Проказница, Святогор и вечеря по понятиям или Бесами торговать разрешено !

Все это было закодировано, заперто, задвинуто, защелкнуто и воткнуто. Дверная ручка отсутствовала. Элиза разочарованно вздохнула и, обдирая пальчики, попыталась кое-как подергать диковинную систему туда-сюда. Система затрещала, заскрипела, зашаталась, но устояла. Над головою, на потолке, вдруг загорелась зеленым цветом электронная надпись: "Внимание, внимание, включено защитное поле напряжением в 170 000 вольт!" Элиза не поняла, что это означает, и, примерившись, лягнула дверь ногой, сломав одну из нижних досок и свой каблучок. Сразу потянуло гнилью. Тотчас к зеленой надписи прибавилась чуть пониже и другая, красная: "Задействованы сирены тревоги мощностью в 170 децибел!" Девочка состроила скептическую гримаску и активно принялась толкать препятствие плечиком, выжидательно посматривая на огромный ржавый репродуктор, который со скрипом выдвинулся из стены справа. В репродукторе что-то захрипело, задергалось, посыпались труха и опилки; затем в последовательном порядке стали чередоваться злобное низкое гудение наподобие шмелиного, звук точильного колеса, грохот бьющейся посуды, протяжное мяуканье голодной кошки - одним словом, все, что угодно, кроме обещанного пронзительного звона. Опасаясь, как бы странная штуковина под воздействием издаваемого шума не отвалилась и не рухнула ей на голову, Элиза отпрянула немного влево и тут заметила, что с этой стороны кошмарная дверь была кем-то снята с петель и просто аккуратно к ним прислонена. Попытка слегка ее отодвинуть увенчалась успехом - обозначилась приличная щель, через которую можно было при некоторой ловкости проскользнуть. Что дочь барона и сделала.
      Далее вся обстановка изменилась словно по мановению волшебной палочки. Едва вступив на гладкий пол, Элиза этим своим движением неожиданно включила нежное неоновое освещение, которое равномерно сопровождало ее при дальнейших пробежках вперед и так же равномерно гасло за спиной. Очень скоро коридор сильно расширился и приобрел совершенно ухоженный вид: появились вазы с декоративными цветами, многочисленные урны-плевательницы и короткие упреждающие надписи: "Уважаемые, не курить!" и "Хамье, не харкать!" Кроме того, стены были сплошь увешаны разнообразными плакатами, требовавшими постоянно проявлять бдительность и вылавливать подслушивающих врагов и шпионов. То справа, то слева стали возникать обитые пахнущей кожей роскошные двери, и каждая вторая предупреждала, что не потерпит посторонних и лиц без доклада. Элиза к таковым нежелательным как раз и относилась; из чувства противоречия она сразу же захотела заглянуть в ближайшую дверь, но тут ее внимание привлек противоположный конец коридора, венчавшийся строгой фразой: "КОМАНДНО-НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЙ ПУНКТ", выполненной аршинными стилизованными буквами. Впрочем, среднее слово нуждалось в срочной реставрации, так как буква "Ю" была от руки переделана в "Я", а после "Д" вверху стояла жирная запятая, указывающая, что сей согласный звук должен произноситься мягко. Серьезность сообщения сразу поменялось на откровенно-непристойное, что заставило Элизу снова негромко хихикнуть. Прыжками преодолев последнее расстояние до "пункта", она обнаружила прислоненный к стене автомат с отомкнутым штыком, слегка приоткрытую железную дверь невообразимой толщины и косо висевшую на ней табличку с надписью "ОБЕД". Не задумываясь, девочка изо всех сил потянула за широкое кольцо и с большим трудом увеличила входное отверстие на несколько решающих дюймов. Теперь проникнуть в секретное помещение не составляло труда, но сначала, как и положено в таких случаях, требовалось для осторожности просунуть в щель нос и глаз.
