— Айдорн, перерыв, — сказал немолодой мужчина, опуская только что скованную косу в масло, — давай проветрим, а то уже с самого утра так сидим в этом чаде.
      На крыльцо кузницы, расположившейся на окраине маленькой лесной деревушки, вышел молодой парень. Длинные каштановые волосы, могучие мышцы, голубые глаза. Сквозь запах дыма, вырывающегося из кузни, изредка прорываются ароматы леса: свежей зелени и прелой листвы. Струйка ветерка приносит весть о том, что зацвело какое-то из деревьев. А вот доносится запах навоза, но это уже скорее с окраины селения. Не далеко в лесу кипит жизнь: птицы, даже вблизи от деревни, то и дело перелетают с дерева на дерево в поисках пищи, собираются в стаи, и тогда гомон их разносится на сотни шагов. Иногда слышится далекий треск — крупное животное проламывается сквозь густой подлесок; порой издалека доносится рык хищника, предостерегающего от посягательств на его владения… Не смотря на всю эту красоту и спокойствие, юноша предчувствовал что-то не доброе… В воздухе веяло опасностью.
      В Тиалине, так называлась деревушка, гораздо тише, чем в окружающем лесу. Большинство мужчин еще ранним утром ушли на охоту. Те, кто остался, занимаются починкой своего имущества: обновляют настилы на кровлях, подправляют покосившиеся изгороди или ступеньки; рубят дрова, носят воду, помогая вести хозяйство, взваливая на свои плечи наиболее тяжелую часть домашней работы, и освобождая женщин, успевших к тому времени подоить скотину, прибраться в доме и приготовить обед. Другие уже с раннего утра занимаются своими маленькими садами и огородами: перекапывают землю, пропалывают сорняки, поливают растения. Самые старые жители деревни сидят на крылечках и либо размышляют, либо вспоминают вместе с другими события своей бурной молодости. Айдорн загрустил, подумав о том, что и его, возможно, ждет такая вот безмятежная старость.
      В противоположность старикам детвора уже с утра не сидит на месте. Стайки ребятни то и дело проносятся в поле зрения молодого кузнеца, занятые какими-то только им понятными делами. Детские крики восторга и визги то и дело доносятся с разных концов деревни и из близлежащего леса. Он вспомнил, как сам, еще совсем недавно, вот так же носился по деревне со своими сверстниками, или забирался с ними в лес в поисках приключений.
      Из-за поворота дороги появилась женщина в просторных белых одеяниях и направилась в сторону кузницы. Идет она довольно быстро — светлые волосы, обрамляющие правильный овал лица, развеваются за спиной, прижавшееся к телу платье открывает взглядам идеальную фигуру. Женщина приветливо улыбается молодому кузнецу. В их лицах заметно определенное сходство, говорящее о близком родстве, глаза абсолютно одинаковой формы, только у женщины синие, как небо. От женщины приятно пахнет благовониями, во множестве использующимися в храмах.
      — Привет, Айди, — поздоровалась она с теплотой в голосе, подойдя поближе. — Много сегодня работы?
      — Привет, мам, — ответил парень, улыбаясь. — Так, мелочи: тяпки, грабли, лопаты, да заострить несколько мечей. Я думаю, после обеда будем свободны.
      — Ладно, скажи отцу, что я пошла в лес, собирать травы, запасы на исходе, — произнесла женщина и повернулась, чтобы уйти.
      — А сама ты это мне сказать не можешь? — раздался за спиной молодого кузнеца гулкий бас.
      — Гэйветор, — теперь голос женщины звучал гораздо строже, чем минуту назад. — Мы оба знаем, что ты собираешься мне сказать. Еще раз тебе повторю, что не могу собирать травы с непосвященным. Простым людям не нужно знать, где это происходит, и тем более как. Я могла, конечно, попросить тебя отпустить со мной Айдорна, но знаю, ты этого не сделаешь.
      — Но Эймина, — с укоризной произнес Гэйветор из-за спины сына. — В последнее время в лесах неспокойно: разбойников стало очень много. Может случиться, что против клинка, вонзившегося тебе в спину, магия уже не поможет.
      Юноша отодвинулся, пропуская отца — огромного человека, носившего такие же кожаные штаны и фартук. Если Айдорн просто гигант, то в сравнении с Гэйветором он кажется худеньким подростком. Старший кузнец широк в плечах, словно огромное дерево, руки перевиты узлами мускулов и похожи на переплетение толстых корней. Они могут без усилий гнуть даже самое толстое железо. Ноги, чью силу не скрывают даже просторные штаны, походят на толстые тумбы, прочно стоящие на земле. Длинные волосы, перепачканные в саже, перевязаны толстой кожаной лентой с заклепками. Карие глаза смотрят на мир из-за прищуренных век — ему часто приходится глядеть на огонь, губы плотно сжаты.
      Хотя на вид Айдорну можно дать не больше двадцати, он отличается богатырским телосложением — на обнаженных и блестящих от пота руках перекатываются шары мускулов, скрытые тканью грудь и ноги отличаются огромной шириной. Но все же он гораздо меньше отца.
      — Вечно ты все видишь в мрачном свете, — улыбнулась женщина. — Сам подумай, какой мужчина в здравом уме будет пытаться меня убить. Ему понадобится нечто другое, — в подтверждение Эймина выгнулась, чтобы подчеркнуть достоинства своей фигуры. — А я могу пустить в ход свою магию даже полностью связанная, ты знаешь.
      — Хорошо, хорошо, — дружелюбно произнес Гэйветор, — хоть ты и не права, но с тобой бесполезно спорить — все равно поступишь по-своему.
      — Ну, вот и ладушки, — обрадовалась Эймина и засмеялась, — Ждите меня к вечеру.
      Она подошла ближе к Гэйветору, они нежно обнялись. Когда кузнец отпустил Эймину, на ее лице остались пятна саж и. Увидев это, он улыбнулся.
      — Опять ты измазал меня, — притворно возмутилась женщина. — Когда научишься умываться?
      Затем она подошла к парню, который уже подставил для поцелуя щеку, быстро чмокнула его, и отодвинулась.
      — И не пытайся обнять меня, Айдорн, — возмутилась она. — Это не проявление сыновней любви, а стремление испачкать меня еще больше. Смотри, веди себя хорошо и слушайся отца.
      Женщина развернулась и быстрым шагом стала удаляться от кузни.
      — Что ж, Айдорн, — произнес старший кузнец, — пойдем, доделаем инструменты и можешь быть свободен.
      — Ладно — согласился Айдорн. Вновь раздались звонкие удары. Вскоре молодой кузнец опять вышел на улицу — хоть и работал с отцом уже несколько лет, никак не мог привыкнуть к жару углей в горне.
      С момента предыдущей передышки снаружи немного похолодало, на небе появились небольшие облачка, подул холодный северный ветер. Маленькие облака все быстрее росли и собирались в кучи. Цвет их менялся с белоснежного на серый, потом становился все темнее и темнее. Получивший в наследство от матери магический дар, Айдорн почувствовал, что надвигающийся шторм не является обычным явлением природы. Ветер, дувший с огромной силой, был совсем не характерен для лета в их части Дрианора.
      Мимо проходил один из друзей Айдорна — Фаэлин. Юноша оторвался от созерцания окружающей природы и поздоровался.
      Привет, Айди. — поздоровался Фаэлин. — Много железа перековал?
      Много, Фай, — отозвался Айдорн. — Как здоровье матери?
      — Ей лучше, спасибо Эймине. — сказал Фай. — Ты заметил, странная погода сегодня: совсем недавно было солнце, а теперь того и гляди, начнется гроза. Ну что за дела, я только вынес сушиться вещи и теперь надо заносить обратно.
      — Это будет не просто гроза, — произнес Айдорн, — я чую, здесь замешано волшебство.
      Он не успел развить тему — разговор с приятелем прервал мальчишка, который подбежал к ним и, силясь одновременно что-то сказать и отдышаться, производил только нечленораздельные звуки.
      — Эй-эй, помедленнее и спокойнее, — сказал Фай.
      — Там в лесу, чужие вооруженные люди, не разбойники, другие, — произнес ребенок, — их очень много и они идут сюда.
      — Ты не перепутал, может, возвращаются наши охотники, — спросил у мальчика Айдорн и удостоился оскорбленного взгляда.
      — Вы чего, — сказал ребенок недовольно, его личико презрительно исказилось, — думаете, я не отличу охотника от воина в доспехах! Пойду лучше сообщу другим.
      С этими словами мальчик развернулся и убежал.
      — Фай, думаешь, ребенок прав? — спросил Айдорн с волнением.
      — Да ну, скорее всего, эти вооруженные люди — просто плод его фантазии…
      Закончить фразу Фаэлин не смог. Из его горла, пробив его насквозь, торчала черная стрела. Он поднял руки, словно хотел вытащить древко, но тело отказалось подчиняться. Фай упал на землю, корчась в агонии. Через несколько мгновений смерть пришла за ним, и он затих. Айдорн некоторое время недоуменно взирал на произошедшее, потом нырнул в кузницу и прикрыл дверь.
      — Отец, на деревню напали!
      — Кто? — Гэйветор сразу бросил молот и направился к стойке с оружием.
      — Точно не знаю, но их много, и у них есть лучники.
      Гэйветор натянул кольчугу, бросил вторую сыну, выбрал закрытый шлем и взял два длинных меча. Айдорн, так же, как отец, вооружился одним широким.
      — Ну что, сынок, пойдем, покажем этим негодяям, — произнес Гэйветор.
      — Ага, — согласился Айдорн, — в следующий раз будут знать, как нападать на нашу деревню.
      Переодевались они недолго. Выйдя из кузницы, юноша увидел, что небо затянуло сплошным покровом свинцовых туч, очень сильно похолодало, ветер чуть-чуть не дотягивал до урагана — под его напором гнулись молодые деревца, но к счастью крыши с домов он еще не срывал. Все кто не был занят на обороне деревенского частокола, попрятались по укромным местам. В душе Айдорна зародился страх: погодой явно кто-то управляет… ну не может она так быстро изменяться! Его мать, если бы вдруг захотелось, могла сотворить разве что среднюю грозу, а она была одной из лучших жриц Светлых Богов и довольно неплохой волшебницей. В глубине души молодой кузнец сейчас боролся с искушением убежать куда подальше от деревни, ибо именно в нее мог быть направлен ужасающий по мощи магический удар. Страх почти победил, но тут на его плечо легла могучая рука.
      — Пойдем быстрее на стены, — сказал Гэйветор и, не дожидаясь Айдорна, направился к окраине деревни. — Нельзя допустить, чтобы они ворвались в деревню.
      — Отец, посмотри на небо, — сказал Айдорн на бегу и указал наверх. Прямо над деревней тучи почернели и начали вращаться, постепенно ускоряясь. — Тому, кто владеет такой силой, мы, обычные люди с простым железом вряд ли сможем противостоять.
      — Ну ты-то точно не простой, — ободрил сына Гэйветор, — и поверь мне, часто даже самое сильное колдовство оказывается очень уязвимым перед обычным железным клинком. Именно поэтому я боюсь отпускать твою мать в лес одну.
      Добежать до оборонительных стен, окружавших деревню, они не успели. Завернув за угол одного из домов, обнаружили, что бой уже идет в самой деревне, по крайней мере, в той ее части, где находилась кузница. Мальчишка, предупредивший о нападении, оказался прав — деревню атаковали не разбойники, а чей-то наемный отряд. Айдорн заметил, что они отмечены знаком, напоминающим четыре клинка, сходящиеся к центру. Эти воины сражаются не как ватаги отребья, слаженностью действий они скорее напоминают солдат. Разбойники, встречая серьезный отпор, всегда отступали, но воины, напавшие на лесную деревеньку, не отступили, даже когда их лучники выбыли из строя, подстреленные тиалинцами.
      Защитники деревни сражаются умело, ежедневные тренировки не пропали даром, но их выучка намного хуже, чем у наемников. Только друзья Айдорна, как и он сам, отличаются мастерством, их обучал Гэйветор, не без оснований считавшийся лучшим в деревне воином.
      Айдорн видит Бренна: тот вертится с почти неразличимой глазу быстротой и отражает направленные на него с трех сторон удары. Он выжидал удобного момента и когда такой представлялся, делал стремительный выпад. Но долго так продолжаться не могло — веерная защита очень эффективна, но требует много сил. Свиор, другой приятель Айдорна, напротив, усиленно атаковал, не давая двум своим противникам ни одного шанса для удара. Его меч, как показалось Айдорну, находится в нескольких местах сразу.
      С другими тиалинцами не все так гладко: число нападающих уменьшилось в результате успешных попаданий лучников, но они не только держатся, но и берут верх. Один из пришельцев широко размахивается и бьет, тиалинцы блокируют, но сила удара такова, что их отбрасывает на несколько шагов. Теперь перед ним остался только один противник, бой превращается в поединок. Но у тиалинца хватает умения только на то, чтобы отражать удары вражеского клинка, сыплющиеся на него с неимоверной частотой. Очень скоро всем, кто видит поединок, становится ясно, кто проигрывает. Все чаще и все ближе проносится клинок от тела тиалинца: то сверху, то снизу, то с боков. Видно, что воин играет с ним, делает исключительно красивые и правильные выпады, замахи и удары, наслаждаясь своим превосходством. Тиалинец задыхается, пару раз еле удержался на ногах. Эта игра надоедает атакующему, и он парой изящных ударов, завершает поединок.
      Айдорн разметал всех словно смерч и успел почти перерубить пополам одного из нападавших. В ответ его атаковали сразу несколько противников. Но не успели их клинки скреститься, как произошло нечто совсем странное: в центре крутящихся туч, сгустившихся над деревней, появилось красноватое свечение. Спустя мгновение из туч вырвался огромный огненный шар багрового цвета и устремился вниз именно в то место, где сражались Гэйветор с сыном. Айдорн заметил, что его противники отступают. Воздух пронзил непонятный звук, доносящийся сверху. Юноша посмотрел на небо. Увиденное на миг парализовало, такого он никогда в жизни не наблюдал. Эта угрожающая и огромная сила заставила искать убежище. Едва Айдорн успел укрыться за углом дома, как шар ударился о землю туда, где он недавно стоял. Раздался оглушительный взрыв. Горячий воздух сорвал листву с ближайших деревьев, лишил несколько домов соломенных крыш. Айдорн выглянул из укрытия, ожидая обнаружить в земле огромную яму, но увидел странную фигуру, закутанную с ног до головы в черные, как сама ночь, одеяния. Капюшон полностью скрывал лицо, а просторные полы тело, так что невозможно было определить, кто скрывается под черными одеждами. Именно это существо и вызвало похолодание, ужасные тучи и сильный ветер, который, как Айдорн заметил, стих. Капюшон, скрывавший лицо незнакомца поворачивался из стороны в сторону — он искал кого-то. Невидимый взор уперся прямо в Айдорна, незнакомец поднял руку и указал на него наемникам. Молодой кузнец издалека почувствовал, что от незнакомца веет злом. Не таким, какое можно почувствовать от разбойников. Нет! Настоящим, первородным, находящимся за границами понимания и познания обычного человека. Подавляющим самую сильную волю и отбирающим рассудок. Ноги сами попытались подогнуться, а разум призывал молить о пощаде. Но Айдорн тут же одернул себя, подумав, что такое поведение недостойно воина, покрепче сжал меч и направился к незнакомцу. Надо продолжать бой — пришельцы торопятся вперед, обгоняя странную фигуру в черном.
      Тиалинцам стало понятно, кто руководит противниками. Деревенские мечники не могут добраться до незнакомца — им для этого надо проникнуть в задние ряды нападающих. Но лучники немедленно начинают в него стрелять. И абсолютно напрасно — Айдорн видит, как от черного отделяются маленькие зеленые искорки и встречают стрелы еще в полете. Мгновенно сгорают не только древки, но и стальные наконечники. И снова от незнакомца отделяются зеленые искры, только теперь летят к стрелкам. Из укрытий еще слышатся испуганные крики.
      Пришельцы теперь стараются пробиться к Айдорну. Незнакомец переключил внимание на тиалинцев, находившихся к нему ближе. В числе таких оказался и Свиор, друг Айдорна. Руки незнакомца вытянулись вперед, молодой кузнец увидел, как перед ними появилось и начало расти пламя.
      — Берегитесь, — крикнул он своим, с трудом отведя выпад одного из наемников, нацеленный ему в живот.
      Но его предупреждение запоздало, да и вряд ли могло помочь — воздух вспороли огненные стрелы и трое защитников деревни, Свиор и двое мужчин, имен которых Айдорн не помнил, превратились в живые факелы, упали на землю, забившись в агонии.
      — Не-е-е-ет! — крикнул Айдорн, бешеным усилием расшвыривая нападавших, устремился к незнакомцу в черном. Тот в свою очередь сам направился к Айдорну.
      Гэйветор опередил сына. Убив очередного противника, он повернулся к черному лицом, высоко поднял меч и открыл забрало шлема.
      — Сражаться магией с беззащитными, — спросил кузнец, скривив губы, — это все, что ты умеешь?
      К его большому удивлению, черный ответил, выбросив вверх правую руку. Ладонь оставалась пустой только мгновение, в следующее сжимает огромный меч.
      Айдорн с Гэйветором на мгновение застыли от удивления — им никогда не приходилось видеть такое оружие. Меч двуручный, но по тому как, незнакомец в черном его держал, создалось впечатление, что клинок ничего не весит. Лезвие сделано из странного черного металла, по краям струится багрово-черное пламя, временами вспыхивающее искрами, в центре лезвия зловеще светятся руны, серебряная гарда сделана в форме крыльев летучей мыши. Навершием у рукояти, обтянутой черной кожей, служит огромный рубин, ограненный в форме человеческого черепа. Айдорн понял, что это не просто клинок, и даже не просто магический меч, а магический с большой буквы и справиться с ним и тем более с его обладателем будет непросто.
      Гэйветор понял, что никто не посмеет помешать этому поединку. Кроме того живых уже почти не осталось: на ногах стояли только пять наемников, а из тиалинских только он сам, его сын, Бренн и один недавно поселившийся в деревне отставной воин. Он понял, что наступил его черед, бросился на незнакомца, подняв один из мечей для удара, а второй выставив вперед для защиты.
      — Попробуй-ка теперь справиться с настоящим воином! — крикнул на бегу кузнец.
      — Что ж, позабавлюсь с тобой немного, — голос незнакомца, немного глуховатый, доносился словно из глубокого колодца.
      Гэйветор добежал до Черного и опустил поднятый меч, одновременно сделав выпад другим. Незнакомец уклонился от летящего вперед лезвия, сдвинувшись в сторону на ладонь, черный клинок взлетел молнией и отразил удар. Кузнец сразу же отскочил назад, чтобы не получить ответный.
      Айдорну тем временем приходилось нелегко — на него насело несколько человек, и он ничем не мог помочь отцу.
      — Что ж, ты действительно хорош, — сказал Гэйветор.
      — Мое имя Сартор, — сказал незнакомец.
      Противник с легкостью отразил выпад Гэйветора и атаковал: меч несется вперед настолько быстро, что сливается в сплошное черное полукружье. Кузнец шагает назад, пропуская черный клинок, и ловит его в замок своими двумя — старая выучка еще осталась. Пытаясь выбить оружие из рук противника, Гэйветор наклоняет мечи к земле. Не попадаясь на прием, выдернув меч из захвата, Сартор бьет противника в голову. Гэйветор рубит по корпусу. За мгновение атакующий переворачивает клинок лезвием вниз и вращательным движением отбивает удар. Кузнец подставляет сбоку второй меч, чтобы отбить вражеский клинок, которого там уже нет. Одновременно, не сговариваясь, противники отпрыгивают друг от друга.
      — Что ж, кузнец, ты тоже неплохой противник, — звучит голос Сартора, — но вряд ли тебе поможет воинская выучка.
      — Ну, это мы еще посмотрим, — усмехнулся Гэйветор.
      Кузнец на чал атаковать. Его клинки, рассекая воздух, с разных сторон понеслись к Сартору. Скорость нападения ошеломила Сартора и он замешкался. Айдорн видит, что отец не оставил противнику почти никаких шансов. Однако они не представляли, с кем имеют дело: когда мечи Гэйветора почти коснулись балахона Сартора, тот молниеносно взлетел в воздух, и через мгновение опустился с занесенным для сокрушительного удара клинком. Кузнец успел выставить вперед мечи, но, не выдержав силы удара, падает на землю и сразу откатывается в сторону, а глубоко в то место где он только что был, вонзается черный клинок. Гэйветор бьет Сартора по ногам, пока тот не вытащил оружие. Его клинки сталкиваются с черным мечом, в стороны летят снопы искр.
      Танец мечей в таком бешеном темпе, когда клинки от быстроты ударов сливались в сплошные полосы, продолжался так долго, что Айдорн невольно поразился выносливости обоих. Хотя он замечает, что по лицу отца скатываются обильные капли пота, а движения замедлились. О незнакомце Айдорн не может сказать ничего, поскольку до сих пор из-под черного одеяния, несмотря на все акробатические фокусы, видны только кисти рук. И вот настал момент, которого Айдорн подспудно боялся больше всего — отец ошибся и клинок Сартора ударил в грудь. Гэйветора отбросило на землю, Айдорн увидел кровавую полосу на его груди, гримаса боли на краткий миг исказила его лицо — меч пробил кольчугу. Однако кузнец ранен не тяжело и успевает подняться, прежде чем Сартор настигает его.
      — Сдайся и я подарю тебе легкую смерть, — раздалось из-под капюшона.
      — Сначала посмотрю какого цвета твоя кровь! — зарычал Гэйветор.
      — Ценю твою смелость, Гэйветор, — сказал Сартор, занося меч, — но ты все равно умрешь.
      Вновь раздался звон мечей. Гэйветор больше не заботился о защите — знал, что не переживет поединка. Его целью стало если не убить, то хотя бы тяжело ранить противника. Еще быстрее вращая мечами, он старается подловить противника, не обращая внимания на новые и новые раны, появляющиеся на его теле. Гэйветор проигрывает бой, — силы на исходе, жизнь вытекает из ран вместе с кровью. После того как в очередной раз мечи прошли мимо цели, он не удержался на ногах и упал. Черный тут же навис сверху, направив острие меча в горло противника.
      — Как я и говорил, — произнес Сартор, — ты умрешь.
      Но Гэйветор еще не сдавался. Чуть сдвинувшись в сторону, отбил черный меч и, привстав на локте, нанес противнику удар снизу. Все произошло настолько быстро, что черному не оставалось ничего другого, кроме как отпрыгнуть. Кузнец вновь идет в атаку, бьет наотмашь справа. Сартор взмахом клинка выбивает оружие из руки Гэйветора — кузнец остался только с одним мечом. Ему совсем худо, и даже со стороны видно, как он устал: плечи поникли под тяжестью доспехов, рука еле удерживает клинок. Сартор нападает еще энергичнее, желая быстрее закончить схватку.
      Кузнец, понимая, что скоро будет совсем обессилен, решился на отчаянный шаг. Он не стал защищаться и когда противник сделал очередной выпад, клинок Сартора легко пронзил защищенное кольчугой могучее тело. Гэйветор подтягивается за лезвие черного меча к Сартору, чтобы пронзить его своим, но умирает на полдвижении к противнику.
      Его сын остается один на один с черным. Кроме них двоих никто больше не способен продолжать бой. И тиалинцы и пришельцы валяются на земле тяжелоранеными или мертвыми.
      Перед глазами Айдорна встала кровавая пелена, окружающий мир раскололся на мелкие куски, словно разбитое зеркало. Душа его в этот миг умерла, ее место заполнила жгучая ненависть. Он бросается на врага, в безумии берсерка желая уничтожить убийцу отца. Сартор поднимает руку, готовясь произнести заклинание. Но юноша к этому безразличен — он желает только мести. Вдруг, его словно обдало ледяной водой — его сознание мгновенно прояснилось, он ощутил на занесенной для удара руке чье-то прикосновение.
      — Остановись, Айдорн, тебе с ним не справиться, — услышал молодой кузнец голос матери. Жрица говорила с отчаянием, которого юноша прежде никогда не слышал.
      — Я все равно его убью, как бы силен он ни был.
      — Он не по твоим силам, сын мой, — произнесла Эймина голосом, в котором легко можно было разобрать предчувствие смерти. — Ты слишком слаб в магическом искусстве перед Черным Магом… К тому же, он охотится именно за тобой. Потому беги прочь и ищи помощи у эльфов.
      — Нет, — не согласился Айдорн.
      — Чем раньше он отправится к Светлым Богам, тем раньше я уйду — произнес Сартор зловещим голосом.
      — Побежишь изо всех сил и не остановишься до тех пор, пока не окажешься у эльфов! И не смей мне перечить Айдорн! — холодно приказала жрица. Она уже готовилась к поединку.
      Айдорн послушался и отступил.
      — Первым погиб воин, а теперь его стопами хочет пойти жрица, — насмешливо заметил Сартор. — Что ж, Эймина, тебе я тоже дам шанс — сдавайся и прими легкую смерть. А ты, Айдорн — разве ты не воин? Вступись за мать, отомсти за отца!
      — Не слушай что он говорит? Слушай только меня! — приказала жрица.
      — Именно, — произнес черный с сарказмом, — но помни, тебе от меня не уйти!
      — Не слушай его, — неожиданно повторила Эймина, — уходи. Жрица повернулась к Сартору, подняла вверх руки, с кончиков ее пальцев начали стекать мельчайшие белоснежные искорки, окружившие жрицу плотным покровом. Едва она успела это сделать, как черный пустил Огненный Шар, который, долетев до жрицы, столкнулся со сверкающей преградой и взорвался. Пламя, не причинив Эймине вреда, бессильно стекло на землю.
      Жрица тоже атаковала — произнесла несколько странно звучащих слов, сгустившиеся в небе тучи пробил яркий солнечный луч, угодивший прямо в Сартора. Сама земля, которую задел свет немедленно загорелась, но с ним ничего не произошло.
      — Солнечный Ожог — самое сильное твое заклинание? — раздался голос Сартора, — Этим тебе не победить, даже если я перестану защищаться.
      Она атаковала следующим заклинанием. Прямо у ног Сартора, проламывая почву, вверх метнулись тонкие стволы вьющихся лиан и начали его опутывать. С каждым мгновением их все больше и больше, тело Черного Мага почти скрылось под массой шевелящихся коричневых стеблей, но он не сделал ни одной попытки защититься. Вскоре лианы уже полностью скрыли Сартора и Эймина решила взять чей-нибудь клинок, и просто разрубить их вместе с пленником. Жрица ошиблась, думая, что обезвредила противника. Внезапно лианы начали корчиться, в их сплошном покрове появились просветы, откуда пробивались языки багрового пламени. Еще несколько мгновений и Черный Маг вновь стоит перед жрицей в столбе огня выше своего роста.
      Айдорн в это время перелез через частокол, отгораживавший деревню от леса, и пересекал маленькое пшеничное поле, стремясь поскорее добраться до спасительных деревьев.
      Поединок Сартора и Эймины теперь уже не прерывался словесными дуэлями: Черный Маг непрерывно атаковал жрицу потоками жидкого пламени и сгустками Тьмы, женщина отвечала порывами ураганного ветра и веерами молний. Их силы были равны.
      Айдорн, будучи далеко в лесу, все еще слышал громоподобные взрывы, рев ветра, небо отсвечивало багровым и белым — поединок продолжался. Внезапно все стихло, а потом он услышал исполненный муки крик — кричала его мать.
      Айдорн приостановился лишь на мгновение, потом продолжил бег. От чувства беспомощности, а еще больше от осознания того, что он сам допустил гибель родителей, на глаза юноши навернулись слезы. В ушах его довольно долго стоял голос матери, а перед взором стоял отец, умирающий на лезвии черного меча. Молодой кузнец поклялся, что отомстит Сартору. Он пока еще не представлял себе, как это сделает, но сделает обязательно.
      Он не помнил, когда остановился, не помнил, сколько простоял на одном месте. Постепенно его затуманенный разум начал очищаться. Усилием воли Айдорн постарался отогнать грустные мысли и сосредоточиться на окружающем его мире. Оглянулся и посмотрел на свои следы — глазам предстала чуть искривленная огромными деревьями линия вырванной с корнем травы и поломанных кустов. Юноша скривился, подумав, что такие разрушения могло причинить лесу разве что стадо диких кабанов. Но теперь надо быть осмотрительнее — наверняка по следу идет погоня, ибо, насколько он понял, Черному Магу нужен именно он. Остановившись передохнуть, Айдорн принялся обдумывать дальнейшие действия: во-первых, необходимо определить, хотя бы приблизительно, где находится скрытый от посторонних город эльфов; во-вторых, надежно запутать следы, чтобы никто из возможных преследователей его не нашел; и, в-третьих, следовало опасаться бродящих по лесам разбойников и потому быть предельно осторожным.
      Айдорн осмотрелся — надо попытаться прервать столь четко видимый след. Ближнее к нему дерево имеет толстые нижние ветви, одна вытягивается на большое расстояние и ложится на другое дерево, находящееся довольно далеко от места, где стоял юноша. Хотя он давно не подросток, и его вес не позволяет быть таким же шустрым, взобраться на дерево оказалось не так уж и трудно, несмотря на доспехи и оружие. Подпрыгнув, Айдорн зацепился руками за одну ветку, потом раскачался и закинул ноги на другую. Ветвь оказалась достаточно прочной и выдержала его вес. Тогда он встал на нее и перебрался на нужную ветку. Уцепившись за нее, он, перебирая руками, передвигался все дальше к другому дереву. Айдорн оказался у цели. Обхватив ногами дерево, он медленно спустился на землю. Теперь он старался двигаться медленно и осторожно, чтобы приминать как можно меньше травы, наступал только на сухие участки почвы — на них следы почти не отпечатывались.
      Он раздумывал о том, как ему добраться до эльфийского города и, прежде всего в какую сторону идти: по отношению к деревне Айдорна, Тиалине город лежал севернее, юноша, когда покидал деревню, бежал почти точно на восток. Значит надо двигаться на северо-запад и он рано или поздно наткнется на эльфийский патруль. Дальнейшая его судьба после встречи с эльфами представлялась Айдорну довольно смутно, но он надеялся что ему поможет хотя бы упоминание о матери, одной из немногих человеческих жриц, известных эльфам в этой части Дрианора.
      Теперь Айдорн шел, старясь следовать звериными тропами. От этого путь стал очень извилистым, юноша часто отклонялся от выбранного направления, порой даже шел в противоположном. Но, несмотря на это, неуклонно продвигался к намеченной цели. Кроме того, такое петляние помогало сбить с толку тех, кто пойдет по его следу.
      Вокруг бурлит жизнь: поют птицы, порой вдали мелькают силуэты оленей, быстро проносящихся по лесу; деревья шелестят листвой от слабого ветерка, словно переговариваясь о чем-то. Разнообразие их пород настолько огромно, что почти невозможно встретить рядом два одинаковых дерева. Нет, одинаковые деревья конечно попадаются, но на таком большом расстоянии, что увидев одно Айдорн успевал забыть, когда ему попалось на глаза предыдущее. Самые распространенные лиственные породы, начиная от леарий с темно зеленой листвой размером с ноготь — деревьев, редко достигавших более двух человеческих ростов в высоту, заканчивая высоченными мачтовыми деревьями и различными видами пальм, под листьями которых могло укрыться по несколько человек. Среди них попадались как обычные для всего Ванара березки, клены, липы и дубы, так и довольно редкие общинные и золотые деревья. Эти породы в стародавние времена созданы эльфами специально для своих нужд. На общинных — множестве стволов, сросшихся ветвями воедино, эльфы в древние времена располагали свои дома, золотые деревья до сих пор использовались для получения древесины. Не только эльфы, но и другие народы Ванара использовали их для отделки домов, изготовления мебели. Единственное для чего не использовалась дерево, от корней и до кончиков листьев имевшее цвет самого чистого золота, так это для растопки. Кроме них Айдорну попадались и хвойные породы — сосны, пихты, а также совсем редкие перьевые деревья, белая листва которых была настолько тонка и невесома, что издали они казались огромными комками птичьего пуха или деревья-кристаллы, попавшие на Ванар из других миров. От центрального кристалла такого дерева отходят сотни меньших кристалликов-веток, которые в свою очередь делятся на еще меньшие и постепенно утончаются.
      Айдорна больше интересовало поведение птиц и животных. Он вырос в лесу и, хотя проводил много времени с отцом в кузнице, стал отличным охотником и следопытом — мог подобраться близко к любому животному и не быть замеченным. Поэтому сейчас юноша слушал звуки леса: не раздастся ли где недовольный вторжением чужака гомон птичьей стаи, не послышится ли неожиданный и громкий треск подлеска, производимый вспугнутым кабаном или оленем; не зарычит ли в гневе лесной хищник, предупреждая нарушившего его покой. Пока все тихо, лесные жители не проявляют тревоги.
      Проходя мимо очередного лесного гиганта толщиной в несколько обхватов, Айдорн насторожился: в воздухе витал едва заметный запах дыма — значит, где-то неподалеку люди. Он пошел в направлении откуда дул ветерок, принесший запах дыма, периодически останавливаясь и прислушиваясь к лесным звукам — но опасности не ощущал. Запах дыма стал сильнее — Айдорн приближался к месту чьей-то стоянки. Юноша лег на землю и пополз вперед. Глаза его постоянно обшаривали окружающий подлесок. Когда он прополз еще немного и раздвинул ветви окружавших кустов, перед ним предстала поляна со следами пребывания человека.
      Айдорн вышел из укрытия, чтобы осмотреть место стоянки и понял, что здесь останавливались не путешественники, торговцы или искатели приключений. Остатки еды, поломанные растения, какие-то старые тряпки, не потушенный костер, до сих пор вьющийся дымком. Все это свидетельствовало о том, что это место отдыха тех, кого он опасался — разбойников. Он обошел поляну, пытаясь определить сколько было людей, а также что они делали на привале: просто кочевали, шли в набег на очередное лесное поселение или же возвращались с добычей.
      В том же направлении, в котором шел юноша уводил четкий и хорошо заметный след. Айдорн встревожился — возможно он еще столкнется с этими людьми. Судя по многочисленным пятнам примятой травы в стороне от основного лагеря, а также по их форме, Айдорн заключил, что это были пленники, а по валявшимся кое-где разорванным частям женской одежды понял, что хотя бы один из пленников — женщина. Значит это были не просто грабители, а кое-кто похуже — работорговцы. Люди, занимающиеся этим грязным промыслом, иногда заплывали на свободолюбивый Дрианор с других земель Ванара. Следовало быть предельно осторожным: если обычные разбойники просто обобрали бы его и может даже оставили жить, то встреча с работорговцами сулила очень неприятную судьбу. Если его захватят, то он станет рабом. И продадут его либо для развлечения каким-нибудь богатеям, либо на рудники, а может, придумают еще какое-нибудь занятие.
      Айдорн немедленно покинул поляну, предварительно уничтожив следы своего пребывания на ней. Сразу начал забирать на запад от первоначального пути и теперь при передвижении, старался оставлять еще меньше следов. У юноши мелькнуло подозрение, что это никакие не работорговцы, а Черный Маг, пустившийся по его следу с отрядом наемников. Однако потом он отказался от этого предположения — не могли же возможные преследователи оказаться впереди него.
      Теперь ему все вокруг казалось подозрительным, даже то, что животные почти не попадались на пути, а лишь изредка мелькали вдали. Когда юноше попалось стадо диких свиней, он немного успокоился. С оглушительным хрюканьем звери проломились сквозь подлесок и исчезли по другую сторону тропы в десятке шагов от юноши. Животные не особенно спешили и не выглядели напуганными.
      Солнце начало клониться к закату, а Айдорн так и шел по лесу, все больше и больше удаляясь от Тиалины, которая больше не была его домом. Когда стало слишком темно для того, чтобы он мог выбирать дорогу, Айдорн решил сделать привал. Эту ночь юноше предстояло провести без теплого одеяла, даже без костра — чтобы не привлекать ненужное внимание. Он выбрал для ночлега маленькую полянку, окруженную густым колючим кустарником, предварительно натаскав целую кучу опавшей листвы. Юноша лег и набросал на себя сверху еще листьев, так что совсем скрылся под ними.
      Айдорн устроился поудобнее в своем убежище и попытался уснуть. Это ему никак не удавалось — стоило закрыть глаза как им сразу же овладевали грустные мысли. Перед его внутренним взором встала Тиалина — такая, какой он помнил всегда, и какой она была еще утром. Юноша вновь увидел себя в кузнице. То небо, те ощущения… Что это все значит… Почему?! Почему он, Айдорн, допустил все это?! Юноша так и не поверил, что этот Сартор смог бы один справиться с таким числом людей. Почему он не смог защитить родителей в то время, когда в нем нуждались? Почему? Почему?! Почему?!!
      Айдорн казнил себя очень долго. Постепенно разум успокоился и он смирился с потерей близких, а мысли потекли в реальном направлении: Айдорн стал размышлять о том, что он будет делать у эльфов. Сколько он себя помнил, всегда мечтал увидеть адаритаров. В детстве, когда гулял по лесу, ему пару раз казалось, что видит их, но потом оказывалось, что это всего лишь игра света на листьях. Юноша столько знал о них и ни разу не видел. Его мать бывала несколько раз в ближайшем к Тиалине городе эльфов и много о нем рассказывала.
      Айдорн знал — стоит подойти близко к владениям адаритаров, его обнаружат первым. Они были знатоками искусства маскировки и умения читать следы. Эльфы конечно не убьют его, но, едва завидев — несмотря на непревзойденное владение оружием и отличное знание магии, очень миролюбивый народ вынужден обороняться… Слишком много в мире людей, кому не дают покоя умения адаритаров.
      Самым главным для юноши будет убедить адаритаров, что он не представляет для них опасности, а нуждается в их помощи. Айдорн действительно в ней нуждался. Правда юноша плохо представлял, для чего именно нужна ему помощь эльфов и в чем она должна заключаться.
      Но зато Айдорн увидит этот чудный народ, более того, он побывает в городе, о котором столько рассказывала мать. Он словно наяву представил себе окружённый дрианорским лесом эльфийский город, словно появившийся из сказки.
      Последним о чем юноша подумал перед тем, как провалиться в сон была возможность встречи с разбойниками. Их Айдорн не боялся поскольку на его памяти они не раз нападали на деревню и всегда уходили ни с чем. А застать его врасплох вряд ли получится, ведь он, выросший в лесу, знал окружающий мир гораздо лучше пришлых людей.
      Во сне юноше привиделся город адаритаров. Высокие крепостные стены, сложенные из Радужного камня, переливаются на солнце всевозможными цветами, за ними виднеются крыши весьма причудливых форм. Сверкающие золотом постройки, так не похожие на человеческие. Несколько башен возвышаются над остальным городом, гордо возносясь в небо длинными белыми шпилями. Каждую венчает флаг, развевающийся на ветру.
      Построенные из самых благородных и редких сортов камня дома, сделаны столь искусно, что Айдорну даже показалось, будто те, кто строил эти дома, и не строили их вовсе, а вязали спицами, как гигантские кружева. Настолько много у построек различных арок, балконов, воздушных мостов, соединяющих отдельные их части на большой высоте. Все постройки отличаются обилием окон, причём окна не квадратные или круглые, как в домах людей, а самой разнообразной формы и размеров. Стекла в окнах поражают разнообразием расцветок, а кое-где заметны и целые картины из стекла. Крыши были не просто покрыты черепицей, пусть и золотой, а выложены листами с причудливыми узорами.
      И ещё одно поражает в облике города — обилие деревьев. Айдорн видел, что деревья растут там, где им хочется. Эльфы с трепетом относились к живой природе и предпочли помещать дома и дороги так, чтобы не мешать деревьям.
      Еще немного, и перед ним появился дворец. Строение, несомненно, самое выдающееся в городе. Оно выделяется среди других домов слепящей белизной. Всё оно, начиная от лестницы и заканчивая последними поверхами главной башни, сделано из абсолютно белого мрамора. Нельзя углядеть ни одного пятнышка иного цвета. К главному входу дворца ведет широкая лестница. По краям её расставлены скульптуры эльфов, выполненные с потрясающим реализмом.

      — А ну вставай, раб! — раздался у него над ухом громкий голос. — Хватит спать!
      Открыв глаза, взгляд юноши уперся на склонившегося над ним на смуглокожего человека, одетого в расшитый серебром и золотом халат, а на поясе у него висит меч Айдорна. Попытавшись пошевелить руками, юноша обнаружил, что они связаны за спиной, быстро оглядев себя, увидел, что на нем нет кольчуги. Он понял, что попал к разбойникам, скорее всего к тем, чью стоянку обнаружил вчера.
      — Ты что, глухой?! — спросил богато одетый, оттопырив губы, и его черные глаза навыкате выпучились от злости еще больше. — Давай двигайся, а то прикажу всыпать тебе сотню палок, сам побежишь!
