Шаман с наслаждением сбривал щетину опасной бритвой, подаренной капитаном Диком. Шхуны на всех парусах шли к острову Танделла, где расположилась пиратская база. Попутный ветер наполнял паруса, капитан в нетерпении мерил шагами каюту, словно заключенный в день освобождения.
      – А какие нас ждут девочки! – в сотый раз начал расписывать он прелести островных красоток.
      После исцеления Дик преобразился волшебно. Угрюмый мужик сбросил лет двадцать, напоминая теперь молодого жеребца. Капитан сулил Шаману все сокровища мира и уговаривал остаться, но тот отнекивался – впереди ждала учеба. Да и команда «Пушинки» его сторонилась. Вчера подслушал разговор в кубрике:
      – Видел? Он капитана махом от немощи исцелил, а представь, если разозлится?
      – Говорят, из скалы вышел. Настоящий колдун, хоть и молод. Такой дунет – и в камень обратишься, булькнешь в море!
      – А что? И очень даже возможно, – послышался боцманский говорок.
      Шаман пристрастился к трубке, которую ему презентовал Коул. Маг с наслаждением вдыхал ароматный табак, не чета сигаретному. Дым наполнял легкие, альвеолы сморщивались, коричневая слизь покрывала стенки налетом. Если бы курильщики видели все эти ужасы, то сразу бы бросили вредную привычку. Шаман-то видел, но у него имелись некоторые способности, нейтрализующие действие никотина. А как откажешься от пары затяжек после плотного обеда да стаканчика рома? Хорошо – бутылки, но суть от этого не меняется.
      – Моравия издавна в натянутых отношениях с Невгаром, а нам это на руку, – рассказывал Дик, в очередной раз наполняя стаканы. – Купцы невгарские везут с рудников хладон, камешки драгоценные, серебро, золото и железо, а мы тут как тут. Зазря народ не губим, офицеры и моряки после выкупа домой возвращаются. Его величество Норк не вмешивается, Моравии тоже польза. Король ни рупии не потратил, а флот у противника редеет. А мы потом Невгару через надежных людей все и продаем, а куда денутся? Большинство рудников в Закатной Тени расположены. Два раза, получается, покупают, ха-ха! А пушки в Арвиле откуда, знаешь? Опять наша заслуга. Их невгарский орден Изобретателей делает, открытой продажи нет, а секрет производства блюдут. Хотя, я слышал, раньше и в Моравии изготавливали разное, но много ли сохранилось?
      К острову подплыли в сумерках. Верткие шхуны по фарватеру обогнули прибрежные рифы. В уютной гавани, закрытой скалами от ветра, бросили якорь. В сторонке угадывалась небольшая верфь, на берегу теснились тростниковые бунгало. Раздались приветственные крики, из домиков высыпали встречающие. Пираты вернулись домой.
      Пировали неделю, по-местному – кварту. К Шаману привыкли, пираты уже не шарахались от его белого плаща. Дик не хотел отпускать, Шаман настаивал, сошлись на обещании мага заглянуть в гости после учебы. Близилось время осенних штормов, если уплывать, то сейчас. На «Пушинке» подняли моравский флаг: на желтом фоне – подкова, под ней – гора с молотом. Капитан прощался сразу с тремя смешливыми черноглазыми молодками. По лицу было видно: если бы не морские суеверия, взял бы на корабль не раздумывая. Шаман тоже высматривал кого-то.
      Плавание обошлось без приключений, лишь один раз вдалеке шумно вспучилось море – глубинный слон вынырнул на поверхность, преследуя косяк рыбы. Зета рассказала, что Внутреннее море относительно безопасно, а вот во Внешнем обитают невиданные чудовища, стерегущие покой затонувшей земли титанов. Портовую таможню с утра прошли быстро – капитана «Пушинки» тут знали. Пара золотых усатому клерку – и досмотр на этом закончился. Боцман Коул с пятью матросами сошел на берег пополнять припасы, а Дик повел Шамана на базар – выбирать нара. Как бы терпимо ни относились в Арвиле – столице Моравии – к магам, но до всеобщей любви было ох как далеко!
 
      Город раскинулся на берегу Внутреннего моря разноцветным ковром с лоскутами зеленых садов. Улицы лучами разбегались от порта, дома карабкались в гору к массивному королевскому дворцу. Базар заполнял припортовые тупики, ряды ширились, и торговля лавиной выплескивалась на узкие улочки. Шум кругом стоял, как над гнездовьем чаек. В палатках бойко торговались, через лотки тянули руки к прохожим купцы, приглашая только оценить (и тут же купить) самый лучший и дешевый кувшин, халат, корабль, воздух…
      – Рыба свежая?
