Губы девушки сжались, она надвинула шлем и взмахнула мечом:
      — Держись за мной, но не суйся под руку с оружием. Возможно, придется пробиваться к выходу.
      — Да, миледи.
      Они поспешили к лестнице, ведущей вниз, но тут Николь остановилась и, повернувшись к Майклу, прошептала:
      — Мы найдем Николаса, и ты излечишь его…
      Целитель лишь кивнул — ему нечего было ответить. Они нырнули во тьму спасительных переходов. Жрец чувствовал, как на него наваливается отчаяние. „Все безнадежно, — хотелось закричать ему. — Даже если мы найдем твоего брата, мне не вылечить его! Как ты сама этого не понимаешь и не видишь?“
      Схватив символ Мишакаль, он вытащил его из складок одежд. Если бы медальон горел как раньше, то мог бы рассеять мрак. Но теперь вокруг продолжали клубиться молчаливые тени. Юноша опустил символ на грудь и тяжело вздохнул.
      — „Ты все увидишь сама, уже скоро… Тогда можешь презирать и ненавидеть…“
      С такими мыслями Майкл последовал за Николь.
 

Глава 4

      Ночь готовилась расправить крылья над землей. Николь стояла у входа в пещеру и смотрела на последние лучи багрового солнца. Дым костра разъедал
      глаза и забивал ноздри гарью, ветер иногда доносил хриплые крики и дикий смех гоблинов.
      — Надо отдохнуть, миледи, — мягко сказал Майкл.
      — Ты поспи, брат Майкл, а я буду стоять в дозоре.
      Дух Николь был силен, но он не мог добавить силы мышцам. Не успела девушка произнести эти слова, как колени ее подогнулись, и Майкл едва успел подхватить ставшее безвольным стройное тело. Он с трудом вынул из судорожно сжавшихся пальцев Николь меч, перепачканный черной кровью гоблинов, добрел до ручья и вымыл руки холодной водой.
      — Разбуди меня до рассвета, — невнятно пробормотала девушка, когда целитель вернулся. — Пойдем следом… надо найти Николаса…
      Она спала, а Майкл, прикрыв глаза, сидел рядом; слезы усталости и отчаяния душили его, к горлу подступал ком. Он так ее любит и так подведет ее. Даже если они найдут Николаса, что они смогут сделать с армией гоблинов? А он еще и не сумеет исцелить юного рыцаря. Завтра ночью мост в Потерянную Цитадель откроется всем истинным жрецам — пройдут только праведные… Голос Мишакаль вновь зазвучал в его ушах — Богиня давала шанс искупить грехи. Завтра ночью… У него есть день, чтобы найти мост, место, о котором известно лишь из легенд. Он пересечет мост, и свет Богини вновь снизойдет на него, успокаивая боль этой безнадежной любви и бесполезного существования. Только там он сможет вновь обрести потерянную веру…
      — До свидания, Николь. Когда ты проснешься, меня здесь уже не будет, — сказал Майкл. Протянув руку, он погладил искромсанные волосы девушки. — Не сердись на меня, но ты не нуждаешься во мне.
      Я был бы лишь обузой, слабый мужчина, не сумевший призвать на помощь власть своей Богини. Да одна ты и пойдешь быстрее…
      Целитель медленно покачивался, не собираясь засыпать. Но успокаивающая дремота подкралась незаметно, голова Майкла свесилась, и он медленно сполз по стене. Юноша не видел, как в темноте медальон вновь запылал мягким синим светом, охраняя и оберегая. Этой ночью никто не потревожил их, хотя немало злобных существ прокрадывалось мимо входа в пещеру под покровом тьмы. Однако с рассветом сияние исчезло…
      Маг в черной мантии сидел на корточках посреди поляны в чаще леса. Был самый разгар утра, солнце сияло сквозь клочья дыма, что носился меж верхушек деревьев. Акар раздраженно чихнул, затем вновь вернулся к гадальным камням, разбросанным перед ним. Внимательно вглядываясь, он повернул один:
      — Это Ночь Судьбы. Истинные жрецы покинут Ансалон. У меня есть последняя ночь, чтобы найти Потерянную Цитадель… Где эти проклятые гоблины? — Акар мрачно посмотрел на дым. — Наслаждаются победой, конечно. Посмотрим, сколько продлится их веселье, если они обманут меня.
