Гэй Фандин Люси успела вывести Справедливую через служебный вход. Гэй поймал синдикатчика, обезоружил его и оглушил, затем поднял на руки, отнес к техническому шлюзу и вышвырнул в открытый космос. Зашифрованная информация обошла всех членов команды безопасности Флер по всему орбитальному городу.
      Суэлла открыла дверь лишь после пятого точно отмеренного стука в дверь. Одета была Справедливая, как обычная туристка - вульгарная тетка из прибрежного округа. Суэлла подавила улыбку. Справедливая проскользнула внутрь в сопровождении девушки из службы безопасности.
      - Приветствую тебя, Мать Справедливая, - прошептала Суэлла, оказавшись в ее объятиях. Справедливая явно была взволнована.
      - Знаешь, дитя, я не покидала планету уже двести лет! Это так восхитительно, что я не могла усидеть на месте даже во время ускорения. Это единственная вещь, которая не улучшилась за все это время.
      Тем не менее Справедливая нашла, что половинная сила тяжести на станции действует успокаивающе; она чувствовала себя готовой ко всему.
      Суэлла представила технические данные, которые ей удалось собрать за время своих сеансов со многими космическими пехотинцами.
      - Но это все ерунда. Надо бы поговорить вот с этим. У него один из первых номеров в службе связи - это нечто вроде командования Гато. Весь их старший персонал имеет порядковые номера от одного до ста. Остальные номера для низших чинов.
      - Дорогая моя, тебе, должно быть, пришлось видеть чудеса.
      Справедливая сняла вуаль с блестящего черного парика. Суэлла улыбнулась. Меньше всего она ожидала подобного энтузиазма от Справедливой, которая, насколько ей было известно, десятилетиями не покидала гор Гато.
      - Да, можно и так сказать. - Она неловко двинулась к небольшой двери, ведущей в пространство для сна. - Он там. Я его недавно слегка оглушила. Хотите взглянуть - или сначала выпить?
      Справедливая на минуту задумалась. Девушка из охраны достала тем временем несколько инструментов для допроса.
      - Сперва взглянуть, потом выпить, - сказала Справедливая.
      Суэлла распахнула дверь, и Справедливая осмотрела оглушенного космического пехотинца.
      - Выпить, - произнесла затем она и обернулась, чтобы рассмотреть поближе.
      ***
      Когда сознание вновь вернулось к Флер Кевилла, весь мир был наполнен болью. Болело все ее тело, и каждая его часть, соприкасавшаяся с промокшей пенообивкой, была покрыта синяками и кровоподтеками. Ноги ее настолько устали, что теперь мелко дрожали и болели постоянной тупой, пульсирующей болью. Она хотела, чтобы можно было спать вечно и хоть в забытье укрыться от боли. Но снова наступило утро, и теперь спать должна была Армада. Армада осунулась настолько, что стала похожа на ведьму, и если этот бесконечный перелет довел до такого состояния двадцатилетнюю девушку. Флер даже думать не хотелось о том, как же выглядит она сама. Она на ощупь положила в рот две крупинки фарамола и стала с нетерпением ожидать его действия.
      Когда она забыла про боль, осталось лишь чувство голода и жажды. Хуже всего был голод - вода еще была, так как они практически не двигались и хорошо сохраняли влагу. Но голод не проходил ни на секунду, сжирая все резервы организма и горя под ложечкой неугасающим огнем.
      Флер лежала в этой пыточной машине, подвешенная между небесами и бескрайним коричневато-зеленым лесом внизу. Ад упорядоченного пространства, бесконечно уходящего за горизонт.
      Фарамол подействовал, и она ощутила слабый приток сил. Армада уже спала, обхватив руками колени и повернувшись лицом к Флер.
      Они летели на высоте две тысячи метров, минуя стаи стервятников, кругами парящих в восходящих тепловых потоках над джунглями. Стервятники, лениво взмахнув крыльями, подлетали к вторгшемуся в их пределы флайеру, но, решив, что солнце-лет несъедобен и неопасен, быстро теряли к нему интерес.
