Глава 11

— Инид? — Нора Дальтон открыла дверь и не смогла скрыть удивления. — Что ты здесь делаешь?

— Я… я надеюсь, я не помешаю вам, — замялась Инид. — Мне очень надо с вами поговорить, а в школе вас не было… — И она замолчала, заметив на мисс Дальтон купальный халат — не совсем привычное одеяние для второй половины дня.

— Ну, конечно, заходи. Я тут… — Она потрогала свои прямые темные волосы, словно забыла, причесывалась или нет. — Я не ждала гостей. Ты извини меня за такой вид. Неважно себя чувствую последние пару дней.

— Да, я слышала, что вам нездоровится. Простите, пожалуйста, что я вас беспокою.

Инид покраснела, неожиданно почувствовав себя ужасно неловко. Она так погрязла в своих проблемах, что не подумала, какие мучения испытывала мисс Дальтон, оказавшись мишенью злостных сплетников школы.

— Ты вовсе меня не беспокоишь, Инид. Проходи. Я рада, что ты зашла.

С тех пор как Инид последний раз видела Нору Дальтон, та стала еще тоньше и бледнее. Под глазами появились лиловые круги.

Они сели на диван, залитый косыми лучами послеполуденного солнца, и Инид поведала учительнице свою историю.

После развода с матерью говорить было нелегко — Инид знала, у нее и без того хватает проблем. А с мисс Дальтон она чувствовала себя просто, как со старшей сестрой, и всегда могла всем с ней поделиться. Эти три дня, что учительница не появлялась в школе, тянулись для Инид мучительно долго.

— Из меня, наверное, плохой советчик в таком деле, — тихо сказала мисс Дальтон, когда Инид окончила свой рассказ. — Но я хорошо понимаю, что у тебя сейчас на душе. Непросто, когда тебя обвиняют без суда и следствия.

— Самое ужасное во всей этой истории — то, что петлю на твоей шее затянула твоя лучшая подруга.

Мисс Дальтон задумчиво покачала головой:

— И все-таки я не могу поверить, что это сделала Лиз.

— Но ведь кроме нее про письма никто не знал.

— Все равно я уверена, у этой истории имеется другое объяснение. Зачем было Лиз причинять тебе такую боль? Она ведь лучшая подруга.

— Может, это у нее нечаянно выскочило, как сказала Джессика. Но она же знала, как важно сохранить тайну этих писем. И это больнее всего.

Получается, что мои чувства для нее ничего не значат.

— А что сама Лиз говорит об этом? — спросила мисс Дальтон. Ее карие глаза светились сочувствием.

— Естественно, она все отрицает.

— Скажи, тебе не приходило в голову, что, может статься, она говорит правду?

Инид опустила глаза и стала разглядывать ковер:

— Да я… я так рассердилась, что не стала ее слушать.

— А вот и надо было послушать, что она скажет. Приговор не выносится, пока не выслушаны все свидетели. Не веря Лиз, — не поступаешь ли ты с ней так, как поступил с тобой Ронни?

— Мне это ив голову не приходило, — робко сказала Инид.

— Поговори с Лиз. Я уверена, она поймет тебя. Она знает, как нелегко было тебе. Ведь когда люди огорчены, они часто не понимают, что делают.

Инид вдруг подумала: а ведь мисс Дальтон, кажется, переживает сходную трагедию. Прошел слух, что отец Лилы порвал с ней всякие отношения.

— Боюсь, Лиз не захочет со мной разговаривать, — сказала Инид. — Я была не очень-то приветлива с ней в последнее время.

— Думаю, в такой ситуации никогда не поздно попросить прощения.

Поддавшись безотчетному порыву, Инид бросилась на шею к учительнице.

— У меня точно гора с плеч свалилась. Плохо одно — у меня нет теперь приглашения на бал, — грустно закончила она.

— А почему бы тебе не пойти одной? — предложила мисс Дальтон. — Нельзя же сидеть дома из-за того, что тебя никто не пригласил. Полно ребят приходят без приглашения. Ты только держи голову выше — и не будет в порядке. И, может, даже сама того не ожидая, прекрасно проведешь время.

