— Ладно, — сказал богатырь. — Довези хоть…
— Денег с ваз взять что ли? — сказал Муря почесываясь. В голосе его было согласие. — А то возишь вас, возишь… Ни прибытку, ни спокойствия.
— Зато интересно, — напомнил Избор. — То мордой в грязь, то спиной, то боком… Чего стоим?
Тот толкнул хазарина в спину, что бы шел побыстрее. Тот ногой развернул загнувший угол.
— Чудно…
В голосе Исина слышалось и удивление и глубоко спрятанный страх.
— Летучий корабль — понятно…
— Что тебе понятно? — насмешливо спроси Муря. Исин на мгновение задумался.
— Ну, там хоть парус есть, чтобы летать.
— А ковер тот же парус, — нашелся Избор. Он подтолкнул его плечом, заставляя ступить на ковер. — Только он плашмя лежит, как ты после доброй выпивки…
— Садитесь, садитесь… — насмешливо сказал Муря. — Довезу в целости…
Исин вдруг посмотрел на Гаврилу и лицо у него сделалось твердым. Он даже сделал шаг назад.
— Нет, — сказал он. — Не полечу!
— Боишься? — сощурился воевода.
— Сейчас и ты бояться начнешь, — пообещал хазарин и поднял палец над головой, привлекая внимание. — Мы взлетим.
Муря кивнул. Хазарский палец описал полукруг и показал на Гаврилу.
— Он вспотеет… Куда с ковра убежишь?
Избор почесал в затылке. Вспотевшего Гаврилу он видел всего дважды, но оба этих раза запомнились на всю жизнь
— Да-а-а-а, — протянул он глядя на Гаврилу. — Задача….
— Может связать его? — посоветовал Сераслан. — У меня веревка есть…
Исин ухмыльнулся так, что Сераслан, не видевший Масленникова потным, понял, что сказал глупость.
Гаврила ничего им не ответил, а первым ступил на ковер.
— Садись, не бойся… Не вспотею.
Исин на ковер не пошел, а остался стоять где стоял.
— Это ты тут говоришь. Обещать-то ты горазд, а там поздно будет.
— Садись! — уже прикрикнул Гаврила. — Я высоты не боюсь. Это страх для меня не страх… Это я в себе выжег.
Хазарин все же не трогался с места и Гавриле пришлось объяснить:
— Я бывало, мертвой воды напьюсь и со скалы вниз….
— На ковре? — не поверил хазарин.
Масленников смотрел на него как в иные времена смотрел на приблудного дурака — с раздражением и жалостью.
— Откуда же у меня ковер? Без ковра, конечно.
Исин побледнел и шагнул вперед. Что-что, а удивить Гаврила умел.
Первое время они только и делали, что следили за руками, вцепившимися в мягкий ворс ковра. Чуть позже, когда оторопь прошла они начали смотреть по сторонам. Муря, уже привычный к полетам, сидел молча, хоть и хотелось ему отпустить парочку едких замечаний, но он, помня о первой встрече с Избором, благоразумно сдерживался.
Земля проплывала под ними красивая и недоступная как настоящая красавица, но богатырям было не до земных красот.
Ковер плавно и не быстро летел под самым краем тучи, иногда влетая в редкий туман, от которого на ковре становилось холодно и сыро. Муря никуда не торопился, а улегшись на ковре свесил голову вниз и наблюдал за окрестностями.
— Куда правишь? — наконец спросил Гаврила.
— К горам. Есть у них где-то логово…
— Где-то? — повторил презрительно Исин. — Колдуном еще называешься…
Презрение в голосе помогло забыть о страхе.
— Когда искал вас через блюдо видел. Суета там какая-то… Ковры летают, песиголовцы…
— А ты их колдовством пощупай, — предложил Избор. — Ты их только найди, а там уж…
Муря почесал в затылке и ковер от этого повело в сторону.
— У них там защита… Если колдовство применить, то мы себя обнаружим.
— Драться будем! — заявил Исин. — Не за тем ли летим?
