Глава двенадцатая. ОХОТНИКИ ЗА РАЗМОРАМИ

Птицы подняли невероятный шум. Невидимые руки тащили Града сквозь темноту, сквозь густые запахи чужого леса. Ветки больше не лупили его по лицу, должно быть, вокруг него было открытое пространство.

На него напали без всякого предупреждения. Руки ухватили его за локти и стащили вниз, в другой мир. Крик его был приглушен чем-то, сразу забившим ему рот, чем-то не слишком чистым, и трос был привязан, чтобы удержать это. Удар по голове убедил его отказаться от борьбы. Глаза его начали привыкать к сумеркам. Сквозь листву был проложен тоннель, довольно узкий. Места было достаточно, чтобы двое, согнувшись, могли идти бок о бок, и недостаточно, чтобы идти выпрямившись.

Те, кто взял его в плен, были людьми — на первый взгляд.

Они все были женщинами, хотя, чтобы понять это, потребовалось взглянуть на них еще раз. Одежду составляли кожаные куртки и штаны, выкрашенные зеленой краской. Свободные куртки еле прикрывали груди. У трех из пяти коротко остриженные волосы. И у всех странно вытянутые тела: от двух с половиной до трех метров.

Они были выше, чем любой из мужчин племени Квинна.

В руках они держали оружие — маленькие деревянные луки на деревянной платформе. Тетивы натянуты, оружие готово к действию.

Женщины не тратили времени. Тоннель поворачивал и петлял, и Град в конце концов полностью потерял ориентацию. Его чувство направления здесь оказалось бессильным, он даже не мог определить, где верх, а где низ. Наконец тоннель уперся в пузырчатую пустоту четырех или пяти метров в диаметре, а оттуда выходило еще три тоннеля. Тут женщины остановились. Одна вытащила тряпку изо рта Града. Он сплюнул в сторону:

— Древесный корм!

Женщина заговорила. Ее кожа была смуглой, а волосы напоминали темное грозовое облако, пронизанное белыми молниями. Града поразил ее странный выговор, еще хуже, чем у Миньи.

— Почему вы напали на нас?

Град выкрикнул ей в лицо:

— Глупости! Мы видели ваших врагов. У них летающий ящик, сделанный из всяческих космоштук. Это — наука. А мы прибыли на плоту из коры.

Она кивнула, словно услышали то, что ожидала.

— Довольно эксцентричный способ путешествовать. Кто вы? И сколько вас?

Надо ли скрывать это? Но племя Квинна должно где-то найти себе друзей. Ладно, Голд с ними.

— Нас восемь. Все из племени Квинна плюс Минья, с противоположной кроны. Наше дерево разделилось, и мы затерялись в небе.

Она нахмурилась.

— Живущие на деревьях? Разморовладельцы тоже живут на деревьях.

— Почему бы нет. Где еще можно найти прилив? А вы кто?

Она неприязненно изучала его.

— Для пленного ты довольно настырен.

— Мне нечего терять.

Мгновение спустя Град осознал, что это действительно так. Восемь уцелевших сделали все, что могли, чтобы достичь безопасного места, и вот всему конец. Ничего не осталось.

Она что-то сказала. Он переспросил:

— Что?

— Мы — Штаты Картера, — нетерпеливо повторила черноволосая женщина. — Я — Кара, Шарман. — Она кивнула головой: — Лизет, Хильд… — На нетренированный взгляд Града, они выглядели близнецами — необычайно высокие, бледные, черноволосые. Волосы коротко обрезаны и торчат всего метра на два. — Ильза… — Штаны Ильзы казались такими же просторными, как и рубаха. У этой на месте талии красовалась выпуклость — Ильза была беременна. Сквозь копну белокурых волос просвечивала кожа. Должно быть, длинные волосы не слишком удобны среди веток. — Дебби… — Волосы Дебби были чистыми и прямыми, мягкого каштанового цвета, полуметровой длины, связанные на затылке. Как она умудряется сохранять их в такой чистоте?

«Шарман» означает «Шаман» — древнее слово, имеющее смысл «Ученый». Оно могло бы означать и «Председатель». Правда, Кара была женщиной… но у других племен все может быть по-другому, иначе, чем в племени Квинна. И вообще, с каких это пор Председателя стали звать по имени?

