Итак, день был морозный, солнце светило, снег под ногами скрипел. Я шла и не чувствовала мороза. Крепостное право личной зависимости рухнуло в одно мгновенье. Я вздохнула свободно от полнейшей независимости. Я весь бисер слов высыпала перед Мартином, и он зазнался. Да элементарно зазнался. Я грустила минут пять словно потерянная, потом поняла, что все в норме. Нечего было его хвалить. Перехваленный молодой человек быстро испортился. А, может, я этого хотела? Нет, я… Незачем теперь об этом говорить! Проехала я станцию под названием 'Мартин'.
      И мороз быстро охладил мою невольную досаду. Чего мне не хотелось, так это писать и говорить дифирамбы. Я исчерпалась в этом плане, но и ругаться с хваленными мною личностями – не хотелось. Что было, то было, и нет никого.
      На закате морозного дня появился Владимир. Он ждал меня у входных дверей со стороны улицы. Владимир ходил по скрипящему снегу, как маятник и с надеждой во взоре всматривался в выходящих из красивого здания людей. Он знал, что у него есть счастливый соперник – Мартин, и, как почувствовал, что он больше не его соперник. Меня он любил сквозь туман отношений. Владимир ловко подхватил меня под руку и повел вдоль старой аллеи.
      Липовая аллея округа Валет видела много пар на своем веку, и наша пара ей была знакома, еще до эры Мартина. Мы дошли до кинотеатра и остановились. Заснеженная площадь была украшена великолепным подобием ели. Конус с ветками переливался огнями гирлянд всех цветов радуги. Людей рядом не было. Одинокая пара, праздничный конус ели и вечерний мороз. Машины светили фарами вдоль дорог. Новые, великолепные здания ограняли площадь.
      Владимир тронул мою руку, он посмотрел мне в глаза. Но мои глаза уклонились от встречи. Я стояла рядом с ним, но явно отсутствовала. На автомате я выкрутилась из его рук. Я ничего не хотела Владимиру говорить. Я боялась говорить, чтобы не перехвалить его после разлуки. Я пошла вдоль липовой аллеи с корявыми от времени ветвями. Он пошел рядом со мной.
      Перед нашими глазами возник экран. Голубой экран с летающими снежинками, мало отличался от действительности. Я невольно коснулась своей перчаткой голубого экрана. Экран поглотил меня. Владимир пытался войти в экран вслед за мной, но экран его отверг. Я поднялась верх в экране над площадью.
      Мое исчезновение Владимир видел, но ничего не мог сделать. Он был бессилен перед непонятной силой. Ладно бы летающая тарелка забрала у него Марину, но ее благородно унес в холодное небо голубой экран со снежинками. Экран на секунду завис над конусом ели и исчез в темном небе, выше огней домов.
      Одноместный летающий экран мог вместить одного человека, и он выбрал меня. Теперь я сидела в узком кресле, в узкой кабине с прозрачными стенами. Я ощущала полнейшую нереальность происходящего момента. Удивительно, но мне было весьма комфортно. Я видела внизу свет огней города, мелькающие гирлянды автострад. Страх не успел появиться, удивление от нереальности происходящего сменилось вопросом: где я? Но и это вопрос исчез, едва я коснулась рукой в перчатке стены кабины. Нет, я не вылетела из кабины. Прозрачные стены с плавающими снежинками не поглотили меня вновь, я осталась внутри непонятного летательного аппарата.
      Летающий экран приземлился на лесную поляну, среди чудесных елей, и вполне настоящих. Я почувствовала холод и встала с кресла, которое быстро отошло от меня в сторону вместе с экраном внешней стены кабины. Я оказалась в темноте ночи, в старом лесу, с огромными елями. Гигантские шатры окружали меня со всех сторон.
      Из-под шатра ели вышли три гнома в светлых колпаках. Они одновременно поклонились мне. Я вздрогнула от неожиданности, меньше всего я хотела быть Белоснежкой. Гномы окружили меня со всех сторон, и повели по морозной тропе. Среди елей возник маленький дворец с большим количеством шпилей на крыше. Ворота разошлись в разные стороны при нашем появлении, и компания вошла во двор морозного дворца. Я заметила, что шпили на домике напоминают перевернутые сосульки.
      Внутри дома никого кроме нас не было. Плоский монитор висел на одной стене. Я взяла пульт управления, включила экран. На экране появилось лицо с длинными, седыми прядями волос.
