– Дай слово веселиться сегодня на всю катушку, – посоветовал ей Тодд. – Я прошу тебя только об этом.

«Я едва ли скажу нет», – подумала Элизабет, прижавшись к Тодду и закрыв глаза.

После пережитых волнений этот танец казался ей лучшим в жизни.

– Кто это? – тихо спросила Оливия у Роджера.

Она с облегчением заметила, что к встречающим подходят уже последние гости. Ей никогда не приходилось так много улыбаться за один час, хотя она и заметила, что это совсем нетрудно, когда рядом был Роджер. Он посмотрел на подходящую к ним пару и поморщился.

– Марджори и Хэмфри Фергюсоны, – сообщил он ей. – Люди, хорошо знающие их, зовут эту парочку «дураком и уродиной».

– Ой, Роджер! – воскликнула миссис Фергюсон, на мгновение остановившись и посмотрев на Оливию, как на клопа. – Какой сюрприз! Я думала, что твоей дамой сегодня будет та симпатичная блондинка!

Все встречающие замерли, а Оливия покраснела до корней волос. Роджер откашлялся.

– Миссис Фергюсон! Разрешите вам представить мою подругу Оливию Дэвидсон! – сказал он решительно. – У нас возникло маленькое разногласие, но, к счастью, Оливия смогла прийти сегодня. Я очень рад представить вас друг другу!

– М-да! – произнесла миссис Фергюсон.

После этого гнусавого звука леди задрала нос.

– Счастлива познакомиться с вами, – произнесла она таким тоном, как будто бы ей в жизни не доводилось знакомиться с более интересным человеком.

Роджер и Оливия посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Дорогой, – обратилась к племяннику миссис Пэтмен, когда встречающие разошлись, – могу я попросить тебя на пару слов?

– Конечно, – сказал тот. – Прости меня, Оливия, я на секунду. – Он сжал ее руку.

Миссис Пэтмен отвела Роджера в большую прихожую, примыкающую к главному входу.

– Твое поведение просто возмутительно! – прошипела она. – Как ты осмелился говорить в таком тоне с миссис Фергюсон? Ты понимаешь, как это семейство важно для твоего дяди?

– Ну, теперь все держитесь! – пробасил веселый голос.

Мистер Пэтмен подошел и положил руку на плечо племяннику. – А мне кажется, что Роджер чудесно обработал эту старую корову, – заявил он своей жене. – Во-первых, он был предельно вежлив. Если ты хочешь узнать мое мнение, то грубила она. А во-вторых, даже если он и не был бы столь вежлив, – усмехнулся дядюшка, – то она этого заслужила!

Миссис Пэтмен внимательно посмотрела на мужа, и ее лицо вытянулось.

– А теперь запомни, Мария, – произнес он мягко. – Мы устроили этот вечер, чтобы поприветствовать Роджера, нового члена нашей семьи. И мы не должны забывать, – добавил он, – чтобы ощутить себя по-настоящему родными, нам не хватит такого короткого отрезка времени.

Миссис Пэтмен уставилась в иол, густо покраснев.

– И, – продолжал он, – где приветствуют Роджера, там приветствуют всех его друзей.

Юноша перевел взгляд с дяди на тетю и улыбнулся.

– Я хочу вам кое-что сказать, – обратился он к ним. – Мне было очень сложно, когда я к вам переехал. Так много пришлось пережить, что я оробел. Действительно, я так нервничал из-за вас, что не мог быть самим собой. А теперь я хочу сказать вам главное – я более или менее пришел в себя, и ужасно рад войти в вашу семью.

– Ну что ж, спасибо, Роджер, – как-то натянуто проговорила миссис Пэтмен. – Я думаю, нам пора к гостям.

Она вышла из прихожей, и Роджер обменялся взглядами с дядей.

– Дай ей немного времени, – попросил мистер Пэтмен, сжав плечо племянника.

– Спасибо, дядя Генри, – произнес Роджер с благодарностью, когда они возвращались в танцевальный зал.