— Ты не представился, — напомнила Кара.

Все-таки что-то у него осталось. Он произнес с некоторой гордостью:

— Я — Ученый племени Квинна.

— Имя?

— Ученый не принимает имени, когда-то меня звали Джеффер.

— Что ты делаешь в Штатах Картера?

— Спросите моби.

Лизет постучала костяшками пальцев ему по черепу: достаточно сильно, чтобы голова загудела.

Он фыркнул:

— Я в самом деле имел в виду именно его. Мы умирали от жажды. Подцепили моби. Клэйв надеялся, что он дотащит нас до пруда. А он притащил нас сюда.

На лице Шарман не отразилось ничего из того, что она подумала по этому поводу. Она заключила:

— Ладно, выглядит достаточно безобидно. Мы обсудим ваше положение после еды.

Подобное унижение заставило его замолчать… пока он не увидел их мясо и не узнал гарпун.

— Это птица Альфина!

— Она принадлежит Штатам Картера, — сообщила Лизет.

Град обнаружил, что ему все равно. Желудок его урчал.

— Этот лес слишком зеленый, чтобы получился костер…

— Лососевых птиц едят сырыми, с падающим луком, когда удается его раздобыть.

Сырыми? Ух!

— Падающий лук?

Ему показали. Падающий лук был растительным паразитом, который рос в развилках веток.

Он вырастал в зеленую трубку с мелкими розовыми бутонами на конце. Хорошенькая темноволосая Дебби набрала целую горсть таких трубочек и отрезала бутоны. Меч Ильзы нарезал алое мясо косыми тонкими кусочками.

Тем временем Кара привязала правую руку Града к его лодыжке, и только потом освободила левую руку.

— Больше ничего не развязывай, — предупредила она.

Сырое мясо, подумал он и содрогнулся, но рот наполнился слюной. Хильд обернула кусок мяса вокруг зеленой трубки и передала Граду.

Он потерял соображение. Можно приучиться загонять голод в самую глубь сознания, если голодаешь все время… Но голод Града определенно был сильнее. Мясо имело странную, упругую структуру и весьма неплохо пахло, а лук обладал острым вкусом.

Они глядели, как он ел. «Я должен поговорить с ними, — подумал он поспешно. — Это наш последний шанс. Мы должны присоединиться к ним. Иначе что делать? Остаться здесь и быть гонимыми, или позволить пришельцам схватить себя, или прыгнуть в небо…» Птица размером с человека уменьшалась на глазах. Лизет продолжала нарезать куски мяса, пока они не перестали исчезать, теперь Дебби нарезала падающий лук, чтобы начинить их. Женщины давно уже кончили есть. Они глядели на него с недоуменными улыбками. Град гадал, не сочтут ли его поведение за невоспитанность, но все равно брал кусок за куском. Он не стеснялся отрыгивать и вновь глотать пищу: пока он лазил по дереву, он понял, что отрыжка типична для среды свободного падения, поскольку газы не удерживаются в желудке.

Он попросил воды. Лизет дала ему мех с водой. Он выпил довольно много. Наконец в желудке все утряслось. Чувствуя его приятно наполненным, Град завершил трапезу горстью листвы.

Не могло быть все совсем плохо, раз он чувствовал себя так хорошо.

Кара Шарман сказала:

— Одно ясно: вы, разумеется, беженцы. Я не видела еще ни одного голодного охотника за размороми.

Это что, проверка? Град проглотил последний кусок.

— Мило, — сказал он. — А теперь, когда все ясно, может, поговорим?

— Говори.

— Где мы?

— Нигде конкретно. Я не поведу тебя к племени, пока не узнаю, кто вы. Даже здесь охотники за разморами могут найти нас.

— Кто они, эти… охотники?

— Разморовладельцы. Вы не употребляете слова «размор»? — В ее устах это прозвучало скорее как «разморж».

— Иногда, как оскорбление.

— Для них и для нас — нет. Они забирают наших как разморов, чтобы те работали на них до конца дней. Парень, что ты делаешь? Град свободной рукой дотянулся до своего рюкзака.

— Я — Ученый племени Квинна, — сказал он холодно. — Я подумал, может, найду происхождение этого слова.

— Давай.