      – Конечно, дорогой!
      – А почему воняет?
      – А ты когда спишь, себя контролируешь?
      Шаман крутил головой во все стороны. Один сразу бы потерялся – народу бродит море, людская толчея засасывает водоворотом. Капитан шел впереди, мышцы на спине бугрились через рубаху, раздвигал живой поток, словно ледокол торосы, и отдергивал Шамана, когда тот склонялся над очередной диковинкой.
      – Жизни не хватит, чтобы все тут осмотреть!
      Шаман где-то читал про «Эрмитаж», что если проводить у каждого экспоната, выставленного в музее, по несколько секунд, то времени на осмотр уйдет минимум три года. А здесь еще придется торговаться, рискуя сорвать голос, отбиваться от назойливых продавцов. Пожалуй, несколько жизней положишь точно на знакомство с арвилским базаром!
      Загоны наров располагались вдали от моря, поскольку животных пугало такое количество воды. Капитан с магом свернули на боковую улочку. Впереди послышался стук копыт. Навстречу неслись три всадника, поджарые лошадки приседали под весом грузных воинов. Те были обнажены до пояса, толстые руки пережимали золотые браслеты, гладко-выбритые черепа блестели на солнце. Дик предусмотрительно отступил к стене дома, Шаман замешкался. Передний конь всхрапнул, глаза налились кровью, встал на дыбы. Всадник взмахнул плеткой, воздух прорезал свист.
      – Пшел прочь, магик!
      Шаман от удара рухнул на мостовую, руку ожгло, перекатился прочь от копыт. Раздался язвительный смех. Маг вскочил на ноги и… повис в воздухе – капитан держал, крепко обхватив за пояс. Горло свело от обиды, в груди клокотал гнев.
      – Пусти, я убью их!
      – А ты уже убивал? – спокойно спросил Дик.
      – Нет…
      – Лучше и не начинай.
      Шаман поник. Дик ослабил захват. Всадники уже скрылись. Капитан пошел впереди, посматривая через плечо. Шаман на ходу баюкал руку, боль отступала. Дик рассказал про обидчиков:
      – Янычары кагана М о го. Живут в степях, у Моравии с ними мир, приплывают торговать скотом и лошадьми. Лучше с ними не связываться. Дикие, поклоняются зверобогу Кразалу. Маги у них живут хуже рабов.
      – Зачем вообще держат? – спросил Шаман.
      – Ха, а кто лечить будет, хладон открывать, оружие заговаривать? Колдунов только в Невгаре жгут на кострах, орден научился обходиться без них.
      – Я не колдун, – буркнул Шаман.
      – Еще какой! – искренне сказал Дик.
      Показались загоны с наропулами. Тут же подскочил дочерна загоревший торговец:
      – Отличные нары, выносливые, быстрые! Подберем со всем пристрастием! Господам на прогулку, в караван или на скачки?
      – Пустыню чтоб перешел и не сдох, – ответил Дик.
      – Вах, как можно! Вот, самый лучший, – указал торговец. Дик скривился, глядя на тощего нара.
      – Что-то дохловат, покажи-ка его зубы.
      – Ну кто нару в рот заглядывает? Посмотри лучше на копыта, заскользит в песках, точно по льду!
      – Ага, как корова. Ты лед-то хоть раз видел?
      – Вот что, – вмешался Шаман, – мне нужен нар, знающий путь до Последнего магистрата.
      – Что же сразу не сказали? – укорил торговец. – Да я и сам мог бы догадаться по халату…
      Торговец отделил от стада рослого красавца с мускулистыми ногами. Тот надменно жевал пучок веток, в глазах сквозило презрение к окружающим. Настоящий корабль пустыни или скорее лайнер. Наропул сплюнул, липкая масса шлепнулась Шаману под ноги. Торговец ощерился, монеты исчезли в ладони, шепнул на прощание:
      – Мастеру Аль Мавиру привет от Хасана. Передай, снадобье помогло, жена ребеночка ждет.
      На животное погрузили мешок провизии, баклажки с водой. Капитан проводил до южных ворот во избежание сюрпризов. Прощаясь, всучил набитый кошель. Шаман пробовал возразить, но безуспешно.