Он попробовал оторвать руку от ковра, но пальцы, живущие вроде как сами по себе, не захотели отпустить ворс ковра. Муря даже не повернулся.
— Если они нас найдут, то и драки не будет. Им всего-то и нужно будет — только ковер уронить.
Тогда Исин, сокрушая свой страх, наклонился и посмотрел вниз. Отсюда, с высоты пяти или шести попришь, земля казалось мягким одеялом, но каждому было ясно, что все это только кажется и что приветливая зелень скрывает за собой и жесткие древесные стволы, и сучья, и камни, покрытые мягкой придорожной пылью.
— Что костей не соберем? — спросил он так, словно сомневался в этом.
— Собирать некому будет…
Земля внизу все чаще заволакивалась клочьями раздерганных облаков. Муря быстрее задвигал руками.
— Тучи идут! — сказал колдун озабоченно. — Как бы нас дождем не залило…
Гаврила передернул плечами, представляя холодные струи, шарящие по всему телу.
— Так быстрее давай. Может, успеем? Насквозь проскочим.
Муря пожал плечами и наддал.
Внутри тучи было сыро и сумрачно. Все, что творилось вокруг напоминало прохладное летнее утро, залившую землю окрест туманом, в которое они залетели сразу после полудня. Туман вокруг двигался иногда закручиваясь в жгуты и протекая между людьми.
Пройденный путь в тумане не ощущался и в этом безвременье они летели довольно долго, пока спокойный полет не прервался неожиданной встречей с чужим ковром.
Встреча действительно оказалась неожиданной для всех. Ковры как по команде рванулись вверх и выскочив из тумана так же как по команде встали. На вражьем ковре соображали быстрее. Рослый песиголовец, сидевший на корточках подскочил и закричал:
— От солнца, от солнца заходи!
Ковер послушно рыскнул в сторону и плавно пошел по кругу, не приближаясь к ним на длину меча. Волей-неволей Муря развернул ковер так, что солнечный свет ударил Избора по глазам. Он зажмурился, загородился рукой, остро сожалея, что нет при нем ни копья, ни лука, ни швыряльного ножа. Песиголовец, верно сожалел о том же и от того скалил зубы.
— Садись! — проорал за спиной Гаврила. — Сейчас я его!
Избор присел, ожидая хлесткого удара и грома, но услышал только вскрик, и каким-то чутьем почувствовал, что остался с песиголовцем один на один.
Все решили мгновения. Он успел поймать лезвием меча солнечный луч и отбросил его в глаза врагу. Тот замотал башкой, как и сам Избор только что, но все же бросил второе копье. Уворачиваясь Избор присел. Два страха сейчас грызли его — страх получить копье в брюхо и страх свалиться вниз. От этого он только присел раскорякой, выставив бесполезный сейчас меч перед собой. Позади едва слышно охнул и потом в голос взвыл Исин, ахнул Гаврила и ковер вдруг повело в сторону. Он нырнул вперед и вниз, под вражеский ковер, подставляя песиголовцу воеводину голову. На глазах Избора песиголовец словно подпрыгнул и над воеводой навис край чужого ковра. Изборовы руки потянуло назад, сквозь слезы в глазах он увидел, что меч его уперся в край ковра.
— Руби! — истошным голосом заорал хазарин. — Руби их!
Избор, точно в голове у него соскочил какой-то крючок, тут же перехватив меч ударил по ковру с такой силой, словно не тряпку нужно было разрубить, а проломить дубовую бочку.
— Ух!
Ковер треснул, словно спелое яблоко и распался на две половинки. Наверное в каждой из них оставалась половина волшебства, но двух этих половинок оказалось мало для чуда. Кружась словно листья они летели к земле, а далеко внизу, обогнав их, взблескивая словно пескари сорвавшиеся с крючка, стремительно падали три маленькие, одетые в кольчуги фигурки.
— Вы тут что?! — Начал Избор, злой оттого, что воевать пришлось ему одному… Он повернулся к Муре и обомлел. Колдун вовсе не правил ковром, а стоял на карачках, вцепившись в Гаврилову руку. Тот тоже не скучал — цепляясь одной рукой за густой ворс ковра он полувисел в воздухе, держась другой рукой за Исинову ногу.
