На минуту Сара задумалась. Интересно, как продвигается охота Китти на мужчин, которую она вела в алфавитном порядке? Наконец Сара решилась спросить:
      - А как поживает Кевин?
      Китти смутилась.
      - Мы стали близкими друзьями. Похоже, на некоторое время я задержусь на букве К. А что нового у тебя?
      - А я по-прежнему свободна и беспечна, - заверила ее Сара, слегка погрешив против истины. Они с Китти перекусили вдвоем в тот день, когда Сара собрала вещи и перевезла их в Хиллтоп. Тогда подруга скептически нахмурилась, узнав, что переезд Сары продиктован исключительно требованиями работы.
      Китти оглянулась.
      - Где же этот красавец?
      Сара неловко поерзала в кресле.
      - Гуляет с собаками. Они вернутся через час.
      - Напрасно ты не составила ему компанию.
      Сегодня чудесный день.
      - Тогда я не увиделась бы с тобой. И не смотри так подозрительно на меня. Уверяю, мы с Люком просто коллеги. Ничего более.
      - Поэтому ты так густо краснеешь при упоминании его имени?
      Сара вовсе не собиралась краснеть, но, услышав слова Китти, совсем смутилась.
      - Не выдумывай, - пробормотала она и встала. - Пойду приготовлю чай со льдом, и мы поболтаем.
      Через несколько минут она вернулась в комнату с чаем в высоких, запотевших стаканах и блюдом домашних булочек с черникой, испеченных Гленом.
      Китти принялась рыться в своей огромной кожаной сумке.
      - Я привезла тебе почту и факсы...
      - Ты просто золото, Кит. Я так тебе благодарна!
      - Ради того, чтобы увидеть тебя и попробовать булочки Глена, стоило тащиться в такую даль! Кстати, где Люк отыскал такое сокровище?
      - Они учились вместе в школе, в Южной Австралии. Невероятно, но Глен служил в полиции, пока не вышел в отставку после того, как на него напал подозреваемый. Глен работал с Люком, когда тот еще участвовал в гонках, а потом вместе с ним переселился сюда.
      Китти медленно расплылась в улыбке.
      - Похоже, потеря полиции обернулась нашей находкой.
      Сара одарила подругу подозрительным взглядом. Глен не вписывался в алфавитную последовательность ее приятелей, а Китти была рабой привычек. И все-таки она явно проявляла интерес к товарищу Люка. Возможно, хоть кто-то сумеет извлечь пользу из этой ситуации.
      Сара перебрала кипу писем и факсов. Знакомые она откладывала в сторону вместе с рекламными объявлениями. Один факс привлек ее внимание, ее дыхание участилось, когда она бегло просмотрела его.
      - О, Господи! Мне предлагают роль ведущей на церемонии вручения "Медиа Гран-При"!
      Китти хитро прищурилась.
      - Знаю, знаю - я читала факс. И сразу подумала, что награда нашла героя.
      Эта церемония, на которой вручались награды выдающимся работникам в области печати, телевидения и радио, была самым заметным событием в жизни австралийских средств массовой информации. Премия получила даже неофициальное название "Медиа-Оскар".
      Сара вдруг нахмурилась.
      - Но почему именно я? В последнее время я даже не появлялась в эфире...
      - Разве ведущими становятся не те, кто получил золотой приз в прошлом году?
      - Я была удостоена только серебряного, - напомнила Сара. Своей наградой она гордилась - приз подчеркивал ее положение в мире тележурналистики.
      Она снова перечитала факс.
      - Ну, понятно! Максин Гай, завоевавшая золотой приз, сейчас живет в Голливуде! Потому они и пригласили меня.
      Китти потягивала чай и деликатно откусывала булочку.
      - М-м-м, объеденье! Не обманывай себя, детка. Дело не только в том, что Максин далеко. У тебя талант, ты на редкость телегенична.
      - Похоже, мне следует кое-кого поблагодарить.