      Внутри комнаты-сейфа находились столы - одни столы без стульев, расположенные в три ряда по пять штук в каждом. Первый ряд у левой стены был сплошь заставлен телефонами в разноцветных корпусах, но без привычных цифр; второй - чуть ли не на метр завален канцелярскими папками на тесемочках с грифами "Секретно", "Невероятно секретно", "Для единственного прочтения" и "Для дезинформации". На одиннадцатом столе стоял блестящий электрический чайник в окружении полудюжины немытых чашек, на двенадцатом на разостланных газетах лежали длинные ломти грубо нарезанного белого хлеба, плавленые сырки, перекрученное полукольцо "краковской" колбасы и горстка карамелек; на тринадцатом - эротические журналы и журналы мод. Четырнадцатой рабочей точки, строго говоря, не существовало, ибо столешница была отломана и стояла у стены, а обе тумбы оказались полностью забитыми всевозможной обувью. Это было видно даже от входа, так как с правой и с левой стороны чуть ли не до пола свешивались черные голенища длинных резиновых сапог. Элиза усмехнулась - именно в таком облачении каждую пятницу под выходные дни ее отец вместе с дружественными соседями-баронами отправлялся охотиться на болота или рыбачить на озера. Иногда ее тоже брали с собой и даже доверяли подержать тяжелый двуствольный дробовик, к чему она (вопреки папиному мнению) относилась равнодушно, предпочитая всем видам оружия легкие спортивные арбалеты с оптическим прицелом...
      Присмотревшись внимательнее, Элиза определила, что материал, пошедший на сапожки, был не резиновый, а мягкой кожи; решившись подойти поближе, она почувствовала исходивший от нее резкий запах дешевых духов. Но об этой странности сразу же было забыто, потому что всю поверхность последнего, пятнадцатого стола занимало большое электронное устройство с многочисленными циферблатами, верньерами, тумблерами, переключателями, регуляторами, самописцами и огромным количеством клавиш и кнопок всевозможных видов и расцветок. Машина оказалась включенной, она деликатно гудела, а в обоих верхних углах горели оранжевые лампы. Заинтересованная Элиза несколько раз обошла вокруг сложного механизма, а затем принялась всматриваться в надписи. Разобраться удалось легко - все они были выполнены на языке "эсперанто", который дочь барона знала с детства. Два самых четких выделенных обозначения весьма откровенно гласили: "ПОДСЛУШИВАНИЕ" и "ПОДГЛЯДЫВАНИЕ".
      Недолго раздумывая, Элиза нажала сразу обе кнопки, и комнату моментально охватил гул хаотичных голосов. На небольшом телевизионном экране, размещенном в самом центре, вспыхнуло черно-белое изображение грандиозного зала, заполненного пирующими и беседующими людьми. "Пиршественная!" - догадалась девочка и жадно принялась всматриваться в лица. На мгновение ей показалось, что она видит отца, спорящего с какимто монахом, но вдруг по экрану прошлись зигзагообразные полосы, и он погас. На несколько секунд замигала надпись: "ПОЛОМКА, ПОЛОМКА, ПОЛОМКА - НАБЛЮДЕНИЕ НЕВОЗМОЖНО", а затем исчезла и она.
      С новым вздохом разочарования Элиза начала прислушиваться к голосам, но быстро убедилась, что в сплошном шуме ничего нельзя было разобрать. Однако очень кстати на помощь пришла продолговатая клавиша с длинным пояснением: "Многосистемное отфильтрованное фоновое воспроизведение". Немного подумав, в нее резко ткнули указательным пальцем, и...]
      - ...и хотелось бы знать, милостивые государи, что нам это даст?
      - Во-первых, не "что", а "кто". Сразу отвечаю: даст баба. Молодка или ядреная гулящая деваха. А во-вторых...
      - Опять ты за свое! Угомонись, Никодим! У нас же важное совещание!
      - Ну так и выражайтесь точнее! А то я слышу хорошо знакомое слово и соответственно реагирую...
      - Учил-учил я тебя грамоте, сын мой, но сию книжную премудрость ты по-настоящему так и не постиг. Глагол "давать" имеет несколько значений, и в зависимости от предыдущего контекста...
      - Да все это я отлично понимаю, почтенный отец Африкан! Просто из множества вариантов я всегда машинально выбираю тот, который отвечает главной моей потребности...
      - ...и скорее! И побольше! Какой квас, тудыть-тебя-растудыть? Только пиво - и с имбирем!
      - Ты и так уже с утра влил в себя не меньше бочонка!
      - Опосля невероятно тяжелой ночной смены имею полное право. И потом тут кто-то очень хорошо сказал про Главную Потребность, а она у меня, сами знаете, какая!