      – Про уговор не забудь, ты на Танделле желанный гость, – напутствовал Дик. – Как выучишься на своего магистра, приходи в бар «Подкова». Бармен – надежный человек, у него узнаешь, где я. Да и Лейла будет ждать.
      Дик подмигнул. Шаман покраснел. Пронюхал как-то, хитрый лис!
 
      С Лейлой он познакомился в первое утро на Танделле. Невгарский ром предпочитали тут всем другим спиртным напиткам. Шаман попробовал – напоминал виски длительной выдержки. Выпил еще чарку – пошла легко, а спустя пару часов напробовался до изумления.
      Утро – самое мерзкое время суток. Непреложная истина для любого алкоголика. Горло превратилось в раскаленную пустыню, в голове кто-то установил гудящую трансформаторную будку, будто другого места не нашел. Шаман открыл глаза, с трудом сфокусировал взгляд на обстановке.
      Через щели в крыше бунгало струился солнечный свет. Снаружи до отвращения радостно заливался местный соловей, а рядом с кроватью сидел сущий ангел.
      – Плохо? – спросил ангел.
      – Очень, – прошамкал пересохшими губами Шаман.
      – Меня зовут Лейла, – сказал ангел и превратился в красивую молодую девушку.
      – Ша… ох!.. ман.
      Лейла тряхнула копной светло-русых волос, в комнате колокольчиками зазвенел смех.
      – Выпей это, помогает.
      Шаман доверчиво приник к горлышку кувшина. Прохладная жидкость отдавала медом, травами и чуть горчила. Девушка наклонилась и приподняла донышко сосуда. Взгляд Шамана помимо воли нырнул в вырез белого платья, где колыхнулись спелые груди. Незнакомый напиток вкупе с приятным зрелищем произвел должный эффект. Захотелось жить и даже сесть. Шаман допил бальзам, ноги спустил с кровати. Закрыл глаза, обхватив голову, от чего трансформатор наконец-то смолк. Маг осторожно встал. Девушка исчезла, точно привиделась.
      Только Шаман решил идти на поиски, как в бунгало вихрем влетел капитан Дик – лицо сияло, сильные руки оторвали мага от пола.
      – Работает! До утра проверял!
      – Чего?
      – Инструмент мой работает!
      Дик отпустил Шамана, в голове у того что-то булькнуло. Капитан увлек мага за собой. На поляне двое пиратов жарили кабанчика, остальные разгружали шхуны.
      – Усердный труд любой хмель из башки вышибает, – изрек капитан.
      Хмурые пираты явно были не согласны, стаканчик рома тоже бы помог, но перечить не смели. Надрывалась боцманская дудка, Коул по привычке подгонял команду:
      – Навались, русалочье племя! Растудыть вам якорь с цепью в придачу!
      – Сегодня нужно доставить груз скупщикам, – пояснил Дик. – Ты с нами?
      – Ой нет! Лучше тут позагораю, – ответил Шаман.
      При мысли о качке желудок прыгнул под горло.
      Груз рассортировали, после обеда «Пушинка» ушла в море. Капитан обещал вернуться через три дня, но шторм задержал шхуну на неделю. Шаман впоследствии нисколько не пожалел об этом.
      К вечеру женщины накрыли столы прямо на берегу моря. На блюдах теснились горками мандарины, кокосы, бананы. В развалах зелени и лука выглядывали, как из окопов, кувшины с вином и ромом. На почетное место взгромоздились жареные кабанчики, истекающие соком. Поесть пираты любили, особенно после удачного рейда, и толк в этом знали. Шаман переключился на вино, сладкое и легкое. Вокруг похвалялись добычей, звучали морские байки, девушки только успевали уворачиваться от объятий. Лейлы среди них не было.
      Вино коварно ударило в голову, захотелось петь и плясать. За деревьями мелькнуло белое платье. Шаман вгляделся: нет, не почудилось. Встал из-за стола, ноги слушались плохо, и пошел в сторону зарослей. Тропинка пряталась в темноте. Маг ломился через кустарник, как буйвол, пока не выскочил на пляж. Скинутое платье сиротливо лежало на песке, а его хозяйка покачивалась в лунной дорожке на поверхности моря. Шаман сбросил одежду, рубашка зацепилась за обруч – еле выпутался. Вода без всплеска приняла разгоряченное тело, маг подплыл под девушку, царапая животом дно, и дернул за ноги, как шутил когда-то в школьном бассейне. Лейла хлебнула воды, ее колено врезалось Шаману в лоб, и… девушка оказалась у него в объятиях.
