- Не, я сюда снова не поеду, - отказывается второй. - Ну и что - дожить? Им уже все равно. Давай сразу. Потом вмажем как следует, а то я уже того...
      - Пить вредно, пацаны, - бесцеремонно заявляю я, стряхивая с себя мертвую руку Дюхи и вставая. - И потом - что за наплевательское отношение? Если трупы так сразу и "все равно"?!
      Прямо передо мною застыли как истуканы двое молодых "бычков" лет по двадцати. Оружия при них я не наблюдаю - видимо, оставили в машине. Рты у "бычков" синхронно разомкнулись, глаза вот-вот вылезут из орбит. Чего это они? Ах да - совсем забыл! Наверно, я неважно выгляжу. Наверно, веду себя некорректно - трупам не положено вот так запросто вставать и разговаривать. Но увы - мне некогда соблюдать приличия.
      - Я не труп, - сообщаю я пацанам, с отвращением сдирая с себя кожу СС и направляя на врагов пистолет. - А вот насчет вас - вопрос спорный. Мне нужна ваша тачка и десять минут форы. Так что, если жить хотите, раздевайтесь, - я бросаю на пол тесак СС и предусмотрительно отхожу ко входу. - И порежьте на лоскуты чьи-нибудь штаны - мне нужно вас связать. Быстро!
      Спустя три минуты я покидаю поле битвы на слегка подержанном, но еще вполне приличном "Ниссане", оставив в хибаре связанных пацанов. Перед тем как выехать на дорогу, петляющую по березовой роще, бросаю прощальный взгляд на небольшой бугорок рядом с траншеей. Прости, Вовка, что оставляю тебя на произвол судьбы. Я звякну-о тебе позаботятся. А мне нужно уматывать. Прости. Мирная жизнь терпела меня недолго. Чужой я здесь. Пора возвращаться в родную стихию...
      Глава 3
      - Слышь, разведчик!
      - Ну?
      - Пиво будешь?
      - Вообще не сезон для пива. Прохладно. Да и писать потом захочется лишний раз слазить облом. Вот если бы с воблой, да с астраханской...
      - А как раз - с воблой, да с астраханской! А поссышь прям в сено - ниче не случится. Ну че - будешь, нет? Я те три бутылки оставил. А то смотри - я сам...
      - Откуда у тебя астраханская вобла? - поинтересовался я, спуская между делом вниз веревку с привязанной к концу корзиной.
      - Из лесу вестимо, - хитро осклабился Поликарпыч, укладывая в корзину сетку с пивом и воблой. - Карлесон из пещеры в клювике притаранил.
      - Карлсон, - поправил я, затягивая добычу к себе на насест. - Его зовут Карлсон. И он не в пещере, а на крыше живет - типа как я. Слушай - вот вобла! Жирная, как поросенок! Ну, спасибо, потешил. Плюс тебе.
      - Чего не спрашиваешь, что за Карлесон такой? - прищурился на меня снизу Поликарпыч. - Или неинтересно?
      - А что мне твой Карлсон? - недоуменно пожал я плечами, с ходу принимаясь лущить воблу. - Что мне твой... Ммм - сказка! Сочится... Да, а что там твой Карлсон?
      - Мужики из Астрахани рыбешку везли, - неторопливо пояснил Поликарпыч. Ингушам. И, понятное дело, поехали не через КПП. Теперь интересно?
      - Ну-ка, ну-ка... - Я насторожился и отложил рыбу в сторону. - Занятный у тебя Карлсон... И как везли?
      - А через Сухую Балку. - Поликарпыч сплюнул под ноги и потянул было из кармана "Беломор". - Тьфу, забыл - сеновал! Батя башку оторвет...
      - Брешет твой Карлсон! - убежденно воскликнул я, выдергивая из кармана тулупа пятиверстку Стародубовской области. - Через Сухую можно только пешим порядком или на вертушке - там же ров! Хотя - это же Карлсон! Ежели пропеллер в заднице хорошенько смазать...
      - Ты когда там был в последний раз? - Поликарпыч опять сплюнул - на этот раз пренебрежительно. - Год назад, если не больше, ров засыпали - получился перешеек метров в десять. Усекаешь? Да не смотри так - то кореша мои, врать не станут.