      - Не-ет, государи мои, ваше предложение я решительно отвергаю! Рассудите сами, что у нас за обстановка! С востока то и дело налетают конницы этих оголтелых беспредельщиков папаши Махно и биндюжника Щорса, с севера уже который год лезут и лезут обры, точно ошалели; с запада, того и гляди, хоругви пана Пилсудского двинутся да не какие-нибудь, а панцирные! Вы хоть представляете, что это такое - удар "железных гусар" и с разгону?
      - Свят-свят-свят, спаси, сохрани и помилуй! Что же, они и впрямь из железа?
      - Почти. Знаете, как в народной песне поется: "Броня крепка, и кони наши быстры!" То есть, ихние кони... Тут нам тяжеленько придется! Но и это еще не все: с юга, по донесениям внешней разведки, движутся тяжелые танки знаменитого фельдмаршала Эрвина Роммеля Африканского по прозвищу "Лис пустыни"! Хорошо, если проедут мимо, а ну как возьмут да и повернут на Кийск?
      - А ты, знаешь, нас этим Ро... Ромелем особо не пужай, не пужай! Че он нам сделает, че? Уж ежели мы запросто с ямайским ромом справляемся... ха-ха-ха!
      - А и в самом деле, для чего это - сразу в панику? Думаете, так Кийску и обороны нет? Есть - и первая, и вторая, и третья эшелонированная! И собаки-подрывники готовы, сплошь боксеры да доберманы, и "коктейль Молотова" припасен изрядно! Да еще вот фон-барон на переговоры приперся и "Большую Берту" предлагает купить. Видали, ствол каков? То-то!
      - Эх, Григорий, велика у тебя фигура, да... да ума не палата! Кто такой по национальности этот барон? Не знаешь? А я тебе сразу скажу кто "фриц"! А тот... который с танками? Тоже чистокровный "фриц"! А "фрицы" они всегда друг за дружку горой стоят, не то что мы с вами...
      - Не, не, друг Михаил, ты тоже правильно размышляй: барон сам ведь из Ливонского Ордена? Или из Тевтонского... Не, из Ливонского! А они испокон веков только коней и признают, и тех, кто на гусеницах да на колесах, терпеть не могут!
      - А вот я сижу сбоку - вроде бы, недалеко - а ход ваших мыслей уловить никак не могу. К примеру, гусеницы - я с ними хорошо знаком, они у меня в саду все яблони пожрали, но при чем тут этот фельдмаршал? Или вот "колеса" - он, что, как и мой непутевый сын, на сильнодействующих таблетках держится с самого утра? В таком случае, с военным-наркоманом надо ухо держать востро!
      - "Эх, взял он саблю, взял он во-о-остру... И зарезал сам себя! Веселый разгово-о-ор..."
      - Поговори, поговори у меня! Душа ведь горит, а мозги пылают! Зальем и то, и другое брагой!
      - Добре!
      - Якши!
      - Ваша-аа!
      - А вот и нет! Покамест еще не ваше! Напрасно ты, чуженин, полагаешь, что у нас все можно купить за простую пол-литру! Весьма распространенная ошибка!
      - Какой-такой ошибка, дорогой? Лес купил, луг купил! Наливай стакан, говорят, и бери! Я и взял. И докумэнт никакой не нужен - огороди, и все! Богато да щедро живете, вах-вах-вах!
      - Да я же не о презренных материальных благах тебе толкую! Я о духовности, о духовности!
      - И духовность горррит, и ее мы - брррагой!!!
      - Не, мил человек, я как истинный интеллигент в пятнадцатом поколении возражаю со всей определенностью: брагой тут не обойдешься. Не поможет, сам пробовал. Вернее, начать с этого можно, но уж потом в обязательном порядке - водочки...
      - Э-эх, вечно вы, которые в очках, проблемы придумываете! Ты, поди, сорокоградусную еще и закусываешь?
      - Только поначалу. А дальше - под суконный рукав. Он длинный: от кисти до локотка нюхнешь, потом от локотка к плечу второй раз - и славно...
      - Ну, спасибо те, Всевышний, хоть тут на людей похожи...
      - Эй, отвали, носатый! Сгинь!
      - И почему же это сразу "отвали"? Я очень хотел бы, понимаете ли, показать вам мои чертежи!