      - Она и не подозревала, как ее реплики разоблачают ее, пока не заметила прищуренные глаза Китти. - В том смысле, что это большая честь тем более, что я почти месяц не появлялась на экране.
      - Увидев однажды, тебя уже невозможно забыть, - заверила ее Китти. Осталось только узнать, что думает по этому поводу Люк.
      У Сары упало сердце. Люк наверняка будет недоволен предложением. Разумеется, он поздравит ее, но она прочтет его истинную реакцию по лицу, прежде чем он успеет надеть маску вежливости.
      Он охотно освободит ее от работы над книгой на неделю, пока идут репетиции, примерки и сама церемония. Он предоставит ей сколько угодно свободного времени, но у нее в ушах будет постоянно звучать его укоризненное "так я и знал".
      Эти слова, никогда не сказанные, то и дело будут повторяться им мысленно.
      Сколько времени прошло, прежде чем ее снова потянуло к огням прожекторов? Три недели?
      Должно быть, дольше, чем ожидал Люк.
      Она сцепила пальцы, чувствуя легкую дрожь.
      Такая удача выпадает раз в жизни. Тогда почему она беспокоится о том, что подумает Люк? Чтобы закончить книгу, понадобится в лучшем случае еще несколько месяцев. А что потом, когда работа над книгой завершится?
      - Что-то я не вижу на твоем лице особой радости, - заметила Китти, дожевывая булочку.
      Сара принужденно улыбнулась.
      - На самом деле я очень рада, просто... - Она указала на папки, разложенные вокруг. - Работа продвигается так успешно...
      Китти усмехнулась.
      - Ты что, всерьез хочешь променять церемонию вручения "Медиа Гран-При" на работу над книгой о Люке? Ты либо спятила, либо влюбилась в него.
      - Надеюсь, ни то и ни другое, - чересчур поспешно отозвалась Сара.
      Но ее мысли были для Китти открытой книгой.
      - Все дело в Люке? Знаешь, он ведь никуда не денется.
      Сару охватило уныние.
      - Хотелось бы думать. Он терпеть не может шумиху, с которой связана моя работа.
      - А как он относится к тебе самой?
      Сару бросило в дрожь: она точно знала, что должна ответить. Это влечение вовсе не было односторонним. Оно светилось в глазах Люка, когда он смотрел на нее, чувствовалось в его прикосновениях, когда они целовались. Сара не сомневалась, что они могли бы сблизиться, будь обстоятельства иными.
      Несмотря на споры и разногласия по поводу книги, они отлично ладили друг с другом. В сущности, работа продвигалась успешно именно благодаря спорам, поскольку каждый имел свою точку зрения и был готов отстаивать ее. При этом выдвигались самые веские и обдуманные аргументы. Побеждали наиболее убедительные доводы.
      Полумерами они не довольствовались.
      Рядом с Люком Сара вообще забыла о полумерах. Он придерживался принципа "все или ничего" и защищал его до конца. Однажды приняв решение уйти из большого спорта, он ни разу не пожалел об этом и никому не позволил переубедить себя. Он ушел, не оглядываясь.
      - Полагаю, он относится ко мне так же, как и я к нему, - с тяжелым вздохом объяснила Сара Китти. - Такого энергичного человека я еще никогда не встречала. Он не упускает мелочей и не стыдится выказывать эмоции.
      - Так в чем же проблема?
      Сара слабо улыбнулась.
      - Споры между нами вспыхивают, когда речь заходит об образе жизни, который каждый из нас выбрал для себя. - Она обхватила ладонями запотевший стакан с чаем. - Мы никак не можем прийти к согласию.
      - Значит, он тебе небезразличен?
      - Последние несколько недель были насыщены событиями. Мы жили, как кошка с собакой, - но лишь в том, что касалось работы. И даже в личных спорах... - Она не договорила.
      - А разве нельзя, чтобы он жил здесь, а ты работала на студии? удивилась Китти.
      Сара покачала головой.
      - Ты же знаешь, это немыслимо. Если над книгой придется работать в промежутках между десятичасовым пребыванием на студии, Люк на такое никогда не согласится.
