1

Экскурсия по прекрасному городу Бейруту лишилась одного участника. Покуда гид демонстрировал остальным туристам базары, памятники и красивые дома, Дайна тупо смотрела в окно автобуса, видя перед собой мертвое лицо.

Она не могла себе представить, зачем вообще поехала на экскурсию. Но инспектор Ахуб, услышав, что Дайна записалась на нее и уплатила вперед, проявил неожиданную любезность. Он отвез ее в отель, чтобы она успела на автобус, и даже заикнулся насчет ленча, но оставил эту мысль при виде позеленевшего лица Дайны.

Городской морг был скверной заменой ленчу. Ничто другое не могло более действенно избавить ее от аппетита. Не то чтобы покойник выглядел очень страшно — ему закрыли глаза и причесали редкие пепельные волосы, а в изрезанном морщинами неподвижном лице ощущалось определенное достоинство, которым, как подозревала Дайна, оно не отмечено было при жизни. Сетка крупных и мелких морщин выглядит непривлекательно, когда ее обладатель двигается и дышит.

Дайна бросила на мертвого один взгляд и отвернулась.

Она говорила правду, и тем не менее ее одолевали сомнения. Лицо со впалыми щеками, тонкими губами и запавшими веками казалось смутно знакомым. Дайна очень скоро поняла причину — мертвец походил не на какого-то конкретного человека, а на ученого, которому приходилось работать руками, короче говоря, на археолога. Некоторые друзья ее отца выглядели точно так же.

— Я никогда не видела его раньше, — повторила Дайна. Но она боялась, что инспектор, судя по выражению ее лица, заметил мимолетное колебание и неверно его понял.

Автобус остановился на перекрестке рю де Дама и авеню Фуада I. Следующей остановкой был археологический музей, и пассажиры по призыву гида начали выходить из автобуса. Дайна вздохнула и последовала за ними.

Обычно она наслаждалась музеями и с нетерпением ожидала этого посещения, так как в бейрутском археологическом музее хранились экспонаты, найденные во время раскопок по всему Ливану. Но сегодня мозаика казалась ей тусклой, а фрагменты греческих и римских статуй мрачными, подобно изуродованным останкам человеческих тел. Даже находки из Библоса не улучшили ее настроения. Угрюмо изучая резной саркофаг царя Ахирама, который правил Библосом в тринадцатом веке до нашей эры, она вспоминала вырубленное в камнях помещение и неопрятного молодого маньяка, приставшего к ней.

Его бешенство теперь обрело определенный смысл. Неудивительно, что ее невольное замечание насчет первого Генри Лейарда вызвало у него такое негодование. Быть может, интерес к своему знаменитому тезке Остину Генри пробудил в несчастной жертве убийства интерес к археологии. Ибо этот Генри Лейард тоже был археологом, прежде чем какое-то несчастье сломило его и сделало алкоголиком. Последние двадцать лет он опускался все ниже и ниже, покуда не кончил свой путь в номере бейрутского отеля с ножом в сердце.

Согласно утверждению инспектора Ахуба, охотно делившегося информацией, владельцем ножа, очевидно, был некий Али — еще одно имя, упомянутое маньяком. Инспектор назвал ей второе имя Али, но она его позабыла, так как вообще с трудом запоминала арабские имена. Двое мужчин остановились в отеле вчера. Лейард был хорошо известен не только в Бейруте, но и в Дамаске и Иерусалиме — настолько хорошо, что осторожный администратор потребовал задаток, прежде чем предоставить ему комнату. Об Али не было известно ничего, кроме того, что у него иорданский паспорт и что утром, когда испуганная горничная обнаружила труп, Али отсутствовал.

Дело казалось таким же очевидным, как слон в узком переулке. Поэтому экспонаты бейрутского музея не производили впечатления на Дайну, чей ум был занят другим. Двое мужчин, не пользовавшихся хорошей репутацией, поссорились, и в результате один прикончил другого... Самый вероятный подозреваемый исчез. Элементарно, мой дорогой Ватсон. Откуда же такой интерес к мисс Дайне ван дер Лин, девице безупречной репутации, не обладающей ни единым мотивом?

Плетясь следом за гидом, Дайна думала, что знает кое-какие причины, по которым ее история могла прозвучать неубедительно. Любая нормальная робкая молодая девушка повторила бы крик о помощи, вместо того чтобы выбегать в коридор, отзываясь на него. Конечно, столь странная реакция могла быть принята как образчик необъяснимого поведения ненормальных западных женщин, если бы не рассказ о загадочном «ночном администраторе». Такой человек никогда не работал в отеле пи на какой должности. Куда все это приведет ее?

