Чоши отвечал: «Ты крикливый новичок», —потому что для Чоши этот юноша был просто новичком. Ему не удалось проникнуть и увидеть в этом новичке трансформацию, которая произошла, когда он был с Секито.
      Он был обычным человеком дзен, который следовал указаниям, принципам, шаг за шагом. Он не мог бы понять этого квантового скачка — чистого скачка. Это было слишком. Он подумал: «Этот человек слишком шумный. Я задаю простые вопросы; а он продолжает отвечать окольным путем. — Убирайся!» — И Секиши-цзы сейчас же ушел прочь.
      Этот эпизод очень странный. Его странность в том, что один человек дзен не обязательно будет способен понять другого человека дзен. Конечно, мастер сможет понять всевозможных людей дзен, но мастер многомерен, а человек дзен лишь одномерен. Он следует определенному пути и думает, что только таким путем можно достичь ничто, которого достиг он.
      Для достижения ничто подойдет любой путь. Существует столько же путей, сколько людей путешествует. Но для понимания этого необходим великий мастер.
      Были просветленные люди, однако они могли не понимать других просветленных людей по той простой причине, что они следовали определенному пути, а другие не следовали именно этому пути. Они становились слишком обусловленными путем. Они не могли видеть, что когда вы идете в ничто, каждый путь верен.
      Когда вы идете куда-то, не каждый путь верен, но когда вы идете в никуда, каждый путь — верный путь. Но для того, чтобы понять то, что каждый путь, в конце концов, приводит в ничто, требуется многомерное сознание.
      Есть мастера и есть мистики, а разница в следующем: мистик может понимать только одномерно; у мастера кругозор шире, его взгляд — с высоты птичьего полета. Он может посмотреть сверху и увидеть, что все пути ведут в никуда.
      Чоши не смог понять Секиши-цзы. Секиши-цзы покинул его немедленно; это не было подходящим местом для него. Он уже вышел за пределы путей, указаний и писаний.
      Киорай написал:
      Неподвижный туман. Луна, весна, сон.
      То, что он говорит, и есть жизнь: «Неподвижный туман. Луна, весна, сон» — простая, не сложная.
      Саньясин живет жизнью такой простоты: луна, весна, сон — и он осуществлен. Легкий неподвижный туман, а потом встает луна, потом приходит весна — бывают цветы — а потом сон.
      Если вы можете представить жизнь в таких простых терминах — немного танца, немного любви, немного игривости, немного смеха, немного музыки, а потом наступает вечный сон — жизнь становится просто маленьким спектаклем. Скоро спектакль окончится. Принимая то, что он закончится, что мы просто актеры в игре, которая не будет продолжаться вечно — нам придется освободить место для других актеров — тогда жизнь становится очень простой, без всякой сложности и без всякой конкуренции. Человек живет тихо, умиротворенно и подготавливает себя к вечному покою, вечному безмолвию, вечному сну.
      Вопрос Маниши:
      Возлюбленный Ошо,
      Фритьоф Капра утверждает следующее:
      «Современная физика выходит далеко за пределы технологии. Путь — или Дао — физики может быть путем с сердцем, путем к духовной реализации». Ты согласен?
      Маниша, это не вопрос согласия или несогласия, потому что всякое согласие или несогласие от ума. Я знаю, что Капра просто предполагает. Он человек, который знает современную физику и немножко — философию Дао. А это самая пустяковая вещь — создавать физику из Дао или Дао из физики, потому что слово «Дао» просто означает путь, а современная физика, безусловно, вышла за пределы технологии. Она двинулась за пределы границ ума и пребывает в ужасном хаосе. Что касалось ума, все было ясно. Но сейчас современная физика подошла к точке, где ум не имеет никакого смысла. Капра сам, будучи физиком, стал обучаться Дао, в попытке понять хаос, в который вступила современная физика — быть может, Дао выручит.
      Но он не человек Дао, он по-прежнему интеллектуал, пытающийся придумать какие-то определения, пытающийся сделать что-то из хаоса. Он все еще думает о духовной реализации, а духовной реализации не бывает, потому что нет духа как такового.