      Его размышления прервал шелест ветвей. Акар одной рукой мгновенно сгреб камни и швырнул их в черный бархатный мешочек и быстро отступил под защиту деревьев. Слова смертельного заклинания уже клубились на его губах.
      На поляну вышли четверо гоблинов, весело и громко хвастаясь своими подвигами. Между ними виднелись носилки, на которых лежал человек. Маг выругался, заметив, что рыцарь неподвижен.
      В центр поляны вышел вождь и заорал на весь лес:
      — Маг! Покажи себя, да живей! Я хочу получить свои деньги!
      Акар покинул укрытие, прошел мимо вождя, проигнорировав того, и приблизился к опущенным носилкам. Молодой рыцарь застонал и скорчился от боли. По его внешнему виду было понятно, что он плохо осознает, что с ним случилось. Николас посмотрел на мага с выражением, которое Акар назвал для себя „холодным“.
      — Что это?! — воскликнул он. — Что вы притащили?
      — Рыцаря Соламнии. Только вот броню с него успели снять. — Голос гоблина звучал расстроено. Наверняка он сам рассчитывал получить доспехи.
      — Ха! Он слишком молод, чтобы быть рыцарем. А даже если это так, он почти при смерти. Какая мне от него польза?
      — Радуйся, что он хоть в таком состоянии, — зашипел вождь. — Ты думал, соламниец сдастся без борьбы?
      Маг склонился над юношей, грубо сорвав окровавленные повязки с живота, и посмотрел на рану. Николас закричал от боли, сжав кулаки. Кольцо, знак рыцаря — владетеля манора, ярко вспыхнуло на свету. Акар схватил его и удовлетворенно хмыкнул:
      — Так-так… значит, ты действительно рыцарь…
      — Что тебе надо от меня? — задохнулся раненый, но маг не обратил на его слова внимания, изучая серьезность повреждений. Он почувствовал лихорадку, сотрясающую тело, и присел рядом:
      — Он протянет не больше часа.
      — Тогда делай то, что задумал, быстро, — ухмыльнулся гоблин.
      — Исключено. Он мне нужен живым на всю ночь.
      — И что? Теперь захочешь, чтобы мы притащили к тебе жреца? — откровенно глумился вождь.
      — К сожалению, в округе не найдешь ни одного жреца, который мог бы излечить его.
      Вождь развел руками:
      — Тогда сам позаботься о нем, ты же вроде маг. Может, твои заклятия годны на что-то? Заплати нам и поступай как знаешь. У нас впереди еще много важных дел. Замок оказался полностью пустым, когда мы захватили его. А говорят, там была красотка…
      Рыцарь зарычал, изо всех сил пытаясь подняться. Его рука бессильно зашарила по боку в поисках меча.
      — Береги силы, — вставая, пнул юношу Акар. Настроение его стремительно улучшилось, он почти улыбался. — Вот ваша плата!
      Дождь золотых монет посыпался под ноги вождю гоблинов. Тот настолько изумился перемене настроения мага, что открыл рот и изумленно воззрился на деньги.
      — Эй, вы, подберите все! — наконец гаркнул он своим подчиненным.
      Гоблины гурьбой кинулись исполнять приказ, а вождь с удивлением посматривал на человека, который стоит так дорого. Акар потерял к уродливым воинам интерес и вновь повернулся к рыцарю, который изо всех сил старался не показать слабости.
      — Что тебе надо? — вновь прохрипел Николас.
      — Этой ночью мне необходимо пролить кровь истинно верующего человека на мосту в Потерянную Цитадель. К сожалению, сэр рыцарь, ты прекрасно подходишь на эту роль. По крайней мере, все твои люди в этом уверены, а в наши дни это редкость, уверяю. А потом черные жрецы получат шанс вернуться обратно из Бездны…
      — Я скоро умру, — улыбнулся рыцарь, — и рад, что не буду тебе полезным, хвала Паладайну.