Туда же, где она находилась ранее, сказала себе Дайна, садясь в автобус. Ахуб может подозревать ее в чем угодно, может телеграфировать в Вашингтон и Филадельфию, но он не обнаружит ничего, о чем бы она ему уже не рассказала — кроме, возможно, маленькой детали, о которой ей не представился шанс упомянуть и которая не имела отношения к злосчастной гибели опустившегося ученого. Завтра она должна уехать из Бейрута — начиналась первая часть специального экскурсионного тура, который должен закончиться в Иерусалиме, заветной цели многих пилигримов. Дайна не опасалась, что ей придется пропустить этот тур. Учитывая отсутствие мотива и обладание таким непопулярным, но впечатляющим документом, как американский паспорт, ее не могли задержать даже как свидетеля, тем более что она ничего не видела.

Однако история была в высшей степени неприятной и испортила Дайне весь день. В результате о Бейруте у нее останется весьма туманное представление. Когда автобус ехал в сторону отеля по авеню де Пари, она удостоила лишь мимолетным взглядом здания Американского университета на холмах над приморским бульваром. Сальва училась там, а Дайна хорошо знала репутацию этого учреждения, так как один из друзей ее отца в свое время был там ректором.

Но ее ум отказывался отвлечься от убийства. Что говорил инспектор? Тело Лейарда было обнаружено утром, и Дайна выразила удивление, что горничная так рано открыла запертую дверь. Ахуб объяснил, что вторжение было обусловлено звонком неизвестного человека, который несколько часов пытался безуспешно дозвониться до Лейарда и встревожился. Визг горничной разбудил администратора и постояльцев, которые еще не выходили из своих комнат, и вскоре было замечено отсутствие Али. Он удалился по своей воле, ибо его чемодан также исчез вместе с содержимым.

Да, инспектор Ахуб, безусловно, оставил бы ее в покос, если бы не странная история о несуществующем человеке. Дайна стиснула зубы. «Ночной администратор» и маньяк! Черт бы побрал их обоих, выругалась она про себя. Учитывая недоверие, вызванное рассказом об «администраторе», она решила не упоминать о маньяке. Возможно, он был другом убитого. Дайна ощутила тошноту, припомнив свой возглас: «Он умер!» Но она не могла пробудить в себе сочувствие к маньяку. Лейард и его компаньон были весьма непривлекательными личностями, а их друг, возможно, не лучше, чем они. «Друг Лейарда не может быть моим другом», — сказала она себе, приготовившись извлечь усталое тело из автобуса, который остановился перед отелем «Средиземноморье».

Выбросив из головы маньяка, Дайна пришла в бешенство, обнаружив, что он поджидает ее. Маньяк склонился над столом, беседуя с администратором. Дайна сразу узнала его, хотя теперь его плечи прикрывал выгоревший пиджак, а соломенного оттенка волосы были приглажены. Месье Дюпре что-то доказывал, размахивая руками и выразительно шевеля бровями. Дайна почувствовала, что говорят о ней. Если маньяк разыскивал ее, месье Дюпре, очевидно, сообщил ему, что она уехала на экскурсию по городу и вот-вот должна вернуться.

Дайна спряталась за спину толстой немецкой дамы, которая выбирала открытки на прилавке с сувенирами. Еще сегодня утром все вокруг вызывало у Дайны любопытство, но теперь это чувство казалось ей детским и легкомысленным. Застывшее серое лицо в морге не было подходящим предметом для праздного любопытства. Ей хотелось поскорее избавиться от всех последствий неприятной истории и уж во всяком случае избежать бурных столкновений с другом покойного Лейарда.

Лифт находился слева от стойки администратора. Справа незаметная дверь вела на служебную лестницу. Дайна юркнула между немецкой дамой и прилавком с открытками и благополучно добралась до двери. Ключ от комнаты все еще был у нее в сумочке — она забыла оставить его в отеле, отправляясь в морг.

Очутившись в своей комнате, Дайна плюхнулась на кровать. Господи, хоть бы несколько минут отдыха...

Телефонный звонок пробудил ее от недолгого, но крепкого сна. Голос в трубке заставил ее проснуться окончательно.

— Мисс ван дер Лии, это Джефф Смит. Я сейчас поднимусь — мне нужно с вами поговорить.

— Нет! — решительно заявила Дайна.

— Что значит «нет»?!

— Это значит, не поднимайтесь, потому что я не хочу с вами разговаривать.

