Человек не должен быть разделенным, человеку должна быть дана тотальная свобода быть самим собой. Но это возможно лишь, если сначала терапии очистят вас от всего мусора, который общество навязало вам, и затем медитация проводит вас внутрь, чтобы вам не пришлось заглядывать ни в какое писание для руководства.
      Это писание внутри вас.
      И вы не должны заимствовать свет, свет всегда горит внутри вас — внутреннее пламя. Если вы однажды нашли свое внутреннее пламя, вы нашли всю вселенную в ее завершенности.
      Вы — завершенный человек.
      Новый человек должен быть завершенным человеком.
      Небольшое биографическое примечание:
      Когда Танке было восемьдесят лет, он отправился на гору Танка и построил хижину, которая привлекала сотни искателей. За три года вырос большой монастырь.
 
      Сутра:
      Возлюбленный Ошо,
      Однажды Хоте-цзы — ученик Ма-цзы — и Танка Теннен совершали дзенское странствие, посещая разных мастеров дзен, чтобы задать вопросы.
      Это часть мира дзен — даже мастера продолжают путешествовать по разным монастырям, чтобы задавать вопросы. Вопросы задают во всем мире, но не таким образом, как это делается в дзен.
      Мастера, которые достигли, которые знают ответ, просто забавы ради продолжают путешествовать от монастыря к монастырю, чтобы задать вопросы и посмотреть, не является ли тот или иной мастер всего лишь притворщиком. И из их вопросов возникла вся красота традиции: мастера делают друг другу подножку и, обнаружив, что оба знают это, радуются, словно дети, танцующие на берегу.
      Хоте-цзы — ученик Ма-цзы — и Танка Теннен совершали такое путешествие, чтобы задать мастерам дзен вопросы, в то время как оба они уже были просветленными.
 
      Как-то Хоте-цзы увидал в пруду рыбу и указал на нее жестом. Танка сказал: «Теннен».
      Это имя, «теннен», было дано Танке потому, что он был одним из самых естественных, простых, невинных людей.
      Когда Хоте-цзы увидал рыбу в пруду и указал на нее жестом, Танка просто сказал: «Теннен» — это естественно; не смущайся. Великий Будда играет с рыбой... не беспокойся. Танка произнес: «Это естественно».
      На следующий день Xome-цзы спросил Танку:
       «Что означает то, что ты сказал вчера?»
      Танка бросился наземь и лег лицом вниз.
      Что же он говорит? «Рыба рождена из воды, живет в воде, исчезает в воде — это естественно. А теперь, если ты спрашиваешь меня снова: «Что означает то, что ты сказал вчера?..»»
      Говорят, что мастера дзен никогда не повторяют своих ответов, они откликаются: Танка бросился наземь и лег лицом вниз.Он говорит: «Я тоже рыба, сделанная из земли, и однажды я исчезну в земле. Я не более необычен, чем рыба».
      В свой последний день Танка сказал своим ученикам: «Подготовьте мне ванну — я сейчас ухожу».
      Потом он надел свою соломенную шляпу, взял в руку трость, обул сандалии и шагнул вперед.
      Но прежде чем его нога коснулась земли, он умер.
      Умереть таким образом — с такой ясностью! Смерть приближается — приготовьтесь к путешествию. И люди, видевшие его стоящим с поднятой ногой, не смогли увидеть, что нога указывала на незримое. Он уже оставил тело, и сознание стало частью космоса.
      Но человек медитации осознает, когда пришло время оставить тело, или когда тело старается избавиться от его сознания. Человек дзен умирает сознательно, потому его смерть — это не смерть, но вход в бессмертие.
      А Танка Теннен был подходящей фигурой — в своей соломенной шляпе, берущий в руку трость, обувающий сандалии и делающий шаг вперед... Но прежде чем его нога коснулась земли, он умер, стоя, готовый к вечному путешествию. Это показывает интенсивную осознанность существа человека. И это также показывает, что человек этот свободен от ума.
      Только человек, свободный от ума, способен ясно увидеть вещи такими, как они происходят. И он всегда готов даже к смерти. Большинство людей не готовы к смерти. Если вы спросите у них: «Вы готовы к смерти?» — они скажут:
      «Подождите, есть так много всего, что нужно доделать». Только человек медитации всегда готов. Он проделал все в каждое мгновение с такой тотальностью, с такой завершенностью, что не будет просить смерть об отсрочке.
      Танка велел своим ученикам приготовить ванну. Они понятия не имели, зачем он попросил ванну. Они понятия не имели, зачем он надевал свою соломенную шляпу. Куда он собирался? Он не говорил ничего. Единственное, что он сказал, было: «Подготовьте мне ванну — я сейчас ухожу».Ухожу — куда? Ухожу в никуда, ухожу в космос: «Я прожил в теле достаточно. Теперь я собираюсь раствориться, как лед растворяется в океане» — прекрасный способ умереть.
      Дзен это сочетание прекрасного образа жизни и прекрасного образа смерти.
       Хайку:
      Осенний ветер.
      Вся сила лотоса в единственном
      цветке.
      Осенний ветер силен, но он не заставит цветок лотоса содрогнуться, хотя он и очень хрупок. Сила лотоса в единственном цветке... небольшой стебелек.
      Такова жизнь. В любой миг, сильный осенний ветер, — и цветок лотоса погиб. Но двигайтесь тем же образом, как движется цветок лотоса — без всякого страдания, без всякого страха, безо всякой заботы. Существование это наш дом. В теле мы или нет, не имеет значения: фактически, возможность не быть в теле представляет вам огромное пространство. Вы — везде. Когда-то вы были где-то.
      Теперь, если вы попросите у Теннена адрес, это будет: «нигде» или «везде», — это одно и то же. Но он умер точно так же естественно, как и жил.
 
