- Да я понимаю, что это не серьезно. - Заметив мою ухмылку. Согласилась Светлана Васильевна. - Она и находилась - то не в сейфе, а просто лежала в нижнем ящике стола.Просто я взяла её на всякий случай. Может быть вас на что-то натолкнет его фамилия. Она вам о чем - нибудь говорит?
      - Говорит. - Не вдаваясь в подробности ответил я. - Мы виделись с ним три часа тому назад, но уверяю вас, никакого интереса он для нас не представляет. Ни он не его расписка, как и расписка гражданки Бабиной И С. А вот договор о ссуде на на пять тысяч долларов это уже серьезно. Над ним я начну работать завтра же. Если вас не затруднит, то к десяти часам сделайте мне копию, потому как таскать с собой оригинал весьма опасно.
      - Копию я сделаю, тем более, что оригинал я вам давать в руки не собираюсь.
      - Благодарю за оказанное доверие. - Поклонился я. - Скажите, а кроме этих расписок, все ли в порядке в финансовых документах вашей дочери.
      - Я не проверила их в полном объеме, но пока все чисто.
      Дома меня поджидал неприятный сюрприз. Я не сразу понял, что твориться с Джамилей. То ли она проснулась, то ли нет. Раскинувшись, разметавшись на диване она лихорадочно блестела безумными раскосыми глазами, не узнавая меня в упор. Потрогав лоб я в ужасе отдернул руку. На нем можно было кипятить чайник. Положив на голову холодное мокрое полотенце я вызвал "скорую". Потом сел рядом, взял её руку и потрогал пульс. Он дергался как птаха запертая в клетке.
      - Паук... Кругом пауки... - Вдруг забормотала она воспаленными, потрескавшимися губами. - Паутина... Я не хочу в яму... Пустите...Там кровь...Везде паутина! Я не буду. Я хочу жить...
      - Воспаление легких. - Едва ли не с порога поставил диагноз пожилой, почтенный армянин. - Нужно немедленно госпитализировать. Наташа, сбей ей температуру. - Приказал он медсестре и нацарапав на бланке рецепт протянул его мне. - Отправляйтесь в аптеку, молодой человек. Мы отвезем её во Вторую больницу. Сделайте так, чтобы через час препараты были там. Вы все поняли? А теперь одевайте её.
      - Но как? - Растерялся я. - У меня не работает одна рука, а кроме того, Джамиля мне не жена. Она даже не любовница. Мы просто мы хорошие друзья.
      - Не морочь мне мозги, - проворчал армянин, - хорошие друзья не спят голыми, а у неё под халатом кроме волос на лобке ничего нет.
      - Просто она насквозь промокла и повесила сушить свое барахло.
      - Ну ладно, - кажется поверил он, - давай сюда её одежду, Наташа её оденет.
      Ее белье, как и брючный костюм ещё не высохли и мне не оставалось нечего другого как залезть в Милкин шифоньер. Я понимал, что это некрасиво, но иного выхода у меня просто не было. В поисках нового белья я торопливо перевернул все полки вытряхивая содержимое прямо на кровать. Наконец необходимые предметы женского туалета были найдены и я прихватив юбку с кофтой, все зто передал медсестре.
      Под руки они довели её до машины, затолкали в салон и уехали, а я не заходя домой отправился в аптеку.
      Вернувшись из больницы я помог Мамаю отогнать машину, по дороге рассказав ему о всех подвигах и злоключениях киргизки. Отказавшись разделить с ним ужин на его даче я сослался на недомогание и довольно рано лег спать.
      Звонок телефона поднял меня в восемь утра. Не ожидая ничего хорошего я с отвращением взял трубку. Жизнерадостный голос полковника осведомился как обстоят дела в городе и жив ли я вообще.
      - Вашими молитвами. - Едва сдерживая непонятное раздражение ответил я. - Дела обстоят хорошо, Жанку вчера увезли в больницу.
      - Неужели зацепили? - Искренне огорчился он.
