(Нечего говорить, что все доводы противников земельного "поравнения" не переубедили его сторонников... Спор о величине "прирезок" разрешился лишь в 1918 году, когда, в результате раздела помещичьих земель, крестьянское землевладение увеличилось, в среднем, лишь на 0,4 дес. на душу (обоего пола). Тогда советские аграрные деятели с циничной откровенностью признали, что лозунг захвата и дележа помещичьих земель был лишь "средством революционизированья деревни" и не имел "серьезного экономического значения".).
      {427} Столыпинский аграрный закон был внесен им и в 3-ю Государственную Думу. После долгого обсуждения закон был принят Государственною Думою и Государственным Советом, с тем существенным дополнением, что сельские общества, в которых не было общих переделов со времени наделения их землею, "признаются перешедшими к наследственному (участковому или подворному) владению"; 14 июня 1910 года закон о крестьянском землевладении был утвержден государем.
      (При прохождении в Государственной Думе аграрный закон встретил сильную оппозицию; за него голосовали октябристы, умеренно-правые, националисты, польское коло, часть правых и часть прогрессистов; против голосовали с.д., трудовики, к.д., часть прогрессистов и значительная часть правых.).
      - В следующем году, 29 мая 1911 года, было утверждено обширное "положение о землеустройстве"; теперь землеустроительным комиссиям поручалась большая важная и сложная работа по "разверстанию" и размежеванию крестьянских земель. - Процесс выделения крестьян из общины и перехода к единоличному владению проходил четыре стадии: 1) подача прошения в землеустроительную комиссию отдельными лицами или целыми обществами (по приговору 2/3 домохозяев к единоличному владению переходило всё общество), 2) составление планов, 3) фактическое размежевание земель, 4) утверждение планов, либо по согласию сторон, либо (в случае спора) по решению землеустроительной комиссии.
      Энергичная землеустроительная работа в связи с законом 9 ноября началась с января 1907 года. В 1907 году числилось на правительственной службе около 600 "межевых чинов"; число их быстро возрастало из года в год и в 1914 году число казенных землемеров и их помощников дошло до 7.000 человек. Землеустройство крестьян состояло или в закреплении за отдельными крестьянами их наличных земельных участков (с сохранением чересполосицы), или в выделении укрепляемых участков к одному месту (так называемые "отруба"), или в образовании мелких имений для крестьян, выселявшихся из деревни на свои земли (хутора). Реформа Столыпина отвечала назревшей {428} потребности и встретила широкий отклик в массе крестьян. За 5 лет (1907-1911 гг.) свыше 21/2 миллионов крестьян-домохозяев подали прошения о выходе из общины; особый успех имела реформа в Новороссии (в губерниях Таврической, Екатеринославской и Херсонской) и в нижнем Поволжье (в губерниях Самарской и Саратовской). По данным Статистического ежегодника 1914 года, к 1 января 1915 года число домохозяев, заявивших требование об укреплении земли в личную собственность, составляло 2.719 тыс. человек; число домохозяев, за которыми укрепление земли окончательно состоялось, составляло около 2 миллионов (22% к общему числу домохозяев, владеющих землей на общинном праве). - Кроме того, получили "удостоверительные акты" на закрепление участков в общинах, где не было переделов, около 500 тыс. домохозяев. Таким образом окончательно вышло из общины и укрепило землю в личную собственность около 21/2 милл. дворов (больше 1/4 всех крестьян общинников), с площадью около 17 милл. десятин. Общее число составленных проектов выдела превышало 3 милл. Кроме того, производились различные работы по размежеванию земель, не связанные с выделом крестьянских участков в личную собственность, словом - землеустроительная работа в Столыпинскую эпоху проделана поистине колоссальная. (По данным проф. Косинского, за 9 лет (1907-1915) всего было сделано заявлений о желании подвергнуться различным землеустроительным мероприятиям со стороны 6.174.500 крестьян домохозяев (что составляет 47% общего числа дворов). Ясно, что в Столыпинском землеустройстве были заинтересованы не одни только "кулаки". Конечно, разрушение общины, с ее нивелирующими тенденциями, усиливало в деревне экономическое расслоение: с одной стороны, из общей массы крестьянства выделялась зажиточная "буржуазия", увеличивавшая свое землевладение ("столыпинские помещики"), с другой стороны несостоятельные крестьяне теперь, частью, продавали свои наделы и переходили в разряд наемных рабочих, городских или сельских. Но бедняки, которые не были в состоянии вести собственное сельское хозяйство и бросали его, теперь, по крайней мере, уходили из деревни с деньгами, вырученными от продажи своей земли, а не только с мешком за плечами.).
