Варни вампир 3, или Утро кровавого пира (Варни-вампир - 3)
ModernLib.Net / Научная фантастика / Прест Томас / Варни вампир 3, или Утро кровавого пира (Варни-вампир - 3) - Чтение
(стр. 11)
Автор:
|
Прест Томас |
Жанр:
|
Научная фантастика |
-
Читать книгу полностью
(579 Кб)
- Скачать в формате fb2
(242 Кб)
- Скачать в формате doc
(226 Кб)
- Скачать в формате txt
(216 Кб)
- Скачать в формате html
(239 Кб)
- Страницы:
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20
|
|
- За исключением одного, - засмеялась Флора, - того адмирала, который является естественным, но не является диковинкой, разве что его можно назвать ею за то, что он необычайно справедлив и великодушен. А что касается кораблей, то как же можно не восхищаться ими! И если адмирал Белл предлагает поселиться в какой-нибудь прекрасной морской вилле у берега моря, я буду за такое предложение. - Браво! Ура! - закричал адмирал. - Вот что я тебе скажу, господин Чарли, ты, человек на неподходящей работе, мне очень хочется тебя вытеснить и забрать мисс Флору себе. - Нет, дядя, - сказал Чарльз, - это будет очень жестоко, после того как она пообещала себя мне! Как вы думаете, мне это понравится, будьте милосердны! В этот момент, еще до того как кто-нибудь мог сделать дополнительное замечание, раздался сильный звон колокольчика у ворот сада. Генри сказал: - Это мистер Чиллингворт, я рад, что он пришел в это время, чтобы присоединиться к нам на этом совещании. Он дает очень ценные советы. Более того, думаю, он принесет нам какие-нибудь новости, которые стоит услышать. Единственный их слуга зашел в комнату и сказал: - Если вам будет угодно, пришла миссис Чиллингворт. - Миссис? Вы хотели сказать мистер. - Нет, это миссис Чиллингворт со своим ребенком. - Дьявол! - сказал адмирал. - Что ей нужно? - Я войду и скажу вам, - сказала миссис Чиллингворт, - что мне нужно, она направилась в комнату, проходя мимо слуги... - Сейчас я вам скажу, вы, старый морской краб. Мне нужен мой муж. С вашим вампиром и со всеми этими вашими делами, я не видела его уже три недели. Что мне делать? Пациенты лечатся как могут без него. Вы думаете, им охота будет ждать, пока он закончит свои дела у вас? Наверное, нет. Люди не такие дураки. Живо найдут себе другого лекаришку! А мы по его милости поумираем с голоду!!! - Я скажу вам, что нужно сделать, мэм, - сказал адмирал, - мы все сразу заболеем, чтобы сделать вам одолжение. Я начну с кори. - Вы старая морская свинья, думаю, именно из-за вас-то мой муж пренебрегает женой и семьей. Я не понимаю, что ему нужно от вампиров. Я никогда не слышала, что они принимают лекарства и пилюли. - Об этом не слышал ни один дурак, - заявил адмирал, - но если вам нужен ваш муж, мэм, то искать его здесь нет смысла, поскольку здесь его нет. - Тогда где он? Он где-то гоняется за кем-то из ваших зверских вампиров, провалиться мне на этом месте, и вы знаете, где его искать. - Вы ошибаетесь, потому что мы этого не знаем. Мы и сами хотим его увидеть, мэм, и на самом деле, сами не можем его найти. - Очень хорошо сказано, сэр, но если бы вы были женатой женщиной, с детьми, последний из которых грудной, вы бы чувствовали себя по-другому. - Пропади я пропадом, если бы я так себя почувствовал, - сказал адмирал, - что до последнего, то я бы просто скрутил ему шею и выбросил за борт. - Какой же вы зверь! Мне совершенно ясно, что у вас никогда не было ребенка. - Миссис Чиллингворт, - сказал Генри, - думаю, у вас нет оснований жаловаться на нас из-за своих домашних проблем. То, куда ходит ваш муж и что он делает, это его личное дело, и я не думаю, что мы отвечаем за то, дома он или не дома. Думаю, говорить другим людям о своих личных делах - это дурной