Выход из кризиса есть!

Пол Кругман

Выход из кризиса есть!

Paul Krugman

END THIS DEPRESSION NOW!

© 2012 by Melrose Road Partners

© Ю. Гольдберг, перевод, 2013

© ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

Безработным, которые заслуживают лучшего

Предисловие к первому изданию

Что же теперь делать?

Эта книга об экономической депрессии, охватившей Соединенные Штаты Америки и многие другие страны, – депрессии, которая продолжается уже несколько лет и не имеет каких-либо признаков скорого окончания. Нет нужды говорить об огромном количестве опубликованных и готовящихся к выходу изданий, посвященных финансовому кризису 2008 года, положившему начало нынешней депрессии, однако я убежден в том, что моя книга отличается от большинства других, поскольку отвечает на иной вопрос. Подавляющая часть массива литературы о нашей экономической катастрофе спрашивает: «Как это случилось?» – а я говорю: «Что же теперь делать?»

Эти два вопроса связаны между собой, что совершенно очевидно, но ни в коем случае не идентичны. Одно дело – знать причины заболеваний сердца, и совсем другое – уметь их лечить. То же самое относится к экономическому кризису. В данный момент нас больше всего должно интересовать лечение. Очередная научная работа или редакционная статья – а я прочитал их очень много – о мерах по предотвращению финансового кризиса в будущем вызывают у меня некоторое раздражение. Да, это важная проблема, но, поскольку нам еще предстоит восстанавливаться после кризиса, не должна ли такого рода реабилитация стать нашей первоочередной задачей?

Дело в том, что мы пока живем в тени экономической катастрофы, четыре года назад обрушившейся и на Старый Свет, и на Новый. Валовой внутренний продукт, обычно повышающийся на пару процентов в год, едва достиг докризисного уровня даже в странах, где относительно быстро восстанавливаются темпы роста, а в нескольких европейских государствах он упал в десятки раз. Тем временем по обе стороны Атлантики безработица остается на таком уровне, который до кризиса считался немыслимым.

По моему мнению, самый разумный взгляд на продолжающийся экономический кризис – признать факт депрессии. Конечно, это не Великая депрессия, по крайней мере для большинства наших современников, хотя стоит поинтересоваться мнением жителей Греции, Ирландии и даже Испании – там безработица поднялась до 23 %, а среди молодежи до 50 %. Тем не менее по существу мы имеем дело с тем же типом ситуации, который описывал Джон Мейнард Кейнс в 30-х годах ХХ века: экономика пребывает в состоянии хронически пониженной активности в течение длительного времени, не проявляя заметных тенденций ни к оздоровлению, ни к окончательному краху.

Безусловно, такое положение дел неприемлемо. Некоторые экономисты и государственные деятели, похоже, довольны тем, что избежали этого самого окончательного краха, но на самом деле эта хронически пониженная активность выражается в первую очередь в безработице, что наносит людям огромный ущерб, причем со временем он усиливается.

Значит, очень важно принять меры для реального, полного восстановления экономики. И еще кое-что: мы знаем, или, по крайней мере, должны знать, как это сделать. Несмотря на все различия в деталях, обусловленных экономическими, технологическими и социальными изменениями, которые произошли за 75 лет, переживаемые нами беды очень похожи на те, что происходили в 30-х годах прошлого столетия, а нам известно, что тогда делали высокопоставленные политики, – анализ Кейнса и других экономистов подсказывает, как надо реагировать на трудности сегодня.

К сожалению, мы не используем знания, которыми обладаем, поскольку слишком многие люди, облеченные властью, – политики, государственные чиновники, а также более многочисленный класс говорящих и пишущих, формирующих общественное мнение, – по разным причинам предпочли забыть уроки истории и выводы нескольких поколений экономистов и заменить давшиеся большим трудом познания идеологически и политически удобными предубеждениями. Более того, среди тех, кого мы с сарказмом называем «большие дяди»[1], принято полностью отбрасывать главный постулат Кейнса, сказавшего, что экономить следует во время бума, а не спада. Сейчас правительства должны тратить больше, а не меньше, пока частный сектор снова не будет готов тянуть экономику вперед, однако возобладала политика строгой экономии, разрушающая рынок труда.

