Глава 37

– С возвращением! – Йена вышла навстречу экипажу и крепко обняла Мэриан. – Как я понимаю, ты теперь леди Мэриан Ренбурн.

В первый момент Мэриан растерялась. Она даже не подумала о том, что у нее теперь новая фамилия.

– Да, наверное, так.

Доминик улыбнулся ей с такой теплотой, что у нее мурашки пробежали по спине. Возвращение в Шропшир прошло легче, чем дорога в Лондон, – раньше она не предполагала, сколько приятных вещей можно позволить себе в экипаже…

– Мэриан прекрасно перенесла пребывание в Лондоне, – объявил Доминик. – Мне даже показалось, будто она сказала – правда, когда мы уже отъехали на безопасное расстояние, – что, может быть, ей захочется приехать туда еще.

– Но не слишком скоро, – заметила Мэриан строгим тоном.

Нет, она, конечно, не успела полюбить город, но с удовольствием проводила время в компании Ребекки, Кеннета и их детей. Ей даже начала нравиться атмосфера радостного возбуждения, составлявшая такую же неотъемлемую часть Лондона, как копоть и смог. Следующая поездка в столицу, конечно, пройдет для нее намного легче.

Весело смеясь, они вошли в дом. К тому времени как подали чай, из конюшни пришел генерал Эймс.

– Ну, дело сделано?

Он пожал руку Доминику, поцеловал новобрачную. От него пахло лошадьми. Этот запах им всем нравился.

Вначале шла легкая беседа ни о чем, за чаем со смородиновыми пирогами Наконец Йена отставила чашку и взглянула на Мэриан:

– Лорд Грэм помчался в Гретна-Грин в надежде поймать тебя, Мэриан. Его попытка не увенчалась успехом, и он вернулся в Уорфилд. Сейчас он ждет тебя там.

Мэриан кивнула. Дядя прекрасно знает, что она не сможет долго прожить вдали от Уорфилда.

– Спасибо за информацию, – серьезно проговорил Доминик. – Я все время думал о том, что может предпринять лорд Грэм.

Йена опустила глаза. Щеки ее порозовели.

– Камаль держал нас в курсе дела. Как видно, их отношения с Камалем развиваются, поняла Мэриан.

– А как наши дамы? Нормально себя чувствуют?

– Да. Обе очень обрадовались, узнав, что ты сбежала с Домиником, чтобы обвенчаться. Они одобряют твой выбор.

Мэриан заметила едва уловимое напряжение в лице мужа. Он больше не упоминал о душераздирающей сцене с братом, однако она все время чувствовала его боль. Иногда она задавалась вопросом, сможет ли он когда-нибудь простить себе то, что сделал.

– Ну и что теперь? – спросил генерал.

Мэриан и Доминик обменялись взглядами. Они обсуждали все это в дороге и сошлись на том, что лучше всего действовать напрямую.

– Мы намерены вместе поехать в Уорфилд и были бы очень вам признательны, если. бы вы поехали с нами в качестве представителя магистрата. Я могу вести себя как абсолютно нормальная дама, причем достаточно долго, чтобы убедить его, что необходимость в опеке отпала.

– Я тоже поеду с вами, – сказала Йена. – Чем больше людей выступят в поддержку Мэриан, тем лучше. Генерал кивнул:

– Грэм упрямец, но не дурак. Как только до него окончательно дойдет, что леди Мэриан вполне нормальна, вашим проблемам конец.

Мэриан наморщила лоб:

– Скажите, достаточно ли нормально говорить и нормально одеваться, чтобы убедить людей в том, что я не душевнобольная, после того как все столько лет считали меня сумасшедшей?

– Думаю, этого достаточно. Если ты говоришь и одеваешься, как леди, значит, ты и есть леди по определению – Доминик сухо улыбнулся. – А ты к тому же богатая наследница Это означает, что ты не сумасшедшая, а просто очаровательно эксцентричная.

Все остальные согласно кивнули. И все же Мэриан это не вполне убедило. Похоже, возвращение домой будет не таким уж легким.