      Айдорн с трудом поднялся с земли и быстро огляделся. Обнаружив, что в лагере находится всего около тридцати воинов, среди которых не заметно лучников, юноша решил, что у него есть возможность сбежать. Но чуть позже, пока шел и вспоминал все, что ему известно о лесных разбойниках… Эти стаи волков в человеческом обличие не принадлежали к какому-то племени… Они не имели ни деревень, ни хуторов, ни даже лагерей, располагавшихся на одном месте. Их шайки пополнялись изгоями… Убийцами, ворами, насильниками, жуликами, которых на свободном Дрианоре водилось очень много. Преступники, сбегали в обширные леса, лежавшие на западе Дрианора. Еще никто и никогда не пытался потом специально преследовать эти ватаги, чтобы их уничтожить. Это не представлялось возможным, потому что в дрианорских лесах могли затеряться не только маленькие отряды, но даже большая армия.
      Жили отверженные только грабежами мирных лесных деревень. Именно потому все мужчины и женщины обязаны были владеть оружием. Айдорн припомнил, что на деревню несколько раз нападали разные шайки, от которых Тиалина успешно отбивалась. Разбойничьи ватаги редко отличались организованностью солдат, и всегда отступали, если не удавалось сразу взять верх над лесными жителями. Юноша даже вспомнил свой первый бой, когда на деревню напало сразу несколько шаек разбойников. Ему тогда было тринадцать лет и мама запретила ему выходить на улицу. На он все равно вооружился и побежал на стены, помогать взрослым. В то время мальчик уже неплохо обращался с мечом и луком, потому его не прогнали, и он сражался наравне со взрослыми.
      И сейчас Айдорн бросился вперед, человек в богатых одеждах упал от сильного удара. Юноша побежал в ту сторону, где находилось меньше всего грабителей, те в свою очередь побежали за ним. В образовавшейся свалке головорезы не рискнули использовать оружие из боязни поранить друг друга. Это дало безоружному беглецу небольшое преимущество. Айдорн использовал свой шанс, мощным рывком вырвался из толпы окруживших его громил и бросился под спасительные деревья. Он выбежал за пределы лагеря и был почти на свободе, ведь в лесу без особого труда возможно оторваться от преследователей. Но тут Айдорна что-то ударило по голове. Причем настолько сильно, что у юноши из глаз посыпались искры, окружающий мир стал расплываться и померк совсем. Он упал на землю без сознания и не чувствовал, как подбежавшие к нему разбойники били его, что есть сил.
      Когда Айдорн очнулся, то почувствовал, что не только руки связаны. Теперь на его шею надет деревянный хомут, соединенный при помощи двух палок с хомутами двух таких же, как и он пленных спереди и сзади. Именно эти люди и удерживали юношу на ногах, пока он был без сознания. Он понял, что находится у работорговцев. Заплывшими от синяков глазами парень оглядел живую цепочку и подсчитал, что вместе с ним в плен к негодяям попало около двадцати мужчин и женщин. Айдорн решил переждать некоторое время, прежде чем предпринять новую попытку побега. Юноша не хотел подвергать опасности жизни других пленников.
      Хомут не позволял ему двигать головой, а лишь чуть наклонять ее в стороны. Айдорн обратил внимание на того, кто шел рядом с ним. Это оказался молодой парень, отличавшийся худобой, так не свойственной лесным жителям. Его одежда, когда-то богатая, теперь износилась и обтрепалась, став больше похожей на тряпье нищего. Весь облик свидетельствовал, что раньше он жил в достатке, но потом для него настали трудные времена.
      — Ты откуда? — спросил Айдорн, с трудом заставляя прокушенный и распухший язык слушаться.
      — Во дает, его пинают по меньшей мере час, а он не только жив, но умудрился не растерять мозги, — также еле повернувшись, удивился сосед. — Меня зовут Маловиус, я из Таркиума. Слушай, откуда ты, такой здоровый взялся?
      — Я Айдорн из Тиалины. — ответил юноша.
      — Деревенский, — сказал Маловиус. — Понятно почему ты такой здоровый.
      После этого Айдорн долгое время слушал описание жизни Маловиуса, начиная с прошлого, когда тот был ребенком, и, заканчивая совсем недавним временем, когда его обманом, соблазнив легкой наживой, заманили в этот рабский караван. Айдорн, у которого еще звенело в голове от кулаков и сапог разбойников, понял, почему многие люди на Дрианоре предпочитали жить в лесных деревнях. В джунглях не было такого шума и такой спешки, как в городах и оттого люди были менее разговорчивыми. Маловиус же болтал без умолку и на его разговоры даже не обращали внимания ходившие вокруг пленных охранники с кнутами. Видимо они уже пытались заставить его замолчать, но ничего не вышло и они плюнули на это дело. Айдорн же скоро готов был попытаться разорвать путы и голыми руками убить не в меру словоохотливого соседа. В тот самый момент, когда Маловиус, сам того не зная находился на грани смерти, он сменил тему.
      — Представляешь, Айдорн, — произнес Маловиус весело, — в этом караване собраны люди почти со всего Дрианора. Есть и горожане и жители деревень, и совсем странные люди из кочевых племен откуда-то с юга. И есть даже одна, — Маловиус сделал небольшую паузу, чтобы придать словам больше значимости, — эльфийка. Нет, ты можешь представить, что среди нас находится женщина самого загадочного народа на Дрианоре.
      — Откуда ты знаешь, что она эльфийка, — спросил Айдорн, заинтересовавшись словами соседа.
      — Откуда, откуда, — сказал Маловиус таким тоном, словно собеседник задел его лучшие чувства. — Во-первых я сам ее видел — такая утонченная, красивые черты лица. Ах да, еще и с заостренными ушами. Наши женщины такими не бывают. — Маловиус перевел дух и продолжил. — Потом, я случайно слышал речь этих гадов, когда они вчера всей толпой развлекались с одной из женщин. Они говорили о том, что сегодня неплохо бы попробовать на вкус эльфийку — это будет для них чем-то вроде деликатеса. — Маловиус, негодуя, приостановился, но сразу же продолжил. — Да ты и сам можешь ее увидеть — она идет в начале твоей связки.
      Айдорн сместился вбок и действительно разглядел впереди стройную фигурку в длинном зеленом платье, при попадании на него солнечных лучей вспыхивавшем мириадами искр. Длинные волосы девушки, доходящие до пояса, собраны у затылка, так что уши — единственное, что мог видеть Айдорн со спины, открыты посторонним взглядам. Маленькие, изящные ушки действительно кверху заострялись, и увидев это юноша не сомневался, что видит эльфийку.
      — Но как она сюда попала и почему эти мерзавцы еще живы? — вопрос, словно сам собой слетел с губ Айдорна. — Адаритары давно должны были отправиться на ее поиски.
      — Чего не знаю, того не знаю, — ответил Маловиус. — Могла сбежать из дому…
      Но Айдорн его уже не слышал. Его мысли сосредоточились на эльфийке. Ведь ему предстояло появиться у адаритаров. Он не сомневался, что сбежит от работорговцев. И наверняка помощь, хотя бы такая, оказанная их народу, ему зачтется. Кроме того, юноше было просто больно осознавать, что женщина, вдобавок представительница народа к которому он так стремился, находится в плену у этих жестоких и грубых людей. Ее ждет незавидная судьба — скорее всего, станет рабыней или наложницей у толстобрюхого мужлана, единственное достоинство которого в его туго набитом кошельке. Этого Айдорн допустить не мог. Он решил попытаться освободить не только себя, но и эльфийку, а если получится, то и всех остальных пленных. Насчет последнего юноша правда сильно сомневался… Но если он успеет освободить таких же, как он сам, деревенских, то шансы есть. Он решил подождать до вечера, поскольку сейчас у него почти не осталось свободы действий. Пока ему предстояло выслушивать множество историй Маловиуса.
      Айдорн снова погрузился в собственные думы, не обращая внимания ни на соседа, ни на периодические удары кнута. Ими время от времени, развлекаясь, подгоняли пленных охранники. Юноша механически переставлял ноги, а сам планировал действия этой ночью. Он решил первым делом добиться, чтобы никто из этих мерзавцев даже не думал о том, чтобы прикоснуться к девушке даже пальцем. Пусть попробуют тронуть ее и он вызовет любого из них на бой. В разбойничьих ватагах все отношения построены на силе и потому никто из головорезов, особенно вожаки никогда не откажутся от драки. Это считалось проявлением слабости, и Айдорн об этом хорошо знал.
      Время шло, солнце все больше клонилось к закату и работорговцы объявили привал. Пленных согнали в кучу, развязали руки и отцепили друг от друга. Каждый получил по чашке воды, куску вяленого мяса и по полкраюхи черствого хлеба. Все грабители, кроме охранников, уселись вокруг костра и тоже ужинали: у них превосходное жареное мясо, вино, хороший хлеб. Хозяева рабского каравана сидят в сторонке и не принимают участия в общей пьянке.
      Айдорн в придвинулся к эльфийке, сидевшей вдали от других пленных. Девушка даже не притронулась к еде, предложенной бандитами, сидела опустив голову и спрятав лицо за светлыми волосами. Вздрогнув при прикосновении она резко подняла голову и отпрянула с выражением испуга на лице.
      «Конечно», — подумал Айдорн. — «В таком виде, весь в ссадинах и кровоподтеках, я бы и сам себя испугался».
      Перед ним сидела самая прекрасная девушка из всех, виденных до сих пор. Юная, почти ребенок. Принадлежи она к человеческому роду, Айдорн дал бы ей от силы лет пятнадцать. Детское лицо с золотистой, едва загоревшей кожей, большие миндалевидные глаза удивительного фиолетового цвета, маленький изящный носик и полные, чувственные губы так и просились взять себя под защиту. Айдорн, конечно, не смог устоять. Ему захотелось успокоить эльфийку и уберечь от опасностей. У юноши еще одна причина защитить девушку — он вспомнил о том, что если женщиной-эльфийкой овладевал против воли мужчина, это считалось величайшим позором и она заканчивала жизнь самоубийством. Тиалинцу не хотелось на следующее утро увидеть девушку, почти девочку мертвой.
      — Не бойся, я не причиню тебе вреда, — обратился Айдорн к девушке по эльфийски, увидев с удовлетворением, как страх в ее глазах сменился удивлением.
      Юноша представил себе ее мысли: откуда грязный дикарь знает их язык. Невольно улыбнулся — он был не в лучшей форме.
      — Кто ты? — тихо спросила эльфийка на Общем, голос ее дрожал от страха. — Откуда ты знаешь наш язык?
      — Меня зовут Айдорн, я из лесной деревни Тиалины, — ответил юноша. — Моя мать, жрица Светлых Богов, научила меня ему.
      — А я Кассиэль, — представилась девушка и замялась. Она не могла сказать собеседнику откуда она, ведь расположение эльфийских городов Дрианора держалось в глубочайшей тайне, как и их названия.
      — Как ты попала сюда? Неужели твои сородичи допустили, чтобы тебя похитили? — спросил Айдорн участливо.
      — Я поссорилась с родителями. Они хотели выдать меня замуж за нелюбимого и я убежала из дома, — поведала Кассиэль. — А потом в лесу попалась этим недостойным.
      — Меня тоже поймали в лесу, — сказал Айдорн. — Не волнуйся, я тебя не дам в обиду.
      Слова юноши вызвали у девушки слабую улыбку — что мог сделать он без оружия и, вдобавок связанным.
      Вскоре от костра все чаще стали доноситься пьяные выкрики разбойников, хвалившихся подвигами. Даже пленным слышны их громкие голоса, иногда головорезы спорят о том, кто убил больше человек и кто может больше женщин удовлетворить за ночь. От основной компании отделились два человека и направились к пленникам. Айдорн вспомнил о том, что говорил Маловиус — бандиты собирались этой ночью поразвлечься с эльфийкой. Они действительно направились прямо к девушке.
      — Эй, ушастая! — крикнул один из бандитов, — Иди-ка сюда! Хочешь с нами повеселиться? Конечно хочешь, только скрываешь это.
      Кассиэль сжалась в комок, стараясь сделаться как можно незаметнее, но это не помогло. Девушка испуганно вскрикнула, когда громила грубо схватил ее за руку и попытался поднять с земли. Внезапная тяжесть, упавшая на его плечи не только не дала этого сделать, но и самого разбойника пригнула к земле.
      — Оставь в покое девушку, — совершенно спокойно произнес Айдорн, не снимая руки с плеча разбойника. — Если хочешь поразвлечься, попробуй со мной.
      Головорез едва доставал юноше до груди и был очень хлипкого телосложения. Он резко обернулся и вытащил из ножен меч, тиалинец быстро убрал руку с его плеча.
      — Отвали от меня, дикарь, если не хочешь, чтобы я выпустил тебе кишки! — пригрозил разбойник, не опуская меч.
      Второй, громила, предусмотрительно отошел в сторону: он был гораздо трезвее напарника и отлично видел, какую опасность может представлять этот пленник, даже избитый и не вооруженный.
      — Слабак! Докажи, что ты мужчина! — продолжал оскорбления Айдорн. — Сразись со мной а не издевайся над беззащитным.
      — Ну все, урод! — голос пьяного бандита сорвался на крик. — Ты уже труп!
      Он готовился проткнуть Айдорна. Юноша приготовился к обороне. Но драка так и не началась…
      — Разойдитесь оба! — приказал один из хозяев каравана. — Этот раб может стоить много денег, но только если мы будем продавать его целым, а не по частям.
      — Да ладно, — рассмеялся Айдорн, — этот задохлик может только угрожать, а сделать дело у него кишка тонка. Давайте! — Он обратился ко всем другим бандитам. — Или посильнее у вас никого нет?! Ставьте против меня хоть трех лучших бойцов, а не этого заморыша и я их так отделаю, что родная мать не узнает! И вообще, если тронете эльфийку, я многих из вас покалечу, прежде чем вы меня убьете!
      Теперь негодующе зашумели все разбойники, но тот кому тиалинец не дал увести эльфийку, чувствовал себя оскорбленным больше других.
      — Дайте ему меч! — кричал он дружкам. — Я покажу ему, что Фрэто не слабак! Я вырву его поганое сердце.
      Работорговец подошел к Айдорну поближе. Его богатые наряды свидетельствовали, что этот человек занимает довольно высокое положение в обществе. Однако не они поразили тиалинца, а темная, почти черная кожа работорговца. Из-за нее в темноте его лицо очень трудно разглядеть, хорошо видны только белки глаз и зубы. Таких людей Айдорн еще ни разу не встречал. По лицу работорговца заметно — он раздумывает о том, что делать с Айдорном. Он все-таки решил, раз этот дикарь такой бесстрашный и явно не дурак подраться, пусть дерется. Если окажется неплохим бойцом, за него можно будет выручить еще больше денег.
      — Ты готов защищать неизвестную тебе девушку даже ценой своей жизни. И ведь ты наверняка можешь это сделать, — сказал он тиалинцу, с прехитрым выражением на лице. — Что ж, если он победит Фрэто, то и дальше будет охранять эльфийку. И никто из вас не тронет ни его, ни ее! Но если проиграет, то вы с ней сегодня ночью повеселитесь.
      — Да, это будет честно, — хором поддержали работорговца разбойники.
      Айдорн добился своего, да и не могло быть по другому, иначе грабителям пришлось бы признаться в слабости, да еще перед лицом рабов.
      — Только драться я буду своим мечем, — произнес он.
      — Я верну его тебе, — согласился чернокожий работорговец, — но не пытайся выбраться отсюда — по краю поляны расставлены лучники, их стрелы сделают из тебя дикобраза прежде, чем ты успеешь сделать хотя бы пару шагов.
      Айдорн кивнул и чернокожий повелительно взмахнул рукой. Двое бандитов тотчас убежали и принесли тиалинцу его клинок. Фрэто все это время не переставал выкрикивать невнятные угрозы, смысл которых сводился к тому, что он лишит наглеца внутренностей и покажет их ему намотанными на свой меч.
      Разбойники встали в широкий круг, где и предстояло сражаться противникам. Айдорн принял боевую стойку и сделал несколько взмахов мечом, чтобы разогреть мышцы. Фрэто, которого хмель лишил даже остатков разума тоже пару раз взмахнул длинным, но узким клинком и решительно двинулся в сторону противника. Тиалинец пока не напал, а смотрел, что из себя представляет разбойник. Фрэто пошел в атаку, нанося удары быстро, но неточно. Айдорн отбил несколько из них, которые могли его задеть, и понял, что может закончить дело одним ударом. Так юноша и сделал, когда уставший без толку размахивать мечом Фрэто на мгновение опустил клинок, пытаясь передохнуть и справиться с винными парами в мозгах. Айдорн одним мощным ударом снес ему голову. Она, пролетев по воздуху несколько саженей, упала к ногам чернокожего работорговца. Разбойники протестующее взвыли — едва начавшись, развлечение закончилось.
      — Лесной человек победил! — громко объявил хозяин каравана. — Отныне его и эльфийку никто не тронет! Днем приковывайте их друг к другу, отдельно от остальных и ведите под усиленной охраной.
      Так Айдорн оказался вместе с эльфийкой — их приковали друг к другу цепями. Они двигались отдельно от остальных пленников. За ними издали, чтобы не дать ни малейшего шанса на побег, следило целых четыре охранника. Теперь тиалинец наслаждался приятным обществом, если вообще это слово применимо к находящимся в их положении. К тому же, юноша избавился от не в меру болтливого соседа.
      Через несколько дней, проведенных рядом с эльфийкой в рабском караване, Айдорн добился того, чтобы Кассиэль перестала его опасаться. Юноша рассказывал ей о себе и о своей деревне, просил ее рассказать свою историю и всячески отвлекал от мыслей об их непростом положении. Помогал ей идти или просто брал на руки и нес, если эльфийка уставала или дорога становилась совсем непроходимой. Даже убедил девушку есть пищу, которую давали охранники, хотя и ему еда не очень нравилась. Эльфийке следовало поддерживать силы. Кассиэль стала относиться к Айдорну как к другу, а не как к случайному, хоть и очень заботливому попутчику.
      По вечерам юноша не терял времени даром: вызнал, что караван направляется к западному побережью Дрианора и выйдет к морю в стороне от портовых городов. Случится это самое большее через неделю. Айдорн решил, что пришло время покинуть этих «гостеприимных» людей и отправиться по своим делам. Именно тогда он впервые вспомнил о том, что Черный Маг Сартор наверняка до сих пор его ищет, и если Айдорн еще жив, это надо считать величайшей удачей. Первым делом он рассказал о задуманном эльфийке.
      — Кассиэль, мы должны бежать от работорговцев, — шепнул Айдорн к девушке, улучив момент, когда охрана отвлеклась. — Мы должны сделать это как можно скорее. За мной гонится какой-то Сартор. Он уничтожил всю мою деревню, чтобы до меня добраться. У меня нет желания встретить его сейчас, когда я уязвим как никогда.
      — Черный Маг Сартор? — переспросила Кассиэль, в голосе ее сквозил неподдельный ужас.
      — Да, именно он, — согласился Айдорн. — А ты что, его знаешь?
      — Кто же из эльфов не знает единственного за всю нашу историю отступника, добровольного отвернувшегося от Света, — ответила эльфийка и поежилась.
      — Может ли это означать, что ты согласна бежать вдвоем? — спросил тиалинец. — И потом, мы доберемся до твоего народа, и адаритары пошлют небольшой отряд спасти остальных рабов.
      Кассиэль кивнула, но в правильности принятого Айдорном решения девушку убедил не его последний довод, а упоминание имени Черного Мага.
      — Что ж, раз ты согласна, — произнес Айдорн, — тогда прямо сейчас и приступим.
      — Что?! — удивленно воскликнула эльфийка. — Айдорн, а тебе точно в голове ничего не повредили, когда избивали?.. Надо же хоть как-то подготовиться.
      — А чего нам готовиться, — сказал тиалинец. — Сейчас ты споткнешься, упадешь на землю, и будешь кричать, будто от боли. Когда скажу — беги что есть сил, все остальное предоставь мне.
      — Странный вы народ, люди, — шепнула восхищенно Кассиэль. — Всегда рискуете… Но именно этим ты меня и привлекаешь. Будь на твоем месте эльф, мы еще пару дней продумывали мельчайшие детали. Ладно, будь готов!
      Девушка отодвинулась от Айдорна и, сделав пару шагов, оступилась и охнув осела на землю. Тиалинец, помня о своей роли, сразу кинулся на помощь, не забывая следить за охранниками.
      — Что с тобой? — спросил он участливо, приподнимая эльфийку с земли.
      — Кажется, я подвернула ногу, — морщась, словно от боли, сказала Кассиэль. — А-а-а! Помоги мне, Айдорн, мне больно.
      Девушка закрыла глаза и опустилась на землю, будто без сознания. Тиалинец, сидя около нее, повернулся к застывшим охранникам.
      — Ну, чего уставились! — закричал он на бандитов. — Идите, зовите врачевателя, похоже, у нее перелом.
      Четверо охранников не сдвинулись с места.
      — Вы что, оглохли?! — снова крикнул им Айдорн. — Хотите, чтобы за нее вам не заплатили?
      Эти слова на разбойников подействовали — один из них побежал вперед, туда, где находились работорговцы. Остальные трое топтались поблизости, не зная, что делать.
      — А вы чего встали?! — обратился тиалинец к оставшимся охранникам. — Помогите мне перенести ее!
      Головорезы настолько поражены случившимся, что все вместе приблизились к Айдорну. Хотя, чтобы помочь, хватало и одного. Юноша только этого и ждал. Вскочил, схватил двух ближайших за головы и стукнул друг о друга. Третий громила согнулся пополам и упал на землю от сильного пинка в живот.
      — Сейчас! — быстро сказал юноша Кассиэли, руки его в это время отстегивали ножны с мечом у одного из бандитов.
      Эльфийка открыла глаза и, как ни в чем не бывало, поднялась на ноги. Оба пленника побежали в лес. За ними сразу же пустились разбойники, охранявшие основную часть пленных. Айдорн и Кассиэль бежали среди деревьев, не разбирая дороги, стараясь оторваться от преследователей. Девушка держится впереди тиалинца, демонстрируя всем известную ловкость эльфов. Айдорн бежит сзади, не забывая время от времени оглядываться на маячащих за деревьями разбойников. Преследователи потихоньку начинали отставать. Но везение беглецов закончилось: Кассиэль споткнулась и вскрикнула от всамделишной боли. Айдорн резко остановился, едва не повалившись на девушку. Глаза беглецов встретились, и в девичьих, сквозь навернувшиеся слезы, парень прочитал немую просьбу. Тиалинец растянул цепь, сковывавшую их, и двумя сильными ударами перерубил. Преследователи в это время находились в нескольких десятках шагов.
      — Кассиэль, постарайся пересилить боль и беги! — приказал Айдорн девушке, поднимая ее на ноги. — Я их задержу.
      — Но … если ты останешься, тебя снова закуют и сделают рабом, — сквозь плач попыталась спорить эльфийка.
      — Зато тебе такая участь не будет грозить! А насчет меня — еще посмотрим, — сурово произнес тиалинец, отстраняя от себя девушку. — Беги! Беги что есть сил!
      — Я буду ждать тебя, — едва слышно выдохнула Кассиэль, на миг прижалась своими губами к губам Айдорна. Потом развернулась и, превозмогая боль, бросилась бежать.
      — Прощай, — прошептал юноша, но девушка его не слышала.
      Тиалинец видел, что теперь она бежит с трудом, припадая на подвернутую ногу. Он собирался дать эльфийке достаточно времени, чтобы она исчезла в дрианорских джунглях. Юноша повернулся к преследователям и бросился в атаку. Если Айдорна убьют, то он, по крайней мере, дорого продаст жизнь. А может, ему даже удастся спастись, потому что он не видел у преследователей луков. Значит, их хотели взять живыми. Это развязывало руки тиалинцу.
      Айдорн сблизился с преследователями, и схватка началась. Разбойников, бросившихся в погоню за беглецами оказалось всего семеро. Тиалинец напал на одного из них, остальные стали окружать беглеца. После нескольких ударов, которыми юноша обменялся с разбойником, он понял, что сражается лучше любого из бандитов. Однако мастерство можно уравновесить количеством. Айдорн несколькими мощными ударами отбросил противника в сторону, бросился к ближайшему дереву и прислонился к нему спиной. Теперь разбойники могли подойти к нему только спереди и их число не имело решающего значения. Юноша отбивал сыплющиеся на него удары без особой трудности, так как сбившиеся в кучу бандиты мешали друг другу. Головорезы быстро поняли это и около Айдорна осталось только три человека. Остальные направились в ту сторону, куда убежала эльфийка. Вот этого тиалинец допустить не мог и потому перешел от обороны к нападению. Отбив меч, летевший ему в грудь, Айдорн нырнул под него и ударил бандита в бок. Выдернув клинок так быстро, что на нем даже не осталось крови, юноша успел отразить удар второго громилы, потом толкнул его на третьего. Увидев, что окруженный пленник может вновь сбежать, остальные разбойники вернулись к Айдорну. Чего он и добивался.
      Когда к месту схватки подбежали остальные преследователи, с Айдорном сражался только один человек. Остальные лежали на земле мертвыми или тяжело ранеными. Увидев подкрепление, спешившее к единственному живому противнику, тиалинец сообразил, что теперь сбежать ему вряд ли удастся. Надо было сделать это чуть раньше. Среди вооруженных мечами и копьями на юношу двигались несколько человек, державших в руках сети. Ну что ж, сам Айдорн не сбежал, зато освободил девушку, которая будет помнить о нем всегда. «Хоть что-то доброе удалось совершить за последнее время», — подумал тиалинец, опуская меч. — «А теперь пусть делают, что хотят».
      Хоть он и стоял, опустив оружие, разбойники не решались приблизиться к нему, пока не накинули все сети. Айдорн запутался в них настолько, что не мог двигаться. Только когда он лежал на земле, словно кокон гигантской гусеницы, бандиты подошли к нему и принялись избивать, вымещая на нем свою злость. Последняя мысль его, перед тем, как потерять сознание, была о Кассиэли.
      Очнувшись, юноша обнаружил, что лежит на земле, а над ним склонились работорговцы.
      — Ты лишил нас большой прибыли, освободив эльфийку, — сказал ему разрешивший оберегать Кассиэль, — но это не доставит тебе радости. Мы решили, раз уж ты так хорошо дерешься, продать тебя в гладиаторы, а не на рудники, как планировали ранее. И не надейся снова сбежать! Теперь тебя не только будут усиленно охранять, но и закуют в цепи так, что ты едва сможешь идти.
      Для Айдорна началось еще более безрадостное время, даже по сравнению с предыдущими днями в плену. Ему сковали ноги, потом соединили ножные и ручные кандалы, да еще и прикрепили к ноге небольшое ядро, так что он теперь еле передвигался. Чтобы подгонять, на него надели ошейник, к которому прикрепили длинную цепь. Другой ее конец находился в руках одного из охранников. Когда тому казалось, что пленник движется слишком медленно, он дергал цепь, в результате чего Айдорн чаще всего падал. Вскоре все тело юноши покрылось ссадинами и синяками от ушибов. На ночь тиалинца не только не освобождали от цепей, но даже для большей безопасности приковывали к деревьям.
      Так продолжалось еще дней пять, потом рабский караван вышел к морю. Берег появился внезапно: только что люди шли по лесу, но миновав очередные деревья оказались на песчаном пляже. На расстоянии сотни шагов от них шурша о песок, плескались волны, воздух наполнился свежестью, словно после дождя. Айдорн, никогда прежде не бывавший на побережье, застыл пораженный — столько воды еще ни разу не видел. Единственное, что могло напоминать то величественное зрелище, что сейчас предстало перед ним, так это вид леса с верхушки высокого дерева. Но все же вид постоянно волнующейся воды, простирающейся до самого горизонта, оказался более впечатляющим. Над поверхностью моря снуют тысячи незнакомых Айдорну птиц, то и дело они ныряют в поисках пищи, некоторые плавают на воде.
      В этот день караван уже никуда не двигался. Услышав отдельные фразы из разговоров охранников, тиалинец узнал, что работорговцы вышли на побережье недалеко от корабля. Сегодня ночью попытаются определить его точное местонахождение — на судне будут гореть огни. Юноша понял, что шансов на побег в родной земле у него почти не осталось. Но с другой стороны перевозка на другую землю могла спасти его от Сартора. Хотя, может быть, Черный Маг потерял интерес к Айдорну. Иначе как объяснить, что юноша до сих пор жив. До ночи оставалось много времени, тиалинец решил поспать — в его положении все равно больше ничего не оставалось делать.
      Проснулся юноша глубокой ночью от громких криков о том, что корабль обнаружен. Небо безоблачное, на нем яркими блестками сияют тысячи звезд, спускающихся к самой воде и отражающихся в ней. Айдорну показалось, что вместо двух океанов — воды и неба, он окружен одним — звездным. Окинув взглядом побережье, тиалинец увидел южнее их лагеря огонек, слишком крупный для звезды, мигавший через повторяющиеся промежутки времени. Это и был корабль, который искали работорговцы. Все бандиты радовались, но каждый по собственным причинам: одни потому что скоро отплывали домой, другие из-за денег, которые должны были скоро получить.
      Спящих пленников подняли на ноги — работорговцы торопились попасть на судно и не щадили никого. Стражники то и дело пускали в ход кнуты, подгоняя людей и без того передвигавшихся бегом. Не прошло часа и караван уже у корабля. Айдорн, никогда не видевший судов крупнее лодок, поразился размерам судна: сколько же времени и сколько людей его строили. На самом деле это обычная двухмачтовая бригантина — далеко не самый впечатляющий образец морских кораблей. Отличалась она от других только тем, что и корпус, и оснастка и даже паруса выкрашены в черный цвет. Когда работорговцы добрались до корабля, оказалось, что матросы уже разбили лагерь. Встреча сопровождалась бурными эмоциями: люди хлопали друг друга по плечам, обнимались и предлагали выпить за здоровье. Пленных, за исключением нескольких женщин, посадили на корабль и загнали в трюм. Это оказалось очень грязное помещение: повсюду замасленные тряпки, прогнившие остатки когда-то крепких канатов; в одном из углов огромной кучей свалены древние, полусгнившие матрасы, на которых им и предстояло провести все время плавания. В воздухе стоит запах тухлой рыбы, было очень влажно и жарко.
      Рабы расстелили матрасы на полу и уснули. За ними перестали следить — моряки редко спускались в трюм. Еду приносили только раз в день. Делать пленникам было нечего. Единственное, что помогало хоть немного забыть кто они и где, разговор… Воспоминания недавнего вольного прошлого. Айдорну не повезло — опять приходилось выслушивать бесконечные и бессмысленные истории Маловиуса. Больше всего юношу интересовала дальнейшая их судьба — куда именно они плывут, и что с ними в дальнейшем будут делать. Он выяснил, что корабль направляется в Виалор — страну на соседнем Эординоре и то, что ему рассказали об этом царстве, Айдорна совсем не порадовало.
      Из всех пленников внимание тиалинца привлек один старик, назвавшийся Малленом. До пленения он жил в маленьком портовом городке на северо-западе Дрианора и ему часто приходилось видеть заморские корабли, приплывавшие отовсюду. Он нередко выпивал вместе с моряками, случалось встречать и виалорцев.
      — Так что нас ждет в этой стране? — спросил тиалинец старика.
      — Точно не знаю, — ответил Маллен, — но хорошо нам там не будет, это точно. Видишь ли, нас везут не просто к какому-то богачу, тайно от властей использующему рабов. Рабство в Виалоре распространено повсеместно. Насколько я знаю, никто и никогда не пытался избавиться от этого пережитка Темных веков. Извне этого сделать никто не может, поскольку Виалор — одна из крупнейших стран на Эординоре, имеет хорошо подготовленную и превосходно вооруженную армию. Кроме того, вся власть в стране находится в руках царя и небольшого числа аристократов, и не только власть, но и большинство земель и денег.
      — Неужели никогда не пытались люди сбросить со своих шей этих господ? — удивился Айдорн.
      — Ты знаешь, когда мне рассказали, что в их стране почти нет недовольных такой жизнью, — произнес Маллен, — я сам не поверил, но скорее всего это именно так.
      — Да ну, не может быть, — не поверил Айдорн, — может быть они просто скрывают это.
      — В любом случае мы скоро это узнаем.
      Путешествие длилось более двух недель — точнее никто из пленников сказать не мог, потому что люди не видели солнца с тех пор, как попали на корабль. Определять время суток по тому, как им приносят пищу, тоже не представлялось возможным. Еду, моряки приносили лишь тогда, когда могли стоять на ногах, после очередной пирушки, либо, когда о рабах вспоминали хозяева. И вот произошло то событие, которого они все с такой обреченностью ждали и которого так боялись. В их трюм спустился моряк и приказал им выходить на палубу по одному — их поведут на рынок.

      На палубе пленников опять заковали в цепи и соединили друг с другом. Команда бригантины тоже собралась наверху. Все матросы при оружии, любое неповиновение, и они пустят его в ход. Судно работорговцев вошло в гавань и направлялось к причалу. Айдорн смотрел во все глаза, и как ни грустно было осознавать, что окружающий мир теперь ему враждебен, порт юноше понравился. Вокруг корабля, на котором везли пленников, стояли другие суда. Покидали порт или становились на якорь третьи. Огромные галеоны, ходившие в самые дальние земли; корабли, плававшие в другие портовые города Виалора или в близкие земли; маленькие рыбацкие лодчонки и небольшие прогулочные яхты. В воздухе кружатся стайки чаек, в надежде ухватить хоть какую-то еду. Вокруг стоит непрерывный гвалт голосов — сотни людей спорят о том, куда надо доставлять грузы, об оплате работы и еще по множеству других причин. В ноздри юноше ударила стойкая смесь запахов: сырой рыбы, пряностей, свежего дерева и смолы.
      Корабль лавировал, пробираясь к нужному причалу и пристал. Дерево жалобно заскрипело, когда борт судна столкнулся с дощатым настилом. На берегу толпилось множество людей: грузчики, перекупщики и просто зеваки, но, увидев, что за груз привезла бригантина, с недовольством разошлись. Моряки пришвартовали корабль и спустили сходни. Первыми на берег сошли вооруженные охранники и быстро отогнали от причала немногих оставшихся зевак. Затем спустились работорговцы, капитан корабля и его ближайшие помощники. И только потом на длинных веревках вывели рабов. Многочисленная процессия двинулась из порта.
      Около причала в беспорядке расставлены разномастные склады, в которых хранилось все: от рыбы, до самых дорогих тканей и духов. Почти развалившийся сарай, доверху набитый просмоленным деревом для починки кораблей соседствует с каменным помещением где лежат посуда из золота и серебра вместе с различными украшениями; сваленные в одну огромную кучу разнородные канаты и веревки рядом со складом отделочного камня. Все это не просто лежит или валяется: имущество активно продается, покупается или обменивается. Возле каждого склада стоят владельцы, оживленно спорящие о цене с покупателями.
      Караван покинул территорию порта, склады сменились жилыми домами. На улочках теснятся жалкие полуразрушенные лачуги, среди которых изредка встречаются более прочные постройки. Разного рода питейные заведения, а также многочисленные публичные дома располагались тесными кучками. Рядовые моряки, едва получив деньги за плавание, сразу же спешили туда. По улочкам сновали люди, принадлежащие к самым низам общества. Ворье и грабители всех мастей спешили убраться с дороги завидев многочисленную охрану, дешевые проститутки, при виде явно богатых работорговцев начинали призывно качать бедрами и выпячивать грудь. По углам маленькими группками сидят нищие в ожидании подаяния. Не очень трезвые матросы ходят от одной таверны к другой, попутно останавливаясь и прицениваясь к уличным девкам.
      Воздух наполняют ароматы еще более мерзкие, чем в порту — там хотя бы дул свежий ветер. Запах дешевых духов, используемых женщинами, смешивается с вонью помоев, несвежей или сгоревшей еды.
      Дорога, если она когда-то существовала, теперь покрыта слоем зловонной жижи светло-коричневого цвета, достигавшим щиколоток. Айдорн подумал о том, какими должны быть окраины припортовых кварталов, коль выбранная работорговцами лучшая улочка в этих местах такая грязная. Увидев, как дверь одного дома приоткрылась, и оттуда ведром выплеснули помои, юноша понял, как образовалась жижа на земле.
      Постепенно окружающий пейзаж менялся: исчезла грязь с улиц, сами они стали ровнее и просторнее, появилась мостовая. Все чаще и чаще попадались хоть и не роскошные с виду, но добротные дома, некоторые даже с небольшими участками земли. Таверны и харчевни тоже стали более чистыми, возле каждой красовалась вывеска с названием. С улиц исчезла мешанина бьющих в нос запахов. Нет, конечно, они остались, но теперь, только проходя мимо открытого окна можно было сказать, что это кухня, а очутившись возле сточной канавы, определить ее по запаху. Жители тоже изменились: это по-прежнему бедняки, но они не выглядят оборванцами, как обитатели припортовых кварталов. Это рабочие люди, не сумевшие пока еще изменить свою жизнь. А те отбросы, что кормились у порта были отъявленными тунеядцами и не стремились менять привычный образ жизни. Меньше уличных девок — если раньше стояли десятками, то теперь изредка попадались одна-две.
      Постепенно и районы бедноты остались позади, уступая место более богатым: деревянные дома имели по два поверха, часто попадались каменные, огороженные невысокими заборами. Среди жилых домов и постоялых дворов появились лавки, торговавшие разносортным товаром. Зазывалы вовсю расхваливают достоинства располагающихся на прилавках товаров. Люди попадаются все больше богато одетые, на улицах встречаются патрули городской стражи. Хорошенькие женщины ходят только под охраной, некоторые мужчины тоже идут, сопровождаемые телохранителями.
      До каравана издали доносится неясный гул в котором изредка проскальзывают отдельные различимые голоса — Айдорн понял, что они скорее всего приближаются к этому самому рынку рабов. Звуки приближались и стали слышны отдельные фразы продавцов, хваливших живой товар и покупателей, сбивавших назначенные цены. Несколько сотен шагов и глазам тиалинца открылся рынок — огромная площадь со стройными рядами деревянных помостов, На них десятками стоят закованные в цепи люди. Все рабы, и мужчины и женщины, обнажены, чтобы покупатели могли лучше оценить их достоинства и недостатки. Богатеи, собиравшиеся совершить покупку, тщательно выбирают будущие приобретения, внимательно осматривают кожу, ощупывают мышцы и даже заглядывают в рот и проверяют зубы. Хуже всего приходится девушкам, вокруг которых толпится множество мужчин, старающихся облапать бедняжек, даже если не собираются их покупать. Исключение составляли только очень красивые рабыни, предназначавшиеся для самых богатых и знатных господ — к ним даже близко никого не подпускали. Айдорн с отвращением подумал о том, какие же низкие нравы у жителей города, коль они к себе подобным относятся так к вещам.
      Многие присутствующие на рынке обратили внимание на новоприбывших. Рабы тем временем достигли помостов, принадлежащих хозяевам каравана, и стали на них подниматься. Когда все закованные в цепи люди встали на деревянные сооружения, охранники быстро сорвали с них одежду, оставив нагими на всеобщее обозрение. Женщины пытались закрыться, но несколько ударов бичом быстро заставили их опустить руки. Айдорну стало неуютно, не оттого, что он стоял голым перед большой толпой, но от внимательных, ощупывающих, часто похотливых взглядов, которыми его одаривали богатые женщины.
      На помост поднялись первые покупатели, работорговцы описывали товар, подходя к каждому пленнику отдельно. При этом один из них рассказывал о рабе, а два охранника поворачивали человека, показывая со всех сторон.
      — Посмотрите на этого мужчину! — Выкрикивал продавец. — Он силен как бык, у него отменное здоровье. Он жил в лесу и потому немного диковат. Но если его воспитать как следует, будет вам отличным слугой. Из него выйдет хороший носильщик, охранник или — дорогие женщины — любовник. А может быть кому-то нужны рабочие в рудники — он отлично справится и с этим.
      Пленник, про которого все это говорилось, покраснел от злости и пытался вырваться, но цепи и два охранника держали крепко. К рабу одновременно подступили двое: молодая еще женщина в расшитом золотом алом платье и мужчина в богатой, но запыленной одежде. Мужчина бегло проверил мышцы пленника, женщина тоже осмотрела, даже потрогала и осталась очень довольна.
      — Он стоит десять золотых кесаров, — назначил цену торговец.
      Оба покупателя согласились взять раба и тогда начался торг. Цена дошла до двадцати пяти золотых монет и мужчина в запыленной одежде отказался торговаться дальше. Проданного раба освободили от соединяющих с другими цепей, и женщина в алом платье под охраной двух городских стражей увела свою собственность. Айдорн порадовался, что земляку уготована относительно легкая судьба — по взглядам, которые то и дело бросала на него новая хозяйка можно было понять, что работать ему придется отнюдь не на каменоломнях.