      — Не радуйся, сэр рыцарь. Моя магия достаточно сильна, хоть я и не смогу излечить тебя. Да честно, и не хочу. Представляю, сколько хлопот ты бы доставил всем, будучи здоровым. Но ты останешься живым до самой Потерянной Цитадели — это в моих силах, хоть и обойдется мне в год жизни. — Маг пожал плечами. — Но что с того? Когда я обрету власть, сравнимую с мощью Фистандантилуса, то легко верну этот год, да еще и с процентами!
      Акар вскинул руки, пристально вглядываясь в голубое небо, туда, где плыла черная луна Нуитари, которую даровано было видеть только магам Ложи Черных Мантий.
      — Мое желание таково: пусть рыцарь остается в живых, пока не встретит смерть от острия кинжала! — Маг выхватил собственный нож и поднял его к невидимым звездам. Темный металл на фоне неба внезапно вспыхнул бледным, холодным светом.
      — Желание сбудется! — удовлетворенно расхохотался Акар.
      — Нет! Паладайн, не допусти этого… Возьми мою жизнь, убей меня сейчас! — Рыцарь отчаянно пытался встать на ноги. Он разрывал на себе повязки, покачиваясь на носилках и пробуя ползти к лесу.
      Акар неподвижно наблюдал за его попытками. Николас умудрился встать на колени, но тут силы полностью оставили его. Рыцарь с удовлетворением смотрел, как кровь хлещет на землю. Ужасная боль навалилась на него, и юноша приготовился умереть.
      Но смерть не приходила.
      Акар коротко свистнул, и к нему подбежала лошадь, запряженная в маленькую повозку, черная, как гоблинская кровь. Ее, собственно, так и звали. Маг нагнулся и, тяжело перевалив тело рыцаря через борт, неторопливо принялся связывать руки и ноги Николаса.
      — Я, конечно, не думаю, что ты можешь причинить мне вред, — задумчиво проговорил он, — но вы, рыцари, — крепкая порода… Сожалею, что ничего не могу сделать для того, чтобы облегчить твою боль. Попробуй не стонать слишком громко — тут водятся весьма опасные существа. А нам еще надо найти Потерянную Цитадель…
      Акар прыгнул в повозку и, дернув поводья, посмотрел в небо. Там стремительно промелькнула тень, и маг мог бы поклясться, что тень эта не простая. Он краем глаза вгляделся в солнечный свет и через некоторое время увидел искомое. Тень, заметная, только если смотреть под определенным углом, представляла собой широкую полосу тьмы, прорезающую лучи солнца. Все на земле, чего касалась тень, немедленно охватывало пламя, лес расступался, превращаясь в пепел и испуская удушливый ядовитый дым.
      Акар фыркнул, сзади закашлялся сэр Николас. Когда дым немного рассеялся, унесенный северным ветром, маг увидел, какая ужасная дорога пролегла через лес.
      — Нуитари, благослови, — пробормотал Акар, понукая лошадь ступить на выжженную землю.
 

Глава 5

      Николь и Майкл легко шли по следу гоблинов… слишком легко. Армия уходила, оставляя за собой широкую просеку, по которой к горам катились телеги с добром. Гоблинам не было нужды скрывать свое присутствие, в они не опасались погони: у рыцарей в соседних замках свои заботы и слишком мало людей.
      Майкл с тревогой посматривал на свежесрубленные деревья и раненых гоблинов, которых товарищи предпочли добить и бросить на дороге. Но никаких следов брата Николь.
      — Миледи, если они действительно везут твоего брата, то сколько у нас шансов освободить его? Ведь гоблинов… не меньше сотни! — сокрушенно покачал головой Майкл.
      — Тогда я достойно умру рядом с ним, — ответила Николь, поднимая голову от следа и привычным движением попытавшись отбросить волосы за спину. — Ты знал, с чем мы столкнемся, я предупредила тебя утром.
      Майкл не хотел вспоминать о нынешнем утре: спросонок не узнав друг друга, оба непроизвольно схватились за оружие. Он хотел сказать девушке о решении покинуть ее, но не осмелился…
      Тишина становилась тягостной, — несомненно, она тоже подумала об утреннем недоразумении.