На следующее утро, сразу после завтрака, все двинулись в Уорфилд на четырех великолепных лошадях генерала Эймса. Мэриан ехала рядом с Домиником. Голова высоко поднята, волосы собраны в узел под шляпой, лицо спокойное, непроницаемое. Ребекка дала ей свой костюм для верховой езды, так что она могла пользоваться дамским седлом и теперь выглядела настоящей леди до кончиков ногтей. Лишь тот, кто очень хорошо знал ее, смог бы заметить, что она напряжена, как туго заведенная часовая пружина.

Подъехали к воротам Уорфилда. Мэриан позвонила. Привратник вышел из своего аккуратного домика у ворот.

Мэриан наклонила голову:

– Добрый день, Уолтер. Тот опешил:

– Леди Мэриан?!

– Да, конечно.

Он продолжал смотреть на нее, открыв рот. Она улыбнулась:

– Ворота, Уолтер.

Привратник поспешно снял засов и распахнул ворота. Всадники въехали в имение и вереницей двинулись по подъездной дорожке. В голове у Доминика звучало что-то похожее на армейские барабаны во время марша. Неудивительно – они ведь готовятся к схватке.

Отчего же он так волнуется? Ведь никакой серьезной угрозы быть не может. На их стороне непререкаемый авторитет закона в лице генерала Эймса. Поразительно, как изменились обстоятельства, оттого что они теперь муж и жена У него отлегло от сердца, когда он увидел на ступенях крыльца лорда Грэма, вышедшего им навстречу без оружия. Доминик еще не забыл его угрозы при их предыдущей встрече, когда Грэм вышвырнул его из Уорфилда.

Пронзительный взгляд Грэма скользил с одного из всадников на другого. За спиной полковника возникли миссис Марке и миссис Ректор. Дамы остановились на самой верхней ступеньке у входа.

Грэм заговорил с едва сдерживаемой яростью.

– Ваша наглость просто поразительна, Максвелл! Я искал племянницу по всей Англии. Генерал Эймс, знаете ли вы, что тут творил этот дьявол? Вряд ли вам об этом известно, иначе вы не приехали бы вместе с ним.

Доминик затаил дыхание. Мэриан грациозно спешилась и подошла к дяде. Выпрямилась, расправила плечи, глядя ему прямо в глаза.

– Вам следует обращаться ко мне, дядя, а не к моему мужу и друзьям.

Кровь отхлынула от его лица.

– Боже правый! Так ты можешь говорить!

– Разумеется. – Мэриан перевела взгляд на пожилых дам: – Здравствуйте, миссис Ректор и миссис Маркс. Надеюсь, вы не слишком обо мне тревожились.

– Сначала мы очень беспокоились, – призналась миссис Маркс.

Миссис Ректор, стоя рядом с ней, сияла от счастья. В окнах дома виднелись удивленные лица примерно десятка слуг. К вечеру все в Шропшире будут знать, что леди Мэриан находится в здравом уме и прекрасно владеет собой.

– Н-н-но… – заикаясь проговорил Грэм, – если ты можешь говорить… почему же ты молчала?

– Мне нечего было сказать. – Мэриан отдала поводья лакею, смотревшему на все происходящее широко раскрытыми глазами. Голос ее зазвучал резче: – Но сумасшедшей я никогда не была. Возможно, вы действовали с наилучшими намерениями, и все же мне не нравится, когда меня силой увозят из дома и запирают в сумасшедшем доме. И при этом еще угрожают моему будущему мужу. Надеюсь, ничего подобного больше никогда не произойдет.

– Учитывая твое тогдашнее поведение, ты вряд ли можешь обвинять меня. Я подумал, что тебе требуется помощь моя и доктора.

Ее взгляд показывал, что она очень даже могла бы обвинить его, но решила не делать этого. Обернувшись к своим спутникам, она заговорила спокойным тоном, словно каждый день ездила кататься верхом с друзьями:

– Заходите же, прошу вас. Будем пить кофе. Появился другой слуга и увел лошадей. Мэриан и все остальные начали подниматься по ступеням на крыльцо. Доминик улучил минуту и шепнул ей на ухо:

– Прекрасно сыграно! Осталось совсем недолго. Она кивнула, все еще напряженная, однако прекрасно владеющая и собой, и ситуацией.