      Следом за мужчиной настала очередь Карины — молодой девушки, пойманной на Дрианоре вблизи от лесной деревни, подобной Тиалине.
      — Взгляните на эту девушку! — продолжил торговец расхваливать товар, — она станет вам послушной рабой для любовных утех или отличной наперсницей. Может выполнять любую работу по дому или в поле. Мужчины, не проходите мимо нее — она еще девственница!
      В этот раз на помост поднялось человек десять мужчин и две женщины, одна из которых в столь откровенных одеждах, что почти не отличается от рабов. Карине сильно досталось: каждый из покупателей-мужчин считал долгом погладить ее, оценивая бархатистость кожи; несколько раз сжать грудь определяя ее размеры и упругость; проверяли, девственница ли. Девушка еще в начале этой неприятной процедуры закрыла глаза, и пока ее не закончили осматривать, словно впала в транс, ее тело безвольно подчинялось вертевшим его рукам.
      В этот раз торг длился дольше и был более ожесточенным. Первоначальная цена в пятнадцать золотых кесаров возросла почти до полусотни. В итоге Карина досталась толстому изнеженному господину в свисающих складками одеждах. Айдорн мог только мысленно посочувствовать бедной девушке, столь отвратительное существование ждало ее рядом с этим боровом. С каким бы удовольствием юноша взял бы сейчас меч и проучил собравшихся здесь господ. Они все лишь похотливыми животными в человеческом облике.
      Время шло, пленные стояли и стояли в ожидании покупателей. Солнце, только поднимавшееся над горизонтом, когда корабль прибыл в порт, подошло к полудню. Стоять на ногах становилось все труднее и единственным желанием Айдорна было чтобы все это поскорее закончилось. Уже продали Маловиуса и Маллена, еще нескольких мужчин и женщин. Очередь дошла до тиалинца.
      — Цена этого раба — сто золотых кесаров! — сказал торговец, показывая на Айдорна, и стоявшие перед помостом господа изумленно притихли. — Он стоит того! Тех кому нужен рабочий на рудники или плантации, либо для другой черной работы прошу не беспокоиться. Этот лесной дикарь продается только в качестве воина или телохранителя. Он трижды пытался сбежать от нас, убил при этом почти половину охраны! Женщины, обратите на него внимание — дикарь помог сбежать прекрасной эльфийке, которую мы везли для ваших мужчин. Если вы будете с ним поласковее, он станет для вас лучшим другом и любовником.
      Айдорн, от мысли, что и его сейчас будут осматривать и ощупывать, словно вещь, разозлился. Тело его непроизвольно напряглось, демонстрируя окружающим свою силу. Покупатели подходившие, чтобы проверить состояние тиалинца, остановились, не дойдя нескольких шагов.
      — Он точно умеет драться, а Кратас? — Спросил один из покупателей, стареющий и немного заплывший жирком, но все еще мускулистый мужчина. — А то куплю его, выставлю гладиатором. А он выйдет на арену, и окажется, что меча ни разу в руках не держал.
      Этот человек не походил на остальных изнеженных господ. Айдорн сазу понял, что он воин, пусть и давно не бравший в руки меч. Хотя тело мужчины и потеряло форму, чувствовалось, что этот человек все еще может справиться с несколькими противниками. В этом тиалинца убедили и глаза незнакомца — пронзительный, все ощупывающий взгляд замечает все вокруг.
      — Еще как умеет, — ответил продавец. — Я бы удивился, если бы ты не попросил его проверить, Варгус. Ни одного раба ты еще не купил сразу.
      — Вдруг он такой здоровый, потому что навоз на хуторе ворочал, — согласился покупатель, — а мне нужны воины, а не крестьяне.
      — В Бездну воинов и мечи, — выругалась одна из покупательниц, — Если ему что-то и демонстрировать, так только то, как он управляется с женщинами.
      Черноволосая, с белоснежной кожей, одетая в обтягивающее платье, так что видны ее роскошные формы, женщина смотрела на тиалинца с неприкрытой похотью во взоре. Если бы Айдорн был свободен, он с удовольствием показал этой женщине как с ней надо обращаться… при помощи кнута.
      — Ну да, Селиния, тебе бы только в постель мужиков укладывать, — ответил Варгус. — Такому телу надо дать более достойное применение. Так что пусть он сначала сразится с кем-нибудь и куплю его я. Если он не умеет, тогда забирай его себе.
      — Не думаю, что он согласится просто сразиться — он попытается сбежать, — ответил Кратас. — Могу предложить только деревянную палку — давать ему в руки железо слишком опасно.
      — Если будешь чересчур усердствовать, рабыня, например вот эта, — сказал Кратас, указывая пальцем на одну из еще не проданных женщин, — умрет. Так что бери дубинку и покажи этим господам, на что способен, и без глупостей.
      Один из стражников протянул тиалинцу палку, в то время как второй встал с обнаженным мечом перед выбранной работорговцем женщиной. Торговец снял кандалы с ног юноши. Против тиалинца вышли два самых здоровых охранника, также вооруженные дубинками.
      — Ну ладно, сами напросились, — бросил Айдорн и пошел в атаку.
      Цепи на руках мешали ему сражаться, сильно стесняли движения юноши, Но он все равно показал что умел.
      Охранники напали на тиалинца с разных сторон, но у них ничего не вышло. Айдорн отбил дубинку одного, схватив за руку, поднырнул под другого. Потом перекинул охранника через себя и уронил на землю. Нападающие начали злиться: этот дикарь, к тому же раб, в третий раз с тех пор, как его поймали, побеждает их — свободных. Они накинулись на парня, намереваясь не просто отлупить того как следует, но если удастся, то и покалечить. Если бы тиалинцу не мешала цепь, сковывающая руки, он бы расправился со стражниками куда быстрее. Получив несколько чувствительных ударов, Айдорн решил и эту цепь использовать как оружие — он старался запутать дубинки и вырвать их из рук стражников. Противники поняли маневр тиалинца и наносили удары осторожнее. Такой бой мог продлиться долго, до тех пор, пока кто-нибудь из сражавшихся не устанет и не начнет ошибаться.
      — Хватит! — приказал Варгус. — Я беру его, а чтобы ни у кого не возникло сомнений в моем праве, плачу за него сразу полторы тысячи золотых.
      — Опять ты перехватил у меня игрушку, — недовольно произнесла Селиния. — Ну что будет хорошего, если он погибнет через неделю?
      — Я надеюсь, что он не будет убит так скоро, — засмеялся мужчина. — И если окажусь прав, так уж и быть, одолжу его тебе на пару дней.
      Айдорна одели, на ноги вновь нацепили кандалы, чтобы не пытался в пути сбежать от хозяина. Потом Варгус подозвал трех телохранителей, которые немедленно окружили нового раба.
      — Радуйся, что не попал к моей сестре, а станешь гладиатором на арене Цирка, — обратился к тиалинцу его хозяин, направляясь к выходу с рынка, — ее еще никто не смог удовлетворить в постели.
      Тиалинец поплелся следом, то и дело подгоняемый конвоирами. Снова его вели по улицам недружелюбного города. Только сейчас вокруг него располагались дома знати, даже не дома — дворцы, каждый с собственным, порой очень большим участком земли, отгороженным от остального мира высокими стенами. Даже верхних ярусов и крыш этих дворцов, видимых из-за стен, хватило Айдорну, чтобы понять, насколько самовлюбленными были их хозяева. Дома возносились в небо, словно в желании поспорить с этим безбрежным океаном, с теми, кто за ним; показывали, что люди, в них живущие, считают себя центрами мироздания. Да и по самим людям это тоже было хорошо заметно: жители вышагивали по улице ни на кого и ни на что не обращая внимания, считая все, что они видели ниже своего достоинства. И это для таких вот предстояло Айдорну сражаться в каком-то там Цирке.
      Скоро тиалинец увидел и сам Цирк. Точнее, сначала его глазам предстало здание, в высоту превышавшее все рядом находящиеся и закрывавшее полгоризонта в длину. Только потом хозяин сообщил ему, что это и есть Цирк. Именно там он будет драться на потеху публике и для обогащения его, Варгуса.
      — Но в Цирк ты попадешь без меня, — сказал мужчина, — а мне надо всего лишь отвести тебя в Казармы. Там тебя будут содержать все время пока ты не на арене Цирка.
      Казармы оказались трехъярусным строением, очень небольшим по сравнению с расположившейся рядом громадой Цирка. Вход в кирпичное здание ничем не украшен, над ним только небольшой козырек. Возле двери стоят два стража в начищенной до блеска пластинчатой броне. Руки их сжимают бердыши, скрещенные перед дверью. При виде Варгуса стражники расступились — как видно он хорошо известен в этом заведении.
      Войдя в дверь, Айдорн попал в большой холл, стены которого украшены портретами вооруженных людей. Между ними висят щиты, мечи и секиры, по углам стоят на подставках доспехи. Это помещение предназначалось не для рабов, а служило для завлечения в это дело — бои на арене — господ, приходивших сюда от нечего делать. Обстановка в помещении должна помочь им решить, вкладывать ли деньги в бойцов или не стоит. Из холла ведут две двери: одна изящная и богато украшенная, другая тяжелая, из толстых досок.
      Варгус направился к первой. Пройдя в нее, тиалинец увидел за ней короткий коридор в конце которого перед дверью стоит всего один охранник. Варгус даже не обратил на него внимания, проходя мимо. Войдя вслед за хозяином в дверь, тиалинец очутился в комнате, являющейся подобием холла, через который они только что прошли. Стены увешаны оружием, только чрезмерно и в полном беспорядке, что говорило об отсутствии у владельца комнаты даже толики вкуса. Посреди стоит огромный стол, на нем кучей навалены разные бумаги, лежит несколько кинжалов. Отдельной кучкой располагаются небольшие кисетики и кошели, один развязан и из него вывалились золотые монеты. За столом восседает, погрузившись в изучение какой-то грамоты, огромный человек. Огромный не из-за мускулов, что следовало ожидать в таком заведении, а от толстого слоя жира. Одет этот человек в просторный, делающий его еще более толстым, халат, раскрашенный в самые яркие и кричащие цвета. Он не обращал никакого внимания на вошедших. Варгус кашлянул и толстяк поднял глаза, еще долго не принимавшие осмысленного выражения.
      — Варгус, ты ли это? — обрадовался толстяк, когда узнал одного из посетителей. — Давно тебя не было. Я уж начал думать, что ты бросил участвовать в боях.
      — Нет, Дэркан, — ответил хозяин Айдорна. — Я не бросил гладиаторские бои, просто дела потребовали моего отсутствия в городе. Я тут привел новенького… Да, надеюсь не все мои гладиаторы еще убиты на арене?
      — Погибло только двое, — сообщил Дэркан, — остальные пока живы. А этим новичком ты рассчитываешь поправить свои дела, а Варгус?
      — Я возлагаю на него большие надежды. Ты бы слышал как о нем отзывались торговцы.
      — Смотри, то что он здоровый, еще не значит, что умелый боец, — с издевкой произнес Дэркан.
      — По тебе точно не скажешь, что ты умелый боец, — не утерпев, сказал Айдорн. — Я б с тобой не то что одной рукой, одним пальцем справился.
      — Чего!? — удивился Дэркан, — да как ты смеешь, раб, говорить без разрешения хозяина. Эй, кто-нибудь, позовите Калеруса. — Толстяк с трудом приподнялся над столом и злобно уставился на тиалинца. — Сейчас придет старший надзиратель и покажет, что бывает с теми, кто выказывает неповиновение. Особенно мне — коменданту Казарм.
      В комнату коменданта ввалился огромный, больше самого Айдорна чернокожий человек. Его лицо и голая грудь обезображены множеством шрамов. Руки его, похожие на стволы молодых деревьев играли с небольшой дубинкой. Он, видимо считал, что другое оружие ему не понадобится. Тиалинец увидел, что это опасный противник и с ним лучше не ссориться.
      — В чем дело? — поинтересовался здоровяк, оглядывая комнату. — Опять новичок бунтует?
      — Калерус, — сказал комендант и взмахом руки указал на Айдорна. — Это новый раб Варгуса. Помести его к другим и объясни ему здешние правила, только подоходчивее.
      — Будет сделано, господин комендант, — сказал старший надзиратель и кивнул.
      Он подошел к Айдорну и взялся за цепь, которой скованы руки юноши. Тиалинец подумал, что Калерус попросит ключ и отомкнет цепи, но ошибся: старший надзиратель напрягся, на руках и груди вздулись бугры мускулов, по лбу потекла капелька пота и одно закаленное стальное звено, не выдержав, лопнуло. Точно так же Калерус поступил и с остальными цепями.
      — Если будешь плохо себя вести, — пригрозил старший надзиратель, — с тобой будет то же самое! А теперь ступай вперед!
      Айдорн вышел из комнаты коменданта и пошел вперед. Калерус шел позади и окриками направлял его. Они опять вернулись в центральный холл и прошли в другую дверь. За ней и находились те помещения, где жили и тренировались гладиаторы. За дверью, в небольшом расширении длинного, с множеством ответвлений, коридора, стояло четыре тяжеловооруженных охранника — на случай если кто попытается сбежать именно этим путем. На некотором расстоянии от входа коридор расширялся в еще один холл, в котором Айдорн увидел людей. Там находилось несколько человек, таких же мускулистых как и он сам — гладиаторов.
      — Смотри, молокосос! — ухмыльнувшись сказал Калерус. — Это теперь твой дом, и не пытайся отсюда сбежать — все равно ничего не выйдет.
      — Если долго мучиться, что-нибудь получится, — пошутил Айдорн.
      — Шуточки шутишь? — ехидно спросил старший надзиратель, — посмотрим, как ты запоешь завтра. Давай лучше топай — нам налево.
      В подтверждение сказанного он ткнул тиалинца в спину дубинкой. Повернув, юноша оказался в коридоре с перегораживающей его решеткой и четырьмя стражниками, его охраняющими. По стенам коридора шли десятки обитых железом дверей. Калерус вытащил из кармана обширных штанов связку ключей, подобрал нужный, замок противно заскрипел. Главный надзиратель нажал на решетку. Ему понадобилось сделать довольно большое усилие, прежде чем решетка, жалобно скрипнув, отошла в сторону.
      — Ну, чего встал?! — бросил он тиалинцу и протолкнул того за решетку. — Давай двигай! Кстати — за одной из этих дверей ты будешь спать. Но для начала надо отдать тебя твоему наставнику. Не мне же с тобой все время возиться. Игнетор!!! Игнетор, выходи!!
      На крик Калеруса отворилось несколько дверей, но ни один из тех кто оттуда выглянул явно не был Игнетором, поскольку старший надзиратель не обратил на них никакого внимания.
      — Значит он на тренировке, — подумал вслух Калерус и вновь обратился к Айдорну. — Давай шагай — в том конце мы можем быстрее всего попасть на двор.
      Они прошли еще несколько таких же узких коридоров и вышли во двор.
      — Найди Игнетора и скажи ему, что ты новенький! — приказал Калерус юноше, сам направился обратно в здание. — Мне недосуг с тобой возиться.
      Тиалинец осмотрел внутренний двор. Небольшое пространство с трех сторон окружено высоким зданием Казарм, с четвертой еще более высокой стеной. На дворе находилось более десятка гладиаторов. Не зная кто из них Игнетор, Айдорн предпочел не кричать на весь двор, а подойти к кому-нибудь и спросить. Неподалеку от него как раз стояли четверо человек, отдыхавших после упражнений. Тиалинец подошел ближе и спросил, где ему найти Игнетора. Ни один из стоявших не обратил на парня внимания. Все четверо продолжали разговаривать друг с другом как ни в чем не бывало.
      — Я спросил, где найти Игнетора?! — погромче повторил Айдорн.
      — Мне что-то послышалось, — сказал один из отдыхавших. — Кажется муха прожужжала.
      — Это я по-твоему муха! — сказал тиалинец, гневно сдвинув брови. — Сейчас я тебе покажу муху! Костей не соберешь!
      Гладиаторы повернулись в его сторону. Их вид говорил о том, что они вот-вот бросятся в драку.
      — Ну все, сопляк! — пригрозил тот, который первым заговорил. — Сейчас я тебя закопаю!
      Он хотел ударить юношу, тот приготовился отразить атаку, когда их остановил громкий окрик.
      — А ну-ка тихо, горячие головы! Выясняйте свои отношения на арене а не здесь!
      Айдорн повернулся на голос. Сзади стоял стареющий уже воин, с седеющими волосами. Но мышцы по-прежнему упруго перекатывались под кожей и не знали ни капли жира. Длинные волосы перехвачены на лбу узкой полоской телячьей кожи, серые глаза пристально смотрят на окружающих из-под насупленных бровей, тонкий рот чуть искривлен в усмешке. Многочисленные шрамы на теле и лице старого гладиатора говорят о том, что он очень опытен. Тиалинец быстро оглянулся, с удивлением наблюдая, что гладиаторы, которых он спрашивал, где найти Игнетора, отошли на другой конец двора.
      — Ты кто такой? — спросил старый воин у парня. — Что-то я тебя здесь раньше не видел?
      — Меня доставили совсем недавно, потом Калерус привел меня сюда и приказал найти Игнетора, — ответил Айдорн.
      — Игнетора ты уже нашел — это я, — сказал гладиатор. — А ты, наверное, новый гладиатор Варгуса?
      — Да, меня сегодня купил этот человек, — согласился тиалинец.
      — И в первый же день ты умудрился нарваться на неприятности, — констатировал Игнетор. — Придется мне объяснить тебе, что к чему у нас в Казармах. Но сначала надо тебя переодеть.
      — Во-первых, — продолжил воин, — я объясню тебе кто я такой. Я — твой наставник. Это значит — я для тебя царь и бог. Мне ты должен подчиняться беспрекословно! К тому же я единственный к кому ты можешь обратиться с просьбой. Остальные тебя даже слушать не будут. В чем ты только что смог убедиться.
      Прямо со двора они прошли в небольшую кладовку, где Айдорну выдали новую одежду и обувь.
      — Теперь о том, кто ты здесь такой, — объяснял наставник дальше. — Вся твоя жизнь до настоящего момента — сладкий сон. А сейчас ты в страшной действительности. Ты — гладиатор. Это значит, что ты будешь биться на арене с другими, такими же, как ты, воинами на потеху публике. Поскольку ты к тому же раб, твое положение еще более незавидное. Ты не можешь отказаться от поединка, если противник не понравится.
      — Я вообще-то не трус и редко отступаю перед врагом, — заверил наставника тиалинец.
      — Да? А если тебя выставят против нескольких голодных львов, — усмехнувшись, спросил Игнетор, — а на тебе не будет доспехов, из оружия только короткий меч?
      На это Айдорн не нашел что ответить.
      — Это еще не все, что есть плохого в твоем положении, — наставник продолжал говорить. — Ты раб и потому Казармы для тебя — тюрьма. Сам понимаешь, как к тебе будет относиться охрана. Стражники тебя и близко к себе не подпустят. А если почувствуют с твоей стороны угрозу — без колебаний применят оружие.
      — То есть если я буду просто проходить мимо охранника слишком близко, меня могут убить? — спросил Айдорн. — А разбираться кто прав, кто виноват, будут потом?
      — Может выйти так, что вообще разбираться не будут, — ответил Игнетор. — Видишь ли, ты, если проживешь достаточно долго, то будешь способен практически без оружия убить противника за несколько мгновений. Охранники не имеют такой великолепной подготовки. И потому им приказано применять оружие при малейшем подозрении на бунт. Поэтому даже заговаривать с ними не советую. Хотя отношения со стражниками можешь наладить, особенно если используешь золото. Понятно объясняю?
      — Второе. Ты должен неукоснительно соблюдать здешний распорядок. Самое меньшее наказание, которое ожидает тебя в случае нарушения — выпорют или посадят в карцер на несколько суток. Например, если будешь задирать других гладиаторов или проявишь непочтительность к начальству. Пуще всего тебе надо сторониться главного надзирателя и коменданта.
      — Но как они могут мне что-то сделать? — спросил тиалинец. — Ведь я же не их собственность, а Варгуса?
      — Ну и что, — ответил Игнетор. — Во-первых, всегда можно свалить твою смерть на несчастный случай. И потом, по хейрутанским законам все, что сможет в случае смерти потребовать Варгус — твоя стоимость. Поскольку ты новичок, она еще очень невелика. По приказу начальства тебя, повторюсь, могут высечь плетьми или посадят на несколько дней в карцер. Но это не самое страшное. Могут подвесить тебя на несколько часов вниз головой. Или, это очень любит Калерус, забьют палками. А то и просто, ночью, когда будешь спать, перережут горло. Или подстроят несчастный случай.
      — Хорошо, — подытожил тиалинец, — постараюсь ни во что не ввязываться.
      — Да, — согласился наставник. — Что касается других гладиаторов. Если ты не заметил, те четверо, к которым ты обратился с вопросом — свободные. И ты, будучи рабом, совершил самое глупое, что можно было придумать — заговорил с ними. Извинить это можно только твоим незнанием.
      — А что тут такого? — удивился Айдорн. — Каждый из них мог оказаться на моем месте. Я бы в любом случае обратил внимание на человека с просьбой.
      — Верю, — сказал Игнетор. — Но эти люди никогда не были в твоей шкуре и никогда не окажутся. Потому относятся к рабам как к пустому месту. Свободные не подчиняются распорядку Казарм, даже живут отдельно. В собственных домах, потому что получают много денег за поединки. Сюда приходят только для того, чтобы потренироваться. Да иногда поиздеваться над такими как ты, невольниками. Их охранники не трогают, потому что могут сами нарваться на серьезные неприятности. Многие наемники — богатые и уважаемые люди, к тому же, кому приятно будет столкнуться с вооруженным и хорошо обученным воином на темной улочке.
      — Все равно, — возразил тиалинец, — полезут — получат.
      — Может быть и так, — согласился Игнетор, — но подумай, что тебя ждет потом. Ты раб, за нападение на свободного человека тебя ждет суровое наказание. Ну убьешь одного наемника, а что будешь делать с десятком других. А со всеми вооруженными охранниками и надзирателями.
      — Ну и что! — сказал Айдорн со злостью. — Мне что, теперь до скончания моих дней ходить, опустив голову и кланяясь каждому, кому повезло чуть больше?
      — Почему же, — спокойно произнес наставник. — Ты можешь, если окажешься хорошим бойцом и накопишь достаточно денег, выкупиться на свободу.
      — Откуда у рабов деньги? — спросил тиалинец удивленно.
      — Много золота и серебра зрители кидают на арену, чтобы почтить понравившихся им воинов, — сообщил Игнетор. — И не все эти деньги оседают потом в карманах надзирателей. Гладиаторов часто приглашают знатные люди, чтобы устроить на дому показательные поединки. За это тоже дают немало монет. Я сам когда-то давно был рабом, потом выкупился на свободу и с тех пор обучаю молодых гладиаторов.
      — И как скоро это произошло? — поинтересовался Айдорн.
      — Примерно через год, после того как я стал гладиатором, — ответил ему наставник. — Но у тебя может получиться гораздо быстрее, если ты не станешь попусту тратить заработанные монеты.
      — Все равно, мне такое положение не по нраву, — сказал тиалинец скривившись.
      — А что ты скажешь, когда узнаешь, что разные невольники в Казармах находятся на различном положении? — произнес наставник. — То, как к рабу относятся надсмотрщики и охрана, зависит о того, кто его хозяин. Менее всего достается царским невольникам. Дэркан относится к ним почти так же как к свободным гладиаторам — не хочет лишиться своей должности. Казармы ведь принадлежат государству, а значит царю Аголару. Царские воины пользуются наибольшими привилегиями после наемников. Затем, следуют гладиаторы наиболее богатых или важных господ, принадлежащие, например, Варгусу. Такие как ты. Чем беднее и менее знатен хозяин, тем более грубое отношение к его гладиаторам надсмотрщиков, охранников и обслуги. Хуже всего воинам, принадлежащим людям, которые являются новичками на этом поприще — к ним у служителей Казарм нет никакого почтения. Разве что это достаточно опытные воины.
      — То есть, мне еще повезло с хозяином? — спросил тиалинец с интересом.
      — Да, — ответил Игнетор. — Варгус давно занимается гладиаторскими боями и среди хозяев является одним из первых. Его гладиаторы находятся на хорошем счету и у публики и у работников Казарм.
      — Но сами невольники обращают мало внимания на то, какому хозяину принадлежат, — продолжил наставник. — Гораздо больше для них значит опыт. Чем больше боев провел гладиатор, тем большим уважением он пользуется среди собратьев. И тем меньше обращает внимания на тех, кто менее опытен.
      — И легко этого добиться? — поинтересовался Айдорн.
      — Нет, — последовал ответ. — Большинство новичков, таких как ты, гибнет в первых двух боях. Меньше, но все равно много, погибает еще до пятого боя. И очень немногие, настоящие ветераны, могут похвастаться десятью и более боями в карьере. Нынешний Чемпион Бельфар провел уже двадцать пять боев.
      — Ну, я-то не собираюсь погибать, только выйдя на арену, — заверил наставника Айдорн.
      — Это еще неизвестно, — сказал Игнетор, губы его вновь скривила усмешка. — Здесь собраны лучшие воины царства и не только этого. Можно сказать, со всего Эрдинора. И тебе будет очень нелегко утвердиться среди них.
      — А как мне отличить ветерана от новичка? — продолжал расспрашивать тиалинец.
      — По уверенному поведению, — объяснил наставник. — Ветеран давно знает обо всем в Казармах и никогда ни о чем не спрашивает. Главный отличительный признак — цвет повязки на плече. У тех, кто провел меньше пяти боев она черная. Гладиаторы, выжившие в пяти схватках, меняют ее на синюю. Пережившие десять поединков носят голубую. Самая большая редкость — белая повязка. Ее одевают те, кто провел более двадцати схваток. Среди нынешних гладиаторов такая, только у Бельфара и еще трех человек. Советую быть осторожным с теми, кто давно выступает на арене — их опыта хватит на десятерых таких как ты.
      — Теперь, когда ты более-менее подготовлен к жизни в Казармах, — сказал, закончив объяснения Игнетор, — пойдем. Познакомлю тебя с другими гладиаторами, принадлежащими Варгусу. Теперь они твоя новая семья.
      Вдвоем они направились по запутанным переходам Казарм, по пути наставник объяснил Айдорну принятый у них распорядок дня. Тиалинец узнал, что существует гораздо более точное измерение времени, чем в его родной деревне. Сутки в Виалоре делились на двадцать равных промежутков, называемых часами. Часы в свою очередь делились на шестьдесят меньших долей, называемых минутами. В Казармах поднимались в пять утра, когда солнце еще только вставало из-за горизонта. Айдорну было не привыкать просыпаться в такую рань — он часто уходил с жителями Тиалины на охоту. После подъема — легкий завтрак, потом часть гладиаторов, не занятых в боях, отправлялась на тренировки. Другие готовились к выходу на арену. Обед начинался в двенадцать дня и продолжался два часа. Столько времени требовалось потому, что кормили всех гладиаторов, а многие из сражавшихся на арене опаздывали из-за затянувшихся поединков. Затем вновь следовали тренировки или поединки, продолжавшиеся до позднего вечера. С десяти часов ночи у гладиаторов начинался ужин, потом все отправлялись спать. На ночь двери в их комнаты и решетки в коридорах запирались, чтобы не допустить побега.
      Пока Игнетор объяснял новичку распорядок дня в Казармах, они дошли до столовой. Войдя внутрь, тиалинец увидел просторный зал с тремя длинными столами, за которыми могли уместиться несколько десятков человек. Еще там стояло пять маленьких, рассчитанных максимум на четырех гладиаторов. В это время, а было еще только семь вечера, в столовой сидело всего человек пять. Как объяснил Игнетор, это отдыхающие после тяжелых боев гладиаторы, у которых в ближайшее время не планировалось выступлений на арене.
      Светлокожий человек с рыжими волосами, оторвавшись от еды, с интересом взглянул в их сторону, когда новичок в сопровождении наставника вошел в столовую. Именно к нему и направился Игнетор, и чуть отстав, тиалинец.
      — Это Зарташ, это Айдорн, — представил воинов друг другу старый гладиатор, потом обратился к новичку. — Он был куплен Варгусом всего два месяца назад и с тех пор уже участвовал в четырех боях.
      — Ну и как тебе впечатление? — спросил Зарташ тиалинца. — Наверняка думаешь, что свалишь отсюда, как только все успокоится?
      — Если честно, то да, — ответил Айдорн. — Но выйти на свободу, по-моему, законное желание каждого невольника. А так, условия вроде довольно приемлемые, разве что надо избавиться от некоторых грубиянов.
      Рыжеволосый удивленно поднял брови.
      — Только появившись, он чуть не сцепился с одним из дружков Бельфара, — объяснил Игнетор. — Если бы меня не оказалось рядом, одним только карцером дело бы вряд ли ограничилось.
      — А ты смелый, — одобрительно сказал Зарташ. — Только иногда лучше быть осторожнее.
      — Да я уже это понял, — сказал тиалинец вздыхая. — Игнетор мне все объяснил.
      — Садись, Айдорн, — сказал ему наставник, — пойду-ка принесу тебе ужин.
      Он направился к широкому окну, пробитому в одной из стен столовой. За ним виднелась кухня. Оттуда доносились дразнящие запахи готовящейся еды. Седеющий гладиатор направился обратно, сжимая в руках большой поднос с дымящейся телячьей ногой, глиняным кувшином и двумя деревянными кружками. Игнетор поставил все это на стол, а потом протянул Айдорну небольшой деревянный кружок.
      — Это твой жетон на еду, — сказал наставник. — Без него не сможешь получить свою порцию. А теперь давай ешь, а то, наверное, пока тебя везли, питался не очень.
      — Ясное дело, — согласился Зарташ. — У него и вид то какой-то заморенный.
      Айдорн сидел и вовсю поглощал горячее сочное мясо. Пригубив из кружки, чтобы запить слишком большой кусок, почувствовал вкус вина.
      В его деревне не приветствовалось употребление горячительных напитков, а личный опыт в этом деле был не очень приятен, в чем он и признался наставнику.
      — Пей, — сказал Игнетор с горечью. — Это дешевое вино, да к тому же разбавлено водой, так что не опьянеешь.
      Когда тиалинец поел, они со старым гладиатором вышли из столовой, Игнетор повел новичка дальше по Казармам. Айдорн старательно запоминал пройденный путь, чтобы потом не заблудиться. Несколько длинных переходов и поворотов и они оказались в небольшом коридоре, вход в который перегорожен железной решеткой, сейчас поднятой. В коридоре пять дверей, снабженных снаружи толстыми деревянными засовами. Игнетор открыл одну из них. За ней оказалась небольшая комнатка, где из всей обстановки имелись только три кровати. Две из них заняты, и Айдорн с немалым удивлением заметил, что на одной лежит эльф, а на другой гном.
      Эти двое представляли собой поразительно контрастную картину: высокий светловолосый эльф и коренастый черноволосый гном. Одежда их, полностью отвечая их внешности, также сильно различалась: куртка и штаны адаритара, в соответствии со вкусами его народа окрашены в светло-зеленый и коричневый цвета, гном же одет во все черное. Лишь длинная борода, уже начинавшая седеть выделяется на фоне этой черноты.
      — Это твоя комната, — произнес наставник. — А эти двое, что так нагло развалились на кроватях, тоже принадлежат Варгусу.
      — Эй, новичок! — крикнул гном, приподнявшись с кровати. — В штаны еще не наложил?
      — Дрэрк, оставь его в покое, — сказал эльф, прежде чем Айдорн успел среагировать.
      — Потом с ними поговоришь, — оборвал Игнетор хотевшего что-то спросить тиалинца. — Сейчас пойдем обратно на двор. Посмотрю, что ты умеешь.
      Когда они вернулись на внутренний двор Казарм, Айдорн с уверенностью мог сказать, что запомнил дорогу. За время их отсутствия на тренировочной площадке ничего не изменилось.
      — Возьми пару деревяшек, — приказал наставник, показав в один из углов двора, — потом сразимся. Я посмотрю, как ты это делаешь.
      Там куда указал Игнетор, у стены валялись в куче палки разных размеров. Около них стояли те гладиаторы, к которым Айдорн обратился с вопросом, когда его привел Калерус. Когда тиалинец брал деревяшки, на него не обратили внимания, но когда он развернулся, один из гладиаторов толкнул его, да так, что юноша повалился на кучу тренировочных мечей, далеко разбросав деревяшки.
      — Ты, похоже, даже деревяшки собрать не можешь? — засмеялся тот из гладиаторов, с которым тиалинец чуть не поссорился. Вся компания его поддержала.
      — Я тебе говорил, — произнес Айдорн, вставая, — что ты костей не соберешь.
      — Ну, сейчас, ты получишь! — разозлившись, громко произнес наемник. — Твой хозяин будет отдирать тебя от пола!
      Он мгновенно оказался возле тиалинца и нанес сокрушительный удар правой рукой в голову, естественно, прошедший мимо цели. Юноша, готовый к схватке, легко уклонился и в свою очередь ударил. Противник не успел ничего сделать, кулак тиалинца впечатался с громким звуком в его скулу. Свободный гладиатор отлетел назад, отброшенный страшным ударом, упал на пол, да так и не поднялся — лежал либо без сознания, либо мертвым.
      Несколько мгновений на дворе стояла абсолютная тишина, внезапно сменившаяся гулом голосов. Часть гладиаторов радовалась победе Айдорна — то были невольники, другие требовали наказания. Приятели поверженного свободного сразу же схватили Айдорна.
      — Он сломал Ормусу челюсть! — закричал гладиатор, осматривавший упавшего.
      — Ну все, раб, прощайся с жизнью! — зловеще произнес один из державших юношу, а второй согласно кивая, уже заносил для удара кулак.
      Тиалинец вырывался, но чувствовал, что держат его крепко. Оставалось надеяться, что когда начнут бить, отпустят.
      — А ну стойте! — крикнул Игнетор. — Немедленно отпустите его!
      Гладиаторы медленно, без особого желания, отпустили Айдорна.
      — Он покалечил Ормуса и за это заплатит! — сказал один из них Игнетору. — И даже ты не сможешь этому помешать!
      — Ормус сам виноват, — ответил наставник. — Нечего было ему трогать новичка.
      — Виноват Ормус или не виноват, но с этим рабом мы разберемся! — предупредил другой наемник и направился к входу в Казармы.
      — Ну вот, только Калеруса с Дэрканом не хватало, — прошептал Игнетор, но свободный его услышал.
      — Да, комендант или главный надзиратель найдут подходящее наказание этому рабу, — сказал наемник, губы его раздвинулись в ухмылке. — А мы, пожалуй, просто посмотрим на это. Они оба — мастера на выдумки.
      Ушедший гладиатор быстро вернулся, тиалинец не успел даже обдумать как следует дальнейшие действия. Рядом с наемником Калерус, и еще один гладиатор. В сравнении с ним Айдорн почувствовал себя ребенком. Дело тиалинца явно принимало дурной оборот — выражения лиц главного надзирателя и огромного наемника не сулили нарушителю спокойствия ничего хорошего.
      — Дриблин сообщил, что случилось, — начал Калерус. — Такой тяжелый проступок нуждается в серьезном наказании. Полагаю, сотни плетей и недели в карцере будет как раз достаточно.
      — Маловато, — не согласился пришедший с Калерусом наемник. — Надо его наказать так, чтоб другим неповадно было. А то сегодня один не подчинился, завтра все взбунтуются.
      — Бельфар прав! Накажите его, как считаете нужным, а потом отдайте нам, — согласился остававшийся с Айдорном наемник. — Этот раб сломал Ормусу челюсть. И если он не может заплатить за ущерб, то пусть хотя бы так же пострадает.
      — Насчет оплаты — это мысль, — зловеще улыбнулся Калерус. — Пойдите кто-нибудь к Дэркану, он придумает, как этот раб с вами расплатится.
      Пока они решали между собой, что им делать с Айдорном, Игнетор подозвал одного из стражников, и приказал отправить кого-нибудь за Варгусом. А сам, стал защищать тиалинца.
      — Давайте подождем его хозяина, — сказал он главному надзирателю. — Пусть сначала сюда прибудет Варгус, а потом будете разбираться.
      — В Бездну Варгуса, — не согласился Бельфар, — мы сами с ним разберемся, тем более, в этом нет ничего противозаконного. И ты, Игнетор, это прекрасно знаешь.
      — Ты конечно Чемпион, — убеждал Игнетор, — но Варгус тоже не новичок в этом деле и весьма уважаем среди других хозяев. Не говоря уж о том, что вхож к самому царю. Стоит все-таки подождать его.
      — Хорошо, — согласился главный надзиратель, несмотря на протесты Чемпиона и других наемников. — Пожалуй, действительно подождем — все-таки уважаемый человек и следует выслушать его мнение. А пока разойдитесь в стороны и никуда не уходите со двора.
      Сказав это, Калерус покинул внутренний двор, а повздорившие разошлись: Игнетор с Айдорном в один угол двора, наемники в другой. Другие присутствовавшие на дворе гладиаторы частью ушли, чтобы не оказаться причастными, те, кто остался, разделились на два лагеря. Большинство невольников подбадривали Айдорна, но некоторые свободные и рабы сочувствовали до сих пор так и не пришедшему в сознание Ормусу.
      — Я полагаю, — сказал Игнетор, обращаясь к тиалинцу, — если ты выживешь после всего этого, заварушку можно считать твоим проверочным боем. Неплохой удар! Думаю, надо поработать над техникой. Да и то немного.
      — Я совсем забыл о том, что надо себя сдерживать, — извинился Айдорн.
      — Надеюсь Варгусу удастся тебя отстоять, — вздохнул наставник, — и тебя не накажут чересчур строго.
      Глубокой ночью, на внутренний двор вышли Дэркан, Калерус, Чемпион Бельфар и Варгус. Судя по всему, они спорили о том, что же делать с новичком. Все трое кричали друг на друга, ни один не стеснялся в выражениях. К тому времени на дворе остались только Игнетор с тиалинцем да два приятеля пострадавшего Ормуса. Пострадавшего гладиатора унесли к лекарю.
      Первым к Айдорну, как ни странно, подошел Дэркан:
      — Я сразу, как только тебя увидел, понял, что от тебя не будет никакой пользы, кроме вреда, — произнес он со злостью. — Лично я склоняюсь к тому, чтобы принять предложение Калеруса, а потом еще и отдать тебя Ормусу…
      — Об этом не может быть и речи! — прервал его хозяин Айдорна. — Я лучше заплачу вам в качестве компенсации любые деньги, но мне этот раб нужен в целости и сохранности.
      — Видимо ты действительно хороший воин, раз Варгус так за тебя заступается, — прошептал Игнетор тиалинцу.
      — Нет, — не согласился Дэркан с Варгусом и похоже не впервые. — Его необходимо наказать, чтобы другим неповадно было нарушать наши порядки.
      — Отдайте его нам! — вставил Бельфар. — Ормус должен с ним расквитаться!
      Они бы так спорили еще очень долго, но тут к коменданту подбежал один из служителей, и прошептал что-то на ухо.
      — Варгус, — холодно произнес Дэркан. — Ты теперь никакими деньгами не отделаешься. Мне только что сообщили, что Ормус не сможет выступать на арене не только завтра, но и еще очень долго. Если не состоится его завтрашний бой, думаю не надо объяснять, сколько денег мы все потеряем.
      Варгус ненадолго задумался.
      — Хорошо, — решился он, — как тебе такой вариант: завтра вместо того боя, в котором должен был участвовать Ормус, устраиваем командный бой моих гладиаторов со свободными.
      — Согласен, — произнес Дэркан. — Мы даже можем заработать больше монет, чем сейчас потеряли.
      — Так даже лучше, — обрадовался Чемпион. — Если его завтра убьют на арене, а его убьют, никто не скажет, что это было нечестно.
      После этого комендант, главный надзиратель и чемпион ушли внутрь. Варгус подошел к Айдорну.
      — Смотри, если завтра вы не выиграете бой! То, что планировал сделать с тобой Калерус, невинным развлечением покажется, — предупредил он тиалинца и тоже ушел.
      — Да, чем-то ты ему очень понравился, — сказал Айдорну наставник, когда за хозяином закрылась дверь. — Будь на твоем месте другой, Варгус не стал бы его так защищать.
      — Надеюсь мне завтра перед боем ничего не подстроят, — немного взволнованно произнес юноша, обрадованный тем, что так легко отделался. — А бой-то выиграю, я уверен.
      — Не будь так уверен, — оборвал его наставник. — Ладно, уже поздно. Отправляйся спать, а то закроют ваш коридор и придется ночевать во дворе.
