Н. ДОРОШЕНКО (Пономаренко Н.)
      КАЗЕННЫЙ ДОМ
      (ЧЕЧЕНСКИЙ ТРАНЗИТ - 2)
      Небо блокадного Ленинграда походило на бесконечный лист матового стекла, растрескавшегося от разрывов бомб и снарядов. В пасмурную погоду здание небольшой фабрики из красного кирпича казалось темно-коричневым. Секретная шарага, расположенная в нем, была отделена от основного производства. Химикам и биологам, "изменившим Родине", доверили заказ на изготовления оружия массового поражения. Один цех фабрики, переоборудованный для производства пороха и взрывчатки, выделили для экспериментов ученых-заключенных. Трудности доставки боеприпасов в блокированный немцами город вынуждали искать внутренние ресурсы. На фабрике выпускали традиционные взрывчатые вещества и продолжали эксперименты в поиске новых. В небольшой комнате с бронированными стенами полутораметровой толщины то и дело производились экспериментальные взрывы. Приборы фиксировали их силу, скорость и радиус разлета осколков. Иногда сюда заезжали представители других шараг, взрывали что-то свое и удалялись. Миниполигон в подземелье фабрики действовал. В цехе химиков, надежно отделенном от взрывников, шла более тихая работа. Изредка сюда зачем-то привозили доходяг, приговоренных к расстрелу, а через какое-то время их отправляли прямо на ликвидацию. Специалисты не представляли себе, как живет город, ибо, кроме стен цехов и каморок для ночевки, ничего не могли видеть. Сирены, прожектора, разрывы бомб говорили о том, что фашисты наступают. Ежедневные однотипные политинформации взбадривали утверждениями, что это "временные трудности", что товарищ Сталин ждет результатов их работы, которые должны ускорить приход Победы.
      Невероятно суровые условия блокады вызывали неслыханное напряжение интеллектуальных сил, раскрывали тысячи талантов. В Ленинграде создавались такие способы производства, технологии, образцы столь современных видов оружия, каких не было ни на Большой земле, ни в других странах мира.
      Эксперимент успешно продвигался. В Москву направили первые экземпляры препарата БП-5З. Ответная благодарственная телеграмма правительства была отмечена химиками ректификатом с дополнительной очисткой.
      Оскар Редич Лавинштейн был поднят с постели среди ночи. Главного хозяйственника фабрики, сотрудника НКВД, срочно доставили на место работы, точнее на то, что от него осталось. Фасад почти не пострадал. Клубы дыма поднимались со стороны внутреннего двора. Пожарные рвались в огонь, но люди в штатском и в форме работников органов внутренних дел останавливали их.
      Что-то, важное решалось лихорадочно, секунды били дороги. Наконец решили пожарных допустить в сопровождении надевших огнезащитные робы заинтересованных лиц. В душном дыму разобрали завал, преградивший вход в подвал здания фабрики. Прятавшихся в нем людей быстро вывели. Лавинштейн заметил только что привезенного Егорова, своего заместителя.
      - Скорее! Вскрыть комнату взрывников!
      По длинному коридору меж кирпичных стен пробежали в самый его конец и, повернув направо в узкий проход из железобетона, по которому можно было двигаться только поодиночке, дошли до комнаты метров пять на восемь. Бронированную дверь с металлическим колесом посередине и несколькими замочными скважинами осветили фонариками. Лавинштейн и Егоров, действуя синхронно, отворили её.
      - Подождите в коридоре.
      В кромешной тьме метались лучи фонарей. В комнату что-то вносили, что-то выносили из нее. Сколько это длилось было трудно определить.
      - Все! Закрывайте! Где вы?
      Луч фонаря нашарил в темноте двоих с ключами. Лавинштейн и Егоров, не смея досадовать на плохое освещение, задвинули ригели, повернули ключи. Задание выполнено. Сотрудники НКВД нашли оптимальный вариант сохранения открытия. Бронированной комнате ничто не угрожало. Весь город мог погибнуть, здания разрушиться, немцы, как предполагалось, могли стереть Ленинград с лица земли и посыпать место, на котором он стоял, солью, но комната осталась бы невредимой. Люди стали выходить из подвала под растрескавшееся небо.
