Нетерпение толкало их в спины ничуть не хуже опасности.
      Теперь, когда все наконец-то устроилось, когда талисман лежал за пазухой у Избора, когда главный враг мертвецом валялся в двух десятках поприщь позади, когда горы — вот они уже, торчат на виднокрае и даже отсюда видны ослепительно белые шапки на четырех из них — именно теперь стоило торопиться. Улыбка Судьбы могла оказаться мимолетным ее капризом, лучом солнца, посреди затяжного осеннего ненастья и богатыри спешили наверстать время, потерянное в застенках гостеприимного князя.
      Слава Богам, за спиной было тихо как в могиле. Первое время они еще оглядывались, ища погоню на земле, потом с тем же нетерпением они искали ее в небе, а потом, уверовав, что погони не будет, перестали оглядываться и устремились мыслями к горам.
      Но они ошиблись.
      Точку в небе позади себя первым заметил Гаврила. К этому времени, верный зароку, он уже пересел в седле задом наперед и мчался через лошадиный хвост поглядывая на свою тень.
      — Небо! — крикнул он. Этого слова хватило, что бы они придержали коней и развернулись к опасности. Привстав в стременах Избор огляделся. Лес, около которого они расстались с поляницами, синел на виднокрае. Прятаться было негде, разве что в кустах, что мелкими родинками, там и сям, росли в степи. Одно такое пятнышко как раз случилось в поприще от них. Дорога около него заворачивала и терялась за плотным слоем листьев. Соображая что делать, Избор все вертел головой. На глаза попался Иосиф, с детским любопытством продолжавший глазеть на ковер.
      — Иосиф!
      Мальчишка опустил голову и взглядом нашел Избора.
      — Ну-ка давай быстрее отсюда!
      — Куда? — помертвев лицом выдавил из себя мальчишка. Избор понял, что он боится, что его прогоняют совсем.
      — Прячься! Сейчас тут такое начнется! А сейчас вон в те кусты, быстро! Как дело закончится — вылезешь!
      — Какое дело? — повеселев спросил Иосиф, конь под ним приплясывал от нетерпения. Ему тоже хотелось схватиться с кем-нибудь и вновь покрыть себя славой.
      — Жаркое! — сказал Гаврила не спуская взгляда с точки в небе. — У нас других не бывает.
      Исин, как и все из-под ладони смотревший в небо, добавил:
      — Да-а-а-а. У нас друзей на коврах самолетах раз-два и обчелся, а врагов…
      — Точно. Считай у каждого врага по ковру-самолету. Так что давай…
      Избор оглянулся и махнул в сторону гор. Дорога втекала в кусты, и прячась за ними, вильнула куда-то в сторону.
      — Одна нога здесь, другая — вон за тем поворотом. Отъехай на поприще и жди нас.
      — А талисман? — спросил Иосиф. — Давайте я постерегу.
      — Мы уж сами как-нибудь… — проворчал Гаврила, бросив взгляд на грудь Избора, где лежал ковчежец. Если он раньше надеялся, что огляделся, то теперь он был уверен, что в небе не птица, не облако, а летающий ковер.
      — Мал больно, — сказал Исин, оценивая опасность. — Там один-два человека.
      — На нас хватит.
      Избор достал меч, подержал его и сунул назад, за спину.
      — Не ковер опасен, а человек на ковре. Маг.
      — Маг?
      Исин удивился тому, что он услышал.
      — Так вы ж его, вроде…
      Хазарин как-то лихо чиркнул ладонью по горлу.
      — Вроде… — отозвался Гаврила, почувствовавший упрек в голосе сотника. — В следующий раз для верности голову отрежу.
      — Так, может, он жив? — от удивления Исин даже перестал смотреть вверх. — Жив?
      — Вот уроню, тогда узнаем кто там жив, а кто нет.
      Избор смотрел на ковер молча и в нем зашевелилось сомнение. Что-то тут было не так. Даже если Санциско и уцелел, то не мог он так смело лететь за ними, зная, что в их руках талисман. Лететь за ними на ковре значило обречь себя на смерть. Маг не мог не знать об этом.