А хазарину было совсем весело — он висел под ковром и рубился там насмерть с врагами, подоспевшими снизу на другом ковре. Как Муря при этом умудрялся еще и ковром управлять было уму не постижимо, зато стало ясно почему Гаврила никак не пускает в дело свой страшный кулак.
Масленников, словно почувствовав, что Избор освободился, проорал, заглушая звон стали.
— Что встал? Сделай хоть что-нибудь…
— Чего? — переспросил удивленный тем, что происходило до обездвижения, Избор. Внизу завизжал Исин и лязгнули сталкиваясь мечи
— Либо меня наверх тащи, либо сам сюда спускайся.
— Ага!
Воевода ухватил Масленникова за руку и вытащил на ковер. Испуганный Муря ощупывал себя, вместо того, что бы делом заниматься и Избор крикнул.
— В тучу. В тучу уходи. Достанут…
Он видел то, что не видели его товарищи. К ним наперегонки неслись еще два ковра, и на них, что было особенно неприятно, сидели лучники.
Глава 51
— Хазарин где?
А Исину было плохо, едва ли не хуже всех. Все еще размахивая мечом он упал на чужой ковер. Гаврила заорал, поминая всех Богов, понимая чем это закончится для хазарина и Боги не подвели!
Каким-то чудом, вопреки их обычной удаче, тот не устоял на ногах, а покатился к краю ковра. Он орал, взвизгивал и размахивал руками. Жалеть ему тут было некого и руками и ногами он крутил всерьез и от того, когда его сапог попал в спину застывшего на краю ковра маленького человечка, тому не поздоровилось. Враг вскинулся от боли и попал под меч песиголовца.
Тело упало вниз, а ветер подхватил капли крови и бросил их в лицо Исину. Песиголовец еще не успел подумать кто спустит его на землю и с хохотом поднял меч над человеком. Избор увидел как хазарин побледнел и дернулся назад. За спиной у него была бездна, в которую он и канул с коротким воплем. Гаврила еще не успел подняться с ковра и только Избор видел, что приключилось с сотником. Тот висел, намертво вцепившись в край, а над ним серебром блестел меч песиголовца. Хазарская жизнь теперь была только в воеводиных руках.
Ухватившись за край ковра Избор перевернулся и обеими ногами со всей силы нанес удар песиголовцу по плечам. Зверочеловек не устоял, его отбросило к краю ковра, а там то ли порыв ветра, то ли собственная неосторожность заставила его сделать лишний шаг, ценой которого стала жизнь. Уронив меч в бездну зверочеловек несколько мгновений балансировал над орущим от ужаса Исином, но тут, ловчее кошки, Избор прыгнул на ковер и поддев ногой волосатое седалище сбросил врага вниз.
— Висишь?
У хазарина не было сил ни ответить, ни кивнуть. Не тратя времени на разговоры Избор ухватил хазарина на шиворот и втянул обратно. Тот лежал, не находя сил подняться. Он лежал, а воевода стоял над ним, понимая как трудно тому встать на ноги. Над их головами парил Мурин ковер и оттуда свешивались головы друзей. Избор посмотрел на них, помахал рукой в ответ присел на корточки рядом с хазарином.
— Может, ты дальше один полетишь? Тогда вся слава тебе достанется.
У хазарина не хватило сил ответить, но силы выругаться и встать он нашел. Муря опустился пониже и Гаврила помог Избору перетащить Исина на их ковер.
— Это ты правильно решил, — одобрил его воевода, мельком глянувший на мелко дрожащие ноги сотника.
— Ковер! — крикнул Муря. — Ковер захватите!
Воеводе было не до ковра.
— Нечего на чужое рот разевать… Тем более вон и хозяева летят.
