Глава 23

Эйдриан устремился через всю гостиницу прямо на веранду, задержавшись лишь затем, чтобы обнять Рори и поцеловать Лорен. Увидев пришвартованную к пирсу шхуну «Пиратское счастье», он ощутил небывалый душевный подъем. По пляжу, как всегда, был рассеян народ. Эйдриан поискал глазами Джеки, но не нашел и потому перевел взгляд на дорожку, ведущую к бунгало Карла. Именно в этот момент из-за деревьев появилась Джеки с одним из водолазов, оба в гидрокостюмах.

Заметив ее, Эйдриан с новой силой ощутил страстное желание и прилив нежности, все его существо стремилось к Джеки. Интересно, подумал он, как много будет тех, кто в изумлении поднимут брови, увидев, как он выбежит на берег и, схватив ее в охапку, понесет прямо в лес, к своему дому. Хотя, что за дело ему до этого?

Эллисон подошла и, загораживая рукой глаза от солнца, встала рядом.

— Они опять здесь?

— Кто? — Эйдриан проследил по направлению ее взгляда и увидел шлюпку, покачивающуюся в волнах прямо у входа в бухту.

— Вон та шлюпка, — пояснила Эллисон. — Она появилась здесь несколько дней назад. Сразу же после твоего выступления в шоу Леттермана, где ты рассказывал о затонувшей реликвии. Карл подозревает, что это охотники за сокровищами. Он подплывал к ним в лодке и пугал, что если они будут нырять в бухте и попадутся за этим, то он подаст на них в суд за попытку кражи собственности штата. Они, правда, уверяют, будто просто рыбачат здесь.

— Что ж, такое тоже возможно, — рассеянно ответил Эйдриан, которого в данный момент гораздо больше интересовала Джеки. — Прости, мне нужно отлучиться. — Он ринулся вниз по холму к берегу. Издали до него долетел смех Джеки в ответ на какое-то замечание спутника. Они были уже на полпути к пирсу, когда Джеки подняла голову и увидела приближающегося Эйдриана.

Улыбка тотчас слетела у нее с лица, и она остановилась, ожидая, когда он подойдет поближе. Эйдриан, взгляд которого был прикован к Джеки, едва кивнул ее товарищу. Волосы у Джеки немного отросли, обрамив лицо непослушными кудрями.

— Джеки, — выдохнул Эйдриан, испытывая неодолимое желание поцеловать ее.

Карие глаза Джеки сощурились от гнева.

— Скотина!

Застигнутый врасплох, Эйдриан от неожиданности ответил не сразу. Долю секунды от молчал, а потом покорно вздохнул:

— Ты видела снимки.

— Видела, — спокойно ответила Джеки. — И могу сказать тебе только одно: ты очень фотогеничен.

— Мне говорили. — Эйдриан с неудовольствием для себя отметил, что его словам не хватает пыла. — Честно говоря, мне уже порядком надоело это слышать.

— Как это мило. — Джеки попыталась обойти его.

— Погоди минуту. — Эйдриан, запаниковав, схватил ее за плечо. Всматриваясь в лицо Джеки, он ожидал увидеть на нем бурю эмоций, но Джеки лишь холодно опустила глаза на его руку и с легким раздражением приподняла бровь. — Вот, значит, как? Неужели тебе было достаточно увидеть эти снимки, где я с другой женщиной, и у тебя ничего другого для меня не осталось, как бросить мне это твое жалкое «скотина» и уйти?

— Эйдриан, — ледяным тоном решительно проговорила Джеки, заставив Эйдриана задуматься, а знает ли он ее вообще. — Если ты не заметил, то следует тебе пояснить: я в данный момент с тобой разговаривать не расположена.

— Ну и не надо, не разговаривай, говорить буду я. А ты слушай.

— Слушать тебя я тоже не желаю. Две стандартные отговорки, которые обычно приводят мужчины, когда их уличают в неверности, мне известны. Ты сейчас скажешь, что я заблуждаюсь, и у вас с ней ничего не было, либо станешь уверять, будто это ровным счетом ничего не значит, точно от этого легче. Сделай мне одолжение, избавь нас обоих от унизительных объяснений.

Эйдриан посмотрел на спутника Джеки.

— Вы нас извините?

— Нет! — Джеки рывком высвободила руку. — Сэм, я с тобой.