Таким образом, я в своей книге пытаюсь противостоять общепринятой, но деструктивной точке зрения и обосновать стимулирующую, создающую новые рабочие места политику, которой надо руководствоваться. Для этого нужны факты, поэтому в книге есть диаграммы и графики, но я надеюсь, что моя работа не будет воспринята как узкоспециальная и недоступная для людей, профессии которых не связаны с изучением экономики. В сущности, я попытаюсь действовать через головы «больших дядь», ведущих нас, не важно, по каким причинам, по неверной дороге, с огромными потерями для экономики и общества в целом, и апеллирую к мнению тех, из кого состоит это самое общество, в надежде подтолкнуть их к правильным действиям.

Возможно – всего лишь возможно, – ко времени выхода книги в свет наша экономика уже будет стремительно двигаться к настоящему восстановлению, и необходимость в моем призыве отпадет. Я искренне на это надеюсь, но глубоко сомневаюсь, что сие произойдет. По всем имеющимся признакам без смены политического курса экономика еще долго будет оставаться слабой. Моя цель – при помощи широкой общественности оказать давление на политиков, чтобы сменить нынешний курс и покончить с экономическим спадом.

Предисловие ко второму изданию

[2]

Я закончил свою книгу «Выход из кризиса есть!» в феврале 2012 года на фоне абсолютной неопределенности: что будет происходить в ближайшее время. Кто победит на выборах президента США в ноябре? Продолжит ли кризис терзать Европу? И сможет ли основная мысль книги сохранить актуальность вопреки результатам?

Некоторые из этих неопределенностей в настоящее время устранены. На выборах демократы одержали – хоть и не полную – победу: они оставили Барака Обаму в Белом доме и увеличили свое преимущество в сенате, но республиканцы сохранили большинство в палате представителей. Финансовые рынки в Европе несколько успокоились, в основном благодаря поддержке Европейского центрального банка, но реальный сектор экономики продолжает падать по всему континенту. В частности, и без того ужасная ситуация в Южной Европе стала еще хуже: и в Греции, и в Испании уровень безработицы выше, чем в США времен Великой депрессии. В целом вся еврозона в течение 2012 года плавно перешла в состояние рецессии.

Повлияли ли эти события на главную мысль моей книги? К сожалению, ответ «нет». Наоборот, мысль о том, что мы находимся на грани огромной неизбежной катастрофы, сейчас актуальна как никогда. Развитые страны остаются в депрессии, десятки миллионов мужчин и женщин безрезультатно ищут работу, а экономический потенциал вместе с триллионами долларов тратится впустую. Тем очевиднее, что эта депрессия ничем не оправдана – всего лишь результат недостаточного спроса. И если бы правительство сменило курс от провальной политики жесткой экономии к поощрению стимулирования, мы смогли бы восстановиться достаточно быстро.

Давайте взглянем на нынешнюю ситуацию, в частности, на перспективы развития Америки теперь, когда выборы президента уже позади.

Беда строгой экономии Европы

Если вы хотите понять, где мы сейчас находимся, этот график будет хорошей отправной точкой. Он показывает соотношение уровня безработицы в США и в еврозоне – группе богатых стран, которые приняли евро в качестве единой валюты. График иллюстрирует два ключевых момента: обе стороны Атлантики находились в кризисе в 2007-10 годах, но потом их пути разошлись.

На раннем этапе, с конца 2007 по начало 2010 года, и Европа, и Америка погрузились в депрессию и пережили быстрый рост уровня безработицы. Подъем был более резким в США, где увольнять людей проще, чем в большинстве стран Европы. Тем не менее это был сильнейший удар по Североатлантической экономике со времен Великой депрессии.

Несмотря на это пути обеих сторон начали расходиться с 2010 года. Америка начала увеличивать количество рабочих мест. Хотя первоначально снижение безработицы в некоторой степени было статистической иллюзией (как описано ниже), в 2011-12 годах появилась четкая тенденция улучшения экономики. Ситуация в Европе, напротив, становилась все хуже и хуже. К 2012 году континент официально находится в состоянии рецессии.