Грэм явно старался приспособиться к новым обстоятельствам. Когда все уже сидели в гостиной, он заговорил с натянутой улыбкой:

– Я прошу прощения за все неприятности, которые причинил тебе, Мэриан. Но… я считал, что проявляю заботу о тебе… так, как желал бы мой брат.

Мэриан, по-видимому, решила, что извинений достаточно. Одарила дядю обворожительной улыбкой, медленно стягивая перчатки.

– Я понимаю, дядя. Не будем больше об этом говорить. Мне повезло, что у меня были два столь добросовестных опекуна.

Атмосфера разрядилась окончательно, когда в гостиную вбежала Роксана, виляя хвостом, вне себя от радости. Мэриан наклонилась к собаке.

Миссис Маркс не сводила глаз с обручального кольца Мэриан.

– Замужество пошло тебе на пользу, Мэр… леди Максвелл. Ты еще никогда так хорошо не выглядела.

Мэриан переглянулась с Домиником и поднялась. Это они тоже успели обсудить по дороге домой.

– Я не леди Максвелл. Я леди Мэриан Ренбурн. Мой муж, которого вы успели хорошо узнать и полюбить за то время, что он жил здесь, – Доминик Ренбурн, брат-близнец лорда Максвелла.

У обеих дам перехватило дыхание. У Грэма от удивления вытянулось лицо.

– Что-что?! Вы хотите сказать, что Рексэм всучил моей племяннице младшего сына?!

– Мой отец ничего не знал о подмене, – ровным голосом проговорил Доминик. – Он и сейчас об этом не знает. Сегодня вечером я напишу ему и сестре.

Он собирался отправить письмо еще из Лондона, но потом решил подождать, посмотреть, как будут разворачиваться события в Уорфилде.

Миссис Маркс нахмурилась:

– Как он мог не знать? Они с вашей сестрой провели здесь два дня.

– У отца плохое зрение. И к тому же он ожидал увидеть тут Максвелла. У Люсии зрение в порядке, поэтому она сразу меня узнала. Я попросил ее никому ничего не говорить – уж слишком неловко все получилось.

– Действительно, получилось неловко, – сухо заметила миссис Маркс. – Я слышала о том, что дети иногда забавляются подобным образом, но ни разу не видела, чтобы взрослый человек посылал вместо себя брата ухаживать за своей невестой.

Доминик улыбнулся своей самой обезоруживающей улыбкой. Они с Мэриан уже приготовили объяснение, наполовину состоящее из правды, наполовину – из выдумки.

– Между близнецами часто существует… особая связь. Когда мой брат впервые увидел Мэриан, у него возникло инстинктивное ощущение, что мы с ней подходим друг другу. Он уговорил меня во второй раз приехать вместо него и пробыть здесь подольше. Я согласился очень неохотно, именно из-за того, что это означало обман. Но Максвелл умеет уговаривать.

– Доминик почти сразу сказал мне, кто он такой, – серьезно произнесла Мэриан. – Честно говоря, лорд Максвелл мне не понравился. Хотя внешне они очень похожи, Доминик совсем другой.

Она взглянула на него с обожанием. Да у этой плутовки задатки настоящей актрисы!

А вот теперь, слава Богу, Доминик мог сказать чистую правду:

– Я и сам не ожидал, что влюблюсь в Мэриан. Но я в нее влюбился, и… – Он развел руками, показывая, что любовь все изменила самым неожиданным образом.

Объяснение, конечно, не слишком убедительное, однако Кайл вряд ли будет возражать против такого. Он будет выглядеть полным идиотом, если решится рассказать правду о том, как и почему произошла подмена. А Кайл очень не любит выглядеть смешным.

– Ах, какая удивительная история! – воскликнула миссис Ректор. – Ну просто в духе миссис Радклиф[7].

Доминик кинул на нее быстрый взгляд. Ему показалось, что он уловил иронию в ее тоне. Однако она смотрела невинными глазами. Если она и не поверила в его версию, то ничем этого не показала.