тон. - Неужели? - сказала миссис Чиллингворт, - это только вы так считаете, вы, безусый щенок. - Знаете, мадам, я не знаю, какое отношение к делу имеет отсутствие у меня усов. Думаю, мое мнение верно и без усов. - Я скажу доктору, - сказала Флора, - когда увижу его. - Скажете, мисс "кукольные глазки"? Дорогая, что вы скажете доктору? - Что вам нужно? - сказал Генри. - Ради чести вашего мужа, мы хотим, чтобы вы вели себя цивилизованно. Мы честно говорим вам, что его нет здесь, поэтому мы не можем понять, что еще вам нужно от нас. - О, это уже скандал, - сказал адмирал, - вот чего она хочет. Это же женщина. Им нравится скандалить по любому поводу. Садитесь, мэм, выпьем по стакану грога. - Нет, я не сяду. Я смотрю на это место как на логово, полное змей и пресмыкающихся. Вот мое мнение. Я больше не останусь здесь. Надеюсь, когда-нибудь вы поймете, что значит быть матерью пятерых детей и одного грудного ребенка, я презираю всех вас и покидаю вас! Сказав это, миссис Чиллингворт покинула это место, чувствуя себя униженной и оскорбленной. Они были вынуждены позволить ей уйти, не дав никакой информации, потому что они помнили большой скандал, который она устроила в прошлый раз, когда направила толпу в поместье Баннервортов, чтобы люди поохотились там на вампира Варни и избавили ее от проблем, которые очень вредили широкой практике ее супруга. - В конце концов, - сказала Флора, - миссис Чиллингворт - не самый изысканный человек в мире, к сожалению. - Что? - закричал адмирал. - Мисс "кукольные глазки", как это вам понравилось? - Это ерунда. Она может называть меня, как ей нравится. - Думаю, она хорошая жена, - сказал Генри, - несмотря на ее небольшие странности. Наверно, сейчас нам нужно вернуться к сэру Френсису. Мы обсуждали возможность его отъезда из Англии, чтобы он не смог принести вреда кому-либо еще. Думаю, это правильная мысль. - Согласен, согласен. Это лучшее, что можно сделать. И он за это предложение сразу ухватится. - Я пойду к нему наверх, - сказал Чарльз, - и позову его. Не сомневаюсь, что он согласится на такое предложение. Чарльз Голланд встал и побежал вверх по лестнице дома в комнату, которая, благодаря великодушию семьи Баннервортов, была выделена Варни. Он спешно вернулся через две минуты с маленьким кусочком бумаги в руке, который положил перед Генри, сказав: - Что вы думаете об этом? Генри взял бумагу и увидел написанные на ней слова: "Прощайте навеки! Ваш Вампир Варни". - Он ушел, - сказал Чарльз Голланд. - Комната пуста. Там не было его плаща и шляпы, а также всего остального, что ему принадлежало. Он ушел в такой неожиданной манере, что я боюсь худшего. - Чего вы боитесь? - Я точно не знаю чего. Но у нас есть основания бояться всего, это непредсказуемое существо способно на все. Такими же непредсказуемыми, как он сам, всегда были его мотивы, цели и действия. Вынужден признаться, что я был бы очень рад его отъезду из Англии. А теперь только Небесам и его таинственному интеллекту известно, что он собирается сделать. - Должна признать, - сказала Флора, - что я бы не стала думать так о Варни. Мне кажется, он изменился. Я вообще не опасаюсь, что он предпримет какие-то действия против нас. Я убеждена в его честности, поэтому не чувствую неловкости после того, что случилось. Возможно, для того, что он сейчас сделал, у него есть какие-то причины. - Я не могу себе представить, - сказал Генри, - что за новые обстоятельства могли возникнуть, чтобы произвести такой эффект на Варни. Все оставалось как было. Даже если что-то случилось за дверями дома, я не вижу способа, которым бы он мог узнать об этом. Поэтому его уход - это дело расчета или мгновенного импульса, очевидно, что он не мог ниоткуда получить какие-либо