Чем вызвано такое расхождение? Объяснение можно найти в главе 11, в которой описывается ситуация 2010 года, когда сторонники строгой экономии призывали правительство сокращать расходы и взвинчивать налоги даже в условиях массовой безработицы. В Соединенных Штатах, где эти призывы имели ограниченный характер, политика строгой экономии тем не менее проводилась органами государственной и местной власти. А в Европе эти сторонники одержали победу в политической дискуссии. Строгая экономия стала обязательным условием для помощи странам-должникам. Считается, что, если бы США провели сокращение расходов и повышение налогов в тех же масштабах, что и Греция, они получили бы 2,5 триллиона долларов за год. Между тем страны, не имевшие проблем с займами, такие, как Германия и Нидерланды, стали проводить политику умеренной экономии. Таким образом, общим результатом для Европы стало сокращение денежного потока.

По теории строгой экономии, все негативные последствия от этого резкого сокращения должны были компенсироваться улучшением потребительской и деловой уверенности – как я выразился, «фея уверенности» придет на помощь. В действительности, однако, ей это не удалось. В результате, в то время как Америка постепенно справлялась с последствиями финансового кризиса, Европа с 2010 года все сильнее погружалась в депрессию с растущими темпами спада в течение 2012 года.

Стоит упомянуть Соединенное Королевство, которое не приняло евро в качестве единой валюты и имеет большую политическую независимость. Британия могла бы использовать эту независимость – проявляющуюся, в частности, в очень низкой стоимости заемных средств, – чтобы избежать провала, постигнувшего Европу. К сожалению, правительство Кэмерона, пришедшего к власти в 2010 году, поддерживает политику строгой экономии и следует ей, пожалуй, больше, чем любая другая развитая страна. И хотя есть некоторые споры об относительной важности экономии по сравнению с другими факторами, подавляющими британскую экономику, одно можно сказать наверняка: уровень ВВП Соединенного Королевства сейчас сопоставим с уровнем ВВП Америки и Японии времен кризиса и даже с ВВП стран еврозоны.

Хорошая новость в том, что хотя бы некоторые члены политической элиты признают свои ошибки. В частности, октябрьский номер «World Economic Outlook», издаваемого Международным валютным фондом, содержал поразительное признание своей вины в последствиях политики жесткой экономии. МВФ сообщил, что экономика ряда европейских стран развивается хуже, чем ожидалось, он также признал, что эти ошибочные предсказания связаны с введением жесткой экономии и что страны, которые сильнее всех сократили расходы и/или повысили налоги, находятся сейчас в самом невыгодном положении. Вывод МВФ? В условиях депрессии «финансовые мультипликаторы[3]» – эффект развития или сокращения экономики правительством – гораздо больше, чем МВФ и другие организации, такие как Европейская комиссия, могли ожидать. На самом деле МВФ сделал вывод, что мультипликаторы находятся более-менее на соответствующем уровне, как и утверждали кейнсианцы.

К сожалению, на момент написания этого текста у меня нет никаких данных о том, что другие ключевые игроки в европейской драме готовы принять эту информацию к сведению. В Греции и Португалии «тройка» – МВФ, Европейский центральный банк и Европейская комиссия – по-прежнему настаивает на необходимости жесткой экономии в качестве условия для экстренных займов, несмотря на неопровержимые доказательства губительности этой теории. Хотя Центральный банк заявил о своей готовности покупать облигации таких «проблемных» стран, как Испания и Италия, он также дал понять, что Испания, которая уже придерживается жесткой политики строгой экономии, может сделать больше для обеспечения таких покупок.

Что необходимо предпринять, чтобы спасти Европу? Рецепт я предложил в главе 10: меньше строгой экономии в странах-должниках, некоторая финансовая экспансия в страны-кредиторы и экспансионистская политика Европейского центрального банка, направленная на повышение инфляции по всей Европе. Неясно, однако, когда такие меры станут наконец политически приемлемыми, и неясно также, сколько времени осталось у Европы.