      – Да я это, я! – пробулькал Шаман, отбиваясь от кулачков.
      – Дурак! У меня сердце чуть не выпрыгнуло! Я думала – чудище какое.
      Препираясь, выбрались на берег. Шаман обиженно тер ушибленный лоб. Лейла отвела его руку, губами ласково коснулась больного места. Маг блаженно застыл, но нимфа отвлеклась на жезл Рагнара. Тот дипломатично переместился на тыльную часть руки, давая понять, что у хозяина и самого найдется, чем удивить. Шаман мысленно поблагодарил, от купания хмель почти вышел, но голова кружилась, ведь Лейла так близко! Струйки воды с волос струились меж грудей, глаза смотрели внимательно и загадочно. Он коснулся ее плеч – по телу девушки прошла дрожь – и уверенно притянул к себе. Лейла тяжело задышала, влажно блеснули губы, она запрокинула голову. Уже опускаясь на песок, Шаман отключил венец – нечего им подглядывать.
 
      Нар неторопливо трусил по пустыне, всадник попался спокойный. Когда Шаман думал о Лейле, внутри теплело. Иногда хмыкал смущенно, вспоминая особо смелые эксперименты, чаще мечтательно улыбался. Почти неделю он встречался с девушкой на удаленном пляже. Их пляже. Вернулась потрепанная штормом «Пушинка», и Шаман узнал, что боцман Коул – отец Лейлы. А еще девушка рассказала, как папаша гонялся по острову за ее первым ухажером, молодым юнгой. Несчастный прыгнул в море, спасаясь от разгневанного боцмана и его абордажной сабли. Больше юношу никто не видел. Конечно, девушка горевала, но недолго. Полюбить друг друга они не успели.
      – Но сейчас совсем по-другому, правда? – спрашивала Лейла. – Знаю, что уйдешь, но я буду ждать. Ты ко мне вернешься, а папочке мы ничего не скажем.
      А кто сказал, что она глупенькая?..
      Приятные размышления прервал удар в голову. Будто лошадь лягнула. Шаман кувыркнулся через нара, когда тот резко остановился, маг плюхнулся оземь. Помотал головой, перед глазами плавали искры величиной с муху. Провел рукой по лбу, палец задел глубокую царапину на обруче. Из песка поднялись четверо оборванцев, замотанных грязно-желтой тканью до самых макушек. Один перекинул за спину арбалет.
      – Оп-па, живой еще, крепеньким оказался…
      Под ребра врезали ногой. Шаман задохнулся, но в глазах прояснилось.
      – Смотри-ка… точно, магик, – сказал ударивший оборванец.
      – Кончай его. Чую, тут и золотишко найдется, – проговорил второй разбойник и полез в мешок.
      Шаман продышался, пару ребер сломали точно, взглянул исподлобья. Двое копаются в поклаже, один жадно пьет из баклажки, а четвертый оборванец направляется к нему, поигрывая коротким копьем. Ну, гады, сами напросились. Глаза застлала пелена гнева, адреналин хлынул в кровь. Грозно вжикнул жезл. У разбойника округлились глаза, он порывисто замахнулся копьем. Шаман нырнул под удар, лезвие просвистело над головой, двумя руками крутанул шест. Хрустнули кости, нападавшего отбросило назад. Второй разбойник выронил баклажку, драгоценная вода впиталась в песок, рука потянулась к арбалету. Достать его не успел. Шаман прыгнул, взвизгнули лезвия. Живот оборванца развалился, как перезревшая дыня, из дыры повалились синие кишки. Двое оставшихся только поворачивались, заподозрив неладное.
      Шаман бросился к ним, ноги увязали, на ходу сотворил жгун.Огненный шар врезался в лицо разбойнику, второй отшатнулся от пламени. Тут его и настиг жезл Рагнара, проломив череп. Обгоревший разбойник катался по песку, пытаясь потушить пламя, но вскоре затих. Кровавая пелена спала с глаз, Шаман осмотрел поверженных противников, руки задрожали. Оборванцы валялись на песке, как растерзанные куклы, без признаков жизни. Мертвы, помощи не требуется. Пахнуло горелым мясом. Шамана вырвало. Спазмы содрогали желудок, рот заполнило кислым. Он никогда не убивал. Он этого не хотел. Но убил четверых. Будь все проклято!