      Шел восьмой день полета, а на дразнящем горизонте не было ни малейших признаков гор, которые они так отчаянно высматривали. Флер почувствовала, как дернулись рычаги управления, когда порыв ветра отбросил их в сторону. Компьютер среагировал и изменил геометрию несущих поверхностей, чтобы воспользоваться ветром.
      Восьмые сутки в аду. Флер удивилась, как они еще живы, затем вспомнила первый день. Тогда все казалось совсем не так плохо, и возбуждающее чувство новизны держало их в приподнятом настроении. Весь день они шли в глубь материка под облаками, и самолеты-разведчики синдиката их так и не обнаружили. Уже через несколько часов полета позади остались все следы деятельности человека; последним из них был огромный каменный крест, воздвигнутый Арвадом Бутте в память о двух с лишним сотнях Бутте, погибших здесь когда-то.
      - Его построил мой двоюродный дед, - лаконично заметила Армада, когда они прошли немного западнее двухкилометрового креста из скрепленных бетонных блоков. Их монтировали с аэростатов специально подготовленные команды аэронавтов.
      Флер попыталась представить себе прошлое. Первые поселенцы привыкли обживать астероиды. Они путешествовали среди звезд. Но они потерпели неудачу на Фенрилле - от неумолимых джунглей. Арвад пытался устрашить джунгли своим последним, сумасшедшим жестом. И все же крест, несмотря на свои колоссальные размеры, казался карликом на фоне раскинувшегося до самого горизонта леса. Более того, нижняя часть креста уже была скрыта плотной паутиной лиан. Джунгли протянули свои зеленые пальцы, чтобы повергнуть надменного пришельца.
      Потом она задремала ненадолго, а открыв глаза, увидела перед собой серо-зеленые грязевые поля, возвещающие появление петли великой реки Ирурупуп, самую широкую в этом месте из всех, куда доставали приливы. С тем же успехом река могла быть и океаном - больше двух часов летели они над ней, не видя ничего, кроме коричневой шири воды, неудержимо стремящейся к морю.
      По ходу полета они поупражнялись во вращении воздушного винта при помощи педалей и, к большому облегчению Армады, обнаружили, что благодаря эффективной системе передач могут развить приличную тягу на пропеллере.
      Солнце уже спускалось к бахроме леса на западном горизонте, когда они пересекли последнее грязевое поле и вновь под ними оказались только деревья. Обнаружив последний слабеющий восходящий поток, они в сопровождении стервятников поплыли над кратером давно потухшего вулкана. Пока солнцелет широкими плавными кругами набирал высоту, лес внизу наполнился гулкими криками сармер маке и пронзительным посвистом литипупов. Они пролетели мимо стервятников, проводивших их взглядами черных, похожих на бусинки глаз из-под розовых и багровых бровей. Две птицы щелкнули хищными клювами вслед медленно набирающему высоту аппарату, затем спустилась ночь, и Армада проверила свое умение управлять планированием большой, громоздкой и вместе с тем легкой как пушинка машины. В ту ночь дул сильный порывистый кормовой ветер, и они сумели не только сохранить высоту, но еще и пролететь много километров. Лишь в предрассветные часы ветер утих, и пришлось включить аккумуляторные батареи, пока не поднялось Бени. Заряда аккумуляторов хватало на четыре часа полета, так что у них оставался запас энергии.
      В течение долгого сонного дня они рассказывали друг другу о себе, о собственной жизни. Флер пыталась объяснить, почему она покинула Землю и подалась в невообразимую даль, на Фенрилль. Армада, в свою очередь, говорила о перспективе собственной карьеры.
      - Теперь, когда я смыла пятно позора со своей чести, мне предстоит найти более серьезную цель.
      - Это значит где-то осесть и заняться выращиванием хитина?
      Армада рассмеялась:
      - Нет, хитин не "выращивают", его "обманывают". - Увидев недоуменное лицо Флер, девушка снова усмехнулась:
      - Нет, я не заклинатель хитина - это я поняла, когда еще ребенком не смогла попасть в хитиновую школу на Бутте Манор.