известия. - Очень странно, - сказал Чарльз Голланд, - что он покинул нас как раз тогда, когда мы обсуждали его отъезд. Он сделал это так внезапно и таким странным образом... - О, - сказал старый адмирал, - я же говорил вам, что видел его глаза. Этого для меня было достаточно. Я знал, что он что-то затевает. Это для меня было так же несложно понять, как отличить грот-мачту от якорной цепи. Он не мог ничего с собой поделать, такова природа зверя. Вот и все, что можно об этом сказать! Глава XCII Неприятности доктора с картиной Доктор Чиллингворт и Джек Прингл находились в такой ситуации, которая не позволяла им долго общаться. Они были победителями, это правда, но кроме победы они могли мало чем похвастаться. Победа - это великая вещь. Это как позолоченный китель, который приводит в замешательство и ослепляет великолепием. Никто не может ничего сказать, когда вы победитель. Но какое горе скрывается за этим! Эта победа почтенного доктора в его помощника не дала им ничего. Они ничего не получили. Хуже того, их так избили, что они почти не могли говорить. Несколько мгновений они сидели напротив друг друга, переводя дыхание и молча глядя друг другу в лицо. Через окно светила луна. Ее лучи падали на пол. Тишину этой сцены ничего не нарушало, никакие объекты не отбрасывали тени на полу. Все было спокойно и неподвижно. За исключением двух посетителей, у которых болели ушибленные места. - Хорошо! - сказал Джек Прингл, произнося морские проклятия и вытирая лицо внешней стороной руки, - мы победители на этом поле битвы. Но похоже, что после тяжелой драки нам досталась никчемная картонка, это досадно. - Но у нас есть картина, Джек, у нас есть картина, ты видишь. Это уже кое-что. Я уверен, что ее мы сохранили благодаря тебе. - Хорошо, возможно. Впрочем, картина ужасная. Ее достаточно, чтобы напугать леди и испортить ей настроение. Думаю, было бы очень хорошо сжечь ее. - Я бы тоже скорее пожелал, чтобы она была сожжена, - сказал доктор, чем попала в руки этого... - Кого? - спросил Джек. - Я не знаю, - сказал мистер Чиллингворт, - вора, можно сказать, потому что вторгаются в чужой дом и забирают чужие картины только воры. - Пират, обычная сухопутная акула. - Да, он явно не похож на честного человека, Джек. Но, в любом случае, сегодня мы его нападение отбили. - Да, - сказал Джек, - корабль освобожден. Самая лучшая компания плохая компания, доктор. - Может быть, хотя мне не совсем понятно. Джек, если бы ты не подоспел вовремя, со мной бы обошлись подло. Он был слишком силен для меня. Я еще никогда не был так близок к смерти, но ты появился как раз вовремя и спас мне жизнь. - Да, он был крупным и противным парнем, и выглядел как старое дерево. - Ты его видел? - Да, конечно. - А я не успел обратить внимания на черты его лица. Я очень хотел его разглядеть, но темнота не позволила бы мне этого сделать, даже если бы у меня было время. - Я рассмотрел его, он был высоким и странным парнем, этакой длинноногой акулой. Он нанес мне такой удар или два, каких я не получал очень давно, и не хочу их больше получать, хотя я и не боюсь встретить даже самого дьявола. Человек не может сделать больше того, что может, доктор. - Нет, Джек, очень немногие могут что-то сделать, вот в чем дело. Но ты сделал это. На сегодня мне достаточно. Он был равен по силе нам двоим. - Да уж. - Кроме того, он чуть не унес картину. Она ему очень мешала. Думаешь, мы бы задержали его, если бы не дрались за картину? - Возможно. Надо было повиснуть на нем и висеть, пока он не сдался бы. Будь он у нас в плену, он бы стал петь другие песни. Тем не менее, этого не произошло. Как долго вы здесь? - Недавно, - ответил доктор, у которого немного кружилась голова от