Грэм, очевидно, все еще негодовал по поводу того, что Мэриан оказалась женой младшего сына графа. Но, видя, что и дамы, и Эймсы, и сама Мэриан приняли это как должное, решил оставить эту тему. Он заговорил примирительным тоном:

– Итак, наследница Уорфилда вышла замуж. Я думаю, в честь этого события надо устроить праздник для наших арендаторов и всех соседей.

Миссис Ректор просияла:

– О да! Это старая семейная традиция, Мэриан.

– И что это будет за праздник? – осторожно спросил Доминик, понимая, как тяжела для Мэриан роль благовоспитанной леди.

– Вечер накануне Иванова дня уже совсем скоро, через несколько дней. Прекрасный повод устроить пикник с костром: Если повезет, может быть, и Эмуорт с женой приедут, и ваши родственники, Ренбурн. Ведь на свадьбе никому из нас побывать не удалось.

Доминик взглянул на Мэриан. Может быть, оттого что она столько лет молчала, они прекрасно научились понимать друг друга без слов. Он вопросительно приподнял бровь. Она кивнула, думая о том, что всегда сумеет ускользнуть незамеченной, если слишком устанет от толпы.

– Да, это будет чудесно. Если миссис Марке и миссис Ректор не возражают.

– Последнее слово за леди Мэриан. Ей больше не нужны ни опекунши, ни компаньонки.

Теперь, когда радостное возбуждение по поводу неожиданного возвращения Мэриан прошло, в глазах миссис Маркс появилась тревога. И неудивительно – жизнь в Уорфилде была сущим раем для двух бедных вдов.

– Вы моя семья, – тут же откликнулась Мэриан. – Уорфилд и ваш дом тоже. – Она переводила взгляд с миссис Маркс на миссис Ректор. – Я очень надеюсь, что вы останетесь здесь.

Миссис Маркс почувствовала облегчение. Миссис Ректор встала с места, порывисто обняла Мэриан.

– Благослови тебя Бог, дитя мое. – Она вернулась на свое место. – Эдит, может быть, нам переехать в Дауэр-Хаус, чтобы у молодых было больше свободы?

– Это можно обсудить позже, – обернулся к ней Доминик. – А сейчас надо подумать о празднике. Иванов день меньше чем через неделю.

Опустошив два кофейника, они все спланировали. В основном в этом участвовали дамы, включая Йену Эймс. В Индии она выполняла роль хозяйки в доме отца и теперь могла дать немало ценных советов по поводу того, как за короткое время организовать большой прием. Прежде всего решили послать приглашения в Дорнлей и Бриджтонское аббатство. Доминик сомневался, что отец приедет. Скорее всего, узнав о подмене жениха, он разъярится не меньше Грэма. И все же приглашения Ренбурнам надо послать обязательно.

Покончив с кофе и планами на будущее, Эймсы откланялись. Как только за ними закрылась дверь, Грэм тоже встал, объяснив, что ему необходимо заняться корреспонденцией. Доминик, однако, подозревал, что на самом деле он хочет остаться один, чтобы обдумать все, что произошло. Такая резкая перемена в поведении «сумасшедшей» племянницы, конечно, воспринимается болезненно.

Обе дамы удалились в утреннюю гостиную заниматься вышиванием и, разумеется, посплетничать. Доминик с Мэриан и Роксаной остались в холле. Доминик обнял Мэриан.

– У тебя все прекрасно получилось, моя фея! Победа далась абсолютно без крови. Все приняли тебя как хозяйку Уорфилда.

– С помощью моих друзей. – Она скинула с ног ботинки для верховой езды, стянула чулки. – Наконец-то!

Вынула из волос шпильки, стряхнула шиньон, сбросила с плеч жакет и устремилась в глубь дома. Доминик в первый момент остолбенел, потом кинулся за ней.

Мэриан рванулась в сад. Подняв восхищенные глаза к высокому небу Шропшира, сбежала по ступеням в цветник. Ее необыкновенные светлые волосы колыхались за спиной. Роксана с громким лаем бежала за ней по пятам. Лондонская леди в одно мгновение снова превратилась в дикарку, которая с первого взгляда покорила сердце Доминика.