Град развернул считывающее устройство. Он увидел, что внимание граждан Штатов Картера усилилось: женщины собрались вокруг и напряженно глядели на него, а Лизет держала наготове копье. Он выбрал кассету с записью, поместил ее в считывающее устройство и сказал: «Приказываю: Найти «размор"».

Не обнаружено.

— Приказываю: Найти… — сказал Град и поднес считывающее устройство к лицу Кары.

Кара замешкалась, но потом произнесла:

— Разморж.

Размороженный? Град сказал:

— Приказываю: Развернуть.

Экран заполнился печатным шрифтом. Град спросил:

— Ты можешь прочесть?

— Нет, — ответила Кара за всех.

— «Размороженный» — оскорбительный термин, впервые использовался для обозначения людей, замороженных для медицинских целей. В столетие, предшествующее образованию Государства, несколько десятков тысяч людей были заморожены немедленно после смерти в надежде, что потом их можно будет оживить и вылечить. Выяснилось, что это невозможно. Государство позже использовало сохранившиеся личности. Структура памяти могла быть считана с замороженного мозга, а из центральной нервной системы экстрагировалась ДНК. Таким образом, в мозг преступника, память которого без остатка стирали, могли ввести какую-нибудь новую личность. Однако такие размороженные лишались гражданских прав. Процедура замораживания в дальнейшем была вновь возобновлена и использовалась пассажирами и экипажем в долгих межзвездных перелетах.

В состав команды корабля-сеятеля «Дисциплина» входило восемь размороженных. В них была внедрена память уважаемых граждан преклонного возраста, обладающих определенным опытом межзвездных путешествий. Полагали, что размороженные будут испытывать благодарность, оказавшись в здоровых, молодых телах. Это предположение доказало… — Град прервал чтение. — Я не вижу в этом смысла. Одно кажется достаточно ясным. Размор — не гражданин. У него нет прав. Он — имущество.

— Верно, — подтвердила Дебби, к очевидному раздражению Шарман.

«Итак, Шарман мне не доверяет», — подумал Град и сказал:

— Как они могут обнаружить вас здесь? Здесь кубические километры зарослей, вы их знаете, а они — нет. Не вижу, как они вообще могут вас отыскать.

— Они находят нас. Уже дважды они нашли нас, когда мы прятались в джунглях, — горько сказала Кара. — Их Шарман лучше, чем я. Может, это наука обостряет их чувства. Град, мы будем рады получить ваши знания.

— Вы сделаете нас гражданами?

Пауза длилась лишь секунду.

— Если вы сможете сражаться, — ответила Кара.

— Клэйв сломал ногу, когда мы врезались в джунгли.

— Граждане у нас только те, кто может сражаться. Наши воины сейчас сражаются, но, кто знает, справятся ли они с разморовладельцами? Если мы раним хоть нескольких, они, возможно, не будут разыскивать наших детей, стариков и женщин, которые ждут гостей.

Гостей? А, беременных.

— А как насчет Клэйва и женщин? Что случится с ними?

Шарман пожала плечами:

— Они могут жить с нами, но не как граждане.

Не слишком хорошо, но, кажется, лучшее из того, что можно придумать.

— Я не могу решать за всех. Мы должны посоветоваться. Кара… ох!

— Что такое?

— Я только что вспомнил… Кара, есть такой свет, который мы не можем видеть глазами. Существуют машины, способные улавливать тепло тела. Вот как они вас обнаружили.

Женщины поглядели друг на друга в ужасе.

Дебби прошептала:

— Но холоден только труп.

— Ну так зажгите небольшие костры по всему лесу. Заставьте их проверять каждый.

— Очень опасно. Огонь может… — Она замолкла. — Неважно. Огни погаснут, если за ними не следить. Дым задушит их. Однако у самой поверхности джунглей такое возможно.

Град кивнул и потянулся за листвой. Теперь все шло на лад. Если кто-то из них станет гражданином, он сумеет защитить остальных. Похоже, племя Квинна нашло дом.

— Три группы, и они углубляются в листву. След тухнет, — сообщил приглушенный голос пилота. ГРУМ завис над плечом Бригадира Патри, развернувшись носом к джунглям. — Вы идете за ними?

— Сколько их в группах?