      Китти понимающе закивала.
      - Он не вынесет, если кто-нибудь ошибется и назовет его "мистером Фоксом".
      Любой другой мужчина взбесился бы, услышав такое, но только не Люк. Сара уже давно все обдумала и пришла к мучительному выводу: надо работать и держать сердце на замке Но она надеялась, что до катастрофы еще есть время.
      И вот катастрофа разразилась, признала она, глядя на лежащий перед ней факс. Ее агент требовал ответа немедленно. Сара пожала плечами.
      - Конечно, я соглашусь. Ты права: ни в коем случае нельзя упускать такой шанс. Кто знает, к чему это приведет?
      Это она узнала несколько дней спустя, когда Люк ворвался к ней с последним номером "Голд-Кост геральд".
      - Ты видела это?
      Все произошло так, как она и предполагала:
      Люк холодно воспринял известие. Разумеется, он выразил радость и согласился на время прекратить работу над книгой. Он даже напомнил, что в Хиллтопе Сара гостья, а не пленница.
      Он был абсолютно честен с ней. Так почему Саре казалось, что она разочаровала его?
      С растущей тревогой она принялась читать статью под заголовком "Звезды в преддверии церемонии "Медиа-Оскар"". Под ней был напечатан список основных номинаций и претендентов на призы, а также известие о том, что ведущей церемонии согласилась быть Сара Фоке.
      Неожиданностью для нее оказалась фотография Люка, помещенная рядом с ее собственной, и эксклюзивная информация о том, что он будет сопровождать Сару на церемонию.
      - Это дело рук Ричарда Неро, - заявила она.
      - Никто другой не отважился бы на такое. Так он мстит нам за то, что мы свели на нет его усилия.
      - Надеюсь, это не ты подсказала ему подобный вид мести?
      Ужаснувшись, Сара уставилась на него.
      - Ты думаешь, я способна на такую низость?
      В этом случае на радужное будущее с Люком шансов у нее гораздо меньше.
      Он раздраженно вздохнул.
      - Нет. Но все равно это чертовски досадно.
      - Я немедленно позвоню своему агенту и заставлю опубликовать опровержение, - предложила Сара. Но удар уже был нанесен, она ничего не могла поделать.
      В то же время ей представилось заманчивое зрелище: она сама, входящая в зал под руку с Люком.
      - Ты же не собираешься сопровождать меня на церемонию?
      Его взгляд стал многозначительным.
      - А ты как считаешь?
      Сара вздохнула.
      - По-моему, ты предпочел бы быть сваренным заживо. Сейчас я позвоню агенту.
      - Посмотрим, что из этого выйдет, - бросил он через плечо, покидая комнату.
      Вскоре выяснилось, что он был прав: даже если газета опубликует опровержение, то ему уделят гораздо меньше внимания, чем первой статье.
      Сара замерла с газетой в руках. На фотографиях они с Люком прекрасно смотрелись рядом.
      Почему, черт возьми, Люк так решительно настроен против появлений на публике? Как пятикратный чемпион мира, он должен был привыкнуть к вниманию. Но его ненависть к свету прожекторов смахивает на манию.
      Сару особенно уязвляло его предположение, что он попал в газету благодаря ее коварному замыслу. Как же плохо на самом деле он знает ее.
      Агент Сары заявил, что газета вряд ли опубликует опровержение. Саре вдруг пришло в голову, что именно они предложили упомянуть в статье о Люке и тем самым подогреть интерес к ее появлению на церемонии.
      Но какая разница, чьих это рук дело? Результат от этого не менялся. Пропасть между Люком и Сарой стала еще шире.
      Время близилось к ужину, начинать работу над новой главой было бесполезно, даже если бы Люк выразил такое желание. Некоторое время Сара размышляла, стоит ли ей самой вывести собак на прогулку, но энтузиазма она не испытывала. Больше всего ей хотелось побыть рядом с Люком, однако тот явно избегал ее.