      {429} Кроме основной работы для разрешения аграрного вопроса, именно крестьянского землеустройства, правительство принимало ряд других мер в интересах крестьян, в частности, способствовало развитию деятельности Крестьянского банка и переселению малоземельных крестьян за Урал. После 1905 года тысячи помещиков, напуганных аграрным террором и возможными перспективами принудительного отчуждения земель, предлагали свои имения на продажу Крестьянскому банку. Крестьянский банк или сам покупал у помещиков земли, которые затем продавались или сдавались в аренду нуждающимся в земле крестьянам, или выдавал крестьянам ссуды на покупку земли у помещиков; в годы, непосредственно следовавшие за 1905 годом, крестьянами было куплено при посредстве банка около 5 милл. десятин земли. Всего же за время с 1883 года по 1915 год, крестьянами было куплено через Крестьянский банк 17,7 милл. десятин земли (Хромов, стр. 399).
      Серьезной мерой для уменьшения земельной тесноты в центральных областях государства было переселение малоземельных крестьян за Урал (в Сибирь, на Дальний Восток и в Среднеазиатские владения). В 1905 году заведывание делом переселения было передано из министерства внутренних дел в главное управление землеустройства и земледелия. Под энергичным руководством "переселенческого управления", в различных областях Азиатской России широко развернулась работа по отводу переселенческих участков и по "водворению" и устройству новоселов - со ссудами и пособиями от казны (смета переселенческого управления на 1914 год достигла 30 милл. руб.). В течение 1906-13 гг. за Урал проследовало около 31/2 миллионов переселенцев; среди них было не мало "самовольных" (без "проходных свидетельств") и местные переселенческие органы не всегда были в состоянии справиться с устройством массы пришельцев, поэтому часть переселенцев увидела себя вынужденной возвратиться обратно (за 1906-13 гг. - около 500 тысяч). Максимальный подъем переселенческой волны был в 1908 году, когда за Урал проследовало 759 тыс. переселенцев (в том числе 94 тыс. "ходоков").
      {430} Столыпин нашел энергичного сотрудника в лице главноуправляющего землеустройством и земледелием А.В. Кривошеина, при котором ведомство земледелия содействовало повышению уровня сельскохозяйственной культуры: расширением агрономического образования, ссудами и пособиями на мелиорацию, устройством искусственного орошения (в Средней Азии), устройством образцовых хозяйств и опытных полей, поддержкой сельскохозяйственной кооперации и т. д. Расходы по ведомству землеустройства и земледелия, составлявшие в 1907 г. 46,6 милл. рублей, в 1914 г. составляли 146 милл. руб. - Вместе с правительством и земство принимало все меры к развитию агрономической помощи населению.
      В результате всей системы "столыпинских" мероприятий, несмотря на происходившую в это время в деревне ломку и перестройку старых аграрных отношений, русское сельское хозяйство накануне войны переживало полосу всестороннего экономического и технического подъема. Характерным показателем последнего был быстрый рост потребления сельскохозяйственных машин и орудий: в 1900 году - на сумму 28 милл. рублей, в 1908 году - на 61 милл. руб., в 1913 году - 109 милл. руб. (в том числе ввезено из-за границы на 49 милл. руб. (Лященко, II, 275) (В России производилось сельскохозяйственных машин в 1900 г. на сумму 13 милл. руб., в 1912 г. - на 52 милл. рублей.). Искусственных удобрений было ввезено в 1900 году - 6 милл. пудов, а в 1912 году - 35 милл. пудов (там же, 276).
