Глава двадцать первая. НА ГОЛД!

— Кенди, именем Государства. Кенди, именем Государства. Кенди, именем Государства.

Ответ пришел почти немедленно, четкий и ясный, поскольку разделял их вакуум, а расстояние между ними уменьшалось. ГРУМ находился вне Дымового Кольца. Наконец Кенди мог сделать четкий запрос, первый раз со времен мятежа. Он послал сообщение:

— Статус?

Двигатели функционировали, все. Топливо: пара чайных ложек. Вода: хватает. Батареи на солнечном питании: исправны. Реактор: исправно превращает воду в водород и кислород. Солнечное излучение: интенсивное для Т-3. Топливо будет.

ГРУМ шел на ручном управлении. Количество двуокиси углерода указывало на большое число пассажиров. Двуокись углерода поглощалась медленно: система жизнеобеспечения еле справляется… в кабине утечка воздуха. О черт, да они умирают!

— Записи курса с момента запуска двигателей. Вот они. ГРУМ поднимается. Он должен пройти вблизи точки Л-2 — местонахождения самого Кенди. Это точка равновесия за Миром Голдблатта, притяжение которого может вытолкнуть ГРУМ на круговую орбиту вне Дымового Кольца.

— Беру управление на себя.

Обширная неисправность.

— Дай мне видеосвязь с командой.

— Отказ.

А давление в кабине все падало. Что-то нужно было делать. Кенди послал: копия. И ждал.

Компьютер ГРУМа обдумал это медленно, бит за битом, пришел в себя и начал транслировать всю программу. Это заняло двадцать шесть минут. Кенди, на котором уже сказывалось воздействие времени и энтропии, просмотрел ее и послал команду:

— Готовься к дополнительному программированию.

— Готов.

Кенди не поверил. Давно умерший программист должен был ввести какие-то защитные команды. Может, он просто не успел, или они тоже разрушились? У самого Кенди никаких модернизированных программ не было, в этом он был уверен. Он вводил их из архивов.

Скорость, с которой может работать компьютер, была и триумфом, и трагедией Кенди. Он никогда не переставал удивляться тому, насколько скучна его однообразная жизнь. Но само чувство удивления всегда оставалось свежим, потому что Кенди постоянно обновлял свою память. Возможности хранилищ его компьютерного мозга были ограничены, и он всегда находился вблизи этого предела. Он вычеркнул память о мятеже, стерев начисто имена ключевых фигур из страха, что потом может попытаться отомстить их потомкам. Он регулярно очищал свою память.

Однажды Кенди исследовал решение четырехцветного варианта топологической проблемы. Доказательство, выдвинутое в 1976 году Аппелем и Хакеном, могло быть проверено лишь с помощью компьютера. Кенди и был компьютером. Он непосредственно исследовал доказательство и нашел, что оно верное. Он помнил только это, все подробности он стер.

Кенди использовал упрощенные программы для компьютеров ГРУМов, а затем стер их, оставив лишь общую схему под названием: «Компьютерная программа ГРУМа». Он пробежал ее, подправляя и подчищая там и сям, и подключил свою упрощенную личность… Кенди не тронул собственную память ГРУМа о времени мятежа, поскольку решил не ворошить старые записи. Потом начал поиски способа уничтожить утечку воздуха в кабине. Это оказалось безнадежным: сдала не программа, а чувствительные сенсоры. Кенди чуть не стер команду, запрещающую использование главного двигателя. Главный двигатель был эффективным средством, но Кенди не мог понять эту команду… она была введена недавно. Он оставил ее в покое.

Теперь надо перепрограммировать курс, чтобы доставить их сюда, изучить их…

Ему не хватало времени, чтобы порадоваться этому. Кенди приступил к исследованию непосредственно орбитальных механизмов и немедленно обнаружил, что топливо отсутствует, излучение Солнца недостаточно сильное для своевременного электролиза воды. Его собственная пара ГРУМов, питающих его батареи за счет энергии освещенной зоны, не обладала достаточным количеством топлива, чтобы перехватить и завернуть ГРУМ дикарей, даже если бы он решился рискнуть обоими кораблями.

Забыть об этом и попытаться снова… Можно было бы доставить их обратно в Дымовое Кольцо, используя гравитационную составляющую Мира Голдблатта. Фактически компьютер ГРУМа уже разработал перемену курса… Нет, не годится, к этому времени они будут мертвы.