      Флер удивилась, что грозная мисс Бутте могла потерпеть неудачу в чем бы то ни было.
      - О да, боюсь, что я просто не могу достаточно убедительно врать - а может, просто не питаю в душе к этим насекомым никакой симпатии, а в этом деле без искренней симпатии никак нельзя. Понимаешь, хитин нужно уговорить отдать заклинателю визиревую массу. Гнездо полагает, что человек - его раб и что он поможет ему найти новые гнезда с молодыми королевами и управляющими-визирями. Гнезда очень нервозно относятся к поиску новых гнезд - в диких джунглях это для них очень трудно и опасно. Ну так вот, заклинатели должны научиться любить насекомых и одновременно предавать их, но гнездо, разумеется, не должно догадываться об этом, иначе оно просто убьет тебя, а смерть в хитиновом гнезде - ужасная смерть, страшнее не придумаешь.
      Услышанное просто поразило Флер.
      - Так ты говоришь, что заклинатели в самом деле проникают внутрь гнезда?
      - Ну конечно, а как же еще заклинатель может "любить" визиревую массу? Тебе приходится ежедневно ходить в гнездо и делать ему какие-нибудь маленькие подарки - что-нибудь из того, что понравилось бы визирям и королевам. У гнезд очень высокомерный разум - спустя какое-то время оно привыкает к заклинателю и решает использовать человека для поисков нового поколения. Ну и разумеется, как только тебе удается выманить часть визирей из гнезда, ты их убиваешь и получаешь из их организмов информационные протеины.
      Флер судорожно вздохнула:
      - И что, именно так получают из хитина все эти лекарства продления жизни?
      - Ну конечно. В этом - секрет Фенрилля, который мы строго храним. Наверное, не следовало бы мне все это рассказывать, однако тебе, кажется, можно доверять.
      Некоторое время Флер молчала, размышляя об удивительном секрете производства хитина.
      Звезды на небе высыпали сразу и засияли на небесном своде, как самоцветы на черном бархате. Чтобы скоротать время. Флер назвала Армаде не которые из них. Интерес Флер к астрономии начался еще в Новом Багдаде, в тот вторник, вечер которого она провела в городском астрономическом обществе. Сначала она просто хотела взглянуть на Бени в двадцатидюймовый рефлектор, однако затем вошла во вкус и заинтересовалась другими звездами и планетами Солнечной системы.
      Конечно, ярко сверкавшие на ночном небосводе Фенрилля звезды располагались по-иному, чем на Земле, созвездия были иными, и к тому же некоторые звезды, вроде соседнего Монара, светили ярче, чем любая звезда на земном небосклоне. Однако Флер уже на Фенрилле немало времени провела у телескопа и научилась разыскивать Солнце среди других звезд. Когда взошел Сириус, она указала на далекую яркую звезду, светившую пронзительным белым светом. Чуть сбоку и снизу от него, за туманностью, находилось Солнце - небольшая желтая звездочка, трудноразличимая невооруженным глазом.
      Неизбежно речь зашла о родной планете. Армада ругала Землю, и Флер спросила почему.
      - Да потому, что она предает нас, потому, что всегда за нами охотится. Я много читала о Земле и даже хотела побывать на ней. Я думала, что она похожа на Фенрилль - разве что с другой средой обитания, без лесов. А затем увидела видео о том, что происходит там в наши дни, под властью коммунистов, - все плодятся, как грызуны, и каждый дюйм поверхности покрыт зданиями. Смотреть страшно. Там просто дышать негде. Я о таком даже думать не хочу.
      - И вовсе не вся она покрыта зданиями, - воскликнула Флер, заражаясь страстным напором Армады. - И к тому же я не знаю, что ты подразумеваешь под "коммунистами". Их немного, настоящие коммунисты в последние две-три сотни лет - исчезающий вид.
      Ответ Армады был холодным и рассудительным, как если бы спорила она с упрямым ребенком.
      - Не стоит меня дурачить. Чтобы узнать коммуниста, мне достаточно его увидеть - а ты сама коммунистка. Каждый, кто работает в Мировом Правительстве, должен быть коммунистом.