      Отворачивая лицо и кривясь, маг забросал песком трупы. Надо похоронить, не оставлять же тела на растерзание стервятникам. Нар отдыхал в сторонке, равнодушный ко всему на свете.
      – Вы все сделали правильно, мастер Шаман, – успокаивал Бурун. – Или вы, или нас.
      Зета молчала, будто и не женщина вовсе. Дулась на то, что Шаман отключал венец на острове: «Очень надо наблюдать его забавы! Но Лейла – девушка красивая, не отрицаю. – Что-то кольнуло в несуществующей груди. – Неужели ревность? Тьфу ты, глупости какие! Надо сказать что-нибудь».
      – У тебя, дорогой Шаман, слишком завышена самооценка, да и в небесах витаешь постоянно. Надеюсь, данный случай послужит тебе хорошим уроком! И… пожалуйста, будь осторожен!
      Мужчины засмеялись. Зета возмущенно фыркнула. Напряжение спало. Шаман оседлал нара, барханы рванулись навстречу, а сзади опадали могильные холмики, словно похороненные уже давно перебрались в мир иной.
      К вечеру показались редкие деревья, похожие на пальмы. Нар затрусил веселее, почуяв воду. Гудком отчиталась раковина, показывая, что впереди действительно оазис, а не мираж. Посреди небольшой рощи блестело озеро, по краям торчали каменные обломки. Когда-то здесь возвышалось плато – отличное место для привала. Конечно, лучше отдыхать днем, а ехать по ночной прохладе, но когда еще попадется такой оазис? Тем более в темноте легче застать путника врасплох, а убитые оборванцы могли быть не единственными разбойниками на пересечении караванных путей. Шаман крепко стреножил нара, тот посмотрел укоризненно, пришлось ослабить путы. Животное наклонилось к сочной траве, маг поужинал припасами из мешка. Бурун клятвенно заверил, что будет бдеть, спать можно спокойно. Зета фыркнула:
      – Разбойников-то не увидел!
      – Тогда капюшон мастера Шамана закрыл обзор, теперь буду вслушиваться в каждый шорох, – оправдался Бурун.
      – Так и скажи, что замечтался, как некоторые…
      Шаман с улыбкой прислушивался к очередному спору виртуальных соратников, пальцы крутили тусклую пластину, снятую с пояса одного из оборванцев. Как уже знал, сей артефакт именуется печатью Молчания. Основное применение – заставить мага умолкнуть, не дать проговорить заклинание. Довольно редкая и дорогая вещь, такую имеют в основном дворяне. Откуда ей взяться в небольшой разбойничьей шайке? Вряд ли барон или граф рискнет сунуться в пустыню без надлежащей охраны. Но четверо терпеливо ждали в засаде, зарывшись в песок, жарились под солнцем. Кто-то снабдил их антимагическим оружием, чтобы гарантированно выполнили задание, и приказал убить определенного человека. Убить Шамана.

      Ночь прошла спокойно. Бурун не спал, хотя какой у бесплотного сон? Надо будет поинтересоваться как-нибудь основами жизнедеятельности интеллекта без тела, подумал маг. Эх, пора вставать!
      – Доброе утро, соратники! Как спалось? – риторически спросил Шаман.
      Он потянулся, затрещали кости, яростно зевнул, чуть не вывихнув челюсть. Нар клевал носом посреди изъеденного пятачка, но вздрогнул, когда хозяин сделал резкое движение. В руке блеснул шест, Шаман чертил по воздуху окружности идуги, представляя, что бьется сразу с несколькими противниками. Прыжок, толчок, переход. Ответный выпад, мокрые волосы взлетают сосульками. Ноги стелются по траве, глаза, кажется, видят все вокруг. Выдох, энергия устремляется в кисть, оружие разбивает голову воображаемому врагу. Сбросив одежду, Шаман с наслаждением умылся. Холодное мясо разогрелось на костре, пока наполнял баклажки свежей водой. Оглядел напоследок оазис: озеро блестит зеркалом, пальмы лениво обмахиваются листьями. Юноша мысленно поблагодарил за гостеприимство.
      Солнце выбралось из пустыни. Воздух нагрелся, марево плясало над песком. Шаман даже позавидовал Зете с Буруном. Им не холодно, не жарко, питаться не надо, жажда не мучает, бессмертные к тому же. Есть свои преимущества в такой жизни!
