Сегодня около 700 миллионов человек относят себя к мусульманам. Ислам является государственной религией значительного числа стран Азии и Африки. Более того, сегодня ислам становится одной из самых быстрорастущих религиозных конфессий среди белого населения Европы и США. Так во время поездки в октябре 2004 года в Одессу я был поражён красивейшим белоснежным зданием под зелёными куполами — зданием Арабского культурного центра, воздвигнутого в центре города. Центра, куда стекается всё большее и большее число лиц славянского происхождения, о чем с гордостью говорили работники центра. Итак, чем же ислам так привлекает сегодня потомков славян и даже крестоносцев? Одной из ведущих причин является, безусловно, дискредитация традиционных христианских церквей, погрязающих, порой, в мёртвых традициях и обрядах, с элементарной безграмотностью многих священнослужителей, меркантильностью духовенства. Вторая причина — это тайна, которая окутывает ислам и его богослужения. Чарующая музыка, величественное чтение нараспев изречений из Корана, призыв муллы к намазу, устремляющиеся ввысь минареты — все это создаёт атмосферу прекрасной восточной сказки, в которую стремишься как можно скорее попасть. Третья причина — это новизна ислама как во внешней форме, так и во внутренней — для современного с западным складом ума человека, уставшего взирать на привычные соборы и кирхи. Четвёртое — это высокая образованность мусульманских служителей и одновременно их необычайная горячность в деле проповеди ислама. Причём эта горячность отличает и рядовых мусульман. Пятое — состоит в том, что в исламе религиозные законы весьма тесно связаны с общественным и семейным укладом жизни, что создаёт чёткое ощущение того, что их вера не расходится с делами (что, порой, часто наблюдается в жизни тех, кто относит себя к христианам). Шестое — это консерватизм ислама. А нашему обществу, так уставшему от суеты, шума и нестабильности так хочется, порой, найти твёрдую опору. Итак, может быть ислам и является той религией, в которой так нуждается современное общество? Можно ли доверить исламу свою жизнь? Каков бог ислама? Безусловно, на этот вопрос лучше всего ответят сами мусульмане и их священная книга Коран, что, кстати, будет и наилучшим способом для объективности оценки, весьма необходимой для рассмотрения этого очень важного и щекотливого вопроса, затрагивающего религиозные чувства людей. Итак, как и значительная часть других религий, ислам придерживается доктрины о существовании ада. И вот что об этом пишет один из крупных современных исламских богословов Шейх Али Ат-Тантауи (1908—1999), посвятивший почти всю свою жизнь проповеди ислама. «При упоминании ада мы представляем себе огонь, который видим в этом мире. Однако, хотя и тот, и другой являются огнём по своей природе, они несравнимы по силе. Тщательное изучение описания ада по Корану показывает, что адский огонь имеет другую природу. Так, если бы он был таким, как известный нам земной огонь, он сжёг бы всякую вещь и обратил её в пепел. Но ведь в аду есть деревья, вода и тень, однако они предназначены доставлять страдание, а не наслаждение. Если человек попадёт в огонь в этом мире, он тут же умрёт и таким образом будет избавлен от муки и страдания. А тот, кто войдёт в ад (Боже упаси)!, будет обречён на вечное мучение.

А обитатели ада живут, размышляют, вспоминают и спорят. В аду имеется дерево, называемое заккум,

А вкушающие от этого древа пьют бурлящий напиток.

И поскольку они испытывают неутолимую жажду, они пьют как истомлённые жаждой блуждающие верблюды. Таким бурлящим напитком

Ещё в аду есть одежда.

В аду есть тени и пласты из огня.

Такова судьба тех, кто предпочел эту жизнь и ее роскошь, упорствуя в неверии и отрицая воскресение». [Али Ат-Тантауи. Общие представления об исламе. К.: Ансар-Фаундейшн, 2003. С. 144—145]. Читая эти строки Корана, мы ясно видим, и это нисколько не скрывается исламскими богословами, что Аллах занимается самыми настоящими истязаниями людей. Он специально им заново создаёт кожу, чтобы она вновь могла обгорать. Он специально создает, таким образом, устройство их внутренних органов, что в их желудках будет кипеть как „расплавленная медь“, но при этом они будут сохраняться. Их гортань будет всю вечность обжигаема кипятком, но тоже сохранится. Да, эти люди грешники. Но ведь это люди! Да и разве есть преступления, за которые следует нести вечное наказание, причём такого характера. И как любящий и мудрый Бог может не только допускать такое, но быть инициатором этого, получая от такой жуткой картины наслаждение. Причем за этими нечеловеческими мучениями находящихся в аду наблюдают спасённые из рая, и даже весьма активно переговариваются между собой. «И воззвали обитатели рая к обитателям огня: „Мы нашли то, что обещал нам наш Господь, истиной, нашли ли вы истиной то, что обещал вам наш Господь?“ Они сказали: „Да“. И возгласил глашатай среди них: „Проклятие Аллаха на неправедных…“ … И возгласят обитатели огня к обитателям рая: „Пролейте на нас воду или то, чем наделил вас Аллах“. Они скажут: „Аллах запретил и то, и другое для неверных“, — тех, которые свою религию обратили в потеху и забаву, и обольстила их эта ближняя жизнь». [Сура 7, аяты 44, 50—51]. Весьма странный рай рисует Коран. Ведь в аду будут близкие и знакомые тех, кто попадёт в рай. Что же это будет за чудесная вечность, во время которой предстоит столетиями наблюдать, как мучается твоя мать или друг. Не менее странно и описание рая. Так в суре 43 аяте 70 сказано: «Войдите в Рай и вы, и ваши жены, возрадуйтесь тому, что там». «Они с супругами своими в тени на ложах возлежат». [Сура 36, аят 56]. Всё вроде бы хорошо. Воссоединены семьи, царят покой и блаженство… «Аллах окажет им милость, дав им в напарницы красивейших девушек. „…И им в напарницы дадим Мы большеоких, лучезарных“. [Сура 52, аят 20]. „Подобно тщательно хранимым жемчугам“ … „Мы вечной девственность их сотворили…“. [Сура 56, аят 23, 36]. „Там ждут их молодые девы, потупившие скромно взоры, к которым никогда до них ни джинн, ни человек не прикасался“. [Сура 55, аят 56]. Кто же эти обитательницы рая и каковы их взаимоотношения с мужчинами, имеющими жен? Если это спасенные из числа девушек, то весьма странна их участь — вечно удовлетворять сексуальные нужды мужчин. Если это специально созданные для рая девушки, то получается, что в раю тоже будут рабыни, исполняющие прихоти господ, какие-то полулюди. Да и взаимоотношения их с мужчинами и в том, и в другом случае являются просто прелюбодейством, сожительством. Можно возразить, что в исламе связь с наложницей в отличии от христианства далеко не всегда порицается. Но тогда мы вновь будем вынуждены заключить, что в раю по Корану будет социальное расслоение на господ и наложниц. Итак, описание ада и рая в Коране очень ярко рисует бога ислама, как существо жестокое, кровожадное, мстительное, обещающее своим противникам вечные пытки, а последователям прекрасных любовниц. Жуткое описание ада содержат и многие хадисы и повествования, содержащие сведения о пророке Мухаммаде и являющиеся священными для мусульман. „Посланник Аллаха сказал: „Я видел в ночь моего переселения (из Мекки в Иерусалим) людей, губы которых перерезают огненными ножницами. Я сказал: „Кто это, о Гавриил?“ Он сказал: „Это проповедники из твоей общины, призывающие людей к праведности и забывающие о себе (т.е., не исполняющие этого сами)“. Я слышал, как посланник Аллаха сказал: „В День Воскресения приведут человека и бросят его в огонь, и вывалятся внутренности (кишки) его живота, и будет он вращаться с ними, как осел вращает мельницу““. [200 хадисов. Избранные высказывания и поступки пророка Мухаммада. Подборка и обработка Абдуль Рахим Аль-Фахима. Киев: Ансар-Фаундейшн, 2003. С. 143, 144]. При этом Коран утверждает, что „ад — это место для воздаяния за зло, но он и в то же время ещё и место для очищения. На протяжении всей нашей жизни Господь посылает нам возможности в виде трудностей и страданий, чтобы мы очистились от зла, вкравшегося в нас самих, а также в наши поступки. Если этого очищения недостаточно, тогда после нашего ухода из жизни именно Ад будет тем пристанищем, в котором полностью совершится наше очищение. И в соответствии с безупречной божественной справедливостью, когда оно будет завершено, многие души будут вызволены из Ада и допущены в Рай“, — пишет одна из современных проповедниц ислама Ханиф. [Ханиф С. Ислам: путь Бога. Киев: Ансар Фаундейшн, 2003. С. 80]. Весьма странный способ пытками вести к покаянию. Но после Судного дня даже через мучения нельзя будет выйти из ада. „Там возопят они: „Господь наш! Вызволи отсюда нас! Мы будем доброе творить — не то, что делали прежде“ [И получат ответ] Неужто Мы не дали вам [такую долгую земную] жизнь, что всякий [кто того б хотел], одуматься бы мог и обратиться? К тому же к вам увещатель приходил. Теперь вкусите [от плодов своих грехов]! Неверцам злым помощника не будет“. [Сура 35, аят 37]. Отчаявшись, они обратятся к Малику — старшине адовых стражей: „О, Малик, — воззовут они, — [уж лучше б] твой Господь послал нам быструю кончину!“ Но тот ответит: „Нет! Вам оставаться здесь навечно“. [Сура 43, аят 77]. Следующей интересной стороной исламского бога является то, что Аллах считается непосредственным творцом добра и зла! «„Всё, как доброе, так и злое, исходит от Всевышнего“… В обобщённом виде этот тезис гласит нам, что все исходит от единой, всеобщей Воли и Веления — Божьей. Ничто не находится вне этого; поскольку Бог Един, все является частью великого, единого целого, исходящего из Его Единственности. Добро — это часть Его Предначертания, а, соответственно, и зло… Следовательно, всё происходящее и решено и позволено Богом; и наоборот, если что-то не происходит, значит, это из-за того, что Он не решил и не позволил этого… Что же касается существования зла, то оно является неотъемлемой частью божественного Предначертания. Премудрый, Всеведущий Господь сделал Сатану одним из испытаний для Своих слуг, дозволив ему без помех творить зло». [Ханиф. Указ. соч. С. 82, 86]. В этом состоит одно из коренных отличий Бога Библии от исламского бога. Христос не создавал зло, Он не создавал сатану. Это отступление от Его законов привело к рождению зла и ко греху. Ещё одну особенность Аллаха подчёркивают ряд аятов: «И хитрили они, и хитрил Аллах, а Аллах — лучший из хитрецов». [Сура 3, аят 54]. «И лицемерам видится, что (хитростью своей) они проводят Бога, тогда как Он проводит их. Когда они становятся к молитве, то делают сие небрежно, лишь напоказ перед людьми — а к Богу обращаются так мало!». [Сура 4, аят 142]. Весьма интересный комментарий дают на эти аяты Корана, явно утверждающие о хитрости Аллаха, качестве, не приличествующем не только Богу, но и порядочному человеку, современные исламские теологи. «Являясь самыми чистосердечными и добропорядочными приверженцами Ислама, ранние мусульмане не стали рассуждать о вышеуказанных аятах. Они не пытались воспринимать их в сугубо буквальном или образном смысле и не углублялись в их толкование. Они принимали их на веру такими, какими они были ниспосланы Аллахом, смысл которых виднее всего Ему… Поэтому „копаться“ в этих аятах — это всё равно, что входить в опасную зону, где вас ожидает пропасть. А чтобы убежать такой опасности, нужно сторониться такой зоны, т.е. не вдаваться глубоко в эти аяты, а твёрдо держаться пути, указанного нашими благочестивыми предшественниками». [Али Ат-Тантауи. Указ. соч. С. 85—86]. От своих последователей Аллах ожидает той же жестокости и нетерпимости, которую проявляет сам. «Любовь ради Аллаха и ненависть ради Аллаха тоже относятся к числу обликов и показателей веры. Мы любим послушного, богобоязненного человека, хотя от него никакой выгоды не имеем. Ненавидим развратного кяфир’а, хотя он не причинил нам никакого вреда, ненавидим и расстаёмся с ним… Аллах указал пророку Нуху, что его неверный сын не из его семьи… Итак, верующий любит во имя веры и ненавидит во имя веры… А если он ненавидит, у него проявляется ненависть во имя Бога, твёрдость ради защиты своей религии и храбрость в борьбе с его врагами. Таким образом, он одновременно становится гибким и жестоким, милостивым и твёрдым, проявляя гибкость и милость к своим собратьям по вере, а жестокость и твердость — к врагам своей религии… „Мухаммад — посланник Аллаха, и те, которые с ним, — яростны против неверных, милостивы между собой“ (Сура 48, аят 29)». [Али Ат-Тантауи. Указ. соч. С. 109—110]. На этих и других многочисленных аятах Корана зиждется догмат о джихаде — священной войне. «К пяти столпам исламской веры нередко добавляют ещё один — шестой, священную войну против неверных (джихад или газават). Такая война тоже была священной заповедью, причём участие в ней освобождало от всех грехов и обеспечивало правоверному в случае его гибели в бою место в раю, что всегда воодушевляло воинов-мусульман». [Васильев Л. С. История религий Востока. М.: Высшая школа, 1988. С. 139]. «Сражайтесь с теми, кто не верует в Аллаха, не подчиняется религии истины, нарушает запреты Аллаха и его посланника. Сражайтесь с ними, пока они не будут обесчещены и унижены». [Коран. Сура 9, аят 29]. «Отношения с неверующими были, по необходимости, неприязненны. Им объявлялась, где только было возможно, война, и каждая подобная война считалась религиозной обязанностью — джихад, священной войной. Необходимо было ее вести безусловно против всех идолопоклонников, а против иудеев и христиан только тогда, когда они трижды отклонили предложение принять ислам. В таком случае после победы мужчин убивали, а женщин и детей обращали в рабство. Павший в священной войне, запечатлевший кровью преданность свою вере, заслуживал, бесспорно, утех рая». [Мюллер А. История ислама. В 2 т. М.: АСТ Астрель, 2004. С. 291]. «Я, последний пророк, послан с мечом. Проповедникам моей веры не следует прибегать к доказательствам и рассуждениям; пусть поражают они всякого, кто откажется подчиниться закону. Сражайтесь за веру, падёт ли он или победит, несомненно, получит награду и прославление… Сражайтесь с врагами вашими на войне за веру… Сражайтесь с врагами, доколе нечего будет бояться соблазна, — доколе не утвердится ислам». [Сура 2, аят 186—190]. «Меч есть ключ к небесам и к аду; все обнажающие его за веру, будут награждены благами, каждая капля их крови, каждое страдание, переносимое ими, записаны будут на небесах, как заслуги, которые превышают даже пост и молитву. Если они падут в битве, все их грехи будут разом прощены: а сами они вознесутся в рай, чтобы там блаженствовать в вечной радости в объятиях чернооких гурий». Христос завещал своим ученикам нести весть Евангелия, весть спасения и любви людям, а Аллах — войну и насилие. Можно возразить, что в истории христианства также были религиозные войны. Те же крестовые походы, когда рыцари с оружием в руках пытались насильно обратить в христианство мусульман. Да, это было. Но делалось это по инициативе людей, в первую очередь, папства, поправшего Божий закон. Сам же Христос, Евангелие нигде не призывает к насилию, религиозным войнам. Поэтому джихад, страшные зверства которого в виде терактов потрясают сегодня мир, является истинным лицом ислама, несмотря на попытки ряда богословов затушевать это. Хочется ещё раз подчеркнуть, что мы говорим не о людях мусульманах, среди которых есть у нас друзья, а также масса замечательных людей, но мы говорим о доктринах ислама, его истинном лице. Итак, бог ислама — это бог войны. Поэтому «Неудивительно, что каждый араб с принятием мусульманской религии возлагал на себя обязанность участия в священной войне. Он, без различия своего социального положения, становился воином пророка и его последователей. Воинами становились все, кто был способен носить оружие. Введенная Мухаммадом практика охвата военным обучением и воспитанием всего мужского населения страны в дальнейшем будет развиваться на протяжении всей истории». [Журавлёв И. В., Мельков С. А., Шершнев Л. И. Путь воинов Аллаха. М.: Вече, 2000. С. 42]. В одной из своих дальнейших работ мы планируем осветить историю становления ислама на территории бывшего СССР, развеяв миф о его, якобы, извечности на этих землях, мирном принятии его предками современных народов Кавказа и Средней Азии и, якобы, благоприятном влиянии его на их последующую историю. Приказу Аллаха распространять веру с помощью огня и меча весьма способствовало и учение о предопределении, которое также раскрывает сущность исламского бога. «И здесь свою роль играл не только фанатизм, но и фатализм, т.е. убеждённость в том, что судьба каждого предопределена Аллахом заранее, что её всё равно не обойти (чему быть, того не миновать) и что поэтому нечего бояться, можно смело идти в бой, особенно за правое дело». [Васильев. Указ. соч. С. 139]. «Это воинственное учение опиралось на идею о предопределении. Каждое событие, как следует из Корана, предназначено от века и неизбежно. Не может человек умереть ни ранее, ни позднее своего определённого часа. А когда час придёт, тогда всё равно, застанет ли его ангел смерти на покойной постели или в пылу битвы». [Журавлёв. Мельков. Шершнев. Указ. соч. С. 41]. Вот, что говорит сам Коран, а через него, по учению ислама, сам Аллах: «И Господь твой творит, что желает и избирает; нет у них выбора!». [Сура 28, аят 68]. «И Мы (всеведением Нашим) определили ему путь: быть благодарным (Господу) или неверным». [Сура 76, аят 3]. «Он… многих вводит в заблужденье, а многих направляет праведным путём, сводя с пути лишь нечестивых». [Сура 2, аят 26]. Вот как это комментируют сами исламские богословы: «Из этих аятов понятно, что есть некоторые факторы, не зависящие от человека, но влияющие на его праведность или порочность… По этому поводу может возникнуть вопрос: „Совершил ли я зло по воле Аллаха или нет? Мог бы я этого не сделать? По чьему замыслу я совершил деяние — по своему собственному или по замыслу Аллаха? и т. д. … Всё это бесплодная дискуссия, ведь нельзя сравнивать Творца с творениями, а человеческий разум не в состоянии судить об Аллахе и Его проявлениях. С Аллаха не спросится за то, что Он вершит. Нам стоило бы воздерживаться от дискуссий об Аллахе, как воздерживались наши праведные предшественники. Они не занимались такими дискуссиями!!!“. [Али Ат-Тантауи. Указ. соч. С. 162, 164]. Вновь мы видим явный уход от прямого ответа на вопрос. А в чём тогда смысл веры, если всё предопределено Аллахом? Какой смысл моего выбора между добром и злом, если и то и другое исходит от Аллаха, и от того что он мне предопределил сделать. „Пророк вынужден был признать, что сам Бог постановил: кто из людей удостоится веры и спасения, и кто останется закоснелым в неверии и пожнёт вечное осуждение… учение абсолютного предопределения быстро развивалось дальше и перешло в тот фатализм, который постепенно стал составлять всем известные основы всего мусульманского мировоззрения. Всем, вероятно, знакомо то поверхностное представление, что судьба каждого человека предвечно ему предназначена и начертана на небе. Вот почему и ныне турок толкует о своем кисмет („удалённое“, „судьба“), а араб встречает всякое несчастье стоическим мукаддар (так было предопределено), или мектуб (так было написано)“. [Мюллер. Указ. соч. С. 270, 271]. В Библии же Господь даёт человеку право выбора, право выбора между добром и злом. „Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое“ (Втор. 30:19). Весьма своеобразным образом будет определять Аллах тех, кто будет в раю, а кто в аду. „В День Суда будет двое весов: одни — для хороших дел, а вторые — для плохих. Если у мусульманина окажется больше добрых дел, чем плохих, то он попадет в Рай. Если у него будет больше плохих деяний — то в Ад. Поэтому, один из многочисленных способов наполнять всё добрыми делами — это как можно более частое повторение фразы Субхан Аллаh и Аль-Хаиду Лильляh“. [200 хадисов. Указ. соч. С. 57]. Библия же учит, что спасается человек только верой в Бога, приняв Которого всем сердцем он позволяет Ему жить и действовать через него, чему подтверждением и следствием становится повиновение заповедям Божьим и праведная жизнь во Христе. Немалый интерес представляет и то, что из „99 прекрасных имён Аллаха“, ни одно не означает: „любовь“, „любящий“. „Что касается понятия о божестве, то „Мухаммед представлял себе Бога превышающим все земные понятия — вечным, всемогущим творцом мира, „властелином в день судный“, но никак не святым и справедливым… Бог Корана наказывает неверие без всякого милосердия, даже с особенным самодовольством, подобно мстительному арабу, отплачивающему неуклонно за каждое оскорбление. И Аллах отдаёт свои повеление не потому, что они святы и справедливы, а потому, что ему так хочется. Даже позднейшая схоластическая теология, развившая столь достойную всякой похвалы проницательность при начертании системы вероучения, не в силах разрешить главной задачи, т. е. найти руководящий принцип в выражениях божеской воли… Ислам превзошел понятие позднейшего иудаизма о личном Боге. Ничего нет удивительного, поэтому, что даже ныне мусульманин не питает к своему Богу тёплой любви. Он не в состоянии почитать в нём небесного отца, он может лишь трепетать перед неумолимым властителем, мгновенных прихотей которого не в состоянии никто не предвидеть, не избегнуть… Ввиду этого подавляющего образа человек совершенно последовательно начинает вырисовываться как „раб“, и ничего более. Соответственно подобным отношениям понятно, что и способность человека снискать милосердие Божие зависит всецело от произвола Всемогущего““. [Мюллер. Указ. соч. С. 269—270]. Таким образом, исламский бог, по Корану, это бог, призывающий своих последователей распространять веру силой оружия, истребляя несогласных; это бог дикой жестокости, обрекающий людей в аду на вечные нечеловеческие пытки; это бог, который обещает своим последователям рай, в котором будет процветать разврат; это бог, который предначертал людям всю их судьбу от начала; это бог, воля которого не зиждется на определённых принципах, а лишь на собственных прихотях; это бог, который является источником и добра, и зла; это бог, далёкий и непонятный для человека. Таков бог, которого предлагает человеку, т. е. нам с вами, ислам.

Во время путешествия в апреле 2005 года в страны Западной Европы меня поразил откровенный дух секуляризма, царящий в этих странах. Весьма поразило, что, к примеру, во Франции, считавшейся всегда «старшей дочерью католической церкви», красивейшие соборы стоят пустыми, собирая на служение в лучшем случае несколько десятков людей. Поразила и продажа в киосках соборов, наряду с духовной литературой, журналов «Cosmopolitan», «American boy» и др. А также откровенное соседство величественнейшего собора Сакре-Кёр на Монмартре с борделями Пляс Пигаля. Как могло случиться, что некогда, вроде бы, весьма религиозная страна стала по духу атеистической? Ведь там, в отличие от СССР или Китая, никогда не господствовали антирелигиозные правительства. Почему люди не идут в церковь, имеющую на их земле многовековые традиции? Почему не обращаются к Богу? И, наверное, ответ на эту проблему следует искать, в первую очередь, в вопросе, а знают ли они вообще Бога? И если да, то какого Бога? Итак, какой же Бог господствовал в их храмах на протяжении долгих столетий? Обратимся к истории.

Первое отличие в понимании Бога у папства состояло в том, что к данному Богу практически не обращались. Бог был заслонён от людей Девой Марией, целым институтом святых. «Преклонение перед чистой Девой Марией свое происхождение, собственно говоря, черпает из духа аскетизма, который в четвертом столетии весьма усилился. В конце четвертого столетия открыли, что во времена до Рождества Христова в иерусалимском храме находились чистые девы, которые посвятили себя служению Богу. Среди них должна была находиться Мария, с раннего возраста давши обет вечной девственности. Это новое измышление привело к преклонению перед Марией, как истинным идеалом безбрачия. Вскоре после этого вошло в обычай Чистой Деве прилагать Имя „Матерь Божья“, что, давайте вспомним, вызвало несторианскую распрю. Служение Марии вначале встречало много противоречий, но мало-помалу становилось всеобщим. Уже с пятого столетия можно найти множество изображений и статуй Чистой Девы, держащей на руках Младенца Иисуса, во многих церквях. Все более и более она превращалась в предмет непосредственного поклонения, и богослужение Марии приобрело господствующий характер в римской церкви. Ежедневное служение в честь Марии, дни и праздники, которые были посвящены непосредственно ей, были утверждены папой Урбаном Вторым на соборе в Клермоне в 1095 году. Этим поклонение Марии превратилось в определенное учение и твердый узаконенный обычай в римской церкви, что осталось непоколебимым до наших дней. Римски настроенные могут оправдывать себя, говоря, что богослужение Марии прославляет Одного Бога, но книги молитв и песен говорят об обратном. Они состоят в основном из непосредственных молитв к Деве Марии. Едва ли какие из этих молитв в большем употреблении, как так называемые „Аве Мария“, „Радуйся, благодатная“, в которой после изложения отрывка приветствия Гавриила приложены слова: „Святая Мария, Матерь Божья, молись за нас грешных и ныне и в час нашей смерти. Аминь“. В другой молитве заложено обращение в таком виде: „Под твоим заступничеством и защитой вопием мы к тебе, о, святая Богородица, не отвергни нашу молитву в нашей нужде, но избавляй нас во всякое время от всяких напастей. О, прославленная, превознесенная, благодатная чистая Дева! Наша Госпожа, наша Посредница, наша Заступница…“ В другой молитве также говорится: „Будь благословенна ты, царица, матерь милосердия, благополучия нашей жизни и упования. К тебе взываем мы, грешные дети Евы, к тебе воздыхаем мы в слезах, в плаче и стенании в этой долине скорби. Да будут твои очи благосклонно направлены на нас, наша заступница…“ и т. д. Неоднократно она названа так: „Врата небесные“, „Яркая утренняя звезда“, „Убежище для грешников“. Эти и многие подобные выражения ясно доказывают нам, какое идолопоклонство творится в римской церкви с именем Марии и какое место занимает она в помыслах ее почитателей. Венок из роз или связка из маленьких бус или жемчужин, которые служат для подсчета молитв, состоят из пятнадцати десятков. Каждый десяток содержит десять „Аве Мария“, которые совершаются путем перебора пальцами бусинки или жемчужинки и отмечаются большой бусинкой, в конце же всегда произносится „светлейшая Матерь“. Римский требник, большой всеобщий молитвенник, из которого всякий священник должен ежедневно прочитать отрывок, в отношении Чистой Девы содержит следующие слова: „Когда поднимается штурм искушений, когда на тебя летят камни горестей и бед, смотри на звезду, взывай к Марии. Если ты окружен волнами гордости, честолюбия, страсти и зависти, смотри на звезду, взывай к Марии! Если гнев, или алчность, или похоть плоти смутят твой дух, то взирай на Марию. Если ты взволнован и в смятении от тяжести твоих грехов, озабочен осквернением твоей совести, испуган мыслями о правосудии и начал тонуть в море печали, в пучине сомнений, то вспомни о Марии — в печали, в горестях, сомнениях, думай о Марии, взывай к Марии“. Служение Марии мало-помалу заняло все богослужение христианства, так что кафедральный собор, да и каждая мало-мальски большая церковь имела свою отдельную капеллу в честь Марии. Из этих небольших ссылок и цитат ясно видно, что Мария рассматривается не только как заступница при ее Сыне, но как самый главный и высший предмет поклонения. И все же это лишь спокойные будничные пробы по сравнению с бурными рыцарскими преклонениями, которые можно встретить в некоторых песенниках и псалтырях в ее честь. Ей приписывались свойства божества, она представляется, как царица небесная, сидящая между херувимом и серафимом. Учение о непорочном зачатии было естественным следствием к этому все возрастающему поклонению. Это было возведено папой Пием Девятым в догмат веры римской церкви, вновь утверждено и принято всеми». [Миллер А. История христианской церкви. В 2 т. ФРГ, Biefild. GBV, 1994. Т. 1. С. 571—574]. Первого ноября 1950 года был принят догмат о телесном вознесении Девы Марии на небо. В 1964 году папа Павел Шестой объявляет Марию «Матерью церкви». С 1993 года ведется сбор подписей среди верующих к папе, с просьбой объявить деву Марию соискупительницей (!), т. е. фактически Богом. Поклонение святым является ещё одним фактором, заслоняющим от людей Бога. «Призыв к святым возник примерно в то же время, как и поклонение Марии, развился и созрел на той же почве. Между этими двумя явлениями фактически нет никакой разницы, только Мария гораздо выше возносится над всеми святыми и мучениками благодаря своей особенной святости и великому влиянию на небе. Почитание, которое оказывали в первые столетия христианства всем тем, кто был верным свидетелем Христа и принял ради Него мучения, вне сомнения, было вероятнейшей причиной обычая призывать имя святых и умолять их о заступничестве. Из этой легко объяснимой склонности постепенно выросло суеверное почитание святых, а затем и определенное обожествление их. Переход от почитания к поклонению очень прост и естественен. Поэтому наставление апостола: „Дети, храните себя от идолов!“ (1 Иоан. 5:21) — весьма актуально и важно! Как раз перед этим он говорит о нашем положении и благословениях во Христе, когда пишет: „Сын Божий пришел и дал нам (свет и) разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная“ (1 Иоан. 5:20). Если мы имеем в Нем жизнь вечную и относительно нашего положения перед Богом становимся Едины с Ним, то единственным Объектом нашего поклонения должен быть лишь Он Один! Всякий другой объект есть идол! Из вышеназванных малых начинаний из-за лукавства священников развивалась великая и влиятельная система, которая принесла церкви огромную прибыль и обогащение, деньги и власть. Паломничество с деньгами, покаяниями и добровольными жертвоприношениями являло собой огромную часть этой системы. В первые времена христианства существовал обычай проводить богослужение на могилах святых и мучеников с особой торжественностью и пышностью. Когда же сгустился мрак и усилился дух суеверия, этого было уже недостаточно. Уже в четвертом столетии начали строить великолепные церкви на некогда простых, невзрачных могильных камнях, те или иные реликвии святого, в чью честь воздвигалась церковь, украшали внутренность здания, в которое вносились драгоценные сосуды. Обычно утверждали, что останки чудотворных святых нужно погребать под главным алтарем и что заступничество таких святых имеет особенную власть и силу. Это привлекало тысячи и тысячи, чтобы увидеть чудеса, которые совершались здесь, или же заручиться заступничеством этого святого и почерпнуть пищу для своей души. Если путешественники или паломники были недостаточно щедры в своих дароприношениях, то возникало опасение, что их дело не будет воспринято этим святым. В течение шестого столетия возникли бесчисленные религиозные стремления в честь святых и введены бесчисленные праздники и торжества, чтобы они всегда проводились в воспоминание. Обращение к святым в конце концов превратилось в такой всеобъемлющий обычай, что возникла опасность из-за множества забыть кого-либо из них. Календарь был так переполнен именами, что если восставал новый святой, то ему едва могли найти место, не отняв его у прежнего святого. Восток и запад соревновались между собой, чтобы умножить число имен святых. Однако запад признавал лишь небольшое число святых востока. Восток, со своей стороны, также отвергал многих святых западных церквей. Из этого множества святых мы можем воочию убедиться в распространении всеобщего идолопоклонства. Города, церкви, монастыри, ордена конкурировали между собой, кто из них привлечет к своим святым гробницам больше паломников. Слава какого-либо нового святого надолго останавливала посещение прежних мест, соответственно, отнимала их прибыль и доходы. Священники были поставлены перед необходимостью возобновить паломничество к святым и начинали измышлять новые и новые истории чудотворения, чтобы привлечь внимание народных толп. Сердце человека неизменно. Хотя мы живём в так называемом просвещённом веке, во многих местностях суеверие осталось таким же великим, как и во мрачные времена средневековья. Со дней Оригона, который впервые заговорил о почитании святых, до настоящего времени, таким образом, за период примерно в полтора тысячелетия, существует обычай призывать святых и совершать паломничества в посвящённые им церкви, монастыри или места, это совершается как в греческой, так и в римской церкви. Можем ли мы удивляться тому, что магометане считают всех христиан идолопоклонниками? Многие из нас знакомы с именами святых, которых можно было бы назвать „общепринятыми святыми“, как, например, первых отцов церкви, а также святых покровителей различных стран. Насколько простирается католическое христианство, едва ли найдётся одна страна, община или личность, которые не имели бы своего заступника перед Христом, Который есть Единственный Заступник и Посредник перед Богом и человеком. Многие католики избирают себе заступником того, день поминовения которого совпадает с их днём рождения. Этот святой затем рассматривается как особый защитник какой-либо личности или общины, так что заступнику-покровителю приписывается едва ли не меньше власти и силы, чем Богу. Думают, поскольку они сами были людьми и все ещё сохраняют симпатию к людям, то они менее вызывают страх и более доступны, чем Христос, влияя на Него во благо той местности или человека, которые находятся под их защитой. Тем не менее их представляют переменчивыми и легко уязвимыми. Их заступническому ходатайству приписываются богатый урожай, победа в бою, избавление от бедствий и затруднений, сохранность в пути и тому подобное. Если же случаются несчастья, страдания, болезни и тому подобное, то полагают, что святой обижен и должен быть умилостивлен. Чтобы достичь этого, украшают его могилу, оказывают большие почести его реликвиям, возлагают на его алтарь более драгоценные, чем до сих пор, жертвоприношения». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 574—576]. «В долгий тысячедвухсотлетний период времени, протекавший с воцарения Константина до Реформации Лютера, поклонение святым и мощам исказило чистую и цельную простоту христианской религии, и некоторые признаки испорченности можно заметить даже в первых поколениях, усвоивших и лелеявших это вредное нововведение. Духовенство знало по опыту, что мощи святых были более ценны, чем золото и драгоценные каменья, поэтому оно старалось размножать эти церковные сокровища.

Без всякого уважения к правде или правдоподобию оно стало придумывать имена для скелетов и подвиги для имён. Славу апостолов и святых людей… оно омрачило религиозными вымыслами. К непобедимому сонму настоящих и первобытных мучеников оно присовокупило мириады мнимых героев… Но распространение суеверий было бы менее быстро и менее успешно, если бы духовенство не прибегало для укрепления веры в народе, к помощи видений и чудес, удостоверявших подлинность и чудотворную силу самых подозрительных мощей». [Гиббон Э. Закат и падение Римской империи. В 7 т. — М.: Терра, 1997. Т. 3. С. 318—319].

В описании священников святые приобрели типичные черты языческих богов! «Такие низменные страсти, как гордыня, корыстолюбие и мстительность, казалось бы, должны быть недоступны для небесных духов; тем не менее, сами святые снисходили до того, что с признательностью одобряли щедрые приношения своих поклонников и грозили самыми страшными наказаниями тем нечестивцам, которые… не верили в их сверхъестественную силу». [Там же. С. 321]. И, наконец, вдумаемся в то, что возмутило даже атеиста Гиббона и что так часто не замечают люди или не желают замечать, что будет точнее: «Если бы в начале пятого столетия Тертуллиан и Лаптанций (деятели ранней христианской церкви. — А. О.) могли восстать из мёртвых и присутствовать при праздновании какого-нибудь популярного святого или мученика, они были бы охвачены негодованием при виде тех нечестивых зрелищ, которые заменили чистое и духовное богослужение христианских конгрегаций. Лишь только растворились бы церковные двери, они были бы поражены курением ладана, ароматом цветов и блеском лампад и восковых свеч, разливавших, среди белого дня, роскошный, вовсе не нужный и, по их мнению, святотатственный свет. Если бы они направились к балюстраде алтаря, им пришлось бы проходить сквозь распростёртую толпу молящихся… в состоянии опьянения от фанатизма… Эти люди осыпали поцелуями стены и пол священного здания, а их горячие молитвы… были обращены к костям или праху святого, по обыкновению прикрытым от глаз толпы полотняным или шёлковым покрывалом… Один и тот же первообразный дух суеверия должен был… обманывать людей легковерных и действовать на чувства толпы… Самые почтённые епископы пришли к тому убеждению, что невежественные поселяне охотнее откажутся от языческих суеверий, если найдут с ними сходство… в христианских обрядах. Религия Константина (император Византии, при котором империя приняла в 4 веке христианство. — А. О.) менее чем в одно столетие довершила завоевание всей Римской империи, но сами победители были мало-помалу порабощены коварством своих побеждённых соперников». [Гиббон Э. Т. 3. С. 322—323]. Да, верно пишет Гиббон, порабощены коварством, но прежде всего не группы людей, а сатаны. Не сумев уничтожить христианство силой, дьявол применил другую тактику, смешав его с язычеством. Распространяясь в разных странах, культ христианских святых соединился с дохристианскими верованиями. Отсюда берет своё начало почитание святых как покровителей ремёсел и различных сторон хозяйственной и бытовой деятельности — защитников от болезней, покровителей стран и городов, и т. д. Эта тактика, несмотря на то, что она расходилась с традиционными представлениями, была принята церковью. [Христианство: Словарь / Под ред. Л. Н. Митрохина. 1994. С. 248]. Только за первую половину 20 века было канонизировано (возведено в ранг святых) 82 человека и принято в «кандидаты» святых 859 человек. Чествование одних святых признано церковью необязательным, других — обязательным.

В средние века при монастырях создаются фактически фабрики по изготовлению мощей и «продукции» новых «святых». У простодушных и невежественных людей выманивали последние крохи за дозволение поклониться мощам. Сегодня прекрасно известно, как разыгрывались сцены чудес на могилах святых. Мы бы не хотели оскорбить чьих-либо чувств, но это историческая правда, факты, которые невозможно отрицать. На Руси этот процесс мало чем отличался от западного образца. На Русь христианство пришло из Византии уже в весьма искажённом виде, и Русь внесла в него свои национальные языческие праздники, обычаи и своих святых.

В заключение мы вновь хотим привести слова профессора Б. Н. Путилова: «Люди постоянно обращались к святым по самым бытовым поводам: за помощью в делах хозяйственных, семейных, общественных, надеясь на их участие в избавлении от болезней, разных бед и напастей. Постепенно сложился церковно-народный месяцеслов, где абсолютно органично соседствовали христианские и языческие представления о святых». [Путилов Б. Н. Указ. соч. С. 90]. Итак, поклонение Богу было фактически заменено на поклонение деве Марии и святым, имевшее, как мы видели, не только антибиблейскую сущность, но, порой, и откровенную спекуляцию, при которой, в частности, Бог изображался, как большой начальник, к Которому напрямую обращаться опасно, а лучше решить свои вопросы через Его любимчиков — святых, которых можно подкупить дарами, а говоря ещё откровеннее, просто взяткой.

Принципы Божьего прощения, изложенные в Евангелии и сводящиеся к словам: «Жаждущий пусть приходит, и желающий пусть берет воду жизни даром» (Откр. 22:17) были грубо попраны индульгенциями. Начиная с XII века папство изобретает и вводит в оборот особые грамоты — индульгенции. «Было провозглашено учение о том, что папа может по своему желанию разрешать то, что запрещено каноническими законами, а с соответственной мотивировкой ему предоставляется право разрешать и то, что запрещают „божеские“ законы. Таким образом, можно было получить разрешение на совершение любого греха или преступления, нужно было только внести определенную сумму в папскую казну. Эта искупительная сумма освобождала преступника от покаяния, ибо папа, согласно этой теории, очищает не только от наказания (poena), но и от вины (culpa). Исходя из этого учения, папа Климент VI (1342—1352) издал буллу, в которой „предписал“ ангелам рая переправить немедленно освобожденных им преступников из ада в рай: в аду должны были оставаться лишь те, которые не внесли „святой лепты“ в папскую кассу. Лишь богатые, как позже утверждалось в папской „Таксе“ отпущения грехов, могут стать чистыми и невинными голубями; бедняки лишены этой возможности, ибо они не обладают необходимыми средствами для своего искупления. Такое искупление грехов давалось на основании особого разрешения — папской индульгенции. Схоластика разработала целое учение об индульгенциях. Изображая индульгенцию как милость церкви к грешнику, авторы этого учения в то же время подчеркивали, что эта „милость“ не может предоставляться безвозмездно. Индульгенция должна была давать богу следуемое ему удовлетворение (satisfacito) за совершенный грех за счет „добрых дел“, которые накопились в большом числе в папской сокровищнице благодаря Христу, апостолам и святым. Из этой сокровищницы папа и мог черпать „добрые дела“, очищая и освобождая человека от грехов. Индульгенция „очищала“ не только уже совершенные преступления, но и задуманные. По существу, индульгенция была торговлей преступлениями, и папские агенты, распространяя по всему „христианскому миру“ индульгенции и зазывая в свою лавочку покупателей, тем самым фактически поощряли всякие преступления. „Если кто убьет отца, мать, брата, сестру, жену или вообще родственника, он очистится от греха и преступления, если уплатит 6 гроссов“. „Если один человек участвует в нескольких убийствах в одно и то же время и по одному и тому же случаю, он может очиститься от вины, если уплатит 30 турских ливров“. „Кто убил свою жену с целью жениться на другой, может получить отпущение, уплатив 8 турских ливров и два дуката“. Отпущение кровосмешения предоставлялось за 4 турских ливра. Содомский грех и скотоложство оценивалось в 36 турских ливров. Отпущение всякого рода грехов, „совершенных клириками с монахинями, в монастыре или вне его, с родственницами, свойственницами, духовной дочерью или какой-либо другой женщиной“, оплачивалось согласно таксе. Индульгенция, выдаваемая на три года, стоила 20 карлинов, на 5 лет — 40, на 6 лет — 50 и т.д. Индульгенции изготовлялись в массовом количестве; они были стандартны и безымянны и продавались оптом. Большими пачками, корзинами и сундуками рассылались они почти по всей Европе и зачастую отдавались на откуп светским хищникам и эксплуататорам. Одновременно с безымянными, предъявительскими индульгенциями, папская курия изготовляла специальные, индивидуальные, именные. То были индульгенции для привилегированных, для духовенства и знати. Эти индульгенции составлялись особыми специалистами, писались высоким стилем, каллиграфически, проверялись чинами всяких рангов, редактировались церковным начальством. С целью шире организовать это выгодное для папства дело, папская канцелярия разработала целый каталог преступлений и прейскурант отпущений за них. Результатом этой огромной работы явилась „Такса святой апостольской канцелярии“, памятник гнуснейшего обмана, хищничества, преступности одних, безумия, темноты и фанатизма других. Этот официальный документ, называвшийся коротко „Такса“, не дает возможности папству отпереться от своих злодеяний. Мало того, переусердствовавшие друзья католицизма постарались разрекламировать этот документ по всему миру. Так, в XV томе известного трактата „Океан права“, вышедшего в Венеции в 1583 г. под редакцией Цилеттуса, полностью помещена эта „Такса“ и написано специальное посвящение к ней, адресованное папе Григорию XIII, который был чрезвычайно тронут этим посвящением и высоко оценил работу Цилеттуса». [Лозинский С. Г. История папства. М.: Политиздат, 1986. С. 138—140]. История нам сохранила примеры вопиющих по своему смыслу индульгенций, в которых за деньги прощались любые будущие грехи. «Монахиня, неоднократно грешившая в своём монастыре, а также за пределами его и пожелавшая стать аббатисой, уплачивает штраф в размере 131 ливра 15 су… Священник желающий получить разрешение на сожительство с родственницей, уплачивает 76 ливров 1 су… Женщина, желающая приобрести отпущение и в то же время продолжать греховные сношения, уплачивает 87 ливров 3 су». [Таксиль Л. Священный вертеп. К.: Політвидав, 1985. С. 222]. Эта гнуснейшая торговля подрывала в людях веру в Бога любви и милосердия, и веру в Бога вообще. Ибо как можно верить Богу, церковь Которого торгует такими вещами. «Новое учение об отпущении грехов основано главным образом на откровении сокровищ, находящихся в недрах церкви, через примирение с которыми могут быть прощены грехи без изнурительных смирительных упражнений покаяния и без соблюдения таинств. Стали утверждать, что во Христе, беспорочной Деве Марии и в бесчисленных святых заложена неизмеримая полнота заслуг, которая в чрезвычайном преизбытке, нежели потребно для них самих. И хотя говорили, что Сам Господь имеет неизмеримую полноту заслуг, достаточную для всех, все же много говорилось о заслугах святых и это привело к новым представлениям об излишке дел или же о преизбытке заслуг. Своими упражнениями в покаянии, своими незаслуженными страданиями в этом мире святые сделали гораздо больше, нежели это было бы потребно для их собственного спасения. Из этих излишков дел, в совокупности с неизмеримыми заслугами Христа, образовалось такое хранилище сокровищ, к которому папе вручены ключи, чтобы он имел власть объявлять свободу от греха в этой жизни, а также избавлять от страдания в чистилище. „Сила ключа“, таким образом, заступала на место действующих таинств. История представляет нам первую форму отпущения, которая была изготовлена римской церковью в начале одиннадцатого столетия. Однако лишь при крестовых походах этот новый дьявольский обман достиг своего наивысшего расцвета. Папа Урбан Второй издал в 1095 году в Клермоне всеобщее отпущение грехов всем участникам священной войны. С этого времени вошло в обычай издавать отпущения, то есть индульгенции, меньшей степени. Индульгенция на несколько сот лет могла быть куплена каким-либо епископом на том основании, что он построит или увеличит церковь, построит мост или насадит лесной массив, или огородит его. Нередко индульгенция составлялась также на принятие на себя особенных религиозных обязанностей, как например известное число молитв перед определенным алтарем, паломничество к священным местам и реликвиям и тому подобное за плату. Папа, по учению Ватикана, является высшим распределителем капитала и имеет право перекладывать это распределение также на епископов и диаконов. Папа имеет власть продавать всем христианам индульгенции, тогда как власть епископов и диаконов ограничена. С течением времени обращение индульгенций в практику все более и более брало верх. Хотя некоторые из способнейших книжников и ученых, не щадя себя, восставали против постыдной торговли папскими и епископскими индульгенциями, доказывая их несоответствие Слову Божьему, однако они не смогли противостоять мощному течению. Их голоса остались неуслышанными. Получить прощение и спасение посредством определенной суммы денег, или необременительным пожертвованием, или милостыней было намного удобнее, чем заниматься целым рядом постоянных изнурительных упражнений покаяния. В первое время римская церковь практиковала наложение тяжких штрафов и изнурительных упражнений покаяния за злодейство и преступление. Если грешники несли свое наказание со смирением, то оно снималось с них. Это покаяние должно было начинаться с денег или с добрых дел, так можно было укоротить время покаяния или добиться полного его устранения. Пресвитер кое-что снимал с наказуемого от своего наказания, то есть отпускал. От этого и происходит индульгенция (отпущение грехов). Цена за индульгенцию назначалась по роду преступления, а главным образом — по достатку покупателя. Следующее повествование из трудов Милнера доказывает, какого расцвета достигла торговля индульгенциями во времена, когда реформация нанесла этому ощутимый удар. „В 1709 году морские разбойники из Бристола захватили галион (очень большое судно), на котором они нашли пятьсот тюков папских индульгенций… Каждая кипа содержала шестнадцать стоп (стопа содержала 1000 листов), так что весь запас состоял из трех миллионов восьми сорока тысяч индульгенций. Цена индульгенции колебалась от трех риалов (приблизительно две марки) до одиннадцати фунтов (двести двадцать марок). При приближении поста каждый был обязан купить такую индульгенцию. Бернет уверяет нас, что постыдная торговля в папских странах не настолько исчезла, как бы нам должно предполагать. Он говорит, что в Испании и Португалии есть такие комиссары, которые самым бессовестным образом ведут торговлю индульгенциями“». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 587—589]. «Первоначально, при первом своём появлении в XI веке индульгенция означала избавление от наказания, наложенного церковью: своё громадное значение она получила с тех пор, когда в XIII веке ей приписана была сила спасать и от огня чистилища. Средневековый христианин жил в постоянном, ежечасном страхе ужасающих мучений этого места, которое отличается от настоящего ада только тем, что пребывание в нём ограничено временем. Он утешался мыслью, что в таинстве покаяния ему отпускаются его грехи и он избавляется от вечных адских мук; но церковь учила его, что временное наказание за свои прегрешения он всё-таки осуждён нести или в этой или в будущей жизни. Никто не мог знать, достаточно ли его раскаяния и его добрых дел для спасения от огня чистилища… Около двух веков эта индульгенция давалась исключительно живым. Папы не осмеливались свою апостольскую власть… распространять и на тех, кто уже предстал перед судилищем Бога. Лишь во времена Возрождения папы стали смелее. При Сиксте IV, в правление которого родился Лютер, началось крайне выгодное дело продажи индульгенций и для мёртвых. Папа „полнотою своей власти“ разрешил, чтобы родственники и друзья делали денежный взнос на спасение несчастных душ из чистилища и объявил свою „волю“, чтобы это пожертвование со стороны живых служило на избавление мёртвых от наказания. Эта новая индульгенция отличалась от прежней, которая шла на пользу земных путников, только тем, что теперь живущие оказывали помощь умершим и платили вместо них… „Solald das Geld im Kasten klingt, die Seele aus dem Fegfeuer springt“ (как только деньги в ящике звякнут, душа из чистилища выскочит)… Через широко открытые двери деньги лились в святой храм, и дом Божий стал домом торгашей. Всякий безбожник мог за деньги приобрести уверенность, что спас от мук своих близких. Всякий мог, не чувствуя ни малейшего раскаяния, купить себе индульгенцию… Неоценимый талисман, утешение для запуганной совести, мирное успокоение для ленивых и слабых, щит для дерзких». [История Нового времени. Под глав. ред. И. Пфлуг-Гартунга. В 2 т. СПб.: Самообразование, 1910. Т. 1. С. 261—262]. «В проповеди об индульгенции говорилось, что папа имеет безусловное право прощать грехи живых и мёртвых, что папская индульгенция имеет ту же силу, что и крест Христов. При этом, конечно, раздавались ещё и более наглые речи, а именно, что папа мог за деньги, заплаченные за индульгенцию, простить даже плотских грех по отношению к Божьей матери». [Робертсон Д. История христианской церкви. В 2 т. СПб.: И-е И. Л. Тузова, 1891. Т. 2. С. 548].

Вопреки весьма чёткому библейскому утверждению: «Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1 Тим. 2:5), папство вводит ещё один институт посредников между Богом и человеком, помимо святых, а именно, священников. «Если таинства римской церкви служили для того, чтобы дать священникам невероятное влияние и почти неограниченную власть над их стадом, то в первую очередь к этому относится тайная исповедь. Ничем иным честолюбивые священники не смогли бы добиться от народа большей покорности и полного морального унижения, как через эту губительную установку. Абсолютно все, что происходило в сердцах принадлежащих к римской церкви, начиная от кесаря до малейшего прихожанина — все было открыто священнику. Ничего нельзя было утаить от исповедника. Утаить истину или приукрасить её считалось за грех, который возможно изгладить только через глубокое покаяние и опять же через тайное исповедание. Да, в некоторых случаях адские мучения были наготове для утаивающих истину. Таким образом, священники в некотором роде превратились в тайную полицию, которой все были обязаны доносить на самих себя. Им были известны тайны всех людей персонально, всех семей, правительств, общин и т. д. И само собой разумеется, это обстоятельство они использовали для достижения своих планов, для достижения своих корыстных целей. Отец и сын, мать и дочь, господин и раб — все равно находились под их тайным, а потому действующим более сильно, надзором и руководством. Власть, достигнутую таким образом, как они говорили, они употребляли во благо церкви. Если того требовали обстоятельства, то отпущение грехов задерживалось, отодвигалось или в нем отказывалось, смотря по тому, как лучше было достичь целей церкви. Часто священники злоупотребляли тайной исповеди, которая возвещалась им в искренности души и благоговении, для корыстных целей самым бессовестным образом, особенно если этого требовали политические интересы. Отлучение от церкви в те дни было ужасным делом, папа являлся сильным противником. Когда Гильдебранд объявил проклятие на Генриха Четвёртого, подчинённых освободил от клятвы верности ему и низложил с престола, то король был вынужден склониться перед честолюбивым монахом и публично позорным образом молить его о снятии этого ужасного проклятия. Анафема отлучала преступника от церкви, как бы высоко ни было его положение, и поскольку вне римской церкви спасение почиталось невозможным, то умирающий под анафемой не имел никакой надежды. Даже тело его не разрешалось хоронить на освящённом кладбище, а душа объявлялась добычей дьявола на веки вечные.

Проследить происхождение исповеди не так-то легко. Вопрос о приватной исповеди и тайной исповеди перед священником неоднократно рассматривался разными римскими богословами, однако только в тринадцатом веке церковь достигла определенного решения по этому вопросу. В 1215 году во время правления Иннокентия Третьего четвертый Латеранский собор определил, что всякий верующий, будь то мужчина или женщина, обязан хотя бы раз в год побывать на тайной исповеди. С того времени это стало уже рассматриваться как божественное установление во всей римской церкви. Это имеет место также в греческих и коптских церквях. В утверждение и оправдание тайной исповеди римские богословы приводили следующие места Писания: „Признавайтесь друг перед другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться“ (Иак. 5:16) и: „Кому простите грехи, тому простятся, на ком оставите, на том останутся“ (Иоан. 20:23). Первое место ясно и определенно указывает на признание между самими христианами, а второе говорит о церковной дисциплине. Ни одна из них не требует тайного исповедания „на ушко“ священнику, чтобы получить через него прощение. Обязанность, или же право исповедания, конечно, не должно быть признано на основании Слова Божьего, но вопрос в том, кому или перед кем мы должны исповедоваться „в проступках“. Священное Писание как в Ветхом, так и в Новом Завете дает на этот вопрос недвусмысленный ответ: „Иисус сказал Ахану: „Сын мой, воздай славу Господу, Богу Израилеву, и сделай пред Ним исповедание, и объяви мне, что ты сделал, не скрой от меня!“ (Иис. Нав. 7:19). „Если говорим, что не имеем греха, обманываем самих себя и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи (наши) и очистит нас от всякой неправды“ (1 Иоан. 1:8—9). Форма тайной исповеди, которую римская церковь приписывает кающимся (эта форма с течением времени видоизменилась), указывает весьма ясно на ее истинный характер. Исповедующий должен склониться на колени около священника, наложить крестное знамение и сказать: „Во Имя Отца, и Сына и Святого Духа. Я исповедую всемогущему Богу, непорочной Деве Марии, благословенному архангелу Михаилу, благословенному Иоанну-Крестителю, святому апостолу Петру и Павлу, всем святым и тебе, моему духовному отцу, что я очень сильно согрешил мыслями, словами и делами, вина моя, вина моя, вина моя очень велика!“ После этого признания он перечисляет разные грехи по отдельности без всяких уверток и двусмысленности. Самые неблаговидные и постыдные дела шепчутся в ухо священника, кто бы это ни был, до тех пор, пока священник не найдет достаточным держать кающегося в исповеди. Когда же священник сочтет исповедь достаточной, то исповедующийся заключает словами: „Потому я прошу непорочную Деву Марию, благословенного архангела Михаила, благословенного Иоанна-Крестителя, святых апостолов Петра и Павла, всех святых и тебя, мой духовный отец, помолиться за меня Господу Богу! Я сердечно огорчен, обещаю впредь исправиться и смиренно прошу Бога и тебя, мой духовный отец, о прощении покаяния тайной исповеди“. Исповедующийся теперь находится в полной зависимости от рук священника и его милосердия. Если ему понравится, то он может приписать кающемуся несправедливейшие упражнения покаяния или же отодвигать время прощения до тех пор, пока не достигнет своей цели». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 585—587]. В 755 году «Собор Вернский постановляет, что отлучённое лицо „не должно входить в церковь, ни принимать пищи или пития вместе с каким-либо христианином; не может оно принимать от него подарков или целовать его, или соединяться с ним в молитве, или приветствовать его“». [Робертсон. Указ. соч. Т. 1. С. 741]. Со временем эта практика получила дальнейший, более зловещий характер. «С целью поддержания и усиления церковной дисциплины среди народа, введено было различие между отлучением и анафемой, и для усиления страхов этих приговоров призывалась на помощь гражданская власть, присоединявшая к этим церковным наказаниям и наказания гражданские. Под отлучением разумелось исключение от преимуществ церкви, а более тяжелый приговор анафемы подвергал грешника проклятию. Собор Павийский от 850 года постановил, что отлученная личность должна быть лишаема права занимать какую-либо важную должность, или вообще какую-либо должность на службе государства, и должна быть лишаема обычного общения с христианами. Но анафемой налагались ещё дальнейшие наказания: виновный, против которого она произносилась, не мог принимать участия в церковных исках, не мог делать или утверждать завещания, не мог даже держать никакой собственности под ведением церкви, не мог даже получать судопроизводства в мирских судах, где требовалась клятва, так как он не допускался для клятвы. Ни один священник не мог благословить брака такого человека, ему отказывалось в последних таинствах, и он лишался права на христианское погребение… Чтобы смирить могущественных грешников, введён был интердикт, по которому целый округ или королевство подвергалось отлучению». [Робертсон. Указ. соч. Т. 1. С. 1038]. Силу папских интердиктов чувствовали на себе в разные периоды истории почти все страны Европы и даже такие могущественные, как Франция и Англия. Так во время противостояния с французским королём Филиппом II-Августом (1180—1223) папа Иннокентий III наложил на его земли интердикт. И вот «В полночь, когда священники держали в руках горящий факел, был пропет псалом для скорбящих земли, прочитана молитва за мёртвых, то была последняя молитва, так как в продолжение интердикта французскому дворянству уже запрещалась какая-либо молитва. Распятие было завешано траурной мантией, реликвии отнесены на надгробные плиты, просфоры сожжены. Кардинал, облечённый в фиолетовую траурную столу, произнёс анафему на всю землю Франции. С этого момента по всей французской земле прекратились богослужения. Доступ к небу через молитвы и жертвы был закрыт… „Как ужасно, — пишет один очевидец, — как жалко и прискорбно выглядели наши города! Двери церквей охранялись и христиане отгонялись от них, подобно псам, всякое богослужение прекратилось, тайная вечеря в воспоминание крови и плоти Христа не совершалась. Народ не имел права, как было принято, собираться вместе в празднование дня святых, телам усопших не воздавалось христианских почестей и не разрешалось хоронить по-христиански. Зловоние от них отравляло воздух, их ужасный вид переполнял живущих отвращением и ужасом… По всей стране царило глубокое молчание. Повсеместно замолчали органы и голоса тех, кто прославлял Бога славословием“». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 615]. Видя всё это, французский король воскликнул: «Я бы охотно стал магометанином! Блаженный Саладин (султан Египта — прим. А. О.), над тобой не было папы». [Там же. Т. 1. С. 616]. Но скрепя сердце и сдерживая ярость, он был вынужден смириться перед папой, приняв его условия. Подобным интердиктом, который он вскоре обрушивает на Англию, папа добивается от английского короля следующей присяги: «Я, Джон, король Англии и правитель Ирландии, по своей доброй воле и по совету моих баронов во искупление моих грехов отдаю церкви Рима, папе Иннокентию и его преемникам, королевство Англию и все права, связанные с моей короной. Отныне я буду владеть государством как вассал папы». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 626]. Двумя столетиями ранее папа Григорий VII заставил германского императора Генриха IV, осмелившегося оспаривать его политическую власть над Германией, в течении трёх дней с 25 по 27 января 1077 года стоять на снегу босым во вретище, не принимая пищи, перед его дворцом в Каноссе. [Лависс Э., Рамбо А. Эпоха крестовых походов. СПб.: Полигон, АСТ, 1999. С. 118]. Сохранилось и слёзное прошение босого, коченеющего на морозе императора, перед папой, наблюдавшим за его унижениями с высоты крепостных стен. Если вспомнить и об институте инквизиции — этом действенном орудии в руках пап, то становится понятно, что кроме животного страха перед Богом и церковью, которых представляло папство, народ к ним питать ничего другого не мог. Но вместе с этим поистине животным страхом примешивалась и сдерживаемая, тайно хранимая в сердце ненависть, которая расцвела буйным цветом в годы Великой Французской революции, когда народ с радостным остервенением стал громить католические соборы и убивать священников.