      - Нет, схватила воспаление легких когда отсиживалась в ледянной воде, а потом по морозу топала семь километров. Как вы добрались до места?
      - До места мы ещё не добрались. Я звоню из Воронежа. Полетела коробка передач, но сегодня к обеду обещали сделать, тогда и двинем дальше.
      - Можете возвращаться домой. Вам уже ничего не грозит и некого опасаться.
      - Костя я тебя не понимаю. - После паузы заявил он.
      - И это очень плохо. Кажется я говорю вам русским языком, можете смело возвращаться домой. Все они очень устали и легли спать.
      - Теперь понятно. - Взбодрился полковник. - Сегодня же мы вызжаем обратно.
      - Как там Милка? - Переломив себя сухо поинтересовался я.
      - Похвастаться нечем. Нервы у неё на пределе. Ты хочешь с ней поговорить?
      - Зачем? Самое позжнее завтра утром мы увидимся. Передавайте ей привет и скажите, что все будет хорошо. Пусть успокоиться.
      - А вот за это тебе огромное спасибо. До встречи.
      К моменту моего появления в фирме "Эдит", ксерокопия подозрительного договора о ссуде была уже готова. Протягивая пластиковую папку Светлана Василевна пожелала мне удачи и попросила держать её в курсе дела. Заверив, что я поступлю именно так, а не иначе, я оставил её кабинетик и помятуя о том, что голос сообщивший об убийстве был женским, подошел к продавщицам.
      - Ирочка, какая ты сегодня красмвая, просто прелесть.
      - А я всегда такая. - Звонко рассмеялась она. - Просто вчера вы были целиком заняты нашей новой начальницей. Как ваши успехи?
      - Не на том уровне как мне бы хотелось. Ирочка, я вчера интересовался у вас по поводу Таниного фаворита, но совсем забыл спросить о её подругах.
      - Одна у неё была подружка, Женька Родионова, мы же вчера об этом говорили.
      - Я помню, Ирина, но мне кажется странным, что у такой общительной женщины как Таня была всего одна подружка.
      - А кто вам сказал, что Татьяна Александровна была общительна? Обезоруживающе спросила она. - Иногда за весь день и слова от неё не улышишь. Нет, женщины к ней конечно ходили косяком, но как правило это были наши постоянные покупательницы. Хотя одна из них приходила почаще других и с ней Татьяна Алексанровна иногда пила чай, но кто она такая и даже как её зовут я не знаю.
      - Людкой её зовут! - Всунула свой вездесущий нос Сюзанна. - А её фамилию я тоже не знаю. Как у нас дела на любовных рубежах? Скоро ли свадьба?
      - Не за горами. Вы мне опишите ка эту Людку.
      - Да ничего особенного. - Скривила свой шнобель Сюзанна. - Среднего возраста и средней паршивости. Мужики на таких не смотрят. Да и мы особенного внимания не обращаем. Глянем разок, поймем, что она не конкурент и на этом точка.
      Да уж таким девам как вы во всем городе конкуренток не сыскать. Рассмеялся я и хотел добавить, что некоторым девушкам было бы не лишне немного подрезать нос, но в последний момент передумал, послал им воздушный поцелуй и отправился трясти господина Хромченко.
      Возраст Николая Федоровича, как и его место жительства я уяснил из текста договора. А теперь стоял под его дверью не зная с чего начинать свой деликатный разговор. Он как никто другой подходил на роль убийцы. Пять тысяч долларов, который в случае смерти кредитора можно не отдавать, это отличный выход из положения и хороший повод для убийства кредитора. Наверное так оно и есть.
      Вздохнув я потрогал рукоять пистолета и решительно позвонил.
      - Вам кого? - Открывая дверь спросила неопрятная толстая девушка лет тридцати.
      - Мне нужен Николай Федорович Хромчено. - Любезно доложил я.
      - Так он на работе. - Почему - то обиженно ответила она.
      - Вот незадача, а как мне его найти?
      - Его мастерская в ста метрах отсюда. Прямо у магазина "Океан". А вы кто такой?