      В небе завис пустынный орел, покачиваясь на воздушных потоках. Шаман зорко поглядывал по сторонам. Голова гудела – заработал легкое сотрясение. Навыков лекаря хватило только, чтобы притупить боль. Мозг все же посложнее строением, чем задница. Подташнивало, Шаман перебивал позывы водой. Зря кушал, что ли? Очередной бархан сменялся близнецом, казалось, что пустыня бесконечна и заполняет собой весь мир. Когда же Последний магистрат? Вдалеке прорезались черточки. Башни? Нет, навстречу двигался караван. Вперед вырвались трое охранников на беговых нарах. Окинули одинокого путника внимательным взглядом и расслабились – опасения не внушает. Шаман поравнялся с толстым купцом. Тот утирался шелковым платком, скривив недовольно губы.
      – Учиться?
      Шаман кивнул. Купец остановил нара, в руке заблестела баклажка. Жадно проглотил воду.
      – Надзиратель не пустил, говорит – Аль Мавир заболел, – поделился толстяк.
      – Как?! – воскликнул Шаман.
      – Вот так. Кто мне теперь хладон заговорит? А-а-а… – Купец раздраженно махнул рукой.
      Караван двинулся дальше. Шаман стукнул ногами в бока нара. Что за напасть? Неужели Аль Мавир при смерти? Нужно торопиться, вдруг сможет помочь учителю? Лечить других у Шамана получалось пока лучше, чем насквозь родной организм. Что-то есть все же в поговорке про сапожника без сапог. Или мага без заклинаний. Нар разогнался, вскоре показались знакомые башни. Он остановился у ворот, копыта нагребли кучу песка. Шаман спрыгнул, чуть не подвернув лодыжку, и забарабанил по деревянным доскам. Открылось узкое окошко.
      – Сказали же, уезжайте!.. Эй, а тебе чего? – спросил усатый страж.
      – Я к Аль Мавиру!
      – Болеет он, нельзя.
      – Так я лекарство привез! – нашелся Шаман.
      – Серьезно? Обожди, позову надзирателя.
      Окошко захлопнулось. Нар флегматично жевал губами. Шаман в нетерпении отбивал ногой дробь. Почему так долго? Уже полпустыни можно проехать. Наконец сверху раздался скрипучий голос. Шаман задрал голову. Из открытого окна башни его изучал человек с неприметной наружностью и цепким взглядом – надзиратель Римус.
      – Я спрашиваю, кто ты и откуда? – повторил вопрос надзиратель.
      – Здравствуйте, меня зовут Шаман. Приехал учиться.
      – Вижу, даже плащ справил. Похвально. Только учить тебя некому, Аль Мавир болен.
      – Так я обучался раньше у одного отшельника, очень знающего человека! Умею лечить многие болезни. Даже редкие.
      – Да-а? Интересно…
      Надзиратель исчез. Сработало или нет? Заскрипел отодвигаемый засов, створка ворот приоткрылась. Выглянул недавний страж, усы обвисли, зыркнул по сторонам. Не обнаружив ничего подозрительного, освободил проход. Нар проследовал с олимпийским спокойствием, Шаман постарался соответствовать.
      Из башни появился Римус. Роста надзиратель оказался небольшого, одет был в плотный халат с блестящими обшлагами, на груди поблескивал знак Военной палаты – меч, пронзающий шар. Знак напоминал державу – символ монаршей власти. На лице надзирателя застыло какое-то брезгливое выражение, нос морщился, редкие волосы были зачесаны назад. Римус пригласил следовать за собой, взглядом то и дело возвращаясь к магу. По пути надзиратель осведомился:
      – А где живет твой отшельник?
      – В Перми, – ляпнул Шаман первое, пришедшее на ум.
      – Хм, надеюсь ты сможешь помочь Аль Мавиру. Вот и пришли.
      Римус пропустил Шамана в комнату, дверь за ним закрылась. Аль Мавир лежал неподвижно на кровати, только глаза блестели. Рядом сидел молодой посвященный, теребя мокрую повязку.
      – Ты пришел, – одними губами произнес Аль Мавир.
      – Ваша помощь не потребуется, – обратился Шаман к посвященному. – Мы давно знакомы с учителем, нам нужно побыть наедине.
      Посвященный покорно вышел. Шаман откинул капюшон, волосы волнами рассыпались по плечам, подошел к больному. Аль Мавир дернулся, словно ударили.