— Но вы должны со мной поговорить!

— Нет, не должна.

— Но я... Но вы... — Послышалось бормотание, знакомое ей по Библосу.

Дайна устроилась поудобнее, подложив подушку под спину.

— Меня зовут... — снова начал собеседник, с трудом успокоившись.

— Смит, — прервала Дайна. — Весьма правдоподобно.

— Но меня в самом деле так зовут! Администратор может...

— Меня не заботит, зовут ли вас Смит, Уильям Флиндерс Питри[14] или Энгельберт Хумпердинк[15]. Я не желаю вас видеть, мистер Смит. Вы мне не нравитесь. Утром вы вели себя очень скверно и...

— Я сожалею!

Дайна отвела трубку подальше от уха:

— Не похоже, что вы сожалеете. Кричите как безумный.

— Я и есть безумный! Вернее, злой. Когда имеешь дело с глупыми, тупыми людьми, не желающими помочь...

Послышались звуки, похожие на кудахтанье нервной курицы. Дайна усмехнулась и снова поднесла трубку ближе к уху.

— Вы сами не слишком умны, — сурово сказала она. — Устраиваете в вестибюле спектакль, орете во все горло... Я слышу, как месье Дюпре пытается заставить вас умолкнуть. Не прерывайте меня, мистер Смит, я еще не закончила.

Ответа не последовало, и Дайна обнаружила, что ей нечего добавить. В гневе мистера Смита ощущалось нечто комичное, хотя ситуация была отнюдь не забавной.

— Я хочу поговорить с вами об убийстве, — сказал он наконец.

— Я так и поняла. Если бы я могла что-нибудь рассказать вам об этом, то встретилась бы с вами в каком-нибудь общественном месте, где вокруг полно народу. Но я ничего не знаю об убийстве — я просто случайно оказалась в соседней комнате.

— Вы слышали, что они говорили.

— Слышала, но не поняла!

— Теперь вы кричите.

— Кричу и буду кричать!.. — Дайна сделала глубокий вдох и сосчитала до десяти. — Мне больше нечего сказать. Прощайте.

Положив трубку, она села на кровати, скрестив руки на груди и сердито уставившись на дверь. Приближался вечер, и, хотя комнату еще наполнял золотистый свет, солнце уже готовилось к эффектному зрелищу заката над морем, Цвет его лучей напомнил Дайне апельсины — большие, круглые, сочные фрукты, свисающие с ветвей деревьев... Она была голодна.

В дверь громко постучали. Мистеру Смиту понадобилось для подъема наверх меньше времени, чем рассчитывала Дайна.

— Я же сказала, что не желаю с вами разговаривать, — мелодичным голосом отозвалась она.

— Позвольте мне войти, Я только хочу поговорить...

— Нет!

— Я же не съем вас, в конце концов!

Желудок Дайны сочувственно заурчал. Она проглотила слюну. Поесть бы! Апельсины, шиш-кебаб, что-нибудь восточное и экзотическое... Или хотя бы добрый старый гамбургер...

— У вас могло хватить ума притвориться горничной или еще кем-нибудь! — сердито крикнула она. — Неужели у вас нет ни капли изобретательности?

Последовала неловкая пауза.

— Слушайте, — заговорил мистер Смит, сбавив тон. — Не могли бы вы просто...

— Если вы не уйдете к тому времени, как я сосчитаю до трех, я вызову полицию.

— Полицию? Подождите...

— Инспектора Ахуба. Почему бы вам для разнообразия не поприставать к нему? Он все знает об убийстве. Господи, что это за страна, где мирный турист не может... Раз, два, три!

Дайна сняла телефонную трубку.

— Комнату обслуживания, пожалуйста, — тихо сказала она и тут же услышала удаляющиеся шаги, тяжело громыхающие по коридору.

Смит вернулся через пять минут. На сей раз стук был мягким и вежливым.

— Это горничная? — осведомилась Дайна, не вставая с кровати.

Послышалось бормотание фальцетом.

— В следующий раз попробуйте изобразить официанта, — громко сказала Дайна. — Диапазон вашего голоса больше подходит для этой роли.

— Черт! — выругался мистер Смит.

— И выдержите больший интервал. Например, полчаса, чтобы усыпить мои подозрения.

При третьем стуке, раздавшемся через две с половиной минуты, Дайна спрыгнула с кровати и открыла дверь. Усмехающийся официант поклонился, балансируя подносом.