      Айдорн пошел в свою комнату, не обращая внимания на насмешливые взгляды охранников, Игнетор пошел к себе домой. Придя в комнату, тиалинец обнаружил, что соседи не спят. Войдя, сразу встретил их изумленные взгляды. Эльф все так же лежал на кровати, гном расхаживал по комнате и борода его воинственно топорщилась.
      — Нет, тебе что, больше делать нечего, кроме как в первый же день попадать в историю? — поинтересовался гном. — Да еще и нас в нее впутывать!
      — Да уж, — согласился с ним адаритар. — Что нас ожидает завтра?
      — Командный бой со свободными гладиаторами, — сказал тиалинец.
      — Это-то мы уже знаем, — вздохнул эльф. — Не знаем мы, как ты себя завтра покажешь в команде.
      — Новичок, который может помереть в первом же бою — еще не член нашей команды, — ворчливо произнес гном. — То, что он смог с одного удара повалить человека еще не доказывает, что он отличный воин.
      — Не обращай на Дрэрка внимания, — сказал адаритар смягчаясь, — он всегда такой, когда не в духе.
      — Конечно не в духе, Сималар, — сказал гном и зарычал. — Если нам завтра выпустят кишки, то только благодаря вот этому вот человеку!
      — Как вы оказались среди гладиаторов, да еще рабами? — спросил тиалинец, не обратив на тираду гнома внимания.
      — Меня взяли в плен лет десять назад во время набега виалорских рейдеров на Авейрон, — ответил эльф. — Я с отрядом оборонял небольшую приграничную крепость, и мы наверняка бы отбились, но нападавших оказалось слишком много.
      — А гнома, — продолжил Сималар, — хотя он в этом никогда не признается, споили в таверне и в бессознательном состоянии заковали в цепи.
      — Не слушай его, — немедленно возразил Дрэрк. — На самом деле на меня напали, когда я мирно путешествовал. Их было около двадцати человек, и половину я успел положить, прежде чем меня достали.
      — А меня поймали спящим в лесу, — сказал Айдорн, лицо его исказилось от гнева, — когда я спасался от Черного Мага.
      — Ты сталкивался с Сартором, — произнес эльф с уважением, — и остался жив. Что ж, тогда мы завтра не погибнем. Может быть, что и выиграем.
      — Это да, — согласился гном, — мы им всем надерем задницы! — потом он обратился к Айдорну. — Надеюсь завтра, все-таки, не подведешь команду?
      — Если все эти свободные такие же хлюпики, как и тот, которого я ударил, — похвастался тиалинец, — то, что бы ни случилось завтра, мы обязательно выиграем.
      — Ладно, давайте спать, — предложил Дрэрк. — Завтра напряженный день.

      Подготовка к празднеству началась глубокой ночью. На улицы вышли сотни рабочих: одни украшали дома гирляндами живых цветов и развешивали флаги; другие убирали мусор с мостовых, но только на центральных и ближайших к Цирку улицах. Площадь перед самим Цирком даже вымыли, чтобы на следующий день пыль не доставляла неудобств важным господам. Все это происходило при немногочисленном свете факелов в полной тишине. Изредка раздавалась приглушенная ругань, когда кому-то из рабочих долго не удавалось в неверном свете повесить очередной стяг. Так продолжалось до тех пор, пока краешек солнца не показался из-за горизонта. Тогда рабочие начали сворачиваться, а на улицы уже выходили люди, в основном из простонародья — у них до похода в Цирк было еще много работы.
      На улицы спешили не только те, кто собирался на представление. Выходили и уличные артисты и фокусники, жонглеры и акробаты, музыканты и многие другие. Некоторых специально пригласили по случаю проведения боев, другие прибыли в Хейрутан сами по себе в надежде подзаработать. Артисты подготавливали небольшие сцены, канатоходцы натягивали высоко поперек улиц веревки, фокусники в последний раз проверяли инвентарь. Музыканты начинали пробовать инструменты, потихоньку, чтобы не разбудить спящих еще людей.
      Время идет, солнце встает из-за горизонта, на улицах Хейрутана появляется все больше и больше людей. Даже нищие старались привести в порядок истрепанные и рваные куртки, штаны и платья, потому что тоже надеялись попасть в Цирк на представление. Они ходят по улицам города, жадным взором окидывая окрестности в богатых районах, благо сегодня городская стража не препятствует свободному передвижению простолюдинов, а лишь следит, чтобы не возникало беспорядков.
      Примерно с девяти утра, на улицах проходят массовые гулянья. Открываются одна за другой таверны и харчевни. То тут, то там возле домов появляются жрицы любви, чья одежда не столько скрывает их прелести, как наоборот, подчеркивает. Одинокие мужчины, проходя мимо, пожирают их глазами, некоторые останавливаются и разговаривают. Почтенные отцы семейств, проходя мимо одной из таких женщин, старательно отводят глаза, и вместе с семьей сворачивают на другую улицу. Также на улицах появляются маклаки — люди принимающие ставки на предстоящие в Цирке бои. К этим стремились все люди без исключения.
      Последними, когда время подошло к обеду, на улицах начали появляться жители особняков и дворцов. С утра благородные господа, их жены, сыновья и молоденькие дочки готовились к предстоящему посещению Цирка. Сначала сидели за роскошно сервированными столами, за едой обсуждая, что лучше надеть, кто еще из их знакомых или друзей будет на сегодняшнем празднике. При этом девицы в смещении краснели, вспоминая, кандидатов в женихи.
      По окончании трапезы они придирчиво выбирали наряды, особенно девицы — на таких выходах в свет им надо показать себя в лучшем виде. Очень часто так можно найти себе жениха. Выбрав выходное платье каждый в благородном семействе долго, часто с помощью слуг в него облачались, женщины и девушки неспешно выбирали драгоценности, которые хотели одеть на сегодняшний праздник.
      Подготовившись к выходу, дворяне и знатные люди садились в кареты, экипажи или паланкины и выезжали в прогулку по городу.
      Солнце перевалило за обед. Бедняки и люди среднего достатка скапливались огромными толпами вокруг небольших деревянных будок продавцов цирковых мест. Они старались приобрести билеты для себя и своих спутников. Лишь отдельные счастливчики, заранее позаботившиеся об этом, теперь просто прогуливаются по цирковой площади, с легкой насмешкой посматривая на остальных.
      Меньше беспокоятся о том, достанутся ли им билеты, богатые купцы и дворяне. Они за несколько недель резервировали места в Цирке. Но и среди них случаются ссоры, когда кто-то из дворян считает, что достоин лучшей ложи, чем та, что досталась. Иногда паланкины и кареты встречаются и хозяева их, остановившись, начинают обсуждать общих знакомых, городские проблемы, дела в своих владениях.
      Вот настал давно ожидаемый момент, открылись все восемь ворот, ведущие внутрь Цирка и толпа, собравшаяся на площади, устремилась внутрь. Нашлась работа и для городской стражи, усиленные отряды которой еще с утра направлены на площадь для поддержания порядка. Воины тупыми концами копий расталкивают не в меру ретивых горожан, старающихся прорваться внутрь вне очереди. Другие щитами направляют поток толпы точно в ворота. Все это, конечно же, не касается знатных хейрутанцев: для них предусмотрены отдельные двери, через которые теперь без помех и входят внутрь благородные господа с семействами, с презрением оглядывая толпу простолюдинов.
      В это время гладиаторы готовятся к предстоящему действу. Их подняли рано утром, дали позавтракать, а потом выгнали на тренировку. Причем тренировались только невольники Варгуса: Сималар, Дрэрк, Айдорн, Зарташ и еще один человек, которого тиалинец увидел впервые. Они сейчас отрабатывали умение сражаться командой. Главным образом, это касается новичка, поскольку все остальные достаточно долго сражаются плечом к плечу и знают, кто на что способен.
      Тренировка закончилась в обед, после нее гладиаторов повели на арену. Через сеть длинных запутанных коридоров, во многих местах перекрытых прочными, окованными железом дверями, воины попали в большой зал. В одной из стен его огромных размеров решетка. За ней виднеется красноватый песок — как объяснил Айдорну гном, это и есть арена. У одной из стен в кучу свалены десятки мечей, кинжалов, щитов и шлемов. Тиалинец увидел также несколько копий, алебард, секир, даже пару трезубцев. Единственное, чего юноша не нашел — так это хоть каких-нибудь доспехов. Спросил об этом у эльфа. Тот ответил, что гладиаторам никогда не дают броню, когда они сражаются между собой — чтобы не затягивать схватки.
      Невольники выбирали для себя оружие. Сималар молча и обстоятельно перебирал мечи, тщательно проверяя их остроту, сбалансированность и то, как хорошо лежит рукоять в ладони. Отобрал один, потом так же тщательно второй клинок, несколько меньший. Взял открытый стальной шлем и пару небольших кинжалов. В задумчивости адаритар нацепил на себя все это. Айдорн вспомнил, с какой неприязнью эльфы относились к отнятию жизни, и подумал, что же испытывал Сималар, убивая просто так, для чужого развлечения долгое время. Дрэрк, по обыкновению ворча, отобрал самую острую и тяжелую из секир, не глядя, вытащил из кучи шлем и нахлобучил его себе на голову. Затем, немного подумав, повесил себе за спину небольшой треугольный щит.
      — Самое главное — хороший топор, — сказал Дрэрк, когда тиалинец с удивлением посмотрел на него. — Если ты плохой воин, то никакой шлем тебя не спасет. Да и потом, какой шлем сможет защитить мою бороду?
      Сам Айдорн отнесся к выбору воинской справы с большим вниманием. Он так же тщательно, как и эльф выбрал меч, взяв длинный и широкий клинок, Потом отобрал шлем, который защищал бы затылок, нацепил на пояс длинный кинжал и взял в левую руку небольшой круглый щит. Зарташ и пятый невольник Варгуса тоже особо не выбирали — каждый взял по длинному мечу и круглому щиту.
      Пока невольников выводят из Казарм в Цирк, хейрутанцы, которым посчастливилось попасть в этот день на праздник, рассаживаются по местам. Простолюдины не привередничают — им не привыкать занимать и стоячие места, а вот среди благородных жителей города начинают разгораться ссоры. Дворяне желают занять ложи поближе к царской. Сегодня на боях должна присутствовать принцесса Микаэла. Любой мелкий дворянин мечтал выдать одного из отпрысков за царскую дочь. В данном случае, в споре решающую роль играет сила — у кого из благородных больше всего телохранителей, у того оказывается и лучшее место. Когда знатные господа кое-как заняли свои, или не совсем свои места, к ним в ложи потянулись маклаки и разносчики, предлагавшие самые разные вещи: начиная от сладостей и напитков и кончая цирковыми сувенирами. На последних, обращают мало внимания, так как взоры дворян и купцов обращены в сторону царской ложи: все ждут, когда же там появится Аголар. Именно он должен дать сигнал к началу боев, и только он может казнить или миловать гладиаторов. Единственные, кто отвлекает дворян от наблюдения за царской ложей, так это маклаки — они все еще принимали ставки на предстоящий бой невольников со свободными гладиаторами, а также на все последующие, которые должны были пройти в этот день. Впрочем, они ходят не только в ложах богатеев, но и на ярусах, где расположены места простолюдинов. Из-за разных мнений по поводу того, на каких именно гладиаторов ставить очень часто разгораются жаркие споры, порой переходящие в драки.
      Наконец появился царь и занял свое место. Вместе с ним в ложу вошла его дочь, принцесса Микаэла, а также три посла одного из маленьких княжеств на западе Эординора. Ближайшие царские сановники и наиболее знатные дворяне видят из соседних лож, что Аголар не в духе и виной тому его дочь. Царь восседал на раззолоченном кресле и повернувшись к Микаэле что-то страстно ей втолковывал. Принцесса, надувшись, отворачивалась от отца.
      На девушку недаром обращают внимание молодые люди из благородных семейств, она действительно красивейшая из знатных невест Виалора. Ее правильное белое лицо обрамлено длинными волосами цвета воронова крыла, алые губы притягивают взоры, взгляд синих глаз заставляет трепетать любого мужчину. Многие именитые художники и ваятели Виалора мечтали, чтобы принцесса хоть раз им позировала, но ни одному из них это не было дозволено — Аголар не нашел ни одного из них достойным. Чтобы написать портреты дочери царь несколько раз приглашал известнейших заморских художников. Несколько скульптур, украшавших дворец, слеплены с девушек, похожих на нее фигурой и только потом в камне было вырезано лицо принцессы. Сейчас она одета в простое атласное платье голубого цвета, которое хотя и закрытое, подчеркивает достоинства ее хрупкой фигуры. Единственное украшение принцессы — небольшая серебряная диадема, усыпанная бриллиантами.
      Внешность Аголара составляет разительный контраст с обликом дочери: телосложением он напоминает тех воинов, что будут сражаться на арене. Правитель Виалора до сих пор любил иногда размяться с мечом, чтобы не терять формы. Благодаря воинственному характеру, в период правления Аголара Виалор стал одной из крупнейших стран на Эординоре. Еще в молодости царь провел несколько успешных военных кампаний против не в меру заносчивых соседей. Облачен он в синие шелковые рубашку и штаны, богато расшитые золотом и серебром. На плечи накинута белая мантия с золотой подкладкой. Золотая корона, украшенная рубинами и диамантами, словно облаком окружена седыми волосами, серо-голубые глаза смотрят на мир из-под насупленных бровей. Волевое лицо с мощными скулами сейчас выглядит недовольным: ему очень не хочется спорить с дочерью, но в то же время нельзя обижать послов из государства, контакты с которым могли дать его стране выход в Вермаэнский океан — возможность торговать с Криалинором и Сиалинором.
      — Микаэла, я понимаю, что тебе не нравятся бои, — сказал Аголар дочери, заставив ее повернуться. — Но ты же принцесса, в будущем царица, так что должна больше задумываться о государственных делах.
      — Отец, — ответила девушка. — У меня нет никакого желания смотреть на то, как эти бедняги лишают друг друга жизни из-за того, что тебе захотелось произвести впечатление на послов из Калидора.
      — Тем не менее, ты будешь здесь сидеть! — громким шепотом, так чтобы не слышали послы, сказал царь. — Что-то ты в последнее время перестала меня слушаться. Вот возьму и отдам тебя замуж за старшего сына графа Карпашского, он там, в горах, тебя живо перевоспитает!
      — Вечно ты так, — произнесла Микаэла обидевшись. — Все время со своими государственными делами. Да еще в этом кровавом Цирке.
      — Даже не пытайся напирать на молодость, — возразил Аголар, которого было трудно в чем-то убедить. — В твои годы я правил Виалором и как видишь, до сих пор справляюсь. Так что сиди здесь, и не дуйся, а вместе со мной развлекай послов.
      Гости из Калидора сидели молча, тактично не вмешивались в спор венценосных особ.
      Диалог царя с дочерью прервался, на арену через ворота Победителей входила команда свободных гладиаторов. Аголар повернулся к послам и стал объяснять, как обычно начинаются бои в Цирке.
      Невольники Варгуса, в числе которых и Айдорн, смотрели через закрытую решетку, как на песок под восторженный рев зрителей выходят свободные гладиаторы во главе с Чемпионом Бельфаром. Они должны совершить круг почета по арене. Люди, особенно из низших сословий, бесновались, увидев любимцев. Царь поведал послам историю каждого из гладиаторов, не стесняясь на красочные описания некоторых боев. Принцесса изредка морщилась, услышав, каким именно способом свободные лишали жизни рабов.
      — Я слышал, на сегодняшних боях присутствует сам царь, — поведал эльф Айдорну, пока они стояли и ждали своей очереди. — К нему приехали какие-то послы и он решил развлечь их гладиаторскими боями. Самое же интересное, что сегодня вместе с ним должна быть его дочь, принцесса Микаэла.
      — И что в этом интересного? — спросил тиалинец.
      — Насколько мне известно, она не любит таких развлечений. Гладиаторским боям предпочитает общение с поэтами и артистами. Сейчас она появилась в Цирке только по настоянию отца. Если нам повезет, то сможем разглядеть девушку, считающуюся самой красивой в царстве.
      В царской ложе один из гвардейцев подошел к Аголару и, наклонившись, прошептал что-то ему на ухо.
      — Не желаете ли сделать ставки на этот бой? — спросил царь послов.
      — Давайте попробуем, Ваше Величество, — согласился один из посланников.
      — Приведите маклака! — приказал Аголар.
      Двое гвардейцев немедленно ввели в царскую ложу маленького толстого человека.
      — Ваше Величество, делайте ставки, — произнес маклак, откланявшись. — На этот бой они составляют пятьдесят к трем против невольников.
      — Видите ли, господа послы, — объяснил царь гостям. — В команде свободных сегодня сражаются ветераны арены и сам Чемпион Бельфар. Среди невольников два новичка, один поступил месяц назад, а другой только вчера. Так что шансов против свободных у рабов практически нет. Это, однако, не означает, что мы не увидим отличного представления.
      — Пожалуй, мы сделаем небольшие ставки, — сказал один из послов, после того как они о чем-то тихо посовещались.
      — А я поставлю пятьдесят тысяч кесаров на команду свободных, — произнес Аголар, отстегивая с пояса небольшой мешочек. — Лишние монеты мне не помешают.
      Он достал из кошеля на поясе горсть драгоценных камней, и, отсчитав нужное количество, высыпал их в дрожащую руку маклака, который первый раз за всю свою карьеру попал к царю.
      — Вообще-то, — снова обратился Аголар к послам, — знать на кого сколько ставят не положено, но для меня и некоторых благороднейших из дворян делают исключение.
      Трое послов поставили каждый по пятьсот золотых на свободных, сделав это из вежливости к принимающей их стороне.
      — Я тоже хочу сделать ставку, — неожиданно сказала принцесса, повернувшись к маклаку. — Я ставлю десять тысяч золотых на команду невольников.
      Девушка протянула маленькому человечку туго набитый мешочек, из которого слышалось позванивание монет, потом снова отвернулась в сторону.
      — Микаэла! — в сердцах воскликнул Аголар. — Ты же потеряешь эти деньги! Все ты делаешь, чтобы мне досадить.
      — Мои деньги, — возразила отцу принцесса, даже не обернувшись, — что хочу то и делаю.
      Царь в ответ только крякнул, послы сделали вид, что не слышали короткой перепалки венценосных особ. Свободные гладиаторы уже обошли вокруг арены и вновь встали у ворот Победителей.
      — А теперь из противоположных ворот выведут невольников, — объяснил царь посланникам.
      Решетка, закрывавшая невольникам выход на арену начала медленно приподниматься. Зрители, бушевали в овациях, потом рукоплескания стихли, а восторженные крики сменились негодующими. Невольники Варгуса медленно выходили на арену.
      Айдорна ослепил песок, сверкающий на ярком солнце, слух юноши наполнился криками и свистом толпы. Он медленно шел следом за эльфом и гномом, оглядывался вокруг и осматривал Цирк. Ему никогда еще не встречались столь гигантские строения. Арена, посыпанная красноватым песком, представляла собой огромный овал, вокруг которого и расположились трибуны зрителей. Они идут в три яруса: самый нижний занимают персональные ложи царя, его родственников, а также знатнейших дворян и сановников. Из них лучше всего видно арену. Вторым ярусом располагаются места для богатых людей и мелкопоместных дворян. На этом ярусе нет каменных лож, только огороженные тонкими, деревянными перегородками. На третьем ярусе места простолюдинов — ряды простых деревянных скамеек, никак разделенные. Там нет даже элементарных удобств. И все это возвышается на высоту около ста локтей.
      Невольники, в отличие от свободных гладиаторов не стали совершать круг почета. Айдорн подумал, что это правильно. Судя по тому, как их встречали зрители, это был бы круг позора. Воины отошли немного от своих ворот, приблизились к середине арены и ожидали, когда царь объявит начало боя. Напротив них, так же недалеко от центра расположились с видом полного превосходства свободные гладиаторы. Все это время не смолкал гул трибун — зрители продолжали спорить о шансах на победу той или иной команды, до сих пор делали ставки.
      Царь решил, что достаточно накалять страсти толпы и дал знак начинать бои. Один из гвардейцев взял заранее приготовленные флажки, высунулся с балкона и резко взмахнул ими. Это увидели сигнальщики, расставленные по всей окружности Цирка: над ареной разнесся пронзительный рев рогов, возвещающий начало боя.
      Две группы гладиаторов побежали навстречу друг другу. Зрители прекратили споры, устремив все внимание на арену, стараясь не пропустить ни единого движения. Тиалинец почувствовал, что им начинает овладевать ярость боя, ставшая привычной после нескольких битв, в которых он за не очень долгую жизнь успел принять участие.
      Айдорн с Сималаром вырвались вперед, сразу за ними два других гладиатора-человека, гном из-за небольшого роста и коренастого телосложения немного отстал. Их противники приближаются тесной группой. Гладиаторы встретились в центре арены, раздался звон железа, посыпались искры от сталкивающихся клинков.
      Эльф выбрал в противники Бельфара, Айдорн скрестил мечи с приятелем Ормуса. Этот наемник жаждал смерти тиалинца, и такой выбор был очень рискованным. Тем не менее, тиалинец атаковал противника. Он пока не нападает в полную силу, лишь старается выявить слабые места врага. Меч тиалинца кружит вокруг наемника с быстротою ветра, старается найти прореху в его защите, щитом юноша отражает удары чужого клинка. Его переполнила радость, которую он сам никогда не понимал, радость от одного вида звенящего оружия. Парень подозревал, что это в нем говорит его темная часть, присутствовавшая в каждом человеке. Нечто внутри него так и желало как можно скорее разделаться с противником и сделать это наиболее кровавым способом. Пока что Айдорн не давал воли темному началу и полностью контролировал и себя и противника.
      В схватке легче всего пришлось гному: его секира не дает наемнику ни малейшего шанса приблизиться для хорошего удара. Четверо остальных гладиаторов тоже изучали друг друга.
      Скоро Сималару с Чемпионом надоело обмениваться легкими, ничего не значащими ударами и они начали серьезный бой. Четыре клинка заскрежетали, сталкиваясь в воздухе, гладиаторы прилагали огромные усилия, дабы лишить врага хоть одного из мечей. Эльф значительно легче тяжеловесного Бельфара и от природы быстрее, потому показывает чудеса боя: его клинки, сверкая в воздухе, оказываются в самых неожиданных для Чемпиона местах так быстро, что порой кажется, будто у Сималара в руках не два меча, а гораздо больше. Однако и Чемпион не отстает, недаром носит этот титул. Он успевает подставить клинки под мечи адаритара, успешно отводя их в нескольких пальцах от тела. Не остается в долгу, сам наносит ответный удар, вынуждая Сималара обороняться. Эльф не ощущает ни ярости, ни радости по поводу боя, в отличие от Айдорна или Дрэрка. Все его существо переполняет печаль, ведь рано или поздно чья-то жизнь в этом мире должна прерваться — либо Бельфара, либо его самого.
      Трибуны напряженно следят за боем, царь Аголар восторженно рассказывает иноземным послам о нынешнем Чемпионе. Принцесса Микаэла сидит задумавшись, лишь изредка бросает мимолетные взгляды на арену — ей надо убедиться, что команда, на которую девушка поставила, не проигрывает. При этом взор больше всего задерживается на эльфе, и она прикидывает, сколько золота сможет заработать на бойце.
      Айдорн также как и адаритар перешел к решительным действиям. Теперь, не забывая уворачиваться или отбивать летящий к нему меч, наносит противнику сильные удары, пытаясь заставить его ошибиться. Внутри него начинает медленно просыпаться ненависть к тем, кто заставляет его сражаться просто так, для потехи. Она не затуманивает разум, наоборот делает его кристально чистым. Тиалинец наносит удары, прикладывая все больше силы, чтобы быстрее закончить представление.
      Дрэрк стоит на месте и легко отражает атаки противника. Он выжидает удобного момента, чтобы нанести один решающий удар. Со стороны видно, что гном пока просто развлекается с противником. Ему, в отличие от эльфа и тиалинца, нравится внимание толпы и сейчас он старается им завладеть.
      Зарташ тоже держится неплохо, имея равные шансы с наемником. А вот пятому невольнику не везет: его противник явно сильнее, и теперь атакует не переставая, заставил невольника уйти в глухую оборону и все время отступать. Кроме того, наемник вооружен алебардой и не дает противнику подобраться к себе на расстояние удара мечом.
      На трибунах нарастает волнение: зрители видят, что в одной паре сражающихся скоро наступит развязка. Свободные гладиаторы, почувствовав поддержку зрителей, усилили натиск. Свершилось! Айдорн мельком увидел, как падает пятый невольник, нечаянно оступившись, и как свободный гладиатор опускает алебарду с явным намерением разрубить его пополам. Никто из товарищей по команде не мог ничем помочь упавшему воину. Раздался короткий вскрик, потонувший затем в восторженном реве трибун. Все зрители вскочили и громким криком приветствовали свободного гладиатора. Даже благородные дворяне, их жены и дочери выражали одобрение победителю. Сам царь привстал с кресла, желая получше разглядеть происходящее. При этом он не забыл восторженно посмотреть на дочь. Микаэла демонстративно отвернулась, ничем не выдав волнения, хотя волноваться было о чем: в случае проигрыша невольников девушка теряла огромное количество золотых монет.
      Тем временем наемник, сразивший противника, не теряя времени, бросился к Дрэрку. Тут гному пришлось худо: он легко мог противопоставить секиру мечу свободного гладиатора, но от алебарды на длинной рукояти мог только обороняться. Теперь ему пришлось биться сразу на две стороны, наемники взяли его в клещи. Гном старался обезоружить хоть одного противника. Секирой он прикрывается от ударов клинка одного наемника, щитом блокирует алебарду другого. Скоро Дрэрку это надоело, он начал злиться, постепенно приходя в состояние берсерка. В нем зародилась ярость воина, идущего в свой последний бой, знающего, что ему не жить. Но жаждущего вместе со своей унести и побольше вражеских жизней. Сознание гнома заволокла кровавая пелена, он перестал видеть, что происходит вокруг него, только продолжал бешено размахивать секирой.
      Не обращая внимания на вражеское оружие, мелькавшее в опасной близости от тела, он наносит несколько мощных ударов, которые невозможно отбить. Гладиатор с мечом опрокидывается на песок, гном отбрасывает в сторону щит и кидается к противнику с алебардой. Тот, не ожидал подобной прыти и когда гном оказывается на расстоянии удара секирой, ничего не успевает сделать. Дрэрк же, не давая противнику опомниться, одним мощным ударом перерубает древко алебарды. Не остановившись на этом, он возвратным движением почти перерубает наемника и тут же разворачивается в поисках новой жертвы. И делает это вовремя, ибо второй противник встал с песка и подбирается к гному со спины.
      Трибуны погрузились в молчание, пораженные неудачей наемника. Не все конечно, многие зрители поставили деньги на невольников в надежде заработать, но таких меньшинство. Царь морщится при виде такого бездарного проигрыша, зато радуется его дочь — шансы команд снова уравнялись. Аголар объясняет послам, что ничего страшного не происходит — бой идет, как и задумано. Принцесса, услышав это, сообщает отцу о том, что он очень скоро потеряет поставленные на наемников деньги, чем вызывает новый прилив его недовольства.
      Бой, несмотря на первые потери сторон, продолжается все так же жестоко. Чемпион с эльфом до сих пор стараются найти уязвимое место друг у друга. Их мечи сверкают, мелькая в воздухе и рассыпают снопы искр, сталкиваясь друг с другом. Хотя бой идет довольно долго, ни Бельфар, ни Сималар, еще ни разу не ранены серьезно, их тела украшают только несколько царапин. Айдорн, отражая удары противника, краем глаза наблюдает за товарищем по команде, поражаясь его мастерству: ни он сам, ни кто-либо в его деревне, даже отец не владел мечом, так как этот адаритар.
      Сималар все еще старается обезоружить Чемпиона, найти слабое место, но Бельфар нисколько не уступает эльфу в умении. Наемник, то старается поразить Сималара в ноги, приседая и ударяя двумя своими мечами на разной высоте, то бьет сверху, пытаясь достать корпус или голову противника. Но эльф каждый раз ухитряется уклониться или отбить удар. Оба гладиатора равны, одинаково хорошо владеют оружием, одинаково быстры. Почти… Сималар действует на доли секунды быстрее наемника. Пока это не дает ему заметного преимущества, но бой обещает быть долгим, и адаритар имел больше шансов на победу. Судя по всему, это понимает не только он сам, но и Чемпион, который с каждым ударом усиливает натиск. Трибуны бушуют, подбадривая свободных гладиаторов: все, кто поставил деньги на наемников, видят, что они до сих пор не побеждают.
      Тиалинец тоже постепенно одолевает противника, хотя это и нелегко. Айдорн давно отбросил измятый и бесполезный щит, перехватив меч двумя руками, с огромной силой обрушивается на наемника, заставляя того пятиться и кружить по арене. Его клинок, как и клинок противника, сильно выщерблен, но гладиаторы продолжают бой. Ни один из них не желает сдаваться. Тиалинец бьется все стремительнее, пытаясь обезвредить врага: он то быстро атакует, подходя к наемнику с разных сторон, то отпрыгивает, чтобы избежать атаки. Хотя он и устал — этот изнурительный бой длился больше часа, юноша ни на секунду не останавливает нападение. Его мысли путаются, мышцы отказываются работать, меч так и норовит выпасть из руки. Но, собрав волю в кулак, тиалинец продолжает сражаться. Айдорн хочет побыстрее закончить схватку, чтобы их команда могла считаться победителями: если он сразит наемника, у них останется всего три противника. У свободного, бьющегося с тиалинцем наверняка точно такие же мысли, но он не может прервать яростные атаки Айдорна. По крайней мере, в честном бою…
      Гладиатор решается, и едва тиалинец отводит руку для очередного удара, делает ложный выпад в живот. Юноша немедленно отбивает вражеский клинок, но теряет равновесие и пошатывается. Его противник только этого и ждал: сильным ударом ногой в живот он валит тиалинца на песок и нависает над ним с занесенным над головой мечом. Айдорн не успевает ни отбить клинок противника, ни даже просто увернуться от удара. Сверкающее лезвие несется со страшной скоростью к его голове, когда юноша просто вытягивает вверх руки. В следующее мгновение Цирк, до того наполненный криками зрителей, затихает, пораженный случившимся. Тиалинец в это мгновение ощущает такую сильную ненависть к окружающим, ради удовольствия которых он погибает, что дальнейшие несколько минут для него проходят как в тумане.
      Между раскрытыми ладонями Айдорна мелькает маленькая белая искорка, затем устремляется прямо к наемнику и попадает ему в грудь. Свободный гладиатор шатается и медленно оседает на арену: в груди его зияет дыра с обожженными краями, через которую начинает толчками выплескиваться кровь — сердце наемника еще работает, пытаясь удержать жизнь в его теле.
      Трибуны взорвались: одни зрители, поставившие на невольников, одобрительно кричали, уже уверенные в победе команды Варгуса. Другие свистят и требуют прекратить бой, так как гладиаторы должны сражаться сталью, а не использовать магию. Царь Аголар вскочил с кресла, стиснув кулаки и нахмурившись: он сильно разозлился из-за того, что мог потерять ставку. Потом он обернулся к послам и уверил их, что еще ничего не потеряно, что Чемпион не подведет почитателей и даже оставшись один, выиграет этот бой. Зато принцесса Микаэла радуется происходящему на арене: когда Айдорн упал на песок, она не на шутку испугалась. Девушка радуется из-за денег, поставленных на невольников Варгуса. Есть и другая причина, в которой отказывается себе признаться: она переживает, что погибнет эльф, который бьется с Чемпионом. Хотя принцесса и не любит подобные развлечения, он так красиво сражается. Когда на песок упал наемник, а Айдорн начал подниматься, она тоже закричала в знак одобрения, что немедленно заметили и зрители и гладиаторы. Царь Аголар, решивший уже остановить поединок, видя такую реакцию дочери, передумал. Гладиаторы даже на несколько мгновений приостановили бой, заглядевшись на вытянувшуюся в царской ложе тоненькую фигурку. Но только Сималар разглядел лицо Микаэлы, в этот момент такое радостное, без малейшего оттенка кровожадности как у остальных посетителей Цирка.
      Спокойствие на арене продлилось не долго, бой возобновился с новой силой. Сималар вновь схлестнулся с Чемпионом, Дрэрк закрутил секирой и набросился на противника. Айдорн же, сам пораженный тем, что случайно использовал магию, поспешил на помощь Зарташу, который начал резко сдавать позиции. Вдвоем они через несколько минут обезоружили наемника и заставили его сдаться. В это же самое время и гном завершил поединок: мощным ударом секиры перерубил клинок противника, наемник также вынужден был сдаться. Сражаться продолжали только эльф с Бельфаром — ни один из них, особенно Чемпион, не желал сдаваться.
      Ведь если он повергнет адаритара наземь, у команды, а вернее у него самого еще оставались шансы на победу. И потому он решил выиграть бой любой ценой. Чемпион собрал все силы и атаковал Сималара. Он старается выбить оружие из рук эльфа, пытается заставить его потерять равновесие и упасть на песок.
      Зрители неистовствуют, наблюдая схватку последней пары гладиаторов. Даже самые респектабельные дворяне и их семейства стоят, высунувшись за ограду, и криками поддерживают Бельфара. Аголар вздрагивает от радости каждый раз, когда Чемпион наносит удар, потом поворачивается к послам и говорит, чтобы они не беспокоились и что они еще выиграют кучу золотых монет. Принцесса при этих словах только морщится, мысленно желая победы невольнику-эльфу, который на протяжении всего боя ни разу не попытался нанести подлый удар. Кроме того, Микаэла знает, что победа невольников будет неприятна отцу.
      Поединок гладиаторов продолжается с переменным успехом. Сималар отражает бешеные атаки Чемпиона, не давая тому ни единого шанса поразить себя, и в свою очередь атаковал. Над Цирком разносится только звон и скрежет стали, когда сталкиваются четыре клинка дерущихся бойцов. Внезапно эльф быстрым ударом отбивает один из мечей Бельфара и ловит другой своими. Несколько секунд они борются, пытаясь пересилить друг друга, потом клинок Чемпиона с громким звоном переламывается. Бельфар падает на песок, у зрителей вырывается единодушный вздох, затем они замирают в ожидании, боясь пропустить малейшее движение воинов.
      Все ждут, когда адаритар поразит Чемпиона, утверждая свою победу. Однако этого не происходит, Сималар стоит над Бельфаром, задумавшись о чем-то. Он держит меч приставленным к горлу Чемпиона и, судя по всему не собирается убивать поверженного противника. Проходит несколько минут бездействия гладиаторов, народ на трибунах начинает волноваться, требуя кровавого окончания зрелища. Царь сначала недовольно взирает на эльфа, потом встает с кресла, подходит к ограждению ложи и окликает Сималара. Правитель Виалора приказывает, чтобы тот, немедленно прикончил противника, как требуют зрители. Эльф лишь посмотрел на царя и помотал головой, не соглашаясь лишить человека жизни. Аголар злится еще больше и вторично требует убить Бельфара, пригрозив в противном случае казнить самого Сималара. В ответ на приказание адаритар убирает меч от шеи Чемпиона, считая, что выиграл этот бой и делает очень зря…
      Наемник еще не побежден: он неожиданно сгребает горсть песка и бросает Сималару в лицо. Эльф не успевает увернуться, выпустив свои мечи, протирает глаза. Бельфар медленно поднимается и заносит клинок для смертельного удара. Товарищи эльфа по команде бросаются на помощь, Айдорн успевает первым. Его рука дрожит, когда он парирует удар Чемпиона. Бой продолжается, но теперь тиалинец столкнулся с противником, намного превосходящим его в искусстве. Хорошо еще, что Бельфар лишился одного из мечей, иначе Айдорн бы долго не выстоял. Перед глазами молодого гладиатора мгновенно промелькнули сцены битвы в его деревне, когда он потерял всех близких и приятелей. Он испугался, что сейчас может потерять и одного из новых друзей. Но этот испуг не обессиливает его, а наоборот, заставляет тело двигаться с такой силой и быстротой, как будто вовсе не было изнурительного боя.
      Два гладиатора кружатся в смертельном танце: мечи описывают сверкающие полукружья, защищая хозяев, рассыпают искры и звенят. Порой воины замирают на месте, стараясь опрокинуть противника на песок. Воздух гудит, рассекаемый сверкающими лезвиями, зрители скандируют приветствия Чемпиону. Подбодренный Бельфар заставляет Айдорна отступать, наносит один за другим мощные удары, каждый из которых может разрубить тиалинца пополам, если Чемпион попадет. Когда Бельфар в очередной раз замахивается мечом, внутри Айдорна, который находится в шаге от гибели, что-то переворачивается и он с удивлением обнаруживает, что может предугадать действия противника. Да не просто предугадать, как это делали опытные воины. Юноша видит внутренним зрением каждое движение Чемпиона, которое тот еще только собирается совершить.
      Теперь перевес у Айдорна, хотя он и слабее Чемпиона и менее искусно владеет мечом. Он успешно парирует удары Бельфара, сам переходит в нападение и скоро его неистовые атаки заставляют наемника отступать. Клинок тиалинца проносится в непосредственной близости от тела Чемпиона, едва не задевая его. Тот, как ни старается, не может ничего сделать противнику. Все существо юноши переполняет радость. Он выйдет из этой схватки победителем! В последнее время он только и делал, что проигрывал да сбегал с поля боя.
      Трибуны стихли — новичок одолевает ветерана. Многие зрители, в основном дворянство, принялись подсчитывать свои убытки. В царской ложе тоже не все гладко: Аголар перестал уверять послов в победе свободных гладиаторов, видя, что это невозможно. Теперь он говорит, чтобы они не беспокоились насчет денег и обещает возместить убытки. Принцесса сидит с довольной улыбкой: она оказалась права, когда сделала ставку на невольников. Это неплохой козырь в спорах с отцом. Кроме того, ей приятно, что этот эльф, который так ей понравился, не погиб в результате подлого поступка Чемпиона.
      Айдорн понимает, что Чемпион просто так не сдастся и, оставшись в живых, будет мстить. И потому тиалинец должен убить его, хотя ему этого и не хочется. Несколькими ударами он отбрасывает от себя Бельфара, потом останавливается и опускает меч. Чемпион, сначала замирает в нерешительности, потом бросается на тиалинца с занесенным над головой клинком. Айдорн ждет до последнего, когда меч Бельфара уже опускается ему на логову, уходит в сторону и немного приседает, выставив меч вбок. Чемпион не успевает остановиться, налетает на лезвие, которое вспарывает ему живот. Он немедленно бросает оружие и пытается обеими руками удержать внутренности, которые уже вываливаются через широкую рану. Гладиатор медленно оседает на песок арены…
      С трибун раздаются отдельные крики в честь нового Чемпиона, постепенно становятся все громче и громче. Скоро весь Цирк приветствует Айдорна. На песок арены, щедро политый кровью убитых и раненых гладиаторов, летят цветы, целые кошели и отдельные золотые и серебряные монеты, а также части одежды наиболее впечатлительных поклонниц гладиаторских боев.
      Принцесса встает и хлопает победителям, царь оборачивается к послам и объясняет, что всякие случаи бывают и даже такой исход боев возможен.
      — Приведите ко мне победителей, — приказывает царь, переговорив с послами.
      Царедворцы немедленно засуетились и после короткой заминки один из них побежал к краю трибун.
      — Эй, рабы! — закричал придворный. — Его Величество, царь Аголар желает вас лицезреть.
      На арену через ворота Победителей выбежали гвардейцы, которые должны сопроводить гладиаторов в царскую ложу. Из внутренних помещений Цирка высыпали служители. Они выравнивали песчаную поверхность и засыпали места, политые кровью.
      Перед выходом с арены гвардейцы заставили гладиаторов сложить оружие, окружили бойцов плотным кольцом и повели по Цирку в ложу царя. Они проходят по длинным коридорам под восторженные возгласы знатных господ и членов их семей. Айдорн подумал о том, до чего же странные эти люди: еще недавно они желали смерти всей их команды, теперь же восхваляют победителей, кидают им золото и серебро. Многие девушки из благородных семейств дарят взгляды, не оставляющие сомнений в их намерениях, бросают в сторону бойцов не то, что платки, но даже и части одежды.
      Им пришлось довольно долго продираться сквозь толпу людей, желавших поближе разглядеть или потрогать гладиаторов, выигравших схватку. Зрителей не останавливало даже присутствие вооруженных царских гвардейцев. Четверых невольников ввели в царскую ложу, где они увидели и своего хозяина — Варгуса.
