XIII

Застава Брэддока

Хайнер

Зона оккупации Дымчатого Ягуара

1 февраля 3055 года

Дорога с севера на юг, известная как Застава Брэддока, идеально подходила для исполнения плана Трента. Извилистая, узкая, с массой крутых поворотов, она рассекала холмы и была построена столетия тому назад для ховеркаров — излюбленного средства передвижения в сельской местности Хайнера. Изобилующая рощами и крутыми обрывами местность вынуждала роботов Трента, идущих скрытно и параллельно дороге, двигаться медленно и осторожно. До метанового завода оставалось километров двенадцать. Когда «кошкодавы» появятся, они будут готовы…

В плане акции вовсе не предусматривалось, что Джез займет место Стикса, но ее согласие на проведение операции так поразило Трента, что он оставил эту замену без комментариев. Побудительные мотивы Джез Трента не особенно интересовали. Главным было то, что в случае успеха отпадала нужда в уничтожении городов и селений Хайнера.

В конвой входили грузовики J-27, предназначенные для перевозки амуниции и боеприпасов. Эти машины использовались для подобных перевозок в течение столетий по всей Внутренней Сфере. Однако те грузовики, что сейчас двигались между деревьев по горному серпантину, были пустыми. Единственным их предназначением было послужить приманкой для бандитов. Тренту было известно, что Ягуары захватили эти машины в качестве трофеев, исорла, когда они, несколько лет назад, в битве за Хайнер, разбили наголову Легион Аркаба. Теперь же эти механизмы должны были завлечь в ловушку своих прежних хозяев, остатки которых входили в партизанское соединение, известное как «Истребители Кошек-5».

Трент и его люди ожидали уже в течение часа, но Трент не проявлял нетерпения. Он не сомневался, что его жертва клюнет на приманку. И внезапно он увидел инсургентов. Четыре робота. И во главе — тот самый «Боевой Молот», пытавшийся убить его и Руссо в Бивер-Фоллз. А следом шли «Крестоносец», «Великий Дракон» и «Кузнечик». Трент активировал системы своего «Лесного Волка» и вышел на дорогу.

Пилот «Боевого Молота» внезапно сообразил, что происходит, и развернулся навстречу «Лесному Волку» Трента, который вышел на открытое пространство между роботами противника и конвоем. Трое шедших за «Боевым Молотом» роботов замедлили шаг — до их пилотов, очевидно, тоже дошло, что они вляпались в хорошо подготовленную ловушку.

Трент только успел наложить сетку прицела на увеличенное компьютером изображение «Боевого Молота», когда по нему ударила ослепительная световая волна. Яркие импульсы спаренного ПИИ вражеского робота с громоподобным звуком поразили броню «Волка», вокруг фюзеляжа боевого робота заплясали молнии электрических разрядов, из тех мест, где броня не выдержала, повалили струи черного дыма. От сильного удара «Волк» слегка покачнулся, и это сбило прицел. Несмотря на смертоносную эффективность атаки, Трент опять хладнокровно навел прицельную рамку на «Молота» и терпеливо выждал миллисекунды, необходимые компьютеру, чтобы подтвердить захват цели.

Он сделал два залпа. Сначала в ход пошли лазеры — большие и средние. Алый луч одного из средних лазеров ушел мимо цели, но выстрелы другого среднего лазера и обоих больших оказались точными. Их лучи срывали бронеплиты наступающего «Боевого Молота». Под воздействием этих импульсов робот «Истребителей Кошек» закачался, и второй залп Трента довершил дело.

На «Молота» обрушились сорок РДД, сошедших с направляющих «Лесного Волка». По большей части все они попали в верхнюю часть торса «Боевого Молота». Все взорвались почти одновременно и весьма результативно. «Боевой Молот» споткнулся и замер в неуклюжей позе, лишившись большей части своей брони.