      - Его коллега ответил я сбегая по ступенькам.
      У магазина "Океан" я обнаружил только одну мастерскую с вывеской "Секундомер" из чего я заключил, что Николай Федорович мастер по ремонту часов.
      В небольшом алюминевом модуле не было ни единого посетителя, что меня несказанно огорчило. Над стеклянными столами, не обращая на меня внимания, склонившись корпели два здоровенных мужика и это обстоятельтво ввергло меня в полное уныние. В случае чего, я и с одним бы не справился, а тут пара бугаев. Однако делать нечего, уж коли замахнулся так бей.
      - Добрый день. - Откашлявшись поздоровался я. - Могу я видеть Николая Хромченко.
      - Можете. - Не отрываясь от стола. - Нехотя отозвался мужик сидящий справа. - Какой у вас ко мне вопрос?
      - Мне бы хотелось поговорить с вами наедине. - Подходя к стойке заявил я.
      - А у меня от напарника тайн нет. - Отрываясь от работы он откинулся на высокую спинку чудного кресла. - Так что не стесняйтесь. Говорите что у вас там.
      - Вам имя Яремчак что - нибудь говорит? - Наблюдая за его реакцией спросил я.
      - Гена, он спрашивает знаем ли мы Татьяну Александровну! - Воскликнул он и с иронией посмотрел на меня. - Дурацкий вопрос, конечно знаем. Что дальше?
      - Почему вы во время не вернули деньги взятые у неё под проценты?
      - А тебе - то что до этого? - Враждебно сверкнул он черными зрачками. - Какое твое собачье дело? Дергай отсюда, мужик.
      - Как хотите, я сейчас уйду, но через десять минут за вами прибудет "воронок".
      - С какой стати? Чего это ты нам грозишь?
      - Я вам вовсе не угрожаю, просто довожу до вашего сведения. - кивнув я взялся за дверную ручку. - До скорой встречи, Николай Хромченко.
      - Подожди мужик, я ничего не понимаю. Какой "воронок"? Объясни толком. Почему он должен за нами приехать?
      - Потому что вы не желая возвращать долг убили Татьяну Александровну.
      На улице просигналила машина, негромко переговариваясь прошли две женщины, где - то заверещал ребенок. В воцарившейся тишине было отчетливо слышно как тикает десяток отремонтированных часов.
      - Подойди ко мне, мужик. - Тихо попросил Хромченко.
      Нащупав в кармане пистолет я приблизился к стеклянному столику.
      - Посмотри. - Оттолкнувшись от стойки он откатился вглубь мастерской и я застыл пораженный увиденным. В кресле каталке сидело половина человека, его голова, туловище и руки. Обе ноги, ампутированные под самым животом, отсутствовали. - Генке повезло больше, одна ходуля у него осталась. Усмехнулся он заметив мою реакцию. - Крутые из нас мокрушники, не правда ли?
      - Извините. - Невольно покраснел я.
      - Ладно, Бог с ним. Что случилось с Татьяной Александровной?
      - Ее убили. - Опускаясь на стул автоматически ответил я.
      - Как и когда? - Без лишних эмоций, просто спросил он.
      - Застрелили в собственной квартире в воскресенье.
      - Значит уже похоронили. Жалко, она нам здорово помогла. Мы с Генкой уже начали побираться на рынке. У меня там была часовая будка. Так, одно название. Дворовый сортир лучше выглядит. Ни света, ни тепла, ни оборудования, а отсюда и ноль клиентов. Раз в неделю какой нибудь дурак притащит старый будильник, вот тебе и вся выручка. В общем пропадали мы как шведы под Полтавой. И тут сам Бог столкнул нас с Татьяной. Она возле нашей будки каблук поломала. А до сапожника ковылять, да ковылять. Свистнул я ей и говорю, мол, давай дамочка свою туфлю, поможем мы твоему горю. Она обрадовалась, запрыгнула в наш шалаш и увидела чем мы занимаемся. Пока Генка ремонтировал её туфель она предложила мне открыть дело на широкую ногу и при этом обещала помощь. Мы с Генкой весь вечер думали, а на следующий день приехали к ней в магазин. Составили договор и уже через три дня она нам купила этот павильон со всеми потрохами, инструментом и оборудованием.