      Она нашла его за домом. Люк колол дрова, чтобы растопить камин в гостиной. Даже в это время года в сырые и туманные вечера камин иногда приходилось топить. Но Люк набрасывался на поленья так, словно пытался излить гнев.
      На газеты? На весь мир? На Сару?
      Поленницу составляли массивные стволы деревьев, торцы которых образовывали причудливую мозаику. Большинство этих деревьев было повалено во время бурь или просто засохло, и их срубили. Люк ни за что не позволял рубить живые деревья.
      Он сражался с громадным эвкалиптовым чурбаком, топор свистел в воздухе, клиновидное лезвие вонзалось в прочную древесину. Люк до пояса расстегнул рубашку и закатал рукава выше локтей. Пот ручьями струился по его великолепному торсу. При взгляде на эту картину у Сары пересохло во рту.
      Работа была опасной, она требовала полной сосредоточенности. Острое, как бритва, лезвие топора вполне могло перерубить ногу человека. Но Люк ни разу не промахнулся. Раз за разом топор взлетал вверх и со стуком опускался на чурбак, пока наконец тот не распался на четыре одинаковых полена.
      Люк отложил топор и бросил поленья в груду, которую собирался занести в дом. Сладковатый запах древесных щепок смешивался с ароматами земли и опавших листьев. Сара поняла, что это благоухание в ее памяти навсегда останется связанным с образом Люка.
      Вскинув топор на плечо, он обернулся и увидел ее.
      - И давно ты здесь стоишь?
      Она скрестила руки на груди.
      - Достаточно давно, чтобы понять: ты воюешь вовсе не с поленьями.
      Он насторожился, почуяв подвох.
      - На что ты намекаешь?
      - Кого ты хотел наказать, Люк? Меня?
      Он опустил топор на чурбак.
      - Да нет же! Я верю, что ты здесь ни при чем.
      - Тогда кого?
      - Не будем об этом, ладно? - произнес он сквозь стиснутые зубы.
      Но Сара уже была сыта недомолвками по горло.
      - Так не пойдет. Либо ты объяснишь мне, в чем дело, либо.., я позвоню в газету и сообщу, что ты не только намерен сопровождать меня на церемонию, но что мы и спим вместе.
      Он шагнул ближе, заставив ее попятиться к поленнице.
      - Тогда я так и сделаю.
      - Что именно? - спросила она с бравадой, которой не ощущала. Гнев в глазах Люка предупредил ее, что страсть, вспыхнувшая между ними в эту минуту, имеет отношение скорее к мести, нежели к любви.
      Она держала голову высоко поднятой, не желая выдавать бурю эмоций, бушующих в ее душе.
      Через мгновение он отвернулся и чертыхнулся вполголоса.
      - Ладно. Ты хочешь знать всю правду. А как бы ты почувствовала себя на месте человека, которого журналисты обвинили в убийстве невесты и неродившегося ребенка? Мало того, если бы в их обвинениях была доля истины?
      Ее охватил ужас. Этого не может быть!
      Но выражение лица Люка подтвердило ее худшие предположения.
      - Что же произошло? - с болью выговорила она.
      Он сделал глубокий вдох, прислонился к поленнице и заговорил:
      - Кэти работала в организации, финансирующей состязания "Формулы-1". Мы познакомились, стали встречаться, полюбили друг друга - обычная история. По окончании сезона гонок мы собирались пожениться в Европе.
      Деловитый тон Люка скорее подчеркивал, чем маскировал то, как мучительны для него эти воспоминания. Сара едва осмеливалась дышать, чтобы не спугнуть его.
      - В Европе меня окрестили плейбоем гонок, - продолжал он тем же ровным тоном, но суставы его пальцев, сжатых в кулаки, побелели. - На соревнованиях я выкладывался полностью, вел бурную жизнь, много пил. Я был тем, что ты могла бы назвать "удачной находкой".
      Журналисты были недовольны, узнав, что я помолвлен и твердо намерен остепениться. Они смаковали подробности моей личной жизни и строили догадки, сколько продлится моя помолвка.