Он бежал за ней по цветнику, ощущая такое же радостное возбуждение. Все эти сады стали для него знакомыми, как линии на собственной руке. Он держался позади Мэриан, не пытаясь догнать ее. Любовался ее гибкой летящей фигуркой.

Они выбежали на небольшую поляну в дикой части сада. Мэриан опустилась на мягкую траву, не заботясь о шикарном костюме для верховой езды.

– Как чудесно снова оказаться дома! Доминик бросился на землю рядом с ней. Роксана с довольным видом легла с другой стороны.

– Как на твой взгляд, Уорфилд изменился?

– Он стал еще лучше. – Она легла на спину, с наслаждением вытянулась. – Иногда, наверное, стоит уезжать, чтобы потом насладиться возвращением домой. Может быть, когда-нибудь мне захочется попутешествовать. Увидеть Рим, Вену, Афины. – Неожиданно она рассмеялась. – И может, быть, когда-нибудь я напишу книгу о том, как составлять букеты – такие, которые мало кто сможет понять и оценить.

– Возможно, ты откроешь новую моду. – Он вспомнил о том, что им надо обсудить еще одну тему. – А как ты относишься к детям? Обычно они появляются довольно скоро после свадьбы.

Она нахмурилась. Глаза ее потемнели. Расстроенный, Доминик вспомнил, что она уже много лет не общалась с деть-, ми, так что ей, наверное, нелегко представить себя в роли матери. Остается только надеяться, что у нее нет чувства ненависти к самому понятию семьи.

– Это моя вина. Нам следовало обсудить это раньше. Но, думаю, еще не поздно. Существуют способы предотвратить рождение ребенка, если ты, не хочешь его иметь.

Она села, скрестив ноги, с расстроенным выражением лица.

– Наверное, я предпочла бы немного подождать. Но меня беспокоит другое. Я… я… вспоминаю какой-то обрывок разговора о рождении ребенка. Какой-то спор. Никак не могу вспомнить, когда это было и кто говорил.

– Может, кто-нибудь из горничных, которую осуждали за то, что забеременела без мужа?

– Не-е-т. Это произошло давным-давно. Много лет назад. И там звучала такая злость…

Да, видимо, слишком много злости, если она до сих пор вспоминает тот эпизод с такой тревогой. Он взял ее руку.

– Это воспоминание отравляет тебе всякую мысль о ребенке?

Она пожала плечами:

– Да нет, это не имеет значения. Просто промелькнула мысль. – Она наклонила голову набок, задумалась. – Я никогда не думала о том, чтобы иметь детей… Наверное, это весело. Как щенки или котята.

– Только ты могла такое сказать.

Он воспрял духом. Может быть, Со временем ей так же захочется иметь детей, как и ему.

Он наклонился и поцеловал ее. Ее губы, сладкие как мед, прильнули к его рту. Она пощекотала его. Он засмеялся и стал искать чувствительные к щекотке места на ее теле. Вначале они раздевали друг друга как бы играя? но постепенно поцелуи и ласки становились все более страстными, и наконец они слились свободно и радостно. Никакие тени больше не омрачали их соединение. Она казалась языческой принцессой в своей великолепной наготе, на сочной траве, усыпанной маргаритками. Богиня, от одного вида которой он просто таял от страсти. Таял и растворялся.

Потом они лежали обнявшись под ласковыми лучами солнца, с трудом переводя дыхание. Доминик гладил ее волосы. Когда он заговорил, голос его звучал хрипло от едва. сдерживаемого волнения.

– Я люблю тебя, Мэриан. Люблю быть с тобой, люблю того человека, которым становлюсь рядом с тобой.

Она закрыла глаза, однако он успел заметить промелькнувшую в них тревогу, а может быть, неловкость… Неужели она никогда не сможет ответить на его чувство? Неужели для того, чтобы понять, что такое любовь, надо вырасти в нормальном человеческом обществе, пройти через все стадии ухаживания и брака?

Внезапно пришла другая мысль, обдавшая его ледяным холодом: Мэриан больше в нем не нуждается. Их брак дал ей необходимую защиту. Теперь она признанная хозяйка Уорфилда, который любит больше всего на свете.