      - Отвали, говорю! Не мешай! Или я эти бумажки поганые в глотку тебе заткну!
      - Да что это с тобой, Клим? Со вчерашнего дня зверем глядишь!
      - А я вот еще стакан выпью и все тут крушить начну! Подумайте только: осьмой год сюда приезжаю и осьмой год мне обещают Его показать! Так где же Он? Где?! Или "Ожидание" с обманом затеяли, чтобы гостей созывать да торговлю успешную вести?
      - Ну как же ты можешь кийян в лукавстве винить? От нас ли Его приезд зависит? В нашей воле только ждать и надеяться!
      - И торговать?
      - А почему бы и нет? Нужно люд чем-то занять! Не все же время по ресторациям сидеть да хлебным вином тешиться! Хоть польза какая... Ты и сам, небось, медку-то привез изрядно?
      - ...а я-таки, господа хорошие, усиленно рекомендовал бы вам ознакомиться с чертежами! "Большая Берта", я извиняюсь, это в технике уже учерашний день...
      - Наверное, и вправду вчерашний. После литра пенного начинаешь думать, что обронил ее сам Святогор-богатырь! Для него такая пушечка - игрушечка!
      - Ах, вы опять про это! Взрослые бородатые люди, а в байки верите! В сказки! В легенды! Как изначальный... пардон, как истинный интеллигент в пятнадцатом поколении я со всей определенностью заявляю: не мог существовать человек столь огромного роста! Э-во-лю-ци-я не позволяет!
      - Да почему не мог, душа твоя четырехглазая? А кто самого Илью Ивановича в кармане своем возил? Да вместе с конем? Вот приедет Он подтвердит как на духу!
      - Нет, погодите, давайте разбираться! Я сию проблему изучил до тонкостей! Все, дорогие мои, упирается в знаменитый Святогоров подарок!
      - Это ты уж не о мече ли?
      - О нем, о нем! Давайте, господа, смоделируем ситуацию: итак, Святогор-богатырь лежит в гробу и никак не может из него выбраться. Он зовет на помощь названного брата, богатыря Илью Ивановича, и молит его: хватай, мол, Ильюшенька, меч мой заветный и руби доски! Естественно, поднять этот меч Илья пока не в состоянии, тогда Святогор дышит на него сквозь щель, передавая тем самым часть своей силы. Что было дальше - вы знаете...
      - Вестимо, знаем! Бил наш герой и вдоль, и поперек, и опосля каждого удара гроб невесть отчего стягивался железным обручем...
      - О! Это первая явная несуразность - разве взаправду могло такое случиться? А если случилось, то как объяснить, не прибегая, конечно, к колдовству?
      - Да как же ты, странный человек, хочешь в эдаком деле без колдовства и чародейства обойтись? Разве сам исполинский рост Святогора-богатыря и силушка его непомерная не чудо? Разве таинственный гроб с самозарастающей крышкой не диво? А огромный Святогоров меч? Ведь после слов: "...и дарю тебе его на веки вечные!" и лезвие, и рукоять сразу уменьшились и стали Илье Иванычу аккурат по ладони!
      - Ну так я же вам и твержу: сие есть фольклор, былина с многочисленными позднейшими вставками, отчего и пошло столько несуразностей! А взаправду ничего подобного произойти не могло! И... и не надо хватать меня за грудки и оскорблять непристойно! Ничьих чувств я задеть не хотел! Ай! Нечего мне в лицо грязной долонью тыкать! Она у тебя навозом пахнет! И... и на священные тексты я тоже не покушался! Ой! В самую косицу(4) же угодил, базыга(5) поганый!
      - Ах ты, щап(6) мурзамецкий, подсушинка волочажная(7)! Разинул здоровенное хайлище и хамкаешь(8)? Я тя научу родину любить, ты у меня граять да пустозвонить перестанешь! Что ты посмел сомнению подвергать, зенки твои стеклянные, глуздырь ты упалый(9)!
      - Господа, господа! Братия! Не гоже так, не гоже! Угомонитесь!
      - О, какой у вас, понимаете ли, сочный язык! Как он его виразительно ославил! И что означает "глуздырь"?
      - Ну, примерно, "птенец бесхвостый", "молокосос"... И чего ты опять бумажки какие-то суешь, горбоносый? Ох, отстань! Ой, отвяжись! Не видишь, человек человека уже за горло хватает, а ведь еще и по третьей не пропустили... Разнимать надо! Э-эхх!
