Глава 10

Уилкс наконец увидел вошедшего в грузовой отсек человека, но разобрать, кто он, не смог. В ангаре царила полутьма, а контрольные лампы мерцают едва заметно. Человек огляделся.

— Сюда, — негромко позвал Уилкс.

Человек напрягся, рука скользнула по бедру к пистолету, но неожиданно замерла. Он выпрямился во весь рост и подошел ближе.

— Я так и думал, что это выпроговорил пришедший.

Это был Поувел.

— Что вы?.. — начал Уилкс, но майор предупредительно махнул рукой, и капрал умолк. С удивлением он наблюдал, как Поувел снимает с ремня некое подобие электронного определителя воздуха и нажимает контроль. На черном пластиковом прямоугольничке вспыхнул зеленый огонек.

— Все в порядке, чисто.

— И стены имеют уши? — поинтересовался Уилкс.

— И потолки имеют глаза. Вся база прослушивается и просматривается, не считая пока вашего корабля. Еще пара дней — и сюда тоже понатыкают жучков.

— Спирс?

— Он стал таким же ненормальным, как эти твари. Сумасшедший, так и вьется, словно уж на сковородке. Ну, да вы понимаете.

— Да, это я сразу понял.

— Он живет только ради своего плана освобождения Земли. Лавры героя золотого века никак не дают ему покоя. Ему мерещится, что все хотят лишить его этой возможности. Он постоянно проверяет свою пищу, не отравлена ли. И даже после этого он заставляет дневального пробовать ее первым. Всюду ему грезятся заговоры. В нормальные времена таких людей сажают в сумасшедший дом. О них пишут книги по психологии.

— В нормальные времена, — эхом повторил Уилкс. — Как давно это было!

Поувел кивнул, вздохнул и попытался собраться с мыслями.

— Увы. Может быть, мы как биологический вид уже никому и нигде не интересны. Может, единственное, в чем нуждается человечество, это и есть патологический убийца-психопат, решивший связаться с чужими... — Майор устало покачал головой.

— Но ведь вы в это не верите, — осторожно сказал Уилкс.

— Да. Не верю. Ибо это будет шагом назад, возвращением в пещеры каменного века. А мы... Мы все-таки выше этого. Мы не можем вернуться...

— Давайте пока оставим Спирса. Скажите, по вашему мнению, диалог с этими тварями возможен? Хотя бы в принципе?

— Понимаю, о чем вы говорите. Королевы умны и сообразительны. Они способны к общению — в этом мы уже убеждались здесь не раз. После нескольких уроков с ними вполне можно сотрудничать. В принципе, они хотят того же, чего и мы, — выжить и процветать.

— Если вы проповедуете всеобщее братство, майор, то мы понапрасну теряем время. Я видел, как эти твари терзали моих друзей. Я вернулся на Землю, как раз когда там все началось...

— Знаю, знаю, я и не говорю, что мы будем обниматься с ними и ожидать всеобщего восторга. Делить Вселенную с чужими — вещь малоприятная, ибо они слишком похожи на нас, слишком эгоцентричны для того, чтобы думать еще о какой-то форме жизни на планете, кроме своей. Нет, ничего подобного я и не предлагаю. Но мы-то, мы-то сами все же должны понимать, хотя бы в силу нашей цивилизованности, что всякая война есть дело бессмысленное и жестокое. Уничтожение полностью любого вида есть варварство.

— Да, забавно слышать такое от майора Колониального Десанта!

— Не все военные — убийцы, капрал. И не все офицеры автоматически становятся кровожадными дебилами.

— Этак вы меня совсем одурачите, — усмехнулся Уилкс, прекрасно понимая, что на самом деле майор Поувел действительно человек порядочный и здравомыслящий. Что по мере своих возможностей он и в самом деле пытается что-то сделать здесь, на базе. Скорее всего, ничего конкретного он, конечно же, еще не сделал. Но, по всей видимости, пытается и ищет.

— Но ведь она не взорвана, вы знаете...

— Что?

— Земля. Этого не случилось. Никакого глобального атомного взрыва, ничего, кроме тактических боев в соответствии с нашими возможностями.

— Возможно, шарик остался в целости лишь потому, что ваши «друзья» чужие просто-напросто успели сожрать того идиота, который грозился нажать на кнопку.

Поувел пожал плечами.