Эту часть программы Кенди оставил нетронутой. Он стер запреты, которые ограничивали его коммуникационные возможности, потом протранслировал измененную программу обратно ГРУМу — как можно медленнее, чтобы старый компьютер ГРУМа воспринял ее.

У него получилось!

Это сработало! По крайней мере, теперь можно осмотреть их и немного познакомиться с ними, прежде чем они погибнут. Спустя пятьсот двенадцать лет!

Холод добрался до гигантов из джунглей. Антон, Ильза и Дебби сбились в один плотный шевелящийся клубок, натянув на себя запасные пончо.

Остальные пассажиры переносили холод гораздо лучше. Все, кроме Марка, были в пончо. Одно пончо разрезали на шарфы. Джинни обернула шарф вокруг шеи Марка, подоткнув концы под воротник серебряного костюма.

— Так удобно?

Серебряный человек оказался достаточно жизнерадостным, несмотря на тросы, привязывающие его к креслу.

— Отлично, благодарю.

— Этот костюм толстый?

— Проклятье, женщина, если кто и дрожит, так это ты. Мой костюм всегда поддерживает одну и ту же температуру — точно как ГРУМ. Если кому-то нужен мой шарф… Тебе нужен?

Джинни улыбнулась и покачала головой.

— Конечно, я лучше бы чувствовал себя, будь я в своем шлеме, — сказал Марк.

Оба засмеялись, словно он сказал что-то забавное. Это не требовало слов: если они не обнаружат течь или если Лори все же умудрится каким-то образом их убить, Марк умрет вместе со всеми.

Из одного обрывка пончо, пропитанного жиром лососевой птицы, Град сделал факел. Он уже собрался зажечь его, как вдруг обратил внимание на дымку перед глазами. Он дунул… Белый дым. Все, кроме Хорса, дышали белым дымом, словно курили трубки.

— Если вы хотите обнаружить утечку, вдохните побольше воздуха! — провозгласил он. — И следите за своим выдохом. Нет, Джайан, оставь двери. У Голоса там сенсоры.

Лори что-то делала на контрольной панели.

— Я увеличила влажность. Получился туман.

Граждане по очереди подходили к контрольной панели, чтобы поглядеть на белые пятна в желтой диаграмме. У Града была неприятная работа: растянувшись между креслами и стараясь не прикасаться к холодному телу бывшего друга Гэввинга, он нагонял туман туда, где пол соединялся с левой стеной.

Меррил воскликнула:

— Я нашла. Это носовое окно. Толпа граждан сгрудилась вокруг носового окна, глядя, как белый дымок просачивается туда, где рама соприкасается с корпусом. Окно разгерметизировалось в левом нижнем углу.

— Продолжайте искать, — велела Лори. — Утечка может быть и в другом месте. Она прошла на корму. Град присоединился к ней.

— Что ты хочешь сделать? Есть способ остановить утечку?

Голос начал обратный отсчет. Лори подождала, пока не включились вспомогательные двигатели. Гиганты из джунглей прижались к кормовой стене. Ильза хихикала, все еще находясь, должно быть, под действием наркотика.

Двигатели выключились. Лори сказала:

— Может быть. У вас найдется что-нибудь, в чем держат воду?

Град крикнул:

— Нам нужны мехи с водой.

Нашлись три. Меррил собрала их и отнесла на корму. Джайан и Джинни гнали воздух к боковым окнам, с которыми, кажется, было все в порядке. Гэввинг и Минья подошли к носовому окну, дышали туда и наблюдали. Снаружи возникал и немедленно исчезал туман — на участке окна длиной с руку Града.

Лори повернула клапан. Из кормовой стены просочилась коричневая вода, образуя все увеличивающийся пузырь.

— Да это грязь! — воскликнула Меррил с отвращением.

Лори сказала:

— Мы залили чистую воду. ГРУМ разлагает ее на кислород и водород, но остается осадок, который надо все время вычищать. Для этого существует система очистителей, чему вы должны безумно радоваться.

— Эту штуку нельзя пить. Надо было подобрать запасы Миньи.

— Да мы не проживем так долго, чтобы почувствовать жажду. — Лори взяла мехи и наполнила их из коричневого пузыря. Меррил вздрогнула, увидев, как наполняются фляги.