Характер Бога, представляемый людям папством, сочетал в себе жестокость, проявляющуюся в получении удовольствия от вечных мук людей. Это выразилось в папских учениях об аде и чистилище. «По всей вероятности, Августин, епископ из Гиппо, был первым, кто выдумал учение о чистилище. Однако его представления об этом месте были неопределенны и неясны. Впервые во времена Григория Великого, примерно в 600 году, учение о чистилище было принято догмой римской церкви. Относительно состояния души после смерти Григорий говорил: „Мы верим, что есть огонь, который горит с меньшей силой, прежде чем наступит великий день суда“. Однако учение впервые приобрело форму на заключительном заседании известного собора в Тринте. „Существует чистилище, в котором попавшие туда поддерживаются ходатайствами верующих, особенно благоприятными жертвами мессы. Этот святой собор повелевает всем епископам, чтобы они со всяким усердием верили здоровому учению о чистилище, преподанному нам истинными отцами церкви и святыми соборами. Чтобы это учение, принимаемое верою, было сохраняемо, распространяемо и проповедуемо повсеместно всеми верными служителями Христа… В пламени огня чистилища души оправданных очищаются временным наказанием, чтобы им таким путем иметь доступ на их святую Родину, куда не может войти ничто нечистое… Жертвоприношение мессы совершается для таких, которые умерли во Христе, но еще не полностью очищены“. Римские богословы всячески пытаются оправдать это учение, которое абсолютно отрицает совершенную полноту жертвы Христа. Они стремятся достичь этого на основании Слова Божьего разными местами Писания, особенно апокрифами и преданиями. Однако с этим мы не имеем никакого дела. Из таких нечистых источников можно доказывать все, что только пожелается. Искажение Священного Писания в угоду того учения требует все же краткого исследовательского упоминания. Приведем два места Писания, которые обычно брались на вооружение, чтобы защитить утверждения Римской церкви. 1. „Истинно говорю тебе, ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта“ (Матф. 5:26). Здесь римская церковь сама себе противоречит, ведь если в чистилище должны быть прощены некоторые грехи, как может идти речь об уплате последнего кодранта? Получить прощение или уплатить — два взаимоисключающих понятия. 2. „Ожив Духом, Которым (то есть Духом) Он и находящимся в темнице духам, сошед, проповедовал“ (1 Петр. 3:18—19). В первую очередь, это место Писания никакого отношения к временному чистилищу, временной темнице иметь не может, так как совершившие грех смерти не приходят в чистилище. Допотопные жители земли, однако, согрешили грехом смерти, так как они не верили Слову Божьему. Чистилище же, по толкованию собора, лишь для того, кто умер во Христе, но не полностью еще очищен. Далее место Писания учит, что Христос сошел и проповедовал не как Персона. Он проповедовал духом Ноя допотопным людям, которые сейчас в темнице. Приведенные слова Писания в пользу доказательства о чистилище настолько мало основательны, что вдумчивые католики стремятся утвердить это учение лишь на основании авторитета церкви. Среди богословов церкви относительно места пребывания и того, что оно, собственно говоря, представляет из себя, великое множество расхождений во мнениях. Даже собор в Тринте не выработал относительно этого определенного решения. По всеобщему мнению, оно находится под землей и зависит от ада. Это среднее пространство между небом и адом, где души проходят очищение огнем, прежде чем они вступят на небо. Как же естественный материальный огонь может очищать души, от этого разговора римские богословы всячески уклоняются. „Находящиеся в среднем пространстве, — утверждает флорентийский собор (1439), — находятся на месте мучения. Однако мы не желаем спорить о том, мучимы ли они огнем, или стихией, или чем-либо другим“. Лучшие теологи римской церкви не едины в этом пункте, далеко расходясь друг с другом во мнениях. Некоторые утверждали, что мучения состоят во внезапном переходе из пламени огня в трескучий мороз. В доказательство и помощь призывались сны и видения, чтобы просветить таинственный мрак неизвестности. Во времена средневековья было немало таких, которые необоснованно утверждали о своем снисхождении в те подземные регионы, которые затем открывали тайны чистилища перед изумлёнными слушателями. Приведём в качестве примера один рассказ, который кажется нам осудительным более всех других. Дритгельм, история которого нам передаётся не менее значительными личностями, как Бедда или Белларминус, на своём пути встретил ангела в светлой одежде и был поведён своим проводником навстречу восходящему солнцу. Оба путешественника пришли, наконец, в долину с чрезвычайной протяжённостью, на левой стороне которой стояли раскалённые печи, на правой же стороне простирались пространства льда, снега и града. Вся долина была переполнена человеческими душами, которые ураганным ветром были кидаемы с одной стороны в другую, откуда леденящий холод снова гнал их в пылающий огонь, который бушевал неугасимо. Огромное множество обезображенных душ было, таким образом, непрестанно кидаемо из стороны в сторону и мучимо. По изъяснению ангела, сопровождающего Дритгельма, это было местом наказания всех, кто отодвигает до часа своей смерти исповедание грехов и исправление. Все они, однако, будут допущены на небо, тогда как многие освобождаются от всеобщего суда покаянием, молитвами, постами людей на земле и особенно через мессу. Цель этого рассказа ясна. Он должен был производить впечатление на робкие души людей, умножить и вознести власть духовенства и обеспечить богатые дары церкви. Невольно напрашивается вопрос: то ли это место, куда матерь-церковь посылает своих праведных и кающихся детей? Да, только оправданные идут туда. Все умирающие со смертными грехами на своей совести прямой наводкой низвергаются в ад, на воротах которого начертаны слова: „Никакой надежды во веки веков!“ Насколько ужасны должны быть мысли о чистилище для покорных сердец! Если член римской церкви верою действительно получил бы оправдание и освобождение, то и он не мог бы чувствовать себя истинно счастливым, так как воспоминание о грядущей смерти и неизбежном чистилище с его мучениями омрачили бы его радость. Какую же абсолютно иную, неизмеримо счастливую надежду даёт Слово Божие всем истинно верующим в следующих местах: „Благодаря Бога и Отца, призвавшего нас к участию в наследии святых во свете“ (Кол. 1:12), „Ныне же будешь со Мною в раю“ (Луки 23:43), „Влечёт меня то и другое, имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше“ (Флп. 1:23).

Влияние, оказанное римским духовенством на нравы людей учением о чистилище, естественно, было чрезвычайно великим. Кто не отдал бы всего ради избавления себя или своих любимых, кровно родных, от того места, чтобы купить свободу от того ужасного страдания? Мессы, которые читались во благо усопших душ, постепенно превратились в ненасытный источник поборов для церкви. Умирающие нередко завещали все имущество церкви, чтобы таким образом избежать страшного места — чистилища. Священники начали постыдную торговлю индульгенциями и за счёт суеверного стада пополняли и набивали свои кошельки. Однако самое страшное и пагубнейшее применение учения о чистилище в том, что священники использовали его для достижения неограниченной власти над своими жертвами, да и над самой смертью их. Они вызывали в умирающих веру, что после их смерти, после их ухода из этого мира в потусторонний они сами станут посредниками и заступниками их, что они владеют ключами чистилища и что судьба умирающих зависит от их приговора. Воистину это есть глубины сатанинские, которые пронизывали ужасом искушения. „Не бойся! — говорит Иисус к трепещущему пророку“. — Я… имею ключи ада и смерти“. Бог всех, верующих в Него, избавил „от власти тьмы“ и „ввёл в Царство возлюбленного Сына Своего“ (Кол. 1:13). Эти места недвусмысленным образом учат нас тому, что верующие через труд Христов не только освобождаются от суда и смерти, очищаются от всех грехов, но и уже здесь избавлены от власти тьмы и введены в Царство Возлюбленного Сына Божьего. Он спас нас, а не только хочет и может спасти! Греческие, абиссинские (эфиопские), армянские церкви отвергли исповедание учения о чистилище, в действительности же они крепко держатся за него. Об этом свидетельствуют молитвы и мессы по умершим, возжигание фимиама на могилах их». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 579—583]. Те же нечеловеческие пытки, которые Коран рисует для отступников, были нарисованы и папством. Церкви расписывались страшными картинами того, как грешники мучаются в аду и чистилище, глядя на которые кровь буквально стынет в жилах, и которые также никакого чувства любви к Богу не прививали, вызывая всё тот же страх и подсознательную ненависть. За 1260-летний период, с 538 по 1798 гг. беспредельного господства, папство до неузнаваемости исказило любящий характер Христа, подготовив базу для революций, атеизма, фашизма, теории эволюции. Люди хотели верить во что угодно, но только не в того Бога, которого проповедовал Ватикан.

Завещание Христа: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28:19—20) было грубо попрано папством. «„Неведение — мать благочестия“ сделалось правилом последователей этой религии, и во имя такого благочестия уничтожалось все, что могло внести светлый луч в темное сознание полуязыческих, варварских народов, усвоивших себе только внешнюю, обрядовую сторону христианской веры. Самые дикие суеверия были распространены среди невежественного народа, и суеверия эти разделяло даже высшее духовенство, священники и епископы. Народ, в сущности, не оставил своих прежних языческих богов, но только соединил поклонение им с именами разных святых, ангелов, верил в добрых и злых духов, принимающих самое живое участие во всех мелочах человеческой жизни, и населил ими каждый уголок на земле. Люди искренно верили, что на песках Чермного моря еще заметны следы фараоновой колесницы, и всякий, кто попытался бы отрицать это, рисковал подвергнуться гонениям как еретик. Мир наполнился разного рода чудесами, производимыми католическими мощами, католическими иконами, всевозможными амулетами и талисманами. Древнейшие христиане считали живопись и скульптуру вредными искусствами и избегали каких-либо изображений, чтобы только что обратившиеся в христианство люди вновь не впали в язычество, обоготворяя эти изображения, что действительно и случилось впоследствии. Ученое католическое духовенство смотрело на изображения, как на пособие при богослужении, напоминающее простому, не умеющему читать народу священные события. Простой же невежественный народ не в состоянии был понять, что разумели их учителя в деле поклонения изображениям и наивно считал их самих за богов и приписывал им чудодейственную силу. И католические священники и монахи поддерживали в нем такую веру. Во времена апостолов каждый человек более или менее сознательно принимал христианское учение, хорошо зная, что не почести и мирские блага ждут его на этом пути, а страдания и смерть. Апостолы и их ученики простыми словами и речами старались разъяснять, как умели, ту истину, в которую они веровали сами. С течением же времени и по мере распространения христианства дело изменилось. Ревностные проповедники по-прежнему шли на опасности, распространяя свое учение среди диких варваров, разрушая их идолов и вырубая священные леса. Но обращение в христианство выражалось теперь не в пробуждении сознания людей, а только в крещении в католическую веру и обучении делать крестное знамение. Даже вожди народные и духовенство заучивали только молитву Господню и Символ веры; народ же обыкновенно следовал примеру своих вождей. Если языческие завоеватели покоряли такой мнимо-христианский народ, то он забывал свое христианство и вновь впадал в язычество». [Величкина В. Очерки истории инквизиции. М.: И-е И. Н. Кушнерева, 1906. С. 14—15]. «Так были расставлены сети для ног верных последователей Христа. Не спрашивали о том, насколько искренне и серьезно человек верит в Слово Божие и покоряется ему. Если он нарушил таинства церкви и ее бесчисленные церемониалы, его объявляли еретиком и вынуждали понести все горькие последствия этого. С другой стороны, можно было спокойно и безнаказанно пренебрегать Словом Божьим, если человек подчинялся учению и требованиям церкви. Истинным последователям Христа, желающим точно исполнять Его Слово и высоко чтущим Священное Писание, ускользнуть было невозможно. Они неминуемо подпадали под беспощадное гонение». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 569—570]. Подавляющее большинство папских миссионеров преследовало «цель, как и все посланцы римской церкви, скорее превращать души спасаемых в приверженцев их церкви, нежели приводить в послушание веры к Самому Христу. Требованием ко всем обращенным, будь то вожди или подчинённые, было крещение и слепое, безусловное послушание и подчинение власти папства. Вера в Иисуса Христа была второстепенным делом. Честолюбие римского престола было направлено на то, чтобы покорить себе весь мир». [Миллер. Указ. соч. Т. 1. С. 472]. Языческие народы крестились силой, а тех кто отказывался уничтожали. Крестовые походы явились страшным аккордом проповеди Евангелия. Проповеди, которая уже вместо мира и вести о Боге любви и милосердия несла кровь и огонь, представляя Христа жестоким и безжалостным. Хотим ли мы исповедовать Бога в папском изложении, неотделимо от индульгенций, инквизиции, интердиктов. Далёкого и отделённого от людей многочисленным сонмом святых, девой Марией, полуобожествлённым папой и священниками, торгующими прощением. Бога, терзающего людей вечно в аду и в чистилище. Бога, Который навязывает веру в Себя с помощью крестовых походов, инквизиции. Бога, Который требует слепого повиновения. Право выбора остаётся за нами.

Сегодня всё чаще и чаще на улицах наших городов появляются необычно одетые молодые люди. Их одежда, как правило, оранжевого цвета, представляет собой длинный подпоясанный халат. Их головы наголо обриты и в руках они держат нечто наподобие больших бубнов, в которые они ритмично ударяют, выкрикивая при этом странные односложные слова-заклинания. При этом их лицо выдаёт в них европейцев, а отнюдь не представителей какой-либо восточной национальности, как то может показаться вначале. Эти молодые люди исповедуют индуизм, поклоняясь его богам. «Что же такое индуизм? Множество людей задавались этим вопросом, но пока никому не удавалось на него ответить ни в самой Индии, ни за её пределами. Никто ещё не смог чётко и ясно объяснить, что относится к индуизму, а что нет. Более того, ответы на эти вопросы нередко оказывались противоположными, но могли и просто исключать друг друга». [Религии мира. Энциклопедия. В 2 т. М.: Аванта+, 1996. Т. 1. С. 471]. Это очень тонкое и верное определение индуизма. Действительно очень тяжело разобраться в мире этой религии, формировавшейся на протяжении нескольких тысячелетий и вобравшей в себя религиозный опыт множества народов, ряд из которых уже ушёл в небытие. Индуизм представляет собой соединение веры и безверия, морали и вопиющей безнравственности, культа жизни и культа смерти, признания богов и отвержения их. Словом, это религия взаимоисключающих понятий удивительным образом соединённых не менее запутанной философией. Индуизм включает в себя сотни различных, как бы, подрелигий, а число богов в его пантеоне достигает по утверждениям жрецов — 3.333.333!!! Конечно, остановиться на образах каждого из этих богов просто невозможно, поэтому в настоящей работе мы рассмотрим лишь основных, наиболее почитаемых богов индуизма. Их исследование мы будем проводить в хронологическом порядке развития индуизма. Итак, первые боги индуизма — это боги, которым поклонялись жители первых цивилизаций, существовавших на территории Индии. Этими цивилизациями были Хараппа и Мохенджо-Даро. Эти народы строили величественные города, знали канализацию, вели обширную торговлю. Археологами Маршаллом и Уилером в 1920—1940-е годы был раскопан ряд их храмов, представлявших собой типично языческие храмы, где отправлялись служения многочисленным богам, главным из которых была рогатая богиня плодородия. [Древняя Индия: страна чудес. Энциклопедия исчезнувшие цивилизации. М.: Терра, 1997. С. 20—22]. «На месте расположения хараппских городов и селений археологи нашли множество глиняных статуэток, изображающих обнаженных или почти обнаженных женщин в причудливых головных уборах… они запечатлели разные образы богини-матери, дарительницы жизни и плодородия. В древности идея плодородия связывалась с представлениями о плодовитости самого человека. Свойства женщины, матери-кормилицы должны были сказываться на урожае злаков и приплоде скота… Сходство это лежало и в основе многочисленных обрядов жертвоприношений, призванных обеспечить плодородие. Их нужно было совершать, чтобы боги своевременно посылали дожди, возвращали солнце, давали жизнь злакам и животным». [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 477]. На практике это представляло собой массовые оргии. Главным объектом поклонения был половой член (фаллос). Этот культ фаллоса и сексуальные оргии пройдут через все последующие века, став одним из наиболее не только отличительных, но главных символов индуизма. Тогда же в Хараппе и Мохенджо-Даро зародилось обожествление животных и растений, культ которых так же дожил до наших дней. Итак, боги этого древнейшего периода истории Индии — это типично языческие божества и их культ, грубый и развращенный, как и философия, содержит порой полупримитивные представления об окружающем мире. Таков фундамент, на котором развился, как порой сегодня говорят, утончённый в своей философии индуизм. Второй период, который повлиял на формирование индуизма, связан с приходом на территорию Индии около 2000 г. до х. э. иранских племен ариев, племен, о которых сегодня мы знаем в основном благодаря оставленному ими сборнику духовных гимнов — Ригведе (веда гимнов), Самаведе (веда напевов), Яджурведе (веда жертвенных формул) и Атхарваведе (веда магических заклинаний). Само слово «веда» обозначает «знание». Эти гимны арии возносили своим богам. В ведах передано, как считали арии, откровение знания богов. Первоначально арии — это кочевой народ, который вторгнувшись в Индостан, стал сметать с лица земли древние культуры полуострова, ведя кочевой образ жизни и поклоняясь, не смешиваясь с местными жителями, своим богам и богиням, главной из которых была Адити — богиня мать, Праматерь. Вообще «Ведийские божества чаще всего признаются „богами природы“, причём их обыкновенно представляют себе или непосредственно, как естественные силы природы, или как представителей этих сил». [Иллюстрированная история религий // Под ред. проф. Д. П. Шантепи де ля Соссея. В 2 т. М., 1993. Т. 2. С. 19]. Весьма популярным был у ариев бог луны Сома, которому приписывалось создание особо опьяняющего напитка сома. «Пьянящий сок сомы отдавал человека во власть сказочных мечтаний, он, как будто бы, становился ясновидящим, весь мир преображался вокруг него, каждое слово приобретало особый вещий смысл, душа испытывала чувства, недоступные для неё в обычном состоянии, когда спят её тайные силы. Принимая же сому, она окрылялась, вступала на порог заколдованного замка, в котором всё живет, все дышит тайнами и откровениями… На короткое время, воспламенённый волшебным напитком, человек возносился в неведомые сферы. Сома, как ритмичная музыка, как ритуальный танец, приносила неизреченное блаженство экстаза». [Рагозина З. История Индии времен Риг-Веды. СПб., 1902. С. 137]. Культ сомы был одним из древнейших у ариев. Они с презрением, как о нечестивцах, отзывались о людях, не выделывающих священного напитка. Арии очеловечили небожителей, наделили их всеми человеческими страстями, изображая их хитрыми, похотливыми, эгоистичными. [Там же. С. 160]. Древними великими богами ариев были также Индра, Варун, Рудра. Индра — это титаническое существо, бог грозы. Бог Индра «обладает, как добродетелями, так и слабостями воина: он груб, склонен к чувственности, поспешен и свиреп, невоздержан в пище и питье и поглощает „целые пруды сома“… Святость брака тоже не совсем ясна в его нравственном сознании». [Иллюстрированная история религий. Указ. соч. Т. 2. С. 26]. Варун — бог неба, разъезжающий по небу в колеснице. Варун является и судьей, блюстителем нравственности, причём, весьма необычным. «Варун-судия в большинстве случаев является мстителем, иногда в образе лукавого демона, который, зная слабости человеческие, находит удовольствие в том, что опутывает людей сетью грехов». [Иллюстрированная история религий. Указ. соч. Т. 2. С. 23—24]. Но порой он и кротко относится к людям. Словом, перепады в его характере — вещь совершенно обычная. Интересна и богиня Ушас. «Ушас, розовая девушка, богиня утренней зари, сопровождает своих братьев Асвин; она их обоих избрала себе в мужья и каждое утро аккуратно спешит к месту свидания; она не особенно застенчива: она не стыдится показывать всему свету свою юную красоту или украшает себя как женщина, желающая нравится мужчине. Соответственно своему характеру, она является настоящей гетерой между богами». [Там же. Т. 1. С. 28]. Таковы «добрые» боги ариев. Но «кроме добродетельных богов индийцы ведийской эпохи верили в существование злых духов и демонов — ракшасов, а также асуров — врагов богов». [Антонова К. А., Бонгард-Левин Г. М., Котовский Г. Г. История Индии. М.: Мысль, 1979. С. 44]. При этом арии стремятся очень часто задобрить их, а у простого народа эти злые демоны пользуются не меньшим почитанием, чем Индра или Ушас. [Иллюстрированная история религий. Указ. соч. Т. 1. С. 20]. Да и удивления это вызывать не должно. Ибо несмотря на красивые порой речи, Индра, Ушас и др. занимаются тем же развратом, что и демоны. И потому простому люду демоны, порой, намного ближе, ибо понятнее их поведение. А как объяснить и вместить столь противоречивое поведение богов — их разврат с рассуждениями о добродетели!? Вначале, как уже указывалось выше, арийцы сторонились покоренных ими аборигенов Индостана, но со временем арии оставляют пастушеский образ жизни и строят города, смешиваясь с местным населением. Первоначальные простые алтари богам под открытым небом сменились первыми индоарийскими храмами с колоннами. [Луния Б. История индийской культуры. М., 1960. С. 50]. «Ведийские боги и мифы, соприкоснувшись на индийской земле с местными богами, стали меняться под их влиянием и, в свою очередь, воздействовать на них… Религиозные воззрения ведийских ариев, наложившись на древние верования жителей протоиндийских городов, образовали необычайно глубокий и прочный фундамент, на котором зиждется все здание современного индуизма». [История религий. Т. 1. С. 480]. Итак, обобщим, что же это был за фундамент, и из чего он слагался. А слагался он из грубых языческих культов, центральным обрядом которых была массовая сексуальная оргия и поклонение половому члену, из обожествления животных и деревьев; из веры в богов, которым были присущи все, в том числе и негативные человеческие черты: хитрость, похоть, злость, мстительность; из поклонения демонам; из культа опьяняющих наркотических напитков и все это облечено в «возвышенную» поэтическую форму, порой под влиянием наркотических средств и носящую характер галлюцинаций с отвлеченными рассуждениями о добре и морали. «Легко себе представить, по какому пути после всего этого пошла ведическая религия. Вместо простой возвышенной молитвы, возносимой из глубины души под неподвижной синевой небес, появляется сложная система ритуалов и заклинаний. Все большее распространение получает мысль о том, что боги нуждаются в церемониях и жертвоприношениях, и что путем культовой магии их можно принудить служить себе». [Светлов. Указ. соч. С. 163]. В этот период происходит окончательный уход ариев от Бога. Ибо дело в том, что, как показали новейшие исследования, первичной религией ариев был монотеизм. «Подобно многим первобытным народам, предки ариев первоначально сохраняли древнюю веру в единого Творца Вселенной. Они называли его Дьяушпитар, Светозарный Отец (Риг-Веда, 1, 54, 3). Это была чистая, непосредственная вера, ещё не засорённая плевелами обрядоверия. Молитвы Дьяушпитару возносились поистине с библейской простотой прямо под открытым небом; жертва Ему была лишь естественным выражением благоговения». [Светлов. Указ. соч. С. 145—146]. «В связи с этим большой интерес представляет собой речь людей, переданная в Ригведе. „Ныне говорю я лучезарному Отцу: — Прощай, я ухожу от Того, кому не приносят жертвы, к тому, которому люди приносят жертвы. Я выбираю Индру, я отрекаюсь от Отца, хотя жил с ним в дружбе много лет. Сила переходит к другому. Я вижу, как она приходит“. Это ни с чем несравнимые, единственные в своём роде документы в истории религии. Здесь мы как бы присутствуем при том моменте, когда совершается переход от единобожия к многобожию, от почитания зримого Властителя вселенной и источника Добра к культу грубого и человекоподобного громовержца». [Светлов. Указ. соч. С. 162]. Поэтому история индуизма интересна для нас не только выяснением вопроса, каковы же его боги. Но здесь мы можем чётко проследить историю появления этих богов, их борьбу с Истинным Богом и Его учением, а также посмотреть к чему привели боги индуизма свой народ. Итак, окончательно отрекшись от единобожия, соединив свои языческие верования с культами местных племён, арии вплотную подошли к религии обрядов, заклинаний, магии. Почитание богов становится «неразрывно связано с культом жертвоприношения… Постепенно комплекс жертвоприношений усложняется. Главной заслугой человека, мерилом его добродетели стало жертвоприношение, которое считалось основой жизни и благодаря которому, якобы, существуют боги и люди. С помощью жертвоприношений и заклинаний даровалось бессмертие не только богам, но и людям». [Антонова, Бонгард-Левин, Котовский. Указ. соч. С. 46]. Большую роль в этом сыграли атхарваны — маги, которые были у доарийских племен Индии. Атхарваны знали магические тексты и заклинания, которые затем составили самую позднюю из вед — Атхарваведу. Колдуны атхарваны «владели магической силой обрядов… Магическая сила жертвенных обрядов, называемая словом „брахман“, позже стала уподобляться самой жертве. Она распространилась и на все элементы жертвоприношения, и на жертвователей и становилась, таким образом, основой ритуала, а вместе с ним — и всего мироздания, потому что мир, как считали арии, особым образом воссоздавался во время ритуала». [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 481, 482]. Нравственно-мистическое отношение к Божеству извращается. Для индо-ариев начинается магический этап истории их мировоззрения… В этих образах на лицо все черты колдовства, полное вытеснение из молитвы этического элемента. Все упование возлагается уже не только не на Бога, или даже богов, а на знание причинно-магической связи между вещами. [Светлов. Указ. соч. С. 163]. Понятно, что в сложившихся условиях одну из ведущих ролей в обществе начинают приобретать жрецы — брахманы. [В переводе сила молитвы, заклинание, волшебный заговор — Иллюстрированная история религий. Указ. соч. Т. 1. С. 37]. Власть в обществе получают колдуны, чародеи. «Даже в официальной жизни брахман должен был играть роль чародея, гадателя… волшебный мир Вед производит впечатление суеверия или культа демонов, многочисленные таинственные обряды которого, подобно сети, опутывают всю жизнь, проникая в официальный круг. Всё, к чему человек питает страх или от чего стремится освободиться: злые духи, враги, соперники, несчастья, болезни и неудачи — все это устраняется заклинаниями, точно так же, как и все то, чего он хочет достигнуть, получается с помощью тех же средств… амулеты из бессмертного золота обеспечивают долгую жизнь и даруют бодрые силы; волшебные напитки и чародейственные вопросы и ответы дают мужское потомство». [Иллюстрированная история религий. Указ. соч. Т. 2. С. 37, 38]. В это же время происходит событие, определяющее до сих пор уклад всего индийского общества. Появляется кастовое деление людей. В разное время учёные пытались ответить на вопрос о причинах возникновения страшного института каст. Так Карл Маркс считал касты пережитком родоплеменной организации. Другие полагали, что в её основе лежит социальное расслоение общества, третьи полагали, что таким образом арии стремились оградить себя от смешения с покорёнными ими племенами древней Индии. Однако всё это неверно. Ибо касты являлись барьерами не столько между ариями и аборигенами, а сколько между самими ариями, дробя их на строго изолированные группы. [Рагозина. Указ. соч. С. 306; Луния. Указ. соч. С. 57]. Социальное расслоение здесь тоже не при чём, ибо его на себе ощутили все общества земли, но касты возникли почему-то только в Индии. К тому же, многие общества обладали куда более резкими социальными расслоениями по сравнению с древнеиндийскими. Не при чём здесь и родоплеменной строй, которого, кстати, как показано сегодня, в том виде, в котором его представлял Маркс, никогда не было. Основа каст уходит только в религию Древней Индии. В Ведах содержится весьма примечательная история, которая повествует о том, что некогда существовал исполин Пуруш, который затем был принесён в жертву богам, и что, якобы, из его тела и возникло всё человечество, причём сразу разделённое на касты. «Брахманом стали уста его, руки — кшатрием, бедра стали вайшьей, из ног возник шудра» — это первое упоминание о сословно-религиозном делении в Индии, о кастах. Что же собой представляли эти четыре касты: брахманов, кшатриев, вайшьев и шудр? Касту брахманов составляли жрецы. «Брахман считался лицом, не подлежащим телесному наказанию, а тем более смертной казни… Убийство брахмана рассматривалось как страшный грех… брахманы были освобождены от уплаты податей. Полагалось оказывать брахману всевозможные знаки почтения». [История Востока. В 6 т. М.: Восточная литература, 1997. Т. 1. С. 407]. Вторая каста — это кшатрии, в состав которой входили цари, военная аристократия и знать. Третья каста — это вайшьи, включавшая в себя скотоводов и земледельцев, которую, собственно, и составляла значительная часть населения. И, наконец, четвертая — шудры, к которой принадлежали все те, кто не вошел в первые три касты. «Шудра, в частности, не имел права изучать веды и участвовать в отправлении служб наравне с представителями остальных варн — весьма жесткая форма неравноправия для общества, где ритуально-мифологическая жизнь ценилась столь высоко, как в Индии. Шудра не мог претендовать на высокое социальное положение, порой даже на самостоятельное хозяйство. Удел ремесленника или слуги, занятие тяжелыми и презираемыми видами труда — вот был его жребий». [Васильев Л. С. История Востока. В 2 т. М.: Высшая школа, 1993. Т. 1. С. 159]. «Обязанностью шудры называют обычно „омовение ног“ господина, считают его тем, „для кого хозяин дома является богом“. Идеал шудры рисуется таким образом: послушный, расторопный, трудолюбивый. Определяя шудру, один брахман говорит: „Когда угодно поднимаемый (на работу), как угодно наказываемый“». [История Востока. Указ. соч. Т. 1. С. 405]. Однако со временем образовалась ещё одна кастовая единица — неприкасаемые. В их состав вошли те племена, которые на момент формирования четырёх каст не входили в сферу арийского влияния на Индостане, так называемые племена джунглей. «Они рассматривались, как особые касты, отличающиеся ритуальной нечистотой, т. е. неприкасаемые… они считались стоящими вне варновой системы… Лица вневарновых категорий строили свои хижины за пределами населенных пунктов и приходили в деревню лишь для того, чтобы выполнять самые низкие и оскверняющие работы по уборке мусора, падали, нечистот». [История Востока. Указ. соч. Т. 1. С. 409]. «Сложившаяся таким образом система четырех варн стала весьма устойчивой основой для членения индийского общества на незыблемые категории-сословия, статус и место которых были освящены непререкаемыми религиозными нормами. Религия вед с ее пышными кровавыми жертвоприношениями и огромной ролью жрецов-брахманов, монополизировавших не только культ и священные обряды, но также и практическое право изучать тексты и вообще право на образование, религиозно-философские рассуждения, весьма строго стояла на страже варновых различий. Человек рождается в своей варне и навсегда принадлежит именно ей, остается в ней. В своей варне он берет жену, его потомки тоже навечно остаются в его варне, продолжают его дело. Рождение в той или иной варне — результат поведения человека в его прошлых рождениях. Этот кардинальный постулат ведической религии с ее идеей круговорота непрекращающихся перерождений, облик которых зависит от кармы, т. е. суммы добродетелей и пороков в прошлых существованиях (хорошая карма — возродился брахманом или князем; дурная — шудрой, а то и вообще животным, червем), сыграл огромную роль в истории и культуре Индии. Он диктовал людям смириться с их местом в мире и обществе, не стремиться к улучшениям и изменениям (в текущей жизни это просто невозможно, нелепо даже думать об этом), но зато вести себя добродетельно и тем улучшать свою карму с расчетом на будущее. Практически закон кармы ориентировал людей не на социальную борьбу, которую в сколько-нибудь заметных масштабах Индия — в отличие, скажем, от Китая — практически не знала, а на кармическое мышление и даже на уход от активной социальной жизни в поисках спасения или освобождения от кармы. Религиозное освящение системы варн оказалось весьма эффективным. Эта система со временем не только не распадалась, но, напротив, становилась все жестче, сильнее, разветвленнее. Укрепляясь, она обрастала новыми разрядами и подразрядами, более дробными подразделениями, т. е. превращалась в ту самую систему каст, которая дожила до наших дней и пока еще отнюдь не отмирает. Однако это был медленный и постепенный процесс, на протяжении которого практически все племена и народы огромного Индостана, все вторгавшиеся в Индию ее завоеватели, все находившиеся на разных уровнях развития группы населения различных родов деятельности и профессий находили свое место в общей для всей Индии системе каст. Или, если не находили, оставались вне этой системы, т. е. ниже ее, в положении своего рода изгоев, неприкасаемых. Важно особенно подчеркнуть, что стремление вписаться в общую систему и оказаться в ряду других каст, пусть даже в самом низу их иерархической лестницы, было жизненно важным для каждой группы, ибо оказаться вне системы значило практически быть вне общества, в известном смысле вне закона, т. е. на положении раба». [Васильев. Указ. соч. Т. 1. С. 160—161]. Так индуизм был религией, где открыто провозглашалось извечное неравенство людей. Причем почести, славу, достаток человек получал не из-за личных заслуг, а просто в силу рождения. Это была первая в истории дискриминация людей по классовому и национальному признаку. Именно в ней берёт своё начало расизм, фашизм, коммунизм, с их классовой или национальной нетерпимостью. Касты на целые столетия закабалили индийский народ, убив в нем желание размышлять, стремится к лучшей жизни и познанию. Касты исковеркали и коверкают миллионы человеческих жизней. К этому периоду VII—V в. до х. э. относится написание Упанишадов — этих последних вед. Упанишады были собранием философских текстов древней Индии, в которых раскрывалась мудрость жрецов-брахманов о жизни и её смысле, о тайном значении отдельных понятий и категорий о взаимосвязи человека и космоса, смысле магии и символике обрядов и жертв. [Васильев. Указ. соч. С. 192—193]. Каковы же основные положения этой философии Упанишад, которая претендует на то, чтобы осмыслить мир в рамках единого учения. [Антонова К. А., Бонгард-Левин Г. М., Котовский Г. Г. История Индии. М.: Мысль, 1979. С. 52]. Согласно этой философии, в основе мироздания лежит некая субстанция Атман. Атман «бесконечен, вечен и неизменяем, не имеет никаких определяющие его качеств, стоит выше всякого определения и непостижим… Он не говорит словами, не думает мыслями, не смотрит глазами, не слышит ушами… Это удалившее от себя всякое зло, никогда не стареющее и не умирающее, никогда не чувствующее ни печали, ни голода, ни жажды — его-то и надо стремиться познать». [Иллюстрированная история религий. В 2 т. // Под ред. Д. П. Шантепи де ля Соссей. М., 1992. Т. 2. С. 47]. Основная идея Упанишад и есть достижение единства между Атманом — мировой душой мира и душой человека. [Там же. С. 48]. «Для достижения этого состояния надо до такой степени погрузиться в созерцание, чтобы все сознание слилось в одну идею. Состояние это есть полнейший покой, не нарушаемый ничем из того, к чему в этой жизни стремится дух… Стремление достичь высшего состояния тем более желательно, что земное существование само по себе полно страдания. Как только этот дух, рождаясь, принимает телесность, то он соединяется со страданием… смерть, являющаяся освободительницей из этого состояния, изображается обыкновенно как радостное чувство достижения абсолюта и бессмертия». [Там же. С. 49]. С понятием Атмана очень тесно связано понятие Брахмана — истины, опоры мира, создавшей богов и людей. Брахман — это некая безликая субстанция, сила, сверхсознание. [Мень А. У врат молчания. М., 2002. С. 81—82]. Соединяясь с Атманом, человек при этом не просто сливается и с Брахманом, но открывает его в самом себе. «Задача человека заключается в стремлении познать…: „Я есмь Брахма!“ … Это познание и есть освобождение и спасение; кто познал это, тот преодолел вторичную смерть — смерть над ним не властна, он достигает полного возврата жизни и становится одним из этих божеств. „Тот, кто знает, что он есть Брахман, есть всё: и сами боги не могут ему препятствовать“». [Шантепи де ля Соссей. Указ. соч. Т. 2. С. 48]. Как же возникла столь странная и запутанная, на первый взгляд, философия, и как эти догматы о каких-то непонятных Абсолютах могли покорить умы миллионов людей, заставив их отказаться от всех радостей жизни, уподобив её какому-то летаргическому сну. Отойдя ещё в глубокой древности от религии Истинного Бога, народы Древней Индии погрузились в грубое идолопоклонство. Сами идолы были столь ужасны, что внушали своим почитателям суеверный страх, который усиливался колдунами, произносящими оккультные заклинания. Вообще вся эта религия базировалась на волшебстве, магии и связях с потусторонним миром. [Шантепи де ля Соссей. Указ. соч. С. 37—38]. Другой неотъемлемой её частью были жертвоприношения. [Там же. С. 31—33]. При этом эти жертвоприношения носили весьма своеобразный характер. «Вознося жертву на алтарь, человек обращался к божеству со словами: „Если ты дашь мне — я дам тебе, если ты наградишь меня — я награжу тебя“, и таким образом, он заключал „контракт“ с потусторонними силами». [Мень. Указ. соч. С. 65]. Эта религия Вед с её грубым идолопоклонством, оккультизмом, ритуалами не могла ответить на вопросы ищущих людей: В чём смысл бытия? Зачем человек пришёл на эту землю? Что по ту сторону смерти? Как достичь счастья и бессмертия? И здесь дьявол, видя, что держать народы Индии на прежнем ложном пути к бессмертию, пути, который зиждился на грубом идолопоклонстве и магии, нельзя, предлагает взамен весьма на первый взгляд возвышенный путь. Путь, который приятно играл на человеческой гордыне, присущей каждому человеку после грехопадения. Он отводит людей от идеи личного Бога, превращая Его в какой-то Абсолют, космический Разум, бездушный, но при этом могущественнейший. Он призывает человека слиться с этой сверхсилой, а точнее, открыть её в себе. «Человек начал исследовать тайну с самого себя и, найдя в собственном духе глубинное измерение, соединяющее его с Высшим, принял это за тождество. Восходя по ступеням созерцания, захваченный открывшимся горизонтом, он в исступлении восклицал: „Тат твам аси!“ Ты есть Оно! В твоей груди сокрыто вечное „Я“ мира; лишь бренное тело и иллюзии чувств ограничили в тебе силу Брахмана». [Чхандогья VI, 8, 7; III, 17, 6]. «Брахман в солнце и в человеке — един. Нужно только до конца осознать, что все есть Божество, и тогда ты познаешь, что ты это — Оно. … Вхождение в Бездну есть по существу не слияние с Брахманом, а открытие Его в себе… Он — величайший покой и тишина миров. Он — тончайший из тонкого, Он — вечный. И ты есть Он, и Он есть ты… Познавший свое единство с Брахманом преисполняется чувством … и не колеблясь утверждает: „Из меня возникает вселенная, и только мною поддерживается она; во мне она переходит. Это — безвременный Брахман, и это есть я сам. Я меньше самого малого, и я — огромен. Я — сверкающая красками вселенная, я — древний, я — дух, я — владыка богов, я драгоценен и блажен“ [Кайвалия, 19—20]. Пусть мир катит свои призрачные волны; как сладостно лелеять в себе сознание, что ты слит с непреходящим, как отрадно погружаться в мысль о том, что все минует и исчезает! Есть заманчивая прелесть в этом мироотрицающем наслаждении, чудесно оберегает оно душу от страхов и треволнений, ставя её выше всех мимолётных скорбей земли!». [Мень. Указ. соч. С. 90—91]. Здесь закладывается основа идеи сверхчеловека, которая у разных народов и в разные времена будет приобретать различные очертания. Эта идея будет иметь место и в XX веке, например, в фашизме, проповедующем о создании сверхлюдей, и в коммунизме, говорящем о том же, но с других позиций. Её живучесть и популярность объясняется тем, что она провозглашает веру в неограниченные возможности человека, способного достичь божественного состояния. Лелеяние подобной идеи было приятно, как знатным и богатым, так и беднякам, не имеющим в этой жизни ничего, но благодаря этой идее приобретающим все путём полного аскетизма. «Аскеза способна прервать кармическую связь и открыть душе дорогу к Бессмертию. „Тот, кто имеет желания и думает о них, вновь рождается здесь и там из-за желаний. Но все желания того, у кого совершенный атман и чьё желание исполнилось, исчезают в этом мире“ [Мундака III, 2, 2]. Отрешённому чужды не только обряды, но и все, чем живут люди: ненависть и любовь, добро и зло. Он бесконечно далёк от слабых и невежественных, он — сверхчеловек». [Мень. Указ. соч. С. 95]. Этот зловещий путь к бессмертию, провозглашённый Упанишад, нашёл своё отражение в знаменитой Йоге (в пер. прилагать усилие), столь популярной в наши дни. Начиная с V в. до х. э. индуизм начинает испытывать влияние буддизма и джайнизма, а затем начинает дробиться на многие направления.

злые духи и демоны…». [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 527]. Он впадает то в неописуемый гнев, то может проявлять милость. Он бог смерти и времени. Его любимым занятием являются танцы, среди которых есть и спокойные, но большая их часть — это неистовые, устрашающие. О его похождениях священные тексты рассказывают, в частности, следующее: «Сложные отношения были у Шивы с Брахмой (третий наравне с Вишну и Шивой бог индуизма). Однажды они обострились до того, что Шива оторвал Брахме его пятую голову… Череп Брахмы прилип к руке Шивы и заменил чашу для сбора подаяний». [Там же. Т. 1. С. 529]. Ведёт Шива аморальный образ жизни. А его символом является половой член (фаллос). Весьма много о характере богов индуизма могут поведать и храмы со служениями, проводящимися в них. Многие храмы построены по типу фаллоса. Стены храмов сплошь покрыты тысячами совокупляющихся фигур! «Изображения страстного совокупления, группового секса, даже связи с животными. Фигуры многих женщин и аскетов запечатлены в состоянии аутоэротики и демонстрации своих гениталий». [Там же. Т. 1. С. 583]. Ритуалы носят такой же эротический характер. Сами храмы обслуживали храмовые танцовщицы, посвятившие себя тому или иному богу и служившие избранному божеству через ублажение любого желающего. [Там же. Т. 1. С. 583]. Первые стриптизы имели место именно на служениях в индуистских храмах. Благодаря этим зрелищам храмы привлекали толпы паломников, которые, к тому же, могли не только насытить похоть обнаженно танцующих женщин, но и безнаказанно совокупиться с ними. Этот массовый разврат объяснялся жрецами очень витиевато. В частности, что половой акт между мужчиной и женщиной символизирует слияние людей с божеством, Абсолютом, что это символизирует и акт творения, и высоту любви, и духовное освобождение. Но оставив в стороне эти откровенно лживые и притянутые, что называется, за уши, объяснения, зададим вопрос, всё же зачем жрецы допускали столь грубое разложение народа? Ответ очень прост. Во-первых, такая проституция давала жрецам деньги от паломников, спешащих в такие храмы любви. Во-вторых, духовно падшими людьми управлять легче. В-третьих, жестокая система каст с трудом удерживала людей в повиновении, и потому среди этого беспроглядного рабства людям нужно было дать видимую отдушину, свободу. Жрецы индуизма знали, что с кнутом надо использовать и пряник, каким и был для рабов и полурабов Индии «священный» секс. В это же время римляне так же после изнурительных работ подбрасывали своим рабам или гладиаторам женщин для развлечения и снятия стресса. Поя народ опьяняющей наркотической сомой и услаждая его девушками, жрецы и правящая верхушка крепко держали кормило власти над миллионами обреченных в неволе людей. В-четвертых, наконец, злая сила, которая увела в своё время ариев с пути Единобожия, привела их в мир каст и жестоких богов, в мир насилия и разврата. Сегодня по миру расходятся книги различных философов и религиозных учителей индуизма — Шрила Прабхупада, Ошо, Сатья Саи Баба, Махариши Махеш йога. Европейская интеллигенция восхищается красивыми словами, витиеватыми выводами, мудрыми, вроде бы, изречениями, забывая при этом, что вся эта велеречивость и учёность основана на индуизме — примитивной языческой религии, религии, где поклоняются карликам, драконам и трёхглазым богам с синим цветом кожи, религии, в которой боги воюют между собой, религии, в которой одинаково чтят и добрых, и злых богов, религии, в которой создана откровенная дискриминация людей, религии, которая принесла только беды для своего народа. Сегодня боги индуизма начали своё победное шествование по Европе. И европейцы, глядя на необычно одетых молодых людей, бьющих в барабаны, не подозревают, что за звоном этих инструментов слышится плач миллионов индусов, слышатся вопли оргий, завывания колдунов, и грозная поступь зловещих индусских богов.

История религии, о которой мы будем говорить в данной главе, уходит своими корнями в Древнюю Индию, в царский дворец. В отличии от большинства других религиозных течений, эта религия, точнее, её будущий основатель, вышел не из бедной семьи пастуха или воина, а из семьи царя. Древние хроники повествуют, что в 563 г. до х. э. у царя одного из небольших индийских государств Шуддходаны родился сын, названный Сиддхартха Гаутама. Через несколько дней после рождения ребёнок лишился матери. И отец, безмерно любивший свою жену, перенёс теперь все свои чувства на сына. Сам Сиддхартха об этом времени, спустя много лет, говорил: «Для меня во дворце родителя моего были устроены пруды, где цвели в изобилии водяные лилии, водяные розы и белые лотосы; благовонные одежды из тонкой ткани носил я; из тонкой ткани был тюрбан мой и верхнее и нижнее платье; днём и ночью осеняли меня белым зонтиком из опасения, как бы прохлада, или зной, или пылинка, или капля росы не коснулись меня. И было у меня три дворца: один для зимнего житья, другой — для летнего, третий — для дождливой погоды. И в последнем пребывал я четыре дождливых месяца безвыходно, окружённый женщинами — певицами и музыкантшами». [Асвагоша, жизнь Будды. М., 1913. С. 18]. Достигнув совершеннолетия, Гаутама женится на дочери вельможи, красавице Яшодхаре, вскоре у них рождается сын. Безмятежно текущий образ жизни царевича был прерван, когда он случайно увидел дряхлого старика. Дело в том, что до этого во дворце его окружали красивые юноши и девушки, или в худшем случае — люди среднего возраста, но стариков он не видел никогда. Пораженный увиденным, он начинает расспрашивать одного из своих слуг о старости и с удивлением узнаёт, что это удел всех людей. Спустя немного времени он встречает несчастного, изуродованного проказой, и, наконец, становится свидетелем похоронной процессии. С этого времени он становится другим, начиная задумываться над смыслом бытия. [Асвагоша. Указ. соч. С. 26]. Спустя время и вспоминая жизнь, Гаутама напишет: «Пока я рассуждал об этом — исчезла вконец радость бытия во мне, свойственная живущим». [Majjhima-Nikaya. London, 1885. P. 36]. После долгих раздумий он принимает решение покинуть дом, оставить престол и семью, и пуститься по свету в поисках истины. «И вот ещё в расцвете сил [31 год], ещё блестяще-темноволосым, ещё среди наслаждений счастливой юности, ещё в первую пору мужественного возраста, вопреки желанию моих плачущих и стенающих родителей, обривши голову и бороду, покинул я родной дом свой ради бесприютности и стал странником, взыскивающим блага истинного на несравненном пути высшего мира». [Махапариниббана-Сутта. СПб., 1890, V, 62]. В течении последующих лет он познакомился практически со всеми многочисленными религиозными и философскими школами Индии. Наконец, он нашёл уединённое место, и сев на берегу реки, он погрузился в созерцание. Он думал о своей жизни, окружающем мире, вселенной… И, наконец, ему открылась высшая истина, он получил Просветление, он стал Буддой. Пробыв несколько дней в состоянии счастья от полученного Просветления, он, наконец, двинулся в путь с желанием поделиться с другими открытой ему истиной. Итак, что же это за истина? Она состоит из четырёх, как их называет буддизм, «благородных истин»: о страдании, о причине страдания, об устранении причины страдания и о пути к прекращению страдания. Страдания — это разочарование, неудовлетворенность, расставание, смерть. Причина этих страданий — жажда, связанная с наслаждением, страстью. Устранение страдания — это отказ от желаний, страстей. И, наконец, путь к прекращению страданий — это перестать испытывать любые желания. [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 654—655]. «Как и другие религии, буддизм обещает людям избавление от самых тягостных сторон человеческого существования — страданий, невзгод, страстей, страха смерти. Однако… буддизм не видит смысла в стремлении к вечной жизни на небесах, поскольку вечная жизнь с точки зрения буддизма — это лишь бесконечная череда перевоплощений, смена телесных оболочек. В буддизме для её обозначения принят термин „сансара“». [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 650]. Высшая цель буддизма — это выход из круга перерождений, т. е. круга сансары и достижение состояния нирваны. «Нирвана — это угасание жизненного огня, а вместе с ним — всех эмоций, желаний, страстей — всего того, что составляет жизнь человека. И всё же это не смерть, а жизнь, только в ином качестве, жизнь совершенного, свободного духа». [Там же. Т. 1. С. 651]. «Нет уз у тех, у которых нет приятного или неприятного. „Из привязанности рождается печаль, из привязанности рождается страх; у того, кто освободился от привязанности, нет печали, откуда возьмется страх“ — говорит Гаутама. Сиддхартха указывает что «каждый человек собственными силами, без помощи Будды, способен достичь свободы и сам стать Буддой. Всё это очень отличается от других известных религий — ни одно религиозное учение не признаёт, что человек может своими собственными усилиями сделать себя богоподобным существом». [Там же. Т. 1. С. 655]. Следует оговориться, что Будда — это не только личный титул, состояние, приобретенное именно принцем Гаутамой. Будда — обозначает лишь просветленный. Обозначает того, кто получил просветление. Было много Будд до Гаутамы и после. «Буддизм признаёт существование неисчислимого количества Будд — в разных мирах, и в разных промежутках времени. Есть Будды прошлого, настоящего и будущего. Есть группа в тысячу Будд, и т. д.». [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 650]. Буддой может стать любой, кто захочет того и будет прилагать к этому всё старание. Очень тонкую характеристику Будде, состоянию Будды даёт профессор Фосъёлл: «„Будда — это монах, который оставил мир и из семьянина сделался безродным странником, потому что от домашней жизни происходит нечистота. У него нет никаких предвзятых мнений, он отбросил всякое философское воззрение и никогда ни о чём не спорит. Он не испытывает ни радости, ни огорчения по поводу чего-либо; у него нет собственности, он отрешился от всякой страсти и желания, и не привязан ни к добру, ни ко злу. Он спокоен: при всех обстоятельствах он остаётся неизменным; он безмолвен, как глубокая вода; он нашёл мир, он знает благополучие, состоящее в этом мире, он достиг бессмертного мира, неизменяемого состояния нирваны“. Таким образом, душевный покой Будды столь полон, что он состоит в абсолютном равнодушии не только ко всякому наслаждению и страданию, но и к добру и злу, свою собственную жизнь он презирает так же, как и благополучие и богатство». [Иллюстрированная история религий. Указ. соч. Т. 2. С. 91]. В буддистской литературе часто упоминается о любви. И многие поверхностно читая буддистские тексты, начинают их сравнивать с христианскими. Однако, «слово, которое мы переводим как любовь, правильнее, пожалуй, передать словом не вражда; примеры этой добродетели, которые упоминаются, имеют тоже отрицательный, пассивный характер: такой-то не мстил за обиду, а другой снёс несправедливость или на грубое слово отвечал кротко. Даже сострадание холодно, — да иного и нельзя ожидать там, где так громко провозглашается апатия. Матери, которая горюет об умершем сыне, Будда не может предложить иного утешения, как послать её в другие семьи, чтобы она убедилась, что в каждой семье есть своё собственное горе и что „мёртвых много, а живых — мало“». [Там же. Т. 2. С. 91—92]. Итак, каков же Будда Сиддхартха Гаутама? Во-первых, это не Бог. Да и Будда никогда не называл себя Богом. Вместе с тем буддизм признаёт бессчетное число богов и богинь, демонов и духов, но они по философии буддизма подчинены все тому же кругу перевоплощений, не могут даже, обладая сверхъестественными силами, избавиться от них. Только человек способен достичь нирваны. Итак, Будда — это не Бог, он не создавал мир, не управляет стихиями. Но в то же время он может творить чудеса, принимать различный облик. [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 651, 652, 650]. Итак, Будда Гаутама был учителем. Его религия — это религия пессимизма, которая в людях, с одной стороны, убивает интерес к жизни, стирает грани между добром и злом, но в то же время культивирует в человеке гордыню. Да, религия, которая призывает человека убить в себе все чувства и желания, культивирует при этом у него гордыню, одно из сильнейших и опаснейших чувств. При всём самоотречении по отношению к самому себе, как и к ближнему, у буддийского монаха преобладает, однако, крайне сомнительного свойства сознание собственного достоинства; если он восхваляет серьёзность убеждения, бодрость духа, строгость поведения, что необходимо для «спасения», то не забывает при этом похвалить самого себя за серьёзную, добрую и строгую жизнь, в особенности же, за свою мудрость, своё познание истины, которая возносит его до небес над обыкновенными людьми и делает его выше Брамы и богов. С не меньшей гордостью, чем самый тщеславный стоик, он умеет отличать мудрого человека от глупого: «„как на куче грязи процветает лотос, полный благоухания и отрады, так и ученики совершенного сияют своею мудростью среди тех, которые подобны грязи, среди людей, блуждающих во тьме“. Это высокомерие монах сохраняет также по отношению к членам общины». [Иллюстрированная история религий. Указ. соч. Т. 2. С. 92]. Гордыня, ставшая началом зла в нашем мире и погубившая Люцифера, является одним из краеугольных камней философии буддизма. В-третьих, «если христианство неразрывно связано с верой в Христа, а ислам — с верой в Аллаха, то вера в Будду Шакьямуни не играет особенной роли ни в одном из направлений буддизма. С точки зрения буддистов, как уже говорилось, Будд было и будет бесконечное множество, и некоторые из них не менее авторитетны, чем Шакьямуни. В ряде течений индийского, китайского и японского буддизма больше чтят других Будд, например Амитабху, Вайрогану или Будду будущего — Матрейю, а в странах Юго-Восточной Азии Будду Шакьямуни почитают скорее как святого и великого мудреца». [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 657]. В-четвёртых, последние годы жизни Гаутамы и его смерть говорят о многом. «На последних часах жизни Гаутамы лежит печать непреодолимой трагичности. Он умирает не как Сократ, верящий в бессмертие, не как мученик, скрепляющий кровью своё учение и торжествующий над злом, а как человек, признавший мировое зло и подчинившийся ему. Всё преходяще, всё течёт! Ищите в этом утешение! Вот итог… Он то впадал в забытьё, то повторял: „Всё сотворённое погибнет“». [Мень А. У врат молчания. М., 2002. С. 229, 228]. Таков был горестный конец этого человека. Многие стремящиеся идти путём Будды Гаутамы, в основном, очень мало обращают внимание на его трагичный конец. В-пятых, учение Будды — это смесь индийского язычества, его собственной философии, и оккультизма. Его учение лежит в фундаменте зловещей просатанинской религии Тибета (см. Опарин А. А. Затерянные королевства. Археологическое исследование Третьей книги Царств. Харьков: Факт, 2004), философии Блаватской Е., духовно подготавливающей фашизм, практически всей эзотерической литературы. В-шестых, буддизм — это религия, в основе которой лежит поклонение человеческой гордыне, религия, где провозглашается, что человек может стать полубогом, что он силён сам себя спасти. Таким образом, буддизм отвергает все основополагающие принципы христианства, что говорит о совершенно противоположном источнике происхождения данной религиозной системы. Разуверившимся в жизни, уйдя в небытие, Будда продолжает вот уже на протяжении многих столетий через велеречивые тексты и медитации вести в погибель миллионы людей.