— Черта с два, Джеки! — воскликнул Эйдриан. — Если хочешь наорать на меня за то, в чем меня голословно обвиняешь, то ори на здоровье, но не при посторонних.

— У меня нет никакого желания орать на тебя, — процедила она сквозь зубы.

— Нет, есть. С тех пор, как ты увидела эти проклятые фотографии, у тебя было… сколько?… три дня, чтобы все переварить и остыть. — Заметив в ее глазах наконец проблески гнева — наконец-то естественная реакция, — Эйдриан немного успокоился. — Вот сейчас тебе, наверное, захочется не только накричать на меня. Ну, так давай, вперед! Сделай это, отведи душу. Оскорбляй меня по-всякому. А потом, когда успокоишься, я расскажу тебе все о моих отношениях с Шоной.

— Вот как? Так ты сам признаешь это? — На лице Джеки появилось опустошенное выражение. — У вас с ней отношения?

Сэм переводил взгляд с Джеки на Эйдриана и обратно.

— Я, пожалуй, пойду.

Джеки стояла, сотрясаясь всем телом, пока Сэм не отдалился на такое расстояние, что не мог уже их слышать, а потом повернулась к Эйдриану, пытаясь из последних сил сохранять достоинство. Если он доведет ее до слез, она ему в жизни этого не простит.

— Ты готова выслушать меня? — спросил Эйдриан.

— Нет! Не хочу ничего слушать. Не хочу разговаривать. Я так зла на тебя, что даже смотреть на тебя тошно!

— Ты не зла, ты обижена.

— Обижена? Много хочешь, дружочек. Я в ярости, потому что ты оказался жалким лгунишкой, и злюсь на себя потому, что была дурой, поверив твоим словам… — У нее перехватило дыхание. — Когда ты сказал, будто я для тебя особенная, не похожая на других. Однако ж, как видно, недостаточно особенная, чтобы ты… чтобы ты… — Она задохнулась от возмущения. — Слушай, уйди, дай мне время пережить это, и, возможно, мы сможем сохранить хотя бы подобие дружеских отношений…

— Не хочу я никаких дружеских отношений. — Эйдриан приблизился к ней вплотную и положил ей на плечи ладони, однако она тут же их сбросила.

— Ну, уж нет, ни о чем таком и речи быть не может. — Джеки посмотрела ему влицо и, понизив голос, продолжила: — Потому что я, Эйдриан Синклер, делить тебя ни с кем не собираюсь. Хочешь спать с каждой голливудской старлеткой — флаг тебе в руки, но сначала будь добр — порви со мной, — сказала Джеки, для пущей убедительности ткнув пальцем ему в грудь. — Потому что, если я когда-нибудь еще поймаю тебя с другой женщиной, Богом клянусь, я тебе яйца отрежу!

— Еще когда-нибудь? — Эйдриан, к удивлению Джеки, расцвел в одной из своих знаменитых улыбок. — Так, значит, у нас с тобой все еще будет?

— Нет, не будет. — Джеки отпрянула. — Потому что я с тобой не только спать — разговаривать больше не буду.

— Будешь обязательно. Как только успокоишься, мы все, что хочешь, обсудим, а потом займемся любовью: в этом своем костюмчике ты выглядишь на редкость привлекательно.

— Ты что, решил довести меня до белого каления?

— Это все же лучше, чем ждать, пока ты остынешь сама. Как насчет того, чтобы продолжить у меня? Предпочтительно без одежды и в постели?

Джеки взревела и топнула ногой.

— Не желаю с тобой разговаривать! У! Так и убила бы тебя!

— Хорошо. Если это тебе поможет успокоиться, то давай, врежь мне пару раз.

— Ты не слышишь, что я тебе говорю, болван! — Джеки оттолкнула его.

— Ты тоже меня не слушаешь, так что мы с тобой квиты. А теперь давай, ударь меня.

— Не искушай меня!

— Я серьезно говорю, Джеки. Вмажь мне как следует. Джеки, взмахнув руками, решительно развернулась, намереваясь уйти.

Но Эйдриан запрыгал вокруг нее на манер боксера, тихонько подталкивая ее.

— Ну, давай, давай, попьпайся меня ударить. Я бросаю тебе вызов.

— Прекрати сейчас же!

— Ни за что. А ты давай, попробуй.