      - Дак... дак... Да кто же так разнимает, ретивый ты наш? Одного с размаху треснул, другого со всей мочи чебурахнул? Али ты станичник какой? Али ушкуйник(10)?
      - А вот я тя кичигой(11)! Я тя клюкой!
      - Так... по горбу, значит... ага, а теперь по копчику. Ну что же, сходим и мы за дрыном...
      - Ой, Клим, гляди: кого-то мы не того зацепили! Бритоголовый да раскосый! Не то в кунтуше(12), не то в халате... Ой, он меч кривой достает! Ох, палками на цепочке махать начал! Треск, грохот, мебель княжеская рушится... Караул, спасайся, кто может!
      - Во славу великого императора Ханадзоно! Банзай!!
      - Рятуйте, люди добрые!!!
      - Какой же идиот вооруженного в гридню(13) пустил? Эй, дружинники! Эй, стрельцы! Сюда!
      - Да, такого не пустишь! Как он глазом сверкнул, слюной цыкнул, зубом щелкнул - я перекрестился и отошел...
      - Ой-ой-ой, не топчите чертежики мои, в одном же экземпляре делал! И виньте, пожалста, ваши пальцы из моей бороды... Не рвите так, не рвите! Меня же мои талмидим(14) не узнают!
      - Ну вот, и мирному гостю нашему досталось ни за что, ни про что... Да вытащите же его из этой свалки! И бумажки тоже! Да не порвите - чай, долго трудился над ними, коли так ценит!
      - Ох, ох, ох... Ах, ах, ах... А впрочем, чего это я расстонался? Документация цела, сам цел... кажется, цел. Однако все равно - очень-таки вас благодарю!
      - Да ладно, обычная история! Только вот что-то нынче рано стали отношения выяснять! А так "Ожидание" ни один год без хорошей потасовки не обходится. Сам-то кто будешь? Видно, что чужой, не нашенский... А звидкиля(15)?
      - Э-э-э... Понимаете, господа хорошие, я здешний, живу под Бялой Церковью...
      - Н-да? Чтой-то не верится - таких носатых, чернявых да патлатых я там не встречал! Так какого роду-племени?
      - Видите ли... Вообще-то, я - Шмулерсон. Зовут Зиновием, Зямой...
      - Че, че, че? Ну, это ты брось заливать, таких имен не бывает! Фамилиев и подавно. Впрочем... Эй, пан толмач(16), а ну-ка подь сюда! Ты человек опытный, по разным странам вдоволь поездил, языков много знаешь, сам князь твоей работой доволен... Отвечай: кто есть этот Шму... Шму... как там дальше? "Шмурсон", что ли?
      - "Ле" пропустили, "ле"! Понимаете, между первым и вторым слогом...
      - Уточнений не треба, все понятно. Значит, так называют особую человеческую породу, которая повинна во многих грехах и существует в разных обличьях - от низших к высшим. Перечисляю по восходящей: "жиды", "гнусные жиды", "евреи", "иудеи", "хасиды", "цадики" и так называемое "парламентское лобби". На самой низшей ступеньке находятся "жиды" - они ничего не имеют, кроме длинного языка да пуховых перин...
      - А-а! Перины! Это я хорошо представляю, у самого есть! Отличная вещь для комфортного сна! Как делается? Ощипываешь, понимаешь, курочек...
      - Слушай, а ты сам случайно тоже не жид ли?
      - Издеваешься, что ли, Никодим? У меня же нормальная человеческая фамилия - Шишкин! А кличут Яковом! Отец тем более - Осип...
      - Таки вы, значит, Яков Осипович будете? Очень, очень интересно!
      - Постойте, постойте, господа! Здесь собрались почтенные, уважаемые люди - им не пристало находиться за одним столом с каким-то "жидом"! Да еще, возможно, поганым... Какое у этого Шмулерсона обличье, пан толмач? А не то я рукава засучу и в шею его из гридни вытолкаю!