«Харе Кришна, Харе Кришна!» — возгласы этих типично индийских восклицаний за последние несколько лет стали привычными практически во всех странах Европы и Америки. Провозглашают их последователи так называемого Международного общества Сознания Кришны. Вот, что пишут о себе сами его последователи. «Сознания Кришны — это ветвь индуизма, третьей по величине и самой древней мировой религии, насчитывающей около миллиарда приверженцев как у себя на родине в Индии, так и по всему миру. Это открытое Движение, готовое к сотрудничеству со всеми, кто разделяет общепринятые в мире идеалы духовности. Движение Сознание Кришны — это культурное Движение за возрождение духовности в обществе. В России Общество Сознания Кришны создано для того, чтобы внести положительный вклад в жизнь россиян в области культуры, религии, образования и благотворительности. Движение входит в десятку основных конфессий России (зарегистрировано 97 храмов и проповеднических центров, объединяющих около 250 тыс. человек). История вайшнавизма уходит в глубину веков, восходя к древнейшим священным писаниям — Ведам, представляющим собой тексты религиозно-философского содержания. Самые ранние сведения о последователях вайшнавизма относятся ко второму тысячелетию до н. э. Основоположником современного вероучения гаудия-вайшнавов является Шри Кришна Чайтанья Махапрабху (1486—1533 г.г.). В XVI веке один из его ближайших последователей Шри Джива Госвами основал духовное общество вайшнавов, посвятивших свою жизнь служению Богу и распространению учения Шри Чайтаньи Махапрабху — вайшнавизма. В 1886 году учитель Шрила Бхактивинода Тхакур предпринял попытку объединить вайшнавов. Его Гаудия Миссия стала крупнейшим центром гаудия вайшнавов — Последователей Шри Чайтаньи. Его самым важным последователем был Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Тхакур. В 1966 году, исполняя желание Господа Чайтаньи и своего духовного учителя Бхактисиддханты Сарасвати, Бхактиведанта Свами Прабхупада основал Международное Общество Сознания Кришны, которое стало всемирным объединением гаудия-вайшнавов, имеющих сегодня более 400 храмов, центров, ашрамов, расположенных на всех континентах, более чем в 100 странах мира, в том числе и в государствах бывшего Советского Союза». [Основы вероучения Международного общества Сознания Кришны. http://people.nnov.ru/iskcon/osn.html]. «История Общества сознания Кришны в странах, бывших республиках СССР началась в 1971 года после визита в Москву А. Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады. После этого центры Общества сознания Кришны возникли во многих городах. Однако Общество не было зарегистрировано вследствие политики государственного атеизма и взгляда на религию, как на отмирающий „пережиток“. Если исторически сложившимся религиозным объединениям разрешали медленно „отмирать“, то появление новой общины не вписывалось в государственную политику. За годы гонений и репрессий в тюрьмах и лагерях побывало около 50 верующих-кришнаитов. Несколько человек, в том числе ребенок, погибли. Все верующие были реабилитированы согласно с „Законом о реабилитации жертв политических репрессий“. А в 1990 году Совет по делам религий при Совете Министров УССР зарегистрировал первую религиозную общину кришнаитов в Украине — Киевскую. На 1998 год в Украине действует 31 община сознания Кришны, более 20 проповеднических центров, духовная академия, больше 30 благотворительных миссий „Харе Кришна — пища жизни“. В 1993 году был создан Центр общин сознания Кришны в Украине, который был зарегистрирован государством в 1995 году. В Украине насчитывается более 300 священнослужителей, 120 учеников, более 5 тысяч активных прихожан, общее число парафиян — до 15 тысяч, а всего последователей — более 50 тысяч». [Учение и практика общества Сознания Кришны. http://www.ojasvi.kiev.ua/text/guest/iskcon.htm]. «Вероучение Гаудия-вайшнавов изложено Шрилой Прабхупадой в его книгах „Бхагавад Гита как она есть“, „Учение Шри Чайтаньи“, „Нектар преданности“, „Шримад — Бхагаватам“ (33 тома), „Чайтанья — Чаритамрита“ (17 томов). Для выпуска этих книг в 1970 году было открыто издательство Бхактиведанта Бук Траст. Оно стало самым большим всемирным издателем книг в области индийской религии и философии, и излагает учение вайшнавов более чем на 40 языках, в том числе и на русском. Духовные учителя, благословленные Шрилой Прабхупадой перед его уходом из этого мира в 1977 году, продолжают Брахма-Мадхва-Гаудия-сампрадаю вайшнавов». [Основы вероучения Международного общества Сознания Кришны. http://people.nnov.ru/iskcon/osn.html]. «Принципы, которых придерживается Общество сознания Кришны, способствуют формированию нравственно и физически здорового образа жизни последователей вероучения, что бесспорно создает благоприятный микроклимат в семье и, соответственно, в обществе. Гуманитарная Миссия „Харе Кришна — Пища жизни“ — это единственная в мире международная организация по раздаче вегетарианской пищи. Она основана в 1974 г. Международным Обществом сознания Кришны с целью обеспечения полноценным вегетарианским питанием социально незащищенных слоев населения, а также людей, пострадавших от стихийных бедствий и военных конфликтов вне зависимости от их расы, национальности, политических или религиозных убеждений и пола. В настоящее время „Харе Кришна — Пища жизни“ действует в более чем 50 странах мира. За время ее существования нуждающиеся во всем мире получили более 70 миллионов бесплатных обедов. На территории бывшего СССР миссия „Харе Кришна — Пища жизни“ начала свою деятельность в 1988 г. в зоне разрушительного землетрясения в г. Спитак (Армения), где горячее питание в течении четырех месяцев ежедневно получали более 2.000 человек. С 1992 г. по 1994 г. группа из 10 добровольцев ежедневно обеспечивала горячей пищей от 1.500 до 2.000 жителей города Сухуми (Абхазия), в основном стариков и детей. С 1994 г. по 1996 г. добровольцами миссии „Харе Кришна — Пища жизни“ оказывалась помощь в Чечне, Ингушетии, Дагестане. За время деятельности программы роздано более 800.000 горячих обедов пострадавшему от военных действий населению. На территории Украины работает 30 центров раздачи пищи. В Киеве ежедневно раздается около 200 порций нуждающимся». [Учение и практика общества Сознания Кришны. http://www.ojasvi.kiev.ua/text/guest/iskcon.htm]. Активная миссионерская работа проводится и с помощью книг. Сегодня, к примеру, почти на всех центральных станциях метрополитена в городах Украины можно встретить молодых людей, раздающих духовную литературу: Бхагават-гиту, Шримад Бхагаватам, Шри Ишопанишад, Чайтанья-Чаритамрита. Они их раздают в обмен на денежные пожертвования, которые получатель даёт по своей возможности. Рассказывая о своём учении, кришнаиты всегда говорят о высоких моральных принципах, существующих у них, всегда обижаясь, когда их сравнивают с сектами. В данной главе, как и в предыдущих, мы будем говорить не о людях-кришнаитах, среди которых есть очень много добропорядочных, искренне ищущих Бога людей, но будем говорить о доктрине кришнаизма, причём, опираясь на его же священные тексты. Мы бы очень хотели, чтобы сами кришнаиты взглянули на них ещё раз, проанализировав, насколько они соответствуют внешне провозглашаемым принципам. Посмотреть, насколько эти тексты соотносятся с тем, что говорил Христос, ибо кришнаизм признаёт, что Христос был воплощением Бога. Более того, кришнаизм считает, что Кришна и Христос — почти одно и то же. Кроме того, «Согласно учению МОСК, Иисус — не вечный Бог, но один из полубогов-проявлений Кришны. Фактически, Иисус — сын, а Кришна — отец, и Иисус — сын Кришны. Вопреки христианскому учению, МОСК считает, что Иисус намеревался указать путь лишь Палестине первого столетия нашей эры: Бог послал Иисуса как духовного наставника конкретного народа в определенное время и в определенном месте… Он не утверждал (как другие утверждают сегодня), что Он был единственным Посланцем, представляющим Верховную Личность, который когда-либо ходил или будет ходить по земле. Напротив, поскольку Иисус является лишь проявлением (сыном) Кришны (отца), Он поклонялся Кришне». [Баркер Д. Международное Общество Сознания Кришны. Центр Апологетических Исследований. http://www.apolresearch.org/koi8/disphtml_koi8.php3?id=161]. Библию кришнаиты тоже считают священной книгой, только текст её, по их мнению, был специально искажён». Так, в частности, якобы раньше в библейских текстах было учение о реинкарнации (переселении душ). Но мы будем говорить не о спорных моментах, которые разделяют христианство и кришнаизм, а о том, что по мнению кришнаитов является общим — моральных принципах, понятии о характере Бога. Итак, прежде всего, что представляет собой Кришна, которому преклоняются сегодня миллионы людей. «Кришна — это Бог, Верховная Божественная Личность. Он изначальная и предвечная личность, которая одновременно расширяется повсюду в творении, и в то же время пребывает в Своей вечной обители в Своей изначальной, трансцендентной форме. Он всемогущее, всезнающее и всемилостивое существо. Он — главное вечное живое существо среди всех вечных живых существ, которые являются Его частицами. С незапамятных времен Он исполняет все желания подчиненных живых существ. Кришна — это изначальное имя Бога, основное его значение — „Всепривлекающий“. Кришна имеет множество других имен в соответствии со страной, культурой и языком различных народов. Для евреев Он Яхве, для христиан Он Иегова, для мусульман Он Аллах. Для всех Он — Бог, Верховное существо. Некоторые люди думают, что Бог является Брахманом, то есть бесформенным и вечным проявлением духовной энергии. Они утверждают, что все едино и поэтому Бог есть все, а все есть Бог. Однако преданные Господа, называемые вайшнавами, принимают Кришну не только как Брахман, но и как личность. Мы не утверждаем что Кришна это личность, подобная вам или мне, нет, Он — Верховная Личность, всемогущая и бесконечная, тогда как мы, живые существа, в любом случае ограничены. Кришна является неисчерпаемым источником всех живых существ, которые есть Его вечные мельчайшие части и частички. И, наконец, Кришна — самая отреченная личность. Он не привязан ни к чему в этом мире. Единственное, что может связать Кришну — это любовное преданное служение, совершаемое Его преданными. Более того, когда это служение усиливает любовь преданных, Кришна способен временно отрекаться от них также, как это делает с гопи в знаменитом танце раса во Вриндаване». [Шри Кришна. Верховная Божественная Личность. http://www.ojasvi.kiev.ua/text/guest/krishna.htm]. В этом состоит одно из существеннейших отличий между образом Кришны и Христа. Ибо Христос не только не самая отреченная личность, но напротив, боль любого человека является для Него самой близкой, Он сопереживает каждому. Он любит всех, как тех, кто верит в Него и следует Его заветам, так и тех, кто поносит Его. Большой интерес представляет и внешний облик Кришны, и его личная жизнь. «Образ Кришны отливает чёрной тушью сладости его нектарной красоты. Цвет Его тела, как у синего лотоса, сапфира, дерева тамалы или грозовых туч. Своей красотой Кришна пленяет жителей всей вселенной, и Он — источник бесчисленных духовных развлечений. Он в жёлтой одежде, носит гирлянду из лесных цветов и украшения из драгоценных каменьев. У Кришны длинные чёрные вьющиеся волосы, а тело Его умащено благоуханными маслами. Его прекрасная корона увита цветами. Сияние Его удивительного лотосоподобного лика превосходит сияние миллионов лун. На лбу, обрамлённом локонами волос, красуется тилака. Игривые движения изогнутых бровей Кришны похищают сердца гопи (божественные юные прислужницы). Когда от удовольствия Он вращает глазами, они излучают великолепие красного и синего лотосов. Его восхитительные уши и щёки блистают драгоценными серёжками и каменьями. Подбородок Кришны очень изящен, а гладкую шею обвивает нитка жемчуга». [Всё про Харе Кришна. Радха и Кришна. http://www.ojasvi.kiev.ua/katha/c20.htm]. Любимым временем препровождения Кришны являются любовные утехи с девушками [Религии мира. Указ. соч. Т. 1. С. 525], которые новейшие философы кришнаизма пытаются представить для новичков, как не плотские утехи Кришны, а как символ его любви к людям. Однако масса деталей этих рассказов, повествующих о времяпрепровождении Кришны и его окружении, не оставляет сомнений относительно их истинного лица. Так главной возлюбленной Кришны является Радхика. «Радхика — олицетворение высшей красоты и славы. Ей 15 лет. Её изумительное тело, напоминающее застывшую молнию и расплавленное золото, умащено благоуханными маслами. Радхика носит синие одежды и украшена драгоценностями и цветами. Её чёрные волнистые волосы заплетены в косу, а лоб отмечен красной краской синдура. Её удлинённые, подведенные тушью лотосоподобные глаза самые пленительные во всех вселенных. Их проницательный взгляд так могуществен, что Кришна просто теряет сознание. Его корона и шёлковый чадар начинают соскальзывать. Он роняет флейту и падает на землю. Кончик носа Радхи украшен жемчужинкой, алые губы затмевают красный лотос, а зубы белы, как жемчуг. Радостный лик Радхики, источающий нектар чистой любви к Кришне, ярче множества лун. Её подбородок с тёмной точкой мускуса подобен золотому лотосу, на котором сидит шмель. Шею Радхики обвивает нитка жемчуга. Её высокая грудь закрыта корсажем и украшена ослепительным бриллиантовым ожерельем. Красота Её грациозных рук в браслетах из драгоценных каменьев поражает воображение. Кисти, подобные двум розовым лотосам, увенчаны чередой лун сияющих ногтей». [Всё про Харе Кришна. Радха и Кришна. http://www.ojasvi.kiev.ua/katha/c20.htm]. Кроме Радхики Кришна дарит свои ласки многим девушкам, служащим Ему. Причём, их отношение к нему весьма порой далеко от уважения, напоминая более взаимоотношения между сладострастными, но колкими любовниками. «Пиндака, Нирвитандика, Пундарика, Ситакханди, Чаручанди, Судантика, Акунтхила, Калакантхи, Рамачи и Мечика — гопи, которые очень настойчивы и упрямы в спорах и ссорах. Их возглавляет Пиндака. Она в красной одежде, очень красива. Когда Господь Мадхава приближается к ней, она приводит Его в смущение своими умными язвительными речами. Цвет тела и одежды Пундарики, как белый лотос. Она любит подшучивать над лотосооким Господом. У Чаручанди такое имя, потому что иногда её слова мягки и приятны (чару), а иногда резки (чанди). Цвет её тела, как у чёрной пчелы, а одежды — цвета молнии. Судантика одевается в одежду цвета цветка курунтхака. Цвет её тела, как у цветка шириша. Она тонко разжигает любовные эмоции. Акунтхила зелёная, как стебель лотоса. Она носит одежду, белую, как волокна внутри лотосного стебля. Любит оскорблять Кришну, что приносит радость её подругам. Цвет тела Калакантхи, как у цветка кули, одета в молочно-белую одежду. Она рассказывает Кришне о ревнивом гневе Радхи и советует Ему попросить у Неё прощения. Рамачи — дочка няни Лалиты. Она золотистая, а одежда цвета попугая. Ей очень нравится подтрунивать и смеяться над Кришной. Мечика носит белую одежду. Цвет её тела, как у цветка пинда. Она очень искусна в оскорблениях Кришны. Харидрабха, Харичела и Харимитра ведут Кришну к месту, где Его ждёт Радха, при этом они обычно высказывают много нелогичных и вольных возражений. Гауридеви, сестра Чаручанди, одевается в белое. Она цвета павлина. Несмотря на то, что её мягкие речи часто приправлены едкими сарказмами, Кришна в шутку называет её Ситакханди, „всегда сладостная“. Катьяйани, Петари, Варуда, Чари, Котари, Калатиппани, Марунда, Мората, Чуда, Чундари и Гондика возглавляют посланниц, чья юность позади. Они любят спорить и красиво поют, когда Радха с Кришной обедают. Эти гопи также устраивают лесные развлечения Божественной Четы». [Всё про Харе Кришна. Посланницы Радхи и Кришны. http://www.ojasvi.kiev.ua/katha/b28.htm]. Кроме этих, Кришне и Радхике служат тысячи гопи (девушек), которые удовлетворяют и страсти похотливого божества, и оскорбляют его в моменты соитий и вносят ссоры в его взаимоотношения с Радхикой. Поэтому трактовать эти самые настоящие вакханалии как символы любви Кришны к людям, конечно же, невозможно. Причём, если прочитать книги самого Прабхупады, основателя Общества Сознания Кришны, то в них не скрывается характер Кришны. Вот, что, к примеру, говорится в его книге «Совершенные вопросы, совершенные ответы», написанной в форме беседы Прабхупады со своим учеником Бобом Коэном.

«Боб: А мошенники считают Кршну привлекательным?

Шрила Прабхупада: Ещё бы! Ведь Кршна был величайшим плутом.

Боб: Как это?

Шрила Прабхупада (смеясь): „Потому что Он всегда дразнил Гопи… Иногда Радхарани выходила из дома, а Кршна неожиданно нападал на Неё. Она падала и говорила: „Кршна, не мучай меня так“. — и когда Они оба оказывались на земле, Кршна пользовался возможностью поцеловать её. И Радхарани это доставляло огромное удовольствие, хотя Кршна мог показаться величайшим негодяем… Если бы плутовство не было присуще Кршне, откуда бы оно взялось в этом мире?.. Но мошенничество Кршны так прекрасно, что все поклоняются Его мошенничеству… Его мошенничество — благо… Поэтому, когда Он прибегает к мошенничеству — это тоже прекрасно, и это благо… Когда мошенничает Кршна, это замечательно“». [Совершенные вопросы, совершенные ответы. М.: Бхактиведанта Бук Траст, 1991. С. 10—11]. Кришнаитские доктрины под стать самому Кришне. Давайте внимательно проанализируем их.

«Шримад Бхагаватам» (песнь 1, ч.1.2)

При этом критерием оценки „хорошее-плохое“ являются положения произведений Прабхупады и слова руководства кришнаитов, а не моральные нормы: „Правильные поступки согласуются с наставлениями шастр, а неправильные противоречат установленным в них принципам“ (глава 18, комментарий к тексту 15).

«Шримад Бхагаватам» (песнь 1. ч.1.2).

«Шримад Бхагаватам» (песнь 1. ч. 1,2).

При этом в использовании ядерного оружия ничего страшного Прабхупада не видит, потому что, согласно его доктрине:

Кроме того, про ядерное оружие говорится также в комментариях к текстам 27, 28 и 30 главы 7, к тексту 13 главы 8, к тексту 20 главы 7, к тексту 44 главы 7, к тексту 12тлавы 8, к тексту 32 главы 10, а также в тексте 1 главы 12 и в других местах цитируемого произведения. Все это воспринималось бы спокойно, если бы не положения «Манифеста Варнашрамы» Харикеши Свами, ученика Прабхупады, про „атомных кшатриев“ и необходимость захвата власти [Ом Вишнупада Парамахамса Парирайакарья Астоттарасата Шри Шримад Харикеша Свами. Манифест Варнашрамы. Части 1 и 2. Москва — Нью-Йорк — Лос-Анжелес — Вадуц — Бомбей: Бхактиведанта Бук Траст, 1992].

«Бхагавад-Гита как она есть»

«Бхагавад-Гита как она есть»

Наличие двойной доктрины у кришнаитов неоднократно подтверждается на страницах „Бхагавад-Гиты как она есть“, например, в главе 17, комментарии к тексту 15: „Когда говорит учитель, то ради воспитания своих учеников он может говорить всю правду, но тот же учитель не должен говорить подобное людям, не являющимся его учениками, если это возбудит их умы“.

«Шримад Бхагаватам» (песнь 1, ч.1,2).

Руководство кришнаитов неоднократно отрицало наличие в их доктрине понятия „трансцендентное мошенничество“. Данная цитата уличает их в лукавстве по этому вопросу.

«Бхагавад-Гита как она есть».

«Боб: И тогда он совершенно забывает о своей жене? Шрила Прабхупада: Да. Если постараться, то забыть не так уж трудно. С глаз долой — из сердца вон. (Все смеются). Как у меня: жена, дети, внуки. Но с глаз долой — из сердца вон. Вот и все. В ведической системе это очень хорошо предусмотрено». [Совершенные вопросы, совершенные ответы. М.: Бхактиведанта Бук Траст, 1991. С. 40—41].

«Да и как можно быть привязанным к своим детям, если Прабхупада считает, что дети являются всего лишь побочными продуктами тела: „… побочные продукты тела, а именно дети“ (глава 2, комментарий к тексту 20), а „человек, который… считает побочные продукты тела своими родственниками, а землю, на которой родился, достойной поклонения…, должен считаться подобным ослу“ (глава 3, комментарий к тексту 40).

«Шримад Бхагаватам» (песнь 1. ч.1.2).

Понятно, что в традициях некоторых индуистских религиозных течений был уход человека, когда он уже вырастил детей и передал жену на попечение старшему сыну, в отречение от мирских дел, но Индия — это ещё не весь мир, и подобные традиции отнюдь не свойственны культуре России, Европы, да и подавляющего большинства стран мира. Поэтому называть отказ последовать их рекомендациям „самой последней степенью деградации человека“ — по меньшей мере неэтично. Напомним, что цитируемые произведения являются вероучительными книгами для кришнаитов всего мира, и нигде в них не указано, что подобного рода формулировки относятся лишь к индийскому народу или последователям Кришны.

«Шри Йшопанишад».

Прежде всего следует понять, что Прабхупада разрешает половые отношения только в браке и только для зачатия детей, неоднократно называя секс для наслаждения „отвратительным“:

«Бхагавад-Гита как она есть».

Интересно, ставит ли руководство кришнаитов своих неофитов в известность, что у них существуют и такого рода практические наставления?

«Шримад Бхагаватам» (песнь 1. ч. 1,2).

Любые половые отношения даже в браке, кроме как в целях зачатия „побочных продуктов тела“, Прабхупада называет отвратительными (глава 1, комментарий к тексту 1):

Запрещая нормальные половые отношения даже в браке и допуская их только для зачатия детей, Свами Прабхупада в главе 18, комментарии к тексту 45 почему-то считает обезьян „чрезмерно сексуальными“:

«Бхагавад-Гита как она есть».

«Шримад Бхагаватам» (песнь 1, ч. 1,2).

Вполне естественно, что для того, чтобы современный образованный молодой человек, а именно такие люди составляют большинство кришнаитов, принял данное учение, необходима его специальная обработка. Мы уже говорили, что кришнаиты отрицают, что их организация представляет собой секту, но мы призываем, в первую очередь, тех наших читателей, которые разделяют кришнаитское учение, внимательно проанализировать как бы со стороны, непредвзято то, что их окружает в их организации. Руководители последней призывают молодых людей жить в ашраме — общежитии при храме. Ритм жизни там следующий. Подъем от 3 до 4 утра. Омовение. Затем начинается мангала-арати, церемония приветствия Кришны, сопровождаемая пением и игрой на барабанах и тарелочках. Потом индивидуальное повторение мантры «Харе-Кришна» на чётках. Чётки состоят из 108 бусин со 109 большой бусиной, символизирующей Кришну. Зажимая одну бусину, человек произносит все слова махамантры: «Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна, Кришна, Харе, Харе, Харе, Рама, Харе, Рама, Рама, Харе, Харе». Эту мантру повторяют на каждой из 108 бусин. В день мантру нужно прочитать не менее 1728 раз! На чтение мантры отводится 2 часа. Затем следует изучение «Шримад Бхагаватам» по старинной ведийской системе. Один из учеников пропевает слово, затем строку, затем четверостишие на санскрите, а остальные присутствующие повторяют за ним. Потом даётся перевод стиха. В 9 утра собираются на завтрак. [Религии мира. Указ. соч. Т. 2. С. 631]. Затем выполняются дневные обязанности (миссионерская деятельность, труд в общине). А вечером вновь повторная служба, аналогичная той, что проводилась до завтрака. Община имеет весьма жёсткую дисциплину, в которой слово учителя закон. Более того, учитель — это Бог. Кстати, поклонение осуществляется не только Кришне. Дело в том, что кришнаиты говорят, что подобно тому, как есть повелители, занимающие разные посты, так есть и второстепенные боги. Вот как об этом говорил в интервью сам Шрила Прабхупада. «Мисс Никсон: Ещё я хочу спросить о многих красивых материальных вещах, которые подносят вам преданные. Скажем, из аэропорта вы ехали в великолепной, модной машине. Меня это удивляет, потому что…

Шрила Прабхупада: Это учит учеников относиться к духовному учителю как к Богу. Если вы почитаете представителя правительства так же, как само правительство, то должны устроить в его честь роскошный прием. Если вы почитаете духовного учителя наравне с Богом, то должны создавать ему все те удобства, какие предложили бы Богу. Бог ездит в золотом экипаже. Если ученик предложит духовному учителю обыкновенный автомобиль, этого будет недостаточно, потому что к духовному учителю нужно относиться как к Богу. Если к вам в дом придет Бог, вы предложите ему обыкновенный автомобиль или найдете золотой?». [Всё про Харе Кришна. Что такое сознание Кришны. http://www.ojasvi.kiev.ua/text/dif3/krishnacon.htm]. Без согласия учителя ученик не вправе совершить какого бы то ни было серьезного поступка. Особенно жёстко контролируются браки. При этом учителя, подбирая жён для своих учеников, обращаются за помощью и к астрологии. Вообще эта «наука» пользуется большим уважением у кришнаитов. «С помощью астрологии можно просчитать совместимость юноши и девушки. Астролог должен посмотреть нет ли в их гороскопах несовместимых звезд. Конечно не существует такого понятия как стопроцентная совместимость, но если, по крайней мере, просматривается 75% совместимости, то этого уже достаточно. Но если гороскопы указывают на слишком многие несовместимые вещи, то даже если и семьи согласны, и они одного уровня и во всех остальных отношениях у них все в порядке, все равно брак в этом случае не заключается. Я знаю многих молодых людей, которые ждали довольно долгое время, чтобы вступить в брак, по той лишь причине, что какую бы девушку, подходящую во всех отношениях, не находили их родители, все время в гороскопах что-то не совпадало. И в нашем Движении уже некоторое время обсуждается вопрос, нужно ли привлекать астрологию, когда речь заходит о преданных. Прабхупада в своих комментариях говорит о пользе астрологии. Но когда дело касалось личных отношений преданных, то Шрила Прабхупада не рекомендовал им посещать астрологов. Я понимаю это так, что те, кто предались Кришне, становятся полностью зависимы от Него. И что бы ни происходило с ними в будущем, они во всех отношениях зависят от Кришны. Поэтому для преданных нет необходимости пользоваться астрологией. Но тот, кто собирается вступать в брак, так или иначе совершает какие-то материальные действия. В большинстве случаев люди вступают в брак потому, что у них есть какие-то материальные желания, которые они собираются осуществить. И они хотят удовлетворить эти желания в сознании Кришны, вступая в брак с преданными. Но поскольку это материальная деятельность, то для таких людей будет мудро воспользоваться астрологическим советом. Однако здесь возникает следующая проблема: как найти хорошего астролога? Аюрведа, например, тоже хорошая наука. Но в действительности очень трудно найти хорошего аюрведического врача. Подобным же образом джьотиш или астрология это замечательная наука, но очень трудно найти хорошего астролога. Дело в том, что это очень тонкая наука. Астрологический прогноз зависит не только от математических расчетов. Сделать, конечно, их должным образом необходимо. Но у астролога должно быть еще и некоторое внутреннее видение тех личностей, с которыми он имеет дело. По моим наблюдениям индийские астрологи не очень то хорошо знают как действует ум западного человека. С другой стороны я видел, что те западные преданные, которые занимаются астрологией, не очень опытны в определении астрологическими методами совместимости личности. Я это знаю из опыта. Мой друг преданный получил предложение вступить в брак. И один из западных преданных астрологов составил для этой супружеской пары гороскоп. Из него следовало, что у них совместимость на 99%. Это практически в любом случае невозможно. Самое лучшее можно было ожидать, что они будут друг другу подходящими партнерами. Но на самом деле все было не так. У них был очень неудачный брак». [Всё про Харе Кришна. Грихастхи в Сознании Кришны. http://www.ojasvi.kiev.ua/text/dif/grihastha.htm]. В значительном проценте случаев молодые люди не знают друг друга до свадьбы. При этом желание женщины не берется вообще в расчёт. Эту практику насильственных браков «по решению учителей, а не по любви» идеологи кришнаизма основывают на том тезисе, что в Индии, где браки всегда заключались без согласия молодых, не по любви — очень крепкие семьи. Однако эта «крепость» семей обусловлена вовсе не этим. Она обусловлена бесправным положением женщины в обществе и невозможностью с её стороны хоть как-то влиять порой на садизм по отношению к ней своего мужа. Живущие в общинах последователи Кришны лишены какой-либо собственности, отпуска, выходных. В связи с этим кришнаитские общины давно стали объектами пристального внимания не только религиоведов и психологов, но и полицейских. «Первый серьезный общественный скандал, связанный с империей кришнаитов, разразился через несколько лет после смерти Прабхупады. Кришнаитская община из Калифорнии (США) оказалась замешанной в отмывании денег, нажитых на продаже наркотиков. А в 1979 году глава этой общины, Александр Кулик, сел в тюрьму за торговлю героином. [Бойл Дж. Дж. Секты-убийцы // Иностранная литература. — 1996. — №7—8]. В статье профессора Ларри Шинна [Шинн Л. Становление Движения Харе Кришна в Америке // Вайшнавизм: открытый форум. — 1996. — №1] приводится следующий факт. В 1984 году судебное разбирательство по иску семьи Джордж в отношении Международного Общества Сознания Кришны по обвинению некоторых адептов и руководителей кришнаитского движения в лишении Робин Джордж свободы воли, нанесении морального ущерба, клевете на ее мать и действиях, которые приблизили смерть ее отца, закончилось вынесением приговора в пользу семьи Джордж, признанием их обвинений обоснованными и принуждением МОСК выплатить семье Джордж возмещение в сумме 32 миллионов долларов, которая позднее была вскоре снижена Апелляционным судом до 4 миллионов долларов. В 1988 году два американских журналиста Джон Хабнер и Линдси Грюсон издали книгу «Обезьянка на шесте» (другое название — «Обезьяна на палке: убийство, безумие и Движение Сознания Кришны») [Хабнер Джон, Грюсон Линдси. Обезьянка на шесте. Изд-во Харкорт-Брейс, Джованович, 1988], где привели описание фактов преступлений, совершенных многими последователями кришнаитского движения. В книге приведен целый ряд реальных фактов преступлений адептов МОСК в США и мире, достоверность которых подтверждается в [Шинн Л. Становление Движения Харе Кришна в Америке // Вайшнавизм: открытый форум. — 1996. — №1], в том числе и факт убийства в июне 1983 года адептом МОСК Томасом Дрешером адептов Чака Сент-Дениса и Стивена Брайанта (после убийства Дрешер, по данным [Хабнер Джон, Грюсон Линдси. Обезьянка на шесте. Изд-во Харкорт-Брейс, Джованович, 1988], был возведен в степень „свами“). В Сент-Дениса, когда-то бывшего поставщиком наркотиков, впоследствии поселившегося в Нью-Вриндаване (Западная Виргиния, США) и принявшего в общине новое имя — Чакрандара, по некоторым данным, из-за финансовых разногласий Дрешер в присутствии своего сообщника, кришнаита Дэниэла Рида, выпустил из пистолета 12 пуль, а затем добил несчастного, пробив ему череп молотком и отверткой. Тело бросили в заранее вырытую могилу в метр глубиной и забросали землей. Стивен Брайант поплатился жизнью за то, что посмел „вынести сор из избы“, обратившись в местную полицию (его, правда, оттуда выставили, посчитав сумасшедшим). 22 мая 1986 года его труп обнаружили на переднем сиденье собственного автомобиля на одной из улиц Лос-Анджелеса. Он был застрелен двумя выстрелами в голову, произведенными почти в упор. Как только в общине кришнаитов в Нью-Вриндаване стало известно об убийстве Брайанта, заговорили, что он стал „обезьяной на шесте“ — подразумевался индийский обычай вывешивать убитую обезьяну на жерди посреди банановой плантации, чтобы другим обезьянам было неповадно. Через несколько месяцев Дрешер предстал перед судом по обвинению в убийстве Брайанта, которое, по мнению судей, было заказным. Вторым пунктом обвинения стало убийство Сент-Дениса. Дрешер был признан виновным в обоих случаях. [Бойл Дж. Дж. Секты-убийцы // Иностранная литература. — 1996. — №7—8]. Расследование убийств шло полным ходом, но руководитель кришнаитской общины в Нью-Вриндаване — Киртанананда Бхактипада (в миру — Кит Хам, один из 11 наследников Прабхупады, поделивших после его смерти между собой весь мир) — по-прежнему заявлял, что его огорчают нелепые обвинения, исходящие от „людей, подобных Брайанту“. В мае 1990 года, после двухлетнего расследования, большое судейское жюри Западной Виргинии предъявило Киртанананде Бхактипаде и двум его последователям обвинение: в мошенничестве (три пункта обвинения), в преступном сговоре с целью убийства и в подлоге (шесть пунктов). Так, обвинение в тайном сговоре с целью убийства Брайанта стояло в одном ряду с остальными. Через год Кит Хам (Киртанананда Бхактипада) был приговорен к длительному тюремному заключению по первым и последним пунктам обвинения. Обвинение, касающееся убийства Брайанта, отпало в ходе следствия. [Бойл Дж. Дж. Секты-убийцы // Иностранная литература. — 1996. — №7—8]. В марте 1987 г. Бхактипада был исключен из МОСК, что мотивировалось в том числе тем, что „он и его ближайшее окружение действовали вразрез с верованиями МОСК“. [Шинн Л. Становление Движения Харе Кришна в Америке // Вайшнавизм: открытый форум. — 1996. — №1]. Интересно, что, несмотря на это, труды Бхактипады продолжают публиковаться и после его исключения из МОСК (см., например, [Свами Бхактипада. Бог един (сущность всех религий). Санкт-Петербург, 1991]). В книге „Обезьянка на шесте“ [Хабнер Джон, Грюсон Линдси. Обезьянка на шесте. Изд-во Харкорт-Брейс, Джованович, 1988], над переводом которой, кстати, на русский язык сейчас работает группа переводчиков, приводятся и другие факты совершения руководителями некоторых кришнаитских общин США и их адептами различных преступлений (убийства, торговля наркотиками, незаконное хранение оружия), в том числе факты грабежей ювелирных магазинов, организованных руководством японского отделения МОСК. Не обошлось без скандалов в ФРГ и во Франции. Когда западногерманские блюстители порядка решили нанести визит в ашрам во Франкфурте-на-Майне, удивлению их не было предела, ибо вместо молитвенников и благовонных палочек они обнаружили там целый оружейный арсенал плюс 51 тысячу западногерманских марок наличными. Тут же был наложен арест и на хранящиеся в банке на счету ашрама 720 тысяч марок. С похожими результатами закончился и обыск в западно-берлинском филиале МОСК, проведенный практически одновременно. И тут было найдено оружие. С этого момента кришнаиты в ФРГ были взяты под особый контроль полиции. [Привалов К. Б. Секты: досье страха. М.: Политиздат, 1987]. В [Привалов К. Б. Секты: досье страха. М.: Политиздат, 1987] также приводится факт избиения кришнаитами из Эрменонвиля (Франция) по приказу своего руководства Анны и Альберто Миранда, пожелавших выйти из кришнаизма. В результате этого инцидента была создана Ассоциация защиты ценностей Эрменонвиля — общественной организации, поставившей своей целью изгнание кришнаитов из замка в Эрменонвиле, а затем и из всей Франции. Как заявили в своей декларации активисты этой ассоциации: „Для нас секты, подобные „Движению Харе Кришна“, представляют собой вызов свободе жить и мыслить, вызов демократии, вызов самой духовности, если хотите. Это постоянная опасность для наших детей“ [Привалов К. Б. Секты: досье страха. М.: Политиздат, 1987; Le Figaro, 1986, 26. II.].». [Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера. Справочник. Белгород, 1997]. Конечно, нельзя делать заключения по всему учению, основываясь на преступлениях тех, кто себя причисляет к нему. Ибо лицемерно верующих много всегда. Так и в христианстве многие, в том числе и высшие церковные служители, совершают преступления, но это не значит, что преступно само христианство. Однако, тут дело в другом. Проблема состоит в том, что сама организация кришнаитов способствует росту преступности, так как в ней над верующими проводится самое настоящее зомбирование. «„Гуру вторгаются с помощью „бхакти-йоги“ в психическую конституцию верующего, неокрепшее сознание юношей и подростков, нанося непоправимый вред. Зомбирование сознания верующих в кришнаитских „ашрамах“ позволяет их руководству использовать неоплачиваемый, по существу рабский труд адептов веры в личных интересах. Если учесть, что рядовые члены общины лишены даже предметов личного пользования, а также полноценного сна, выходных дней и отпусков, то степень их зависимости от „гуру“ следует признать абсолютной. Совершенно уродливым выглядит решение проблемы брачных отношений. Так, руководство ашрама непроизвольно, не считаясь ни с симпатиями верующих (даже поступая вопреки им), ни с возрастными критериями, формирует брачные пары…“. [Добросоцких А. Свобода для психотерроризма? // Голос труда (Александровская общественно-политическая газета), 16 июля 1994 г.]. А вот фрагменты из опубликованного в газете „Рабочая трибуна“ заключения специальной комиссии группы специалистов Украины, подписанного, в том числе, кандидатом психологических наук Артуром Жажковым, директором НМЦ «Сенсэко» НИИ психологии Украины (цитируется по [Рабочая трибуна, 22 октября 1993 г.]): „Комплексное обследование, проведенное группой специалистов, показало, что попавшие под влияние руководителей общества „Сознание Кришны“ и „Великого Белого Братства“ подверглись глубокому зомбированию психоэнергетическими средствами, в результате чего в структурах личности, прежде всего интеллектуальных…, произошли существенные изменения. Наибольшие проявляются в механизме нервной регуляции поведением и жизнедеятельностью: извращается природный механизм функциональной асимметрии (подобные результаты наблюдались у подопытных доктора Камерона при применении им шоковой, нейрологической и других форм вмешательства в психику)… Снижаются высшие интеллектуальные функции и вербальный интеллект, что ведет к снижению критичности, повышению догматизма и стереотипии в интеллектуальной деятельности; изменяется соотношение интеллектуального рационально-логического и иррационально-интуитивного контуров вертикальной иерархии нервной регуляции. Огрубление, поведение становится определяемым механизмами ВНД (высшей нервной деятельности, — прим. ред.), более приближенными к роботизированным. Но в то же время ухудшается адекватность общего реагирования на факторы среды, подавляются механизмы интеграции, снижается критичность. Реагирование становится стереотипным. Таким образом подавляется творческая индивидуальность, особенно творческое воображение, механизмы выдвижения и критической проверки гипотез, интуиция, пластичность поведения, активность и способность сопротивляться стрессам. Все эти изменения глубоко физиологичны и вытекают из примененных методов зомбирования и принятого в сектах образа поведения и жизни. Зомбирование ведется с применением психоэнергетических и иных средств, что является нарушением психологической безопасности, принципов свободы совести. Насильственное вмешательство в психику и зомбирование ведут к состоянию „беспомощности по психологическим причинам“, поэтому лица, подвергшиеся зомбированию и проявляющие его результаты в поведении, должны рассматриваться как временно недееспособные в связи с временной утратой критичности, самостоятельности, способности правильно воспринимать, оценивать и предвидеть результаты своих действий. Они… самопроизвольно не способны выйти из измененного состояния сознания и психики“. [Рабочая трибуна, 22 октября 1993 г.]. Здесь следует отметить, что у руководства Центра обществ Сознания Кришны в России имеется несколько положительных заключений по их деятельности. У последователей Секо Асахары в России таких хвалебных заключений, сделанных известными учеными, было еще больше. При чтении этих положительных отзывов обращает на себя внимание то, что практически все они сознательно обходят острые углы, связанные с учетом мнений родственников и бывших адептов МОСК, а также написаны в ключе: „не обнаружено, не замечено и т. п.“. Как будто хотя бы в одной организации комиссии, приехавшей с целью проведения проверки, руководство покажет что-либо иное, кроме вычищенного и свежевыкрашенного рекламного фасада. Эд Сенеси, вступивший в МОСК в 1971 году (перед этим он с успехом закончил Университет Фарлей Дикинсон), принял индуистское имя Джаганатха Сута и последующие девять лет провел с движением Харе Кришна; со временем он получил должность главного редактора ежемесячного журнала МОСК „Назад к Богу“, позже был сотрудником отдела отношений с общественностью и главным менеджером редакции и художественного отдела Бхактиведанта Бук Траст. Покинув кришнаитское движение, он рассказывал о своей жизни там: „Философия сводилась к тому, чтобы свести до минимума потребность в пище и сне. Чем меньше ты сможешь есть, чем меньше ты можешь спать, и чем меньше ты можешь иметь половых отношений — тем больше ты можешь посвятить себя Богу; все это было лишь плотской тратой времени. Поэтому все старались. Я помню, как думал, что могу спать по четыре часа в сутки, и какое-то время пробовал вести такой образ жизни, но, в конце концов, не смог спать меньше шести часов в день. Но даже это вызывало во мне ощущение вины. Шесть часов в день я тратил, валяясь на полу в отключенном состоянии, а ведь я мог бы посвятить это время Богу. Я действительно чувствовал вину за свою потребность во сне. Тем не менее, этот аскетизм вселял в нас изрядную долю презрения и неприязни к тем христианам, которые пытались говорить с нами. Мы не принимали их, хотя во всеуслышание утверждали, что принимаем всех, потому что все люди идут по одному пути возвращения к Богу. Христиане были мясоедами, а мы подчеркивали, что вегетарианство является „первым пунктом“ в духовной жизни. И если вы неспособны дойти до этого уровня, вас нельзя назвать даже просто человеком, не то что „духовным человеком“. Вы просто используете другие формы жизни в стремлении к плотским наслаждениям, тогда как человеческая жизнь предназначена для духовного служения Богу… Учитель стал говорить: „Отлично, это поклонение на улицах по-прежнему имеет большое значение, но по-настоящему важно то, что люди страдают из-за незнания закона Божьего. Они совершают грех. Вследствие этого греха они страдают от последствий кармы. Единственный путь избавления от страданий — перестать грешить. Единственный путь перестать грешить — научить людей знанию Бога и Его законов. Знание Бога и Его законов — в моих книгах. Итак, единственный способ прекратить страдания в мире — распространять эти книги, чтобы наставлять и просвещать мир и помочь людям настолько вознестись духом, чтобы они уже не нарушали Божьи законы. Им не придется страдать. Итак, если вы хотите удалить из этого мира страдания, вы должны вынести это знание в мир“. Единственная проблема состояла в том, что никто не хотел читать про синего Бога из Индии, который играет с коровами и забавляется с подругами. Этот образ был совершенно чужд американскому мышлению. Поэтому нам приходилось каким-то образом вуалировать и маскировать то, что мы преподносили людям. Мы даже не говорили ни слова о Кришне. Мы говорили: „Вы слышали о медитации и йоге? Так вот, эта книга как раз о медитации и йоге“. Но люди все равно с большой неохотой расставались со своими кровными пятью долларами. Затем кришнаиты стали изобретать еще более хитрые подходы. Они говорили: „Мы будущие учителя и работаем с детьми. Можете ли вы помочь нам какой-то суммой денег? А, кстати, вот вам в подарок книга“. Или же они давали каждому человеку по книге со словами: „Мы работаем по всему миру. Занимаемся с детьми и помогаем людям. Почему бы вам не помочь нам деньгами — а себе вы можете оставить книгу“. Применяли они и метод размена купюр, который пользовался особенной популярностью в аэропорту О’Хара. Этот метод появился на свет в Лос-Анджелесе, и суть его состоит в том, что кришнаит подходит к человеку с просьбой: „Послушайте, у меня есть двадцать однодолларовых купюр, и я хотел бы избавиться от мелочи. Видите ли, я работаю с детьми, и у нас есть прекрасная программа вовлечения людей: мы предлагаем оказать помощь нашим детским программам. У меня есть пачка однодолларовых купюр. Не найдется ли у Вас двадцатки, чтобы разменять мне эту мелочь?“. Когда человек протянет ему двадцать долларов, член МОСК отделяет от пачки две долларовые бумажки и говорит: „Послушайте, почему бы Вам не оставить нам этот остаток, ведь мы работаем с детьми и делаем очень хорошее дело“. Человек, только что давший двадцать долларов, как правило смущается от такого вопроса. Он топчется посреди оживленного прохода в аэропорту. Возможно, он уже опаздывает, спешит на самолет. Большинство людей торопятся уйти, чтобы только поскорее отвязаться. Более 75 процентов свадеб в МОСК заканчиваются разводами, и могу подтвердить свои слова цифрами. Дети лишаются родителей, уходят жены, уходят мужья — и это просто ужасно. Но вам снова говорят: „Это исключительно ваша вина. Философия здесь не при чем. Вы не можете хорошо относиться к своему супругу и при этом соблюдать безбрачие — и причина тому только в вашей собственной слабости и бездуховности. Это ваша вина“. После этого я начал задавать вопросы. Я говорил: „Подождите. Насколько велика моя вина? Действительно ли это моя вина или что-то ненормально с философией, которая принесла все эти разрушения в браках и домашней жизни: все это жульничество в навязчивых методах“». [Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера. Справочник. Белгород, 1997]. Нет, это не просто жульничество, это страшный эксперимент над психикой человека, порой осуществляемый с помощью явно сверхъестественных потусторонних сил. Кришнаизм — это движение, прямо противоположное по своему духу и содержанию не только христианству (связь с которым в целях рекламы своего движения кришнаиты всячески выпячивают), но просто элементарным человеческим ценностям. Вглядитесь, просто вглядитесь в синего цвета Кришну, проводящего время с многочисленными любовницами, стихи Бхагават-гит, учащие равнодушию, жестокости, презрительному отношению к женщине. Подумайте, зачем проводятся массовые гипнотические сеансы в виде нескончаемых чтений однообразных мантр, распеваний текстов. Зачем людей лишают личной собственности, времени, отдавая их в руки учителей — гуру. Опасность кришнаизма состоит и в том, что своё учение он открывает перед учениками постепенно, одеваясь вначале в одежды праведности, моральной чистоты, любви к природе. Сегодня синий бог Кришна продолжает свой сладострастный адский танец, завлекая в его вихрь всё новые и новые души.

Около 645 года до х. э., в маленьком городке Анафофе, лежащем в семи километрах к северу от Иерусалима, в левитской семье Хелкиина родился мальчик, названный Иеремией. Название городка, в котором родился будущий пророк, было не случайным (Анафоф — в пер. «ответ на молитву»). Это был левитский город колена Вениаминова. Именно сюда при Соломоне был сослан первосвященник Авиафар, потомки которого, а среди них были предки Иеремии, обосновались там. Сегодня на месте древнего Анафофа расположен небольшой город Аната (3125 лет! Казалось, наступил конец истинной религии, как вдруг внезапно изменилась политическая ситуация. В 674 г. до х. э. ассирийский царь Асархаддон отправился в поход против Египта, который окончился полным разгромом. [Брестед Д. История Древнего Египта. В 2 т. Минск: Харвест, 2002. Т. 2. С. 154]. Увидев, что ассирийские силы не столь уж непобедимы и можно использовать противоречия между Египтом и Ассирией для освобождения от власти последней, Ваал, царь Тира, и находящийся с ним в союзе Манассия, подняли восстание и вступили в союз с Египтом. [Циркин. Указ. соч. С. 323; Брестед. Указ. соч. С. 154]. Асархаддон понимал всю сложившуюся для него опасность и потому начал методично разбивать своих врагов. Первый удар был направлен против Иудеи, которая в отличии от неприступного островного Тира или обширного и далекого Египта представляла легкую добычу. Никаких сведений о сражениях между иудеями и ассирийцами нет. Манассия сдался без боя, и будучи закован в кандалы, отведен узником в Вавилон. [Циркин. Указ. соч. С. 324]. В мрачном вавилонском застенке царь Иудеи понял тщету земного величия. Бывшему царю больше не на кого было рассчитывать. Его за измену ассирийскому царю ждала казнь еще более лютая, чем та, которой он подверг Исайю. Его близких ждала та же жуткая участь: снятие живьем кожи, варение в котле, вырывание ногтей и т. д. Он знал, что ассирийские цари никогда не изменяли своим правилам. Как и почему он, царь Иудеи, пришел к такому состоянию? Первоначальная злоба, затем животный страх перед тем, что его ожидает, сменились размышлением, чему способствовали долгие дни, проведенные в одиночестве в мрачной камере. И «тогда Манассия понял всю гнусность своего поведения, и, считая себя лично виновником всех этих бедствий, обратился к Господу Богу с молитвою, побудить в его враге чувство жалости и сострадания к нему. Предвечный внял его молитвам и исполнил его просьбу, так что Манассия был освобожден царем вавилонским и отпущен им домой. Прибыв в Иерусалим он стал стараться подавить в душе своей по возможности всякое воспоминание о своих прежних прегрешениях, желая вернуться на путь истины, и вести, сколь возможно, более богобоязненный образ жизни. Храм был вновь освящен, город подвергся очищению, и с того времени царь стал думать лишь о том, как бы возблагодарить Господа Бога за свое избавление и на всю жизнь снискать Его к себе благоволение. Вместе с тем он понуждал следовать этому примеру и народ, который отлично понимал, какому бедствию еще недавно подвергался царь благодаря обратному образу действий. Восстановив затем жертвенник, царь возобновил и те жертвоприношения, которые установил Моисей. Устроив, таким образом, все как следует для соблюдения истинного богопочитания, Манассия обратил свое внимание и на внешнюю безопасность». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 3, 2. С. 9]. Одним из этих мероприятий стало «обеспечение безопасности западных подходов к долине Беэр-Шева посредством строительства там сильно укрепленного города Ароир. Стены Ароира состояли из чередующихся выступающих и углубленных участков, шириной в четыре и два с половиной метра, соответственно. Более узкие углубленные участки хорошо защищались с помощью перекрестного огня с прилегавших выступающих частей. Преимущество такой конструкции стен было настолько очевидным, что почти 1000 лет спустя, в III в. до х. э. выдающийся архитектор Филон рекомендовал его наряду с остальными». [Lawrence A. W. Greek Aims in Fortification. Oxford, 1979. P. 87; Херцог Х., Гишон М. Библейские сражения. М.: АСТ, Астрель, 2005. С. 255]. Вера в Господа преобразовала некогда развратного и жестокого Манассию, стяжавшего себе в конце дней славу «достойнейшего человека». [Флавий. Указ. соч. С. 10]. По смерти Манассии в 642 г. до х. э. престол перешел к его сыну Амону. Последнему было всего 20 лет, когда он вступил на престол. Горький опыт отца нечему не научил его. Языческие культы, вера в которые, несмотря на старания Манассии, была еще очень сильна, стали возрождаться. Однако уже через два года Амон был убит в своем собственном дворце. Кто были эти заговорщики, сказать трудно. Одни видят в них противников возрождения язычества [Грант. Указ. соч. С. 327], что, впрочем, маловероятно, другие считают, что причиной были чисто политические мотивы. [Mitchell T. C. Judah until the fall of Jerusalem (c. 700—586 B. C.) // Cambridge Ancient History. 1991. V. III, 2. P. 382]. Как бы то ни было, заговорщики были также убиты, причём, их противники прибегли к помощи простого народа, не имея, видимо, сильной поддержки среди аристократии и военных. [Циркин. Указ. соч. С. 328; Heltzer M. Some Questions Concerning the Economic Policy of Josia, King of Judah // Israel Exploration Journal. 2000. V. 50. P. 105]. В результате этого на престол вступил восьмилетний сын Амона Иосия, а фактическую власть получили силы, «ориентировавшиеся на идеалы Божественной справедливости и культ единого Бога». [Циркин. Указ. соч. С. 328]. Первые восемь лет прошли относительно спокойно. Языческая партия не могла ничего сделать, поскольку у власти были её противники. Последние также не решались начинать решительной борьбы с язычеством, так как из-за малолетства царя ситуация в стране ещё оставалась нестабильной. Между тем, Иосия, взрослея, все более и более показывал свой Богобоязненный характер. «Этот царь проявил прекрасный характер и большую склонность к добродетели, стремился к подражанию царю Давиду и всю свою жизнь имел перед глазами пример последнего, которым всегда и руководился. Уже двенадцати лет он выказал своё благочестие и справедливость, а именно, он взывал к благоразумию народа, увещевая отступников, объясняя им сущность идолов, которые не могут быть настоящими божествами, и приглашал их к почитанию истинного Бога отцов своих». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 4, 1. С. 10]. Страна нуждалась в серьёзнейшей духовной реформе. Для её проведения был необходим царь-лидер, политический и духовный, руководитель-пророк. Таких людей Господь воздвигает не из среды убелённых сединами мужей, а из среды безусых юношей, но сердца которых искренне посвящены Ему. И вот в один из дней, таких обычных, каких было немало в его жизни, к Иеремии обращается Господь.

«Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя. А я сказал: о, Господи Боже! я не умею говорить, ибо я еще молод. Но Господь сказал мне: не говори: „я молод“; ибо ко всем, к кому пошлю тебя, пойдешь, и все, что повелю тебе, скажешь. Не бойся их; ибо Я с тобою, чтобы избавлять тебя, сказал Господь. И простер Господь руку Свою, и коснулся уст моих, и сказал мне Господь: вот, Я вложил слова Мои в уста твои. Смотри, Я поставил тебя в сей день над народами и царствами, чтобы искоренять и разорять, губить и разрушать, созидать и насаждать» (Иер. 1:5—10). В ту пору Иеремии было чуть больше двадцати лет. Представим себе состояние этого юноши, всю жизнь прожившего в тихом городке, вдалеке от столичной сутолоки, любимым занятием которого было чтение духовных книг и размышления на природе. И вот этот юноша призывается на служение пророка для всего иудейского народа. Иеремия хорошо знал Священную историю, знал, кто такие пророки и какова их миссия, их служение. И по-человечески он испугался, но испугался не возможных трудностей, а в первую очередь, той великой ответственности, которая теперь на него возлагалась. Он знал, что неотъемлемой частью служения пророков была общественная проповедь, а это как раз было то, что он делать не умел и никогда не делал. И он говорит об этом откровенно своему Богу. Но Господь, отвечая ему, подчеркивает, что говорить он будет не сам от себя, не своими силами, но что с ним будет Он — Царь царей и Господь господствующих. Он призывает его не бояться, обещая Свою помощь и защиту. С подобным призывом сегодня Христос обращается к очень многим молодым людям, более того, ко всем христианам. Оставляя нашу землю, Иисус повелел своим последователям: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь» (Матф. 28:19—20). Но как мы откликаемся на этот призыв? Одни говорят, что они стары, другие, что молоды, третьи, что не умеют говорить, четвертые — что у них семья, пятые, что еще плохо знают Библию и т. д., и т. д. Особенно это сильно стало проявляться в последние годы. Пасторам из-за «нагрузки» некогда посещать людей, хотя это и есть одно из главных направлений их служения. Пресвитерам некогда готовить проповеди, дьяконам оказывать помощь нуждающимся. Учителя субботней школы не могут посещать учительские, хористы оставаться после служения на репетиции. И это всё и у всех — по очень уважительным причинам. При этом на работу почему-то успевают все, в магазин тоже, есть время и для свиданий, и просмотра телевизора, и на бесконечные телефонные разговоры, и на поездки на отдых и встречу с друзьями. Словом, время есть на всё, но только не на это. Это, т. е. дело Божье, подождет. А ведь в этом как раз и есть наше и окружающих нас людей спасение. Уважительную причину можно найти всегда и она действительно, вроде бы, будет уважительной. Только будем помнить, что это будет уважительная причина, из-за которой мы потеряем свое собственное спасение. И потому будем помнить, что когда мы отказываемся идти посещать людей, проводить уроки, идти на спевку, разносить пригласительные или участвовать в другом каком-либо служении, то этим мы отвергаем часто призыв Самого Бога. Случай с Иеремией показывает нам, что Христос для осуществления плана спасения избирает не сильных мира сего. Исследуя Священную историю, мы видим, что выбираемые Им были, как правило, простые люди, не занимающие важных государственных постов (Даниил занял его уже после своего избрания). Но еще более интересно то, что среди них мы практически не найдем и представителей духовной элиты общества, руководителей церкви. Исайя, Иеремия, Иезекииль, Захария, Осия, Софония, Амос, Михей, апостолы были простыми людьми или, как мы бы сказали, рядовыми священниками. Высшее же духовенство, как правило, противодействовало их миссии, и было очень далеким от Бога. За своими постами, духовными знаниями они забыли, что они лишь служители и призваны служить людям, а не повелевать и поучать их. Учить — да, но своим примером. Своей скромностью, посвященностью делу Божьему, искренностью, духовностью, а не высокопарными словами, длинными собраниями и «милостивым» снисхождением. Эту псевдодуховную элиту и церковное руководство всегда очень раздражали люди, подобные пророкам и апостолам, которые своей посвященностью и трудом невольно оттеняли их лицемерие и фальшь их отчётов о несуществующих успехах.

Иеремия осознавал всю свою слабость, но он не искал себе «уважительных» причин для отказа. Спустя века выдающийся пастор Павел Андреевич Мацанов (1903—1989), направляя и благословляя молодых служителей на проповедь Евангелия, часто отвечал на их замечания о своей неподготовленности: «Бог поможет, а жизнь научит». Иеремия доверял своему Богу, отозвался на Его призыв и пошёл в Иерусалим. А пойдём ли мы в свои иерусалимы, куда нас призывает Христос, или будем упрямо искать уважительные причины?

Незадолго перед тем, как Господь обратился к Иеремии, в Иерусалиме и по всей Иудее началась великая религиозная реформа. «Главным орудием внутри страны стала религиозная реформа, целью которой было полное утверждение монотеизма и роли иерусалимского храма как единственного центра культа Яхве». [Vaux R. Les institutions de l’Ancien Testament. T. 2. Paris, 1967. P 182—184]. «Символы финикийского культа встречались повсюду, даже в самом храме, который в известные моменты служил средоточием культа Баала и Ягве одновременно. Бамот (высоты) в провинции были еще более подвержены синкретизму. Ашероты были в большом количестве повсюду, вредя общественным нравам, культ небесных светил, Цеба-га-шамаим, совершался на крышах домов, в особенности на крышах царского дворца, откуда были видны длинные струйки дыма от ладана …утверждали, что боги Иудеи были столь же многочисленны, как и ее города, что не было улицы в Иерусалиме, которая не имела бы своего алтаря в честь Ваала. Человеческие жертвоприношения совершались реже, но гнусные приготовления к ним происходили в Тофете, и, вероятно… в особо торжественных случаях также их совершали. Иосия реформировал все это: сначала храм, затем столица, а за ней и города Иудейского царства были очищены от этих гнусностей». [Ренан. Указ. соч. С. 414]. «Были уничтожены все святилища, жертвенники, статуи других богов; не были пощажены даже могилы языческих жрецов, перестал существовать и храм в Араде». [Weippert H. Palgstina in vorhellenistischer Zeit. Mзаложена в природе, она может проявиться в любом месте, в любом природном явлении. Для Израиля святость — это особый дар, проявление Божественной воли. Она является результатом исторического выбора, Божественным откровением». [Койфман И. История израильской веры. В 2 т. (на иврите). Иерусалим, Тель-Авив, 1976. Т. 2. Книга 1. С. 373]. Четвертое. Опасность состояла также и в том, что, соблюдая языческие обряды и следуя языческой философии, человек был уверен, что служит Истинному Богу. И, наконец, пятое. Служение на высотах было прямым нарушением Божьей воли. «Истребите все места, где народы, которыми вы овладеете, служили богам своим, на высоких горах и на холмах, и под всяким ветвистым деревом; и разрушьте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и сожгите огнем рощи их, и разбейте истуканы богов их, и истребите имя их от места того. Не то должны вы делать для Господа, Бога вашего; но к месту, какое изберет Господь, Бог ваш, из всех колен ваших, чтобы пребывать имени Его там, обращайтесь и туда приходите» (Втор. 12:2—5). «Берегись приносить всесожжения твои на всяком месте, которое ты увидишь; но на том только месте, которое изберет Господь [Бог твой] в одном из колен твоих, приноси всесожжения твои и делай все, что заповедую тебе [сегодня]» (Втор. 12:13—14). Прошли многие века, и, оглядываясь на состояние значительной части современного христианства, четко ощущается необходимость религиозной реформы и отмены современных высот. Дело в том, что когда в IV веке император Константин и его преемники принимали и насаждали христианство как государственную религию, они оставили служение на высотах. Причем это выразилось в том же, что и в Древнем Израиле. Так, христианские церкви строились на месте языческих капищ. Более того, часто сами языческие храмы просто переоборудовались под христианские церкви. Во-вторых, элементы богослужения также копировались из язычества. Здесь и поклонение перед изображением, статуей, здесь и день поклонения, здесь и пышные одежды священнослужителей, и многое-многое другое. В-третьих, вошло в христианство и языческое учение о святых местах, куда верующие стали совершать паломничества. Святое озеро, святая река, святая гора, святой ручей, святой грот — всё это отголоски язычества, твердо вошедшие в христианство. При этом люди уже идут за спасением и прощением не к Богу, а к ручью, реке, горе. В-четвертых, все эти пережитки настолько вкрались в христианство, что сегодня многие искренние верующие уверены, что Бог не только одобряет, но и, якобы, Сам повелел молиться иконам, святым, святить воскресный день, молиться за умерших и т. д. Начиная искренне исследовать Библию, многие из этих людей убеждаются в том, что вера и следование всему этому не только не одобряется Богом, но в корне противоречит Его воле. Но скольких людей еще продолжают обманывать этим языческим христианством. Великая Реформация XVI века положила начало очищению церкви от этих языческих пережитков и философий, начало возвращения к Истинному Евангелию, к чистому учению Христа. Сегодня Бог очень хочет, чтобы мы провели реформу, подобно религиозной реформе Иосии, своему христианству, своей вере, очистив ее от всего наносного, языческого, человеческого, чтобы наше поклонение Богу было и в духе, и в истине. Сокрушим же эти языческие высоты в своей духовной жизни, если, конечно, мы хотим быть верными именно Богу, а не человеческим предписаниям. Третьим этапом религиозной реформы Иосии стало восстановление Иерусалимского храма.