— Вы и вправду думаете, что мне нужно пойти? — Конечно! Я бы и сама с тобой пошла, если бы .. — Тут она смолкла, сознавая, что неудобно обсуждать с Инид свои личные проблемы.

— О, мисс Дальтон! — воскликнула Инид. — Это так несправедливо! Я ненавижу всех, кто сплетничает о вас.

— Инид, — сказала мисс Дальтон срывающимся голосом, — мне, наверное, не стоит тебя в это посвящать, но я серьезно подумываю уйти из школы. Я уже разговаривала об этом с мистером Купером, и он…

— Ни в коем случае! — Инид подскочила от негодования. — Вы не можете, просто не можете вот так взять и уйти! Вы же сами мне только что говорили совсем другое. Как же я могу высоко держать голову, если ваша голова поникла?! Мисс Дальтон смотрела на нее невидящим взглядом:

— Ты не понимаешь, Инид. Это не одно и то же.

— Почему? Нас обеих обвиняют в том, чего мы не делали. Какая тут разница?

Инид все это время удавалось сдерживать слезы, но теперь они так и хлынули из глаз. Она подумала, вот и мисс Дальтон хочет предать ее. Она встала и схватила куртку.

— Бегство — всегда бегство, какие бы отговорки вы ни придумывали! — И Инид бросилась к двери, ничего не видя перед собой.

Она ушла так быстро, что мисс Дальтон не успела ей ничего ответить.

Звонок в дверь раздался в тот момент, когда Инид докрашивала ногти. Она была так взволнована, что вздрогнула и опрокинула пузырек с лаком. По столу разлилось светло-розовое пятно.

— Черт! — вскричала она, едва не расплакавшись. Но на этот раз она решила не поддаваться слезам, чтобы не испортить макияж, на который потратила целый час.

Обращаясь к своему отражению в зеркале, она произнесла сквозь зубы:

— Ты отлично проведешь время на балу, Инид Роллинз, чего бы это ни стоило!

— Инид! — Ее мать заглянула в спальню. — Там кое-кто хочет тебя видеть.

— Кто?

Инид не представляла себе, кто может зайти к ней в такое время. Было уже около восьми. Элизабет сама сейчас готовится к балу. Единственный, кто может прийти, это…

— Ронни! — Она вскочила на ноги. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Миссис Роллинз покачала головой, загадочно улыбаясь.

— Боюсь, ты ошибаешься, дорогая. Но, думаю, ты не будешь разочарована, когда увидишь, кто это.

Инид сбежала вниз по ступенькам, забыв даже надеть туфли. На пороге гостиной она остановилась как вкопанная.

— Джордж! — выдохнула она, не веря своим глазам.

Невероятно, но это был тот самый Джордж Уоррен, которого она последний раз видела два года назад. Перед ней стоял юноша по крайней мере на голову выше. Даже пиджак не мог скрыть его широкие, мускулистые плечи. На загорелом лице сияла ослепительно белая улыбка, а такого ласкового и веселого взгляда Инид не видела никогда в жизни. В довершение ко всему на нем был костюм и галстук, что делало его просто неотразимым. Как под гипнозом Инид шагнула к нему и взяла руку, которую он протянул ей.

— Я знаю, мне надо было сперва позвонить, — произнес он бархатным баритоном, — но я боялся, вдруг ты не позволишь мне прийти. А я не мог смириться с мыслью, что не увижу тебя, Инид.

— Я… я рада, что ты зашел, Джордж, — запинаясь проговорила она, придя наконец в себя. — Ax, Джордж! Я не могу поверить, что это ты. Ты так изменился!

— Ты тоже. — Он рассмеялся. — И тоже в лучшую сторону! Я помню тебя совсем девчонкой, худенькой такой, у тебя еще была челка, которая то и дело падала на глаза.

— А пластинку для зубов? Ты забыл пластинку?

— Ну конечно, не забыл.