      - Лавинш...
      Слова заглушил грохот.
      Олег Альметьев почувствовал легкость и свободу. Тело его лежало под обломками здания, продолжая излучать душу. Заработался, не ушел в убежище во время обстрела, как все нормальные шаражники и скончался. За Родину, за Сталина. Худущий какой! В чем только душа эта держалась. Ничего, не от голода умер, как другие блокадные ленинградцы. Какое тяжелое небо из матового стекла! Легко-то как! Долго же томился в этом темно-красном здании, долго же маялся в этом тощем теле. Бывший человек, ученый нейрофизиолог Олег Альметьев улыбнулся. Он представил как теперь выглядит внешне. Как новорожденный ребенок. Голова большая, тельце крошечное, а конечности похожи на недоразвитые крылья. Именно такой формы субстанцию излучают все без исключения живые клетки человеческого организма.
      Здание предприятия полыхало. Прямое попадание. Начать работу пожарным пока не разрешали люди из органов. Они таскали из лабораторий самое ценное куда-то в подвал, где находилась экспериментальная комната взрывников. Альметьев видел, как из его кабинета унесли железный ящик с пробной партией таблеток БП-53. Этот препарат, если принять внутрь, доводит организм до состояния комы и отпускает. Душа успевает покинуть тело и при соответствующем предварительном настрое вернуться. Альметьев во время экспериментов пару раз даже держал в руках человеческую душу. Только-только получили спецперчатки, изготовленные по расчетам Олега в какой-то уральской шараге. Надев на руки эту на первый взгляд путанку тончайших проводков, Альметьев ощутил в них что-то живое и нежное, выходящее из тела сотрудника-добровольца, принявшего таблетку БП-53. Эта душа, кстати, освободившись из его рук, в тело несчастного не вернулась. Не захотела. Сотруднику надоело жить.
      В том же железном ящике хранились и приборы для конденсации душ. Принцип действия такой же, как у перчаток для их ловли. То ли уральцы напутали, то ли Альметьев ошибся, но диски конденсировали субстанции, выходящие из умирающих, а из себя не выпускали. Душа ведь может сократиться до микрона , а может растянуться до самых звезд. Олег Альметьев, вспомнив о незавершенной работе, стал высматривать подходящее тело среди пострадавших шаражников, рабочих, конвоиров... А зачем? Такая легкость! Вот, крепкий дядька испускает душу... Зачем?.. Последние сомнения разбил раскатистый гром. Огонь добрался до свежеизготовленной взрывчатки. Тоже какой-то экспериментальной, шаражной. Фабрика рухнула. Многие души стремительно взлетели к потресканному матовому стеклу блокадного ленинградского неба.
      Много лет спустя, мирной весной, "подснежники" в Архангельске были в основном женского пола. Сначала в бетонной водопропускной трубе под шоссейной дорогой нашли два тюка с мясом. Потом в канализационном люке - то же. В дальних закутках Соломбалы - три трупа. Причем, не определить было, каким туловищам принадлежат отрезанные головы. Но самое чудовищное и непонятное - ни лоскутка кожи! Не ради неё ли преступник охотится за людьми? Вспомнились дамские сумочки из человеческой кожи, изготавливавшиеся в фашистских лагерях. Все причины убийств принимали во внимание, гадали. Мясник работал. Квалифицированный. Страшные находки по всему городу показали, что становилось с пропадавшими всю зиму молодыми женщинами. Понятно, угрозыску было отказано в выходных и праздниках. Понаехали бригады из Москвы и Ленинграда "на укрепление" местной милиции. В те времена строго следили за спокойствием народа. Разошедшиеся по городу слухи об убийце или группе извергов гасились спецаппаратом КГБ, милиция была на улицах, делалось все для создания видимости благополучной жизни. Изо дня в день пускали контрслухи, что маньяк уже задержан, только не признается, но скоро расколется и все вздохнут легко.