      — Николь… — начал целитель, пытаясь выразить то, что было у него на душе.
      Девушка быстро отвернулась и с внезапной застенчивостью уставилась в землю.
      — Ты слышал когда-нибудь, чтобы гоблины брали заложников, брат Майкл? — Она сделала особенный акцент на его звании.
      Майкл вздохнул и устало покачал головой:
      — Нет, никогда. Требуется много умения, чтобы в дальнейшем обменять пленных на выкуп, а гоблины думают только о грабеже и убийствах.
      — Верно, но все-таки они преднамеренно похитили Николаса — его одного. Больше попыток увести в плен не было, а Джайлса убили… Почему?
      — Значит, у них был приказ схватить твоего брата.
      — Вот именно, Майкл! — Лицо Никель озарилось от этой мысли, она даже забыла про формальности в обращении. — Нападение на замок тоже было отвлекающим маневром, чтобы скрыть главную цель — захват Николаса. Значит, кто-то или что-то хочет получить его живым!
      — Да, миледи, — согласился Майкл, думая о том, что, возможно, брату Николь следовало бы желать смерти.
      Следующие несколько часов поисков не дали никаких результатов. Целитель надеялся уговорить Николь найти убежище в одном из соседних замков, чтобы сам он мог уехать…
      — Майкл! — Возбужденный голос девушки прозвенел в воздухе как колокольчик.
      Целитель поспешил через кусты к ней.
      — Посмотри, посмотри на это! — Николь указывала на кровавое пятно в притоптанной траве. Кровь была красной и явно человеческой.
      Прежде чем Майкл смог вымолвить хоть слово, девушка уже мчалась по новому следу, который отходил в сторону от основного пути отряда гоблинов. Он поспешил за ней, не зная, благодарить или проклинать Богов за этот неожиданный знак.
      Они выскочили на поляну и замерли. Хотя солнце ярко сияло с небес, здесь ощущалось присутствие зла. Пальцы Николь бессильно сжимали эфес меча. Она посмотрела на Майкла и, поежившись, придвинулась ближе к целителю, которому тоже было не по себе в столь мрачном месте.
      — О, Майкл, — отрывисто прошептала Николь, — где он? Что они с ним сделали? Я…
      Внезапно она закричала — при виде большой лужи крови под кустом и обрывков грязных бинтов и повязок, которые сама наложила на раны брата. Девушка застонала и, закрыв лицо руками, начала оседать на землю. Майкл обнял ее, поддерживая.
      — Миледи, нам нужно уходить отсюда! — Любовь Майкла жгла его разрывающееся сердце смертельным огнем. — Я провожу тебя до замка сэра Томаса, там безопасно.
      — Нет! — Николь торопливо вытерла мокрые глаза и отодвинулась от него. — Я на мгновение допустила слабость. Просто это место так ужасно… — Она огляделась, содрогаясь, — Но Николаса тут нет, — продолжала девушка уже более мрачно и решительно. — Они должны были как-то везти его дальше…
      Николь начала рассматривать следы на поляне и быстро обнаружила тележную колею вместе с новыми пятнами крови. Они пошли по ним и вскоре наткнулись на выжженную в лесу черную полосу. Майкл с ужасом смотрел на уничтоженные растения, и кровь стыла в его жилах.
      — Такое чувство, словно мы через щелку заглянули в Бездну, — вымолвил он.
      Николь была бледна как полотно, целитель видел, какая сильная дрожь бьет ее.
      — Я не могу идти туда…
      Ветер стонал в вершинах почерневших деревьев, словно издавая крики боли… и вдруг Майкл с ужасом понял, что это человеческий голос! Он оглянулся на девушку, надеясь, что та не услышит.
      — Миледи, нам действительно надо убраться подальше от этого злого места.
      — Николас! — вскричала Николь. — Я слышу тебя! Мы уже идем!
      Она шагнула прямо в искаженные, расплывчатые тени дороги, но Майкл удержал ее:
      — Николь, подумай, что ты делаешь!
      Девушка решительно отпихнула его:
      — Я иду, а ты, трус, можешь оставаться. — Но тут она передумала и намертво вцепилась в брата Майкла. — Хотя нет, ты пойдешь со мной и излечишь его!
