Она ни цены деньгам, ни счету в них не знает. Поедет по магазинам, наберет товаров, не спрашивая цены, а потом я по счетам и расплачивайся. К у ч у м о в. А женихов не предвидится? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. На ее вкус трудно угодить. К у ч у м о в. Такую девушку в прежнее время давно тихонько бы увезли. Да, кажется, если б у меня не старуха... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. У вас шутки... А каково мне, матери! Столько лет счастливой жизни, и вдруг... Прошлую зиму я ее вывозила всюду, ничего для нее не жалела, прожила все, что было отложено ей на приданое, и все даром. А нынче, вот ждала от мужа денег, и вдруг такое письмо. Я уж и не знаю, чем мы жить будем. Как я скажу Лидиньке? Это ее убьет. К у ч у м о в. Да вы, пожалуйста, коли что нужно, без церемонии... Уж позвольте мне заменить Лидиньке отца на время его отсутствия. Я знаю ее с детства и люблю, поверьте мне, больше, чем дочь... люблю... да.... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Не знаю, как вы любите, а для меня нет жертвы, которую бы я не принесла для нее. К у ч у м о в. И я то же самое, то же самое. Зачем у вас этот Васильков? Надо быть разборчивее. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Отчего ж ему не бывать? К у ч у м о в. Неприятен... Кто он такой, откуда взялся, никто не знает. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. И я не знаю. Знаю, что он дворянин, прилично держит себя. К у ч у м о в. Да, ну так что ж? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Хорошо говорит по-французски. К у ч у м о в. Да. Невелико же достоинство. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Говорят, что у него какие-то дела, важные. К у ч у м о в. И только. Немного же вы знаете. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Кажется, неглуп. К у ч у м о в. Ну, уж об этом позвольте мне судить. Как же он к вам попал? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Не помню, право. Его представил кто-то; кажется, Телятев. У нас все бывают. К у ч у м о в. Уж не думает ли он жениться на Лидиньке? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Кто же знает, может быть, и думает. К у ч у м о в. А состояние есть? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я, признаться сказать, так мало о нем думаю, что не интересуюсь его состоянием. К у ч у м о в. Толкует все: "нынешнее время, да нынешнее время". Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Теперь все так говорят. К у ч у м о в. Ведь этак можно и надоесть. Говори там, где тебя слушать хотят. А что такое нынешнее время, лучше ль оно прежнего? Где дворцы княжеские и графские? Чьи они? Петровых да Ивановых. Где роговая музыка, я вас спрашиваю? А, бывало, на закате солнца, над прудами, а потом огни, а посланники-то смотрят. Ведь это слава России. Гонять таких господ надо. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Зачем же? Напротив, я хочу приласкать его. В нашем положении всякие люди могут пригодиться. К у ч у м о в. Ну, едва ли этот на что-нибудь годится. Уж вы лучше на нас, старичков, надейтесь. Конечно, я жениться не могу, жена есть. Ох, ох, ох, ох! Фантазии ведь бывают у стариков-то; вдруг ничего ему не жаль. Я сирота, у меня детей нет, - меня, куда хочешь, поверни, и в посаженые отцы, и в кумовья. Старику ласка дороже всего, мне свои сотни тысяч в могилу с собой не брать. Прощайте, мне в клуб пора. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (провожая до двери). Можно надеяться вас скоро видеть? К у ч у м о в. Да, разумеется. Я еще вашей дочери конфекты проиграл. Вот я какой старик-то, во мне все еще молодая кровь горит. (Уходит.) Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Эх, не конфекты нам нужны. (Стоит задумавшись.)
      Выходит Васильков и берет шляпу.
      ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
      Надежда Антоновна и Васильков.
      Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Куда вы торопитесь? В а с и л ь к о в. Честь имею кланяться. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Погодите! (Садится на диван.) В а с и л ь к о в. Что прикажете? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Садитесь! (Василь-ков садится.) Я хочу с вами поговорить. Мы давно знакомы, а я совершенно не знаю вас; мы почти не разговаривали. Вы, должно быть, не любите старух? В а с и л ь к о в. Нисколько. Но что же вам, сударыня, угодно знать обо мне? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Мне, по крайней мере, нужно знать вас настолько, чтоб уметь отвечать, когда про вас спрашивают; у нас бывает много народу, никто вас не знает. В а с и л ь к о в. Оттого меня и не знают, что я жил в провинции. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Вы где воспитывались? В а с и л ь к о в. В высшем учебном заведении, но более сам занимался своею специальностью. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Это прекрасно. Ваши родители живы еще? В а с и л ь к о в. Только мать жива, но и она безвыездно в деревне. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Значит, вы почти одинокий человек. Вы служите? В а с и л ь к о в. Нет, занимаюсь частными предприятиями, имею дело больше с простым народом: с подрядчиками, с десятскими. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (снисходительно кивая головой). Да, десятники, сотники, тысячники... Я слышала одну диссертацию... В а с и л ь к о в. Нет, у нас только одни десятники. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах, это очень хорошо... Да, да, да, я вспомнила. Это теперь в моду вошло, и некоторые даже из богатых людей... для сближения с народом... Ну, разумеется, вы в красной шелковой... в бархатном кафтане. Я видела зимой в вагоне мильонщика и в простом бараньем... Как это называется? В а с и л ь к о в. Полушубке. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Да, в полушубке и в бобровой шапке. В а с и л ь к о в. Нет, я своей одёжи не меняю. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Но ведь, чтоб так проводить время, нужно иметь состояние. В а с и л ь к о в. Во-первых, это самое дело уж очень доходно. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. То есть весело, вы хотите сказать. Поют песни, водят хороводы, - вероятно, у вас свои гребцы на лодках. В а с и л ь к о в. У меня ничего подобного нет; впрочем, вы правы; нашего дела без состояния начинать нельзя. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ну, еще бы, конечно, я так и думала. С первого разу видно, что вы человек с состоянием. Вы что-то не в духе сегодня. (Молчание.) Зачем вы спорите с Лидией? Это ее раздражает, она девушка с характером. В а с и л ь к о в. Что она с характером, это очень хорошо; в женщине характер - большое достоинство. А вот что жаль, Лидия Юрьевна имеет мало понятия о таких вещах, которые теперь уже всем известны. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Да зачем ей, скажите, мой друг, зачем ей иметь понятие о вещах, которые всем известны? Она имеет высшее образование. У нас богатая французская библиотека. Спросите ее что-нибудь из мифологии, ну, спросите! Поверьте, она так хорошо знакома с французской литературой и знает то, о чем другим девушкам и не грезилось. С ней самый ловкий светский говорун не сговорит и не удивит ее ничем. В а с и л ь к о в. Такое оборонительное образование хорошо при другом. Разумеется, я не имею права никого учить, если меня не просят. Я бы не стал и убеждать Лидию Юрьевну, если бы... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Что "если бы"? В а с и л ь к о в. Если бы не надеялся принести пользу. С переменой убеждений в ней изменился бы взгляд на людей; она бы стала более обращать внимания на внутренние достоинства. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Да, на внутренние достоинства...Это очень хорошо вы говорите. В а с и л ь к о в. Тогда мог бы и я надеяться заслужить ее расположение. А теперь быть приятным я не могу, а быть смешным не хочу. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах, нет, что вы! Она еще так молода, она еще десять раз переменится. А я, признаюсь, всегда с удовольствием вас слушала, и без вас часто говорила ваши слова дочери. В а с и л ь к о в. Благодарю вас. Я хотел уже ретироваться, чтоб не играть здесь жалкой роли. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ай, ай, стыдно? В а с и л ь к о в. Мне ведь особенно унижаться не из чего: не я ищу, меня ищут. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Молодой человек, вы найдете во мне союзницу, готовую помогать вам во всех ваших намерениях. (Таинственно.) Слышите, во всех; потому что я нахожу их честными и вполне благородными.
      Входит Лидия и останавливается у двери.