И они расхохотались. А через какие-то пару минут они уже беспечно болтали, как будто расстались лишь вчера. Перемена в характере Джорджа поразила Инид даже больше, чем внешнее перевоплощение. Она была в полном восторге. Озлобленный, замкнутый мальчишка, который винил весь мир в своих неудачах, исчез. Вместо него появился надежный, внушающий доверие молодой человек. К радости Инид, он сообщил, что во втором семестре будет учиться в их школе.

Конечно, Инид и по письмам чувствовала, что Джордж изменился, но до какой степени — она поняла лишь теперь. Из писем, однако, не было видно, каким он стал потрясающим парнем. Инид не могла наглядеться на него.

— Послушай, Инид, — сказал Джордж, сжимая ее руку большой, теплой ладонью, — я только что разговаривал с Уинстоном, и он мне все рассказал. Я хочу, чтобы ты знала: мне очень жаль, что мои письма доставили тебе столько огорчений.

— Огорчений? — Инид уже и думать про них забыла! От его прикосновений словно шел электрический ток, пронизывая все ее тело.

— Что касается твоих писем, — продолжал он, — то знай, только благодаря им я выдержал. Вначале мне было ох, как несладко. Я видел, как здорово ты изменилась, и это вдохновляло меня. Ты верила в меня даже тогда, когда я сам переставал верить в себя. Наверное, поэтому я так хотел увидеть тебя, чтобы сказать тебе спасибо.

— Сказать мне спасибо? — как попугай повторила Инид, Глядя в эти ясные серые глаза, она чувствовала, что все умные слова вылетели у нее из головы.

— Да. И попросить тебя кое о чем. — Он прокашлялся. — Я понимаю, в последний миг это не делается. Но Уинстон сказал мне, что твой парень отменил свое приглашение. Вот я и подумал, может быть…

К Инид вдруг вернулся дар речи, и она громко, четко произнесла:

— Во-первых, Ронни больше не мой парень. Я вообще не уверена, был ли он им когда-нибудь. А во-вторых, да, Джордж! Я буду просто счастлива пойти с тобой на бал!

Он так и расплылся в улыбке:

— Когда я увидел тебя в этом платье, то был уверен, что уже опоздал. Я подумал, что какой-то счастливчик уже обскакал меня.

— Но и ты очень нарядно одет, — довольно заметила она, оглядывая аккуратно, отутюженные стрелки на брюках и темный шерстяной блейзер. — Куда это ты так разоделся?

— Видишь ли, я так рассудил: если я появлюсь перед тобой в таком виде, ты взглянешь на меня и подумаешь, жаль, что зря пропадает такой нарядный, красивый молодой человек.

С этими словами он протянул ей небольшой белый пакет из цветочного магазина, который все время держал за спиной. Внутри оказался лиловый пояс. К нему был приколот букетик свежих белых орхидей.

— Ах ты, обманщик! — В глазах Инид заблестели слезы, хотя улыбка и не сходила с лица. — Ты знал, что я осталась без приглашения?!

— Какая разница? Теперь-то оно у тебя есть. А это самое главное.

Когда они собирались уже уходить, Джордж опустил глаза и вдруг рассмеялся.

— Что ты смеешься? — поинтересовалась Инид.

— А ты ничего не забыла? Она взглянула себе на ноги:

— Туфли!

— Ерунда, ты мне и босая нравишься. Джордж, обнял ее и робко поцеловал. У него были теплые, мягкие губы, и от удовольствия у нее по спине побежали мурашки. Она ласково обняла его рукой за шею и прижала к себе. Их поцелуй стал крепче.

В эту минуту Инид пошла бы на бал босиком по раскаленным углям, только бы с ней рядом был Джордж.

Глава 12

— Ну и как я выгляжу? Джессика закружилась перед сестрой. В изящном вечернем платье из красного шелка с широким вышитым поясом и в черных лакированных туфлях она выглядела сногсшибательно. В ушах позвякивали длинные серьги из горного хрусталя, и вообще, вид у нее был, как с обложки журнала мод — именно к этому она и стремилась.

