Самолет попытался оторваться от поверхности воды, но из-за избыточного веса не смог это сделать и врезался в деревья на противоположном берегу озера. Лоси вырвались на волю и удрали в лес.
      Ковальски и Забриски пришли в себя и осмотрели место происшествия.
      — Где это мы? — спросил полностью ошеломленный Забриски.
      — Ага! Понял! — ответил Ковальски, оглядываясь на озеро. — Мы находимся на сотню метров
      дальше, чем в прошлом году!
 
      Кевин МакМерфи, ирландский католик, пришел как-то к отцу Динглу.
      — Отец Дингл, — сказал он, — скоро у моей жены Кэтлин будет ребенок!
      — Благодари за это господа! — воскликнул священник.
      — Послушайте, отец! — согласился Кевин. — У нас с Кэтлин это будет первенец. У нас к вам просьба: не могли бы вы помолиться за нас в больничной церкви, пока у нее будут проходить роды?
      — Больше ничего не говори, сын мой. Будет сделано. А ты приведи еще своих родителей и родителей Кэтлин, чтобы Господь услышал наши молитвы.
      Когда у Кэтлин начались схватки, Кевин позвонил отцу Динглу, своим родителям и родителям жены. Полчаса спустя, когда Кевин ходил из угла в угол рядом с операционной, из палаты высунулась голова акушерки.
      — У вас мальчик! — воскликнула она, и Кевин бросился вниз по ступенькам к церквушке, где молились все родственники.
      — Мальчик! Мальчик! — закричал он и бросился опять наверх.
      Когда он был уже около операционной, оттуда вновь показалась голова акушерки:
      — На этот раз девочка!
      — Господи, Боже Мой! — воскликнул Кевин и помчался вниз с новостью.
      — Близнецы! — закричал он. — Я отец близнецов! Это девочка!
      Отец Дингл с родственниками начинали петь хвалебные песни Деве Марии.
      Кевин помчался наверх. Прибежав к операционной, он услышал голос врача:
      — Еще один мальчик!
      Резко повернувшись, Кевин устремился вниз к церкви, открыл дверь и закричал:
      — Тройня!
      — Тройня! — воскликнул отец Дингл.
      — Да, — завизжал Кевин, — ради всего святого, прекратите молиться!
      Ниведано...
      Ниведано...
      Погрузись в тишину. Закрой глаза. Почувствуй, как замерло твое тело. А теперь обрати свой взгляд внутрь себя с полным осознанием, немедля, будто это самое последнее мгновение в твоей жизни. Так и нужно жить. Каждое мгновение — последнее. Только в этом случае можно воистину наслаждаться жизнью. Погружайся глубже, обостряй свое сознание. Прикоснись к центру своей сущности, и всюду дождем начнут падать цветы. Просто будь наблюдателем тишины, покоя, глубокого удовлетворения, необъятного неба, что открывается из твоего центра. Чтобы было понятнее,
      Ниведано...
      Просто веди наблюдение; ты не тело, ты не ум. Ты просто наблюдающее сознание. Это наблюдающее сознание — двери в Божественное. Это наблюдающее сознание является именно тем, что мы называли буддой. Этого будду нужно привнести в любое действие, в любой жест, в каждое слово, в каждую тишину. Это должно стать реальностью, круглосуточным явлением. Только в таком случае жизнь сможет быть совершенной, счастливой. Ты пришел домой.
      Собери как можно больше цветов... и звезд, и ароматов. Тебе нужно захватить с собой будду. Скоро Ниведано позовет тебя обратно. Когда будешь вставать, вставай с изяществом, красиво, тихо, с осознанием удивительного блаженства вокруг тебя.
      Это мгновение, этот вечер стал самым счастливым. В это мгновение Аудитория Будды просто превратилась в озеро сознания. Вы все исчезли в нем. Десять тысяч будд просто стали озером сознания.
      Ниведано...
      Возвращайтесь, возвращайтесь как будды — исполненные изящества, с огромным спокойствием и тишиной; просто посидите несколько минут, вспомните, где вы побывали.
      Запомните центр и дорогу туда. Вам придется часто ходить по ней — до тех пор, пока центр и периферия не станут одним целым. До тех пор, пока вы не станете буддой, и это случится без всяких сомнений. Это судьба каждого из нас.
      Хорошо, Маниша? Да, любимый Учитель.