Джеки отвернулась от него, но потом резко размахнулась, и ее кулак мелькнул у Эйдриана перед носом. Он отразил удар, подставив предплечье, и Джеки разъярилась не на шутку. Она снова и снова пыталась достать его кулаком, но Эйдриану каждый раз удавалось предотвратить ее удары. Раздосадованная, Джеки предприняла попытку ударить его по ребрам, но в результате лишь улетела лицом в песок. Перевернувшись на спину, она живо вскочила, и, пригнувшись, словно бешеный бык, атаковала Эйдриана. Тот спокойно отступил в сторону.

Задыхаясь, Джеки обернулась и увидела, что он смеется.

— Ничего смешного! Ненавижу тебя!

— Неправда. — Эйдриан улыбнулся. — Ты меня любишь. Иначе не рассвирепела бы так.

Издав яростный вопль, Джеки снова замахнулась. И тогда Эйдриану ничего не стоило, поймав ее за запястье, с помощью ее же кинетической энергии опрокинуть Джеки через бедро на песок. Приземлившись на спину, Джеки, тяжело дыша, как паровоз, уставилась в небо.

На ее ресницах висели слезинки. Она изо всех сил зажмурилась. Эйдриан упал рядом, пригвоздив ее кисти к земле и одной рукой удерживая за ноги.

— Ну что, хватит?

Джеки помолчала, пытаясь сдержать слезы, потом открыла глаза и метнула на Эйдриана гневный взгляд.

— Это что еще за черт?

— Таэквондо.

— А я думала, ты йогой занимаешься.

— Я многим занимаюсь. — Эйдриан отпустил одно из запястий Джеки, чтобы смахнуть песок с ее щеки. — Ну что, достаточно успокоилась, чтобы поговорить?

— Я только одно хочу знать. — В глазах у Джеки снова защипало, а голос зазвучал слабо. — И если ты соврешь, я больше никогда не буду с тобой разговаривать. Я смогу принять правду, какой бы она ни была, только не лги.

— Не буду.

— Ты с ней спал?

Эйдриан посмотрел Джеки прямо в глаза.

— Нет. По двум причинам. Первая — я не в ее вкусе.

— Ой, да ладно тебе! Нет такой женщины, которой бы ты не понравился.

— Она лесбиянка.

— Что? — Джеки удивленно заморгала.

— Ты, кстати, об этом не распространяйся, но я появлялся с ней именно поэтому. С Шоной можно показываться на публике, не опасаясь сплетен… как правило. Мы познакомились с ней на моей первой вечеринке и сразу же стали союзниками, объединились — ну, вроде как Мы против Остальных.

— Против Остальных?

— Ну, против тех, кто обращается с нами, как с куском мяса, который нужно упаковать и продать.

— Но если она лесбиянка, то почему она так к тебе прижималась?

— Это было сразу после того, как они с любовницей выясняли отношения. Шона по телефону, заливаясь слезами, попросила меня сходить с ней потанцевать, чтобы она смогла выпустить пар. Я и не знал, что она решила использовать меня, чтобы отомстить своей любовнице, покрасовавшись перед па-парацци. Вроде как заявляла: «Хочешь, чтобы меня все считали натуралкой, — пожалуйста, как тебе это?»

— А ты, как видно, и не возражал?

— Нет, не возражал, — вздохнул Эйдриан. — Потому что я понял, почему она так поступает. Она славная женщина, Джеки, и нуждается в друге.

— Как это на тебя похоже. — Джеки то ли хотелось заплакать, то ли еще раз попробовать ударить его. — Только непонятно, зачем тебе всегда нужно оставаться таким славным парнем?

— Потому что я был уверен: стоит мне только позвонить тебе, все объяснить, и ты все поймешь. Я думал, ты достаточно меня изучила и знаешь, что я не лгу женщинам. В моих словах о том, что ты для меня особенная, не похожая на других, не было ни капли лжи. И поэтому мне очень больно сознавать, что ты сразу поверила самому плохому, даже не удосужившись сначала поговорить со мной.

Джеки вспыхнула, услышав в свой адрес это обвинение, но главное, осознав, что оно заслужено.

— А вторая причина?

— Ты. — Эйдриан взял в руки ее лицо. Этого простого прикосновения оказалось довольно, чтобы разжечь в Джеки страсть. — Мне никто, кроме тебя, не нужен. Доказательство тому — последние недели. Чего мне только не предлагали, стоило мне лишь где-нибудь появиться, но я желал лишь одного — чтобы ты все время была рядом.

