– Итак, миссис Торн, судя по всему, ваш Райли уже сказал моей Глории, что собирается остаться. – Бидди сложила свои короткие пухлые ручки на круглом животе и бросила взгляд во двор. Луиза Торн подошла к окну, и Бидди ткнула пальцем в приближающуюся стройную фигуру Райли. Он быстро шагал в сторону дома, а вслед за ним торопилась Глория, продолжая что-то ему доказывать.
      «Уж молодой Торн сумеет встряхнуть девчонку так, что она забудет про траур, – подумала Бидди, довольно улыбаясь. – Парню всегда удавалось вывести Глорию из себя всего лишь одним своим присутствием».
      – Господь всемогущий! Бидди, ты говоришь, она страшно разозлилась, когда я случайно проболталась о наших планах? Да ты только взгляни на это бедное дитя! Эх, всему виной мой длинный язык. Что же нам теперь делать?
      Продолжая с удовольствием наблюдать за молодежью, Бидди невозмутимо ответила:
      – А ничего не делать. Как вы говорите, Господь всемогущ, вот пусть он сам и разберется. – Бросив последний взгляд на Глорию и Райли, Бидди повернулась к Луизе Торн: – Спасибо, что уговорили Райли приехать к нам. Жаль только, Зик и Джон не захотели зайти, так и стоят там, на холме.
      Не отрывая взгляда от окна, Луиза махнула рукой, отметая разом и благодарность, и сожаление:
      – Упрямые мальчишки, настоящие Торны, каки их старший братец. Я им все уши прожужжала, даже готова была связать Райли по рукам и ногам, силой затащить на ранчо Лолес и заставить здесь остаться. А Бен? Он буквально позеленел от злости. Вот как повел себя мой муж! Я скажу, кого тебе надо благодарить. Того беднягу, которого ты послала к нам с запиской. Да его едва не пристрелили, когда он отдавал мне твое послание.
      Луиза бросила лукавый взгляд на Бидди и ухмыльнулась:
      – Но уж теперь Райли не удастся выставить вон. Наша милая малышка Глория умудряется всякий раз доводить его до белого каления. Стоит ей только взглянуть на него своими прелестными глазками, и мой мальчик превращается в воск в ее руках. Только он никогда в этом не признается.
      Бидди улыбнулась в ответ. Неожиданно доброе открытое лицо Луизы приняло озабоченное выражение. Она с тревогой повернулась к Бидди.
      – Ты ведь знаешь, что он любит Глорию, правда? – Бидди вздохнула.
      – Да уж. Мы все знаем об этом еще с тех пор, когда Глория была совсем маленькой, а Райли было тогда шесть лет. Если и есть кто-то, кто не догадывается об этом, так это сама Глория. И это как раз, может, и к лучшему, потому что вряд ли ваш мистер Торн был бы счастлив с такой женой.
      Теперь вздохнула Луиза:
      – Да Бен скорее умрет, чем позволит Райли жениться на Глории! Но что бы там ни думал его отец, Райли это не остановит, коли уж он сделал свой выбор. Запомни, если и эта девочка испытывает к нему те же чувства, неприятностей нам не миновать. – Бидди покачала головой:
      – Я знаю. И все же пусть все идет своим чередом. Мне некого винить, кроме себя. Это я попросила его приехать и свела этих детей вместе. – Произнеся это, Бидди посмотрела в лицо своей собеседнице и заметила, что Луиза явно колеблется, не решаясь высказать какую-то мысль. Бидди поджала губы и проговорила: – Ну давайте же, выкладывайте. Что бы это ни было, лучше обсудить все сейчас.
      – Ты права, – сдалась миссис Торн. – Среди фермеров начались разговоры, что хорошо бы забрать у вас пастбищные земли. Я боюсь, что одними словами тут дело не обойдется. Они без конца собираются вместе, шумят и мутят воду.
      – Господь не даст нас в обиду, – высказалась Бидди, прижимая руку к горлу. Она снова бросила взгляд за окно и оглядела далекие холмы. – Эта земля не стоит того, чтобы затевать из-за нее кровную вражду. Ведь это всего лишь трава для скота.
