- Куда ты смотришь?
      - На ваше... лицо...
      Она улыбнулась.
      - Просто... на ваше лицо, - повторил он.
      Как она улыбалась!
      - Ох, как же вы красивы... - выдохнул Понс.
      - Что вы искали? - спросила она.
      - "Джонатан Уайльд"...
      - Это чудесная книга...
      - Фильдинг достиг удивительного мастерства в искусстве иронии, как-то ухитрился он произнести что-то связное.
      - Я согласна с тобой...
      - Вы читали эту книгу?
      Она улыбнулась.
      - Конечно же, читала.
      - Я хочу прочесть ее еще раз.
      - Я дам тебе экземпляр...
      - Именно ее я и искал...
      Она улыбнулась.
      - Вы любите футбол?
      Она улыбнулась, но ничего не ответила.
      - А я очень люблю.
      - Я это знаю.
      - Вам здесь нравится?
      Вопрос оказался совершенно неуместным. Понс понял это, как только произнес эту фразу. Внезапно он осознал, что ему просто нечего больше сказать. Они стояли совсем рядом. Что произойдет дальше? Она была таким сверкающим цветком. Возможно, стеллажи с книгами рухнут на пол? Понса это бы нисколько не удивило...
      - Это очень хороший город... - до его слуха донесся ее ответ.
      - Даже теперь, после этих ужасных событий? Она слегка пожала плечами. Ему нравилось это изящное движение ее чудесных плеч, Ее платье слегка приподнялось над ее грудьми, когда она пошевелила плечами.
      - Даже теперь.
      - Вы поздно ложитесь спать?
      Она улыбнулась. Понс почувствовал, что его охватил стыд. Как он посмел спросить ее об этом? Он крепко сжал губы, он ничего больше не скажет ей. .Ему нравилась ее улыбка, в которую он готов погрузиться весь, с головой...
      - Ты не убийца... правда же, Понс? - прошептала она очень тихо.
      Это предположение больно задело его.
      - К-к-конечно же, нет, - ответил он.
      - Я знаю, что ты не убивал.
      - Я не смог бы убить даже муху.
      - Я знаю, Понс.
      - Почему же вы спросили меня об этом?
      - Я просто пошутила, Понс,
      Он знал это. Ну и шуточки! Она чуть не свела его с ума! Сколько же еще может он выдержать? Сколько еще они смогут простоять тут? Он просто умрет здесь. Без ума от нее, Понс не знал, что предпринять. Он подумал о мисс Смит, о Бетти Смит. Он про себя произнес это дорогое ему имя. Какая была удивительная возможность! Ему следовало знать, что делать. Теперь, здесь, он ясно понимал это, вторая чудесная возможность предоставилась ему. Как же это получилось? Дважды? Подряд? Понс раздумывал над этим. Как это могло случиться с ним? Время шло...
      - В-в-вы полагаете... у вас есть эта книга? - наконец, выдавил он из себя.
      - Ты, милый мой мальчик...
      Он увидел, что происходит, и был уверен, что все это ему лишь снится. Он проснется в любую минуту, и сон исчезнет. Она обняла своими мягкими руками его вздрагивающие плечи. Она мягко прижала его к себе. Он прижался к ней. Она ласково гладила его по голове, и положила ее на свою грудь. Понс дрожал, как осиновый лист. Он чувствовал, как ее руки гладили его по голове. Она продолжала шептать: - Ты - мой милый, милый мальчик...
      Понс ощущал у себя под головой нежные, мягкие груди. Было ли еще что-нибудь в мире нежнее и ласковее этих грудей?
      Внезапно он разрыдался. Она продолжала шептать ему ласковые слова. Он рыдал, потеряв над собой контроль. Слезы ливнем хлынули из его глаз. Она ласкала и утешала его, как родного сына...
      Они находились в глубине библиотеки, со всех сторон окруженные стеллажами из книг.
      Мари в неистовстве страсти, распростертая на полу кабинета главного воспитателя, издала пронзительный крик, который мог бы затушить два или три каделябра-, а возможно, и все четыре. Она выбросила ноги вверх, умоляя его еще и еще глубже войти в нее, когда они с Тигром парили и парили... где-то высоко над землей...