— Не врешь? — Проклятые слезы снова выступили на глазах, и на этот раз сдержать их не удалось.

— Не вру. — Эйдриан ласково улыбнулся Выкатившаяся у Джеки из глаза слеза побежала к виску, и он легким движением смахнул ее.

— Все равно я не хочу переезжать в Лос-Анджелес.

— Я знаю. — Он склонился над ней, загораживая солнце. Его палец заскользил по ее подбородку. — Мы с тобой поговорим об этом позже. А сейчас мне нужно только это. — И он крепко поцеловал ее.

Ощутив вкус знакомых губ, Джеки обвила Эйдриана руками за шею и обняла, изо всех сил желая слиться с ним. Словно исполняя ее желание, Эйдриан слегка приподнял ее голову, чтобы углубить поцелуй, и Джеки тесно прижалась к нему всем телом. Ее захлестнула волна жаркой страсти. Желание нарастало с пугающей скоростью.

Эйдриан осыпал поцелуями ее лицо.

— Господи, как же я хочу тебя, — хрипло проговорил он, повторяя рукой изгибы ее тела. — Два месяца — слишком долгий срок без тебя.

— Согласна. — Высвободив из-под него ногу, Джеки закинула ее ему на бедро и, крепче прижавшись к нему, почувствовала его эрекцию. По телу Джеки побежала дрожь.

Эйдриан со стоном приподнял голову и бросил взгляд в сторону заполненного народом пирса.

— По-моему, нам пора переместиться куда-нибудь в более укромное место.

Джеки, кивнув, позволила ему поднять себя на ноги. Она начала было отряхиваться от песка, но Эйдриан схватил ее за руку и потащил за собой. Они энергично зашагали по беговой дорожке, потом, ускорив шаг, свернули на тропинку поуже, ведущую вверх к дому на холме, а на подходе к веранде уже бежали.

Эйдриан притянул Джеки к себе и, не прекращая целовать ее, принялся отпирать дом. Одной рукой удерживая Джеки за талию, он вошел в дом, а затем поднял ее и, развернувшись, притиснул к двери, пристально и неподвижно уставившись ей в глаза.

— Мне нужно кое-что тебе сказать, но сначала… — Он расстегнул молнию на ее гидрокостюме. — Я тебя раздену.

— Эйдриан! — Джеки рассмеялась его нетерпению.

— Здесь и сейчас. — Расстегнув костюм, он принялся стягивать его.

— Постой. — Джеки откинула назад голову, чтобы видеть его лицо. — А как же терпение и приятное предвкушение того, что будет потом?

Пылкий взгляд Эйдриана упал на ее грудь, показавшуюся из-под гидрокостюма.

— Быстро иногда тоже бывает хорошо.

Костюм сковывал движения рук Джеки, одновременно давая полную свободу Эйдриану, и он не мешкая положил ладони ей на грудь. Ее соски моментально затвердели, Джеки выгнула спину, и из ее груди вырвался стон.

— Да, давай быстро… я согласна.

Губы Эйдриана коснулись ее соска. Не переставая ласкать грудь, он продолжал раздевать Джеки, а она, извиваясь, помогала ему стягивать с себя через голову гидрокостюм. Затем Эйдриан сбросил ботинки и снял джинсы.

— В спальню, — выдохнула Джеки.

— Нет, слишком далеко. — Эйдриан плотно притиснул ее к двери, шаря руками по ее телу. К счастью, прерываться, чтобы надеть презерватив, ему не пришлось: этот вопрос был уже раньше обговорен по телефону. Мысль о том, что между его плотью и ее телом больше нет никакой преграды, распалила его еще больше.

Джеки положила Эйдриану ладони на спину и, когда он приподнял ее, сомкнула ноги вокруг его бедер, легко двигаясь. Он стал касаться своим членом ее жаркого лона.

— О да! Пожалуйста, — задыхаясь, попросила Джеки.

— М-м, как мне нравится это слово! — Эйдриан поцеловал ее в шею и стал слегка тереться о нее всем телом, дразня ее и тем самым доводя до исступления. — Сперва скажи, что хочешь меня.

— Хочу. А теперь, пожалуйста, Эйдриан, давай. — Джеки закрыла глаза и подалась к нему навстречу бедрами, желая поскорее вобрать в себя его фаллос.

— Скажи, что любишь меня.