      – Но ведь именно Джей-Си выступил зачинщиком в этом конфликте, – тихо ответила Луиза.
      – Я знаю. Ладно, пойдемте спасать вашего сына от гнева Глории Лолес.
      Леди обменялись заговорщическими взглядами и быстро покинули кухню. Они пересекли холл, миновали большую комнату и остановились, услышав, как хлопнула входная дверь. В дом ворвался Райли, за ним спешила Глория и гневно кричала:
      – Я должна была понять, что у тебя на уме, еще когда ты отвязывал свою лошадь от повозки!
      Бидди вцепилась в крест, висевший у нее на шее. Может, ей не следовало просить Райли остаться? Но теперь все равно уже слишком поздно – в руках у Райли была целая куча вещей, а на лице написана твердая решимость поступать так, как он считает нужным. Парень отлично держался и не обращал на Глорию ни малейшего внимания, а она пыталась ему помешать, цепляясь за его куртку и громко ругаясь. Бидди смотрела во все глаза, как Торн, не сказав никому ни слова, молча поднялся по лестнице на второй этаж, где располагались спальни.
      Дамы обменялись взглядами. Мать Райли выглядела растерянной. Бидди решила, что пора положить этому конец. В конце концов, эту кашу заварила она сама.
      – Глория Би, как ты себя ведешь? Что за манеры? Я-то думала, что получше тебя воспитала.
      Эта неумелая попытка успокоить юную леди вызвала бешеную вспышку гнева у Глории.
      – А как еще можно вести себя с этим Райли? – Глория в ярости наступала на Бидди, как будто та была курицей, которую следовало немедленно водворить в курятник. – Скажи ему, что он не должен здесь оставаться! – кричала Глория, тыча пальцем в Райли. – Скажи ему, что его тут никто не ждал и его присутствие здесь никому не нужно. Скажи, чтобы он немедленно покинул наше ранчо.
      Прежде чем Бидди успела открыть рот, Райли, нарочито шумно поднимавшийся по лестнице, остановился на ступеньке и крикнул:
      – А что будет, если я не послушаюсь, Глория?
      – Тогда я прикажу моим людям вышвырнуть тебя вон, Райли Юджин Торн! Вот что будет, – заявила она. – Тебя, и твою лошадь, и твою повозку, и твою ма… – Внезапно Глория заметила миссис Торн и замолчала, покраснев от стыда.
      Потрясенная чудовищной бестактностью Глории, Бидди, сурово поджав губы, сложила руки на животе. Воцарилась зловещая тишина. Глория до боли закусила губу и испуганно смотрела на няню. Та сурово сверлила взглядом свою бесценную воспитанницу. «Каким же ласковым и прелестным ребенком она была, и вот поди ж ты. Правду говорят – она дьявольски избалована».
      В голосе Бидди не было и следа привычной нежности, когда она заговорила:
      – Ты помнишь, что обещала мне всего лишь час назад? Я имею в виду помощь соседей. И что теперь? Ну-ка взгляни на себя со стороны. Что ты можешь сказать в свое оправдание?
      Глория, заморгав, вцепилась обеими руками в грубую шерстяную ткань юбки. На ее лице появилось виноватое выражение, а между красиво очерченными бровями залегла глубокая морщинка.
      – Простите меня, миссис Торн. Я не хотела проявить неуважение к вам. Просто… Райли нельзя здесь оставаться. Разве вы не можете объяснить ему это?
      Бидди избавила Луизу от необходимости отвечать на этот вопрос.
      – Ничего подобного она делать не станет. Я пригласила их сюда, и они здесь останутся. Это мои гости. Ты думаешь, мисс Лолес, что вправе указывать мне, кого можно и кого нельзя принимать в этом доме?
      Глория, сгорая от стыда, бросилась на грудь своей нянюшке, громко рыдая и бормоча извинения.
      – Ну что ты, Бидди, я вовсе не хотела сказать… Конечно, тебе совершенно незачем спрашивать у меня разрешение. Ведь ты член моей семьи. Я люблю тебя. Прости меня, мне так жаль. Я сама не знаю, что со мной сегодня творится.