– Ты знаешь, парень, – заявил дядя Генри, – я горжусь твоей манерой держаться. Непросто в одночасье изменить жизнь, не потеряв при этом себя. Это важно, что ты теперь Пэтмен, но еще важнее, что ты тот же Роджер. А теперь, когда и ты это понял, нам всем будет намного легче.

Молодой человек еще раз поблагодарил дядю.

– А еще мне кажется, – добавил мистер Пэтмен, – что Оливия – очень славная девочка!

Лицо Роджера засияло.

– Я с вами совершенно согласен, – произнес он нежно.

Мистер Пэтмен усмехнулся:

– А почему бы тогда тебе не сбегать и не рассказать ей о том, что мы все приветствуем твою прекрасную даму?

Роджер рассмеялся и быстро обнял дядю.

«Это – подумал он, – лучший совет, который я получал за всю свою жизнь».

– Я вернусь буквально через секунду, – нежно прощебетала Лила Дрэйку Говарду, подняв на него глаза. – Мне надо поправить прическу. Эти танцы создают с ней множество проблем.

– Она идеально выглядит, – сказал ей Дрэйк, но Лила уже ускользнула, зажав в руке вечернюю сумочку.

В женской комнате было столько же народу, сколько и в танцевальном зале. Лила нашла небольшое свободное местечко перед зеркалом, поправила лямочки голубого шифонового платья и зачесала волосы назад.

– Лила! – позвал знакомый голос. Это была Кара Уокер, махавшая ей с дивана в углу комнаты.

– Иди скорей сюда! – настаивала она.

На диване вместе с Карой сидели сводные сестры Лилы и, казалось, были поглощены чем-то, чего Лила не могла видеть.

– Что у вас? – удивленно спросила Лила.

Она наклонила голову к плечу Кары, чтобы лучше видеть, и упала духом. Это была Регина Морроу, улыбающаяся с обложки журнала «Инженю», выглядевшая, как обещал Лэйн и как снилось в страшных снах Лиле, совершенно божественно.

– Ты можешь в это поверить? – воскликнула Кара.

– А, в это… – произнесла Лила пренебрежительно.

– Мне кажется, она замечательно выглядит, – высказалась Кэролайн Пирс. – И знаешь, Лила, там внутри еще четыре страницы про нее!

– Это правда, Лила, – подтвердила Кара. – Выходит, у нее был не роман. Мужчина, которого ты видела с ней, – Лэйн Таунсенд.

– А миссис Таунсенд первой заметила Регину, – многозначительно заметила Инид Роллинз.

Дверь комнаты открылась и вошла сама Регина.

– О боже, можно подумать, что она выиграла приз Академии киноискусств! – прошипела Лила, видя, что большинство девушек вскочили со своих мест и окружило Регину.

«Через минуту они, наверное, начнут просить автографы», – подумала она злобно.

Кара с симпатией улыбнулась Лиле.

– Не принимай так близко к сердцу, – посоветовала она.

Посмотрев на журнал, Кара покачала головой.

– Хотя я думаю, не ты одна в округе завидуешь ей! – произнесла она, усмехнувшись.

– Я не завидую! – горячо заявила Лила, топнув ногой.

Она пристально посмотрела на Кэролайн Пирс, которая внимательно слушала Кару.

– Кэролайн, – холодно произнесла Лила, открывая вечернюю сумочку, расшитую бисером, и собираясь найти что-то внутри, – я думала, что сегодня ты придешь со своим замечательным другом по переписке. Я забыла, как его зовут?

– Его зовут Адам, – уточнила Кэролайн, нервно поеживаясь.

– Да, точно, – сказала Лила. – Ты слышала об этом парне? – спросила она Кару, радуясь тому, что у нее есть возможность переключить внимание на других.

– Нет, – ответила Кара, не сильно заинтересовавшись. – Кто же он?

– Кто же он? – повторила Лила. – Расскажи ей, Кэролайн.