Продолжение и обострение депрессии в Европе – не просто страшная человеческая трагедия. Это также может иметь ужасные политические последствия. В Греции растет влияние радикальных партий, в том числе фашистской «Хриси Авги». В Испании, в частности в Каталонии, переживают подъем сепаратистские движения. Никто не знает, где находится предел, но отголоски 1930-х годов слишком сильны, чтобы быть проигнорированными.

Частичное восстановление Америки

С 2010 года у Соединенных Штатов было два больших преимущества по сравнению с Европой. Во-первых, наша единая валюта опирается на одно правительство, так что регионы, находящиеся в депрессии, не столкнулись с «кризисом в европейском стиле»: жилищный бум и банкротство Флориды не сильно отличались от испанских, но Флорида могла рассчитывать на Вашингтон, который обеспечил социальное страхование, оплатил медицинские счета и выручил ее банки. В результате ничего подобного европейскому финансовому кризису Америку не затронуло.

Другим преимуществом является то, что приверженцы политики строгой экономии не имели такого влияния по эту сторону Атлантики, как в Европе. Правда, им удалось увести экономическую дискуссию от нехватки рабочих мест к предполагаемой угрозе со стороны дефицита – угрозе, которая, как описано в главе 8, всегда была плодом их воображения. (Как и предсказывали кейнсианцы, стоимость заимствований США остается на рекордно низком уровне, несмотря на высокий долг и большой дефицит.) Но фактически, переход к политике строгой экономии в Америке был не очень заметным – в основном сокращение расходов на уровне штата. Соединенным Штатам, другими словами, удалось избежать серьезных политических ошибок, из-за которых сейчас страдает Европа, – и в экономике США наблюдается реальный, хоть и не достаточный прогресс. К сожалению, он сейчас остановился, и даже выборы президента 2012 года не смогли решить эту проблему.

Как показано на рисунке выше, официальный уровень безработицы в США существенно отличается от своего пика в конце 2009 года. Некоторый спад – на самом деле статистическая иллюзия: человек больше не считается безработным, если он перестает активно искать работу, так что эти препятствия затрудняют возможность измерить уровень безработицы. С осени 2011 года, однако, наблюдается реальное улучшение ситуации на рынке труда – занятость среди американцев трудоспособного возраста растет быстрее, чем население.

Эти достижения отражают «естественный процесс заживления», описанный в главе 12. Компании снова стали покупать оборудование и программное обеспечение, чтобы идти в ногу с развитием технологий. Годы спада на рынке жилья со времен лопнувшего мыльного пузыря закончились, и он начинает постепенно восстанавливаться. Семейные долги постепенно снижаются по отношению к доходам, позволяя людям вернуться к более высокому уровню расходов.

Очень важно, однако, не переоценивать достижения: экономика США по-прежнему находится в глубокой депрессии.

Рассмотрим, в частности, проблему застойной безработицы, которая, безусловно, является худшим бедствием, затронувшим американских рабочих. До финансового кризиса она не была настолько сильной – несмотря на то что число безработных в октябре 2007 года составило 6,8 миллиона человек, только 750 тысяч из них находились без работы в течение года и более. Четыре года спустя их количество возросло более чем в 6 раз, до 4,1 миллиона, и несмотря на признаки восстановления в октябре 2012 года было еще 3,6 миллиона американцев, находящихся без работы более года.

Суть в том, что, хотя экономика США делает успехи, прогресс гораздо медленнее, чем должен быть, что причиняет огромные ненужные страдания американским работникам и членам их семей. И есть реальный риск, что политический тупик может нарушить даже это недостаточное восстановление, спасибо «финансовой скале[4]».