      «Уж мне-то хорошо известно, что с тобой сегодня творится», – подумала Бидди. Ласково погладив Глорию по стройной спине, она подняла глаза на Райли, который все еще стоял на ступеньке, и взмахнула рукой, давая понять, что он может подняться в спальню. Тот кивнул в ответ и вскоре скрылся в коридоре.
      Отстранив от себя Глорию, Бидди вытерла заплаканное лицо своей дорогой девочки и пригладила ее темно-рыжие волосы. В последнее время, после всех печальных событий в семье Лолес, Глория обычно закручивала волосы в узел на затылке, теперь же они растрепались и свисали на шею.
      – Ну полно, полно, детка. Я знаю, ты не хотела сказать ничего плохого. Поди-ка извинись перед миссис Торн. Мальчики уже давно ждут ее за воротами.
      Глория опустила голову и, заплакав, повернулась к Луизе:
      – Простите меня, пожалуйста. Я сама не своя после… с тех пор как мама и папа…
      Миссис Торн сгребла Глорию в охапку и едва не задушила в медвежьих объятиях.
      – Я на тебя не в обиде, моя милая, – ласково сказала она. – Все давно забыто. – Она широко улыбнулась, глядя в заплаканные глаза Глории. – Бидди правильно сделала, что послала за нами. Ведь соседи на то и нужны, чтобы помогать друг другу. Мы, женщины, понимаем это в отличие от мужчин. – Луиза внимательно всмотрелась в лицо Глории и весело засмеялась. – А теперь обещай, что, когда я уеду, не выставишь Райли из дома вслед за мной.
      Глория покорно кивнула:
      – Обещаю, мадам.
      Бидди взглянула на свою воспитанницу, и у нее сжалось сердце. Девочка была точной копией матери – тот же овал лица, та же хрупкая изящная фигурка, те же роскошные, густые волосы цвета меди и ярко-зеленые глаза.
      Луиза повернулась к Бидди и проговорила с улыбкой:
      – Пожалуй, я отправлюсь домой. Спасибо за гостеприимство. Заеду еще, когда смогу.
      – Приезжайте, миссис Торн, – живо отозвалась няня. – Ваш приезд всегда нам в радость. Давайте-ка я соображу вам и мальчикам что-нибудь на дорожку.
      – Спасибо, не нужно. У нас в повозке припасена корзина с едой. – Луиза повернулась к Глории: – А ты тоже не сторонись нас, милая. Женщине бывает просто необходимо женское общество. А что прикажешь делать мне, когда все мое окружение – муж, пятеро сыновей да еще целая орава беспутных парней, помогающих нам по хозяйству. Впрочем, теперь у меня осталось четверо детей, – весело произнесла Луиза. – Одного я оставляю вам. Постарайся его не прибить, ладно? Я очень дорожу своим старшеньким.
      Бидди, бросив опасливый взгляд на Глорию, с удовольствием отметила, что ее девочка покорно кивнула гостье. Старая няня горделиво приосанилась. А Луиза попрощалась со своими соседками и стремительно направилась к двери. Проводив до порога миссис Торн, Бидди повернулась к Глории – и как раз вовремя, чтобы заметить опасный огонек, вспыхнувший в прищуренных зеленых глазах своей любимой девочки.
 
      Стоя посреди комнаты на втором этаже усадьбы Лолесов, Райли с любопытством огляделся. Он выбрал себе эту спальню, поскольку сразу понял, что здесь никто не живет. Эта комната была огромной, просторной и какой-то… неуютной.
      Райли внимательно осмотрел аккуратно застеленную узкую кровать с высокими спинками из блестящего полированного дерева, того же цвета комод с зеркалом и стоящий рядом с ним умывальник. Два высоких окна были закрыты накрахмаленными занавесками. Повинуясь внезапному порыву, Райли пересек комнату и выглянул в окно. Все было именно так, как он задумал и на что рассчитывал. Сверху открывался отличный вид на конюшни и загоны для скота. И двор был как на ладони – из окна он мог наблюдать за работой на ранчо. Все хозяйственные помещения и пристройки отсюда хорошо просматривались.