      — Смело летит, — заметил Избор. — Как и не знает ничего…
      Исин тоже почувствовал эту несуразность, но поспешил ее объяснить:
      — Дурак! Не боится.
      — А дураков учат! — добавил Гаврила поглаживая кулак. Они умолкли, понимая, что разговоры ничего не изменят.
      Ковер становился все больше и больше и Масленников возразил сам себе.
      — Нет. Этот не дурак. Во всяком случае…. не дурнее тебя…
      Он говорил медленно, разделяя слова тяжелыми паузами.
      — Да и… Не Санциско это…. Вовсе…
      — Муря! — догадался Избор и это слово живой водой плеснуло им в глаза. Словно став зорче каждый увидел уже знакомый пестрый узор по краям ковра. Избор смотрел и не верил в то, что видел. Найди их враги — это было бы привычно и понятно, но что бы Муря…
      — Этот-то нас как отыскал?
      Он не услышал ответа и добавил:
      — Вы тут дня три назад умом мерились. Ну, кто самый умный оказался? Кто мне это объяснит?
      Ни Исин, ни Гаврила не стали гадать, понимая, что Муря сейчас спуститься и сам все расскажет. Ковер близился, а Избор молчал, прибитый мыслью, что талисман у него в ковчежце — новая подделка.
      Муря увидел богатырей и узнав их кругами начал спускаться вниз, крича и размахивая руками, что бы его ненароком ни с кем не перепутали. С довольной улыбкой он подошел к ним и тут же натолкнулся на мрачное лицо воеводы.
      — Как нашел? Колдовством? — первым делом спросил воевода.
      — Головой! — сказал старик. — Головой нашел. Колдовством не получается — вы же знаете!
      Избор облегченно вздохнул.
      — Я прикинул, — продолжил старик, — что после того, что вы в Труповце сделали, вы вообще страх потеряете и по наглому прямо по дороге попретесь. Ну и угадал.
      — Интересно, ты один такой умный?
      — Один, один… — успокоил Муря хазарина, потирая руки. — Хоть и не только я о вас думаю, да другим сейчас не до вас…
      «Нашел один — найдут и другие», — подумал Избор и спросил:
      — В городе-то что?
      — Зубовный скрежет.
      — Злые? — с удовольствием спросил Масленников.
      — Не то слово.
      Исин поднял коня на дыбы и повернул на не пройденную еще дорогу. Вслух он скал то, о чем Избор только подумал.
      — Один нашел — и другие смогут. Нечего тут торчать. Поехали.
      Муря сказал главное — остроголовым сейчас не до них — и Гаврила перестал обращать на колдуна внимание.
      — Куда теперь? — спросил Муря.
      — В Киев.
      — Я с вами, — как о чем-то само собой разумеющимся сказал колдун. Гаврила в раздумье прищурил глаз, прикидывая будет ли от всего этого польза.
      — Ну, если не боишься…
      — В такой-то компании? — немного подобострастно хихикнул Муря.
      — Да в такой!
      Гаврила улыбался, но глаза оставались серьезными.
      — На нашей стороне жарко. Встанешь рядом — шкуру могут подпалить.
      — Ничего — самоуверенно ответил колдун — Я о своей шкуре позабочусь, да и за вашими присмотрю. Пока «Паучья лапка» у нас, мы сильнее всех!
      — Ты думаешь?
      Избор вспомнил, как жизнь мордовала их последнее время, не делая никаких скидок на то, что талисман все же находился у него за пазухой.
      — А то как же! Просто враги полезут — я их своей волшбой сокрушу, а если посильнее меня маг на нас напорется, то вы его талисманом расплющите!
      Богатыри переглянулись и ничего не сказали.
      То, что говори Муря было правдой, но они знали, сколько надежд на лучшее было уже похоронено за эти дни.
      — Ладно, — сказал Исин. — Лишнее плечо не помешает.
      Он оглянулся, ища Иосифа. Не мог этот мальчишка не смотреть за ними хоть одним глазом, на то, что тут должно произойти.