– Он удивительный, – начала Кэролайн, переводя взгляд с Лилы на Кару. – Он живет в Колд-Спрингс. Поэтому и не приехал сегодня. Не смог выбраться на этот уик-энд.

Казалось, Кара заинтересовалась.

– Это серьезно, Лила? – потребовала она ответа у подруги.

– Конечно, серьезно! – горячо воскликнула Кэролайн. – Только сегодня утром я получила от него очередное письмо, – добавила она.

Лила рассмеялась.

– Еще одно из его знаменитых писем! – Краем глаза она заметила, что Регина собирается возвращаться в танцевальный зал.

«Слава богу, избавились», – подумала она.

– Могу я его прочитать? – попросила Кара.

Было ясно, что она, так же, как и Джессика с Лилой, с трудом верила в существование парня у Кэролайн Пирс. Не то чтобы Кэролайн была уродиной, но она была настолько непривлекательной личностью, что очень немногие выносили ее.

– Вот оно, – сказала Кэролайн, роясь в сумке и вытаскивая оттуда открытый конверт.

– Она действительно серьезно, – удивилась Кара, беря в руки письмо.

«Дражайшая моя Кэролайн, – начала она читать, привлекая всеобщее внимание.

Еще несколько девочек подошли поближе, чтобы послушать письмо Адама.

– Как бы мне хотелось быть рядом с тобой на танцах сегодня вечером. Но верь, Кэролайн, что пока я люблю тебя, все будет в порядке. Вчера ты меня спрашивала, как сильно я люблю тебя. Кэролайн, очень трудно передать то, что я чувствую, но позволь мне выразить это так: я люблю тебя всей глубиной, шириной и весом моей души, даже когда не вижу твой прекрасный образ. И если ты будешь моей, уже ничто не сможет разделить нас. А после нашей смерти я буду любить тебя еще сильнее».

– М-да, – хмыкнула Кара, откладывая письмо. – Попахивает патологией. Почему же он собирается любить тебя сильнее после смерти?

– Это такая аллегория, глупышка, – ответила Лила, вырывая письмо.

– Да, этот парень точно поэт, – сказала она Кэролайн, быстро пробежав последние несколько строк и покачав головой.

– «Даже когда не вижу». – хорошенькое описание, – ухмыльнулась она. – А что там о том, что вас «ничего не разделит»? Звучит так, будто бы кто-то собирается разделывать тебя прямо сегодня вечером.

Кэролайн сильно покраснела.

– Он имеет в виду наши души, – объяснила она девушкам, отбирая письмо и кладя его обратно в сумку.

– А когда мы сможем встретиться с этим Прекрасным Принцем? – спросила Лила. – Он же не может вечно оставаться в своем Колд-Снрингсе.

– Да, Кэролайн, пригласи его сюда, – настаивала Кара, смеясь. – Он сможет помочь мне с английским на следующей неделе.

– Естественно, он обязательно приедет сюда, – защищаясь, произнесла Кэролайн.

Кара и Лила посмотрели друг на друга.

– Когда? – спросили они хором.

– Точно не знаю, – ответила Кэролайн. – Он собирается приехать на следующий уик-энд, если достанет машину.

– Странно, что его душа не может долететь из Колд-Спрингс по небесам, – хихикнула Кара.

Они с Лилой открыли дверь комнаты и прошли обратно в танцевальный зал, а Кэролайн вернулась к зеркалу.

Она вздохнула, вспомнив смех Лилы и Кары. Элизабет вошла в женскую комнату и замерла на месте, увидев странное выражение на лице девушки.

– Кэролайн, ты в порядке? – спросила она.

Та кивнула.

– Да, Лиз, все нормально, – произнесла она слабым голосом.

На самом же деле Кэролайн чувствовала себя не очень уверенно.

«Должно быть, вечер будет долгим, – подумала она. – И что-то подсказывает мне: следующая неделя тоже не сулит легкой жизни».