5

5 сентября, время: 23.20 – штаб-квартира Моссада, кабинет директора

В кабинете шефа Моссада стояли два стола, сдвинутые буквой Т. Один из них, массивный, красного дерева, был рабочим столом директора. Перпендикулярно ему стоял второй стол – длинный, обитый темной жаростойкой тканью. За ним сейчас занимали места руководители всех девяти подразделений Моссада.

Уже больше десяти минут офицеры ждали появления шефа.

Амос сидел справа, совсем рядом с директорским письменным столом. И хотя на таких совещаниях необязательно было соблюдать субординацию, все признавали за Амосом право на это место. Рядом с ним сидел могучего телосложения мужчина, улыбка которого напоминала застывшую судорогу. Это был начальник «отдела доставки»

Слева от Амоса восседал руководитель аналитического отдела, который во время чтения донесения беспрестанно кивал головой, будто хотел подтвердить каждое слово текста. Седые волосы и слегка сгорбленная спина выделяли «аналитика» среди присутствующих: он был здесь самым старшим.

Около него сидел Марк, за ним – заместитель начальника технического отдела, шеф которого лежал в больнице.

Напротив них Муса вел тихий разговор с командиром Масады. Это был видный, щеголеватый мужчина. Единственный из всех присутствующих, он носил элегантный костюм.

Масада занималась засылкой в арабские страны израильских агентов со спецзаданиями, которые считались в Моссаде наиболее опасными. Масада была совершенно независимым подразделением «фирмы» – этакий мини-Моссад в рамках крупной организации.

Человек в элегантном костюме отвечал также за специальное формирование, входившее в состав Масады и подчинявшееся непосредственно директору Моссада, – так называемую «преторианскую» гвардию шефа. Название этого отряда – «Штык», или на иврите «Кидон», – вполне соответствовало специфике его деятельности. Отряд занимался организацией всевозможных похищений и покушений.

На следующем стуле, чуть ближе к директор скому письменному столу, примостился невзрач ный человечек. Устремив страдальческий взгляд в потолок, он безрезультатно пытался разогнать плававшие вокруг него густые клубы сигаретного дыма. Руководитель группы психологов был единственным некурящим в этой компании.

Рядом с ним сидел начальник контрразведки – человек весьма специфической наружности: маленький, лысый, с носом картошкой. Он просматривал какую-то объемистую компьютерную распечатку, делал фломастером желтого цвета какие-то пометки на полях и в то же время изо всех сил старался загородить плечом текст от шефа отдела внешних сношений, а тот, со своей стороны, отчаянно пытался увидеть хоть несколько строчек.

Отдел внешних сношений отвечал за сотрудничество с разведывательными организациями других стран. В случае провала людей, действующих на местах, эти контакты должны были обеспечить им так называемую «пуховую подушку» или «мягкую посадку», как любили говорить они сами. Шеф отдела внешних сношений был очень привлекательным мужчиной, но, глядя на его лишенное всякого выражения лицо, люди обычно начинали сомневаться – и, надо сказать, не без оснований – в интеллектуальных способностях этого красавца.

В тот момент, когда Авраам Ал он, директор Моссада, вошел в кабинет, раздался, словно приветствуя его появление, оглушительный гудок поезда. Железнодорожная ветка на Хайфу проходила в каких-нибудь пятистах метрах от здания, где в эту минуту начиналось совещание людей, руководивших одной из лучших разведок мира.

Авраам Алон был одет в защитного цвета шорты, сандалии и свободную светло-зеленую рубаху. В вопросах одежды Авраам был полной противоположностью своего предшественника, который считался признанным щеголем. Но этим их различия не ограничивались. Если Адмони был мягок и не всегда решителен, Авраам, наоборот, обладал всеми чертами, необходимыми руководителю, командиру, лидеру.

Шеф Моссада занял свое место за письменным столом красного дерева и положил копию сообщения перед собой, а рядом бросил пачку сигарет.