      В а с и л ь к о в (встает, целует руку Надежды Антоновны). До свиданья, Надежда Антоновна. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. До свиданья, мой добрый друг!
      Васильков кланяется Лидии и уходит.
      ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
      Надежда Антоновна и Лидия.
      Л и д и я. Что вы с ним говорили? О чем? Он ужасен, он сумасшедший. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Уж поверь мне, я знаю, что делаю. Наше положение не позволяет нам быть очень разборчивыми. Л и д и я. Какое положение! Его нельзя терпеть ни в каком положении. Он не знает нашей жизни, наших потребностей, он чужой. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах, он часто говорит правду. Л и д и я. Да кто же ему дал право проповедовать! Что он за пророк! Согласитесь, maman, что гостиная не аудитория, не технологический институт, не инженерный корпус. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Лидия, ты уж очень безжалостна с ним. Л и д и я. Ах, maman, да какое же есть терпение его слушать! Какие-то он экономические законы выдумал! Кому они нужны? Для нас с вами, надеюсь, одни только законы и есть - законы света и приличий. Если все носят такое платье, так я хоть умри, а надевай. Тут некогда думать о законах, а надо ехать в магазин и взять. Нет, он сумасшедший! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. А мне кажется, он просто оригинальничает. Так многие делают. Он не очень образован, а может быть, и не умен, остроумием не отличается, а говорить надо что-нибудь, чтоб быть заметным: вот он и хочет показаться оригиналом. А, вероятно, и думает, и поступает, как и все порядочные люди. Л и д и я. Может быть, и так; но он надоел до невозможности. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Он человек с состоянием, к таким людям надо быть снисходительнее. Ведь прощаем же мы прочих; половина тех господ, которые к нам ездят, хвастуны и лгут ужасно. Л и д и я. Мне что за дело, что они лгут, по крайней мере, с ними весело, а он скучен. Вот чего простить нельзя. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Есть, мой друг, и еще причина быть к нему снисходительнее, и я тебе советую... Л и д и я. Что за причина? Говорите! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ты благоразумна... Я надеюсь, что у тебя достанет присутствия духа выслушать меня хладнокровно. Л и д и я (с испугом). Что такое, что такое? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я получила письмо от отца из деревни. Л и д и я. Он болен, умирает? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Нет. Л и д и я. Что же такое? Говорите! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Наши надежды на нынешний сезон должны рушиться. Л и д и я. Каким образом? Я ничего не понимаю, Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я писала к мужу в деревню, чтоб он нам выслал денег. Мы много должны, да на зиму нам нужна очень значительная сумма. Сегодня я получила ответ... Л и д и я. Что же он пишет? Н а д е ж д а А н т о н о в н а (нюхая спирт). Он пишет, что денег у него нет, что ему самому нужно тысяч тридцать, а то продадут имение; а имение это последнее. Л и д и я. Очень жаль! Но согласитесь, maman, что ведь я могла этого и не знать, что вы могли пожалеть меня и не рассказывать мне о вашем разорении. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Но все равно ведь после ты узнала бы. Л и д и я. Да зачем же мне и после узнавать? (Почти со слезами.) Ведь вы найдете средства выйти из этого положения, ведь непременно найдете, так оставаться нельзя. Ведь не покинем же мы Москву, не уедем в деревню; а в Москве мы не можем жить, как нищие! Так или иначе, вы должны устроить, чтоб в нашей жизни ничего не изменилось. Я этой зимой должна выйти замуж, составить хорошую партию. Ведь вы мать, ужели вы этого не знаете? Ужели вы не придумаете, если уж не придумали, как прожить одну зиму, не уронив своего достоинства? Вам думать, вам! Зачем же вы мне-то рассказываете о том, чего я знать не должна? Вы лишаете меня спокойствия, вы лишаете меня беззаботности, которая составляет лучшее украшение девушки. Думали бы вы, maman, одни и плакали бы одни, если нужно будет плакать. Разве вам легче будет, если я буду плакать вместе с вами? Ну скажите, maman, разве легче? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Разумеется, не легче. Л и д и я. Так зачем же, зачем же мне-то плакать? Зачем вы навязываете мне заботу? Забота старит, от нее морщины на лице. Я чувствую, что постарела на десять лет. Я не знала, не чувствовала нужды и не хочу знать. Я знаю магазины: белья, шелковых материй, ковров, мехов, мебели; я знаю, что когда нужно что-нибудь, едут туда, берут вещь, отдают деньги, а если нет денег, велят commis (приказчикам) приехать на дом. Но откуда берут деньги, сколько их нужно иметь в год, в зиму, я никогда не знала и не считала нужным знать. Я никогда не знала, что значит дорого, что дешево, я всегда считала все это жалким, мещанским, копеечным расчетом. Я с дрожью омерзения отстраняла от себя такие мысли. Я помню один раз, когда я ехала из магазина, мне пришла мысль: не дорого ли я заплатила за платье! Мне так стало стыдно за себя, что я вся покраснела и не знала, куда спрятать лицо; а между тем я была одна в карете. Я вспомнила, что видела одну купчиху в магазине, которая торговала кусок материи; ей жаль и много денег-то отдать, и кусок-то из рук выпустить. Она подержит его да опять положит, потом опять возьмет, пошепчется с какими-то двумя старухами, потом опять положит, а commis смеются. Ах, maman, за что вы меня мучите? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я понимаю, душа моя, что я должна была скрыть от тебя наше расстройство, но нет возможности. Если остаться в Москве, - мы принуждены будем сократить свой расход, надо будет продать серебро, некоторые картины, брильянты. Л и д и я. Ах, нет, нет, сохрани бог! Невозможно, невозможно! Вся Москва узнает, что мы разорены; к нам будут являться с кислыми лицами, с притворным участием, с глупыми советами. Будут качать головами, ахать, и все это так искусственно, форменно, - так оскорбительно! Поверьте, что никто не даст себе труда даже притвориться хорошенько. (Закрывает лицо руками.) Нет! Нет! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Но что же нам делать? Л и д и я. Что делать? Не терять своего достоинства. Отделывайте заново квартиру, покупайте новую карету, закажите новые ливреи людям, берите новую мебель, и чем дороже, тем лучше. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Где же деньги? Л и д и я. Он за все заплатит. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Кто он? Л и д и я. Муж мой. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Кто твой муж, где он? Л и д и я. Кто бы он ни был. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Не делал ли кто тебе предложения? Л и д и я. Никто не делал, никто не смел делать; мои женихи от меня, кроме презрения, ничего не видали. Я сама искала красавца с состоянием, - теперь мне нужно только богатого человека, а их много. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Не ошибись в своих расчетах. Л и д и я. Неужели красота потеряла свою цену? Нет, maman, не беспокойтесь! Красавиц мало, а богатых дураков - много.
      Входит Андрей.
      А н д р е й. Господин Телятев. Л и д и я. Вот вам первый. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (Андрею). Проси!
      Андрей уходит.
      Л и д и я. Оставьте нас, не мешайте. Вот кто заплатит за все. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. А если?.. Л и д и я. А если?.. Ну что ж? Вы говорите, что у Василькова большое состояние, - тогда пошлите за ним. У него золотые прииски, он глуп, - золото наше. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (уходя). Я лучше теперь пошлю, надо его приготовить. (Уходит.)
      Входит Телятев с букетом.
      ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
      Телятев и Лидия.
