- Ты все правильно почувствовал. - Улыбнувшись она широко распахнула александриты своих глаз. - Тогда за нашу помолвку стоит выпить. А в воскресенье вообще устроим свадьбу и я обязательно достану запись Мендельсона. Ты согласен?
      - Абсолютно, но только с одним условием, чтобы на нашей помолвке никого не было. Тебе подходит такой вариант?
      - Подходит. - Хохотнула Татьяна и потянулась ко мне. - Никого, кроме моей лучшей подружки Женьки Родионовой. Не пригласить её было бы просто свинством. Мой господин, не откажи своей рабе в такой ничтожной просьбе.
      - Хороша. На одну подругу я согласен. но не более того.
      - Я знала, что вы добры, открывайте шампанское.
      - Неприменно, но сперва позволь мне задать тебе один нескромный вопрос.
      - Позволяю, теперь я тебе все позволяю.
      - Ответь мне, за каким чертом тебе, преуспевающей, красивой бабе, понадобился старый хрен, Константин Иванович Гончаров?
      - Наверное я не смогу четко и определенно сформулировать свой ответ, но попытаюсь. Ты какой - то другой, не трафаретный что ли... не такой как окружающие меня мужики, с их псевдоамериканскими взглядами на жизнь... Не знаю, но мне кажется, что ты правдашний и мне по настоящему жаль, что наша встреча не состоялась лет десять тому назад.
      - Батюшки, какие комплименты! Но я тебе не верю. Милая моя, девочка, а знаешь ли ты, что я тривиальный алкоголик, которого десять лет назад за это пристрастие к алкоголю выгнали из органов?
      - Догадываюсь, я ведь не дура.
      - И тем не менее ты решаешься на такой рискованный шаг.
      - Да. И не будем больше об этом.
      - Хорошо, но позволь я задам тебе ещё один вопрос. Ты чего - то боишься?
      - Да, но чего именно, я и сама пока не знаю. Как и тебе, мне нужно пару дней, чтобы в этом разобраться. Давай оставим этот разговор до понедельника.
      В воскесенье я поднялся пораньше, с тем чтобы заработать в этот день как можно больше. Не смотря на все заклинания Татьяны отложить это дурное занятие хоть на сегодня я оделся и уже стоял на пороге, когда она опустила в мой карман ключи.
      - Это на тот случай, если ты приедешь до обеда. - Пояснила она. Часов до двух меня не будет дома, пройдусь по магазинам. И учти, Женька приглашена на девять часов вечера, а она никогда не опаздывает, так что в восемь постарайся быть дома, а если тебя не будет в в девять ноль ноль, то я прерываю с тобой всякие дипломатические отношения. Ты меня хорошо понял?
      - Понял, моя госпожа. Обязательно буду и даже пораньше. Таня Танечка, под ванну я зашвырнул револьвер. Перепрячь, пожалуйста, его куда нибудь в более надежное место. Не скучай!
      К моей великой досаде, желающих поживиться путем извоза в этот день оказалось великое множество. Так что к обеду я заработал только на бензин. Зато после двух часов ситуация круто изменилась. Клиент повалил как на буфет и от желающих перенести свои бренные тела с одного место на другое просто не было отбоя. Я с трудом выкроил время, чтобы заскочить в ювелирный и приобрести не дорогие, но вполне приемлемые сережки для Татьяны. По четырем районам города я носился как угорелый, а в шесть тридцать, когда уже хотел заканчивать работу мне попалась на удивление жирная и щедрая "мышь", которую нужно было немедленно доставить до аэропорта, где она держала свою торговлю. В общем только в восемь сорок пять я поставил машину на стоянку и подошел к сторожевой будке чтобы расплатиться.
      - Вам до утра? - Выписывая квитанцию спросил меня знакомый курносый парень.
      - Да, часов до десяти. - Торопливо отсчитывая деньги ответил я.
      Ровно в девять я позвонил в дверь девяносто шестой квартиры, где надо думать, отныне я буду проживать. После пятого звонка, с удивлением отметив полное равнодушие к моей персоне я открыл дверь вверенными мне ключами.