полученных ударов. - Я не могу сказать точно, но недолго, я думаю. - Откуда он появился? - поинтересовался Джек. - Откуда? - Да, док, откуда он вышел? Из окна, наверное, оттуда же, куда и убежал, я так думаю, это наиболее вероятно. - О, нет, нет. Он вышел из-за картины. В этой картине есть какая-то тайна, это точно. Очень странно, что он так отчаянно старался унести ее с собой. - Да, можно подумать, - сказал Джек, - в ней есть что-то, чего мы не видим, и что стоит больше, чем мы можем подумать. Возможно, она нужна каком-нибудь коллекционеру. - Я не знаю, - сказал мистер Чиллингворт, качая головой, - я не знаю, зачем ему была нужна картина, но я знаю совершенно точно, что целью его визита была именно она. - Это точно. Он очень хотел унести ее с собой, - сказал Джек, - она бы была хорошим украшением карцера в Калькутте. - Зачем вешать ее там, где ее нельзя будет увидеть, - заметил мистер Чиллингворт, - я не знаю, но осмелюсь сказать, что возможно, она бы выглядела там неплохо. - Да, и мы бы не видели этого уродливого лица. Хотя это было бы даже хорошо. Вы собираетесь оставаться здесь всю ночь и нести дежурство, доктор? - Я собирался дежурить здесь, Джек, - сказал доктор, - но сейчас нет смысла оставаться :здесь. Мы спасли картину и теперь оставаться в доме нет необходимости. На самом деле, теперь нет .опасности ограбления. - Пока мы здесь, - сказал Джек Прингл, - контрабандист не покажет сюда своего носа, зная, что таможенное судно в дозоре. - Конечно нет, Джек, - сказал мистер Чиллингворт, - я думаю, мы их напугали, картина в безопасности. - Да, пока мы здесь. - И после того как мы уйдем, я надеюсь. Джек покачал головой, показывая свое сомнение по этому вопросу, и выражая свои опасения за судьбу полотна, несмотря на то, что оно ему очень не нравилось. - Ты думаешь, что она не будет в безопасности? Почему? - спросил мистер Чиллингворт, желая узнать, что Джек возразит его мнению, особенно после того, как он потревожил мародера на месте преступления. - Потому что этот самый человек будет следить за вами. Когда вы уйдете, он вернется и заберет эту мерзкую картину с собой. - Да, может быть, - сказал мистер Чиллингворт, подумав. - Он даже поставил под угрозу возможность убежать, желая унести с собой картину. - Она чертовски нужна ему, - сказал Джек. - Что, картина? - Да, а зачем, вы думаете, он так отчаянно пытался удрать с ней? Она нужна ему позарез. Рано или поздно он вернется за ней, какие бы препятствия ни стояли у него на пути. Таково мое мнение. - Это кажется правдой. Но я не знаю, что делать. - Возьмем ее в коттедж, - предложил Джек. - Возможно, картина чего-то да и стоит. Я предлагаю взять ее с собой. - Это неплохой план, Джек, - сказал мистер Чиллингворт, - хоть и немного затруднителен. Но что скажут наши друзья, когда увидят это пугающее лицо в том тихом и спокойном доме? - Зачем, скажут они, вы приволокли эту образину, - сказал Джек. - Вот и все, что они скажут, но это будет лучше. Кроме того, когда вы расскажете им о случившемся, они одобрят ваши действия. - Да, да, - сказах Чиллингворт, - и, поскольку, кажется, картина, бесспорно, была объектом атаки, я сохраню ее в любом случае. - Я помогу вам. - Спасибо, Джек. Твоя помощь очень кстати. По крайней мере недавно она была очень и очень кстати. - Все в порядке, доктор, - сказал Джек. - Я могу стать вашим помощником на несколько дней. - Ты спас мне жизнь, Джек, и я этого не забуду, - сказал мистер Чиллингворт. - Я отблагодарю тебя. Я буду тебя бесплатно лечить. - Спасибо вам, - сказал Джек, слегка перекосив лицо. - Надеюсь, у вас в том не будет необходимости. Я лучше выпью банку грога, чем любое лекарство, которое вы вздумаете прописать мне. Не считайте меня