      Типично для бульварной прессы, поняла Сара, которая не раз сталкивалась с подобным.
      - А ты?
      - С трудом сдерживал желание сбить с ног каждого фотографа, который преследовал нас.
      Они следили за каждым моим шагом, подкарауливали опрометчивые поступки, рассказы о которых позволили бы им поднять тираж.
      Сара понимающе кивнула.
      - Тебе пришлось нелегко.
      Он хрипло рассмеялся.
      - Ты не знаешь и половины того, что я пережил. По иронии судьбы, пристальное внимание прессы привело к тому, что какой-то бандит выследил Кэти и похитил ее, когда она направлялась на встречу со мной.
      Сара невольно ахнула.
      Его глаза вспыхнули.
      - Я увидел, как ее запихнули в машину, и погнался за ними. Машина свалилась в пропасть с той же дороги, где погибла Грейс Келли. Никто не спасся.
      Сара озадаченно нахмурилась.
      - Но ты же сказал, что в гибели невесты обвинили тебя!
      - По заявлениям журналистов, именно мое преследование заставило похитителя забыть об осторожности на опасной трассе и попытаться оторваться от меня, а не вступить в переговоры.
      - Разве ты не позвонил в полицию?
      - Я пытался, но телефон в машине не работал. По крайней мере, в те минуты. Позднее, когда полицейские проверили его, он работал идеально. Так что, возможно, журналисты были правы. Может быть, именно я стал причиной смерти Кэти - потому, что пытался выглядеть героем.
      - И ты поверил в это?
      - Когда все газеты кричат, что ты убийца, спорить трудно.
      - И ты боишься, что это повторится, если пиратская версия твоей биографии будет опубликована?
      Его лицо помрачнело.
      - Она выглядит правдоподобнее слов о том, что у меня сломался телефон и мне не оставалось ничего другого, кроме как гнаться за похитителем. - Он провел пятерней по волосам. - Сказать по правде, я ехал очень медленно, не приближаясь к похитителю вплотную, и очень боялся, что он совершит безрассудный поступок. Я прибавил скорость, только когда увидел, что он уже потерял управление и его занесло на горной дороге. Но было слишком поздно.
      Сара подхватила:
      - А полицейские увидели твой тормозной путь и пришли к выводу, что ты гнался за похитителем на предельной скорости.
      Люк кивнул.
      - Об этом свидетельствовало все, в том числе и тормозной путь. Долго потом я размышлял, были ли они правы. Может, если бы я дождался полиции, Кэти осталась бы жива?
      Сара коснулась его руки.
      - Ты поступил так, как считал нужным в тот момент. А журналистов не было рядом. Они не вправе судить тебя.
      Он устремил на нее потухший взгляд.
      - О том, что она была беременна, я узнал только после ее гибели.
      Боль охватила Сару. Он потерял все, а журналисты вдобавок обвинили его в случившемся. Неудивительно, что он возненавидел их. Они обрекли его на адские муки, которые не под силу вынести никому. И теперь над ним вновь нависла такая угроза.
      - Прости.., я ничего не знала, - пробормотала Сара. Знай она заранее о его прошлом, была бы лучше подготовлена к такой исповеди.
      - Ты могла бы прочесть об этом в газетах, но в те дни в аэропортах Австралии вспыхнула волна терактов, и статьи обо мне публиковали на страницах спортивных новостей. В противном случае твои коллеги раздули бы известие до размеров сенсации, как это случилось в Европе.
      Ее сердце обливалось кровью, она понимала всю безнадежность положения. Она ведь принадлежала к числу людей, которые неотступно преследовали его на протяжении всей трагедии, взвалили на него вину за смерть невесты и неродившегося ребенка. Каждый шаг, предпринятый Сарой с тех пор, как Люк вытащил ее из машины, становился еще одним гвоздем, забитым в крышку гроба их взаимоотношений. Не согласившись расстаться с тем, к чему она так стремилась, она не вправе надеяться стать его женщиной.