      Урожайность полей в России значительно поднялась в эту эпоху, так что вместо "традиционных" 30-35-40 пудов с десятины, средний урожай за пятилетие 1908-1913 гг. составлял: озимой ржи - 52,7 пуда с десятины, озимой пшеницы - 61 пуд., ячменя 59 пуд., овса 54,5 пуд. (Статист. Ежегодник. 1914 года, отд. VII стр. 36). Производство и экспорт пшеницы значительно выросли; в 1909-1911 гг. из России ежегодно вывозилось хлебов на сумму около 750 милл. рублей (в следующие два года вывоз упал до 550 и 600 милл. руб. вследствие плохого урожая в 1911 году).
      {431} Вследствие роста урожайности и увеличения посевных площадей средний ежегодный сбор всех зерновых хлебов в России, составлявший в конце XIX века около 3 миллиардов пудов, в пятилетие 1909-13 гг. превышал 41/2 миллиарда пудов, а в 1913 году дошел до максимальной цифры 5,4 миллиарда пудов (Хромов, стр. 408), - поэтому потребление хлеба на душу возросло, несмотря на прирост населения и на рост экспорта. - Чрезвычайно увеличился также сбор картофеля и посевная площадь технических культур. Средний годовой сбор картофеля, составлявший в 60-х гг. XIX в. около 200-250 миллионов пудов, в пятилетие 1911-15 гг. составил 1.433 миллиона пудов. Площадь посевов сахарной свекловицы в 60-х гг. XIX в. составляла около 100 тыс. десятин, в 1913-14 гг. около 700 тыс. десятин. - Чрезвычайно быстро росла площадь посевов хлопка в Туркестане (производство хлопка-сырца в 1914 году достигало 34 милл. пудов, посевная площадь превышала 400 тыс. десятин (Статист. ежегодн. 1914 года, отд. VII, стр. 40) (В 1890 г. русский хлопок составлял 24% всего переработанного за год хлопка, в 1900 г. - 38%, в 1910 г. - 51%.).
      Таким образом, всесторонний и значительный подъем русского сельского хозяйства в "столыпинскую" эпоху является очевидным и несомненным фактом.
      Несомненно также и то, что этот подъем охватывал сельское хозяйство в целом, не только помещичье, но и крестьянское; успехам последнего помогало быстрое развитие сельскохозяйственной и кредитной кооперации (см. следующую главу).
      {432}
      7. Народное хозяйство в 1907-1914 гг.
      Экономический подъем России накануне мировой войны не ограничивался областью сельского хозяйства, но захватывал все отрасли народно-хозяйственной деятельности. Всё население Российской Империи (без Финляндии) составляло к началу 1914 года около 175 милл., а со включением Финляндии - 178,4 милл.; из них в городах жило 26,8 милл. (15%)38.
      Железнодорожное строительство в последние годы перед войной происходило не столь быстрыми темпами, как при Витте, ибо сооружение необходимых железных дорог в пределах Европейской России было, в основном, закончено. Теперь строились и достраивались главным образом железнодорожные пути в Азиатской России: в 1906 году было закончено строительство железной дороги Ташкент - Оренбург (важной для привоза хлопка из Средней Азии); затем окончено было строительство Кругобайкальской жел. дороги, построен ряд разветвлений Великого Сибирского пути и в 1908 году начато сооружение Амурской железной дороги. Общая длина железнодорожной сети в 1913 году составляла в Европейской {433} России 57 тыс. верст, в Азиатской 12 тыс. верст (кроме того в русских руках находилась Китайская Восточная железная дорога протяжением 1.617 верст). Персонал рабочих и служащих железнодорожной сети составлял в 1913 году 815 тысяч человек.