Лори с сосудами прошла вперед. Уж не собирается ли она залепить щели этой грязью? Град вполне справился бы с этим и сам, но лучше иметь Лори на своей стороне, пока можно.

Лори выдавила жидкую грязь на обод окна. Снаружи возник туман. Стекло начало замерзать. Вода оставалась там, куда ее выдавила Лори, и застывала длинным коричневым пузырем. Еще через несколько минут, пока Лори глядела на контрольную панель, вода сгустилась, приобретя темно-коричневый цвет, и, наконец, она стала твердой.

Клэйв внимательно наблюдал:

— Град? Это сработает?

Град читал про лед, но для него тот был не более реальным, чем сжиженный газ в баках. Он поглядел на Лори.

Лори встретилась с ним взглядом и твердо сказала:

— Я не согласна на должность Помощника Ученого.

После такого спектакля нельзя заставлять ее торговаться. Клэйв, опередив Града, торопливо ответил:

— Уверен, что в племени Квинна найдется место для двух Ученых. Особенно с учетом данных обстоятельств.

— Я спасла вас. Теперь я хочу вернуться домой, на Лондон-Дерево. Это все, чего я хочу.

Она заслужила это, подумал Град, но…

Клэйв сказал:

— Покажи нам его.

ГРУМ был повернут носом к Дымовому Кольцу, внутри которого виднелось грозовое облако, скрывающее Голд, — закрученное в спираль, вздутое в середине. Вся эта глыба двигалась на запад — казалось, медленно, но на самом деле со скоростью, недоступной воображению. В обоих направлениях простирались рукава Дымового Кольца. Там быстро перемещались потоки облаков, особенно быстро поблизости от Воя. Более мелкие детали — интегральные деревья — было не разглядеть.

— Ты Ученый, — сказал Клэйв, обращаясь к Лори. — Ты можешь доставить нас назад на Лондон-Дерево?

Лори покачала головой. Она начала дрожать и, начав, уже не могла остановиться. Минья натянула на нее последнее из оставшихся пончо и завязала вокруг шеи.

— Мы больше не теряем воздух, — сказала Лори. — Если не снижать влажность, пить нам захочется не скоро. Джеффер, мне холодно, и я устала. Я не могу принимать решения. Не беспокойте меня.

Они не были людьми.

Какое-то время Кенди наблюдал за ними. Температура в кабине все падала. Кенди хотел остановить охлаждение, но потом понял, что утечка уменьшалась именно благодаря пониженной температуре.

Должно быть, они сохранили некоторые старые знания. Но холод тоже убивал их, Кенди видел, что те, самые странные, сдают первыми и сбились в кучу, ожидая смерти, Медицинские сенсоры ГРУМа показали наличие одного трупа и двенадцати живых, ни один из них не был абсолютно нормальным. У одной не было ног. Если в Дымовом Кольце оказались рецессивные гены, это могло быть следствием близкородственного скрещивания. Однако они казались здоровыми: ни шрамов, ни следов оспы, ни признаков заболеваний. Это имело под собой основание — на «Дисциплине» отсутствовали болезнетворные бактерии и паразиты, уже миллионы лет донимавшие человечество.

Неестественно высокий рост, вытянутые гибкие шеи, длинные хрупкие пальцы на руках и очень длинные пальцы на ногах являлись, должно быть, следствием эволюции, адаптации к среде с малым ускорением свободного падения.

Ему не избежать проблем, если он попробует вернуть это державе. Эта маленькая группа была своего рода превосходным испытательным полигоном. Он, Кенди, может допускать тут ошибки, не опасаясь когда-нибудь подвергнуться наказанию. ГРУМ могут найти и другие дикари.

Вот и настало его время появиться.

Лори ела сырую лососевую птицу с явным отвращением, но все-таки ела. Джайан и Джинни ушли на корму, чтобы примкнуть к группке воинов Штатов Картера. Похоже, там весело, завистливо подумал Град, но он был нужен здесь.

Что-то происходило с носовым окном: в нем, заслоняя обзор, появилась разноцветная тень.

— Лори? Ты что-нибудь сделала?

— Это явно что-то не то. Никогда не видела ничего подобного. — Она вдруг замолчала.