      — Да не могу я! — дико закричал целитель, выдергивая священный символ из-за пазухи. — Медальон темен! Темен, как камни на этой проклятой дороге! А ты знаешь, что это означает? Богиня отвернулась от меня и не ответит на молитвы. Даже если мы найдем Николаса, я ничего не смогу для него сделать.
      — Но… как? — Николь потрясенно воззрилась на него. — Как могла Богиня оставить тебя?
      „Потому что я отказался последовать за ней! Я сделал это ради тебя и Николаса!“
      Майклу хотелось закричать, выразить свою обиду и боль, гнев на нее, гнев на Богов… Но он не должен гневаться, это неправильно. Истинный жрец никогда не впадает в ярость, никогда не подвергает сомнению Богов. И целитель взял себя в руки.
      — Я не могу объяснить, — сказал он устало. — Это касается только меня и Богини… А теперь давай уйдем, мы ничего не можем сделать.
      Руки Николь бессильно упали.
      — Спасибо, что сопровождал меня так долго, — холодно и разочарованно произнесла она. — Тебе больше не нужно идти за мной. В этом злобном месте больше опасности для тебя, чем для меня, — ты теперь совершенно беззащитен. Прощай, брат… я имею в виду — Майкл.
      Девушка медленно повернулась и двинулась через разоренный огнем лес. Тени мгновенно затанцевали вокруг, и вскоре Майкл уже не мог разглядеть даже блики солнца на ее латах.
      Целитель остался один возле мрачной дороги. Слова Мишакаль, о которых он предпочел не вспоминать, вновь пришли на ум: „Чему суждено случиться — произойдет. Если ты откажешься, испытывая недостаток веры, останешься и вмешаешься, то рискуешь приговорить всех — себя, женщину и остальной мир“.
      Он остался. Он вмешался. И помог Злу излиться на Николь, а возможно — и на весь мир!
      — Я должен верить, — сказал себе Майкл. — Она ушла. Паладайн защитит ее, а любовь — лучшая броня Николь… Она может потерять только жизнь, я же рискую душой. Мне нужно найти Потерянную Цитадель и просить прощения у Мишакаль. У меня осталось полдня на поиски крепости и собственной веры…
      Целитель повернулся спиной к внушающему страх лесу, в котором исчезли Николь с Николасом, и двинулся своей дорогой. Затем остановился — он не мог бросить ее. Не мог бросить одну умирать в ужасе и боли. Пусть это будет стоить ему души, но он пойдет с Николь до конца. Пока гибель не настигнет их… и весь мир.
 

Глава 6

      Майкл ослеп. Густая темная пелена окутала его с того самого момента, как он ступил на черную дорогу.
      Мгновенно.
      Все, что он мог видеть, — это неясные колебания тьмы вокруг, не более. Ни сияния брони Николь, ни золота ее волос. Слепота была настолько странна и ужасна, что он несколько раз провел рукой по глазам, а потом ущипнул себя.
      — Майкл? — Раздавшийся рядом голос Николь был испуганным. — Это ты? Майкл, я ничего не вижу!
      — Я тут, — сказал он и хотел как-то ее утешить, но слова не шли. Да, он тут, но что хорошего он может предложить? Что предпринять? Он потянулся на звон застежек ее брони. — Я… я тоже ничего не вижу, миледи.
      Целитель запнулся и заморгал. Повернув голову, он обнаружил, что может видеть! Но только дорогу назад. Там горячий свет играл на листве, ясно различалась поляна и колеи от повозки… Ему сразу стало легче — он-то уже попрощался со зрением навсегда.
      — Что там, Майкл? — Руки Николь нащупали его ладони.
      — Обернись, миледи. — Он медленно повернул ее.
      — А я боялась… — выдохнула девушка с таким же облегчением, но тут же вскрикнула: — Но я не вижу тебя! И ничего не вижу впереди,
      — Зато мы видим выход.
      — Но мне он не нужен! — сердито произнесла Николь. — Мне…
      До них вновь долетел человеческий крик, но на этот раз тише. Теперь они расслышали и стук копыт лошади, и поскрипывание повозки на неровной дороге.