— Весьма соблазнительно, если ты это хочешь услышать, — бросила Элизабет, мельком взглянув на сестру. Она стояла за гладильной доской и как раз заканчивала отглаживать сборки на кайме своего не менее откровенного платья из полупрозрачной материи.

— А ты уверена, что Ронни понравится?

— О Господи, Лиз, ты, ведешь себя так, будто Ронни мой парень, — вздохнула Джессика. — Сколько раз тебе повторять: я делаю это только ради Инид.

— Ах да, верно, ты мне что-то такое говорила. — Элизабет сильнее нажала на утюг, представляя, что гладит не платье, а голову Джессики.

— Как-то ты странно себя сегодня ведешь, — заметила Джессика, прищурив свои искусно накрашенные бирюзовые глаза. — Что с тобой случилось, Лиз?

— Ничего, ровным счетом ничего. А что могло случиться?

— Ну, я не знаю. Но ты смотришь на меня, как будто я Джек Потрошитель. Мороз по коже! Ты сердишься на меня за что-то?

— Сержусь? Ну как же я могу на тебя сердиться, Джес? — ласково сказала Элизабет. — А может, у тебя просто совесть нечиста?

Джессика нахмурилась и забарабанила наманикюренными ногтями по туалетному столику:

— С чего это она у меня нечиста? Я, вроде, ничего плохого не сделала.

— В таком случае, тебе не о чем и беспокоиться.

— Честно говоря, Лиззи, я не понимаю, что на тебя иногда находит. Я-то думала, ты будешь мне благодарна за все жертвы, на которые я иду!

— Ну конечно, конечно, я тебе благодарна. Только не знаю, как выразить мою признательность за все, что ты сделала.

— Правда? — Джессика повеселела.

— Конечно. Ты должна получить, что заслуживаешь.

— Ты прелесть, Лиз. Я беру свои слова обратно. — Она снова принялась любоваться своим отражением в огромном зеркале. — Как ты считаешь, мне забрать волосы в пучок или оставить распущенными? — Лучше оставь так, как есть. А то корона может на пучок не налезть.

— Ax, Лиззи! — , взвизгнула Джессика. — Ты серьезно думаешь, что я получу ее?

— По-моему, ты всегда получаешь, что хочешь.

— Надеюсь, так будет сегодня. Я с первого курса мечтаю о Брюсе Пэтмене. И вот наконец-то такой прекрасный шанс. Скорее бы! Я не доживу!

— Я бы на твоем месте поменьше об этом думала, — Элизабет отключила утюг. — Помнишь пословицу: тише едешь — дальше будешь.

— Скажи ее Уинстону. Это он раньше времени размечтался о короне. Не понимаю, как могла пройти его кандидатура.

— Ну, не знаю. А мне кажется, кому-то может крупно повезти — из него выйдет восхитительный король.

— Фи, скорее придворный шут. — Джессика поморщилась и в облаке духов проплыла к двери. — Поторопись, пожалуйста, Лиззи. Наши кавалеры придут с минуты на минуту!

Первый раз в жизни Джессика собралась раньше Элизабет. Обычно было наоборот: все ждали Джессику, а она не спешила. Все равно без нее ничего интересного не начнется, считала она, так зачем спешить?

— Иду, иду, — отозвалась Элизабет, и лукавая улыбка заиграла на ее невинном лице. Это была первая от души улыбка за последнюю неделю. Ведь Элизабет собиралась преподать своей милой сестренке урок, который та не скоро забудет.

Разноцветные фонарики и искрящиеся декорации превратили школьный спортзал в волшебную страну. Элизабет с Тоддом и Джессика с Ронни появились там в половине девятого. Народу уже было много, несколько парочек кружились в танце, сверкающие огни и серебристые лучи от огромного зеркального шара под потолком заливали зал ярким светом. «Друиды» были в ударе. И Дана задушевным голосом выводила лирическую мелодию Линды Ронштадт.