На самом деле это выражение, придуманное Беном Бернанке, доставляет большие неудобства, поскольку заставляет некоторых людей ошибочно полагать, будто надвигающаяся проблема связана с дефицитом бюджета. Лично я предпочитаю термин, предложенный Брайаном Бетлером, обозревателем сайта Talking Points Memo, «бомба экономии», бомба, фитиль которой дважды подпалили республиканцы. Во-первых, в 2001 году тогдашний президент Джордж Буш «пропихнул» программу мощного сокращения налогов в Конгресс, используя такой парламентарный прием, как примирение в обход обструкции. По правилам сената, закон, принятый таким образом, терял силу в конце 2010 года; Буш не возражал отчасти потому, что ожидал, что республиканцы все еще будут под его контролем, когда срок действия истечет, кроме того, наличие конечного срока скрывало истинную стоимость бюджета.

Как оказалось, однако, когда наступило 31 декабря 2010 года, в Белом доме уже были демократы. Тем не менее вместо того чтобы поднять налоги вопреки депрессии, в которую погрузилась экономика, Обама продлил закон Буша еще на два года. Теперь, когда выборы позади, он хочет, чтобы некоторые из сокращений – те, что приносят пользу богатым американцам, – потеряли силу. Однако республиканцы по-прежнему контролируют палату и в настоящее время угрожают блокировать любой закон о налогах, если он предполагает удерживать цены на низком уровне. Если тупиковая ситуация не разрешится, налоги, которыми облагаются и средний класс, и богачи, резко вырастут, нанеся существенный удар в тот момент, когда экономика находится в депрессии. Помимо этого, в 2011 году республиканцы пригрозили заблокировать решение о вынужденном повышении потолка госдолга США, препятствуя займам правительства, необходимым для оплаты своих счетов. Чтобы избежать такого исхода, имевшего возможно катастрофические последствия, они потребовали вести политику уступок – и президент предпочел не проверять их на вшивость, а провести переговоры о сделке, которая урезала бы доходы к концу 2012 года, если бы дальнейшее соглашение не было достигнуто. Никакого соглашения на момент написания этого текста не было.

Да, и в довершение всего этого, несколько важных экономических стимулов – в основном временное сокращение налога на заработную плату и увеличение пособий по безработице – теряют силу в конце 2012 года.

Все это означает, что если подобная тупиковая ситуация не разрешится, то правительству США автоматически придется прибегнуть к политике строгой экономии, повышению налогов и сокращению расходов, как в Европе. Это определенно не то, что доктор прописал.

Тем не менее это может произойти в любом случае. С точки зрения президента Обамы, он сталкивается с попыткой шантажа: республиканцы грозятся разрушить экономику, если он не даст им то, чего они хотят. Он фактически допустил такой шантаж в конце 2010 года и еще раз в 2011-м; если он планирует занять какую-либо позицию, трудно было бы выбрать лучшее время, чем после его торжественного переизбрания. И, снимая свою макроэкономическую шляпу, я бы лично хотел призвать его проверить решимость Республиканской партии. Краткосрочные макроэкономические последствия, конечно, могут быть не очень приятными, но на кону куда более важные вещи.

Между тем республиканцы, возможно, и потерпели поражение, но все еще составляют большинство в палате представителей. И хотя в интересах бизнеса избежать «бомбы экономии», правые – разозленные из-за того, что не смогли «пропихнуть» своего президента в Белый дом – сохраняют власть над партией.

Все это говорит о том, что к концу 2012 года соглашение, вероятно, не будет достигнуто. Это необязательно будет бедствием: еще одна проблема языка «финансовой скалы» заключается в том, что он ошибочно внушает мысль о катастрофичности даже небольшого провала на переговорах. Правда в том, что мы, наверное, сможем прожить несколько месяцев в 2013 году с незначительным экономическим ущербом. Мое мнение – и это только предположение, которое может быть опровергнуто к тому времени, как вы прочтете эту книгу, – что пройдет некоторое время в 2013 году, прежде чем сделка будет завершена, но давление со стороны бизнес-сообщества будет настолько сильным, что республиканцы будут вынуждены поддаться до того, как смогут причинить серьезный вред.

Даже если это и произойдет, основная экономическая ситуация по-прежнему будет неудовлетворительной: Америка будет продолжать свое восстановление, сопровождающееся бессмысленными страданиями и экономическими потерями. Так что может и должно быть сделано?