      - Успокойтесь, панове! Оснований для столь решительных действий не имеется. Так... приличный лапсердак, галстук, шляпа... вполне хорошие брюки, на ботинках галоши почти новые... Ну что же, перед вами типичный так называемый "еврей". Несколько занудливая, но безобидная личность, увлеченная, как правило, книжками всякими, науками и мелкой оптовой торговлей. Нет-нет, если бы занимался ростовщичеством, то звался бы "гнусным жидом"... Я понимаю, вы сейчас без денег и хотите занять, да только у этого их тоже не густо, прошу поверить! Сам хочет что-то продать, что-то изобрел наверняка совершенно новенькое!
      - Об том и речь, господа, об том и речь! Мине, понимаете ли, давно советовали съездить на ваш конгресс. Говорили, будто здеся собираются люди, решающие всяческие проблемы исключительно силовыми методами - за час пребывания я вполне в этом успел убедиться... Таки о чем это я? Ах, да! Я хотел бы предложить состоятельному покупателю настоящее, серьезное оружие!
      - А не обманываешь? Все вы, чужеземцы, мастера на похвальбу, а как на деле-то... Тут один хлюст недавно тоже уговорил меня купить - мол, классная штука для войны! "Максим" называется. И что в результате? Весит леший знает сколько, ленту часто перекашивает, а, стало быть, и заклинивает, да еще водой охлаждать надо... Ты не из таких ли горе-изобретателей?
      - Я, конечно, звиняюсь, вы это все правильно подметили и перечислили, но поймите: такой пулемет опытных рук требует! Конструкция, верно, хреновенькая, но при сноровке можно вести прицельный огонь на дистанцию свыше двух километров. И даже навесным, как, понимаете ли, из минометов! То есть, через головы своих солдат, идущих в решительное штыковое наступление! Опять же две сотенки выстрелов в минуту - приятная скорострельность! Но вот полцентнера весу...
      - Что-то ты, дядя с бородой, слишком много об этом знаешь! Уж не сам ли плохо придумал, а теперь хорошо расхваливаешь?
      - Ни боже ж мой! Это все старик Хайрем из Нового Света - он, как и прусские умельцы (да и вообще вся Европа), живет исключительно одним днем. Знаете, что-то слишком часто везде стали повторять довольно рискованные, на мой взгляд, слова о хлебе насущном и только на сегодняшнее число...
      - Эй, эй, ты поосторожнее! Мы тоже сию заповедь блюдем!
      - Вы (я опять-таки извиняюсь) вообще никаких заповедей пока не соблюдаете. Приказало начальство верить - вот вы внешне и стараетесь, а в душе так и остаетесь язычниками. Таки это для меня очень ценно, вы люди с перспективою. Надо же и о будущем подумать!
      - А че - он дело говорит! Правду. "Наеби свово ближнего, а не то вин наебет тебя" - так вот и живем...
      - Знаешь, паря, это, может, ты так живешь, а про остальных не надобно...
      - Между прочим, вопрос о выборе веры не слишком и сложен. Языческих да эллинских богов много, а мы - народ бедный, с утра до ночи в хлопотах, и всех упомянуть-ублажить не успеваем. Стало быть, это нам не подходит. Ватиканские обычаи тоже свой изъян имеют, да и не всем по вкусу, что для профессионального служения Всевышнему нужно обязательно отказываться от семьи и принимать монашество. У нас же с этим попроще. О мурзамецкой(17) вере я и не говорю - запрещает вино пить, а кто же согласится последнюю отраду в жизни потерять! Вот и посудите, что остается...
      - О! Таки есть еще Бог-Дух - незримый, бестелесный, надмирный!
      - Ни-ни-ни! Ни словечка больше! Прости, господин ученый, но мы и в конкретике-то путаемся, а уж вообразить, воспарить и всем сердцем проникнуться - сия задача для нас пока совершенно неподъемная. Давай-ка лучше о делах насущных потолкуем - выкладывай, что привез, как действует, почем отдаешь...
      - А! Вот и он! Заходи, Никитушка, заходи! С дороги-то устал, поди? Так мы тебе медку горячего, пивка свежего, винца сладкого! Садись, где хочешь: у нас нынче нет почетных или худых мест, все равны! Так ведь и завещал сам Илья Иванович!
      - И кто это еще? Таки важная персона?
      - Почему сразу о важности вспомнил? Нет, перед тобою завсегдатай! Этот дедушка здесь каждый год бывает, начиная с того времени, как мы начали ждать Его. Зовут Никитой Зале... ага, Никита Заолешанин. Тоже хочет увидеть хоть одним глазком, да пока не удается...