      - Наверное обиделась. - Разуваясь решил я и медовым голоском позвал. Таня - Танечка, не плачь, не утонет в речке мяч.
      Приглушенное бормотание телевизора было мне ответом. Держа на вытянутой ладони коробочку с сережками я вошел в комнату и понял, что Таня - Танечка больше никогда не заплачет и утрата мяча теперь ей до лампочки. Черная жирная точка над переносицей навсегда лишила её каких либо эмоций.
      Она сидела в кресле откинув голову на высокую спинку и серыми глазами удивленно смотрела на люстру. Все пять плафонов яркими точками отражались в её зрачках. Перед смертью Татьяна успела празднично одеться и сервировать столик, перед которым сейчас и сидела. Второе кресло и пуфик, ныне свободные, очевидно предназначались для меня и подруги Евгении.
      Подойдя поближе я взял её за руку и понял, что смерть наступила не более двух часов тому назад. Едва сдерживая себя, чтобы не завыть, я осторожно положил её руку на подлокотник и осмотрелся. То что я увидел на полу ног заставило меня вздрогнуть. Именной "Наган" Ивана Жукова лежал возле её правой ноги.
      Отстраненно и четко сразу заработала голова. В то что она решилась на суицид я не верил с первого мгновения. Не верил и сейчас, когда увидел заботливо подброшенный револьвер. Но дело не в этом. Попробуем проанализировать действия следователей. Найдя именное оружие они уже через пару часов выйдут на его хозяина и его бабка довольно скоро расколеться и сознается, что продала его одной интересной женщине, внешность которой она в состоянии описать и как знать, вполне возможно, что через неделю, другую они выйдут на Милку. Ну а дальше все необыкновенно просто. Наверняка стрелявший или стрелявшая не оставили на рукоятке своих следов, а вот моих там предостаточно. Скорее всего убийца действовал в перчатках, либо воспользовался салфеткой. Это подтверждается тем, что на столе возле одного прибора она отсутствует. Вероятно, после убийства он отпечатал папиллярные линии Таяниной ладони на рукояти пистолета, а салфетку сунул к себе в карман.
      Что же делать? И уносить орудие убийства с места преступления негоже, а оставлять тем более. А как быть? Думай, Федя, думай, времени у тебя в обрез. С минуты на минуту должна появиться Евгения Родионова и тогда у тебя будет бледный вид. И тогда доказать свою непричастность будет почти невозможно.
      Подняв "Наган" и удостоверившись, что стреляли именно из него я завернул его в салфетку и сунул за пазуху. Я уже обувался, когда раздался резкий звонок в дверь и неприяный милицейский голос предложил немедленно открыть.
      - Подставка сработала четко. - Подумал я метнувшись в спальню, балкон которой выходил в полутемный двор. - Если я правильно понимаю, то их машина сейчас стоит перед подъездом, так что путь через балкон это мой единственный путь.
      Мои расчеты оказались верными. Довольно удачно спрыгнув на землю я тут же заскочил за угол и уже не торопясь двинулся в сторону освещенной улицы. Возле неработающего ларька я остановился и оглядевшись по сторонам сунул под него свой тяжкий груз. Потом уже более свободно вышел на освещенную часть и споро зашагал в сторону стоянки к супермаркету.
      Проболтался я там добрых двадцать минут. Навязчиво вертясь перед продавцами я купил бутылку шампаского и прочей ерунды, набив в общей сложности два пакета. На выходе я долго торговался с девицей и в конце концов она уступила мне пятнадцать шикарных роз на десять процентов дешевле против назначенной цены.
      Если соседи Татьяны Яремчак не очень любопытны, то действовать нужно было именно так, поскольку о моем существовании наверняка знала Евгения, а многочисленные следы моих пальчиков можно было найти на каждой дверной ручке и на любом выключателе.
      Через пять минут я стоял у девяносто шестой квартиры старательно всаживая ключи в искореженные замки. Мои усилия не пропали даром. Довольно скоро на меня отреагировали. Резко распахнувшаяся дверь явила мне двух молодцев в штатском.