      Шеф полиции переживал тяжелую муку. Он был почти рядом с тем местом, где обнаружили тело девушки, он чувствовал, что оно должно быть где-то здесь, недалеко, и он чуть было не обнаружил это тело сам. Имей он в запасе минут десять-пятнадцать! Он мог бы поспеть как раз во время и оставить с носом Серчера и его банду. Теперь же ему осталось только горевать о потерянных возможностях, которые были у него под носом. Серчер снова отправит его регулировать транспортное движение, которое невероятно оживилось. Полицейские машины из штата запрудили все улицы. Краем уха он слышал о том, что собираются закрывать школу. Он видел, как неожиданно появились здесь Джон Стейтер и некоторые другие члены школьного совета. И еще кое-кто из крупных шишек также появился в городе. Они явно что-то замышляют. Только что? Шеф сгорал от любопытства. Собираются закрыть эту чертову школу? Зачем? Что из этого хорошего получится? Он размышлял над всем этим, собираясь пойти и высказать им кое-что. Он им также скажет, что они тем самым помогут этому негодяю выскользнуть из лап правосудия. Ну, хорошо, возможно, убийца находится не в школе... Но сколько же еще будет жертв, сколько еще девушек падет от рук негодяя? Одиннадцать? Семь? Сколько же еще будет убито безвинных школьниц? В любом случае, у Серчера и его банды ничего не получится, если они будут заезжать сюда наскоком. Полдаски еще более разгорячился, стараясь распутать транспортный затор, обмениваясь теплыми словами с полицейскими, загромоздившими своими машинами весь город. Он покажет им всем, так как они не смогут распутать это темное дело. Если кто вообще и сможет найти преступника, то только он, Джон Полдаски. Он покажет всем этим умникам, как нужно работать. И тогда-то Серчер пососет себе пальцы, да будет поздно. У него есть план. И он знает, как его осуществить. Он с нетерпением ждал своего выхода на арену. Он знал, что сможет сделать это. Серчер никого не найдет. Абсолютно никого. Он знал это. Если только этот "псих" не объявится сам и не наденет добровольно на себя наручники... Это он знал наверняка!
      - Шеф, как бы убрать ваш автомобиль с этого места? - спросил молодой приезжий полицейский, повысив на него голос.
      Полдаски никогда раньше не видел этого парня. И откуда взялся этот наглец?
      Он заорал на него:
      - Не беспокойся об этом автомобиле, крошка! Посмотри-ка лучше на этот проклятый плимут вон там! Передвинь его, мальчик!
      Молодой полицейский оглянулся. Шеф полиции продолжал орать на него. Это был поток ругательств.
      - Мать твою..!
      Так он закончил...
      56
      В учительском конференц-зале, вокруг огромного и сверкающего стола, сидели Серчер, Проффер, члены школьного совета, старший полицейский офицер района, еще несколько человек и Тигр. Они пытались распутать очень сложную проблему - закрывать или не закрывать школу, на ближайшее время, по крайней мере. Периодически Тигр поглядывал на часы, так как для него время тоже значило очень много, и если он появится там слишком поздно, то объяснения не помогут, он это прекрасно понимал. Таковы уж эти красотки. Он-то уж хорошо знал этих юных красоток! Какие бы обстоятельства не задержали его, объяснения ничего не дадут. Особенно с Сэнди, этим ангелом в голубом. Поэтому он надеялся, что совещание долго не продлится, и он успеет на свидание. Это дело сидит у него в печенках. Еще раз он был вынужден отменить тренировку. А теперь вот они серьезно обсуждают - закрывать или не закрывать школу. И никак не могли придти к однозначному решению. Тигр, так же, как и Серчер, Баулби, старший полицейский офицер их района, были против закрытия школы. И