— Я люблю тебя, — не задумываясь над смыслом произносимых слов, повторила Джеки, готовая в этот момент сказать все, что угодно. И Эйдриан вторгся в нее, вошел глубоко, задев некую магическую точку, отчего Джеки показалось, взорвались звезды. Джеки вскрикнула и резко распахнула глаза. — О Боже, да! Так!

Эйдриан отклонился назад и стал снова и снова ритмично и точно погружаться в нее, разбивая на части ее тело, которое удерживали только его руки. Он сделал еще один толчок, и по его большому и сильному телу пробежала дрожь освобождения.

Его хватка ослабла, и Джеки, испугавшись, что сейчас рухнет на пол, крепче вцепилась в него руками и ногами. Но вот Эйдриан снова подхватил ее и, прижимая к себе, понес в спальню. Еще не успели в ее глазах погаснуть звезды, как он, откинув одеяло, опустился с ней рядом на постель и заключил ее в свои объятия.

«О да, — подумала Джеки, когда он уткнулся ей в шею носом, — теперь пришел черед объятий». Ее губы растянулись в улыбке. Она не могла понять, что ей нравится больше — потрясающие оргазмы или следующие за ними уютные объятия.

Рука Эйдриана нежно скользила по ее телу.

«Связь, — заключила наконец она. — Сама связь».

Эйдриан приподнял голову, лаская взглядом ее лицо, словно старался запомнить каждую его черточку. Джеки залилась румянцем, представив, как, должно быть, она сейчас выглядит — точно кошка, которая слопала целую миску сметаны.

Эйдриан улыбнулся ей — тоже с довольным видом — и лениво пробормотал что-то.

— Что ты сказал? — переспросила Джеки, засыпая.

— Выходи за меня замуж.

Глава 24

Эйдриан с замиранием сердца ждал реакции Джеки. И это ожидание показалось ему более тягостным, чем все другие одолевавшие его сомнения, вместе взятые. Несколько бесконечных секунд Джеки, словно в сладком сне, продолжала блаженно улыбаться, а затем широко распахнула глаза.

— Что?

— Выходи за меня замуж.

Джеки мгновенно высвободилась из его объятий и прижалась к спинке кровати.

— О, Боже мой! Просто не верится, что ты это сказал. Что ты на самом деле имеешь в виду?

Наверное, надо было бы выбрать более подходящий момент, подумал Эйдриан, но теперь уж ничего не поделаешь.

— Ну, обмен кольцами, клятвы верности и любовь до гробовой доски. Брак, иными словами. Ничего нового.

— Я в курсе, что это такое, но нельзя же вот так, без подготовки, взять да и огорошить человека.

— Джеки, — медленно проговорил Эйдриан, поскольку та, казалось, была готова буквально полезть на стену, лишь бы оказаться от него подальше. — Мое предложение не может быть для тебя такой уж большой неожиданностью: я уже восемь месяцев добиваюсь тебя.

— Я думала, тебе был нужен секс.

— Конечно, он был мне нужен. Но это далеко не все, чего я хочу. Неужели мои бесконечные звонки тебе — десять раз на дню — ни о чем не говорят? Ты хоть представляешь себе, какие у меня счета за телефон с тех пор, как я тебя встретил?

— Хочешь жениться на мне, чтобы сэкономить на телефоне?

Эйдриан укоризненно посмотрел на нее.

— Да, поэтому и еще потому, что я люблю тебя. — Джеки стало нечем дышать.

— Ой! — Она огляделась по сторонам и с трудом сглотнула. — По-моему… меня сейчас стошнит.

Она соскочила с постели и бросилась в ванную.

Встревоженный, Эйдриан последовал за ней, но она захлопнула дверь прямо перед его носом. Пораженный, онуперся глазами в закрытую дверь. Можно было представить себе все, что угодно, но только не то, что ее стошнит. Первым побуждением Эйдриана было проигнорировать закрытую дверь и войти в ванную помочь Джеки, но он понимал, что ей не понравится, если он увидит ее склонившейся над унитазом.

Минуту спустя из-за двери послышался шум спускаемой воды, и Эйдриан, слегка приоткрыв дверь, заглянул в щелочку. Джеки, закрыв глаза, сидела на полу, прислонившись головой к стене. Взяв полотенце, он намочил его под краном и подал Джеки.

— Ну, знаешь, — сказал он, присаживаясь на край ванны, — ты просто что-то невообразимое творишь с моим самолюбием.