      В очередях за отовариванием талонов на продукты простаивали оперативники, следя за случайными знакомствами. Три сотрудницы, согласившиеся быть приманкой, оттаптывали ноги в самых глухих местах... Бац! Опять нашли! Опять освежеванная. Ох и злые все стали в подразделениях! Режим работы заколебал. Стакан нормально нельзя было принять - проверяющих из Москвы все прибывало. Тоже злых. Оторвали их от "Елисеевского" и "Арбатского". В Архангельске-то насчет пожрать негусто. Сначала в столовых блинами да оладьями лакомились, а мясца-то хоцца. Где оно? В ресторане дороговато. В магазине строго лимитировано и долговато. Было бы смешно, если бы до смеха, но эта нужда в провизии как раз и вытолкала на поверхность изверга.
      Попавший по распределению в Архангельск недавний выпускник Омской школы уголовного розыска Андрей Гусаров с участковым Николаем Змушко делали поквартирный обход. Нудный и никчемный. Господа москвичи удумали. Не хрен сидеть, говорили, надо обойти все дома, всех подозрительных выявить. Выполняйте. Оперативник, участковый и - вперед. Утречком и вечерком.
      Утречко в Архангельске зябкое, серое, а когда с бумкомбината ветерок попутный принесет ароматы, то и совсем прекрасное. Недосып, глаза смежаются, снегом не вытереть лицо, ибо осевший уже, грязный, подтаявший. Тук-тук!
      - Кто там?
      - Участковый. Открывайте. Посторонние есть?
      Люди заспанные. Кто сам уже встал, те ничего, а кого разбудили - не соображают, таращатся.
      - А что случилось?
      Направляясь к другому подъезду, оставив за спиной разбуженных и перепуганных жильцов, Андрей подумал, что сегодня город работать не будет. Тихарили-тихарили, а теперь перебудили. Такие слухи пойдут!
      Квартира за квартирой, этаж за этажом.
      - Проверка паспортного режима. Откройте.
      Так тебе маньяк и откроет. Затаится, будто дома нет. Вот и все. А то и вовсе на поезд - чух-чух на гастроли. На четвертом этаже из-за двери доносились странные звуки. Было похоже то на рыдания мужчины, то на визг ребятни.
      - Ранние пташки. Несчастная семья, - вздохнул Змушко.
      На звонок открыла дверь пожилая женщина.
      - Извините, мы с проверкой. Что у вас случилось?
      - Да ничего. Напугали Павлика, вот и плачет.
      - Вы вдвоем? Посторонних нет?
      - Кто к нам приходит? Это вон, наверху, гости бывают. Бесятся с жиру. Хорошо, что вы зашли. И БХСС ещё будет, я позвонила. Издевательство прямо. Тут концы с концами не сводишь, а верхний сосед совсем обнаглевши. Это сколько ж надо мяса достать и домой наносить, чтобы кровища с балкона капала? Успокойся, Павлик, хватит.
      Глядя поверх головы сгорбленной женщины, Гусаров увидел в квартире человека в инвалидной коляске. Болезнь Дауна. "Вот почему несчастная семья" - вспомнил Гусаров слова участкового. Парень плакал и, не переставая, тер колени так, будто сбрасывал с них что-то нехорошее, вредное.
      - Уже и одеяло ему сменила, а он все вытирает. Напугался, бедный. Тут и здоровый напугается, когда на тебя станет капать кровь.
      - Кровь?! Откуда?
      - С верхнего балкона, говорю. Я по утрам выкатываю сына на балкон подышать свежим воздухом. Он от этого целый день как шелковый, не капризничает. Слышу - плачет. Вышла к нему и обмерла. У него ручка в крови. Смотрит на неё и плачет, бедненький. Глянула - и на покрывале пара капель. Свежих. Целого кабана, должно быть, на балконе держит. Мясо, видать, оттаяло и потекло. Хоть бы в целлофане держал.