только некоторые члены школьного совета и вместе с ними Проффер, который, как всегда, лизал зад начальству, хотели закрыть школу. Единогласно приняли только одно решение: с Маммером было покончено, они все сошлись в этом. Ему не разрешено преподавать в школе с завтрашнего дня, хотя ему заплатят до конца семестра. Довольно справедливое решение. Это даст возможность этому ничтожеству подыскать работу. Скатертью дорога, подумал Тигр. Как раз сейчас, Серчер терпеливо и спокойно объяснял, почему нельзя закрывать школу. Как еще они могут споймать негодяя? Единственный путь для этого - не закрывать школу, несмотря на риск. Конечно же, здесь есть определенный риск - и Серчер не отрицал этого. Но он также был убежден, что другого пути, чтобы споймать убийцу, нет. Что касается родителей, то он полагал, что большинство из них все поймут, как надо, и даже будут сотрудничать с полицией, если узнают какие-нибудь интересующие ее факты. Тигр кивнул и говорил приблизительно то же самое, опираясь, в определенной степени, на свою высокую репутацию и уважение, которое они к нему испытывали. Он применял эффективные методы межличностного общения, полученные им в течение трудных лет работы на футбольном поле. Когда он закончил, еще несколько слов добавил Серчер. Наконец, к облегчению Тигра, они все пришли к. правильному решению, начиная с Джона Слейтера, лучшего, без сомнения, из всех членов школьного совета. Тигр чувствовал к нему уважение. Проффер не представлял особых трудностей, когда дело приняло такой оборот. Тигр вздохнул с облегчением. Легче на душе, знал он, стало и у Серчера. Конечно, еще предстоит много болтовни. Они решили пригласить всех родителей на массовый митинг в актовый зал, чтобы поговорить с ними и заручиться их сотрудничеством, что было жизненно необходимо. Наконец, они закончили совещание, Тигр глянул на часы.
      - Как насчет игры, Тигр? - спросил Джон Слейтер.
      - Видите ли... - сказал Тигр, заметив, как члены совета начинают кружить вокруг него. - Мы должны еще поработать, чтобы подготовиться к ней, как следует.
      - Черт, отменить целую тренировку, - сказал Джек Хитч-нер. - Вы должны быть готовы к тому, что две, три тренировки могут полететь коту под хвост...
      Тигр посмотрел на него, зная, каким великим футбольным экспертом тот себя считает, хотя в действительности он был полным профаном в этой сфере.
      - Мы будем еще работать, - ответил Тигр.
      Таким образом он удовлетворил этого остолопа и развязал для себя свободу действий.
      - Почему бы им не устроить двойные похороны? - заметил Хитчер.
      Тигр только развел руками. Что он мог сказать на это? Он ничего не ответил. Он посмотрел на часы. Хитчер уже болтал с другими. Они обсуждали проблему двойных похорон. Тигр устало прислушивался к их болтовне.
      - Ну вот, мы вернули вам вашего парня, - обратился к нему Серчер со своей обычной усмешкой.
      - Спасибо, - поблагодарил Тигр от всей души.
      Потом Серчер познакомил его со своим планом опросить всех преподавателей. Учителей-мужчин, конечно же. Тигр слушал, согласно кивая головой, желая ему всяческой удачи и-предложив ему свою полную поддержку и сотрудничество в поисках преступника.
      - Я с удовольствием делюсь с вами своими мыслями, - сказал Серчер. Я натолкнулся на глухую стену.
      Тигр улыбнулся.
      - Вы ее преодолеете... - Он выдержал паузу и продолжил: - Или пробьетесь сквозь нее.
      Этот человек нуждался в поддержке. Он похлопал его по плечу.
      Перебросившись несколькими словами с Проффером о том, о сем, Тигр, наконец-то, выбрался из зала заседания.
      Нахмурившись, он глянул на часы.