      – Марина, меня зовут Платон Платонович. Я президент ассоциации нестандартных летательных аппаратов. Как тебе понравился полет в снежном экране?
      – Понравился, – еле разжимая губы, вымолвила я.
      – Отлично, в этом домике ты пробудешь до утра. Гномы, а точнее лилипуты из нашего отряда испытателей летательных средств уйдут по своим делам.
      Экран погас. Гномы ушли. Свет горел. Я осмотрела странный дом, но не нашла дверей и окон. Их не было. Пульт управления больше не включал экран. Тишина окружила меня со всех сторон. Я невольно легла на единственный диван и случайно нажала на кнопку пульта, лежащего на диване. Над головой появился круглый экран, он засветился, на нем появились знакомые снежинки. Когда снежинки исчезли с экрана, возникло лицо Мартина.
      – Марина, привет! Отдыхай, родная.
      – За что? – вымолвила я.
      – Думаешь, что я зазнался, потому, что ты меня хвалила? Нет, я в норме.
      – Зачем меня сюда привезли? – спросила я удрученно.
      – А ты с кем шла по липовой аллее? С Владимиром. Пришлось вас разъединить таким образом.
      – И это вся моя вина? За это я ночь должна провести одна в лесу в странном дворце с сосульками на крыше?
      – Да, надо быть последовательной в своих отношениях.
      – Это – жестоко! – со слезами на глазах прокричала я.
      Экран на потолке погас, свет ламп уменьшился. Я оказалась в полумгле, но страха у меня не было. Я поняла, что нахожусь под контролем Мартина, и просто уснула.
      Мартин – молодой человек с высшим техническим образованием, владеющий двумя иностранными языками, был специалистом в области облакайдеро – строения. Его внешнему облику мог позавидовать любой Жигало: рост 180 сантиметров, глаза – изумрудные, волосы темные, нос – прямой, приятной формы. Мышцы на теле он поддерживал трехразовыми тренировками в неделю в тренажерном зале, с зеркальными стенами. Вес его был в пределах пятидесяти процентов от роста, то есть кил девяносто. Он любит таинственность, именно она окружала создателей новых летательных объектов.
      Молодой человек работал в корпорации, состоящей из нескольких малых фирм, производящих самые разные части аппаратов. Новый облик летательного аппарата знали единицы, в том числе Мартин. Запуск нового летающего объекта всегда окружен юмором с долей секретности. Мартин был так хорош, что его использовали в частной телевизионной линии для обработки людей, случайно попавших в закрытую область.
      Летательные средства использовали в разных областях. Заказчики – они всегда заказчики и покрыты тайной вкладываемых денег. Учитывая, что через Интернет можно скачать многие тайны, назначение секретных агентов со временем несколько притупилось, но около летательных аппаратов они непременно появлялись.
      Три агента ждали выхода в свет трехместного, трехмерного, трехгранного летательного аппарата, способного взлететь с любого балкона и подоконника. Поэтому агентами были три гнома или точнее лилипута, их малый рост позволял сделать небольшое устройство с крутым двигателем. Они садились в облакайдер, в виде бобслея, с тремя моторами, и вылетали с любого небоскреба. Крылья выдвигались с трех сторон, и облакайдер легко лавировал в потоках воздуха.
      Благодаря многогранности облакайдеров, Мартин не бедствовал. Ему нравилась девушка по имени Марина, обладающая красивой, яркой внешностью и строптивым характером. Она нравилась многим мужчинам и через день получала от них различные предложения. Марина была студенткой последнего курса технического института.
 
      Я проснулась от трехэтажного крика. На меня кричала особа в черном, меховом колпаке, и в черной шубе, в виде песочных часов. Я посмотрела на габаритную молодую даму и не могла сообразить: за что меня ругают? В следующей порции крика прозвучало имя – Владимир. Значит и тут виновата я. Крики и матерая ругань прекратились. Я встала на ноги и оказалась по ухо, кричащей особы, которая неожиданно тихо промолвила:
      – Марина, меня зовут Сирена. Я – девушка Владимира. Да будет тебе это известно!
      – Владимир мне о вас говорил.
      – О, так ты в курсе! Так зачем ты шла с Владимиром? – нервно спросила Сирена.
      – Совершенно случайно наши дороги совпали, и мы прошли метров пятьсот.
      – Да, но эти ваши пятьсот метров постоянно показывали на телеэкране и добавляли о неком новом летательном средстве! По всем каналам телевидения показывали твое исчезновение!