      Айдорн взглянул на них лишь мельком, впрочем, как и остальные. Все внимание приковала принцесса. Даже жившим в Хейрутане довольно долго Сималару и Дрэрку впервые довелось увидеть девушку не мельком, а вблизи. Тиалинец смотрел на ее юное лицо, охватил взглядом точеную фигуру. Затем его взгляд приковали большие синие глаза похожие на два глубоких озера. Кажется, стоит посмотреть в них подольше, и никогда не выплывешь из глубин. Айдорну неожиданно захотелось припасть губами к коралловым устам принцессы. Но тут же, неожиданно для него самого перед его внутренним взором встало лицо спасенной им, на родном Дрианоре эльфийки, Кассиэли. Тиалинец понял, что принцесса не для него.
      Микаэла тоже обратила на вошедших гладиаторов внимание, вернее на одного из них. Она изучала эльфа, стараясь понять, что он из себя представляет, Сималар также не сводил с нее глаз. Все застыли в молчании. Царь Аголар привлек внимание к себе.
      — Это и есть наши победители, — произнес он недовольно. — Странно, как они смогли справиться с командой Бельфара?
      Потом правитель Виалора посмотрел на эльфа.
      — Как ты посмел, раб, ослушаться моего приказа?! — обратился он к бойцу.
      — Я не люблю убивать, — ответил Сималар, — Если и делаю это, то только в бою. На безоружных я не нападаю.
      — А ты дерзок, эльф, — возмутился царь, привстав с кресла. — Я ведь могу приказать прямо сейчас убить тебя за ослушание, и никакой Варгус мне не помешает.
      При этих словах владелец гладиаторов побледнел — еще чуть и адаритар разозлит царя и он, Варгус, лишится лучшего воина.
      — Я не страшусь смерти, — с достоинством сказал эльф, взглянув царю прямо в глаза.
      — Что ж, — произнес Аголар, немного подумав, — ты смел, и я оставлю тебе жизнь, хоть ты и дерзок.
      Затем взгляд царя переместился на тиалинца.
      — А ты интересно, кто такой? — спросил он Айдорна, — Как ты умудрился сразить Бельфара, который до сих пор ни разу не терпел ни одного поражения?
      — Я просто сражался, — ответил юноша и решил немного слукавить. — И похоже, те кто обучал меня воинскому делу, дали мне больше опыта чем бывшему Чемпиону. Зовут меня Айдорн, родом с Дрианора.
      — И твои наставники, дрианорец, помимо всего прочего, обучали тебя еще магии? — хитро поинтересовался царь. — В Цирке не по правилам использовать колдовство.
      — Нет, никто меня магии не обучал, — ответил Айдорн. — То, что произошло на арене, получилось само собой.
      — Отец, — обратилась к царю Микаэла, — я знаю, ты хочешь добиться признания в том, что они сжульничали и объявить бой недействительным, лишь бы вернуть деньги.
      — Но он и в самом деле использовал магию, — возразил дочери царь. — А гладиаторы дерутся только обычным оружием и ничем больше.
      — Неправда! — сказала принцесса, потом приподнялась с места и топнула изящной маленькой ножкой. — Ты хочешь вернуть золото, которое проиграл, поставив не на ту команду.
      — Опять ты со мной споришь, Микаэла, — сказал Аголар начиная злиться. — Во-первых, я прав и это могут подтвердить все, присутствовавшие сегодня в Цирке. Во-вторых, я пока еще царь и именно я решаю, кого наградить, а кого осудить!
      Послы Калидора переглянулись, на их лицах промелькнули едва заметные улыбки: у каждого из них были семьи и сейчас они прекрасно понимали царя, разрывавшегося между государственным долгом и отцовскими чувствами.
      Сималар во все глаза смотрел на принцессу. Рассерженной, девушка казалась ему еще прекраснее. Эльф видел, что она сейчас скорее правительница, чем женщина. Это ему не очень понравилось — долг перед страной конечно священен, вот только страна где он находился, далека от идеала и не в последнюю очередь из-за правителей. Микаэла, осмотрев всех гладиаторов по очереди, вновь, обратила внимание на адаритара и смотрела ему прямо в глаза.
      Царь продолжал рассуждать о честности гладиаторских боев и недопустимости использования магии, даже привлек для поддержки калидорских послов. Варгус, которому не хотелось переигрывать этот бой, утверждал, что все происходило честно.
      Принцесса отвела взгляд от эльфа и посмотрела на своего отца.
      — Отец, — сказала она, — я хочу купить этих гладиаторов.
      Все присутствующие удивились этому заявлению, царь даже споткнулся на половине фразы, в которой развивал идею честных поединков на арене.
      — Что?.. — придя в себя, спросил Аголар дочь.
      — Я хочу купить этих гладиаторов, — терпеливо повторила девушка. — Поскольку они победой принесли мне немалые деньги, я хочу их себе. Я прислушалась к твоим словам и решила, что мне стоит больше внимания уделять таким развлечениям.
      — Но, Ваше Высочество, — осмелился возразить Варгус, — я сам только что потратил на этого дикаря кучу золота и он еще не успел окупить себя…
      — Я отдаю тебе все золото, выигранное мною на этом поединке, — холодно произнесла Микаэла, привыкшая повелевать. — Его во много раз больше, чем ты потратил. Я не сомневаюсь, что на эти деньги ты быстро наберешь новую команду.
      — Как вам будет угодно, Ваше Высочество, — согласился Варгус, сообразив, что спорить с принцессой не только бесполезно, но и опасно. — Передайте мне деньги и эти бойцы ваши.
      Царь, немало обрадованный таким переменам в поведении дочери, тут же приказал, чтобы привели маклака, принимавшего у них ставки. Два гвардейца выбежали из ложи и вернулись почти сразу — тот, кого им приказали отыскать, сам ожидал под дверью.
      Войдя внутрь, человечек низко поклонился царственным особам, потом обратился к принцессе.
      — Ваше Высочество, вы, наверное, хотите получить свой выигрыш? — почтительно спросил он.
      — Отдай деньги Варгусу, — ответила Микаэла, и указала на владельца гладиаторов. — Я покупаю его бойцов, а выигрыш пойдет на оплату.
      — Как вам будет угодно, — произнес маклак, поклонившись, подошел к Варгусу, на ходу вытаскивая из потайного кармана объемистый мешочек.
      — Здесь, господин Варгус — сто семьдесят тысяч кесаров драгоценными камнями, — передавая мешочек, сказал маклак.
      — Необходимые формальности уладишь во дворце, — сказала принцесса владельцу гладиаторов. — Завтра обратись к моему распорядителю.
      Варгус поклонился принцессе и вышел из царской ложи.
      — Все равно, они сегодня победили честно, — сказала девушка специально для отца. — А тот, который сразил Бельфара — теперь новый Чемпион.
      Царь только махнул рукой, на эти слова дочери и приказал глашатаям объявить результаты поединка и имя нового Чемпиона. Потом распорядился отвести невольников обратно в Казармы.
      Гладиаторы выходили из Цирка немного другим путем, потому что им не надо было идти на арену. Снова им пришлось продираться сквозь жаждавшую толпу. Путь в Казармы занял около получаса. Только очутившись среди таких же, как они сами, воинов, невольники вздохнули спокойнее. Они еще не отошли, как следует от боя, да и после него их заставили поволноваться, поэтому решили все вместе отправиться в харчевню при Казармах и немного расслабиться. Правда, узнав, что там за еду и питье надо платить, Айдорн отказался, — но был так поглощен боем, что ни одна монета, упавшая на арену, не была им замечена. Его товарищи по команде ставшие чуть богаче, пообещали заплатить за него. Всем хотелось отметить победу и титул тиалинца.
      Придя в харчевню, они расположились за самым лучшим столиком. Несколько сидевших в помещении свободных гладиаторов хотели возмутиться, но, не решились начинать драку. Известие о том, что эти невольники теперь принадлежат Ее Высочеству Микаэле Хейрутанской, донеслось и до Казарм.
      Все четверо уселись, к ним немедленно подбежала хорошенькая молодая официантка, одетая только в коротенькую юбочку, почти не скрывавшую стройных ножек и того, что находилось чуть выше. Еще полупрозрачная курточка, из которой так и норовят выпрыгнуть ее белые груди. Служанка, стреляя глазками то на одного, то на другого гладиатора, спросила, чего они желают.
      — Мяса на всех, да не той дохлятины, которой вы обычно нас кормите, — опередив других, сказал гном, пожирая девушку взглядом. — Печеной картошки, и обязательно вина. Только самого лучшего.
      Официантка кивнула, потом облизнула губы, приглашающе посмотрела на гнома и упорхнула за едой.
      — Эта моя, — причмокнув, сказал Дрэрк.
      — А невольникам что, позволяется пить хорошее вино и развлекаться с девушками? — удивился Айдорн.
      — Ох, и зелен ты еще, — ответил гном. — Нам это не только позволяется… как они там говорят… но и предоставляется!.. Иначе мы, лишенные простых радостей жизни, будем плохо сражаться. Советую и тебе подцепить девчонку на вечер. Мне говорили, что длительное воздержание плохо влияет на здоровье.
      — Только Дрэрк забыл добавить, что девушки такие же рабыни, — сказал тиалинцу Сималар. — Хозяева отправляют их в Казармы, за это им платят хорошие деньги. А наши хозяева стремятся удовлетворить наши самые низменные потребности, чтобы нам казалось, что лучшей жизни нет, и мы не стремились покинуть это место.
      — Я вообще до сих пор не понимаю, как один человек может держать другого в рабстве, — произнес Айдорн. — А уж заставлять девушек ложиться с кем-то в постель против их воли, — это у меня даже в голове не укладывается. Их ведь даже не спрашивают, хотят они лечь в постель с кем-то из гладиаторов или нет.
      — Именно из-за такого образа жизни, — согласился эльф, — во всех остальных странах Виалор и считается очень безнравственным государством. Но, не смотря на это, является одной из самых сильных и образованных стран.
      — Ну и что с того, что они рабыни, — влез Дрэрк. — Нам то с ними хорошо, а какая разница, что они при этом чувствуют. Вы ж не жениться на них собрались.
      — Вот-вот, — улыбнулся Сималар. — Наши владельцы и рассчитывают на то, что мы все будем так думать, и тогда другая, свободная жизнь, нам будет не нужна. Ну да ладно, хватит об этом — здесь не место для таких разговоров. Ты, Айдорн, лучше объясни, что произошло тогда на арене, когда тебя чуть не зарубили. Как ты умудрился использовать магию?
      — Вообще-то я немного знаю Магию, но не на столько, чтобы выбраться отсюда, не применяя оружия, — объяснил Айдорн. — Но тогда я не произносил никаких заклятий, просто не успел бы.
      — Значит ты очень сильный маг, — сказал эльф задумчиво. — Только могучие волшебники умеют использовать магию инстинктивно, не задумываясь о своих действиях.
      Беседу прервала служанка, принесшая большой поднос с еще дымящимся мясом.
      — Распорядись еще прислать нам трех девушек, — сказал Зарташ, но, увидев отрицательный жест Сималара, поправился. — Двух, и покрасивее.
      — А когда справишься с заказами, подходи ко мне, — добавил Дрэрк.
      Воины подождали, пока на столе не появилась остальная пища и вино, и принялись за еду. Из-за неприметной двери за стойкой вышли еще две служанки, одетые точно так же, как и первая. Они сразу направились к невольникам. Подошли и нисколько не стесняясь, устроились на коленях у Айдорна и Зарташа, который немедленно отвлекся от еды и обратил внимание на девушку. Тиалинец, не привыкший к такому, сначала не знал, как реагировать на вызывающее поведение доставшейся ему девицы. Она быстро сообразила, что к чему, умело взяла дело в свои руки. Обняв Айдорна, принялась шептать ему что-то на ухо. Юноша залился краской и стал похож на вареного рака. Потом и к Дрэрку подошла официантка и так же смело села ему на колени.
      Сималар, все еще пребывавший под впечатлением от встречи с принцессой, предложил выпить за нового Чемпиона. Все четверо с готовностью взялись за кружки, тут же молниеносно наполненные девицами.
      — Да здравствует новый Чемпион хейрутанского Цирка! — произнес эльф, поднимая вино.
      Четыре кружки с глухим стуком столкнулись над серединой стола.
      — Ура Чемпиону Айдорну! — громко заорал Дрэрк, ущипнул официантку, затем залпом выпил вино.
      Когда на столе почти не осталось ни еды, ни выпивки, Сималар продолжил прерванный разговор с Айдорном.
      — Тебя кто-нибудь обучал магии? — спросил эльф.
      — Специально нет, — ответил тиалинец. — Моя мать была жрицей и показала мне несколько заклинаний, которые должны были защитить меня при чьем-либо нападении.
      — А надо было определить тебя в ученики к практикующему магу, — предложил эльф, — тогда бы ты сейчас здесь не сидел.
      — Надо то надо, да не к кому, — согласился Айдорн. — Откуда в нашей лесной глуши маги. Ничего, выберусь отсюда и найду того, кто научит меня пользоваться моим даром.
      — Теперь, когда мы принадлежим принцессе, у тебя гораздо больше шансов выбраться на свободу, чем когда нами владел Варгус.
      Потом воины выпили за погибшего товарища, рассказали примечательные истории из его жизни, Айдорн поведал эльфу о своей жизни, Сималар рассказал о Виалоре, Хейрутане и о жизни в этом царстве. Их разговор мог продолжаться долго, но сидевшие на коленях гладиаторов девицы начали возмущаться.
      Невольники разошлись: адаритар отправился спать, а упиравшийся тиалинец, гном и Зарташ пошли с девицами наверх и вернулись в комнаты только глубокой ночью. Им некуда было торопиться, ведь никто еще не составил для их команды дальнейшее расписание боев. В начале их схватки никому и в голову не могло прийти, что невольники выиграют у свободных.

      На следующий день гладиаторы спали, чуть ли не до обеда, никто их не беспокоил — все Казармы знали о том, кто их новый хозяин. Однако ближе к полудню Игнетор всех поднял на ноги и отправил упражняться. Вне зависимости от того будет сегодня бой или нет, форму нужно держать.
      Все четверо вышли во внутренний двор и начали тренировку. Айдорн под руководством Игнетора учился новым ударам и владению новым оружием. Тренировка сопровождалась завистливыми взглядами и приглушенным перешептыванием других гладиаторов, которые поражались удаче, свалившейся на этих невольников.
      Проведя около двух часов за отработкой приемов, четверо бойцов отправились в столовую. Айдорн поразился, насколько изменилось отношение к ним гладиаторов, обслуги и даже охраны. Все старались хоть чем-нибудь угодить им. Стражники даже здороваться стали. Дрэрк по этому поводу обронил фразу, о том, как же все-таки хорошо иметь связи в верхах… Сималар ответил, что счастье переменчиво, стоит им только разонравиться принцессе, как все вернется на круги своя.
      — Нет, все-таки мы вчера неплохо боролись, — сказал гном, оторвав ногу от стоявшей на столе дымящейся индейки.
      — Да уж, неплохо, — согласился Зарташ, — только вот Ултар погиб.
      — Никто из нас от этого не застрахован, — задумчиво произнес Сималар.
      В это время разговор прервало появление Игнетора, приблизившегося к их столу.
      — Побыстрее заканчивайте обед, идите снова во двор, — сказал старый воин, — ждите там. Сюда едет Ее Высочество принцесса Микаэла Хейрутанская. Она хочет посмотреть, как вас содержат.
      — Вот и началась веселая жизнь, — мечтательно произнес гном. — Теперь-то мы поразвлекаемся.
      — А чего такого веселого может быть в визитах нашей хозяйки? — удивился Айдорн.
      — Теперь каждый высокородный господин, чаще госпожа, будут считать своим долгом, пригласить нас к себе, чтобы через нас добраться до принцессы, — объяснил Зарташ. — А на таких частных вечеринках обычно вино льется рекой, да и от девушек отбоя нет. Причем от таких… — продолжил он мечтательно, — дворянки и их дочки будут сами вешаться тебе на шею.
      Сказав это он вгрызся в свою порцию мяса, желая, как и остальные, съесть побольше, прежде чем обед закончится. Через пару минут с едой на столе покончено, и все четверо отправились на внутренний двор.
      Выйдя из здания, воины увидели, что дворик чисто подметен, посыпан свежими опилками, источавшими приятный запах древесины. Все деревянное оружие убрано, а на специальных стойках висит настоящая воинская справа на них четверых. У стен стоят двенадцать охранников с арбалетами — они должны обеспечить безопасность принцессы. Кроме четверки невольников и охраны на дворике находился только Игнетор.
      — Быстрее переодевайтесь, — сказал наставник, — принцесса уже подъехала к Казармам и очень скоро будет здесь.
      Четверо гладиаторов скинули будничную одежду, надели шлемы, взяли в руки щиты и оружие.
      — Надеюсь, вы ничего не сотворите, — произнес Игнетор. — За такую хозяйку вам надо держаться руками и ногами.
      Едва он успел скрыться за малоприметной дверью в кладовку, где хранились тренировочные принадлежности, как из другой, памятной тиалинцу, появился царский гвардеец в сверкающей церемониальной броне. За ним шла та, которую они все, в особенности эльф, так ожидали увидеть. За Микаэлой следовал еще один страж, далее, согнувшись, семенил комендант Казарм Дэркан.
      — Вот они, вчерашние герои, все четверо, — голос коменданта был слащавым до невозможности. — Как вы и приказывали, Ваше Высочество.
      — Добро пожаловать в Казармы, Ваше Высочество, — поздоровался с девушкой эльф, не забыв поклониться.
      Вслед за ним точно так же поклонились Айдорн, Зарташ и гном.
      — Надеемся, вы останетесь довольны увиденным? — добавил Дрэрк.
      Принцесса ответила кивком на их приветствие, потом ответила гному:
      — Все будет зависеть от вас.
      — Позвольте мне показать вам все, что находится в Казармах, — предложил Микаэле комендант, голос его был таким заискивающим. — Вам будет интересно узнать, как здесь живут ваши гладиаторы.
      — Хорошо, — согласилась Микаэла с плохо скрываемым отвращением. — Мои гладиаторы будут нас сопровождать.
      — Как вам будет угодно, — согласился Дэркан и попятился назад, указывая путь.
      Принцесса направилась за ним, следом отправились все четверо друзей. Уходя со двора, девушка кивком приказала охранникам оставаться на местах, с большой уверенностью, что с гладиаторами ей не грозит никакая опасность. Процессия, под предводительством коменданта, отправилась в путь, по коридорам Казарм медленно обходя помещения.
      — Какой неприятный человек, — тихо произнесла принцесса, так чтобы ее не слышал Дэркан, ушедший немного вперед и расхваливавший достоинства самих Казарм и содержащихся в них бойцов.
      — Представьте себе, Ваше Высочество, каково нам, — сказал эльф. — Вы его видели только пять минут, а мы наблюдаем его постоянно.
      — Да уж, — согласилась Микаэла. — Но я пришла сюда не за тем, чтобы обсуждать недостатки коменданта. Прежде всего, я хочу поговорить с вами и посмотреть как вы тут живете.
      — Как пожелаете, Ваше Высочество, — произнес тиалинец. — А что вам интересно узнать?
      — Во-первых, как именно вас тут содержат, — ответила девушка. — Я слышала множество сплетен о здешних условиях. И ни один из слухов меня не удовлетворил. Если хотя бы половина того, что рассказали про Казармы, окажется правдой, надо будет что-то предпринять по этому поводу.
      — Боюсь что не половина, а все услышанное вами о здешней жизни окажется правдой, — произнес Айдорн, — Мне приходится тяжелее остальных, потому что совсем недавно я, так же как и вы, ни у кого не спрашивал разрешения собираясь куда-либо пойти.
      — Мне самой не нравится такое положение дел в Виалоре, — согласилась с тиалинцем принцесса. — Таких, кто выступает против рабства, много, но все же недостаточно, чтобы разом изменить весь общественный строй.
      — А вы бы попробовали, может, что-нибудь бы и получилось, — предложил Дрэрк. — Говорить о том, что надо что-то сделать может каждый.
      — Этот гном всегда такой невоспитанный? — спросила девушка эльфа.
      — Вообще-то да, — ответил Сималар, — но сегодня, он так вызывающе себя ведет потому, что стесняется. Хотя, на самом деле он прав…
      — Я согласна, что он прав, — произнесла Микаэла, — но что я могу сделать? Я ведь даже еще не царица, у меня нет столько власти как у моего отца.
      Пока они обсуждали проблему рабства в стране, комендант довел их до столовой, где с гордостью стал показывать и рассказывать принцессе, как и чем, кормили гладиаторов. При виде девушки все присутствовавшие немедленно встали и поклонились, кто-то из наемников даже предложил ей попробовать здешней еды. Сималар посоветовал Микаэле этого не делать — ведь их пища значительно отличалась от той, к которой она привыкла во дворце. Она не стала пробовать то, что подавали на столы, но отметила, что кормили гладиаторов в таких количествах, что ей столько за один раз ни за что не съесть.
      Дэркан, не замечая ничего вокруг, продолжал рассказывать, что продукты на кухню привозят не только из виалорских провинций, а из множества других стран, некоторых весьма отдаленных. Готовят еду для гладиаторов одни из лучших поваров царства. Им, конечно же, далеко до поваров Ее Высочества, но … Кормят гладиаторов помногу специально для того, чтобы они не теряли вес и на арене всегда выглядели потрясающе — горы мышц и ни единой капли жира. Этому же служат специальные упражнения.
      Потом комендант предложил принцессе посмотреть, где обитают, ее гладиаторы Айдорн спросил разрешения самому проводить девушку туда и пошел впереди, когда разрешение было получено.
      Сималар шел чуть позади, не желая уступать тиалинцу такой чести, гном и Зарташ вышагивали следом. Дэркан старался забежать вперед, рассказывая девушке, какие здесь замечательные условия, но при его телосложении это не очень-то удавалось. Процессия дошла до решетки, отгораживающей основной коридор от комнат гладиаторов, тут Микаэла приостановилась. Два стражника, охранявшие решетку вытянулись по струнке, стараясь всем своим видом показать, как отлично они несут службу.
      — А эта решетка зачем? — спросила девушка.
      — Чтобы мы не оправились ночью гулять по Казармам, — объяснил эльф, успев раньше Дэркана. — Вы, придя сюда, видите только небольшую часть нашей жизни. Для нас, невольников, это место не родной дом, а тюрьма. Именно потому нас усиленно охраняют, запирают на замки и не дают в руки настоящее оружие, кроме как на арене. Сегодняшний день — редчайшее исключение.
      — Нелегкая у вас жизнь, — вздохнула принцесса. — Но, пока что, я ничего не могу поделать с таки положением вещей.
      — Не будем о печальном, — вступил в диалог тиалинец.
      Все медленно двинулись дальше по коридору.
      — Я постараюсь облегчить условия вашего содержания здесь, — сказала Микаэла. — Я бы сама вас отпустила, — произнесла девушка шепотом, чтобы слышали только гладиаторы. — Но если сделаю это сейчас, отец меня накажет.
      Сделав несколько шагов, они добрались до комнаты Айдорна, Сималара и Дрэрка. Принцесса, после рассказанного, не удивилась толстой, обшитой железом деревянной двери с огромным засовом снаружи. Комендант не стал входить внутрь. Она придирчиво осмотрела обстановку и сказала, что не смогла бы провести здесь и дня. На что Сималар ответил, что это необходимость, так же как и каждодневные тренировки — чтобы не расслаблялись.
      — Все равно, — не согласилась принцесса. — Можете же вы хоть как-то украсить свое жилище. Думаю, пара картин или шпалер на этих голых стенах вам совсем не помешают.
      — Честно говоря, — сказал Сималар, — нам некогда думать о таких вещах, как украшения.
      — Вот я за вас об этом и подумаю, — предложила Микаэла. — Принесу вам что-нибудь, что будет чаще напоминать обо мне.
      — Мы все будем очень рады, — сказал Зарташ. — Кстати, вы не видели моей комнаты. Правда, я теперь там живу один.
      — Твоим соседом был гладиатор из вашей команды, вчера погибший на арене? — спросила принцесса и в голосе ее слышалась печаль.
      — Его звали Ултар, — ответил невольник, — он был хорошим воином.
      — Я распоряжусь, чтобы вас всех поселили в одной комнате, — сказала девушка мягко, стараясь утешить гладиатора. — Так вам будет веселее. А еще лучше будет подыскать вам вообще отдельное жилье вне этого не очень приятного места. Все-таки вы теперь не просто невольники, а принадлежите члену царской семьи.
      Принцесса вышла из комнаты и неспешно направилась обратно по коридору в сторону выхода. Комендант попытался предложить девушке осмотреть и другие помещения, например, комнаты, где живет обслуга, но Микаэла не обращала внимания на его назойливые предложения — она увидела все, что нужно и теперь, хотела побыстрее выбраться из этого места.
      Обратно они выходили в том же порядке: Айдорн впереди, Сималар рядом с принцессой, а Дрэрк с Зарташем замыкающими. Дэркан даже не пытался догнать гостью, сообразив, что он вряд ли добьется хотя бы того, чтобы она выслушала его просьбы. Все шли в полном молчании, и только когда принцесса уже уходила со двора в сопровождении гвардейцев, Сималар заговорил.
      — Жаль, что вы не можете остаться подольше, Ваше Высочество, — произнес эльф печально.
      — Мы еще встретимся, воин, — сказала принцесса, чуть улыбнувшись и внимательно посмотрев на Сималара. — Очень скоро и тогда поговорим подольше.
      — Может, посмотрите, как мы тренируемся? — предложил Айдорн.
      — Да, вы ведь видели нас только на арене, — поддакнул гном. — Мы можем показать, как мы готовим бои, которые не заканчиваются кровопролитием.
      — Что ж, — ответила, немного подумав, девушка. — Ради такого зрелища, думаю, стоит немного задержаться.
      — Только обычно мы тренируемся деревяшками, а не настоящим оружием, которое сейчас у нас в руках, — предупредил Сималар, когда они вышли во двор, — так что отойдите подальше.
      — Хорошо. Только друг друга не пораньте, — серьезно сказала принцесса, — Не хватало еще, чтобы вас пришлось лечить сразу после того, как я вас купила.
      — Не беспокойтесь, Ваше Высочество, мы будем очень осторожны, — так же серьезно ответил эльф.
      — Ну что, начнем, — предложил Айдорн, вставая в боевую стойку.
      — Давай, — согласился гном, поудобнее перехватывая секиру. — Я после вчерашнего, хочу поглядеть, что ты умеешь.
      Воины встали попарно: гном с Айдорном, а эльф с Зарташем, и начали поединок. Каждый старался не особенно размахивать боевым оружием, чтобы ненароком не поранить партнера. Помимо этого они объясняли друг другу, что за приемы используют, что можно им противопоставить, а также указывали партнерам на ошибки. Тренировочный бой длился около получаса, когда Микаэла попросила их остановиться.
      — Вижу, что форму вы не потеряете, — удовлетворенно произнесла она.
      — Мы не только не теряем, но все время улучшаем, — сказал, прерывая дыхание, гном.
      — Надеюсь, вы меня не подведете и будете на арене только побеждать? — спросила принцесса.
      — Ради такой красавицы мы одолеем любого противника, — сказал Сималар, посмотрев принцессе прямо в глаза.
      Микаэла ответила таким же долгим взглядом, потом оглядела воина с головы до ног и снова посмотрела ему в глаза. Так они и стояли в течение нескольких минут, пока не такой тактичный, как другие Дрэрк не оторвал их от взаимного созерцания.
      — Кхе-кхе, — кашлянул гном. — Может, мы пойдем еще чего-нибудь посмотрим. Или все-таки разойдемся по своим делам.
      — Ты такой безгранично добрый, Дрэрк, — сказал адаритар, оторвав взгляд от Микаэлы.
      — Да уж, такой вот я уродился, — согласился гном.
      Принцесса после слов гнома заторопилась домой. Попрощалась с гладиаторами, повторив, что сделает все возможное, чтобы облегчить им нелегкую жизнь.
      Микаэла зашла за дверь, и страж захлопнул ее. Четырем гладиаторам показалось, что свет померк, настолько хорошо и непринужденно они себя с ней чувствовали. Воины сняли шлемы, положили на землю щиты и мечи. Дождались Игнетора, наставник вернул их одежду, гладиаторы переоделись, взяли в руки привычные палки и продолжили тренироваться и отрабатывать приемы.
      Игнетор больше не работал на Варгуса, а вслед за командой тоже перешел на службу к принцессе. Он не стал ни подтрунивать над воинами, ни заискивать перед ними, а заставил упражняться еще больше.
      — Теперь буду гонять вас не до седьмого, а до двадцатого пота, — сказал он. — Вы ведь не хотите подвести такую очаровательную госпожу.
      Так они и провели весь день на дворе, отрабатывая удары, прервались на короткий ужин и вернулись в комнату уже заполночь.
      В таком относительном ничегонеделании гладиаторы провели еще три дня и только на четвертый им сообщили об участии в боях. Айдорну и Зарташу предстояли одиночные схватки, эльф с гном дрались в паре. Последних почти всегда выпускали на арену только вместе — они удачно дополняли друг друга, и одновременно так сильно различались, что это само по себе привлекало зрителей.
      Все четверо готовились к поединкам на пределе сил — каждому из невольников хотелось угодить принцессе. Особенно усердствовал на тренировках Сималар и сражавшийся с ним в паре Дрэрк. После обеда первым отправился на арену Айдорн, которого на афишах уже величали Чемпионом Айдорном-дрианорцем. Он вышел на песок через Ворота Победителей, зрители встретили его оглушительными аплодисментами, как ранее Бельфара. Против него выставили невольника. Этот воин, судя по его испещренными шрамами лицу и телу, участвовал во множестве битв. Из вооружения кривая сабля и легкий круглый щит, в то время как у Айдорна прямой длинный меч и кинжал.
      Объявили начало боя, гладиаторы медленно сближались, оценивая силы противника: дрианорец видел, что стоявший против него воин более опытен. Невольник уже наслышан о том, как его противник сражался с предыдущим Чемпионом. Бой начался. Покружившись немного, гладиаторы, к большому удовольствию толпы, перешли к активным действиям. Засвистели, рассекая воздух, клинки, посыпались искры, когда скрещивались лезвия; звон, сопровождающий удары, разнесся по всей арены.
      Бой продлился несколько минут, противник Айдорна упал на розовый песок, раненый в грудь. Рана не очень тяжела, но достаточна для того, чтобы гладиатор не мог дальше продолжать. Трибуны взорвались восторженным криком и не смолкали, пока Айдорн не покинул арену.
      Потом на арену в составе команды невольников против команды свободных вышел Зарташ. Зрители еще находились под впечатлением от схватки дрианорца, потому встретили бойцов более прохладно. Но только поначалу, чем больше людей участвовало в схватке, тем зрелищнее она была. И вскоре вновь над всей ареной разносились только крики и свист толпы. Две команды не испытывали друг к другу ненависти, как участники памятного еще боя с Бельфаром. Схватка прошла без смертей и особого кровопролития. Действо закончилось ничьей.
      Последними на арену вышли Дрэрк с Сималаром, против них два новых невольника Варгуса. Рабовладелец сумел за столь короткое время набрать новую команду гладиаторов и теперь жаждал реванша. Но в этот раз ему попались не очень хорошие воины, а может и не столь удачливые, как его предыдущие рабы. Эльф и гном отделались несколькими царапинами, невольников Варгуса, унесли с арены. Сималар несколькими красивыми ударами обезоружил своего противника, после чего тот сам умудрился наскочить на один из клинков эльфа и осел на песок. Сражавшийся с гномом гладиатор, увидев, что Дрэрк превращается в берсерка, бросил оружие. Принуждаемый недовольными криками толпы снова взялся за меч, после чего получил удар секирой в грудь. Не успей он вовремя отпрыгнуть, быть ему рассеченным надвое. Он отделался разрубленной грудной мышцей, которую лекари хоть и за долгое время, но могли срастить.
      Вечером все встретились в харчевне. Теперь угощал Айдорн, умудрившийся утащить с арены довольно увесистый мешок с золотом. Они снова пили за здоровье друг друга, потом отправились развлекаться с девицами. Все, кроме Сималара, который продолжал, непонятно зачем и непонятно кому, хранить верность. Хотя много повидавший на свете гном уже догадывался из-за кого адаритар так поступает.
      Последующие три дня для приятелей прошли в безделье. Но на четвертый их подняли рано, но не из-за предстоящих поединков на арене. Игнетор сообщил им, что сегодня после обеда их отвезут в царский дворец. Намечался пир, в честь дальних родственников царя, и Аголар хотел, чтобы гладиаторы дочери участвовали в нескольких шуточных поединках. Сималар, узнав об этом, приободрился — ему вновь представился случай увидеть Микаэлу. Дрэрк с Зарташем тоже обрадовались, но совсем по другой причине — оба любили поесть и выпить задаром. А если учесть, что можно и переспать с какой-нибудь симпатичной дворяночкой… Айдорну было все равно, потому что он начал задумываться о том, что хватит прозябать в этих Казармах, даже с такой хорошенькой хозяйкой. У него много дел и на свободе.
      Бойцы привели себя в порядок, приоделись. В этом им посодействовал Игнетор, и стали ждать, когда за ними придут. Гвардейцы явились, едва подустав от ожидания, гладиаторы решили пообедать. Они даже не успели притронуться к еде. Хотели было попросить стражников подождать, но подумав, отправились с гвардейцами. Стоило ли жалеть обед в Казармах, когда им предлагают яства с царского стола! С принцессой, с которой установились довольно хорошие отношения, воины еще могли надеяться на снисхождение. Но с царем, который наверняка еще зол, на это рассчитывать не стоило.
      Выйдя из Казарм в сопровождении десятка стражников, гладиаторы обнаружили, что на улице ждет закрытая карета с гербом принцессы. Айдорн подумал, что, решившему перевезти их, нельзя отказать в предусмотрительности. Если бы они передвигались по улицам города на своих двоих, даже в сопровождении многочисленной охраны, путь мог отнять гораздо больше времени, чем когда они скрывались от посторонних взглядов в глубине кареты. Все кто находился бы на улицах в месте их следования, не отпустили бы их, пока вдоволь бы не насмотрелись на своих героев. Кроме того, сидящие в карете, они имели меньше шансов сбежать.
      Около часа лошади передвигались по улицам Хейрутана, где быстро, где почти шагом. И вот взгляду Айдорна предстал царский дворец. Дрианорец понял, что здание возводили явно не люди, а при более детальном рассмотрении отказался от мысли, что строили эльфы.
      Пропорции дворца слишком велики для человека: неохватные колонны, за которыми взрослые мужчины как дети могли играть в прятки. Высоченные дверные проемы, в которых люди казались если не букашками, то новорожденными младенцами. Огромные окна, каждое из которых могло вместить несколько домов его деревни, поставленных друг на друга. Его очертания заняло собой полгоризонта, огромные купола терялись в вышине. Все это великолепие сложено из голубого мрамора и по всей необъятной площади украшено многочисленными скульптурами и барельефами.
      — Кто же смог построить такое здание? — невольно вырвалось у Айдорна при виде всего этого великолепия.
      — Не гномы то были, — сказал Дрэрк, вздыхая.
      — Точно не гномы, — согласился Сималар. — И не эльфы. Этот дворец построен в такие давние времена, что у моего народа о них почти не осталось воспоминаний. Возвели его Гиганты — первые жители Ванара. Они были непревзойденными магами и учеными. Теперь люди только пытаются не дать дворцу разрушиться, — сказав это, эльф указал дрианорцу на отдельные белые пятна на стенах здания.
      Там голубой мрамор заменили белым — видно мастера уже не могли найти такого камня, а может, не хватало умения для его обработки. Взору Айдорна предстали и другие следы вмешательства в архитектуру дворца: большинство первоначальных ярусов разделены надвое, а кое-где и на три части дополнительными перекрытиями.
      Карета остановилась, гладиаторы вышли и оказались перед одной из гигантских дверей. Вокруг самой кареты и на всем пути от нее до дворца уже выстроились гвардейцы с обнаженным оружием. По широким коридорам, освещенным десятками свечей и факелов, их повели по дворцу. Айдорн вертел головой из стороны в сторону, впервые видя такое великолепие. По стенам висят шпалеры, изображающие подвиги не известных дрианорцу героев; они перемежаются коврами с притягивающими взгляд узорами. Каждые двадцать шагов по обе стороны коридора стоят гвардейцы в полной броне. Воины настолько вышколены, что со стороны даже нельзя понять, живые это люди или искусно выполненные скульптуры.
      После долгого блуждания по длинным дворцовым коридорам, миновав несколько десятков обширных залов, в которых, как подумалось Айдорну, поместилась бы вся Тиалина и множество мелких комнат, гладиаторы достигли тронного зала, где к тому времени заканчивались приготовления к предстоящему пиру.
      Взглянув на потолок, дрианорец с большим интересом стал рассматривать огромную картину с изображением битвы. Боги Света, вместе коими Гиганты, Драконы, эльфы, люди и гномы боролись Силами Тьмы. Картина кое-где начала осыпаться, из чего можно сделать вывод, что написали ее не нынешние хозяева дворца.
      Среди множества столов снует челядь, расставляя приборы и блюда с яствами. Меж них важно проходят царедворцы, проверяющие, все ли в порядке. Царя пока еще нет, как знал Айдорн из объяснений друзей, он должен появиться в последний момент. Один вельможа велел гладиаторам ждать и небрежным жестом отправил гвардейцев. Первой, сопровождаемая многочисленными фрейлинами и подружками, в тронном зале появилась принцесса Микаэла. Она направилась к бойцам, сопровождающие ее девушки, завидя гладиаторов, принялись перешептываться.
      — Приветствуем Ваше Высочество, — разом произнесли, поклонившись, все четверо.
      Принцесса ответила коротким кивком — сейчас необходимо соблюдать все церемонии.
      — Вы находитесь здесь по желанию отца, — произнесла Микаэла. — Он хочет устроить показательный поединок между вами и охраной перед гостями с самых дальних пределов нашего царства. Смотрите, не подведите меня.
      — Как можно, Ваше Высочество, — первым ответил гном, у которого текли слюни от одного вида еды на столах и который заметил все заинтересованные взгляды, что бросали на него девушки из свиты принцессы. — Мы вас не подведем.
      Принцесса повернулась, и направилась к выходу, лишь немногие заметили легкую улыбку на ее устах.
      Постепенно в зал прибывали гости, сначала наименее родовитые, потом все более и более знатные. Все эти люди толпились вдоль стен — никто не осмеливался занять свое место, пока в зале не появится царь. Становилось все шумнее, пестрое сборище стало разбиваться на отдельные группы, обсуждая дела или последние сплетни.
      Примерно через час, медленно отворились самые огромные и украшенные двери: в зал вошли шестеро гвардейцев в золотых церемониальных латах, вооруженные алебардами. Потом в помещении, словно из ниоткуда, раздался голос, возвещавший приход Его Величества, царя Виалора Аголара Первого. Гвардейцы взяли алебарды на плечо, в тронном зале появился царь. В золотой парче, с плеч свисает длинная пурпурная мантия, поддерживаемая двумя пажами. На голове сверкает драгоценными камнями причудливая корона. Аголар не торопясь, проследовал через живой коридор, немедленно образованный гостями, и воссел на трон. Следом за отцом, вошла Микаэла, облаченная в алое, расшитое серебром платье. Голову юной принцессы украшает серебряная корона такой же формы, как и у царя, но меньших размеров. Девушка заняла место по правую руку от отца, на меньшем троне. Только после того как на свой трон села дочь, царь Аголар объявил начало пира.
      Все гости, не торопясь, но, стараясь не слишком задерживаться, направились к своим местам за пиршественными столами. Царь трижды хлопнул в ладоши, и по залу разлилась приятная неторопливая музыка. Она доносилась из-за стены с множеством отверстий под ажурной лепниной. Там находился оркестр, хотя со стороны музыка могла показаться плодом магии. Гости принялись за еду, громко произнося тосты за здравие царя и его родни, шепотом же, обсуждая эту родню между собой. Сам Аголар время от времени обращался к гостям с вопросами, которые, большей частью, сводились только к политике и сбору налогов. По мере того, как пустели кубки с вином, разговоры гостей и самого царя становились все более и более кровожадными. Стали обсуждаться гладиаторские бои, раздавались отдельные реплики о необходимости новой войны, которая должна поправить дела государства.
      — Дорогие родственники и уважаемые гости! — громко произнес царь, которого немного пошатывало. — Сегодня я хочу представить вам особенное развлечение: бой между гладиаторами дочери и моими гвардейцами. Эти слова вызвали бурное оживление приглашенных. Те, кто сидел в центре зала, стали вставать из-за столов.
      Царь хлопнул в ладоши, по залу забегали слуги, освобождая середину. Как только центр тронного зала освободился, на пустое пространство вышли четверо царских гвардейцев. На них не было ни церемониальных лат, ни кольчуг, ни каких-либо других доспехов, чтобы они сражались гладиаторами на равных. Когда две команды встали друг перед другом царь опять взял слово, обращаясь к гостям.