      Л и д и я. Как вы проворны, как вы меня балуете! Говорите, зачем вы это делаете? Т е л я т е в. Разве это новость для вас? Когда же я не исполнял ваших приказаний? Л и д и я. Зачем же вы всегда меня балуете? Т е л я т е в. Я уж так устроен для услуг, - это мое призвание. Что мне делать, больше у меня и дела никакого нет. Л и д и я. Значит, развлечение, от скуки. Однако вы своими угождениями кружите мне голову. Т е л я т е в. Я же виноват! Л и д и я. Это или совсем не вина, или вина большая, смотря по тому, искренни ваши поступки или нет. Т е л я т е в. Конечно, искренни. Л и д и я. Но ведь постоянные угождения, постоянная лесть - это все своего рода удочки, на которые вы нас ловите. Вы заставляете предполагать в вас такую преданность, к которой нельзя оставаться равнодушной. Т е л я т е в. Тем лучше; не все же нам одним быть неравнодушными, пора и вашему чувству проснуться. Л и д и я. Да, хорошо вам говорить, когда у вас всякое чувство давно уже сделалось только фразой. У вас в жизни было столько практики по этой части, что вы умеете владеть собой во всяком положении. А вы представьте неопытную девушку, у которой чувство проснется в первый раз, - ее положение очень трудно и опасно. Т е л я т е в. Очень может быть. Я своего мнения сказать не могу: ни разу девушкой не был. Л и д и я. Если раз обнаружить свое чувство, то или сделаешься игрушкой мужчины, или будешь смешна; и то, и другое нехорошо. Ведь нехорошо? Т е л я т е в. Нехорошо. Л и д и я. Так не кружите мне голову напрасно, будьте искреннее, я вас прошу об этом! Не говорите того, чего не чувствуете; не любезничайте со мной, если я вам не нравлюсь! Т е л я т е в. Кто вам сказал! Помилуйте! Я всегда говорю то, что чувствую. Л и д и я. Неужели? Т е л я т е в. Даже меньше говорю, чем чувствую. Л и д и я. Зачем же? Т е л я т е в. Не смею... Разве позволите? Л и д и я. Я прошу вас. Т е л я т е в. Я перестаю верить ушам своим. Не во сне ли я? Что за счастливый день! Которое нынче число? Л и д и я. Отчего счастливый день? Т е л я т е в. Да мог ли я ждать! Вы любезны со мной, вы для меня сходите на землю с вашей неприступной высоты. Вы были Дианой, презирающей мужской род, с луной в прическе, с колчаном за плечами; а теперь вы преобразились в простую, сердечную, даже наивную пейзанку, из тех, которые в балетах пляшут, перебирая свой передник. Вот так. (Делает обыкновенные пейзанские жесты.) Л и д и я. Разве это для вас счастье? Т е л я т е в. Ведь я не "Медный всадник", не "Каменный гость". Л и д и я. Как легко вас осчастливить! Что ж, я очень рада, что могу осчастливить вас. Т е л я т е в. Меня осчастливить? Лидия Юрьевна, вы ли, вы ли это? Л и д и я. Что вас удивляет? Разве вы не стоите счастья? Т е л я т е в. Не знаю, стою ли; но ведь я с ума сойду. Л и д и я. Сойдите! Т е л я т е в. Я наделаю глупостей. Л и д и я. Наделайте. Т е л я т е в. Или вы зло шутите, или вы... Л и д и я. Договаривайте! Т е л я т е в. Или вы меня любите! Л и д и я. К несчастию, последнее справедливее. Т е л я т е в. Да какое же это несчастие? Это счастие, блаженство! Лучше придумать нельзя. (Слегка обнимает Лидию.) Л и д и я. Jеаn, ты мой? Т е л я т е в. Раб, раб, негр, абиссинец... Л и д и я (поднимая на него глаза). Надолго ли? Т е л я т е в. На век, на всю жизнь, даже более, если это можно. Л и д и я. Ах, как я счастлива! Т е л я т е в. Нет, как я-то счастлив. (Целует ее.) Л и д и я. Ах, боже мой, какое блаженство! Мaman! Т е л я т е в. Как, maman? Зачем тут maman? Нам третьего не нужно. Л и д и я. Я знаю, Jеаn, что не нужно; но я так счастлива. Т е л я т е в. Тем лучше. Л и д и я. Моя душа так полна, мне хочется поделиться с ней моею радостью. Т е л я т е в. Не надо ничем делиться! Нам больше останется. Л и д и я. Да, да, твоя правда, радостью не надо делиться, ее и так немного на земле. Но все равно, должны же мы будем ей сказать. Т е л я т е в. Вот уж не понимаю. Что ей сказать? Л и д и я. А то, Jеаn, что мы любим друг друга и желаем быть неразлучны на всю жизнь. Т е л я т е в. Да, вот что! Значит, по форме, как следует, законным браком. Ну, извините, я этого не ожидал. Л и д и я. Что я слышу? Чего же вы ожидали? Говорите! Т е л я т е в. Быть вашим слугой, рабом, чем угодно. А что касается брака, - это уж не мое дело. Л и д и я. Как же вы осмелились? Т е л я т е в. Я ни на что не осмеливался. Я только не запрещал вам любить меня, и никому запрещать не буду. Л и д и я. Да разве вы стоите моей любви? Т е л я т е в. Совершенная правда, что не стою; но разве любят только тех, которые стоят? Что ж бы я был за дурак, если бы стал отказываться от вашей любви и читать вам мораль? Извините, учить вас морали я никак не возьмусь, это мне и не по способностям, и совсем не в моих правилах. По-моему, чем в женщине меньше нравственности, тем лучше. Л и д и я. Вы чудовище! Вы гадкий! Т е л я т е в. Справедливо, и потому вы сами должны благодарить меня, что я не женился на вас.