      – Но вы меня нашли? А я и дверей в этой избушке с сосульками найти не могла.
      – Еще бы я не знала этого дома! Платон Платонович – мой отец, – добавила Сирена.
      – Это имя я слышала с экрана, расположенного на стене. Но я не знаю секретов этого дома.
      – Так, деточка! Чтобы больше я тебя рядом с Владимиром не видела, иначе вновь попрошу отца использовать тебя в качестве подопытного кролика.
      – Сирена, мы с Владимиром…
      – Без 'мы'. Владимир, да будет тебе известно, мой Жигало.
      – Он что так низко пал? – удивилась я. – Ведь он был…
      – Ха – ха – ха! – Раскатисто рассмеялась особа в черных мехах. – Я его привела в божий вид. Он холен, красив, накачен, обеспечен!
      – Но откуда у молодой девушки такие деньги? – искренне удивилась я.
      – У меня есть корни, и весьма обеспеченные, это тебе понятно!?
      – Простите, я вспомнила. Ваш папа…
      В это мгновение засветился боковой экран. Благообразный Платон Платонович засмеялся и сказал:
      – Дочь, оставь девушку в покое. Она не трогала твоего Владимира, у нее есть Мартин.
      Тут же на потолке засветился круглый экран, и показалось лицо Мартина:
      – Девушки, не шумите. Все в порядке. Хотите, мы вас прокатим на новом летающем устройстве?
      – Мартин, шел бы ты… – крепко выругалась красавица в черных мехах.
      – Разве девушки так ругаются? – удивилась я.
      – Ха-ха-ха! – рассмеялся седовласый Платон Платонович. – Сирена показывает свои знания во втором языке, и она еще не все сказала.
 
      Стены домика раздвинулись в обе стороны, и мы оказались среди заснеженных шатров елей. На поляну опустился конус с сидениями, расположенными по периметру. Странная кабина была закрыта прозрачным, защитным стеклом. Мы сели с разных сторон конуса. И летающий конус, медленно вращаясь вокруг своей оси, достаточно быстро стал подниматься вертикально вверх. Поляна с домиком из двух половинок осталась в лесной тишине.
      Летающий конус приземлился на городской площади с конусом праздничной ели. Откуда-то набежали репортеры, приехало телевидение. Я и Сирена оказались в центре событий дня. Сирена отвечала репортерам на очень правильном языке, она говорила красиво и без мата, чем очень меня позабавила. Я в очередной раз поняла, как важно владеть бисером слов. Вот ведь может Сирена метать бисер перед репортерами! И я буду метать бисер слов перед Мартином, а куда деваться? Ни в домик же с сосульками.
 
      Платон Платонович – сухопарый, пожилой человек, мог стоять на голове. Он хорошо владел телом, много занимался суставной гимнастикой, легко взбегал по ступенькам. Ему ничего не стоило облиться холодной водой, эту процедуру он проделывал ежедневно. Благодаря физическому совершенству своего организма, он оставался главой корпорации облакайдеров.
      Дочь Сирена меньше всего следовала примеру отца. Она любила теплые ванны с солью и пеной. С удовольствием поедала конфеты из вычурных коробок. Пила ликер, напоминающий кофе со сливками. Как она стала инженером, только Богу известно и ее отцу. Он приложил гигантские усилия, чтобы она окончила учебное заведение, он весь поседел от этой тягостной обязанности. Он тянул ее по жизни, сознавая, что это Сизифов труд. Видимо он был гением в облакайдеро – строения, а на Сирене природа отдыхала, чего он не хотел и не мог осознать.
      Так получилось, что Мартин из двух девушек выбрал одну – Марину. Была в ней та сила мышления, которая увлекала его своей таинственностью. А Сирена была просто смазлива и энергична. Он не лез к девушкам в душу, но оберегал по мере сил, и держал ту и другую в поле зрения. Он никогда не посещал казино, рестораны и бары, крайне редко бывал в театрах и на концертах. Его целеустремленность требовала от него полной отдачи.
      Седой Платон Платонович с удовольствием бы женил Мартина на дочери Сирене, но он понимал, что это нереально. Сирена порядком могла бы ему надоесть в первый же день несдержанностью фраз. Она преуспевала в разговорной речи, а Мартину нужна была более молчаливая особа. С этой точки зрения его привлекала Марина. Мартин не был агентом, он ни за кем не следил, но был вынужден по просьбе старших по чину, вмешиваться в чужую жизнь в пределах телевидения фирмы. Он не носил с собой пистолетов, но знал приемы рукопашного боя, и мог уклониться от случайного удара.