      Понс не мог больше выдержать, хотя старался сделать это изо всех сил. Выбравшись из библиотечных стеллажей, выплакавшись вволю на пахнущих небесной амброзией грудях, он прямо рванулся в туалет... и занялся онанизмом. Он знал, что потерпел полное фиаско. Она предложила ему все свои сокровища, он хорошо это понимал. Теперь, наконец-то облегчившись с помощью серии конвульсивных толчков, гулко стучащего сердца, и колотья в конечностях, он понял, что все кончено. Понс начал размышлять, нахмурясь, даже в более мрачном состоянии, чем обычно. Он смотрел на свой горячий, красный, здоровый молодой член, который медленно уменьшался в размерах. Сколько же он будет заниматься этим? Скольким же парням еще предоставлялись такие члены. Мисс Нектар он бы, конечно, понравился, она была бы от него в восхищении! Он уберег его от нее. Разве это единственная вещь, которую он мог предложить ей? Ему стало муторно. И закружилась голова. Он почти падал в обморок. Его голова могла бы упасть в туалет. Вот что может случиться с ним, подумал он, потому что это все, на что он способен. Когда же, наконец-то, он прекратит эти дурацкие игры? Он думал, что встал уже на путь истинный, последние дни он успешно боролся с искушением и контролировал себя... И вот теперь... Он снова занялся прежним. Он торчит в этой кабинке. Когда же он повзрослеет? Станет мужчиной? В этом загвоздка. Что хорошего в этом? После этого он всегда чувствовал себя, как и сейчас, больным. Ему уже почти семнадцать, пора бы уж избавиться от этой дурной привычки. Разве другие ребята тоже занимаются этим самым? Что бы, черт возьми, Динк сделал бы с ней? А что, если он узнает? Понс был совершенно унижен и подавлен. Динк довел бы дело до конца. Он это знал. Он представил себе эту картину. Глубоко среди этих стеллажей... Какой уголок! Он еще больше поник головой. От этого не избавишься. Он не мог продолжать вот так все время, он это знал. Это все зависит от него, он знал это тоже. Он должен положить конец этому, действительно покончит с этим, и начнет взрослеть. Как еще, черт возьми, может повзрослеть парень? Именно так, таким образом, он знал это. Тигр сказал ему об этом... не то, чтобы он обсуждал эту проблему с Тигром - он бы никогда не решился на это... но говоря в общем, вообще, говоря о взрослении... развитии... он говорил ему об этом. И Понс знал, что это правильно, так как этого бы не случилось, следуй он наставлениям Тигра. Как это могло случиться? Он виноват, что так получилось. Он был в этом уверен. В противном случае... его внезапно передернуло при одной мысли об этом, его едва не вырвало... он проведет всю оставшуюся жизнь вот так! Понс уставился на свой уже полностью обмякший член. Он взял его, дав последним каплям семени упасть на ладонь и на пальцы. Кончил. Он чувствовал себя опустошенным. Все пошло в туалет. Он это также понимал. Он чувствовал в руках свой член. Ему нравилось его ощущать, нравился его запах. Зная, как сильно божественно пахнувшие Бетти Смит и Хетти Нектар любили бы его, его ощущение. Как хорошо бы чувствовал себя при этом его чудесный рог, этот горячий рог внутри их? Он чувствовал, что приходит в возбуждение, думая обо всем этом. Его охватило необоримое желание узнать это. Как он сможет? Он никогда не сможет. Независимо от того, как далеко он продвинется на пути возмужания, это будет чем-то таким, что он никогда не узнает, или не сможет узнать. Он понимал это. Он чувствовал себя более, чем грустно... Он уселся на сиденье унитаза, после того, как полностью пришел в себя и глубоко задумался. Об этом. Обо всем. Ему стало еще хуже. Что случится теперь? Этот маньяк снова убьет кого-нибудь? Кого? А как насчет игры? Состоится она вообще когда-нибудь? А как школа? Не конец ли это Соерсвилльской средней школе? И Бетти Смит? Хватит ли у него мужества придти к ней в гости снова? Как насчет тренировки? Будет ли сегодня тренировка? Бедная Ивонн. Какая прекрасная девушка, что за