— Ладно, а в чем же, собственно, суть, майор? Ради чего вы рассказываете мне все это, рискуя собственной задницей?

Поувел понимающе кивнул и на мгновение задержал дыхание.

Оборудование, имеющееся на планетоиде, вовсе не предназначалось для наполнения всей его атмосферы нитрогенно-кислородной смесью. Лишние люди здесь были не нужны. Впрочем, если ползти по самому дну глубоких кратеров, можно было выжить, ибо планетоид был достаточно велик, чтобы удерживать некоторые газы своей слабенькой гравитацией. И все же термин «земле-образный» звучал в данном случае едва ли не издевательски. Особенно для людей, которые несколько покрупнее моли, или даже каких-нибудь там диких собак из прерий.

Итак, обитатели колонии выжили здесь лишь потому, что на планетоиде оказалось несметное количество подземных каверн, которые можно было наглухо перекрыть, наполнить воздухом и использовать в качестве убежищ. И даже выращивать там для поддержания постоянной численности населения достаточное количество продовольствия. Но с тех пор, как крошечный мир перешел на самообеспечение, каверны эти стали служить множеству иных целей: там размещались всевозможные военные базы, шахты, хранилища. И тюрьмы, побег из которых невозможен... А тот воздух, что производил сам планетоид, использовали для вентиляции, качая его через каверны.

К одной из таких небольших каверн и приближался украденный краулер. Затем, постепенно сбавляя ход, он остановился. Тройка дезертиров внутри сидела без пиши и почти без воды уже четвертые сутки.

— Итак, мы добрались! — воскликнул Магрудер.

— Далековато забрались, — подхватил Ренас. Петерсон, управлявший краулером в данный момент, прикусил губу и не сказал ничего.

— Радио по-прежнему молчит. Одни только позывные с Третьей Базы, — сообщил Ренас.

— Спирс небось всю базу поднял на уши, так что там сейчас и работать некому. А здесь, что же, так никто и не покажется?

— О-хо-хо, — хмыкнул Петерсон. — Должны же мы быть замечены какими-нибудь микрокамерами, допплерами или еще чем-нибудь в этом роде!

— Здесь не то место, где люди выходят просто так на прогулки, понял, дурень? Они все сидят под землей.

Петерсон посмотрел на Ренаса, уже готового вылезти наружу, и резким движением руки осадил его.

— Ладно, проехали, — примиряюще сказал Магрудер. — Мы добрались — и это главное. Спирсу и в голову не придет искать нас здесь. Никаких поисковых судов не было даже видно. Теперь мы на свободе.

— А все-таки лучше бы поскорей убраться с открытого места, — пробормотал Петерсон. — Да и межпланетный корабль там украсть, наверное, куда проще.

— Тогда чего же ты ждешь? Вперед! — крикнул Ренас, и краулер покатил по направлению к кавернам.

Тем временем Поувел продолжал говорить с Уилксом:

— Он кормил подопытных всеми видами химических препаратов, которые, по словам ученых, могли оказывать на чужих какое-либо воздействие. Правда, из этого ничего не выходило, ибо химическая структура этих тварей просто поразительна.

Уилкс машинально приложил палец к своему шраму на лице, но, тут же опомнившись, отвел руку и тихо произнес:

— Да. Это я заметил. Кислотная кровь сводит на нет все известные нам химические процессы.

— Мы проводили некоторые опыты в различных условиях и с королевой. Такое впечатление, что ее практически не волнует судьба отдельных трутней — мы убивали их, но никакой отрицательной реакции с ее стороны не следовало. Но если мы угрожали разрушением хотя бы одному яйцу, она приходила в необычайное возбуждение.

— Протыкали яйца или давили зародышей?

— Да, в этом духе. И это работает. Еще — королева контролирует трутней, но мы не знаем, каким именно образом. Вероятно, своего рода телепатические или очень низкочастотные радиоволны. Что-то в этом роде. Мы... Словом, мы помещали живого человека в комнату, кишащую трутнями, давали ему яйцо и паяльную лампу, чтобы он мог в случае чего... И... И королева все это видела... Ни один чужой даже не коснулся человека.

— Господи, да так может поступать только самая хладнокровная сволочь!

— Это была не моя идея, Уилкс. Подобными шоу заведует лично Спирс.

— Почему же никто до сих пор не всадил ему пулю в живот? Или не сунул гранату под унитаз?