      Тайными агентами и испытателями корпорации облакайдеров были признаны гномы или лилипуты. Платон Платонович, однажды побывав на их концерте, и пришел к выводу, что уникальность маленьких людей плохо используется. Он отобрал десяток лилипутов, которых для всех выдавал за гномов: они носили колпаки на голове для большей убедительности. Для них были созданы курсы широкого профиля. Гномы, осознавая важность своего назначения, учились всерьез и с вдохновением. Для пущей важности их нарекли агентами, хотя два нуля перед их номером не указывали на их опасность для людей.
      И вот тут произошло странное, неожиданное: Сирена, молодая девушка, влюбилась в одного гнома. Он был постоянным лидером среди своих гномов, его авторитет не подлежал проверке. Может, повлияло на Сирену то, что она к ним привыкла. Сочетание высоких и низких людей ее не шокировали. Гном всерьез их отношения не воспринимал, она была такой для него высокой! Он вел с ней светские беседы в благодарность ее отцу. А она все свободное время проводила в корпорации облакайдеров. Взгляды Сирены и гнома при встречах теплели, голоса трепетали. Окружающие их встречи гномы, только улыбались.
 

 
      Любовное межсезонье, жалкое состояние накопления потребительской энергии. Ситуации еще та, и лень и некого любить. Лень в данном случае важнее любви, так не всегда бывает, но частенько. Его великолепный облик я уже замечаю рядом, я уже вижу его немое внимание, но мне еще не верится, еще не хочется тревожить ленивое, вальяжное состояние любовной невесомости. Это еще не кошмар, не наваждение, это еще нечто неосознанное.
      Он рядом. Он все ближе. Он касается моих пальцев. Он смотрит на меня. Он идет рядом со мной. Я его не замечаю, а лишь слегка отмечаю, что Мартин не равнодушен ко мне. И тут я вижу внимание второго мужчины к моей особе, он выполняет все сказанные слова в его адрес, он помнит мои советы! Он не отгоняет меня! Владимир с радостью находится в моей ауре.
      Господи! Вот застоялась кобылка в стойле своего интереса!
      А это кто? Неужели еще и третий мужчина по имени Паша засветился на моем горизонте? Это уже никуда не годиться! Что это мужчин прорвало с их интересами в мой адрес? Неужели почуяли нетронутую особу? Похоже, очень похоже. Вот жизнь! Не знаешь, в какую сторону направить свои стопы. Думай – не думай, а три потенциальных молодых человека – это ничто по сравнению с одним любимым.
      Я запнулась о собственные мысли. Я опустила глаза на ярко – зеленые босоножки. А, что если мужчины реагируют на зеленый свет? Да, я хорошо выгляжу в зеленом топике и юбке, размером в стандартную книжку. А что такого?
      Жара такая! Все и вынули свои тела из тряпок и обнажили их до социально разрешенного минимума. По фигуре обнажена каждая из девушек и женщин. Зрелище для парней и мужчин – выбирай по вкусу!
      Ладно, сейчас не об этом, надо сосредоточиться на одном из трех. На ком? Вот вопрос дня. Зеленеть так, зеленеть! И я украсила ногти зелеными стразами. Круто! Я посмотрела на себя в зеркало, окинула небрежным взглядом с головы до ног, и призналась отражению, что я великолепно выгляжу.
      Вопрос: кто из трех, растаял в моем собственном зеркальном отражении?
      Вот, глупая! А кто из трех был вчера в зеленой одежде? Мартин! Точно, надо его прозондировать. Я мечтательно посмотрела в зеленую даль листвы и нажала на телефон с его номером.
      – Мартин, это я Марина, слушай, ты сегодня очень занят? Для меня ты свободный на всю жизнь? Жду, да сейчас.
      Он закрыл сотовый, повернулся на одной ноге, подпрыгнул, достал люстру ногой, прошелся колесом. И остановился у зеркала. На него смотрели серые, веселые глаза, сияла счастливая улыбка. Он был счастлив! Марина сама ему позвонила! Она его позвала! Какие ножки, какие волосы! И она его ждет! Он стер с лица улыбку, раскрыл дверцу шкафа. Вся одежда моментально стала старой. Вчера у него было все, а сегодня одеть нечего. В зеленом он был вчера, а сегодня, какого цвета надеть одежду? Ей он понравился в зеленом, а если он придет в белом, а ей не понравится? Серое, бежевое, черное…
      Дожил до тупика. В магазин идти поздно, обещал быть сегодня, сейчас, а в чем?