      Райли увлекся, разглядывая хозяйственный двор. Там сновали люди и вовсю кипела работа. Казалось бы, то же самое происходило и у них дома, но Торн никак не мог избавиться от странного ощущения нереальности происходящего. Неужели он действительно находится в доме Лолесов? И какого черта ему это понадобилось?
      Не найдя ответа на столь каверзный вопрос, Райли вздохнул: «Кончай копаться в себе, Торн. Ты принял вчера решение приехать сюда, и вот теперь ты здесь. Так давай, распакуй свои вещи. Смелее, будь как дома». Райли швырнул саквояж на кровать, раскрыл его и уставился на содержимое. Затем, словно бросая вызов невидимому недоброжелателю, размеренными неторопливыми движениями принялся доставать свои рубашки, носки, платки… Но вдруг руки его замерли. «Похоже, я полный кретин. В любую минуту я могу получить пулю в спину, а вместо этого сижу здесь и изображаю гостя».
      Внезапно почувствовав непреодолимое желание выйти из дома, Райли перестал заниматься вещами и потянулся за шляпой. Нахлобучив ее на лоб, он остановился, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. Решение пришло быстро, и лицо его прояснилось. Он вспомнил о Прайде. Конь до сих пор привязан к ограде. Нужно пойти взглянуть на него. Торн почувствовал себя увереннее. Он повернулся к двери и вдруг удивленно застыл на месте. В дверях стояла Глория, преграждая ему дорогу.
      Райли нахмурился:
      – И давно ты тут стоишь?
      – Да только что вошла, – пожала она плечами.
      Неужели он так глубоко задумался, что не услышал ее шагов? Как бы там ни было, Глория стояла перед ним, и это было так же верно, как и то, что он сам находится здесь, на земле Лолесов. Несколько секунд прошло в неловком молчании, и в конце концов Райли не выдержал:
      – Ну, подруга, говори, зачем пришла. Мне нужно пойти проверить мою лошадь.
      Его слова повисли в воздухе. Глория продолжала молчать. Потом как-то странно взглянула на него и сказала:
      – Я хочу, чтобы ты покинул этот дом. Прямо сейчас. – Райли настороженно прищурился.
      – Я слышал, ты согласилась, чтобы я остался здесь.
      В ответ Глория в типично лолесовской манере вздернула подбородок:
      – Да, согласилась. Но «здесь» вовсе не означает, что ты можешь оставаться в самом доме, да еще в непосредственной близости от моей… спальни. Это просто неприлично. Почему бы тебе не отправиться к нашим рабочим и не обосноваться в их доме?
      Райли нахмурился и выпрямился, уперев руки в бока.
      – Я не твой рабочий. Я и пяти минут не выдержу в этом их «доме»!
      Глория склонила голову набок и окинула Райли внимательным взглядом. Непослушный локон выбился из прически и упал ей на лоб.
      – А зачем, скажи, Бидди посылала за тобой? Что ты собираешься здесь делать?
      Райли не счел нужным смягчить свои слова, но и не стал говорить Глории всю правду.
      – Я здесь для того, чтобы оберегать тебя и Бидди. Вам нужен мужчина, чтобы присмотреть за вами.
      Глория удивленно подняла брови:
      – Да у нас тут целая куча мужчин!
      – Да. И двое держали нас на мушке, когда мы подъезжали к воротам. Но ты ведь понимаешь, что я имею в виду.
      – Нет, не понимаю. – Райли вздохнул и задумался, пытаясь так подобрать слова, чтобы убедить Глорию и в то же время не напугать.
      – Тебе нужен человек, чтобы охранять ранчо.
      – Торн хочет вести дела Лолесов? Это просто смешно! Если будет нужно за чем-нибудь присмотреть, я сделаю это сама.
      Райли не обратил на ее слова внимания.
      – Тебе нужен кто-то, кто будет наблюдать за окрестностями, высматривая посторонних.
      – Единственный посторонний здесь – ты.
      На щеке Райли дернулся мускул, выдавая его злость, но голос оставался спокойным.
      – Может, и так. Но Смайли и его людям приходится объезжать пастбища, сгоняя скот. А кто будет заказывать продовольствие и доставлять его сюда? Кто займется пастбищем? Хозяйственными делами? Здесь многое требует ремонта. А ведь еще нужно разрешать споры, нанять новых…
      – Смайли, я и Бидди! Мы со всем этим справимся. Можешь добавить сюда ведение бухгалтерских книг. Я умею это делать.