      — Иосиф! Иосиф!
      Тишина молчала.
      — Где этот мальчишка?
      Три коня и ковер на небольшом отдалении от них в минуту добрались до поворота, за которым скрылся Иосиф. Следы показали, что мальчишка там не остановился — отпечатки копыт вели по дороге дальше и дальше.
      — Плохо тому, у кого шило в заднице, — сказал Избор, но непонятно было, ругает он мальчишку или просто удивляется. — Сказано ведь было…
      — Да ладно тебе. Мальчишка ведь.
      Гаврила крутил головой, отыскивая маленького всадника.
      — Ищи вот его теперь.
      Задрав голову воевода прокричал колдуну:
      — Мальчишку нашего не видно? Пропал куда-то…
      Муря, крутившийся чуть в отдалении, поднялся повыше, и беззвучно скользнул над дорогой. Не пролетев и полупоприща ковер снизился, покрутился на одном месте и полетел назад.
      — Нашел?
      — Там телеги какие-то, — озабоченно сказал Муря свесившись вниз. — Много.
      — Люди?
      — Людей нет. Только телеги.
      — Наверное попрятались…
      Он оглядел Мурю. По этим местам наверное не так часто летывали колдуны на коврах-самолетах. Так что попрятаться люди могли бы и от него.
      — Может от тебя и попрятались, — предположил сотник.
      Посмотрев на далекие кусты, посоветовал.
      — Слезь. Не пугай людей. Мы там кого нужно и сами напугаем.
      — Ага. Вы верхом, а я что, бегом за вами что ли? — обиделся старик.
      — Зачем бегом? Позади меня сядь. Доскачем как-нибудь…
      Удары копыт по земле нанизывались один на другой, словно бусины на нитку и до Муриных телег они добрались в несколько минут.
      Их там оказалось много. Спешившись богатыри пошли, касаясь телег руками, и заглядывая в мешки, что еще оставались наваленными на них. В телегах лежали не богатства Востока, а обычный сельский скарб — зерно, горшки с маслом, яйца и уже зачервивевшая баранья туша.
      — Разбойники? — спросил Муря, оглядываясь по сторонам. — Лошадей-то кто-то увел…
      — Вряд ли, — отозвался Исин. — Разбойники в первую очередь мешки бы растащили, да и телеги тоже денег стоят…
      Гаврила, что шел последним шагнул за кусты и свистнул. Избор обернулся. Брезгливо отстраняя от себя богатырь держал чью-то отрубленную кисть.
      Никто не успел ничего ни сказать ни даже выругаться, как из кустов начали вылезать люди. Они лезли без крика, обстоятельно, явно не желая никого пугать, а как-то по-деловому и по этой обстоятельности видно было, что вылезают они отсюда не первый раз. Муря отскочил назад, поднял руки, собираясь повоевать сразу за всех, но Избор остановил его.
      — Погоди. Этих нам оставь. Их еще расспросить надо…
      Окинув взглядом тех, что вылезли прямо перед ним Масленников понял, что перед ним не лесной сброд, а чьи-то дружинники. Высмотрев того, у кого плечи были пошире Гаврила спросил.
      — Вы ведь не разбойники, добрые люди? Ну, только честно…
      — А тебе какое дело? — спокойно поинтересовался кто-то из них.
      Гаврила достал меч.
      — Ну, все-таки… Не люблю разбойников почему-то. Мне как только разбойник попадается, так я его сразу на четыре части рву.
      Он усмехнулся и пустил стальной зайчик в глаза самого здорового, словно послал вызов. Тот моргнул, но вызов не принял, засмеялся.
      — Не разбойники мы… У нас служба…
      Гаврила взмахнул мечом и весело откликнулся на это:
      — Ну это другое дело. Таких я только на две части режу. Все легче.
      — Не скалься, — остановил его старшой. Он немного выступил вперед. — Мы вам вреда не сделаем!
      — А то! — сказал Исин, выбирая из стоящего передним ряда того, у кого плечи были поуже, что бы начать с него.