чудесная девушка была эта Ивонн! Ее отец. Ее родители. Понс подумал о ее родителях. Она была единственным ребенком - они тряслись над ней, как над зеницей ока... он это знал... Лэрри Меллиш стрил свое дело годами... все эти годы... Какое скверное дело. Гнилое! Какое загнившее дело! Это все! Понс подумал пойти вниз и увидеться с Тигром. Но затем он вспомнил, что Тигр должен быть все еще на этом собрании. Ну, хорошо, он увидит его после собрания, у него есть к нему множество вопросов. И прежде всего, даже важнее, чем Маммер, - вопрос: закроют ли школу. Он почти боялся спрашивать об этом Тигра, так как знал что ответ мог бы быть... он молил Бога, чтобы такого ответа не последовало. Он молча молился Богу, что он не знает ничего об этой сенсационной новости, что, если даже решили закрыть школу, то пусть он не узнает об этом... Он очень беспокоился, чтобы не закрыли школу. А разве это так уж много значит для него? Он начал открывать то, что ему казалось самой грустной правдой на земле - так много вещей ничего не значат. Он подумал о большинстве его родных горожан, которые полностью поддерживают бомбардировку Северного Вьетнама, количество их еще более увеличилось, согласно последнему опросу Гэллапа. Он подумал об этой несчастной, отсталой стране. Обо всех таких странах. Он подумал о могуществе своей страны. Он подумал об обывателях. Он почувствовал себя таким несчастным, что ему показалось, он никогда не встанет с этого унитаза. Его обнаружат здесь. Как Джилл. Он наклонился вперед, обхватив лицо руками, думая о многих вещах, обо всем на свете... Если у него хватит мужества, он обязательно увидит сегодня вечером Бетти Смит. Он должен ее увидеть и поговорить с ней... Нет никого в целом мире, кого бы он любил так сильно... кроме матери... Его глубокая печаль немного развеялась, когда он подумал о ней... и о матери...
      - Сколько рук ты видишь? - спросил Тигр у Сэнди Сеймур. Она недовольно надула губки и покачала головкой. Ее рыжие волосы, уложенные сегодня в конский хвост, также качнулись. Тигру нравился этот конский хвост. И ее рыжие волосы.
      - Почему ты так опоздал сегодня? - спрашивала она, по крайней мере, уже четвертый раз. Они никак ни могли закончить тест.
      Тигр вздохнул и опустил руки вниз.
      - Я знаю, что ты сейчас чувствуешь... - сказал он. - Но попробуй вспомнить мои объяснения, милая...
      - Почему же ты не позвонил мне, или еще как-нибудь...? Ты просто заставил меня сидеть и ждать тебя...
      - Разве я тебе не оставил записку... любимая?
      - Расскажи мне о собрании, - потребовала она, рассердившись, и закинула ногу на ногу.
      Тигру очень хотелось узнать, что на ней сегодня под верхней одеждой. Он вспомнил, как увидел ее в общественном плавательном бассейне прошлым летом в купальнике. Именно после этой встречи он включил ее в свой список. Какая девушка! В тот день было очень жарко. Он показал ей, как надо нырять. Она сразу же усвоила его уроки. Понятливая девчушка. После Рошелл она, определенно, наиболее талантлива во всей драматической труппе. Она намного умнее остальных девочек ее возраста, несмотря на свои капризы, которые она временами демонстрировала. Темпераментная. С ее капризами приходится мириться. Она знает себе цену.
      - Я уже говорил тебе, - терпеливо объяснил Тигр.
      - Надеюсь, меня никто не убьет, - сказала она.
      - Аминь, - сказал Тигр.
      - А ты не убьешь меня, правда же. Тигр? - спросила она.
      Он усмехнулся.
      - Не сегодня.
      Она определенно уже согрелась. Наконец-то.
      - Я просто с ума по тебе схожу, - заметила она.
      - Сколько рук ты видишь? - На этот раз он поднял вверх только одну руку.
      - Одну, - ответила она, не задумавшись ни на мгновенье.
      - А если ты поднимешь свою руку вверх?
      Она подняла одну руку вверх.
      - Уже будет две, - сказала она, мило улыбнувшись.
      - Подними и вторую руку, - приказал Тигр, улыбнувшись ей в ответ.