      - А вот и гости пожаловали. - Цинично отметил невысокий плотный кореец. - Милости просим, столы давно накрыты и хозяйка ждет. Ваши цветы будут ей ко времени.
      - А вы кто такие и чего тут делаете? - По хозяйски заходя в переднюю осведомился я. - Почему замки поломаны!
      - Об этом чуть позже. - Гася мое негодование заявил короткостриженный верзила с топорной физиономией. - Предъявите ваши документы.
      - Что здесь происходит? - Не на шутку возмутился я. - Татьяна, объясни мне, что все это значит. Кто эти люди?
      - Успокойся, олух! - Внятно посоветовал мне верзила. - Ничего тебе твоя Татьяна уже не ответит. Предъяви документы.
      - Нет, погодите! - Кинулся я напролом в комнату, но тут же отброшенный верзилой заскулил беспомощно и просяще. - Да скажите же вы мне толком, что случилось?
      - Мертва она. - Хмуро буркнул кореец. - А ты кто такой будешь?
      - Как мертва? - Тихо и недоверчиво спросил я. - Вы наверное шутите?
      - Шутим, смешнее некуда.
      - Пустите меня к ней.
      - Сейчас нельзя. Сейчас там работают эксперты. Когда закончат тогда и посмотришь, а пока пройдемте прямо там и поговорим.
      Почти насильно они впихнули меня на кухню и первым делом осмотрели карманы. Вытряхнув на стол все содержимое они первым делом занялись водительскими правами. Их вид немного успокоил корейца. Уже по человечески он пояснил.
      - Вот так, мертва Татьяна Александровна Зайцева.
      - А что случилось? - Бледнея и делая вид, что изо всех сил стараюсь держать себя в руках спросил я. - Утром она была совершенно здорова.
      - Вот как? - Удивился верзила. - Значит вы сегодня с ней уже виделись.
      - Виделся. - Вымученно признался я.
      - А кем вы ей приходитесь?
      - Знакомым.
      - Кому предназначались сережки.
      - Ей. - Опуская голову признался я.
      - А вы что всем своим знакомым дарите золотые серьги?
      - Нет, но Таня для меня была больше чем знакомая.
      - Вот с этого и надо было начинать. - Удоволетворенно проскрипел верзила. - Гражданин Гончаров, вы женаты?
      - Да, но какое это имеет отношение к случившемуся.
      - Большое. Любовницы часто надоедают своими приставаниями и тогда от них пытаются отделаться разными путями, например убийством.
      - Значит Таню убили? - Глухо спросил я. - Кто это сделал?!
      - Я же вам говорю, что любовницы часто надоедают и...
      - Она не могла мне надоесть и ваши паскудные подозрения оставьте при себе. Мы знакомы с ней всего четвертый день. Я даже не знал, что она Зайцева. Мне она представилась как Яремчак.
      - Это её девичья фамилия, а по мужу она Зайцева. Вы знакомы с её мужем? Для кого предназначался третий столовый прибор?
      - Для некой Евгении Родионовой, которую я не знаю. Я вообще никого из её друзей не знаю. Могу только сказать, что меня она хотела нанять личным шофером.
      - Это интересно. - Ядовито эаметил верзила. - Знакомы всего три дня, а тебе уже тут и ноги врозь и служба на блюдечке. Не нравишься ты мне, Гончаров.
      - А я не педераст чтобы тебе нравиться.
      - А ты мне, дорогуша, не хами. - Оскалился верзила. - Вот оформлю тебя на пару месяце в СИЗО, тогда ты у меня по другому запоешь. Влад, пробей ка его адресок.Подмигнув предложил он корейцу. - Хочу я с женой его потолковать.
      - Сергей Владимирович, - неожиданно засовывая свой сизый нос прохрипел врач судебной экспертизы, господин Корж. - У меня все готово. Можно девочку уносить?
      - Погоди, тут её хахаль хотел бы на неё глянуть.
      - Ба, Иваныч, а ты как здесь оказался? - Расплылся в улыбке он. - Я понимаю, что ты всегда там где трупы, но не до такой же степени.