      Есть исчезновение в ничто, вы не можете называть это реализацией. Это может быть названо дереализацией, но не может быть названо реализацией. Нечего реализовывать. Даже того, что было, нет больше — царит лишь тишина.
      Я знаю, что хаос существования окончателен. Любая попытка привести его в систему, обречена на провал. Философии потерпели крах, наука потерпела крах. Еще будут предприниматься попытки, но я могу предсказать с абсолютной уверенностью, что никакая система не объяснит этого бескрайнего существования. Оно неизбежно останется тайной.
      Религии пытались сделать это по-своему, но потерпели неудачу. Философии потерпели неудачу. Наука применила метод систематической логики, и в начале этого столетия наука была абсолютно уверена, что преуспела и разъяснила всю тайну существования, сведя ее к рационализации. Но вопреки всему случилось обратное.
      Как только наука углубилась в реальность, все ее прежние концепции стали несостоятельными. Теперь аристотелианская логика больше не логика, и евклидова геометрия больше не геометрия. Теперь наука у той точки, где все опять становится таинственным — нет объяснения и нет причины. Но попытки продолжаются.
      Мой подход совершенно другой. Я хочу, чтобы вы знали то, что хаос — это сама природа существования, вы не можете сделать его космосом. Вы не можете сделать его системой ни посредством Дао, ни посредством дзен. Вы не можете сделать его объясненной системой, где все известно.
      Я всегда разделял существование на три сегмента; известное, неизвестное и непознаваемое.
      То, что неизвестно, станет известным завтра. То, что известно сегодня, было неизвестным вчера. Однако известное и неизвестное — это очень поверхностная часть. За пределами обоих - непознаваемое. Это непознаваемое и есть хаос; иррациональное, нелогичное. Нельзя свести это к объяснениям, нельзя создать из этого науку или философию.
      Этот хаос я назвал «ничто». Вы можете войти в него, можете быть едины с ним, можете радоваться в нем, но не пытайтесь концептуализировать его.
      Так вот, Маниша, это не вопрос моего согласия или несогласия с Фритьофом Капрой. Я знаю: существование есть хаос и будет всегда оставаться хаосом. Все попытки человека в его систематизации обречены на провал. Это не система; это не механика. Потому я всегда любил выражение Гаутамы Будда. Когда его спросили: «Что есть истина?» — он ответил самым странным образом. Он сказал: «Все то, что работает». Он не определял истину, он просто сказал: «Все то, что работает — истинно».
      И большего, чем это, даже сегодня мы не знаем. Мы не знаем, что такое электричество, нам известно только как оно работает; нам неизвестно, что это такое. Нет пути, узнать это, нет и необходимости.
      Пусть существование функционирует.
      Пользуйтесь им, любите его, радуйтесь ему. Нет необходимости систематизировать его; все системы обречены на провал.
      Дзен — не система, это путь к хаосу.
      Идите танцуя, не волнуясь и не тревожась о том, что это такое.
      Радуйтесь ему!
      Какой смысл задумываться, что такое музыка?
      Любите ее, слушайте ее, создавайте ее.
      Какой смысл находить определение танцу?
      Танцуйте!
      Но, тем не менее, очень немногие люди эпохи достаточно зрелы для того, чтобы принять этот необъятный хаос без страха и воспользоваться им, насколько возможно. Любите его, живите им и отбросьте детскую идею, что вы должны понимать его. Что вы собираетесь делать, поняв его? И, прежде всего, понимание невозможно.
      Ум слишком мал, а существование слишком огромно — без всяких границ. Нет возможности для того, что когда-либо будет система, которая объяснит все. И если какая-то система объяснит все, это будет роковым днем — жизнь утратит всю радость.
      Люди стараются объяснить все. Тогда любовь становится просто химией, биологией, гормонами. Вы думали когда-нибудь о любви как о гормонах, биологии, химии? В тот момент, как вы думаете о химии, биологии, гормонах, любовь теряет всю тайну. И безусловно, любовь это больше, чем могут объяснить химия, биология или гормоны. Может, они и объясняют секс, но они не могут объяснить любовь.