Теперь одной из первых забот царя Иосии была реставрация храма. Это было поистине великое дело, которое сплотило народ с Богом, царя с народом, людей между собой. Со всех концов страны в Иерусалим шли люди и добровольно жертвовали на храм. Серебро, которое стекалось в храм, собиралось привратниками, затем отпускалось начальникам работ, которые поставляли рабочих и снабжали их необходимыми материалами. [Ренан. Указ. соч. С. 417—418]. В считанные недели в храме скопилось несметное количество серебра. Строительство же всегда было таким мероприятием, когда очень легко практически бесконтрольно списывать средства. Тем более, при таких грандиозных работах. Но Библия подчёркивает: «Люди сии действовали честно при работе» (2 Пар. 34:12). Более того, царь повелел «не требовать у них отчёта в серебре, переданном в руки их, потому что они поступают честно» (4 Цар. 22:7). Исследуя это поистине всенародное восстановление храма, задумываешься над строительствами храмов в наши дни. Израильтяне того времени жертвовали самым дорогим, что у них было, лишь бы храм Господень как можно раньше был восстановлен. В советское время верующие нашей страны шли этим же путём, строя храмы Богу, жертвуя при этом и временем, и силами, и средствами, а порой и свободой. К сожалению, в наши дни многое переменилось. Часто годами стоят недостроенные молитвенные дома по причине отсутствия денег или строителей. Нужно делать часовые воззвания, побуждающие людей к жертвенности. Но при этом о ремонте в собственном доме или квартире не забывает никто. Встречается, порой, и нецелевое использование выделенных под строительство денежных средств. И при всем этом, при своей нежертвенности, равнодушии, порой и нечистоплотности отдельных руководителей в отношении денежных средств, выделенных на строительство храма Божьего, мы обращаемся к Богу в молитвах, проповедуем, считаем себя христианами. Но услышит ли Бог наши молитвы, когда мы небрежем о храме Его? Священное Писание называет также храмом и наше собственное тело: «Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм — вы» (1 Кор. 3:17). Не нуждается ли и этот храм в очищении от сквернословия, обмана, алкоголя, злобы, нечистой пищи, гордыни. Ведь в храме, осквернённом грехом, Бог обитать не может.

В один из дней строительства произошло необыкновенное происшествие. «Первосвященник Елиакия нашел в храме священные книги Моисея, извлек их и передал канцлеру Сафану. Прочитав их, последний отправился к царю, доложил ему об исполнении всех его приказаний, а также прочитал ему написанное в тех книгах». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 4, 2. С. 11]. Так была найдена книга Второзаконие. [Mitchell. Ibid. P. 388; Грант. Указ. соч. С. 154]. За сто лет до Иосии его прапрадед царь Езекия повелел священникам ежедневно читать народу книгу закона. Однако в долгое правление Манассии, а затем Амона это постановление было не только забыто, но и все, о чем говорилось в книге, предано грубому попранию. В результате ставшая ненужной книга закона была утеряна и только теперь, когда была начата реконструкция и восстановление храма, она вновь увидела свет. Выслушав текст книги, царь был поражен. Перед ним открылись глубинные причины духовного падения народа и кризиса в стране. Вчитаемся и мы в эти слова. «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов перед лицем Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу, и что в водах ниже земли, не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои. Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно; ибо не оставит Господь [Бог твой] без наказания того, кто употребляет имя Его напрасно. Наблюдай день субботний, чтобы свято хранить его, как заповедал тебе Господь, Бог твой; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему. Не делай [в оный] никакого дела, ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни раба твоя, ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой, ни пришелец твой, который у тебя, чтобы отдохнул раб твой, и раба твоя [и осел твой,] как и ты; и помни, что [ты] был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботний [и свято хранить его]. Почитай отца твоего и матерь твою, как повелел тебе Господь, Бог твой, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе. Не убивай. Не прелюбодействуй. Не кради. Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего. Не желай жены ближнего твоего и не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабы его, ни вола его, ни осла его, [ни всякого скота его,] ни всего, что есть у ближнего твоего» (Втор. 5:6—21). «Если же не будешь слушать гласа Господа Бога твоего и не будешь стараться исполнять все заповеди Его и постановления Его, которые я заповедую тебе сегодня, то придут на тебя все проклятия сии и постигнут тебя. Проклят ты [будешь] в городе и проклят ты [будешь] на поле. Прокляты [будут] житницы твои и кладовые твои. Проклят [будет] плод чрева твоего и плод земли твоей, плод твоих волов и плод овец твоих. Проклят ты [будешь] при входе твоем и проклят при выходе твоем. Пошлет Господь на тебя проклятие, смятение и несчастье во всяком деле рук твоих, какое ни станешь ты делать, доколе не будешь истреблен, — и ты скоро погибнешь за злые дела твои, за то, что ты оставил Меня. Пошлет Господь на тебя моровую язву, доколе не истребит Он тебя с земли, в которую ты идешь, чтобы владеть ею. Поразит тебя Господь чахлостью, горячкою, лихорадкою, воспалением, засухою, палящим ветром и ржавчиною, и они будут преследовать тебя, доколе не погибнешь. Поразит тебя Господь сумасшествием, слепотою и оцепенением сердца. С женою обручишься, и другой будет спать с нею; дом построишь, и не будешь жить в нем; виноградник насадишь, и не будешь пользоваться им. Будешь служить врагу твоему, которого пошлет на тебя Господь [Бог твой], в голоде, и жажде, и наготе и во всяком недостатке; он возложит на шею твою железное ярмо, так что измучит тебя» (Втор. 28:15—22, 28, 30, 48). Иосия понял, что попрание Божьего закона привело ко всем бедам его народа. Иосия более не желал медлить, и потому «услышав их содержание, царь разодрал на себе одежду, послал за первосвященником Елиакиею, а самого канцлера отправил в сопровождении нескольких наиболее приближенных друзей своих к пророчице Ольде, жене Саллума, выдающегося человека знатного происхождения. Посланцам было поручено попросить ее, чтобы она взяла на себя умиротворить Предвечного и постараться склонить Его в пользу иудеев, потому что являлось опасение, что, так как предки царя преступили законоположения Моисеевы, они сами подвергнутся опасности изгнания и, изгнанные из своей родины, должны будут, лишенные всего, на чужбине влачить жалкое существование. Когда пророчица узнала от посланных, ради чего они явились к ней от царя, она поручила им вернуться к государю и сказать, что Господь Бог уже постановил относительно иудеев решение, которого путем молитвы никто не сможет изменить; а именно погубить народ, изгнав его из страны, и лишить всех присущих ему благ за то, что он преступил законы и не изменил своего образа мыслей в течение столь продолжительного времени, хотя пророки постоянно увещевали его прийти в себя и предсказывали кару за все его беззакония. Вот эта-то кара непременно постигнет народ, дабы люди убедились, что они имеют дело с Господом Богом и что все, предсказанное им пророками, вполне верно. Но за то, что царь держится правильного образа жизни, Господь Бог пока еще отдалит предполагаемые бедствия, тогда как после смерти царя Он пошлет народу обещанную гибель. Посланные вернулись к царю и сообщили ему о предсказании пророчицы. Тем не менее, царь повсюду разослал гонцов своих с приглашением народу собраться в Иерусалим, куда он призвал также священников, левитов и всех людей, достигших известного возраста. Когда все приглашенные собрались, то царь сперва прочитал собранию священные книги [Моисеевы], а затем встал на возвышение среди народа и пригласил его поклясться в том, что он будет почитать Господа Бога и соблюдать законы Моисея. Собравшиеся охотно согласились на это и выразили полное желание последовать увещаниям царя, а затем принесли жертву Господу Богу и слезно умоляли Его оставаться к ним милостивым и снисходительным». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 4, 2, 3. С. 11—12]. Иосия понял корни тех бед, которые постигают людей, а понимаем ли их мы? Сегодня практически у каждого жителя земли есть Библия. Огромный процент людей не только имеет ее, но и читает, и не один десяток миллионов людей, вроде бы, прилежно изучает. Сегодня Библию можно купить во многих местах города. Купить разного размера, формы, причем часто по очень низкой цене, или даже вообще получить бесплатно. Сегодня по Библии проводятся евангельские программы, научные конференции и симпозиумы. Она стала сегодня одной, даже можно смело сказать, самой доступной книгой в мире. Сегодня уже не нужно тратить долгое время, как еще лет 20—30 назад в бывшем СССР, чтобы с трудом найти и купить Библию. Но, несмотря на все это, несмотря на свою доступность и распространенность, Библия продолжает оставаться потерянной книгой для многих миллионов людей. Она остается для них книгой, которую нужно найти, подобно тому, как строители времен Иосии нашли Библию среди груды предметов антибиблейского содержания, которые наполняли храм. В наши дни этой грудой предметов, за которыми спрятана Библия, являются постановления пап и соборов, церковные предания, языческие традиции, фанатизм, суеверия, которые заслонили Слово Божье от людей. Сегодня миллионы людей читают те же слова, что читал и царь Иосия, но они не производят переворота в их сознании. Они не раздирают своих духовных одежд, они не начинают реформу своей веры. Читая во Второзаконии и других местах Библии «не поклоняйся кумиру» — они кланяются иконам и статуям, читая о соблюдении субботы — чтят воскресенье, читая о Едином Боге — молятся святым. Они читают, но не понимают, а самое страшное, порой и не хотят понимать прочитанное. Библия остается для них затерянной книгой. «И всякое пророчество для вас то же, что слова в запечатанной книге, которую подают умеющему читать книгу и говорят: „прочитай ее“; и тот отвечает: „не могу, потому что она запечатана“. И передают книгу тому, кто читать не умеет, и говорят: „прочитай ее“; и тот отвечает: „я не умею читать“. И сказал Господь: так как этот народ приближается ко Мне устами своими, и языком своим чтит Меня, сердце же его далеко отстоит от Меня, и благоговение их предо Мною есть изучение заповедей человеческих» (Ис. 29:11—13). В угоду человеческим преданиям и постановлениям они добавляют и убавляют от учения Христа, изложенного в Писании, забывая при этом, что «всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие в книге жизни и в святом граде и в том, что написано в книге сей» (Откр. 29:11—13). Библия — это не просто богословский труд, теория, это книга, изменяющая человека. «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Ев. 4:12). Это книга, изменяющая жизнь человека, его систему ценностей, образ жизни. Так как это произошло с царём Иосией. А произошло ли это с нами, лично с нами, спросим себя? Нашли ли мы Библию?

Обнаруженная книга Второзакония переворачивала весь уклад жизни, обычаи и философию того времени. Более того, вчитываясь в ее тексты, мы видим, что она и сегодня является не менее революционной в духовном и социальном плане, а не только в те далекие времена. Ее великую глубину и значимость не могли не признать даже открытые скептики и противники Библии и христианства, такие, к примеру, как уже не раз цитируемый нами знаменитый французский профессор XIX столетия Эрнест Ренан. Вот, что он пишет о содержании Второзакония: «никогда любовь к бедным и обойденным судьбой не принимала столь широких размеров… автор Второзакония во всех религиозных актах отдавал честь бедным… вдова, сирота, чуждый всем иностранец не обойдены в его предписаниях». [Ренан. Указ. соч. С. 429]. «Если ты ближнему твоему дашь что-нибудь взаймы, то не ходи к нему в дом, чтобы взять у него залог, постой на улице, а тот, которому ты дал взаймы, вынесет тебе залог свой на улицу; если же он будет человек бедный, то ты не ложись спать, имея [у себя] залог его: возврати ему залог при захождении солнца, чтоб он лег спать в одежде своей и благословил тебя, — и тебе поставится сие в праведность пред Господом Богом твоим. Не обижай наемника, бедного и нищего, из братьев твоих или из пришельцев твоих, которые в земле твоей, в жилищах твоих. Не суди превратно пришельца, сироту [и вдову], и у вдовы не бери одежды в залог; помни, что и ты был рабом в Египте, и Господь [Бог твой] освободил тебя оттуда: посему я и повелеваю тебе делать сие. Когда будешь жать на поле твоем, и забудешь сноп на поле, то не возвращайся взять его; пусть он остается пришельцу, [нищему,] сироте и вдове, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всех делах рук твоих. Когда будешь обивать маслину твою, то не пересматривай за собою ветвей: пусть остается пришельцу, сироте и вдове. [И помни, что ты был рабом в земле Египетской: посему я и повелеваю тебе делать сие.] Когда будешь снимать плоды в винограднике твоем, не собирай остатков за собою: пусть остается пришельцу, сироте и вдове» (Втор. 24:10—14, 17—21). Эти слова произносились тогда, когда во многих странах вдовы умерщвлялись при погребении своих мужей или лишались по смерти мужа какого-либо имущества. Иностранцы в большинстве древних законодательств вообще рассматривались наравне со скотом или в лучшем случае как люди второго сорта. Но изменилось ли что-либо в наш век, век свобод и демократий? Как видим, нет. Национализм сегодня достиг небывалых доселе пределов. Люди лишаются гражданства лишь потому, что не принадлежат к основной национальности. Даже в странах Западной Европы, с развитой, вроде бы, демократией, к иностранцам относятся, как к людям второго сорта, свысока и с презрением, давая им понять, что они чужаки. В законодательствах значительного числа стран права сироты и вдовы по-прежнему, как и в древнее время, не защищают их ни от какого произвола или насилия. «Кодекс о рабстве … проникнут духом человеколюбия». [Ренан. Указ. соч. С. 429]. «Если продастся тебе брат твой, Еврей, или Евреянка, то шесть лет должен он быть рабом тебе, а в седьмой год отпусти его от себя на свободу; когда же будешь отпускать его от себя на свободу, не отпусти его с пустыми руками, но снабди его от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего: дай ему, чем благословил тебя Господь, Бог твой: помни, что [и] ты был рабом в земле Египетской и избавил тебя Господь, Бог твой, потому я сегодня и заповедую тебе сие. Если же он скажет тебе: „не пойду я от тебя, потому что я люблю тебя и дом твой“, потому что хорошо ему у тебя, то возьми шило и проколи ухо его к двери; и будет он рабом твоим на век. Так поступай и с рабою твоею. Не считай этого для себя тяжким, что ты должен отпустить его от себя на свободу, ибо он в шесть лет заработал тебе вдвое против платы наемника; и благословит тебя Господь, Бог твой, во всем, что ни будешь делать» (Втор. 15:12—18). Ничего подобного в отношении рабства не знало ни одно законодательство стран Древнего мира или Средних веков. Ничего подобного не знают и своды законов и традиций тех стран, где сегодня сохраняется рабовладение в той или иной форме. «В общем, кодекс Ягве, открытый Хилкием, является одной из наиболее известных нам смелых попыток, гарантирующих социальное положение неимущего. Это — программа своеобразного теократического социализма, исходящего из принципа социальной солидарности, игнорирующего индивида, приводящего почти к нулю военный и гражданский порядок, уничтожающего роскошь, индустрию и прибыльную для страны торговлю. Ограничения, внесенные законодателем в залоговое право (Второз. XXIV, 6, 10), значительно даже превосходит туманные предписания, заключающиеся на этот счет в книге Союза. Следующий отрывок относительно наемного рабочего является шедевром социального законодательства: «Не поступай несправедливо с наемником бедным и убогим, — все равно из братьев твоих он или из иностранцев, которые живут в вашей стране и в ваших деревнях. Отдавайте ему его плату каждый день до захода солнца (ибо он беден и ждет ее с нетерпением), чтобы он не возопил к Ягве на вас и чтобы это не ставилось вам в грех» (Втор. XXIV, 14). Проклятию неимущего придается уже особенная сила, чреватая тяжелыми последствиями для его обидчика. Это приближается уже к тому, чтобы признавать за молитвой бедного совершенно особенное значение — идея, имевшая в средние века столь важные социальные и экономические последствия. Повеление о том, чтобы не надевать намордника на быка, когда он молотит на воздухе хлеб, относится к тому же возвышенному порядку социальных идей, из которых современный социализм не извлекает для себя оружия лишь потому, что политическая экономия не умеет их постигать. Одними из наиболее трогательных и наивных законов, какие только можно представить себе, являются предписания о порядке освобождения молодых людей из рядов сражающейся армии перед битвой (Второз. XX, 1—9, XXIV, 5). Правила ведения войны для осажденного города были прогрессом того времени. Правила о прекрасной пленнице обнаруживают тонкость чувств и такт (Втор., гл. XXI, 10—14). Предписания о человеке, у которого имеются две жены (Втор. XXI, 15—17), о человеке, собирающемся жениться (гл. XXIV, 5), о непослушном сыне (гл. XXI, 18—20), закон о прелюбодеянии, об изнасиловании, о птичьих гнездах, некоторые правила о чистоте и все объяснения (гл. XXIII, 10 и сл.), делаемые при этом, странные предписания о девственности (гл. XXII), все это имело в свое время относительную справедливость. Причинение смерти по неосторожности мудро предусмотрено (гл. XXII, 8). Закон о беглых рабах (XXIII, 16—17) показался бы анархическим даже в современных государствах, считающихся либеральными. Срывание виноградников и колосьев показалось бы также слишком либеральным в известных странах (XXIII, 25—26). Смертная казнь, как во всех древних законодательствах вообще получила широкое применение, но телесные наказания весьма ограничены (гл. XXV, 1 и сл.). Все проникнуто инстинктивным отвращением к кровопролитию. Что может быть более возвышенно, чем предписание оставлять при жатве несколько снопов, не обрывать олив с ветвей и не снимать при уборке плодов несколько виноградных гроздьев, чтобы и бедный мог получить свою долю (Лев. XIX, 9, XXIII, 22)». [Ренан. Указ. соч. С. 430]. По распоряжению царя в Иерусалиме был проведен праздник Пасхи, символизирующий договор между Богом и народом «И послал царь, и собрал всех старейшин Иудеи и Иерусалима, и пошел царь в дом Господень, и с ним все Иудеи и жители Иерусалима, и священники и левиты, и весь народ, от большого до малого; и он прочитал вслух их все слова книги завета, найденной в доме Господнем. И стал царь на месте своем, и заключил завет пред лицем Господа последовать Господу и соблюдать заповеди Его и откровения Его, и уставы Его, от всего сердца своего и от всей души своей, чтобы выполнить слова завета, написанные в книге сей. И велел царь подтвердить это всем находившимся в Иерусалиме и в земле Вениаминовой; и стали поступать жители Иерусалима по завету Бога, Бога отцов своих» (2 Пар. 34:29—32). Господь обильно благословил правление Иосии. Он присоединяет к своим владениям земли, некогда принадлежавшие Израильскому царству и затем оккупированные Ассирийской державой. [Heltzer M. Some Questions Concerning the Economic Policy of Josia, King of Judah // Israel Exploration Journal, 2000. V. 50. P. 108]. Теперь же пользуясь ослаблением и началом политической агонии Ассирии, Иосия захватывает эти земли. В 630 году до х. э. он основывает в Гезере иудейскую крепость [Stern E. Israel at the Close of the Period of the Monarchy // The Biblical Archaeologist, 1975. V. 38, 1. P. 32]. Более того, он присоединяет и часть финикийских земель, основывая там крепости (в частности, в 20 км от Ашдода) для наблюдения за внутренними районами этой части Палестины [Stern. Ibid. P. 37], охраняя границы от филистимлян и сдерживая продвижение противника вдоль моря. [Херцог, Гишон. Указ. соч. С. 256]. На всех вновь присоединённых землях он проводит ту же политику уничтожения зверских и аморальных языческих культов. [Райт Дж. Библейская археология. СПб.: Издательство Biblioполi, 2003. С. 265]. «Особо следует отметить здесь разрушение жертвенника в Вефиле. Напомним, что он был создан в своё время Иеровоамом, сыном Навата, как конкурирующий с Иерусалимом религиозный центр… Разрушение жертвенника привело к устранению культового центра, который мог способствовать новому расколу. Теперь весь народ Израиля заново объединился вокруг Иерусалима, его единственной столицы и единственного храма». [Нир. Указ. соч. С. 101]. Но «кто вдохновлял, кто поддерживал Иосию в его грандиозной религиозной реформе, в проведении которой он, несомненно, играл лишь незначительную роль? Имя Иеремии напрашивается само собой». [Ренан. Указ. соч. С. 420].

Иеремия появляется в Иерусалиме вскоре после начала Иосией религиозных преобразований. Действительно, «преобразования, проведенные Иосией, очистили землю от языческих капищ, но сердца многих оставались нетронутыми. Тернии заглушили взошедшие семена истины, обещавшие обильный урожай. Вторичное отступничество было бы роковым, и Господь стремился вызвать в народе сознание надвигающейся опасности. Только проявив верность Иегове, они могли надеяться на Божественную милость и благополучие». [Уайт Е. Пророки и цари. Заокский: Источник жизни, 1993. С. 253]. Уже в своей первой публичной проповеди в Иерусалиме, имевшей место еще до нахождения книги закона, пророк делает акцент на внутреннее духовное состояние сердец иудеев: «Обрежьте себя для Господа, и снимите крайнюю плоть с сердца вашего, мужи Иуды и жители Иерусалима, чтобы гнев Мой не открылся, как огонь, и не воспылал неугасимо по причине злых наклонностей ваших» (Иер. 4:4). Иеремия говорит, что обрезание, свято соблюдавшееся почти всеми иудеями, не имеет никакой силы, если не происходит духовного обрезания сердца человека. Само по себе выполнение обрядов, пусть и доскональное, не имеет смысла без живой веры. «Смой злое с сердца твоего, Иерусалим, чтобы спастись тебе: доколе будут гнездиться в тебе злочестивые мысли?» (Иер. 4:14). Пророк призывает народ исследовать себя, свои мысли, свое сердце. А мы делаем ли это? Ведь показателем истинного христианина является не только то, что он не убивает, не прелюбодействует, не ворует — этого не делают и многие люди мира. Показателем истинного христианина является не только регулярное посещение церкви, соблюдение субботы, верность в десятине — это делали и фарисеи, и были отвергнуты Богом. Показателем истинного христианина является не только проповедь о Христе, активная миссионерская работа — это будут делать многие верующие перед II Пришествием Христа, но погибнут, о чем пишет апостол Павел. Главная отличительная черта истинного христианина — это его характер, преобразованный Богом. Чертами этого характера будут: «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал.5:22—23). Удивительно, но именно на это за всю свою историю христиане меньше всего обращали внимания, «заслуживая» спасение то совершением добрых дел, что вылилось в религию законничества (фарисейство), то выполнением обрядов и ритуалов (папство), то проповедью о религии вседозволенности (николаиты), то через фанатизм и аскезу (монашество, старообрядничество), то через харизматию. Но на формирование с Божьей помощью христианского характера внимания не обращали. А ведь в небесный Иерусалим пропуском станет именно христоподобный характер. Характер — это единственное, что мы возьмем с собой в вечность. Иеремия это прекрасно понимал и именно поэтому призывал людей не ограничиваться изменением только внешней формы. В самый разгар реформы, около 616 года до х. э., в эпоху, когда чтение книги Закона стало регулярным и было восстановлено истинное служение в храме, он вновь обращается к народу с вестью, обращенной к их сердцам. Он передает народу весть от Бога: «Так говорит Господь: проклят человек, который надеется на человека и плоть делает своею опорою, и которого сердце удаляется от Господа. Он будет как вереск в пустыне и не увидит, когда придет доброе, и поселится в местах знойных в степи, на земле бесплодной, необитаемой. Благословен человек, который надеется на Господа, и которого упование — Господь. Ибо он будет как дерево, посаженное при водах и пускающее корни свои у потока; не знает оно, когда приходит зной; лист его зелен, и во время засухи оно не боится и не перестает приносить плод. Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено; кто узнает его? Я, Господь, проникаю сердце и испытываю внутренности, чтобы воздать каждому по пути его и по плодам дел его» (Иер. 17:5—10). Да, Господа обмануть нельзя. Мы можем обмануть других людей своим опрятным видом, красивыми духовными речами, но Бога… нет. Понимаем ли мы это? Ответить, вроде бы, сразу хочется: «Да, конечно». Но если бы это было всегда так, то разве в наших сердцах гнездилась бы злоба, корысть, зависть, склонность к сплетням, ропот? Хотели ли бы мы, чтобы во время богослужения в церкви вместо красивых слов, которые мы привыкли и умеем хорошо говорить, стали бы звучать мысли наших сердец. Прозвучало бы то, что мы сегодня думали друг о друге, о пасторе и т. д. Хотели ли бы мы этого? Не стало ли бы нам неудобно перед аудиторией за эти озвученные мысли? Не убежали бы мы в смущении из-за кафедры или из зала. Но почему так смущаясь людей и боясь в их глазах потерять репутацию, мы не боимся этого в отношении Бога, Который постоянно читает наши мысли. Почему мы не смущаемся добрых ангелов, наблюдающих за нами, когда мы в закрытой комнате смотрим развратные фильмы, совершаем прелюбодеяние, сплетничаем, пишем порочащие письма, присваиваем себе церковные средства. Так верующие ли мы вообще после этого? Библия нам говорит, что однажды наступит день, когда все тайное станет явным, когда перед взором всей вселенной пройдёт жизнь каждого человека. Сегодня мы ещё можем изменить сюжет, а главное, концовку этого фильма под названием жизнь. Сегодня тайна нашей судьбы, т. е. того приговора суда, который мы получим после Второго Пришествия Христа, зависит от каждого из нас. В этой связи Иеремия делает особый акцент на субботнем дне: «И говори им: слушайте слово Господне, цари Иудейские, и вся Иудея, и все жители Иерусалима, входящие сими воротами. Так говорит Господь: берегите души свои и не носите нош в день субботний и не вносите их воротами Иерусалимскими, и не выносите нош из домов ваших в день субботний, и не занимайтесь никакою работою, но святите день субботний так, как Я заповедал отцам вашим, которые впрочем не послушались и не приклонили уха своего, но сделались жестоковыйными, чтобы не слушать и не принимать наставления. И если вы послушаете Меня в том, говорит Господь, чтобы не носить нош воротами сего города в день субботний и чтобы святить субботу, не занимаясь в этот день никакою работою, то воротами сего города будут входить цари и князья, сидящие на престоле Давида, ездящие на колесницах и на конях, они и князья их, Иудеи и жители Иерусалима, и город сей будет обитаем вечно. И будут приходить из городов Иудейских, и из окрестностей Иерусалима, и из земли Вениаминовой, и с равнины и с гор и с юга, и приносить всесожжение и жертву, и хлебное приношение, и ливан, и благодарственные жертвы в дом Господень. А если не послушаете Меня в том, чтобы святить день субботний и не носить нош, входя в ворота Иерусалима в день субботний, то возжгу огонь в воротах его, и он пожрёт чертоги Иерусалима и не погаснет» (Иер. 17:20—27). Почему вдруг он делает такой акцент на субботу после столь возвышенных слов о сердце и внутреннем духовном состоянии человека? Какая, в сущности, разница, какой праздновать день — субботу, воскресенье или пятницу? Да и вообще, разве это не просто ритуал, обычай? Нет, Иеремия подразумевает под субботой нечто намного большее. Он прямо говорит: «Берегите души свои и не носите нош в день субботний и не вносите их воротами Иерусалимскими» (Иер. 17:21). Он прямо связывает наше внутреннее духовное состояние с соблюдением субботы. Он прямо говорит, что если народ не будет святить субботу, то он погибнет. Исследуя эту тему о субботе, мы видим, что акцент, сделанный на ней Иеремией, был действительно не случаен. Прочтём для начала IV заповедь: «Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай [в них] всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни [вол твой, ни осел твой, ни всякий] скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его» (Исх. 20:8—11).

Итак, суббота:

Не успели в Иерусалиме отметить Пасху, как с юга пришло известие о том, что в сторону Палестины движется несметное египетское войско, ведомое новым фараоном Нехо. В 609 г. до х. э. в Египте умирает Псамметих I и на трон вступает его сын, умный и энергичный Нехо. Новый властитель Египта вступает на престол в тот момент, когда создававшаяся веками система баланса между Египтом и Ассирией, делившими между сферами своего влияния почти весь Древний Восток, катастрофически рушилась. Некогда грозная Ассирия, древний враг его страны, ныне находилась в самом плачевном состоянии, какого не знала за всю свою историю. Её былые провинции Вавилон и Мидия, превратившись ныне в независимые, весьма агрессивные царства, рвали на куски ассирийскую державу. В 612 г. до х. э. объединенное мидо-вавилонское войско захватило и стёрло с лица земли Ниневию, столицу Ассирии. Но остатки ассирийских войск, избравшие царём некоего первосвященника города Харран Ашшуруббалита продолжали ещё пытаться оказать сопротивление. [Садаев Ч. Д. История Древней Ассирии. М.: Наука, 1979. С. 160]. И вот теперь, когда от Ассирии остались жалкие обломки, египтяне изменили своей прежней антиассирийской политике и сочли необходимым спасти остатки Ассирийской державы, чтобы сохранить преграду между собой и набирающими силы азиатскими государствами — Вавилоном и Мидией. [Циркин Ю. История библейских стран. М.: Астрель, АСТ, Транзиткнига, 2003. С. 333—334]. «Нехо стремился к восстановлению власти Египта в Палестине и в Сирии, и потому был заинтересован в том, чтобы Ассирия была своеобразным, пусть и слабым, буфером между ним и Вавилоном». [Райт Д. Библейская археология. «Biblionoli

Смерть царя вызвала, по-видимому, политический кризис в Иудее. Как это уже бывало в подобных случаях, в дело вмешался «народ земли», который возвёл на трон сына Иосии Иоахаза. Последний не был старшим сыном Иосии: в момент смерти отца ему было 23 года, в то время как его сводному брату Елиакиму — 25 лет, и он, конечно, имел больше прав на престол. По-видимому, при дворе существовала какая-то поддерживающая Иоахаза группировка, которая, не имея достаточно сил для осуществления своих замыслов, обратилась к поддержке населения страны. [Циркин. Указ. соч. С. 334]. Новый правитель, несмотря на свои совсем небольшие прожитые годы, уже успел проявить себя «как безбожник и человек гнусного характера». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 5, 2. С. 15]. Почему у благочестивого Иосии вырос такой сын, мы точно не знаем, как не много известно и о его матери по имени Хамуталь. Последняя была родом из города Ливны. Ливны, некогда ханаанский город, был отдан колену Иудину, затем отошел при Навине к левитам, как один из городов-убежищ. В правление Иоарама город отошел от Иудеи, однако, спустя время, был возвращен в состав царства. Своим названием (в пер. ливна — белый) город обязан был или почве, имевшей беловатый цвет, или в изобилии растущим здесь белым тополям. В настоящее время точное его месторасположение не установлено. Однако, если о городе известно хоть что-то, то об одной из его жительниц, Хамуталь, удостоившейся стать женой самого царя Иосии, мы не знаем более ничего. И потому не знаем, в ней или нет была причина того, что их с Иосией сын вырос безбожником. Итак, заняв трон, он начал предаваться всевозможным излишествам. А между тем, пока в Иерусалиме новый царь беззаботно кутил в окружении женщин, Нехо, соединяясь с остатками ассирийской армии, подошёл к Харрану. Здесь состоялось сражение между ассиро-египетским войском и вавилонянами, засевшими в Харране. Попытки Нехо взять город не увенчались успехом. А когда в сентябре 609 г. до х. э. он узнаёт, что к городу на выручку движется соединенное мидо-вавилонское войско, ведомое вавилонским царем Набопалассаром (625—605), он снимает осаду и без боя отступает за Евраф. [Белявский В. А. Тайны Вавилона. М.: Вече, 2001. С. 76]. Так враги пока разошлись. И Нехо, и Набопалассар понимали, что решающая встреча за власть во всей Азии ещё впереди. А пока Нехо себя не чувствовал достаточно сильным для атаки, а Набопалассар — для преследования. Но всё же Нехо был доволен. Пусть ему и не удалось разгромить вавилонян, но контроль над Сирией и Палестиной, принадлежащих некогда Египту, он всё же вернул. «Вся Сирия-Палестина до самого севера оказалась во власти фараона. Казалось, воскресали времена Тутмоса III». [Перепёлкин Ю. Я. История Древнего Египта. СПб.: Летний сад, Нева, 2000. С. 414]. При своём возвращении из-под Харрана «Нехо остановился в Рибле, около Хамата, центральном месте, где все завоеватели Сирии имели свою главную квартиру. Там Нехо получил почести и уверения в вассальности сирийских царей и городов». [Ренан Э. История израильского народа. И-во В. Шевчук, 2001. С. 442]. Ривла (в пер. плодоносная) представляла собой одну из пограничных крепостей Иудеи. Сегодня её развалины, ещё практически не исследованные археологами, располагаются под 34028’ сш и 36031’ вд. И вот в Ривлу вместе с другими мелкими палестинскими и сирийскими царями прибывает Иоахаз. [Ренан. Указ. соч. С. 442]. Нехо встречает его очень сурово. Это объяснялось тем, что Иоахаз был поставлен самовольно иудеями, без согласования с ним, фараоном, властителем-сюзереном всех этих земель. [Тураев. Указ. соч. Т. 2. С. 85]. Он публично низлагает Иоахаза, демонстрируя всем, что так будет с каждым, кто захочет править, не согласовывая этого с ним. Более того, он заключает Иоахаза в кандалы и отправляет в Египет, где тот и умирает. [Брэстед. Указ. соч. Т. 2. С. 178]. На его место фараон ставит старшего сына Иосии 25-летнего Елиакима. Причём, он меняет ему имя Елиаким (в переводе — кого ставит Бог) на Иоакима (Бог восстанавливает). Подобную перемену имени вассальным царям практиковали многие великие властители. Этим самым они подчёркивали свою власть над ними. Тем что они им дали не только эту власть, но и даже новое имя. В данном же случае перемена имени имела ещё одно значение. Ведь Иоаким в своё время после смерти Иосии был незаконно отстранен от наследования трона, на который вступил его младший брат. И потому его имя Елиаким — кого ставит Бог — по мнению Нехо, не подходило. Куда было лучше Иоаким — кого восстанавливает Бог. На нового властителя Иудеи фараон возлагает громадную дань: в сто талантов серебра и один талант золота. [Ренан. Указ. соч. С. 442]. Талант соответствовал 30 килограммам! Причём Иоаким взыскивал эту дань именно с «народа земли». [Циркин. Указ. соч. С. 335]. Т. е. как раз с тех, кто в своё время поставил на престол вопреки правам старшего сына, его брата Иоахаза. Решив таким образом палестинские дела, Нехо решил увековечить свои завоевания, вернувшие Египту границы времён золотого века, Тутмоса III (того самого, который гнал при Моисее иудеев). Для этого он сооружает памятник в виде жука (жук был священным насекомым в Древнем Египте) с изображением самого Нехо и воинственной богини Нэйт, которая, как явствовало из надписи, дала ему все эти чужеземные страны. [Перепёлкин. Указ. соч. С. 414]. Также почти в каждом из покорённых городов Нехо ставил свои царственные знаки на барельефах. Одна из плит с его именем была найдена в Сирии, при раскопках Сидона. Точнее, это были обломки плиты, на которой из-за времени иероглифы уже практически не просматривались, и археологам стоило громадного труда разобрать среди полустёршихся надписей имя властителя Египта, думающего, что он сможет править чуть ли не вечно. А что будет с теми «плитами», которые мы ставим себе, как памятники своей гордыне? Не повторят ли они жалкой судьбы разбитой плиты Нехо. Он не подозревал, что уже менее чем через три года от его завоеваний не останется и следа. Как не подозревал, а точнее, не желал знать своей участи и новый царь Иудеи Иоаким.

Месть, которую Иоаким проявил к «народу земли», наложив именно на него, а не на аристократию всю тяжесть непомерной египетской дани, была одной из главенствующих черт его характера. Он никогда и никому ничего не прощал. Второй яркой чертой характера нового правителя было тщеславие. И потому, вступив на трон, царь начал проявлять непомерное тщеславие. «Египет был в эту эпоху страной производства предметов роскоши. Все особенно увлекались его колесницами и ручной утварью, художественно выполненной. Иоаким и высший класс Иерусалима только и мечтали о том, как добыть эти художественные предметы, составлявшие последнее слово изящества и тонкого вкуса». [Ренан. Указ. соч. С. 442]. Видя египетское великолепие и то почтение, которое питали египтяне к своему правителю, Иоаким захотел стать иудейским фараоном… Он приступает к амбициозной программе строительства. Был восстановлен Арад, подвергшийся разрушению при поражении Иосии. В Иерусалиме Иоаким построил новую крепость, ныне извлечённую при помощи раскопок; себе он возвёл новый дворец в военном опорном пункте Рамат Раэль, где впоследствии была найдена печать его управителя». [Грант М. История Древнего Израиля. М.: Терра, 1997. С. 155]. Масштабы строительства Иоакима, особенно если учесть то плачевное состояние, в котором находилась Иудея, просто поражают. «Арад представлял собой мощную квадратную крепость IX в. до Р. Х. со стороной 50 м, сменившую скромную деревню X в. до Р. Х. и превратившуюся далее — в VIII в. до Р. Х. — в важнейший оплот Иудеи на путях к Вади Араба, Моаву и Эдому. Крепость занимала вершину холма, на котором вырос город со сплошной стеной, воротами и башнями, жилыми постройками, хранилищами, большими центральными дворами и святилищем. Жертвенник последнего располагался в центре двора, в глубине которого был обнаружен вход в длинное узкое помещение со следами скамей вдоль стен. Во втором — очень небольшом — помещении (не более 2 кв. м) с приподнятым полом и ступенями, ведущими к нему, найдены крупные сосуды ритуального назначения и — на специальной мощеной платформе — каменный красный столб высотой до 1 м, в котором можно видеть рецидив культа камней, существовавшего уже многие тысячи лет. Вода из облицованного камнем глубокого колодца у подножья холма доставлялась в канал, а далее к вырубленным в скале бассейнам [Mazar. 1990. P. 439]. В слое Арада найдены остраконы — многочисленные, многообразные по содержанию, но в большинстве своем относящиеся к политическим и военным событиям последнего периода существования Иудеи (Aharoni, 1981): конфликту с Эдомом и соответствующим военным мероприятиям — перемещениям войск, усилению крепостных гарнизонов, инструктированию кипрских и греческих наемников, распределению продовольствия — муки, масла и вина, присланных из смежных районов (возможно, в качестве царского налога). „В целом, — заключает А. Мазар, — арадские письмена чрезвычайно богаты различными данными относительно исторической географии региона, роли крепостей, иудейской военной иерархии, лингвистической специфики, структуры частных имен Иудеи, количества пищи, потребляемой войсками, и аспектов повседневной жизни, таких как чиновная система, меры весов, метрология и пр.“. [Mazar. 1990. P. 441]. Большинство писем составляли архив крупного военного сановника, командовавшего крепостью на последней фазе ее существования. И касаются они не только местных дел. Есть письмо от одного из последних иудейских царей, связанное с международными событиями и упоминающее египетского фараона». [Мерперт Н. Я. Очерки археологии библейских стран. М., 2000. С. 310—311]. Так в возведенной крепости были сооружены языческие алтари в виде больших камней. Удивительно, но обитатели крепости, в том числе и её последние защитники, изливавшие в найденных письмах свою боль, почему-то не догадались посмотреть на эти языческие капища и подумать: не служение ли в них привело их к духовной деградации и политическому падению. Но любимым детищем Иоакима была постройка великолепного дворцового комплекса в Рамат Раэле, вблизи Иерусалима. [Райт. Указ. соч. С. 194]. Но радость от этого строительства была только у самого царя и его ближайшего окружения. Простой народ, и без того обременённый выплатой огромной дани Египту, буквально надрывался над царскими стройками, за работу на которых люди ничего не получали. Восстать тоже никто не смел, ибо в распоряжении царя была не только его собственная армия, но и помощь Египта, который восстание против его наместника расценил бы не иначе, как восстание против него самого. И потому народ тихо стенал, падая замертво при удовлетворении тщеславных амбиций Иоакима. И вот среди этих стонов людей и хмельных криков царского окружения возвышает свой голос Иеремия, которого посылает Сам Бог с особой вестью к Иоакиму. «Так сказал Господь: сойди в дом царя Иудейского и произнеси слово сие и скажи: выслушай слово Господне, царь Иудейский, сидящий на престоле Давидовом, ты, и слуги твои, и народ твой, входящие сими воротами. Так говорит Господь: производите суд и правду и спасайте обижаемого от руки притеснителя, не обижайте и не тесните пришельца, сироты и вдовы, и невинной крови не проливайте на месте сем. Ибо если вы будете исполнять слово сие, то будут входить воротами дома сего цари, сидящие вместо Давида на престоле его, ездящие на колеснице и на конях, сами и слуги их и народ их. А если не послушаете слов сих, то Мною клянусь, говорит Господь, что дом сей сделается пустым. Ибо так говорит Господь дому царя Иудейского: Галаад ты у Меня, вершина Ливана; но Я сделаю тебя пустынею и города необитаемыми и приготовлю против тебя истребителей, каждого со своими орудиями, и срубят лучшие кедры твои и бросят в огонь. И многие народы будут проходить через город сей и говорить друг другу: „за что Господь так поступил с этим великим городом?“ И скажут в ответ: „за то, что они оставили завет Господа Бога своего и поклонялись иным богам и служили им“. Горе тому, кто строит дом свой неправдою и горницы свои беззаконием, кто заставляет ближнего своего работать даром и не отдает ему платы его, кто говорит: „построю себе дом обширный и горницы просторные“, — и прорубает себе окна, и обшивает кедром, и красит красною краскою. Думаешь ли ты быть царем, потому что заключил себя в кедр? отец твой ел и пил, но производил суд и правду, и потому ему было хорошо. Он разбирал дело бедного и нищего, и потому ему хорошо было. Не это ли значит знать Меня? говорит Господь. Но твои глаза и твое сердце обращены только к твоей корысти и к пролитию невинной крови, к тому, чтобы делать притеснение и насилие. Посему так говорит Господь о Иоакиме, сыне Иосии, царе Иудейском: не будут оплакивать его: „увы, брат мой!“ и: „увы, сестра!“ Не будут оплакивать его: „увы, государь!“ и: „увы, его величие!“ Ослиным погребением будет он погребен; вытащат его и бросят далеко за ворота Иерусалима» (Иер. 22:1—9, 13—19). Сегодня нам, сидя в креслах, легко читать эти стихи. Но представим себе картину, когда пророк их говорит в лицо мстительному и амбициозному монарху, говорит даже не один на один, а в присутствии всех — народа, его окружения. Это был открытый вызов, открытый укор царю, забывшему о своём народе. Иеремия прямо говорит царю: «Ты думаешь быть царем потому, что одел себя в кедр». Дело в том, что кедр широко использовался при строительстве царского дворца. Ведь это было открытое обвинение, которое царь мог принять за издёвку. Ведь Иоаким как раз и считал, что роскошь и дворцы — это истинные атрибуты величия, а здесь какой-то священник посмел ему сказать, что этим богатством он лишь имитирует царское достоинство. Следующие слова — это вообще оскорбление царского величия: «Но твои глаза и твое сердце обращены только к твоей корысти и к пролитию невинной крови, к тому, чтобы делать притеснение и насилие» (Иер. 22:17). Ведь любой убийца, бандит, диктатор больше всего не любит, когда ему и говорят, что он убийца, бандит или диктатор. И, наконец, пророк открыто предрекает ему смерть. Причём смерть позорную. Ибо на Древнем Востоке не быть погребенным в гробнице — считалось огромным несчастьем. Более того, Иоаким не собирался скоро умирать, он только почувствовал вкус власти, всю её сладость. А здесь ему предсказывают скорую смерть. И причём говорят, что погребён он, царь, будет ослиным погребением, и тело его вытащат и бросят за ворота его же собственной столицы. Царь был взбешён. Но руки на Иеремию все же не поднял. Вообще отношение Иоакима к пророку было весьма необычным. С одной стороны, это была, безусловно, ненависть и неприятие всего того, что он говорил, а с другой — какой-то полупанический страх, почтение к этому человеку, осмелившемуся его клеймить. История знает ещё несколько подобных примеров. Так, русский царь Иван Грозный (1533—1584), славящийся своей кровожадностью и не прощающий никому ничего, всегда молчал, когда его сурово обличал Василий, простой странник, прозванный народом Блаженным. В честь него царь даже строит собор, высящийся до сих пор на Красной площади в Москве. Иудейский царь Ирод слушал обличительные речи Иоанна Крестителя. Всех этих царей объединяло то, что они признавали правоту тех обличений, которые им высказывали эти люди. Они знали, что это правда, понимали, что Бог говорит через этих людей, но принять их обличения и измениться они не хотели. Они слушали эту правду, предсказывавшую их смерть из-за их отступлений. Слушали с трепетом, страхом, но не могли ни принять этой правды, ни убить обличителя. Долгие одиннадцать лет Иоаким будет слушать обличения Иеремии. Он будет видеть исполнение его пророчеств, но так и не примет Божью весть. Сегодня миллионы людей читают Библию, признают правоту написанного в ней, видят свои грехи в её свете, но ничего не делают для того, чтобы изменить свою греховную жизнь. Но в то же время не сжигают и Библию, обличающую их. Иоаким понимал, что спасение для него — в словах Иеремии. Он боялся, что убив пророка, он сразу же погубит и себя. Он ненавидел, но боялся и уважал Иеремию. Однако слова пророка обращены не только к давно умершему царю, но и к нам, живущим сегодня. Спросим себя, на чём свой дом, карьеру сооружаем мы, на каком строительном растворе. Не на обмане ли и плаче других людей, не на неправде ли? Как мы и с помощью чего заняли тот пост, который имеем; средства, которые приобрели? Бог уверяет нас, что даже если что-то основано на неправде, то счастья нам не будет. Как мы сегодня разбираем дела? Смотрим ли на подарки, взятки? Не считаем ли мы, что наш авторитет зиждется «на кедровых досках дворца», которыми сегодня являются шестисотые мерседесы, роскошные кабинеты, прекрасные особняки и вооружённая до зубов охрана? Мы забыли народную мудрость, уходящую корнями в библейскую философию: «не место красит человека, а человек место». К чему сегодня обращены наши глаза, не к той ли самой корысти и насилию, что и у Иоакима? Чего мы хотим добиться в жизни: денег, красивых женщин, роскошного отдыха…, чего? Обличения Иеремии — это не обличения аскета и фанатика. Обращаясь к Иоакиму, он подчёркивает очень важную деталь: «Отец твой ел и пил, но производил суд и правду, и потому ему было хорошо» (Иер. 22:15). Бог никогда не призывал людей к нищенству и фанатизму. Христос говорит: «Я пришёл для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Ин. 10:10). В хорошей одежде, еде, машине нет ничего плохого. Бог хочет, чтобы Его дети жили в достатке. Вопрос лишь в том, что первично в нашей жизни — материальное или духовное? «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6:33). Бог советует нам иметь правильные ориентиры в жизни, искать духовного, Христа, жить по Его Закону, а всё остальное нам приложится. Бог обещает нам Небесный Иерусалим — это будет роскошный город, где спасённые будут иметь целые особняки, виноградники (Ис. 65:21—22). Они всё это будут иметь потому, что они искали в первую очередь духовных ценностей. А что же сегодня в первую очередь ищем мы? Спасённые будут в Небесном Иерусалиме не потому, что искали золотых особняков и виноградников, а потому, что искали властителя этого города — Христа. Среди тех, кто слышал обличения царя, сказанные Иеремией, было и духовенство, духовные вожди народа, взирающие на окружающий их мир с высоты своих санов, и потому они были весьма смущены, когда по прошествии небольшого времени Иеремия пришёл во двор храма и начал говорить к теснившим его массам народа. Священники подошли ближе и их лица исказились в ярости…

«В начале царствования Иоакима, сына Иосии, царя Иудейского, было такое слово от Господа: так говорит Господь: стань на дворе дома Господня и скажи ко всем городам Иудеи, приходящим на поклонение в дом Господень, все те слова, какие повелю тебе сказать им; не убавь ни слова. Может быть, они послушают и обратятся каждый от злого пути своего, и тогда Я отменю то бедствие, которое думаю сделать им за злые деяния их. И скажи им: так говорит Господь: если вы не послушаетесь Меня в том, чтобы поступать по закону Моему, который Я дал вам, чтобы внимать словам рабов Моих, пророков, которых Я посылаю к вам, посылаю с раннего утра, и которых вы не слушаете, — то с домом сим Я сделаю то же, что с Силомом, и город сей предам на проклятие всем народам земли» (Иер. 26:1—6); «Не надейтесь на обманчивые слова: „здесь храм Господень, храм Господень, храм Господень“. Вот, вы надеетесь на обманчивые слова, которые не принесут вам пользы. Как! вы крадете, убиваете и прелюбодействуете, и клянетесь во лжи и кадите Ваалу, и ходите во след иных богов, которых вы не знаете, и потом приходите и становитесь пред лицем Моим в доме сем, над которым наречено имя Мое, и говорите: „мы спасены“, чтобы впредь делать все эти мерзости. Не соделался ли вертепом разбойников в глазах ваших дом сей, над которым наречено имя Мое? Вот, Я видел это, говорит Господь. Пойдите же на место Мое в Силом, где Я прежде назначил пребывать имени Моему, и посмотрите, что сделал Я с ним за нечестие народа Моего Израиля. И ныне, так как вы делаете все эти дела, говорит Господь, и Я говорил вам с раннего утра, а вы не слушали, и звал вас, а вы не отвечали, — то Я так же поступлю с домом сим, над которым наречено имя Мое, на который вы надеетесь, и с местом, которое Я дал вам и отцам вашим, как поступил с Силомом. И отвергну вас от лица Моего, как отверг всех братьев ваших, все семя Ефремово» (Иер. 7:4, 8—15); «Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: всесожжения ваши прилагайте к жертвам вашим и ешьте мясо; ибо отцам вашим Я не говорил и не давал им заповеди в тот день, в который Я вывел их из земли Египетской, о всесожжении и жертве; но такую заповедь дал им: „слушайтесь гласа Моего, и Я буду вашим Богом, а вы будете Моим народом, и ходите по всякому пути, который Я заповедаю вам, чтобы вам было хорошо“. Но они не послушали и не приклонили уха своего, и жили по внушению и упорству злого сердца своего, и стали ко Мне спиною, а не лицом» (Иер. 7:21—24). В этих словах Иеремия, а через него Сам Господь обращается не к язычникам, а к верующим людям. Обращается к тем, кто регулярно посещал храм, приносил жертвы, кто весьма уважительно вроде бы относился к храму Божьему и связывал с ним своё процветание. Бог обращается к верующим, но у этих-то верующих Его слова вызывают почему-то ярость. «И когда Иеремия сказал все, что Господь повелел ему сказать всему народу, тогда схватили его священники и пророки и весь народ, и сказали: „ты должен умереть“» (Иер. 26:8). Умереть за что?! За правду. Ибо в словах пророка священство и народ услышали обличение своей чисто внешней религии формы. Иудеи времён Иеремии погрязли в различных грехах. Они не скрываясь прелюбодействовали, крали, обманывали, кадили иным богам, капища которых были восстановлены в Иерусалиме после смерти Иосии и в то же время продолжали посещать и храм Бога Живого. Более того, они приносили там жертвоприношения, весьма гордясь тем, с каким рвением они это делают. Но Бог говорит им: «Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: всесожжения ваши прилагайте к жертвам вашим и ешьте мясо; ибо отцам вашим Я не говорил и не давал им заповеди в тот день, в который Я вывел их из земли Египетской, о всесожжении и жертве; но такую заповедь дал им: „слушайтесь гласа Моего, и Я буду вашим Богом, а вы будете Моим народом, и ходите по всякому пути, который Я заповедаю вам, чтобы вам было хорошо“» (Иер. 7:21—23). Спустя века Христос скажет: «Тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим» (Мф. 15:9). Иудеи создали религию самоправедности, внешней формы, человеческих традиций и учений. Не происходит ли подобного и в наши дни? Тысячи храмов переполнены миллионами людей, регулярно приходящих туда ставить свечи, отмечать великие праздники. Тысячи людей сегодня регулярно постятся, дают милостыню, прикладываются к мощам, совершают, как они говорят, духовный подвиг — выстаивая многочасовые служения, снимают шапки и кланяются на купола. Мы ни в коем случае не осуждаем этих людей и их веру, но лишь призываем задуматься, а что стоит за этими поклонами, свечами? Это очень личный вопрос, но нам на него надо будет дать ответ, если мы хотим быть спасены. Иеремия через века призывает нас задуматься над нашей верой, над тем, как мы понимаем Бога и каков Бог в действительности на страницах Священного Писания? Совпадают ли эти представления, не происходит ли, что мы, продолжая сознательно красть, прелюбодействовать, обманывать, идя в храм, считаем, что сам этот приход и поклоны перед иконой очищают нас. Оставляем ли мы после многочасовой службы в храме прежний образ жизни, меняем ли отношение к своим подчинённым и коллегам на работе? Иудеи времен Иоакима не делали этого. Не суживаем ли мы христианство до определенного числа обрядов, выполнив которые, можно, как говорят, «спать спокойно». Не подменяем ли мы Божьих заповедей человеческими учениями? И что предпочитаем мы: следовать вместе пусть и с небольшой группой людей за Богом, соблюдая Его заповеди, или с большинством, соблюдая верность человеческим преданиям? Ведь святые, свечи, колокола, иконы, земные поклоны — это не библейские, а человеческие учения, и они не могут подменить Десять заповедей. Человеческие учения часто извращают библейские. Так понятие поста, сводящееся сегодня просто к отказу от пищи, по Библии имеет совершенно другой, духовный смысл: «Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой, и исцеление твое скоро возрастет, и правда твоя пойдет пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя. Тогда ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: „вот Я!“ Когда ты удалишь из среды твоей ярмо, перестанешь поднимать перст и говорить оскорбительное, и отдашь голодному душу твою и напитаешь душу страдальца: тогда свет твой взойдет во тьме, и мрак твой будет как полдень; и будет Господь вождем твоим всегда, и во время засухи будет насыщать душу твою и утучнять кости твои, и ты будешь, как напоенный водою сад и как источник, которого воды никогда не иссякают» (Ис. 58:6—11). Причём он должен соблюдаться не только весной и в определенные дни, а всю жизнь, день за днём. Древний Израиль ходил и в Божий Храм, и кадил в то же время Ваалу. Он служил двум господам. А не служим ли двум господам и мы? Спросим себя, кто является Богом в нашей жизни. Причём не будем спешить с ответом. На кого или на что у нас больше всего уходит времени, о ком или о чём мы больше всего думаем, о ком или о чём мы больше всего любим говорить, на кого или на что мы равняемся, берем пример? На кого или на что мы походим своим характером, своими делами, поступками? Всегда ли на Бога? Или у нас есть свои Ваалы, идолы: карьера, богатство, власть, женщины, алкоголь, наконец, собственное «Я»? Израиль времён Христа превратил живую веру в свод человеческих обрядов и преданий. Отход от Бога привёл к тому, что они распяли Бога, Которому молились. Но удивительнее было даже другое. Пятница, день распятия, предшествовала Пасхе, в которую не принято было кого-то убивать. Поэтому иудейские священники пришли к Пилату с просьбой, чтобы распятым перебили голени, тем самым ускорив их смерть, дабы она не омрачила праздника. Поскорее убить человека, лишь бы в точности исполнить обряд — такова была их религия. В день Пасхи они как всегда совершали служение в храме, как вдруг «завеса в храме разодралась по средине» (Лук. 23:45). Завеса, отделявшая святое от святого святых, была разодрана. И святое святых, вход в которое был дозволен только первосвященнику, и то по особым дням, предстало взору всего народа. Этим актом Бог продемонстрировал, что этот храм остаётся пустым — Господа отныне в нём не будет. Ещё почти 40 лет, вплоть до разрушения в 70 г. х. э. Иерусалима римлянами, в этом храме проходили служения, приносились жертвы, стекались толпы людей, возносились молитвы, но Бога в этих стенах уже не было. Ибо иудеи отступили от Него, променяв Его закон и волю на свои законы и постановления. Сегодня, как мы видели в первой части книги, миллионы людей поклоняются в храмах, учение которых давным-давно отошло от Бога, грубо поправ Его авторитет. И вновь, как в древности, ставятся свечи, отбиваются поклоны, кадят перед статуями и изображениями людей, отмечают праздники, имеющие чисто языческое происхождение, возносят молитвы, но Бога там нет. Ибо в этих многолюдных храмах не осталось для Него места. И потому многолюдные храмы пусты, ибо они покинуты Господом. Хотим ли мы сегодня ходить в величественные храмы, в которых теснится народ, но в которых уже нет Христа, право выбора вновь остаётся за нами…

Кольцо людей, слушающих грозную речь Иеремии всё увеличивалось и увеличивалось. В воздухе стояла гробовая, предгрозовая тишина, готовая в любой момент разразиться страшной бурей над головой этого бесстрашного человека, одиноко высившегося среди людских волн…

«Священники и пророки и весь народ слушали Иеремию, когда он говорил сии слова в доме Господнем. И когда Иеремия сказал все, что Господь повелел ему сказать всему народу, тогда схватили его священники и пророки и весь народ, и сказали: „ты должен умереть; зачем ты пророчествуешь именем Господа и говоришь: дом сей будет как Силом, и город сей опустеет, останется без жителей?“ И собрался весь народ против Иеремии в доме Господнем. Когда услышали об этом князья Иудейские, то пришли из дома царя к дому Господню и сели у входа в новые ворота дома Господня. Тогда священники и пророки так сказали князьям и всему народу: „смертный приговор этому человеку! потому что он пророчествует против города сего, как вы слышали своими ушами“» (Иер. 26:7—11). Что вы чувствовали, когда хотели искренне помочь человеку, удержать его от неправильного решения, а он вместо благодарности проявлял к вам чёрную неблагодарность? Что вы чувствовали, когда говорили правду, а люди, знающие, что это правда, делали вид, что вы говорите ложь и обвиняли вас в этой самой лжи, смотря на вас пристально невинными глазами? Что вы чувствовали, когда делали Божье дело и вместо доброго результата пожинали людскую ненависть и озлобленность? Не спрашивали ли вы при этом, где же Бог, ведь именно Он поручил вам делать это. Что же Он «подставил» меня? Всё это мог бы чувствовать и Иеремия, оказавшись сейчас лицом к лицу со смертью. Над его головой неслись проклятия, перед лицом витали в воздухе сжатые в кулаки сотни рук, а священники, которые должны были бы, как никто другой, блюсти чистоту веры и поддержать его справедливые обличения, выступали главными обвинителями. Не сулил ничего лучшего и приход князей-аристократов, имевших на пророка «свой зуб» за его обличения их алчности. Но перед лицом этой неминуемой гибели Иеремия не дрогнул. Он не обрушился на них с проклятиями фанатика и не стал вымаливать пощады. Он искренне любил этих людей, которые сейчас готовились его убить. Он знал, что говорил не от себя, но что Сам Бог повелел ему сказать эти слова. А Бог, и это он знал точно, хочет только добра и ему, и этим людям, и потому раз Он допустил эту ситуацию, то это, видимо, лучший выход. «И сказал Иеремия всем князьям и всему народу: „Господь послал меня пророчествовать против дома сего и против города сего все те слова, которые вы слышали; итак исправьте пути ваши и деяния ваши и послушайтесь гласа Господа Бога вашего, и Господь отменит бедствие, которое изрек на вас; а что до меня, вот — я в ваших руках; делайте со мною, что в глазах ваших покажется хорошим и справедливым; только твердо знайте, что если вы умертвите меня, то невинную кровь возложите на себя и на город сей и на жителей его; ибо истинно Господь послал меня к вам сказать все те слова в уши ваши“» (Иер. 26:12—15). Спустя века Христос в разговоре с Пилатом на утверждение того, что он силен сделать с Ним, что захочет, сказал: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе» (Ин. 19:11). И потому Иеремия не боялся впасть в руки этих людей. Его спокойные слова буквально обезоружили толпу. Она ожидала чего угодно, но только не этого странного сочетания твёрдости и смирения. Как часто нам не хватает сочетания этих качеств в наших жизненных ситуациях — дома, на работе. Ещё Соломон говорил, что «кроткий ответ отвращает гнев» (Притчи 15:1). Ответный крик, брань, обличения, оскорбления лишь разжигают пламя ненависти. Эти спокойные величественные слова заставили опомниться князей и народ. «Тогда князья и весь народ сказали священникам и пророкам: „этот человек не подлежит смертному приговору, потому что он говорил нам именем Господа Бога нашего“» (Иер. 26:16). Да, ведь Иеремия говорит-то правду. Действительно, ведь мы погрязли в грехах и пороках. Здесь необходимо отметить одну важнейшую и показательнейшую деталь. Слова пророка были услышаны простым малограмотным людом и аристократией, погрязшей в оргиях и роскоши. А священники, эти хранители закона, эти знатоки Писания оставались глухи. По идее, они должны были показать народу и князьям на правоту слов Иеремии, но вместо этого те призывают их опомниться и услышать, что пророк говорит по Божьей воле. Через две тысячи лет, обращаясь к тому же священническому сословию, Христос скажет: «Истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие» (Мф. 21:31). История религии свидетельствует, что самыми неверующими, по сути, были всегда представители духовенства (конечно же, не всего). Да, они признавали, вроде бы, Бога, служили Ему, но всеми своими действиями, своим характером отрекались от Него: инквизиция, крестовые походы, схоластика, сжигание и преследование Библии, попрание Божьего Закона — всё это творили не язычники, не варвары, а духовенство. Именно духовенство сжигало тех, кто учил Божьей истине. Именно этих людей — Гуса, Виклифа, Лютера преследовало папство. Самый страшный разврат так же творился служителями в сутанах. Смесь духовной гордыни, ханжества, жестокости отличала значительнейшую часть духовенства всех времён. Порой, и это было не редкостью в истории, духовенство не верило в то, чему учило народ.