      - А все-таки я никак не пойму, кого же вы столько лет ожидаете? В чью честь собирается ваш фирменный конгресс?
      - Тих-ха-ааа! Па-а-прашу полной тишины! В честь постоянного гостя и в знак примирения предлагаю осушить по полному кубку пенного! Любо!
      - На здррравие!!!
      - А я пить отказываюсь. Не стану пить до тех пор, пока императорского самурая, зачинщика потасовки, отсюда не выведут. Господи, ну для чего мы принимаем с почестями разную чудо-юдь иноземную? Своих упырей что ли мало? Ну наши-то прилично одеваются, а эти! Во-вон сидит, все зубы скалит и за меч держится, змеюка косоглазая... Семерых отделал, а самому хоть бы хны! Даже простого фингала под глазом не заработал, а мне вот преподнесли...
      - А не думаешь, что, может, свой родной соседушка тебя и уважил?
      - Вполне допустимая вещь, в такой суматохе не мудрено и самому себе гулю подвесить! Но все же чужаков я пускать запретил бы. Ладно, не всех, а напрочь непонятных и с виду диких. Ну скажи: вот еще один в клетчатой юбке, так кто он будет - мужик или баба? Нет, я вижу, что кулак под стать Святогорову, но смотреть на него мне лично неприятно! Или вон тот, черный, как трубочист, да в бусах, да в ожерельях, да при клыках огромных белейших... Зачем нам эти страшилища? Ночами же сниться будут, потом отваживать придется, злато-серебро накопленное на ворожеек да знахарей тратить!
      - Может, конечно, ты в чем-то и прав, но ведь супротив княжеского приказа не поспоришь! Велено всех приезжих встречать хлебом-солью да поить-кормить вдоволь - приходится подчиняться.
      - Да, приходится... э-хо-хо! Ладно, тогда выпьем - с горя!
      - Какое-такое горе? У кого? Откуда? А ну долой кислые мысли! Опрокинь, и в самом деле, добрую чарочку "Старочки", а на закуску красного перца тяпни! Как, говаривают, сам товарищ Мао-Цзэ-Дун любил делать... О! Правильно, глаза на лоб полезли! Ни-ни, шипучим кваском не запивай, весь пищеварительный процесс испортишь! Так, рукавчиком утрись, потихоньку отдышись и саму малость ледяной бражки пригуби... Да не хлебай, дурень, лишь губы смочи! Отошел? Замечательно! А теперь давайте-ка споем что-нибудь эдакое, патриотическое... Ну, разом! Эх!
      - Ага, я начну, а все подхватят! На счет "три":
      Редколесье, овраги с откосами,
      Голубая дорожная муть.
      Васильки, васильки под колесами,
      Переедешь - потом не уснуть...
      Неустроенность, мелкая складчина,
      Пьяной вольницы хриплый галдеж...
      Азиатчина ты, азиатчина!
      Никуда от тебя не уйдешь!
      - Не, не, приятель, это слишком уж заунывно! Того и гляди плакать начнем! Дай-кось я затяну повеселее... У-у-ух!
      - Ишь, ишь как ногами ритм отбивает! Не отодвинуть ли столы - может, спляшем?
      Звали Наташу
      Ребята гулять!
      Эх, да мать вашу,
      Ух, вашу мать!
      - О! Это по-нашему, по-кийски! Что, борода, заулыбался? Нравится куплетец-то?
      - Таки просто чудесный - сразу поднимает настроение и пробуждает желание! Вот только патриотизма, понимаете ли, я не уловил...
      - Да неужто? Странно! Ну рассуди: разве воспевание любви к своей, а не к чужеземной бабе не доказывает...
      ...А девка втихую
      Им знак подает:
      Троих, мол, приму я,
      Жених обождет!
      - Во-во, долго ему ждать придется! Да и потом не догадается: на Роси любые грехи скрывать умеют... Что поделать, лукавство - наш единственный серьезный порок, но в остальном запомни, чуженин: за литр нас не купишь!
      - Да я уже понял, бичо, зачем покупать? Постепенно сами все отдадите и не заметите, как!