— У него много сторонников. И, как я уже говорил, он очень и очень осторожен. Уилкс покачал головой:

— Вам он верит?

— Прикидывается.

— Тогда именно вам и легче всего его убрать. И стать командующим базой.

— Я не убийца, — Ладно, поехали дальше. И беседа продолжилась.

Билли сидела в отведенной для нее комнатке размером не больше сортира, куда помещались только кровать, стул, душ с раковиной и туалет — самая обычная каюта на космическом корабле, расположенная вдоль одной из стен. Девушка только что закончила приводить себя в порядок и все никак не решалась заснуть. Но поскольку она очень устала и понимала, что этот момент все равно скоро наступит, то решила принять таблетку, которую попросила у одного из врачей. Тот обещал, что таблетка поможет непременно. Видимо, на базе не ее одну мучили кошмары.

Билли пристально разглядывала себя в крошечном зеркале, висевшем над раковиной, и гадала — кто эта исхудавшая женщина с темными кругами под глазами.

— Билли?

Она обернулась. Митч.

Они восстановили его, но сделали это слишком примитивно. Верхнюю половину тела поместили на бипедальный каркас, поддерживаемый лямками на плечах и широкими ремнями по груди и талии. Там, где заканчивалось тело, начиналась некая платформа, снабженная различными гидравлическими распорками и поршнями из нержавеющей стали. Завершалась вся эта нелепая конструкция пластиковыми ступнями, оформленными в виде овальных лап, ничего общего не имеющих с человеческими ногами. Они даже не потрудились соблюсти пропорции — Митч стал на восемнадцать-двадцать сантиметров короче, чем был прежде, и потому его кисти болтались теперь около металлических колен. В воображении Билли вспыхнул образ человека, который, будучи разодранным от талии до кончиков ног, оказался внутри хромированным скелетом, опутанным всевозможными проводами.

— Вот так, — тихо произнес Митч. — Как ты думаешь, это я?

Шутка повисла в воздухе, разбив ее сердце, чего Митч, возможно, и добивался. Но если он хотел рассмешить ее... Что ж, тогда и она ответит тем же.

— Я думаю, умный торговый агент предложил бы тебе пойти манекенщиком. Ты вполне тянешь на супермодель года.

Снова наступила тишина, затянувшаяся уже неприлично надолго. Наконец Митч рискнул нарушить ее:

— Здесь у них нет оборудования для ремонта искусственных людей, так что это лучшее, что они могли сделать. А как... ты? — Прошло еще одно невероятно долгое мгновение. Паутина, сплетенная из шелка времени, медленно колыхалась, словно в ней запутались слабые и беспомощные насекомые.

— Если ты ставишь вопрос так, то хреново. Мой дом лежит в руинах, в личной жизни мне тоже не повезло, я заперта на военной базе, возглавляемой идиотом, который полагает, что нас можно держать в конуре, как щенков. Вселенная катится ко всем чертям — или ты не видишь этого, Митч?

Билли отвернулась, чтобы не видеть лица Бюллера.

— Прости меня, Билли.

— За что? Ты не виноват ни в чем из всего перечисленного, не считая моей личной жизни. Но в системе мироздания такая мелочь ничего не значит. Забудь о ней.

— Билли...

— Что, Митч? Что ты собираешься делать с этим? — Девушка накрыла рукой свою промежность. — Или техники приделали тебе и эту милую маленькую штучку? Только накачать хорошенько, и она будет стоять всю ночь?

Бюллер заморгал, и поднятая было в протесте его рука беспомощно упала. Он опустил голову, развернулся и побрел прочь. Скрип железа становился все тише, потом и вовсе смолк.

Билли охнула и залилась слезами. О Господи! Она перегнула палку, перешла все возможные границы с такой легкостью, будто перелетела их на ракете. Она хотела сделать ему больно — и добилась своего. Ведь андроида никогда не учили, как бороться с эмоциями, а она изо всех сил ударила его «ниже пояса», схватила его за самое горло. Как она дошла до такого?!

«Как? — зашевелился слабенький голосок в глубинах сознания Билли. — Как ОН смел заниматься со мной любовью, как смел заставить влюбиться в себя, не сказав, кто он на самом деле?»

И теперь кто может определить, чей же грех больше?!

Билли взяла предложенную врачом таблетку, проглотила ее не запивая и рухнула на постель, подсунув под голову жесткую подушку. Жизнь — такая подлая штука!