неблагодарным. - Что ты! Но я уже перевел дыхание. Думаю, нам лучше покинуть это место. - И чем раньше, тем лучше. Мы можем не спеша отправиться обратно. Луна поднялась в небе. Сейчас не было облаков, но свет не был ярким, потому что луна была убывающей. Это была одна из тех ночей, во время которой поднимаются незаметные испарения тумана и несколько закрывают луну, или, по крайней мере, делают ее более тусклой. Лучи ее, падавшие на пол комнаты, были менее яркими, чем сначала. Казалось, что ветра нет. Все было спокойным и тихим. Не было никакого движения, не было никаких звуков, за исключением дыхания тех, кто сидели в этом месте и смотрели по сторонам и друг другу в лицо. Неожиданно тишину ночи потревожил очень тихий, но отчетливый звук, который они услышали. Это был негромкий стук в окно, как будто кто-то стучал по нему ногтями. В удивлении они несколько секунд смотрели друг другу в лицо, а затем повернули головы в сторону окна, но не увидели там ничего, даже тени. - Так, - сказал мистер Чиллингворт, послушав этот странный звук и не в силах определить, что производило эти постукивания, - что это может быть? - Не знаю, - сказал Джек очень спокойно, украдкой бросая взгляд на окно. - Ничего не вижу. - Да, но что-то же должно быть, - настаивал мистер Чиллингворт, что-то должно стучать обо что-то. - Осмелюсь сказать, что-то там есть, но я ничего не вижу. Я не знаю, что это может быть, кроме как... - Кроме как что? Говори, - с нетерпением сказал доктор. - Кроме как сам Нептун стучит своими длинными ногтями, подсказывая нам, что мы сидим здесь слишком долго. - Тогда, думаю, мы можем и уйти. Хотя, скорее всего, это враг предлагает нам покинуть это место, чтобы он мог заняться своим нечестивым делом. - Может быть, может быть, - сказал Джек. - Но вот опять, - сказал доктор, - слышите? Я слышу это такт же отчетливо, как свои слова. - Да, - сказал Джек, - я слышу это достаточна четко, и вижу тоже. Более того. Да, да, точно, я могу объяснить - что это. - Ты можешь? Тогда объясни, - сказал доктор, подходя к окну, перед которым стоял Джек и пристально смотрел на определенное место разбитого окна, - что это? - Посмотрите туда, - сказал Джек, указывая пальцем на определенное место, куда посмотрел доктор, ожидая увидеть длинную худую руку, стучащую по стеклу, но ничего не увидел. - Где оно? - Вы видите это ответвление плюща или что-то вроде того? - спросил Джек. - Да, я вижу. - Понаблюдайте за ним, когда дует ветер, оно поднимается и стучит но стеклу. За его словами последовал легкий порыв ветра и на практике продемонстрировал природу звуков. Когда растение было потревожено ветром, можно было услышать старый знакомый звук. - Хорошо, - сказал мистер Чиллингворт, - каким бы простым и неважным делом это ни было, я рад услышать практическое объяснение, в котором можно не сомневаться. Значит, мы не окружены и можем незаметно покинуть это место. Я не знаю, сколько весит эта картина, но я попытаюсь взять ее. - Стоп! - сказал Джек. - Я понесу ее. Вернее, сначала ее буду нести я, а если устану, будем чередоваться. - Мы можем сразу нести ее вдвоем, чтобы никто из нас не устал. - Как вам угодно, сэр, - сказал Джек Прингл. - Я готов подчиниться вашим приказам. Однако если мы хотим прийти до того, как наши друзья лягут спать, нам лучше сразу же отправляться, тогда нам не придется их беспокоить. - Да, Джек, - сказал мистер Чиллингворт, - очень хорошо: давай возвращаться. - Очень хорошо, - сказал Джек. Они оба встали и подошли к картине, которая стояла в углу у стены. На нее упал свет и придал ей ужасный и отталкивающий оттенок, вызвавший у мистера Чиллингворта чувство, которое он не мог объяснить. Они стали обвязывать картину