      Почувствовав внезапно горечь и разочарование оттого, что Глория никак не хочет признать, что нуждается в помощи, Райли выпалил:
      – Тебе нужен кто-то, кто мог бы взять на себя дела мужчины в этом доме.
      – Я и сама могу… Хотя нет, не могу. Этого я не могу. – Ну слава Богу, ему удалось ее убедить. Ведь он едва ли не из штанов выпрыгивал, пытаясь доказать, что может оказаться, ей полезным.
      – Так я и думал, – коротко заметил Райли, направляясь к двери. – А теперь дай мне пройти. Мне нужно заняться своей лошадью.
      Но Глория опять не двинулась с места.
      – Бидди уже распорядилась, чтобы Прайда отвели в конюшню.
      Райли показалось, что ее голос звучит несколько надменно, но он счел за лучшее промолчать и сменил тему:
      – Я хочу попрощаться с матерью.
      – Миссис Торн уже уехала. Она просила передать, чтобы ты вел себя достойно!
      Райли нахмурился, его брови почти сошлись в прямую линию:
      – Моя мать перестала указывать мне, как я должен себя вести, еще тогда, когда я бегал в коротких штанишках.
      – На этот раз она сделала исключение. А еще она сказала, чтобы ты следил за своей речью в присутствии леди.
      Это было уже слишком. Райли подлетел к Глории и, схватив в охапку, отодвинул от двери. В несколько шагов преодолев расстояние до лестницы и сбегая вниз по ступеням, он крикнул через плечо:
      – Найди мне здесь леди, Глория Би Лолес, и я обещаю следить не только за своей речью!
      Глория что-то крикнула ему вслед – что, Райли не разобрал, но общий смысл ее слов, как ему показалось, он вполне уловил. Кипя от злости, он пронесся по холлу первого этажа, выскочил из дома, пересек внутренний двор, покрытый толстым слоем слежавшейся грязи, и помчался к конюшне.
      Бормоча себе под нос самые грязные проклятия и трижды обозвав себя последним дураком, Райли в конце концов попытался обуздать свой гнев и успокоиться. Ему пришлось напомнить себе, зачем он здесь. «Мне бы следовало сделать так, как она хочет, – сесть на Прайда и вернуться домой; – нашептывал ему злой голос. – Какое мне дело до того, что на ее голову вскоре обрушится куча неприятностей? Так ей и надо, этой маленькой…» Райли отогнал эти мысли и огляделся. Он уже давно что-то шептал себе под нос, и это не осталось незамеченным. Двое мужчин во дворе с любопытством смотрели ему вслед, забыв о том, что следует оседлать лошадей. Старый пес пробудился от ленивой дремоты и зевнул, поглядывая на Райли. Впрочем, не обнаружив ничего интересного, он снова улегся на бок и закрыл глаза.
      Сурово нахмурившись, не обращая внимания на жаркие лучи солнца, бившие в лицо, Райли крепко стиснул зубы и быстро зашагал к конюшне. Внимательно оглядев центральный вход, Торн удивленно поднял брови: конюшни у Лолесов поражали своими размерами, здесь впору было устраивать бега.
      За этот простор пришлось заплатить высокую цену. Не один человек погиб, пытаясь отобрать у Джей-Си то, что он успел захватить, – лучшие пастбищные земли. Он и у Торнов отнял большую часть земли – на его стороне были сила и оружие. С тех пор здесь пролилось немало крови, и казалось даже, что воздух в этом месте пропитался ненавистью и страданием. Но теперь, когда Джей-Си уже нет, фермеры начали опять поговаривать о том, что пора вернуть себе земли, принадлежавшие им по праву.
      На прошлой неделе они явились на ранчо Торнов. Райли до сих пор помнил их гневные слова и призывы к справедливости. Конечно, никто из этих людей не стал бы связываться с таким стрелком, как Джей-Си, но теперь старик уже в могиле и только его младшая дочь стоит у них на пути. Да еще он, Райли. «В добрый час, Торн».