Избор озабоченно смотрел как еще несколько ковров спешат им наперерез, но в его озабоченности оказалась изрядная доля самоуверенности. Он ощущал себя воеводой, у которого в засаде сидит никак не меньше двух сотен воинов. И вот прямо сейчас полные сил и боевого задора мордовороты выскочат оттуда и начнут крушить врагов вдоль и вширь. Он оглянулся и увидел ухмыляющегося Гаврилу. Воевода и сам ухмыльнулся в ответ, представив, что сейчас тут начнется, когда Гаврила пустит в дело свой кулак.
— Гаврила! Давай!
Он взмахнул рукой, но из засады никто не выскочил. Масленников сквозь дырку в кулаке продолжал смотреть на врагов и беззвучно шевелить губами.
— Рано! — обронил он. — Далеко слишком.
На коврах, между тем, так не считали. Там уже поднимали луки. Фигурки лучников застыли прицеливаясь
— Давай! — заорал воевода. — Чего ждешь?
Казалось его первыми услышали на коврах. Луки там разогнулись и плюнули стрелами.
— В тучу уходи, — тотчас взревел воевода. Он лучше других понимал какую цель они сейчас представляют. — В тучу! Быстро!
Муря послушался мгновенно. Ковер рывком поднялся вверх и простор вокруг сменился сумраком. От толчка Избор не удержался, сел на ковер, а тот не останавливаясь поднимался все выше и выше. Туман становился плотнее — уж и рук не было видно и чтобы успеть совершить задуманное воевода перекатился поближе к колдуну и ухватил того за воротник.
— Ты чего молчал старый козел? Пальцем пошевелить не мог?
Вся злоба, что душила воеводу прилила к рукам и к губам.
— Не мог, — просипел колдун. — Тебя, дурня, пожалел.
Лицо его стало багровым и Избор коротко выругавшись ослабил хватку.
— Примени я…. колдовство…. они бы о нас… узнали.
Избор вспомнил каким бессильным сделало его единственное слово колдуна, и это разжало его пальцы. Колдун, хватая воздух повалился на ковер, как в воду, и пропал из виду.
— А так чего, не узнают? — спросил Избор.
Исин, подползший поближе увидел, как Муря крутит головой. Он морщась, но уже спокойно, прохрипел:
— Воины узнали — это еще пол беды. А вот если б маги ихние узнали, то нам прямо тут конец бы пришел. Летать-то вы еще не научились…
— Чш-ш-ш-ш, — прошептал Гаврила. — Тихо…
В покое их не оставили. Ковры закружили внутри облака, стараясь отыскать их в этом киселе. Да где там…
В этом мареве каждый видел только себя, да и то… Исин поднес к лицу ладонь с растопыренными пальцами, согнул их на всякий случай, чтобы убедиться, что это не чья-нибудь чужая рука, а его собственная и медленно протянул руку вперед. Рука не успела разогнуться, как там, где только что была ладонь стало темное расплывчатое пятно.
«Тут их найдешь, если только столкнешься», — подумал он. — «Никогда им нас тут не найти…»
В шаге от себя он увидел размытую фигуру, что сгорбившись сидела, вслушиваясь в тишину.
«Гаврила?» — подумал хазарин, но тут она Изборовым голосом сказала:
— Найти их надо. Если их отпустим, то узнают гады….
Гаврила промолчал, видимо соглашаясь и Избор скомандовал невидимому колдуну:
— Эй, Муря. Давай-ка медленно по кругу.
Исин достал меч. Ничто кругом не изменилось, только по лицу зашарил влажный ветерок.
Голоса родились из мрака и пустоты. Они были бестленны, словно принадлежали духам и Исин сделал охранительный знак.
— Найдешь их тут… — сказал кто-то совсем рядом.
— Тише! Если так орать будешь, тебя самого найдут.
В разрыве облаков мелькнуло что-то более плотное, чем туман. Исин увидел как Гаврила вскинул руку, но ударить не успел — облако сомкнуло прореху и белое марево вновь затянуло окрестности туманом.
— Дракона бы сюда… — прошелестел удаляющийся голос.
— Да. Этот бы их живо нашел.
Звук в тумане расплывался, словно мед в кипятке и голоса причудливо меняли свое положение. Гаврила зло тряхнул головой и сделал Муре знак, чтобы летел быстрее. Колдун кивнул и ковер прибавил скорость.