      — Бой будет показательным, и потому не следует делать ставок — все равно выигравших и проигравших не будет, — затем обратился к воинам. — Можете начинать.
      Гладиаторы и гвардейцы кивками приветствовали друг друга и начали схватку. Поскольку сражаться им приходилось настоящим оружием, то каждый из них сдерживал удары. От этого бой несколько терял привычную для всех зрелищность, но царь дал слово дочери, что бой не будет кровавым и что никто из ее гладиаторов не пострадает.
      Пир продолжался, но гости уделяли мало внимания еде, налегая на напитки. Сначала все довольствовались таким зрелищем, по мере увеличения выпитого отдельные гости стали выказывать недовольство. Недовольных становилось все больше и больше. Скоро все стали догадываться, что схватка, которой их тешат, не настоящая. Микаэла с тревогой смотрела на отца: с лица царя постепенно пропадало выражение удовлетворения, уступая место жестокости. Появился блеск в глазах, который принцесса не раз видела, когда тот наблюдал за тем как проливалась кровь или просто вспоминал об этом.
      От выпитого вина, жажда кровавого зрелища стала переполнять гостей.
      — Вижу, что данная схватка не приносит вам того удовлетворения, какое должна — повысив голос, начал он, — поэтому, я решил, что дальше бой будет настоящим, — тут царь был вынужден сделать перерыв, чтобы отмахнуться от дочери, а потом приказал гвардейцам. — Сражайтесь в полную силу! Покажите, какие отличные вы воины!
      Гладиаторы посмотрели на принцессу, сидевшую, прикрыв лицо руками, переглянулись между собой — они предполагали, что все может закончиться именно так, ведь их пригласила не Микаэла, а ее кровожадный отец. На них посыпались удары. Гвардейцы старались поразить невольников. Они, в свою очередь, только оборонялись — мало ли что мог с ними сделать нетрезвый уже правитель, если они быстро выиграют еще и этот бой. Аголар мог не посмотреть, что они принадлежат его дочери.
      Схватка шла всерьез, царские гости полностью довольны, что выражается в их приветственных криках и свисте. Не радуется только принцесса, она уже жалеет о том, что сама предложила отцу провести этот показательный, а значит бескровный бой. Даже подружки знали, что будет с гладиаторами принцессы, ей же хотелось от гладиаторов не сражений, а…
      Сейчас Микаэла лихорадочно думала, что же делать, как увести из тронного зала отца. И быстрее, пока никто не пострадал, прекратить бой. Девушка позвала одну из фрейлин и прошептала ей что-то, та немедленно покинула пиршество, принцесса продолжала наблюдать за схваткой.
      Через пару минут в тронный зал вошел царедворец, настолько старый, что наверняка мог прийтись любому из присутствовавших в зале дедом. Торопясь настолько, насколько позволял его почтенный возраст, направился к царю. Склонившись к правителю, он зашептал что-то на ухо. Аголар поднялся с трона, призывая всех к молчанию.
      — Срочные государственные дела требуют моего присутствия, и посему я вас покину, — сказал правитель Виалора. — Продолжайте развлекаться без меня.
      Произнеся это, царь сделал знак рукой гвардейцам, чтобы его сопроводили, и покинул тронный зал. За ним последовал седой царедворец. Гости притихли: каждый из них гадал, что же за такое срочное дело, что царю пришлось покинуть празднество. Даже битва гвардейцев и гладиаторов. Этой заминкой не замедлила воспользоваться принцесса.
      — Немедленно прекратите бой! — приказала она и гвардейцам и гладиаторам, а потом обратилась к гостям. — Прошу извинений, но мои воины устали и потому я их забираю.
      Она направилась к выходу из зала, поманив за собой фрейлин и четверых бойцов. Потом, словно вспомнив что-то, приостановилась и вновь повернулась к гостям. Гвардейцы, ее охранявшие, сделали попытку последовать за ней, девушка знаком приказала им остаться.
      — Дорогие гости, — сказала Микаэла, — продолжайте пир без нас! Надеюсь, вы хорошо повеселитесь.
      Принцесса покинула зал, за ней вышли сопровождавшие ее девушки, потом гладиаторы. Когда она покинула пир, из-за столов встали и под разными предлогами направились за ней еще несколько дворянок. Выйдя в коридор, Микаэла уверенно пошла по коридорам, гладиаторы следовали за ней, гадая в какую еще неприятность могут попасть. Нет, не по вине принцессы, она только что избавила их от неминуемого кровопролития, но при ее невольном участии. Девушка все шла и шла по длинным коридорам, направляясь в мало посещаемое крыло здания. Приятели поняли это по тому, что им попадалось все меньше и меньше охраны.
      — Куда это мы направляемся? — шепотом спросил Айдорн у гнома.
      — А ты что, еще не понял, — удивился Дрэрк. — Ну ты даешь!
      — Сейчас, мы наверняка сядем за богатый стол, — мечтательно произнес Зарташ, — а потом продолжим оттягиваться с этими девочками в постели.
      — Но как они могут! — ужаснулся дрианорец. — спать с нами, в то время как, мы им, даже не нравимся.
      — А ты как хотел, — ответил шепотом другу эльф, до того молчавший. — Мы ведь все-таки рабы и наши хозяева могут использовать нас так, как захотят. Например, в качестве племенных жеребцов, если это можно так назвать. И даже хуже того, ведь каждая из них имеет не одного поклонника, и может лечь в постель с кем-нибудь из них.
      — Тогда для чего же им нужны мы? — спросил Айдорн.
      — Думаю, для того, чтобы почувствовать остроту ощущений, — объяснил Сималар. — Как же, заниматься любовью с рабами…
      — А как же тогда чувства?
      — Какие чувства они, по-твоему, должны испытывать к вещам? — удивился адаритар. — Мы для них что-то вроде породистых жеребцов. К тому же, встречаясь с нами, они ни к чему себя не обязывают.
      Словно в подтверждение этих слов Айдорн услышал часть разговора двух подружек принцессы, обсуждавших, как они будут проводить с гладиаторами предстоящую ночь.
      Микаэла остановилась возле одной из дверей и открыла ее. Перед взорами друзей предстал еще один зал, вернее, по сравнению с тронным, его лучше назвать комнатой, но комнатой огромных размеров. Окон в его стенах не имелось, освещался он тремя гигантскими люстрами. По всему залу распространялся приятный запах благовоний. Все внутри окрашено в теплые и мягкие тона.
      В компании, кроме принцессы и четырех гладиаторов было еще восемь девушек — все подруги Микаэлы или ее хорошие знакомые. Дворянские дочери, или происходят из зажиточного купечества. Прекрасно сложенные, с лицами, один взгляд на которые, заставлял трепетать любого, и на которых, Айдорн видел лишь плохо скрываемую похоть и больше никаких чувств.
      — Прошу вас в мое скромное жилище, — произнесла Микаэла, сделав широкий приглашающий жест. — Располагайтесь поудобнее и принимайтесь за ужин, — потом девушка повернулась к эльфу, — Я же говорила тебе, что мы еще встретимся.
      Все расселись, Дрэрк с Зарташем проявили чудеса галантности. Принцесса села во главе стола, как и полагалось особе ее ранга, гладиаторы примостились кто где, на каждого из них приходилось как минимум по две девушки. Собравшиеся налегли на еду и питье, но вели себя совсем не так, как гости царя. Даже несдержанный гном, который обычно плевал на различные условности, и то взял в руки столовые приборы, и теперь не вгрызался в мясо, а аккуратно отрезал маленькие кусочки, и клал в рот. По виду Сималара можно сказать, что он не первый раз присутствует на подобных ужинах, настолько уверенно он себя чувствовал. Зарташ тоже не стесняется высшего общества и ведет себя с окружившими его дворянками вполне естественно, словно сам принадлежит к их кругу. Единственный, кому немного не по себе, это Айдорн — откуда ему, в лесной деревушке, было выучиться придворному этикету. Он весь подобрался и старался следить за каждым своим словом и жестом, чтобы ненароком не обидеть кого-нибудь.
      За столом потекла неспешная беседа. Никто не обсуждал дела государства — все девушки приставали с расспросами к бойцам, желая узнать, откуда они, чем занимались на родине, как относятся к нынешнему своему положению. Микаэла старалась разговаривать сразу со всеми четырьмя, так же как и остальные девушки, желая узнать о них побольше. И все же, взгляд девушки то и дело возвращался к эльфу.
      Скоро атмосфера стала более непринужденной, некоторые девушки из свиты принцессы, не стесняясь ее самой, делали гладиаторам уже не намеки, а прямые предложения пойти и уединиться с ними. На Айдорна с Зарташем насели по две фрейлины, а около гнома, увивались сразу три девицы — две из свиты принцессы и одна дворянка, увязавшаяся за компанией.
      На Сималара, кроме Микаэлы, обратила внимание еще одна девушка — роскошная блондинка с пышными формами. Про нее можно сказать, что ее красота опасна для мужчины. Весь облик, манера поведения и легкое, прозрачное платье, свидетельствовали о том, что девушка — хищница, привыкшая охотиться за мужчинами. Она так и льнула к адаритару, стараясь коснуться его то рукой, то обнаженным плечом, даже придвинула стул, чтобы быть поближе к жертве.
      Спустя еще немного времени девушки под действием выпитого вина совсем перестали стесняться повелительницы и, не скрываясь, обнимали гладиаторов. Три наиболее смелые даже тянули их в другие комнаты. Первым сдался Зарташ и позволил себя увести двум фрейлинам. Они встали из-за стола, извинились перед принцессой, причем девушки продолжали обнимать гладиатора, ни на секунду не выпуская его из объятий, и… потащили бойца к одной из боковых дверей зала.
      Вторым покинул собравшихся гном. Он сам поднялся из-за стола, так же как и Зарташ извинился перед Микаэлой, и повел трех девушек в другую комнату. В том, что за боковыми дверьми находятся именно комнаты, теперь ни кто из гладиаторов и не сомневался.
      Белокурая дворянка наконец-то завладела вниманием эльфа и обняла его. Принцесса сидела молча, с ее лица постепенно пропало счастливое и беззаботное выражение, сменившись гневным… Не утерпела, поднялась из-за стола и подошла к Сималару.
      — Эльф пойдет со мной! — произнесла девушка холодно, ни к кому конкретно не обращаясь.
      Микаэла взяла адаритара за руку и повела к боковой двери зала. Айдорн остался один с пятью за одним с ним столом. Дворянка, только что сидевшая с эльфом тут же переключилась на дрианорца, так что теперь за ним ухаживали три девушки, так же как и за гномом. Две оставшиеся фрейлины принцессы за все время ужина не проявили никакого особого внимания к мужчинам. Юноша сделал вывод, что они просто пришли сюда отдохнуть от шума и суеты, царившей на пиру. Посидев за столом, он пришел к выводу, что терять нечего и тоже отправился в незанятую еще комнату при зале.
      Войдя в дверь за принцессой, эльф увидел маленькую, даже по человечески меркам, комнатке. Из мебели только низкий резной столик с вазой, наполненной экзотическими для Виалора фруктами, да просторный мягкий диван. Освещалась комната всего четырьмя свечами, что создавало в ней приятный полумрак, по мнению адаритара служивший только для одной цели. Микаэла предложила Сималару присесть на диван и сама села рядом, устроившись, словно маленькая домашняя кошечка.
      — Как я не люблю таких…, — произнесла она. — Сначала увлечет за собой мужчину, а потом, бросит его… Хоть бы ей попался кто-нибудь, кто сам заставит ее страдать. Ведь знала же, что ты будешь со мной.
      — Но ведь я все равно здесь, Ваше Высочество, — стал успокаивать принцессу Сималар. — Даже если бы она очень сильно этого захотела, я предпочел бы остаться с Вами. Вы мне нравитесь гораздо больше.
      — Мне приятно это слышать, но ведь ты говоришь это лишь для того, чтобы угодить мне.
      — Вы действительно красивы, — ответил эльф. — Не зря же вас считают прекраснейшей девушкой царства. Не буду скрывать, вы мне очень нравитесь, но…
      — Что но? Что тебя останавливает, Сималар? — поинтересовалась Микаэла, придвигаясь ближе к эльфу.
      — То, что вы принцесса, — сказал гладиатор.
      — Ну и что, что я принцесса, — удивилась девушка. — У меня так же, как и у других женщин есть человеческие чувства.
      — Но вы все-таки принцесса, — произнес Сималар, — и должны иногда поступать как правитель государства, а не следовать своим чувствам.
      — Ты говоришь сейчас точно как мой отец, — сказала принцесса, улыбнувшись. — А я так не люблю говорить о политике.
      — Любите вы о ней говорить или нет, — вздохнул адаритар, — но ваше происхождение никуда не денется. Думаете, я поверю, что вы купили нас у Варгуса просто так, из-за того, что мы вам понравились.
      — И, тем не менее, это так, Сималар, — произнесла девушка обиженно. — И не вы все мне понравились, а ты один. Неужели то, что ты мне принадлежишь, должно создавать какие-то сложности между нами?
      — Еще бы, — с горечью в голосе сказал эльф. — Был бы я свободен, Ваше Высочество, наши отношения, если бы имели место, то складывались бы совершенно по-другому. А так, я ваш раб, мы не можем даже по настоящему нравиться друг другу. Вы забавляетесь со мной, как со своей новой игрушкой.
      — На самом деле это не так. Ты для меня вовсе не игрушка, именно потому я и купила вас всех. Мой отец в тот момент был так зол из-за проигрыша, что мог казнить тебя, — попыталась объяснить девушка.
      — Тогда освободите нас, — предложил Сималар.
      — Я не могу сделать этого прямо сейчас, — огорчилась Микаэла, — что обо мне подумает отец, что скажут знатные люди. По городу пойдут слухи…
      — Вот видите, — холодно произнес эльф. — Вы рассуждаете так же, как и любой богатый виалорец на вашем месте, значит, вы ничем не отличаетесь от остальных.
      — Но почему я должна от них отличаться? — спросила девушка, совсем обидевшись. — Я ведь родилась и выросла в Хейрутане. Виалор — моя страна, это мой город и в нем живут мои подданные, такие же, как и я.
      — Вот-вот, — согласился гладиатор. — Если бы вы побывали в других странах, то знали, что Виалор — не самое приятное место на этой земле.
      — Я уже говорила тебе, Сималар, — примирительно сказала принцесса, прижимаясь к эльфу, — что ничего не могу сейчас поделать с таким положением в стране. И не знаю, смогу ли, когда стану царицей.
      — Не обижайтесь, Ваше Высочество, — сказал воин, нежно обнимая девушку. — Я не хотел… Просто представьте, каково мне сейчас — представителю самого свободолюбивого народа — быть рабом.
      Принцесса прижалась к нему и ненадолго замолчала. Сималар обнял девушку крепче, и так они сидели молча несколько минут. Потом принцесса приподнялась и посмотрела воину в лицо. В ее бездонных, как два горных озера глазах, адаритар увидел затаенную боль.
      — Откровенно говоря, не представляю, — ответила она эльфу. — Все, что я могу сейчас для — забрать вас из Казарм и поселить в городе. Нет, я конечно, могу дать каждому из вас много золота, провизии и коней и тайно отпустить. Тогда отец если не убьет меня, то точно выдаст замуж за какого-нибудь богатого старикана или безмозглого, но знатного юнца.
      Она положила голову на плечо Сималару, тот принялся гладить ее черные волосы.
      — А говоришь, что не представляешь каково мне, — тихо произнес эльф, переходя на «ты». — Вот оказывается, чего ты боишься. Значит ты тоже в некотором роде в рабстве…
      — Да, может, ты и прав, — согласилась девушка, не заметив, как собеседник к ней обратился. — Но мне все-таки легче, чем тебе… Слушай, давай сменим тему, — предложила она неожиданно. — Мы сюда пришли веселиться, а говорим все время о неприятных вещах.
      — Да уж, благодаря твоему отцу мы сегодня повеселились, — улыбнулся Сималар, продолжая гладить девушку по голове. — Хорошо еще, что никто не пострадал.
      — Я прошу прощения за отца, — серьезно сказала Микаэла. — Если бы он не выпил столько за столом, он бы сдержал обещание, и не стал устраивать настоящий бой.
      — Не извиняйся, — произнес эльф. — Ты не виновата в том, что случилось.
      — Но я предполагала, что так может получиться, — не согласилась принцесса.
      — Ладно, перестань, — сказал Сималар с нежностью. — Того, что случилось, все равно не изменишь. Лучше скажи, неужели нам придется встречаться вот так, среди множества других девушек, которые к тому же не прочь соперничать с тобой?
      Словно в подтверждение слов гладиатора о других девушках, из-за одной из стен их комнаты раздались приглушенные камнем женские стоны. И эльф и принцесса одновременно подумали о том, что хоть кто-то останется доволен временем, проведенным во дворце.
      — К сожалению, пока придется делать именно так, — ответила Микаэла. — Отец, если узнает о том, что я провожу время наедине с невольником, просто взбесится. Тебя точно казнят, а меня он запрет во дворце и не выпустит до самой свадьбы.
      — Ну вот, опять о грустном, — произнес адаритар, немного отстраняя от себя девушку, чтобы взглянуть ей в глаза. — Микаэла, ты все-таки никак не можешь отвлечься от мысли, что ты принцесса.
      — Но как я могу забыть об этом? — спросила девушка печально. — Мне все вокруг постоянно об этом напоминают.
      — Давай договоримся, что хотя бы когда ты со мной, ты будешь забывать об этом, — предложил Сималар.
      — Хорошо, — согласилась принцесса. — Давай поговорим о тебе.
      — Нет уж, лучше о тебе, — возразил Сималар, — ты про меня, наверняка, и так достаточно знаешь из рассказов других людей.
      — А что бы ты хотел обо мне узнать? — поинтересовалась Микаэла, обняв эльфа.
      — Все, — ответил гладиатор.
      — Это невозможно, — сказала девушка и улыбнулась. — Это слишком долгая история для одной встречи.
      — Значит, будет повод встретиться еще раз.
      — Но ты тоже поведаешь о себе? — попросила Микаэла и начала рассказ.
      Скоро эльф узнал, что она единственная дочь Аголара, что мать ее умерла, вскоре после родов и все воспитание девочки легло на плечи отца. И царь, не имея достаточно времени для дочери, изо всех сил старался, чтобы девочка не чувствовала себя одинокой. Принцесса росла в окружении множества подруг, которых тщательно отобрали из знатнейших дворянских семейств. Они вместе обучались наукам, вместе ходили на прогулки и Микаэла, несмотря на то, что росла без матери и редко видела отца, была счастлива.
      Только в последнее время ее жизнь стала менее безоблачной: отец начал выбирать для принцессы жениха. Этого девушка никак не могла понять, считая, что должна это сделать сама и не по политическим мотивам, а полюбив.
      — Так найди кого-нибудь, — предложил Сималар засмеявшись. — Полюби его и выйди замуж. Не вижу в этом никаких проблем.
      — За эту прямоту ты мне и понравился с самого начала, — сказала Микаэла и тоже улыбнулась. — Ко всему прочему я понимаю, что это не единственное твое достоинство. Ты очень хороший, замечательный чело… эльф.
      — Могла и договорить, — заметив оговорку девушки, сказал невольник. — Ведь человек — это не только название народа. Это признак высокого разума существа. На самом деле я обычный эльф, а вот ты действительно замечательная девушка. Помимо внешней красоты у тебя еще и такая очаровательная головка на плечах неплохо сидит. И поверь мне — это достаточно редкое сочетание в нынешнем мире.
      Пока принцесса и эльф разговаривали, их соседи более приятно проводили время с девушками. Причем гном с Зарташем проявили на этом поприще чудеса мужской силы и девушки ушли вместе с ними только под утро, крайне утомленные, но довольные. Только Айдорн не улегся со спутницей в постель.
      Войдя в комнату, дворянка сразу же удобно устроилась на широком диване, Айдорн в нерешительности остановился перед ней. Они успели уже познакомиться, юноша знал, что ее зовут Имиана, что она баронесса, а ее владения где-то на крайнем западе Виалора.
      — Ну что же ты стоишь? — спросила девушка гладиатора, приподнимаясь на локте. — Иди же сюда.
      — Я так не могу, — ответил дрианорец.
      — Что?! — удивилась Имиана.
      — Я не хочу, и не буду заниматься с тобой любовью, — объяснил Чемпион.
      — Но почему? Что во мне не так? — спрашивала девушка рассердившись. — В конце концов, сейчас я повелеваю тобой и могу приказать тебе сделать это.
      — Не можешь, — возразил дрианорец. — ты мне не хозяйка. И не тебе решать, наказывать меня или награждать.
      — Неужели я тебе нисколько не нравлюсь, — обиделась Имиана.
      — Ты очень красива, — сказал Айдорн. — Но я не хочу быть для тебя всего вещью, предназначенной для удовлетворения.
      — Не только моего, но и твоего тоже, — вкрадчиво произнесла девушка, голос ее разлился по комнате нежным мурлыканьем. — Разве тебе неприятно обладать женщиной, и получать от этого удовольствие?
      — У меня на родине влюбленные, встречаясь, испытывают взаимные чувства, — холодно ответил Айдорн.
      — Какой чувствительный!
      — Зато ты, похоже, совсем бесчувственная, — парировал дрианорец.
      — Да что ты можешь знать обо мне, и кто дал тебе право меня оскорблять, — сказала дворянка.
      — Мне не надо что-то знать о тебе, вы все здесь одинаковые. Твое поведение говорит само за себя.
      Услышав это, Имиана изменилась в лице, глаза девушки заблестели. Она сдерживалась еще некоторое время, потом слезы вырвались наружу двумя ручейками. Дворянка отвернулась от дрианорца и уткнулась лицом в подушку. Услышав, что она плачет, Айдорн, только что готовившийся к длительной перепалке, подошел к ней, чтобы успокоить.
      — Не плачь, — тихо попросил дрианорец, переворачивая девушку на спину и осторожно вытирая ей слезы. — Прости меня, я не хотел тебя расстраивать.
      — Ты даже не представляешь, насколько сильно меня обидел, — сказала Имиана, все еще всхлипывая, когда немного успокоилась. — Хотя в чем-то ты прав… Первый раз встречаю такого мужчину…
      — А какие же мужчины были до меня? — поинтересовался Айдорн.
      — Только такие, кто только хотел мной обладать, и при этом не стеснялись признаваться мне в любви до гроба, — ответила баронесса.
      — Понимаю, почему ты так себя ведешь. Тебя столько раз обижали, что ты стараешься отомстить всем, поступая так же, как они.
      — Может быть ты и прав…
      … Имиана рассказала дрианорцу о себе. Родилась девушка в семье барона, владевшего одной из небольших, но богатых провинций на западе Виалора. Она была старшей из детей, кроме нее у барона было еще два сына. Мать с отцом в ней души не чаяли и всегда старались дать ей все самое лучшее, будь то одежда или воспитание. В последнем, основное место занимала мать, старавшаяся привить дочери не только хорошие манеры, но и веру в истинные ценности: любовь, честь, благородство…
      Маленькая девочка росла на прекрасных сказках, где принцесс от рук злодеев спасали рыцари, где влюбленные жили долго и счастливо. И она мечтала о том, как в один прекрасный день, к ней явится некто на белом коне, увезет ее в свой замок. Там они и проведут счастливую и долгую жизнь, в любви и взаимопонимании.
      Но ее мечты так и остались мечтами, а жизнь предстала перед Имианой в истинном свете. Однажды родители отправились в столицу по делам и по пути на них напали разбойники. Головорезы перебили охрану, потом лишили жизни и самого барона и его жену. Многие думали, что это были не просто разбойники, которые никогда не решались нападать на хорошо охраняемые процессии, а наемники. Но доказать этого никто не смог, хотя из Хейрутана даже присылали дознавателей и не раз.
      В имении барона объявился его брат, назначенный опекуном, поскольку Имиана еще не достигла возраста, в котором могла наследовать имущество своего отца. До этого в провинции никто ничего не слышал о брате барона. И поначалу все относились к нему с подозрением. Но он был безупречен — показал себя отличным хозяином, заботливым опекуном, чем изменил отношение к себе.
      Так продолжалось всего около года. Но однажды он заявил, что Имиана достигла брачного возраста, и он уже подыскал ей достойного партию.
      Молодая баронесса, увидев жениха, наотрез отказалась от свадьбы. Во-первых, будущий супруг оказался лет на двадцать старше ее, к тому же далеко не красавец, А его грубое и развязное поведение шло вразрез со всеми представлениями девушки о любимом человеке.
      Но опекун оказался очень настойчив и в течение недели организовал свадьбу. Девушке сказал, что пока он несет ответственность, Имиана будет подчиняться его приказам, тем более, если он делает это для ее блага. Возможно, он не подозревал о том, что помимо матери в воспитании девушки принимал участие и отец. Старый барон учил дочь отнюдь не тому, как должна вести себя девушка в приличном обществе. Имиана прекрасно ездила на лошади, неплохо обращалась с оружием и могла выжить в лесу. В общем, ее мало кто мог обидеть. Следующей же ночью, после того как она узнала дату предстоящей свадьбы, молодая баронесса взяла двух лучших коней и тайком выбралась из поместья. Она намеревалась добраться до столицы, где жили дальние родственники по матери. Через несколько дней, полных разнообразных опасностей, Имиана была в Хейрутане.
      — Из-за этого ты изменила тому, во что верила в детстве? — спросил девушку Айдорн.
      — Это еще не вся моя история.
      Имиана продолжила рассказ. Родственники обожали ее даже больше чем погибшие родители, и давали девушке все, что она ни просила. Баронесса стала выходить в свет, несколько раз попадала на балы, устраивавшиеся в царском дворце. Это оказалось нетрудно благодаря связям ее новых родителей. Со временем Имиана даже попала в окружение принцессы Микаэлы, хотя и не стала особо приближенной.
      Скоро молодую дворянку окружала толпа поклонников. Среди них Имиана и стала искать суженого согласно урокам матери. Она быстро нашла подходящего молодого человека. Избранник баронессы оказался из не очень богатой семьи, к тому же не с таким высоким положением в обществе, какое занимала Имиана. Но разве это могло остановить юное сердце, желавшее любви. Влюбленные некоторое время встречались и молодая баронесса, в то время унаследовавшая состояние отца, подумывала о замужестве. Как вдруг жених ее оставил, не объяснив даже, почему он это сделал. Позже, Имиана узнала, что ее любимый встречается с дочерью одного графа, которая занимала более высокое положение в обществе, и была богаче ее.
      Погоревав недолго, девушка познакомилась с другим молодым человеком. Но опять повторилась та же история, что и с первым ее возлюбленным. Так повторялось несколько раз и после того, как ее в очередной раз бросили, Имиана разочаровалась в идеалах, с детства прививавшихся матерью. Девушка решила использовать мужчин для собственного удовольствия и, благодаря юности и красоте, продолжала успешно делать это до сих пор.
      — И чего ты хочешь добиться, сначала влюбляя в себя мужчин, а потом, бросая? — спросил Айдорн.
      — Зато я отомстила, — ответила девушка уверенно.
      — Кому? — удивился дрианорец, — Я бы понял, если бы это были те же самые мужчины. А так ты выглядишь в их глазах ничуть не лучше других испорченных молодых особ вашего круга.
      Не найдя, что на это ответить, Имиана промолчала.
      — Тебе просто не повезло с окружением, — произнес Чемпион, утешая девушку, — иначе ты бы давно уже нашла избранника и перестала заниматься глупостями.
      — А в каком же еще окружении я по-твоему могу бывать, как не в дворянском? — спросила баронесса. — Не моя вина в том, что мне попадаются такие нечестные люди.
      — А как же сказки, в которых рыцари спасают принцесс? — задал встречный вопрос Айдорн. — Ведь рыцарь, насколько я помню — не обязательно дворянин.
      — Это всего лишь сказки, — ответила девушка. — В жизни все происходит по-другому.
      — А ты хоть раз пробовала это изменить?
      — Нет, не пробовала…
      — Что тебе мешает?
      — А как же все обычаи и условности?
      — Значит, переспать с простолюдином — позор, а с рабом — вообще никак не считается, — горько усмехнулся Айдорн. — Все-таки ты немногим отличаешься от других девушек своего круга.
      — Прости меня, если я тебя обидела, — тихо произнесла Имиана. — Честное слово, я не хотела… Мне с тобой так хорошо.
      — Что, просто хорошо? — решил подшутить дрианорец. — А как же насчет переспать…
      — Не говори после этого, что отличаешься от других мужиков! — притворно рассердилась девушка и оттолкнула гладиатора от себя. — Все вы одинаковые… Мне приятно просто с тобой говорить. Хотя ты мне действительно нравишься, мне уже не хочется принуждать тебя спать со мной.
      — Вот тут ты не угадала, — улыбнулся Айдорн. — Спать мы точно будем вместе, но только спать. Или ты хочешь, чтобы я просидел всю ночь, охраняя твой покой, пока ты будешь нежиться на этом диване?
      Рано утром все встретились в большом зале, наскоро перекусили и разошлись. Придя в Казармы, гладиаторы сразу отправились в харчевню. Сидя за столом, и потягивая вино, обсуждали прошедшую ночь. Дрэрк с Зарташем хвалились ночными похождениями, Сималар отказался рассказывать о том, что у него было с принцессой. Айдорн сообщил о том, что у них появился в этом городе еще один друг и поведал об Имиане. Эльф, послушав историю молодой баронессы, сказал, что в такой стране, как Виалор, не приходится удивляться подобному поведению ее жителей. Посидев еще немного за вином, все четверо отправились спать.

      Время шло, прошла неделя после памятного пира, устроенного Аголаром. Гладиаторы переехали жить в царский дворец, — принцесса решила, что они больше не будут выступать на арене, а станут ее телохранителями. Такая перемена обрадовала приятелей, ведь теперь у них появилось гораздо больше свободы.
      Дрэрк с Зарташем ночами отправлялись по злачным местам Хейрутана в поисках приключений и постоянно находили их. Не проходило и дня, что бы они с кем-нибудь не подрались или не подцепили девиц.
      Айдорн все свободное время днем проводил в дворцовой библиотеке, которая оказалась на удивление огромной. Ночами отправлялся в дом Имианы — они за последнее время очень сильно сдружились. Молодая баронесса впервые в жизни была счастлива, общаясь с человеком, который, как оказалось, так удивительно соответствовал ее мечтам.
      Сималар лишь иногда выбирался в город. Все время стараясь быть поближе к принцессе. Впрочем, и сама Микаэла редко отпускала его. Адаритар обладал огромными знаниями об окружающем мире, девушка старалась перенять их. Сам же Сималар с не меньшим удовольствием общался с той, у которой в голове не только вечеринки и пиры. Была и еще одна причина: воин чувствовал, что с каждым днем Микаэла нравится ему все больше и больше.
      Однажды дрианорец, копаясь в завалах царской библиотеки, в одной из пыльных куч нашел несколько древних фолиантов. Один из них — книга: сборник древних легенд. Дрианорец всегда интересовался прошлым Ванара и потому перетащил книги к Имиане. Перелистывая ветхие, рассыпавшиеся от неосторожного прикосновения страницы, Айдорн узнал много нового. Самым большим откровением для него стала история о том, как был создан их мир. Оказалось, что Ванар сотворен Богами Света и Тьмы, а не только Светлыми, как считал дрианорец и изначально. Добро и зло имели равные права на существование в их мире. Поначалу так и было, но потом Темные посчитали, что им отдают слишком мало места. Это послужило основанием для нескольких войн, длившихся тысячелетиями и сопровождавшихся такими последствиями, что даже сам облик мира менялся.
      Еще Айдорн нашел сведения о Сарторе — убийце родителей. Теперь парень ясно представлял, с каким грозным противником ему довелось столкнуться — Черный Маг был единственным за всю историю Ванара эльфом добровольно выбравшим сторону Тьмы. Ему почти удалось то, что не смогли сделать Боги, — он несколько раз захватывал весь мир, и только вмешательство Светлых Сил спасало Ванар. За непревзойденные магические способности и военные успехи Властелин Тьмы пожаловал темному эльфу бессмертие, чего не случалось ни до, ни после Сартора. В душе Айдорна проснулся страх — как он мог даже думать о том, чтобы бороться с противником, по сравнению с которым, выглядел ребенком.
      Самым ценным, что обнаружил дрианорец в найденных им фолиантах, оказались сведения о множестве заклинаний Белой Магии. Не точные формулировки, как в настоящих волшебных книгах, а всего лишь описания. Но на их основе юноша хотел попытаться овладеть соответствующими заклятьями. Он попросил Имиану выделить ему комнату, желательно в подвале для занятий магией. Во дворце он не мог практиковаться во-первых потому что там, как он уже знал, пропадала любая магия. Во-вторых, из-за нежелания того, чтобы кто-нибудь узнал о его занятии.
      К тому времени, Айдорна и молодую баронессу объединяло не только просто общение, но и… постель. Хотя они и не заводили отношения слишком далеко. Каждый из них прекрасно понимал: рано или поздно это закончится. Теперь дрианорцу приходилось делить ночное время между занятиями магией и Имианой.
      Благодаря Айдорну же его подруга помирилась с принцессой. Нет, не то чтобы они серьезно ссорились, но поведение баронессы в последнее время отталкивало ее от Микаэлы. Дрианорец однажды объяснил хозяйке, почему Имиана себя так вела. Принцесса, сама мечтавшая о светлой и чистой любви, благодаря своему положению счастливо избежала участи баронессы. Девушка тут же забыла прошлые обиды, и очень скоро они стали лучшими подругами.
      У самой Микаэлы с эльфом тоже наметился легкий роман. Чувствуя, что нравятся друг другу не только как хорошие собеседники. К сожалению принцессы, она не могла позволить открыто флиртовать с эльфом. Одно дело иногда развлекаться с рабами, что в Хейрутане часто практиковалось даже среди самых знатных дворян. Но если кто-то прознает, что Микаэла испытывает к рабу даже простую привязанность, не говоря о более сильных чувствах, девушке не избежать позора. Принцесса быстро нашла выход из положения: стала чаще выбираться с эльфом в город, а чтобы не пошли толки, брала с собой еще и Айдорна с Имианой. Получалось, что она гуляет с подругой, а адаритар и дрианорец их охраняют.
      В первый раз они вчетвером отправились в Театр. Обе девушки еще с утра прихорашивались и, ко времени отъезда из дворца их красота просто ослепляла окружающих. После обеда все вместе сели в карету принцессы и, сопровождаемые небольшим отрядом гвардейцев, отправились в Театр.
      Карета медленно приближалась к зданию. Айдорн невольно подумал о том, как же городские жители любят строить огромные сооружения. Действительно, Театр являлся третьим по величине сооружением в Хейрутане после Цирка и царского дворца. Выстроенный из розового мрамора и окруженный сотнями великолепных скульптур, Театр блистал золоченой крышей. У нескольких огромных входов уже собралась толпа. Айдорн удивился такому странному поведению горожан, — они так же охотно шли на спектакли, как и в Цирк на гладиаторские бои. В Виалоре как-то странно сочеталась высокая культура и низменная жажда крови, дрианорцу до сих пор это было непонятно.
      Для кареты принцессы немедленно расчистили дорогу к входу. Девушки вышли в сопровождении «телохранителей» и направились в здание. Внутри Микаэла первой пошла через огромный вестибюль, освещенный тысячами свечей к двум огромным лестницам, что вели к зрительским местам. Взгляду дрианорца предстали десятки картин, изображающих различные сцены древности. Поскольку на многих у героев оказались одинаковые лица, Айдорн заключил, что изображены знаменитые актеры этого театра.
      Принцесса поднималась по лестнице, устланной толстым зеленым ковром, придерживаясь за ярко сверкающие золоченые перила. Сималар не отставал от нее ни на шаг, отгораживая от назойливых горожан, желавших поближе разглядеть девушку. Имиана и Айдорн шли следом. Поднявшись на второй этаж они оказались в широком коридоре с множеством окон по внешней стене и дверей по внутренней. Микаэла подошла к двери, на которой был выгравирован ее герб.
      Войдя внутрь, Айдорн обнаружил, что находится в маленькой комнате, освещенной несколькими свечами. Противоположная двери стена отсутствует, вместо нее балкон, выходящий в зрительный зал. Прямо перед ним стоит огромный диван, за ним несколько стульев, предназначенных, по всей видимости, для охраны. По бокам от дивана расположились два столика с подносами, усыпанными фруктами. Сам балкон, выходит в огромный круглый зал со сценой и задрапирован бархатными шторами, которые при необходимости можно было задернуть.
      Когда все вошли, принцесса попросила Сималара задвинуть засов на двери.
      — Чтобы никто не мешал смотреть спектакль, — объяснила она.
      Все четверо устроились на диване и ожидали начала спектакля. Вот занавес над сценой приподнялся, из-за него вышел человек, одетый во все золотое.
      — Сейчас вашему вниманию, уважаемые зрители предлагается легенда о подвиге древнего героя Акеймона в трактовке знаменитого Траллина. — сказал он, поклонился зрителям, повернулся и скрылся за кулисами. Они начали медленно подниматься, пока не открыли сцену целиком. Айдорн увидел декорации, восстанавливающие время той эпохи и стал с интересом наблюдать за происходящим. Имиана смотрела спектакль вместе с ним, Сималар с Микаэлой не обращали на сцену внимания, о чем-то тихо переговариваясь.
      На середине спектакля Айдорн громко хмыкнул. Его спутники обернулись.
      — Этот ваш знаменитый Траллин все переврал! — возмущенно произнес дрианорец. — В его спектакле все не так, как описано в легендах.
      — А ты как хотел, это же искусство, — сказала ему Имиана. — Автор просто показывает свое видение истории.
      — Акеймон тут представлен слабаком, который ничего не мог сделать сам и которым все время управляли другие, — объяснил Айдорн. — На самом деле все было не так. Все что он делал, он совершал по собственному выбору.
      — Ты прав, Айдорн, — согласился с другом эльф, — но Траллин просто видит все немного по-другому, и это не исправишь. Так что просто сиди и смотри спектакль. Или не смотри. — Сималар усмехнулся, взглядом показав на Имиану. Она специально для тебя сегодня так принарядилась.
      Скоро обе парочки, не обращая внимания на сцену, сидели и перешептывались друг с другом. Когда спектакль подходил к концу, Имиана осторожно указала Айдорну на эльфа и принцессу. Дрианорец вовремя спохватился, чтобы не присвистнуть от изумления — его приятель и хозяйка целовались, да так самозабвенно, что ничего вокруг не замечали. Юноша повернулся к подруге и удивленно поднял брови.
      — Похоже, Микаэла дала волю чувствам, — прошептала на ухо дрианорцу девушка.
      — Сималар тоже, — так же тихо, чтобы не отвлекать целующихся, ответил Айдорн.
      Когда спектакль закончился, все четверо отправились к Имиане и просидели у баронессы до глубокой ночи. Они сидели за ужином, больше внимания уделяя не еде, а тому, что говорил Сималар. Эльф рассказывал об искусствах, распространенных среди его народа, в первую очередь о театре. Слушая рассказ, дрианорец дал себе обещание когда-нибудь побывать в эльфийском театре. Так понравились ему чудеса, описываемые его другом. Как узнал Айдорн, адаритары в спектаклях использовали магию и оттого декорации казались живыми: настоящие, а не выпиленные из досок деревья и камни, вода и пронзительный ветер, молнии и огонь — все это очень искусной иллюзия. Зрители не просто наблюдали за представлением, а чувствовали себя участниками. Но не только в театре: в картинах, скульптурах, при постройке домов и даже при изготовлении тканей.
      Далеко за полночь, когда все наговорились, а два гладиатора съели почти всю еду, Микаэла поднялась из-за стола.
      — Ну что ж, спасибо за гостеприимство, но мне пора, — сказала принцесса подруге, потом спросила у Айдорна. — Ты отправляешься во дворец или остаешься здесь?
      — Он останется, если ты, конечно, позволишь, — ответила за дрианорца Имиана, сам Айдорн лишь смущенно пожал плечами.
      — Благословляю вас, дети мои, — сказала принцесса и засмеялась. — Мы с Сималаром отправимся домой. Я сильно устала за сегодняшний день и очень хочу спать.
      Имиана немедленно распорядилась приготовить карету принцессы, Микаэла с эльфом отправились во дворец.
      — Может быть, пойдем в спальню, милый, — предложила девушка, когда за каретой закрылись ворота поместья.
      — Мне надо еще позаниматься в подвале, — мягко произнес дрианорец.
      — Как всегда, как ночь ты меня бросаешь, — притворно обиделась девушка. — Почему ты не можешь заниматься магией днем?
      — Днем у меня просто нет времени, — встав со стула и прижав к себе Имиану, сказал Айдорн. — Так что будь хорошей девочкой и отправляйся в постельку.
      — Мне без тебя скучно и холодно, — произнесла молодая баронесса тоном маленького ребенка, выпрашивающего у родителей подарок.