      Однако дела пошли не так хорошо как мы расчитывали. Задушили сумасшедшие налоги. Хотя нас как инвалидов и участников Афганской войны должны были от них освободить. Но пока Таня им это доказала пришло время отдавать ей долг, а отдаватьто было нечем. Она вошла в наше положение и предложила полугодовую отсрочку. Мы состряпали новый договор и по нему должны теперь отдать деньги первого апреля.
      - Почему же вы не уничтожили старый? - Протягивая ему копию резонно спросил я.
      - Потому что он был составлен как дополнение к первому.
      - Покажите ка мне это самое дополнение, - попросил я Хромченко и пояснил. - Мне очень жаль. но в бумагах Татьяны оно почему - то отсутствует.
      - Наверное плохо искали. - Подкатываясь к сейфу предположил он. - У меня так все на месте. Я даже снял с него пару копий. Вот взгляните. Протянул он мне листок и тревожно ожидая моей реакции закурил.
      - Здесь глядеть я ничего не буду, позвольте мне взять его с собой.
      - Да, но сначала представьтесь. С кем я разговариваю?
      - Гончаров Константин Иванович. Меня наняла мать погибшей Татьяны. Протягивая ему визитку представился я. - Мужики, извините, что мне пришлось вас побеспокоить. Думаю все будет нормально и это недоразумение скоро уладится. До свидание.
      По дороге я размножил копию, а потом заехал в больницу, где узнал, что кризис миновал и дней через десять Жанка сможет дышать полной грудью. Зато в самом себе я обнаружил некоторые признаки недомогания. То ли сказались последние дни проведенные в колоссальном напряжении, то ли я просто простудился. Отложив визит к Яремчак назавтра я приехал домой и проглотив две таблетки аспирина позвонил к ней на работу.
      - Светлана Васильевна, - без лишних слов перешел я к делу, - ничего утешительного я вам сообщить не могу. Я нашел должника, но он представил мне дополнение к договору, по которому срок оплаты перенесен на первое апреля.
      - Где это дополнение? - Отрывисто спросила она.
      - Копия у меня на руках и я удивляюсь, почему такого же документа нет в бумагах Татьяны. Может беть вы не достаточно хорошо проверили?
      - Проверила я хорошо, все таки тридцать лет работы ревизором КРУ меня чему - то научили. Приезжайте, на месте разберемся.
      - Сейчас приехать к вам я не могу, потому как чувствую себя скверно. Наверное где - нибудь простудился. Но думаю, что завтра я встану на ноги.
      - Где вы живете? Я сама к вам приеду немедленно.
      - Милости просим. Только угощать вас я не в состоянии. - Продиктовав ей адрес я положил трубку и превозмогая слабость начал потихоньку собирать со стола. Пытаясь заставить свои кислые мозги работать.
      - Собственно, господин Гончаров, почему ты так уверен в непричастности к этому делу калек "афганцев"? Я прекрасно понимаю, что у них на двоих одна нога, но это не мешает им нанять киллера и все обстряпать. А подпись Яремчак просто подделать.
      - Дурак ты, Константин Иванович. Какой уважающий себя киллер пользуется чужим оружием? Того "Нагана" просто могло не не быть. Откуда он мог про него знать и вообще как он оказался в комнате? Когда я выходил, то оставил его под ванной, попросив Татьяну спрятать его понадежнее.
      - Я о том же, а кроме того, незнакомого человека она просто бы не пустила на порог, не провела бы в комнату. Полная чепуха у нас с тобой получается. Яйца страуса в сладком шампанском. Ни одной зацепки и ни одной стоящей улики. Кромешная тьма при отсутствии информации.