Пути развития

Американская экономика все еще в депрессии, и правила депрессивной экономики никто не отменял: все, что нам нужно, прежде всего, это увеличение расходов, чтобы помочь безработным и неиспользуемым производственным мощностям заработать. И самый лучший, самый верный способ сделать это – заставить правительство тратить больше, что, как я говорю в этой книге, легко можно достичь путем предоставления достаточной помощи органам местного самоуправления, позволив им снова нанять на работу эти сотни тысяч учителей, рабочих по ремонту дороги и т. д.

К сожалению, ситуация на политической арене не так благоприятна, как можно было бы надеяться. Республиканцы по-прежнему контролируют палату представителей, и, хотя они наверняка обескуражены провалом на президентских выборах и выборах в сенат, их нелегко будет убедить в необходимости принятия правильных решений. Что еще можно сделать?

Ответ заключается в том, что ФРС должна сделать больше. Еще в 2000 году, когда Япония страдала от сильного экономического спада, профессор по имени Бен Бернанке призвал Банк Японии проявить «решимость Рузвельта» и сделать все возможное, чтобы помочь экономике двигаться дальше. Как я объясняю в книге, тот факт, что подобная решимость похоже отсутствует, раз Бернанке – теперь уже главе Федеральной резервной системы – пришлось столкнуться с подобной ситуацией в Америке, стал большим разочарованием. Но есть признаки того, что ФРС наконец добьется успеха – возможно, освободится от страха, вызванного выборами, что она ускоряет темпы экономики, чтобы помочь кампании Обамы.

До сих пор ФРС предпринимала лишь небольшие шаги в сторону более агрессивной политики. Ключевым моментом для ФРС, по мнению большинства анализов, является убедить инвесторов в том, чтобы позволить несколько большую инфляцию в среднесрочной перспективе. И хотя дело, похоже, движется в этом направлении, эти шаги сейчас похожи скорее на туманные намеки, чем на твердые обязательства. Хорошая новость в том, что заботы по поводу инфляции кажется отошли на дальний план и ФРС готова пойти на риск ради полной занятости.

Тем не менее ФРС не может в одиночку провести полное выздоровление. Она нуждается в помощи. И часть этой помощи заключается в облегчении бремени задолженности. В частности, Федеральное агентство по финансированию жилищного строительства, которое курирует «Fannie Мае» и «Freddie Mac», все еще способно обеспечить облегчение долгового бремени одним росчерком пера. Все, что нужно сделать, это отказаться от требований по выплатам в пользу рефинансирования закладных, находящихся в собственности Freddie/Fannie, и миллионы домовладельцев могут уменьшить свои траты с помощью рефинансирования по более низким ставкам.

Наконец, несмотря на то что путь к финансовому стимулированию может оказаться политически не простым, это не повод сдаваться. Действительно, некоторые демократы в Конгрессе требуют, чтобы краткосрочная экономическая поддержка стала частью любой сделки в рамках «бомбы экономии»; это очень хорошая идея. И как итог 2013 года, Обама должен сослаться на то, что Республиканская партия неоднократно стояла у него на пути, и потребовать, чтобы они убрались с дороги.

Эта депрессия еще далека от своего завершения, хотя нет никаких оснований для того, чтобы она затягивалась. Правда, есть еще политический и идеологический барьеры, мешающие политике, которая может принести быстрое восстановление. Эти барьеры постепенно преодолеваются – и это обязанность всех, кто имеет влияние на общественность, чтобы ускорить этот процесс и оказать помощь многострадальным безработным. У нас есть инструменты; все, что нам нужно, – это ясность мысли и воля. В наших силах найти выход из этого кризиса.

Глава 1. Насколько все плохо?

– Думаю, на различных рынках начинают появляться первые зеленые ростки, и постепенно возвращается определенная уверенность, которая послужит началом позитивной динамики к восстановлению экономики.

– Вы видите эти ростки?

– Да. Я их вижу.

Бен Бернанке, глава Федеральной резервной системы.Интервью телешоу «60 минут», 15 марта 2009 года

В марте 2009 года Бен Бернанке, не относящийся к числу самых жизнерадостных и романтичных людей, излучал оптимизм относительно экономических перспектив. После краха «Lehman Brothers», произошедшего шестью месяцами раньше, американская экономика вошла в крутое пике, но глава Федеральной резервной системы, появившийся в телешоу «60 минут», объявил о приближении «экономической весны».