      Вопрос от Маниши:
       Возлюбленный Ошо,
       Если я понимаю его верно, Хьюберт Бенойт, похоже, считает, что нет необходимости в мастере, чтобы учиться позволению. Он пишет:
       «Я нуждаюсь в мастере, чтобы научиться движениям, которые я хочу совершить своим телом, но мне не нужно учиться, как расслабить свои мышцы. Я нуждаюсь в профессоре философии или поэзии, чтобы научиться наиболее точному или красивому мышлению; я не нуждаюсь в таком учителе, если хочу научиться не думать».
       Пожалуйста, прокомментируй.
 
      Маниша, содержание утверждения Хьюберта Бенойта абсолютно верно, но на практике этого не происходит. Верно, что если ты хочешь научиться философии, тебе нужен профессор, а если не хочешь учиться, тебе не нужен профессор. Он забыл одну вещь, и вот она: вы уже изучили философию; что теперь делать с этой философией? Вам понадобится профессор, чтобы помочь избавиться от этой философии. Практически, никто не является не обусловленным, следовательно, потребуется кто-то, чтобы указать, что ваш ум обусловлен, а обусловленный ум не может знать истины.
      Поэтому, в содержании он прав, но на практике он просто философствует. Он понимает дзен интеллектуально, возможно, он написал самый полный трактат по дзен, но сам он не практиковал того, о чем он пишет.
      Практика это явление, совершенно отличное от обучения. Нужно будет объяснять вам, как расслабиться, хотя вы и не нуждаетесь в этом. Но если вы не нуждаетесь — согласно этому человеку, который пространно описал дзен... Если никому не нужно расслабиться, если никому не нужно объяснять, как расслабиться, почему же люди напряжены? Если никому не нужно объяснять, как разучиться, тогда почему нет невинных людей? На практике вещи видны совершенно под другим углом.
      Я соглашусь с ним философски, но я знаю практически — вам нужно рассказывать, как расслабиться. Вам нужно объяснять, как разучиться. Вам требуется мастер. На самом деле, необходимости нет, потому что вы будда. Но кто напомнит об этом вам? Вы не помнили этого так долго, что привыкли к мысли, что вы не будда.
      Маниша, даже прекрасные вещи могут быть высказаны, но всего лишь в свете интеллектуального понимания. Это не является опытом Хьюберта Бенойта. Его интеллектуальное понимание ясно, но ему недостает экзистенциального переживания.
      Теперь время Сардара Гурудаяла Сингха. После такого количества философии нужно посмеяться...
      Понедельник, ясное утро, пригород Санта-Банана в Калифорнии. Готовый к приему своего первого пациента специалист по новейшей суперхирургии, доктор Декапитат. Доктор Декапитат оглядывает свой современный, оборудованный по последнему слову техники, компьютеризованный, хромированный кабинет, нажимает кнопку, и заходит его первый пациент, Порки Пок.
      — Доктор! — восклицает Порки, его голова забинтована.
      — Ах! Не рассказывайте мне, — кричит доктор Декапитат. — Ваша голова!
      — Это невероятно! — восклицает Порки. — Как вы узнали?
      — Я мог бы сказать сразу же, — отвечает доктор Декапитат. — Я занимаюсь этим делом уже тридцать лет!
      Затем доктор возится с какими-то выключателями и кнопками на своем компьютере, и восклицает:
      — В этом нет сомнений — у вас разламывающая голову мигрень.
      — Просто невероятно! — говорит Порки. — Я страдаю от нее всю свою жизнь. Вы вылечите меня?
      — Ладно, — говорит Декапитат, сверяясь с экраном компьютера, — может, это прозвучит слишком решительно, но есть всего один способ, которым я могу помочь. Я должен буду удалить ваше левое яичко.
      — Боже мой! Мое левое яичко? — восклицает Порки. — Ладно. Я сделаю что угодно, лишь бы прекратить эту головную боль.
      Итак, неделю спустя Порки Пок вываливается из частной операционной Декапитата, распрощавшись со своим левым орехом, но чувствуя себя, как новорожденный.