      Лидия уходит.
      Вот было попался-то! Хорошо еще, что цел. Нет, эти игрушки надо бросить; так заиграешься, что и не увидишь, как в мужья попадешь. Долго ль до греха, человек слаб. (Идет к дверям.)
      Входит Васильков.
      Честь и место. (Уходит.)
      Входит Надежда Антоновна.
      ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ.
      Надежда Антоновна и Васильков.
      Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Здравствуйте! Очень рада! Вот видите, мне ваше общество сделалось необходимым. Сядьте ко мне поближе. В а с и л ь к о в. Вы присылали за мной? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Извините, что побеспокоила. Мне нужно совета, я - существо совершенно беспомощное, только одного серьезного человека и знаю, это - вас. В а с и л ь к о в. Благодарю вас! Чем могу служить? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я говорила с дочерью, мы хотим изменить свой образ жизни; нам надоело шумное общество; мы не станем никого принимать, кроме вас. Хотя у нас средства очень большие, но ведь это не обязывает беситься с утра до ночи. В а с и л ь к о в. Я полагаю. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Лидия хочет докончить свое образование; в этом деле без руководителя нельзя; мы и решились обратиться к вам. В а с и л ь к о в. Всей душой рад служить вам; но чему же я могу учить Лидию Юрьевну? Сферической тригонометрии? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах да, именно, именно. Согласитесь, что быть учителем молодой девушки довольно приятно. В а с и л ь к о в. Конечно; но для чего Лидии Юрьевне сферическая тригонометрия? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Она вообще с большими странностями, но добрая, очень добрая девушка. (Таинственно.) Она ведь не любит этих шаркунов. В а с и л ь к о в. Удивляюсь. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Что касается до меня, я давно их не жалую. Вот вам каждая мать, без опасения, может доверить свою дочь. Простите меня, мой друг, за откровенность; но я очень бы желала, чтобы вы Лидии понравились. В а с и л ь к о в. Благодарю вас. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Кажется, если б можно, я решилась бы употребить даже власть, чтоб только видеть ее счастливой! В а с и л ь к о в. Разве другого средства уже нет? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Не знаю, попытайте сами. А вы любите мою дочь? Погодите, я погляжу вам в глаза. Ну, не говорите, не говорите, я вижу; только ведь вы очень робки; хотите, я ей скажу за вас? А то заспорите и поссоритесь - сохрани бог. В а с и л ь к о в. Позвольте мне самому! Мне еще нужно подготовиться к моему объяснению, подумать. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. О чем думать, что готовить?
      Входит Лидия.
      ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
      Васильков, Надежда Антоновна и Лидия.
      Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Вот, Лидия, Савва Геннадич делает тебе предложение через меня: он просит твоей руки. Хотя со своей стороны я согласна и очень рада, но твоей воли нисколько не стесняю. Л и д и я. В таком деле, разумеется, я должна иметь свою волю, и если б мне кто-нибудь понравился, поверьте, maman, я скорее бы послушалась своего сердца, чем вашего совета. Но ко всем моим поклонникам я равнодушна одинаково: вы знаете, скольким женихам я уж отказала; а выйти замуж надо, пора уж, потому я и предоставляю себя в полное ваше распоряжение. В а с и л ь к о в. Значит, вы меня не любите? Л и д и я. Нет, не люблю. Зачем я буду вас обманывать! Но мы с вами после объяснимся. Маman, вы беретесь устраивать мою судьбу, помните, что вы же должны будете и отвечать за мое счастье. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (Василькову). Слышите, мой друг? В а с и л ь к о в. Я очень жалею. Л и д и я. О чем? Что я вас не люблю? В а с и л ь к о в. Нет, что я поторопился. Л и д и я. Откажитесь, еще есть время. Должно быть, и с вашей стороны любовь не очень сильна, когда вы так легко от меня отказываетесь. Не сердитесь, а благодарите меня, что я с вами откровенна; притвориться ничего не стоит, но я не хочу этого. Все невесты говорят, что влюблены в своих женихов, но вы не верьте им, - любовь приходит после. Отбросьте в сторону самолюбие и согласитесь! За что мне было полюбить вас? И лицо ваше не из красивых, и имя неслыханное, и фамилия какая-то мещанская. Все это мелочи, к этому можно привыкнуть, но не вдруг. За что вы сердитесь? Вы меня любите, благодарю вас. Заслужите мою любовь, и мы будем счастливы. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Главное, вы помните, что ни я, ни отец для нее ничего не жалели, решительно ничего. Все-таки она приносит для вас жертву. В а с и л ь к о в. Я не хочу жертвы. Л и д и я. Вы, кажется, сами не знаете, чего хотите. В а с и л ь к о в. Нет, я знаю, чего хочу. Можно жениться без любви, любовь сама придет со временем, вы правы. Но я желаю, чтоб вы меня уважали, без этого уж брак невозможен. Л и д и я. Все это разумеется само собой, иначе бы я не пошла за вас. В а с и л ь к о в. Откровенность за откровенность. Вы мне сказали, что не любите меня, а я вам скажу, что я полюбил вас, может быть, прежде, чем вы того заслуживали. Вы должны тоже заслужить мою любовь; иначе, я не скрою от вас, она очень легко может перейти в ненависть. Л и д и я. Вот как! В а с и л ь к о в. Откажитесь от меня, еще есть время. Л и д и я. Зачем отказываться? Ха, ха, ха! Будем играть комедию, заслуживать любовь друг друга. В а с и л ь к о в. Я не комедии желаю, а светлой жизни и счастия. Л и д и я. Нет, вы именно комедии желаете. Вы делаете мне предложение, - я изъявляю согласие; чего же вам еще? Вы меня любите, вы только должны быть бесконечно счастливы, а не рассуждать об обязанностях. Свои обязанности всякий должен знать про себя. О том, как жить, рассуждают только люди бедные, которым жить нечем. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я вижу, вижу, что вы друг друга любите; и все споры ваши только, так сказать, литературные. В а с и л ь к о в. Позвольте, в качестве жениха, поднести вам. Я сегодня нечаянно купил эти вещи, а вот они и пригодились. (Подает коробку, в которой серьги и брошка.) Н а д е ж д а А н т о н о в н а. О! Да эти вещи стоят несколько тысяч. В а с и л ь к о в. Всего три. Л и д и я. Мне кажется, есть возможность полюбить. (Протягивает Василькову руку, он почтительно целует.)
      ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
      ЛИЦА:
      Н а д е ж д а А н т о н о в н а. В а с и л ь к о в. Л и д и я, его жена. К у ч у м о в. Т е л я т е в. Г л у м о в. В а с и л и й, камердинер Василькова. А н д р е й. Г о р н и ч н а я Васильковых.
      Та же гостиная, что во втором действии, но богаче
      меблированная. Направо от зрителей дверь в кабинет
      Василькова, налево - в комнаты Лидии, посредине - выходная.
      ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
      Из кабинета выходит Васильков, с портфелем и с газетами,
      быстро пробегает их глазами, потом звонит. Входит Василий.
      В а с и л ь к о в. Казанское имение Чебоксаровых с заводом и лесом на днях продается. Жалко! И завод может приносить большой доход, и лесу много. Василий Иваныч, сходи к Павлу Ермолаеву, скажи ему, чтобы он сейчас же шел на биржу и подождал меня там. Мне нужно совершить на его имя доверенность. Скажи ему также, чтобы он был готов на всякий случай, я его пошлю в Казань. В а с и л и й. Слушаю, сударь. В а с и л ь к о в. Ты, Василий Иваныч, оделся бы как поскладнее. В а с и л и й. Никак невозможно-с. Теперь, ежели эти сапоги, толстый спинжак и бархатный картуз, я выхожу наподобие как англичанин при машине; такая уж честь, и всякий понимает. В а с и л ь к о в. Твое дело, Василий Иваныч. Ступай!
      Василий уходит. Васильков вынимает счет и рассматривает.
      Из комнаты Лидии выходит Надежда Антоновна.
      ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
      Васильков и Надежда Антоновна.
      Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Медведь! Недавно женился и все за делом. В а с и л ь к о в. Одно другому не мешает, маменька. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Что за маменька! В а с и л ь к о в. Слово хорошее, ласкательное и верно выражает предмет. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ну, хорошо, хорошо. (Подходит к нему.) Но счастлив ли ты? Скажи, счастлив ли, сынок? (Берет его за ухо.) В а с и л ь к о в (целуя ее руку). Да, я счастлив, совершенно счастлив. Я могу теперь сказать, что в моей жизни было несколько дней блаженства. Ах, маменька... Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Опять маменька! В а с и л ь к о в. Извините! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Я ничего другого и ожидать не могла, кроме счастья, иначе бы я и не отдала за тебя Лидиньку. В а с и л ь к о в. Я был бы еще счастливее, если б... если б... Н а д е ж д а А н т о н о в н а (садится). Что, если б? Чего вам еще мало, неблагодарный! В а с и л ь к о в. Если б всю жизнь можно было разъезжать по Москве то с визитами, то по вечерам и концертам... ничего не делая; если б не стыдно было так жить и были бы на это средства. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Если все порядочные люди так живут, значит, не стыдно, а средства нужны небольшие. В а с и л ь к о в. Однако! По моим соображениям, я прожил много. Я не считаю, да и не знаю, сколько прожила Лидия; я в ее расчеты не мешаюсь. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. И прекрасно делаете. В а с и л ь к о в. У нее свое, у меня свое. Но я рассчитываю, много ли мне придется таким образом прожить в год. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ах,какие пустяки! Да живите, как живется; ведь вас такие расходы стеснить не могут. В а с и л ь к о в. Как не могут?! Ведь так в полгода проживешь тысяч двадцать пять. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ну, много ли это! Неужели вам жаль? Я вас не узнаю. В а с и л ь к о в. Совсем не в том вопрос, жаль или нет, а в том, где взять их. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Ну, уж это я не знаю. Вам это должно быть лучше известно. В а с и л ь к о в. Чтоб так жить, надо иметь миллион. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Мы не запрещаем вам иметь их и два. В а с и л ь к о в. Ни двух, ни одного нет у меня; мое состояние обыкновенное. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Надеюсь, все-таки за полмиллиона. И это хорошо. В а с и л ь к о в. У меня есть имение, есть деньги небольшие, есть дела; но все-таки я более семи, осьми тысяч в год проживать не могу. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. А прииски? В а с и л ь к о в. Какие прииски, что вы! Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Золотые. В а с и л ь к о в. Не только золотых, но и медных нет. Н а д е ж д а А н т о н о в н а (встает). Зачем же вы нас обманули так жестоко! В а с и л ь к о в. Чем я вас обманул? Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Вы сказали, что у вас есть состояние. В а с и л ь к о в. И действительно есть, очень порядочное. Н а д е ж д а А н т о н о в н а. Подите вы!