      Девушка рванулась вперед.
      — Вернись, Николь!
      Майкл уловил шум быстрых шагов, затем звук падения. Он двинулся туда на ощупь, а темнота с каждой секундой становилась все более густой. Целитель едва не споткнулся о девушку и опустился на колени рядом.
      — Ты не пострадала?
      — Оставь меня в покое! — Николь медленно пыталась подняться. — Я все равно пойду за ним.
      — Николь, да будь же разумной! — Майкл потерял терпение. — Это безнадежно! Даже если бы мы могли видеть, как угнаться пешком за повозкой? А ведь мы не видим ни следов, ни вообще ничего. А если впереди овраг или пропасть?
      — Я его не брошу. Если надо, поползу.
      Он ощутил, как девушка поворачивается назад, и посмотрел туда же. Никогда еще солнечный свет в конце темного тоннеля не был столь красивым. Поляна, которая еще недавно казалась ужасным местом, теперь выглядела мирной и прекрасной. „Вот так всегда. Мы считаем некоторые вещи вечными, пока не теряем их“, — с горечью подумал Майкл и привычно сжал символ Мишакаль на груди.
      — Откуда эта тьма? — грустно спросила Николь. — Какое зло ее создало?
      — Нуитари, — ответил мягкий, шепчущий голос. — Бог невидимых… Вы идете в свете черной луны.
      — Кто это? — Николь вскочила на ноги — Майкл услышал лязг стали. — Где ты?
      — Твое оружие бесполезно, сэр рыцарь, — рассмеялся неведомый собеседник. — Я сидел тут десять минут, наблюдая за двумя слепцами, и мог при желании двадцать раз вас убить.
      Майкл нащупал и опустил руку Николь с клинком, ощутив, как та напугана. Но девушка не пожелала смириться и, отпихнув его, начала размахивать перед собой оружием в надежде поразить врага. Лезвие с шипением рассекало тьму.
      Невидимый наблюдатель вновь рассмеялся, но неожиданно смех оборвался мучительным кашлем. Прошло немало времени, прежде чем он закончился, сменившись хриплым, тяжелым дыханием.
      — Миледи, не надо. — На этот раз Майкл отвел меч уже твердо и решительно. — Если этот человек наблюдал за нами, как утверждает, значит, он может видеть здесь.
      — Верно. — Николь, наконец, опустила меч. — Эй, ты можешь видеть?
      — Могу, — спокойно ответил голос. — Для каждого из тех, кто идет в ночи Нуитари, этот лес освещен так же ярко, как днем. А для вас он будет темнее с каждым новым шагом. Но быть может, вы забрели сюда случайно? Тогда лучше уходите, пока еще видите выход,
      — Если ты наблюдаешь за нами давно, то знаешь, что мы тут отнюдь не случайно, — холодно заметила девушка, направляя меч на звук. — Одного человека, близкого нам, похитили и увезли по этой дороге. Мы думаем, что это дело рук гоблинов.
      — Юноша? — спросил голос. — Красавчик, хорошо сложен и с тяжелой раной, перемотанный кровавыми повязками?
      — Да, это он! — охнула Николь. — Это мой брат. Так ты видел его?
      — Видел. И дам вам совет: возвращайтесь. Вы ничего не сможете сделать для него. Он уже мертвец, и вы лишь присоединитесь к нему. Разве это не правда, Праведный Сын Мишакаль? — Казалось, невидимка глумиться.
      — Я не Праведный Сын, — сказал Майкл спокойно, — просто скромный брат.
      — Похоже, даже уже не брат, — произнес голос. Целитель ощутил, как его прожигает взгляд удивительных глаз. Странные, очень странные глаза — он мог бы поклясться, похожие на песочные часы. Майкл со стыдом быстро спрятал священный символ в складки одежд.
      — Оставь его в покое, — вмешалась Николь. — Он имеет веские причины быть тут. Он следует за мной не из любви, а из верности!
      — Неужели?
      Майкл буквально ощутил искорки смеха в песочных часах.
      — А ты, значит, пришел за братом, сэр рыцарь? — тихо прошелестел голос. — Оставь его, ты не поможешь ему, только погибнешь зря.