      Но истинная любовь готова на невероятные жертвы: Сара знала способ доказать Люку, что не все журналисты одинаковы. Срывающимся голосом она произнесла:
      - Спасибо тебе за откровенность, Люк. Жаль, что я ничем не могу помочь тебе. - И она направилась прочь.
      - Куда ты? - спросил он.
      От боли у нее перехватило горло.
      - В дом. Мне надо позвонить.
      Глава 8
      Какое-то время после того, как Сара скрылась в доме, Люк попытался успокоить расходившиеся нервы. Черт бы побрал эту женщину! Откуда у нее эта поразительная способность вызывать его на откровенность? Он вовсе не собирался посвящать ее в такие подробности, но обнаружил, что в присутствии Сары не в состоянии скрыть даже самые мучительные воспоминания.
      Он недоумевал. Ему ведь хотелось видеть Сару рядом больше, чем любую другую женщину, и, к счастью, она почти спокойно восприняла услышанное. Так почему бы ему не порадоваться? Почему он чувствует себя так, словно совершил тяжкое преступление?
      Неожиданная догадка все прояснила: он не имел права так поступить с Сарой. Понимание обрушилось на него, как удар топора. Сам он имел все основания похоронить себя здесь, в глуши, но Сара не должна была губить свой талант.
      Напрасно он поддался своему желанию и подталкивал ее оставить карьеру. Он просто эгоист.
      Но не хотеть этого было бы еще тяжелее.
      Сдержаться он не мог. А Сара заслуживала лучшей участи, и он не желал ей мешать, как бы тяжело это ни было для него. Опомнившись, Люк последовал за ней.
      Объявив агенту о своем решении, Сара приготовилась к взрыву, и он не замедлил последовать.
      - Что?! Ты не станешь участвовать в церемонии "Медиа Гран-При"? Ты больна? Или спятила?
      Агент даже не подозревал, насколько он прав, но объяснять ему это Сара не собиралась.
      - А по-моему, я наконец-то в своем уме, Фил.
      Последовала долгая пауза - очевидно, Фил боролся с яростью. В мире прессы и шоу-бизнеса он прославился своей вспыльчивостью. Сара считала чудом, что в беседах с ней он пытался проявить терпение.
      - Это все из-за статьи о тебе и Люке Энсфилде? - наконец спросил Фил. - Обещаю, я добьюсь опровержения. Мы объясним, что ты терпеть его не можешь...
      Сара раздраженно вздохнула.
      - Я была бы благодарна за опровержение, но только не за счет Люка, - в любом случае ее слова были далеки от истины. Но она не собиралась признаваться в этом Филу.
      - Ты, случайно, еще не сделала глупость и не влюбилась в него? Этот человек - отшельник. - После долгого молчания Фил добавил:
      - О, Господи, должно быть, и ты пристрастилась к отшельничеству. Когда ты взялась за эту книгу, я сразу понял - нас ждут неприятности.
      От замешательства голос Сары стал неуверенным. Доверившись Люку, она сказала "нет" будущему, о котором всегда мечтала. Неужели она и вправду так разительно изменилась за столь короткое время? Ответ пришел из глубины ее души.
      - Быть отшельником не так уж плохо, Фил, - заверила она агента.
      - Ты обманываешь саму себя, - возразил он. - Эта работа для тебя сущий подарок. Признайся хотя бы в этом!
      - Да, работа чудесная, - нехотя согласилась Сара, не в силах отрицать то, чему она и сама придавала огромное значение. Ее голос прозвучал грустно даже для нее самой. - Но я уже приняла решение. - Внезапно она поняла: Люк значит для нее больше, чем известность.
      Фил продолжал что-то говорить, и Сара послушно соглашалась: да, такого шанса ей больше не видать, да, глупо отказываться от него. Но все это время сердце убеждало ее, что она приняла правильное решение.
      - Пообещай мне хотя бы подумать до завтра, - наконец попросил Фил. Надеюсь, к утру ты передумаешь. Тогда и созвонимся.