      — Вы, что, думаете, что нам барахло ваше нужно?
      — А то… — сказал теперь Муря, закатывая рукава и знакомо встряхивая кистями рук.
      — Наш хозяин вас к себе в гости требует!
      — Требует? — удивился Исин странному сочетанию слов.
      — Так ведь если добром не пойдете, — оскалился старший, — придется силой вести.
      Гаврила ногой толкнул отрубленную кисть.
      — А этот тоже отказывался?
      — Этот даже упирался, — ухмыльнулся старший. Отрубленная кисть лучше всяких разговоров говорила о серьезности их намерений.
      — Что ж вы так и старого и малого встречаете?
      — И старого и малого, и большого и оружного, а уж тех, которые по четверо ездят и того более. Добром пойдете?
      — Добром? — Исин оглянулся не столько что бы посмотреть на друзей, сколько в последний раз попытаться отыскать Иосифа. — Да разве добром так приглашают?
      Кусты позади старшего шевелились и Гаврила понимал, что там еще сидят люди.
      — Мы бы с радостью, да дела у нас. Человека мы ищем. Мальчишка у нас потерялся…

      Зазывальщики в гости пропустили это мимо ушей.
      — Ну, добром не хотите, тогда придется как-то иначе….
      Гаврила слегка наклонился вперед, искательно заглядывая в суровые лица.
      — Это не мы не хотим. Это вы приглашать не умеете! Чтобы не отказывались приглашать вот как надо!
      Он широко улыбнулся, распахнул руки, словно хотел обнять новых друзей и сделал шаг им навстречу. Те не успели сдвинуться с места, как богатырь согнул руки, и прижимая их головы к себе, закрутился на одном месте. Оказавшийся в гуще врагов он с каждым поворотом сметал на землю двух — трех воинов и делал шаг вперед. Ему ничего не было видно, кроме смазанных пятен, но слышал, как рядом с ним звенит железо.
      Сообразив, что драка уже началась воины разделились и бросились на них выбрав себе противников по плечу.
      Врагов хватило на всех, даже для Мури. Он не стал церемониться со своими и побежал в кусты. Исин услышал как с довольным улюлюканьем за ним бросились двое. Мечи в их руках выглядели хворостинами, которыми рачительные хозяева направляют в хлев не в меру разрезвившуюся скотину. Ветки громко хрустнули, заглушив даже крики избиваемых Гаврилой врагов и вдруг стихли.
      Потом кусты раздвинулись, и оттуда, отряхивая одну о другую руки, вышел Муря. Лицо его было непроницаемо и Исин так и не понял, что сделал со своими врагами хитрый старик — убил, растерзал или обратил в камень — да и не до этого ему сейчас было. Жизнь кругом кипела щами!
      Он ногой сбил колесо с одной из лежащих на боку телег и ухватившись за обод швырнул в набегавших врагов. Удар согнул первого пополам и отбросил под ноги тем, что неслись следом. Трое упало на него гремя железом и злобой, но двое последних, не зная жалости, пронеслись по своим товарищам и копьями попытались достать хазарина. Исин никак не рассчитывавший, что кто-то устоит, упал на землю и откатившись в сторону ногами сбил с оси другое колесо. Он не стал бросать его, а использовал как щит — следующий выпад копейщиков хазарин поймал им, пропустив острия сквозь колесо, а потом что есть силы крутанул его, выворачивая нападавшим руки. Те взвыли и выронили копья. Не теряя времени Исин столкнул их лбами и сунул обмякшие тела под лежавшую на боку телегу.
      Растерянно стоявший посреди драки Муря бросился ему помогать и вдвоем они затащили туда и остальных, порушенных хазарином врагов. Колдун очутившись посреди драки чувствовал себя не в своей тарелке. Ему достаточно было одного мгновения, что бы прекратить все это, но он помнил слова Избора и только опасливо оглядывался.
      — Что делать-то? — наконец не выдержал он.
      Исин прыгал около телеги, стараясь опрокинуть ее.
      — Помоги!