— Три и три и еще большая группа. Самая большая группа отошла первой. Возможно, этих поймать не удастся. Спустя какое-то время Патри доложил:

— Мы нашли место, где они спрятались. Ладно, идем за ними. — Он присоединился к группе ожидающих его. — Марк, ты идешь вперед. Остальные следуйте за мной. Обходите желтые штуки, это ядовитый папоротник.

Марк был карликом, единственным человеком на всем Лондон-Дереве, который мог носить древние доспехи. Только эти доспехи давали защиту от плюющегося ружья. Лет десять назад он чересчур боялся ходить в атаку, пока не понял, что костюм делает его практически неуязвимым. Все называли его Малышом, пока Патри не запретил. Марк был рожден, чтобы носить доспехи. Он научился носить их хорошо.

Карлик углубился в редкий кустарник, в темноту, держа перед собой оружие с Лондон-Дерева.

Боль была жуткой, она сконцентрировалась вокруг колена Клэйва, но вспышки ее отдавались по всему телу. Мир то пропадал, то появлялся вновь. Его волокли сквозь тоннель. Скоро растительный экстракт Ученого снимет боль. Но разве все растения не вымерли в засуху? И… дерева больше нет. Нет никакого Ученого, а у Града нет никаких препаратов, да и сам Град исчез.

Горстка выживших следовала за Градом в зеленые сумерки. Жалкие остатки племени были разрознены, и лекарств для раненого охотника найти не представлялось возможным.

Джайан и Минья резко остановились, дернув ногу Клэйва. Боль огнем пронзила его мозг. Потом они ринулись сквозь ветки в стене тоннеля, и Клэйв, оказавшийся в состоянии свободного падения, потерял сознание.

Его носилки перевернулись, и сон превратился в кошмар. Он глядел в лицо грузной безликой твари. Создание занесло над ним что-то… металлическое? Острая игла вонзилась Клэйву в ребра, он выдернул ее. В голове все поплыло… Это что, какой-то шип? Создание из стекла и металла проламывалось сквозь стену тоннеля, не обращая больше на Клэйва внимания. За ним следовали приспешники в голубом, волочащие тяжелые, непривычные луки.

Боль ушла, и реальность затмилась. Наверное, ему все же дали какое-то лекарство.

— Я вижу, вы поймали последнюю группу, — сказал пилот. — Передняя группа остановилась. Средняя присоединилась к ним. Может, пора уходить?

— Я пошлю назад Тоби с двумя разморами. У третьего сломана нога, так что мы его не тронули. Мы готовы к бою. Поглядим, что произойдет.

— Патри, у вас в этот раз необычная миссия?

— Секрет… Ох, да все как обычно! Поймать нескольких разморов. Застрелить нескольких мясных птиц. Собрать кое-какие образцы. Подобрать все, что годится для науки. — Последнее было не слишком обычно. Может, Первый Офицер хочет о чем-то попросить Ученого, вот и делает ему одолжение? Патри не стал комментировать. Не при Помощнике Ученого, которая все время прислушивается к разговору.

— Отлично. Разморов вы уже раздобыли. Сколько вам их надо? И вы же не думаете, что здесь есть хоть какая-нибудь наука, а?

— Впереди большая группа. По крайней мере, я хочу посмотреть, как обстоят дела. — Патри выключил звук.

Пилот имел обыкновение пререкаться до смерти, а Патри нуждался в тишине.

Гэввинг вскоре нашел трос Джайан, который вел сквозь прорезанный в листве тоннель. Теперь они пошли быстрее. Гэввинг был достаточно голоден, чтобы, невзирая на непривычный запах, попробовать листву. Вкус также был непривычным, но она была сладкой и пошла хорошо. Он съел еще немного.

В действительности он чувствовал себя тут почти как дома. Пальцы его ног цеплялись за ветки и проталкивали тело сквозь тоннель в привычном ритме. Тысячи невидимых глоток испускали чириканье и щебетанье. Эти звуки были знакомы Гэввингу, он слышал их в детстве — до того как голод и засуха убили всю миниатюрную фауну в кроне.

Требовалось усилие, чтобы вспомнить — это не крона Квинна. И он следует за неприятелем, который знает местные джунгли так же хорошо, как Гэввинг знал свое дерево.

Похоже, у Миньи не было проблем. Она обдирала горсти листвы, но все равно одна рука ее стискивала лук, а другая стрелу.