Священники закусили губы, они увидели, что расправиться с Иеремией, который обличает в первую очередь их, ибо прежде всего это их вина, что народ забыл Бога, сейчас не удастся. И потому они лишь довольствуются тем, что уговаривают князей и Иоакима убить пророка Урию, который подобно Иеремии обличал грехи народа и предсказывал скорую гибель Иерусалима. В надежде спастись, Урия бежит в Египет, но ищейки Иоакима находят его и там, и пользуясь благосклонностью фараона, приводят в столицу Иудеи, где его убивают, бросив тело за ворота города. Этот приказ Иоакима не был случаен. Он хорошо помнил слова Иеремии, в которых тот предсказал ему зловещую смерть и позорное погребение. И вот, убив Урию, он хотел самому себе доказать, что с ним, царём, ничего подобного не будет. И что не он, а его враги-обличители будут убиты и лишены погребения. Убийство Урии, совершенное публично, должно было, по мнению Иоакима и священников, быть предупреждением, что всех, кто будет распространять подобные же вести, будет ждать то же. Это была угроза, конечно же, Иеремии, а так же тем, кто бы стал ему вдруг сочувствовать.

Исследуя жизнь пророка Иеремии, невольно поражаешься той стойкости, которую он проявлял. Иеремия говорил вопреки всему общественному мнению, говорил не то, что хотели слышать, обличал народ, царя, князей, священников. Он не оставлял для себя ни одной социальной категории, на которую бы он мог опереться. Он поступал очень неверно с политической точки зрения, но он и не был, и не хотел быть политиком. За грозными речами скрывался удивительно добрый человек. «Иеремия не был блистательным оратором, не обладал даром Амоса, Осии или Исайи, он был просто человеком… Его притягивает человек: он оплакивает… несчастья своего народа… Его притягивает человек, его природа… Он глубоко сочувствует человеческому страданию». [Шураки А. Повседневная жизнь людей Библии. М.: Молодая гвардия, Палимпсест, 2004. С. 206]. Характер Бога полно вырисовывается в книге Иеремии. Пророк отвечает в ней на вопрос: каков Бог? «Бог для Иеремии недостижим в Своём величии, но это, тем не менее, Бог человеческого сердца; милосердный к Своему народу и безгранично, несмотря ни на что, его любящий, Он любит и каждого человека, любит и знает его по имени, вникает в чувства и страдания каждого. Он Сам побуждает человека к откровенности с Собою и учит его находить утешение в самых крайних обстоятельствах, потому что именно в них обретает человек Его, своего Господа. Отсюда и внутренняя направленность проповедей самого Иеремии: все те страдания, которые он должен возвещать народу, придут к нему за грехи его, но сколь страшным не было бы наказание, цель его — не уничтожение непокорных, а исцеление их, пусть посредством мучительных операций, — да познают они и в наказаниях неиссякаемую любовь Божию!» [Толкование ветхозаветных книг от книги Исайи по книгу Малахии // Под ред. П. Харглаа. Ашфорд. Коннектикут, США, 1996. С. 129]. Народ Иудеи настолько погряз в пороках, что его ждало самое настоящее вырождение. Многочисленные призывы обратиться, оставить прежний греховный образ жизни, пустую религию обрядов ни к чему не привели. «Стыдятся ли они, делая мерзости? нет, нисколько не стыдятся и не краснеют. За то падут между падшими, и во время посещения Моего будут повержены, говорит Господь. Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдёте покой душам вашим. Но они сказали: „не пойдём“. И поставил Я стражей над вами, сказав: „слушайте звука трубы“. Но они сказали: „не будем слушать“» (Иер. 6:15—17). А ищем ли сегодня этот путь мы? Расспрашиваем ли, расследуем ли, где он? Для этого необходимо приложить усилие, ибо дьявол будет всячески противодействовать этому. Но главное, с чего начинается этот путь — это остановка. «Остановитесь на путях ваших!» — призывает нас Иеремия и сегодня. И как ни странно, остановиться бывает подчас тяжелее всего. Недаром Екклесиаст так много говорит о суёте. Суета сегодня, как ничто другое, стала настоящим бичом нашего времени, захватывая в свой дьявольский круговорот миллионы людей, которым становится просто некогда (!) задумываться над своим спасением, своим будущим, своём счастье. Ритм — эта отличительнейшая черта XXI века, буквально убивает людей, лишая их всех сил, как духовных, так и физических. Это относится и к служителям Церкви Божьей. Когда, порой, за нескончаемыми разговорами о том, каким должно быть служение и церковь, забывают и о служении, и о церкви, довольствуясь разговорами и планами, которые планами и остаются. Но эта остановка нужна, иначе за сиюминутными делами мы упустим главное. Иеремия призывает нас не довольствоваться также первым впечатлением. Он призывает анализировать, искать. Сегодня существуют тысячи конфессий, и каждая из них, вроде бы, исповедует Бога. Но мы видели, насколько по-разному они представляют людям Бога. Мы видели, что за маской святости, глубины, духовности, порой кроется адская бездна…

Но народ не захотел услышать Божий призыв, не захотел остановиться, упрямо двигаясь навстречу своей вечной гибели. И тогда, чтобы остановить их на краю пропасти, Бог допускает вражеское нашествие, которое должно было обрушиться на Иудею, чтобы уже в плену, в стеснённых обстоятельствах, народ задумался о себе, и покаялся, и обратился бы к Господу. «Итак слушайте, народы, и знай, собрание, что с ними будет. Слушай, земля: вот, Я приведу на народ сей пагубу, плод помыслов их; ибо они слов Моих не слушали и закон Мой отвергли. Для чего Мне ладан, который идет из Савы, и благовонный тростник из дальней страны? Всесожжения ваши неугодны, и жертвы ваши неприятны Мне. Посему так говорит Господь: вот, Я полагаю пред народом сим преткновения, и преткнутся о них отцы и дети вместе, сосед и друг его, и погибнут. Так говорит Господь: вот, идет народ от страны северной, и народ великий поднимается от краев земли; держат в руках лук и копье; они жестоки и немилосерды, голос их шумит, как море, и несутся на конях, выстроены, как один человек, чтобы сразиться с тобою, дочь Сиона. Мы услышали весть о них, и руки у нас опустились, скорбь объяла нас, муки, как женщину в родах. Не выходите в поле и не ходите по дороге, ибо меч неприятелей, ужас со всех сторон. Дочь народа моего! опояшь себя вретищем и посыпь себя пеплом; сокрушайся, как бы о смерти единственного сына, горько плачь; ибо внезапно придет на нас губитель» (Иер. 6:18—26); «Посему так говорит Господь Саваоф: за то, что вы не слушали слов Моих, вот, Я пошлю и возьму все племена северные, говорит Господь, и пошлю к Навуходоносору, царю Вавилонскому, рабу Моему, и приведу их на землю сию и на жителей ее и на все окрестные народы; и совершенно истреблю их и сделаю их ужасом и посмеянием и вечным запустением. И прекращу у них голос радости и голос веселия, голос жениха и голос невесты, звук жерновов и свет светильника. И вся земля эта будет пустынею и ужасом; и народы сии будут служить царю Вавилонскому семьдесят лет» (Иер. 25:8—11). И если вначале многие со скепсисом рассматривали вавилонскую угрозу, полагаясь на покровительство великого Египта, то вскоре ближайшие события показали, что слова Иеремии не были пустым звуком. После разгрома египтян под Харраном в 609 г. до х. э. вавилоняне в течении около двух лет в союзе со скифами и мидянами громили бывших союзников Ассирии на востоке — Урарту и Манну. И только после их усмирения Вавилон смог обратиться на запад, на египетские владения в Сирии и Палестине, обеспечив себе надёжный тыл на востоке. Дело в том, что после разгрома Ассирии между Мидией и Вавилоном её победительницами был заключён договор о разделе бывших ассирийских владений, из которых Сирия и Палестина отходили Вавилону. [Брэстед. Указ. соч. Т. 2. С. 179]. Но последний, как мы видели, был некоторый срок занят войнами на востоке и только по их завершении, в октябре 607 года, приступил к отвоеванию у египтян Сиро-Палестины. Весь 607 и 606 гг. до х. э. проходят в битвах за переправы через Евфрат и форсирование реки вавилонянами. Кампания 605 года должна была решить исход противостояния этих двух гигантов. К этому времени Набопалассар, царь Вавилона, был уже весьма стар и болен, и потому вавилонскую армию возглавляет его сын, царевич Навуходоносор, начавший форсированное наступление в сторону города Кархемиша. Кархемиш располагался на правом берегу реки Евфрата и был главным ключом к речным переправам и дорогам вглубь Сирии. [Белявский. Указ. соч. С. 80]. Туда же на помощь к своим воинам, засевшим в крепости, направлялись и египетские полчища, ведомые самим фараоном Нехо. В конце мая 605 года под стенами Кархемиша происходит одно из самых крупных сражений за всю историю Древнего мира. Форсировав Евфрат южнее Кархемиша, вавилоняне атаковали египетский лагерь под городскими стенами. В ожесточенном рукопашном бою они сломили сопротивление солдат фараона и буквально на их плечах ворвались в Кархемиш. На улицах разгорелись кровопролитные схватки. Начались пожары, заставившие египтян снова выйти в поле, где вавилоняне довершили их разгром. Остатки египетской армии в панике бежали к Хамату. Здесь победители настигли их и перебили. Потери египтян составили десятки тысяч человек. [Белявский. Указ. соч. С. 80]. «Поражение египтян было полным, и фараон, и его войско, не останавливаясь, бежали через всю Сирио-Палестину в Египет». [Перепёлкин. Указ. соч. С. 414]. В самый разгар этой кампании в Вавилоне 15 августа 605 г. до х. э. умирает царь Набопалассар. Навуходоносор проведал о придворных интригах, в результате которых хотели его, законного преемника, отстранить от престола. Более того, придворная группировка вообще хотела скрывать от Навуходоносора смерть отца вплоть до того времени, как они будут достаточно сильны, чтобы захватить власть. Но благодаря халдейским вельможам, вовремя захватившим дворец, он узнаёт о смерти отца с помощью огненного «телеграфа». Последний представлял собой цепочку стогов сена и дров, расположенных на определённых расстояниях друг от друга на протяжении тысяч километров. Когда требовалось передать срочное известие, как то смерть правителя, эти стога поджигались. Видя горящий стог на расстоянии сотен метров, дозор поджигал свой, давая сигнал следующему сделать то же. Словом, в течении считанных часов-дней сообщение достигало на расстояние сотен километров. Понимая, что замедление смерти подобно, Навуходоносор немедленно прерывает преследование египтян, и в сопровождении небольшой свиты, кратчайшим путём через пустыню достигает Вавилона, в который пребывает уже 7 сентября, т. е. всего через 23 дня после смерти отца, заняв трон, вопреки воле аристократии, выступавшей против наследования царской власти и предпочитавшей ставить царей по своему усмотрению. [Белявский. Указ. соч. С. 81]. «Если бы смерть Набопалассара не заставила его сына вернуться в Вавилон, то неминуемо последовало бы покорение Египта, или, по меньшей мере, дальнейшее уничтожение его от руки молодого халдейского принца. Но не желая оставаться вдали от столицы при таких условиях, Навуходоносор заключил соглашение с Нехао и вернулся домой для принятия вавилонского венца. Так стала Сирия-Палестина вавилонской провинцией». [Брэстед. Указ. соч. Т. 2. С. 179]. «Одним ударом вавилоняне изгнали египтян из Азии и выиграли кампанию. Мелкие государства-клиенты в Сирии, Финикии и Палестине, уцелевшие от ассирийского меча, были ошеломлены разгромом фараона и не оказали сопротивления Навуходоносору. Они спешили откупиться от него дарами и заложниками. Так поступили и иудеи, когда вавилоняне приблизились к Иерусалиму. Царь Иоаким послал им часть сосудов иерусалимского храма и выдал в качестве заложников знатных иудейских юношей, среди которых был будущий пророк Даниил». [Белявский. Указ. соч. С. 80]. «Постыдное бегство гордой армии Нехао, поспешно проходившей Палестину, произвело глубокое впечатление на иудеев». [Брэстед. Указ. соч. С. 179]. Глядя на бегущих в ужасе воинов фараона, Иеремия провозгласил: «Слово Господне, которое было к Иеремии пророку о народах языческих: о Египте, о войске фараона Нехао, царя Египетского, которое было при реке Евфрате в Кархемисе, и которое поразил Навуходоносор, царь Вавилонский, в четвёртый год Иоакима, сына Иосии, царя Иудейского. Готовьте щиты и копья, и вступайте в сражение: седлайте коней и садитесь, всадники, и становитесь в шлемах; точите копья, облекайтесь в брони. Почему же, вижу Я, они оробели и обратились назад? и сильные их поражены, и бегут не оглядываясь; отовсюду ужас, говорит Господь. Не убежит быстроногий, и не спасётся сильный; на севере, у реки Евфрата, они споткнутся и падут. Кто это поднимается, как река, и, как потоки, волнуются воды его? Египет поднимается, как река, и, как потоки, взволновались воды его, и говорит: „поднимусь и покрою землю, погублю город и жителей его“. Садитесь на коней, и мчитесь, колесницы, и выступайте, сильные Ефиопляне и Ливияне, вооружённые щитом, и Лидяне, держащие луки и натягивающие их; ибо день сей у Господа Бога Саваофа есть день отмщения, чтобы отмстить врагам Его; и меч будет пожирать, и насытится и упьётся кровью их; ибо это Господу Богу Саваофу будет жертвоприношение в земле северной, при реке Евфрате. Пойди в Галаад и возьми бальзама, дева, дочь Египта; напрасно ты будешь умножать врачевства, нет для тебя исцеления. Услышали народы о посрамлении твоём, и вопль твой наполнил землю; ибо сильный столкнулся с сильным, и оба вместе пали» (Иер. 46:1—12).

Ветер войны, ветер с севера всё сильнее и сильнее дул в сторону Иудеи.

Но даже теперь, когда вавилонские войска стояли на самых границах Иудеи, Иоаким продолжал заигрывать с Египтом, строя козни против Вавилона, пользуясь тем, что Заиорданье и Филистия остались пока ещё вне прямого вавилонского протектората. [Циркин. Указ. соч. С. 337]. И вот как всегда совершенно не вовремя для царя раздался голос Иеремии. Раздался тогда, когда его уже никто не ожидал услышать, ибо пророка незадолго перед тем посадили в тюрьму, хотя и не лишили связей с окружающим миром. Это было сделано, во-первых, потому, что как мы уже видели, Иоаким всегда боялся пророка, а во-вторых, и он, и его сановники были уверены, что никто не захочет общаться, а тем более передавать вести от человека, снискавшего явную царскую немилость. Но такой человек нашёлся, и звали его Варух. Варух происходил из колена Иудина и принадлежал к знатной фамилии. Его родной брат дослужится в следующее царствование до главного сборщика податей иудейского царства, одной из важнейших должностей государства. Варух был значительно моложе Иеремии. О его судьбе известно немного. По одной из версий он умирает в Египте, по другой — в Вавилоне около 570 г. до х. э. Но даже эти скудные данные говорят нам весьма много о личности Варуха. Молодой, прекрасно образованный, богатый, перед ним открывались все двери, о которых только могли тогда мечтать люди. Будущее ему сулило славу и богатство. Но вместо всего этого он избирает дружбу с отверженным двором и духовенством Иеремией. Он избирает дружбу с человеком, которого все предпочитали обходить стороной, дабы не показать царю, что они хоть как-то поддерживают его. Он не просто становится его другом, он становится его учеником. Он открыто заявляет, что поддерживает всё то, что говорит пророк и готов распространять его учение. Более того, он становится писцом у Иеремии. Он, который мог иметь и имел слуг, довольствуется положением писца у всеми гонимого изгоя. Варух был человеком, лишённым амбиций. Скромность была одной из отличительнейших черт его характера. Его интересовала не должность, не положение, которое он будет занимать, а дело служения Богу. Как этого качества не хватает многим сегодня. Сколько одарённых людей стоят в стороне от служения лишь потому, что их не устраивает та должность, которую им предлагают. Многие даже оскорбляются, когда им предлагают более низкий «пост» в церкви, чем тот, на который они рассчитывали. Хотя вообще, может ли быть понятие «поста» в церкви, где руководство — это не начальники, а служители. Иоанн Креститель, пользующийся огромной популярностью и авторитетом в народе, не стесняясь говорил, что он не достоин понести обувь у Христа (Мф. 3:11). А ведь Христа в то время ещё никто не знал. Он открыто сказал своим ученикам, когда они выразили недовольство, что люди начинают идти больше к Иисусу, чем к ним, что Ему должно расти, а мне, Иоанну Крестителю, умаляться. Сегодня никто не хочет умаляться, даже сознавая, что другой может лучше и более достойно выполнять то или иное служение. Сегодня многие служители, порой, оценивают сделанные им предложения по принципу, насколько это выгодно или невыгодно им, престижно или не престижно. Так вот Варуху служить при Иеремии было и не выгодно, и не престижно! Да и рассматривая историю Церкви Божьей, мы видим, что служение в ней никогда не пользовалось с человеческой точки зрения ни выгодой, ни престижем. Как никогда и сама церковь не была престижной в этом греховном мире, судящем обо всём с точки зрения мирской философии и материальной выгоды, принципы которой, к сожалению, проникают сегодня и в головы некоторых членов церкви и служителей, пытающихся, порой, превратить церковь в эдакий Элитарный клуб, пользующийся благорасположением и поддержкой общества. Но такого никогда не было и не будет. Ибо церковь Божья несёт правду, весть о грехе, Истине и Божьем суде. А напоминание о грехах, о необходимости изменить жизнь и отказаться от греховных наслаждений значительному числу людей в обществе далеко не по душе. К тому же, не спит и дьявол, делая со своей стороны всё, чтобы опорочить Церковь и уничтожить её. Церковь Божья и последователи Христа всегда шли по этому миру тернистым путём, причём вступали на него добровольно, понимая, что он только и может привести их самих и их близких к счастью, радости и вечной жизни. Понимал это и Варух, пожертвовавший своей придворной карьерой из-за любви к Богу и людям, которые слепо и упрямо шли навстречу собственной гибели. Но он хорошо помнил слова Исайи: «О, вы, напоминающие о Господе! не умолкайте» (Ис. 62:6). И он не стал умолкать, даже тогда когда встал перед лицом, казалось, неминуемой гибели. «В четвертый год Иоакима, сына Иосии, царя Иудейского, было такое слово к Иеремии от Господа: возьми себе книжный свиток и напиши в нем все слова, которые Я говорил тебе об Израиле и об Иуде и о всех народах с того дня, как Я начал говорить тебе, от дней Иосии до сего дня; может быть, дом Иудин услышит о всех бедствиях, какие Я помышляю сделать им, чтобы они обратились каждый от злого пути своего, чтобы Я простил неправду их и грех их. И призвал Иеремия Варуха, сына Нирии, и написал Варух в книжный свиток из уст Иеремии все слова Господа, которые Он говорил ему. И приказал Иеремия Варуху и сказал: я заключен и не могу идти в дом Господень; итак иди ты и прочитай написанные тобою в свитке с уст моих слова Господни вслух народа в доме Господнем в день поста, также и вслух всех Иудеев, пришедших из городов своих, прочитай их; может быть, они вознесут смиренное моление пред лице Господа и обратятся каждый от злого пути своего; ибо велик гнев и негодование, которое объявил Господь на народ сей. Варух, сын Нирии, сделал все, что приказал ему пророк Иеремия, чтобы слова Господни, написанные в свитке, прочитать в доме Господнем» (Иер. 36:1—8). Иеремия и Варух ждали удобного момента, чтобы как можно больше людей могли бы услышать эти жизненно важные слова, и вскоре этот момент представился. «В пятый год Иоакима, сына Иосии, царя Иудейского, в девятом месяце объявили пост пред лицем Господа всему народу в Иерусалиме и всему народу, пришедшему в Иерусалим из городов Иудейских. И прочитал Варух написанные в свитке слова Иеремии в доме Господнем, в комнате Гемарии, сына Сафанова, писца, на верхнем дворе, у входа в новые ворота дома Господня, вслух всего народа. Михей, сын Гемарии, сына Сафанова, слышал все слова Господни, написанные в свитке, и сошел в дом царя, в комнату царского писца, и вот, там сидели все князья: Елисам, царский писец, и Делаия, сын Семаия, и Елнафан, сын Ахбора, и Гемария, сын Сафана, и Седекия, сын Анании, и все князья; и пересказал им Михей все слова, которые он слышал, когда Варух читал свиток вслух народа. Тогда все князья послали к Варуху Иегудия, сына Нафании, сына Селемии, сына Хусии, сказать ему: свиток, который ты читал вслух народа, возьми в руку твою и приди. И взял Варух, сын Нирии, свиток в руку свою и пришел к ним. Они сказали ему: сядь, и прочитай нам вслух. И прочитал Варух вслух им. Когда они выслушали все слова, то с ужасом посмотрели друг на друга и сказали Варуху: мы непременно перескажем все сии слова царю. И спросили Варуха: скажи же нам, как ты написал все слова сии из уст его? И сказал им Варух: он произносил мне устами своими все сии слова, а я чернилами писал их в этот свиток. Тогда сказали князья Варуху: пойди, скройся, ты и Иеремия, чтобы никто не знал, где вы» (Иер. 36:9—19). Эти мужи из ближайшего царского окружения поняли правоту услышанных слов. Вместо того, чтобы схватить Варуха и отпущенного недавно на свободу Иеремию, как царских преступников, они советуют им скорее скрыться, а сами, также рискуя вызвать царскую немилость, отправляются во дворец, надеясь, что, может быть, после происшедшего разгрома египтян царь образумится и перестанет раздражать вавилонян своей двойной политической игрой. На дворе стоит декабрь 604 г. до х. э., выдавшийся на редкость холодным. В царских покоях, отделанных кедром, слоновой костью и золотом горят жаровни, согревающие покои. У одной из них сидит сам царь Иоаким. Ему ещё нет и тридцати лет, но на вид он старше. Политические потрясения и разгульная жизнь оставили следы на его челе. Он более напоминает старика, который не может согреться, чем ещё совсем молодого человека, полного сил и энергии, которых должно прибавляться на морозном воздухе. Он мрачно посмотрел на царедворцев, выслушивая передачу слов Иеремии, приказав, наконец, принести свиток, который царедворцы оставили у царского писца: «Царь послал Иегудия принести свиток, и он взял его из комнаты Елисама, царского писца; и читал его Иегудий вслух царя и вслух всех князей, стоявших подле царя» (Иер. 36:21). «Царь мрачно слушал пророческие слова. По мере того как ему читали текст, он ножом отрезал полоски свитка и бросал их в жаровню, стоявшую перед ним». [Белявский. Указ. соч. С. 83]. В те времена «книги были дороги и редки. Их писали на папирусе, привезенном из Египта или произведённом на севере страны. Иеремия диктует свои сочинения секретарю, который записывает их чернилами на листках папируса, которые приблизительно имели размер 15х25 сантиметров. Их склеивали друг с другом так, что получался рулон, длиной 9 и более метров». [Шураки. Указ. соч. С. 117]. Как заворожённый слушает царь грозные пророчества, слушает, не роняя ни слова и лишь методично, по мере чтения текста и опускания конца свитка, отрезает его часть за частью. Ему нечего сказать, ибо всё, что написано там — правда. И те слова, которые пророк говорил ещё несколько лет назад, сегодня получили точное исполнение. Но и согласиться, принять весть он не хочет. И потому избирает третий выход. Он просто уничтожает свиток, думая, что будто бы таким образом сможет и уничтожить пророчества, записанные в нём. Мы часто смеёмся над глупостью страуса, зарывающего перед лицом опасности голову в песок, и считающего, что раз он не видит опасности, то её и нет. Но не поступаем ли и мы часто подобно страусу. Ведь сегодня уже никто не может отрицать того, что Библия содержит точные исторические сведения, что её пророчества исполнились и исполняются прямо на глазах. Но почему же так мало людей сегодня принимают то, что говорится в этой книге? Почему не читают её? Ответ всё тот же, что и у Иоакима. Отрицать нельзя, а принять не хочется. Методом Иоакима действовало папство в средние века, приказывая сжигать Библию, которая обличала их отступления и богохульства. Библии официальная церковь сжигала ещё в XIX веке. Кстати, когда был сделан перевод Библии на русский язык, его тираж также был сожжён по указу высших иерархов православной церкви. Сжигали Библию и атеисты, думая, что уничтожив её, они уничтожат и веру в Бога. Но и те, и другие, и третьи терпели всякий раз крах. Ибо Библия восставала из пепла, так как Слово Божие уничтожить нельзя. «И было слово Господне к Иеремии, после того как царь сожег свиток и слова, которые Варух написал из уст Иеремии, и сказано ему: возьми себе опять другой свиток и напиши в нем все прежние слова, какие были в первом свитке, который сожег Иоаким, царь Иудейский; И взял Иеремия другой свиток и отдал его Варуху писцу, сыну Нирии, и он написал в нем из уст Иеремии все слова того свитка, который сожег Иоаким, царь Иудейский, на огне; и ещё прибавлено к ним много подобных тем слов» (Иер. 36:27—28, 32). Зато тех, кто отвергал Божий призыв покаяться и обратиться, ждала гибель, которую они себе и избрали. «А царю Иудейскому Иоакиму скажи: так говорит Господь: ты сожег свиток сей, сказав: „зачем ты написал в нем: непременно придёт царь Вавилонский и разорит землю сию, и истребит на ней людей и скот?“ за это, так говорит Господь об Иоакиме, царе Иудейском: не будет от него сидящего на престоле Давидовом, и труп его будет брошен на зной дневной и на холод ночной; и посещу его и племя его и слуг его за неправду их, и наведу на них и на жителей Иерусалима и на мужей Иуды все зло, которое Я изрёк на них, а они не слушали» (Иер. 36:29—31). В жаровне догорал огонь, а вместе с ним — и последние спокойные дни Иудеи и её царя Иоакима.

В последние дни декабря 604 г. до х. э. в Иерусалим пришли известия о взятии вавилонянами филистимского Аскалона, посмевшего восстать против Навуходоносора. [Белявский. Указ. соч. С. 82]. В Египте в ходе археологических раскопок в местечке Саккара в 1942 году было обнаружено письмо царя филистимлян Адона [Tadmor H. Die Zeit des Erstens Tempels // Geschichte des j

А как к неудачам относимся мы? Не бывает ли так, что временные трудности и неурядицы заставляют нас отступить, войти в состояние депрессии. Ещё более непонятно и удивительно, когда неудачи ломают людей, считающих себя верующими, которые, сталкиваясь с жизненными трудностями, начинают роптать, а то и обвинять Бога. Тогда даже язычник Навуходоносор является прямым упрёком таких «верующих».

Итак, вернувшись в Вавилон после поражения под Мигдолом, царь, всесторонне проанализировав битву, понял, что его армии нужна коренная реформа, проведение которой заняло весь 600 г. до х. э. В результате нее «вавилонская армия была реорганизована, в частности, были созданы мощные отряды колесниц и кавалерии». [ANET. Suppl. 564]. Однако это время реорганизации вавилонской армии было неверно истолковано Иоакимом, да и большинством иудеев. Только узнав о поражении вавилонян под Мигдолом, улицы городов Иудейского царства наполнились ликованием. «В Заречье неудача Навуходоносора вызвала подъем антивавилонского движения. Иудея прекратила платить дань Вавилону. Пророки антивавилонской партии уверяли народ: „Не увидите меча, и голода не будет у вас, но постоянно мир на сем месте“. На Иеремию, продолжавшего утверждать обратное, обрушились гонения. Даже его земляки из селения Анатот сочли нужным предупредить его: „Не пророчествуй во имя Яхве, чтобы не умереть тебе от рук наших“». [Белявский. Указ. соч. С. 84]. Действительно, в тот момент Иеремия в глазах почти всего народа стал выглядеть как лжец, ибо он пророчествовал о победе вавилонян, разгроме Египта, а на деле-то вышло все наоборот. Египет одержал победу, вавилоняне отступили и не смеют выказать нос из Междуречья. Нет, что-то не так в словах пророка. Если бы он это говорил от Бога, то пророчество бы сбылось. Нет, видимо, Иеремия говорил сам от себя. Ненависть и насмешки обрушились на голову пророка. Но Иеремия не только не смутился, не только не перестал проповедовать людям о покаянии, о грядущем Божьем суде и нашествии вавилонян, но принялся делать это с удвоенной энергией. Да, как человек он, безусловно, не все мог понять и объяснить, как, к примеру, причину поражения Навуходоносора от египтян, ведь, по идее, в тот момент Навуходоносор должен был победить. Но Иеремия верил Богу и потому эта, вроде бы, отсрочка в исполнении пророчества его не смутила. Подобная картина часто происходит и в наши дни. Люди говорят, что уже устали слышать о скором Втором Пришествии Христа, Божьем суде, потому что проходит год за годом, а исполнения этих слов вроде бы не видно. Кстати, такое состояние мира перед Вторым Пришествии Христа предсказывал и апостол Петр: «Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям и говорящие: где обетование пришествия Его? Ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения, все остается так же» (2 Петра 3:3—4). Однако, если мы внимательно всмотримся в окружающий нас мир, или хотя бы внимательно будем следить за выпусками новостей, сопоставляя их сообщения с библейскими пророчествами, мы увидим, что весьма и весьма не так происходят сегодня события, как это имело место в прошлые времена: Библейское пророчество (Откр. 13:11—18) о возвышении США и превращении их в державу, диктующую свою волю всему миру, исполнилось и исполняется только в наши дни; только в последние несколько лет папство обрело политическое могущество, которого не знало со времен средневековья. Папа стал лидером, перед которым склоняются не только главы различных христианских конфессий и государств, но и руководители нехристианских стран и религий. В этом отношении похороны Иоанна-Павла II, собравшие в Ватикане весь мир, являются весьма показательными. Именно наше время стало временем небывалого роста землетрясений, наводнений, извержений вулканов, изменения климата на планете, крушения социальных институтов, временем всемирной проповеди Евангелия (Мф. 24:14). Да, сегодня так же как и в предшествующие столетия умирают и рождаются люди, но мир стал иным, он буквально меняется на глазах, согласно библейским пророчествам. Так и в дни Иеремии лишь те, кто не хотел видеть — не видели той опасности, перед которой они стояли. Да, Нехо одержал победу. Однако он не сделал даже никакой попытки преследовать вавилонян и отвоевать у них назад азиатские провинции. Да, Навуходоносор потерпел поражение. Но, однако, он не лишился ни престола, ни державы, а вавилонские гарнизоны стояли на границах Иудеи. Он не ведет сейчас боевых действий. Но ведь вполне понятно, что для новой военной кампании необходимо накопить силы, а ресурсы для этого у Навуходоносора полностью сохранены. И разве Иеремия предсказывал, что Египет падет именно в 600 г. х. э.? Нет, такого предсказания не было. Словом, любой иудей того времени, не говоря уже об Иоакиме и его приближенных, мог размышлять и сделать такие же выводы, что мы сделали выше. Более того, эти выводы, как мы видели, не требовали больших знаний в геополитике, но ни царь, ни сановники, ни народ, ни, что еще более удивительно, духовенство, не сделали их. Точнее, не хотели их сделать, как не хочет их сделать и в подавляющем большинстве окружающий нас сегодня мир. А желаем ли их сделать мы лично? Каждый из нас? Только будем помнить о том что, «Бог не человек, чтоб Ему лгать, и не сын человеческий, чтоб Ему изменяться. Он ли скажет, и не сделает? Будет говорить, и не исполнит?» (Числ. 23:19). Особо обидно и больно Иеремии было переносить насмешки и злобу своих знакомых и близких из Анафофа, города, в котором он родился. Пророк не имел семьи, и потому эти люди, с которыми он рос и воспитывался в детстве, постигал науки в юности, были ему особенно дороги. И вот эти люди восстают против него. Эту старую тактику воздействовать на человека через его близких и друзей дьявол использует давно. Недаром он даже оставил в покое жену Иова, только лишь с той целью, чтобы досаждать Иову через самого близкого, оставшегося в живых у него человека. Через близких пытался сломить сатана и Христа. Через них он пытается сломить и многих из тех, кто становится на путь христианства. Он говорит через наших близких: «Куда вы ходите? Вы попали в какую-то секту. Разве может современный человек доверять Библии? Не портите себе карьеру и не делайте себя странным в глазах окружающих вас людей. Вы что, хотите, чтобы, глядя на вас, люди крутили пальцем у виска?» Очень тяжело противостоять этой мирской философии, тем более, когда она тебя окружает не только на работе, но и дома. Однако, апостол Павел говорит по этому поводу «Ибо неверующий муж освящается женою (верующею), и жена неверующая освящается мужем (верующим); иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы» (1 Кор. 7:14). То есть когда мы начинаем испытывать давление наших близких, недовольных тем, что мы пришли ко Христу, мы должны осознавать, что через них в это время действует злая сила. И потому, с одной стороны, не идти ни в коем случае на какие-либо уступки, а с другой — проявить к нашим близким максимум любви и внимания, молиться о них Богу, пытаться им создать всяческий комфорт, не вступать с ними в ссоры, но, напротив, безропотно сносить насмешки, отвечая на них любовью. Хочу рассказать в связи с этим один случай, известный мне не понаслышке. В городе К. одна молодая женщина приняла крещение и стала христианкой. Она была примерная жена и мать, но этот ее шаг вызвал самый настоящий гнев ее мужа, который буквально стал издеваться над ней не в физическом, а в психологическом плане. Все, что она ни делала, ему не нравилось и вызывало его крики и брань. Каждое ее слово, даже не на духовные темы, он поднимал на смех, всячески ее унижая. Когда она дарила ему подарки, он либо выбрасывал их, либо называл самыми никчемными вещами, которые ему кто-либо когда дарил. Она пыталась заранее предугадать его реакцию, но это было бесполезно. То, к примеру, он требовал положить сметану в суп, бранясь, что она ее не положила, то, напротив, когда она клала ее в суп, говорил, что он терпеть не может супа со сметаной. Словом, дома настал ад. Конечно же, она понимала, что дело было не в вопросе — класть или нет сметану в суп. Однако эта женщина продолжала ходить в церковь, молиться о своем муже и оказывать ему, пусть и не ценимые им, знаки внимания и любви. И вот однажды после того, как муж в очередной раз несправедливо обрушился на нее с обвинениями, она… попросила у него прощения. Завтра повторилось то же и вновь она просит прощения. Так прошло несколько дней, в которые она просила прощения фактически ни за что. Наконец, на пятнадцатый день после очередного скандала и ее прощения за него, муж нехотя сказал: «Знаешь, я, наверное, тоже немного погорячился». В следующий раз он сказал, что неправ был именно он, потом уже сам извинился перед ней. А теперь он один из самых примерных членов церкви и высоко ценимый на работе сотрудник за свой ум, выдержку, такт и умение общаться с людьми, без чего в бизнесе, где он работает, очень тяжело. И подобных примеров тысячи. Иеремия тоже знал, кто действует через его близких, и хотя ему было очень обидно, он продолжал искренне любить и молиться о них. Он стал молиться о них еще горячее, когда увидел, что его уговоры и призывы они слышат все меньше и меньше. Так и мы давайте будем помнить о той великой ответственности, которую дал нам Бог по отношению к нашим близким. Помнить, что вопросы неприятия, возникающие после того, как мы приняли Христа, лежат намного глубже, в плоскости великой борьбы, которая ведётся сегодня между силами добра и зла за душу каждого человека.

Наш Бог — это Бог терпения. Терпения великого, ибо только оно так долго может выносить наши грехи и непотребства. Этому же терпению Господь сегодня хочет научить и нас, особенно по отношению к нашим близким и родным.

Известие о том, что Иоаким перестал платить ему дань, безусловно, разгневало Навуходоносора. Но он умел не подчиняться порывам, а наносить удар лишь тогда, когда это было наиболее выгодно и безопасно. В 599 году он начинает новую военную кампанию, но не против Египта или Иудеи, а против арабов. [ANET. Suppl. 654]. В нескольких сражениях арабы были разгромлены и в результате Египет был отделен от Иудеи покорёнными Навуходоносором землями. [Циркин. Указ соч. С. 338]. Затем, по приказу царя, вассальные ему царства грабили и опустошали Иудею [Ренан. Указ соч. С. 454], готовя основной поход, в который уже должен был отправиться он сам лично. И вот в декабре 598 года войска Навуходоносора подходят к Иерусалиму. «Иоаким, когда на него пошёл войною царь вавилонский, принял его к себе в город из боязни, что оправдаются предсказания пророка; в надежде, что он не подвергнется никаким бедствиям; он и не думал запирать пред вавилонским властелином городские ворота, равно как не решался воевать с ним. Вавилонянин же, войдя в город, не думал соблюсти прежние договоры, но велел перебить самых сильных и красивых из иерусалимцев вместе с их царём Иоакимом, причём, приказал труп последнего выкинуть без погребения за городские стены». [Иосиф Флавий. Указ соч. Т. 2. Книга 10. Глава 6, 3. С. 17]. Только теперь, видя несметные вавилонские полчища, Иоаким поверил Иеремии. На протяжении десяти лет он отвергал Божьи призывы покаяться и обратиться. И вот сейчас, когда Навуходоносор, о котором пророк предсказывал ещё много лет назад, вошёл в город, царь решил «все исправить». В ужасе он открывает ворота неприступного Иерусалима, выходит с дарами навстречу вавилонянам. [Белявский. Указ. соч. С. 85]. Он хочет остановить исполнение библейского пророчества. Он хочет жить, он не хочет умирать. Он уже готов пойти на любые жертвы, унижения. Он уже готов принять все вести пророка. Но было уже поздно. «Ищите Господа, когда можно найти Его; призывайте Его, когда Он близко» (Ис. 55: 6). Так, отвергая и отвергая Божьи призывы, царь все дальше и дальше отходил от Бога. Отход от Бога — это, как правило, длительный и незаметный процесс, который человек начинает замечать, когда что-либо изменить бывает уже практически невозможно. Недаром Исайя предупреждает: «Ищите Господа, когда можно найти Его; призывайте Его, когда Он близко» (Ис. 55:6). Христос призывает нас не откладывать свой духовный выбор на завтра, ибо завтра просто может не быть. Иоаким этого так и не понял. А понимаем ли это мы? Не поступаем ли мы как в поговорке: «пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Но в основном это «перекрещивание» уже ничего не даёт. К тому же, как правило, оно бывает вызвано не искренним раскаянием, а обстоятельствами. Когда же последние изменяются в лучшую сторону, то и раскаяние куда-то исчезает. Почему, когда нам хорошо и спокойно, мы редко вспоминаем о Боге, о служении ближним? Но зато, когда нас постигает горе, болезнь или нужда, мы начинаем сразу молиться, идти в церковь, обещаем исправиться. Кого и зачем обманываем мы? Ведь в первую очередь, получается, самих себя! Господа мы даже, порой, пытаемся «подкупить», откупиться от Него, жертвуя на храм, строя больницы, отбивая поклоны, думая, что через это получим от Него жизнь, радость, мир и избавление от наказания. Многие для этого ставят свечи святым, надевают освящённые ладанки, обереги.

Иоаким пытался применить все. Но это было уже бесполезно. Что чувствовал этот царь в последние минуты своей жизни? Может быть, вспоминал свой роскошный дворец и женщин, которых он так любил, а может быть, думал о своей семье, о её будущности… Быть может, он думал об Иудее. А может, он вспомнил тот холодный декабрьский день, пылающую жаровню, в которой он методично сжигал обращённые к нему спасительные слова Божьи. Быть может, он подумал о том, что в тот день он сжигал методично и хладнокровно свою собственную жизнь… Мы не узнаем, о чем думал царь Иоаким, но сегодня у нас есть возможность не оказаться на его месте и не сжигать в своей жизни слово Божье, обращённое к нам.

Но вот, наконец, подходит могучий вавилонянин, держа в руке меч. Взмах, и царь Иоаким, точнее, уже бывший царь Иудеи, падает бездыханным на плиты, по которым ещё недавно шёл с высоко поднятой головой. А ещё через некоторое время его тело, как мёртвую собаку, выбрасывают за городские ворота, к вящей радости голодных псов. На осиротелый трон трепещущей Иудеи Навуходоносор возводит восемнадцатилетнего сына Иоакима Иехонию. Последний царствовал всего три месяца, но несмотря на столь краткий срок и юный возраст, успел зарекомендовать себя как достойный сын своего отца, ведя развратный образ жизни, оставаясь таким же духовно близоруким. Удивительно, но не успели вавилонские части оставить столицу, как Иехония начал проводить антивавилонскую политику. На что мог надеяться и рассчитывать этот только вступающий во взрослую жизнь человек? Ведь только что перед его глазами был убит отец, вавилонские стражники стояли в воротах Иерусалима и вообще сам факт того, что город и страна не были разграблены и уничтожены, был настоящим чудом. На что же надеялся Иехония? На Египет?Но он не пришёл на помощь его отцу, столь верно служившему ему. На что же? С одной стороны, это очень трудный, а с другой — простой вопрос. Но перед тем, как ответить на него, давайте спросим себя, лично себя: а на что рассчитываем мы, когда не принимаем Божью весть спасения? Когда вместо Господней субботы чтим установленный людьми другой день недели? Когда клевещем, прелюбодействуем, завидуем, думая, что этого никто не видит. На что надеемся мы, попирая Божий авторитет и Божье слово? Ведь нам, как и Иехонии, в этих случаях надеяться просто не на кого и не на что. Ибо кто или что может быть выше Бога? Обычно человек чувствует опасность, инстинкт самосохранения у нас очень развит. Но, к сожалению, чисто физиологический инстинкт. Духовный же инстинкт самосохранения мы не развиваем у себя. Отходя от Бога, человек делается все более и более слепым. Недаром Христос говорил о фарисеях, что они слепые и вожди слепых. «Оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму» (Матф. 15:14). Причём, эта духовная слепота приводит человека не только к духовному, но рано или поздно и к физическому и материальному падению. Иехония был слеп. Он настолько ослеп, отойдя от Бога, что шёл, точнее, буквально бежал к своей смерти. Он поступал вопреки всякому здравому смыслу. Он не только не проанализировал причины гибели своего отца, но даже не дал вавилонянам толком отойти от Иерусалима, начав плести против них козни.

Проведав об измене нового царя, Навуходоносор спешно разворачивает свои полчища и вновь подтягивает их к городу. «В планы Навуходоносора не входило ни разрушение столицы, ни избиение населения. Он применил традиционную политику Ассирии — систему выселения завоёванного населения в другие страны, политику, которую Салманассар применил к Самарии и Северному царству. Однако, это выселение производилось им в гораздо меньшем масштабе, чем в Самарии. Царь, царица-мать, жены царя, евнухи, его двор, офицеры, министры, должностные лица, материально состоятельные люди, все, кто был способен носить оружие, были переселены в Вавилон или Месопотамию. Вся переселённая масса составляла 23 023 человека, или, приблизительно, шестую часть иерусалимского населения. Это была военная и гражданская аристократия. Победители руководствовались при этом… принципом, что устранением вождей нации они будто обезглавили и саму нацию… [Однако] одно обстоятельство способствовало тому, что задуманная Навуходоносором комбинация об окончательном уничтожении упорства иерусалимских жителей осталась без результата. Между изгнанными классами, пространно перечисленными, книга Царей не упоминает ни о жрецах, ни о левитах, ни о пророках. Все эти классы остались в Иерусалиме вокруг храма, правда, лишённого его драгоценных украшений, но приобретшего у народа ещё более высокое значение. Дух нации сконцентрировался в этой великой партии, партии левитов и пророков. Иеремия не был переселён. [Ренан. Указ. соч. С. 457—458]. И этот один человек стоял, глядя вслед уходящим в Вавилонию своим соплеменникам, одним из которых был будущий пророк Иезекииль. Читая 4 Цар. 24:12, 14, 16 и Иер. 52:28—30, многие указывают на противоречия, якобы содержащиеся в этих текстах. „И вышел Иехония, царь Иудейский, к царю Вавилонскому, он и мать его, и слуги его, и князья его, и евнухи его, — и взял его царь Вавилонский в восьмой год своего царствования и выселил весь Иерусалим, и всех князей, и все храброе войско, — десять тысяч было переселённых, — и всех плотников и кузнецов; никого не осталось, кроме бедного народа земли. И все войско числом семь тысяч, и художников и строителей тысячу, всех храбрых, ходящих на войну, отвёл царь Вавилонский на поселение в Вавилон“; „Вот народ, который выселил Навуходоносор: в седьмой год три тысячи двадцать три Иудея; в восемнадцатый год Навуходоносора из Иерусалима выселено восемьсот тридцать две души; в двадцать третий год Навуходоносора Навузардан, начальник телохранителей, выселил Иудеев семьсот сорок пять душ: всего четыре тысячи шестьсот душ“ (Иер. 52:28—30).

Профессор А. Маламат, оценивая значение изгнания Иехонии и его последствия, предложил свою версию для объяснения противоречий, содержащихся в различных библейских источниках [«Период царства: политическая история» (в серии «История народа Израиля»), редактор А. Маламат, зам. редактора И. Эфаль, Иерусалим, 1983]: «Можно объяснить различия, имеющиеся в библейских источниках, относительно числа изгнанных вместе с Иехонией жителей Иудеи и даты их изгнания. Выясняется, что изгнание было осуществлено в два этапа. Первый этап отражён в Иеремия 52:28 (и его описание основывается, вне всякого сомнения, на официальном документе). В соответствии с ним 3022 иудея были изгнаны на восьмом году правления Навуходоносора. Скорее всего, речь здесь идёт о небольшом по размеру изгнании жителей провинции, которое произошло ещё в период осады Иерусалима или сразу же после его сдачи (сравните с намёком в Иеремия 13:18—19). Второй этап изгнания, описанный в Книге Царств IV, 24:12 и далее, включал элиту иерусалимского общества во главе с царём Иехонией, придворными и защитниками города. Подготовка столь массивного изгнания потребовала несколько недель. Если учесть, что сдача Иерусалима состоялась второго числа месяца адар [шестой месяц еврейского календаря], то само изгнание произошло лишь „на восьмой год… царствования“ Навуходоносора (Книга Царств IV, там же), который начался первого нисана [седьмой месяц еврейского календаря]. Предположение о том, что изгнание состояло из двух этапов, позволяет объяснить также и противоречие относительно числа изгнанников. Глава 24 Книги Царств IV называет цифры 10000 человек (строфа 14) и 7000 человек (строфа 16). В обоих случаях следует прибавить около тысячи „плотников и кузнецов“, т. е. вспомогательные силы армии. Можно предположить, что цифра 7000 соответствует числу изгнанных на втором, главном, этапе, в то время, как 10000 — это общее число, которое включает 3000 пленных, изгнанных в ходе первого этапа.

Однако значение изгнания Иехонии не исчерпывается лишь числом изгнанных. Не менее важен и качественный состав пленников. Речь здесь идёт об элите государства: царская семья, вельможи, знать, лучшие представители армии и искусные мастера-ремесленники (Книга Царств IV, 24:12—16, а также Иеремия 24:1; 27:20; 29:2). В дополнение к этому, среди изгнанников были и религиозные лидеры: пророки и жрецы Храма, в том числе пророк Иезекииль (Иеремия 29:1, 21 и далее). В книге Иеремии сравниваются изгнанники с «хорошими смоквами» (Иеремия, глава 24, в особенности строфа 5). Сами пленники и их потомки, проживавшие в Вавилонии, также видели в изгнании Иехонии важнейшее звено на пути гибели Иудеи. Они даже начали новый отсчёт лет, приняв за исходную точку это событие (сравните Книгу Царств IV, 25:27 и отсчёт лет, принятый в книге Иезекииля). По сравнению с этим, во времена Седекии именно разрушение городов Иудеи воспринималось как основная трагедия (сравните Иеремия 34:7; 44:2) в то время, как пленение Иехонии спасло страну от полного физического уничтожения.

Археологические раскопки не дали однозначных свидетельств в пользу значительного разрушения зданий в эпоху Иехонии. Можно предположить с достаточной долей вероятности, что пограничные области на севере, а не на юге, были отторгнуты в тот период от Иудеи. Возможно, что Навуходоносор присоединил бывшие земли колена Вениамина к своей области Самария. Тем самым они были спасены от разрушения в конце эпохи Первого Храма. Известно, что среди изгнанников были также и знатные семьи колена Вениамина, в их числе предки Мардохея (Мордехая), хотя они и были изгнаны из Иерусалима (Книга Эсфири 2:5—6). По-видимому, они оказались в Иерусалиме в поисках укрытия и защиты в смутные дни заката Иудеи.

Изгнание элиты царства и высокая дань, которой обложил страну Навуходоносор, подорвали устои государства, вступившего в последнее десятилетие своего существования. Иудея испытывала недостаток в опытных и способных политических руководителях. Подобные условия создавали плодородную почву для успеха сомнительных авантюристов. Изгнание землевладельцев и других состоятельных людей («никого не осталось, кроме бедного народа земли». Книга Царств IV, 24:14) привело к социальному и экономическому хаосу». [Маламат А. Последние годы Иудейского царства. Иерусалим, 1980. С. 144—145].

Иезекииль, несомненно, слышал пламенные проповеди Иеремии (некоторые учёные полагают даже, что в юности он был его учеником — Лопухин. Указ соч. Т. 6. С. 189) и их Божью искру уносил в далёкую Месопотамию, чтобы там, на чужбине, подкреплять Божий народ. А Иеремия по-прежнему оставался в Иудее. И проводив глазами вереницу пленников, медленно тянущуюся на юг, пророк вновь отправился в Иерусалим.

Наш Бог — это Бог времени. Он никогда не опаздывает и не спешит. Он даёт нам время, чтобы мы спаслись. Он хочет научить нас, чтобы мы ценили время и сознавали, что вспять его поворотить нельзя.

Вместе с Иеремией караван пленников провожал и новый царь Иудеи, младший сын Иосии, брат Иоакима, двадцатиоднолетний Седекия. Как было и с его братом Иоакимом, Навуходоносор меняет ему при возведении на престол имя. Вместо Матфании (в пер. — дар Господа) он именует его Седекией (в пер. — правда Божия). Что хотел сказать этим вавилонский царь, выбрав именно это имя для нового правителя Иудеи? Рассмотрение общего контекста исторических событий тех дней поможет нам ответить на этот интересный вопрос, который иллюстрирует необычное отношение Навуходоносора к Иудее. И действительно, для чего вавилонский царь сохранил независимость, пусть и весьма ограниченную, иудейского государства? Почему после свержения Иехонии он не ликвидировал царскую власть и не ввёл на территорию Иудеи вавилонские гарнизоны? Зачем он оставил эту страну, бывшую для Вавилонии постоянным очагом мятежей? Страну, которую постоянно в своих политических амбициях хотел использовать Египет как плацдарм для нападения на Вавилонию. Заподозрить Навуходоносора в политической близорукости или в непонятно возникшей вдруг любви к иудеям, конечно же, нельзя. А вот игнорировать роль такой фигуры, как пророк Даниил, не представляется возможным. Дело в том, что «через Даниила и других еврейских пленников вавилонский монарх узнал о могуществе и верховной власти истинного Бога». [Уайт Е. Пророки и цари. Заокский: Источник жизни, 1993. С. 276]. К моменту описываемых событий Навуходоносор уже стал свидетелем того, как Даниил раскрыл пред ним его загадочный сон, в котором Богом ему был открыт общий ход всемирной истории на 2500 лет (Дан. 2 глава). Вавилонянин уже был свидетелем чуда, которое произошло с еврейскими юношами на поле Деир (Дан. 3 глава), что заставило гордого вавилонского властителя засвидетельствовать: «Благословен Бог Седраха, Мисаха и Авденаго, Который послал Ангела Своего и избавил рабов Своих, которые надеялись на Него и не послушались царского повеления, и предали тела свои [огню], чтобы не служить и не поклоняться иному богу, кроме Бога своего! 96 И от меня даётся повеление, чтобы из всякого народа, племени и языка кто произнесёт хулу на Бога Седраха, Мисаха и Авденаго, был изрублен в куски, и дом его обращён в развалины, ибо нет иного бога, который мог бы так спасать» (Дан. 3:28—29). И потому, зная могущество иудейского Бога, честность Даниила и его товарищей, Навуходоносор, несмотря на частые измены Иудеи, весьма благосклонно, особенно если учесть его крутой нрав, относился к иудеям.