— С твоим самолюбием все в полном порядке. — Джеки, икнув, прижала полотенце ко рту. Ее глаза наполнились слезами. — Мне такого еще никто не говорил.

— Что? «Выходи за меня замуж»?

— Нет. «Я люблю тебя».

Эйдриан в недоумении уставился на нее.

— Никто?

— Я, по крайней мере, такого не помню. Может, только когда я была маленькой. Мне всегда хотелось… этого. Но не просто услышать эти слова, хотя эти… — Она снова сглотнула. — Это… да.

— Тебя больше не тошнит? Слезы заструились по ее щекам.

— Я не знала, каково это, когда тебе говорят такое.

— Значит, сейчас у тебя было что-то вроде шока.

— Но ты-то, верно, слышал эти слова постоянно.

— От своих близких — да, — ответил Эйдриан, наблюдая за Джеки, которая вытирала глаза. — А так никогда. Со мной никогда ничего подобного не случалось. И должен признаться, что и меня начинает подташнивать на нервной почве, поскольку ответа от тебя я так и не получил. Так что скажешь? — Превозмогая панику, он выдавил из себя улыбку. — Выйдешь за меня?

— Я не могу тебе сейчас ответить! У меня не было времени подумать. — Джеки поднялась и, подойдя к умывальнику, поплескала водой в лицо и сполоснула рот. Выдавив немного зубной пасты на кончик пальца, она потерла им зубы. — Где моя одежда? Мне нужно одеться.

— У тебя только гидрокостюм.

Джеки вернулась в спальню и прошла оттуда в холл, к входной двери.

— Подожди.

— Что? — Она обернулась. Ее лицо было неподвижно. Такое дело определенно никуда не годилось.

— Я подберу тебе кое-что из одежды, а потом мы сможем сесть и поговорить. — Расстроенный и напуганный как никогда, Эйдриан достал для Джеки футболку и спортивные трикотажные шорты. Пока она одевалась, он сам натянул на себя поварские штаны, а выпрямившись, увидел, что у Джеки по-прежнему какой-то потерянный вид, и его сердце сжалось от тревоги. — Пойдем.

Он взял ее за руку, и она послушно пошла за ним в гостиную, где Эйдриан указал ей на диван.

— Сядь. Я принесу тебе попить. — Когда Джеки кивнула, он направился в кухню, откуда вернулся со стаканом ледяной воды. Передав ей стакан, Эйдриан устроился рядом и стал ждать, пока она сделает несколько глотков. Вскоре ее щеки немного порозовели.

— Господи! Как много всего сразу свалилось. — прижала руку ко лбу. — Все обеспечить. Все согласовать. Боже мой, да тут нужно учесть массу вещей.

— Верно. — Эйдриан проклял себя последними словами. — Наверное, я все испортил.

— Что ты испортил? — Джеки отставила стакан в сторону, точно боялась уронить его.

— Помнишь, я упомянул, что должен кое-что сказать тебе?

— Когда это было? — нахмурилась Джеки.

— Как раз перед тем, как раздел тебя и мы оба забылись. Прости. Правда. Мне следовало все спланировать заранее. Я собирался приготовить ужин, поговорить с тобой при свечах и за десертом сделать тебе предложение.

— То есть ты хочешь сказать, что собирался сделать мне предложение? — Это озадачило Джеки. — И оно не было спонтанным, не вырвалось у тебя под влиянием момента?

— Представь себе… — Эйдриан взял ее за руку, все еще ледяную после стакана с холодной водой, — я уже давно думал об этом, а последнюю неделю — почти непрерывно.

Джеки сидела неподвижно, безмолвно глядя на него во все глаза.

— Дело вот в чем. — Он потер ее пальцы, отогревая их. — Я тоже не хочу жить в Лос-Анджелесе. Трех недель там мне за глаза хватило, уж поверь. Сначала все было замечательно. Но потом я понял, что семья все же мне дороже. Все, тщательно обдумав, я пришел к выводу, что ничего особенного не теряю. По крайней мере, из того, что для меня имеет значение. Я поговорил с Брайаном, моим агентом, и попросил его довести до сведения продюсеров, что согласен вести шоу только отсюда.

— А как же работа моделью, съемки в телерекламе и поваренная книга?