      - Это и есть её хахаль. - Ухмыльнулся Верзила. - Покажи ему его бабу на прощанье. Хотя сдается мне, что он уже её видел, а может и сам пристрелил.
      - Да ты что, Владимирович, совсем охренел или кобыльей мочи опился? Возмутился Сизый Нос. - Ты знаешь кто он такой... Иваныч, выйди на минутку...
      Уже прикрытая грязной простынью Татьяна ненужной вещью лежала на носилках посреди своей комнаты и своим присутствием только всем мешала. И опять почти забытая ноющая боль с новой силой ударила меня под ложечку. Опустившись перед ней на колени я отбросил тряпку и едва сдерживаясь чтоб не завыть поправил её роскошные волосы, любоваться и перебирать которые теперь суждено только могильным червям.
      - Иваныч, - осторожно тронул меня за плечо Корж, - зайди на кухню, я мужикам о тебе все рассказал. Заочно они о тебе слышали, так что будет несложно с ними договориться. Правда побегать тебе все одно придется, но тут уж ничего не попишешь
      - Захарыч, Когда её убили?
      - Предварительно могу сказать, что часа два, три тому назад. Скорее всего стреляли из револьвера, потому как гильза не найдена. Стреляли не меньше чем с полутора метров. Следов пороха на лице не обнаружено. Пуля прошла череп насквозь и оставила отметину на стене на высоте одного метра десяти сантиметров из чего можно заключить, что стрелявший сидел в кресле напротив.
      - Господи, я опоздал на два часа. А ведь она меня просила прийти пораньше.
      - Не казни себя. Что кому суждено, то с тем и случиться.
      - А почему вы опоздали? - Из - за спины вежливо спросил кореец.
      - За хорошую плату я отвозил какую - то барыгу в аэропорт. Это будет нетрудно доказать, у неё там свой магазин.
      - А вы не помните как её зовут и какой именно магазин она содержит?
      - Мне она представилась как Маргарита Аркадьевна, а её магазинчик, обычный алюминевый модуль, расположен сразу же возле автобусной остановки. Заплатила она мне двести рублей, а назад я шел порожняком.
      - Ну вы тут разбирайтесь, а мы пожалуй пойдем. - Невесело сообщил Корж и отдав санитарам команду тактично поинтересовался. - Костя, насколько я понимаю, с мужем она не жила давно, близких родных в городе нет.
      - Захарыч, честное слово я не знаю. Где - то у бабушки живет её девятилетняя дочь, вот и вся моя информация.
      - Кто же возьмет на себя заботы по её захоронению?
      - Если не отыщутся родственники, то естественно этим займусь я. Только не звони мне домой, лучше я сам буду тревожить тебя по два раза на день.
      - Договорилиь, Иваныч. Еще раз, не казни себя. Ее ты не воскресишь, а себя загложешь. Жду твоих звонков.
      Он ушел, а меня ещё час занудливо и въедливо расспрашивали об очевидных вещах, причем вовсе не собираясь подловить, а просто по привычке.
      - Где вы оставили машину по прибытию из аэропорта? - Занудливо спросил Влад.
      - Здесь неподалеку, не более как в десяти минутах хотьбы.
      - В котором часу это произошло?
      - Что - то в районе девяти часов вечера, но может быть немного раньше.
      - Однако здесь вы появились только в двадцать один сорок пять. Позвольте спросить, где вы находились все это время?
      - Господи, ну неужели непонятно? - Устало ответил я въедливому корейцу. - Вы же видели что я принес две сумки продуктов и букет цветов. Я больше получаса болтался в ближайшем супермаркете. Может быть меня там даже запомнили.
      - Константин Иванович. - Наконец закрывая папку объявил кореец. Задерживать мы вас не будем, но завтра к десяти часам ждем в сто двадцать первом кабинете. Там мы ещё раз составим протокол опроса и как знать, может быть к тому времени что - то проясниться, а возможно вы сами что - нибудь вспомните. А сейчас я прошу вас обойти квартиру и внимательно все осмотреть. Возможно вы заметите какую - то пропажу, или не на месте стоящую вещь. Впрочем вы сами все прекрасно знаете.