Голоса продолжали кружить вокруг, словно сплетая вокруг богатырей ловчую сеть. Все также молча Гаврила поднял три пальца.
«Три ковра», — понял Исин и для чего-то кивнул. В тоже мгновение кто-то прямо у них над головой громко прочистил горло. Настороженный ожиданием Гаврила тут же вскинул кулак и ударил по нему ладонью. Туман над ними всколыхнулся и оттуда выпал остроголовый. Он еще не успел сообразить что к чему и поэтому летел молча. Тут же следом мелькнул еще один и еще…
— В сторону! — не таясь более закричал Гаврила. — Завалят.
Ковер повело влево, но тут один из прыгунов свалился прямо к ним. Он упал перед Исином и тот еще не сообразив что к чему, вскочил и с криком:
— И так ступить негде! — ударом меча плашмя сбросил счастливчика вниз. Голоса в тумане грозно взревели и каждый из тех, кто стоял или сидел упали на ковер, спасаясь от стрел.
Избор упал навзничь и видел как пролетающие стрелы, словно червяки в яблоках, прогрызают в тумане прямые ходы. Он тихонько повернул голову. Лежали все, и только Муря, рискуя получить стрелу в голову, смотрел вниз, но ему и полагалось — если кто и должен был вытащить их отсюда, так это он.
Сквозь туман его было еле-еле видно, и Избор поблагодарил Светлых Богов за то, что это облако оказалось сделано так добротно.
Погоня была где-то рядом. Их злые голоса перекликались в тумане и прислушиваясь к ним, Муря уводил ковер подальше от неприятностей.
Сперва пропали стрелы, а потом исчезли и голоса.
— Ушли? — поднимаясь на локте спросил Гаврила.
— От одних ушли….
— Что значит «от одних»? От вторых и третьих тоже…
Муря оскалился, что сошло за улыбку.
— До вторых мы еще не добрались. А уж до третьих…
Как это не странно, но колдун оказался прав.
Песиголовцы на коврах оказались настырнее, чем думал воевода. Их голоса возникли внезапно и проплыли совсем рядом. Гаврила вскинул руку, но ударить не решился.
— Давай! — прошептал Избор, словно почувствовал, что богатырю не хватило мужества нанести удар. Гаврила услышал его, но только головой дернул. Осторожно, осторожно он перебрался на середину ковра и закрутил головой по сторонам.
Избор поежился. Такое не часто увидишь — невидимки охотились друг за другом. Голоса в тумане глохли и вряд ли кто мог бы разобрать где тут что, но Гаврила решил, что терять им нечего. Он чуть-чуть наклонил кулак и очень быстро пять раз ударил по нему. На глазах у Исина туман под ударами промялся, словно там пролетели стрела, толщиной с доброе бревно и тишина раскололась криками. Над ковром пронеслось еще несколько стрел и Гаврила стремительно и точно развернувшись ударил еще дважды. Избору показалось, что там вспухло красное облако и туман, как вурдалак, всосал в себя чужую кровь.
Исин обрадовано хлопнул в ладоши, но Избор шикнул на него. Торжествовать еще было рано.
— Наследили… — сказал Муря. — Нет. Теперь не подступиться.
Колдуну никто не возразил. Даже Избор. Он только вдохнул, что бы что-то сказать, но так ничего и не произнес.
— Давай-ка вниз. Я хоть в глаза тебе посмотрю, — вздохнул Гаврила.
Муря фыркнул и ковер опустился так быстро, что стало тошно.
Небо вокруг было чистым, без ковров и драконов, но каждый из тех, кто сидел на ковре понимал, что все это очень не надолго. Пройдет совсем немного времени и в этом кусочке неба станет тесно от остроголовых и их ковров.
— Ну и дальше-то что?
Оказалось, что Муря не сидит на корточках, как все, а расположился на ковре по-восточному поджав ноги. Гаврила задумчиво смотрел на скалы под собой и молчал. После того, что случилось он уже не рассчитывал на колдуна. Привез — и на том спасибо.