веревкой, чтобы ее легче было нести вдвоем. Это заняло не много времени и когда было завершено, они перенесли картину в большой холл и, открыв дверь, вынесли ее. Положив на плечи зловещий портрет, они прошли через сад и вышли на дорогу. - Теперь, - сказал Джек, - вне поместья, мы можем нестись под всеми парусами. - Я бы не стал этого делать, - сказал доктор, - по двум причинам, во-первых, я не могу бежать, а во-вторых, мы можем повредить картину. Кроме того, нет смысла торопиться. - Хорошо, - сказал Джек, - как вам угодно, доктор. Я готов делать все, чтобы помочь вам. - Я очень рад твоей помощи, - сказал мистер Чиллингворт, - пойдем медленно. Потому что уж очень неудобно нести эту картину. - Она не тяжелая, - сказал Джек, поднимая ее вверх, это заставило доктора дернуться сначала назад, а потом вперед. - Нет, стой, не делай так, Джек, иначе я упаду, - сказал доктор. - Прошу прощенья, - сказал Джек, - надеюсь, я не причинил вам неудобств. Я могу нести эту картину сам. - Я тоже, - сказал мистер Чиллингворт, - но тогда мы причиним какой-нибудь вред картине. - Да, верно, - сказал Джек. Они продолжили идти с большой осторожностью и с большим вниманием. Становилось поздно и никого не было вокруг, по крайней мере они никого не встретили. Люди обычно не бродят после наступления темноты, особенно после сообщений о вампире; предпочитая не хвастаться своей смелостью, люди старались не выходить из дому по ночам. Вечер был не совсем темным благодаря лунному свету. Но его затемнял туман, из-за которого объекты местности было трудно разглядеть. Когда они подошли к границе деревни, Джек Прингл сказал доктору Чиллингворту. - Мы пойдем через деревню, доктор? - А почему бы и нет? Не думаю, чтобы кто-нибудь отважился причинить нам вред. К тому же это кратчайший путь. - Очень хорошо, - сказал Джек, - я согласен, я не думаю, что кто-то рискнет напасть на меня, тем более когда я не один. Они продолжили путь молча и шли так некоторое время. Доктору было все равно, разговаривать с Джеком или нет, болтовня была пустой. Кроме того, несмотря на легкость картины, в которой убеждал его Джек, доктор находил ее тяжелой и неудобной для переноски. Если бы он нес ее сам, у него были бы большие трудности. - Мы уже почти пришли, - сказал Джек, опуская свой конец картины, что заставило доктора Чиллингворта остановиться. - Да, мы почти пришли, но почему ты остановился? - Вы видите, - сказал Джек, подтягивая штаны, - как я и сказал, мы уже почти пришли. - Да, и что с того? Мы же собирались идти до конца, правильно? спросил доктор. - Да, точно. Это так. Вы собирались делать это, но не я. - Что ты имеешь в виду? - поинтересовался Чиллингворт, - ты говоришь загадками, Джек. Что с тобой случилось? - Ничего, видите ли, я не хочу идти в коттедж, потому что у нас с адмиралом произошло то, что вы называете громким ворчанием, и я сейчас в немилости, хотя не знаю почему. Я всегда исполнял свои обязанности для него, а также для своей страны. Старик, однако, обижается. Я тоже. Джек такой же, как его хозяин и на суше. - Так, значит, ты не хочешь идти туда? - сказал Чиллингворт. - Да. Не потому, что боюсь или стыжусь, я просто никому не хочу причинять беспокойства и не хочу, чтобы в мою сторону бросали злые взгляды. - Очень хорошо, Джек, - сказал доктор. - Я вам очень обязан, и если вы не хотите идти, я не буду настаивать. - Я понимаю, доктор. Я оставлю вас здесь, если вы сможете проделать оставшийся путь сами. Вам осталось пройти не более двухсот ярдов, так что вы в безопасности. До свидания. - До свидания, Джек, - сказал доктор Чиллингворт, который стоял, потирая свой лоб, когда картина стояла у забора. - Вам подать ее? - Нет, спасибо. Я могу и сам поднять ее. Она