      - Знаю, но ей богу, тут я не в силах вам ничем помочь, потому как сам ночевал в этой квартире только три ночи. Но поверьте, расположение вещей, как и сами вещи меня интересовали меньше всего. К тому же в комнатах у Тани всегда были приглушены светильники.
      - Жаль, ну что же, Константин Иванович, теперь нам остается только проехать в супермаркет, да на автостоянку. И если все сказанное вами подтвердится, то мы распрощаемся до завтра.
      Мое пребывание в маркете подтвердилось полностью и даже с некоторым раздражением. Причем зафиксировали его не продавщицы или кассиры, перед которыми я так старательно крутился, а служба наблюдения.
      - Точно, он тут не меньше получаса терся. Где-то до половины десятого, - Понимающе ответил ушастый стражник. - Пять брикетов сыра обнюхал прежде чем купить один. А потом ещё цветочнице минут десять уши втирал. Я так и думал, сейчас, чтонибудь да стащит. - Попался значит, соколик! - Злорадно ухмыльнулся он.
      - Да нет, все в порядке. Ты ему здорово помог. - Успокоил его верзила, а кореец задумчиво посмотрел на меня и потер переносицу.
      Но как бы то ни было, не смотря на то, что я переусердствовал, в супер маркете все прошло гладко, а вот на автостоянке меня ждал сюрприз. Увидев милицейское удостоверение верзилы и меня стоящего рядом знакомый охранник побледнел и категорично заявил.
      - Не знаю когда он ставил свою машину. Я вообще его вижу в первый раз.
      - То есть как это в первый раз? - Растерянно уставился я на него. Два часа тому назад я поставил здесь свою машину и ты лично выписал мне квитанцию.
      - Никакую машину ты здесь не ставил и никакой квитанции я тебе не выписывал.Уже уверенней врал парень. - Закусывать надо лучше.
      - Это тебе надо лучше закусывать, идиот. Я её в третий ряд поставил.
      - А если поставил, то там и смотри. Лично я ничего не знаю.
      - Та-а-ак, гражданин Гончаров. - Ядовито пропел Верзила. - Не даром говорят, доверяй, да проверяй, пойдем ка посмотрим твою тачку.
      - Сергей, вы идите, посмотрите, а я подожду здесь. - Вежливо улыбнулся кореец.
      Мы могли бы не ходить, потому что в третьем ряду, как и вообще на стоянке моей машины не было. А там где я её оставил, между джипом и "Волгой", теперь уютно устроилась "шестерка".
      - Ничего не понимаю. - Ошалело признался я. - Два часа тому назад я оставил свою машину именно здесь. Куда она делась.
      - Улетела. - Саркастически прокомментировал Сергей. - Врешь ты все, Гончаров. Не даром ты мне с первого же взгляда не понравился. Прийдется тебя задерживать.
      - Допустим я вру, но откуда в таком случае у меня появилась квитанция? - Подходя к сторожке резонно спросил я.
      - При нынешней - то технике, не то что квитанциии, доллары печатают.
      - Константин Иванович, дайте пожалуйста эту самую квитанцию. Высовываясь в окошечко попросил Влад. - И зайдите сюда сами.
      - Гражданин Самохин, - после трехминутной сверки квитанций заявил кореец, - а вы ведь нам лжете. Машина Гончарова действительно принята вами на хранение, о чем свидетельствует ваша подпись и оригинал квитанции, который вы, слава Богу не успели уничтожить. Что же получается? Будем оформлять на вас протокол за соучастие в угоне автотранспорта. Сергей, вызывай ГИБДД.
      - Не надо, начальник. - Расколовшись взмолился Самохин. - Ничего мы не угоняли. Он сам виноват, сказал, что заберет свою тачку только в десять утра.
      - Ну и что из этого?
      - Вот я и подумал... до утра она ему не нужна... Пацану одному дал покататься. Он с телками. К семи часам должен вернуться.
      - А какое вы имели право?
      - Никакого, простите меня. Только не заводите дела.