— Не колдун ты, а извозчик какой-то…
— Ну, какой из меня извозчик ты еще не знаешь…
Он тряхнул головой, принимая решение.
— Вот сейчас и проверим…. Давай-ка на другую сторону. К лесу.
…Ковер упал около леса, словно и сам истосковался по земле и траве.
Богатыри неуклюже встали и прихрамывая на отсиженные ноги пошли к лесу. Муря, поднявшийся последним крикнул им в спины.
— Точно тут? Не перепутали?
Исин повернулся, и, не останавливаясь, ответил:
— Тут. Довез.
— Я же говорю — извозчик…
— Найдете?
— Найдем…
Их не было всего несколько минут. Они едва скрылись за деревьями, как раз — и вновь вышли, размахивая руками. Только Гаврила шел степенно, едва покачивая заветным мешком. Муря оглянулся на ковер и сделал несколько шагов навстречу — чтобы не случилось, подвергать опасности ковер ему не хотелось.
Масленников протянул мешок колдуну, но тот поостерегся и не взял его. Сперва наклонившись он прислушался, а потом даже понюхал его.
— Не трусь, — как-то устало сказал Гаврила. — Бери. Нет там не змеи, ни капкана…
— Откуда знаешь?
— Знаю. В прошлый раз все сам укладывал.
Муря осторожно провел ладонями вокруг мешка, пытаясь что-то уловить.
— Все доставали?
— Все достали и все назад уложили.
Гаврила поднял мешок повыше, к самым стариковским глазам.
— Вон и узел на горловине мой.
— Развяжи! — приказал Муря. Гаврила развязал.
— Вынимай!
Гаврила вынул. Как и в прошлый раз он расстелил рогожку, что лежала сверху и начал неспешно выкладывать на нее свертки. Муря стоял рядом и с нескрываемым любопытством разглядывал то, что появляется из неведомых глубин.
— Стой! — вдруг сказал он. — Достань!
Гаврила вытащил маленький — с кулак — глиняный горшок.
— Это?
— Это.
Муря безбоязненно взял горшок и взвесил на руке, улыбнулся. Избор спросил.
— Чего это?
— То, что нужно, — ответил колдун. — Там еще две дощечки должны быть.
Гаврила сунул руку поглубже и начал чем-то греметь. Муря побледнел и отскочил назад.
— Ты… ты… ты…чего?
— Доски тебе ищу, — удивился Гаврила вынимая руку. — Ты же просил.
Колдун вытер разом вспотевшие ладони о халат.
— Видно дурака просил… Угробишь ты нас всех тут. Поосторожнее нельзя?
Богатырь пожал плечами.
— Эта что ли?
Вытянув голову из-за его плеча Избор разглядел дощечку, шириной с ладонь, толщиной в палец и длинной в локоть. Муря выхватил ее, поднес к глазам и забормотал.
— Перун, Стрибог, лист ивы, правый завиток, Ормун…
По все длиннее доску украшали вырезанные и выжженные узоры и фигуры.
— Вторую найди.
С тем же хладнокровием, что и секунду назад богатырь загремел колдовскими пожитками в поисках другой доски. В это раз Муря не успел и испугаться, как доска оказалась в его руках. Так же внимательно он осмотрел ее, а потом, составив углом, положил на землю.
— Ну, что это?
— Это — то, что нужно!
Гаврила тряхнул колдуна за плечо.
— Ты, старик не заносись. Толком объяснись.
— Нам тут много умных без надобности, — поддержал Гаврилу Исин.
Масленников нахмурился.
— Да чего там объяснять, — быстро сказал Муря. — Скоро сами все увидите. Мы теперь до самого ихнего логовища незаметно доберемся.
— Ну, смотри. А с этим что делать?
Гаврила кивнул на волшебные стариковские пожитки.
— Не все сразу. Дайте разобраться.
Глава 52
Движением руки он отослал их подальше и среди богатырей не оказалось ни одного, кто бы его не послушался. Усевшись под деревьями друзья не без интереса наблюдали, как колдун перекладывает вещи с места на место.