Убедившись, что все подчиненные приготовились внимательно слушать, Авраам без всякого вступления и лишних церемоний постучал пальцем по бумаге и громко проговорил:

– Полагаю, что все это уже читали, – после чего обвел собравшихся строгим взглядом.

Те согласно закивали головами.

– Не будем сегодня теоретизировать по этому поводу. – Авраам замолчал, потому что в кабинет вошел Орен, его референт. Он опустился на стул возле двери, положил на колени раскрытый блокнот и приготовился записывать каждое слово шефа.

Авраам продолжил:

– Дело это чрезвычайной важности. Речь идет, во-первых, о вероятности существования среди нас вражеского агента… я подчеркиваю: лишь вероятность! И во-вторых, о реальной угрозе террористического акта. – Директор Моссада взглянул на шефа контрразведки: – Тебе удалось что-нибудь узнать после нашего последнего разговора?

– Что ж, – начал мужчина с большим мясистым носом, громко откашлявшись. Он заметно нервничал, отчасти, видимо, потому, что работал здесь не так давно и все еще чувствовал себя новым человеком. – С моей точки зрения, – он вновь пробежал сообщение глазами, – к нам в Моссад невозможно внедрить вражеского агента, то есть «подсадку».

– Откуда такая уверенность? – вскинул брови Авраам.

– Как вы знаете, каждый сотрудник Моссада проходит тестирование на детекторе лжи по крайней мере раз в полгода, а персонал на местах и того чаще. И поскольку все тесты прошли нормально, можно сделать только один вывод: никакой «подсадки» у нас нет. – И, чуть замявшись, начальник контрразведки добавил: – Ну, если только…

– Что – если только?.. – резко переспросил Авраам, перегнувшись через стол.

– Если только «подсадка» работает у нас меньше шести месяцев или шпиону каким-то образом удается избежать проверок, – ответил шеф контрразведки.

– Значит, – Авраам кивнул Орену, чтобы тот отметил последние слова носатого, – контрразведка немедленно займется тестами, а вы, – сказал он невзрачному человечку, который в тот момент как раз доставал из кармана большой платок, чтобы вытереть вспотевший лоб, – лично проконтролируете, чтобы эту проверку прошел каждый, буквально каждый. Пропустите через детектор всех до единого! – Авраам закурил, после чего повернулся к Амосу: – Я хотел бы, чтобы ты подключил к этому делу все секции: пусть установят, что нашим агентам известно об этом Фоксе, который командует террористами. Заморозить все операции до окончательного выяснения этого вопроса!

Амос нервно постукивал пальцами по спичечному коробку.

– А что с теми операциями, которые уже идут полным ходом? Я же не могу просто так отозвать людей, – недовольным тоном заявил он.

– Я сказал: приостановить всю работу! – Авраам нахмурился и слегка повысил голос. – Критические случаи обсудишь со мной лично, каждый в отдельности. Ясно? – Авраам никогда не любил Амоса и называл его за глаза надутым ослом. Он не выносил этого человека еще тогда, когда возглавлял оперативный отдел, где Амос был в то время заместителем начальника. Не переваривал его Авраам и теперь.

– Ясно. Но я хочу выразить протест по поводу того, что от меня скрывают псевдоним моего же агента, передавшего это сообщение, – сердито заявил Амос, и щеки его тут же вспыхнули, а губы посинели.

– Я приму это к сведению, но я решил, что этим делом займется специальная группа, – сухо ответил Авраам. – Я считаю, что обнаружение и ликвидация новой террористической группы прямо связаны с делом «подсадки» в наших рядах, поэтому оба дела должны оыть в одних руках. Возглавит спецгруппу Муса, он у нас отвечает за безопасность «фирмы», и я хочу, чтобы все его просьбы удовлетворялись немедленно. Для обеспечения максимального контроля за ситуацией большинство людей, которых мы ему выделим, будут из Масады.