      — Ладно, ладно, я ненадолго… Можешь даже пойти со мной, если хочешь, — утешил девушку дрианорец и слился с ней в долгом поцелуе.
      — Но… разве на этих занятиях ты не должен быть один? — спросила баронесса, оторвавшись от губ гладиатора.
      — Если будешь вести себя тихо, то не помешаешь, — сказал Айдорн и направился вниз, ведя за собой Имиану.
      В подвальной комнате, оборудованной благодаря Имиане наподобие настоящих заклинательных покоев, Айдорн сначала перечитывал лежащий на столе древний фолиант. Потом встал напротив стены, на которой кое-где виднелись подпалины, словно ее коптили факелами. Замерев и сосредоточившись, вытянул правую руку, сжатую в кулак перед собой. Имиана примостилась около двери и молча наблюдала. Вот дрианорец прошептал странно звучащие слова и из его кулака медленно выплыл маленький огненный шарик, полетел не торопясь к противоположной стене, увеличиваясь в размерах. Когда до стены оставалось не больше локтя, шар неожиданно погас.
      — Вот что бывает, когда недостаточно практикуешься, — недовольно сказал Айдорн. — Еще не так давно у меня отлично получался Огненный Шар. Был бы хоть кто-нибудь, кто подсказал, что я не так делаю. Ладно, попробуем по-другому…
      Юноша вновь вытянул вперед руку, закрыл глаза и начал что-то нашептывать. Вновь из его руки вылетел небольшой шарик огня, в этот раз достиг стены, однако, коснувшись серого камня, не взорвался, а исчез с легким хлопком.
      — Еще одна попытка, — сказал Айдорн и снова сосредоточился.
      В этот раз заклятье удалось. Имиане показалось, что весь дом содрогнулся от взрыва, когда огромный шар огня врезался в стену. Девушка невольно отшатнулась и спряталась за дверь, в проем вырвался поток горячего воздуха. Когда баронесса вновь отважилась заглянуть внутрь, дрианорец стоял в той же позе.
      — Вот теперь можно и в спальню отправляться, — удовлетворенно сказал он потрясенной девушке.
      Имиана бросилась ему на шею, поцеловала и потащила наверх. По дороге девушка раздумывала о том, какими силами обладали настоящие маги, раз даже Айдорн, который даже не ученик, наверняка, может без особого труда оставить от ее роскошного особняка одни головешки.
      Карета принцессы неспешно двигалась по улицам ночного Хейрутана, Микаэла беседовала с эльфом.
      — Никогда бы не подумала, что встречу такого как ты, — сказала Микаэла, положив голову на плечо адаритару. — Ты такой замечательный…
      — Не могу не признать, что ты тоже особенная, — ответил Сималар, поглаживая ее черные волосы.
      — Неужели тебе так мало попадалось женщин, сочетавших в себе ум и красоту? — поинтересовалась девушка.
      — В царстве твоего отца, как это ни обидно для тебя звучит, да, — ответил эльф. — Увлечения большинства твоих подруг и знакомых далеки от…
      — Надеюсь, что их было не очень много, — нахмурилась принцесса, отодвигаясь от Сималара.
      — Нет, всего пара десятков, не больше…, — сказал эльф и засмеялся, но, увидев, что Микаэла разозлилась еще больше, продолжил. — Шучу, шучу. Ты у меня единственная и неповторимая.
      — Все вы мужчины такие, — сказала, задыхаясь, принцесса, лицо ее светилось блаженством. — Сначала наговорите кучу комплиментов, потом бросаете бедную девушку.
      — Ты становишься еще прекраснее, когда злишься, — заметил Сималар. — Я тебя никогда не брошу.
      Внезапно он опечалился.
      — Что случилось? — обеспокоено спросила принцесса.
      — Я подумал о том, что только что сказал, — произнес эльф с горечью. — Я ведь действительно не могу тебя бросить, я же тебе принадлежу.
      — Не надо об этом, — предложила Микаэла, обнимая Сималара. — Я дам тебе свободу, надо только подождать немного. Отец и так недоволен, что я забрала вас из Цирка и сделала телохранителями.
      — К сожалению, как бы я ни старался об этом забыть, у меня все равно ничего не получится.
      — Что ж, тогда остается только один способ заставить тебя забыть об этом, — с нежностью сказала девушка, — по крайней мере, на некоторое время.
      Она обняла эльфа, прижалась губами к его губам в крепком поцелуе и …
      Скоро они прибыли во дворец, принцесса попрощалась с Сималаром и отправилась к себе. Эльф пошел в отведенную ему комнату, находившуюся поблизости от покоев Микаэлы.
      Несколько следующих недель в жизни бывших гладиаторов, а ныне телохранителей принцессы, не происходило ничего примечательного. Дрэрк с Зарташем по-прежнему ночевали где-то в городе, каждое утро хвастались очередными похождениями. Айдорн все свободное время тратил на занятия магией и на Имиану, эльф и принцесса все так же выбирались в город вместе с друзьями, чтобы не раскрыть свои истинные отношения.
      Дрианорец быстро совершенствовался в магическом искусстве, обладая лишь туманными описаниями заклинаний из найденных им древних книг. Очень скоро юноша мог с уверенностью сказать, что справится безо всякого оружия с небольшим отрядом хорошо обученных воинов. Имиана поражалась его успехам — из книг, прочитанных в ранней юности, девушка знала, что ни один из тех, кто достигал хотя бы ступени Чародея, никогда не обходился без наставников.
      В один из дней, когда четверо воинов стояли около принцессы на каком-то приеме, она нашла предлог, чтобы отослать от себя всех телохранителей, кроме Айдорна.
      — Мне нужно с тобой поговорить, — шепотом произнесла Микаэла, не отвлекаясь от церемонии.
      — Когда вам будет угодно, Ваше Высочество, — также шепотом ответил Айдорн.
      — Вечером зайди в мои покои, — сказала принцесса.
      Все оставшееся время дрианорец раздумывал о том, что же хочет сказать Микаэла. Когда закончился прием, на котором он вынужденно исполнял роль образцового телохранителя, Айдорн первым делом нашел Имиану. Юноша предупредил подругу, чтобы она не ждала, так как он если и придет, то очень поздно. Баронесса спросила дрианорца, в чем дело, он ответил, что с ним хотела поговорить принцесса, а больше ничего не знает.
      Айдорн зашел в покои Микаэлы. Принцесса была одна. Предложила ему присесть на диван. Сама села рядом. Они сидели молча немного. Когда молчание затянулось, дрианорец рискнул все же спросить, зачем Микаэла его позвала.
      — Я хотела поговорить с тобой… — начала девушка, но опять замолчала, лицо ее стало медленно заливаться краской.
      — О чем? — задал встречный вопрос Айдорн.
      — Я, честно говоря, даже не знаю, с чего начать, — сказала принцесса сомневаясь.
      — Рассказывай, что тебя беспокоит, — взяв хозяйку за руку, ободряюще произнес телохранитель. — Проблемы с отцом… или с Сималаром.
      По тому, как вздрогнула девушка при упоминании эльфа, дрианорец понял, о чем девушка хочет с ним поговорить. А через несколько мгновений, она сама подтвердила догадку.
      — Да, я хотела поговорить именно о твоем друге, — тихо сказала Микаэла, все больше краснея.
      — Не смущайся, говори все, как есть! — сказал Айдорн, немного повысив голос, и это подействовало.
      — Вернее хотела поговорить о наших отношениях с ним, — произнесла Микаэла уже увереннее.
      — Ты сама к нему как относишься? — спросил дрианорец. — И что в его поведении заставляет тебя сомневаться в его чувствах?
      — Я… я даже не знаю, как мне описать мои ощущения, — тихо сказала девушка. — Когда вижу его, мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание. Потом кажется, что взлетаю ввысь. — Микаэла продолжила немного громче. — Но… я не знаю, что делать дальше. Я ведь принцесса, а Сималар… даже если станет свободным, нам никогда не быть счастливыми вместе.
      — Ну, — улыбнулся Айдорн. — Посмотри на меня и Имиану. Мы с ней знаем, что рано или поздно я исчезну из ее жизни. Она уже начала подыскивать себе в мужья достойного. Но ни я, ни она не обращаем на это внимания… Ладно, я шучу, — поспешно добавил он, заметив, как помрачнела принцесса. — На самом деле, если вы любите друг друга, то почему вам просто не следовать вашим чувствам.
      — Но почему он так странно себя ведет? Даже не пытается показать того, что я ему нравлюсь или того, что я ему небезразлична.
      — Возможно, он старается оберечь тебя, ты ведь совсем юная и неопытная, — ответил воин. — Может, боится, что ваши отношения откроются. Тогда вам обоим не избежать гнева твоего отца. А может просто поступает по каким-нибудь эльфийским принципам.
      — Что же мне делать? — снова засомневалась принцесса. — Может, причина в том, что он считает меня такой, как и все остальные?
      — Поверь мне, — перебил ее Айдорн, — он так не думает. Единственное, что я могу посоветовать — это рассказать ему обо всех твоих чувствах.
      — Но что если я откроюсь, а он просто посмеется в ответ? — печально произнесла Микаэла. — Я этого не переживу.
      — Не посмеется, — заверил ее телохранитель.
      — Но… — начала она, но Айдорн быстро перебил.
      — Никаких но! У вас с ним все будет отлично, я уверен.
      — Хорошо, я попробую…
      — Вот и ладненько, — сказал дрианорец и ободряюще похлопал принцессу по плечу. — А теперь идите-ка спать, Ваше Высочество, и не думайте ни о чем. У вас все образуется.
      Айдорн встал с дивана, пожелал Микаэле спокойной ночи, а сам отправился в комнату, отведенную принцессой для своих телохранителей.
      После этого разговора дрианорец понял, почему его друг в последнее время опечален. Но помочь двум влюбленным юноша ничем не мог, — в своих отношениях они должны разобраться сами.
      Через несколько дней эльф пригласил Айдорна вечером прогуляться в городе, чего раньше за ним не наблюдалось, а потом завел дрианорца в таверну.
      — Мне надо с тобой посоветоваться, — начал издалека Сималар, когда они сели за столик, — и услышать твое мнение.
      — О чем?
      — Видишь ли, я до сих пор не уверен в том, что происходящее между мной и Микаэлой — правильно.
      — И почему же тебе так кажется? — спросил Айдорн, готовый к повторению разговора, который произошел ранее между ним и принцессой.
      — Она… она ведь, по сути, не отличается от других богатых виалорок, — сказал адаритар. — Я не могу поверить, что ее чувства ко мне именно такие, как она показывает. Мне кажется, что она всего лишь играет со мной, как это делают с мужчинами все дворянки в этом городе. Тем более, что я раб и в любой момент она может от меня избавиться.
      — С чего ты это взял? — удивился дрианорец. — С виду у вас все нормально.
      — Ты знаешь, я ее люблю, — вздохнул эльф. — Но я боюсь этой любви.
      — С Микаэлой ты общаешься довольно долго, и до сих пор не сумел понять, любит она тебя по настоящему или нет? — спросил Айдорн.
      — Она все время уходит от прямого ответа, — сказал Сималар. — Когда я спрашиваю, любит ли она меня, отвечает, что я ей очень нравлюсь, и только.
      — Может Микаэла просто боится признаться в своих чувствах. Она все-таки дочь самого влиятельного человека в стране. К тому же, насколько я знаю — ты ее первая любовь. Может она сама боится даже больше чем ты.
      — Но она так и не сказала, испытывает ли она ко мне какие-нибудь чувства, — произнес эльф.
      — Именно потому и не сказала, что боится.
      — Все равно, мне кажется, что Микаэла меня не любит, — сказал адаритар.
      — Все-таки ты подожди чуть-чуть, — ободрил друга Айдорн. — Может все еще изменится в лучшую сторону.
      — Посмотрим, — согласился Сималар. — Ты меня немного успокоил, хотя и не убедил до конца.
      После таких разговоров, дрианорец ожидал окончательного выяснения отношений между двумя влюбленными. Имиана, которой он рассказал обо всем, тоже интересовалась, чем же закончится история и именно она первая узнала о том, что принцесса и эльф признались друг другу в истинных чувствах. Сималар повеселел, Микаэла расцвела: раньше о ней говорили, что она холодна как лед, но теперь окружающие чувствовали, что от нее исходит огонь.
      Девушка вообще не расставалась с эльфом. И очень сильно рисковала, потому что Айдорн с Имианой не всегда могли прикрыть двух влюбленных. Другим подругам принцесса и не собиралась рассказывать о своей тайне. Несмотря на опасность продолжала целиком отдаваться новому для нее чувству, которое оказалось таким прекрасным.
      Но принцесса иногда задумывалась о том, что же будет дальше. Даже если она даст эльфу свободу, отец вряд ли позволит ей выйти замуж за Сималара. Слишком многое в жизни правителей диктовалось не чувствами, а государственной необходимостью. И тогда в ее прелестной головке мелькала мысль о том, что лучше все бросить. Сбежать от отца и отправиться вместе с любимым к его народу. И пусть она больше не будет принцессой, пусть у нее не будет денег, дворцов и роскошных нарядов, зато она будет счастлива.

      Прошло больше месяца, четверо друзей продолжали служить принцессе. Девушку до сих пор, несмотря на ее опасения, никто не уличил в связи с Сималаром. Дрианорец постигал новые тайны магии и, хотя эта наука давалась очень медленно, достиг больших успехов. Воины жили мыслями о свободе, которую пообещала им Микаэла. Но вдруг все изменилось.
      По определенным дням царь устраивал во дворце большие пиры, на которых принимал послов других стран, а также виалорских дворян. Принцесса, по настоянию отца, почти всегда присутствовала, чтобы больше узнать о жизни своей страны и окружающего мира. Так и в этот раз. Микаэла села рядом с отцом за богато сервированным столом. За спиной ее встали Айдорн с Сималаром в начищенных до блеска легких доспехах. Прием проходил более торжественно, чем обычно — в Хейрутан прибыли посланники правителя Великого леса. Они собирались вручить Аголару верительные грамоты. Гвардейцы, охраняют тронный зал, облачившись в золотые латы, блестевшие ярче огромных светильников из тысяч свечей под потолком. Столы ломятся от обилия великолепных яств, в большинстве редких, доставленных из самых удаленных уголков Ванара.
      Вот глашатаи объявили прибытие посланников владыки Великого леса. Двери в зал открылись, за ними стояли три человека в черных балахонах. Их одежды просты и просторны — они полностью скрывают телосложение посланников и не несут на себе никаких украшений. По крайней мере, Айдорн не заметил ничего похожего среди многочисленных складок. Их белые холеные лица свидетельствуют о том, что послы редко появляются на солнце. Они больше похожи на неких мудрецов, что покинули свои полутемные кельи, чем на посланников. Не было никаких причин для беспокойства, но что-то в их внешнем виде насторожило дрианорца. Пока гости шли к царю, юноша понял, что именно: одеяния напомнили Айдорну Тиалину, нападение разбойников и Черного Мага.
      Трое послов медленно, с поистине царским достоинством, направились к Аголару. Шедший посередине нес небольшой пергаментный свиток, скрепленный несколькими восковыми печатями.
      Неожиданно балахон на груди одного из эмиссаров расправился при движении и дрианорец заметил на черной ткани вышитый золотом знак, такой же, как у наемников, уничтоживших его деревню. Сначала дрианорец удивился, не поверив своим глазам, потом перед ним вновь пронеслись горящие избы его родной деревни и те, кто их поджигал.
      Человек в черной хламиде подошел к царю и преклонил колени, протягивая свиток.
      — Ваше Величество, — сказал он, — примите наилучшие пожелания от моего господина. Он желает Вам долгих лет жизни, и надеется на установление хороших отношений с Вами.
      — Что ж, добро пожаловать в Виалор, — произнес Аголар, вставая и принимая свиток. — Предложения вашего господина мы обсудим позже, а сейчас присоединяйтесь к празднеству.
      Посланник встал с колен и вместе с двумя другими, в сопровождении царедворца направился к приготовленным для них местам. Они сели за стол. Но в отличие от других гостей, уделявших больше внимания еде и вину, чем делам, вели себя отстраненно, словно чувствовали огромное превосходство над другими.
      Все время, пока гости пировали, Айдорн раздумывал о том, люди ли это Сартора или же просто носят похожий знак. Царь выслушивал жалобы дворян, а также предложения послов других стран. Когда жалобы и просьбы были исчерпаны, он встал, давая понять, что официальная часть приема закончена.
      — Уважаемые гости, — сказал он. — Поскольку вы решили свои проблемы, продолжайте веселиться. Мне необходимо вас покинуть, чтобы выслушать, что хотят мне передать посланники великого Сартора.
      Царь отправился к выходу, сделав дочери знак рукой, чтобы следовала за ним. Когда телохранители хотели пойти за ней, девушка их остановила.
      — Сейчас в ваших услугах нет нужды, — сказала Микаэла, направляясь за Аголаром. — Я думаю, отец будет против.
      Трое посланников в черных одеждах встали из-за стола и пошли следом за принцессой. Телохранители отправились в отведенную им комнату.
      Войдя внутрь, Айдорн сразу упал на кровать и попытался расслабиться.
      — Знаешь, чьи это послы? — спросил он эльфа.
      — Если на свете существует еще один Сартор, то нет, — ответил Сималар. — Но, скорее всего они прибыли именно от Черного Мага.
      — Именно! Они носят тот же знак, что и наемники, уничтожившие мою деревню, да сам Черный Маг носил такой же, — объяснил дрианорец. — Это меня очень тревожит.
      — И почему это должно тебя беспокоить? — спросил эльф.
      — Вдруг они прибыли за мной, — произнес юноша взволнованно. — Может, мне лучше исчезнуть из города?
      — Это вряд ли — ты ведь до сих пор жив и даже говоришь со мной, — ответил адаритар.
      — Вдруг это только хитрость? — опять засомневался Айдорн. — Что если эти посланники прекрасно знают, кто я такой? Но почему они меня не тронули?
      — Нет, — не согласился Сималар. — Скорее всего, они здесь не из-за тебя. Наверняка Сартору что-то понадобилось в этой стране…
      — Что ему нужно в Виалоре?
      — Не знаю, — ответил адаритар. — Могу сказать одно: Сартор не просто так отправил своих эмиссаров в Виалор. Наверняка что-то затевает и не ограничится простым торговым соглашением или военным союзом. Тебе не стоит пока пороть горячку. Скорее всего Черный Маг тебя просто не заметит за более важными делами.
      — Вообще-то ты прав, — согласился Айдорн. — Но мне лучше поменьше появляться на подобных приемах. Вдруг кто-то да узнает…
      Юноша немного успокоился и отогнал, но не забыл, мысль о побеге. Пока можно ничего не предпринимать, но если в городе появится Черный Маг, тогда… Сималар же, наоборот, задумался: его волновала более серьезная проблема. Он знал, что Сартор долго не показывался в этом мире. То, что его слуги начали проявлять активность могло свидетельствовать только об одном — темный эльф снова хочет развязать войну, как не раз бывало прежде. Что-то надо сделать, чтобы предотвратить это. Но о том, что именно, можно подумать после того, как узнает у Микаэлы, о чем ее отец говорил с посланниками Черного Мага.
      Телохранители отдыхали до позднего вечера. Их размышления прервало появление слуги, сообщившего им, что их немедленно хочет видеть Ее Высочество. Воины вдвоем отправились в покои принцессы и застали ее там в одиночестве. Микаэла выглядела очень взволнованной.
      — Что-то случилось, любимая? — спросил Сималар, настолько встревоженный внешним видом девушки, что позабыл об элементарной осторожности.
      — Со мной ничего, не беспокойся, — тихо ответила принцесса. — Дело в отце… Это были эмиссары Сартора. Он не просто выслушал их, но сказал, что обдумает все их предложения. А ведь прекрасно знает, что представляет собой их хозяин. Его словно околдовали…
      — Айдорн тоже узнал посланников Черного Мага, — сказал ей эльф, — и решил немедленно убраться из города, подумав, что пришли именно за ним. Так что им было нужно?
      — Они предложили военный союз против Этирии, — ответила девушка, — и отец, не колеблясь, согласился.
      Дрианорец удивленно присвистнул. За то короткое время, что он провел в должности телохранителя принцессы, он пусть и не очень, но разобрался в государственных делах. Юноша понимал, насколько опрометчиво решение царя. Этирия, вторая по величине страна после Виалора, обладала армией, сравнимой по силе и численности с виалорской. А кое в чем и превосходящей войска Аголара. В этой стране жили представители всех народов Ванара, но главную роль играли эльфы. Они и составляли основу этирийской армии. Зная возможности адаритаров, Айдорн на месте царя сначала очень хорошо подумал бы, прежде чем нападать на соседей. Сейчас между этими странами соблюдался вооруженный до зубов нейтралитет, который ни одна из сторон не решалась нарушить. До последнего времени…
      — Я знаю о том, что отец давно мечтает отправиться в военный поход, — продолжила принцесса. — Но чтобы напасть на Этирию! Эта война, скорее всего, окончится поражением обеих сторон.
      — Успокойся, милая, — сказал эльф, подходя к девушке и обнимая за плечи. — Вот зачем Черному Магу понадобился Виалор. — обратился к Айдорну. — Как я предполагал, он захочет снова попытаться захватить весь Ванар. И избрал Хейрутан в качестве отправной точки для вторжения.
      — Что теперь будет? — спросила Микаэла. — Что мы можем ему противопоставить?
      — Пока ничего, — ответил Сималар. — Но мы над этим подумаем.
      В последующие дни вся их компания, кроме Зарташа и Дрэрка, сильно нервничала. Айдорн поговорил с принцессой, и девушка на время отдалила его от себя. Юноша боялся встречи с самим Черным Магом, если тот лично прибудет в столицу. Сималар собрался отправиться на родину, предупредить свой народ о возможной войне, как только будет уверен в том, что царь действительно собирается ее начать. Микаэла испугалась, подумав, что адаритар решил ее бросить, но он заверил девушку, что обязательно вернется. Сама принцесса беспокоилась из-за отца, который не только не переменил решения, но начал вынашивать план будущей войны с Этирией. Она надеялась, что сможет переубедить царя и он откажется от этой, по истине безумной затеи.
      Айдорн поселился у Имианы и пробирался во дворец, только чтобы повидать друзей, да и то ненадолго. Вместо него подле принцессы стоял Зарташ, которому это совсем не понравилось. Он теперь не имел столько свободного времени как раньше. Но воин понимал, что его друг в опасности и его надо выручать. Дрианорец рассказал о своих опасениях, а так же посоветовался — не лучше ли ему сбежать. Девушка убедила его не делать необдуманных поступков, а мысль любовника о побеге восприняла спокойно. Баронесса знала, что они рано или поздно должны расстаться. Но теперь использовала любой предлог чтобы подольше пробыть вместе с Айдорном.
      Через неделю друзей ожидало еще более сильное потрясение, чем прибытие в Хейрутан послов Черного Мага — в столицу прибыл он сам. Зрелище въезда торжественное и грозное одновременно. Впереди довольно большого каравана двигается десяток пеших рыцарей в черных как ночь доспехах: все они в полном вооружении, похожи друг на друга словно братья-близнецы. Следом за ними идут тяжелые конники — на вороных конях и в таких же черных, как у пеших рыцарей, доспехах. Потом, влекомая четверкой вороных же коней, в городские ворота медленно вкатилась закрытая карета самого Сартора. Она сделана из простого черного дерева и не имеет никаких украшений, словно ее хозяин настолько богат, что не нуждается во внешних проявлениях достатка. Следом за каретой скачут еще десять конников.
      Процессия медленно передвигалась по хейрутанским улицам и любой горожанин, попавшийся на ее пути, старался немедленно убраться подальше. Поскольку визит был неожиданный, у Сартора нет сопровождающих. Тем не менее, гости двигались прямо к царскому дворцу, безошибочно определяя направление.
      Путь от северных ворот города до резиденции царя отнял у темного эльфа около часа. Когда карета остановилась возле главного входа, ее встречал сам царь Аголар вместе с огромной свитой. Рядом с ним дворца стояла дочь, которой все это очень не нравилось. Микаэла сначала отказалась выходить вместе с отцом, но потом подчинилась приказу. Принцессу охраняли Сималар и Зарташ, и девушка невольно подумала, что бы случилось, если вместе с эльфом сейчас был Айдорн.
      Дверца кареты медленно отворилась, Черный Маг вышел из нее и не торопясь направился к царю. Он шествовал словно повелитель этих земель. От его фигуры веяло холодом, а простой, ничем не украшенный черный балахон колыхался как от ветра, хотя на деревьях по соседству не шевелился и малый листочек.
      Аголар вышел навстречу и приветствовал, как будто они давние друзья, даже похлопал Сартора по плечу. Микаэла поморщилась, увидев это. Ее отец прекрасно знал, кто стоял сейчас перед ним и кому он выказывал такое почтение, словно слуга, а не повелитель огромной страны. В голове принцессы промелькнула мысль о том, что отец околдован. Еще в детстве Микаэла читала книги с легендами о древних волшебниках. Она знала, что самые сильные из них, Маги, обладали такими возможностями, что могли управлять людьми даже на больших расстояниях.
      — Добро пожаловать, уважаемый Сартор, в мое скромное жилище, — сказал Аголар, и повел Черного Мага внутрь.
      Следом за ними двинулись четверо царских гвардейцев, потом свита Аголара. Принцесса задержалась. Оставшись наедине с телохранителями, заговорила с Сималаром.
      — Как отец может так поступать? — сказала она,
      По ее голосу эльф понял, что девушка едва сдерживает себя.
      — Он прекрасно знает, кто идет рядом с ним, но ведет себя так, будто это не величайший злодей в истории мира, а близкий родственник.
      — Честно говоря, даже не знаю, что на это тебе сказать, — произнес Сималар, пытаясь успокоить девушку.
      — Я все больше склоняюсь к мысли, что отца околдовали, — продолжила Микаэла, — только не знаю, как ему теперь помочь.
      — Если твой отец действительно находится во власти чар, — сказал ей адаритар, — то тебе остается только уповать на помощь самих Богов, ибо сильнее Черного Мага сейчас в этом мире никого нет.
      — Если он прибыл сюда лично, — продолжил, немного подумав Сималар, — значит все действительно серьезно и новой войны не миновать. Надо как-то предупредить остальные страны.
      — Давай поговорим обо всем вечером, — предложила Микаэла. — Отправимся к Имиане и все вместе решим, что будем делать.
      Добрых полдня царь водил гостя и показывал дворец, попутно обсуждая предстоящее сотрудничество. Микаэла следовала за отцом, вынужденно слушая, о чем они говорили. Обсуждали детали предстоящей военной кампании против Этирии. Аголар хотел узнать у темного эльфа, какова численность его войск и насколько они хороши в бою. Черный Маг ответил царю, что его войска не столь многочисленны, как виалорская армия, но отлично подготовлены и будут отличным дополнением для войск царя.
      — А что Вы думаете обо всем этом, Ваше Высочество? — спросил Сартор, неожиданно обернувшись к Микаэле.
      Принцессу передернуло от одного только голоса, но девушка пересилила отвращение. Посмотрела прямо в черный капюшон, туда, где в глубокой тени скрывались глаза Черного Мага.
      — Я думаю то, что вы затеваете, просто гнусно, — ответила принцесса. — Развязывать войну ради того, чтобы и другие придерживались одних с вами взглядов по меньшей мере неправильно.
      — Как ты можешь так говорить! — сказал Аголар насупившись. — Сколько раз я объяснял, что ты должна думать не об отдельных людях, а о судьбах целых народов.
      — Разрешите мне объяснить, Ваше Величество, — вмешался Сартор. — Принцесса, посмотрите на ту же Этирию. Из-за мягкотелости правителей там каждый делает, что ему вздумается и от такого своеволия страдает целое государство. То же самое творится по всему Эординору. Единственное исключение составляет Виалор.
      — То, что вы называете своеволием всего лишь обычная свобода каждого человека, — не согласилась Микаэла. — А тот порядок, который хотите установить вы вместе с отцом сделает всех рабами. Я не хочу принимать в этом никакого участия.
      Она развернулась и побежала в свои покои не слушая отца, который приказал ей остаться.
      Микаэла переоделась в невзрачную, не привлекающую внимания одежду и, взяв с собой Сималара, Дрэрка и Зарташа, отправилась к Имиане. Скоро они сидели за столом и обсуждали вставшие проблемы. Айдорн немного нервничал из-за визита Черного Мага и решил на время прекратить занятия магией, дабы не обнаружить свое присутствие в Хейрутане. И не собирался вообще не появляться в царском дворце, пока Сартор не покинет город.
      Эльф завел разговор о том, что ему необходимо покинуть Виалор и предупредить свой народ. Принцессе так и не удалось убедить отца в ошибочности его действий. Теперь же, с прибытием владетеля Великого леса, который в народе чаще называли Темным, это становилось просто невозможно. Никто из друзей не сомневался, что война не за горами.
      Микаэле еще раз посоветовали пока не предпринимать никаких действий против союза отца и Черного Мага, но Дрэрк с Зарташем пообещали в случае чего найти ей поддержку среди простого народа. У двух приятелей в последнее время появилось множество знакомых в самых низах общества.
      Отбытие Сималара решили назначить на следующий же день после того, как Сартор покинет Хейрутан. Микаэла даже всплакнула оттого, что ей предстояла разлука с любимым и неизвестно было, сколько она продлится.
      Но планы эльфа не сбылись. Утром следующего дня, после того как Черный Маг отбыл из города, Микаэла вызвала Сималара. Войдя в ее покои воин обнаружил девушку сидящей на диване. Когда принцесса посмотрела на него, увидел на лице следы слез.
      — Что случилось, любимая? — встревоженно спросил эльф, совершенно забыв об осторожности. Он никогда еще не видел Микаэлу такой расстроенной.
      — Я выхожу замуж… — ответила принцесса с трудом.
      — Что?! — удивился Сималар. — За кого?!
      — За… Сартора.
      — Ты меня разыгрываешь, — попытался пошутить эльф.
      — Нет, любимый, — вздохнула Микаэла. — Вчера мне об этом сообщил отец.
      Девушка рассказала адаритару, что произошло. Вечером, когда она собиралась спать, Аголар пришел к ней в покои и опять завел разговор о том, что она не просто женщина, а будущий правитель. Принцесса поторопила отца, чтобы переходил непосредственно к делу, с которым пришел. Тогда царь сообщил, что она должна выйти замуж за Сартора. Микаэла сначала не поверила услышанному и сказала отцу, чтобы перестал так шутить. Однако в ответ услышала, что никакие это не шутки. Царь надеялся таким образом прочнее скрепить союз с Черным Магом. Принцесса ответила, что ни никогда не сделает этого, но отец сказал, что все решено, Сартор согласен взять ее в жены, а ее мнение ничего не значит. Ведь на карту поставлено благо страны.
      Микаэла ответила отцу, что лучше наложит на себя руки, или уйдет в монастырь, чем выйдет за муж за Черного Мага. Аголар, видя непреклонность дочери, сказал, что если она и дальше будет упорствовать, то запрет ее в одной из башен дворца до самой свадьбы, и ушел, оставив девушку в раздумьях.
      — И что ты собираешься теперь делать? — спросил Сималар, когда принцесса закончила рассказ.
      — Бежать с тобой, — невесело ответила Микаэла. — Если я останусь здесь, придется сделать то, что велит отец.
      — Хорошо любимая, — сказал эльф. — Но тебе лучше пока согласиться с отцом, чтобы царь не начал ничего подозревать. Наше отбытие назначим, скажем… за день до свадьбы.
      Они договорились, что Сималар сообщит ей, когда у него все будет готово, и эльф покинул покои принцессы.
      Следующая неделя пролетела очень быстро. Во дворце шли приготовления к предстоящей свадьбе: во все концы страны понеслись гонцы с приглашениями, проверялись запасы хмельных напитков и экзотических яств, царский портной спешно шил свадебное платье принцессы.
      Друзья так же спешно готовились к побегу. Купили пять отличных скакунов. Зарташа уговаривали поехать с ними, но он отказался, заявив, что ему и в Хейрутане неплохо. Закупили снаряжение, оружие и доспехи. Во всем этом неоценимую помощь им оказала Имиана. Именно молодая баронесса совершала покупки, чтобы не вызывать подозрений.
      Черный Маг вернулся в город за два дня до свадьбы. В этот раз он привез с собой огромный караван, наполненный дарами для царя и его дочери. За каретой Сартора ползли десятки повозок с сундуками, полными золотых монет, драгоценных камней, ювелирных изделий. Следом шли подводы с тюками самых дорогих тканей. Сотня вороных коней, предназначенных в подарок принцессе, вызывала восхищение у горожан, которые разбирались в лошадях. Несколько повозок с разнообразным оружием — подарок царю. В охране каравана около сотни пеших и конных рыцарей.
      Когда караван въехал на территорию царского дворца, он с трудом там поместился. Все придворные вышли поглазеть на богатства Черного Мага. Оглядывая несметные дары, предназначенные Микаэле, каждый думал, что их царь, несомненно, гораздо беднее Сартора. Самому темному эльфу было наплевать на все эти материальные ценности, хотя он и знал им цену. Едва ли кто-нибудь догадывался, что за такой караван можно купить весь Хейрутан. И уж точно никто и представить себе не мог, что это всего лишь содержимое одного из множества подвалов Цитадели.
      Царь Аголар принял будущего зятя еще более радушно, чем в первый раз и сообщил, что к свадебной церемонии все готово, а в войсках началась подготовка к предстоящему походу. Сартор выразил желание повидать принцессу и Аголар лично проводил его в покои дочери.
      Увидев, что к ней в гости пожаловал отец вместе с Черным Магом, принцесса отослала всех подружек и служанок, предчувствуя очередной неприятный разговор.
      — Разрешите мне поговорить с принцессой наедине, Ваше Величество, — раздался мощный голос из-под черного капюшона.
      — Что ж, поговори, уважаемый Сартор, — согласился Аголар. — Я пока пойду отдам несколько распоряжений насчет предстоящей церемонии.
      Принцесса осталась наедине с темным эльфом. Сартор приблизился к ней и снял капюшон. Взору Микаэлы открылось точеное эльфийское лицо, неожиданно молодое для того, кто жил тысячелетия. Длинные волосы Сартора не седые, как можно ожидать, а такие же черные как у принцессы, серо-зеленые глаза, казалось, смотрели прямо в душу девушке.
      — Ожидали увидеть древнего, сморщенного старца, или может быть, чудовище? — усмехнувшись, спросил Черный Маг, увидев по лицу девушки ее реакцию.
      — Действительно, не ожидала увидеть Вас таким молодым, — согласилась с ним девушка.
      Как ни неприятно было ей разговаривать с Черным Магом, она решила не уходить от беседы, все-таки она царская дочь.
      — Конечно, — сказал Сартор, — ведь ты воспитана на легендах, которые писали приверженцы Света. Они не могли не представить меня чудовищем.
      — Вы думаете, что раз Вы такой молодой и красивый, вам удастся заставить меня отказаться от убеждений, — бросила Микаэла. — Может быть я не знаю о Вас всего, но мне вполне достаточно и того, что известно.
      — Девочка, как сильно ты ошибаешься, — печально сказал Черный Маг. — Можешь мне не верить, но я бывал в мирах, где любого сторонника Сил Света считали отъявленным злодеем. Посмотри на родной город — в нем есть кварталы, в где даже днем стража появляется только большими отрядами, потому что настоящие хозяева там преступники. Простому народу нужен порядок, но сами люди ни за что не захотят его устанавливать, его нужно навести нам, правителям. Что же касается лично нас с тобой, то это чисто политический союз. Я давно рассматриваю женщин только как ступеньки для достижения своих целей.
      — Неужели не хватает силы осуществить планы самому? — спросила Микаэла.
      — Ваше Высочество, — ответил Сартор, — хватает, но это не значит, что я пользуюсь ею направо и налево. Особенно когда есть возможность достичь своего малыми средствами. Да, я могу, лишь шевельнув пальцем, стереть с земли весь Хейрутан, но не буду, а причины этого вам знать необязательно.
      — И из-за ваших причуд вы ломаете мою судьбу? — спросила принцесса, едва сдерживаясь от гнева.
      — Что мне до твоей судьбы, — ответил Сартор безразлично. — Ты меня интересуешь меньше всего, впрочем, как и твоя страна. Просто легче всего начать именно здесь…
      На следующее утро принцесса встала вместе с солнцем. Уже с утра она немного нервничала. Еще бы, вечером ей предстояла, возможно, самая большая перемена в жизни. Вернее перемена самой жизни, ведь именно сегодня она решила бежать из Хейрутана и превратиться из дочери могущественного правителя в обычную женщину. Приведя себя в порядок, девушка отправила слугу за телохранителями. Когда трое ее друзей вошли в покои, она отослала прочь прислугу. Они еще раз повторили, кто и что должен делать, Дрэрк с Зарташем отправились в портовые кварталы, заручиться помощью приятелей, чтобы с утра в городе начались беспорядки. Так друзья надеялись задержать возможную погоню.
      Микаэла же, заявив, что ей необходимо отдохнуть перед завтрашним торжеством, отказалась выходить из покоев. Царь, узнав об этом, приказал никому ее не беспокоить, а зайдя к дочери, сказал ободряюще, что понимает почему она нервничает. Такое событие как свадьба, бывает раз в жизни. Естественно, Аголар не знал истинных причин беспокойства принцессы.
      День тянулся очень медленно, но наконец наступил вечер. Микаэла отпустила слуг пораньше. В комнату зашел Сималар.
      — Любимая, ты готова? — спросил он у девушки.
      — Да, — ответила Микаэла.
      — Тогда пойдем.
      Они посидели пару минут перед дорогой, потом отправились к выходу из дворца, стараясь держаться как можно спокойнее. Охране Микаэла объяснила, что захотела прогуляться перед сном.
      В сад вышли без неприятностей, — никто ничего не заподозрил. Когда вышли в город и направились к условленному месту встречи, принцесса первый раз за целый день почувствовала облегчение… Двое беглецов пришли на одну из хейрутанских улочек, где их ждал Айдорн. Подождали немного, пока не появились гном с Зарташем и лошадьми. Они вышли из подворотни недалеко от того места, где их ждали друзья. Неприятности, без которых все это время обходилось, не заставили себя ждать.
      С той стороны, откуда пришли Сималар с Микаэлой, на улицу выбежало человек двадцать стражников. И это не была разжиревшая от подачек и поборов городская стража, а лучшие царские гвардейцы, состоявшие в личной охране Аголара.
      — Отойдите от Ее Высочества и сложите оружие! — прокричал один из гвардейцев. — Тогда вам оставят жизнь!
      — Ага, разбежались! — крикнул в ответ Айдорн и выхватив меч, первым кинулся в бой.
      Эльф побежал следом за ним, краем глаза успев заметить, что Дрэрк с Зарташем тоже спешат на помощь. Два друга врезались в отряд гвардейцев, словно волки в стадо овец, их мечи превратились в сверкающие полукружья, с каждым ударом несущие смерть. Но и гвардейцы знали, с кем столкнулись — пока одни сдерживали напор двух бывших гладиаторов, несколько других, зайдя со спины, набросили на них сети. Опутанные и неспособные двигаться, воины не могли оказать никакого сопротивления, оказались во власти гвардейцев. Гном с приятелем не успели добежать до места схватки, а их друзья лежали на земле и стражники пинали их ногами.
      — Бегите! — закричала принцесса. — Вы все равно ничего не сможете сделать!
      К ней подбежали несколько гвардейцев и окружили девушку, чтобы не дать ее друзьям добраться до нее. Дрэрк и Зарташ, увидев это, немедленно вскочили на коней и умчались прочь, пока до них не добрались стражники. Принцессу под конвоем повели обратно во дворец, а двух ее друзей, связанных потащили в тюрьму.
      Придя во дворец, стражники отвели заплаканную Микаэлу в пустующую восточную башню, где и заперли, оставив несколько человек для охраны. Девушка сидела в маленькой комнатке с одной только кроватью и ожидала своей участи.
      Чуть позже к ней зашел отец.
      — Как ты могла, дочь, так поступить со мной? — спросил Аголар у принцессы, присаживаясь на край кровати.
      — Как — так?! — возмутилась Микаэла.
      — А-то ты сама не знаешь, — ответил царь. — Начнем с того, что ты вступила в гнусную связь со своим собственным рабом.
      — Отец, я не считаю себя виноватой в том, что полюбила эльфа, — с вызовом произнесла девушка. — То, что он мой раб, можно быстро исправить.
      — Ты просто не представляешь, что будут говорить об этом люди, если узнают, — огорчился Аголар. — Все наши родственники и знакомые перестанут уважать и тебя и что самое главное — меня. Представь себе царя, с которым не считается его собственное окружение.
      — Чувствам не прикажешь, — возразила принцесса. — Я не перестану любить Сималара, вне зависимости от того, как будут смотреть на меня окружающие.