не такая тяжелая. - Тогда до свидания, - сказал Джек. Через несколько секунд он исчез из виду, и доктор остался наедине со зловещей картиной. Ему осталось пройти всего ничего, он уже был в пределах слышимости из коттеджа. Было уже поздно, он верил, что еще застанет их неспящими, потому что спокойствие и тишина вечера очень гармонировали с их чувствами. В такое время они могли смотреть в лицо природе и свободно мыслить, потому что сейчас не было никого, кто бы мог потревожить тишину и спокойствие этого места. - Хорошо, - пробормотал Чиллингворт, - сразу и пойду в коттедж с этим грузом. Как они посмотрят на меня, после того как я покажу, что принес им? Я не могу не улыбаться при мысли о том, как они будут выглядеть после моего появления. Переполненный приятными мыслями, доктор положил картину на плечо и медленно зашагал. Он подошел к глухой стене, которая вела к входу в сад. Там была плантация молодых деревьев, которые нависали над дорогой и отбрасывали тени, - отличное место в жаркую погоду. Доктор нес картину на плече, но ему было не удобно, потому что вес картины давил на него, он был вынужден остановиться и поменять плечо. - Вот, - пробормотал он, - так-то будет получше. Он продолжил путь медленным и ровным шагом, уделяя все свое внимание манере переноса картины. Внезапно его парализовал громкий крик такого странного характера, что он невольно остановился. В следующий момент его ударило что-то тяжелое, как будто со стены да него прыгнул человек. Так оно и было, через мгновение он понял, что его попытались лишить картины. Он понял это и стал сопротивляться, но был вынужден выпустить картину из рук. Некоторое время нельзя было сказать точно, кто выйдет победителем, но сил доктора было недостаточно, чтобы сопротивляться сильному противнику, с которым он был вынужден бороться, и тяжелым ударам, которые посыпались на него. Сначала он еще мог сдерживать атаку, но, пропустив нескольких сильных ударов, он упал, и силы покинули его. А затем он получил удар, который и вовсе лишил его чувств. Он не мог сказать, как долго лежал здесь, но, как он подумал, недолго, потому что все вокруг него было таким же, как и до нападения. Луна почти не сдвинулась, и тени падали в том же направлении. - Я лежу здесь не долго, - пробормотал он через несколько мгновений размышлений, - но, но... Он остановился и оглянулся вокруг. Объект его заботы исчез. Картины нигде не было. Ее унесли, когда он был побежден. - Ушел! - сказал он низким печальным голосом. - И после всего что я сделал! Он вытер лоб рукой, и на внешней стороне руки он увидел темную кровь. Он обнаружил, что бровь его рассечена. Он даже чувствовал, как кровь струится. вниз до его лицу. Доктор встал и нетвердым шагом подошел к стене. Опираясь на нее, он зашагал, пока не достиг двери. Его увидели из окна Генри и Чарльз Голланд. Видя, что он идет такой нетвердой походкой, они бросились к двери. - Доктор, - воскликнул Генри Баннерворт, - что случилось? - Я почти мертв, - простонал Чиллингворт. - Дайте мне руку, Генри. Генри и Чарльз Голланд немедленно подошли к нему, перенесли его в дом и положили на кушетку. - Что случилось, доктор? Вы попали в немилость толпы? - Нет, нет, дайте мне выпить немного воды. Я очень слаб, очень слаб. - Дайте ему вина или лучше грога, - сказал адмирал. - Он дрался с каким-то пиратом, который повредил ему голову. Вас же не били по нижним частям тела, доктор? Доктор не ответил на его вопрос, он жадно выпил содержимое стакана, в который Чарльз Голланд налил из бутылки немного крепкой голландской водки, это придало ему сил. - Вот! - сказал адмирал. - Это вам поможет. Как же причинили вред вашим .