      Любви не нужно быть сексуальной. Фактически, у высшей точки даже сексуальность трансформируется в любовь... любовь необъяснима, иррациональна, это хаос. Вы можете испытать ее, но не можете объяснить.
      Время Сардара Гурудаяла Сингха.
      Солнечный полдень в Ватиканском розарии. Папа Польский поглощен беседой с элегантно выглядящим джентльменом в костюме-тройке, с черным чемоданчиком.
      — Я готов предложить вам миллион долларов! — восклицает бизнесмен Герман Гувер.
      — Никогда, — произносит Папа. — Миллиард долларов, и не меньше!
      — 0'кей! — говорит Герман, — наше последнее предложение — пятьсот миллионов долларов!
      — Никогда! — кричит Папа, топая ногой. — Шестьсот миллионов долларов! Один доллар на каждого католика — или дело кончено!
      — Проклятье! Давайте забудем все это, — восклицает Герман.
      И расстроенный бизнесмен уходит.
      Тем временем старый Марио, садовник, поднимает голову над кустом роз и зовет Папу:
      — Эй, Ваше Святейшество! — говорит Марио. — Этот парень хотел дать вам столько денег! Почему вы отказались?
      — Ты не понимаешь, — говорит Папа, — тебе не известно, чего этот парень хотел от меня.
      — Ну? — спрашивает Марио. — Что же он захотел?
      — Он хочет, — говорит Папа, — чтобы мы изменили концовку молитвы господней.
      — Правда? — спрашивает Марио. — Но в конце мы всегда говорим «Аминь».
      — Знаю, — огрызается Папа Польский. — Но этот парень требует, чтобы мы все говорили «Кока-кола»!
      Та роковая ночь в старом Иерусалиме. На втором этаже Мак-Дональдса Иисус проводит прощальный ужин.
      Клоун, Рональд Мак-Дональд, носится вокруг, подавая каждой компании шляпы, и насвистывает, пытаясь рассмешить серьезных святых.
      Но Иисус, выглядевший уныло весь вечер, неожиданно ставит свой стакан с вином, и кричит через прокуренную комнату:
      — Петр! — он кричит, показывая пальцем. — Петр! Сегодня ночью ты собираешься предать меня!
      — О нет, Господи! — взывает Петр, бледнея, — я никогда бы не предал тебя!
      — О'кей, Петр, — говорит Иисус, — я просто проверял тебя. Иди сюда, съешь хлеба и выпей вина со мной.
      Вот они едят хлеб и пьют вино. Потом Иисус говорит:
      — О'кей, Петр, можешь идти.
      Тогда Иисус оглядывает комнату снова и зовет Иоанна, своего любимого ученика.
      — Иоанн! — кричит Иисус, — Иоанн! Этой ночью ты собираешься предать меня!
      — О нет, Господи! — отвечает Иоанн, падая в шоке со скамейки. — Я бы никогда не предал тебя. Это просто невозможно!
      — О'кей, Иоанн! — отвечает Иисус. — Не кипятись. Я просто проверял. Иди сюда, выпей вина и поешь хлеба со мной!
      По мере продолжения вечера Иисус зовет своих апостолов, одного за другим, к себе; ест хлеб и пьет вино с каждым из них.
      Наконец его блуждающие глаза останавливаются на Иуде, который просидел в углу весь прошедший час, беседуя с Марией Магдалиной.
      — Иуда?! — кричит Иисус.
      — Да, Господи! — отвечает Иуда, поправляя свою рубашку.
      — Иуда! — восклицает Иисус. — Иди сюда! Ты мне нужен!
      — Да, Господи, — говорит Иуда, вскакивая и взволнованно останавливаясь перед Иисусом.
      — Иуда! — произносит Иисус. — Сегодня ночью ты собираешься предать меня!
      — О Иисус Христос! — восклицает Иуда. — Почему до меня очередь доходит лишь тогда, когда ты уже пьян?
      Однажды утром сексуальная мисс Торнбум, учительница начальной школы, покачиваясь, входит в класс.
      — Итак, ребята, — сообщает она, — сегодня мы приступаем к совершенно новой и волнующей теме, называемой «сексуальное образование»!
      Раздается громкие крики одобрения мальчиков и девочек; мисс Торнбум хлопает в ладоши для восстановления порядка.
      — Тише, дети! — говорит мисс Торнбум. — Скоро вы, маленькие мальчики, заинтересуетесь маленькими девочками, а некоторые из вас, маленькие девочки, будут засматриваться на маленьких мальчиков.
      Неожиданно вмешивается малыш Альберт.
      — Эй, мисс Торнбум! — кричит он. — А нельзя ли тем, кто уже трахался, выйти и поиграть в футбол?
 