      - Разберемся, - пообещал, участковый. - До свидания.
      - Сходите к ним, сходите. Ишь разъелись. Тут талоны никак не отоварить...
      Змушко, оставив непроверенными ещё три квартиры на площадке, заторопился наверх.
      - Давай скорее, пока бэхээсэсники не приехали. Палку себе срубим, если краденое держит или нетрудовые доходы имеются, или лося без лицензии завалил.
      - А кто там живет?
      Гусаров тоже был удивлен таким обилием еды в чьей-то квартире.
      - Электрик и киномеханик по совместительству.
      - Главное, что не директор мясокомбината или магазина.
      - В том-то и дело. Сейчас мы его на чистую воду...
      Было слышно, как в квартире звенит звонок. К двери долго никто не подходил.
      - Откройте, мы знаем, что вы дома. Это ваш участковый. Проверка паспортного режима.
      Змушко, ожидавший появления БХСС с минуты на минуту, потерял терпение. Раскрытие хищения уплывало от него. Эти мужики из управления все припишут себе. Максимум, что упомянут: "При содействии участкового Змушко".
      - Открывай, говорю, а то высажу дверь.
      Для подтверждения угрозы лейтенант в сердцах стукнул по двери сапогом.
      - Кто там?
      - Что "кто там?". Я уже третий раз говорю, что участковый.
      - Сейчас.
      Щелкнул замок, дверь приоткрылась и высунулась голова высокого мужчины лет тридцати.
      - Почему не открывали?
      - Извините ради Бога, я спал.
      Вранье. Хоть и хлопает глазами, да не от яркого света. Притворяется. Сна ни в одном глазу.
      - Спал, спал... Три часа тарабаним.
      - Что вам нужно?
      - Проверка паспортного режима.
      - Вам паспорт? Сейчас.
      Мужчина захлопнул дверь перед носом участкового, который дернулся, чтобы войти в квартиру.
      - Вот хамло! - удивился Змушко.
      Он нажал кнопку звонка и держал, не отрывая палец, с полминуты. Дверь снова приоткрылась и мужчина в щель протянул паспорт. Змушко едва заглянул в него.
      - Вы зачем дверь закрыли, гражданин Пальчиков?
      - Я не одет.
      - Мы не барышни. Посторонние есть?
      Гусаров уловил едва заметное беспокойство, в глазах хозяина квартиры с запасами мяса. И не только он. Змушко азартно пошел напролом.
      - Надо осмотреть помещения, если не возражаете.
      Резкое "возражаю" не остановило участкового. Незаконность спишется и никто о ней не вспомнит, если будет возбуждено уголовное дело против этого толстосума.
      - Не волнуйтесь, если у вас женщина, мы никому не скажем. Мы тоже мужики.
      Хозяин был оттеснен в коридор, а потом и в комнату.
      - Никого?
      - Я вам русским языком говорю, что я один.
      - С вашего позволения, на балконе ещё проверю.
      - Пожалуйста, - спокойно ответил Пальчиков.
      Зачем ему волноваться? Балкон пуст. Змушко смешался на секунду. Перенес! Куда-то перенес кабана или лося. Услышал, видать, плач да причитания больного пацана и перенес куда-то. В холодильник, наверное, а туда не полезешь. Хотя, дверь на кухню открыта.
      - У вас есть ордер?
      Начинается. Допер, что без санкции прокуратуры нельзя входить без веских оснований. Жалобу накатает. Сытые обязательно жалуются. Отписывайся потом. Какая теперь разница, поверхностный был осмотр или тщательный? Холодильничек у него малюсенький - "Морозко". Водку в три ряда и то не поставить. Змушко помялся с ноги на ногу.
      - Вы извините, намерзся, так ссать охота. Можно? Где у вас туалет?
      - Да по какому пpaвy?!
      Мужчина шагнул, чтобы помешать участковому, но Гусаров, почувствовавший неладное, как бы нечаянно заступил ему дорогу и открыл дверь то ли туалета, то ли ванной.