      – Откуда у тебя это?!
      – Что? – непонимающе спросил Шаман.
      – Венец Корума, хранилище аватар, – сказал Аль Мавир, указывая на обруч.
      – А, нашел по дороге. Лучше расскажите, что с вами стряслось?
      – Ты не понимаешь…
      Аль Мавир судорожно вздохнул – грудь даже не шелохнулась – и потерял сознание.
      – Ладно, сами разберемся. Шаман кликнул, и на теле учителя проступили серые пятна. Токи крови с трудом преодолевали застывшие участки, вены вспухли. Шаман ткнул лучами из пальцев – никакого эффекта. Будто не живая ткань, а камень. Дело плохо. Напрягся, потоки эйнджестика нехотя изогнулись, лучики налились желтым. Острые кончики начали дробить серые пятна, кровь подхватывала отколотые крупинки – словно в чистую реку влился мутный ручей. Удалось очистить сердце, голову, легкие. Маг загонял серую дрянь вниз, она заполнила ноги до коленей. Все, дальше нет сил. Шаман безвольно опустил руки. Стоп! Собрался, пятна уступили еще немного, потянул отовсюду эйнджестик. Лучики выгранили нечто похожее на пробку, маг закупорил колени, заточив болезнь в живую тюрьму. Теперь действительно все.
      Аль Мавир открыл глаза, грудь его шумно приподнялась.
      – Ох, какой воздух вкусный!
      – Я попытался вас вылечить, но не получилось. Только запер это в ногах, – сказал Шаман. – В первый раз вижу нечто подобное.
      – Это взгляд василиска, –объяснил Аль Мавир. – Кто-то желает мне зла. Но ты сделал невозможное, приостановил заразу. Я в тебе не ошибся. – Аль Мавир оглядел Шамана. – Возмужал, вижу влияние Румашира. Настоятель просто так не берет учеников, чем-то ты ему приглянулся.
      – Я еще выучил все, что знали Роба с Мауром, – похвастал Шаман.
      – Даже так? Пророчество Шамариса, да молчать ему вечно, сбывается… – грустно сказал Аль Мавир.
      – А что в этом плохого?
      – Шамарис предрек, что Боевой маг отомстит убийцам, а это означает одно: войну, море крови и урожай смертей. Ты к этому готов?
      – Вовсе нет. Никого убивать не хочу. Ну… если первые не начнут.
      – Вот-вот. Вижу, судьба уже подвергает тебя испытаниям. Ты можешь озлобиться, начнешь разрушать, а это куда легче созидания. Заклинание костра состоит из двух слов, а чтобы потушить пожар, требуется пять. Я хочу оградить тебя от влияния темных сил.
      – Не тревожьтесь, я мечтаю только об одном: в совершенстве овладеть врачеванием. Кстати, почему вы думаете, что Боевой маг – это я? Насколько мне известно, до меня приходили двое…
      – Мне удалось заякорить призрачные врата, чтобы первым встретить человека из другого мира, оценить его и… предостеречь. До сих пор никто не знает, почему люди путешествуют между мирами, но помогает им некое разумное существо. С ним даже можно установить связь, подготовить идущего. Именно поэтому ты понимаешь мой язык, а встречал я тебя в том одеянии, которое не шокировало бы с ходу и выглядело правдоподобно. Но к первому визиту я не успел подготовиться. Честно говоря, сомневался, что с вратами все получится. Разум пришедшего не выдержал правды, он сошел сума. Я отправил его в Дансун, там лучшие специалисты по душевным расстройствам. Что касается второго… этот монстр чуть не снес мне голову, я еле успел возвести защиту, а он исчез в столбе пламени. Надеюсь, прямиком к Рогатому.
      – Значит, остался я один.
      – Вот именно. Пророчества сбываются, но бывают исключения. Поживем – увидим, а пока расскажи мне, что задержало тебя.
      Шаман поведал о странной буре, Секретной кузне, капитане Дике и четырех мертвых разбойниках. Умолчал лишь о Лейле – слишком личное – и желании вернуться на Танделлу – в этом сам пока не разобрался. И вообще: меньше скажешь, никому не должен. Аль Мавир не перебивал – весь внимание, иногда хмурился, от чего брови сшибались на переносице, удивленно вскрикивал, борода тряслась от смеха, а под конец не на шутку встревожился.