«В начале своего царствования Седекия пользовался полным доверием вавилонского царя и имел опытного советника — пророка Иеремию. Находясь в прекрасных отношениях с вавилонянами и обращая должное внимание на слова Господа, посылаемые ему через пророка Иеремию, он мог бы завоевать уважение многих влиятельных людей и тем самым получил бы возможность познакомиться с Истинным Богом. Таким образом, пленники Вавилона обрели бы больше свобод и преимуществ: везде узнали бы о живом Боге, и оставшиеся в Иудее избежали бы тех ужасных бедствий, которые в конце концов обрушились на них. Пророк Иеремия советовал Седекии и всей Иудее, а также тем, кто находился в плену в Вавилоне, покориться временному владычеству своих поработителей. Особенно это важно было для пленников, которым следовало сохранить мирные отношения с жителями чужой страны». [Уайт. Указ соч. С. 272]. Давая Матфании имя Седекия, Навуходоносор хотел, чтобы новый царь Иудеи воплощал в себе правду и не действовал лживо в отличие от своих предшественников. Конечно же, Седекия воссел на трон в тяжелейших условиях. «Опытные политические руководители, вельможи и лучшие люди Иудеи отправились в изгнание вместе с Иехонией. Седекия столкнулся с множеством неразрешимых проблем, среди которых были недостаток в ремесленниках, отсутствие военных и политических деятелей, высокие подати, которые необходимо было ежегодно выплачивать царю Вавилона, серьезный экономический кризис и территориальные претензии соседних государств. Он не обладал качествами, необходимыми для того, чтобы остановить процесс деградации и улучшить положение страны. Ему недоставало решительности и настойчивости, которые требовались для проведения успешной политики. Первые годы правления Седекии характеризовались скрупулезным выполнением всех требований Вавилона» [Нир Р. Иерусалим в веках. Израиль, Иерусалим, Тель-Авив: И-во Открытого университета, 1997. Часть 1. С. 121]. Однако именно в этой политической слабости и соблюдении верности Вавилону был залог успеха начинающегося царствования. И вначале Седекия вроде бы хорошо понимал это, следуя указаниям Иеремии, пророчества которого исполнялись доселе с удивительной точностью, и которому теперь даже самые ярые противники должны были бы верить. Но вот в начавшую было успокаиваться Иудею стали приходить известия из Вавилонии, которые окрылили одних и вызвали смущение у других. Эти известия были связаны с могучим и грозным племенем скифов. «У ног хищных кочевников лежали разграбленные ими Лидия, Урарту, Манну, Ассирия, Малая Азия. Только Египет и Вавилония, самые богатые страны Ближнего Востока, избежали этой участи. Египет был слишком далек и недоступен, и жадные взоры степняков обратились на Вавилон, который до этого времени считался их союзником. В 597—595 г.г. над Вавилонией нависла страшная угроза нашествия скифов. На границах происходили постоянные стычки, отряды варваров прорывались до стен самого Вавилона и осыпали их своими свистящими стрелами. Земледелие, основа жизни страны, пришло в упадок. Многие вавилоняне были оторваны от своих хозяйств: одни находились на военной службе, другие из-за скифов боялись работать в поле и прятались за стенами городов. Цена на ячмень и финики поднялась до 1 сикля (8, 4 г) серебра за 2 суту (10 л), т. е. была в 15 раз выше нормальной. [Langdon S. Die neu babylonischen K

И вот в сложившемся к 594 году положению иудеям показалось, что их час настал. Долго колебавшийся между Иеремией с одной стороны, и почти всей аристократией, священством и народом — с другой, нерешительный Седекия, наконец, решил поддержать антивавилонскую партию. «В 594 г. в Иерусалиме тайно собрались послы царей государств Моава, Эдома, Аммона, Тира и Сидона для переговоров с иудейским царём Седекией о совместном выступлении против Вавилона». [Белявский. Указ. соч. С. 89]. И вот когда послы ожидали ответа иудейского царя, пред ними предстал Иеремия. Сановники языческих царств не могли не слышать об этом человеке, игравшем огромную роль в духовной жизни Ближнего Востока, ибо со своими пророчествами он обращался не только к Иудее и иудеям. Знали они и о исполнившихся предсказаниях пророка о гибели Иоакима, пленении Иехонии и потому не могли без интереса и трепета слушать этого человека. «Так сказал мне Господь: сделай себе узы и ярмо и возложи их себе на выю; и пошли такие же к царю Идумейскому, и к царю Моавитскому, и к царю сыновей Аммоновых, и к царю Тира, и к царю Сидона, через послов, пришедших в Иерусалим к Седекии, царю Иудейскому; и накажи им сказать государям их: так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: так скажите государям вашим: Я сотворил землю, человека и животных, которые на лице земли, великим могуществом Моим и простёртою мышцею Моею, и отдал её, кому Мне благоугодно было. И ныне Я отдаю все земли сии в руку Навуходоносора, царя Вавилонского, раба Моего, и даже зверей полевых отдаю ему на служение. И все народы будут служить ему и сыну его и сыну сына его, доколе не придёт время и его земле и ему самому; и будут служить ему народы многие и цари великие. И если какой народ и царство не захочет служить ему, Навуходоносору, царю Вавилонскому, и не подклонит выи своей под ярмо царя Вавилонского, — этот народ Я накажу мечом, голодом и моровою язвою, говорит Господь, доколе не истреблю их рукою его. И вы не слушайте своих пророков и своих гадателей, и своих сновидцев, и своих волшебников, и своих звездочётов, которые говорят вам: „не будете служить царю Вавилонскому“. Ибо они пророчествуют вам ложь, чтобы удалить вас из земли вашей, и чтобы Я изгнал вас и вы погибли. Народ же, который подклонит выю свою под ярмо царя Вавилонского и станет служить ему, Я оставлю на земле своей, говорит Господь, и он будет возделывать её и жить на ней» (Иер. 27:2—11). Сегодня с тем же призывом Господь обращается к представителям различных религиозных конфессий и философий — буддистам, мусульманам, индуистам, даосистам, эзотерикам и др. Он призывает их не слушать своих пророков, учителей, Он призывает их обратиться к Истинному Богу. И сегодня мы являемся свидетелями того, как Трёхангельская весть (Откр. 14 глава) облетает весь мир и Евангелие принимают представители всех религий планеты. Но ни Седекия, ни цари языческих держав не вняли этому Божьему предостережению. Они предпочитали верить тому, во что хотели верить. Началась подготовка к восстанию против Вавилона и иудейские послы отправились в Египет просить помощи у фараона. [Белявский. Указ. соч. С. 89].

Наш Бог — это Бог, говорящий всегда правду, приятна или нет она для человека. Он хочет научить нас любить слушать правду и поступать по ней.

Между тем, пока в Иерусалиме готовилась и проходила встреча послов антивавилонской коалиции, за много километров от него в самой Вавилонии Навуходоносор методично, одна за одной, решал вставшие перед ним проблемы. Первым делом он кроваво подавил посмевших восстать аристократов. Затем царь занялся подавлением волнений среди пленных иудеев, подстрекаемых, как мы уже говорили, пророками, среди которых были, в частности, Ахав с Седекией. «Вавилонские власти ответили репрессиями. Двух таких пророков Ахава и Седекию, по приказу Навуходоносора, изжарили живьём на медленном огне». [Белявский. Указ. соч. С. 89—90]. Избавление от скифской угрозы произошло вообще неожиданно. Дело в том, что более всего от скифов страдала Мидия, и тогда её царь Киаксар придумывает коварный план. «28 лет владычествовали скифы в Азии и своей наглостью и бесчинством привели все в полное расстройство. Ведь помимо того, что они собирали с каждого народа установленную дань, скифы ещё разъезжали по стране и грабили все, что попадалось. Тогда Киаксар и мидяне пригласили однажды множество скифов в гости, напоили их допьяна и перебили». [Геродот. История. М.: Ладомир, АСТ, 1999. Книга 1, 106. С. 49]. «Лишившись руководства, скифы потерпели жестокое поражение» [Белявский. Указ. соч. С. 87], после которого упоминаний о скифах мы уже не встречаем в истории народов Ближнего Востока. Разгромленные остатки скифских орд позорно возвращались обратно через Кавказ в Крым, Северное Причерноморье. [Всемирная история. В 24 т. Минск: Литература, 1996. Т. 3. С. 144]. Таким образом, руки Навуходоносора были развязаны, а надежда на падение Вавилона обратилась в полный прах. Известия о переговорах послов Иудеи, Моава, Аммона, Эдома, Тира и Сидона в Иерусалиме, а так же «смуты, вызванные лжепророками, бросили на царя Седекию тень подозрения в измене, и только благодаря быстрым и решительным действиям ему было позволено править, находясь в прямой зависимости от Вавилона. Возможность для этих действий представилась вскоре после того, как послы соседних стран возвратились из Иерусалима домой, а иудейский царь с Сераией „главным постельничим“ отправился в Вавилон с важным донесением. Во время этой поездки Седекия возобновил свою клятву верности Навуходоносору. Через Даниила и других еврейских пленников вавилонский монарх узнал о могуществу и верховной власти Истинного Бога, и когда Седекия вновь торжественно пообещал остаться верным, Навуходоносор потребовал, чтобы он поклялся во Имя Господа Бога Израилева. Сдержи Седекия свою клятву, и его верность оказала бы громадное влияние на тех, кто наблюдал за жизнью чтивших имя Бога евреев». [Уайт. Указ. соч. С. 275—276]. Язычник Навуходоносор проникся глубоким почтением к Богу иудеев, и потому полагал, что сами иудеи, имеющие Такого Великого Бога, не осмелятся восставать, если принесут клятву Его именем. Языческий царь и не предполагал, что он был к Богу намного ближе, чем большинство иудеев. И если его Имя Бога заставляло трепетать, то сами иудеи порочили это Имя своей жизнью. Навуходоносор славил Господа более, нежели Его народ. Кстати, когда на землю сошёл Христос, то приветствовать его пришли тоже язычники — мудрецы с Востока, искренно искавшие Господа. Недаром Христос говорил, «что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном» (Мф. 8:11). В этой связи спросим себя, если мы считаем себя христианами, отличается ли наша жизнь от жизни неверующих людей, людей, не знающих, не принявших Бога? Не бывает ли так, что нам чаще приходится учиться у них доброте, состраданию, а не наоборот. Апостол Павел пишет, что мы являемся послами Бога, представляя Его на этой земле перед окружающими людьми: «Вы — письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живаго, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» (2 Кор. 3:3). Так как же мы Его представляем? Не так ли, к сожалению, как и Седекия, лживо клянущийся святым Именем и продолжающий строить козни? Но язычник Навуходоносор верит клятве «верующего» Седекии и вместо того, чтобы окончательно уничтожить Иудею, вновь прощает её. Но это прощение было воспринято окружением Седекии, как слабость Навуходоносора. Они не увидели в этом прощении ещё раз дарованную им Божью благодать. А мы всегда ли ценим Божью милость, прощение, которое Он незаслуженно дарует нам? Не воспринимаем ли мы отсутствие наказания за содеянный грех не как причину остановиться, оставить этот грех и поблагодарить Бога, а как повод к вседозволенности. Седекия счастливым возвращался в Иерусалим, ворота которого широко раскрылись перед царским поездом. Въезжая в ворота своей столицы, царь и не предполагал, что больше он уже не будет въезжать сюда как царь, и что пройдёт совсем немного времени, и он будет бежать из этого города, теперь так великолепно приветствующего его, бежать подобно вору, навстречу собственному бесчестию. Наш Бог нелицеприятен. Он Бог всех народов. Он желает открыть Свою истину каждому, кто желает того. Он показывает нам, что просто принадлежность к церкви никогда не спасёт человека.

Среди встречающих царя, в первых рядах было важно выступающее духовенство. Однако, их надменные и величавые от осознания собственной святости лица были ни мало искажены, когда им стало известно, что вместе с царским поездом тайно передано в Иерусалим послание пророка Иезекииля, этого Иеремии переселенных в Месопотамию иудеев. «Начиная с 595 года и вплоть до осады Иерусалима в 590 году, Иезекииль почти ежегодно посылал свои пророческие видения своим братьям из Иудеи». [Ренан. Указ соч. С. 463]. Одно из таких посланий особо встревожило духовенство. Вот что в нем говорилось: «И было в шестом году, в шестом месяце, в пятый день месяца, сидел я в доме моем, и старейшины Иудейские сидели перед лицем моим, и низошла на меня там рука Господа Бога. И увидел я: и вот подобие [мужа], как бы огненное, и от чресл его и ниже — огонь, и от чресл его и выше — как бы сияние, как бы свет пламени. И простер Он как бы руку, и взял меня за волоса головы моей, и поднял меня дух между землею и небом, и принес меня в видениях Божиих в Иерусалим ко входу внутренних ворот, обращенных к северу, где поставлен был идол ревности, возбуждающий ревнование. И вот, там была слава Бога Израилева, подобная той, какую я видел на поле. И сказал мне: сын человеческий! подними глаза твои к северу. И я поднял глаза мои к северу, и вот, с северной стороны у ворот жертвенника — тот идол ревности при входе. И сказал Он мне: сын человеческий! видишь ли ты, что они делают? великие мерзости, какие делает дом Израилев здесь, чтобы Я удалился от святилища Моего? но обратись, и ты увидишь еще большие мерзости. И привел меня ко входу во двор, и я взглянул, и вот в стене скважина. И сказал мне: сын человеческий! прокопай стену; и я прокопал стену, и вот какая-то дверь. И сказал мне: войди и посмотри на отвратительные мерзости, какие они делают здесь. И вошел я, и вижу, и вот всякие изображения пресмыкающихся и нечистых животных и всякие идолы дома Израилева, написанные по стенам кругом. И семьдесят мужей из старейшин дома Израилева стоят перед ними, и Иезания, сын Сафанов, среди них; и у каждого в руке свое кадило, и густое облако курений возносится кверху. И сказал мне: видишь ли, сын человеческий, что делают старейшины дома Израилева в темноте, каждый в расписанной своей комнате? ибо говорят: „не видит нас Господь, оставил Господь землю сию“. И сказал мне: обратись, и увидишь еще большие мерзости, какие они делают. И привел меня ко входу в ворота дома Господня, которые к северу, и вот, там сидят женщины, плачущие по Фаммузе, и сказал мне: видишь ли, сын человеческий? обратись, и еще увидишь большие мерзости. И ввел меня во внутренний двор дома Господня, и вот у дверей храма Господня, между притвором и жертвенником, около двадцати пяти мужей стоят спинами своими ко храму Господню, а лицами своими на восток, и кланяются на восток солнцу. И сказал мне: видишь ли, сын человеческий? мало ли дому Иудину, чтобы делать такие мерзости, какие они делают здесь? но они еще землю наполнили нечестием, и сугубо прогневляют Меня; и вот, они ветви подносят к носам своим. За то и Я стану действовать с яростью; не пожалеет око Мое, и не помилую; и хотя бы они взывали в уши Мои громким голосом, не услышу их» (Иез. 8:1—18). Они были созвучны тому, что говорил и Иеремия: «Ибо и пророк и священник — лицемеры; даже в доме Моем Я нашел нечестие их, говорит Господь» (Иер. 23:11); «Да и все начальствующие над священниками и над народом много грешили, подражая всем мерзостям язычников, и сквернили дом Господа, который Он освятил в Иерусалиме» (2 Пар. 36:14). Итак, пророки в открытую заявляли, что жители Иерусалима, а самое главное, духовенство, поступает хуже язычников. «Самые влиятельные люди занимаются идолопоклонством, поклоняются восходящему солнцу; везде наталкиваешься на идолов; женщины на берегах у воды совершают печальные обряды Адониса. Нашлись левиты, которые служили при чужеземных культах, и не обрезанные чужеземцы, которые совершали культ Ягве. Эти гнусности происходили у самых ворот храма, одна лишь стена отделяла их от святилища. Цари председательствовали на этих гнусных церемониях и санкционировали ужасы культа Молоха. Самый храм был ими осквернен, и самые отвратительные обряды стали совершаться за священной оградой». [Ренан. Указ. соч. С. 463]. Что же это были за обряды и не начинают ли порой они проявляться и в наше время?

Вроде бы безобидный плач? Однако, культ Фаммуза (Таммуза, Адониса, Аттиса — разное произношение у различных народов) безобидным не назовёшь. Вот, как проходил праздник в его честь: «22 марта в лесу срубали сосну. Её приносили в святилище Кибелы и обращались с ней как с великим божеством. Священное дерево несли члены особой касты. Ствол его, как труп, перебинтовывали шерстяными повязками и обкладывали венками из фиалок, потому что, согласно преданию, как на крови Адониса выросли розы и анемоны, так и на крови Аттиса проросли фиалки. К середине ствола привязывали статуэтку юношу (несомненно, самого Аттиса). 23 марта, на второй день праздника, занимались преимущественно тем, что трубили в трубы. [Об этом празднике см. цитату из: Фрэзер Д. Золотая ветвь. М.: АСТ, 1998. С. 366—367, 368].

Культ Адониса сопровождался массовой религиозной проституцией, в которой принимало участие всё женское население! Культ «требовал, чтобы перед замужеством все женщины отдавались чужестранцам в святилище богини… Таким же образом показывали свою преданность этой богине и замужние женщины… женщины… должны были в определённый день праздника отдаваться чужестранцам, а деньги, которые они таким образом зарабатывали, посвящались богине». [Фрэзер. Указ. соч. С. 348, 349]. В священной проституции принимали участие и цари. «Каждый из них должен был в роли Адониса вступать в половые сношения с храмовыми проститутками, игравшими роль богини Астарты. Дети, родившиеся от такого союза, рассматривались как сыновья и дочери божества и должны были со временем, в свою очередь, стать родителями богов и богинь… Любой из этих отпрысков мог занять трон отца, быть принесённым в жертву вместо него в случае войны или при других обстоятельствах, требующих принесения в жертву человека царской крови». [Там же. С. 351—352]. Здесь мы встречаемся с ещё одной особенностью поклонения Фаммузу (Адонису, Аттису) — возвеличиванию культа смерти. Во время праздника Фаммуза в память его гибели в жертву приносился человек. Его убийство обставлялось очень красиво. Люди не только не страшились быть умерщвлёнными, но они были искренне счастливы. Их участи быть принесёнными в жертву, символизирующую гибель Фаммуза, завидовали все окружающие. Французский историк Эрнест Ренан (1823—1892) называл культ Таммуза мечтательно-сладострастным, подобно коварной волшебнице, завлекающей свои жертвы и убаюкивающей их при этом.

Теперь нам становится понятным то негодование, которое выразил Иезекииль, говоря о внедрении культа Фаммуза в Иерусалиме. Этот культ сочетал в себе: убийства, проституцию, мазохизм, половые извращения. Но всё это было в прошлом, во времена древнего пророка. Но какое отношение плач по Таммузу может иметь к нам, живущим в 2005 году? Дело в том, что религиозные праздники, отмечающиеся сегодня многими христианскими церквями, уходят своими корнями в языческое прошлое. Так, праздник Рождества Христова церковь «позаимствовала из этого языческого культа. По юлианскому календарю 25 декабря считалось днём зимнего солнцестояния и днём рождения солнца; с этого момента дни становились длиннее и солнце греет всё сильнее. В Сирии и Египте празднование рождения солнца отличалось интересными особенностями. Его участники удалялись во внутренние пределы храма и в полночь выбегали оттуда с криком: „Дева родила! Свет пребывает!“ Египтяне даже изображали новорождённое солнце в виде куклы, которую они в день рождения (день зимнего солнцестояния) изготовляли и выставляли на обозрение верующих. Дева, которая зачала и родила 25 декабря сына, была, несомненно, Великой восточной богиней, которую семиты звали Небесной Девой или просто Небесной Богиней; в населённых семитическими народами странах она выступала как ипостась Астарты (Иштар, Кибела — прим. А. О.). Сторонники же культа Митры называли его Солнцем и в силу этого датировали его рождение также 25 декабря. Евангелия ни словом не упоминают о дате рождения Христа. Поэтому ранние христиане этот праздник не отмечали…»

Какими соображениями церковные власти руководствовались при учреждении празднования Рождества? Очень откровенно причины этого нововведения изложены одним сирийским автором христианского вероисповедания. «Отцы церкви перенесли празднование с 6 января на 25 декабря вот почему. У язычников был обычай того же 25 декабря праздновать день рождения солнца, в честь которого они зажигали огни. Христиане также принимали участие в этих торжествах. Когда церковные власти поняли, что христиане сохраняют пристрастие к этому празднику, они посоветовались и решили, что настоящее Рождество должно отмечаться 25 декабря, а 6 января — праздник богоявления (эпифании). Вот почему сохранился также обычай жечь свечи до 6 января…».

То, что Рождество имеет языческие корни молчаливо признаёт Блаженный Августин, когда он увещевает братьев во Христе праздновать этот день не как язычники, то есть из-за рождения солнца, а ради того, кто сотворил солнце. Папа Лев Великий также осуждал это вредоносное суеверие — представление о Рождестве как о возрождении солнца, а не как о Рождестве Христовом. Из этого следует, что церковь приняла решение праздновать день своего основателя 25 декабря для того, чтобы перевести религиозное рвение язычников с солнца на того, кто звался Солнцем справедливости… Такого же порядка мотивы… побудили церковные власти уподобить Пасху, то есть празднование смерти и воскресения Господа, празднованию смерти и воскресения другого азиатского бога, которое приходилось на то же время года. Действительно, греческие, сицилийские и итальянские пасхальные обряды удивительно напоминают культ Адониса… Церковь сознательно приспособила новый праздник к его языческому прототипу, для того, чтобы завербовать для христианства как можно больше сторонников… смерть и воскресение Аттиса официально праздновалось в Риме 24 и 25 марта: последнее число считалось днём весеннего равноденствия, то есть днём, наиболее подходящим для возрождения бога растительности, всю зиму проспавшего мёртвым сном… восхождение Христа на Голгофу было специально приурочено к этой дате, для того чтобы соответствовать более древнему празднованию весеннего равноденствия… В Сицилии «сады Адониса» до сих пор сажают весной или летом… в древности на этом острове, как и в Сирии, весной отмечали праздник в честь умершего и воскресшего бога. С приближением Пасхи сицилиане высевают пшеницу… Вскоре растения дают побеги. Через некоторое время окрепшие стебли связывают красными лентами, и блюда выставляют на могилы, которые в католической и православной церкви вместе с изваяниями мёртвого Христа освящаются в страстную пятницу». (Напомним, что и «сады Адониса» также клали на могилу умершего бога.)… «На Страстную пятницу в православных церквах на всеобщее обозрение выставляют восковое изображение мёртвого Христа, и, когда церковь наполняется монотонной меланхолической мелодией панихиды, огромная толпа верующих покрывает изображение Спасителя поцелуями… Собирается гигантская процессия, которая сомкнутыми рядами, медленно и торжественно проходит через весь город. Каждый из её участников несёт в руке восковую свечку и время от времени разражается скорбными причитаниями… Так религиозная община со всей должной торжественностью хоронит Христа, как будто он только что умер. В заключение восковое изваяние Спасителя возвращают в церковь, и вновь звучат траурные песнопения. Причитания, сопровождаемые строгим постом, не утихают в церкви до субботней полночи. Когда часы бьют двенадцать, появляется епископ и провозглашает благую весть: „Христос воскрес“, на что толпа ответствует: „Воистину воскрес“. В тот же миг в городе разражается взрыв радости… Разыгрывать перед верующими смерть и воскресение Спасителя было в обычае и римско-католической церкви… Церкви очень часто удавалось привить ростки новой веры к старому языческому древу… Стоит так же вспомнить, что празднование дня святого Георгия в апреле пришло на смену древнему языческому празднику Парилий; что день святого Иоанна Крестителя пришёл на смену летнему языческому празднику воды, что праздник Успения Пресвятой Богородицы в августе месяце вытеснил празднество Дианы; что день всех святых в ноябре явился продолжением древнего языческого праздника мёртвых; что само Рождество Христово было приурочено к зимнему солнцестоянию, потому что этот день считался рождением солнца… другое центральное христианское празднество — Пасха — по тем же причинам было приспособлено к аналогичному празднику… бога Аттиса… Эти совпадения христианских и языческих праздников, если взять их в целом, столь многочисленны, чтобы быть делом случая. Они свидетельствуют о компромиссе, который церковь в час своего торжества вынуждена была заключить с соперничающими культами, побеждёнными, но не утратившими своего влияния на умы. Непреклонный [принцип] ранних христианских проповедников христианства, их горячее осуждение язычества уступили место политике более гибкой и терпимой, всепрощающей благотворительности трезвых церковных иерархов, отдававших себе полный отчёт в том, что христианство, если оно желает завоевать мир, должно ослабить слишком жёсткие догматы основателя (т. е. Христа — прим. А. О.), приоткрыв тем самым ворота, ведущие к спасению». [Фрэзер. Указ. соч. С. 375—377, 362—363, 378—379]. Прельщённые мирской славой и богатством церковные иерархи пошли в своё время на компромисс. Они забыли слова Христа: «… тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7:14). Они открыли двери язычеству, введя в том числе в христианство и праздник Фаммуза со всеми его атрибутами, поменяв только названия. Но, может быть, в этом нет ничего особенно плохого? Подумаешь, праздник! — скажут некоторые. Однако вопрос очень серьёзный. Ибо с приходом праздника Фаммуза (и других языческих праздников) в христианство, в него вошло прямое попрание Божьего Закона, освещённое церковью.

своя икона, и если собственник заметит, что перед его иконой молится чужой, поднимает ссору и брань. Молитва чужой (!) иконе — воровская молитва (!), ибо она есть не что иное, как покушение похитить у владельца иконы те милости, на которые он один имеет право, как её владелец. Во время общественного богослужения каждый молится только перед своей иконой, не обращая внимания на других, и для иностранцев русские в церкви представляли собой всегда странную и непонятную картину собрания лиц, обращённых в разные стороны. Наряду с этим обычаем возник другой обычай — изображать на иконах молящимися перед святым или Богом собственника иконы и даже всю его семью… Икона — это их наиболее близкий, домашний Бог, это их личный фетиш, они так и называли икону Богом… Икона слышит ту молитву, которая к ней обращена, и бывают случаи, что она даёт ответ словом или движением изображённого на ней лица. От неё зависит благополучие её хозяина, и потому он должен заботиться о ней, приносить ей жертвы и дары. Кто имел возможность, тот одевал свои иконы в золотые и серебряные ризы, украшенные драгоценными камнями, любимая жертва иконе — восковая свеча, в которую часто залепливались деньги. Икона сопровождает своего владельца всюду… но если икона не помогает своему владельцу, несмотря на всё его поклонение, то он вправе отказать ей в дальнейшем культе… во время взятия Новгорода шведами, когда город был охвачен огнём, один русский выставил икону св. Николая и молился перед ней, чтобы дом его уцелел от пожара. Однако молитва не помогла и дом загорелся, тогда раздражённый владелец иконы, не долго думая, бросил её в огонь со словами: „Ты не хотела помочь мне, теперь помоги себе самой“. У крестьянина воры украли вола: тогда хозяин выбросил свою икону в навоз с таким напутствием: „Я тебе молюсь, а ты меня от воров не оберегаешь“… Эти случаи показывают, что [христиане иконопочитатели] недалеко ушли от африканских негров, которые делают и уничтожают своих богов ежегодно». [Никольский Н. М. История русской церкви. Минск: Беларусь, 1990. С. 105—106]. «Изображения Христа, Марии и святых уже с V (IV) века почитались на античный лад; люди были настолько наивны, что считали себя теперь в полной безопасности от язычества и странным образом перенесли догматическое представление об обожествлённой материи на иконы, в которых можно видеть (на помощь была призвана и аристотелевская схоластика) воочию сочетание земной материи с небесной (священной) формой (к этому присоединилось суеверное, коренящееся в античности верование в нерукотворённые иконы). Монашество вскормило иконопочитание и эксплуатировало его с пользой для себя». [Раннее христианство. В 2 т. М.: АСТ, Фолио, 2001. Т. 2. С. 329].

Формализм вавилонской религии должен был компенсировать ее духовную пустоту. Поэтому музыка приобретает столь важное значение. Чувства, вызываемые звучанием всех этих инструментов, создают, по крайней мере, иллюзию религиозных переживаний. Древние были знакомы с таким свойством музыки и умели использовать его, чтобы производить впечатление на верующих или чтобы возбуждать прорицателей с целью искусственно вызвать у них ощущение общения с потусторонним миром. Поэтому не случайно музыка использовалась наряду с употреблением снадобий и нанесением себе ран с целью привести себя в состояние экстаза, который воспринимался как признак единения с богом. Все это происходило главным образом на уровне эмоций и нервной системы. В результате успех достигался легко, быстро и не вызывал сомнений. Даже и сегодня — и, может быть, еще более сильно, чем когда-либо, благодаря эффективности наших средств массовой информации — мы можем ощущать силу такого воздействия. Многочисленные толпы собираются вокруг музыкантов и певцов, которые стали самыми великими соблазнителями и манипуляторами нашего времени. На мгновение человек забывается и перестает мыслить, зачарованный музыкой. Слова и весть, адресованные для убеждения к разуму, становятся ненужными. Это явление захватило даже церкви. В противовес рассудочному холоду традиционного служения некоторые культы стали использовать оркестры, состоящие из самых разнообразных инструментов, под звуки которых верующие приходят в возбуждение, издают крики и иногда доходят до исступления. Мышление исчезает, остаются лишь эмоции. Однако нам следует быть здесь осторожными и не выносить приговор в последней инстанции. Этот эпизод из Книги Даниила предостерегает и против другой крайности, которая заключается в том, что религия становится для человека лишь непродолжительным воодушевлением. Чувства являются обязательной частью религиозного опыта, но чтобы быть истинными и глубокими, они должны обязательно сочетаться с мышлением и интеллектом. Человек должен быть вовлечен в поклонение во всей своей многогранности. В противном случае в один прекрасный день он может оказаться в толпе, готовой поклониться любому идолу. Точно так и на поле Деир вавилонские прорицатели не утруждали себя ни проповедью, ни доказательствами. Музыки было вполне достаточно, чтобы начать обряд. Это — религия одного мгновения. Идея настоящего времени подчёркивается неоднократно. «В то время как услышите… падите и поклонитесь» (3:5). Под влиянием чувств, вызванных музыкой, и влекомый примером толпы человек падает на колени, не думая о том, что будет завтра. Такое действие напоминает рефлекс». [Дукан. Ж. Стенание земли. Заокский: Источник жизни, 1995. С. 66—67]. Сегодня этот вавилонский музыкальный гипноз сатана пытается вносить в церковь под видом харизматического «обновления» христианства… Но ни призывы ни Иеремии, ни Иезекииля не остановили иудеев. А останавливают ли они нас в неверном поклонении Богу, попрании Его авторитета, превращении церквей в клубы?

Наш Бог привлекает людей к Себе не чудесами, не законами менеджмента и социологии, а Своей безграничной любовью и Истиной. Именно это Он и хочет видеть в Своей церкви, в каждом из нас.

Отступив от Бога, иудеи продолжали внимательно следить за постоянно меняющейся политической ситуацией, надеясь вовремя сыграть на ней к своей пользе. Они так еще и не поняли, что народ, отступивший от Бога, обречен. А политическая ситуация бурного шестого века начала вновь меняться. «В 591 г. фараон Псамметих II во главе флота и в сопровождении сонма жрецов прибыл, якобы, с религиозными целями в финикийский город Гебал (Библ). Это была прямая провокация против Вавилона, под властью которого находилась Финикия. Фараон демонстрировал военно-морскую мощь Египта населению Заречья, поощряя его тем самым к восстанию». [Белявский. Указ. соч. С. 90]. «Египет энергично реформировался и чувствовал последний подъем своей жизнедеятельности. Он активно агитировал при сирийских дворах и поддерживал преданные себе партии. Напрасно Иеремия указывал на безумие антивавилонской политики: находился целый ряд „пророков“, льстивших народу и обещавших успехи мятежным царям. Иеремия видел неминуемую гибель и переживал тяжелые годы». [Тураев. Указ. соч. Т. 2. С. 86]. Наверное самое страшное в жизни — видеть, как медленно умирает близкий тебе человек, как с каждым днем смерть все более и более поражает его. Как тускнеет цвет его кожи и блеск глаз, как слабеют руки, как еле слышной становится речь. Особенно больно видеть, когда это касается маленьких детей. Помню, какое тяжелое впечатление навсегда оставило детское гематологическое отделение, в котором лежали ребята, больные различными формами рака крови, практически без всякой надежды на жизнь. Не менее больно, особенно для родителей, наблюдать, как скатывается в бездну алкоголизма и наркомании их сын. Многие готовы отдать собственную жизнь, лишь бы он был спасен. Но даже эта великая жертва не решит проблемы, как не решают ее ни уговоры, ни мольбы, ни лечение. Нечто похожее переживал и Иеремия по отношению к иудейскому народу, который забыл своего Бога, своего Небесного Отца. Пророк терзался и от мысли, что, может быть, он что-либо не сделал, чтобы остановить своих соплеменников. Но сделано было все. Все, чтобы народ услышал волю Божью, чтобы избрал спасение. «Наконец, Седекия, соблюдая в течении восьми лет верность вавилонянам, нарушил свои договоры с ними и соединился с египтянами в надежде в союзе с последними разгромить вавилонян. Когда об этом узнал царь вавилонский, он двинулся на него походом, разграбил его страну и, заняв укрепленные местности в ней, прибыл к самому Иерусалиму в расчете осадить его». [Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 7, 3. С. 18]. Навуходоносор видел на своем веку не один десяток столиц и бесчисленное количество крепостей, которые падали под ударами его войск. Но даже на него Иерусалим произвел сильное впечатление. Царь уже не раз был под стенами этого города, но тот всякий раз в силу различных обстоятельств без боя открывал перед ним ворота. И потому только сейчас, когда город не распахнул перед ним ворот, вавилонский царь по достоинству оценил эту твердыню, которую ему предстояло захватить. В сопровождении воинов он объезжал стены иудейской столицы, опытным взглядом полководца пытаясь подметить их слабые места. Пытался, но безуспешно. И действительно, Иерусалим был одной из лучших крепостей своего времени. «Город был расположен на двух противолежащих холмах, отделенных посередине долиной… Из этих двух холмов тот, на котором находится Верхний город, гораздо выше второго… Второй холм, на котором стоит Нижний город, изогнут с двух сторон». [Иосиф Флавий. Иудейская война. Минск: Современный литератор, 2003. Книга 5. Глава 4, 1. С. 484]. Первый холм, на котором располагался Верхний город, назывался Западным, а второй, более низкий, Восточным. В свою очередь, Восточный холм состоял из трех основных частей: так называемого города Давида — горы Мориа и её южного отрога — Офела. Собственно история города началась с заселения южной оконечности Восточного холма, где располагался город времен иевусеев. «Древние жители Иерусалима сумели несколько расширить границы городища, воздвигнув его восточную стену не на вершине склона, а посередине него. Об этом свидетельствуют остатки стены, которая была обнаружена британским археологом Кэтли Кеньон в середине XX века. Однако, несмотря на это, ширина территории не превышала приблизительно 130 метров. Её длина с севера на юг составляла 350 метров». [Нир. Указ. соч. С. 145]. Именно этот город был захвачен Давидом и потому в последующие столетия эту часть Восточного холма Иерусалима именуют ещё городом Давида. Расширение города за пределы его иевусейских границ началось при Давиде и было продолжено при Соломоне. При этих царях было сооружено Милло (в пер. — заполнение), т. е. земляная насыпь, которая заполнила седловину, разделявшую гору на которой возвышался город Давида, с горой Мориа. На горе Мориа Соломон строит знаменитый храм (откуда и другое название горы Мориа — Храмовая), свой дворец, Дом из ливанского кедра, дворец дочери фараоновой, притворы из столбов и с престолом. В последующие века при царе Иоафаме на Офеле, южном отроге Мориа, располагавшемся между нею и городом Давида, была построена цитадель, так и называвшаяся — Офель. При нем и в последующее время пошло заселение и уже обширного Западного холма, так как Восточный холм уже не вмещал в себя все возрастающее и возрастающее население Иерусалима. Со временем «Верхний город, располагавшийся на просторном Западном холме, стал центром Иерусалима. Нижний город, стоявший на узком Восточном холме, превратился во второстепенный по своему значению городской квартал». [Нир. Указ. соч. С. 146]. Долгое время ряд археологов, и в том числе К. Кеньон, считали, что обширный Западный холм был заселён уже после вавилонского плена, а во времена Навуходоносора город представлял собой небольшую заштатную крепость и потому библейские утверждения о мощи и размерах Иерусалима, не более, как преувеличение.

Однако на счастье Иерусалима и исторической истины произошло непредвиденное: после Шестнадцатидневной войны 1967 г. представилась возможность широкомасштабных раскопок в Верхнем городе. С их помощью выяснилось, что проф. Кеньон допустила грубую методологическую ошибку, результатом которой явились её утверждения относительно размеров города. Далеко идущие выводы были сделаны ею на основании небольших раскопок, давших, по её мнению, отрицательные результаты. В отличии от этого, наши раскопки в Еврейском квартале носили широкомасштабный характер и проводились одновременно во многих местах. Было твёрдо доказано, что западный холм был заселён и обнесён стеной в эпоху Первого Храма (по меньшей мере, начиная с VIII века до н. э.). Отметим здесь, что мы ещё далеки от окончательной картины развития города, а имеющиеся у нас данные не всегда точны и полны. Однако впервые в истории изучения Иерусалима была получена неоспоримая информация, которая может служить удобной исходной точкой для продолжения исследований.

С самого начала работы нашей целью было обнаружение остатков сооружений эпохи Первого Храма. Мы надеялись внести таким образом наш скромный вклад в решение вопроса о заселении западного холма в период Первого Храма. И вот, уже на первом году нашей работы, мы обнаружили в зоне А раскопок утлую стенку с прилегающим к ней участком пола и черепками. Было определено, что находка относится к израильскому периоду [Термин «израильский период» обозначает в археологии часть периода железного века (1200—586 гг. до н. э.), со времени заселения Земли Израиля и до разрушения Первого Храма.] железного века. В начале мы предположили, что она являлась частью хижины сельскохозяйственного рабочего и, следовательно, не могла свидетельствовать о существовании какого-либо постоянного населённого пункта на месте. Однако по мере того, как мы обнаруживали все новые и новые подобные остатки и среди них сохранившиеся глиняные и другие предметы, стало ясно, что мы напали на след израильского поселения на западном холме. После разрушения и эрозии, которые постигли культурный слой израильского периода, вполне понятно, что сохранилось лишь незначительное количество предметов той эпохи. Можно лишь удивляться тому, что, несмотря на это, мы все же обнаружили в нем различные объекты, способные пролить свет на некоторые аспекты материальной культуры Иерусалима того времени. В целом, можно утверждать, что наши находки в Иерусалиме не выявили каких-либо отличий по сравнению с предметами аналогичного периода, обнаруженными в других местах Иудеи. Нет сомнения, что они свидетельствуют о наличии постоянного поселения в данном месте. Принимая во внимание, что эти предметы были найдены в различных точках на территории сегодняшнего Еврейского квартала, можно утверждать, что речь здесь идёт не об отдельных домах, а о большом населённом пункте. Объекты, датируемые израильским периодом, были выявлены и при местных раскопках на различных участках западного холма (во дворе Иерусалимской крепости — археологи С. Н. Джонс, Р. Амиран и А. Эйтан; в Армянском саду — археологи К. Кеньон и А. Д. Ташинхэм; на горе Сион — археолог М. Броши). Таким образом, можно утверждать, что израильское поселение занимало всю площадь западного холма. Что представляло из себя данное поселение? Являлось ли оно деревней или городом? Небольшим предместьем или просторным жилым кварталом? Было ли окружено стеной? Не успели мы тщательно обдумать данные вопросы, как было сделано новое открытие, способное дать на них ответ: городская стена израильского периода.

Это была достаточно неожиданная для нас находка, ведь трудно было ожидать, что стена обнаружится именно в этом месте. Её расположение доставило нам немало трудностей в восстановлении её хода, однако нет сомнения, что с историко-топографической точки зрения она представляет собой одну из важнейших находок, когда-либо сделанных в Иерусалиме. Теперь можно с уверенностью утверждать, что стены Иерусалима в эпоху царства огибали также и западный холм, во всяком случае, тот его участок, на котором мы проводим раскопки. Мы проследили за ходом стены в северном направлении до её конца. Участок за участком, на протяжении 40 метров, мы сталкивались с одной и той же стратиграфической картиной [стратиграфия — раздел геологии и археологии, изучающий последовательность формирования горных пород и их первичные пространственные взаимоотношения], с одним и тем же видом строительства, с одними и теми же керамическими предметами, с одним и тем же красноватым грунтом под стеной. Не возникало никаких сомнений в её принадлежности к израильскому периоду. Более того, наша уверенность в этом росла с каждым новым метром раскопок. В течение нескольких месяцев мы тщательно взвешивали все данные „за“ и „против“, пока, наконец, не пришли к однозначному выводу относительно времени постройки стены. Лишь после этого мы дали нашему младенцу, рождение которого доставило нам немало хлопот (толщина стены равна 7 метрам!), его гордое имя — „израильская стена“. Ныне, по прошествии нескольких лет со времени нашей работы, я могу с удовлетворением отметить, что все коллеги, посетившие раскопки, и среди них г-жа Кеньон, согласились с нашими выводами. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! Профессор Кеньон включила данные об израильской стене в свою последнюю книгу об Иерусалиме, хотя в опубликованном ей плане города она старается всячески преуменьшить его размеры. Датировка стены основывается на данных стратиграфического исследования и на возрасте обнаруженных керамических предметов. Стена стоит на естественном камне, к нижним рядам её кладки приклеены слои почвы типа „терра роса“. С обеих сторон к стене прилегают скопления земли, которые содержат черепки, относящиеся к 7—8 векам до н. э. Помимо этого, сохранились остатки двух полов, сверху и снизу от которых были обнаружены черепки израильского периода. Тот факт, что поверх стены были возведены сооружения периода Хасмонеев, также имеет большую хронологическую ценность. Это отвечает закономерности, обнаруженной в Еврейском квартале, в соответствии с которой слой периода Хасмонеев находится непосредственно над слоем израильской эпохи без каких-либо промежуточных слоёв. Стратиграфическая картина в южном участке стены, обращённом к западу, оказалась особенно интересной. В этом месте при строительстве стены были разрушены ранние постройки, остатки которых были обнаружены к северу от неё. Эти постройки также относятся к израильскому периоду. Керамические находки свидетельствуют о том, что они были возведены не ранее восьмого века до н. э. Таким образом, стена была построена на месте уже существовавшего населённого пункта, дома которого были разрушены для этой цели.

В западной части участка раскопок (район „шин“) был обнаружен фрагмент внешней стороны мощного сооружения. Его продолжение располагалось под улицей и, поэтому, было невозможно вести дальнейшее исследование. Мы предположили, что это строение служило частью укрепления, по-видимому, башни. Её стены, толщина которых достигает 4 метров, содержат ряды больших неотёсанных камней того же типа, что и камни израильской стены. „Израильская башня“ сохранилась на высоту до 8 метров. Степень сохранности и высокое качество постройки превращают её в уникальный архитектурный памятник эпохи Первого Храма». [Авигад Н. Верхний город Иерусалима. (на иврите). Иерусалим, 1980. С. 24—64]. «Археологические данные указывают на то, что данное место было заселено в период Первого Храма, начиная с 8 века до н. э. В совокупности с находками, сделанными при раскопках меньшего масштаба на месте Иерусалимской крепости, в Армянском квартале и на Горе Сион, они приводят к выводу о том, что постройки израильского периода располагались на всей территории западного холма. До сих пор, за исключением отдельных черепков, не были обнаружены керамические предметы, относящиеся к более раннему периоду. В Библии содержится намёк на „вторую часть“ и „нижнюю часть“ — районы города, находившиеся вне пределов Города Давида. Так, в Книге Царств рассказывается о пророчице Алдаме (Хульде), которая «жила… в Иерусалиме, во второй части…» (Книга Царств IV, 22:14). На основании наших раскопок можно с уверенностью утверждать, что „вторая часть“ располагалась на западном холме. Этот холм, отделённый от Города Давида глубоким ущельем, представлял собой удобную территорию для развития „города-спутника“. К Книге Неемии (11:9) упоминается человек по имени «Иуда, сын Сенуи, [который] был над вторым городом». Относительно этой фразы существуют различные точки зрения. Возможно, подразумевается, что он являлся наместником „второй части“, однако некоторые исследователи считают, что следует переводить данную фразу „был вторым над городом“, т. е. вторым по положению городским чиновником. Тот факт, что пророчица Алдама и её муж, занимавший важный пост при царском дворе, жили во „второй части“ свидетельствует о том, что она являлась фешенебельным городским районом. „Нижняя часть“, в отличии от этого, была местом проживания торговцев и ремесленников. Она располагалась, по-видимому, поблизости от серединного оврага. Процесс расширения Иерусалима можно сравнить с явлением, распространённым в наши дни, при котором жители перенаселённого города переходят на жительство за его пределами. Примером этому служит основание первых еврейских кварталов вне стен Старого города в Иерусалиме XIX века. Предполагается, что усиленный рост библейского Иерусалима, который за относительно короткое время распространился на территорию, в несколько раз превышающую его первоначальную площадь, был связан с потоком беженцев из Израильского царства после захвата Самарии Ассирией в 721 году до н. э. и похода Санхерива в 701 году до н. э.

Новое поселение, основанное на западном холме, не было защищено городской стеной и представлялось оторванным от Города Давида. Со временем, однако, эта „вторая часть“ была окружена стеной, которая соединилась со стеной Города Давида. Таким образом, произошло воссоединение города. Вызывает удивление, что столь важное событие не было отражено ни в одной из исторических книг Ветхого Завета. По-видимому, упоминание о нем скрывается за одной из многочисленных фраз «… и построили стены», которые встречаются в библейском тексте. Вместе с тем, представляется, что намёк на воссоединение города содержится в Книге Псалмов. Псалом 121, описывающий впечатления паломника при виде Иерусалима, сообщает: «Вот стоят ноги наши во вратах твоих, Иерусалим, — Иерусалим, устроенный как город, слитый в одно…» (Псалмы, 121:2—3). Данная фраза обычно истолковывалась как аллегория или как свидетельство восстановления города в эпоху Неемии. Однако, следует понимать его буквально. Лишь о городе, разделённом ранее на две половины, можно сказать, что он слился „в одно“. До проведения раскопок нам не было известно о разделении города на две части и о его воссоединении в дни Иудейского царства при помощи строительства общей городской стены. Теперь мы можем понять восхищение автора псалма при виде двух частей города, соединившихся в одно целое посредством могучей стены. В то время подобное зрелище все ещё являлось новинкой для гостей Иерусалима.

Основываясь на исследовании обнаруженных на месте керамических предметов, мы пришли к заключению, что стена была построена в 8 веке до н. э. Есть и другой хронологический критерий, который следует принять во внимание при определении возраста стены. На склоне серединного ущелья, западнее Храмовой Горы, Б. Мазар обнаружил несколько высеченных в скалах погребальных пещер. Их создание также относят к 8 веку до н. э. Маловероятно, что место, служившее для погребения, было включено в окружённый стенами город. В связи с этим, мы предположили, что хотя рост города и начался в начале века, но новые городские кварталы были обнесены стеной ближе к его концу. В то время эти пещеры уже перестали выполнять свою первоначальную функцию. Факт существования открытого поселения в начале заселения западного холма не вызывает сомнения. Наиболее весомым доказательством служит здесь найденная нами стена, частично построенная на развалинах ранних домов. Как мы уже отметили выше, при выборе места для возведения укреплений не принималось во внимание наличие в нем каких-либо построек, и в случае необходимости они безжалостно разрушались. Аналогичную ситуацию описывает пророк Исайя: «Но вы видите, что много проломов в стене города Давидова, и собираете воды в нижнем пруде; и отмечаете домы в Иерусалиме, и разрушаете домы, чтобы укрепить стену; и устрояете между двумя стенами хранилище для вод старого пруда…» (Исайя 22:9—11). Несомненно, речь идёт здесь о чрезвычайных мерах, предпринятых в виду приближающейся опасности в дни войны. Различные цари Иудеи занимались укреплением города, однако слова Исайи обращены, по-видимому, к Езекии, о котором рассказывается, что накануне наступления царя Ассирии Санхерива (Сеннахирима) в 701 г. до н. э. он укрепил городские стены и обеспечил водоснабжение Иерусалима. Библейский источник так описывает эти мероприятия: «Прочее о Езекии и о всех подвигах его и о том, что он сделал пруд и водопровод и провёл воду в город…» (Книга Царств IV, 20:20); «Когда Езекия увидел, что пришёл Сеннахирим с намерением воевать против Иерусалима, тогда решил с князьями своими и с военными людьми своими засыпать источники воды, которые вне города, и те помогли ему. И собралось множество народа, и засыпали все источники и поток, протекавший по стране, говоря: да не найдут цари Ассирийские, придя сюда, много воды [и да не укрепятся]. И ободрился он, и восстановил всю разрушившуюся стену, и поднял её до башни, и извне построил другую стену, и укрепил Милло в городе Давидовом, и наготовил множество орудий и щитов» (Паралипоменон II, 32:2—5); «Он же, Езекия, запер верхний проток вод Геона и провёл их вниз к западной стороне города Давидова. И действовал успешно Езекия во всяком деле своём» (Там же, 32:30). В приведённых отрывках нас особенно заинтересовали два места. „Пруд“, в который стекали воды Гихона, должен располагаться внутри городских стен. На деле он находился вне Города Давидова, к западу от южного окончания города, у выхода долины. В подобном положении „пруд“ остаётся незащищённым от нападения врагов и не может оправдать намерение Езекии обеспечить доступ осаждённых жителей города к источнику воды. Наличие открытой нами стены помогает решить данную проблему.

При попытке восстановить ход израильской стены и оценить ее размеры в нашем распоряжении имелись две отправные точки: предметы, обнаруженные на месте стены при раскопках, и описание Иосифа Флавия. В своем сочинении „Иудейская война“ он рассказывает о трех стенах, окружавших Иерусалим в разное время. Вследствие важности его свидетельства, приведем полностью отрывок, посвященный первой стене: «Из трех стен древнейшая была труднопобедима вследствие окружавших ее пропастей и возвышавшегося над последними холма, на котором она была построена; но ее природная мощь была значительно возвеличена еще искусственно, так как Давид и Соломон, равно и последовавшие за ними цари, старались превзойти друг друга в укреплении этой твердыни. Начинаясь на севере у так называемой Гипиковой башни, она тянулась до Ксиста, примыкала затем к зданию Совета и оканчивалась у западной галереи храма». [Иосиф Флавий. Иудейская война. Книга 5, 4, 2]. Ход первой или древней стены определялся топографическими особенностями местности. Она тянулась вдоль склонов долины, которая увеличивала неприступность города. На севере она проходила вдоль ущелья Цолев, которое тянется от Башни Гипикуса рядом с сегодняшней Иерусалимской крепостью и до Храмовой Горы на востоке, т. е. вдоль сегодняшних улиц Давида и Шалшелет в Старом городе. На западе стена простиралась от Башни Гипикуса в южном направлении вдоль долины Гееном (Гай бен Хином) и сегодняшней городской стены, огибала вершину Горы Сион и продолжалась до южного конца Города Давида у Силоамского водоема. Оттуда она тянулась в северном направлении вдоль Кидронской долины до края Храмовой Горы. Таким образом первая стена огибала как западный, так и восточный холм. Как мы уже отметили ранее, Иосиф Флавий датирует первую стену эпохой Первого Храма. Большинство современных ученых не соглашались с его точкой зрения, и было принято относить ее сооружение ко времени Хасмонеев. Основанием для этого служило обнаружение фрагментов стены периода Хасмонеев в западной и южной частях города. Теперь после находки израильской стены и, в особенности израильской башни, которая предположительно располагалась по ее ходу, следует с большим доверием относиться к словам Иосифа Флавия, в частности, к его хронологическим утверждениям. Его предположение о том, что стена была сооружена во времена Давида и Соломона, не оправдалась, однако он не ошибся, отнеся ее к эпохе царства. Возможно, что в своих изысканиях он опирался на существовавшую в его время традицию или даже имел возможность видеть остатки этой древней стены, как Хасмонеи за некоторое время до этого. Создается впечатление, что описание Иосифа Флавия соответствует ходу двух стен, израильской и хасмонейской. Возможно, что эти две стены проходили в одном и том же месте и на других участках, на западе и юге. Линии обороны города определялись топографическими и военными соображениями. Эти соображения оставались неизменными с течением времени (если только не произошла серьезная перемена в размерах города). Основываясь на этой гипотезе, мы пришли к выводу, что на протяжении всей своей длины хасмонейская стена повторяла ход израильской стены. В обоих случаях они отвечают описанию „первой“ стены Иосифа Флавия. Отсюда следует, что стена времени Первого Храма огибала весь западный холм, включая Армянский сад и вершину Горы Сион. Как уже отмечалось выше, следы материальной культуры времени Первого Храма были обнаружены во дворе крепости, в Армянском саду и на Горе Сион. Это свидетельствует о том, что в данную эпоху в этих местах уже проживали люди. Таким образом, основываясь на результатах наших исследований, мы можем лишь подтвердить правильность точки зрения „максималистов“ в отношении границ города, которая в свое время считалась безосновательной и иррациональной». [Авигад Н. Верхний город Иерусалима. С. 27—60]. Таким образом, Иерусалим представлял собой крепость, укрепленную не только рядами стен семиметровой толщины, но и природными условиями, насчитывая более 20.000 жителей, что было огромной цифрой в масштабах Древнего Востока. [Броши М. Численность населения древнего Иерусалима. Иерусалим, 1977. С. 65—74]. Неприступность города и его возможность длительно выносить любую осаду обеспечивала и прекрасно созданная система водоснабжения. «Источник Гихон, располагавшийся на восточных склонах города Давида, служил единственным источником водоснабжения города в течение многих поколений до того, как был предложен способ накопления дождевой воды в выдолбленных в скале и отштукатуренных водосборниках. Данный способ был изобретен, по-видимому, во II эпоху среднего бронзового периода (1800—1600 гг. до н. э.). Результатом этого явилось уменьшение зависимости жителей от близости источников. В продолжение всего этого времени Гихон находился за городскими стенами и особые „Водные ворота“ вели из города к источнику. Для того, чтобы обеспечить бесперебойную доставку воды в город жители Иерусалима возвели ряд подземных сооружений. Далее мы приводим их описание археологом И. Шило, который руководил археологическими раскопками в Городе Давида: „Особую главу в истории Иерусалима израильской эпохи представляют собой подземные водные сооружения, которые были построены и действовали на протяжении этого периода. В Иерусалиме был единственный источник воды — Гихон, который служил жителям города с тех пор, как это место было впервые заселено в начале эпохи бронзы. Источник Гихон располагается у подножия холма (это определяется гидрологическими законами) вне городской стены. С этим была связана серьезная проблема обороны города: во время осады его жители лишались доступа к воде. Стандартным технологическим решением в древние времена была маскировка источника снаружи и прокладка в скале туннеля, по которому воды источника поступали внутрь города. Подобный туннель обеспечивал снабжение жителей города водой как в дни осады, так и в мирные времена. Особенностью источника Гихон является тот факт, что в отличие от других аналогичных источников, которые черпают свои воды из подземного водного слоя почвы (аквифер), он является „пульсирующим источником“. То есть, Гихон „выбрасывает“ струи воды один раз в несколько часов. Таким образом, перед его потребителями встает серьезная задача: каким образом „поймать“ выбрасываемые струи, как накапливать воду и обеспечивать нормальное водоснабжение? В течение последних ста лет были открыты и исследованы фрагменты трех подземных сооружений, созданных для использования вод Гихона. Наиболее известным из них является т. н. „водопровод Езекии“, по которому сегодня водят экскурсии. Он представляет собой туннель, пробитый в скале, и его длина составляет около 530 метров. Открыл его один арабский мальчик, причем чисто случайно. «Там, где юго-восточные холмы плавно спускаются к долине Кедрона, находится небольшой водоем окруженный стенами — Силоамский пруд. На берегу играли два мальчика-араба; один из них упал в воду. Барахтаясь изо всех сил, он сумел-таки добраться до противоположного берега — туда, где над прудом возвышалась скальная стена. Внезапно вокруг него стало темным-темно. Мальчик испуганно обернулся — и понял, что обнаружил проход в скалу“. [Келлер В. Библия как история. М.: Крон-Пресс, 1998. С. 302]. Туннель проходит от источника и до юго-западной границы Города Давида, где был сооружен „пруд“ или „отводной водоем“. Высеченная в камне надпись, которая была обнаружена около южного окончания туннеля, а также библейские описания его строительства не оставляют сомнения, что он был сооружен во время правления царя Езекии. «Прочее об Езекии и о всех подвигах его, и о том, что он сделал пруд и водопровод и провел воду в город, написано в летописи царей Иудейских» (Книга Царств IV, 20:20). Сама надпись гласила следующее: «Мы пробрались сквозь скалу. А вот история того, как это произошло: когда мы еще работали кирками, двигаясь с противоположных сторон навстречу друг другу, кто-то крикнул, что по его левую руку и по правую руку в скале есть отверстия. И вот в тот же день рабочие, двигавшиеся с двух сторон, встретились. Затем вода потекла из источника в пруд». [Келлер. Указ. соч. С. 303]. Укрепления, возведенные Езекией вокруг западного холма (современный район Горы Сион, Еврейского и Армянского кварталов), позволили также защитить и отводной водоем, который находился в наиболее уязвимом с военной точки зрения месте, у серединного ущелья. Второе из подземных сооружений известно под названием „отводной канал“. Он проходит вдоль основания восточного склона Города Давида, за пределами его укреплений, от источника к району накопительных водоемов на юге. Возможно, что к нему относятся слова Исайи «… водами Силоама, текущими тихо…» (Исайя, 8:6). Отводной канал частично проложен в земле, а частично высечен в скале в виде туннеля. В его восточной стене проделаны отверстия, через которые можно отвести часть воды, текущей в южном направлении, для полива сельскохозяйственных земель в Кедронской долине. Археологическая экспедиция, ведшая раскопки в Городе Давида, исследовала около 140 метров канала, в его начале, середине и конце. Однако наибольший интерес из этих трех сооружений представляет т. н. „шахта Уоррена“, открытая в 1867 г. британским исследователем Чарльзом Уорреном и названная в его честь. Шахта напрямую связывала источник с вершиной холма и проходила под сегодняшним участком G. После того, как шахта была исследована Уорреном (1867) и Паркером (1909), участок над ней был засыпан. В результате этого дальнейшее исследование сооружения не представлялось возможным. Мы воспользовались помощью альпинистов, которые проникли в шахту через ее нижнюю часть, и горных инженеров из Южной Африки, которые сумели открыть ее сверху. После этого стало возможным частично исследовать шахту. Она начинается в городе, в месте, располагающемся выше линии укреплений, в помещении, вырубленном в скале. Верхняя часть шахты представляет собой наклонный коридор со ступеньками, который постепенно переходит в горизонтальный туннель высотой 10 метров и шириной 3 метра. Расстояние от входа и до окончания горизонтального туннеля составляет 42 метра. Он переходит в вертикальную шахту длиной 15 метров, которая направлена вниз. Эта шахта заканчивается на уровне вод Гихона, которые поступают в нее при помощи специального канала. Этот канал был включен впоследствии в „водопровод Езекии“. Жители города спускались по ступеням до верхнего отверстия шахты Уоррена, и черпали с ее дна воду, которая служила, таким образом, своего рода подземным колодцем. Геологическое исследование этого подземного сооружения было проведено геологом Даном Гилем. Оно показало, что вертикальная шахта имеет естественное происхождение. Строители воспользовались ею и включили ее в построенную ими систему туннелей. Таким образом, была заранее исключена возможность проникновения врагов по подземным туннелям в город из района источника, который находился вне городских стен. Такая возможность существовала в подобных сооружениях в Мегиддо, Гивоне и Евлааме. Есть основания предполагать, что данное сооружение являлось частью проекта перестройки Иерусалима как столицы Израиля и Иудеи в десятом веке до н. э. Мы, как и многие другие исследователи, не можем согласиться с гипотезой, которая идентифицирует „трубу“, упоминаемую в рассказе о завоевании Иерусалима Давидом с шахтой Уоррена. В противном случае следует предположить, что ею пользовались еще в иевусейском Иерусалиме. Значение Иерусалима подчеркивается наличием в нем нескольких систем водоснабжения, в отличие от других, менее важных административных центров, имевших лишь одну такую систему. Шахта Уоррена обеспечивала возможность беспрепятственного доступа жителей к воде. Можно предположить, что ее использование было начато в Иерусалиме в десятом или девятом веке до н. э., аналогично подобным сооружениям в других городах. „Силоамский канал“ одновременно служил для отвода излишков воды в накопительные водоемы на юге и для полива сельскохозяйственных угодий. „Водопровод Езекии“, построенный в конце восьмого века до н. э., является наиболее совершенным решением для накопления вод Гихона и их максимального использования. Водопровод, неуязвимый в дни мира и войны, подавал все выброшенные источником воды в накопительные водоемы в юго-западной части города. Они располагались в укрепленном участке новой городской территории, которая включала западный холм и стены, возведенные в дни правления Езекии. Существовала возможность одновременного использования всех трех систем водоснабжения, каждая из которых при этом выполняла свою особенную функцию. После создания „водопровода Езекии“ три данные системы действовали параллельно вплоть до разрушения города в 586 году до н. э.». [Шило И. Город Давида — ханаанский и израильский Иерусалим. // Ба-маханэ. Выпуск 33 (19.5.82). С. 38]. Не выпала из поля зрения Навуходоносора и особая система укрепления ворот Иерусалима. «Иудейские строители придумали сложную систему защиты ворот типа „te naille“ (укрепление со входящим углом, „клещи“), распространенного в Древней Греции (например, в Афинах, Перге и Сиде) и вновь вошедшего в употребление в Европе в начале нового времени. Стены были расположены в форме буквы „U“ („клещей“), а ворот обычно было двое: на внешней стороне „клещей“ и у их основания. Враг, проникавший в образованный стенами внутренний двор, подвергался обстрелу лучников и пращников как с тыла (со стороны ворот), так и со стен. Чем дальше продвигался враг, тем более лёгкой мишенью для бросаемых сверху копий и других предметов он становился». [Avi Cad N. The Upper City of Jerusalem. Jerusalem, 1980; Winter F. E. Greek Fortifications. London, 1971, Chapter 8; Херцог. Гишон. Указ соч. С. 249]. Весьма интересным образом были устроены и дороги, ведущие к воротам. Так, «Дороги, ведущие к воротам, прокладывались таким образом, что атакующий противник должен был разворачиваться; это вынуждало его замедлять движение и поворачиваться к защитникам правым боком (не защищённым щитом и тем самым вдвойне уязвимым). В подобных ситуациях воины из колена Вениамина приходились как нельзя кстати, поскольку они могли использовать пращу, при этом защищая себя справа небольшим круглым щитом». [Херцог. Гишон. Указ. соч. С. 220]. Сами стены города также представляли пример военного инженерного искусства. Некоторые из них были построены по типу так называемых казематных стен. «Её образовывали две стены, соединённые между собой внутренними перегородками, образующими квадратные помещения, „казематы“. Их могли, по крайней мере, во время опасности, заполнять камнями или землёй, и, тем самым, придавать стенам большую ширину и устойчивость. Такой способ строительства позволял уменьшить ущерб от подкопов и стенобитных орудий. После того, как ассирийцы ввели в употребление улучшенный таран, шансы на то, что это последнее достижение в вооружении либо застрянет в массе, заполнявшей каземат, либо ещё больше уплотнит её, были весьма высоки. Более того, плоские крыши казематов расширяли площадку, где размещались воины, по сравнению с неизбежно узкой одиночной стеной. Наконец, ширина казематных стен создавала внутри крепости новую безопасную зону непосредственно за местом боевых действий, поскольку вражеские метательные снаряды практически не могли попасть туда». [Gichon M. // Akten des 14 Int. Limeskongress Carnuntum 1986 // ed. Vetters and Kandler, Wien, 1990. P. 193—214]. Укреплены были стены и с помощью надстроенных над ними деревянных конструкций, которые придавали им дополнительную высоту и создавали пространство для размещения воинов там, где это было необходимо. Чтоб защитить эти надстройки от зажигательных стрел, а защитников крепости — от вражеских снарядов, к деревянным балкам прикреплялись щиты. [Yadin Y. The Art of Warfare in the Biblical Lands. London, 1963. P. 326—327]. Как бы усмехаясь вавилонянам, над этими неприступными твердынями гордо высились знамёна Иудеи. Эти знамёна представляли собой изображения крылатых жуков и похожих на них дисков, закреплённых на длинных шестах. Изготовлялись они из металла. [Hahlweg W. Die Heeresreform der Oranier. Wiesbaden, 1973. P. 362—367].