      Уголки губ опустились. Он взял в руки джинсы, белую футболку и стал серым, безликим. Достал кроссовки одни, вторые. Посмотрел на босоножки цвета песка. Тяжело вздохнул. И это он? Он, который ударом локтя открывает любую консервную банку? Посмотрел за окно. Солнце сияло, листва шевелилась. Он стоял. Его стальная машина издала звуки тревоги. Он махнул рукой и выскочил за дверь, забыв об одежде, его звал автомобиль. Сел за руль. Смахнул зеленую пыль. Душно. Включил кондиционер. И мир поплыл перед его глазами…
      – Вот так-то лучше, – сказал мужчина, сидевший на заднем сиденье, – отдохни, дорогой, а то он к Марине собрался. Не для тебя она, не для тебя.
      Мартин уснул от приложенной к его лицу салфетки со снотворным, с откинутой назад головой. Незнакомец вышел из машины, прошел метров тридцать, сел в свою машину и поехал к Марине.
      – Марина, – заговорил он с ней по телефону, – так кого ты сегодня ждешь?
      – Тебя Владимир!
      Умница, – подумал Владимир, – быстро соображает, вот если бы не прослушал ее переговоры. Так ждала бы Мартина, а сказал:
      – И это правильно, выходи, я скоро подъеду к твоему подъезду.
      Я еще раз посмотрела на себя в зеркало, мелькнула мысль о Мартине и исчезла. Я посмотрела во двор сквозь полупрозрачную ткань, увидела высокий джип Владимира и вышла судьбе навстречу.
      Владимир посмотрел на Марину, открывающую дверь подъезда. В проеме появились ровные, длинные ноги в босоножках на тонкой, высокой танкетке, с зелеными ремешками. Миниатюрная юбка открывала и ноги и пуп. Сверху закрывал грудь маленький топ. Он покачал головой, как бы говоря: ну и ну, потом махнул головой сверху вниз, в знак приветствия и открыл ей дверцу машины.
      – Привет, классно смотришься, волосы еще больше выросли, скоро будешь их вместо одежды носить.
      – Здравствуй, Владимир! Куда едем? Только недалеко, уж очень жарко.
      – У меня в машине прохладно, не заметила?
      – Заметила, дует со всех сторон. Что это у тебя за охлаждение в жаркий день?
      – Стерео кондиционер. Новинка. А ты сегодня Мартина ждала, оделась в зеленую одежду, как он вчера, видел я, как он около тебя крутился. Пропусти его! Слышишь, пока советую, а там видно будет.
      – Не пугай. Я одна. Ко мне претензий быть не может.
      – Не тебе судить. Ты – моя женщина, а я не люблю страдать от ревности, так ты не давай мне повода!
      – А я этого не знала! Не помню, чтобы ты мне говорил о любви.
      – Это еще, что такое? Какая любовь? Ты – моя, и вся любовь.
      – Живем – то мы врозь. Я сама по себе, – сказала я и посмотрела в зеркало.
      – Не была, так будешь, ситуация исправима. Мне твой антураж подходит, мою новую машину не портит. Прощаю тебе юбку, длиной в мою ладонь.
      – Ты ничего не перепутал? Ты же меня слушал, ты выполнял мои требования, а сейчас командуешь?!
      – Время подчинения прошло, теперь руковожу я. Ты – моя женщина! – со смаком сказал Владимир.
      – Останови, проехали! – вскричала я.
      – Села в машину, терпи меня, это святое правило вождения на дорогах. Я – за рулем!
      – Больше не сяду, – сказала я мрачно.
      – Я тебе покажу мое орлиное гнездо, и ты сменишь гнев на милость. Немного осталось.
      Я посмотрела в окно, за окном мелькали машины. Дома. Крикнуть некому.
      Не поймут девушку из чужого джипа. Я закрыла ладонями голые колени.
      – Ты еще волосами их прикрой, – съязвил Владимир.
      – И прикрою, – я наклонила голову на колени, волосы закрыли ноги.
      Владимир взял руль в левую руку, а правой рукой сдавил мне шею:
      – Сядь нормально, держи спину ровно! – крикнул он стальным голосом.
      Я села ровно, лицо мое было непроницаемо. Мы оба замолчали.