      Натыкаясь на предметы я хаотично бродил по квартире и вскоре поймал себя на мысли, что разговариваю сам с собой в полный голос. Только этого мне не хватало. Крепко стиснув зубы, я прогнал свои полубредовые мысли и закончил уборку в комнате в полном молчании и с пустой головой.
      - Да вы действительно захворали. - Покачав головой отметила Яремчак. А мне показалось, что вы просто увиливаете. Извините за такие мысли.
      - Ничего страшного, человеку свойственна подозрительность.
      - И все же потом бывает стыдно. Где то дополнение?
      - Извольте. - Протянул я ей одну из ксерокопий. - Посмотрите внимательно, её ли это подпись. Я пытался сличать, но у меня все плывет и двоиться.
      - Один момент. - Из сумочки она достала большую лабораторную лупу и несколько документов с образцами подписей. - Да, это рука моей дочери. Через несколько минут объявила она. - Я ничего не понимаю, куда она могла деть свой экземпляр.
      Ладно, я побежала, а вы примите таблетки и ложитесь в постель.
      - Посмотрите, может быть он у неё дома. - Провожая посоветовал я.
      В кабинете на диване спал мой кот и тревожить его мне не хотелось. Пошатываясь я добрел до спальни и рухнул на семейное ложе поверх Милкиного барахла. которое я так и не удосужился убрать назад в гардероб. Улетел я в тот же миг.
      Навязчивые бредовые картинки сменяя друг друга замелькали в воспленном мозгу. На меня с завидным упорством кидался Степаныч, всякий раз норовя пропороть мне живот. Я неуклюже уварачивался, он пролетал мимо, но тут же возвращался и повторял попытку за попыткой, пока наконец не вонзил свой клинок мне промеж глаз по самую рукоятку. Нет, это не мне он пробил череп. Дырка во лбу у Татьяны и сделал её вовсе не Степаныч, а безногий калека. Он убил её и от радости мячиком заплясал по комнате всякий раз подпрыгивая все выше и выше стремясь заглянуть в провалы её пустых глазниц. А когда ему это удалось, он обхватил её шею и они сплетясь занялись французской любовью.
      - Я Ванка Жуков. - Жонглируя оторванными головами в комнату ворвалась Джамиля.Отдайте мне Милку! Она украла мой "Наган".
      - Я его не крала. - Откуда - то появилась Милка. - Ты сама мне его продала. Ты же патентованный убийца. Забери револьвер, он тебе нужнее. Застрели Костю и его женщину, я за это дам тебе пять тысяч долларов.
      - Я застрелю их просто так, бесплатно. - Целясь в лоб Татьяне захохотала киргизка. - Смотри и учись, тебе скоро пригодиться. Держи двумя руками, так надежней.
      Она нажимала курок, крутился барабан и беззвучные пули мягко входили в лоб Татьяны. Но это была уже не Джамиля. Обмотав рукоять салфеткой стреляла Милка.
      С трудом продираясь через скользкие джунгли кошмарного сна я открыл глаза в темноту ночи. Шершавй язык и губы просили пить. Жаркий лоб обжигал даже мою собственную ладонь. Потянувшись я дернул шнурок светильника и вновь рухнул на кровать. Надо было что - то делать, вызывать скорую илиехать в больницу самому. Обдумывая эти варианты я открыл глаза и подумал, что я уже сошел с ума.
      Неизвестно откуда во мне появились силы, но только уже через пять минут я ехал к дому Яремчак. Возле неработающего, заброшенного комка я остановил машину и расплатился. Подождав пока он отъедет я осмотрелся по сторонам и сунул руку в свой тайник. Револьвер завернутый в салфетку оказался на месте. Сунув его за пазуху я не мешкая вернулся назад и не разуваясь пропер в спальню. Включив полный свет я лихорадочно разровнял кровать и разгладил на ней только что принесенную салфетку. Потом из кучи сваленного белья вытащил другую и постелив её рядом замер, как молнией пораженный своим открытием. Салфетки были абсолютно идентичны. Теперь все вставало на свои места и мною овладел ужас. Теперь я знал с кем иногда пила чай Татьяна Александровна Яремчак у себя на работе и кого она называла Людкой. Становилось понятно почему она запросто открыла дверь и пригласила дорогую гостью в комнату, почему усадила в кресло напротив. Но зачем? Зачем она это сделала?