      Он не отставал, пока она не согласилась:
      - Хорошо, я перезвоню тебе завтра, - она глубоко вздохнула, - но мое решение останется прежним.
      Она медленно повесила трубку и только теперь заметила, что в дверях стоит Люк. Ее сердце дрогнуло. Если он слышал разговор, то понял, что ей предстоит сделать выбор.
      - Ты слышал?..
      Он коротко кивнул.
      - Слышал.
      На самом деле он слышал гораздо больше, чем подозревала Сара. От него не ускользнула грусть в ее голосе, когда она отказалась от карьеры, о которой так мечтала. К счастью, он услышал и то, как агент уговаривал ее подумать до утра - значит, у Люка был шанс заставить ее изменить решение.
      Ему пришел в голову единственный способ добиться этого.
      - Завтра ты позвонишь агенту и скажешь, что подумала и принимаешь предложение.
      Сара растерялась.
      - Ты хочешь, чтобы я сделала это?
      Он покачал головой.
      - Неважно, чего сейчас хочу я. Я не позволю тебе совершить профессиональное самоубийство из-за какой-то фантазии.
      Сара выглядела так, будто ее ударили. Решимость Люка заколебалась пока он еще раз не напомнил себе, что важнее всего ее будущее счастье.
      - Я думала, ты обрадуешься. А ты говоришь "фантазия"...
      Сара недоумевала: неужели между ними нет ничего общего?
      Он широко развел руками.
      - Вероятно, так оно и есть. Только понял я это не сразу. Ты была права: мы слишком разные. Наверно, пришло время осознать истину и разойтись.
      Сара онемела от потрясения и боли. Она наконец-то призналась себе, что быть рядом с Люком она жаждет сильнее, чем добиться профессионального успеха. А он ей теперь объясняет, что это напрасная жертва, которую никто не оценит.
      Удар казался смертельным.
      А она-то так была уверена, что сделала правильный выбор, отказавшись от работы, чтобы доказать ему, как она предана их будущему, как не похожа на коллег, выслеживающих его!
      Да, она была не в силах воскресить его невесту и ребенка, но она надеялась, что у них есть общее будущее. А теперь Люк утверждает, что этого мало, что у них попросту не может быть будущего. Может, влечение сохранялось, пока она была недоступна для него? Других объяснений Саре просто не приходило в голову.
      Взгляд темных глаз Люка вонзался ей в душу.
      - Я сразу понял, к чему все это приведет, именно поэтому и молчал так долго. У тебя есть талант, Сара. Ты не вправе похоронить себя в глуши вместе со мной. Я не позволю тебе бездумно жертвовать своим будущим.
      Эти слова звенели у нее в ушах. Он решил выставить ее, словно между ними ничего не было. Люк начал шагать взад-вперед по комнате, его лицо оставалось бесстрастным. Саре вдруг вспомнилось, что этот человек привык управлять мощными гоночными машинами на самых сложных трассах мира. Как она могла надеяться, что он хотя бы на миллиметр отклонится от выбранного курса?
      Если она ему безразлична, какой смысл продолжать разговор?
      - Подумай об этом, - настойчиво повторял он. - На этой церемонии бывают все видные представители телеиндустрии. Ты будешь там главной, на тебя устремятся все взгляды. Церемония откроет перед тобой двери, о которых ты даже и не мечтала.
      Пора было сказать правду.
      - А если мои мечты изменились?
      - Не обманывай себя, - хриплый, резкий возглас Люка вызвал у нее почти физическую боль. - Потому что речь идет о твоей жизни, Сара. Не о прозябании в глуши. Здесь у тебя нет будущего, даже если сейчас что-то представляется тебе заманчивым. Много ли времени пройдет, прежде чем этот дом превратится в тюрьму для твоих надежд и мечтаний? В место, где погибнет твое честолюбие? И ты считаешь, я допущу такое?
      В ней затеплилась крохотная искра надежды.
      Если он думает о ее судьбе, значит, ей есть к чему стремиться.
      Он прочел эту надежду и поспешил загасить ее рубящим жестом руки.