      — Она пропала! — кричит Порки, пытаясь пританцовывать, но обнаруживая свои движения резко ограниченными болью. — Моя мигрень пропала!
      По этому поводу Порки отправляется в ателье Мойши Финкельштейна, чтобы заказать для себя новый гардероб.
      Мойша бросает один взгляд на Порки и говорит:
      — Вам нужен пиджак сорок второго размера.
      — Точно! — восклицает Порки. — Как вы узнали?
      — Я мог бы сказать сразу же, — отвечает Мойша. — Я занимаюсь этим делом уже тридцать лет. Вы носите брюки тридцать шестого размера, длина штанины тридцать четыре дюйма.
      — Изумительно, — восклицает Порки. — Это невероятно. Вы абсолютно правы!
      — Конечно, я прав, — отвечает Мойша. — Я занимаюсь этим всю жизнь. А туфли у вас тридцать девять с половиной.
      — Невероятно! — кричит Порки. — Именно так и есть.
      — А еще, — продолжает Мойша, — вы носите четвертый размер нижнего белья.
      — Нет, — отзывается Порки. — Вы ошиблись. Я ношу третий размер.
      — Этого не может быть, — перебивает Мойша, приглядываясь внимательнее. — Вы носите четвертыйразмер нижнего белья.
      — Ах, нет, — говорит Порки. — Всю свою жизнь я носил третий размер!
      — Ладно, — соглашается Мойша, — можете носить третий размер, но это вызовет у вас чудовищную мигрень!
      Однажды на маленьком греческом острове Крит епископ Кретин навещает старую миссис Метакса, свою последнюю прихожанку.
      — О дорогой, — восклицает старая леди Метакса, обмахиваясь веером и чувствуя дурноту. — Я так беспокоюсь, ваше святейшество. Вся наша конгрегация исчезла. Только я и вы остались — что же нам делать?
      — Не беспокойся, дитя мое, — отвечает Кретин, наливая старой леди чай. — Ничего не может случиться с нами. Бог позаботится о нас.
      И тут же в комнате запахло дымом, и снизу послышался крик:
      — Пожар! Пожар! Спасайся, кто может! Долго не раздумывая, епископ и старая миссис Метакса вскакивают и бегут к окну, как вдруг громадные языки пламени охватывают квартиру. Они вылезают из окна десятого этажа и повисают там, вцепившись пальцами в подоконник и зовя на помощь.
      Но лишь только пламя приближается, в тот же миг старый Санта Плато — греческий православный ангел — появляется перед двумя добрыми христианами, покачиваясь в воздухе.
      — Я могу выручить вас из беды, — возвещает древний ангел. — Я могу исполнить по одному желанию каждого из вас — можете выбрать, где вы хотели бы оказаться!
      Миссис Метакса тут же выкрикивает:
      — Ах! Я хочу пребывать в мире и покое у церкви Благословенной Кровоточащей Девы!
      — Воля ваша, — говорит старый Санта Плато, кивая головой. — Если таково ваше желание! И — бабах! — новое надгробие появляется на церковном кладбище, с надписью «Покойся с миром миссис Метакса».
      Потом Санта Плато оборачивается к епископу Кретину. — А что у вас, епископ? Где бы вы хотели очутиться?
      Как раз в этот момент вверху пролетает птичка, и помет попадает прямо в глаз епископа Кретина.
      — Проклятье! — восклицает Кретин. — Черт бы меня побрал!
      Как-то днем в закусочной Салли Саперштейна зазвонил телефон.
      — Это Салли, — говорит Салли, поднимая трубку.
      — Алло, —говорит голос на другом конце. — Это ты, Салли?
      — Да, — отвечает Салли, — это Салли.
      — Что-то не похоже на Салли, — говорит голос.
      — Да ладно, — отвечает Салли, — это же я — Салли Саперштейн!
      — Ты уверен, что ты Салли? — спрашивает голос.
      — Уверен я, уверен! — отвечает Салли, глядя в зеркало. — Это я — это Салли!
      - Гм, — продолжает голос, — я хочу говорить с Салли — Салли Саперштейна, пожалуйста.
      - Эй! — кричит Салли. — Это я, идиот! Это Салли!
      — Да? — спрашивает голос, — Это правда Салли?
      — Да! Господи! — кричит Салли. — Это Салли!
      — Ладно, послушай, Салли, — говорит другой голос, — это Мойша. Одолжишь мне сотню долларов?
      — Ладно, — говорит Салли, — я передам Салли, когда он придет!
      Ниведано...
 