      - Сожалею, но вероятно прийдется. Кроме того, что вы совершили угон, вы могли так подставить человека, что нам бы пришлось его задержать на неопределенное время. В котором часу он поставил свою машину на стоянку?
      - Девяти ещё не было, но где - то около того. Не губите, начальник.
      - Не знаю, это на усмотрение хозяина автотранспорта. Что скажите, Константин Иванович? Будем оформлять или помилуем.
      - Да ну его в задницу, пусть живет, кретин.
      - В общем так, гражданин Самохин, завтра в десять у нас с ним встреча и если к этому времени автомобиль не будет возвращен владельцу, то пеняйте на себя.
      Выразив мне соболезнования они уехали, а я остался стоять посреди дороги лишенный своего последнего пристанища. Погода стояла мерзопакостная. Холодный ветер швырял в лицо мокрый колючий снег, а жидкая снежная каша под ногами говорила мне о том, что к утру я буду иметь очень непрезентабельный вид. Все эту гадость легко можно было бы пережить, кабы не сосущая боль в сердце и под горлом. Какой негодяй мог поднять руку на Татьяну? Отойдя от света я побрел по обочине дороги не известно куда и непонятно зачем. В конце концов наткнувшись на какую - то стену я прислонился к теневой стороне дома и заревел по бабьи тихо и горестно.
      Чертова жизнь, неужели кроме злобы, жадности и жестокости на этой земле больше ничего не существует? Взбесилась земля и взбесились люди населяющие её. Как нам дальше жить в этой прогнившей вони постоянного предательства, обмана и продажности? Как изменить этот протухший, прогнивший мир?
      Обхватив голову руками я сполз на решетку подвального окна и скрючившись тихо, по щенячьи заскулил.
      - Мужик, эй, мужик! - Кто - то снизу ткнул меня в задницу. - Что с тобой?
      - Ничего. - Не трогаясь с места глухо ответил я. - Все хорошо?
      - А чего тогда ревешь как барышня? - Спросил все тот же тоненький голосок.
      - А тебе - то какое дело. - Поднимаясь зло ответил я.
      - Иди к нам, дядя, там же холодрыга, а здесь у нас полный кайф.
      - А как к вам зайти? - Подумав спросил я.
      - Вход в подвал перед первым подъездом. Спустишся, а там я тебя встречу. - Проинструктировал меня все тот же голос. - Дядя, а у тебя бабки есть?
      - Есть, но мало, хотя рублей сто наберется. - Понимая куда клонит мой невидимый собеседник ответил я. - А что нужно?
      - Тогда купи три бутылки водки и чего - нибудь пожрать. Распорядились снизу.
      - Хорошо. - Ответил я и отойдя от дома замер, только теперь понимая куда я забрел. Не разбирая дороги ноги сами привели меня к дому Тани Танечки. Видно так было угодно судьбе, ночь после её смерти провести в подвале её дома. Чем черт не шутит, а может быть удасться что - нибудь выяснить.
      В первом же круглосуточном магазинчике я купил все необходимое, а так же небольшой карманный фонарик, вещь в подвале незаменимая. Запрятав оставшиеся деньги в под стельку ботинка вернулся к пятнадцатому дому.
      Дверь подвала оказалась на замке, но при детальном анализе я понял, что он выполняет чисто декоративную функцию. Легко и свободно дверь отворилась при первом же прикосновении. Включив фонарик я осветил десяток бетонных ступенек круто идущих вниз. Дом был новый и подвал загадить ещё не успели. Прикрыв дверь, с некоторой опаской я сделал первый шаг и тут же на меня зашипели.
      - Ты чего это светишься? - возмущенно спросил невидимый голос. Выключи фонарик, кругом менты шастают. Загребут как котят. Водку - то купил?
      - Купил. - Послушно выключая фонарь ответил я. - И закуску тоже.
      - Иди, не бойся. - Цепкая ухватившая лапка уверенно повела меня по подвальному лабиринту. - А чего ты ревел - то?
      - Да так, настроение осеннее.
      - Врешь ты все. Ну это твое дело. Мы пришли. Врубай свой свет, здесь уже можно.