Высказывание Бернанке стало знаменитым – не в последнюю очередь из-за удивительного сходства со словами Чонси Гардинера из фильма Хэла Эшби «Будучи там» («Being There»), недалекого садовника, которого принимают за мудреца. В одной из сцен на просьбу прокомментировать экономическую ситуацию Чонси заверяет президента: «Пока корни целы, в саду все хорошо… Весной ждите роста». Шутки шутками, но оптимизм главы Федеральной резервной системы разделяли многие. В конце 2009-го журнал «Time» назвал Бена Бернанке человеком года.

К сожалению, дела в саду обстояли неважно, и обещанного роста мы так и не дождались.

Справедливости ради следует отметить, что Бернанке верно предсказал ослабление кризиса. Паника, охватившая финансовые рынки, утихла, и спад замедлился. По официальным данным Национального бюро экономических исследований, так называемая Великая рецессия, начавшаяся в декабре 2007 года, закончилась в июне 2009-го, и экономика стала восстанавливаться. Но если это и было восстановлением, то большинству американцев оно не принесло облегчения. Работы не хватало, и все больше семей лишались сбережений, домов и, что хуже всего, надежды. Действительно, уровень безработицы, достигший пика в октябре 2009 года, затем стал снижаться, но темпы восстановления оставались черепашьими. Прошло несколько лет, а мы все еще ждем позитивной динамики, о которой говорил Бен Бернанке.

Так обстояли дела в США, где, по крайней мере, отмечалось формальное восстановление. Другие страны не добились и этого. В Ирландии, Греции, Испании, Италии долговые проблемы и программы строгой экономии, призванные вернуть людям уверенность в завтрашнем дне, не только препятствовали какому-либо восстановлению – они вызвали новый экономический спад и рост безработицы.

Страдания людей не прекращаются. Я пишу эти строки почти через три года после того, как Бернанке подумал, что видит «зеленые ростки», через три с половиной года после краха «Lehman Brothers» и через четыре года после начала Великой рецессии. Жители наиболее развитых стран, богатых ресурсами, талантами и знаниями – а это основа процветания и достойного уровня жизни, – по-прежнему испытывают сильнейшие страдания.

Далее я попытаюсь подтвердить некоторые аспекты этих страданий фактами. Основное внимание будет уделено Соединенным Штатам, поскольку это мой дом и страна, которую я знаю лучше всего. О бедах, обрушившихся на другие государства, речь пойдет чуть позже. Начну я с самого важного. Одновременно это то, с чем у нас дела обстоят хуже всего, – безработица.

Сокращение занятости

Говорят, экономисты могут назвать стоимость всего, но не его ценность. И знаете что? В этом заявлении содержится большая доля правды: экономисты изучают в основном денежный оборот и потребление, поэтому имеют естественную склонность предполагать, что главное – деньги и товары. Однако стоп! Существует раздел экономики, занимающийся исследованием того, как самооценки благополучия, например счастья или удовлетворенности жизнью, связаны с другими аспектами бытия. Да, речь идет о так называемом исследовании счастья – в 2010 году Бен Бернанке даже произнес речь на эту тему, озаглавив ее «Экономика счастья» («The Economics of Happiness»). Результаты этого исследования сообщают нам кое-что очень важное о неприятной ситуации, в которой мы оказались.

Действительно, исследование счастья показывает, что, когда человек может позволить себе покупать предметы первой необходимости, деньги перестают играть решающую роль. Вклад богатства в уровень счастья не равен нулю – население богатых стран в среднем в большей степени удовлетворено жизнью, чем население бедных. Кроме того, существенное значение имеет благосостояние тех, с кем человек себя сравнивает, именно поэтому сильное неравенство может оказывать на общество разрушающее воздействие. Однако в конечном счете роль денег не столь велика, как хотели бы верить истовые приверженцы культа материальных благ и многие экономисты.