      На ней была сегодня прелестная тенниска, и когда она подняла руки вверх, ее груди выступили еще больше. Он смотрел на них и любовался. Он не думал, что на ней сегодня бюстгалтер.
      - Ты выглядишь потрясающе, - похвалил он.
      - Правда? - призывно сказала она.
      - Подойди сюда, - попросил он, нежно улыбнувшись. - С поднятыми руками.
      - О! Что ты собираешься делать?
      Она была великолепна. Она доставляла ему истинное наслаждение. Она встала.
      Он смотрел на нее, пока она медленно шла к нему. Возможно, есть на свете и лучшие фигурки, размышлял он, вот только. ему неизвестно, где. Более чем когда-либо раньше он был горд за Соерсвилль и за его юных красоток в том числе. Она медленно приближалась к нему, плутовка. Он знал, что она просто умирает по нему. Эти чудесные холмики любви. Он не мог дождаться, когда возложит на них руки. Но он, тем не менее, терпеливо ждал. Она подошла к нему поближе.
      - Прекрасно... давай-ка тебя обыщем, - сказал он.
      Он пробежал руками вверх и по всему ее телу, искусно пощупав ее всю, с ног до головы.
      - Эй... - сказала она, великолепно сыграв роль жертвы.
      Его руки остановились на ее сокровищах. Он стоял позади нее, лаская их через эту прелестнейшую из всех теннисок. Он наклонил ее голову назад, пока их лица не соприкоснулись. Ее лицо пылало.
      - Эй... - тихо прошептала она снова.
      Ее руки медленно опустились, и начали ласкать его шею, его голову. Ему это очень нравилось.
      - Эй, эй... - повторяла она нежно и тихо, когда он играл этими великолепными дарами.
      Она дышала теплом в его лицо. Он погладил ее соски. Она вспыхнула еще больше.
      - А как там все остальное? - прошептал он.
      - Сам увидишь... - сказала красотка, шепотом.
      Она повернулась лицом к нему. Их губы встретились.
      - Ox! - произнесла она, запечатлев на нем роскошный поцелуй, ее глаза закрылись. - Боже... о! - произнесла она, медленно повернувшись и нежно прижавшись к нему всем телом.
      Он крепко обнял ее.
      - Что нового? - спросил он,
      - Как приятно... - выдохнула она, прижимаясь к нему еще сильней.
      - Правда? Хорошо? - спросил он.
      - Тигр... ox... - она задыхалась, слегка задрожав в его объятиях, снова поцеловав его восхитительным поцелуем, ее мягкий язык чудесно шевелился у него во рту.
      Он любил этот чудесный язычок. Она действительно была истинно голубой, размышлял
      Тигр, скользя своим языком по нему, чувствуя, как она задрожала е1це сильней. Он тоже ощутил дрожь. Его язык проник через ее влажные губы, она слегка укусила его. Они великолепно играли в ее удивительном рту. Она задыхалась. Он расстегнул крючки на ее юбке. Он помог ей выскользнуть из нее. Какая прелестная юбочка. А под ней была еще тонкая шелковая нижняя юбка. Он ласкал ее бедра, гладя их снаружи и изнутри. Он нащупал ее шелковый рай. Он помог ей выскользнуть из тенниски и освободиться от нижней юбки. Он был просто ошарашен открывшимся перед ним зрелищем. Он целовал и сосал ее нежные груди, как изголодавшийся грудной младенец. Тигр поднял ее на руки. Он поцеловал ее в шею, груди, он понес ее на кушетку. Голова у нее откинулась, она стонала у него на руках. Он целовал и ласкал ее гладкий живот. Он положил ее на кушетку. Он нежно снял с нее шелковые трусики, любуясь истинным раем, влажным и пышущим жаром. Этот небесный путь. Как он любил ее волосы. Он разделся и прилег рядом с ней, она начала играть с его огромным древком стрелы, шепча и шепча что-то нежное. Теперь она снова застонала. Она мягко шевелилась, гладила, ласкала его, время от времени целуя, скользя по нему языком, и однажды давая ему возможность проскользнуть в ее губы. Некоторое время она нежно держала его во рту. Тигр вытащил его, наконец, у нее изо рта, она издала протяжный стон, он лег на нее сверху...