Сказав это, Авраам встал, окинул быстрым взглядом всех присутствующих и спросил:

– Вопросы есть? – В кабинете воцарилась тишина. – Не сомневаюсь, что директор Шабака был бы на седьмом небе от счастья, если бы мог сообщить премьеру о том, что в Моссад, кажется, пробрался вражеский агент. Я хочу, чтобы все это хорошо поняли. Слухи об этой истории ни в коем случае не должны просочиться за пределы нашей «фирмы». Если же это случится, – Авраам обвел всех сидящих за столом холодным взглядом, – то я лично займусь расследованием и установлю, по чьей вине произошла утечка информации. И можете мне поверить, – добавил он, кровожадно улыбаясь, – что тот день, когда правда выплывет наружу, станет для несчастного грешника воистину Судным днем!

Потом Авраам взглянул на шефа Масады.

– Ты и Муса останьтесь. Я хочу с вами поговорить. – С этими словами директор Моссада опустился в кресло и стал неспешно просматривать содержимое тонкой папки, которую он извлек из ящика своего письменного стола, давая тем самым понять, что собрание окончено.

Когда все остальные вышли, Авраам пересел поближе к Мусе и шефу Масады. Разговор приобрел неофициальный характер.

– Вы должны найти эту «подсадку», – сказал Авраам с не свойственной ему настойчивостью. Он редко проявлял обеспокоенность и почти никогда не волновался. – Пока мы не вычислим этого негодяя, мы связаны по рукам и ногам. Ты говорил о каком-то плане? Я правильно тебя понял? – спросил он Мусу.

– Я не уверен, что это можно назвать планом, скорее – определенное направление поисков, – медленно, с расстановкой произнес Муса.

– Ну выкладывай же наконец, – поторопил его Авраам.

– Я вызвал Натана, но ты должен санкционировать его привлечение к этому делу. Он ведь работает в AI, – сообщил Муса.

– Хорошо. А дальше? – Дав указания, приведшие всю подчиненную ему организацию в состояние боевой готовности, Авраам, вполне естественно, жаждал конкретных действий, а еще лучше – немедленных результатов.

– Я хочу включить Малыша в группу «Кидон» и сообщить ему все данные по этому делу. Благодаря этой информации Натан сможет принять участие в операции, когда мы установим местопребывание террористов, о чем никто, кроме членов группы «Кидон», не будет знать.

Авраам откинулся на спинку стула и сделал глубокий вдох.

– А почему Натан? – поинтересовался он.

– Во-первых, именно Натан завербовал Шулера. И, во-вторых, я ему доверяю, – спокойно ответил Муса.

– Что ты на это скажешь? – обратился Авраам к шефу Масады.

– Я согласен с Мусой и уже предупредил Амира о том, что ему предстоит работать с Малышом. Амир руководит одной из трех секций «Кидо-на», – пояснил он. – Я ему сказал, что Муса его проинструктирует. Меня беспокоит только одно…

– Что же? – нетерпеливо осведомился Авраам.

– Еще ни разу офицер-оперативник напрямую не сотрудничал с «Кидоном». Это специальное подразделение, да и весьма своеобразное к тому же. Ребята не привыкли работать с посторонними людьми…

– Послушай, – раздраженно перебил его Муса, – я доверяю Натану. Он был командиром десантников на флоте. И если кто-то и сможет найти общий язык с ребятами из «Кидона», так это именно Натан. А кроме того, у тебя что, есть еще какие-нибудь предложения? – И Муса с интересом уставился на шефа Масады.

– Ну хорошо, – вздохнул Авраам, поднимаясь на ноги. Было ясно, что он уже принял решение. И теперь, заканчивая разговор, шеф Моссада обратился к Мусе: – Познакомь их, и пусть они вместе ищут и найдут этих чертовых террористов, пока те еще не успели нам нагадить. Я требую, чтобы меня постоянно информировали о том, как развиваются события. И я хочу держать все нити операции в своих руках, чтобы в случае необходимости у меня была возможность отменить любой шаг на любом этапе. Это ясно?

