Глава 17

Тяжелая, наэлектризованная атмосфера внезапно заполнила маленький кабинет военной базы Уайт Сэндз. Прошло несколько секунд, прежде чем Болан обратился к молодой женщине.

— А вы знаете, кто такой Мак Болан?

— А кто его не знает? — парировала она каменным голосом, глядя на него в упор. — Это убийца-маньяк. Один из самых страшных преступников, которого разыскивают по всей стране.

— И вы думаете, что я действительно такой? — мягко спросил он.

Она пожала плечами:

— Это уж вам самому решать. Но, не сомневаюсь, вы, как и Фил, временами сами не знаете, кто вы такой. Когда я впервые увидела вас — ну тогда, на квартире, — я подумала: вот, навязался на мою голову еще один из числа странных приятелей Фила... и опять придется играть в его гнусные игры...

— Какие еще игры? — удивился Болан.

— Оставьте, — отмахнулась она. — Я быстро поняла, что это не игра, когда вы ворвались в тот старый барак и всех перебили...

— Но вас-то я не тронул, — напомнил он.

— Что верно, то верно. Спасибо. Но почему вы меня освободили?

Он неопределенно качнул головой:

— Я думал, что для вас это имеет хоть какое-то значение. Знаете, для меня это всегда важно.

— Почему?

Он улыбнулся:

— Мы ведь друзья, не так ли?

Она вздрогнула:

— Да уж, у меня просто исключительные способности выбирать друзей. Иногда я даже спрашиваю себя, откуда у меня такое везение?

— Ей-богу, зря вы накручиваете себя. Мне казалось, что наша встреча не случайна. Я доверял вам, как, впрочем, доверяю и сейчас.

Она долго смотрела на него, а затем тихо произнесла:

— Хотела бы знать, кто же вы на самом деле.

— А вы как думаете, что делает здесь, в отделе охраны и безопасности испытательного центра Уайт Сэндз, Мак Болан, выдавая себя за полковника Джона Феникса?

— Так кто из этих двоих действительно вы? — спросила она, и на глаза ее опять навернулись слезы.

— Кто тот капитан, о котором вы говорили?

— Ответьте сначала вы.

— Я Мак Болан, — произнес он.

Гримальди недовольно заворчал, заерзал на стуле, однако этим и ограничился.

— Вы обладаете поразительным даром ставить людей в тупик, — пробормотала Мэри.

— Теперь ваша очередь отвечать, — напомнил Болан. — Я вам уже все сказал.

Она устало улыбнулась.

— Итак, вы — Мак Болан, единственный и неповторимый...

Он кивнул:

— Для друзей имена не имеют решающего значения.

— Пропадите вы пропадом! — истерически выкрикнула она.

Гримальди неодобрительно хмыкнул и отвернулся.

— Оставьте нас на минутку, пожалуйста, — попросил его Болан. Гримальди с улыбкой встал и вышел, тщательно прикрыв за собой дверь.

Болан предложил молодой женщине сигарету, но та отказалась. Он закурил, выпустил дым к потолку и как бы между прочим сообщил:

— Фила убил я. Вот так-то, Мэри.

Она ошеломленно взглянула на него:

— Но как же...

— Нет, я не шучу. Вы славная девушка, Мэри, и вы мне очень симпатичны. Честно скажу, я никак не могу представить вас в роли предателя.

Его последняя фраза, кажется, принесла ей успокоение. Мэри выпрямилась и твердо заявила:

— Я никогда никого не предавала. И не смейте даже так думать обо мне. Возможно, я и в самом деле легкомысленная дура, индейская дура-метиска, не способная отличить сексуальные фантазии от реальности. Но никогда не обвиняйте меня в измене. Пусть у нас разный цвет кожи...

— Пожалуйста, заткнитесь! — оборвал ее Болан.

— Пропадите вы пропадом, друг, — прошептала она.

— Рано или поздно такое случится с каждым из нас, — язвительно ответил он. — Все сгинем — кто в раю, кто в аду, если и вправду они существуют. А пока давайте говорить серьезно. Мне нужна ваша помощь.