«Ах, какая оригинальная мысль, черт возьми!»

Когда краулер оказался в доке, трое десантников, крайне взволнованные, быстро вышли в шлюзовый отсек. Замки шлюза были заперты, но какие-то сердобольные обитатели нацарапали соответствующие цифры прямо на кодовой панели.

— Иисусе Христе, сколько же тут всяких запоров! — удивился Ренас.

— Да, похоже, они не любят никого выпускать отсюда, — пробурчал Магрудер, проворно нажимая на кнопки кода.

Внутренний шлюз открылся, и все трое отправились дальше, поспешно подняв забрала шлемов, едва лишь двери за ними снова опустились.

— Пожалуй, к гостям, бряцающим оружием, они не очень-то хорошо отнесутся, — вдруг сказал Петерсон.

— Так-то оно, конечно, так, однако мне будет спокойней с этой штукой в руках, — ответил Ренас, махнув карабином. Действительно, один вооруженный десантник стоил тридцати безоружных обитателей подобной планетки.

— Если они откроют по нам огонь, переходим к плану Б — космический паром, — предупредил Магрудер.

— И что, на этой галоше мы отправимся еще куда-нибудь?

— Но ведь местные используют же его, правда?

— Они-то да, но кто из нас поведет его? Ведь не ты же? — заметил Ренас.

— Поведет какой-нибудь местный. Мы просто сделаем ему весьма заманчивое предложение. — И Магрудер шлепнул весьма выразительно по прикладу карабина.

Петерсон фыркнул.

Коридор, ведущий неизвестно куда, был широк, темен и очень плохо освещен. Высокие потолки терялись в сумраке.

— Жутко здесь. Да и пожарче, чем у дьявола в заднице, — чертыхнулся Петерсон.

— Побочный эффект газовых генераторов, — объяснил Магрудер.

— Кто это научил тебя разбираться в таком дерьме? — спросил Магрудер.

Шаги бравой троицы отдавались громким и гулким эхом.

— Да есть здесь, черт побери, хоть кто-нибудь?!

— Может, у них вечеринка. А то и настоящая оргия. Я бы сейчас и сам с большим удовольствием взгромоздился на какую-нибудь маленькую кошечку.

— Насчет маленькой — это ты не соврал. Тебе и мышку-то не осилить.

— Эгей, полегче, приятель.

— А что, разве я не прав? Ты же без микроскопа даже пописать не ходишь!

Петерсон рассмеялся, и Магрудер тоже закашлялся от собственной шутки. Настроение беглецов поднялось, судя по тому, что они стали шутить. Что ж, у них были для этого основания: побег удался, генерал не смог задержать их по дороге. Теперь дело за местными. Не дай Бог колонисты похитят их машину и отправят ее куда-нибудь в другие миры!

— А что это там на стене? — вдруг спросил Ренас.

— Что? Где?

Ренас похлопал Магрудера по плечу карабином:

— Да вот, наверху, слева.

Все трое резко остановились и повернули головы.

— Какого черта они устроили здесь этот полумрак? Прямо как в могиле! — Магрудер направил на стену фонарик своего шлема.

Круг света, отброшенный яркой галогеновой лампой, высветил на стене нечто изогнутое и ребристое, отливавшее серым, подобно перепутавшимся кишечным петлям.

— Скульптура, что ли, такая? — предположил Ренас.

— Ах, твою мать!

Ренас и Магрудер с недоумением обернулись на дико заоравшего Петерсона.

— Что такое? — забеспокоился Магрудер.

— Это... Это... Я уже видел это дерьмо прежде!

— Да?! Что это?!

— Когда... когда я стоял на посту у королевского отсека...

— Да о чем ты, дьявол тебя побери, толкуешь?

— Да об этих дьявольских отсеках! Такой дрянью там были покрыты все стены!

Магрудер резко направил свой фонарь вдоль коридора, и все увидели, что подобной мерзостью покрыты и дальше все стены от пола до потолка.

— А-а-а!

Ренас и Магрудер судорожно развернулись, наставив свои карабины на Петерсона.

— Что?!

Тот поспешно стирал с подбородка прозрачную тягучую слюну.

— Да что же такое творится? — не выдержал Ренас.

Петерсон поднял глаза к потолку.

