Я взирал на мир сквозь слезы.

Мэнди и Битл вылезли из отсыревшей постели в два часа дня, и теперь сидели на кухне за поздним завтраком. Щеки Мэнди пылали как неоновая реклама. Что-то вроде: СЕКС ПОЛЕЗЕН ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ — ЗАНИМАЙТЕСЬ ИМ КАЖДЫЙ ДЕНЬ. ЭТО БЫЛО ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОЕ ИНФОРМАЦИОННОЕ СООБЩЕНИЕ. Битл был, как обычно, самим собой: волосы смазаны Вазом, прилизаны и зачесаны назад, рубашка «Питер Инглэнд» отутюжена до предела. Он тщательно побрился, и резкий аромат «Шоубиза» исходил от его кожи — так пахнут знаменитости на новогодней вечеринке. Оба выглядели свежо и сочно после приятностей секса, и я просто не мог принять это, не мог принять новую любовь. Битл чистил свой пистолет, смазывая патронник Вазом. Я так думаю — чтобы произвести впечатление на новую девушку. И это сработало.

— Он настоящий, Би? — спросила она. — Просто улет!

Ну да, разбежалась.

Пушка Битла, на самом деле, была игрушкой. Он купил ее у каких-то старых знакомых, выгодная сделка по дешевке, как он сам говорил, по причине того, что — при том, куда катился этот город — лучше подстраховаться любыми доступными способами. Битл, разумеется, никогда из нее не стрелял, да и повода ни разу не было, и протаскавшись с ней две недели, он засунул ее в какое-то потаенное место, и на этом все кончилось. Теперь же он снова извлек ее на свет божий и подлечил ее Вазом, и все — ради какой-то крутой новой уличной биксы.

Я не возражал, но Мэнди была моим открытием. Я обнаружил ее, шатаясь вокруг Крововиртовых прилавков на андеграундном рынке. Ее глаза были полны нервной дрожи и искр, когда она поглаживала перья, пробовала некоторые, просто поднося к губам, отрывалась под чарами насилия и боли. И я попал под воздействие ее чар. И предложил ей присоединиться к нам, стать Тайным Райдером. Она высмеяла название, но я по-прежнему видел потребность в компании в ее глазах. Может, я просто пытался заменить Дез самым простым и доступным способом. Может быть. Может быть, каждый из нас время от времени немного впадает в отчаяние. Может быть, легких путей просто нет.

— Ты слышал об Икарусе, Би? — спросил я, стараясь выдерживать равнодушный тон.

Он даже не озаботился ответить — он был слишком занят, вдыхая полными легкими первоклассный Дымок. Его едкий запах погружал меня в проблески призрачного сна, и от того, что я там видел, меня пробирал озноб.

— Икарус Уинг? Мэнди тебе о нем не говорила? — Я мельком взглянул на Мэнди. Она нагребала полные ложки хлопьев «Джей Эф Кей» и отправляла их в рот — в провал между накрашенными губами. Ее глаза мертво отреагировали на мой вопрос. — Она мне сказала, что у Икаруса Уинга сегодня будет Вуду. — И опять никакого ответа от Битла. — Ты знаешь этого чувака, Икаруса, Би?

— Нет, — его голос звучал медленно и легко от Дымка.

— Нет?

— Никогда о таком не слышал.

— Ты знаешь всех, Би! Всех и каждого!

— Да что ты говоришь? — его голос стал резче.

— Ты что, издеваешься надо мной? Я...

— Иди на хуй, Скриббл!

— Би...

— Ты что, не знаешь, кто помогает тебе? У тебя какие-то проблемы? А?

Его глаза были холодными и стальными в дыму от его джойнта.

— У вас, ребята, хорошая ночка была на двоих? — Не знаю, зачем я это сказал. Просто вырвалось. Они переглянулись. И улыбнулись друг другу.

— Думаешь, Бриджит это понравится? — добавил я, прекрасно осознавая, что с Брид вполне станется выколоть Мэнди глаза пилкой для ногтей. Бог его знает, что она может сделать с Битлом. Может быть, она извергнет весь свой дым ему в голову, заставив его мозги интенсивно работать в безумном неистовстве. Это называется Теневой трах. Тоже самое, что принимать Черепно-мозговой Кал с включенным светом.

— Бриджит придется с этим смириться, — сказал Битл.

— Куда, кстати, пропала эта теневая девушка? — спросила Мэнди. В ее устах слово «теневая» прозвучало как какое-то заразное заболевание.

— Она спит в моей комнате.

— Ву, Ву, Ву! — закричала Мэнди, полная грубой жизни.

— Отлично, Стивен!

— Это не то, что ты думаешь, Би.

— Стивен? Это настоящее имя Скриббла? — засмеялась Мэнди. — Ах, как клево!

— Да, он такой, малыш Стиви, Мэнди, — заметил Битл, прекрасно понимая, что он меня достает. — У него все не как у людей. С женщинами в особенности.

— Отвяжись, Би, — мой лучший ответ. — Меня зовут Скриббл.

— Сегодня он очень чувствительный, — съязвила Мэнди.

— Может, мы все-таки продадим пару кусочков Существа, — предложил Битл. Этого было вполне достаточно, чтобы завести меня еще больше. Я больше не мог сдерживаться.

— Ни хрена подобного, Битл. Хуй тебе на рыло!

— Да просто пару кусочков. Бумажник Тайного Райдера пуст. Я не могу ждать до следующей подмазки. Ну же, решайся, Скриббл! Руку или ногу. Или кусок его толстого брюха.

— Нам он нужен! Весь, целиком!

Я схватил Битла за руку. Мой голос напрягся;

— Ты знаешь, Би, почему. Дездемона... она...

— Большая Тварь все равно отрастит их снова. Что за потеря?

— Я в отчаянии, Би... Я... Мне кажется, Дез пытается выбраться. Она...

— О чем ты, Скриббл? — вмешалась Мэнди с набитым хлопьями ртом.

Я посмотрел на нее и отвернулся. Потом опять повернулся к Битлу. Я не знал, что им можно рассказывать, а что — нет. Нужно ли говорить им о телефоне? Боже! Битл подумает, что я спятил. Он был уверен, что Дездемона уже мертва. Телефонный звонок стал бы завершающей точкой в истории о безумии Скриббла. Черт! Может быть, я и вправду схожу с ума?! Может быть, Дездемона живет только во мне? Нет, нет. Даже не думай об этом!

— Она жива, Битл, — я приложил все усилия, чтобы голос оставался спокойным. — Я это знаю.

Теплый свет подкатил к глазам Битла.

— Как пить дать, Скрибб. Она жива. Мы найдем ее. Правильно, Мэнди?

— Еще бы!

Они просто пытались быть милыми по отношению ко мне. Я могу с этим смириться.

— Может быть, сходим к Тристану? Это тебя устроит, Скриббл? — спросил Битл.

— К какому Тристану?

— Мой старый друг. Чувак не промах. Продал мне эту пушку. Знает все то дерьмо, о котором я сам забыл. И еще больше.

— У него есть Английский Вуду?

— Он больше не занимается Виртом. Но, может быть, знает, где его взять.

— Он, наверное, знает об Икарусе Уинге? — Ко мне вернулась надежда. По крайней мере, мы не стояли на месте. Я не хотел останавливаться, я хотел двигаться, пока еще теплилась хоть какая-то надежда. — Как ты думаешь, Би?

— Вот заодно и спросим, — улыбнулся Битл. Эта его улыбка! — А сначала мы можем проверить этого Себа, приятеля Мэнди. Ты усекаешь план, Скрибб?

Я опять подпадал под его обаяние; Битл распоряжался, и мир выглядел радужно, как куст роз.

Обязательно найдется что-то, что испортит день.

Это «что-то» обернулось кем-то, стучавшимся в нашу дверь. В дверь именно постучали. Не позвонили с первого этажа, нет... Это было нападение в ближнем бою. И шум послужил толчком для решительных действий Битла. Там, за дверью, стоял человек. Но человек бы сюда не прошел. Посторонние здесь не ходят. Квартира входила в систему внутренней охраны дома, и мимо камеры над подъездом могли пройти только жильцы. Миновать эту систему — надо было извернуться, и сделать это мог только коп. Отличный коп.

Битл активировал Джэм-режим, двигаясь, как пластинка на ускоренной записи. Первым делом он незаметно сунул пушку в карман, потом повернулся к нам и прошептал:

— Уберите отсюда этого мудозвона!

Под «этим мудозвоном» он подразумевал Существо-из-Открытого-Космоса, все еще пребывавшее глубоко в перьевых грезах на полу рядом с камином. Мы с Мэнди взялись за него с двух концов, уже со знанием дела — как ветераны, и уложили его в стенной шкаф. Вернувшись, я услышал, как Битл говорит с каким-то персонажем через дюймовую щель в двери.

— Разумеется, офицер, — говорил он. — Никаких проблем. Пожалуйста, заходите. Чувствуйте себя как дома.

Голос Битла звучал очень уверено, и, вне всяких сомнений, он уже очистил пол от всех изобличающих следов, но как они нас нашли? Может быть, коп из «Вирта на любой вкус» высветил больше информации, чем высвечивает обычно. Или коп на Плат-Филдс видел инопланетянина у нас в руках.

Коп из реала шагнула в гостиную. Настоящая, не теневая. Из плоти и крови; коллекционный экземпляр. У нее была «химия» — мелкие кудряшки. Да, определенно коллекционная вещь.

— Что здесь происходит? — спросила она.

Повисла долгая пауза. В дверях стоял напарник девицы-копа, какой-то бледный, словно присыпанный мукой, напыщенный плото-коп из ада.

— Да ничего особенного, — сказал Битл.

Оба копа смотрели на нас с угрожающими улыбками на устах.

— Хорошая у вас квартирка, — сказала главная. — Я бы хотела ее осмотреть.

— Без проблем. У вас ордер с собой?

— А мне он нужен? Мистер...?

— Битл. Я в том смысле, что как насчет неприкосновенности частной жизни.

— У нас есть причины предполагать, что вы укрываете инопланетное существо!

— Чего?

— Существо Вирта. Живой наркотик.

— Неужели?

— Вы знаете, что это строго запрещено.

— Неужели? — Битл хладнокровно подыгрывал ей.

— Просто проверка, — сказала женщина-коп, устремив взор на неиспользованное Голубое и отыгранные Кремовые перья, валявшиеся на полу.

— Самое лучшее, — сказал Битл. — Они абсолютно легальные.

— Разумеется, — сказала она. — И ничего кроме этого?

— Как вас зовут? — спросила Мэнди из ниоткуда.

Женщина-коп посмотрела прямо в глаза Мэнди.

— Я не обязана называть свое имя.

Мэнди злобно взглянула на нее — лучший образчик Крововирта. Я видел такой взгляд раньше; он заставляет испытывать страх. Но на копа он не подействовал. Никакого испуга. Никакого холодного пота. Она сохраняла спокойствие.

— Ладно, будет очень приятно с вами пообщаться, — сказал Битл.

Полицейская внимательно оглядела комнату, выискивая улики.

— Я просто вас предупреждаю. Больше не беспокойте соседей.

Ах, вот в чем дело. Любопытная сука из квартиры под нами.

— Мы постараемся, — сказал Битл.

— Слушай внимательно, малыш. Меня не так просто удовлетворить.

— Ну, это заметно.

— У тебя есть работа?

— Пока нет.

— Я, знаешь ли, не люблю выжимал; мне они как-то несимпатичны.

— Все мы не без греха.

Повисла напряженная тишина, в ходе которой Битл попытался подавить эту женщину своим якобы неотразимым сексуальным обаянием. На нее, впрочем, оно не подействовало. Взгляды Битла отскакивали от нее, как горох от стенки, ее глаза были как тяжелый металл. Битлу повстречался достойный противник!

И тут ее молчаливый напарник рассеял чары:

— Пошли отсюда, Мердок. Ничего здесь такого нет, просто сборище никчемных детишек.

Мердок даже не посмотрела в его сторону. Она ткнула, как пистолетом, указательным пальцем в Битла.

— Я еще вернусь за тобой. Просекаешь?

— Просекаю, — хладнокровно отозвался Би.

Дверь закрылась за ними с уютным щелчком. Битл немедленно сбросил маску хладнокровного человека; достал два Джэммерса и направился прямо ко мне и Мэнди.

— И что это за дерьмо с соседями? — спросил он гневно. Его лицо перекосилось от ярости. Один длинный локон волос, избежавший прикосновений Ваза, теперь болтался перед его напудренным лицом, как ползучий побег какого-то черного растения.

— Ну так, и что за блядство здесь происходит?! — заорал он, и мы с Мэнди не могли даже смотреть друг на друга.

— Это была моя ошибка, — сказала Мэнди.

— Ну-ка, давай рассказывай, — сказал Битл.

— Нас застукали на лестнице, когда мы несли Существо, — добавил я.

— Замечательно.

— Какая-то женщина с третьего этажа, — сказала Мэнди.

— И вы его не прикрыли?

Мэнди трясло, как в лихорадке. Она посмотрела на меня.

— Ты же знаешь, что нет, Би, — решился я, молясь Господу Вирта, чтобы меня унесло прочь из этой комнаты, и я попал прямо в театр небес, где играют ангелы.

Обломись.

Битл ударил меня. По лицу. Ощущение, как удар молотком. И кстати, не слабый удар. Закаленная сталь, с рукояткой из твердой древесины.

Я убрал руку от носа, и на пальцах и на ладони была кровь.

Когда-нибудь этот чувак поплатится за все.

И он точно поплатится. Но не от моей руки.

Мы пребывали в Джэм-режиме, продираясь с резкими гудками по глухим узким улочкам, трясясь и подскакивая в фургоне. Я, Существо, Брид и Мэнди; Битл — за рулем, заджэмованный в высшей степени. Виды южного Манчестера проносились мимо черных окон, как в плохом зарубежном кино. Битл приговорил столько Джэммерсов, что страх стал лишь скверным воспоминанием. Парень вошел в демонический трип и взял всех нас с собой.

Брид в кои-то веки проснулась и взирала на мир широко распахнутыми глазами. Будил ее я. Работа, кстати, не из легких — все равно, что будить камень, мертвую глыбу неодушевленной материи. Господи, как она на меня орала, а потом, когда полумертвый мир начал возвращаться к ней на всех парах, она возалкала крови Битла, обещая ему медленную и мучительную смерть.

Пришлось дать ей пощечину.

Она ответила пощечиной.

И было больно.

Нам обоим.

Потом я легкими тычками согнал ее вниз по лестнице к фургону и вернулся за Существом-из-Открытого-Космоса. Оно только что пришло в себя после перьевой ночи. Я бы дал ему около часа, а потом оно начнет вопить, требуя еще больше воспоминаний о своей родине. Боже! Да кто же захочет там жить?! Разумеется, перетаскивать Существо снова досталось нам с Мэнди. На этот раз мы завернули его в одеяло, и путешествие вниз по лестнице проходило, как во сне, пока не появилась Твинкль.

— Это вы, мистер Скриббл? — спросил ее звенящий голосок.

— Убирайся, малышка! — был мой ответ.

— Мистер Скриббл, это несправедливо, — отозвалась она мне в тон.

Твинкль — очаровательный голубоглазый ребенок лет десяти, со спутанными волосами, такими светлыми, что умри все живое. Я любил ее нежно, если не принимать во внимание, что она была настоящей заразой и, к тому же, слегка приставучей.

— Что там у вас в одеяле, мистер Скриббл?

— Деточка, убирайся к черту, — сказала Мэнди.

Но ребенок не унимался:

— Это инопланетянин из космоса? — спросила она.

Твинкль жила на втором этаже, ребенок в семье трех родителей: мужчины, женщины и гермафродита.

— Это просто Бриджит, — извернулся я. — Мы не можем ее разбудить.

— Не может быть. Я видела, как вы согнали Брид вниз. У вас тут в одеяле незаконный инопланетянин.

— Да нет же, нет у нас никакого инопланетянина, — вмешалась Мэнди.

— Я его видела раньше. Я видела, как вы его тащили наверх вчера ночью. Все в доме знают.

— Послушай, Твинкль...

— Оставь ее, Скрибб, — сказала Мэнди. — Давай быстрее загрузим его в фургон.

— Я бы тоже хотела, чтобы у меня был свой собственный инопланетянин, — сказала Твинкль, а потом прозвучал вопрос, повергший меня в ужас: — А можно мне в вашу банду? Можно, а, мистер Скриббл? Можно, я буду младшим Тайным Райдером?

Она вечно меня донимала подобными просьбами.

— Нет, тебе, черт возьми, нельзя! — воскликнул я. — А теперь сгинь!

Твинкль пару секунд смотрела на меня, и медленно, шаркая ножками, побрела по коридору к двери к себе в квартиру.

Сначала Битл повез нас в Корлтон, где мы заглянули в «Вирт на любой вкус» в поисках Себа. Менеджер, тонкая, как тростинка, девушка, сказала, что Себастьян сегодня не вышел на работу, и что он, в любом случае, уже уволен — за то, что навел на них копов, — а поскольку «Вирт на любой вкус» — компания миролюбивая, такого рода сотрудник просто не вписывается в их представления об успешном бизнесе. Она дала нам его адрес из базы данных, и мы погнали фургон в Уэст-Дидсбери, но оказалось, что Себа там тоже нет, и что он не возвращался домой со вчерашнего вечера. Бледный и прыщеватый юнец, открывший нам дверь, сказал, что понятия не имеет, где сейчас Себ, и какого черта, вообще, мы его беспокоим, дескать он не пасет своего сожителя.

Потом мы мчались по Принцесс Роуд, в Боттлтаун к Тристану, напрочь позабыв о плохом сне с Мердок и копами. Может быть, все не так плохо, как кажется. Во всяком случае, на мой скромный взгляд. Просто тупая легавая в излишнем служебном рвении, ищущая, где бы сцапать каких-нибудь простаков. Битл, однако, думал по-другому.

— Эта сука, Мердок, вернется, как пить дать, — заметил он с водительского сиденья. — У нее взгляд такой был... голодный. Можете не сомневаться. Ты раньше бывала в Бутылке, Мэнди?

— Нет.

— Тебе понравится. Здесь по-настоящему стремно...

— Битл, ты подонок, — вдруг заявила Бриджит.

— Такова жизнь, — отозвался он.

— Я тебя слышала вчера ночью.

— А я-то старался не слишком шуметь. А то могло было быть и хуже.

Брид бросила на Мэнди убийственный, как пуля, взгляд.

— Эта девушка хорошо поет. По-настоящему хорошо, — сказал Битл.

Я подумал, что Брид тут же вырвет Мэнди глаза, но фургон петлял, как ракета под метеоритным дождем в космическом пространстве, и Би вел его, как маньяк. Он намеренно отклонился от курса, вильнув в сторону какой-то старой калоши на инвалидных ходунках. Старуха пронзительно завизжала. Битл миновал ее, едва не размазав по асфальту, и круто заложил влево на Принцесс-Роуд.

— Господи Боже, Би! — прорычала Брид с пола.

Мы снова расселись по местам, и Мэнди спряталась за последним номером «Кота Игруна». Она проходила своего рода экстерный курс домашнего обучения, и, вне всяких сомнений, пыталась закрутить с Битлом что-то серьезное. Без шансов, крошка. Он — магазин закрытый и запертый на все замки. Очень скоро ты это поймешь, очень скоро. Есть вещи, которые просто не выскажешь, сидя в переполненном ржавом гробу на колесах, несущемся по направлению к Боттлтауну.

— Я смотрю на тебя, — сказала Брид, сверля Мэнди тяжелым взглядом.

Мэнди упорно ее игнорировала, скрывая лицо за журналом.

— Мы едем прямо в Бутылку, Би? — спросила она.

— Точно так, детка. Прямо в Бутылку.

— К Тристану?

— К нему.

— За Английским Вуду? — Мэнди выдавала всю информацию, которой не владела Бриджит.

— Верно, детка.

— Я выяснила насчет Икаруса Уинга, — сообщила Мэнди, напыщенная, как сутенер.

— Это мой фургон, сука, — фыркнула Брид и добавила: — Убирайся отсюда на хуй!

— Извините, — ответила Мэнди, опуская «Кота Игруна», — но в данный момент это транспортное средство идет на довольно высокой скорости.

— Я знаю, о чем ты думаешь.

Мэнди занервничала, но лишь на мгновение. Стрельнула глазами в сторону Битла и снова возрилась на Брид. Брид изобразила свой лучший дымный взгляд.

— Это хорошо, что ты знаешь, — сказала Мэнди, храбро встречая этот взгляд. — Битл чувствует тоже самое. — Битл ничего не сказал. Вот тебе, новенькая, замечательный шанс получше узнать этого человека. — Может, теперь ты оставишь нас в покое. — Морщина боли, как шрам, пересекла лоб Мэнди. Вот так оно и начинается. Капли пота стекали по ее лицу. Ее губы сжались. — Битл! — в ее голосе появились соответствующие интонации. Боже! Брид начала Теневой трах! Мэнди сжала руками голову, ее лицо перекосило от боли. — Битл!!! Что она делает?! Помоги мне!!!!

— Брид! — закричал я. — Оставь ее в покое!

Безрезультатно.

— Битл!!!

Битл даже не обернулся, чтобы посмотреть на спектакль. Возможно, он знал, как далеко может зайти Бриджит, чтобы дать понять Мэнди, что конкретно она имеет в виду. Да, наверное.

— Отъебись от меня! Уебищная теневая сука!!!

Бриджит улыбалась.

— Знаешь такую пословицу, новенькая. Чистый значит бедный...

Мэнди бросилась на нее, выпустив коготки, но споткнулась о Существо, которое все еще было слишком обдолбано перьями, чтобы о чем-либо волноваться. Закончилось тем, что две девушки сцепились на полу, и Существо присоединилось к ним, его щупальца дрожали; вне всяких сомнений, оно приняло эту драку за продолжение виртовой грезы, которой оно по-прежнему наслаждалось.

Я взирал на эту кучу-малу и думал: почему жизнь вот такая? Почему, блядь, она вот такая, жизнь?!

Битл вырулил на Мосс-Лейн-Ист.

Брид с Мэнди перекатились через Существо и вошли в клинч. Я не мог сказать ничего путного, но тут, наконец, вступил Битл:

— Прекратите там это блядство. Мы уже приехали.

Битл поставил фургон на парковочное место, обозначенное знаком «НЕТ ХОДУ». На Джэммер было плевать. Фургон встряхнуло под отвратный скрежет тормозов, и он резко остановился, отбросив Мэнди и Брид обратно в объятия Существа. Шесть щупалец обернулись вокруг Бриджит. Это было любовное объятие. Мэнди с трудом выбралась из этой свалки, тяжело дыша.

— К черту все! К черту! Мне это просто не нужно! О"кей?

Битл обернулся и посмотрел на обеих женщин.

— Моя постель тепла и широка, — сказал он, — а жизнь коротка. Понятно?

— Понятно, — сказала Мэнди.

Брид ничего не сказала. Ее глаза закрылись, встречая сладостную боль. Она погружалась все глубже в обволакивающее тело Существа, черпая утешение из его мрачных теней.

Битл, еще больше скривившись, повел головой и искоса посмотрел на меня.

— Пошли, Скриббл. — И тут он увидел то самое выражение в моих глазах. — Боишься?

— Нет.

— Вообще-то, ты должен бояться. Чистые в Бутылку не ходят.

— Я жду. Пошли.

— Выбора нет. Понимаешь, о чем я, Скрибб?

Конечно. Иногда у тебя просто нет выбора. Даже, если ты чист, как дождь, и твоя жизнь — лишь слюнявый поцелуй на стекле. И Существо говорило со мной:

— Кхаси! Кха, кха! Кхаси, Кха! — Не оставляйте меня здесь одного. Что-то вроде того.

— Нельзя брать с собой Существо, — сказал я. — Слишком опасно. Нам оно очень нужно. Кому-то придется остаться.

— Правильно, Скрибб. Вот ты и останешься.

— Битл!

— Выбора нет.

— Это мой трип, Би. Я знаю, зачем мы здесь.

— А я знаю это место. Час твоей битвы еще не пробил, Скрибб.

Мэнди открыла задние двери.

— Давай сделаем это, Би!

Битл повернулся к Бриджит. Она лежала в объятиях инопланетянина.

— Ты ничего не хочешь мне сказать, Брид? — В его голосе было чувство. Может быть, даже нежность. Совсем чуть-чуть. Бриджит слегка приподняла сонную голову из щупалец Существа.

— Это твоя игра, Битл, — ее голос был глубоко затенен. И тут я врубился. Она не говорила, она просто думала! Я поднялся и встал между ними.

Битл ответил шепотом:

— Да, все правильно. Это моя игра.

Вот так оно все и произошло. Их последние слова, обращенные друг к другу.

Битл вышел из фургончика и подошел к задним дверям, где его ждала Мэнди. Просунув голову внутрь, он сказал мне:

— На этот раз тебе быть на шухере. — Он помолчал и вдруг добавил, немного понизив голос. — Я для тебя это делаю, Скриббл. Помнишь?

— Помню-помню.

— И для Дездемоны...

Я помню.

Битл и Мэнди идут по дорожке, усыпанной стеклом.

Послеполуденный шум в приоткрытом окне.

Спектр цветов, излучаемых солнцем, ярко сверкающим над высотками. Свет преломляется сквозь влагу, висящую в атмосфере.

Дрожащее марево в воздухе.

Миллионы кусочков солнца светятся на тротуаре.

Битл и Мэнди исчезают в радужном мираже.

Я старался следить за ними как можно пристальней, перебравшись на переднее сиденье для лучшего обзора. Повсюду — кристально острые осколки разбитых бутылок: винных бутылок, пивных бутылок и бутылок из-под джина, — они ловили и увеличивали каждый рассеянный луч манчестерского света. Весь Боттлтаун, от торгового центра до жилых многоэтажек, блестел и искрился, как разбитое зеркало самой яркой звезды. Такова красота в центре города слез. В Боттлтауне даже слезы мерцают, как драгоценные камни.

Я знал, что у Битла был дар замечать красоту даже в уродстве. Просто я больше привык к уродству, наблюдая его каждый день в жестоких зеркалах и в зеркалах женских глаз.

Боттлтаун существовет всего лет десять или около того. Своего рода урбанистическая мечта. Когда все только начиналось, здравомыслящие и благопристойные семьи быстренько выехали отсюда, и им на замену приехали молодые и апатичные, а потом появились черные, робо-бродяги, теневые готы и студенты. Впрочем, студенты быстро убрались прочь, на задних сиденьях папашиных и мамашиных мобилей, жалуясь на разгул преступности: кражи со взломом, разбой и чего похуже. Очень скоро выехали и черные, оставив это место нечистым — гибридам, которым вообще все едино. Спустя примерно год муниципалитет открыл здесь пару пунктов по приему стеклотары, один — для белых бутылок, другой — для зеленых. Хорошие милые люди из отдаленных районов приезжали сюда, прямо на край помойки, с целью сбросить свои свидетельства о чрезмерном потреблении алкоголя. Муниципалитет прекратил вывозить бутылки с приемных пунктов, и всякий, кто приходил туда, должен был тонуть в русле боли, просто чтобы добраться до старых-добрых времен.

Приемники были уже заполнены и переполнены, но люди по-прежнему приходили и разбивали бутылки о мостовую, на ступеньках и лестничных площадках. Вот так заполняется мир. Черепок за черепком, осколок за осколком, пока все это место не превратилось в своеобразный блестящий дворец, острый и болезненный при прикосновении.

На одной из ближайших стен кто-то нацарапал слова: «чистый значит бедный». Я наблюдал за тем, как Битл и Мэнди поднимаются вверх по лестнице, друг за другом, направляясь на пятый этаж. Они то скрывались из вида, то опять появлялись, по мере того как выходили на очередную лестничную площадку. Эта ритмичная картинка меня убаюкивала. Вот я их вижу, буквально мгновение, как они проходят по четвертому лестничному пролету, потом они исчезают, и я впиваюсь глазами в следующую лестничную площадку и жду.

Жду.

Жду.

Жду, когда они снова появятся.

Прошло несколько минут. Ничего. И тут я увидел, как Мэнди несется по коридору пятого этажа, а за ней следом бежит какой-то незнакомец.

В считанные секунды я выскочил из фургона. Битое стекло врезалось мне в ноги, даже через кроссовки, и я помчался ко входу в здание. Лифт не работал, да и чему удивляться? Я бросился на лестницу, перепрыгивая через три ступеньки, и уже слышал крики Мэнди, даже на таком расстоянии; оружия у меня не было, ни ствола, ни ножа, только — две слабые руки и две ноги, с трудом поднимающиеся по лестнице.

Третья площадка.

Ускоряюсь вперед — наверх.

Навстречу шуму.

Вваливаюсь на площадку четвертого этажа — дыхалка уже не работает, пот течет с меня градом. Давай! Давай же, козел! Дальше, вверх!

Следующие ступеньки. Теперь я слышу голос Битла, выкрикивающий угрозы. Я почти ничего не вижу, свет меркнет, глаза залиты потом, и в венах быстро пульсирует кровь. Я бежал, преодолевая свои ощущения, борясь с самим собой, пытаясь найти в себе храбрость, и моя левая лодыжка ныла пронизывающей тупой болью. Только, пожалуйста, не теперь, старая рана.

Шум драки прямо у лестничной клетки, и мне удалось сдержать свой порыв. Я отшатнулся назад, холодея от страха.