Мэри долго изучающе глядела на него, а затем опустила голову.

— Это правда, что вы убили Фила?

— Да.

— Зачем?

— Он заслужил. Эти его гнусные игры с живой человеческой плотью, когда он выжигал людям глаза, сдирал с них кожу, обрабатывал их гениталии так, что я даже не решаюсь описывать вам...

— Вы чокнутый!

— Я-то нет, а вот Филипп — да. Слишком долго он разрабатывал самые невероятные сценарии, по которым весь этот мир мог полететь в тартарары. Он заболел странной болезнью, и она, в конце концов, пожрала его. Это даже не назовешь манией величия. Скорее, это — мания всеобщего маразма. И я всадил ему пулю между глаз, когда увидел, что он вытягивает кишки из еще живого человека. Иначе поступить с таким чудовищем было нельзя. Если вы тронуты его гибелью и на самом деле любили его, я глубоко сожалею о случившемся, поверьте мне. Но поверьте также в другое: ничего ценного вы не потеряли. Ничего.

Мэри с тоской поглядела на него.

— Вы действительно Мак Болан? — повторила она.

— Зовите меня, как хотите. Но прошу вас, помогите мне дожить этот день.

— Что я должна делать?

Болан докурил сигарету и затушил окурок. Гримальди тихо постучал в дверь.

— Одну минутку, Джек! — отозвался Болан.

— Вы что-то хотите узнать? — спросила Мэри Вальдес.

— Расскажите мне все, что знаете о Филе и об этом... капитане.

Гримальди вновь напомнил о себе.

— Время поджимает, полковник, — сказал он из-за двери.

Девушка опустила голову и судорожно сцепила пальцы рук.

— Хорошо, друг, — наконец решилась она. — Пусть ваш... коллега войдет. Я расскажу историю, от которой волосы у вас встанут дыбом. Но запомните: я не предательница!

Конечно же, Болан это прекрасно знал. Она не была ни предательницей, ни глупой метиской. Просто она была женщиной, подчинившей свою жизнь сексуальным фантазиям безумца. Только и всего.

«Кобра» набирала высоту, и впервые после их выхода из отдела безопасности Гримальди заговорил:

— И ты поверил всей этой болтовне?

— Конечно, — спокойно ответил Болан.

А как не поверить в такую грустную и поистине трагическую историю?!

Мэри познакомилась с Филиппом Джорданом в испытательном центре вскоре после того, как начала работать там. До того она окончила университет в Альбукерке, штат Нью-Мексико. Будучи уроженкой Юга, она была глубоко привязана к своей нации и ее традициям, вообще — к району Аламогордо. Поэтому она была очень рада хорошей должности в Уайт Сэндзе. Ее семья жила в этих краях на протяжении многих поколений, когда территория еще принадлежала Мексике. Отец ее, мексиканец по происхождению, был скромным фермером и получил землю по наследству: отзвук тех времен, когда земля передавалась от отца к сыну как дар правительства Испании. Мать Мэри происходила из племени апачей маскалеро, а ее бабушка родилась в резервации неподалеку от Аламогордо.

Мэри, следовательно, была наполовину мексиканкой и наполовину индианкой. Благодаря трудолюбию после четырех лет обучения она получила университетский диплом и нашла великолепное место правительственного служащего. А затем встретила мужчину своей мечты: ученого, интеллектуала, занимавшего высокое положение в организации, которая курировала ее отдел. Увы, почти сразу же мечта превратилась в кошмар.

На счастливое замужество рассчитывать не приходилось: вся их связь с Филиппом Джорданом сводилась исключительно к сексу.

— Если только это можно назвать сексом, — с горечью заметила она. — Потому что в действительности секса никогда и не было. Это было... я даже не знаю, как назвать. Но уж явно не секс. По крайней мере, для меня.

У кавалера имелись причуды, явно сомнительного характера. Но она любила его и надеялась со временем как-то повлиять на Фила, превратив его в достойного партнера. Она слишком долго терпела...