      Добыча каменного угля, составлявшая в 1900 году 1.003 милл. пудов, составляла в 1913 году 2.214 милл. пудов, в том числе в Донецком бассейне 1.561 милл. пуд. (70,5%). В последние годы перед войной началась разработка новых мощных залежей каменного угля в Кузнецком бассейне (в Западной Сибири).
      В добыче нефти в рассматриваемое время произошла заминка, ввиду начавшегося истощения бакинских нефтеносных площадей. В 1900 году в России добывалось больше нефти, чем в США, но через 10 лет Россия далеко отстала от Америки. В 1900 году в России было добыто нефти 631 милл. пуд. (в том числе в бакинском районе 600 милл. пудов); в 1913 году общая добыча составляет 561 милл. пудов (в том числе в Баку 469 милл. пуд.).
      Некоторой, хотя неполной, компенсацией падения бакинской добычи была растущая добыча нефти в новых нефтеносных районах - грозненском, майкопском и эмбинском; в грозненском районе в 1900 году было добыто нефти 31 милл. пуд., в 1913 году - 74 милл. пудов.
      Выплавка чугуна, составлявшая в 1900 г. 177 милл. пуд., достигла в 1913 году 283 милл. пуд., в том числе на юге 190 милл. пудов (67%). Производство железа и стали составляло в 1900 году 163 милл. пуд., а в 1913 г. - 247 милл. пудов.
      Быстро возрастало также производство предметов широкого народного потребления - сахара и хлопчатобумажных изделий. В 1900 году было переработано хлопка 16 милл. пудов, в 1913 году - 26 милл. пудов. Производство сахара составляло в 1900 году - 49 милл. пуд., в 1913 году 108 милл. пуд.
      Число рабочих, занятых в различных отраслях промышленности, в горном деле и на транспорте перед войной приблизилось к 5 милл. - В промышленных предприятиях, подчиненных надзору фабричной инспекции, в 1914 году работало около 2 милл. человек, в том числе {434} свыше 800 тысяч (41 %) работали в предприятиях с числом рабочих свыше 1.000 человек.
      За пятилетие 1909-1913 гг. в России было учреждено 759 новых акционерных обществ с основным капиталом 1.005,7 милл. рублей. В 1911 году число всех акционерных обществ (опубликовавших свои отчеты) составляло 1.656, с основным капиталом 3.346,3 милл. рублей.
      В начале XX в. отдельные отрасли промышленности образуют огромные синдикаты для регулирования цен и других условий продажи своих продуктов. До революции 1905 года возникают синдикаты "Продуголь" (по торговле минеральным топливом Донецкого бассейна), "Продамета" (по продаже изделий металлургических заводов юга России), синдикат вагоностроительных заводов "Продвагон", синдикат железоделательных заводов Урала "Кровля".
      Кроме того, существовали синдикаты сахарный, табачный, спичечный и др. Для торговли резиновыми товарами образовался синдикат "Треугольник". В 1913 году организовалось "Общество хлопчатобумажных фабрикантов" Центрального района. В огромной степени возросли обороты акционерных коммерческих банков: баланс их составлял в 1899 году 1.380 милл. рублей, в 1913 году 5.769 милл. руб. - Внешняя торговля в начале XX века возрастала следующим образом: в 1901 году было ввезено товаров на сумму 593 милл. руб., вывезено на 762 милл. руб.; в 1913 году ввоз товаров составлял 1.374 милл. руб., вывоз 1.520 милл. рублей. Общую картину предвоенного экономического подъема представляет следующая таблица:
      {435}
      Как ни значителен и ни всесторонен был экономический подъем России в начале XX века, всё же его не должно переоценивать: производительность труда, относительная величина народного дохода и уровень благосостояния народной массы всё еще были в России значительно ниже, чем в передовых европейских странах и в США.