      Дальше все было как в страшном сне. Змушко отпрянул к стене, мгновенно побледнел, задрожал и слегка присел. Будь он один, хозяин квартиры мгновенно справился бы с ним. Однако Гусаров, не видевший ванную или туалет из за перекрывшей обзор двери, был в нормальной форме. Электрик схватил его за горло. Самым простым решением было повалиться на спину вместе с напавшим. Или спиной втолкнуть его из коридора в комнату. На простор. Иначе в такой тесноте и бросок не сделаешь. Вот теперь можно. Треснув противника кулаком между ног и захватив его голову, Андрей присел на колени, рывком перевалил мужчину через себя. Захват разжался. Ноги нападавшего упали на диван, а туловище легло на пол. Теперь надо его мордой вниз. Кусается, брыкается... Змушко не подходит, а подползает. Помощи от него почти никакой. Только веревку сумел приволочь и подержать руки, пока вязали.
      - Ты чего это?
      Змушко молчал, открыв рот. Вяло кивнул в сторону коридора. Андрей пошел туда.
      - Удержишь?
      Участковый коленями упирался в спину хозяина квартиры. Что же там? Лучше надо было учиться психотренингу. Картина не для слабонервных. Над ванной на крюке висела человеческая кожа. Бедный Змушко. Гусаров хотя бы догадывался, что мог увидеть. В раковине - женская голова, а в самой ванне...
      Выйдя из внезапного оцепенения, Андрей захлопнул дверь. Змушко, не отрывавший глаз от Гусарова, через его реакцию ярко вспомнил только что виденную им жуткую картину. Лейтенанта травонуло. Прямо на свою шинель и на спину Пальчикова.
      Вечером, за выпивкой, они не могли вспомнить, как набежал народ. Звонили - не звонили, БХСС ли приехал по вызову, только весь подъезд заполнили сотрудники милиции, КГБ, прокуратуры, криминалисты... Машинам у дома не хватало места.
      Змушко, не участвовавший в допросе, спрашивал:
      - Зачем он кожу-то солил?
      - Не говорит. На память, должно быть.
      - Я как увидел! - участковый в сотый раз повторил эту фразу.
      Пальчиков по вечерам ходил крутить кино по клубам и учреждениям, домой возвращался поздно. Однажды в институтской аппаратной отключился свет и он освободился раньше обычного. Муж вернулся, а жена... Побил и вышвырнул обоих. Потом крыша поехала. Или не поехала? С того вечера всех шлюх, которых удавалось подцепить после кино, убивал и расчленял. В живых оставались только те, кто не давал.
      Кроме убийств, совершенных архангелогородским "потрошителем" лично, следствие подняло ещё один эпизод. Давно раскрытое преступление. Это случилось ещё до серии убийств со сдиранием кожи с жертв. Тогда о страшной находке сообщили обходчики, заметившие часть окровавленной простыни в небольшом водоеме у железнодорожных путей. По весне было дело. В двух узлах из простыней обнаружились части тела молодой женщины. А ещё в одном таком же кровавом узле - зарезанные кошка и собака. Кто-то выдвинул версию о ритуальном убийстве. Журналисты подхватили, прошумели. Но когда установили личность убитой, оказалось, что преступление - следствие коммунальной разборки. Бытовуха. Два литра водки на троих - и понеслось. Парень и две его подружки вызвали на кухню соседку по квартире для объяснений. Почему, мол, притесняешь, ругаешь нашу подругу, почему пса дома держишь без её согласия. Спать мешает своим гавканьем. И кошку, которая по помойкам бегает. Дошло до драки. Сначала девки соседку лупандрили, потом парень. Встал со стула, подошел и ударил. Насмерть.
      Отрезвели чуток, пожалели. Стали искусственное дыхание делать. Собаки смерть чуют. Завыл пес на всю квартиру. Пьяная троица его утихомирила. Тоже насмерть. И кошку заодно. Потом девушку расчленили и вынесли в двух узлах к водоему у "железки". Судмедэксперты тогда отметили хирургические способности убийц. Тело девушки расчленили, как опытные анатомы. Но никто из троих задержанных к медицине отношения не имел. Потом было следствие, суд, давший преступникам максимальные сроки.