 
 
      Ниведано...
 
 
      Будьте безмолвны...
      Закройте глаза... и почувствуйте свои тела совершенно
      застывшими. Это подходящий момент, чтобы войти внутрь.
      Соберите всю свою энергию... соберите все свое сознание. И
      устремитесь к центру своего существа, который находится на
      два дюйма ниже вашего пупка внутри вашего тела, с такой
      настоятельностью, как будто это последний момент вашей
      жизни.
      Глубже и глубже... Быстрее и быстрее...
      По мере вашего приближения к центру своего существа великое безмолвие будет нисходить на вас, и великий свет, точно пламя, возникнет из самого центра вашего существа. Это пламя, этот огонь и есть ваша вечная природа. Это и есть ваше изначальное лицо.
      Единственная вещь, которая требуется, чтобы идти все глубже и глубже в центр, это свидетельствование. Свидетельствуйте, вы не есть тело. Свидетельствуйте, вы не есть ум. Свидетельствуйте, вы есть только свидетель, чистое осознание, символизируемое Гаутамой Буддой. В этот момент вы — будда. Следующий момент — это зависит от вашего вспоминания. Вы можете помнить и никогда не забывать этого. Зависит от вас — жить убогой жизнью ума или счастливой, умиротворенной, радостной жизнью не-ума. Свидетельствование — вот секрет. Сделайте его глубже...
      Ниведано...
 
 
      Расслабьтесь... и просто исчезните.
      В это мгновение вы таете, и аудитория Гаутамы Будды
      становится океаном чистого сознания...
      Это и есть искусство, как жизни, так и смерти. Если вы
      можете жить с этим сознанием, вся ваша жизнь станет
      путем роз, а ваша смерть будет кульминацией вашего танца,
      Тоска, страдание — продукт человека.
      Блаженство, радость — ваши естественные потенциальные
      возможности. Медитация — это просто способ узнать свой
      потенциал.
      Прежде чем Ниведано позовет вас назад, соберите весь свет, всю радость, весь покой, все безмолвие — целую истину этого мгновения!
      И убедите будду, пламя, последовать за вами. Оно пойдет, оно должно пойти; это сама ваша природа. Существует три шага: первый — будда, пламя света, следует за вами как тень; второй шаг — пламя впереди вас, вы становитесь тенью; и третий шаг — даже ваша тень исчезает, только пламя, пламя осознания остается. Гаутама Будда — это просто символ, метафора.
      Ниведано...
 
 
      Возвращайтесь... но приходите с грацией, покоем и
      безмолвием.
      И несколько секунд посидите, просто чтобы вспомнить, где
      вы побывали, в какое пространство вы входили. И
      почувствуйте пламя за собой — теплоту, любовь,
      сострадание. За вами стоит будда.
      Недалек тот день, когда вы будете стоять за буддой. А раз вы
      позади будды — просто тень — тени не потребуется много
      времени, чтобы исчезнуть и стать частью будды.
      Будда это только символ чистого осознания. Не принимайте
      его буквально.
       Этоосознание, это безмолвие, этот покой делают вас
      самыми благословенными людьми на земле в это мгновение.
      Вы можете оставаться двадцать четыре часа в этом
      блаженстве. Все зависит от вас. Не входите в старые
      измерения страдания. Потребуется немного времени, чтобы
      избавиться от них, но если у вас внутри есть хоть немного
      внутреннего света, они начинают исчезать сами собой.
      Кроме медитации нет другой религии.
 
      Хорошо, Маниша?
      Да, Ошо.
 

ХАОС — САМА ПРИРОДА СУЩЕСТВОВАНИЯ