      Вдвоем они поднатужившись и опустили телегу на шевелящуюся в ногах кучу. Отряхивая руки сотник спросил, любуясь ходившей ходуном телегой:
      — Ну, что, хороша мышеловка?
      Но Муря его не понял. Он раздраженно топнул ногой.
      — Долго вы еще возиться будите?
      Сотник окинул все беглым взглядом. Исход стычки уже был предрешен.
      — Нет. Вот сейчас Гаврила там всех поубивает…
      Масленников крутился не переставая и при этом не забывая делать шаг другой в сторону и цеплять новых врагов. Босыми ступнями он наступал на сучки, что лежали под листьями и от этого непредсказуемо прыгал из стороны в сторону.
      Рядом с ним рубился Исин, спрашивая каждого с кем схватывался:
      — Мальчишку нашего не видел? Маленький такой?
      Ему не отвечали и он убивая их одного за другим обращался с этим вопросом к следующему.
      Воевода отступал от кустов все дальше и дальше, оставляя за спиной убитых и раненых. Зажимая рассеченное воеводой плечо один из тех, кого Избор не успел добить, поднялся и пошатываясь пошел следом.
      Исин подхватил чей-то меч и бросил его в мелькнувшую за спиной Избора фигуру. Меч свистнул у воеводы над головой и тот, отбросив ударом ноги нападавшего, посмотрел на Исина. Хазарин как раз разгибался и Избор понял, что меч бросил он. Уклонившись от удара Избор присел и бросил взгляд за спину. Воин с одним мечем в руке и другим в груди уже падал, раздвигая плечами упругие ветки.
      — Жизнь должен! — крикнул хазарин.
      — Возвращаю! Пригнись!
      Муря поднял брови, словно ослышался. Он наклонился, что бы переспросить, но вопрос замер на губах. Глядя на сотника воевода ногой подбросил с земли короткое копье и бросил в него. Дротик пролетел между колдуном и хазарином и с мокрым хрустом впился в грудь вылезавшего из ветвей воина. Сила удара отбросила его назад в кусты и он, чуть покачиваясь, повис на ветках
      От нападавших осталась маленькая горстка. Обступив Гаврилу они безуспешно пытались достать его мечами, но богатыря словно вела волшебная сила — его бросало из стороны в сторону и от этого ноги подхваченных им в начале схватки врагов летали то вверх, то вниз не давая другим врагам нанести хороший удар.
      Муря смотрел на Масленникова, пока у него в голове произошло кружение и он, не в силах побороть надвигающуюся дурноту, махнул рукой и все враги, что еще стояли на ногах окаменев попадали на траву.
      Избор, потеряв противников, надрывно дышал, оглядываясь по сторонам и тяжело соображая что тут произошло.
      — Все! — сказал Муря. — Враги кончились… Наша победа!
      Теперь только Гаврила еще не знал о полной победе над врагом. Он все так же продолжал крутиться, опасный уже только своим друзьям.
      — Все! Стой! — проревел Избор. — Довольно! Враги кончились!
      Голоса друзей донеслись до богатыря сквозь шум в ушах. Гаврила замедляя движение еще пару раз обернулся вокруг себя и уронил подхваченных им в начале схватки воинов. Мир вокруг еще вертелся колесом и Масленников, чтобы не упасть, оперся рукой на телегу.
      — Ну, слава Богам, закончилось! — с удовольствием сказал Муря.
      — Одно закончилось — другое начнется! — обрадовал его Масленников. — Давайте хоть разберемся кто нас в гости звал.
      Еще придерживая рукой вертевшуюся голову он прошелся среди стонущих и беззвучно лежавших, выбирая того, с кем можно было бы поговорить. Раненым на забрызганной кровью поляне было не до него, мертвым — тем более, но он нашел одного целого. Посадив его перед собой приказал:
      — Ну, а теперь давай рассказывай.
      То ли плохо соображая, то ли не расслышав тот переспросил:
      — Что?
      Гаврила не дал ему собраться с мыслями.
      — Все, что знаешь. Про себя, про того, кто нас в гости звал, про мальчишку нашего…
      Пленник, хоть и понимал свое положение присутствия духа не потерял.