      Пальчиков же на допросе начал свои признания именно с этого убийства. Одним больше, другим меньше, для него роли не играло. Об этом эпизоде он рассказывал даже с гордостью.
      - Я хотел ей жизнь спасти.
      - Убитой?
      - Убитой.
      - Разве можно оживить мертвого?
      - Только что скончавшегося можно. У меня не получалось. Ни тогда, ни потом. Ни разу. Хотя я старался, совершенствовался. Но так и не успел подняться до такого духовного уровня, на котором можно владеть душой, покинувшей тело.
      - У тебя есть своя методика?
      - Пока душа усопшего ещё витает где-то рядом, её можно заставить вернуться в тело. Это точно. Сильная личность может приказать и человек оживет. Я сам видел.
      - Христа, что ли, видел?
      - Есть один человек в Петербурге. Жаль, что я не остался там, не поучился у него.
      - А нам как жаль! Ну-ну?
      - Надо было все бросить, а я тогда не смог, вернулся в Архангельск к жене.
      - Ее вы тоже пытались оживлять после убийства"?
      - Нет, её не пытался. Других - да.
      - Чтобы потом опять убить?
      - Не знаю. Скорее всего не стал бы.
      - Ну и как это происходит, оживление?
      - Тот человек, в Петербурге, дал одному из нашей группы яд. У принявшего таблетку пропало дыхание, пульс. С нами был медик. Он констатировал смерть. Мы, помню, сдрейфили, а Владимир...
      Пальчиков осекся.
      - Ну?
      - А потом Учитель сделал несколько пассов, приказал душе вернуться в тело. Парень ожил. Я запомнил как он это делал. Но у меня самого не получалось. В первый раз попробовал той весной. Мне Виктор, мой приятель, сказал, что надо помочь девушке, что она при смерти. Я сразу взялся за такую возможность испробовать силы. Ехал и надеялся, что человек умрет, а я его верну к жизни. Зашел в квартиру. Она лежит на полу. Витька только тут сказал, что убили. Я сделал все так, как показывал Учитель. Всю свою энергию сконцентрировал на мертвой, надеялся, что вот-вот верну её душу. Красивая была барышня. Не смог. Я тогда посчитал, что приехал слишком поздно, что душа отлетела куда-то далеко. Эти, убийцы, все перепуганными были, протрезвели немного, не знали что делать. Пришлось самому её расчленять в ванной. Я тогда в морге работал санитаром. Надеялся попрактиковаться в оживлении. Ассистировал, знал что как резать. Девушку вместе с кошкой и собакой они потом увезли куда-то. В прессе описывали ритуальное убийство, будто Виктор пытался женщину оживить. На себя взял, меня отмазывал от недонесения.
      Следователь попытался установить личность таинственного Учителя по оживлению убитых, но Пальчиков категорически отказывался говорить об этом.
      - Про себя расскажу все. А его не трогайте, он людей не убивает. Догадываюсь, что вы не верите в оживление, думаете, я психа разыгрываю. Нормальный я.
      Ну и ладно, решило следствие, и так работы хватает. Главное, есть ещё один эпизод, который можно притянуть, как соучастие в убийстве. Про оживляльщика из Питера вскоре позабыли.
      Нашедшие серийного убийцу ещё пару недель были в центре внимания следствия, руководства, приятелей и сослуживцев. Герои! Проживавший в общежитии в одной комнате с Андреем следователь Беленький, молодой парень из Одессы, проводивший все свободное время на кровати за чтением, дал разумный совет:
      - Пиши рапорт на перераспределение в Ленинград. Подлезь к московскому чину и подпиши. Тебя награждать будут - вот и воспользуйся.
      Беленький говорил, не отрываясь от книги. На спинке общежитской койки над его головой висели "реликвии" с мест происшествий. Веревки от повешенных, а на них - орудия убийства: ножницы, которыми человека закололи, и сковородка, которой кого-то по черепу били. Оригинал.