Ренас и Магрудер тотчас последовали его примеру.

Глава 11

Но даже чуду современной химии не удалось усыпить Билли. Чтобы хоть как-то усилить действие таблетки, девушка проделала ряд расслабляющих упражнений, которым ее научили в госпитале, по полному циклу, от первого до третьего круга самовнушения, но все еще продолжала бодрствовать. Митч ушел. Куда — она даже не представляла. Впрочем, теперь это уже и не важно.

Измотанная, Билли поднялась с постели. Она уже упустила время, когда сон еще мог свалить ее. Девушка умылась холодной водой и вновь взглянула в маленькое зеркало над раковиной. Изображение с черными кругами под глазами отшатнулось, все тело напряглось. Когда Уилкс выкрал ее из госпиталя — теперь казалось, что произошло это давным-давно, — ее пепельные волосы струились до плеч. Сейчас они, коротко остриженные, торчали во все стороны. В какой именно момент и зачем она их так обкорнала, Билли даже не могла толком вспомнить. Наверное, в полулетаргическом состоянии после гиперсна. Возможно. О-хо-хо! Если где-то и живет этот чертов всесильный Бог, наблюдающий за людскими поступками, то у него, должно быть, весьма странное чувство юмора.

Она высушила лицо феном, сделала пару глубоких вдохов и вышла из комнатки.

Билли шла медленно, будто тащила на плечах тяжелую ношу, которая, не встречая сопротивления, гнала ее вперед. Едва ли не отсутствующим взглядом смотрела девушка, как ноги снова несут ее к отсекам связи. Может быть, зрелище того, как другие люди борются с чудовищами, поможет немного и ей? К тому же она все еще чувствовала какое-то смутное беспокойство за судьбу той маленькой девочки — ребенка, находящегося за биллионы километров и лет отсюда. Как ее звали? Эйми?

Должно быть, произошла смена персонала, поскольку, когда Билли вошла в комнату, за столом сидел уже другой техник, на этот раз мужчина. Но занимался он тем же самым.

— Анни сказала мне, что вы уже заходили сюда. Проходите, — пригласил он.

Билли благодарно кивнула и села рядом.

На многочисленных экранах одно за другим сменялись изображения, порой это были люди, порой какие-то цифры, а порой и тексты, мелькавшие с такой скоростью, что Билли даже не успевала их прочесть. Со всех сторон приходили позывные от людей, голоса и изображения на невидимых волнах. Слышит ли кто-нибудь? Есть еще кто-нибудь живой?

Слева от Билли на экране появилось изображение женщины, выглядевшей весьма привлекательно. Темные волосы коротко острижены по космической моде, точеные черты лица, тонкие губы, четко очерченные скулы. Она что-то быстро говорила, но звук не доходил. По высокому лбу незнакомки каплями стекал пот.

— Кто это?

Техник посмотрел на изображение и улыбнулся:

— Рипли.

— Рипли?

Он глянул на Билли, как на неразумного ребенка.

— Элен Рипли. Просто Рипли. Она летала на «Ностромо» и «Сулако». Она участвовала в событиях на LV-426, при первом контакте с чужими. Перекрыла все рекорды гиперсна, можно сказать. Вы что, прожили в пещере последние несколько лет?

— Можно сказать, да. И что с ней случилось? Техник подкрутил контроль.

— Простите, но что-то со звуком. Это очень старая аппаратура. У нас такой много. Никогда не знаешь, что можно поймать. Иногда к нам приходят очень давние передачи. Я могу ввести программу компьютерного чтения по губам, если хотите.

— Так что же произошло с Рипли? Техник повел плечом:

— Не знаю. Она оказалась единственной выжившей на «Ностромо». А началось с того, что ее космический корабль приземлился не там, где нужно. Позже Рипли в качестве консультанта с толпой колониальных десантников вернулась на эту планету, где уже появилась колония. Поселение разрушили ядерным взрывом. Возможно, погибли все, но ходили разные слухи, что...

Билли, замерев, глядела на техника, жадно ловя каждое слово.

— У меня был приятель, который занимался биотехникой на Терране. Так, вот, он говорил, что Рипли удалось покинуть колонию прежде, чем все полетело к чертовой матери. Ее ранило, и занесло неизвестно куда. За ней кого-то посылали, но на этом история кончается. Много информации пропало после вторжения. Кто теперь может что-нибудь прояснить?