Несколько боеголовок проникли во внутреннюю структуру боевой машины через пробоины, проделанные ранее лазерами. Они взорвались на какие-то миллисекунды позже, чем остальные, но с большим эффектом, ибо разнесли в клочья машинные потроха. Внутренние механизмы и мышцы из миомерного волокна были мгновенно разорваны шрапнелью и ударной волной. Трент видел, что пилот-инсургент теряет контроль над своей машиной. Верхняя часть торса робота накренилась назад, в то время как ноги продолжали двигаться вперед. Окончательно потеряв равновесие, «Боевой Молот» завалился на спину, его смонтированные на руках ПИИ задумчиво смотрели в небо.

— Лайор и Ансель, обходите их с флангов, — приказал Трент, увидев, что «Боевой Молот» пытается подняться с помощью рук.

Лайор и Ансель бросились бегом, заходя партизанам в тыл и отрезая им пути отхода. Громоздкий «Крестоносец» «кошкодавов» разразился мощным залпом РБД по «Бешеному Псу» Анселя и поразил правую ногу серого робота Ягуаров.

«Боевой Молот», который не мог ни встать, ни двинуться, замер, когда Трент приблизился к нему. Переключившись на узкий луч лазерной связи, направленный непосредственно на поверженного врага, Трент послал ему сообщение по открытому каналу, зная, что тот должен его услышать:

— Вы и ваши солдаты окружены и потерпели поражение. Сдавайтесь, и я гарантирую, что наше правосудие будет быстрым.

Ответ был предсказуемым:

— Клянусь Аллахом, моя душа тебе не достанется, ты, чертова кошка. Помоги мне встать, и я буду сражаться с тобой один на один, воин против воина, как и должно быть.

Трент пристально глядел на валяющегося перед ним робота.

— Это невозможно. Вы бандиты. Обращаться с вами как с воинами значило бы нанести оскорбление моему Клану. Выходи и встреть свою участь.

«Боевой Молот» умудрился-таки перекатиться на бок и выпустил залп РБД. Только одна ракета попала в правое плечо «Лесного Волка», остальные пошли гораздо выше. Трент перевел рамку прицела на разбитый торс «Молота». Он мог видеть обнажившийся защитный кожух реактора и гироскопический узел, залитые шипящим желто-зеленым охладителем. Было так просто добить противника и присоединиться к битве других роботов…

В нейрошлеме Трента послышалось клацанье досылаемых в направляющие кассет с боеголовками… и в этот момент он внезапно увидел тень еще одного робота, подошедшего к покалеченному «Боевому Молоту». Это был «Боевой Ястреб» с характерной для Ягуаров схемой раскраски. И это мог быть только робот Джез.

Ее дальнейшие действия поразили Трента больше, чем ее внезапное появление. Она подняла массивную ногу «Ястреба» и с размаху опустила ее на кокпит бандитского «Боевого Молота». Удар ноги восьмидесятипятитонного «Ястреба» по другому роботу отозвался даже в «Лесном Волке» Трента. Он потрясение смотрел, как Джез, раздавив купол пилотской кабины, продолжает яростно топтать ее остатки. Из-под ноги «Ястреба» сыпались искры.

Трент какое-то время не мог прийти в себя и лишь ошеломленно смотрел, как «Боевой Ястреб» Джез извлекает ногу из обломков бронеплит.

— Ты нарушила кодекс чести воинов, Джез, — смог наконец вымолвить Трент. — Этот враг был мой, и добивать его должен был я.

В ее голосе не слышалось никаких эмоций:

— Нет. Это бандиты, и с ними надлежит поступать как с подонками из самых низших каст. Поэтому твоя честь никоим образом не задета.

Трент почувствовал прилив ярости. На лице под синтедермой ощущалось привычное в таких случаях покалывание. Джез права, но легче от этого не становилось. Она признает лишь букву кодекса чести, но не его дух. Трент развернул «Лесного Волка» и двинулся туда, где еще продолжался бой. «Крестоносец» исполнял смертельную пляску, извиваясь и почти падая под ударами лазеров «Бешеного Пса» Анселя. Внутри инсургентского робота взорвались боеприпасы, из многочисленных пробоин вырвалось пламя и повалили клубы черного дыма. Огонь охватил плечевые и бедренные суставы машины, и вражеский аппарат рухнул на землю.