— От работы моделью я решил отказаться: это меня не интересует. Возможно, я соглашусь сняться в рекламе, поскольку мне нравится играть и для этого не нужно переезжать в Лос-Анджелес, и уже согласился на издание поваренной книги, но это не сейчас, когда-нибудь потом.

— А вдруг телекомпания откажется снимать передачу здесь?

— Значит, я не буду в ней участвовать, только и всего. — Глядя Джеки в глаза, Эйдриан провел кончиками пальцев от ее виска к щеке. — Я окончательно решил остаться здесь, хочу жить и работать в окружении людей, которых люблю. А покоя я все себе до последнего времени не находил единственно потому, что тебя у меня не было. — Его пальцы двигались к ее подбородку. — Теперь мне надоели встречи от случая к случаю, я хочу, чтобы ты перевела свой бизнес сюда. И я, когда возможно, буду ходить с тобой в море. Ну, что ты на это скажешь?

— Я… — В ответ на его прикосновение Джеки подалась всем телом к нему навстречу, но тут же отшатнулась. — Я не знаю.

— Как это не знаешь? — Эйдриан уронил руку.

— Эйдриан, это слишком серьезное решение! — «Это мечта всей моей жизни, и я смертельно боюсь, что только протяну к ней руку, а она вдруг раз — и взорвется. Я чувствую себя как на минном поле: неизвестно, откуда ждать угрозу». — Мне нужно время подумать как следует.

— Понятно.

Джеки заметила в его глазах боль и поспешила утешить его:

— Ты только не пойми меня превратно, прошу тебя. Мне просто нужно время.

— Хорошо, — согласился Эйдриан, явно стараясь ее понять. — Я подожду: мне все равно ничего другого не остается. Но я хочу одно знать — ты серьезно сказала это? Или выпалила впопыхах, не подумав, потому что в таком возбужденном состоянии не могла мыслить здраво?

— Что выпалила? — не поняла Джеки.

— Ты сказала, что любишь меня.

— Правда? — Джеки стало нечем дышать. — Когда это? — Эйдриан пристально посмотрел на нее.

Вспомнив, Джеки вспыхнула.

— Ах! Тогда.

— Ну, так как?

— Я… — Слова застряли у нее в горле. — Ох, Боже мой, как же это тяжело.

— Скажи мне. — Эйдриан стиснул ей руку, подбадривая. — Если тебя это успокоит, то знай: меня после этого не стошнит, обещаю.

Джеки сделала глубокий вдох.

— Я люблю тебя. — Воплотившись в слова, реальность стала еще очевиднее. — Я, правда, тебя люблю. Больше, чем могут выразить слова. Я так тебя люблю, что мне становится страшно.

— Мне тоже страшно. — Эйдриан обнял ее и крепко прижал к себе.

Джеки высвободилась и посмотрела ему в лицо. Его глаза излучали любовь. Никогда в жизни она не думала, что может влюбиться в такого мужчину, как Эйдриан, и уж совсем невероятно то, что он полюбил ее.

— Здорово!

— Именно. — Эйдриан нежно поцеловал ее в губы, задержавшись на них. Джеки, успокоившись, прильнула к Эйдриану и поцеловала его в ответ. Эйдриан поднял голову и, глядя на нее сверху вниз, улыбнулся: — Итак, пока я дожидаюсь твоего решения, мы могли бы чем-нибудь заняться. Что ты предлагаешь на оставшуюся часть дня?

— То есть? — Джеки насупилась.

— Ну… — Эйдриан пробежал пальцем по ее шее. — Ты, мы, никого вокруг и впереди свободный вечер. Что будем делать?

Джеки вздохнула, проникаясь его светлым настроением.

— Ну, хоть раз можно обойтись без жизненно значимых решений!

— Точно, — улыбнулся Эйдриан. — Как помнится, я перед отъездом обещал тебе урок кулинарного мастерства.

Джеки кивнула:

— Верно, обещал.

— Не знаю, как ты, но лично я умираю с голоду. Ты сейчас сможешь чего-нибудь съесть?

— Не знаю. — Джеки прижала руку к животу, но боль, казалось, утихла. — Это зависит оттого, что ты собираешься приготовить.

— Давай-ка посмотрим, что имеется в нашем распоряжении. — Взяв Джеки за руку, Эйдриан потянул ее за собой на кухню. — На время моего отсутствия я просил Рори забрать все скоропортящиеся продукты, поэтому выбор у нас ограничен.