— Отлично, — промолвила Дайна. — Ставьте все поскорее, а то он может вернуться раньше, чем я рассчитываю.

Надежда на чаевые была явно выражена па лице официанта. Когда он удалился, Дайна тут же села. Блюдо, тушенное в каком-то экзотическом соусе, выглядело восхитительно. Понадобились всего лишь правильный расчет времени и немного хитрости, которой не хватает мистеру Смиту, думала она, протягивая руку к вилке. Дайна была так довольна собой, что только слегка расстроилась, обнаружив под сли-вово-фисташковым соусом обычный гамбургер.

День был долгим и утомительным, поэтому к десяти вечера Дайна начала уставать от повторяющихся визитов мистера Смита под той или иной личиной. Услышав, как он пытается открыть замок, она потеряла терпение. Вскоре прибыл администратор и увел протестующего Смита. Дайна падала от усталости — ей потребовалась вся сила воли, чтобы совершить обычные вечерние приготовления ко сну, а не сразу свалиться в постель. Пустая белая степа за умывальником была подобна киноэкрану — Дайна словно видела на ней холодное серое лицо с закрытыми глазами.

Выключив свет, она вышла на балкон. Ущербная луна висела над темными силуэтами пальм; мерцающая серебристая дорожка тянулась по воде. Воздух был прохладным и душистым. Под тусклыми уличными фонарями медленно шла обнявшаяся парочка.

Как жаль, с тоской подумала Дайна, что у нее останутся такие смутные и неопределенные воспоминания о Бейруте. Вряд ли она сможет толком припомнить даже освещенное луной море, пальмы и яркие неоновые огни. Она дала себе твердое обещание забыть с этого момента о неприятной истории и стараться удержать в голове воспоминания для своего отца и для себя. Путешествие продолжается — инспектору Ахубу явно больше нечего ей сказать.

В этот момент в дверь постучали.

Сначала Дайна не сомневалась, что это вездесущий мистер Смит. Может, хитрость и не принадлежала к его достоинствам, но этого нельзя было сказать об упорстве. Она не слишком встревожилась, так как он уже продемонстрировал неумение открывать замки. Они в отеле были старомодными и не слишком сложными, однако для взлома требовался определенный опыт, которым не обладал мистер Смит.

Дверь распахнулась.

У Дайны перехватило дыхание. Темнеющая па фоне тускло освещенного коридора фигура не принадлежала мистеру Смиту. Она была выше, худее и как-то странно согнута... Прежде чем Дайна смогла заговорить или крикнуть, шатающаяся тень двинулась вперед. Щелчок замка приглушил мягкий стук, как будто что-то тяжелое упало па пол.

Рука Дайны скользнула к выключателю у двери ванной. За долю секунды ее мозг осмыслил то, что она видела и слышала, и освещенный прямоугольник дверного проема ванной продемонстрировал зрелище, которого она наполовину ожидала.

Вошедший оказался темноволосым мужчиной, которого Дайна приняла за ночного администратора. Он лежал на спине возле двери, которую сумел закрыть уже падая, — очевидно, это было его последним полубессознательным действием. Одна рука была вытянута, другая прикрывала лицо. Человек лежал на полу, слегка согнув одно колено. Причудливая поза выглядела бы безмятежной и даже по-своему изящной, если бы не одна деталь — темное пятно на рубашке.

Следующее движение Дайны было таким же инстинктивным, как поиски выключателя, и вполне естественным — по крайней мере, таким оно ей показалось тогда. Позже она осознала, что женщина, обладающая менее развитым чувством сострадания и большим количеством здравого смысла, скорее всего, закричала бы и выбежала на балкон. Вместо этого Дайна пересекла комнату и опустилась на колени возле упавшего человека.

Она приподняла руку, лежащую на лице, и пощупала пульс. Постепенно ей удалось его обнаружить, но у нее не хватало опыта для определения по пульсу чего-либо, кроме того, что человек жив. С закрытыми глазами и обмякшим ртом он выглядел моложе и еще красивее. Сочетание романтического облика и жалкого состояния незнакомца растопило чувствительное сердце девушки. Она задержала руку над липким темным пятном на его груди и внезапно ее отдернула. Длинные ресницы незнакомца дрогнули, губы шевельнулись, словно он собирался заговорить.

Дайна наклонилась ближе, стараясь расслышать его слова сквозь гулкие удары собственного сердца. Но ее ушей достиг лишь невнятный шепот, после чего рот таинственного посетителя снова расслабился, а ресницы сомкнулись.

Дайна больше не колебалась. На сей раз она будет благоразумной...