      - Ох! - вскрикнула она, когда он вошел в нее. - Я так тебя люблю.
      Теперь она кричала, когда он проскользнул в нее глубже и начал свои божественные толчки, проникая все глубже и глубже в нее, снова и снова, все глубже и глубже...
      - Тигр, дорогой! - вскричала она вне себя, изумительно двигаясь под ним, вместе с ним.
      Он нежно поддерживал ее, он вздымался и опускался с ней, его толчки ударяли в нее с фантастической скоростью, он снова находился вне этого земного мира...
      57
      Перед Серчером сидел мистер Голден, один из лучших учителей английского языка Соерсвилльской школы и классный наставник Понса. В какой-то степени Серчер чувствовал себя неудобно, опрашивая всех учителей, то есть всех мужчин. Он вообще чувствовал себя отвратительно, в связи со всем этим неприятным делом, ему пришлось грубо вмешаться в работу школы, не говоря уже о вреде, причиненном ребятам. Ему очень не по душе заниматься всем этим, так как он относился с почтением к образованию. В конце концов, именно оно - основа нашей демократии, он знал это хорошо. Но вынужден этим заниматься. Это он тоже знал. Несомненно, это было одно из наиболее беспокойных и, конечно же, неприятных дел, которыми ему когда-либо приходилось заниматься. Но кому-то нужно было покончить с этим делом. Поэтому он вынужден допросить сидящего перед ним учителя.
      - Сколько вам лет, мистер Голден? - спросил Серчер.
      - Тридцать восемь, - ответил учитель.
      Это был мягкий, застенчивый, слегка с залысиной человек среднего роста. У него уже начал расти живот, заметил Серчер. Он чувствовал в глубине души, что он не похож на разыскиваемого преступника. На самом деле, Серчер чувствовал себя виноватым перед ним, зная, что его жизнь в школе была очень не сладкая, имея в виду этих беспокойных ребят. Он не задержит его долго.
      - Прошу прощения за то, что оторвал вас от занятий, мистер Голден. Но я вынужден задать вам несколько вопросов. Их будет немного, уверяю вас.
      Мистер Голден кивнул и приготовился к дальнейшему допросу.
      - Вы женаты, мистер Голден? - спросил Серчер.
      Учитель немного замешкался, прежде чем ответить, чувствуя себя явно неудобно.
      - Нет, я не женат, - ответил он.
      - Холостяк?
      - Совершенно верно.
      Серчер кивнул и усмехнулся своей обычной сдержанной улыбкой.
      - Один из счастливчиков, - заметил он, чтобы тот расслабился и почувствовал себя свободнее.
      Мистер Голден улыбнулся в ответ.
      - Не очень долго я пробуду в этих счастливчиках.
      - Решились сделать решительный шаг?
      - Боюсь, что так.
      - Великолепно, поздравляю.
      - Вы из Китстона, не так ли? - отважился спросить мистер Голден.
      - Это правда.
      - Я слышал об этом... - мистер Голден немного помолчал и добавил: Моя будущая невеста преподает там.
      - Разве? Где же?
      - В местной школе.
      - Вот это да! Такое совпадение! Мои дети ходят в эту школу.
      - Да, мир тесен. Спросите у них, знают ли они мисс Берк... учительницу английского языка.
      - Мисс Берк? О, да, я слышал о ней...
      - Она и есть моя будущая невеста.
      - Скажите, пожалуйста!
      - Я жил со своей матерью довольно долго, - сказал мистер Голден. Она умерла два года назад, - добавил он.
      - Понимаю.
      Мистер Голден попытался выдавить улыбку.
      - Боюсь, я был маменькиным сынком.
      - У-гу, - сказал Серчер.
      - Мне очень хотелось бы помочь вам... с этой неприятностью... сказал мистер Голден, понизив голос. - Это ужасный скандал.
      - Знаете кого-нибудь, кто мог бы совершить эти преступления, спросил Серчер.