      - А вот это, мил человек, ты напрасное сказал. Обидное! Я как интеллигент в пятнадцатом поколении и патриот в пятом со всей ответственностью заявляю: ничего и никому мы не отдадим! Наоборот, сами еще возьмем! И государство у нас будет могучее, и властители грозные!
      - Да в этом я как раз, дорогой, и не сомневаюсь! И державу создадите знатную, и правителей серьезных подберете - тут вам весь мир поможет, да. Главного батони(18) можете у нас, на Капказе, поискать - хлебом и вином клянусь, что не прогадаете! А вот быдло, извини, так быдлом и останется. Что в пятнадцатом поколении, что просто от сохи...
      - Эй-эй, таки что ви меня грубо за плечо хватаете? Ох, ох...
      - Закрой хавало, фрайер, полтинниками не моргай, а слушай. Сейчас мы с тобой отвалим на пару и так, чтобы здешние псы не заметили. Потом нарисуемся в одном месте и потолкуем, понял?
      - О, уважаемый, смею вас уверить, что вы напрасно кричите и берете меня на оттяжку. На понт. Или слабинку хотите надыбать? Не советую. Вы, кажется, не залетный, нет? А ведете себя странно. Или порчак(19)? Не пускайте слюну и буркалы не вываливайте, не надо. А лучше вернитесь и поинтересуйтесь у деловых людей, кто такой Зиновий Бялоцерковский. Они подробно расскажут.
      - Ты не темни, не темни и фрея(20) битого из себя не строй. Бежим, у "Византийца" ряд вопросов имеется...
      - Да-да, таки я тороплюсь, аж вспотел... А теперь раскрой фары пошире - видишь "зверя"(21)? Этот хобот(22) давно меня здесь пасет. Думаю, он от Тугарина - тоже интересуется. Или даже от Редеди Касожского. Так что передай своему пахану: пускай сперва с прочими авторитетами разберется, а не то может "попасть на пятьсот"(23). Другие-то законники со мною ой как уважительно беседовали! И Калин Татарский, и Чимбал Уленский да и Соловей Рахманович тоже...
      - ...так в последний раз говорю, чуженин, и прислушайся к дельному совету: не все у нас за литр горькой покупается! Иногда надо полтора литра поставить, а то и два...
      - Не мельтеши так руками, дорогой, не мельтеши. Одного человека наблюдать мешаешь...
      ...Ах, темная ночка
      С ума же сведет!
      А Карпова дочка
      За деньги дает!
      - ...а все-таки вы гляньте, отец Африкан, на этого самого завсегдатая Никитушку, божьего старца... Вошел весь согнутый, словно годами поясницей мается, а как сел - так чуть ли не треть стола занял! Ишь, плечи-то развернул... Да и не плечи это, а самые настоящие плечищи! Да-да, вижу, что скромно выпил, скромно закусил... Но одет-то далеко не по-простому: шляпа пуховая греческая, шуба соболиная, лапти из семи шелков сплетенные да в каждом по самоцвету драгоценному! А уж клюка его дорожная и богатырской палице не уступит!
      - Правду ты молвил, Никодим. Что греха таить, нынче многие калики перехожие не меньше купца удачливого зарабатывают. То раньше, сбирая подаяние, себе оставляли лишь малую толику, а прочее на храмы жертвовали да самым убогим раздавали. А теперь вот такие старцы ничего не делают: не пашут, не сеют, не жнут, а живут вольготно. Кто его знает - что за человек этот Заолешанин? Как крестится и кого крестит? Может, он дни на паперти просиживает, а ночкой темной собирает лихих людей с чеканами да кистенями и свою волю земле кийской диктует? Но здесь он всегда спокойно себя ведет, тихо. Посидит, помолчит да и уйдет незаметно. За все время слова от него не слышали...
      - А знаете, господа, я вот тоже у вас впервые оказался да и случайно, проездом - конвоирую одного важного государственного преступника в Сибирь. Отчего сюда занесло? Так в подорожной маршрут указать забыли, а времени на все про все отвели изрядно - почти год! Вот я с товарищами посоветовался, и решили мы ехать неспешно, там, где потеплее и дороги получше - мир поглядим и приказ исполним. Давно уже тут в уголочке отдыхаю, тихонечко ко всему присматриваюсь, а понять ничего не могу. Одно, кажется, сообразил: ждете вы нынче какого-то знатного, особенного гостя да все никак не дождетесь...