      Но темпы экономического развития России накануне войны были выше, чем в других странах.
      ("Темп промышленного развития России за 1909-1913 гг. был весьма высокий: так, добыча каменного угля возросла с 1588 млн. пуд. до 2200 млн., или почти на 40% против 24% в США, 28% в Германии, 7% в Великобритании и 9% во Франции; выплавка чугуна возросла в России на 61%, в США на 20%, в Германии на 33%, в Великобритании на 8%, во Франции на 46%" (Хромов, с. 343).).
      Экономическая отсталость России от передовых стран не была изжита, но она изживалась; уровень благосостояния народных масс не был высок, но он повышался. Это сказывалось и в росте народного потребления, и в росте народных сбережений. За последние 20 лет перед войной население России возросло на 40%, тогда как количество потребляемых внутренним рынком товаров более чем удвоилось. "Удвоилось количество мануфактуры, приходящейся на голову населения" (Ольденбург, II, 111-112). Потребление сахара с 1894 по 1913 года возросло с 25 милл. пудов в год до 80 милл. пудов, а на душу населения с 8 фунтов в 1894 году до 18 фунтов в 1913 году. - Вклады в государственные сберегательные кассы {436} составляли в 1894 году около 300 милл. руб., к концу 1899 года - 680 милл. руб., к концу 1913 года - 1.704 милл. рублей.
      Государственные финансы Российской Империи удерживались до мировой войны на том высоком уровне, на который их поднял Витте в конце XIX века. Управлял русскими финансами В. Н. Коковцов, бывший министром финансов в 1904-5 и в 1906-14 гг. Японская война и революция, конечно, причинили министерству финансов много забот, но всё же они не разрушили бюджетного равновесия.
      Японская война стоила государству около 21/2 миллиардов рублей, но заключенный в начале 1906 года крупный заем во Франции (на сумму около миллиарда рублей) вывел государственное казначейство из затруднительного положения. Финансовое ведомство так удачно справлялось со своими заданиями, что не было надобности прибегать к новым крупным займам и сумма государственного долга в предвоенные годы совсем не возрастала; государственный долг составлял к концу 1904 г. 7.082 милл. руб., к концу 1906 года 8.626 милл. руб., к концу 1909 года 9.055 милл. руб., к концу 1913 года 8.824 милл. рублей.
      Общую картину "обыкновенных" государственных расходов (т. е. без расходов на войну и на железнодорожное строительство) представляет следующая таблица:
      {437}
      Из приведенной таблицы усматривается, что возрастание обыкновенного расходного бюджета с 1900 до 1906 год было невелико (ибо оно было замедлено японской войной и революционными событиями), тогда как с 1906 до 1913 года обыкновенные расходы возросли, в общем, в полтора раза. При этом наибольший рост обнаружили расходы по министерству народного просвещения (с 44 до 143 милл. руб., увеличение более чем в три раза), и по ведомству землеустройства и земледелия, с 36 до 136 миллионов (значительное увеличение расходов по морскому министерству было вызвано спешной постройкой новых военных судов).
      Обыкновенные государственные доходы поступали из следующих источников (в милл. руб.):
      В доходном бюджете, как видим, около половины поступлений дают косвенные налоги в соединении с доходом от казенной винной операции, которая в 1913 году дала колоссальную сумму в 900 миллионов рублей. Чрезвычайно большую сумму давал доход от казенных железных дорог (в 1913 году он был максимальным); он, конечно, в значительной степени "уравновешивался" расходами по эксплоатации и платежами по железнодорожным займам, но всё же несомненно, что к концу периода на русских железных дорогах воцарился технический порядок, и они стали давать казне довольно значительный доход, тогда как перед тем они находились долгое время в состоянии хронического дефицита.