      — На все времени не хватит.
      Масленников слегка потрепал его по щеке. Он еще не остыл от схватки, но сдерживал себя.
      — А если я тебя сейчас на куски резать начну? — ласково поинтересовался Гаврила. — Тогда как?
      Воин поморщился, передернул плечами, словно вспомнил какую-то гадость.
      — Тогда плохо будет. Неприятно, во всяком случае… — признался он. — Только ведь мальчишке вашему от этого легче не станет?
      Он помолчал, давая Гавриле освоиться с этой мыслью.
      — У колдуна ваш малец.
      Масленников был зол настолько, что не понял ответа. Сейчас самым главным для него было то, что неважно кто посмел поднять руку на ребенка.
      — Что же вы, сволочи, за детьми-то охотитесь?
      — Так понятно ведь зачем им Иосиф… — понимающе усмехнулся Исин. Он подошел и встал у Гаврилы за спиной. — Понятно. Не мытьем, так катаньем…
      Пленник побагровел и, что бы о нем плохо не подумали, объяснил:
      — Последние пять дней мы ему туда всех проезжающих таскаем. И маленьких и больших.
      Избор вспомнил, как молнией ударило, Мурину избушку и частокол богатырей вокруг нее.
      — Ворота, что ли подпирать?
      — Это нам не ведомо.
      Воин уже понял, что люди перед ним сидят бывалые, послужившие сильным мира сего и ему нет необходимости объяснять им что такое приказ хозяина. Богатыри кивнули, а Муря, не подверженный чувствам, спросил о том, что в этот момент ему казалось самым главным.
      — Что за колдун? Как звать?
      — Турсун.
      — Как сюда попал?
      — Не знаю. Живет тут.
      Гаврила посмотрел на Мурю. Тот пожал плечами.
      — Вот видишь, и колдун тут есть. Как раз кстати. Люблю смотреть как колдуны дерутся!
      — Смотреть и я люблю, — ответил Муря на хазарскую подначку. — Только ведь колдуна проще талисманом усмирить. Вы только коробку откройте.
      — Ага. Нам тут только остроголовых не хватает. Только стоит ковчежец открыть, как они на голову посыплются.
      И отгоняя даже самою мысль об этом Избор покачал головой.
      — Давай уж как-нибудь без талисмана обойдемся. Ты, раз уж в компанию напросился, так давай хоть харчи отрабатывай — бейся с волшебником!
      Муря поскучнел.
      — Легко сказать…
      — Ты же колдун! — напомнил Исин.
      — Я колдун, — согласился Муря. — Да ведь и он тоже!
      — Ну и что? — Хазарин явно не понимал старика. — Вот и посчитайтесь, кто сильнее! Все по честному — один на один. Мы тебе даже помогать не будем!
      Взгляд у старика стал странным. Он смотрел на сотника так, словно раздумывал не шутит ли тот над ним. А когда понял, что шутками тут и не пахнет, ответил:
      — Ничего ты хазарин в волшбе не понимаешь!
      Он хотел стукнуть сотника по лбу, но тот отдернул голову назад и нахмурился.
      — Что, струсил?
      По Муриным губам ершиком скользнула улыбка.
      — Трусят, когда не знают чем дело кончится. А тут все ясно.
      — Что ясно? Мне, например ничего не ясно! — вспылил хазарин.
      Муря вздохнул и скучным голосом объяснил неумехам, что собрались вокруг него.
      — Когда колдун у себя дома, то с ним никто не справится! Тут свои законы. У себя дома я чужой магии разгуляться не дам. В своей избушке я стократ сильнее, чем тут. Так что тут не один на один, сто на одного выйдет. Никакой справедливости. Ясно?
      За всех сразу ответил Гаврила.
      — Ясно пока только то, что колдуна у нас нет.
      Он повернулся к Муре спиной, как к пустому месту, переглянулся с друзьями, потом посмотрел на пленника.
      — Ну и где этот твой Турсун обитает? Дорогу покажешь?