— Жду не дождусь, когда начнется голосование, — прошептала Джессика сестре. «

— Я тоже, — ответила та.

«Если бы Джессика знала, что ее ожидает, она бы так не стремилась к победе», — подумала Элизабет.

Тут она увидела Кэролайн Пирс, которая выглядела совсем по-детски в розовом кисейном платьице с оборками, абсолютно не сочетавшемся с ее рыжими волосами. Элизабет, как бы случайно, подошла к ней и шепнула что-то на ухо.

Кэролайн широко раскрыла глаза и заулыбалась. Не успела Элизабет отойти, как Пирс уже делилась новостями с кем-то из девочек.

«Если уж Кэролайн взялась за дело, — подумала Элизабет, — то можно не беспокоиться — скоро ее слова узнают все».

Элизабет танцевала с Тоддом. Вдруг легкий шум у входа в зал вывел ее из блаженного оцепенения. Она приподнялась на цыпочки, чтобы посмотреть, в чем дело, и увидела мисс Дальтон, которая плавно скользила через толпу, высоко подняв голову.

— Не думала, что она придет, — сказала Элизабет. — Я видела ее фамилию в списке приглашенных учителей, но кто-то сказал, она еще нездорова.

— Похоже, произошло чудесное выздоровление, — одобрительно констатировал Тодд.

И действительно, мисс Дальтон была хороша, как никогда. Ей удивительно шла длинная бархатная юбка и блуза в стиле ретро, со множеством складок и оборок. Роскошную прическу оттеняла шелковая роза, заколотая в волосах. Несомненно, ей пришлось хорошенько потрудиться, чтобы предстать в таком блеске.

— Эй, мисс Дальтон, а где же Кен? — грохнул ее чей-то грубый голос.

Мисс Дальтон остановилась. Элизабет затаила дыхание, ожидая, как поведет себя учительница, но та, после мимолетного замешательства, только еще шире улыбнулась и продолжала идти. Подошла к столику с закусками и поздоровалась с остальными учителями. Они тепло приветствовали ее. Но особенно был доволен мистер Коллинз. Он взял ее за руку и что-то прошептал на ухо. Мисс Дальтон кивнула, и, когда «Друиды» заиграли медленный танец, они присоединились к танцующим.

Элизабет облегченно вздохнула:

— Похоже, она все-таки оправится.

— Но люди не перестанут болтать, — заметил Тодд.

— Им это скоро надоест, и они переключатся на что-нибудь другое.

— Будем надеяться, они выберут не нас.

— Вряд ли. Что о нас можно сказать? Мы им неинтересны. Мы только держимся за руки да целуемся.

— Мне это не кажется совсем уж неинтересным. — Тодд крепче прижал ее к себе и коснулся губами ее уха.

— Кстати, — громко сказала Элизабет, — а где Кен? Я его сто лет не видела. Он что, все еще болен?

— А ты разве ничего не знаешь?

— Из-за всех этих слухов я не могу ни в чем разобраться.

— Так вот. Я сам говорил с Кеном. Он пригласил на бал Лилу Фаулер, но, когда узнал, что это она распустила сплетню про мисс Дальтон, он ее бросил.

— Так это Лила все начала?

— Если верить Каре Уокер, то да. Хотя я бы не стал слишком полагаться на этот источник информации.

— Если это правда, то Лила получила по заслугам.

«Так же, как получит кто-то еще», — подумала Элизабет, увидев, как ее сестра увивается вокруг Брюса Пэтмена.

Элизабет не поверила своим глазам, когда, обернувшись, увидела Инид, грациозно входящую в зал под руку с великолепным, потрясающим молодым человеком. Она вся светилась от волнения, щеки горели румянцем, глаза блестели. На ней было легкое розовато-лиловое платье с открытыми плечами, которое подчеркивало красоту ее стройной фигурки. Волосы были зачесаны назад и подколоты изящным перламутровым гребнем. Лучезарная улыбка удивительно гармонировала с ослепительной белизной цветов, которые подарил ей Джордж. Такой прекрасной Элизабет свою подругу еще не видела. Она готова была броситься навстречу Инид и спросить ее, что произошло и кто ее спутник, но переборола себя. Вдруг Инид отвергнет ее на глазах у всех? Все взгляды были прикованы к Инид и ее кавалеру, проходившим через танцплощадку. Элизабет не могла рисковать — ей не перенести такого унижения. И все же, она отдала бы что угодно за один разговор с Инид, только б все было как раньше, до того, как Джессика поссорила их.