      {439}
      8. 1907-1914 годы. 3-я и 4-я Государственная Дума.
      Указ о роспуске 2-й Думы назначал срок созыва новой Думы на
      1-е ноября 1907 года. Выборы, состоявшиеся осенью 1907 года на основании избирательного закона 3-го июня 1907 года, дали, как и следовало ожидать, большинство в новой Думе правым и умеренным партиям. По данным думской канцелярии, партийный состав новоизбранной Думы был таков: правых 51 (11,5%), умеренно-правых - 70 (15,8%), националистов - 26 (5,9%); всего таким образом правое крыло имело 147 депутатов (33,2%); октябристов было 154 (34,8%); польское коло - 11 (2,5%), "польско-литовско-белорусская группа" - 7 (1,6%), мусульмане - 8 (1,8%); прогрессисты - 28 (6,3%), к.-д. - 54 (12,2%), трудовики - 14 (3,2%), с.-д. - 19 (4,3 %).
      (К концу существования 3-й Думы (1912 г.) в партийном составе депутатов произошли некоторые перегруппировки: умеренно-правые соединились с националистами; от октябристов часть отошла вправо, несколько человек - к прогрессистам, так что во фракции октябристов в 1912 г. числилось 121 чел. (27,4%); 23 депутата объявили себя беспартийными. С.р. третью Думу бойкотировали.).
      Председателем новой Думы был избран октябрист Н. А. Хомяков (В марте 1910 г. Хомяков отказался от звания председателя Думы и на его место был избран А. И. Гучков, который в 1911 г. также отказался, и вместо него был избран M. В. Родзянко.).
      В новой Думе Столыпин мог, наконец, найти себе союзников и сотрудников в лице октябристов и националистов, и ответом на оглашенную им 16 ноября правительственную декларацию были уже не крики и свистки, но громкие аплодисменты значительной части Думы. Октябристы в 3-й Думе играли преимущественно роль правительственной партии, но они далеко не {440} составляли большинства; к.д. и левые были, конечно, в непримиримой оппозиции к министерству Столыпина и потому ему приходилось искать опоры и в правых партиях. Правые ветры дули, конечно, и сверху, и потому политический курс правительства принимает националистическую окраску. Снова начинается ненужный и совсем негосударственный нажим на финляндскую автономию, якобы в интересах общегосударственных. Правительством предлагается и Государственной Думой и Государственным Советом принимается закон "о порядке издания касающихся Финляндии законов и постановлений общегосударственного значения". Закон 17 июня 1910 года относит к названной категории всё, что угодно, включая правила о собраниях, обществах и союзах, законодательство о печати, программы школьного образования и т. д. В утешение финляндскому сейму предоставляется избрать в Государственный Совет двух членов и в Государственную Думу четырех членов, знающих русский язык...
      Другое дело подобного рода затеяло правительство в Польше. В 1909 году оно внесло в Думу законопроект о выделении из Люблинской и Седлецкой губерний новой губернии - Холмской, в которой, по утверждению правительства, живет русское население, а потому ее надлежит отделить в административном отношении от Польши. Проект "четвертого раздела Польши" (как его иронически называли современники) вызвал резкую оппозицию, долго и горячо дебатировался сначала в думской комиссии, потом в общем собрании Думы, и только в 1912 году (уже после смерти Столыпина) был принят Думою и Государственным Советом и утвержден государем.