      — Провожу! — воспрянул духом стражник. — Впереди пойду!
      Он поднялся. Глаза его быстро обежали поляну и он прикусил губу. Уцелевших в этом побоище осталось не много, а победители, бродя от тела к телу стаскивали с кого штаны, с кого сапоги.
      — Скажите хоть кто вы такие… — попросил уцелевший. — Чтоб в следующий раз не налететь…
      — Князя Владимира богатыри, — ответил за всех Масленников. — Не тяни. Веди, собака…
      Пройдя сквозь кусты они вышли к цепочке здоровенных валунов, что один за другим лежали в траве, указывая путь в сторону от дороги. Они шли вдоль них не меньше получаса и с каждым шагом их проводник делался все меньше и жалобнее. Там, где цепочка камней обрывалась, они нашли поляну, а на ней толстенького лысого человечка. Он стоял на камне и смотрел на землю у себя под ногами.
      — О великий! — с жалобным всхлипом простонал проводник, упав перед стариком на колени. — Они убили всех, но я все-таки привел их к тебе, устрашив твоей силой!
      Не сводя взгляда со старика на камне Избор сказал в полголоса:
      — И чего убивается? Другой бы радовался, что жив остался, а он…
      — Кто знает, с чего он плачет? — прошептал за спиной Исин. — Может быть по тому, что с ним завтра будет?
      Колдун спрыгнул на землю и подошел ближе. Избор увидел, как по бритому затылку воина потекли струйки пота и понял, что старик перед ними серьезный и сквернохарактерный.
      — Всех? Опять? — удивился он, разглядывая Мурю.
      — В прошлый раз нас было всего двое, — осмелился возразить воин волшебнику.
      Тот махнул рукой затыкая тому рот.
      — К несчастью те, что убили тебя в прошлый раз оказались слабее, чем я думал. У них ничего не вышло.
      Он пересчитал взглядом стоявших перед ним богатырей, опять посмотрел на Мурю, и хотел того о чем-то его спросить, но Избор, уже догадываясь о чем пойдет разговор, задал вопрос первым.
      — Что скажешь, морда? И тебе талисман нужен?
      Турсун быстро посмотрел на него.
      — Чего?
      — Талисман, говорю, нужен? — тоном ниже спросил озадаченный Избор.
      Старик, наконец, сообразил.
      — Что, продать хотите? — в его голове мелькнуло пренебрежение. — Не до того мне.
      Он вдруг встрепенулся, что-то сообразив.
      — Постой, постой… Мальчишка ваш?
      — Наш, — ответил Избор сбитый с толку. То, что творилось у него на глазах он ничем объяснить не мог.
      — Я его убью! — негромко сказал Масленников, сжимая и разжимая пальцы в кулак.
      — Это само собой, — отозвался Исин. — Только пусть сперва расскажет, куда Иосифа дел.
      И в голос крикнул.
      — Верни мальчишку!
      — Забирайте, — спокойно ответил колдун. Он показал на провал в земле. Избор не спуская глаз с колдуна подошел к провалу и опустившись на колени крикнул:
      — Иосиф!
      Вместе с его голосом вниз посыпались и мелкие камни, но ответа они не услышали.
      — Где мальчишка? — повторил Гаврила. Колдун спокойно ответил.
      — Там он, там… Наверное уже ушел. Там в стене ход есть.
      Наливаясь тихой злобой Гаврила спросил.
      — А что там еще есть, кроме нашего мальчишки?
      — Там? Там моя сокровищница и чудовище, что ее охраняет.

      Услышав о чудовище Гаврила с Исином, как один человек бросились к дырке в земле. Колдун только и ждал этого. У края их подхватило и какая-то неведомая сила аккуратно поставила их на дно сокровищницы. Всех, кроме Мури. В одно мгновение небо над ними сжалось до размера ямы под ногами и там, в небе, круглое как луна виднелось удивленное лицо Мури. Он дернулся, было, вперед, но Турсун не дал ему сползти вниз. Ухватив колдуна за полу халата хозяин как ни в чем не бывало, продолжил: