Модести Блейз (№1) - Модести Блейз

Она успела убрать руку, но конго выпало из ее онемевших вдруг пальцев, и Модести стала отступать, одновременно маскируя пальцами левой руки получившую страшный удар правую. Миссис Фозергилл попыталась закрепить успех, сделала выпад и махнула своей лопатообразной ручищей. Модести увернулась, поймала руку противницы, резко дернув ее на себя, пользуясь инерцией движущегося тела. Затем она откинулась назад, попытавшись упереться ногой в живот миссис Фозергилл, чтобы перебросить ее через себя, но та мгновенно сориентировалась и вместо того, чтобы оказать сопротивление, сама бросилась вперед, уйдя от приема. Модести не могла не отметить поразительную реакцию соперницы и ее акробатическое мастерство.

Миссис Фозергилл между тем упала, быстро встала и развернулась лицом к противнице. Модести откатилась в сторону и тоже вскочила на ноги. Миссис Фозергилл скалилась и тяжело дышала, но Модести понимала, что не от усталости. Грубое лицо соперницы светилось вожделением.

Снова женщина-монстр пошла в атаку, на сей раз пытаясь угодить Модести в горло прямыми пальцами. Модести увернулась, перехватила руку, повернулась, чтобы провести бросок, но тут же поняла, что момент выбран не самый удачный. Тогда она оттолкнулась ногой о колено миссис Фозергилл и отскочила в тот самый момент, когда ручища женщины-монстра схватила было ее за горло.

Поединок очень напоминал бой фехтовальщиков. Контакты были непродолжительны — в основном противницы кружили вокруг друг друга, потом следовал моментальный выпад и стремительный отход.

Прошло три минуты, прежде чем Модести решила провести удар с полулета. Это был рискованный ход, и успех мог прийти, только если бы исполнение отличалось безукоризненностью. Но Модести знала, что развить скорость она сможет. Кроме того, это позволило бы быстро решить исход поединка в свою пользу. Правда, сейчас миссис Фозергилл находилась спиной к бреши и к металлическому чану с булыжниками в балюстраде, то есть не в самой лучше позиции для такого броска. Но делать было нечего. Начать маневрировать — значит выдать свои намерения.

Впервые за это время Модести пошла в атаку. Два быстрых, коротких шага и прыжок. Но при втором шаге ей под ногу попало ранее выпавшее конго, и, когда Модести прыгнула, лодыжка подвернулась. Все расчеты пошли насмарку, и она упала на спину, ударившись о каменный пол головой. Только шиньон помог смягчить удар. Она услышала хихиканье миссис Фозергилл. Инстинкт успел послать сознанию предупреждение об опасности, от которой у нее возникли спазмы в животе за мгновение до того, как соперница обрушилась на нее коленями.

Модести судорожно выдохнула, чувствуя, как силы покидают ее, словно вода ванну, из которой вытащили пробку. Миссис Фозергилл не торопясь оседлала Модести, приговаривая:

— Не повезло, лапочка. А ведь прием мог сработать. — Она легонько коснулась своими ручищами горла Модести, примеряясь, как бы поудобнее сдавить его.

В глазах у Модести потемнело, заплясали искры. Где-то в глубине ее «я», за семью замками, там, где живут все наши самые жуткие страхи, начала бушевать паника, но запоры оказались прочными. Гигантским усилием воли она опустила подбородок, мешая железным пальцам пробраться к горлу.

Модести стала шарить правой рукой по полу, пытаясь отыскать что-нибудь, чем можно ударить — конго, булыжник. Рука ее нащупала пеньку. Веревка. Моток грубой веревки. Модести представила себе, как эта веревка уходит вверх, туда, где под крышей находится шкив лебедки, потом опускается к чану. Ее подошвы как раз упирались в этот чан.

— А ну-ка подними подбородочек, — проурчала миссис Фозергилл, охваченная пароксизмом вожделения.

Модести ухватилась за веревку, проверяя, как она уложена. Но силы совсем иссякали. Отчаянным движением она набросила веревку на шею миссис Фозергилл, потянула.

Миссис Фозергилл отозвалась на это горловым смешком. Она повела плечами, и сухожилия на ее шее напряглись, как у борца, делающего мостик, потом мельком глянула на галерею. Вилли Гарвина не было видно, а веревка не причиняла ей никакого беспокойства. Испытывая неизъяснимое наслаждение, она просунула большие пальцы глубже под подбородок Модести, коснулась ими хрящей гортани. Дыхание ее еще больше участилось.

Модести почувствовала, как ее горло медленно, но неумолимо сдавливают пальцы миссис Фозергилл. Ее подошвы были прижаты к чану за спиной миссис Фозергилл, колени полусогнуты. Модести расслабилась, позволив противнице ухватить ее за горло. Она сосредоточилась только на том, чтобы направить все остатки сил и энергии мускулам бедер. Затем неистово ударила ногами. Чан вдруг поехал на валиках и все, что произошло затем, очень напомнило Модести замедленную съемку.

Веревка выскользнула из ослабевшей руки Модести, и она увидела, как голова миссис Фозергилл дернулась так, словно по ней ударили молотком. Руки оставили ее горло в покое, с тела свалилась жуткая тяжесть. Высоко над головой зашелестел шкив лебедки.

Миссис Фозергилл поднималась вверх, нависая над бездной. Ее руки и ноги дергались, словно у марионетки. Модести увидела ее в странном ракурсе: подошвы парусиновых туфель и между ними голова в петле, которая под внушительным весом миссис Фозергилл затянулась до предела. Потом голова ударилась о шкив, и наступила тишина. Женщина болталась в петле, не издавая никаких звуков.

Что-то копошилось в самом уголке сознания Модести, не давая ей покоя. Чан? Не было грохота от его падения? Держась за свое сильно пострадавшее горло, Модести подползла к краю галереи и посмотрела вниз. Чан лежал внизу, до половины утонув в куче песка.

Опершись на руку, Модести приоткрыла рот и стала судорожно вдыхать свежий воздух. Потом она почувствовала, как чьи-то руки мягко ее приподнимают.

Вилли Гарвин.

Она села, кивнула ему. Она пока что не могла говорить, да и дышать-то было трудно, саднило горло. Его умелые руки ощупали ее шею. Он, чуть откинув ее корпус назад, начал массировать солнечное сплетение. Затем опустился рядом с ней на колени, положил ладони на грудную клетку, помогая Модести восстановить дыхание.

Модести почувствовала, что боль постепенно отпускает ее. Дышать стало легче. Она ощутила прилив сил, и в голове стало проясняться.

Минуты три спустя она смогла хрипло проговорить:

— Все в порядке, Вилли-солнышко! Помоги мне подняться.

Она, пошатываясь, встала. Модести было хорошо оттого, что Вилли поддерживает ее, обняв за плечи. Она увидела на его лице тревогу и удивление. Его лоб был покрыт испариной.

— Что ты с ней сделала? — спросил Вилли. Модести глазами указала на нелепую фигуру, качавшуюся на веревке под потолком, и он обернулся, следуя ее взгляду. После этого Вилли ошарашено уставился на Модести, в глазах его блеснуло нескрываемое восхищение.

— Вот это да, — прошептал он недоверчиво. — Ну, ты даешь. Принцесса.

Глава 19

Вилли забрал второй ящик сам. Он понес его на левом плече, держа в правой нож. Когда он оказался в той самой галерее, то увидел, что Модести сидит на бревне, прислонившись спиной к стене. У нее в одной руке было конго, а в другой кольт. Когда Вилли поравнялся с ней, она встала.

— Ну как, полегчало? — шепотом спросил он.

— Да. — Весь организм ее был настроен на быструю реабилитацию. — А ты очистил кухню?

— Нет, Принцесса, извини. Я только начал спускаться, как у меня стало колоть в ушах. Я решил, что дело плохо, и бросился назад.

— Уши тебя не обманули, — кивнула она. — Ладно, давай займемся делом.

Она пошла впереди. Вскоре они стали спускаться по лестнице, что вела на кухню. Первый ящик стоял неподалеку от двери. Вилли поставил рядом с ним и второй.

В открытую дверь они увидели монаха, который выгребал золу из большой плиты. Дальше на стуле спиной к стене сидел человек с закрытыми глазами, на коленях у него был пистолет. Вилли тихо прокрался в кухню с ножом в руке. Монах увидел его. Переводя глаза с него на спящего охранника, он замахал рукой, словно воспрещая Вилли совершить задуманное. Вилли подмигнул ему. Монах сложил руки, словно возносил молитву. Вилли нехотя кивнул и двинулся дальше. Подойдя к стулу, он ударил часового рукояткой ножа чуть ниже уха. Тот сразу обмяк. Вилли опустил его на пол и обернулся к монаху.

— Только на этот раз, — прошептал он. — В виде исключения. Но это плохой человек. Как и все его дружки, понял? Вот мы и хотим избавить вас от них.

Монах кивнул, потом показал на охранника, подал несколько очень сложных знаков, потом опять сложил руки в молитве, давая понять, что он благодарит небеса за действия Вилли. Тут на кухне появилась Модести, и монах с тревогой посмотрел на нее.

— Вода есть? — спросила Модести. Монах ринулся к колодцу, принес стоявшее там ведро. Оно было наполнено до краев. Модести присела на корточки и сунула в него голову, обливая пригоршнями шею.

Вилли вышел и притащил поочередно оба ящика, поставив их на большой стол. Модести склонилась над оглушенным охранником, запихивая ему в нос затычки. Пряди мокрых волос прилипли ко лбу, разметались по шее.

— Ну, как ты себя чувствуешь, Принцесса?

— Словно только родилась. Горло немного побаливает. — Она посмотрела на массивную дубовую дверь, которая вела на улицу. — Ну, давай двигаться. Понесем первый ящик.

Вилли подошел к двери, отодвинул большой засов. Длинный прямоугольник света из кухни разрезал темноту, указывая на дорожку, что вела к ступенчатому спуску.

Внезапно тишину разорвала автоматная очередь. Каменная крошка брызнула во все стороны, злобно провизжала отрикошетившая пуля. Вилли бросился плашмя на пол, успев ногой затворить дверь. Модести уперлась в нее плечом и задвинула засов. Канонада стихла, но снаружи кто-то начал кричать.

— Плохо, — покачал головой Вилли. — Как бы все наши старания не пошли насмарку.

— Да, придется пока забыть про алмазы, — кивнула Модести, поглядывая на закрытое ставнями окно — вдруг оттуда появится неприятель. Но охранник снаружи держался на расстоянии и продолжал истошно вопить.

— Жаль, — сказал Вилли. — Может, мы даже и уцелеем, а Габриэля через несколько часов здесь не будет. И стекляшек тоже.

Модести кивнула, быстро уловив его ход мыслей. Конечно, их передатчик уже обнаружили, и Габриэль понял, что его база в опасности. Таррант, разумеется, не жалеет сил, чтобы направить сюда помощь, но неизвестно, как скоро это у него получится. Может пройти день, а то и два, пока колеса в машине международных отношений начнут крутиться и Таррант получит добро на свою операцию. Они с Вилли, конечно, могли бы сейчас прорваться к катеру и отбыть восвояси. Но у Габриэля была хорошая связь и многочисленные возможности не дать им далеко уйти. В течение нескольких часов он может пустить по их следу катер или вертолет.

Модести услышала, как в монастыре поднялся шум.

— Если Габриэль и сбежит, то без алмазов, — сказала она. — Мы спустим их в колодец.

На это Вилли Гарвин радостно улыбнулся. Сначала Габриэлю придется установить, где спрятаны алмазы, и весьма сомнительно, что он пожелает тратить на это драгоценное время. Потом ему потребуется помощь водолаза или специальное оборудование — дрек, кошка или что-то в этом роде, — чтобы поднять ящики.

Они подтащили первый ящик к каменному краю колодца и толкнули. Подняв пузыри, он пошел вниз.

Внезапно сверху раздался громкий металлический голос. На мгновение они застыли в оцепенении, потом увидели кое-как прилаженный динамик. Несомненно, они были установлены по всему монастырю. Говорил Габриэль, и в его голосе были и лед, и ярость.

— Внимание, всем, всем, всем! Блейз и Гарвин вырвались на свободу. Борг, выведите своих людей наружу и прикройте все выходы. Сантос, Варгель, Рудсон, разбейте людей на тройки и начните поиск. Всем остальным собраться в трапезной — немедленно.

Вскоре и второй ящик исчез в колодце. Монах тронул Модести за руку. Он показал на узкую лестницу за большой плитой, которая вела вверх из кухни. Он показал жестами, что по ней подниматься безопаснее, чем по главной лестнице.

Она с улыбкой кивнула. Засовывая свой «кольт-питон» за пояс, она подобрала и револьвер охранника. Это был новенький «смит-вессон-магнум», тяжелое оружие, по своей мощи превосходившее кольт тридцать восьмого калибра раза в четыре. Все шесть цилиндров были заряжены.

Когда они с Вилли двинулись через кухню, монах жестом благословил их, потом опустился на колени и стал молиться.

— Только и остается, приятель, — мрачно сказал Вилли и последовал за Модести по узкой лестнице.

Габриэль стоял на краю длинной галереи и смотрел, задрав голову, на миссис Фозергилл. Она тихо покачивалась на веревке, и блики света играли на ее шевелюре.

Габриэль был в шлепанцах и халате, наброшенном на пижаму. Рядом с ним стоял Макуиртер в черных шерстяных брюках и пижамной полосатой куртке.

— Ну и ну, — бормотал Макуиртер, глядя вверх. — Боже правый, ведь только полчаса назад я говорил, что хотел бы увидеть… — Он осекся. — Ладно, я просто схожу с ума…

Габриэль устремил на него свои глаза цвета хаки с щелочками-зрачками и произнес срывающимся голосом:

— Найдите алмазы, Макуиртер… Найдите мне алмазы.

— Есть. Блейз и Гарвин, наверно, где-то их припрятали, но у них было мало времени.

— Найдите алмазы, — повторил Габриэль и ушел. За маленькой капеллой его ждали двое с пистолетами.

— Что случилось? — рявкнул он. Один из них кивнул головой, указывая вверх, и сказал с сильным американским акцентом:

— Там стреляют. Варгель велел нам блокировать эту лестницу. — Он замялся и продолжил: — Пять минут назад мы проверили верхние кельи. Каналехос убит. И там мы обнаружили маленький передатчик с шаром-антенной. Мы уничтожили передатчик, но он, похоже, какое-то время посылал сигналы.

Габриэль уставился на говорившего и несколько секунд усваивал информацию. Потом повернулся и пошел вверх по лестнице, правой рукой держась за «вальтер» в кармане халата. Когда сверху донесся топот, он выхватил оружие из кармана, но тотчас же опустил пистолет: появились двое его людей.

Увидев его, они остановились. Потом один спросил на ломаном английском:

— Они бежать сюда, да? Вы видел их, нет?

— Нет, — буркнул Габриэль и, протолкнувшись между ними, пошел дальше. В длинном, плохо освещенном коридоре на полу лежали трое. Двое были неподвижны. Третий скрючился, обхватив раненое колено, и стонал в агонии. Это был Рудсон.

Габриэль поочередно склонился над двумя другими. Один получил пулю в шею так, что она вышла у основания черепа.

Второй лежал на спине и словно балансировал маленьким черным предметом посреди груди. Это оказалось рукояткой ножа. Габриэль вопросительно уставился на Рудсона.

— Мы их загнали в угол, — говорил тот срывающимся от боли голосом. — Вот там. Они оказались между нами и людьми Варгеля. А потом они… — Он замолчал и зажмурился, охваченный очередным приступом боли. — Нога… Нога! Сделайте что-нибудь!

— Сейчас, — сказал Габриэль и, вытащив «вальтер», выстрелил Рудсону в сердце.

Опустив «вальтер», он посмотрел на двоих своих людей, которые в ужасе наблюдали эту сцену.

— Ну что? — сказал он ровным тоном. — Понятно? Передатчик. Значит, нам надо убираться.

Модести съехала по крыше, начинавшейся под окном. Над ней навис арочный контрфорс, отбрасывая густую тень. Она перебралась через каменный желоб и повисла на руках. Пальцы Вилли Гарвина ухватили ее ступню и направили на выемку между двух больших камней кладки.

Пятнадцать секунд спустя они уже были на земле, прячась в темноте. С той стороны монастыря послышалось два выстрела. Те, кто был снаружи, пришли в явное возбуждение, начался обмен репликами между ними и кем-то у окна. Затем наступила тишина.

Модести тронула Вилли за плечо и начала пробираться по узкой выемке между камнями. Она видела фигуры слева — они наблюдали за маленькой боковой дверью.

От монастырской стены начинался спуск, который теперь сделался совсем крутым, но они могли встать, спрятанные скалой. Модести тронула Вилли за рукав и, показав в восточном направлении, сделала извилистое движение рукой. Вилли кивнул. Если двигаться именно так, то можно оказаться у подножья лестницы, что вела от монастыря к морю.

Они продолжили спуск, минуя каменные преграды. Пять минут спустя они уже были на ровной земле. К востоку остров сужался, и в слабом лунном свете вырисовывался сильно пересеченный ландшафт. Вилли удовлетворенно хмыкнул. Тени от камней обеспечивали неплохое прикрытие в их отходе к мысу.

Раздался выстрел, и, повинуясь автоматическому рефлексу, Модести обернулась, и, увидев, что Вилли упал, выстрелила, причем так быстро, что могло показаться, что выстрелы прозвучали почти одновременно. Человек, стоявший на каменном выступе в тридцати шагах от них, стал медленно оседать. Затем послышался легкий звон и стук — что-то упало и покатилось по камням, в конце концов остановив свой спуск в двух ярдах от Модести. Это была винтовка «ли-энфилд» калибра 0, 303.

Вилли продолжал лежать на земле, обхватив левое бедро чуть пониже паха. Модести положила «магнум», взяла винтовку, дернула затвор и, опустившись на колено, застыла в ожидании.

Первая винтовка, которая когда-то давно попала в руки к Модести, была именно этой модели. Несмотря на то что она появилась не одно десятилетие назад, это было надежное, хорошо стрелявшее оружие.

Прошла минута. Никаких криков, никакой стрельбы. Вообще никаких звуков. Это не удивило Модести. Она успела неплохо изучить законы подобных сражений. Ранее стрельба вообще, скорее всего, велась на испуг, так, на всякий случай.

— Старик монах, похоже, держится, — прошептал Вилли. Модести положила винтовку, вытащила из ножен последний нож Вилли и разрезала ему брючину от бедра до лодыжки, затем обрезала материю вокруг ноги чуть ниже того места, которое он придерживал руками, содрала штанину. Затем сказала:

— Ну, давай посмотрим, Вилли-солнышко.

Он медленно убрал руки. Кровь текла довольно сильно, но не было того фонтана, который возникает, когда задета артерия. Вилли снова прижал ладони к ране. Модести осторожно исследовала бедро и вздохнула с облегчением, когда пальцы нащупали рваное выходное отверстие.

— Вошла и вышла, — сказала она. — Похоже, кость цела.

— И на том спасибо.

Модести сделала небольшой разрез в подкладке его куртки и вытащила стерильную повязку. Наложив ее на рану, она затем отрезала кусок брючины, превратила в жгут и наложила чуть выше раны. С помощью трубки от лука затянула турникет.

— Подержи минутку, — сказала она Вилли, отрезала еще два куска материи и завязала их над и под раной, чтобы удержать на месте трубку.

— Спасибо, Принцесса, — сказал Вилли. — Дай-ка я попробую проверить, как она действует.

Модести помогла ему подняться. Вилли осторожно ступил на раненую ногу, но та не выдержала, подогнулась, и Модести вовремя подставила ему свое плечо.

— Извини. Видать, задеты кое-какие нервы. Стоять могу, а вот ходить — нет!

— Неважно. Сможешь постоять, пока я соберу вещи? Вилли прислонился к камню. Она вложила нож в ножны, сунула «магнум» в карман его куртки. Потом, взяв винтовку в правую руку, подошла к Вилли и обхватила его левой за талию.

— Обопрись о меня, Вилли-солнышко. Так, теперь попробуем потихоньку двинуться.

Они заковыляли к мысу. Минут через пять Модести почувствовала, что ее рука стала мокрой от пота, который лил градом с Вилли, проступая через рубашку и куртку. Они не разговаривали. Говорить сейчас было не о чем, все силы требовалось сосредоточить на движении, забыв про остальное.

Когда они преодолели примерно половину расстояния, начался отрезок голой ровной местности шириной ярдов в сто — от берега до берега.

Они вышли на эту равнину, освещаемую луной. Идти нужно было по песку, что никак не способствовало увеличению скорости.

— Пройдем этот кусок и тогда уж отдохнем, — сказала Модести. — Ты как?

— Со мной порядок, — сказал Вилли, но пот капал с его подбородка, и Модести почувствовала, как Вилли сотрясает дрожь от приступов боли.

— Это я хочу передохнуть, — уточнила Модести. — Ты у нас тяжеленький, Вилли-солнышко.

Впереди вдруг взметнулся фонтанчик песка, и они услышали сзади звук выстрела.

— Не торопись, — сказала Модести, когда Вилли попытался ускорить шаг. — С тысячи ярдов им должно сильно повезти.

Раздалось еще четыре одиночных выстрела, затем автоматная очередь. Но они успели проковылять через полосу песка и оказались у камней. Одиночные выстрелы прошли далеко в стороне, а автоматная очередь не долетела. Модести укрылась за каменным выступом, осторожно опустив Вилли на землю. Платком не первой свежести она отерла пот с его лба.

На западе танцевали маленькие точки света — это люди Габриэля спускались от монастыря. Модести взяла винтовку, провела необходимые манипуляции, чтобы проверить патроны. По ее подсчетам, их там было семь.

— Дальше тебе придется ползти одному, — сказала она Вилли. — Я задержу их тут минут на десять. Когда я тебя догоню, ты должен быть уже очень близко от катера.

Он углубился в подсчеты вариантов. Затем кивнул:

— О’кей, Принцесса.

Она посмотрела, как он проворно отползает, волоча за собой раненую ногу. Огоньки тем временем приближались, выравниваясь в линию. Никак не меньше тридцати человек, подумала она. Да, Габриэль создал целую армию. Но в конце концов, ради десяти миллионов стоило постараться. Ей стало интересно, присутствует ли сам Габриэль в цепи атакующих.

Она улеглась за камнем, раскинув ноги, привела винтовку в боевое положение. Каменная гряда образовывала букву V и позволяла Модести обстреливать довольно значительную часть подходов, оставаясь в укрытии. Модести отрегулировала прицел на восемьдесят ярдов, протерла окуляр. Освещение было вполне пристойным, луна находилась сзади и справа. Модести проверила прицел и осталась довольна. Она опустила винтовку и стала ждать.

Глава 20

Прошло пять минут, и первый преследователь отважился выйти на открытое пространство. В руке у него был фонарь, а под мышкой автомат.

Не успел он сделать и пяти шагов, как Модести уложила его выстрелом в голову. Среди охотников раздался возбужденный гул. Цепочка огней исчезла. Прозвучало несколько одиночных выстрелов и автоматная очередь, но люди Габриэля стреляли вслепую, и никто не рискнул приблизиться.

Модести затаилась, средний палец покоился на спуске, указательный был вытянут так, чтобы в любой момент можно было им дернуть затвор и перезарядить винтовку для нового выстрела. Это был отнюдь не традиционный метод стрельбы, но с его помощью солдаты одной армии в годы первой мировой войны завоевали себе неплохую репутацию. Модести научилась этому приему у седого ветерана, который женился на француженке и поселился в Сфаксе. Это позволяло производить до тридцати прицельных выстрелов в минуту.

Слева кто-то попытался бегом преодолеть открытый участок и зайти в тыл Модести. Когда смельчак пробежал треть дистанции, она уложила его выстрелом в туловище. Он упал, оглашая окрестности истошными воплями. Затем, уже справа от нее, возникла фигура, двигавшаяся короткими перебежками. Первый выстрел оказался неудачным. Модести подумала, что и вторая пуля пролетела мимо, но человек вскоре рухнул лицом в песок, а его ноги еще какое-то время судорожно дергались, словно продолжая бег.

Модести осторожно переместилась на пятнадцать ярдов влево, отыскав новое укрытие. Прошло три минуты, и началась бешеная канонада; огонь велся исключительно по тому месту, где она еще недавно находилась. Пули поднимали фонтанчики песка перед заграждением, попадали в камни и с визгом отскакивали. Затем обстрел прекратился, и Модести увидела: по песку бегут трое, причем на значительном расстоянии друг от друга. Сначала она уложила того, кто бежал быстрее остальных. Он был слева. Тот, кто находился в центре, увидев это, остановился, потом повернулся и бросился назад. Она перекинула винтовку вправо, прицелилась и выстрелила в третьего, который продолжал продвигаться вперед. Человек дернулся, вильнул в сторону, но продолжал наступать. Модести выстрелила еще раз. Он упал, перекувырнулся в песке, потом поднялся и, держась за плечо, помчался в укрытие, покачиваясь на бегу.

Винтовка была пуста. Модести тихо положила ее на песок и стала осторожно отползать от укрытия. Она решила, что после такого отпора тот, кто руководит охотой, должен сильно постараться, чтобы разжечь в своих людях энтузиазм для новой атаки. Она преодолела восемьдесят ярдов ползком, затем встала и, пригнувшись, побежала.

Остров сужался, и море подступало к Модести все ближе и ближе с обеих сторон. Пять минут спустя она нагнала Вилли. Он продолжал двигаться ползком. Из его горла со свистом вырывалось тяжелое дыхание. Он направлялся к небольшому углублению. Отсюда от берега до берега было не больше восьмидесяти ярдов. И примерно столько же оставалось до пирса, где стоял катер.

Теперь уже укрыться было особенно негде, лишь изредка попадались большие валуны или бугры. Вилли продвигался к небольшой впадине с неровными каменистыми краями. Модести подумала, что, возможно, он толком и не видит это укрытие, особенно если пот заливает ему глаза.

— Молодец, Вилли, — прошептала она, — только возьми левее. Мы уже близко.

Вот уже минут пять луна скрывалась за облаком, и Модести возблагодарила судьбу за такой своевременный подарок. Она пригляделась и решила, что затемнение продлится еще минут пять. Этого вполне должно хватить, чтобы преодолеть оставшиеся ярды.

Но тут за спиной раздался приглушенный взрыв, и вся местность осветилась ракетами. Модести упала плашмя, чуть задев Вилли, охнувшего от боли. Прогремело два выстрела, пуля ударила в камень совсем рядом. Кое-как ей удалось запихать Вилли в лощинку, после чего она вытащила «магнум» и залегла у кромки.

Ракеты погасли, и теперь Модести снова увидела фонари. Люди Габриэля наступали неровным полукольцом. Они были еще достаточно далеко. Она не видела силуэтов и решила, что они продвигаются ползком, пользуясь камнями как прикрытием.

— Пробирайся к катеру, заводи мотор, — прошептала она Вилли, — а я постараюсь подержать их в лежачем положении. Ну, ты сможешь сделать это один?

Он ничего не ответил. Модести повернула голову и вдруг увидела, что оттуда, где стоял катер, взвились к небу языки пламени. Вилли, чуть привстав и оперевшись спиной на камень, неотрывно смотрел на пламя. На его грязном и потном лице застыла гримаса отвращения.

— Вот повезло так повезло, — наконец усмехнулся он. — Скорлупка загорелась от чертовой ракеты.

Модести снова посмотрела туда, откуда в любой момент могли появиться их преследователи. Она осторожно выглядывала между двух камней. В руке у нее по-прежнему был «магнум», но в нем оставалось всего три патрона. Она сняла с пояса кольт, положила рядом.

Первая волна атакующих состояла из четверых боевиков. Они бежали, стреляя на ходу. Модести уложила двоих, а двое других поспешили спрятаться в укрытие. Было слышно, как отдает команды своим людям Борг.

— Это им дорого обойдется, Вилли, — прошептала она. — Ближе чем за двадцать шагов тут ни ложбинки.

— Ты уложила двоих из этой штуки? — осведомился Вилли с чисто профессиональным любопытством. Его дыхание теперь сделалось гораздо ровнее.

— Да, «магнум» — хорошая пушка, — отвечала Модести, напряженно вглядываясь перед собой. Она увидела прыгающий свет фонарика. Тот, кто держал его, отходил назад. Вскоре маленькая точка света и вовсе исчезла в темноте.

— Похоже, Борг послал кого-то за инструкциями к Габриэлю, — тихо проговорила она.

— Да, затея оказалась дороговатой, — сказал Вилли, вынимая нож и устраиваясь поудобнее. — Особенно когда они остались без катера. Похоже, Борг хочет дождаться рассвета.

— Думаю, когда посыльный вернется от Габриэля, рассвет как раз и настанет, — сказала она. — Пора ослабить турникет, Вилли. Ты сможешь сделать это сам?

— Конечно. — Он начал разматывать жгут, одновременно пытаясь осмыслить ситуацию, в которой они оказались. Было очень похоже, что на сей раз они все-таки проиграли.

Эта мысль не привела Вилли в смятение. Он даже был рад, что, раз уж дело не выгорело, развязка получится стремительной. Модести постарается, чтобы последний приступ люди Габриэля провели, яростно круша все подряд.

Вилли Гарвин придерживался убеждения, что в наши изнеженные времена человеческой жизни придается слишком большое значение, а это, по его мнению, плохо вязалось с общими законами природы. В естественном мировом процессе жизнь стоила недорого. Жизнь приходит, и жизнь уходит — вот и все. Другое дело проблема жестокости…

Он добился восстановления кровообращения, потеряв немного крови, потом снова затянул повязку.

— Принцесса! — окликнул он Модести.

— Да?

— Пора тебе сматываться.

— Куда, Вилли? — В ее голосе была легкая ирония.

— В море. До него ползти сорок ярдов. Ты можешь добраться вплавь до какого-нибудь укромного уголка на острове. Им понадобится целый день на поиски. А там, глядишь, подоспеет и старина Таррант. Давай, Принцесса. Пока не поздно.

— Спасибо, Вилли, — улыбнулась она. — Но, пожалуй, мы все-таки пойдем другим путем.

— Послушай, — не унимался Вилли. — Оттого, что ты останешься, мне лучше не будет. И мы никогда не действовали по принципу спасаться или погибать, но вместе. Это просто не имеет смысла.

Она повернула голову в его сторону, и он увидел на ее грязном лице подобие улыбки.

— Я знаю, Вилли, — кивнула она, — но только все равно давай попробуем тактику мистера Микобера.

Он понял, что именно она имела в виду. Они успели убедиться в этом по опыту и не раз говорили в свободные минуты, что в крутых операциях трудно, а порой невозможно предугадать, что может случиться дальше, и иногда приходилось, точь-в-точь как персонажу Диккенса, надеяться, а вдруг что-нибудь да подвернется. Ради этого порой стоило продолжать сопротивление даже в безнадежной ситуации. Без пяти минут победители вдруг оказывались побежденными, дав в самый последний момент слабину. Габриэль может споткнуться и свернуть себе шею, он может вдруг дать отбой. Может появиться корабль. И вообще, свиньи могут начать летать, мрачно заключил Вилли.