      Стараясь отбросить эти невеселые мысли, Райли принялся искать свою лошадь. Первые несколько попыток оказались неудачными – здесь было много похожих лошадей, – и, чувствуя, что за сегодняшний день терпение его истощилось, Торн пронзительно свистнул. Серый жеребец в другом конце коридора поднял голову на зов хозяина и радостно заржал. «Ну слава Богу, хоть одно существо обрадовалось моему появлению», – подумал Райли и направился к своему коню.
      Внезапно дверь за спиной Райли распахнулась. Только что из соседнего помещения доносился веселый шум, там вовсю кипела работа, сейчас же все звуки смолкли, и наступила тишина. Райли замер, готовый отразить любую опасность, и бросил взгляд через плечо. Из двери друг за другом вышли несколько человек. Стараясь держаться непринужден денно, Райли отвернулся и зашагал к деннику своей лошади. Не стоит вмешиваться в то, что тебя не касается, решил он.
      – Райли Торн? Можно тебя на пару слов?
      Теперь уже, похоже, ему не отвертеться. Райли остановился и повернулся к кучке рабочих, заметив среди них того парня, который доставил к ним на ранчо записку Бидди. Во главе этой небольшой группы стоял Смайли Рэнкин. Стараясь не выпускать из виду рабочих и готовый к любой неожиданности, Райли первым начал разговор:
      – Вы звали меня, мистер Рэнкин?
      – Ну да. Мы тут гадаем, зачем это мисс Бидди велела Попсу отвести твою лошадь в конюшню. Ты ведь не собираешься оставаться здесь, а?
      – Только до тех пор, пока это будет необходимо.
      В ответ раздалось недовольное ворчание. Рабочие не сговариваясь дружно шагнули к Райли, но седой управляющий, не сводя глаз с Торна, поднял руку, удерживая их.
      – По-нашему, так уже хватит, сынок. Ты пробыл здесь достаточно долго. Ты ведь не думаешь в самом деле, что мы станем терпеть тебя на земле Лолесов?
      Настороженно сощурив глаза в ответ на оскорбление, стараясь не обращать внимания на неприятную пустоту в желудке и ничем не показывая страха, Райли ответил с изрядной долей бравады:
      – Не знал, что все здесь решаете вы, мистер Рэнкин. – Смайли выпятил колючий подбородок:
      – Ну а если ты, к примеру, останешься, кто сказал, что от этого будет прок?
      – Я сказал. – Райли обвел взглядом лица стоящих перед ним мужчин, пытаясь оценить, какое впечатление произвели его слова. После этого беглого осмотра Торн решил немного сбавить обороты, чтобы позволить людям Смайли отступить без потерь. – Мне не нужны лишние неприятности, – спокойно произнес он. – Я признаю, что у вас есть все основания проявлять недоверие и осторожность, учитывая недавние трагические события, но…
      – Нет тут никаких «но»! Девочки Лолес считают, что в убийстве их родителей замешан кое-кто из их родни с востока. Ну а мы с ребятами не слишком-то в это верим… По-нашему, так искать надо гораздо ближе к дому. Совсем близко, если ты понимаешь, о чем я говорю.
      Райли нахмурился. Пустота в желудке вновь мучительно заявила о себе.
      – Я вас отлично понял. И здесь для того, чтобы доказать, что вы ошибаетесь. – Сделав внушительную паузу, Райли с беспокойством подумал о том, что он и сам не слишком верит своим словам. Сказать по правде, его уже давно терзали подозрения по поводу убийства Лолесов. – Я приехал сюда, чтобы присмотреть за мисс Лолес. Вот и все. В такое время, когда убийцы разгуливают на свободе, соседи должны поддерживать друг друга. Даже если между ними существуют разногласия…
      Загрубевшее от солнца и ветра лицо Смайли посуровело.
      – Уж больно непривычно слышать такое от одного из Торнов.
      – Если вы хотите обвинить меня или мою семью в убийстве, так имейте мужество прямо сказать мне об этом. Я еще ни разу никого не убил, мистер Рэнкин, но все когда-нибудь случается впервые. – Райли встал в стойку, ожидая нападения. Кровь его бешено стучала в висках.