      - Иначе останешься в северной стуже навеки. Меня опять к Иосифу командируют. Одесский парень на северном острове, на самой Земле Франца Иосифа. Куда меня занесло?
      - Я уже был там. Для рапорта нужен запрос из Ленинграда о переводе.
      - Ерунда. Героям все позволено. Садись и пиши, я продиктую.
      Благодаря слезливейше-требовательному рапорту, каким его произвел на свет Беленький, подписанному представителем ГУУР МВД, согласованному с политорганами, Гусаров вернулся на родину, в Ленинград, на самую собачью работу - опером отделения угрозыска. Дослужился до должности начальника отдела Управления УР, а потом ушел в Оперативно-розыскное бюро, из которого впоследствии выросло РУОП по Северо-Западу.
      Конец каждого века знаменовался всплеском мистицизма, распространения всяких сект, считал Владимир Михайлович Кудратов. А ещё в суровые реформаторские времена и в периоды жестких режимов. Он понимал, что настало благоприятное время, чтобы стать великим. Эдаким Калиостро сегодняшних дней. Грех не использовать растерянность советских людей, вдруг зашвырнутых в капитализм, их предрасположенность к обману. Такое время на дворе. Кудратов избрал для себя христианский мистицизм, который, как ему казалось, лучше всего подходил к его способностям и планам. Он был выше античного или модного индусского, ибо приводил к волевому единению с Богом, превращал человека в сподвижника Бога. "Чтобы вкусить все, не желай вкушать ничего; чтобы знать все, не пожелай познавать какую-либо вещь; чтобы обладать всем, не желай обладать ничем". Не желай обладать ничем... Эта идея Иоанна Крестителя показалась ему ключевой для внушения своим ученикам. Под видом обучения целительству можно было вести мистические проповеди и раскручивать клиентов на отказ от материального. "Мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем", - любил говорить Кудратов от своего имени слова апостола Павла. Прельстив человека любовным единением с Вечною Мудростью, можно было лишить его материальных благ.
      Зная о массовом увлечении восточными учениями, Владимир Михайлович и в христианстве нашел ту изюминку, которая нравилась людям - медитирование. Ведь это то же самое, что ещё в средневековом христианстве называлось духовными упражнениями - напряженное, сосредоточенное внимание на духовных страданиях Христа, на различных периодах Его жизни. Прочувствование Христовых мук у некоторых медитирующих было столь глубоким, что, например, на ладонях могли появляться покраснения кожи, будто следы от вбитых в ладони Христа гвоздей. Или багровые шрамы на лбу, как царапины от тернового венца. Систему таких упражнений создал Игнатий Лайола. В христианской религии были верующие, способные часами созерцать различные эпизоды из жизни святых и вдохновенно существовать, почти не употребляя пищу! Владимир Михайлович кое-что почерпнул для себя у великого иезуита. Кудратову понравился и христианский квиетизм. Его представители воспитывали в себе крайнюю степень пассивности, считая проявление своей воли злом и надеялись отказом от своей активности превратить себя в чистое орудие воли Божией. Готовясь стать Учителем, Кудратов освоил путь, выработанный мистиками. Он оказался одним у всех стран и народов. Паству надо поставить на путь очищения, состоящий в аскетических упражнениях, освобождающих от мирского, затем перевести её на вторую ступень, состоящую из молитв и медитации, а на последней, третьей ступени довести людей до постоянного переживания единства с Богом, до того, что у буддистов называется погружением в Нирвану. А это значит экстаз , иногда с полной потерей сознания, впадением в каталептическое состояние, когда судорожно сокращаются мышцы и человек цепенеет. Лучше, если будут цепенеть где-нибудь вне Петербурга . Не так уж все это сложно для бывшего фокусника и мастера разговорного жанра. Внешность его располагает, есть что-то дьявольское в лице. Нос горбинкой, черные волосы, бородка клинышком, усы. Илларион, коллега и соперник его, косит под Христа, не подражать же ему. Задумываясь над своим имиджем, Кудратов пришел к выводу, что его лик должен быть на виду у людей. Портреты, аки иконы, ученики должны были вешать в своих домах и на работе (пока она есть у них). Образ Бога и членов Царства Божия выглядят сообразно душе получающего их, они присутствуют в видениях такими, какими их изобразили в статуях, на картинах, иконах. Без таких изображений видения не были бы узнаны. Мария Деви руками сподвижников заклеила своими фотографиями все стены городов и весей. Бедные дворники месяцами сдирали их, а портреты появлялись снова. Хитрая, просекла важный смысл узнавания её облика. Но Кудратов не будет так уж преувеличенно афишировать себя. Не стоит мозолить глаза властям.