— Первый раз, — рассказывала она, — я думала, что умру со стыда. Просто он считает меня шлюхой, уговаривала я себя, и его надо разубедить. И понемногу я... привыкла. И сердилась исключительно на себя. Впрочем, Филипп никогда не пытался что-либо объяснить, его не волновало, как я ко всему этому отношусь. Оставалось оправдываться перед самой собой...

Во время их первого свидания Филипп отвез ее в мотель и, возбудив всеми мыслимыми способами, внезапно, когда у нее начался оргазм, встал и впустил в комнату еще одного мужчину, совершенно незнакомого, который занял место Филиппа, тогда как тот наблюдал за ними со стороны.

— Я сразу поняла, что у него какие-то проблемы, — объяснила она. — Я думала ему помочь, раскрепостить его, но жестоко ошиблась.

События развивались в прежнем русле. Иногда, правда, очень редко, их отношения с Джорданом «были почти приятными и почти нормальными». Но тотчас следовали унизительные и позорные эксперименты.

— Около года назад он начал приводить с собой капитана. Он никогда не называл его по имени, а только капитаном. Я и сейчас не знаю, как его зовут. Мы занимались любовью втроем. Однажды Фил заставил меня надеть генеральский мундир с орденами и со всем прочим, а потом разорвал брюки между ног и велел мне наклониться. Вы понимаете, чего он хотел. В тот раз я сумела отвертеться...

Конечно, обо всех перипетиях эдакой «любви» следовало бы рассказывать в кабинете психоаналитика. И хотя Болану было противно слушать, все же кое-какие сведения об этом загадочном капитане ему удалось получить.

Итак, он выяснил следующее: по меньшей мере год Джордан и Хэрлсон поддерживали тесные дружеские отношения. И не просто дружеские...

— Куда мы направимся теперь? — спросил Гримальди у полковника, когда здание штаба военной базы исчезло из виду.

— Надеюсь, теперь ты назубок знаешь все секретные коды? — осведомился Болан.

Пилот почти всю вторую половину дня провел, зубря различные радиокоды.

— Да, более или менее я в них разобрался.

— Достаточно, чтобы попытаться нанести удар к северу от Форт-Блисса?

Гримальди пожал плечами:

— Ведь мы ничем, кроме жизни, больше не рискуем, правда? Ты считаешь, горячая точка — там?

Болан не сомневался. Три недели назад Мэри Вальдес провела там уик-энд в качестве «гостьи» Хэрлсона и Джордана.

На редкость горячая точка!..

Глава 18

Территория, отделявшая Форт-Блисс от Уайт Сэндза, использовалась в основном для проведения учений военно-воздушных сил. Прямо к югу от Уайт Сэндза находился полигон, где осуществлялись учебные пуски ракет класса «земля-воздух». Благодаря применению целей-ловушек в закрытом воздушном пространстве над Уайт Сэндзом создавались условия, приближенные к боевым. Такие упражнения проводились на протяжении многих дней, а затем полигон пустел.

По сведениям, полученным Розой Эйприл, стрельбища пустовали уже шесть недель. Компьютер выявил еще одну аномалию: две батареи пусковых установок ракет «земля-воздух» направились в этот сектор десять дней назад для проведения боевых стрельб и должны были находиться там и сейчас, хотя никакая официальная программа боевой подготовки не предусматривала запуск ракет.

Впрочем, компьютер выявил интересные данные, касающиеся и других секторов испытательного ракетного центра Уайт Сэндз. Тренировочные полигоны Форт-Блисса располагались ближе остальных. Кроме того, все неопровержимо свидетельствовало, что в том секторе происходило нечто необычное.

Вот почему наиболее логичным Болан счел направиться именно туда.

На нужное место указывали обветшалые здания, прилепившиеся одно к другому в пустыне, к востоку от гор Орган. И снова Болана поразило сходство этого места с логовом бандитов на старом Диком Западе, только на сей раз крепостью была пустынная деревня, и люди, поставленные вне закона, забавлялись с ракетами, а не с револьверами. В лагере можно было отчетливо различить десяток людских фигур. Болан заметил также джип и множество машин для перевозки вооружения и два огромных грузовика с развернутыми подвижными платформами для пусковых установок ракет класса «земля-воздух». Положение усугублялось тем, что подразделения Хэрлсона, несомненно, уже знали об атаке на Тулароза Пик и об исчезновении «Кобры». Кроме того, любой укрепленный лагерь немедленно отреагирует, увидев над собой чужой боевой вертолет.