«Вестник Ада» Лорел пинал уже поверженного «Великого Дракона». Трент быстро считал данные по упавшему роботу на вспомогательном дисплее и сразу же понял, что тут бой закончился до того, как он увидел эту сцену. Все напоминало драку в кабаке, когда человек злобно пинает труп врага, чтобы увериться в его смерти.

Только Лайор еще вел сражение с партизанским роботом, который отчаянно пытался вырваться из ловушки. Трент приблизился к месту боя как раз в тот момент, когда «Кузнечик» «Истребителей Кошек» взвился в воздух в прыжке, спалив по дороге несколько растущих поблизости деревьев. Лайор не двигался, а спокойно брал «Кузнечика» на прицел. И через мгновение очереди снарядов, выпущенные из автопушек, поразили вражеского робота влет, угодив в основном по ногам.

Под ударами бандитская машина закачалась, затем у нее отказал ракетный двигатель на ноге, а взрывы снарядов сорвали еще остающуюся там броню. Робот камнем рухнул на грунт, а снаряды разносили его в клочья. Трент потерял «Кузнечика» из виду, когда тот рухнул среди деревьев, но заметил, как гигантский дуб рухнул под тяжестью упавшей многотонной махины. Сенсоры воссоздали недостающую картину происходящего — Лайор выстрелил в самое сердце павшего врага, в реактор, и напрочь разрушил его. Густое облако белого дыма поднялось выше крон деревьев.

— Все кончено, — просигналил Трент своей команде и Джез. И самому себе тоже. Больше не будут погибать невинные люди. С позорной практикой уничтожения поселений покончено.

— Точно, — добавила Джез по этому же каналу — Рапортуйте на КП гарнизона о выполнении данного задания и о готовности получить новое.

Джез вела Трента и других бойцов его звена по плацу штаба планетарного командования Хайнера. Строевым шагом они следовали в сторону внушительной фигуры звездного полковника Пола Муна, принимавшего парад нескольких звеньев.

На Муне была серая парадная униформа, весьма слабо скрывающая его мощную мускулатуру. Генетическая инженерия, сформировавшая человека столь выдающихся размеров, позаботилась о том, чтобы он был не только силен, но и обладал быстрой реакцией. Он повернулся навстречу приближающейся небольшой группе воинов, чтобы заглянуть по очереди в глаза каждого из них. Каждого, кроме Трента.

— Я получил ваше послание, звездный капитан Джез. Охотно поздравил бы вас с победой, однако воевать с бандитами — невелика честь. Ваш план сработал безукоризненно, но от носителя Родового Имени ничего другого ожидать и не следует.

Ее план!..

Трент внутренне дернулся, сообразив, что Джез выдала его разработку за свою собственную.

— Благодарю вас, звездный полковник. — Джез слегка склонила голову.

— Я, в свою очередь, благодарю вас за службу. Поселения, окружающие этот заброшенный метановый завод, очевидно, оказывали партизанам содействие. Я предоставляю вам честь выбрать, какое из них мы сровняем с землей, чтобы преподать очередной урок тем, кто помогает нашим врагам. Выбор за вами.

Слова полковника ошеломили Трента. Они же уничтожили этих «Истребителей Кошек-5». К чему дальнейшие карательные меры? Разрушения казались еще более бессмысленными, чем когда-либо.

— Сэр, — начал он, понимая, что должен выбирать слова с предельной осторожностью. — Прошу разрешения говорить откровенно, звездный полковник.

Пол Мун медленно перевел взгляд на Трента и какое-то время разглядывал его, как будто перед ним стояла некая отвратительная чужеродная тварь.

— Разрешаю, звездный капитан.

— Сэр, этот шаг — уничтожение очередного поселения — не является необходимым. Мы уже уничтожили партизанских боевиков. Какая нам польза от этой новой акции?

— Вы не тот человек, который может указывать мне, какие наши действия приносят пользу, а какие нет, — заявил Мун, скрещивая на груди руки. — Мы должны уничтожить один из этих поселков и передать голозапись акции во все остальные города планеты, чтобы весь Хайнер знал, что ждет становящихся на пути Ягуара.