Когда Тодд отошел за коктейлями, Элизабет заметила, что Инид идет в ее сторону. У нее заколотилось сердце. Чем ближе была Инид, тем ярче горели у Элизабет щеки. Инид не улыбалась и явно нервничала. Может, она все еще сердится?

— Лиз, — она неуверенно тронула подругу за плечо, — мы можем поговорить? Я знаю, ты, наверное, на меня злишься, и у тебя есть на это все основания, но… но я хочу попросить у тебя прощения за то, что так себя вела.

— Ты просишь у меня прощения? — ошеломленно спросила Элизабет.

— В глубине души я никогда до конца не верила, что Ронни узнал о письмах из-за тебя. Просто я так расстроилась, ну и использовала тебя как козла отпущения. Я была не права. Я знаю, Лиз, ты никогда не причинила бы мне зла.

Слезы навернулись на глаза Элизабет, и она крепко обняла подругу.

— Инид! Как я рада! Я так боялась, что мы больше никогда не будем друзьями!

— Но мы же с тобой навеки связаны… телефонным проводом, — пошутила Инид. Она намекала на их бесконечные разговоры по телефону. Ее глаза тоже заблестели от слез. — Как хорошо, что ты на меня не сердишься, Лиз. Я была уверена, что ты со мной и говорить не захочешь.

— Как же я могу этого не хотеть, если я умираю от любопытства? Кто этот сказочный принц, что пришел с тобой? И вообще, Инид, что происходит?

Инид улыбнулась, и ее лицо приняло мечтательное выражение. Она вкратце поведала подруге обо всем случившемся.

— Джордж — необыкновенный парень, — говорила она, — и не только внешне. С ним мне никогда не придется притворяться. Ты была права, Лиз: лучший путь — это искренность. А с Ронни, я уверена, у нас бы все равно не сложилось, даже если бы ему и не рассказали про письма.

— Но факт остается фактом — от кого-то ведь он узнал о них. И мне удалось выяснить от кого.

— Правда, удалось?

— Да, я не могу сказать тебе от кого. Но хочу, чтобы ты знала: виновнику не удастся выйти сухим из воды.

Инид задумчиво покачала головой — как все быстро изменилось. Еще неделю назад она готова была убить человека, виновного в их ссоре с Ронни. Теперь ей это было безразлично, отчасти из-за Джорджа, отчасти благодаря разговору с мисс Дальтон. Инид поняла, если отношения построены не на искренности и доверии, такие отношения ничего не стоят. То же самое касалось дружбы. Друзья должны верить друг другу, даже когда все против них.

— А знаешь, что? — сказала Инид. — Я бы хотела сказать спасибо виновнику моего разрыва с Ронни. Он оказал мне огромную услугу.

— Инид, — предостерегла Элизабет, — нельзя все прощать, нельзя.

— Нет, я серьезно. Если бы не это, я бы, наверное, так всегда и мучилась с Ронни. И потом, — добавила она с искоркой в глазах, — я бы не была здесь сейчас с Джорджем.

Элизабет обняла подругу:

— Инид, дорогая, я так счастлива за тебя. Надеюсь, он знает, какую потрясающую девчонку получил!

— Я тоже надеюсь, — ответила Инид, — мне надоело краснеть за себя. Какие бы ошибки я ни совершала, это все в прошлом и с этим покончено. Главное, что я извлекла из них урок, а остальное не важно.

— Эй, вы двое, когда кончите болтать, скажете мне. Я хочу пригласить Золушку на танец, — прервал их беседу Джордж, появившись перед ними с бокалом коктейля в руке. Не отрывая глаз от Инид, от передал бокал Элизабет и заключил свою девушку в объятия. Инид смеялась до слез.