      Мистер Голден беспокойно заерзал в кресле. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Серчер полагал, что тот собирается назвать ему, по крайней мере, двадцать пять умников по числу учеников его класса, которые сидят у него в печенках... хотя, он этого не сделает, он знал. К счастью.
      - Я не знаю, я действительно не знаю... - наконец, ответил учитель.
      - Ни одного? - Серчер счел своей обязанностью уточнить.
      Мистер Голден покачал головой.
      - Я действительно очень хотел бы помочь вам... Серчер кивнул. У него не было больше вопросов к этому человеку. В его непричастности к делу он был абсолютно уверен. Однако, по-инерции, из-за профессиональной привычки, он все-таки спросил у мистера Голдена:
      - Мистер Голден... где вы провели прошлую ночь?
      Учитель вспыхнул, стал ярко красным, и ответил:
      - С мисс Берк.
      Серчер записал его ответ.
      - Ну, что ж, это все, мистер Голден, - сказал он. - Если у вас что-нибудь появится, все, что угодно, что придет вам в голову и покажется вам представляющим хоть какой-нибудь интерес для нас, дайте мне сразу же знать. Хорошо? Никогда нельзя сказать наперед, что может пригодиться в нашем деле.
      Учитель кивнул головой и сказал:
      - О, конечно же, я это сделаю.
      И он ушел.
      Серчер, глянув в свой список, заметил, что следующим должен быть мистер Криспвелл, учитель по торговым делам. Он вздохнул, посмотрел на часы, и в это время зазвонил телефон. Это был Фолло. Звонили из конторы Генерального прокурора штата и хотели поговорить с ним. Он подумал, что, должно быть, это сам Генеральный прокурор, Серчер тяжело вздохнул.
      Ох-хо-хо! - сказал он про себя. Началось! С этого момента, он может ожидать еще много подобных звонков. Он вынужден был сдержать дрожь в руках. Он сам хотел этого. Вот и получай!
      - Свяжи его со мной, - сказал Серчер, обхватив себя руками и уставившись в лежащий перед ним длинный список...
      58
      Когда Сэнди Сеймур, эта шикарная любовница, милая красотка, ушла, Тигр перекусил и поговорил по телефону с Луби Лу, этой истинно голубой женщиной. Тигр пересмотрел и исправил свой знаменитый список. Он поставил несколько дополнительных звездочек, полузвездочек и даже четвертьзвездочек против того или иного имени. Короче, он привел список в порядок. Наконец, с грустью и очень неохотно, он перечеркнул имя покойной, искренне им оплакиваемой, очень ему дорогой, Ивонн Меллиш, этой жертвы рокового стечения обстоятельств. И это окончательно привело список в соответствие с сегодняшним днем. Он уставился в список. Настроение у Тигра было траурное. Без сомнения^ две из наиболее божественных и возвышенных созданий ушли навеки, навек и навсегда... из его списка. Из жизни. Он никак не мог примириться с этим, как ни старался. Все, что теперь ему осталось, это смотреть, одинокому и покинутому, на этот список. Сколько еще? .Последуют ли за ними другие? Действительно, куда это идет Соерсвилль? Каков будет окончательный итог? Он родился и вырос здесь, прожил жизнь в этом городе, он думал, что ему известен итог. Если все будет идти так же и дальше, с такой скоростью, его список будет уничтожен в течение года. Этого года. Он чувствовал себя несчастным. Хотя роскошная сладость поцелуев Сэнди и все остальные радости, доставленные ею, еще живили и согревали его. Он определенно чувствовал себя несчастным. Впечатления от недавней встречи не помогали ему, не спасали его. Какое смятение чувств! Определенно. Кто, находясь в здравом уме, стал бы отрицать это? Он знал, что никто. Тигр, уставясь на список, этот уменьшающийся, тающий на глазах список, не мог придумать никого, кто бы смог отрицать это полностью. Он вздохнул. Он знал, что если бы она задержалась здесь дольше, то он расплакался бы. У него много поводов, чтобы поплакать.
      Тигр снова вздохнул и посмотрел на часы, думая о предстоящем свидании, назначенном на три часа.