      Владимир Михайлович хорошо начал дело вместе со старинной приятельницей Нинель Останиной, женщиной умной и привлекательной. Она когда-то блистала в Ленконцерте как вдохновенный чтец стихотворений. Обсуждая свой мистический проект, они вместе гадали кому из них становиться звездой и светочем. Учителем и целителем. Ей или ему.
      - Ты артист оригинального жанра, тебе и оригинальничать, - решила Нинель. - А я из зала помогать буду.
      Создали ТОО "Космос", получили кредит, на который купили лицензии и дипломы, перечислили взнос в Академию чего-то там нетрадиционного, что автоматически сделало Кудратова академиком эзотерических наук. (Что это такое? - спросил Владимир Михайлович). Диплом академика в красивой рамке повесили в офисе среди картин и забавных вещиц. Целитель не стал бы покупать это изобразительное барахло, но ему была отведена своя роль.
      - Это мне подарили в Венгрии. Удалось поставить на ноги одного члена Правительства. А это из Ватикана. Купил на память о встрече с Папой.
      После такого начала "исцеляющей" беседы клиент, уже ощутивший душевный трепет, принуждался просмотреть альбом, где Кудратов на фотографиях сидел рядом с Патриархом, улыбался вместе с Ельциным, задумчиво смотрел на Джуну, стоял, воздев руки над толпой страждущих. Когда занедуживший гость начинал посылать глубоко уважительные взгляды и выражать почтение, можно было поговорить собственно о лечении. А главное - о его цене. Владимир Михайлович и Нинель не расстраивались, если клиент отказывался от услуг из-за астрономической суммы. Достаточно, если раз в неделю один толстосум, исполненный почтения к Кудратову, заплатит сеансов за пять.
      - Дешево не работаем. Держим уровень.
      Первоначально рекламой и созданием имиджа занималась только Нинель. Побочно. А нужен был прессинг. Необходимый человек пришел сам. Кудратов начал было ритуал охмурения с помощью изображений Ельцина и Папы, но клиент непочтительно прервал его со смехом:
      - Нормально, нормально, я уже знаю, что у тебя это место режиссерски хорошо поставлено, но мне можешь "спектаклю не казать". Лапшу держи для других ушей. Хотя, очень ценю. Чтоб такие фотки раздобыть, надо постараться. И не надо меня лечить.
      Двусмысленная фраза в этом офисе. "Лечить", как врать или лечить враньем? Кудратов в последнее время не терпел фамильярного отношения к своей персоне.
      - Если ты просто хам, я тебя вышвырну. А если вымогатель, то сдам в милицию.
      - Ничего подобного. Ты меня через минуту любить будешь. Скажи своей секретарше, чтобы принесла пива. А лучше - водки и пива.
      Вяловатый, среднего роста, внешне не алкоголик. Открыл портфель, вынул оттуда три книжки и пару газет.
      - Вот, что теперь нужно тебе. Книга - раз. Статьи в газетах - два, листовки для заклеивания всего города и раздачи на концертах, то есть сеансах - три.
      Кудратов знал эти книги. Они описывали чудеса, творимые определенными экстрасенсами, и излагали их учения. О них же и статьи в газетах. Составитель книг, автор публикаций - один человек.
      - Это вы, Роберт Зарецкий?