– Конечно, – улыбнувшись, кивнул Муса.

– И еще одно… – Авраам резко остановился, не дойдя до своего стола. – Самое важное – это «подсадка». Террористами-то никого не удивишь, но вот такой негодяй… Здесь, у нас… В общем, я хочу получить этого мерзавца. – И, наставив палец на Мусу, добавил: – Любой ценой, понятно? Любой ценой!

От директора Муса отправился прямиком в кабинет Амира, находившийся в резиденции Масады, которая занимала два подземных этажа рядом с бетонной площадкой в самом центре всего комплекса.

Когда Муса появился в кабинете, Натан был уже там. Он сидел на маленьком диванчике в углу и лениво просматривал какой-то иллюстрированный журнал. Амир с Марком оживленно обсуждали яркие открытки, приколотые к пробковой доске, висевшей над столом хозяина кабинета.

– Салют, Муса, – поприветствовал начальника отдела безопасности Натан. Было видно, что он рад встрече со своим наставником и старым другом.

Натан был среднего роста худощавым брюнетом с волосами, чуть тронутыми сединой на висках. Загорелое квадратное лицо и резко очерченный подбородок придавали ему довольно суровый вид, однако светло-зеленые глаза смотрели мягко и дружелюбно. Натан принадлежал к тому типу мужчин, которые всегда выглядят опрятно и ухоженно, хотя им и не помешало бы лишний раз побриться. Он производил на окружающих такое впечатление, что мужчинам сразу хотелось с ним дружить, а женщинам – заниматься любовью. Приятели из Моссада знали его как спокойного, уравновешенного и немногословного человека, способного, однако, самоотверженно отстаивать свои убеждения. Работа была его страстью. Одет он был, как обычно, – в потертые джинсы и белую трикотажную майку.

Муса обеими руками сжал руку Натана.

– Как дела, Малыш? – В своем кругу он всегда обращался к Натану, используя его псевдоним, который когда-то сам же и выбрал для своего любимца. – Сколько лет, сколько зим!

– Да уж, – улыбнулся Натан. – Ну, как жизнь?

– Да ничего. Вот только возраст беспокоит – все молодею и молодею, похоже, скоро совсем в детство впаду. – Все присутствующие дружно рассмеялись.

– А так, хоть в двух словах, можно узнать, во что играем? – поинтересовался Натан.

– А эти типы тебе ни о чем не рассказали? – Муса глянул на Амира и Марка.

– Нет, – покачал головой Натан.

– А что, я должен был ввести его в курс дела? – спросил явно смущенный Марк.

Муса глубоко вздохнул.

– Ничего страшного, – проговорил он, присаживаясь на край стола Амира.

Устроившись поудобнее, он подробно рассказал Натану обо всех событиях сегодняшнего дня, начиная с получения шифровки из Дамаска.

Марк, который присутствовал при всем, кроме последнего разговора Мусы с Авраамом, слушал, утвердительно кивая головой.

Заканчивая свой рассказ, Муса подытожил:

– Вот так обстоят наши дела. Старик не хочет подключать к работе весь Моссад. Ты и сам видишь: судя по информации этого сирийца, нам предстоит разгрызть крепкий орешек!

– Минуточку, – вмешался Марк. – Ты вроде бы уже не сомневаешься, что в Моссад внедрился вражеский агент, а ведь это еще надо доказать. Пока у нас не будет неопровержимых улик, мы не можем быть ни в чем уверены. Ты помнишь, что сказал шеф? Пока это только предположение…

– А чем оно тебе не нравится? Почему бы нам и не считать, что «подсадка» действительно существует? – пожал плечами Амир.