— Мудрец, — сказал Исин и Гаврила с Избором почувствовали хазарскую зависть.
— У умных людей учился, наверное, — сказал Гаврила. — Вот попал бы ты в хорошие руки, может и из тебя …
— Какие там «умные люди»? — Хазарин раздраженно всплеснул руками. — Как он нас в память-то ввел, помните? Дал настойки из жаб выпить — и все в порядке! На колдунов так же учат. Я точно знаю. Выпьешь, говорят, кувшин какой-нибудь дряни и уже колдун!
— Неужто завидуешь?
— Княжеский зять никому не завидует! — гордо ответил Исин, но ему никто не поверил.
— Смолоду к мудрым людям идти следовало бы. Теперь, глядишь, на ковре бы летал, — продолжил назидательно Гаврила
— В сапогах-скороходах бегал бы, — добавил Избор.
— Мне и без сапог ваших тошно. Меня там невеста ждет, а тут бегай.
Отвечать ему никто не стал — уж больно интересными вещами начал занимался Муря. Несколько минут все было чинно, а потом…
В одно мгновение над стариком вспыхнула радуга, раздался тонкий звон. Колдун подпрыгнул и метнулся в сторону. Звонко щелкнула пробка и колдуна отбросило назад. Он закашлялся, замахал руками и до богатырей долетела волна несусветной вони.
— Что это! — зажав нос спросил Избор.
— Подойди да спроси, если смелости хватит.
— Смелости-то хватит, а вот духу — нет…
Они замолчали, прислушиваясь то к звону, то к опасливым причитаниям колдуна. Потом тот бросил копаться в мешке и надолго застыл над разложенными богатствами.
Старик молчал и молчал и Исин решил осторожно нарушить его мысли.
— Ну и что тут? — крикнул он. — Годится тут что-нибудь?
Муря вздрогнул и поманил к себе.
— В чужом колдовстве как разберешься?
— Это мы и без тебя знаем, — сказал Избор. — Сами в первый раз не разобрались.
Муря, словно не услышал его, продолжал.
— Но все же каким бы ты колдуном не был, а что-то общее между всеми нами есть.
— Ты к делу ближе, — направил его мысли Гаврила. — Что будет, например, если я это вот на землю положу?
Он осторожно показал на свернутую в клубок алую ленту. Муря отвлекся, посмотрел.
— Ничего.
— Как это ничего? — неприятно удивился Гаврила. Он захотел пнуть клубок ногой, но передумал.
— Ничего. А вот если бросишь посильнее — огонь получишь.
— Костер? — уточнил Исин. Муря рассмеялся.
— Ну, вообщем-то да. Только очень большой. Так что кидать будешь — подальше кидай, чтобы бороду не спалило.
— А это?
Избор не побоялся и тронул ярко синий клубок.
— Не путеводное чудо часом?
— Нет. Если его бросить, то вода получится.
— Много?
Муря пожал плечами.
— Не знаю… Но я думаю, мало не покажется.
— А это?
В куче, отобранной для них стариком лежали еще мешочек с зернами и стеклянная бутылка. Морщась Исин смотрел на нее и наконец не сдержавшись сказал:
— Какие-то чудеса у них… — он оглянулся, подыскивая слова. — Тухлые что ли? На таких себе только обед готовить. Огонь, вода, семечки какие-то…
— Чудеса как чудеса, — отозвался Муря. Он перебирал большую кучу небрежно, словно уже отчаялся найти там что-либо полезное. — Правда для вас сейчас все это бесполезно…
— Почему? Опасно?
— Да нет. Просто на все остальное свои заклятья нужны, а их только хозяева и знают. А подбирать времени нет.
Гаврила посмотрел на две очень не равные кучки и почувствовал себя обманутым. Столько страху натерпелись пока добирались и вот на тебе…. Два клубка, мешок да бутылка.
— То есть нам с этим вот, — он показал на маленькую кучку, — с остроголовыми биться?
Под его презрительным взглядом кучка даже вроде как уменьшилась, но Муря ничуть не смущаясь, кивнул.