Итак, осмотрев Иерусалим, Навуходоносор 15 января 588 года начинает осаду города. Вместе с Иерусалимом вавилоняне берут в кольцо также Лахиш и Азек, бывшие также первоклассными крепостями, которые в отличие от других городов Иудеи, взятых Навуходоносором в начале вторжения, устояли перед натиском его войск. [Emerton J. A. Were the Lachish letters sent to or from Lachish? // Palestine Exploration Quarterly, 2001. Yar 133. P. 2—14]. «Понимая, что положение Иудеи стало весьма опасным, царь Седекия отправил гонцов в Египет с тем, чтобы получить у фараона военную поддержку и, прежде всего, боевые колесницы. Эту информацию подтверждает также и текст глиняных табличек Лахиша („Отправился военачальник Канияху, сын Эльнатана, в Египет“ табличка 14 и далее)». [Маламат. Указ. соч. С. 148]. И пока город жаждал услышать победное ржанье лошадей, впряжённых в египетские колесницы, обращающих в бегство вавилонян, Иеремия продолжал ходить по улицам города, призывая население обратиться к Богу и сдаться на милость вавилонян. В противном же случае город ждёт гибель.

Бог хочет, чтобы мы помнили, что сила наша не в золоте, не в укреплённых стенах, а только в Нем.

Послы Иудеи прибывают к одному фараону, но застают уже другого, ибо 8 февраля 588 года Псамментих II умирает. На престол вступает его сын Априй. Это был человек неукротимой энергии и амбиций. «Разгром под Кархемишем, видимо, настолько изгладился из памяти, что египетские верхи отважились открыто поддержать Иудею в ее борьбе с нововавилонским царством». [Перепелкин. Указ. соч. С. 416]. По прошествии довольно длительного срока ритуального вступления на царство Априй посылает флот и армию навстречу Навуходоносору. Первым делом египетский флот нападает на Тир и Сидон. Априй «дает победоносное морское сражение жителям Тира и Кипра и высаживает достаточно войск, чтобы взять Сидон, после чего сдались и другие финикийские города». [Брэстед. Указ. соч. Т. 2. С. 182]. Эта победа объяснялась, в первую очередь, тем, что «финикийские моряки не хотели по-настоящему драться с египтянами за интересы Вавилона. Вавилон был для финикиян угнетателем, а с Египтом их связывали давние и прочные экономические, политические, религиозные и культурные отношения. В Египетском флоте служило много финикийских наемников. После побед на море египтяне заняли Финикию. Они намеревались обосноваться всерьез и надолго. В Гебале, например, они построили свои казармы и храм местной богини. Египетское проникновение в Финикию серьезно поколебало вавилонское господство в Заречье. Восстал Дамаск. Попытки мятежа имели место в Хамате и Арпаде». [Белявский. Указ. соч. С. 92]. Навуходоносор был вынужден снять осаду с Иерусалима и выступить против египтян. [Циркин. Указ. соч. С. 341]. Как только со стен Иерусалима часовые увидели, как вавилоняне снимают палатки и отходят, город охватило неописуемое веселье. Но в этой радости «лишь только вавилонский царь отступил от Иерусалима, лжепророки [опять] стали обманывать Седекию, уверяя его, что вавилонянин не станет более воевать с ним, да и единоплеменники его, которых тот выселил из родины в Вавилон, вернутся и привезут с собою все сокровища храма, которые царь [некогда] похитил оттуда. Тогда пришел Иеремия и стал утверждать как раз противное и предсказывать истину, а именно указывать, что они поступают дурно, обманывая царя; что от египтян им нечего ожидать пользы, но что, когда вавилонский царь победит египтян, он соберется пойти походом на Иерусалим, что он осадит его и загубит путем голода [весь] народ, а оставшихся в живых отведет в плен; что он разграбит имущество, что еще раз похитит богатства их храма, а затем подожжет его и уничтожит город. „Мы же, — продолжал он, — в течение семидесяти лет будем рабами его и потомков его; а затем нас освободят из этого рабства персы и мидяне, которые разгромят вавилонян; освобожденные ими (персами и мидянами), мы вновь построим храм и восстановим Иерусалим“. Эти слова Иеремии были приняты большинством с доверием. Знать же и безбожные люди стали насмехаться над ним, как над сумасшедшим». [Флавий. Указ. соч. С. 21]. Но насмехались они не только над пророком, но и над Самим Богом. Дело в том, что когда войска Навуходоносора только облагали Иерусалим осадой, Иеремия получил особое Божье откровение. «Слово, которое было к Иеремии от Господа после того, как царь Седекия заключил завет со всем народом, бывшим в Иерусалиме, чтобы объявить свободу, чтобы каждый отпустил на волю раба своего и рабу свою, Еврея и Евреянку, чтобы никто из них не держал в рабстве Иудея, брата своего. И послушались все князья и весь народ, которые вступили в завет, чтобы отпустить каждому раба своего и каждому рабу свою на волю, чтобы не держать их впредь в рабах, — и послушались и отпустили; но после того, раздумавши, стали брать назад рабов и рабынь, которых отпустили на волю, и принудили их быть рабами и рабынями» (Иер. 34:8—11). В тот критический момент князьями, принявшими это решение, двигал и страх, и желание увеличить число защитников города из числа бывших рабов, и устранение возможного мятежа рабов, пожелавших, быть может, выслужиться этим перед вавилонянами. [Нир. Указ. соч. С. 126]. Как бы то ни было, рабы были торжественно освобождены, и князья, и царь в смирении склонились пред Богом. И вот теперь, когда вавилоняне отступили от города, «иудейские рабовладельцы нарушили свои клятвы и стали вновь закабалять освобожденных рабов». [Всемирная история. В 24 т. Минск: Литература, 1996. Т. 3. С. 209]. И в то время, как в царском дворце шел пир и лилось вино, в подвалах этого же дворца неслись тихие проклятия вновь закабаленных людей. Между тем Седекия, как любая слабая неуравновешенная личность, все равно, даже после отхода вавилонян, которого он так желал, не мог чувствовать себя спокойно. И вот «Царь Седекия послал Иегухала, сына Селемии, и Софонию, сына Маасеи, священника, к Иеремии пророку сказать: помолись о нас Господу Богу нашему» (Иер. 37:3). Он, царь, который не слушал этого пророка и Божьих вестей, он, который вопреки Божьей воле восстал против вавилонян, он, который только что сотворил святотатство, отпустив было рабов на свободу, призвав при этом Божье Имя, а теперь вновь вероломно закабалив их, он, который развратничал и кадил чужим богам, теперь просит Иеремию молиться о нем. Подобную несовместимость в действиях мы можем часто наблюдать и сегодня. Порой так называемые «новые русские», зарабатывая часто деньги нечестным путем, а то и на крови, потом идут в церковь и жертвуют часть этих денег на храм, на дом престарелых, детский дом. Они подсознательно хотят откупиться этим от Бога, забывая, что они жертвуют «цену пса». «Не вноси платы блудницы и цены пса в дом Господа Бога твоего ни по какому обету, ибо то и другое есть мерзость пред Господом Богом твоим» (Втор. 23:18). Забывают, как и забыл Седекия, что «кто отклоняет ухо свое от слушания закона, того и молитва — мерзость» (Прит. 28:9). И если купленное духовенство, как вчера так и сегодня с подобострастием отпускало и отпускает грехи сильных мира сего, то Иеремия прямо ответил царю. «Так говорит Господь, Бог Израилев: так скажите царю Иудейскому, пославшему вас ко Мне вопросить Меня: вот, войско фараоново, которое шло к вам на помощь, возвратится в землю свою, в Египет; а Халдеи снова придут и будут воевать против города сего, и возьмут его и сожгут его огнем. Так говорит Господь: не обманывайте себя, говоря: „непременно отойдут от нас Халдеи“, ибо они не отойдут; если бы вы даже разбили все войско Халдеев, воюющих против вас, и остались бы у них только раненые, то и те встали бы, каждый из палатки своей, и сожгли бы город сей огнем» (Иер. 37:7—10). Видя, что и царь и народ не хотят внимать ему, Иеремия решает покинуть Иерусалим. Он сделал все, что мог, и даже больше, для этого города, который сам избрал свою участь. Пророк решает покинуть Иерусалим. Решает не из-за страха, ибо он никогда не скрывал своего мнения и взглядов, много раз подвергаясь за это смертельной опасности. Решает не из-за того, что он разуверился в Боге, ибо последующие события покажут, что он имел с Ним самую тесную связь. Решает и не из-за того, что устал трудиться на ниве Божьей, ища покоя, ибо до конца дней он будет трудиться на ней. Просто сейчас здесь, в Иерусалиме, его миссия была уже окончена, и он шел туда, где он был нужнее, так как нужно было ободрять людей, указывая им на Бога, сохранять чистоту Истины. «Иеремия пошел из Иерусалима, чтобы уйти в землю Вениаминову, скрываясь оттуда среди народа. Но когда он был в воротах Вениаминовых, бывший там начальник стражи, по имени Иреия, сын Селемии, сына Анании, задержал Иеремию пророка, сказав: ты хочешь перебежать к Халдеям? Иеремия сказал: это ложь; я не хочу перебежать к Халдеям. Но он не послушал его, и взял Иреия Иеремию и привел его к князьям. Князья озлобились на Иеремию и били его, и заключили его в темницу, в дом Ионафана писца, потому что сделали его темницею. Когда Иеремия вошел в темницу и подвал, и пробыл там Иеремия много дней» (Иер. 37:12—16). Избитого, уже не молодого пророка бросают в тюрьму, в которой его начинают педантично морить голодом. [Ренан. Указ. соч. С. 475]. Враги пророка полагали, что несносные условия пребывания, оскорбления, голод и возраст сделают свое дело, и они будут избавлены от своего заклятого врага. Причём унижение Иеремии им доставляло наибольшую радость, подобно тому, как американцам нравится показывать унижения в тюрьме Саддама Хусейна, демонстрируя его по телевидению то стирающим белье, то на осмотре у врача. Но в отличие от иракского диктатора, пророк Иеремия страдал безвинно, и как свидетельствует история, унижение невиновного всегда доставляет наибольшую радость нечестивым. Ибо его праведность бросает невольно на них тень. К тому же, унижая пророка, они тем самым хотели и дискредитировать его весть, ведь если Иеремия действительно пророк от Бога, то тогда почему Господь допустил все эти несчастья в его жизни? Почему проповедуя о наступлении несчастья у тех, кто отвергает Божий призыв, Иеремия пожал эти самые несчастья раньше всех? Сняв осаду с Иерусалима, Навуходоносор разбивает наголову египетское войско, заставив его с позором бежать в Египет, оставив все сделанные завоевания. [Перепелкин. Указ. соч. С. 416]. И теперь, не оглядываясь уже на юг, вавилонский царь приступает к новой осаде Иерусалима. «На девятый же год правления Седекии, в десятый день десятого месяца, царь вавилонский вторично выступил против Иерусалима, обложил его и в течение восемнадцати месяцев осаждал его по всем правилам искусства. В то же самое время над осаждёнными иерусалимцами разразились два величайших бедствия: голод и заразительная болезнь, сильно свирепствовавшие среди них». [Флавий. Указ. соч. С. 20]. Седекия вновь посылает за Иеремией. «Царь Седекия послал и взял его. И спрашивал его царь в доме своём тайно и сказал: нет ли слова от Господа? Иеремия сказал: есть; и сказал: ты будешь предан в руки царя Вавилонского. И сказал Иеремия царю Седекии: чем я согрешил перед тобою и перед слугами твоими, и перед народом сим, что вы посадили меня в темницу? и где ваши пророки, которые пророчествовали вам, говоря: „царь Вавилонский не пойдёт против вас и против земли сей“? И ныне послушай, государь мой царь, да падёт прошение моё пред лице твоё; не возвращай меня в дом Ионафана писца, чтобы мне не умереть там» (Иер. 37:17—20). Царь испугался. Он держался за пророка, связывая свою жизнь с ним. Ему казалось, что как только умрёт Иеремия, погибнет и он, Седекия. Однако, «царь не спешил освободить его, потому что вельможи были настроены враждебно против него; он приказал только перевести его в дворцовую тюрьму, представлявшую собой большой открытый двор, где заключённые, ноги которых были прикованы к стене, сообщались с публикой». [Ренан. Указ. соч. С. 475]. А как часто мы, зная правду, поступаем все равно не так, как она того требует. Седекии казалось, что он нашёл неплохой выход: уважил Иеремию, переведя его в лучшие условия, и не вызвал возмущения знати, требующей смерти пророка. Мы тоже часто в своей жизни хотим избрать третье решение, которое устраивало бы всех, которое бы примиряло правду с ложью. Но сделать этого нельзя. Причём такое наше решение неприемлемо ни для Бога, желающего человека спасти не наполовину, а полностью, но и для дьявола, желающего нас окончательно погубить. Третье решение, как компромисс между добром и злом, правдой и ложью, бывает, как правило, первым шагом к погибели. Третьим решением мы хотим успокоить свою совесть. И действительно, такими решениями мы успокаиваем её. Успокаиваем навсегда, пока она нас уже более не беспокоит вовсе, по причине своей смерти. «Третьи» решения и вызванные ими «третьи» молитвы, «третьи» обращения к Богу — это все та же «цена пса».

Бог не принимает наши молитвы, если мы, зная истину, попираем её. Он не продаёт за «цену пса» спасение. Он хочет, чтобы мы не предлагали Ему эту «цену пса».

«Несмотря на то, что пророк Иеремия сидел в темнице, он все-таки не мог успокоиться и громко взывал и советовал народу впустить вавилонянина в город, открыв перед ним ворота; при этом он утверждал, что, если они это сделают, все спасутся, если же нет, то погибнут. Он указывал при этом, что если кто-нибудь и останется в городе, то наверное погибнет либо от голода, либо от меча неприятелей; если же убежит к врагам, то избегнет смерти. Однако, даже находясь в таком бедственном положении, старейшины, слыша эти предсказания, не верили им, но в гневе отправились к царю, стали обвинять пророка и требовали его казни за его сумасшествие, выражающееся в том, что он своими заявлениями о предстоящих бедствиях смущает народ и старается подорвать его энергию. В то время как последний вполне готов подвергаться всяким опасностям ради самого себя и ради отечества, Иеремия убеждает его перейти на сторону неприятелей, уверяя, что город будет взят и все при этом погибнут». [Флавий. Указ. соч. С. 20]. «Когда Пасхор, сын Еммеров, священник, он же и надзиратель в доме Господнем, услышал, что Иеремия пророчески произнес слова сии, то ударил Пасхор Иеремию пророка и посадил его в колоду, которая была у верхних ворот Вениаминовых при доме Господнем. Но на другой день Пасхор выпустил Иеремию из колоды, и Иеремия сказал ему: не „Пасхор“ нарек Господь имя тебе, но „Магор Миссавив“. Ибо так говорит Господь: вот, Я сделаю тебя ужасом для тебя самого и для всех друзей твоих, и падут они от меча врагов своих, и твои глаза увидят это. И всего Иуду предам в руки царя Вавилонского, и отведет их в Вавилон и поразит их мечом. И предам все богатство этого города и все стяжание его, и все драгоценности его; и все сокровища царей Иудейских отдам в руки врагов их, и разграбят их и возьмут, и отправят их в Вавилон. И ты, Пасхор, и все живущие в доме твоем, пойдете в плен; и придешь в Вавилон, и там умрешь, и там будешь похоронен, ты и все друзья твои, которым ты пророчествовал ложно. Ты влек меня, Господи, — и я увлечен; Ты сильнее меня — и превозмог, и я каждый день в посмеянии, всякий издевается надо мною. Ибо лишь только начну говорить я, — кричу о насилии, вопию о разорении, потому что слово Господне обратилось в поношение мне и в повседневное посмеяние. И подумал я: „не буду я напоминать о Нем и не буду более говорить во имя Его“; но было в сердце моем, как бы горящий огонь, заключенный в костях моих, и я истомился, удерживая его, и не мог. Ибо я слышал толки многих: угрозы вокруг; „заявите, говорили они, и мы сделаем донос“. Все, жившие со мною в мире, сторожат за мною, не споткнусь ли я: „может быть, говорят, он попадется, и мы одолеем его и отмстим ему“. Но со мною Господь, как сильный ратоборец; поэтому гонители мои споткнутся и не одолеют; сильно посрамятся, потому что поступали неразумно; посрамление будет вечное, никогда не забудется. Господи сил! Ты испытываешь праведного и видишь внутренность и сердце. Да увижу я мщение Твое над ними, ибо Тебе вверил я дело мое. Пойте Господу, хвалите Господа, ибо Он спасает душу бедного от руки злодеев. — Проклят день, в который я родился! день, в который родила меня мать моя, да не будет благословен! Проклят человек, который принес весть отцу моему и сказал: „у тебя родился сын“, и тем очень обрадовал его. И да будет с тем человеком, что с городами, которые разрушил Господь и не пожалел; да слышит он утром вопль и в полдень рыдание за то, что он не убил меня в самой утробе — так, чтобы мать моя была мне гробом, и чрево ее оставалось вечно беременным. Для чего вышел я из утробы, чтобы видеть труды и скорби, и чтобы дни мои исчезали в бесславии?» (Иер. 20). Сердце пророка разрывалось, но он никогда ни с кем не лукавил. И, конечно же, никогда не лукавил со своим Господом, Которого любил и уважал. Он всегда изливал Ему то, что у него на сердце, прося совета. И потому сейчас, в момент жизненного кризиса, он воззвал к своему Богу. Причем он стал говорить не «правильные» слова молитвы, а то, что у него было на сердце. Да, Богу не нужны витиеватые слова, напыщенные фразы, которые говорят потому, что их «положено» говорить, но молитва — это разговор, задушевный разговор человека с Богом. Библейские пророки, патриархи, ученики Христа всегда задавали Богу вопросы, которые волновали их. Они спрашивали то, чего не понимали, признаваясь в этом. Искренность — вот один из главных критериев успешной молитвы, молитвы, которой Бог никогда не оставляет без ответа: «И было слово Господне к Иеремии вторично, когда он еще содержался во дворе стражи: Так говорит Господь, Который сотворил [землю], Господь, Который устроил и утвердил ее, — Господь имя Ему: воззови ко Мне — и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь. Ибо так говорит Господь, Бог Израилев, о домах города сего и о домах царей Иудейских, которые разрушаются для завалов и для сражения пришедшими воевать с Халдеями, чтобы наполнить домы трупами людей, которых Я поражу во гневе Моем и в ярости Моей, и за все беззакония которых Я сокрыл лице Мое от города сего. Вот, Я приложу ему пластырь и целебные средства, и уврачую их, и открою им обилие мира и истины, и возвращу плен Иуды и плен Израиля и устрою их, как вначале, и очищу их от всего нечестия их, которым они грешили предо Мною, и прощу все беззакония их, которыми они грешили предо Мною и отпали от Меня. И будет для меня Иерусалим радостным именем, похвалою и честью пред всеми народами земли, которые услышат о всех благах, какие Я сделаю ему, и изумятся и затрепещут от всех благодеяний и всего благоденствия, которое Я доставлю ему. Так говорит Господь: на этом месте, о котором вы говорите: „оно пусто, без людей и без скота“, — в городах Иудейских и на улицах Иерусалима, которые пусты, без людей, без жителей, без скота, опять будет слышен голос радости и голос веселья, голос жениха и голос невесты, голос говорящих: „славьте Господа Саваофа, ибо благ Господь, ибо вовек милость Его“, и голос приносящих жертву благодарения в доме Господнем; ибо Я возвращу плененных сей земли в прежнее состояние, говорит Господь. Вот, наступят дни, говорит Господь, когда Я выполню то доброе слово, которое изрек о доме Израилевом и о доме Иудином. В те дни и в то время возращу Давиду Отрасль праведную, и будет производить суд и правду на земле. В те дни Иуда будет спасен и Иерусалим будет жить безопасно, и нарекут имя Ему: „Господь оправдание наше!“ Ибо так говорит Господь: не прекратится у Давида муж, сидящий на престоле дома Израилева…» (Иер. 33:1—11, 14—17). «Воззови ко Мне — и Я отвечу тебе». А взываем ли мы к Богу? Господь явственно говорит, что в молитве нужно именно воззвать. Глагол «воззвать» — это не сказать, не произнести. Это нечто намного большее. Воззвать — это призывать, возглашать, восклицать. [Даль В. Толковый словарь живого Великорусского языка. В 4 т. М.: Русский язык, 1978. Т. 1. С. 201]. Часто этот стих — Иер. 33:3 — называют телефоном доверия, по которому мы можем всегда обратиться к Богу, и это действительно так. В период душевных мук Господь приоткрывает Иеремии чудесные величественные события будущего. Вавилонский плен не вечен, как не вечны слезы, разлука, смерть. Израиль как нация не погибнет. Он вновь населит эту землю и этот город. Но главное, придет Он, Спаситель. Глядя на эти панорамные события, пророк забыл о тех реалиях, которые окружали его. Точнее, он не забыл их, просто они перестали быть для него столь гнетущими и неразрешимыми. Он ясно осознал, что на небе есть Бог, и потому не стоит стенать или бояться. Он, увидев Христа, увидел истинную жизнь, к которой нужно стремиться. Жизнь с Богом, в ожидании наступления Его царства. Узнав и осознав эту весть, Иеремия сразу же стремится поделиться ею с окружающим его народом, изнывающим в ожидании бедствий. И для этого у него вскоре представился момент. «И Анамеил, сын дяди моего, пришел ко мне, по слову Господню, во двор стражи и сказал мне: „купи поле мое, которое в Анафофе, в земле Вениаминовой, ибо право наследства твое и право выкупа твое“» (Иер. 32:8). Представим себе картину. Иерусалим обложен вавилонянами, Иудея выжжена огнем, города, за исключением трех, разграблены и разрушены. В самом Иерусалиме царит голод. И тут кто-то предлагает кому-то купить землю, на которой стоят вавилонские войска! Землю, выжженную огнем. Землю, с которой не только нельзя получить дохода, но на которую вступить и даже посмотреть опасно. Кто же даст деньги за такую землю? Деньги, на которые можно, пусть и втридорога, купить крохи хлеба, чтобы не умереть с голоду. За этой сценой пришедшего к Иеремии со столь странным предложением Анамеила наблюдал народ, теснившийся всегда вокруг прикованного к стене пророка. Но на удивление всех Иеремия отвечает согласием. «И купил я поле у Анамеила, сына дяди моего, которое в Анафофе, и отвесил ему семь сиклей серебра и десять сребренников; и записал в книгу и запечатал ее, и пригласил к тому свидетелей и отвесил серебро на весах. И взял я купчую запись, как запечатанную по закону и уставу, так и открытую; и отдал эту купчую запись Варуху, сыну Нирии, сына Маасеи, в глазах Анамеила, сына дяди моего, и в глазах свидетелей, подписавших эту купчую запись, в глазах всех Иудеев, сидевших на дворе стражи; и заповедал Варуху в присутствии их: так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: возьми сии записи, эту купчую запись, которая запечатана, и эту запись открытую, и положи их в глиняный сосуд, чтобы они оставались там многие дни. Ибо так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: домы и поля и виноградники будут снова покупаемы в земле сей» (Иер. 32:9—15). Толпа смолкла, слушая эти слова пророка, которые моментально облетели весь город. В душах людей проснулась надежда. Многие с благоговейным трепетом склонились, когда пророк начал молиться. «И, передав купчую запись Варуху, сыну Нирии, я помолился Господу: „о, Господи Боже! Ты сотворил небо и землю великою силою Твоею и простертою мышцею; для Тебя ничего нет невозможного; Ты являешь милость тысячам и за беззаконие отцов воздаешь в недро детям их после них: Боже великий, сильный, Которому имя Господь Саваоф! Великий в совете и сильный в делах, Которого очи отверсты на все пути сынов человеческих, чтобы воздавать каждому по путям его и по плодам дел его… Посему так говорит Господь: вот, Я отдаю город сей в руки Халдеев и в руки Навуходоносора, царя Вавилонского, и он возьмет его, и войдут Халдеи, осаждающие сей город, зажгут город огнем и сожгут его и домы, на кровлях которых возносились курения Ваалу и возливаемы были возлияния чужим богам, чтобы прогневлять Меня. Ибо сыновья Израилевы и сыновья Иудины только зло делали пред очами Моими от юности своей; сыновья Израилевы только прогневляли Меня делами рук своих, говорит Господь. И как бы для гнева Моего и ярости Моей существовал город сей с самого дня построения его до сего дня, чтобы Я отверг его от лица Моего за все зло сыновей Израиля и сыновей Иуды, какое они к прогневлению Меня делали, они, цари их, князья их, священники их и пророки их, и мужи Иуды и жители Иерусалима. Они оборотились ко Мне спиною, а не лицем; и когда Я учил их, с раннего утра учил, они не хотели принять наставления, и в доме, над которым наречено имя Мое, поставили мерзости свои, оскверняя его. Устроили капища Ваалу в долине сыновей Енномовых, чтобы проводить через огонь сыновей своих и дочерей своих в честь Молоху, чего Я не повелевал им, и Мне на ум не приходило, чтобы они делали эту мерзость, вводя в грех Иуду. И однако же ныне так говорит Господь, Бог Израилев, об этом городе, о котором вы говорите: „он предается в руки царя Вавилонского мечом и голодом и моровою язвою“, — вот, Я соберу их из всех стран, в которые изгнал их во гневе Моем и в ярости Моей и в великом негодовании, и возвращу их на место сие и дам им безопасное житие. Они будут Моим народом, а Я буду им Богом. И дам им одно сердце и один путь, чтобы боялись Меня во все дни жизни, ко благу своему и благу детей своих после них. И заключу с ними вечный завет, по которому Я не отвращусь от них, чтобы благотворить им, и страх Мой вложу в сердца их, чтобы они не отступали от Меня. И буду радоваться о них, благотворя им, и насажду их на земле сей твердо, от всего сердца Моего и от всей души Моей. Ибо так говорит Господь: как Я навел на народ сей все это великое зло, так наведу на них все благо, какое Я изрек о них. И будут покупать поля в земле сей, о которой вы говорите: „это пустыня, без людей и без скота; она отдана в руки Халдеям“; будут покупать поля за серебро и вносить в записи, и запечатывать и приглашать свидетелей — в земле Вениаминовой и в окрестностях Иерусалима, и в городах Иуды и в городах нагорных, и в городах низменных и в городах южных; ибо возвращу плен их, говорит Господь» (Иер. 32:16—19, 28—44). На мгновение многим показалось, что они не в осажденном Иерусалиме, а что они находятся уже в новом Иерусалиме. Но если одни увидели в словах пророка надежду на спасение, то других они озлобили еще больше. «Тогда князья сказали царю: да будет этот человек предан смерти, потому что он ослабляет руки воинов, которые остаются в этом городе, и руки всего народа, говоря к ним такие слова; ибо этот человек не благоденствия желает народу сему, а бедствия» (Иер. 38:4). Эти люди не услышали в словах Иеремии утешения и благословения, они жили сиюминутным днем. Они уже не могли поднять глаза вверх, не могли воззвать к Богу, они очерствили свои сердца. «И сказал царь Седекия: вот, он в ваших руках, потому что царь ничего не может делать вопреки вам» (Иер. 38:5). Это говорил тот же самый Седекия, который совсем недавно призывал Иеремию к себе, который вывел его из темницы в доме Ионафана. Теперь он говорит: «Берите его…» Пройдёт 500 лет и на этом же месте будет стоять уже другой человек, одетый в белоснежные одежды. Человек, в отличие от Седекии, железной воли. Человек, который одним своим видом заставлял трепетать тысячи. Он будет стоять перед Христом, Которого священники и наученная ими толпа потребуют отдать на смерть. И подобно Седекии, он также дрогнет. Он также скажет: «Берите Его, я умываю руки». Отдавая Иеремию в руки его врагов, Седекия, как бы, пытается оправдать сам себя, говоря князьям: он в ваших руках, царь вам не может перечить. Он как бы хочет сказать: «Я ни при чем, даже если я захочу, то сделать ничего не смогу, так как реальная власть у вас». В отличии от Седекии Пилат не мог ссылаться на то, что у него не было реальной власти, ибо он ею как раз и обладал в Иерусалиме намного более всех вместе взятых. Но он находит себе другое оправдание, просто умыв руки, сказав тем самым, что лично он в Нем вины не видит. Но раз вы настаиваете, то делайте, как знаете. Но Седекия будет ослеплён и убит, а Пилат закончит жизнь самоубийством. От крови нельзя отмыться, её нельзя смыть водой, она смывается лишь кровью Христа, когда мы принимаем Его жертву, или нашей собственной, когда мы отвергаем Христа. Получив санкцию Седекии, они «Тогда взяли Иеремию и бросили его в яму Малхии, сына царя, которая была во дворе стражи, и опустили Иеремию на верёвках; в яме той не было воды, а только грязь, и погрузился Иеремия в грязь» (Иер. 38:6). Находясь на экскурсии в апреле 2005 года в бельгийском городе Генте, мы посетили замок графов Фландрских, превращённый ныне в музей. Там весьма зловещее впечатление произвёл глубокий колодец. Глядя вовнутрь его, на дно, с трудом угадываемое из-за высоты, невольно вспомнилась библейская история об Иеремии. Действительно, что должен был ощутить пророк, когда его опустили в подобную шахту колодца, ибо без воды и питья, по грудь в сырой грязи, выжить, конечно, никто не сможет. Князья и священники придумали для него куда более мучительный способ смерти, чем тот, если бы он умер в заключении в темнице. [Флавий. Указ. соч. С. 20]. Но Бог не оставлял Иеремию. «И услышал Авдемелех Ефиоплянин, один из евнухов, находившихся в царском доме, что Иеремию посадили в яму; а царь сидел тогда у ворот Вениаминовых. И вышел Авдемелех из дома царского и сказал царю: государь мой царь! худо сделали эти люди, так поступив с Иеремиею пророком, которого бросили в яму; он умрёт там от голода, потому что нет более хлеба в городе. Царь дал приказание Авдемелеху Ефиоплянину, сказав: возьми с собою отсюда тридцать человек и вытащи Иеремию пророка из ямы, доколе он не умер. Авдемелех взял людей с собою и вошёл в дом царский под кладовую, и взял оттуда старых негодных тряпок и старых негодных лоскутьев и опустил их на верёвках в яму к Иеремии. И сказал Авдемелех Ефиоплянин Иеремии: подложи эти старые брошенные тряпки и лоскутья под мышки рук твоих, под верёвки. И сделал так Иеремия. И потащили Иеремию на верёвках и вытащили его из ямы; и оставался Иеремия во дворе стражи» (Иер. 38:7—13).

Наш Бог никогда не оставляет Своих детей. Он всегда и везде с нами, Он хочет научить нас пользоваться «телефоном доверия». Звоним ли мы по нему?

В 1935 году лопаты английской археологической экспедиции доктора Уэлпкома-Марстона начали поднимать из небытия древний израильский город Лахиш. История этого города уходит в далекое прошлое. Уже в XV в. до х. э. он представлял собой мощную крепость, которую пришлось покорять войскам Иисуса Навина. При разделе земли он достался колену Иудину. При царе Ровоаме Лахиш становится одним из мощнейших городов иудейского царства, преграждая подходы к Иудейскому горному массиву. «Город был окружен двумя стенами: внешняя шла в центральной части склона холма, внутренняя, достигавшая шестиметровой толщины и состоявшая из кирпичной кладки на каменном основании, ограждала его вершину. Сложный комплекс ворот включал соответствующие сооружения, связанные как с внешней, так и с внутренней стенами. Особой мощностью отличались шестикамерные внутренние ворота. В северной части города располагался район административных построек, отделенный от остального города специальной стеной. Большой интерес представляет здесь дворец-форт, стоявший на высоком подиуме и неоднократно перестраивавшийся… Подиум, на котором он стоял, достигал шести метров. Застроен город был чрезвычайно густо, и жилые кварталы распространялись за пределы укреплений». [Mazar A. Archaeology of the Land of the Bible, 10.000 — 586 B.C.E. Cambridge, 1990. P. 42]. Лахиш был одним из богатейших городов страны, но вместо благодарности за это Богу, город все более и более впадал в идолопоклонство. «Запрягай в колесницу быстрых, жительница Лахиса; ты — начало греха дщери Сионовой, ибо у тебя появились преступления Израиля» (Мих. 1:13). Однако Божьи призывы, осуществляемые через пророков, оставались без ответа со стороны жителей Лахиша. В 701 году до х. э. Лахишу было дано грозное предупреждение, когда город после осады был взят ассирийскими войсками во главе с царем Сеннахерибом. Лопаты археологов позволили заглянуть в кровавое прошлое города. «Уникальной информативностью обладает слой, связанный с трагедией 701 года до Р. Х. — штурмом и разгромом Лахиша Сеннахерибом: здесь прямые археологические показатели III слоя сочетаются с библейскими текстами; а так же с письменными и изобразительными свидетельствами ассирийцев. Большой стенной рельеф во дворце Сеннахериба в Ниневии поразительно подробно и последовательно представляет ход осады и штурма городских укреплений, вторжение, захват города, разгром и угон пленного населения. Мы видим обе стены с воротами и башнями, заполненными защитниками города, забрасывающими осаждавших стрелами, камнями, горящими факелами: ассирийцы отвечают им огнем стрел и пращевых пуль, подтянутые по специально насыпанным пандусам тараны мощными ударами долбят стены, осаждающие по многочисленным приставным лестницам карабкаются на стены, преодолевая отчаянное сопротивление осажденных, наконец, изображена выходящая из ворот вереница пленных со своим скарбом на запряженных волами повозках. И прямые археологические свидетельства верифицируют эту картину: реальный осадочный пандус, построенный у юго-западного угла города из огромного числа камней, наваленных перпендикулярно стене и по высоте сравнявшийся с вершиной последней, скопления здесь пращевых пуль и железных наконечников стрел, мощные слои золы и обгоревших строительных остатков, тяжелые каменные глыбы, низвергнутые из города на врагов, обугленное дерево… фрагментированная цепь, предназначенная, по предположению Йядина, для улавливания и остановки тарана… сооруженный защитниками города, контр-пандус на одной линии с ассирийским пандусом для укрепления стены против тарана и перекрытия возможного ее пролома». [Mazar. Ibid. P. 433]. И все же удар не был смертельным. Лахиш в полном смысле восстал из пепла, восстановленный в VII в. до Р. Х. [Мерперт. Указ. соч. С. 309]. Восстал из пепла для того, чтобы грешить вновь. В 598 г. до х. э. Лахиш разрушается вновь, на этот раз вавилонянами, но после их ухода иудеи восстанавливают его, но вновь не делают для себя духовных уроков. И теперь горожане поняли, что это конец. Его жители опомнились лишь тогда, когда под стенами города снова заблестели щиты вавилонских воинов. Город, как мы уже говорили, являлся первоклассной крепостью и потому войскам Навуходоносора потребовался ни один год осады, чтобы захватить эту иудейскую твердыню. Лахиш является одним из тех немногих городов древности, где мы можем почти в деталях воссоздать события тех дней. Причем, как по данным раскопок, так и по письмам, дошедшим до нас с того времени. Все носит там следы проклятия. И даже доктор археологии Джеймс Лесли Старки пал уже в наши дни на этих землях, казалось, за то, что он вскрыл этот город-могилу и прочел древние письмена. Когда в 701 г. до х. э. Сеннахериб брал Лахиш, он использовал при этом боевые машины, оснащенные таранами. Однако, при восстановлении Лахиша иудеи многое учли, начав строить стены по тому плану, что мы говорили, описывая иерусалимские укрепления, сделав их, таким образом, практически защищенными от таранов. К тому же, при таком штурме погибает большое количество наступающих, а Навуходоносор воинов берег. И потому «специальные отряды Навуходоносора избрали другую тактику, чтобы заставить защитников города сдаться. При исследовании слоя, соответствующего падению крепости, Старки, к своему удивлению, обнаружил гигантские груды пепла. В некоторых местах слой пепла достигает в толщину нескольких ярдов и до сих пор, спустя две с половиной тысячи лет, остается выше развалин каменных стен крепости. Военные инженеры Навуходоносора знали толк в искусстве поджигания и поддержания пожара. Вавилонские солдаты собрали со всей округи все, что могло гореть. Они вырубили все леса и рощи в окрестностях Лахиша, сложили у стен крепости огромные костры и подожгли их. В ходе подготовки этого пожара погибли бесчисленные оливковые рощи: в слое пепла постоянно попадаются обугленные куски оливкового дерева. Днем и ночью пылали языки пламени, кольцо огня охватило стены Лахиша от основания до верха. Вавилоняне продолжали громоздить кучи дров до тех пор, пока раскалившиеся добела камни стен не начали лопаться, а стены вваливаться внутрь». [Келлер. Указ. соч. С. 334—335]. Ворвавшись через проемы в стене, вавилоняне устраивают в городе страшную резню. «За пределами города было найдено огромное скопление человеческих скелетов — свыше 2 тыс. Очевидно, это было вызвано очисткой города после вавилонского погрома». [Kenyon K. M. Archaeology in the Holy Land. New York, 1979. P. 301]. Великолепный дворец-форт, которым так гордились лахишцы, был полностью разрушен, как, впрочем, и все остальные постройки города. Но, безусловно, самым значительным «открытием, относящимся к последним дням существования Иудеи, стала находка „писем из Лахиша“. Восемнадцать черепков (остраконов), на которых торопливо набросаны некие записи и списки, были найдены Старки в 1935 г. в обгоревших развалинах караульного помещения, находившегося возле городских ворот». [Райт. Указ. соч. С. 273]. В общей сложности было обнаружено 18 писем, большинство из которых принадлежало командиру укрепленного аванпоста близ Лахиша Ошаии Яошу, направленные им губернатору Лахиша Яушу. [Райт. Указ. соч. С. 274]. Это были военные донесения, передаваемые, что называется, с передовой. Этот сторожевой укрепленный пост, которым командовал Ошаия Яошу, служил и связующим звеном между осажденными вавилонянами иудейскими городами Лахишем и Азеком. Сообщения передавались при помощи зажигания огней, по тому же типу, как передает различные сигналы маяк. Ночью использовали огонь, а днем дым. [Dossin G. Signaux lumineux du pays du mari // Revue Ach

Наш Бог — это Бог суда. Каждый человек рано или поздно придёт на Его суд. Он хочет, чтобы мы помнили об этом, не забывали как лахишцы.

Когда в Иерусалим пришло известие о падении Лахиша, то население встретило его с какой-то тупой безучастностью. Более того, некоторые даже завидовали участи лахишцев. И если бы мы смогли перенестись в Иерусалим тех дней, то не удивились бы таким мыслям, ибо столица Иудеи тех дней действительно представляла зловещее зрелище. «Запасы хлеба в городе иссякли. Нехватка провианта и скученность населения привели к вспышке эпидемических заболеваний. На улицах Иерусалима разыгрывались жуткие сцены: старики сидели на земле, опоясавшись вретищем и посыпав в знак скорби головы пеплом, у матерей пропало молоко, дети молили о хлебе, но никто им не подавал. Они умирали от голода прямо на улицах. Матери, разум которых помутился от страданий, убивали и ели своих младенцев. Даже князья иудейские, которые были некогда „чище снега, белее молока, краше кораллов и сапфиров“, почернели, стали неузнаваемыми. Их кожа прилипла к костям, высохла, как дерево». [Белявский. Указ. соч. С. 93—94]. В царском дворце уже не было слышно песен и пьяных криков. Время пиров закончилось. По дворцу, казалось, ходили тени, ибо люди настолько высохли от голода, что стали буквально светиться. Обезумевший от страха Седекия вновь посылает за Иеремией. Но посылает уже тайно, чтобы никто из его окружения не узнал об этом. Он продолжает ждать от него чуда, не собираясь при этом менять что-либо со своей стороны. Так часто бывает и в нашей жизни, когда мы ждем от Бога вмешательства, помощи, но при этом со своей стороны не делаем ничего. И вот они снова стоят друг перед другом, царь и пророк. Один еще царь, а другой все еще узник. Заглядывая в лицо Иеремии, «царь… спросил его, что он мог бы сказать ему от имени Господа Бога и какое предсказание мог бы дать ему в настоящую минуту». [Флавий. Указ. соч. С. 21]. Седекия вновь задает все тот же вопрос. Неужели он забыл ответ пророка? Нет, царь хорошо помнил его. Но он все надеялся услышать другое. Услышать то, что ему хотелось бы услышать, и потому он вновь задает все тот же вопрос. Так и сегодня многие люди обращаются к Богу не для того, чтобы услышать, что Господь хочет им сказать, а чтобы услышать то, что они хотят слышать сами. Но пророку нечего добавить к словам Господа. Воля и слово Божье остаются неизменными всегда. «Тогда Иеремия сказал Седекии: так говорит Господь Бог Саваоф, Бог Израилев: если ты выйдешь к князьям царя Вавилонского, то жива будет душа твоя, и этот город не будет сожжен огнем, и ты будешь жив, и дом твой» (Иер. 38:17). Царю вновь подана весть Евангелия, весть спасения. Казалось, что сейчас, когда всем, даже наиболее рьяным защитникам города стало ясно, что город вот-вот падет, и смысла продолжать борьбу уже нет, а единственная надежда на спасение — сдать Иерусалим и спасти его жителей, царь, «услышав это, сказал, что он лично вполне желает последовать его увещеваниям, которые могут принести ему одну только пользу; но вместе с тем он указывал также на то, что боится, как бы иерусалимские перебежчики к вавилонянам не наклеветали на него царю и как бы он не подвергся со стороны царя наказанию. Однако пророк стал ободрять его, указывая на неосновательность опасений царя относительно этого наказания; напротив, говорил он, ни малейшее бедствие не постигнет ни его самого, ни детей его, ни жен, если он сдастся вавилонянам, да и храм останется в таком случае в целостности». [Флавий. Указ. соч. С. 21]. Пророку до глубины души жаль этого человека, на голове которого, с одной стороны, покоится царская корона, но с другой — за саму голову которого сейчас никто не даст ни гроша. Он пытается рассеять страхи Седекии, показав ему, что если он доверится Господу, то избежит смерти для себя и спасет народ. Но все это напрасно. Царь молча выслушивает Иеремию, но ответа так и не дает. Он лишь обращается к пророку с просьбой, которая выдает весь его характер. «И сказал Седекия Иеремии: никто не должен знать этих слов, и тогда ты не умрешь; и если услышат князья, что я разговаривал с тобою, и придут к тебе, и скажут тебе: „скажи нам, что говорил ты царю, не скрой от нас, и мы не предадим тебя смерти, — и также что говорил тебе царь“, то скажи им: „я повергнул пред лице царя прошение мое, чтобы не возвращать меня в дом Ионафана, чтобы не умереть там“» (Иер. 38:24—26). Он отпускает пророка, не дав ему ответа. Не дав ответа Самому Богу! Как тогда, так и сейчас! Господь через Библию, через евангельские программы обращается к сердцам миллионов людей с призывом покаяться. Он обещает им жизнь. И если одни отвечают согласием, другие — отказом, то третьи так и не дают ответа. Они молча уходят, хотя и соглашаются вроде бы с тем, что говорилось. Они не дают Богу ответа на Его предложение. «Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твоё» (Втор. 30:19). Они пытаются перенести время ответа на потом, на завтра, которого для многих из них уже не будет. А будет ли для этого ответа «завтра» у нас с вами, читатель? Кто сможет дать ответ на этот вопрос? Конечно же, никто. Так не лучше ли сказать Богу «да» уже сегодня?

Седекия не сделал этого, его более страшили не последствия его отказа прислушаться к Божьему призыву, а то, как прореагируют князья, узнав о том, что Иеремия был у него. Страх перед людьми, мнением окружающих! Многих людей и сегодня интересует более порицание и неодобрение общества по тому или иному вопросу, чем Божье к нему отношение. Знаменитая фраза из комедии Грибоедова «Горе от ума»: «Ах, что же скажет княгиня Мария Алексеевна» является кредо для большинства. Что скажут, что подумают другие люди? Но отвечая им, Христос говорит: «Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сём прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Мк. 8:38). Услышав ответ царя, который не был ответом, пророк ещё раз с жалостью посмотрел на последнего правителя Иудеи, в глазах которого явственно светился страх и отчаянье. Он очень жалел его, но сказать что-либо другое он ему не мог. Он не мог предложить ему больше, чем спасение. Пророк развернулся, а царь продолжал смотреть ему вслед и слушать, как смолкали звуки шагов все отдаляющегося от него Иеремии. А главное, явственно чувствовать, как сама жизнь отходит от него. Во дворе Иеремию уже поджидали князья, вопросив, о чем он говорил с царём. В ответ на это пророк повторил все то, о чем просил его Седекия. Совершил ли Иеремия обман? Нет, он просто не открыл им всей правды. До падения Иерусалима оставались считанные часы: роскошная июльская ночь опускалась над обречённым городом, на небе зажигались звезды.

Христос очень ценит общение с нами. Он хочет стать нашим Другом. Он постоянно обращается к нам. А отвечаем ли мы Ему?

«Пока все это происходило указанным образом, царь вавилонский очень усердно и ревностно занимался осадою Иерусалима. Он воздвиг огромные башни на валах и с помощью этих башен удалял со стен всех там показывающихся. Вместе с этим он велел соорудить вокруг города множество насыпей, достигавших одинаковой со стенами высоты. Однако осажденные также упорно и настойчиво выносили осаду: они не поддавались ни голоду, ни моровой язве, но, хотя эти бедствия и страшно занимали их, они все-таки энергично выходили на бой, не смущаясь хитрыми приспособлениями и осадными орудиями противников, но придумывая против каждого нового их приспособления какое-нибудь свое собственное. Таким образом, в течение всей этой борьбы как вавилоняне, так и иерусалимцы выказывали одинаковую быстроту и сообразительность, причем первые применяли всё, по их мнению, возможное для взятия города, а вторые возлагали всё свое упование на неустанное и соответственное измышление средств, как бы низвести на ничто приспособления своих врагов. Это продолжалось 18 месяцев». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 8, 1. С. 22]. Успех в битве за Иерусалим был чрезвычайно важен для Навуходоносора. Для того, чтобы добиться победы, он направил в Иудею своих лучших полководцев: Нергал-Шарецара (который впоследствии займет вавилонский трон), Арремманта, Семегара, Навосара и Ехарамисара. [Нир. Указ. соч. С. 131]. Но, несмотря на усилия вавилонских полководцев, город продолжал держаться. В то самое время, как Седекия тайно встречался с Иеремией, Навуходоносор, ставка которого располагалась в Ривле, вызвал к себе полководцев, требуя от них незамедлительного взятия города. Истории неизвестны детали этой встречи, но, зная крутой нрав Навуходоносора, не трудно догадаться, что своим военачальникам в случае затягивания осады вавилонский царь мог пообещать только смерть на колу. И тогда вавилонские военачальники, стоящие между неприступными стенами Иерусалима и обещанными им колами, решают сделать еще одну попытку взять штурмом иудейскую столицу. И вот в ночь на 18 июля 586 г. до х. э. осадные орудия и тараны подкатывают к стенам города. Параллельно с ними медленно, но неотвратимо движутся осадные башни, из бойниц которых полетели тысячи стрел, поражая на стенах иудейских воинов. Последние же, измотанные многомесячным голодом, с трудом держали щиты, закрываясь ими от вавилонских стрел, походя своим истощенным видом более на призраков, чем на людей. Главный удар вавилоняне обрушивают на северную, наиболее уязвимую с топографической точки зрения стену. И вот наконец невдалеке от Средних ворот Иерусалима под ударами тарана обрушивается часть стены. В образовавшийся пролом, подобно быстрому потоку реки, устремляются вавилоняне, сокрушая на своем пути пытающихся преградить им путь иудейских воинов. Через считанные минуты вавилоняне проникают на Храмовую гору. В отблесках Луны перед их взором предстаёт величественный иерусалимский храм, с мятущимися вокруг него жителями города и одетыми в белое левитами, продолжающими взывать к Богу, Которого они отвергли и Которого уже не было в этом храме. Взмахи топора — и падают храмовые двери, воздвигнутые еще великим Соломоном. Иудеев, видевших все это, наполняет чувство ужаса и безысходности. Храм, то, на что они уповали и надеялись, стал достоянием язычников, разоривших его. Да, они уповали не на Бога, а на храм. У них была не живая вера, а храмовая, обрядовая вера. К сожалению, и сегодня часто за обрядами и образами теряется Бог. Люди вверяют свои жизни амулетам, крестикам, иконам, не думая, фактически о Боге. Да, и служители призывают людей идти не к Богу, а в церковь. Такая «храмовая» религия рано или поздно потерпит крах, и «храм» ее будет разрушен. Следом за солдатами и военачальники врагов также проникли в храм. Когда об этом узнал царь Седекия, он взял жен и детей своих, а также начальников и приближенных и бежал с ними из города. [Флавий. Указ. соч. С. 22—23]. До последней минуты Седекия также продолжал уповать на храм, ожидая чуда избавления. Но чуда не произошло, и пал сам храм. И вот теперь царь решает убежать от исполняющихся на его глазах пророчеств Иеремии. Под покровом ночи, через южные предместья города в районе царского сада, невдалеке от Силоамского водоема, он покидает город. [Маламат. Указ. соч. С. 149]. Царь бежит между двумя стенами — старой, еще времен Давида, и новой, на южной стороне, воздвигнутой Езекией. [Келлер. Указ. соч. С. 336]. Он бежит в сторону Иерихона. Его целью становится Иудейская пустыня, где можно было попытаться скрыться от вавилонян. [Херцог. Гишон. Указ. соч. С. 261]. Последние между тем хозяйничали в городе, страшные вопли жителей которого еще долго звучали в ушах мчащегося прочь от своей участи Седекии. Утомленные и озлобленные долгой осадой вавилоняне теперь вымещали это на безоружных иерусалимлянах. Золото и женщины стали главной охотой для захватчиков. Вопли насилуемых девушек, крики детей, стоны умирающих воинов, грохот от разбиваемых дверей домов наполнили зловещим гулом улицы Иерусалима. Не успевших бежать сановников вавилоняне, избив, вешают на стенах домов. Левитов и священников убивают на пороге и внутри храма. Некоторые из них решают ценой жизни царя спасти собственную жизнь, рассказав вавилонянам, что Седекия бежал, и что искать его в Иерусалиме бесполезно. Они указывают и путь, по которому царь покинул город. [Флавий. Указ. соч. С. 23]. Над Иерусалимом показываются первые лучи солнца, знаменующие не просто новый день, а новую страницу истории иудеев, страницу плена. Между тем, как поднимается солнце, становятся все виднее страшные следы прошлой ночи. Груды тел, потоки еще не остывшей крови. Этим утром по телам жителей Иерусалима через южные ворота из города устремляются вавилонские всадники, посланные в погоню за Седекией. В бешеной скачке им предстоит наверстать упущенное время и во что бы то ни стало догнать царя иудеев, иначе и за их собственную жизнь никто не даст ни гроша. Наконец, недалеко от Иерихона они видят иудейских всадников. Но надежда для Седекии еще есть. Спасительные степи Аммона уже близки, а воинов оставшихся у него, вполне достаточно, чтобы задержать авангард вавилонян, измотанный, к тому же, бешеной многочасовой скачкой. Но «приближенные и знатнейшие, бежавшие вместе с Седекией, увидев врагов, покинули царя и, думая о своем собственном спасении, рассеялись в разные стороны». [Флавий. Указ. соч. С. 23]. Оставленного почти всеми Седекию захватывают в плен, отправив в Ривлу, в ставку Навуходоносора. [Белявский. Указ. соч. С. 95]. И вот они встретились снова. «Когда Седекия предстал перед Навуходоносором, тот начал упрекать его в нарушении благочестия и называть клятвопреступником, забывшим о своём обещании сохранить страну в его, Навуходоносора, власти. Вместе с тем он упрекал Седекию в неблагодарности, так как последний от него получил свое царство, а Седекия употребил свою власть против даровавшего ее ему. „Но — сказал он, — великий Бог, Которому ты стал ненавистен по всему своему складу, отдал тебя во власть нам“». [Флавий. Указ. соч. С. 23]. Навуходоносор, благодаря Даниилу, уже имеет, хотя и смутные, представления об Истинном Боге, могущество Которого он успел уже испытать на себе. Знает царь и о пророчествах Иеремии и Иезекииля о судьбе Седекии, что также не могло не внушить ему уважения к Богу. Он искренне презирает этот народ и его жалкого царя, недостойных своего великого Бога, как недостойных и его милости. Навуходоносор, познавший могущество Господа, еще весьма далек от понятия Божьей любви. Для него, царя-воина, Бог иудеев лишь Бог силы, но еще не Бог любви. Пройдет еще много лет, прежде чем Навуходоносор заплачет перед Господом о своих грехах. Но это будет много позже, а пока он готовит для изменника Седекии лютое наказание. Он приказывает привести его сыновей. Иудейский царь пока еще не до конца понимает или не хочет понимать всего происходящего. Вот его сыновей связывают, и перед ним предстает могучий вавилонянин с обнаженным мячом. Взмах — и первый из его сыновей падает бездыханным к его ногам. Взмах — падает второй, взмах — третий. Еще взмах, взмах — и каждый из них оглашается криком тех, кого он любил более всего. В несколько минут все кончено. Седекия увидел самое страшное из того, что он мог увидеть в своей жизни. И теперь, по мнению Навуходоносора, ему больше незачем видеть вообще. Седекии заламывают руки за спину, поднимают голову вверх и зажатые в щипцах горящие угли вонзаются в его глазницы. Два горящих уголька — это последнее, что видел в своей жизни царь Седекия. После этого слепого царя заковывают в кандалы и отправляют в Вавилон. [Ренан. Указ. соч. С. 476]. О чем думал, бредя по пыльной дороге, закованный в железо царь Седекия? Не думал ли он о том, как в свое время он смеялся над предсказаниями Иеремии и Иезекииля, считая их противоречащими друг другу, так как «Иезекииль расходился с Иеремией в том, что Седекия не увидит Вавилона, а Иеремия утверждал, что царь вавилонский уведёт его с собою в качестве военнопленного. И так как оба пророка расходились в этом пункте, … царь решил, что, и во всем остальном они говорят неправду, и потому не верил им вовсе». [Флавий. Указ. соч. Книга 10. Глава 7, 2. С. 18]. И только теперь, ослеплённый и ведомый в Вавилон в качестве раба, он понял, насколько точны были эти предсказания. «Итак, Седекию постигло то, что предсказывали ему Иеремия и Иезекииль, а именно, что он будет взят в плен, отправлен к царю вавилонскому, будет лично говорить с ним и глаза его узрят глаза царя. Так предсказал Иеремия; Иезекииль же предсказал ему, что он будет ослеплён и, будучи приведён в Вавилон, не увидит его. Все это мы привели потому, что на основании этого вполне можно объяснить тем, которые ещё не знают сущности Божества, насколько велик и мудр Всевышний, насколько все Его решения исполняются в положенное время и как Он предсказывает все, что должно случиться. Равным же образом из этого возможно уяснить себе невежество и неверие людей, вследствие чего никто не хотел предвидеть того, что должно было случиться, и благодаря чему они без удержу ринулись в свою собственную гибель, как будто бы им было невозможно избегнуть всех этих испытаний». [Флавий. Указ. соч. Книга 10. Глава 8, 2, 3. С. 23]. Не относятся и не отнесутся ли эти слова и к нам? Не бросаемся ли и мы в собственную погибель, не видя, точнее не желая видеть тех апокалипсических событий, происходящих сегодня на нашей планете? Не повторяем ли и мы тех пяти основных причин, из-за которых пала Иудея.