Нужно еще учитывать, что новости здесь распространяются быстро, и потому, наверняка в Форт-Блиссе уже прослышали о визите важного военного, направленного Белым домом в Уайт Сэндз с секретной миссией.

Короче, Форт-Блисс для Болана и его товарища должен был оказаться крепким орешком.

— Я не могу наладить радиосвязь, — пожаловался Гримальди, когда они приближались к лагерю. — Кажется, они хотят заманить нас поближе.

А это практически исключало внезапность нападения.

— Тем хуже для них, — заявил Болан. — Спускайся ниже и оставайся на малой высоте.

— Но нас подстрелят, как уток, — возразил Гримальди, снижая вертолет и зависая в трехсот метрах над лагерем.

— Главное, Джек, держи ухо востро, — посоветовал Болан.

Настроившись на диапазон коротких волн, он связался с землей:

— Укрепленный лагерь, укрепленный лагерь, я — Летучее Сердце. Мирная миссия. Подтвердите прием.

Болан обернулся к Гримальди.

— Надеюсь, ты правильно расшифровал их код?

— Не самый подходящий момент для сомнений, — нервно отреагировал пилот.

Впрочем, очень скоро лагерь ответил им двумя короткими автоматическими очередями.

— Кажется, это то, что нужно, — облегченно вздохнул Гримальди. — В списке кодов есть знак из двух маленьких кружков. Он обозначает: «согласен». Вероятно, два кружка обозначают выстрелы.

— Ладно, — ответил Болан, — приземляемся. Ты видел артиллерию?

— Еще бы!

Артиллерией Мак называл стрелков, размещенных по периметру лагеря. Они особенно не суетились, однако каждый держал в руках автомат «стоу-нер-6ЗА», и судя по всему, они держали «Кобру» под перекрестным прицелом.

Вертолет мягко приземлился, и Гримальди заглушил двигатель. Затем, расстегнув ремни безопасности, он заявил Болану:

— На этот раз туда пойду я. Думаю, моя физиономия придется им по вкусу больше, чем твоя. Не люблю такие автоматы.

Болан согласно кивнул:

— Будь осторожен, Джек.

— Постараюсь, спасибо.

Из гнезда возле выходной дверцы Гримальди вынул автомат «стоунер» — оружие, аналогичное тому, что сжимали в руках встречавшие их на земле стрелки, — сунул за пояс несколько запасных магазинов к нему. После чего забросил автомат за спину и спрыгнул на землю, намереваясь начать переговоры.

Место явно было неспокойным. Тем более возникала необходимость приземлиться здесь, чтобы убедиться в этом. Если бы эти солдаты-марионетки не ответили на позывные, «Кобра» осталась бы в воздухе и уничтожила весь лагерь, благо, ракеты комплекса ПВО были явно не готовы к запуску, да и просто оказались бы неэффективными на столь малом расстоянии, хотя каждая была снабжена радаром, способным захватить цель — самолет или вертолет — после того, как ее данные были бы введены в систему наведения ракет. Короче, лучше всего было бы уничтожить цель с воздуха.

Однако сейчас «Кобра» стояла на земле, а верный друг Болана, удивительный пилот Джек Гримальди один направлялся в логово хищников.

Когда-то Гримальди вот так же дожидался Болана, шедшего навстречу опасности, и так же переживал...

Что ж, перефразируя пословицу, можно сказать: тот, кто ждет, тоже в какой-то степени умирает душой...

Два типа в засаленных робах вразвалку двинулись к Гримальди, едва тот появился из-за фюзеляжа «Кобры». Оба носили сержантские нашивки и, судя по всему, лишь недавно кончили возиться с техникой: у обоих руки были черными от смазки, а робы покрывали грязные жирные пятна. Каждый имел армейский пистолет 45-го калибра, покоящийся в кобуре на поясе, и глядел на незваного гостя настороженно и недружелюбно.