В ГРУМе наступила тишина. Поле зрения заполнило прозрачное лицо. Сквозь него просвечивал бурный Голд, придавая призраку странный сумрачный оттенок»

Лицо, обрамленное густыми каштановыми волосами, было жестким. Над глазами нависали кустистые брови. Скулы и надбровья — массивные, подбородок — квадратный, короткая шея — толщиной с бедро мужчины. Лицо напоминало лица Марка и Харпа. Гигантский карлик. И оно заговорило голосом Голоса.

— Граждане, говорит Кенди, именем Государства. Говорите, и награда превысит все ваше воображение.

Пассажиры поглядели друг на друга.

— Я — Шарлз Дэвис Кенди, — сказало лицо. — Я привел сюда ваших предков и оставил их в Дымовом Кольце, когда они подняли мятеж против меня. У меня достаточно власти, чтобы послать вас к Голду, навстречу смерти. Говорите — и объясните мне, почему я не должен делать этого.

Все глядели на Ученых. Может, это какой-то трюк Лори? Град почувствовал, как волосы на его голове встают дыбом… но ведь кто-то должен был отвечать.

— Я — Ученый племени Квинна, — сказал Град.

— А я — Ученый Лондон-Дерева, — твердо произнесла Лори, — Ты можешь видеть нас?

— Да.

— Мы заблудились и беспомощны. Если тебе нужны наши жизни — возьми их,

— Расскажите о себе. Где вы живете? Почему вы разных размеров?

Град сказал:

— Мы — из трех племен, живущих в очень разных местах. Вон те трое, высокие… — Он продолжал говорить, тогда как его память судорожно работала. Шарлз Дэвис Кенди?

Лори вмешалась:

— Ты был Проверяющим на «Дисциплине».

— Был и есть, — сказало прозрачное лицо.

— В обязанности Проверяющего входят наблюдение и обеспечение нужных условий для подчиненных, — процитировала Лори. — Если ты можешь помочь нам, ты должен сделать это.

— Твои аргументы хороши, Ученый, но я работаю на Государство. Должен ли я относиться к вам как к гражданам? Мне надо подумать. Каким образом вы получили в пользование ГРУМ? Вы мятежники?

Град затаил дыхание… но Лори сказала презрительно:

— Разумеется, нет. Этот ГРУМ принадлежит Флоту и Ученому. Ученый — это я.

— Кто остальные? Представьтесь.

Слово взял Град. Он пытался лгать наиболее правдоподобно, назвав разморов Лондон-Дерева — Джайан, Джинни, Минью — гражданами Лондон-Дерева, Клэйва и Меррил — беженцами, которые стали разморами, себя — привилегированным беженцем, гигантов из джунглей — послами дружественного племени. Слишком поздно он вспомнил про Марка, без движения лежащего в своем кресле.

— А вот Марк — мятежник, — сказал Град. — Он пытался угнать ГРУМ.

Что, если карлик обвинит его во лжи? Но все остальные поддержат его… кроме Лори… Марк изо всех сил закатил глаза и принял чрезвычайно грозный вид.

Шарлз Дэвис Кенди приступил к допросу Марка. Марк отвечал сердито, неохотно. Он выдумал дикую историю о себе как о разморе, которого исключили из граждан из-за его роста, поведал о том, как попытался украсть ГРУМ, активизировав главный двигатель, надеясь, что все, кроме него, не смогут двигаться, и обнаружил, что чудовищное ускорение сделало его таким же беспомощным, как и остальных.

Лицо казалось довольным.

— Граждане, расскажите мне подробнее о Лондон-Дереве. У вас есть некоторые личности, лишенные гражданства, верно?

Лори сказала:

— Да, но их дети после испытания могут получить этот статус.

— Почему разделилось дерево? — спросило лицо. — И как передвигается Лондон-Дерево? И почему ты называешь себя Ученым? Многие ли из вас искалечены? Сколько детей у вас умирает раньше, чем достигают возраста, когда сами могут производить детей?

Его интересовало все — население, меры длины, времени, числа. Лори и Град отвечали как можно точнее, тогда и все остальное больше походило на правду.

Наконец Кенди заключил:

— Очень хорошо. ГРУМ вновь войдет в атмосферу, пригодную для дыхания, через одиннадцать часов. Воздух замедлит его передвижение.