      - Забудь про все, что ты нафантазировала. Ты не Золушка, а я не принц, с которым ты была бы вечно счастлива. Мы деловые партнеры, вместе работающие над книгой, и если я дал тебе повод думать иначе, значит, я совершил ошибку.
      Сара старалась не подавать вида, как глубоко его слова ранили ее. Она не знала даже, верит ли им. Люк всегда мастерски скрывал свои чувства.
      Как же она могла быть уверена, что он не скрывает их сейчас - ради того, чтобы она приняла предложение?
      - Хорошо, - произнесла она со спокойствием, которого не ощущала; - но если я и ошиблась на твой счет, то причиной тому были поцелуи.
      Их взгляды встретились. Сара напоминала Люку о том, что произошло между ними в стволе старого дерева. Пусть только попробует сказать, что и в тот раз она неверно истолковала его поступок!
      Но он даже не попытался.
      - Это ничего не меняет. Тебе здесь не место. - Его глаза вспыхнули. Пройдет совсем немного времени, как Хиллтоп осточертеет тебе и ты захочешь сбежать отсюда.
      Внезапно ее осенило.
      - Так вот в чем все дело! Ты хочешь поскорее избавиться от меня, потому что считаешь расставание неизбежным? Господи, Люк, а я-то думала, ты меня уже знаешь!
      - Возможно, лучше, чем ты саму себя, - возразил он грустно.
      Замерев на месте, Сара изумленно воззрилась на него. Ей не верилось, что она когда-нибудь предпочтет образ жизни Люка собственному; откуда она могла знать, что для этого понадобится всего несколько недель совместной работы? Разве этот срок сопоставим с ее прежней жизнью, где честолюбие занимало прочное место? Ей не хотелось признавать правоту Люка, но, возможно, в его словах была немалая доля истины.
      И все-таки она предприняла еще одну попытку.
      - Ты настаиваешь, чтобы я уехала отсюда?
      В напряженном молчании она ждала ответа.
      На лице Люка не отразилось ни тени чувств, оно напоминало каменную маску, глаза потемнели.
      - Ты уедешь, - произнес он так, словно не слышал вопроса. - Проведешь церемонию награждения и станешь ее украшением. А затем ты забудешь о знакомстве со мной.
      Первые два предсказания Люка показались ей выполнимыми, но последнее немыслимым.
      Гордость не позволяла ей умолять Люка передумать. Осталось только уйти с высоко поднятой головой.
      - Что же ты будешь делать с книгой? - поинтересовалась она небрежным тоном, делая вид, что ее это вовсе не волнует.
      Он горько улыбнулся.
      - То, что следовало сделать с самого начала, - допишу ее сам, без чьей-либо помощи.
      От боли у нее защипало в глазах, она быстро заморгала. Если Люк когда-нибудь и нуждался в ее помощи, он с поразительным искусством скрыл это. Сара с трудом верила всему, что он говорил.
      - Хорошо, Люк, - смирилась она. - Я вернусь к прежней жизни. Но ты не заставишь меня забыть тебя - и я никогда не поверю, что ты меня забудешь.
      Его брови взлетели вверх.
      - Опять фантазии?
      - Сейчас проверим. Поцелуй меня еще раз и докажи, что для тебя это ничего не значит.
      Впервые за весь разговор она заметила крохотную трещинку в каменной маске.
      - А какой в этом смысл?
      Она не сводила с него глаз, сердце ее судорожно колотилось.
      - Ты знаешь сам. Но если боишься...
      Однако прежде, чем Сара успела закончить язвительное замечание, она очутилась в стальных объятиях и задохнулась.
      Руки Люка крепко обхватили ее. Со всей силой и страстью он впился в ее губы, от поцелуя у Сары закружилась голова.
      Он стремится возбудить ее, вдруг поняла Сара - очевидно, какая-то часть ее рассудка не поддалась натиску. Люк хочет доказать, что они испытывают друг к другу всего лишь физическое влечение, и не более.