Наш Бог — это Бог пророчеств, каждое из которых, каким бы невозможным оно ни казалось, обязательно исполнится. Он открывает нам через Библию эти пророчества, чтобы по ним мы соразмеряли свою жизнь.

«Падение Иудеи было предсказано еще Моисеем (Втор. 28:36, 47:52). За сто пятьдесят лет до этого события оно было предсказано вновь (Ис. 6:11—12). Пророк Михей говорил именно о Вавилоне, как о месте этого плена (Мих. 4:9—10). Иеремия говорит, что эти пророчества исполнились после трех походов (нападений) Навуходоносора на Иерусалим (Иер. 52:27—30). Можно лишь поразиться точности того, как сбывается Слово Божье, что подтверждает и история, и данные археологической науки». [Бойд Р. Курганы. Гробницы. Сокровища. Чехословакия: Свет на Востоке, 1991. С. 210]. Но Библия не только точно предсказывает те или иные исторические события, но и раскрывает их духовную причинно-следственную связь, раскрывает механизмы философии истории. Так Священное Писание раскрывает пять основных причин того, почему Господь допустил пленение иудейского народа. Первое. Нечестие. «Так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: вы видели все бедствие, какое Я навел на Иерусалим и на все города Иудейские; вот, они теперь пусты, и никто не живет в них, за нечестие их, которое они делали, прогневляя Меня…» (Иер. 44:2—3). Убийства, воровство, прелюбодеяние, наветы, зависть — всё это нечестие стало нормой жизни иудеев. Не наблюдаем ли мы подобного и в наши дни. Распад института семьи, расцвет гомосексуализма, небывалый рост преступности, коррупция. Сегодня все это также в мире стало нормой. Даже многие церкви благословляют однополые браки. Второе. Осквернение Божьего храма. «Да и все начальствующие над священниками и над народом много грешили, подражая всем мерзостям язычников, и сквернили дом Господа, который Он освятил в Иерусалиме» (2 Пар. 36:14). Своим образом жизни и лжеучениями иудеи оскверняли Истину Божью. Вера в бессмертие души, поклонение идолам, нарушение законов о чистой и нечистой пище, несоблюдение возврата десятины — все это вошло в их религиозную жизнь. К сожалению, подобное, только в еще большей степени, мы наблюдаем во многих христианских церквях. Антибиблейские учения об аде и рае, бессмертии души сегодня господствуют почти в каждой христианской конфессии. Поклонение иконам и статуям также стало неотъемлемой атрибутикой христианского служения. Давно забыты и законы о чистой и нечистой пище, считаемые многими христианами вообще потерявшими значение. За деньги отправляются служения крещения, бракосочетания, погребения. В церквях продают вино (под видом причастия), а в церквях Западной Европы и журналы «Cosmopolitan» и «American boy». Господствует антихристианское учение отпущения грехов, когда люди (часто еще и за деньги) отпускают вместо Бога грехи таким же, как и они, людям. Вместо Божьего слова — отправляется служение на непонятном языке, провозглашаются решения соборов, попирающие Божий авторитет. Как никогда раньше, церковь сегодня осквернена лжеучениями. В христианстве осталось очень мало от христианства. Подобно как и во времена Иеремии, господствует языческая философия и обряды. Третье. Поклонение чужим богам. «За нечестие их, которое они делали, прогневляя Меня, ходя кадить и служить иным богам, которых не знали ни они, ни вы, ни отцы ваши» (Иер. 44:3). Иудеи дошли до того, что в храме Господнем была поставлена статуя богини Астарты. [Бойд. Указ. соч. С. 211]. В наши дни мы стали свидетелями небывалого распространения различных восточных религий и философий. С каждым годом все большее и большее число людей, особенно среди молодежи, начинают «кадить» Кришне, Вишне, Браме, Аллаху, Заратустре, богам Шамбалы и Тибета. Поистине богами, требующими от своих адептов ежедневного поклонения, сегодня являются Деньги, Власть, Секс, Наркотики, Алкоголь. Извечный вопрос, какому Богу я поклоняюсь и какому Богу служу, в действительности сегодня стал актуальным как никогда. Четвертое. Нарушение субботы. «И переселил он оставшихся от меча в Вавилон, и были они рабами его и сыновей его, до воцарения царя Персидского, доколе, во исполнение слова Господня, сказанного устами Иеремии, земля не отпраздновала суббот своих. Во все дни запустения она субботствовала до исполнения семидесяти лет» (2 Пар. 36:20—21). Иудеи попирали Божью субботу, IV заповедь, грубо нарушая ее. Священное Писание указывает: «И святите субботы Мои, чтобы они были знамением между Мною и вами, дабы вы знали, что Я Господь Бог ваш» (Иез. 20:20). Иудеи потеряли это знамение. А не потеряли ли и мы этого знамения, этой печати Бога? Сегодня четвертая заповедь самая игнорируемая в христианстве. Одни религиозные конфессии изменили её содержание, другие, оставив верное содержание, соблюдают не то, что написано. Языческий день солнца стал заменой Божьей субботе. Авторитет Бога грубо попран вместе с субботним днём, провозглашающим Его авторитет. Пятое. Отвержение Божьих пророков и Истины. «И посылал к ним Господь Бог отцов их, посланников Своих от раннего утра, потому что Он жалел Свой народ и Своё жилище. Но они издевались над посланными от Бога и пренебрегали словами Его, и ругались над пророками Его, доколе не сошёл гнев Господа на народ Его, так что не было ему спасения» (2 Пар. 36:15—16). «Я посылал к вам всех рабов Моих, пророков, посылал с раннего утра, чтобы сказать: „не делайте этого мерзкого дела, которое Я ненавижу“. Но они не слушали и не приклонили уха своего, чтобы обратиться от своего нечестия, не кадить иным богам» (Иер. 44:4—5). Исайя был убит, Осия осмеян, Михей избит, Урия казнён, Илия преследуем — таков был ответ Божьего народа Богу на весть, посылаемую Им. Пророки говорили то, что повелел им Господь, а не то, что хотел услышать народ. Сегодня мы наблюдаем ту же картину. В христианских церквях не хотят слушать слова Божьего, обличающего их. Проповедь о Втором Пришествии Христа практически не ведётся ни одной христианской конфессией. Об этом событии если и говорят, то как о чем-то очень-очень отдалённом и полумифическом. А ведь оставляя нашу землю Сам Христос повелел: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь» (Мф. 28:19—20). На знамения Его пришествия никто не обращает внимания, а ведь Он говорил: «От смоковницы возьмите подобие: когда ветви её становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето; так, когда вы увидите все сие, знайте, что близко, при дверях. Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все сие будет; небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф. 24:32—35); «Когда же сидел Он на горе Елеонской, то приступили к Нему ученики наедине и спросили: скажи нам, когда это будет? и какой признак Твоего пришествия и кончины века? Иисус сказал им в ответ: берегитесь, чтобы кто не прельстил вас, ибо многие придут под именем Моим, и будут говорить: „Я Христос“, и многих прельстят. Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это ещё не конец: ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам; все же это — начало болезней. Тогда будут предавать вас на мучения, и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Моё; и тогда соблазнятся многие, и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга; и многие лжепророки восстанут, и прельстят многих; и, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь; претерпевший же до конца спасётся. И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придёт конец» (Мф. 24:3—14). Сегодня в церквях говорят о постах, святых иконах, свечах, но только не об этом. Более того, тех немногих, которые распространяют Библию, проповедуют Слово Божье, говорят о знамениях Второго пришествия, поднимают авторитет Закона Божьего, проповедуют Трёхангельскую весть, всячески поносят и гонят. Причём гонит, в первую очередь, духовенство. Точно так же, как это было и во времена Иеремии. Не имея сегодня возможности, как в Средние века, сжигать проповедников Евангелия, официальная церковь всячески дискредитирует их, прекрасно понимая, что если люди увидят её обман и нарушения Божьих заповедей, то она и её служители будут оставлены своей паствой, потеряв хлебные места и почёт. Господь долго взывал к Своему народу, но тот отступал все дальше и дальше. И время Божьего долготерпения и милости закончилось. Наступило время суда. Наступило то время, в преддверии которого живём сегодня и мы. Так, может быть, задумаемся, пока не поздно?

Ослепив Седекию, Навуходоносор решает положить конец мятежной Иудее, стерев с лица земли все, что может напоминать о ее существовании. И это, конечно же, относилось, в первую очередь, к Иерусалиму и его храму — символам иудейской государственности. Для этого Навуходоносор «отправил своего военачальника Навузардана в Иерусалим для разграбления храма, причем, поручил ему одновременно сжечь и царский дворец, сравнять город с землею и переселить всех жителей в Вавилонию. Прибыв в Иерусалим… военачальник предал храм разграблению и похитил священную золотую и серебряную утварь, а так же сооруженный Соломоном великий сосуд для омовений, равным образом как и медные колонны, и их венцы, золотые столы и светильники. Похитив все это, он зажег храм в новолуние пятого месяца одиннадцатого года царствования Седекии, на восемнадцатом году правления Навуходоносора. Вместе с тем он поджег и царский дворец и разрушил город до основания». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 8, 5. С. 24]. Это был, казалось, полный крах. Произошло то, во что иудеи не хотели верить. Их великий Иерусалим, священный храм — в руках язычников. Обезумевшие от ужаса иудеи наблюдали, как вавилоняне глумятся над их святынями, как жадные руки их врагов отбивают позолоту и выносят драгоценную утварь. Впервые за долгие столетия иудеи увидели священные предметы, находившиеся в святилище, которые могло лицезреть лишь высшее духовенство. Святыни, в которых полагал залог своего благополучия иудейский народ, без всякого почтения несли вавилонские воины. Это было крушением религии обрядов, религии святынь, столь распространенной среди иудеев. Религии, основа которой зиждется на суеверном поклонении реликвиям. Но предметы культа не имеют сами по себе никакой силы. К сожалению, это забыто многими современными христианами, поклоняющимися святым иконам и статуям, приписывая им защиту и помощь в различных делах. Израиль одерживал победы не потому, что среди него присутствовал ковчег завета, а потому, что среди него присутствовал Бог. Но Израилю был нужен не Живой Господь, а предметы для поклонения. Как долго Иеремия предостерегал их от этой религии обрядов и суеверий, призывая вернуться на истинный путь Богопоклонения, но они не слушали его, и вот теперь стали свидетелями крушения этой своей религии. То, что вавилоняне не могли взять с собой целиком, они просто ломали, разбивали на более мелкие части. Так «по сторонам притвора стояли два загадочных медных столба — 8,25 метра высотой, 5,5 метра в обхвате и 1, 8 метра в диаметре. Столбы были полые, толщина стенок составляла 75 миллиметров. Их медные венцы в форме лилий высотой 2,3 метра и шириной 1,8 метра были украшены плетеными сетками и двумя рядами гранатовых яблок». [Пол П., Даули Т. Храм Соломона. М., 2003. С. 10]. Увезти подобные сооружения в далекий Вавилон не представлялось возможным, и потому вавилонские захватчики просто разбили их на несколько кусков, которые и отправили в свою столицу. Не менее величественным был и медный жертвенник, стоящий во внутреннем дворе и имевший в длину 9 метров, а высоту 4,5 метра. Его постигает та же участь. Удары кувалд, топоров — и жертвенник Соломона превращается в груду металлолома. Все это варварство, безусловно, сопровождалось шутками и бранью вавилонян, вынужденных тратить немалые силы, чтобы разбить реликвии этих ненавистных им иудеев. Но, безусловно, «одним из наиболее впечатляющих предметом во внутреннем дворе Храма было так называемое „море“ — огромный медный чан. Его высота была 2,25 метра, диаметр — 4,5 метра, а толщина стенок — около 10 сантиметров. Он стоял в южной части внутреннего двора, напротив медного жертвенника. Чан ярко сиял на солнце и был украшен двумя рядами „гранатовых яблок“. Гигантское литое „море“ покоилось на спинах медных волов (по три с каждой стороны) и вмещало около 45 тысяч литров воды. Оно использовалось священниками для омовений». [Пол. Даум. Указ. соч. С. 10]. И вот очередь доходит и до него. Посмотрев некоторое время на это небывалое сооружение, вавилоняне спускают воду и затем теми же привычными ударами кувалд превращают и его в гору металлолома, которую затем грузят в повозки. Захватив в городе все, что представляло какую-либо ценность, пленив его жителей, и разрушив все, что только можно, Навузардан поджигает Иерусалим. Вспыхивает громадный костер, бросая свои всполохи на многие километры. Это страшное зарево долго освещало дорогу уходящих в плен иудеев. Когда-то много столетий назад путь их пращуров освещал огненный столб, зримый символ Божьего присутствия среди народа. И вот теперь небывалый столб огня снова освещает их путь, только уже как символ Божьего отвержения, проклятия. Много дней пылал, а затем догорал Иерусалим. «Археологические раскопки, проведённые в Верхнем городе и на восточном склоне холма Офель, представили свидетельства катастрофы, постигшей Иерусалим в эти тяжёлые дни. Обнаруженные предметы создают картину полного разрушения расположенных там зданий. Масштабы разрушений были столь велики, что и спустя 150 лет Неемия не сумел восстановить городские кварталы, располагавшиеся на этом месте и был вынужден оставить их за пределами городской стены, возведённой им в верхней части кургана». [Маламат. Указ. соч. С. 150]. Нашествие вавилонян было для Иудеи подобно смерчу. Города страны были разрушены и ни один из них в период плена не был обитаем. [Albright W. The Archeology of Palestine. «Penguin Books», 1960. P. 141]. Из Иерусалима пленные иудеи в цепях и кандалах были приведены в Раму. Среди них был и пророк Иеремия. Он как мог продолжал ободрять своих соотечественников, указывая им на Бога. Вскоре, однако, за Иеремией приходят стражи и отводят его пред лицо Навузардана. Вавилонский военачальник сообщает ему о приказе Навуходоносора: «Навуходоносор приказал разыскать и наградить Иеремию… Навузардан нашёл пророка среди пленных, снял с него цепи и предложил либо переселиться в Вавилон, либо остаться на родине. Иеремия предпочёл родину. Тогда его богато одарили, снабдили продовольствием и отпустили на волю». [Белявский. Указ. соч. С. 97]. Почти в то же время, как Иеремию вавилоняне с почётом отпустили на свободу, в Ривлу, в ставку Навуходоносора, были приведены недавние гонители пророка, князья и первосвященники. У вавилонян существовал обычай, перенятый ими от ассирийцев, «выбирать среди побеждённых наиболее знатных людей, чтобы скальпировать их перед глазами царя. Навузардан выбрал для этого из храмового персонала первосвященника Сераию и второго священника Цефанию, и трех, стоявших на страже у порога, а среди гражданских сановников — „сариса“, который был начальствующим над военными людьми и пять из тех, которые имели придворные должности и предстояли пред лицом царя, софера „сарцабы“, записывавшего народ, и шестьдесят частных людей, которые находились в городе. Их взяли и отвели в Ривлу, где был тогда царь Вавилонский. Там их пытали перед глазами царя». [Ренан. Указ. соч. С. 476]. Зло, насилие и лицемерие, которое они сеяли на протяжении своей жизни, теперь давало свои страшные всходы.

Иеремия между тем шел в Массифу. Дело в том, что «„еще во время войны на сторону вавилонян перешли многие знатные иудеи, видевшие в Седекии виновника бедствий как своих, так и своей страны, и их иудейский царь боялся даже больше, чем вавилонян. В их числе был Годолия, или Гедаия, занимавший высокий пост „начальника дома“, т. е. ведавший дворцовым хозяйством и являвшийся одним из самых приближенных к царю людей“. [Bordrenie P., Israel F. A propos de la carriece d’Elyaqim du page au majordome? // Semitica, 1993. T. 41—42. P. 83]. Его отец Ахикам был среди тех приближенных Иосии, кому тот доверил признание священной Книги, найденной в храме. И когда в начале царствования Иоакима Иеремия выступил с требованием отказаться от греховного пути, на котором, по его мнению, стояло иудейское общество, грозя за непослушание уничтожением и проклятием Иерусалиму, именно Ахикам спас пророка от грозившей ему смерти. „Но рука Ахикама, сына Сафанова, была за Иеремию, чтобы не отдавать его в руки народа на убиение“ (Иер. 26:24). Эта позиция и Годолии, и его отца явно отражала взгляды довольно сильной группы внутри иудейской знати. Именно Годолию вавилоняне поставили во главе Иудеи, по-видимому, в качестве наместника вавилонского царя — Навуходоносор явно стремился опереться на верные ему круги местного общества, поэтому он и назначил главой Иудеи местного аристократа, но не принадлежащего к дому Давида. Со своей стороны, Годолия пытался успокоить оставшееся иудейское население и консолидировать общество, потрясенное долгой войной и потерей государственности». [Циркин. Указ. соч. С. 342—343]. Оставленное вавилонянами иудейское население представляло собой, в основном, беднейшие слои общества. Зачем вавилонский царь не переселил и их, и зачем ему понадобилось создавать марионеточное правительство Годолии? Почему он не поступил с иудеями так же, как в свое время поступили ассирийцы с израильтянами, полностью переселив их, а на их место поселив другие племена. Тому было несколько причин. Первая. Так, с одной стороны «захват Иерусалима и падение династии Давида привели к утрате Иудеей политической независимости. Вместе с тем, история борьбы против Вавилона еще не была завершена. Остатки иудейской армии и беженцы из оккупированных районов пытались найти убежище в соседних странах Заиорданья…, в Египте, в пещерах Иудейских гор и в Иудейской пустыне. Отголоски этих попыток мы находим в библейских текстах, а также среди этнографических и археологических находок… Возможно, что две ивритские надписи, вырезанные на стене погребальной пещеры в Хирбет Бейт-Лей, восточнее Лахиша, были сделаны рукой таких беженцев. В них упоминаются Иудея и Иерусалим и приводятся слова молитвы. Пещеры, расположенные вблизи каньона Мурбаат недалеко от Мертвого моря служили идеальным убежищем для беженцев не только во времена Второго Храма, но, по-видимому, и на протяжении седьмого и в начале шестого века до н. э. Об этом свидетельствуют керамические предметы, обнаруженные в одной из этих пещер, а также папирус с текстом на иврите, относящийся к эпохе Первого Храма. В пещере, которая находится вблизи каньона Далия, северо-восточнее Рамаллы, наряду с известными папирусами времен Второго Храма были найдены также глиняные черепки Железной эпохи, то есть конца периода Первого Храма». [Маламат. Указ. соч. С. 151]. «Каждый день приносил Навузардану новые затруднения. Деревни Иудеи были полны партизанскими отрядами, состоящими большей частью из людей, вышедших из Иерусалима вместе с Седекией. Навузардан начал их преследовать; он захватил из них семьсот сорок пять человек, которые были в свою очередь выселены». [Ренан. Указ. соч. С. 477]. Но справиться с сильным партизанским движением, находящим себе пристанище в горах, все равно не удавалось. Действия партизан дестабилизировали всю ситуацию в районе. Поэтому, чтобы лишить партизан их главного козыря — борьбу за иудейскую государственность, было решено создать правительство из лояльно настроенных иудеев, которые, безусловно, быстрее смогли бы договориться и утихомирить своих соотечественников-партизан. Подобную «федеральную» тактику Навуходоносора избрала сегодня и Россия в Чечне. И вторая, конечно же, ведущая причина состояла в особом Божьем вмешательстве. Ибо иудейский народ еще не выполнил своего предназначения в истории, и после вавилонского плена предстояло возвращение назад. И потому, безусловно, если бы другой народ был переселён на землю Иудеи, то это бы мешало возврату туда в дальнейшем самих иудеев после вавилонского плена. И потому Господь оставил эту землю незаселённой, ждущей своего народа. Во главе же этого правительства «Навузардан [и] поставил угодного ему главу в лице Годолии… Это был умеренный человек, который избрал средний путь между патриотами и пророками. Он был, может быть, один из тех, которые последовали советам Иеремии и перешли к халдеям. Навузардан ему вверил дочерей Седекии и некоторые важные склады. Ему было также поручено наблюдать за местами остановки по пути солдат, и он один только должен был иметь сношения с возвращающейся армией… Годолия сделал центром своего управления Мицпу вблизи Иерусалима. Он пытался расположить к себе лаской сердца своих озлобленных соотечественников … [и] многие из иудеев, которые перед осадой бежали в страны моавитян, аммонитян и эдомитян, услышав об этом, хотя и очень неважном восстановлении иудейского правления, возвратились назад и сгруппировались вокруг Годолии в Мицпе и стали возделывать землю. Вскоре это слабое ядро возрождения получило поддержку в лице Иеремии» [Ренан. Указ. соч. С. 477—478], который и прибыл в Мицпу.

Мицпа (Массифа) была не случайно избрана Годолией в качестве новой столицы. Дело в том, что именно этот город служил местом народных собраний во времена Судей и при пророке Самуиле. Последний жил в Мицпе, управляя из нее духовной и политической историей Израиля. Именно в ней был избран на царство и Саул — первый царь Израиля. И потому избрание ее в качестве столицы Иудеи было весьма символично. Годолия с радостью принимает Иеремию, понимая, что сейчас, как никогда, необходимо поднимать духовность народа, истинную веру, которая только и сможет сохранить народ от исчезновения. Как уже упоминалось, мудрая политика Годолии, подкрепляемая теперь авторитетом и проповедью Иеремии, начала приносить свои плоды. Началось пусть и очень медленное, возрождение нации. Однако курс, проводимый новым правителем, устраивал далеко не всех. Многие «люди были подавлены и озлоблены. У большинства из них родные либо погибли, либо были угнаны в плен. В их головах решительно не умещалось, как это могло случиться, что Ягве допустил гибель храма и Иерусалима. Они склонны были теперь во всем винить Годолию и его друзей, которых считали изменниками, продавшими родину халдеям. Никакие разумные доводы не могли убедить этих отчаявшихся солдат, что катастрофа произошла именно потому, что власти не следовали советам Иеремии, Годолии и всей партии мира». [Мень А. История религии. В 7 т. М.: Слово, 1992. Т. 5. С. 213]. Среди этих людей были и те, которые просто завидовали Годолии, считая, что именно они в силу своего происхождения должны были занять трон наместника. Но пока они вынуждены были скрывать свои намерения из-за страха перед вавилонянами, а также потому, что популярность наместника продолжала расти. К Годолии продолжали и продолжали стекаться со всей страны прятавшиеся иудеи, видя в нем и его политике залог своего счастья. В один из дней Годолия собирает предводителей народа, вождей различных недавних партизанских групп. «Итак, когда эти люди явились к нему, Годолия убедил их остаться тут, успокоив их насчет вавилонян и говоря, что если только они станут обрабатывать землю, им нечего опасаться вавилонян. Это свое утверждение он скрепил клятвой и указал им на себя, как на их заступника, на поддержку которого они могут, в случае затруднения, рассчитывать. При этом Годолия посоветовал каждому выбрать по личному усмотрению какой-нибудь город для местожительства, захватить с собою свое имущество, вновь приняться за обработку земли и жить себе спокойно. В то же время он обещал им, пока еще есть возможность, снабдить их хлебом, вином и маслом, чтобы у них была готовая пища на зиму. Переговорив с ними таким образом, он отпустил каждого в ту местность, куда кто захотел. Когда среди народностей, населявших Иудею, разнеслась молва о том, что Годолия дружелюбно принял вернувшихся к нему беглецов и дал им землю для жительства и для занятия земледельческим трудом при условии уплаты (известной) подати вавилонскому царю, многие стали стекаться к Годолии и поселились в стране». [Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 9, 2, 3. С. 26]. Среди вождей, которые пришли в Массифу к Годолии, был и князь Измаил, принадлежащий к царской династии. Еще во время осады Иерусалима он бежал к аммонитскому царю Ваалиму, у которого до сих пор и проживал. И вот теперь он прибывает в ставку Годолии. Наместник принимает его и добивается амнистии для него от вавилонян, на которых тот совершал набеги с территории Аммона. Однако, как оказалось, прибытие Измаила было обусловлено отнюдь не ностальгией по родине. Об истинных намерениях Измаила вскоре становится известно другим лидерам иудеев, среди которых Измаил проводил свою работу. Но «Иоанн и другие предводители, ознакомившись с условиями нового быта страны и узнав честность и честолюбие Годолии, дошли в своей любви к последнему до крайних пределов; так, например, они стали уверять его, будто аммонитский царь Ваалим подослал Измаила, чтобы он коварным образом и тайно убил Годолию и затем сам мог бы стать во главе израильтян, тем более, что он сам царского происхождения. Кроме того, говорили они, Годолия, наверное, избегнет такого покушения, если позволить им убить Измаила таким образом, чтобы никто об этом не узнал. При этом они высказывали свои опасения в том смысле, что если бы он, Годолия, пал от руки его, то наступила бы окончательная гибель остатка израильской мощи. Но Годолия выразил им свое негодование по поводу того, как может такой коварный замысел, на который указывается ими, исходить от человека, которого он, Годолия, облагодетельствовал. Нет, этого быть не может. Но уж если даже это и правда, то, уверял Годолия, он предпочитает умереть от руки этого человека, чем убивать того, который прибег к нему, ища спасения и совершенно отдаваясь во власть ему». [Флавий. Указ. соч. С. 27]. Таков был Годолия, искренний и добрый человек, но слишком доверчивый, верящий людям на слово. Он даже не приказывает следить за Измаилом. «По истечении тридцати дней к Годолии в город Массифу прибыл Измаил в сопровождении десяти человек, которых Годолия, желая выказать им свое расположение, принял с радостью и для которых он устроил блестящий пир и обильное угощение. Но тут он сам увлекся и выпил лишнего. Когда же Измаил увидел его в состоянии полного до бесчувствия опьянения и глубокой дремоты от вина, то вскочил со своими десятью товарищами из-за стола и перерезал Годолию и прочих сотрапезников его, возлежавших с ним за пиром. После этой резни он выбежал (из дворца) и ночью перебил всех находившихся в городе иудеев и солдат, оставленных вавилонянами. На следующий день к Годолии явилось восемьдесят поселян с дарами. Никто из них не знал о постигшей Годолию участи. Когда Измаил увидел их и пригласил их войти, то велел запереть двери, перебил земледельцев и бросил трупы их, чтобы избавиться от этого зрелища, в глубокую яму. Из этих восьмидесяти человек спаслись лишь те, которые просили повременить с казнью, пока они не выдадут ему спрятанных в полях богатств своих, утварь, платье и хлеб. За такое их обещание Измаил пощадил этих людей. Все же население Массифы с женами и малыми детьми он забрал в плен; в числе пленных находились и дочери царя Седекии, которых вавилонский полководец Навузардан оставил у Годолии. Совершив все вышеописанное, Измаил вернулся к аммонитскому царю. Когда Иоанн и его товарищи узнали о деяниях, совершенных Измаилом в Массифе, они страшно рассердились за убийство Годолии и собрав каждый своих воинов, двинулись войною против Измаила и настигли его вблизи цистерны в Хевроне. Военнопленные Измаила, увидев Иоанна и прочих предводителей, приободрились, рассчитывая на то, что те прибыли, чтоб их поддержать и поэтому покинули полонившего их и прибежали к Иоанну. Тогда Измаил бежал с восемью приверженцами к аммонитскому царю, а Иоанн, приняв спасенных и избавившихся от Измаила как рабов, так и женщин и детей, прибыл в местность, именующуюся Мандрою, и остался там целый день. Тут было решено отправиться прямо в Египет, потому что существовало опасение, что если они останутся в стране, вавилоняне в гневе за убийство поставленного ими военачальника Годолии могут убить их». [Флавий. Указ. соч. С. 28]. [В 1932 году при раскопках Массифы доктором Бейдом В. Ф. из Тихоокеанской школы Религии была найдена агатовая печать с надписью «принадлежит Иезонии, слуге царя». Так было археологически подтверждено существование Иезонии, одного из вождей народа, которого упоминает Иеремия. «Когда все военачальники, бывшие в поле, они и люди их, услышали, что царь Вавилонский поставил Годолию, сына Ахикама, начальником над страною и поручил ему мужчин и женщин, и детей, и тех из бедных страны, которые не были переселены в Вавилон; тогда пришли к Годолии в Массифу и Исмаил, сын Нафании, и Иоанан и Ионафан, сыновья Карея, и Сераия, сын Фанасмефа, и сыновья Офи из Нетофафы, и Иезония, сын Махафы, они и дружина их» (Иер. 40:7—8). В 1935 году доктором Старки была обнаружена печать с надписью: «Принадлежит Годолии, заведующему домом».] Ситуация сложилась действительно очень серьезная, и Иоанн вместе с народом обращается за помощью к Иеремии. «И приступили все военные начальники, и Иоанан, сын Карея, и Иезания, сын Гошаии, и весь народ от малого до большого, и сказали Иеремии пророку: да падет пред лице твое прошение наше, помолись о нас Господу Богу твоему обо всем этом остатке, ибо из многого осталось нас мало, как глаза твои видят нас, чтобы Господь, Бог твой, указал нам путь, по которому нам идти, и то, что нам делать. И сказал им Иеремия пророк: слышу, помолюсь Господу Богу вашему по словам вашим, и все, что ответит вам Господь, объявлю вам, не скрою от вас ни слова. Они сказали Иеремии: Господь да будет между нами свидетелем верным и истинным в том, что мы точно выполним все то, с чем пришлет тебя к нам Господь Бог Твой: хорошо ли, худо ли то будет, но гласа Господа Бога нашего, к Которому посылаем тебя, послушаемся, чтобы нам было хорошо, когда будем послушны гласу Господа Бога нашего» (Иер. 42:1—6). Казалось, народ осознал свои прошлые ошибки. Казалось, народ уже готов идти за Богом, принять и выполнять Его повеления, какими бы они не выглядели, добрыми или худыми в их глазах. Сегодня миллионы людей также взывают к Господу, уверяя в молитве, что примут любое Его решение, любой Его ответ на их просьбы. И вот, наконец, «по прошествии десяти дней было слово Господне к Иеремии. Он позвал к себе Иоанана, сына Карея, и всех бывших с ним военных начальников и весь народ, от малого и до большого, и сказал им: так говорит Господь, Бог Израилев, к Которому вы посылали меня, чтобы повергнуть пред Ним моление ваше: если останетесь на земле сей, то Я устрою вас и не разорю, насажду вас и не искореню, ибо Я сожалею о том бедствии, какое сделал вам. Не бойтесь царя Вавилонского, которого вы боитесь; не бойтесь его, говорит Господь, ибо Я с вами, чтобы спасать вас и избавлять вас от руки его. И явлю к вам милость, и он умилостивится к вам и возвратит вас в землю вашу. Если же вы скажете: „не хотим жить в этой земле“, и не послушаетесь гласа Господа Бога вашего, говоря: „нет, мы пойдем в землю Египетскую, где войны не увидим и трубного голоса не услышим, и голодать не будем, и там будем жить“; то выслушайте ныне слово Господне, вы, остаток Иуды: так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: если вы решительно обратите лица ваши, чтобы идти в Египет, и пойдете, чтобы жить там, то меч, которого вы боитесь, настигнет вас там, в земле Египетской, и голод, которого вы страшитесь, будет всегда следовать за вами там, в Египте, и там умрете. И все, которые обратят лице свое, чтобы идти в Египет и там жить, умрут от меча, голода и моровой язвы, и ни один из них не останется и не избежит того бедствия, которое Я наведу на них. Ибо так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: как излился гнев Мой и ярость Моя на жителей Иерусалима, так изольется ярость Моя на вас, когда войдете в Египет, и вы будете проклятием и ужасом, и поруганием и поношением, и не увидите более места сего. К вам, остаток Иуды, изрек Господь: „не ходите в Египет“; твердо знайте, что я ныне предостерегал вас, ибо вы погрешили против себя самих: вы послали меня к Господу Богу нашему сказав: „помолись о нас Господу Богу нашему и все, что скажет Господь Бог наш, объяви нам, и мы сделаем“. Я объявил вам ныне; но вы не послушали гласа Господа Бога нашего и всего того, с чем Он послал меня к вам. Итак знайте, что вы умрете от меча, голода и моровой язвы в том месте, куда хотите идти, чтобы жить там» (Иер. 42:7—22). Божья весть осталась все той же: покоритесь вавилонянам, не идите в Египет, доверьтесь Мне. И вот вместо того, чтобы принять этот Божий ответ, которого они так просили и ожидали, уверяя, что сразу же исполнят его, каким бы он ни был, иудеи вдруг меняют свою позицию. «Когда Иеремия передал всему народу все слова Господа Бога их, все те слова, с которыми Господь, Бог их, послал его к ним, тогда сказал Азария, сын Осаии, и Иоанан, сын Карея, и все дерзкие люди сказали Иеремии: неправду ты говоришь, не посылал тебя Господь Бог наш сказать: „не ходите в Египет, чтобы жить там“; а Варух, сын Нирии, возбуждает тебя против нас, чтобы предать нас в руки Халдеев, чтобы они умертвили нас или отвели нас пленными в Вавилон. И не послушал Иоанан, сын Карея, и все военные начальники и весь народ гласа Господа, чтобы остаться в земле Иудейской» (Иер. 43:1—4). Как и почему народ изменяет своему же совсем недавнему решению? Дело в том, что если глубже рассмотреть этот вопрос, то мы увидим, что никакого «вдруг» на самом деле не произошло, никакого изменения решения не было, ибо хотя они и обратились к Иеремии со словами, что примут от Бога любой ответ, народ подсознательно, не признаваясь до конца себе, хотел от Бога получить и принять лишь тот ответ, который был им нужен, которого они ожидали. Это огромная проблема, с которой сталкивались и сталкиваются люди, молясь Богу, обращаясь к Нему. Чем же является наша личная молитва? Это просьба, прошение или ультиматум Богу, спросим откровенно сами себя? Когда мы обращаемся с какой-либо проблемой, прошением к руководству, то мы понимаем, что накладывая визу, руководитель может начертать «одобряю», «удовлетворить», но и … «отклоняю», «отказать». И это тоже ответ. Но от Бога, почему-то, мы желаем лишь принимать только положительные ответы на любые наши просьбы. При этом, не задумываясь, принесёт ли нам это действительно пользу или нет. Забывая при этом, что наш разум является весьма ограниченным. И часто то, что нам кажется хорошим, добрым для нас, спустя время оказывается проклятием. Многие люди покидают церковь потому, что Бог не исцелил их близких, не помог поступить в институт, не прибавил зарплаты, не устроил брак с понравившимся человеком. Некоторые из тех, которые ещё недавно слёзно молили о чем-то Бога, получив отрицательный ответ, превращаются в хулителей Христа и церкви. Что же, превращение глубоко верующего в атеиста происходит за один-два часа? Нет, конечно же. Просто с самого начала веры не было. Ибо вера — это доверие Богу в любых жизненных обстоятельствах, готовность принять любой Его ответ. Знание, что «любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу» (Рим. 8:28). Молитвы Иоанана и народа были подобны языческим молитвам. Когда язычники слёзно умоляют о чем-то своих идолов, но не получают от них ответа, рубят их в куски. Не обращаемся ли мы к Богу как к автомату, в который опускаем монетку с надписью «молитва» и ждём, когда автомат выдаст просимое нами. А когда не выдаёт, то ударяем по этому автомату. Иудеи решили вновь идти своим путём. «И не послушал Иоанан, сын Карея, и все военные начальники и весь народ гласа Господа, чтобы остаться в земле Иудейской. И взял Иоанан, сын Карея, и все военные начальники весь остаток Иудеев, которые возвратились из всех народов, куда они были изгнаны, чтобы жить в земле Иудейской, мужей и жён, и детей, и дочерей царя, и всех тех, которых Навузардан, начальник телохранителей, оставил с Годолиею, сыном Ахикама, сына Сафанова, и Иеремию пророка, и Варуха, сына Нирии; и пошли в землю Египетскую, ибо не послушали гласа Господня, и дошли до Тафниса» (Иер. 43:4—7).

Когда исчезли земли Палестины и народ переступил границу Египта, у всех как будто бы отлегло от сердца. Наконец-то это чувство, чувство постоянного страха и ожидания бедствий закончилось. Наконец-то осталась позади вавилонская угроза. Конечно, Египет не был родиной, но разве на протяжении двухсот лет их предки не жили спокойно в этой стране, пока не начались фараоновы гонения? Что же, переждем и сейчас угрозу на плодородных землях Нила. Египтяне весьма дружелюбно встретили иудеев, понимая, что их труд будет укреплять пошатнувшийся Египет. И вот среди этого всеобщего радостного подъема зазвучали слова пророка Иеремии: «И было слово Господне к Иеремии в Тафнисе: возьми в руки свои большие камни и скрой их в смятой глине при входе в дом фараона в Тафнисе, пред глазами Иудеев, и скажи им: так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: вот, Я пошлю и возьму Навуходоносора, царя Вавилонского, раба Моего, и поставлю престол его на этих камнях, скрытых Мною, и раскинет он над ним великолепный шатер свой и придет, и поразит землю Египетскую: кто обречен на смерть, тот предан будет смерти; и кто в плен, пойдет в плен; и кто под меч, под меч. И зажгу огонь в капищах богов Египтян; и он сожжет оные, а их пленит, и оденется в землю Египетскую, как пастух надевает на себя одежду свою, и выйдет оттуда спокойно, и сокрушит статуи в Бефсамисе, что в земле Египетской, и капища богов Египетских сожжет огнем» (Иер.43:8—13). Тафнис, первая стоянка иудеев, располагался в 15 км на запад от Суэцкого канала. В 1886 году английский археолог доктор Флиндерс Питри обнаружил руины крепости, среди которой спереди была обнаружена большая кирпичная платформа, где как показал Питри, Иеремия скрыл камни в смятой глине. (Иер.43:8). Гладя на эти камни, археологи приоткрыли завесу времен, скрывавшую библейского пророка, проповедующего здесь. Они были подобны холодному ливню, обрушившемуся на разгоряченные головы иудеев. Но вместо того, чтобы задуматься над ними, народ обозлился еще более на Иеремию, не слушая его слов. Постепенно «члены маленькой иудейской колонии в Дафне стали понемногу переселяться в окружные местности — в Мигдол, в Мемфис, в Верхний Египет. Привычка идолопоклонства быстро взяла верх у этих рассеянных, не имевших ни священника, ни пастыря, душ. Культ Астарты или царицы небесной, имевший свой центр в одном из мемфисских кварталов, оказывал сильное притягательное влияние на живших в Египте семитов». [Ренан. Указ. соч. С. 479]. Иудеи стали принимать участие в отвратительных оргиях, которыми сопровождался культ Астарты (египетской Исиды). Господь через Иеремию вновь обращается к народу. «И ныне так говорит Господь Бог Саваоф, Бог Израилев: зачем вы делаете это великое зло душам вашим, истребляя у себя мужей и жен, взрослых детей и младенцев из среды Иудеи, чтобы не оставить у себя остатка, прогневляя Меня изделием рук своих, каждением иным богам в земле Египетской, куда вы пришли жить, чтобы погубить себя и сделаться проклятием и поношением у всех народов земли? Разве вы забыли нечестие отцов ваших и нечестие царей Иудейских, ваше собственное нечестие и нечестие жен ваших, какое они делали в земле Иудейской и на улицах Иерусалима? Не смирились они и до сего дня, и не боятся и не поступают по закону Моему и по уставам Моим, которые Я дал вам и отцам вашим. Посему так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: вот, Я обращу против вас лице Мое на погибель и на истребление всей Иудеи и возьму оставшихся Иудеев, которые обратили лице свое, чтобы идти в землю Египетскую и жить там, и все они будут истреблены, падут в земле Египетской; мечом и голодом будут истреблены; от малого и до большого умрут от меча и голода, и будут проклятием и ужасом, поруганием и поношением. Посещу живущих в земле Египетской, как Я посетил Иерусалим, мечом, голодом и моровою язвою, и никто не избежит и не уцелеет из остатка Иудеев, пришедших в землю Египетскую, чтобы пожить там и потом возвратиться в землю Иудейскую, куда они всею душею желают возвратиться, чтобы жить там; никто не возвратится, кроме тех, которые убегут оттуда» (Иер.44:7—14). И если ранее народ, хотя и не слушал слов пророка, но молчал, то теперь он уже открыто выступает против Бога. «И отвечали Иеремии все мужья, знавшие, что жены их кадят иным богам, и все жены, стоявшие там в большом множестве, и весь народ, живший в земле Египетской, в Пафросе, и сказали: слова, которое ты говорил нам именем Господа, мы не слушаем от тебя; но непременно будем делать все то, что вышло из уст наших, чтобы кадить богине неба и возливать ей возлияния, как мы делали, мы и отцы наши, цари наши и князья наши, в городах Иудеи и на улицах Иерусалима, потому что тогда мы были сыты и счастливы и беды не видели. А с того времени, как перестали мы кадить богине неба и возливать ей возлияния, терпим во всем недостаток и гибнем от меча и голода. И когда мы кадили богине неба и возливали ей возлияния, то разве без ведома мужей наших делали мы ей пирожки с изображением ее и возливали ей возлияния?» (Иер.44:15—19). Народ уже не играет в религию, в духовность, он открыто бросает вызов Богу. Пройдут века, придут новые люди, но эта философия открытого Богоотвержения будет жить. Придут большевики, и будут открыто насмехаться над Богом, Библией, разрушать храмы, пытать верующих. Придет время, когда нечестивые вновь открыто пойдут против Христа и Его церкви. «И сказал Иеремия всему народу и всем женам: слушайте слово Господне, все Иудеи, которые в земле Египетской: так говорит Господь Саваоф, Бог Израилев: вы и жены ваши, что устами своими говорили, то и руками своими делали; вы говорите: „станем выполнять обеты наши, какие мы обещали, чтобы кадить богине неба и возливать ей возлияние“, — твердо держитесь обетов ваших и в точности исполняйте обеты ваши. За то выслушайте слово Господне, все Иудеи, живущие в земле Египетской: вот, Я поклялся великим именем Моим, говорит Господь, что не будет уже на всей земле Египетской произносимо имя Мое устами какого-либо Иудея, говорящего: „жив Господь Бог!“ Вот, Я буду наблюдать над вами к погибели, а не к добру; и все Иудеи, которые в земле Египетской, будут погибать от меча и голода, доколе совсем не истребятся. Только малое число избежавших от меча возвратится из земли Египетской в землю Иудейскую, и узнают все оставшиеся Иудеи, которые пришли в землю Египетскую, чтобы пожить там, чье слово сбудется: Мое или их. И вот вам знамение, говорит Господь, что Я посещу вас на сем месте, чтобы вы знали, что сбудутся слова Мои о вас на погибель вам. Так говорит Господь: вот, Я отдам фараона Вафрия, царя Египетского, в руки врагов его и в руки ищущих души его, как отдал Седекию, царя Иудейского, в руки Навуходоносора, царя Вавилонского, врага его и искавшего души его» (Иер.44:24—30). Эти слова переполнили чашу терпения иудеев. Сколько им терпеть этого несносного человека, постоянно сулящего им бедствия, не дающего им спокойно жить? Нет, хватит ему говорить, нам надоело это. Обезумевшая в своей ярости толпа берет камни и обрушивает их на голову почти восьмидесятилетнего пророка. Через несколько секунд все было кончено. Толпа расступилась, открыв взору распростертое окровавленное тело Иеремии и валявшиеся камни со следами крови пророка. Почти пятидесятилетнее служение Иеремии закончилось. Все эти десятилетия он служил своему народу, переживая каждую его боль как свою собственную. И этот же народ, которого он так любил, зверски умертвил его. [Нюстрем Э. Библейский словарь. СПб.: Библия для всех, 1997. С. 163]. Удивительно, насколько мы, люди, являемся врагами для самих себя, насколько упорно мы стремимся погибнуть, насколько упорно отвергаем весть спасения. За желание спасти нас пророк Исайя был перепилен пилой, пророк Захария убит прямо у жертвенника, апостол Петр распят, Матфей обезглавлен, Ян Гус сожжен на костре и, наконец, Христос… Но разве это было сделано нами, лично мной, спросим мы себя? Ведь мы родились уже через много столетий после гибели этих мужей. Да, это действительно так, но спросим опять же себя, принимаем ли мы сегодня ту весть, которую несли они? Не поступаем ли мы так же греховно, как тот люд, который их убил? И если на первый вопрос мы говорим нет, а на второй — да, то мы также в числе убийц, в числе тех, кто убивает Божьих пророков, несущих Его весть, в числе тех, кто своими грехами продолжает распинать Иисуса Христа. Быть может, мы думаем, что изменилось время, и в наш «культурный» и «продвинутый» век не убивают Божьих вестников? Нет, сегодня не менее, чем в те далекие времена, дьявол покоряет людей своей власти, преследуя через них Божьих вестников. «Три азербайджанских адвентистских пастора оштрафованы в городах Гянджа и Сумгаит за „незаконное проповедование“ и отсутствие регистрации по месту жительства, а община в столице Баку подвергается усиленному давлению. Пастор Бабаев в феврале был вынужден бежать из азербайджанского анклава Нахичевань после полученных угроз смерти за попытку создать адвентистскую общину, и прибыл в Сумгаит месяц назад. Полиция явилась в его дом вечером 19 мая, конфисковала 48 религиозных книг и доставила его в полицейский участок. Случай с пастором Бабаевым в Сумгаите произошел через неделю после подобного случая с лидером адвентистской церкви в Гяндже, другом городе на западе Азербайджана. Визит полиции последовал вслед за жалобой на то, что церковь на улицах распространяла приглашения посетить свои службы». [Корли Ф. Азербайджан: новые преследования адвентистов. 20 мая 2004 г. Перевод с английского — Алматинский Хельсинкский Комитет. http://www.humanrights.kz/other_60.php]. «Китай, Гонконг. Члены домашней протестантской церкви из города Дуншэн (Dongsheng) в автономном районе Внутренняя Монголия, в ближайшее время могут быть направлены в исправительно-трудовые лагеря на срок до трех лет за „незаконную религиозную деятельность“». [Преследования христиан в Китае. Агентство Прима (2001-05-30). http://www.prima-news.ru/news/news/2001/5/30/11008.html]. «Каждый год в результате насилия погибает от 130.000 до 170.000 христиан. Многие христиане претерпевают страдания и погибают в странах, изолированных от внешнего мира. В качестве примера представитель фонда „Помощь Церкви в беде” приводит Саудовскую Аравию. „Большую часть информации мы получаем от беженцев, преимущественно бывших мусульман, которые приняли христианство, за что в той же Саудовской Аравии людей приговаривают к смерти”, говорит Орбан. „Среди стран, получивших печальную известность за свои гонения против христиан, мы отмечаем четыре с коммунистическим режимом (Китай, Северная Корея, Вьетнам и Лаос), а также пять, в которых главенствует мусульманский закон (Саудовская Аравия, Афганистан, Туркменистан, Иран и Мальдивы)”, добавила историк». [Религиозные новости. http://www.otkrovenie.de]. «Количество христиан, умерших за веру в 20 веке, гораздо больше, чем когда-либо в истории. Мировая статистика указывает, что более 150 000 христиан было замучено в прошлом году, в основном за пределами США. Однако, статистика, вероятно, меняется: преследование христиан в США возрастает. Что же происходит? Согласно мнению некоторых экспертов, это напоминает преследование евреев в послевоенной Германии. Недавно, одной женщине в Хьюстоне, штат Техас, полиция приказала прекратить раздачу евангельских трактатов детям, которые постучали в ее дверь на Хэллоуин. Полиция осведомила ее, что такая деятельность нелегальна, что за непослушание она может быть арестована. В Мадисоне, Висконсине, организация Freedom from Religion Foundation (Свобода от религиозного основания) распространяла антихристианские трактаты школьникам под названием „Мы можем быть хорошими без Бога“». [Преследование христиан в США. http://www.vernost.ru/novost/137.shtml]. «Сотрудник кампании Динакон, штат Техас, уволен за соблюдение субботы, в то время, как федеральный закон США стоит на защите религиозных убеждений граждан. В данный момент Гектор Ривера добивается восстановления на рабочем месте в кампании в должности сварщика, а также выплаты расчета и возмещения убытков. Он подал исковое заявление в районный суд Южного района Техаса, в суде его представляет адвокат Малкольм Гринштейн. Ривера начал работать сварщиком в кампании Динакон в 1988 году, а в мае 2002 года стал членом церкви адвентистов седьмого дня. На работе он попросил разрешения не работать в субботу и получил его. Но новый начальник положил конец этой практике в августе 2002 года — когда Ривера отказался работать в субботу, то был уволен. „Это один из множества примеров незаконной дискриминации соблюдающих субботу, — сказал Митчелл Тайнер, помощник директора отдела религиозной свободы и общественных связей ГК, — каждый год более 1000 адвентистам в США отказывают в трудоустройстве или они теряют работу из-за религиозных убеждений, право на соблюдение которых гарантируется статьей 7 Акта о Гражданских Правах“». [Уволен за соблюдение субботы. Отдел информации Евро-Азиатского дивизиона Церкви христиан адвентистов седьмого дня. http://www.adventist.ru/410.html]. В последнее время весь мир разделится на две группы: учеников Христа, гонимых за слово Божье и добродетельную жизнь, и жаждущих их крови палачей, управляемых сатаной. В кого себя сегодня готовим мы? Кому позволим готовить нас? «Набор» в последнее время будет происходить только на две «специальности».

Через некоторое время тело пророка и следы кровавой расправы были убраны. Останки Иеремии были похоронены и до сих пор под Каиром показывают гробницу, якобы, принадлежащую ему, что, впрочем, большинству ученых представляется маловероятным. Слишком много событий прошло со времени той драмы, в которой народ убил того, кто хотел его спасти. Похоронив Иеремию, иудеи полагали, что вместе с восьмидесятилетним пророком похоронили и его пророчества, сулящие им суд за их отступления и грехи. Но это были не пророчества Иеремии, а пророчества Бога. И если первого они могли убить, то пред Вторым были бессильны. Враги Библии на протяжении долгих веков старались и стараются заглушить голос тех, кто проповедует Истину во всей полноте, не понимая, что все их старания бессильны, ибо ведут они борьбу не против людей, а против Самого Христа. Можно убить евангелистов, можно назвать Божью церковь сектой, всячески дискредитируя ее, можно разрушить храм, но заставить замолчать и сковать действия Святого Духа невозможно. Да, Иеремия был убит, но пророчества, произнесенные через него, вскоре начали воплощаться в жизнь. Ко времени гибели Иеремии к западу от Египта выросло и окрепло греческое государство Кирена. [Перепелкин. Указ. соч. С. 416]. Фараон Априй решает разгромить это государство, начавшее теснить его вассалов — ливийцев и могущее в скором времени стать помехой и для Египта. Априй посылает против Кирены большое войско, которое, однако, терпит страшное поражение. [Всемирная история. Указ. соч. Т. 3. С. 269]. «За это египтяне распалились на царя и подняли восстание, так как полагали, что он, желая извести их, намеренно послал на явную погибель, чтобы самому более надежно править над остальными. Так вот, уцелевшие от гибели египтяне и их друзья, возмущенные этим, подняли открытый мятеж. Получив весть о восстании, Априй послал к мятежникам Амасиса [одного из сановников — прим. А. О.], чтобы успокоить их посулами. Когда же Амасис прибыл и стал уговаривать их, какой-то египтянин во время его речи сзади надел ему шлем на голову и объявил, что этим коронует его на царство. Это произошло отнюдь не против воли Амасиса, что он и не замедлил доказать. Когда мятежники провозгласили его царем, Амасис стал готовиться к борьбе с Априем. Априй же, узнав об этом, отправил к Амасису одного знатного египтянина из своей свиты, по имени Патарбемис, с приказанием доставить Амасиса к нему живым. Когда этот Патарбемис прибыл и стал звать Амасиса к царю, Амасис, приподнявшись в седле (он как раз в это время сидел на коне), испустил ветер и сказал Патарбемису, чтобы тот отнес это Априю. Патарбемис все же настаивал, чтобы Амасис явился к царю, если уж тот послал за ним. Амасис же отвечал, что давно уже собирается это сделать и Априю не придется гневаться на него. Скоро он сам придет к царю и других еще приведет с собой к нему. Патарбемис же прекрасно понял смысл его слов. Он видел приготовления к войне и поспешно уехал, чтобы немедленно сообщить царю о положении дел. Когда же Патарбемис явился к Априю, то царь, разгневавшись, не дал сказать ни слова и приказал ему отрезать уши и нос. Когда остальные египтяне, до сих пор еще верные царю, увидели такое отвратительное поругание знатнейшего человека из своей среды, то немедленно перешли на сторону мятежников и предались Амасису». [Геродот. Указ. соч. Книга 2, 161-162. С. 162—163], Априй был очень спесивым человеком. Он был «полон уверенности в прочности своего положения и накануне полного разгрома считал, что ничто не в силах принудить его к отказу от власти». [Перепелкин. Указ. соч. С. 417]. Безусловно, фараон вряд ли мог не знать слова иудейского пророка Иеремии, открыто, при стечении тысяч людей, предрекавших ему горькую участь. «Так говорит Господь: вот, Я отдам фараона Вафрия, царя Египетского, в руки врагов его и в руки ищущих души его, как отдал Седекию, царя Иудейского, в руки Навуходоносора, царя Вавилонского, врага его и искавшего души его» (Иер. 44:30). Но что были для него, фараона, слова жалкого иудейского старика, изрекавшего их от имени Какого-то Бога? И вот сейчас на грани падения он чувствовал себя сильным, как никогда. Итак, узнав, что египтяне отвернулись от него и предались Амасису, «Априй вооружил наемников и выступил против восставших египтян. А было у него 30000 наемников — карийцев и ионян… Итак, Априй шел войной на своих же египтян, а Амасис — против чужеземных наемников. В городе Момемфисе оба войска сошлись и начали сражение. Хотя наемники храбро сражались, но все же потерпели поражение, так как значительно уступали врагам численностью. …Априй воображал, что даже Бог не может лишить его царства, столь прочно, казалось ему, сидит он на престоле. Но все же тогда он был побежден в бою, захвачен в плен и уведен в город Саис, в свой прежний дворец, теперь уже принадлежавший Амасису. Сначала Априя некоторое время содержали в царском дворце, и Амасис хорошо обходился с ним. В конце концов, когда египтяне стали роптать (они считали, что Амасис несправедливо поступает, оставляя жизнь своему и их злейшему врагу), и Амасису пришлось выдать им Априя. Египтяне же задушили его». [Геродот. Указ. соч. Книга 2, 163, 169. С. 163, 164]. Сегодня историки полагают, что эта борьба, занявшая у Геродота несколько предложений, растянулась на несколько лет, состоя из небольших этапов заключения мира и вновь возобновления боевых действий. Но финал ее был тот же — гибель Априя. [Брестед. Указ. соч. Т. 2. С. 185]. Так в точности исполнились слова Иеремии, предрекавшего гибель фараона Априя. Но смерть фараона была не только ярким свидетельством для египтян могущества и всеведения Бога иудеев, но и грозным предзнаменованием для самих иудеев. Ибо смерть Априя по словам Иеремии будет знамением того, что Господь накажет погрязший в грехах иудейский народ на землях Египта. Так еще при жизни Априя в 571 году вавилонская армия появилась на границах Дельты. [Брэстед. Указ. соч. Т. 2. С. 188]. Однако крупный поход в страну на Ниле Навуходоносор осуществляет в 567 г. до х. э. К этому времени он заканчивает покорение Финикии и «теперь перед ним встает не менее трудная задача — нанести последний и решительный удар Египту, чтобы парализовать его силы и лишить его возможности вести активную политику». [Авдиев В. И. История Древнего Востока. М.: Политиздат, 1953. С. 491]. «В 567 году Навуходоносор вторгся в Египет и прошел всю страну до Фив». [Белявский. Указ. соч. С. 101; Всемирная история. Указ. соч. Т. 3. С. 210; Страбон. География. М.: Ладомир, 1994. Книга 15, 6. С. 640]. Следы этого похода были обнаружены на Суэцком перешейке, где были найдены терракотовые цилиндры с надписями Навуходоносора. [Тураев. Указ. соч. Т. 2. С. 87; Гоммель Ф. История Древнего Востока. СПб.: Брокгауз-Ефрон, 1905. С. 138]. Более того, в Египте около Гелиополя был основан город с названием Вавилон, построенный Навуходоносором и названный им в честь своей столицы. [Авдиев. Указ. соч. С. 491]. «Невозможно предполагать, чтобы Навуходоносор думал покорить Египет, состояние которого тогда сильно отличалось от той беспомощной анархии, которую нашли в нем ассирийцы в эпоху эфиопского владычества». [Брэстед. Указ. соч. Т. 2. С. 188]. Кстати и ассирийцам удалось удержать его в повиновении всего несколько лет. И именно с восстания в Египте начался закат ассирийской монархии, ибо удержать такую страну в повиновении, руководя из Месопотамии, было невозможно. Навуходоносор это понимал. Понимал, кстати, это и Кир, всегда также воздерживающийся от захвата Египта, но главные свои цели, которые он и ставил, Навуходоносор достиг. Разгром Египта вынудил Амасиса отказаться от всяких притязаний на покорение Сирии и Палестины. [Брэстед. Указ. соч. Т. 2. С. 188]. Все Заречье осталось за Навуходоносором. [Белявский. Указ. соч. С. 101]. А также «находившихся в стране иудеев он вновь захватил в плен и увел в Вавилон». [Иосиф Флавий. Указ. соч. Т. 2. Книга 10. Глава 9, 7. С. 29]. Так сбылись пророчества Иеремии о разгроме Египта Навуходоносором и о пленении иудеев, бежавших от него из Палестины в Египет. Поход Навуходоносора стал грозным прологом к агонии, как казалось всем, вечного египетского государства, агонии, которая так же была в деталях предсказана Иеремией, Иезекиилем, пророчества которых нашли точное и полное подтверждение в истории (см. Опарин А. А. Колесо в колесе. Археологическое исследование книги пророка Иезекииля. Харьков: Факт, 2003. С. 26—48). Иеремия умер, но его пророчества продолжают жить вот уже более 2500 лет. Иеремия умер, но его пример, пример героя веры, продолжает жить и сегодня. Иеремия умер, но, читая о его жизни, полной невзгод и трудностей, мы убеждаемся в том, что в любой ситуации всегда, с Божьей помощью, можно сохранить веру. Иеремия умер, но его книга раскрыла перед нами характер нашего Великого и Любящего Бога. Бога, Который ждет каждого из нас, взывает к сердцу каждого из нас, желая нас благословить и спасти. «Воззови ко Мне — и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь» (Иер. 33:3).