      Застонав я отрешенно махнул рукой и прошел на кухню. Набухав полный стакан водки я через силу её выпил. Потом вытащил спортивную сумку и чемодан, скидал туда все свое барахло, вернулся в спальню и как подкошенный рухнув на жуткие салфетки зашелся в беспамятстве.
      - Костя, очнись, что с тобой? - Тормошил меня полковник. - Ты не заболел?
      - Заболел. И наверное уже никогда не вылечусь. - Хрипло ответил я. Где Людмила?
      - Сидит в комнате. Боится к тебе подходить.
      - Пусть войдет.
      - Сейчас я ей скажу, только ты отдай мне револьвер, который ты под собой прячешь. Откуда он? Вы как будто с ума посходили.
      - Револьвер я не отдам. - Освобождая барабан жестко ответил я. - А потроны можете забрать если вы так боитесь за вашу дочь.
      Она пришла тихая как покойница, остановилась при входе глядя на меня ввалившимися измученными глазами, ни в силах заговорить первой.
      - Зачем ты это сделала? - Равнодушно и безразлично спросил я изучая незнакомые, ставшие мне чужими, черты её лица.
      - Что? - Облизав пересохшие губы застыла она мертвеющими глазами.
      - Вот это. - Швырнув ей под ноги револьвер апатично пояснил я.
      - Я тебя не понимаю. - С трудом выдавила она.
      - А это ты узнаешь? - Поднимаясь я показал ей край салфетки. Здесь их две. Одну я взял из квартиры Татьяны Яремчак, а другую обнаружил в твоем шифоньере. Между ними нет никакой разницы, они абсолютно идентичны. Что ты на это скажешь?
      - Татьяну убила я. - Качнувшись она прислонилась к стене и заслонившись от меня руками медленно сползла на банкетку.
      - Это понятно. Я спрашиваю зачем ты это сделала.
      - Ничего тебе не понятно. Это не я, это ты убил её моими руками. Выпрямившись Заговорила она возбужденно и гневно. - Хочешь правду? Получай ее!
      Там, в доме Глушкова, я действительно легла под его охранника, мерзавца Рустама. Но легла только для того чтобы вас спасти. Мне нужно было подсыпать им снотворное, да только у меня никак не получалось. Он не отходил от меня ни на шаг. Мне нужно было не больше трех минут, но в этих трех минутах я должна был быть уверена, потому что второй попытки они бы не допустили. Мне не оставалось ничего другого как отправить его в ванну. И я решилась на этот шаг. Я была уверена, что ты никогда и ничего не узнаешь, но ты догадался и повел себя как последний мерзавец и ханжа. Ты меня бросил, бросил не смотря на то, что я спасая вас легла им под ноги половой тряпкой. Ты ушел. Но я не теряла надежды, ждала и верила, что в конце концов, ты все переосмыслишь и вернешься.
      Домой к Татьяне я заехала не случайно. Она сама позвонила мне днем и попросила приехать в шесть часов, чтобы поболтать и обсудить какое - то дело. Чушь собачья, она прекрасна знала кто ты такой, знала, что я твоя жена.
      Ничего не подозревая я появилась, как в половине седьмого.
      - Милочка, - встречая меня радостно защебетала она, - ты совсем меня забыла.
      - Комплексуешь, подруга. - Ответила я проходя в комнату и заметив накрытый стол спросила. - Да ты никак решила встретить меня по высшему классу.
      - А как же, Людка! Дорогой гостье, дорогой стол! - Выкинула она лозунг и усевшись в кресло кивнула напротив. - Распологайся и рассказывай как живешь?
      - Нормально. - Еще ничего не подозревая ответила я.