Он прижал ее к себе, стараясь не думать о своем обещании оставить ее, как только она об этом попросит. Но ведь не сейчас же это случится. Она хорошо к нему относится. Она доверяет ему настолько, что разделила с ним Уорфилд. И Наниматься с ним любовью ей, несомненно, нравится.

Однако узы любви, привязанности и преданности, скрепляющие брак, ей неведомы, это вне пределов ее восприятия. Возможно ли, что наступит такой день, когда ей больше не захочется видеть его рядом? Возможно ли, что когда-нибудь она потеряет контроль над собой и прогонит его? После того как угаснет самая жаркая страсть, не захочет ли она попробовать того же с кем-нибудь другим? Не заведет ли себе любовника? Если такое случится, он сам уйдет, добровольно.

Он приказал себе остановиться. Мэриан – страстная любовница, и он ей, конечно же, небезразличен. Придется жить сегодняшним днем. Если у них появятся дети, связь между ними станет крепче. И даже если в каком-нибудь порыве ярости она его прогонит, то ведь потом всегда может позвать обратно.

Облако закрыло солнце. Доминик обвился вокруг нее, прикрыл со всех сторон. Они ведь не только любовники, но и друзья.

Он будет молить Бога, чтобы этого оказалось достаточно.

Глава 38

Отец с сестрой вернулись в Дорнлей! Проклятие. С вершины холма, верхом на лошади. Кайл хорошо видел дом и сразу заметил, как подъехал экипаж, из которого вышли Рексэм и Люсия. Он быстро развернул коня и поскакал в противоположном направлении. Он уже прожил несколько дней в полном покое и одиночестве, но, как оказалось, все еще не был готов с кем-то общаться.

Кайл долго размышлял, стоит ли ему первому сообщить им новость о том, что Доминик увел богатую невесту, предназначавшуюся для наследника Рексэма. Нет, пожалуй, все-таки не стоит. Ведь тогда ему придется выслушивать вопли разъяренного отца. Кроме того, воспоминания об этом все еще причиняют ему боль.

Ярость, охватившая Кайла в Лондоне, постепенно утихла, оставив после себя чувство изнеможения и пустоты. Рано или поздно ему придется что-то решать… что-то делать. Но черт его побери, если он знает, что именно!

Некоторое время ему удавалось избегать встреч с отцом и сестрой, благо места в Дорнлее было более чем достаточно. Однако на второй день вечером, вернувшись к себе после длительной прогулки по горам и холмам, он застал в своей комнате Люсию. Она сидела в его любимом кресле с книгой в руках. – Поздно бежать, я тебя увидела.

Первой мыслью было повернуться и уйти. Уж от сестры-то он всегда убежит. Однако… бегать, как белка, в своем собственном доме? Недостойно. Кайл вошел в комнату.

– Мне следовало запереть дверь перед уходом. Люсия закрыла книгу и отложила в сторону.

– Ты же не можешь прятаться от нас до бесконечности. Я по крайней мере на твоей стороне.

Он швырнул шляпу через всю комнату. Она попала точнехонько на угол спинки резного деревянного стула.

– Это что же, ты готова послать Доминика куда подальше?

– Нет, я и на его стороне тоже. Я готова поддержать вас обоих. Тебя я, конечно, знаю лучше, но Доминик мой брат, как и ты.

Кайл едва удержался от злобного выпада. Не стоит горячиться – он в ссоре с Домиником, а не с Люсией.

– Ты знаешь, что он сделал? Она кивнула.

– Сегодня от него пришли письма для меня и отца. Папе сообщили официальную версию о том, как все произошло. Мне Дом рассказал всю историю, потому что я ему помогла, и он считал, что я заслуживаю того, чтобы знать правду. – Она смотрела на брата, нахмурив брови. – Он написал, что ты явился сразу после венчания и что ты… очень расстроен этим неожиданным известием.

– Как выразительно!