— Лиз, позволь представить тебе Прекрасного Принца. Он прямо-таки помешан на туфельках.

— Не на туфельках, — сказал Джордж, пытаясь сохранить серьезное лицо. — Я без ума от ее почерка. Конечно, моя Золушка не без странностей, но письма пишет — зачитаешься.

Инид прикинулась обиженной.

— И это все, что я для тебя значу? Выходит, я только твой корреспондент?

— Так считаешь, — обратился он с озорным видом к Элизабет, — стоит поменять далекого корреспондента на живую девушку?

— Всенепременно, — улыбнулась она. Когда Инид с Джорджем закружились в танце, Элизабет заметила, что многие на них смотрят. Инид и вправду выглядела очаровательно. А из-за Джорджа ей завидовали все девчонки в зале. Даже Джессика оторвалась от Брюса ровно настолько, чтобы хорошенько разглядеть новичка. Единственный, кто был мрачен, так это Ронни. Он смотрел на Джорджа и Инид такими злыми глазами, что, казалось, был готов убить их обоих.

Элизабет поняла, Ронни сделает все, чтобы Инид не стала королевой. Но если она и не станет, это не разобьет ее сердце.

— Голосование началось, — шепнула ей в ухо Джессика, подлетев, чтобы сообщить сестре новость. — Ах, Лиззи, не знаю, переживу ли я эти последние минуты неизвестности.

Глава 13

Результаты голосования передали Ронни, и он поднялся на сцену, чтобы объявить имя новой королевы. Над залом воцарилась мертвая тишина.

— Подавляющим большинством голосов, — прогремел он в микрофон, — победа присуждается…

Некоторые смотрели на Инид, гадая, есть ли у нее какие-нибудь шансы.

— .. Джессике Уэйкфилд!

— Не может быть! — завопила Джессика, хотя с самого начала знала, каждой клеточкой чувствовала, что должна победить.

Она вся светилась от сознания завершенности своего замысла. Сколько отдано сил ради этой минуты! Теперь все достанется ей: корона, молодой человек, о котором она мечтала — все!

Она затаила дыхание — Ронни наклонился к микрофону, чтобы объявить имя короля. Королем будет Брюс, твердила она себе. Он, без сомнения, самый роскошный парень в школе. Ему нет равных. Она взглянула в его сторону. Брюс стоял, небрежно прислонившись к стене, и что-то шептал на ухо своей подруге, точно ему все равно, победит он или нет. Ну как было им не восхищаться!

Ронни достал листок и приготовился зачитать итоги голосования. Через микрофон его голос звучал надтреснуто:

— Ну что, люди, вы готовы? Дробь, пожалуйста!

Эмили Мэйер, барабанщица «Друидов», кивнула. Джессика стояла, облизывая пересохшие губы, и каждый удар барабана эхом отдавался в ее сердце. Только бы Брюс!

— Наш новый король… «Ради Бога, только бы…»

— Уинстон Эгберт! С победой, Уин. Где ты там? Громкий возглас откуда-то из середины толпы выдал местонахождение Уинстона.

Джессика потрясение слушала, не веря ушам. Это невозможно! Это не могло произойти с ней! У нее упало сердце, когда она до конца осознала все значение этого события: теперь на всех крупных школьных мероприятиях она до конца семестра будет играть роль королевы при короле Уинстоне.

Джессика много раз воображала сцену, как скользит по залу в объятиях Брюса Пэтмена. Теперь с этой мечтой надо будет расстаться. Жгучая злоба поднялась в груди Джессики. Ну уж нет! Этому не бывать! Она откажется от короны. У Уинстона будет другая королева. Все это произошло из-за Инид и ее дурацких писем. Пусть она получит корону.

— Поздравляю, Джес! — завизжала Кара, бросаясь на Джессику, как орел на кролика. — Я так и знала, что тебя выберут королевой. Знала и все тут! Какое счастье, ты, я вижу, просто в шоке.