Трент с силой втянул в легкие воздух. Больше он не мог молчать. Он должен обозначить свою позицию, даже если это будет стоить ему жизни. Времена молчаливого соглашательства прошли.

— Я вызываю вас на Испытание Протеста, звездный полковник.

— В самом деле? — насмешливо поднял брови Мун.

— Так точно. Ваше приказание идет вразрез с нашим кодексом чести, установленным Николаем Керенским, основателем Кланов.

Мун негромко хохотнул.

— Стоит ли мне напоминать вам, звездный капитан, что мы с вами военные люди, и это приказ? Ваше мнение меня не интересует, а драться с вами для меня то же самое, что давить тараканов… Но вы — пятно на репутации нашего Клана. То, что вы именуетесь воином Ягуара, лишь позорит всех остальных, то есть настоящих воинов. В сражении с вами нет чести, но я, пожалуй, выполню роль ассенизатора и удалю позорное пятно с нашего Клана.

— Прекрасно, — бросил Трент, чувствуя, как тело напрягается, а кровь приливает к голове. — Я полагаю, вы желаете драться врукопашную, воут?

Мун улыбнулся:

— Точно. И эти воины сформируют Круг Равных.

Он кивнул Джез и остальным пилотам, которые немедленно окружили полковника и Трента. Мун расстегнул воротничок мундира и разминал мышцы, приготовившись к схватке.

— Вы что — не сознаете, что я убью вас, Трент? — почти шепотом произнес Пол Мун, приседая в боевой стойке.

— Зато я не убью вас, звездный полковник, даже если мне представится такой шанс, — парировал Трент, тоже принимая боевую стойку, понижая центр тяжести.

— И в этом ваша слабость, — прокомментировал Мун.

— Вот уж нет. Смерть — милосердная освободительница для воина. А для вас жизнь с сознанием поражения более тяжкая рана, чем смертельный удар. Особенно если поражение вы примете от такого, как я, — не имеющего Родового Имени неудачника.

— Хватит слов! — рявкнул Пол Мун и прыгнул на Трента, широко расставив массивные руки, чтобы не дать тому уйти в сторону.

Трент отшатнулся назад, когда Пол Мун приземлился рядом с ним, рухнул на колени и сделал движение рукой, захватывая ноги Трента. Он поймал Трента на полушаге и сбил его с ног. Трент со всего размаха ударился о поросшую травой поверхность плаца.

Трент знал, что ему следует пошевеливаться. Малейшее колебание или промедление — и гигантская туша полковника обрушится на него. Трент ухитрился начать перекатываться в сторону еще до того, как ударился оземь. На ноги он вскочил одновременно с тем, как полковник, поднявшись с колен позиции, нанес прямой удар кулаком. Удар пришелся на левую сторону лица, выбил один зуб и снова швырнул Трента наземь. В ушах Трента звенело, он находился на самом краю Круга Равных. Мельком он успел заметить лица Лайора и Лорел, двух бойцов из своего звена, которые следили за поединком, не выказывая никаких эмоций.

Трент был слишком ошеломлен, чтобы успеть среагировать на следующий ход Муна. Элементал обхватил его сзади своими медвежьими лапами, противостоять хватке которых было все равно что бороться со стальной аркадианской гадюкой. Мун пытался просто-напросто раздавить его. Трент услышал, как затрещало и сломалось одно из его ребер. Ему не хватало воздуха. Если он намеревался что-то сделать, то делать это следовало сейчас или никогда.

Используя последние остатки сил, он смог сложиться так, чтобы, просунув руку меж своих ног, дотянуться до лодыжки Муна и схватить ее — правой, усиленной миомерными мышцами рукой. И до того, как Мун отреагировал, Трент снова выпрямился, не выпуская из рук ноги полковника.

Мун завалился на спину, а Трент оказался сверху. Вес Трента и неожиданность падения сбили дыхание у гиганта, и Трент смог вырваться из его хватки. Левая рука у него как будто побывала под механическим прессом, но он был полон решимости сражаться до тех пор, пока от него ничего не останется.