      - Кто засыпал? - обескураженно пробормотал я. - Там землеройной бригаде работы на месяц! Ты тот ров видел, нет?
      - А че я там забыл! - легкомысленно хохотнул Поликарпыч. - А засыпали значит, шибко надо кому-то. Усекаешь?
      - А ты об этом перешейке только сегодня узнал? - недоверчиво поинтересовался я.
      - А че бы я тогда с тобой катался? - обиделся Поликарпыч. - Мне какой интерес машину зазря гробить, по колдоебинам скакать? Ну ты скажешь тоже!
      - Шутка! - вымученно улыбнулся я - поводы для веселья отсутствовали начисто. - Шутка, Валера, - не бери дурного в голову. Давай тачку готовь вечерком прокатимся. Бак - под пробку. Лады?
      - Лады, - махнул рукой Поликарпыч, удалясь из сеновала и бормоча под нос нечто явно неодобрительного характера.
      - Какие мы нежные! - в сердцах буркнул я, аккуратно поводя на карте простым карандашом новую кривую и вновь прикладываясь к биноклю. На подконтрольном объекте все было в норме - за время моего общения с Поликарпычем обстановка изменяться не пожелала.
      - Ну и ладушки, - похвалил я супостатов, откладывая бинокль в сторону и принимаясь потреблять пиво с воблой. - Будете вести себя хорошо - я вас небольно зарежу...
      Таким вот образом я развлекался уже пятнадцатый день: сидел на третьем ярусе сеновала своей бывшей домработницы тети Маши, любовался в бинокль на собственное подворье, а вечерами иногда для разнообразия катался с Поликарпычем - сыном тети Маши - на его "Ниве" по буеракам приграничья.
      До Стародубовска я добрался без приключений. Злые бандиты Ольховска не стали преследовать меня по железной дороге: то ли не хватило ума организовать розыскные мероприятия вне городской черты, то ли просто никому в голову не пришло, что у меня достанет наглости легально сесть в вагон СВ и с комфортом путешествовать, вместо того чтобы прятаться по брошенным дачам да ползти под покровом ночной мглы мимо бандитских блокпостов, расставленных вокруг города. С финансами проблем не возникло: на первой же сорокаминутной остановке смотался в обменник и поменял сто баксов, заодно проверив подлинность остальных. Не знаю, как обстоят дела со всей суммой "выкупа", но те тридцать штук, что мне удалось вынести с поля боя, оказались полноценными госдензнаками. Спасибо Калине - если кто встретит, передайте, что Сыч кланялся. Хотя нет - лучше передайте оборонительную гранату. Без предохранительной чеки...
      Итак, я опять вырвался из цепких лап смерти. Я был свободен, обладал некоторой суммой, достаточной для того, чтобы в течение определенного периода обеспечить полноценную жизнедеятельность, и был полон решимости вернуть себе свой прежний статус, утраченный около года назад. Мирной жизнью я развлекаться вновь не пожелал - практика показала, что ваш покорный слуга слабо приспособлен к обычным параметрам существования, привычным большинству законопослушных граждан.
      В Стародубовске меня, как и следовало полагать, никто не ждал. Посетив обгоревшие развалины домов, некогда принадлежавших полковнику Шведову и команде, я прошел мимо своего подворья по другой стороне улицы - подняв воротник куртки и ускорив шаг.
      От моего дома за километр перло чьей-то нездоровой жизнедеятельностью. У ворот стояли две крытые фуры с кабардинскими номерами, еще какая-то машина виднелась во дворе, слышался гортанный горский говор вперемежку с отборным русским матом. С трудом подавив выскочившее откуда-то из недр души чувство категорического неприятия столь явной несправедливости, я стиснул зубы и прошмыгнул дальше по улице. Эх ты, черт! И где мой пулемет?!
      Чего это я так разошелся? Извольте. Представьте себе - после долгого отсутствия вы подходите к собственному дому, а в нем орудуют чужие люди. Не грабят, не воруют - живут они там.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.