– Потому что это втянет нас в самую настоящую охоту на ведьм, – резко проговорил Марк и мрачно посмотрел на Амира, а потом опустился на стул, достал из пачки сигарету и нервно закурил.

– Значит, так, – решительно заявил Муса. – Мы в спецгруппе будем исходить из того, что вражеский агент существует. Это все. – Он резко встал, подошел к кофейнику, стоявшему на столике в углу комнаты, и налил себе чашку кофе. – С сегодняшнего дня все прочие дела мы откладываем в сторону. – Он повернулся лицом к своей немногочисленной аудитории и бросил на слушателей суровый взгляд. – Мы получим оперативную поддержку по первому требованию: Авраам дал нам неограниченные полномочия, поэтому мы можем начинать хоть сейчас. Натан, ты берешь на себя всю текущую работу. С этой минуты мы отзываем тебя из AI. Я руковожу операцией. Марк займется координацией связи, а Амир будет представлять Масаду и выделять нам людей. Для начала он прикомандирует к тебе группу из отряда «Кидон». Прежде чем мы продолжим… – Муса на миг замолчал и сел рядом с Натаном.

– Минуточку, – заговорил тот, удивленно глядя на Мусу. – Это совершенно не моя сфера деятельности. Я работаю в одиночку. Я вербую агентов. – В голосе Натана не слышалось ни сомнений, ни колебаний. Слова Мусы явно пришлись ему не по вкусу. – Я занимаюсь конкретными делами. Меня научили хорошо делать одну вещь – устанавливать контакты и вербовать агентов. И здесь я в себе уверен.

Муса поднял руку. Он с улыбкой слушал Натана, покачивая головой.

– Я прекрасно знаю, чему тебя научили и на что ты способен. Это я хочу, чтобы ты участвовал в этом деле. Я так решил и я знаю, что ты справишься с заданием. Именно так я и сказал шефу. Ты что, хочешь, чтобы я теперь выглядел последним треплом?

Натан с сомнением покачал головой. Спорить было бесполезно.

Муса продолжал, не отрывая взгляда от Натана:

– А теперь Шулер. – Он сделал паузу. – Мог бы ты на основании его сообщения понять, не ведет ли он двойную игру?

Немного подумав, Натан ответил:

– Нет. Если бы они до него добрались, он работал бы только на них. Это лучше, чем кончить жизнь в петле.

– Нет ли у вас какой-нибудь системы предупреждения? – не отступал Муса.

– Конечно, есть. Но если ты спросишь, стал бы он использовать ее, чтобы предупредить меня о своем провале, то я тебе отвечу: никогда. – Натан повернулся лицом к Амиру: – У тебя есть кто-нибудь в Дамаске?

– А почему ты спрашиваешь? – вмешался Муса.

– Мы должны установить наблюдение за домом Шулера до, во время и после следующего сеанса связи. Таким образом мы сможем определить, следят ли за ним, находится ли он под колпаком или что там еще происходит…

– Мой человек может прибыть в Дамаск через сорок восемь часов, – ответил Амир, обращаясь к Мусе.

– Это означает, что сейчас там никого из наших нет? – уточнил Марк.

– Никого, с кем бы я мог связаться. Не забудь, что мой человек не агент. Это ветеран – один из наших. Мы посылаем туда людей только в случае крайней необходимости. И потом, как бы мне удалось связаться с нашим парнем в Дамаске? – удивленно вскинул брови Амир.

– Так, как мы контактируем со всеми агентами, – ответил Марк, а Натан согласно кивнул головой.

– Что?! Люди, да вы рехнулись! Ведь речь сейчас идет не о каком-то вонючем арабском агенте, – воскликнул Амир и нервно забегал по комнате. – Если вам нужен кто-то в Сирии, то вы должны его туда послать, но я не могу дать на это добро. – Он обернулся к Мусе: – Ты должен согласовать это с моим шефом. Я не могу рисковать моими людьми.