Когда Мун вскочил на ноги, Трент не стал дожидаться его удара, который неминуемо должен был последовать, а сам нанес удар кулаком правой руки прямо в лицо полковнику. И в удар этот он вложил всю искусственно усиленную мощь руки. Нос полковнику он разбил, но и сустав собственного пальца тоже сломал. Но, хотя из обеих ноздрей Пола Муна хлестала кровь, тот, казалось, этого не замечал. Облизнув губы мясистым языком, полковник обрушил на Трента прямой удар.

Никакое проворство не позволило бы Тренту увернуться от этого удара. Голова его резко дернулась, тело, оторвавшись от земли, завалилось назад. Он почувствовал, что за его спиной находится что-то, на миг задержавшее его окончательное падение на прохладную траву плаца. Трент знал, что он проиграл, и был готов умереть прямо сейчас.

Надеюсь, он сделает это быстро. По крайней мере, я служил Николаю Керенскому так, как считал правильным…

Трент почувствовал, что его поднимают вверх за воротник рубахи, затем ощутил горячее дыхание Пола Муна на своем лице.

— От моего последнего удара ты вылетел за пределы Круга Равных. У меня все еще есть право убить тебя. Но, как ты сам раньше сказал, смерть — легкий выход. Видимо, лучше будет, чтобы ты страдал от того, что приготовил для меня.

Голос Муна был хриплым, он слегка задыхался.

— Я причиню тебе больше страданий, если оставлю жить с сознанием поражения.

Трент открыл свой искусственный глаз и увидел, что Мун горящим взором смотрит на него, как разъяренный бык. Потом он с силой швырнул Трента наземь.

— Испытание закончено. Звездный капитан Джез, назовите поселение, которое будет уничтожено, — громко произнес Пол Мун, вытирая с лица кровь рукавом мундира.

Джез посмотрела на поверженного Трента и улыбнулась.

— Чинн погибнет под когтями Ягуара, звездный полковник! — В ее голосе звучала искренняя радость.

— Хорошо, — ответил Мун. — Операцию провести сегодня же.

Трен смотрел в холодное небо Хайнера. Он не смог одолеть Пола Муна, и теперь смерть населения Чинна тоже будет на его совести.

XIV

Планетарное командование Дымчатого Ягуара

Уоррентон

Хайнер

Зона оккупации Дымчатого Ягуара

10 февралг 3055 года

— Звездный капитан, — обратилась Джудит к Тренту. Трент поднял взгляд от распечатки рапорта, который он изучал. Дело происходило в его временном кабинете в Планетарном Командном Центре. Тренту, в полном согласии с уставом, полагался кабинет, и звездный полковник Пол Мун, тоже в полном согласии с уставом, таковой ему выделил. И кому какое дело, что это была конура в подвалах базы, без окон и почти без вентиляции, тесная и неудобная для работы даже по меркам Клана.

— Я пришла просить вас об одолжении.

Он посмотрел на свою «связанную» и кивнул. Синяки и припухлости на естественной половине его лица уже уменьшились в размерах, но еще не прошли полностью. Рука со сломанным суставом была на перевязи, однако все это можно было считать мелочами по сравнению с участью поселения Чинн, стертого с лица планеты вследствие его неудачи.

— В чем дело? — спросил он.

— Я прошу вас совершить вместе со мной небольшое путешествие.

— Куда?

— Это сюрприз, звездный капитан.

Сами эти слова стали для Трента истинным сюрпризом. За все время, что она была его «связанной», Джудит ни разу ни о чем его не просила. Она знала свое место и обычно не выходила за определенные границы. Тот факт, что она это сделала сейчас, был весьма знаменателен.

— Отлично, Джудит. Я только надеюсь, что сюрприз будет приятным.

Тренту в последние дни сильно не хватало положительных эмоций.

Джудит кивнула.

— Думаю, вам понравится, сэр.