      Ниведано...
 
 
 
      Ниведано...
 
 
      Будьте безмолвны... Закройте глаза... и почувствуйте свои тела совершенно застывшими. Это подходящий момент, чтобы войти внутрь. Соберите все свои энергии, все свое сознание и устремитесь к внутреннему центру своего существа. Это в точности на два дюйма ниже пупка, внутри вас. В Японии его называют харой.
      Устремитесь к этой харе с абсолютной настоятельностью, как будто наступает ваш последний миг. Быстрее и быстрее... Глубже и глубже. Как только вы начинаете приближаться к харе, великое безмолвие нисходит на вас.
      А изнутри — все внутреннее становится светящимся! У самого центра находится пламя, вечное пламя жизни. Это вечное пламя света и есть ваш истинный источник, а также и ваша цель.
      Когда вы подходите, все ближе и ближе к пламени, все внутри успокаивается, но этот покой — живой, это безмолвие — музыка и переживание, которое позволяет вам стать свидетелем. Свидетельствуйте то, что вы не тело. Свидетельствуйте то, что вы не ум. Свидетельствуйте то, что вы только свидетель, .: чистый свидетель и ничего больше.
      Углубляясь в это свидетельствование, человек исчезает в окончательном хаосе существования.
      Это величайшее блаженство.
      Делайте свидетельствование все глубже и глубже.
 
      Ниведано...
 
 
      Расслабьтесь...
      Оставайтесь свидетелем и растайте, как лед тает в океане.
      Пусть эта аудитория Гаутамы Будды
      станет океаном сознания.
      Вас нет больше, только сознание
      распространяется, воцаряется.
      Вы утонули в океане.
      Это самое освежающее переживание
      и самый трансформирующий опыт.
      Такое переживание делает вас буддой.
      Будда это тот, кто достиг непринужденности
      с существованием.
      Эти три шага могут быть важными для вас...
      Первый — пламя следует за вами.
      Это пламя символически изображается буддой.
      На Востоке лицо Будды стало символом нашей
      окончательной природы.
      На первом шаге вы обнаружите, что будда следует за вами.
      На втором шаге вы обнаружите,
      что вы следуете за 6уддой как тень.
      На третьем шаге исчезает даже тень,
      остается лишь сияющий будда.
      И это сияние, вечное и бессмертное,
      можно испытать, но нельзя объяснить.
      Те, кто испытал это —
      их жизнь становится светом, радостью, блаженством
      и благословением для всех, кто соприкасается с ними.
      Другими словами, их жизнь становится
      любовью, песней, танцем — без всякой причины.
      Великий эксперимент происходит здесь.
      В это мгновение вы самые счастливые люди на свете,
      потому что каждый человек занят тривиальным —
      а вы ищете священное и окончательное.
      Прежде чем Ниведано позовет вас обратно,
      соберите все это переживание,
      это безмолвие, этот покой, эти цветы, осыпающие вас
      эту музыку и это сияние.
      И убедите будду прийти с вами,
      стать частью вашего ежедневного существования.
      Ниведано...
 
 
      Возвращайтесь назад, но с той же грацией,
      с тем же безмолвием, с той же красотой.
      Посидите несколько мгновений,
      просто чтобы вспомнить,
      в какое пространство вы входили,
      каким золотым путем вы следовали.
      И вопрос не в том, чтобы выполнять медитацию
      в какое-то время дня.
      Медитация должна стать самим вашим дыханием.
      Всем, чем вы были в эти безмолвные мгновения,
      вы можете быть двадцать четыре часа... подводное течение
      радости, покоя, любви, сострадания.
      Чем бы вы ни занимались —
      вы можете делать это, как будто вы будда.
      Это «как будто» вскоре исчезнет,
      потому что в основе вы — будды.
      Это не нечто, чего вы должны достигать,
      это нечто, о чем вы забыли,
      и вы должны вспомнить его —
      саммасати.
      Хорошо, Маниша?
      Да, Ошо.
 

УМ ЛИШЬ ДУМАЕТ, МЕДИТАЦИЯ ЖИВЕТ