      В марте 1911 года министерство Столыпина пережило серьезный конституционный кризис в связи с проектом о введении земских учреждений в шести западных губерниях (Киевской, Волынской, Подольской, Минской, Могилевской и Витебской). Закон был составлен в господствовавшем в то время националистическом духе, с разделением землевладельцев-избирателей на две курии по национальностям - русской и польской - и с преобладанием русского элемента в составе земских управ. {441} Законопроект был слишком националистичен для оппозиции и недостаточно "национален" для крайних правых. Государственная Дума приняла столыпинский проект (с некоторыми изменениями) и он был внесен в Государственный Совет, но там он был отклонен (большинством 92 против 68) "коалицией" прогрессистов и крайних правых; оппозиция последних была направлена не столько против закона, сколько против Столыпина лично, и премьер принял вызов: он подал прошение об отставке и заявил государю, что останется на посту лишь в том случае, если отвергнутый Советом закон будет проведен в жизнь в порядке 87-й статьи Основных Законов (говорящей о чрезвычайных мерах во время перерыва занятий законодательных учреждений).
      Государь, с большими колебаниями, уступил, и "перерыв" был сделан искусственно: 11 марта был издан высочайший указ о перерыве занятий Думы и Совета на три дня, с 12-го до 15-го марта, а 14-го марта был издан, в виде высочайшего указа, принятый Думой, но отвергнутый Советом, закон о введении земства в 6-ти западных губерниях. Этот "нажим на закон" вызвал недовольство против Столыпина и слева и справа; и Дума и Совет предъявили Столыпину запросы по поводу незакономерных действий правительства, и, выслушав его объяснения, признали их неудовлетворительными.
      Таким образом у Столыпина испортились отношения с обеими законодательными палатами. При дворе его не очень любили и раньше, а тут явился у него весьма странный соперник по влиянию в высших правительственных сферах.
      После 1906 года при Дворе появился и скоро стал своим человеком некий продувной сибирский мужик Григорий Распутин, который каким-то образом умел помогать малолетнему наследнику престола, царевичу Алексею, страдавшему гемофилией, и потому приобрел большое влияние на императрицу Александру Федоровну, которая считала его "Божьим человеком".
      Своим влиянием Распутин пользовался весьма широко, начиная с вмешательства в государственные дела и кончая скандальными похождениями в петербургском "свете". Понятно, что фигура странного "старца" и его "деятельность" вызывала возмущение (или насмешки) всех {442} кругов, начиная от великих князей и кончая революционерами, и подрывала престиж и авторитет монарха. Столыпин пытался удалить "старца" от Двора, но безуспешно (Когда дочь Столыпина советовала отцу "открыть глаза государю", Столыпин сказал "с глубокой печалью": "Ничего сделать нельзя. Я каждый раз, как к этому представляется случай, предостерегаю государя. Но вот что он мне недавно ответил: "Я с вами согласен, Петр Аркадьевич, но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы" (М. Бок, Воспоминания о Столыпине, стр. 331. Изд. имени Чехова, Нью-Йорк, 1953 году нас на стр. ldn-knigi).
      Положение Столыпина при Дворе становилось шатким, а между тем, на него точили нож и с другой стороны. В конце августа 1911 года государь, вместе со Столыпиным, приехал в Киев для присутствия на открытии памятника Александру II и на маневрах войск Киевского военного округа. Вечером 1-го сентября на парадном спектакле в киевском театре Столыпин был тяжело ранен револьверною пулею террориста, бывшего в то же время агентом охранного отделения; убийца был вскоре судим и повешен, и не все детали подготовки этого покушения сделались известными широкой публике. Столыпин, промучившись 4 дня, умер 5-го сентября в киевской больнице и был похоронен в Киево-Печерской лавре.
      ("Одна пуля легко ранила его в руку, но другая попала в грудь. Газеты писали: "Все оживляются надеждой. Столыпина спас покровитель Киева и святой Руси Владимир в образе орденского креста, в который попала пуля и, разбив его, изменила гибельное направление в сердце". На следующее утро после покушения раненый велел подать зеркало, посмотрел язык и улыбнулся: "Ну, кажется, на этот раз выскочу". Но бюллетени о здоровье премьер-министра оказались слишком оптимистичными. Пуля попала в печень....", из статьи ldn-knigi)
      Его преемником на посту председателя Совета министров был назначен министр финансов В. Н. Коковцов, которого в январе 1914 года сменил И. Л. Горемыкин, по собственному выражению, "старая шуба, вынутая из нафталина"...