      — Пусть будет так, — твердо сказала девушка. — Но я не могу жить без него, мы близнецы…
      — Близнецы? — Голос изменился, стал низким — и более темным, чем окружающий лес. — Близнецы…
      — Да, — неуверенно повторила Николь, напуганная неожиданной переменой в голосе незнакомца. Это добрый знак или плохой? — Мы близнецы, а если тебе хоть что-то известно о близнецах, то ты знаешь, что они гораздо ближе, чем обычные братья.
      — Я знаю… кое-что о близнецах, — прошептал голос. Слова падали так мягко и тихо, что оба путника едва их расслышали.
      — Тогда ты понимаешь, что я не оставлю его, — продолжала девушка. — Я пойду за ним и спасу, а если нет, то умру рядом.
      — Ты не спасешь его, — произнес голос после паузы. — Твой брат захвачен могущественным магом из Ложи Черных Мантий по имени Акар. Ему нужен добродетельный человек… А твой брат тоже рыцарь?
      — Николас — рыцарь, — ответила Николь, — а я — нет. Я женщина, как ты знаешь. Хоть мне и не видны твои глаза, но я чувствую их.
      — Один близнец более сильный, второй — рожденный в хрупком и нежном теле… Ты никогда не обижалась на брата?
      — Конечно нет! — Девушка ответила слишком быстро и сердито. — Я же люблю его. О чем ты говоришь!
      — Ни о чем… — вздохнул голос, и внезапно вновь раздался затяжной кашель, такой сильный, что, наверное, мог разорвать человека на куски.
      Непреднамеренно, забыв, что он стал бессилен, Майкл потянулся помочь незнакомцу, но услышал только шипящий смех.
      — Ты мне не поможешь, целитель? Даже если бы с тобой было покровительство Богини. Это гнев Богов разрывает на части мое бедное тело так же, как огненный гнев поразит скоро этот мир. — Вдруг неведомый собеседник стал предельно серьезным. — Ты говоришь правду… значит, ты женщина. И ты последуешь за братом, хотя путь будет темным и может привести к ужасному концу?
      — Именно.
      — Как мы пойдем? — требовательно спросил у спутницы Майкл. — Мы ничего не видим!
      — Я вижу, — сказал голос, — и стану вашими глазами.
      Целитель услышал шелест длинных одежд неподалеку и звук, как если бы некие предметы, возможно подвешенные к поясу незнакомца, терлись друг о друга, а также легкий стук посоха, который сопровождал шаги незнакомца. Майкл сморщился, когда его коснулся резкий аромат розовых лепестков и сладковатый смрад разложения, и почувствовал протянутую к ним руку.
      — Одну минуту! — Он остановил Николь, которая уже вложила клинок в ножны и двинулась навстречу неожиданному попутчику. — Если ты можешь видеть в свете Нуитари, значит, ты тоже маг Ложи Черных Мантий, чародей Зла! Почему мы должны доверять тебе?
      — Конечно, не должны, — ответил голос.
      — Но зачем тогда ты помогаешь нам? По какой причине? Это ловушка?
      — Может быть. Но разве у вас есть выбор?
      — Нет, — сказала Николь неожиданно нежным голосом, — но я верю тебе.
      — Интересно узнать почему, миледи, — усмехнулся невидимка.
      — Потому, что ты сказал о близнецах… один слабый, другой сильный…
      Незнакомец надолго замолчал, Майкл уже начал думать, что тот ушел, но тут услышал хриплый вздох измученных легких.
      — Причина, по которой я помогу, будет вам непонятна. Просто скажу так: Акар собирается присвоить то, что по праву принадлежит мне. Я намереваюсь проследить, чтобы он не заполучил этого… Так вы идете или нет? Надо спешить! Близится Ночь Судьбы, времени почти не осталось…
      — Я иду, — решительно сказала Николь. — Я пойду туда, куда ты поведешь, пусть даже это будет стоить мне жизни.
      — А ты, брат жрец? — спросил маг мягко. — Тоже со мной? Женщина поставила на кон жизнь, для тебя цена будет дороже — ты рискуешь душой…
      — Нет, Майкл, не надо, — вмешалась девушка. — Возвращайся. Это не твоя битва — только моя. Я бы не хотела, чтобы ты жертвовал чем бы то на было ради нас.