Гримальди подошел к ним, доброжелательно протянув руку, после чего спросил:

— Ну, вы готовы?

Сержанты замерли на месте, и один из них раздраженно прокричал:

— Что значат ваши хреновые сигналы? Один выстрел — это «да», еще один — это «нет», черт вас подери! Что случилось?

Гримальди в свою очередь остановился и бросил украдкой взгляд по сторонам.

Стрелки сближались, уменьшая зону обстрела. Теперь Гримальди находился в самом ее центре, слева от хвоста «Кобры».

— Нам не удалось связаться с вами по радио, — громко произнес он. — Что происходит?

Из построек, держа пистолеты у бедра, показались остальные солдаты. Это была явно команда механиков, а не обученных пехотинцев. Боевое оружие — «стоунеры» — имела лишь команда стрелков. Вся прочая публика, грязная, пропахшая потом, выглядела достаточно жалко и казалась искренне обескураженной этим визитом.

Один из двух сержантов в перемазанных робах все не унимался:

— Сначала вы командуете нам выключить связь, а потом говорите, что не могли с нами связаться. Вы хоть знаете, что делаете, или нет?

Гримальди медленно двинулся вперед, размахивая руками, как будто хотел перекрыть затихающий шум винтов «Кобры». Парни из команды стрелков, безусловно, тоже были техниками и навряд ли разбирались в тактике наземной атаки. Они подошли еще ближе, пытаясь разобрать, о чем толкуют Гримальди и сержант. Теперь все их внимание сосредоточилось на пилоте, и они напрочь забыли о смертельно опасной «Кобре». Слава Богу, в стратегии ведения наземного боя для Гримальди секретов не было — уже с давних пор она стала для него искусством выживания. И он прекрасно знал, чего дожидается его друг, оставшийся в вертолете и держащий палец на гашетке «Вулкана».

Гримальди безошибочно определил сектор обстрела шестиствольной авиапушки и то место, куда ему нужно переместиться, чтобы не попасть под огонь. Ну, еще немножечко терпения и...

«Вулкан» взревел и послал смертоносную очередь по правой дальней шеренге стрелков. В немыслимом пируэте Гримальди бросился в сторону и выпал из зоны обстрела автоматчиков, вооруженных «стоунерами». Его автомат гулко затрещал и выплюнул свинцовую струю в самую гущу стрелков, которых никак не мог достать огонь «Вулкана».

Менее чем за минуту команда стрелков прекратила свое существование: в живых не осталось ни одного человека.

Оба сержанта, первыми подошедшие к Гримальди, умерли, не сумев даже достать свое оружие. Их грудь буквально взорвалась под ударами 20-миллиметровых снарядов «Вулкана».

В следующую секунду Болан выпрыгнул из «Кобры» со «стоунером» в руках и сумкой с боеприпасами. Оба друга решительно пошли в атаку, но... в плен брать было некого. Впрочем, ни Болан, ни Гримальди в пленных сейчас особенно и не нуждались...

Глава 19

— "Алиса", говорит Страйкер, канал «Браво». Вы меня слышите?

На специальной частоте раздался голос Броньолы.

— Страйкер, говорит «Алиса». Выкладывай.

— Найдите на вашей карте координаты точки «Дельта-4». Это горячая точка, которую мы только что охладили.

— Есть, нашел. «Дельта-4». Там есть что-нибудь для меня?

— Да. Два выводка цыплят на колесах. Ждут последнего привета. Советую тебе ехать прямо туда.

— Хорошо, ими займутся. Где вы сейчас?

— Сейчас пощиплем несушку. На борту все нормально. Конец связи.

Гримальди сообщил в интерфон:

— До Холломана еще 10 минут полета. Что ты рассчитываешь там найти?

— Полным-полно несушек с большими крыльями, — ответил Болан. — Нужно, чтобы они выпустили всех своих цыплят, и заставить их сделать это можно только сверху.

— Они просто помешались на больших вертолетах, — фыркнул Гримальди. — Идиотская затея.