      Луч фонарика нарисовал довольно странное общество обитателей моего нового пристанища. Самым старшим и видимо главарем здесь был худощавый неопрятный мужик с белесыми глазами и впалым ртом. Одет он был в какое - то допотопное пальто, но на голове его красовалась шикарная ондатровая шапка видимо недавно снятая с чьей-то непутевой головы. Сидел, а точнее полулежал он на самом удобном месте, на двойном колене теплотрассы, для пущего комфорта прикрытого дырявым матрасом.
      По обе стороны от него жались и кутались в куцые пуховики две девчонки примерно тринадцати и четынадцати лет. Их немытые и плохо расчесанные волосы говорили о том, что настоящий образ жизни они ведут уже не первый день.
      Примерно такой же возраст имел и пацан обнимающий одну из этих подвальных фей. Однако в отличии от остальных одет он был довольно хорошо. Что же касается моего проводника, то тут налицо было было полное обнищание и нежелание хоть как-то следить за собой. Его долговязая и необыкновенно худое тело казалось вот-вот сложится пополам. Судить о его возрасте было трудно, поскольку треугольную рожицу пацана покрывала толстая корка грязи, к которой буквально прилипла пакля рыжеватых волос, местами спускающаяся до плеч.
      Подведя меня ко всей этой компании он сел на пластиковый ящик и доложил.
      - Вот, привела. Он все взял.
      - Малодец, Галка. - Одобрительно прохрипел старший. - Готовь стол. Ты чего, мужик расквасился - то? Или жена из дома выгнала?
      - Можно сказать и так.
      - Подумаешь, горе - то какое. Да нас тут по городу таких как ты знаешь сколько? Не бери в голову. Тебя как зовут?
      - Константин.
      - А меня Эдуард. Пацанчика Витькой кличат, а девчонок Светкой, да Валькой. Ну а тебя привела Галка. Она у нас тут за старшую. Вроде как хозяйка отеля. - Хрипло заржал он радуясь своему остроумию. - Ну а мы у неё вроде как постояльцы. Галка, что там? Стол уже сервирован?
      - Сейчас все будет готово. - Кромсая грязными руками сыр заверила она. - Только консервы я открувать не умею, пусть Витька откроет.
      - Чуть что, сразу Витька. - Спрыгивая со своего насеста недовольно откликнулся пацан. - У самой руки из задницы растут, коза драная.
      - Заткнись, сопляк. - Парировала хозяйка. - Какого черта опять приперся? Сидел бы дома в тепле перед телеком, у мамочки на коленях, да сосал сиську, а то приклеился к нам...Чего ты сюда ходишь?
      - Заткнись дылда. - Оборвала её обличительную речь одна из девчонок. Не твоего это ума дело. Чем Витек, так раньше ты сама отсюда вылетишь.
      Неизвестно сколько бы времени продолжалась эта семейная перепалка, не вмешайся в это дело Эдуард.
      - От винта, шалавы, кончай тарахтеть, а то вы сейчас все отсюда вылетите. Раскашлялись, блохи навозные. Валька. - Пнул он под тощий зад скандальную девчонку. - Притащи для господина Константина ящик. Совсем обнаглели, шллюхи бестыжие, гость в доме, а они собачаться. А ты, Галка, налей и подай нам по стакану водки.
      - Да мне что - то не хочется? - Посмотрев на её руки промямлил я.
      - А ты через не хочу. - Усмехнулся Эдуард. - Надо это тебе. Я же вижу в каком ты состоянии. Витька, ополосни стаканы водкой, а то на её руки смотреть противно. У кочегаров чище, потаскуха, сколько раз я тебе говорил, руки мой перед едой. Еще раз увижу какими руками ты накрываешь на стол, выдерну с корнем. Иди и немедленно вымой. На тебя же смотреть противно.
      - Да что ты до меня докопался? - Отбрасывая нож взвизгнула Галка и послушно поплелась куда - то вглубь и темноту подвала. - Жила здесь одна и горя не знала, так нет, принесла их нелегкая...