верхним частям, а? - Пусть сначала умоет лицо и руки. Так ему будет легче говорить. - О, спасибо, - сказал Чиллингворт. - Мне уже гораздо лучше. Но у меня несколько сильных ушибов. - Как это случилось? - Я шел осмотреть комнату, где висела картина, в поместье Баннервортов. Где висела картина? - спросил Генри. - Где она висит, вы хотели сказать, да, доктор? - Нет, где она висела и где сейчас не висит. - Пропала? - Да, пропала, я расскажу вам об этом. Я пошел туда, чтобы подежурить, но не нашел там никого. Внезапно из-за картины вышел какой-то человек. Мы стали с ним драться. Когда я был уже почти побежден, мне на помощь пришел Джек Прингл. - Эта собака? - пробормотал адмирал. - Да, он пришел как раз вовремя, я думаю, он спас мне жизнь, потому что тот человек, кем бы он ни был, без колебаний убил бы меня. - Джек - хороший парень, - сказал адмирал. - Бывали и хуже, по крайней мере. - В течение нескольких минут мы отчаянно дрались, в это время тот человек очень старался утащить с собой картину. - Утащить с собой картину? - Да, мы дрались за нее. Но мы не смогли удержать его. Он был таким сильным, что вырвался и убежал. - С картиной? - Нет, картину он оставил. Мы решили уйти и забрать ее с собой. Джек помогал мне нести ее, пока до коттеджа не осталось пары сотен ярдов. Там он меня оставил... - Вот увалень! - рявкнул адмирал, перебивая его рассказ. - Я взял картину на плечо и зашагал. Неожиданно на меня упало что-то тяжелое, как будто на меня напрыгнул человек. - Человек? - Да, я дрался с ним, он чуть не убил меня, потому что был гораздо сильнее меня. Он сбил меня с ног и лишил меня чувств, думаю, он думал, что убил меня. - А что стало с картиной? - Я не знаю, но думаю, что он унес ее с собой, когда я очнулся, ее уже не было.. Несколько мгновений стояла тишина, во время которой, казалось, все были заняты своими собственными мыслями, и в силу чего молчали. - Вы думаете, картину забрал тот же человек, который напал на вас в доме? - спросил наконец Генри Баннерворт. - По крайней мере общая внешность, насколько я мог видеть в темноте, была та же. И цель в обоих случаях была одной и той же. - Это верно, - сказал Генри Баннерворт, - и даже более чем вероятно. Но пойдемте, доктор, вам нужно отдохнуть и поесть после ваших приключений. Глава ХСIII Тревога в Андербери. - Подозрения семьи Баннервортов и таинственное сообщение Примерно в двадцати милях к югу от поместья Баннервортов находился крупный ярмарочный город, Андербери. Город был большим и процветающим, и был замечателен не только своим расположением, но и безмятежным спокойствием его обитателей, которые слыли зажиточными и преуспевающими людьми, полагающимися только на свои финансовые ресурсы. Город имел прекрасное месторасположение, поскольку находился недалеко от южного побережья Англии. Из-за этого поблизости от него было выстроено много прекрасных особняков и вилл. Кроме того, здесь были очень дорогие поместья. Одно из них, называвшееся Андербери-на-Горе, огромный особняк построенный на возвышенности, сдавался или продавался. Очень много лет им владела семья по имени Миллтаун, которые жили здесь в комфорте и респектабельности, пока не случилась эпидемия. Сначала заболели слуги, затем болезнь распространилась на младших членов семьи, а от них передалась взрослым, произведя такое опустошение, что в течение трех недель из всей семьи остался в живых только один молодой человек, который справился с болезнью благодаря своему, врожденному крепкому телосложению. Вскоре он обнаружил, что остался единственным и последним в своем роду. И тогда им овладела меланхолия, все, что раньше радовало его, теперь причиняло боль воспоминаниями самого агонизирующего характера.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20
|