— Идиотская, пока не воплотилась в жизнь, — парировал Болан. — Полная обеспеченность транспортом — это для них основа основ, Джек. Потому что одно дело — таскать оружие внутри зоны Уайт Сэндз, и совсем другое — вывезти его из страны и хорошенько спрятать, прежде чем обнаружат пропажу.

— И все равно — это безумие.

— Конечно. Они такие же придурки, как и тот, которому в один прекрасный день первому пришла в голову мысль угнать самолет. Подобные фокусы срабатывают только потому, что они — чистой воды безумие. Никто даже не задумывается о таких вещах, пока что-либо подобное не случится.

— Да, птички готовы для транспортировки, — произнес Гримальди. — Когда мы наведывались в укрепленный лагерь, ты в ангаре обратил внимание на все детали?

— Разумеется. И что же?

— А то, что они разграничили секторы стрельбы и все в таком же духе. Когда-то я проходил курс подготовки по этой части. И кучи барахла лежали просто для отвода глаз, на случай, если вдруг какой-нибудь шишке вздумается там прогуляться. У парней явно атакующая миссия. И они ее выполнят, если только не получат контрприказ.

— Похоже на то, — согласился Болан.

— А цель этой миссии — в чем она, по-твоему?

— Вероятно, отвлекающий маневр, — задумчиво проговорил Болан. — Или контратака. Сдается мне, операция продумана до малейших деталей, Джек.

— Вот-вот! Тогда почему, когда мы прилетели, они собирались сворачивать этот укрепленный лагерь?

— Вероятно, ускорили свою программу, — объяснил Болан. — А это может означать все, что угодно. Новый статус лагеря, к примеру. Или просто переброску техники в другое место. А может, этот маневр понадобился им, чтобы прикрыть бегство по воздуху.

Трудно сказать наверняка. Я предпочитаю просто полагаться на свое чутье.

Пилот откашлялся и сосредоточил все свое внимание на радиостанции. Станция контроля в Холломане только что связалась с ними.

Болан немного расслабился, рассеянно слушая инструкции по посадке. В этом состряпанном безумцем ералаше оставалось еще много невычисленных элементов.

Безумец был действительно опасен, а афера, устроенная им, представлялась форменным сумасшествием.

Решительным шагом Болан вошел в здание оперативного штаба базы Холломан. Он протянул конверт толстощекому капитану и дал ему время, чтобы вникнуть в смысл прочитанного, после чего распорядился:

— Вызовите сюда ваши команды охраны и безопасности. И в темпе.

Ответственный за охрану прибыл через несколько минут. Ожидая его, Болан приблизился к большому окну, выходившему на летное поле, и обратился к юному офицеру, фамилия которого — Соломон — была выгравирована на значке, который он носил на форменной тужурке.

— Те большие С-141, что стоят там, — для транспортировки груза?

— Да, сэр. Это эскадрилья из состава дивизиона воздушного транспорта, сэр. Для выполнения специального задания.

— Приказ у вас? — осведомился Болан.

— Нет, сэр, но офицер, ответственный за проведение операции, может дать всю необходимую вам информацию. Насколько я понял, произошел сбой во взаимодействии отделов управления. Мы получили последние распоряжения лишь по прилете сюда. Сломались телексы в центре или что-то в этом роде.

— Давно здесь эти самолеты? — спросил Болан.

— Они начали приземляться сегодня утром, с 11 часов. Если вы хотите, можете взглянуть в журнал.

— В этом нет надобности, — отказался Болан. — Другие транспортники тоже прилетят сегодня?

— Сто сорок первые уже все здесь. Но из Доббинса должны прибыть еще два «Супер Трупера». Они передали нам свой план перелета, и мы ожидаем их к пяти часам.

Болан быстро посмотрел на часы: было без десяти минут пять.

— Соломон, я не совсем в курсе, — начал Болан с дружеской улыбкой. — Что такое «Супер Трупер»?

Парень улыбнулся ему:

— Это С-5А, сэр. Его еще называют «Гелэкси» — самая большая транспортная летающая машина.

Болан кивнул.

— Понимаю, понимаю. А Доббинс — это военно-воздушная база возле Атланты, не так ли?