      - Как твои семеные дела? Как здоровье отца, чем занимается Константин?
      - Да все у меня в порядке. - Через силу улыбнулась я. - Лучше про себя расскажи, когда ты, наконец, устроишь свою личную жизнь.
      - А я уже устроила. - С непонятным мне в тот момент подтекстом ответила она. - Я нашла себе мужичка. С улицы, можно сказать подобрала.
      - На кой черт тебе сдался бомж? Одного тебе было мало, так ты решила повторить
      - Не скажи. Я его отмыла, почистила, вроде ничего. Да ты его скоро увидишь. У нас сегодня что - то вроде помолвки. В девять он обязательно должен быть дома. Ты его неприменно дождись. Мужик симпатичный. Староват только. Все таки сорок пять лет отроду.
      - И надо тебе это? - Удивилась я зная её бешенный темперамент. - Он же через пару лет из своего прибора сможет только писать.
      - Да он и сейчас - то как следует замесить меня не может. Но я думаю, что это у него пройдет. Он пока жену свою забыть не может.
      - А за что она его выгнала? - Чисто по бабаски полюбопытствовала я.
      - Почему ты решила, что она его выгнала. Нет, он ушел от неё сам.
      - От хороших жен не уходят. - Чисто риторически заметила я.
      - Это точно. - Ухмыльнувшись она многозначительно посмотрела на меня. - Уходят в основном от алкашек, шлюх и проституток. Да, он мне так и сказал, что жена у него отъявленная б..., пробы ставить негде. От хороших баб не уходят.
      - Да. - С трудом выдавила я из себя. Я вдруг явственно увидела свои задранные ноги и похотливую рожу Рустама жарко хрипящую мне в лицо. И твой последний уход из дома. Стерва расчитала точно. Она хлестала меня безжалостно и наверняка, получая при этом огромное наслаждение. Но и в тот момент я ещё ничего не знала. - А где он у тебя работает спросила я, чтобы уйти от той темы.
      - Охранником на какой - то фирме. - Простодушно ответила она и выложила на стол револьвер Ивана Жукова. - Вот его орудие труда. Сегодня забыл.
      Я все поняла. Покачнувшись завертелась комната, закружились предметы и только её улыбающаяся физиономия оставалась неподвижной. А потом у неё меж глаз появилась дырка и я пришла в себя и первым делом глянула на часы. Они показывали шесть сорок пять. Я вытерла револьвер салфеткой и положила её в сумочку. Потом оттиснула на рукоятке ладонь Татьяны и бросила его ей под ноги. Осмотревшись я оделась и никем не замеченная вышла из квартиры. Чтобы внести большую путанницу, дверь я оставила приоткрытой.
      Дома я вытащила сафетку и хотела выбросить её в мусоропровод, но что то меня удержало. Вероятно я хотела оставить её на память. Не знаю только зачем, наверное это уже из области психитрии. В общем я её выстирала и спрятала.
      Закрывшись в комнате я до мелочей, до интонаций воссоздала наш разговор и пришла к выводу, что зто была хорошо продуманная и заранее спланированная акция. Она изошренно травила и издевалась надо мной в течении пятнадцати минут. Но это было не самое страшное. Бабам свойственны такие номера. Из - за этого я бы не подняла на неё руку. Страшно было другое. Я не могла стерпеть твоего предательства. Как ты мог, после всего того что я сделала, говорить моей подруге обо мне подобные пакости? Это было выше моих сил. Без пяти девять, чтобы тебя подставить и отомстить я позвонила дежурному и сообщила об убийстве. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что ты разгуливаешь по городу.
      Вот и все, Константин Иванович Гончаров. Иди звони ментам, а я буду собираться.
      - Сделай так, чтобы через три дня твоя подруга освободила мою квартиру. - Манипулируя одной рукой я через плечо перекинул сумку и подхватив чемодан вышел за дверь, на этот раз, кажется, навсегда.
      КОНЕЦ
      г. Тольтти
      01.12.99.