— Да, и в таком глубоком, что» боюсь, мне из него не выйти, — прошептала Джессика. — Представляешь, большая дискотека будет ровно через три недели, и мне придется вести ее с этим Уинстоном Эгбертом! — Она чуть не плакала. — Я была уверена, что королем станет Брюс, а теперь он найдет себе другую. Ну как такое несчастье могло свалиться на мою голову?

Кара была явно сбита с толку:

— А я думала, ты хочешь быть с Уинстоном. Все говорят, что ты без ума от него. Мне это показалось странным. Я ведь знаю, как тебе нравился Брюс. Но, Джес, ты же не станешь отрицать, что не раз меняла предмет своих воздыханий.

— Я бы убила того, кто распустил эти слухи, — мрачно процедила Джессика.

Кто же может ее так ненавидеть, чтобы навлечь на нее такое несчастье?

Джессика вдруг вспомнила, как странно вела себя перед балом Элизабет. Она еще сказала, кому-то очень повезет, если королем станет Уинстон. Ну точно! Кто, как не ее родная сестра будет из зависти ставить ей палки в колеса? Она всегда знала, что Элизабет завидует ей. Конечно, завидует, ведь Джессика пользуется в сто раз большим успехом, чем сестра.

Насупившись, чуть не плача, она стояла возле столика с закусками. В эту горькую для нее минуту к ней подошла улыбающаяся Элизабет.

— Поздравляю с победой, Джес, — произнесла она. — Что-то вид у тебя невеселый.

— Как ты могла так подло поступить со мной? — прошептала Джессика. Глаза ее метали зеленые молнии.

— Понятия не имею, о чем ты, — ответила Элизабет, лукаво улыбаясь. — Хочешь коктейля, Джес?

— Хочу вылить этот коктейль тебе на голову! Не прикидывайся дурочкой. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Это ты пустила слух обо мне и Уинстоне, и поэтому все голосовали за него. И не смей отрицать!

— Ну хорошо, не буду. Да, это я распустила слух. — И она посмотрела сестре прямо в глаза.

— Но как ты могла, Лиз? Ты разбила мою жизнь!

— Но ведь и ты чуть не разбила жизнь Инид. Пыл у Джессики поубавился:

— Не понимаю, что ты хочешь сказать.

— А я думаю, ты отлично поняла. Ведь это ты рассказала Ронни про письма. Ты специально встала между Инид и Ронни, чтобы наверняка заполучить корону. Что ж, ты своего добилась. Чем же ты недовольна?

— Я не собираюсь сдаваться! — бушевала Джессика. — Никто меня не заставит. И не буду терпеть возле себя этого урода Уинстона. Я откажусь от короны!

— Нет, Джес, не откажешься, — спокойно сказала Элизабет.

— Что?! Как ты смеешь мне указывать! Джессика была в таком бешенстве, что могла убить свою сестру на месте. Только мысль о том, что остаток жизни ей придется провести в тюрьме, вдали от Брюса, удержала ее от этого.

— Ты поднимешься на сцену и примешь корону так, словно ты — мисс Америка, — говорила Элизабет тоном, не допускающим возражений. — Это еще не все. Ты будешь наслаждаться церемонией. Или, по крайней мере, делать вид.

— С какой стати? — спросила Джессика, все еще злясь, но уже выказывая покорность: в тех редких случаях, когда у Элизабет лопалось терпение и она начинала отчитывать сестру, та, хоть и неохотно, повиновалась.

— Ас такой, что, если ты этого не сделаешь, — Элизабет наклонилась ближе к сестре, чтобы та не пропустила ни слова, — завтра вся школа будет знать, как ты поступила с Инид.

Тут уж Джессика по-настоящему испугалась. В глубине души она понимала, что поступила отвратительно. Даже Кара не решилась бы на такое. Что о ней будут говорить, если узнают? Что подумает Брюс? Она подавила рыдание, готовое вырваться из груди. Пусть на этот раз она проиграла, но виду не подаст.