— Это хорошо будет, если вы хоть чем-то воспользоваться сумеете. Не забывайте, что талисман у них.
— Не забудем, — скрипнул зубами Избор. — Спасибо, что напомнил, а то уже забывать начали.
— Выходит, пользы нам от мешка никакой, — подвел итог смотринам хазарин.
Муря, словно удивляясь богатырской жадности, воскликнул:
— Вот те раз! Да если б не мешок, так нам туда и вовсе не подобраться. Есть тут еще одна полезная вещь… Про горшок-то не запамятовали?
Он откуда-то из-под себя достал горшочек и дощечки.
— Ну-ка посторонитесь, а то не ровен час…
Богатыри послушно подвинулись, не из страха, конечно, а из уважения к человеку, занятому серьезным делом. Колдун поглядывая на солнце установил дощечки углом и плотно поставил между ними завязанный горшок. Он совсем уж было, собрался сорвать обвязку, но передумал и встал на ковер.
— Куда? — спросил Избор.
— Сейчас вернусь, — пообещал старик, озабоченно глядя в сторону гор. — Сейчас.
Действительно едва поднявшись над лесом он тут же вернулся. Слетал, видно, не зря. Сойдя на землю поправил дощечки и переставил горшок.
— Ну…
Он прищурился и оглядел небо.
— Помогай нам все Боги, что есть!
Колдун дернул за веревочку, что обвязывала горловину, сбросил крышку и шагнул назад.
Горшок дымил, похожий на огнедышащую гору, что Избор видел в чужедальних землях. Муря не отрываясь смотрел на него, шевеля губами. Горшок в ответ затрещал, словно печь, в которую подбросили дров и дым повалил сильнее. Муря протянул руки и погрузил ладонь в клубы. Глядя на него то же самое сделал и Гаврила. Все же он ошибся. На ощупь этот странный дым оказался сырым и холодным.
— Облако, — объяснил Муря не оборачиваясь. — И не одно!
Избор пожал плечами.
— Такому горшку в сухое лето цены нет! С ним с любой засухой справишься, — сказал колдун.
— А у них, что в горах, засуха? — мрачно спросил Исин.
— Не знаю, что было, зато знаю, что будет.
— И что будет?
— Потоп.
— Потоп?
— Ну, может, и не совсем потоп, — пошел на попятный Муря, — но засухи там точно не будет!
Он кивнул на ковер.
— Садитесь.
Облако, что вынырнуло из горшка наверху вспучилось. Снизу, с ковра оно смотрелось как огромное дерево, в одночасье выпершееся из земли, и от избытка силы качающее распухающей вершиной.
Ковер взлетел, поднятый волшебством и Муря, облетев крученую ножку, что все еще лезла и лезла из горшка в небо, поднялся выше облака. Наверху ветер уже трепал его, отхватывал лохматые куски и гнал их к горам. Придерживая разлохматившиеся волосы Гаврила крикнул:
— Теперь что?
— Теперь по заведенному порядку — ничего.
Муря уселся на ковре поудобнее, поплотнее запахнул халат, готовясь к долгому ожиданию. Заходящее солнце отбросило от него длинную — через весь ковер — тень прямо на облака.
— Теперь надо ждать, пока к горам отнесет.
— А отнесет?
— Отнесет, отнесет…
— Колдовство? — осторожно осведомился хазарин.
— Без колдовства. Ветром. Колдовство они учуют.
Избор посмотрел вокруг. Ветер, не обузданный колдовством, творил с облаками что хотел — мял, плющил, гонял по кругу.
— Каким же ветром туда?
— Сядь. Все будет. И облака и ветер.
Облако под ними разрослось, налилось темнотой и медленно — медленно стало наплывать на ковер. Прикрыв глаза от блеска заходящего солнца Исин ощутил ласку тучи — сперва стало холодно, потом сыро. Когда он открыл глаза солнце уже не жгло их, а сияло сильно смазанным пятном.
— Туча как туча, — сказал хазарин сам не знавший чего ждал от нее.