Сжав зубы, Кайл подошел к висящему на стене шкафчику и взял графин с бренди. Он принес его сюда, наверх, в первый же вечер после приезда, чтобы всегда иметь под рукой этот эликсир забвения. Налив себе большую порцию, он уже собирался поставить графин обратно в шкафчик, когда услышал голос Люсии:

– А мне ты не предлагаешь выпить? Он обернулся:

– Ты еще слишком молода для бренди. Она иронически изогнула брови:

– Я совершеннолетняя и, кроме того, собираюсь замуж. Думаю, вполне могу позволить себе немного спиртного.

Он молча – плеснул ей бренди, совсем чуть-чуть, подал бокал. Растянулся в другом кресле, не таком удобном.

– Надеюсь, ты зашла не для долгой сестринской беседы. Я сейчас не в настроении.

– Да, это я уже поняла, – Она осторожно отхлебнула из бокала. – Ты знаешь о том, что мы с папой заезжали в Уорфилд, когда Доминик играл там твою роль?

Кайл весь напрягся.

– Боже правый! Значит, Рексэм уже давно знает об обмане?

Люсия покачала головой:

– Ты же знаешь, что он из тщеславия не хочет носить очки. Он так ничего и не понял. Доминик прекрасно тебя имитирует. Я-то, конечно, сразу заметила, что это не ты. Но потом Доминик мне все объяснил. Рассказал, почему он там оказался, и попросил не выдавать его. – Она поймала взгляд Кайла. – Я согласилась на это ради вас обоих.

Кайл невольно поморщился, представив себе, что должен был почувствовать Доминик, когда его родственники неожиданно нагрянули в Уорфилд. Наверное, в первый момент ему захотелось бежать без оглядки.

В первый раз Кайл задал себе вопрос о том, что же произошло в его отсутствие. Наверное, все пошло не так, как они задумали. Пытаясь подавить любопытство, он снова опустился в кресло.

– Ну, хорошо, говори, что собиралась сказать. Ты ведь не уйдешь, пока все не выскажешь.

– Совершенно верно. Ты должен знать всю эту историю. Кайл разглядывал свой бокал, восхищаясь тем, как свет от свечи преломляется в золотистой жидкости.

– Доминик не просил меня успокоить? Он ведь наверняка знал, что из этого ничего не получится.

– Поэтому он об этом и не просил. Это мое собственное решение. Я не могу смириться с мыслью о том, что мои братья разошлись на всю оставшуюся жизнь.

– Придется тебе привыкать к этой мысли. Если повезет, я его никогда больше не увижу. То, что он сделал… непростительно.

Она громко фыркнула:

– Почему же? Ты что, так сильно любил Мэриан? Если бы ты ее любил, ни за что не предложил бы брату поухаживать за ней.

Он напрягся.

– У меня были для этого причины.

Голос Люсии смягчился:

– Я в этом не сомневаюсь. Но твои поступки никак не говорят о том, что ты любил свою невесту. Ты ведь встречался с ней всего один раз, не так ли? Вряд ли ты даже хорошо запомнил, как она выглядит, не говоря уж о том, чтобы ее полюбить.

– Ты думаешь только о любви. Не все вступают в брак по любви, как ты. Леди Мэриан ненормальная, в нее нельзя влюбиться. Цель этого брака – защитить ее от охотников за наследством. – Он почувствовал, как в душе снова поднимается гнев. – И по моей собственной вине этим самым охотником за наследством, соблазнившим ее, оказался мой брат.

В этот момент он понял, что гнев его отчасти вызван сознанием собственной вины. Он нарушил свои обязательства, и в результате пострадала невинная беззащитная слабоумная девушка.

– Ты увидел в леди Мэриан лишь несчастное создание, нуждающееся в защите. Доминик же рассмотрел в ней прекрасную женщину, достойную любви.

– Это он так говорит? – Кайл проглотил остаток бренди. Снова потянулся за графином. – Никогда не знал за ним таланта так убедительно лгать.

– Кайл, я видела Мэриан. Мне она показалась просто очаровательной. По словам ее опекунш, с приездом Доминика в Уорфилд она стала вести себя намного лучше. Как я понимаю, сейчас она почти нормальная женщина, и это заслуга Доминика. Ты мог бы сделать для нее то же самое?