      Открытые проявления массового революционного движения были подавлены правительством в 1906 году, но недовольство всех левых и либеральных групп от этого, конечно, не уменьшилось. Это недовольство всё время подогревалось не только правительственными репрессиями и националистическим курсом, но и аграрной политикой Столыпина, которого со всех сторон обвиняли в "насильственном" разрушении крестьянской общины - руками земских начальников
      (конечно, представление о том, что сильная и жизнеспособная поземельная община {443} могла быть разрушена приказом земского начальника, свидетельствовало лишь о полном незнании крестьянской жизни или об умышленном искажении смысла происходящих социальных процессов).
      Должно, впрочем, признать, что далеко не все носители власти были в эту эпоху на высоте положения. В частности, министры народного просвещения, сначала классик Шварц, а потом юрист Кассо, "сумели" своими реакционными мероприятиями возбудить сильное недовольство профессуры и студенчества и вызвать снова не только забастовки студентов, но даже нечто вроде профессорской забастовки: в 1911 году, в виде протеста против нарушения министром университетской автономии, одновременно подали в отставку около ста профессоров, приват-доцентов и преподавателей Московского университета, во главе с ректором университета проф. А. А. Мануйловым (современники сравнивали Кассо в министерстве народного просвещения со слоном в посудной лавке).
      1909 и 1910 годы были годами сравнительного политического затишья, также как и годами упадка экономической борьбы рабочих путем стачек, но с 1911 года начинается и некоторое политическое оживление и подъем забастовочного движения фабрично-заводских рабочих, выступающих сначала лишь с экономическими требованиями.
      - С 1912 года в Петербурге начали выходить ярко оппозиционные газеты социалистический "День" и орган большевиков "Правда"; последняя несколько раз закрывалась, по приговору суда, за революционную агитацию среди рабочих, но немедленно выходила снова, слегка изменив название (Вместо "Правды" являлась "Рабочая Правда", потом "Правда Рабочих", потом "Пролетарская Правда", "Трудовая Правда", "Правда Труда" и т. д. до бесконечности. Только после начала войны власти "всерьез" закрыли "Правду" за пораженческую пропаганду.).
      В апреле 1912 года произошло событие, которое чрезвычайно сильно всколыхнуло страну и вызвало новый подъем революционных и оппозиционных {444} настроений: это был расстрел толпы бастовавших рабочих Ленских золотых приисков, при котором было убито около 200 чел. и ранено свыше 200. Министр внутренних дел Макаров, отвечая в Государственной Думе на запрос по поводу Ленского расстрела, взял действия военно-полицейских властей, которым якобы угрожало нападение толпы, под свою защиту и при этом произнес свою неосторожную и неумную фразу: "Так было и так будет впредь", что в высшей степени усилило возбуждение в обществе и дало прекрасный материал для агитации революционеров, которые называли ленский расстрел вторым "кровавым воскресеньем".
      В 1912 году происходил уже целый ряд не только экономических, но и политических рабочих забастовок. Осенью 1912 года истекли полномочия 3-й Государственной Думы и произошли выборы в 4-ю Думу, которые дали следующие результаты: правых 65, националистов 88, "центр" 32, октябристов 98, прогрессистов 48, к.д. 59, поляков 15, мусульман 6, трудовиков 9, с.д. 15, беспартийных 7; в общем партии правой и оппозиции имели по 150 с лишком членов, центр около 130-ти. Председателем Думы был избран октябрист М. В. Родзянко. Октябристский центр теперь был более склонен к оппозиции, чем во времена Столыпина. Нечего говорить, что назначение премьером Горемыкина в начале 1914 года усиливало эту склонность (В 1913 году в России происходило торжественное празднование 300-летия царствующего дома Романовых, но оно носило более официальный чем общенародный характер.).