Держитесь…

— Часов…

— Какими мерами времени вы пользуетесь? Оборотом Т-3 по небу? Где-то через одну десятую оборота вы вновь вернетесь в воздушный слой. На такой скорости воздух опасен. Развернитесь носовым окном вперед. Вы увидите огонь, но не бойтесь. Не дотрагивайтесь до экрана — он раскалится. Не открывайте воздушные шлюзы, пока корабль не остановится. К тому времени у вас будет достаточно топлива, чтобы передвигаться. Вы все поняли?

— Да, — сказала Лори. — Каковы наши шансы выжить?

Лицо хотело ответить — да так и застыло с открытым ртом.

Давление воздуха в кабине вернулось к норме. Они остановили утечку. Как? Человек, у которого нет желез внутренней секреции, обладает любопытством и чувством долга — самыми сильными эмоциями. И у Кенди они вошли в противоречие. А ГРУМ уже выходил за пределы досягаемости.

Кенди вовсе не собирался им говорить, что они не доживут до возвращения в воздушную среду. Медицинские датчики свидетельствовали, что они тоже лгали ему… но он не осмелился обвинить их во лжи.

Это все меняло. Дикари вернутся и расскажут о Кенди и о «Дисциплине». Он мог остановить их, разумеется, задав ГРУМу какую-нибудь дикую траекторию, или потратить оставшиеся несколько минут на то, чтобы привести их к присяге граждан Государства. Нет. Он должен попытаться заставить их вновь заговорить с ним.

И когда они сделают это — спустя годы или десятилетия, — он сможет начать работу, которая ждала его пятьсот лет.

Лицо сказало:

— Вы остановили утечку. Хорошо сработано. Теперь вы должны убить мятежника. Государство не терпит мятежников.

Марк побледнел. Лори хотела что-то сказать, но Град опередил ее:

— По возвращении он предстанет перед судом.

— Вы сомневаетесь в его вине?

— Это решит суд, — твердо ответил Град. Он и сам чувствовал себя мятежником, но у него не было выбора. «Если Марк не заговорит, чтобы спасти себя, то заговорит Лори. А я — капитан ГРУМа».

— Государство быстро приводит в исполнение приговоры.

Град возразил:

— А крона Квинна делает это тщательно.

— Возможно, эта процедура во многом зависит от средств связи, которых у вас явно нет. — Лицо заговорило громче и быстрее, точно в спешке. — Очень хорошо. Мне нужно многое рассказать вам. Я могу снабдить вас средствами связи, мгновенно передающими любые сообщения, и силами, которые работают на солнечной энергии, а не на мускульной. Я расскажу вам о Вселенной, лежащей за пределами ваших знаний. Я объясню, как объединить ваши маленькие племена в одно великое Государство и как связать это Государство со звездами, которые вы сегодня увидели впервые. Приходите ко мне как только сможете…

Голос Кенди странным образом затихал, пока и вовсе не растворился в шуме, а его жесткое лицо превратилось в сетку размытых линий. Потом все исчезло, и в окне засияли желтым и синим светом облака, клубящиеся вокруг Голда.

Глава двадцать вторая. ДЕРЕВО ГРАЖДАН

Картина перед глазами Кенди начала размываться. Что самое удивительное, кормовая и передняя камеры ГРУМа работали великолепно, передавая, как он сам убедился, четкое изображение звезд и уплотняющейся атмосферы Дымового Кольца. По обзорной панели передней камеры стекала плазма, и Кенди отметил спектральные линии кремния и металлов — признак того, что обшивка ГРУМа нагревалась. Наблюдалось незначительное испарение материала обшивки, немногим большее, чем тогда, когда ГРУМ был новым.

Внутри кабины росло содержание СО2 и смесь плохо действовала на чувствительную плоть — пассажиры страдали: рты раскрылись, грудные клетки часто вздымались. Температура поднялась до нормального уровня и продолжала расти. Вздутая фигура, привязанная тросами к креслу, начала дергаться, пытаясь освободиться. Кенди не мог прочесть показания медицинских приборов из-за повышающейся ионизации, но пилот уже испытывал перегрузку…

Может, у них имеются какие-то шансы спастись. ГРУМ мог с равной вероятностью уцелеть или погибнуть. Кенди не знал, что было бы лучше.

Он растерялся.

Принцип воздействия был прост и уже не раз служил Государству: вызвать инцидент, предложить потенциальным новообращенным совершить преступление. После чего они автоматически переходят на его сторону. Они ни за что не признают, что совершили нечто ужасное, поскольку это было санкционировано официально.