      — Что случилось, миледи? — неожиданно взъярился целитель. — Неужели ты думаешь, что я люблю Николаса меньше тебя? Или ты думаешь, я не имею права никого любить в вашем семействе? Так вот, миледи, я люблю и иду с тобой!
      Майкл слышал, как Николь глубоко вздохнула.
      — Решение будет окончательным, брат, — наконец произнесла она низким голосом и взяла руку незнакомца.
      Маг разразился скрипучими звуками, которые вполне могли быть смехом:
      — А вы действительно слепцы!
      Майкл решительно протянул руку, и пальцы целителя встретились с пальцами мага, тонкими и хрупкими, как птичьи косточки. Кожа незнакомца горела, словно в лихорадке, и прикасаться к ней было неприятно.
      — Ты так и не назвался, — произнес юноша холодно.
      Маг словно бы задумался. Целитель поразился, как вздрогнула рука их неожиданного спутника при таком простом вопросе — словно он причинял боль.
      — Я… Рейстлин.
      Это имя ничего не значило для Майкла, но раз маг колебался, решил он, значит, наверняка соврал. Черная Мантия вел их в темноту, которая, как он и предупреждал, становилась с каждым шагом все гуще. Они быстро шагали, доверившись Рейстлину, держась за его руку и слушая, как мерно постукивает посох и шелестит мантия.
      Ноздри забивал запах роз и смерти…
 

Глава 7

      С ними ничего не происходило, и доверие к Рейстлину начало расти. Путники даже прибавили шагу, что казалось почти невероятным. Майкл будто скользил по земле, а порывы ветра жалили слепые глаза.
      Ветви цеплялись за одежду, царапали лицо и трепали волосы, кусты ежевики путались в ногах. Целителю представилось, как на такой скорости он врежется головой в дерево или рухнет в усыпанную камнями пропасть, после чего юноша покрепче ухватил тонкую кисть мага. Майкл понятия не имел, сколько времени они вдут во тьме, может, один удар сердца, а может — столетие. Сколько еще они смогут поддерживать такой темп? А как может так спешить этот хилый, больной маг? Ноги самого Майкла начали наливаться тяжестью, он едва переставлял их, навалившись на плечо Рейстлина.
      Внезапно он споткнулся и кубарем полетел вниз, выпустив руку мага. Тяжело дыша, Майкл поднял голову и замер: перед ним выросло здание, которое можно было назвать эталоном красоты и элегантности. Колонны черного, белого и красного мрамора поддерживали куполообразный свод, в зеркальной поверхности которого отражалось вечернее небо и, особенно ярко, два крупных созвездия — два дракона, Паладайн и Темная Королева, настороженно смотрели друг на друга. А за ними виднелась раскрытая книга жизни Гилеана — Бога Нейтралитета.
      Широкий мост из сверкающего звездного света изливался с купола, уходя в бесконечность неба. Там вырисовывалась открытая дверь, за которой проплывали странные солнца — желтое и красное на фоне тьмы, а загадочные планеты кружили вокруг них.
      Красота видения заставила выступить на глазах Майкла слезы, и, только ощутив, как они бегут по щекам, юноша понял, что зрение вернулось к нему. Он тут же заметил вдалеке высокого мага в черных одеждах, а рядом повозку, на которой лежал связанный юноша, — их почти скрывала густая тень здания. Майкл бы скользнул взглядом мимо — и маг, и повозка были почти неразличимы, — но заметил бледное лицо рыцаря, перекошенное от муки и покрытое крупными каплями пота.
      Затем целитель увидел Рейстлина и очень удивился, что тот молод, хотя выглядит слабым и больным. На бледных щеках мага горели пятна лихорадочного румянца, дыхание было прерывистым и хриплым. Рейстлин тяжело опирался на посох, на верхушке которого, в искусно сделанной драконьей лапе, мягко светился и играл гранями, отражаясь в холодных карих глазах, кристалл. „Странно, — подумал Майкл, — они же были в форме песочных часов“.