– Я все утрясу – независимо от накладных расходов, – пообещал Муса. – Вы что, еще не поняли, что происходит?! – Он выждал минуту, чтобы убедиться, что все внимательно слушают его. – У нас прямо в заднице торчит «подсадка», какой-то мерзавец, который, может быть, сообщает врагу о всех наших планах. Кто знает, сколько агентов уже провалились и скольких мы еще недосчитаемся… – Муса мрачно оглядел троих офицеров разведки.

Потом шеф отдела безопасности сердито закурил.

– И я хочу, – продолжил он, – чтобы вы хорошенько запомнили: с этой минуты мы с вами – одна команда. Мы будем вместе работать, доверять и помогать друг другу. И если кто-нибудь шепнет хоть словечко о нашем деле вне этих стен, кастрирую его собственными руками. И если думаете, что я шучу, – рискните проверить! – Он повернулся к Натану: – Что за игру ведет этот твой агент, чтоб ему пусто было?

– Что ж, если он действует самостоятельно, а мне кажется, что так оно и есть, то у него, должно быть, значительно больше информации, чем он нам передает, – задумчиво ответил Натан.

– Что ты хочешь этим сказать? – потребовал пояснений Муса.

– Этот парень решил урвать кусок пожирнее. Он неплохо играет в покер, поэтому для начала кинул нам мелочь для затравки, чтобы потом уж открыть огонь из всех стволов. Однако, если он будет играть слишком рисково, это может для него плохо кончиться… – Натан умолк, напряженно размышляя. – Я считаю, – снова заговорил он через минуту, – нам стоит отправиться туда и прощупать его хотя бы для того, чтобы узнать, что он там держит у себя в заначке. Но, конечно, в первую очередь мы должны убедиться, что он играет честно, а единственный способ удостовериться в этом – понаблюдать за ним так, чтобы никто посторонний этого не заметил, – закончил свою речь Натан.

Амир кивнул головой.

– О'кей. Когда именно установить за ним слежку?

– В будущий четверг, – ответил Натан. – Шулер выходит на связь по четвергам, – пояснил он Мусе.

– Ладно, что-нибудь придумаем, – кивнул Муса. – А пока что завтра Амир покажет Натану его новый кабинет; там мы и встретимся. До завтра, Малыш, – попрощался он со своим любимцем. – Хорошо, что мы опять работаем вместе. Оживают приятные воспоминания, – улыбнувшись, добавил он.

Натан пожал Мусе руку, а тот еще раз напомнил Марку:

– Ты мне должен незамедлительно доставлять все сообщения. Ясно?

– Так точно! – щелкнув каблуками, отчеканил Марк.

– Только без глупых шуток. Вскоре всем нам тут будет не до смеха, – разозлился шеф отдела безопасности.

– Успокойся, Муса. Расслабься. Все будет нормально, – мягко сказал Мусе Амир.

– Вспомни, чему я тебя всегда учил, – произнес Муса, обращаясь к Натану. – Используй свое воображение. В конце концов, почти все войны были выиграны благодаря выдумке или хитрости. – И, не дожидаясь ответа, Муса вышел из комнаты.

Когда дверь за ним захлопнулась, Амир, ухмыльнувшись, спросил Натана:

– Выпить хочешь? – И хозяин кабинета открыл шкафчик орехового дерева, демонстрируя внушительную батарею всевозможных бутылок.

– Вот это я понимаю, – улыбнулся Натан. – Пожалуй, я остановлюсь на текиле.

– С чем будешь смешивать? – любезно спросил Амир.

– Просто налей в стакан. И соль, и лимон оставь в покое, – ответил Натан.

Через несколько секунд Амир протянул Натану выпивку.

– Спасибо, – кивнул Натан и поднял стакан. – За Шулера – человека, который ходит по горячим углям. Пусть он выберется оттуда живым и здоровым, – с чувством произнес он.

Амир тоже поднял свой бокал.

– Тост принимается. Prosit. – Он опустился на стул напротив Натана.