      - Держи, Константин. - Протянул мне Витька стакан. - Не бойся, я после неё продезинфицировал. А вот и вам, Эдуард Иванович.
      - Ну давай, Константин, вздрогнем, и чтоб от горя твоего не осталось и следа.
      - Не получится так. - Проглотив водку криво усмехнулся я. - Слишком мне больно. Вы слышали, что сегодня произошло в этом доме?
      - А как же не слышать. Бабу из девяносто шестой квартиры замочили. Точно, Витькину соседку. Он и выстрел слышал.
      - Для меня она была не просто баба, а лучшая подруга.
      - Так вот оно в чем дело. - Понимающе протянул Эдуард Иванович. Теперь понятно почему ты такой смурной. Хорошая была баба, сам - то я её не знал, так просто, иногда видел, а вот Галка у неё частенько десяточки выпрашивала.
      - Давайте выпьем за Татьяну Александровну. - Вытирая о подол руки из темноты показалась хозяйка. - Пусть земля ей будет пухом. Она и правда была доброй женщиной. Никогда и не в чем меня не попрекала. Молча вытащит десятку, сунет мне в карман, на том и весь разговор.
      - А ты её давно знала?
      - Как только мы вселились в этот дом. Больше года уже. Мать нашу трехкомнатную сюда поменяла с приплатой на однокомнатную, а потом и её пропила и сгинула. Черт бы её на рога поднял, старую шлюху. Мы в одном подъезде жили, только этажем выше. В прошлом году я ещё в школу ходила, в девятый класс. Вот тогда я с ней и познакомилась. Тогда она ещё с дочкой, Анюткой, жила, а потом отправила её к матери и сказала мне, что хочет наладить свою личную жизнь. У кого только рука на неё поднялась? Она была такая красивая, по телевизору таких не увидишь.
      - Знать бы кто это сделал, я б своими руками его придушил. - Поддержал её Витька. - А как теперь узнаешь?
      - Ну ты же слышал выстрел? - Осторожно начал я.
      - Ну и что? Ну и слышал, а откуда мне было знать из какой он квартиры? Откуда мне было знать, что кого - то убили? Сегодня стреляют каждый день, да по пять раз за ночь, но это не значит, что наутро у нас горы трупов.
      - Витя, а в какое время ты слышал выстрел?
      - А черт его знает. Сегодня менты уже приходили, спрашивали. Мать говорит, что было около семи часов. Сама точно не знает.
      - А вы ничего не слышали? - Спросил я остальных.
      - Нет. - За всех ответил Эдуард Иванович. - В подвале мы с девчонками сидели, под землей, что тут услышишь, а Галка в магазин за хлебом ходила.
      - А принесла не только хлеб, но и бутылку водки. - Гордо сообщила она.
      - Добытчица наша. - Похвалил её Эдуард. - Из под земли пузырь найдет. Уходила с тремя рублями за половинкой хлеба, а вернулась с целой буханкой, да в придачу еше и с бутылкой водки. Талант!
      - А что мне? - Расхохоталась опьяневшая Галка. - Я уже привыкла клянчить, да побираться. Выхожу из подвала и думаю, а что нам половина буханки? На один зуб не хватит. Смотрю, а этот дурак к своей машине идет, ну я ему наперерез. Стой, говорю, дядя, куда так торопишься? А он увидел меня и от испуга аж побледнел, словно смерть свою увидел. Тут я и давай его колоть. Помоги, заныла, дядя, дай пару рублей, на хлебушек не хватает. Он без разговоров вытащил бумажник, выдернул оттуда полтинничек, кинул его мне, сел в свою тачку и по газам. Только я его и видела. Чего он так меня испугался?
      - Тебя, сучку, любой нормальный человек испугается! - Захрипел Эдуард. - Значит ты наврала мне, падла, сказала, что он дал тебе только четвертак.
      - Так я ему сдачи дала. - Не моргнув глазом, как по маслу соврала Галка.
      - Это с каких же хренов ты дала ему сдачи? - Ядовито спросил Витька.
      - Я сходила, все купила, а сдачи принесла ему. - Уже неуверенно пояснила она.