 
      Джип остановился у нового высотного дома. Мы вошли в фойе подъезда, отличавшимся современным великолепием. Проехали на лифте до последнего этажа. Вышли на крышу. Как оказалось, его орлиное гнездо было то, что надо. Хитроумное заграждение по периметру надежно охраняло покой. В орлином гнезде сверкала вода, по периметру можно было сидеть.
      Я сняла обувь, макнула пальцами воду.
      – Можно купаться, никто не увидит тебя, – сказал спокойно Владимир.
      Солнце грело на крыше сильнее, чем на земле. Я сбросила зеленую одежду, и вошла в орлиный бассейн. Десять метров в диаметре таков был бассейн на крыше.
      Мне уже не хотелось выяснять отношения, слишком круто было в орлином водоеме.
      Я спокойно плавала в бассейне
      – Одежду сними, – услышала я сквозь нирвану своего состояния.
      Я подплыла к бортику, сбросила с себя две полоски и продолжила купанье. Во мне не было возмущения, во мне было странное умиротворение.
      Владимир сбросил одежду и поплыл от меня в противоположную сторону. Он плавал без одежды и ко мне не приближался. Во мне появился азарт, и я поплыла к нему навстречу, я прильнула к нему всем телом, по мне прошла конвульсия элементарного женского желания. Он оттолкнул меня.
      Я не обиделась, а стала подпрыгивать в воде, грудь сотрясала воздух и погружалась в воду. Он отвернулся. Я подплыла сзади, обхватила его тело. Он резко повернул лицо. Улыбка Владимира поразила, она была не открытая, а омерзительная, он был страшен! Это был не Владимир! Промелькнула мысль, что это оборотень в облике Владимира!
      Я быстро поплыла к одежде. Но над одеждой стоял мужчина со свирепым выражением лица. Я не испугалась, не закричала, а вышла и села на бортик бассейна. Мокрые волосы прилипли к телу. Зубы стучали то ли от холода, то ли от страха. Владимир и его приятель на моих глазах превратились в двух буйволов. Я потеряла сознание.
      Я очнулась в кромешной темноте под звездным небом на дне пустого бассейна, на надувном матрасе, никого рядом не было. На мне одежды не было, на груди в золотом обрамлении одиноко светил желтый сапфир, вбирая в себя образ луны. Я дрожала от холода, но была абсолютно спокойна.
      Я обошла пустой бассейн, в надежде найти полотенце или одежду, меня знобило. Я подошла к ограждению. Внизу сиял огнями город, надо мной сияли звезды, я сверкала наготой. Я обошла место своего заточения, пытаясь, найди вход или выход, но ничего не нашла.
      Голая баба в клетке на крыше, – подумала я без эмоций.
      – Марина!!! – услышала я истошный крик Мартина.
      – Мартин, я на крыше! – крикнула я в ответ.
      – Я спасу тебя!
      – Быстрее!
      Наши голоса звучали в тишине ночи оглушительно громко.
      Мартин позвонил в МЧС. Спасатели не заставили себя ждать, вертолет снял голую женщину с крыши.
      Меня завернули в простыню, и только тут я разрыдалась.
      – Не реви, Марина, тебя Владимир посадил в клетку, а меня усыпил в моей же машине, вот я и поехал искать тебя к его дому.
      Я подняла глаза и увидела глаза третьего мужчины, Паши, это он протянул мне спасательную простыню.
 
      Владимир не изверг, но что-то садистское ему присуще. Ревность и неуважение он наказывал. Зачем ему это нужно? Знать бы зачем. Ему очень понравилась Марина, он перед ней первое время пресмыкался, до такой степени ему хотелось к ней приблизиться. А потом захотелось взять реванш за вынужденное унижение. Такой он человек. А человек ли он? Внешне он человек, но лишенный обаяния. В нем жила физическая аномалия. Он хотел, он вызывал желание женщины и после этого совершал подлость очищения и мщения.
      А если он не бык, а буйвол? Да, да он буйвол, с холкой и без чистого секса. А эта Марина спутала все его карты. В нем проснулось желание, но он сбежал от нее с оскалом на зубах. Он спустил воду из бассейна, положил ее на надувной матрац и ушел вместе с таким же буйволом как он. Вдвоем им легче тащить тяжесть жизни. Его друг неплохо готовит, он убирает в новой квартире, которую они купили на двоих. Этот бассейн – идея его друга. У них хороший бизнес, баб они не содержат и деньги у них всегда есть.