Тот задумчиво проговорил:

– Ты должен знать, как обстоят дела. Пока я не вижу ни одной ниточки, за которую мы могли бы потянуть. Поэтому, если не всплывут вдруг какие-нибудь новые факты или Шулер не сумеет выбраться из Сирии, нам останется уповать лишь на господа бога…

– Да, я понимаю. Поживем – увидим, – философски заметил Амир. – А пока скажи мне, что ты знаешь об отряде «Кидон».

– То же, что и все, а значит, немного. То есть, я, конечно, представляю, чем он занимается, но в самых общих чертах. А почему ты спрашиваешь? – удивился Натан.

– Поскольку ты будешь работать с ребятами из «Кидона», я хотел бы сориентироваться, что тебе нужно предварительно объяснить. Только потому и спросил… Ну что ж, завтра мы с тобой в любом случае встретимся, и я покажу тебе твое новое рабочее место, как велел Муса, – пообещал Амир.

– И как мне туда добраться? – осведомился Натан.

– Я тебя отвезу. Ты все равно не сможешь на своей машине въехать на территорию базы, – пояснил Амир.

– Отлично. Где мы встретимся? – спросил Натан.

– А где ты остановился? – поинтересовался Амир,

– В двух кварталах, от «Шератона», – объяснил Натан.

– Тогда, может быть, в холле «Шератона»? Скажем, ровно в час? – предложил Амир.

– Договорились, – согласился Натан.

Ночь была жаркой и душной. В воздухе носился легкий запах дыма. Наверное, подростки, устроившие пикник на пляже, разожгли костер где-то за полосой дюн на западе.

Тишину время от времени нарушало шуршание шин проносившихся мимо автомобилей.

Покидая штаб-квартиру Моссада, Натан помахал охраннику рукой и перешел через дорогу к огороженной забором территории спортивного клуба. Направляясь к своей машине, Натан заметил на автобусной остановке проститутку. На ней была сильно облегающая бедра мини-юбка и платок, накинутый на плечи. Разглядев в темноте Натана, женщина поспешно распахнула платок, чтобы продемонстрировать довольно пышную грудь.

– Эй, котик, не хочешь ли чего-нибудь сладенького? – громко крикнула она с сильным русским акцентом. – Для тебя все что угодно и всего-то за каких-нибудь сорок шекелей.

– Нет, спасибо, – с улыбкой ответил Натан, не останавливаясь.

– А-а, пусть будет за двадцать! – закричала женщина ему вслед, когда он уже поравнялся со своим автомобилем.

Он помахал ей рукой, выезжая на шоссе, которое вело в Хайфу, и помчался на юг, в сторону Тель-Авива.

На мгновение в памяти Натана всплыло лицо другой «ночной бабочки», хотя та была очень и очень далеко отсюда…

Ее звали Франческа, и она работала на Пьяцца Навона в Риме. Она была красивая, а ему срочно нужна была женщина. Он привел ее в ближайший отель. Она потребовала деньги вперед. Когда он вернулся из ванной, она уже лежала в постели. На ней не было ничего, кроме черного пояса и чулок. Тело у нее было восхитительное – глаз не оторвать. И он привел ее в полное остолбенение, когда, сидя на краю кровати и нежно поглаживая ее грудь, заявил, что хотел бы ее нанять, чтобы она осчастливила одного клиента, но так, чтобы тот ни в коем случае не догадался, что имеет дело с профессионалкой. Поэтому он предлагает ей переехать в маленькую, но со вкусом обставленную квартирку, где она будет изображать даму… до определенного момента.

Ей придется «влюбиться» в одного мужчину, перебраться к нему в гостиницу на две недели и подарить бедняге полмесяца сумасшедшего счастья.

Как Натан тогда это сформулировал? «Сделай

что-нибудь такое, чтобы парень не смог забыть этого до конца своих дней».