Трент и Джудит почти не разговаривали во время двухчасового пути на ховеркаре вдоль Заставы Брэддока. Джудит вела машину, а Трент через боковое стекло созерцал краски последнего летнего дня. Они ничего не сказали друг другу, даже когда пролетали мимо руин того, что некогда было поселением Чинн. Трент чувствовал, что Джудит поглядывает на него, но не поворачивал головы. На участке дороги, ведущей к Чинну, не осталось ни одного указателя с упоминанием названия несчастного городка, но Трент и без указателей знал, куда ведет этот путь. К обитающей в развалинах смерти.

Джудит свернула с Заставы на грунтовую дорогу, так редко использующуюся, что вся она поросла травой. Джудит вела машину прямо, никуда не сворачивая, а высокая трава хлестала по юбкам ховера. Джудит, как отметил Трент, не пользовалась картой, а стало быть, уже бывала в этих местах, где его ждал сюрприз.

Местность становилась все более неровной, теперь вокруг преобладали пологие холмы и обрывистые взгорки, поросшие травой и кустарником. Зелень этих холмов казалась особенно сочной на фоне ярко-голубого неба полуденного Хайнера. Джудит свернула с дороги и примерно с километр двигалась над пересеченной местностью, перед тем как посадить ховеркар возле длинной, извилистой грунтовой насыпи, которая столетиями зарастала травой и потому была трудноразличима. Джудит заглушила двигатель и открыла дверцу со своей стороны. Трент в молчании последовал ее примеру. Пройдя вслед за Джудит к длинной насыпи, он остановился рядом с ней. Потом посмотрел на нее с определенным интересом.

— Сегодня, — сказала Джудит задумчиво, — мой день рождения.

Трент приподнял свою единственную — левую — бровь.

— День рождения?..

— Вы вернорожденный, звездный капитан, а я нет. Я вольнорожденная и родилась на Терре. И там прошло мое детство. По традиции, мы, вольнорожденные, празднуем день своего появления на свет.

Трент не вполне понимал, что тут праздновать, но постарался отреагировать на ее слова наилучшим образом.

— Ты теперь принадлежишь Клану, Джудит. Хотя мы не считаем это поводом для празднования, но я могу понять, что ты воспитывалась в других обычаях и традициях. Раз этот день что-то для тебя значит, то желаю тебе удачного дня рождения.

Она улыбнулась.

— Благодарю. Мы ведь не так уж сильно отличаемся, звездный капитан. Пусть по рождению и воспитанию вы принадлежите Кланам, но временами мне кажется, что вы не вписываетесь в принятые здесь весьма узкие рамки…

В другие времена Трент не снес бы подобного оскорбления из уст «связанной», да еще и вольняги. Но так уж получилось, что Джудит стала одной из немногих опор в его жизни. Он мог рассчитывать на ее мастерство, и он привык доверять ей.

— Ты наблюдательна, — заметил он, потирая челюсть, все еще болевшую и все еще покрытую черно-лиловыми гематомами. — Однако это не мешает мне неукоснительно выполнять свои обязанности и свой долг, Джудит. Таков обычай Кланов.

— Я слышала от остальных техников… что вы сделали, — сказала она нерешительно, как бы раздумывая, не переступает ли некую черту. — Они рассказали, что вы сражались в Испытании Протеста, выступая против разрушения Чинна. Вы считали, что это неправильно…

— Убийства ни в чем не повинных людей не укрепляют Дымчатых Ягуаров. Наоборот, я считаю, что это ослабляет нас. Николай Керенский никогда не намеревался вырастить расу безжалостных убийц или бессердечных завоевателей. Он видел в нас воссоздателей новой Звездной Лиги. Однако я потерпел поражение, и все дела.

— Вы говорите, что все окончено, но в глубине души знаете, что это не так, — возразила Джудит. — Я это понимаю. Во Внутренней Сфере подобной жестокости не потерпели бы и не допустили.

— Поосторожней, Джудит. Твои слова попахивают изменой, — предостерег Трент, печально улыбнувшись, так что Джудит поняла — это предостережение не стоит воспринимать всерьез.