Позже он дал ей имя Кэролайн.

6

6 сентября, время: 12.45 – Тель-Авив

И по городу, и по окраинам Бнаи-Барак, где жили ортодоксальные иудаисты, и по шоссе Петах-Тиква ехать приходилось медленно.

– А где именно располагается моя новая контора? – поинтересовался Натан.

– На военной базе Кфар-Сиркин, – коротко ответил Амир. – Знаешь, где это? – покосился он на Натана.

– Да, конечно. Я там был на офицерских сборах. Но я думал, что там находится группа разведки Маткал.

– Правильно, но это ведь огромная база. Маткал и впрямь занимает большую ее часть, но в одном из укромных уголков ты увидишь тренировочные залы и казармы нашего отряда «Кидон».

– Мне всегда здесь нравилось, – негромко заметил Натан, когда они подъехали к базе. Он опустил окно и полной грудью вдохнул напоенный дивным ароматом воздух. – И не спрашивай, почему. Может быть, из-за запаха эвкалиптов? Не знаю…

У въездных ворот солдат в белом шлеме с автоматом «галил» в руках остановил машину и заглянул внутрь. Амир предъявил ему пропуск, дававший право доступа на территорию всех военных баз в стране. Охранник деловито поднял черно-белый шлагбаум.

Миновав массивные ворота, автомобиль покатил по узкому шоссе, по обе стороны которого росли ряды огромных эвкалиптов, превращавших обычную трассу в длинный темный туннель. Вскоре машина свернула на грунтовую дорогу, проехала мимо заброшенной взлетно-посадочной полосы и диспетчерской башни.

Дорога привела к другим воротам, перед которыми Амир притормозил. На этом КПП их документы проверял вооруженный до зубов охранник в пуленепробиваемом жилете. Он сверил номер машины Амира со списком, прикрепленным к черной доске, которая висела на стене будки, затем внимательно изучил удостоверения посетителей. Потом Амир набрал на маленькой клавиатуре код, и ворота медленно открылись.

Оказавшись за оградой, машина затряслась по посыпанной гравием дороге. Через несколько минут Амир и Натан подъехали к стоянке.

Амир затормозил перед громадными стеклянными дверями, совершенно не соответствовавшими строению, в которое они вели. Больше всего оно напоминало старый английский ангар; полукруглая металлическая крыша и верхняя часть стен были тускло-коричневого цвета, а низ покрывал толстый слой извести так же, как и стволы всех окружавших это строение деревьев. Побелка, верхняя граница которой находилась метрах в полутора над землей, защищала деревья и постройки от вредителей.

– Надеюсь, что мы уже близко, – с легкой иронией заметил Натан.

– Хоть и близко, да еще не на месте, – с усмешкой ответил Амир, придерживая стеклянную дверь.

Они очутились в маленькой пустой комнате. Напротив входа виднелись двери, напоминающие створки лифта.

Амир подошел к ним и сказал в маленький микрофон:

– А288.

Через несколько секунд двери разъехались в стороны, открывая доступ в какое-то помещение то ли с огромными окнами, то ли со стеклянными стенами.

– Подожди тут, – велел Натану Амир, – пока снова не загорится зеленый огонек, – он указал на красную пока еще лампочку возле микрофона, – а затем назови свое имя – и можешь входить. Хорошо?

– Угу, – угрюмо буркнул Натан.

Шагнув в помещение, Натан наконец осмотрелся.

– И ты хочешь сказать, что мне каждый раз придется все это проделывать, чтобы попасть на свое рабочее место?! – в ужасе воскликнул он.

– Боюсь, что так, старина, но даже в самых неприятных процедурах можно при желании найти и положительные стороны. Пусть тебя утешает мысль о том, что все остальные мучаются точно так же, – весело рассмеялся Амир. – Пойдем со мной. Я провожу тебя в твой новый кабинет. Муса, должно быть, уже ждет нас, – заторопился он.