      — Сколько раз я тебе говорил — мы, правители, не должны руководствоваться чувствами, — раздраженно бросил Аголар. — а поступать так, как это выгодно для страны. Именно поэтому ты выйдешь за Сартора.
      — Нет уж! Прости меня отец, — тем же тоном ответила Микаэла, — но я буду поступать, так как я хочу! И если я люблю кого-то, то буду продолжать его любить, что бы ни случилось.
      — Ладно, оставим это, — поморщившись сказал царь, — у тебя будет еще время подумать над своим поведением, пока ты заперта в башне. Одно могу сказать — ни со своим любовником, ни с его друзьями ты больше не увидишься.
      — Это жестоко! — вскрикнула принцесса.
      — Да, но необходимо, — согласился Аголар и продолжил. — Теперь же поговорим о другом: ты не должна была вести себя так грубо с нашим гостем. Но это еще не главное. Почему ты выступаешь против того, что я делаю для блага государства. И не просто возражаешь, а похоже собираешься зайти еще дальше. Уже задумала бежать… А что потом, — государственный переворот?
      — Отец, как ты не понимаешь, что вся эта военная кампания, которую ты хочешь развязать, будет не для пользы Виалора, а послужит лишь целям Черного Мага. И не говори мне, что ты не знаешь, кто был у тебя в гостях.
      — Почему же, прекрасно знаю, что это был Сартор, темный эльф, — сказал Аголар. — И что с того. Он предложил мне навести порядок в других странах, я полностью с ним согласен. А ты, вместо того, чтобы поддержать меня, поворачиваешься ко мне спиной.
      — Я не желаю больше с тобой разговаривать, — прервала царя Микаэла.
      — Хорошо, но до завтра ты отсюда никуда не выйдешь. И не надейся, что тебе помогут твои рабы, которым удалось ускользнуть, — их уже ищут по всему городу.
      Аголар был прав, говоря, что гнома и Зарташа разыскивают, но не знал о том, что сделать это будет не легче, чем найти иголку в стоге сена.
      Принцесса осталась в полном одиночестве со своими невеселыми мыслями. Она чувствовала себя такой беспомощной без друзей, которых она вполне могла уже не увидеть. А тут еще эта свадьба! Не выдержав всего пережитого, она снова заплакала, и проплакала всю ночь, так и не заснув.
      Двое друзей пришли в себя глубокой ночью и обнаружили, что сидят в тесной камере, освещенной всего одним чадящим факелом. После избиения гвардейцами на них не осталось ни одного живого места, но тем не менее, они еще держались.
      — Что же нам теперь делать? — вздохнул Айдорн.
      — А ты еще не научился открывать двери с помощью магии? — спросил Сималар. — Мы бы быстро отсюда выбрались.
      — К сожалению, пока нет, — огорчился дрианорец.
      — Но боевые то заклинания ты знаешь? — поинтересовался эльф. — Можно позвать охрану, а потом…
      — Боюсь, я сейчас просто не в состоянии, — ответил Айдорн. — Мне надо отдохнуть хотя бы несколько часов. Да и потом, наши друзья наверняка уже что-то придумывают.
      — Что ж, подождем до утра, — согласился Сималар, — А там будет видно.
      Ночью во дворце полным ходом шли последние приготовления к свадьбе. Во дворце и в саду расставлялись столы, за которыми были заранее зарезервированы места. Повара приступили к блюдам, требовавшим больше всего времени для приготовления. По всей столице глашатаи объявили, что в день свадьбы принцессы Микаэлы с Сартором, владетелем Великого леса будет всеобщий праздник. Даже невольники и рабы освобождались на этот день высочайшим приказом от своих обязанностей. По всему городу, на случай возникновения беспорядков, были расставлены патрули из городской стражи, усиленные царскими гвардейцами. Для того, чтобы уменьшить возможность недовольства среди простонародья, вокруг всего дворца и по пути следования свадебного кортежа расставили столы. С них в день свадьбы могла кормиться беднота. Царский портной, работавший всю неделю не покладая рук, сотворил чудо и сшил для принцессы невиданной красоты свадебное платье.
      Хейрутанцы спозаранку начали веселиться, радуясь такому событию. Только виновница торжества была печальна. Впрочем, у Микаэлы еще оставалась надежда на друзей, оставшихся на свободе. Она надеялась, что ни Дрэрка, ни Зарташа так и не поймали, да и Имиана тоже могла что-нибудь предпринять.
      Они действительно не сидели сложа руки. Всю ночь два убежавших гладиатора уговаривали своих дружков из числа людей не совсем законопослушных, что в городе необходимо поднять восстание. В истории Хейрутана такого еще не было: весь преступный мир столицы объединился для одной цели. Уже утром по всем улицам, смешиваясь с праздношатающимися горожанами, ходили сотни воров, убийц и многих других, кто не раз нарушал царские законы. Все они вооружены и готовы в условленное заранее время устроить в городе беспорядки. Сами же Дрэрк с Зарташем и еще несколько наиболее умелых бойцов еще с ночи дежурили неподалеку от тюрьмы, чтобы перехватить друзей, как только их поведут на казнь. В том, что их казнят и сделают это быстро, никто не сомневался, — царь был весьма жесток и скор на расправу, особенно когда дело касалось дочери.
      Принцессу разбудили с восходом солнца, и стали готовить к предстоящему торжеству: служанки долго мыли ее и умащивали тело благовониями, потом привели в порядок лицо и волосы. Все это заняло несколько часов. Потом девушку стали облачили в подвенечное платье. Когда Микаэла увидела, в чем ей предстоит сегодня стоять перед алтарем, у нее даже дух захватило несмотря на прескверное настроение. Светло-голубое платье являлось настоящим произведением искусства: изящный корсет, подчеркивавший фигуру девушки; подол из легчайшей ткани, колыхавшийся при малейшем движении; длинная фата, настолько прозрачная и невесомая, что кажется иллюзорной. Все это великолепие расшито кружевами и мелкими драгоценными камнями, так что, поворачиваясь на свету, принцесса вся сверкала. На ноги невесте одели голубые же замшевые сапожки, а на голову, осторожно, чтобы не испортить тщательно уложенную прическу — маленькую серебряную корону. И когда девушка вышла из комнаты, все, кто ее увидел, ахнули от восхищения.
      Свадьба должна состояться прямо во дворце, а обручить Микаэлу с Сартором должен сам Аголар — он, помимо всего прочего являлся в своей стране главным священнослужителем. Осознавая, что до конца ее прежней жизни осталось всего несколько сотен шагов, принцесса отправилась в сопровождении многочисленной свиты в тронный зал, где все уже готово для церемонии.
      Утром, в то время, когда принцесса готовилась к предстоящему торжеству, в камере проснулись Айдорн и Сималар.
      — Ну что, как думаешь, сейчас у тебя получился? — первым делом спросил эльф.
      — Вряд ли, — ответил дрианорец. — Но попытаться стоит. В конце концов, что мы теряем?
      Он сказал Сималару, чтобы он начинал звать охранников через пару минут после того как юноша сосредоточится. Когда стражники откроют дверь, адаритар должен упасть на пол и откатиться как можно ближе к Айдорну.
      Эльф выждал положенное время и принялся ломиться в дверь камеры, срочно требуя охрану. Он довольно долго стучал в окованную железом дверь, прежде чем за ней послышались шаги и недовольный голос.
      — Че вам еще надо?! — произнес подошедший охранник. — Сидите тихо!
      — Моему товарищу плохо! — ответил Сималар. — Кажется, он умирает! Позовите лекаря!
      — Тем лучше для него, умрет здесь, а не на плахе, — ответил охранник, однако в двери стал поворачиваться ключ.
      Послышался звук отодвигаемого засова, и дверь медленно открылась. В проеме стояли два охранника с мечами наголо.
      — Ну и че тут у вас случилось? — спросил один из них, не понимая, почему один из заключенных стоит у противоположной стены закрыв глаза вытянув вперед правую руку.
      — Сейчас узнаешь, — ответил Сималар, падая на пол и откатываясь подальше от двери.
      В ту же секунду Айдорн открыл глаза и произнес несколько странно звучащих слов, из его руки вырвался маленький шарик огня и понесся к стражникам. Они не успели ничего сообразить, как Огненный Шар врезался в одного из охранников и, взорвавшись, обдал их пламенем. Стражники погибли мгновенно, волна жара от взрыва докатилась да пленников и сбила дрианорца с ног. Через несколько секунд пламя потухло.
      Сималар первым поднялся на ноги и подскочил к тому, что осталось от стражников.
      — Ну ты даешь, — восхищенно произнес он, оглядывая груду покореженного оплавленного металла и обгоревшую плоть. — Мог бы и поаккуратнее.
      — А если бы они выжили, — отозвался Айдорн, поднимаясь с пола. — Думаешь, легко было это сделать.
      — Напомни мне не попадаться тебе под горячую руку, — засмеялся адаритар, подбирая меч.
      На их счастье, оружие стражников пострадало не очень сильно, — несмотря на то, что клинки местами оплавлены, их еще можно использовать. Заключенные разбили оковы, еще больше затупив оружие, но зато смогли двигаться с прежней ловкостью и скоростью. Ну или почти прежней…
      — Давай сваливать отсюда да побыстрее, — предложил дрианорец.
      Однако они не смогли так вот просто взять и выйти из тюрьмы. За первой же дверью, перегораживающей коридор, их уже ждали другие стражники, привлеченные шумом. К счастью друзей, стражники не были готовы к тому, что увидят перед собой двух опытных, к тому же разъяренных воинов. Пара минут интенсивного обмена ударами и стражи лежат на полу. Но и в пылу битвы Сималар не забыл о том, что они не знают дорогу к выходу — один из стражников остался жив.
      — Быстро говори, как нам быстрее попасть к выходу! — приказал эльф, поднеся меч к горлу охранника.
      — Вам все равно не уйти живыми, — прохрипел охранник, превозмогая боль.
      — Это наши проблемы, — произнес Айдорн.
      — Если расскажешь, я подарю тебе жизнь, — предложил Сималар. — Иначе будешь умирать очень долго. Мы, эльфы, при всем нашем трепетном отношении к жизни, в соседстве с людьми давно научились дарить противнику нелегкую смерть.
      — Хорошо, — слова давались раненому с большим трудом, а изо рта уже потекла кровь. — Но вы все равно не уйдете…
      Он рассказал, какими коридорами надо идти, чтобы попасть к выходу и затих.
      Друзья побежали по узким тюремным коридорам, предварительно сняв с умерших стражников оружие. Добрались до тюремных ворот. Им невероятно везет, — побег настолько стремителен, что стражники не успевают ничего сообразить и вооружиться арбалетами вместо мечей.
      Заключенные выбрались за ворота и остановились, соображая в какую сторону нужно двигаться, чтобы поскорее попасть к царскому дворцу. Солнце стояло высоко в небе и эльф боялся опоздать на церемонию. Айдорн заметил бегущих к ним людей в разномастных доспехах, а то и вовсе без оных, но с оружием в руках и приготовился дать отпор. Потом обратил внимание на невысокую фигуру секирой в руках.
      — Дрэрк, ты ли это! — закричал дрианорец, бросаясь навстречу другу.
      Адаритар поспешил за ним.
      — Все вопросы потом! — предупредил гном приятелей. — Сейчас следуйте за нами! Тут недалеко вас еще кое-кто ожидает.
      Прежде чем они ушли с улицы, с узников сняли железные браслеты, что остались от кандалов. Друзья вместе с бродягами нырнули в узкий промежуток между домами. Их повели через задние дворы, узкие и грязные переулки, несколько раз бродяги меняли направление, сбивая возможных преследователей со следа. Наконец беглецы выбрались на улицу и увидели Имиану, Зарташа и нескольких слуг молодой баронессы. Рядом с ними стояли три скакуна, снаряженные для дальней дороги и еще два без поклажи.
      Айдорн первым подбежал к Имиане, стоявшей со слугами возле пятерки великолепных коней. Люди баронессы держали в руках оружие и доспехи.
      — Я знал, что ты нас не бросишь, — сказал дрианорец девушке и попытался ее обнять.
      — У нас на это нет времени! — произнесла она, отстраняясь. — Принцессу уже ведут под венец, и если вы хотите ее спасти…
      Услышав это, эльф кинулся к слугам надевать броню. Через минуту друзья стоят в полном вооружении, готовые ринуться в бой. Предусмотрительная баронесса захватила с собой то оружие, какое предпочитал каждый из них.
      — Вот теперь мы можем попрощаться, — печально произнесла девушка и подошла к дрианорцу.
      Юноша все понял и первым обнял ее, губы их слились в горячем поцелуе, длившемся, казалось, целую вечность.
      — А теперь быстрее во дворец, иначе может быть поздно!
      Воины вскочили на коней и помчались в сторону резиденции царя. Пятого скакуна захватили для принцессы.
      — Я никогда тебя не забуду! — крикнула вдогонку им Имиана.
      Айдорн обернулся и увидел, что девушка машет ему рукой, на глазах ее блестят слезы.
      — Я тоже буду всегда о тебе помнить, — прошептал он.
      Кони неслись во весь опор, но друзья, боясь опоздать, их все время подгоняли. Хейрутанцы едва успевали уворачиваться, чтобы не быть раздавленными. Позднее, вспоминая сумасшедшую скачку, дрианорец припомнил, что они все-таки сбили нескольких не особо расторопных мужиков. Скакали в полном молчании, только Дрэрк ворчал что-то под нос. До Айдорна доносились обрывки фраз вроде: «всех порешу, чтоб неповадно было», или «порву как дракон корову».
      К входу во дворец воины подъехали, оставив за собой множество перевернутых столов и несколько десятков раненых простолюдинов, пировавших за ними, и вознамерившихся остановить их. Это все прошло легко, а вот у дворцовых ворот их ждали обученные и хорошо вооруженные гвардейцы. Гном первым ринулся в бой, размахивая секирой, и значительно опередил друзей, несмотря на небольшой рост. Гвардейцев тоже четверо, но они вынуждены отступить перед Дрэрком. Через несколько мгновений их осталось трое — один медленно осел на землю с разрубленной грудью. Стражника не спасла даже стальная кираса. Остальные окружили гнома. Ему пришлось бы худо, но тут подоспели друзья. Стражники успели выставить мечи для обороны. Бывшие гладиаторы били с такой силой, что после нескольких ударов клинки их противников сломались, словно сухие тростинки. Гвардейцы упали на мраморный пол со смертельными ранами. Друзья побежали внутрь дворца, Зарташ остался охранять коней. Оставив их без присмотра, приятели рисковали, выбравшись на улицу их не обнаружить.
      Приятели бежали по коридорам дворца тесной группой, оставляя за собой трупы стражников. Некоторые гвардейцы, завидев их, бросали оружие. Айдорн понял, что эти люди тоже не сторонники последних действий царя.
      С ног до головы забрызганные кровью, большей частью чужой, они вломились в тронный зал. Эльф зарычал от злости, когда увидел, что царь стоит возле трона и что-то говорит, а перед ним находится Черный Маг, взявший за руку принцессу. К огромному счастью друзей они успели, хоть и в последний момент. Этот брак еще не освящен Богами.
      — … Если кто-то хочет высказаться против этого брака, то пусть скажет сейчас или умолкнет на… — Аголар внезапно замолчал, когда увидел в дверях троих воинов с оружием в руках, которое они успели обагрить кровью.
      — Я против!! — крикнул адаритар.
      Все трое кинулись к трону, пока не опомнилась охрана. На бегу Айдорн увидел, как Сартор повернулся к ним и как округлились от удивления его глаза. Он пошевелил рукой, его сразу же закрыли от нападающих телохранители. Во дворце, благодаря прихоти построивших его Гигантов, Черный Маг лишился всей магической мощи и стал уязвим. Микаэла тоже обернулась и ее лицо, едва девушка увидела возлюбленного, сразу стало счастливым.
      Дрэрк, не колеблясь, подбежал к Аголару и встал против него с занесенной для удара секирой. Сималар остановился перед принцессой, а Айдорн повернулся к темному эльфу.
      — Любимый! — обрадованно крикнула Микаэла, и кинулась в объятья эльфа.
      — Взять их! — приказал царь гвардейцам. — Только не заденьте Микаэлу!
      — Убейте его! — велел Сартор телохранителям, указывая на дрианорца.
      — Да пусть только попробуют! — крикнул Черному Магу Айдорн. — Без твоей магической поддержки они всего лишь воины и еще посмотрим, чья возьмет.
      Лицо темного эльфа перекосилось от злости. Он понимал, что его враг прав — здесь во дворце, он лишен магии.
      — Не трогайте моих друзей! — приказала гвардейцам Микаэла. — Если вы действительно служите Виалору, а не этому прихвостню Владыки Тьмы, опустите оружие!
      Гвардейцы в нерешительности остановились, не зная как им поступить. Так же как и принцессе, им не нравилось присутствие в городе Черного Мага, который вел себя так, словно сам здесь правил. То, что Микаэла была на стороне вошедших, перевесило чашу весов. Гвардейцы отступили, но телохранители Сартора медленно приближались к друзьям.
      — Ну, че, долго будете тут торчать и дожидаться неизвестно чего?! — спросил Дрэрк друга и принцессу, потихоньку пятясь от царя. — Бегите, мы их задержим!
      Айдорн медленно отходил от своего врага, не отворачиваясь от него, чтобы не получить удар в спину. Он понимал, что Черному Магу плевать на жизнь царя и принцессы. Почему он до сих пор не приказал своим людям броситься в атаку?! Сималар повел Микаэлу к выходу. Принцесса, выйдя за двери, разорвала подол своего платья, превратив его в короткую юбку, чтобы удобнее бежать. Последними выходили Дрэрк с Айдорном, отбиваясь от наседавших на них воинов Сартора. Неожиданно на помощь друзьям пришли гвардейцы, напавшие на телохранителей Черного Мага со спины и отвлекшие их на некоторое время.
      — Что ты делаешь, дочка! — закричал царь, приблизившись к выходу из тронного зала.
      — Прости меня, отец, — сказала Микаэла, даже не повернувшись, а лишь остановившись на мгновение.
      Они все вместе побежали, чтобы поскорее выбраться из дворца, а Аголар вернулся в тронный зал. Гости дружно возмущались, только Черный Маг невозмутимо стоял все на том же месте. Его телохранители разобрались с царскими стражами и теперь возвращались к господину.
      — Надо отправить за ними погоню, — подойдя к нему, сказал Аголар.
      — Нет, — возразил темный эльф. — Пусть уходят и думают, что на этот раз победили. Все равно никуда от меня не денутся.
      Сказав это, он направился к выходу из тронного зала, сопровождаемый своими телохранителями.
      Выбежав из дворца, друзья вскочили на коней, и понеслись прочь из города. Только Зарташ направил скакуна в другую сторону. Воин не хотел оставлять этот город, где у него уже появились приятели.
      Коротко посовещавшись, трое друзей и принцесса-беглянка решили уходить из Хейрутана через северные ворота. По тракту, начинавшемуся оттуда, быстрее всего можно было добраться до Авейрона — маленького княжества, откуда родом был Сималар. Передвигаясь по городу, они видели, что вместо праздника, который начался утром, по всему Хейрутану творятся беспорядки. Городские стражники дрались с жителями бедных кварталов, а черные воины Сартора, которых в городе оказалось неожиданно много, бились против тех и других.
      Все поняли, что Черный Маг, не получив власть в стране законным способом, решил взять ее силой. Непонятно было другое — почему за ними до сих пор не было погони: Сартор наверняка выбрался из царского дворца и вновь обладал своей магической силой. Однако на всем пути до городских ворот пришлось сражаться как с царскими солдатами, так и воинами Черного Мага. Стражники думали, и надо сказать не без оснований, что девушку похитили, и нападали, черные рыцари в первую очередь атаковали Айдорна, зная, как его смерть важна для их господина. Остановить четырех всадников никто не сумел, — встретив очередного противника, они даже не притормаживали коней, вихрем проносились по улицам Хейрутана, защищаясь от случайных ударов, не вступая в схватки.
      Выбравшись за пределы города, друзья немедленно свернули с дороги и направились к видневшемуся вдалеке лесу. Когда его достигли, уже вечерело. Все время бешеной скачки эльф то и дело оглядывался назад, посмотреть, нет ли за ними погони. Найдя в лесу небольшую полянку, поросшую высокой травой, друзья устроили привал. Всем надо передохнуть, а Микаэле к тому же еще и переодеться, ведь она до сих пор в свадебном платье, вернее в том, что от него осталось.
      — Ну и че мы теперь будем делать? — спросил гном у остальных, слезая с коня.
      — Предлагаю вам с Айдорном пойти за хворостом, — предложил адаритар. — Я пока помогу Микаэле переодеться. Надеюсь, Имиана положила в седельные сумки хоть один запасной комплект одежды.
      — Я вообще говорю, — заворчал Дрэрк, направляясь к кустам. — Мне совсем не хочется скакать на этой лошади в какой-то там Авейрон. Нет, вы только подумайте — гном и верхом! Увидел бы это кто-нибудь из моих знакомых, со смеху бы помер!
      — Тем не менее, в ближайшее время нам придется передвигаться именно так, — произнес дрианорец, следуя за гномом.
      — Вот мы и снова вместе, — сказал эльф Микаэле, обыскивая сумки.
      — Да, любимый, — нежно ответила девушка. — Только не совсем так, как мне бы хотелось.
      — Ничего, все еще образуется, — ободряюще сказал Сималар, вытаскивая из одной сумки шерстяную рубашку, юбку из толстой замши и высокие кожаные сапожки. — М-да, на походную одежду не очень похоже, но сойдет, надеюсь это все достаточно прочное. Давай-ка я помогу тебе снять платье.
      Когда платье упало к ногам девушки, эльф невольно залюбовался представшим перед ним зрелищем: перед ним стояла настоящая лесная нимфа. Прическа Микаэлы растрепалась еще во время скачки и теперь длинные черные волосы водопадом спадали ей на плечи и грудь. Белая кожа словно светилась изнутри.
      — Долго ты собираешься стоять как столб? — улыбаясь, спросила принцесса. — Между прочим, мне холодно!
      — Я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что мне досталась такая красота, — с трудом оторвав взгляд от ее тела, сказал эльф, потом протянул девушке одежду. — Одевайся, а я отвернусь, чтобы не смущать тебя.
      — Можно подумать, что я никогда не была с тобой в таком виде, — засмеялась Микаэла, натягивая на себя рубашку. — Тогда ты почему-то не стеснялся.
      Одевшись, она разрешила ему повернуться. Свои драгоценности девушка собрала и спрятала в седельную сумку — они могли пригодиться в дальнейшем.
      — А в самом деле, что нам теперь делать? — спросила она.
      — Ты имеешь в виду нас с тобой или вообще? — уточнил адаритар.
      — Я имею в виду войну, которая вот-вот начнется, — ответила Микаэла.
      — Во-первых, надо предупредить этирийцев, потом искать помощи у других народов, — ответил Сималар. — И надеяться на Богов Света.
      — Смогу ли я когда-нибудь вернуться домой? — с грустью в голосе спросила сама себя принцесса. — Нет, мне все будет напоминать о том счастливом прошлом, которое было до появления во дворце Сартора.
      — Не печалься, — сказал эльф, прижимая возлюбленную. — Ты обязательно вернешься в Хейрутан и когда-нибудь станешь царицей.
      Их разговор прервало появление гнома, который с шумом проломился сквозь подлесок. Следом за ним Айдорн.
      — Как тут у вас дела, влюбленные? — поинтересовался Дрэрк. — Мы не помешали?
      — Нет, нисколько, — ответила Микаэла.
      — А тебе идет эта одежда, — восхищенно сказал дрианорец, заглядевшись на девушку. — Ты выглядишь как настоящая охотница, недостает только немного загара.
      Действительно, даже в простом наряде принцесса выглядела великолепно: ее полные груди так и норовили выпрыгнуть из-под рубашки, а охотничья юбка оставляла открытыми длинные и стройные ноги.
      — За загаром, я полагаю, дело не станет, — рассмеялась Микаэла. — С вами поведешься…
      — Кстати, если кто-то хочет умыться, — произнес гном, — то мы неподалеку обнаружили небольшой родник.
      — Неплохая идея, — согласился Сималар, — а то я гляжу, вы отмылись, а я до сих пор весь в крови. Пойдем, моя царица…
      Эльф увел девушку с поляны, даже не спросив, где находится родник. Найти его было не трудно, — следы подкованных железом сапог Дрэрка, мог увидеть и самый никудышный из следопытов. Когда они вернулись умытые и посвежевшие, на поляне горел костер.
      — Что-нибудь поесть приготовили? — спросил Сималар, выйдя на поляну, — а то мы с голоду помираем.
      — К вашему счастью, Имиана запасла для нас провизию, — ответил Айдорн. — Но позже нам придется добывать пищу самим.
      Наскоро перекусив, все легли спать, даже не выставив охрану, настолько устали за этот день.

      На следующее утро друзья проснулись с восходом солнца. Тяжелее всего пришлось Микаэле: во дворце она не привыкла так рано вставать. Однако теперь, как ни тяжело ей самой было это признавать, в ближайшее время светил только такой распорядок.
      Позавтракав припасенными Имианой продуктами, друзья стали решать, что же им делать дальше.
      — Куда теперь отправимся? — поинтересовался Дрэрк. — Мне вчера так понравилось, что опять хочется подраться.
      — Я думаю, у тебя еще будет много таких развлечений, — ответил ему дрианорец.
      — Первым делом нам надо пробраться в Этирию и как можно быстрее, — сказал эльф.
      — Нам можно двигаться прямо на север, через Великий лес, — предложила Микаэла, — или же поехать на запад и там пробраться через горы.
      — Второе лучше, если мы не хотим сами отправиться в лапы Черного Мага, — согласился Сималар. — Кроме того, пойдя через горы, мы и ко мне домой можем заскочить.
      — Вот только вряд ли мои собраться вас пропустят, — огорчил друзей гном. — В последнее время чужаки почти не проходят подгорными дорогами.
      — Тогда остается только идти через владения Сартора, — сказала Микаэла. — Хотя… мы можем пройти по краю леса мимо гор Тар-ит-Карпаша.
      — Ох, как мне этого не хочется, — вздохнул Айдорн. — Но с другой стороны, Сартор, если уж захочет, найдет меня не только в своих землях… А, была не была, в Этирию, значит в Этирию.
      Все происходившее до сих пор казалось им нереальным, еще недавно жизнь текла так просто и относительно спокойно.
      Микаэла первой преодолела нерешительность и направилась к коням.
      — Долго вы еще собираетесь так сидеть и прохлаждаться? — улыбнувшись, спросила она мужчин. — Или хотите, чтобы я все сделала сама?
      — Ага, чтобы тебе досталась вся слава, — ответил Сималар, подбежав к коню и вихрем взлетев на него. — Нет уж, теперь мы здесь главные.
      — Размечтался, — засмеялась девушка, так же с легкостью взбираясь в седло.
      — Приключения это конечно хорошо, — заворчал Дрэрк. — Однако, лучше бы если шли пешком: гномы и лошади — вещи несовместимые.
      — Ну да, чтобы нас побыстрее изловили, — согласился Айдорн.
      Следующие несколько часов для друзей наполнились продиранием через подлесок, настолько густой, что иногда приходилось слезать с коней. Дрэрк непрерывно ворчал, что если уж они едут верхом, то это надо делать по нормальной дороге, а не по лесу. Микаэла, несмотря на все переживания, чувствовала себя счастливой: раньше они никогда вот так не выбиралась за город и теперь узнавала много нового.
      Вокруг них верста за верстой тянулся древний лес, наверняка помнивший времена, когда на Эординоре не существовало ни одного из нынешних государств. Девушка вертела головой по сторонам, пораженная окружающей красотой: деревья-великаны, покрытые мхом, простирают ветви к самому небу; вокруг порхают десятки птиц, совершенно не обращая внимания на людей; из-под конских копыт в стороны то и дело прыскают мелкие животные. Она показывала на что-то пальцем и спрашивала, какое это дерево, что за птица или животное. Отвечал в основном Сималар. Дрэрк вообще не разбирался в лесных обитателях, а дрианорец хоть и лесной житель, но, будучи родом с другой земли, почти ничего не мог сказать Микаэле о местной флоре и фауне.
      Наконец друзья выбрались из леса, перед ними раскинулась необъятная степь. Бескрайнее море травы колышется под ветром от горизонта до горизонта и лишь кое-где прерывается небольшими островками деревьев. На ярко-синем небе нет ни облачка.
      — Как здесь красиво! — воскликнула Микаэла. — Не знала, что в моей стране есть такое…
      — Ты еще очень многого не знаешь, — сказал дрианорец. — Ты ведь даже на прогулки в сад выходила под охраной.
      — Представь только, что мир может всего этого лишиться, — вздохнул Сималар.
      — Я не могу даже помыслить об этом, — ответила девушка, потом повернулась к Айдорну. — Может, я не все знаю и умею, но мне хватает. Я могу стрелять из лука и неплохо владею мечом…
      — Вот только не надо об оружии, — проворчал Дрэрк. — Наверняка те, кто тебя тренировал, поддавались, чтобы ты побеждала и старались сдерживаться, чтобы ненароком тебя не поранить.
      — Ничего подобного, — обиделась Микаэла. — Со мной всегда сражались честно. Ну, если не считать, что орудовали клинками не с такой силой, как обычно.
      — Ну-ну, — улыбнулся гном. — Посмотрим, что ты умеешь в ближайшем бою…
      — Хватит ссориться, — остановил друзей адаритар. — Я не поверю, что ты, Дрэрк, пустишь Микаэлу сражаться впереди себя. Нам все равно придется ее защищать, умеет она обращаться с оружием или нет.
      — И вообще, — предложил Айдорн. — Давайте поменьше говорить о битвах. Нам и так их предстоит немерено, нечего лишний раз вспоминать об этом.
      Друзья держали путь на северо-запад, вокруг все так же колыхалось безмятежное море травы. Скоро эта безмятежность передалась и людям: они перестали думать о наступивших и грядущих неприятностях. Каждый мечтал о том, что они доберутся куда-нибудь и жизнь там будет тиха и спокойна. Однако идиллическое настроение ближе к вечеру разрушилось, — зоркий эльф заметил далеко позади небольшое облачко. Все насторожились, — это наверняка погоня, хотя могло оказаться, что это всего лишь большое стадо травоядных.
      — Куда свернем, налево или направо? — поинтересовался дрианорец.
      — К деревьям, — ответил Сималар. — А там остановимся и посмотрим.
      Друзья повернули немного вправо и направились к ближайшей небольшой рощице. Примерно через час они ее достигли, укрылись под деревьями и стали ждать. Адаритар, обладавший более острым, чем у других, зрением, заметил, что облако тоже изменило направление движения в сторону той группы деревьев, где укрылись друзья.
      — Точно погоня, — сказал Дрэрк, когда Сималар сообщил об увиденном. — И че делать?
      — Че делать, че делать, — ответил эльф. — Бежать надо, что же еще. Там наверняка людей раза в три больше чем нас. Притом отлично обученных. Что мы можем им противопоставить?
      — Даже не подеремся? — спросил гном.
      — Не знаю как ты, а я не имею ни малейшего желания подвергать опасности любимую, — сказал Сималар, прижимая к себе Микаэлу. — Так что драться будем, только если не останется другого выхода.
      Друзья сели на коней и пустили их прочь от настигавшей погони. Они петляли, иной раз поворачивали в обратном направлении, но неуклонно продвигались на северо-запад. Скакунов не щадили, лишь бы уйти подальше от преследователей. Хорошо еще, что Имиана постаралась и купила выносливых животных. В седлах провели весь день, остановились только когда солнце село. Все это время вдалеке виднелось облачко пыли, хотя и постепенно отдалявшееся. На ночлег остановились прямо посреди поля, выставили дозор. Воины менялись каждые два часа. Костер зажигать не стали. Под утро Сималар осторожно разбудил Микаэлу и сказал, что пора отправляться. Снова они неслись по степи в сторону Этирии, дрианорец с эльфом возглавляли отряд. Оба лесные жители, они отлично ориентировались на местности.
      Друзья надеялись за ночь оторваться от погони, хотя никто не верил, что окончательно ее потеряют. Через пару часов всадники пересекли тракт, тянувшийся от Хейрутана к западной границе страны. К тем маленьким городкам, каждый из которых — столица маленького баронства. Одно из баронств принадлежало оставшейся далеко позади Имиане. За трактом степь стала холмистой. Возвышенности пока еще располагались далеко друг от друга, но дальше к северу местность становилась сильно пересеченной. Казалось, что холмы наползают друг на друга.
      Здесь беглецы имели больше шансов. С другой стороны холмы гораздо опаснее равнины: мало ли какие опасности могли скрываться за одним из них. Наибольшую угрозу представляли бродяги, которые, насколько знала Микаэла, скрывались от царского правосудия где-то в этой местности. Девушка не замедлила рассказать об этом остальным.
      Но друзьям не приходилось выбирать дорогу — враги везде, со всех сторон. Беглецы направили коней в холмы. При этом старались выбрать наиболее каменистую дорогу. Так оставалось меньше следов. Кони петляли между возвышенностей, сильно замедляя продвижение, но и тем самым осложняли путь погоне.
      Несколько часов проплутав по возвышенностям, друзья все-таки столкнулись с теми, кого так опасалась Микаэла. С одного из холмов раздался пронзительный свист. Едва он затих, как с нескольких ближайших вершин раздались ответные сигналы. Друзья среагировали мгновенно.
      — Быстро наверх и все в круг! — приказал Сималар, — А ты, Микаэла, встанешь в центре.
      — Я буду сражаться рядом с вами, — ответила девушка.
      — Делай, что сказано! — произнес эльф тоном, не терпящим возражений.
      Лицо принцессы-беглянки вытянулось от обиды, еще чуть-чуть и она бы заплакала, непривычная к такому обращению, но положение спас дрианорец.
      — Если уж так хочешь поучаствовать, возьми лук, — предложил он. — Так от тебя будет гораздо больше толку.
      Обрадованная девушка схватилась за оружие, достала из колчана стрелу, тетива тонко зазвенела, натягиваясь. Айдорн и Сималар обнажили мечи, Дрэрк расчехлил секиру. Приятели ждали нападения.
      Оно не заставило себя долго ждать. На вершине ближнего холма показалась группа человек из двадцати. Судя по виду, они не первый год тут скитались: немытые, нечесаные, на многих вместо одежды висят лохмотья. Но почти у всех в руках хорошие мечи, кинжалы и топоры, у нескольких человек даже луки. В этой толпе и дезертиры из армии, сбежавшие из рудников и каменоломен преступники, просто бродяги. Сейчас все они бежали к путникам, посчитав их легкой добычей.
      — Целься в лучников, — сказал Айдорн девушке, сам приготовился отразить атаку.
      — Давайте лучше сами на них нападем, — предложил гном.
      — Нет, — не согласился Сималар. — Вдруг они не одни. Микаэла сама не отобьется.
      Им пришлось прекратить разговоры, потому что первые бродяги были слишком близко. Девушка уже умудрилась попасть в одного из лучников, что остановились поодаль. Остальные укрылись за камнями. Но небольшие валуны не давали им хорошей защиты — принцесса находилась много выше головорезов, и имела лучшую позицию для стрельбы.
      Через несколько мгновений воины тоже открыли счет. Разбойники, добравшиеся до них, полегли под мощными ударами. Когда основная толпа добралась до вершины холма, где закрепились оборонявшиеся, даже бывалым воинам пришлось туго. Под Сималаром, несмотря на всю его скорость и умение убили коня, и он спешился, следом за ним спрыгнули со скакунов Айдорн с Дрэрком. К тому же разбойники, несмотря на разношерстность, были пусть и не очень, но организованы: никто не мешал друг другу в бою. Дрианорец подумал, что среди этого отребья наверняка дезертиры, которые обучили бродяг хоть какому-то подобию строя и объяснили, как лучше сражаться.
      Постепенно, один за другим, разбойники, истекая кровью, падали на камни. Нескольких стрелами поразила Микаэла, человек пять отправили к Богам Айдорн, Сималар и Дрэрк. Бывшие телохранители раз за разом отражали направленные в них удары, били в ответ, умудряясь делать все это, когда против каждого из них сражалось как минимум по три человека. И медленно, но верно это соотношение уменьшалось. Все-таки беглецы лучше вооружены и обучены. Их доспехи выдерживала вражеские атаки, даже не прогибаясь, в то время как каждый их удачный удар либо серьезно ранил, либо уносил жизнь противника.
      Скоро бандитов осталось всего несколько человек. Тогда они решили отступить. Зигзагами побежали прочь и скрылись за холмами.
      — Так не интересно, — сказал Дрэрк, вытирая секиру, когда все закончилось. — Они по большому счету даже драться не умели.
      — Если бы умели, — возразил Айдорн, — что бы тогда с нами стало? Ты посмотри на нас!
      В самом деле, друзья выглядели не очень впечатляюще: помятые, запыленные, из многочисленных царапин выступила кровь. Они стояли на вершине холма и подсчитывали убытки. Самой серьезной потерей было то, что лишились одного коня. Скакун еще жив и хрипит на земле, но помочь ему уже нельзя, и Сималар прекратил мучения бедного животного.
      Микаэла, сквозь слезы, катившиеся двумя ручейками, перевязывала руки. В горячке боя девушка не подумала о том, что тетива может поранить ее нежные пальцы и теперь смотрела на порезы, обезображивающие ее нежную кожу.
      — Что ж ты перчатки-то не одела, любимая? — посочувствовал эльф, подойдя к ней и взяв ее ладони в свои. — Тебе надо быть осторожнее.
      — Да знаю, — ответила Микаэла сквозь слезы. — Но все произошло так быстро, что я даже не подумала об этом.
      — По крайней мере можно утверждать, что у нас в команде не три воина, а четыре, — произнес дрианорец ободряюще. — Только тебе надо больше тренироваться, Микаэла.
      Пока они разговаривали, Дрэрк методично обыскивал трупы — мало ли что могло на них найтись интересного. Внезапно он удивленно вскрикнул.
      — Что случилось? — спросил его дрианорец.
      — Посмотрите, что я нашел, — ответил гном, подходя к остальным.
      В руках он держал великолепную секиру. В сравнении с ней его собственное оружие выглядело как последняя оборванка рядом с королевой. Рукоятка из железного дерева и лезвие покрыты затейливой серебряной гравировкой, кое-где попадаются гномские руны. Дрэрк чувствовал, что в руке оружие лежит так, словно сделано специально для него — отличная балансировка и удобная рукоять. Секира выглядит, будто еще вчера ее касались руки мастера.
      — Откуда у этого отребья такое чудо?! — спросил эльф удивленно. — Наверняка напали на странствующих гномов.
      — Вряд ли мои собратья путешествовали с этим оружием, — не согласился гном. — Секира очень древняя, стоит больше чем среднее королевство. Я не знаю точно, где и когда сделана, но одно могу сказать — выковали ее еще до последней Великой войны.
      — Дай-ка мне ее посмотреть, — попросил Айдорн, несколько минут внимательно разглядывал, потом сказал. — Не знаю, как именно действует оружие, но что секира магическая, не сомневаюсь.
      — Хорошо, что предыдущий владелец тоже не умел ей пользоваться. — сказала Микаэла.
      — В любом случае нам надо думать не об этом, — произнес Сималар, — а о том, что предпримем дальше… Наше путешествие только началось, а мы уже потеряли коня. Если все продолжится в таком духе, мы рискуем не добраться до Этирии.
      — А че тут думать, — произнес Дрэрк. — Ты и Микаэла садитесь вместе, конь как-нибудь выдержит, и валим отсюда как можно скорее.
      — Надо будет завернуть в какой-нибудь городок и купить коня, — предложил Айдорн. — Сейчас мы будем двигаться гораздо медленнее.
      Друзья сели на коней и отправились в путь. Ближайший от них город, насколько представляли себе Сималар и Микаэла, Нефариум, находился в целом дне пути. Воины стали осторожнее — Дрэрк или Айдорн попеременно выезжали вперед и осматривали окрестности. Эльф в это время рассказывал девушке легенды своего народа.
      Дрианорец услышал одну из них, когда ехал рядом с ними. Сималар говорил о тех временах, когда Боги Света и Тьмы впервые поссорились из-за созданного ими мира. Темные посчитали, что места, которое они занимали им недостаточно и попытались силой взять то, что им принадлежало. Огромные армии в считанные дни заняли весь Ванар и приготовились дать отпор. В других мирах, принадлежащих Богам Тьмы выводились новые существа, должные пополнить их армии. Именно тогда появились драконы Тьмы.
      Сам Тхайрок, похитил несколько яиц добрых Драконов и отдал лучшим своим служителям. Глубоко в подвалах нескольких храмов Властелина Тьмы, с помощью ужаснейших и мерзейших обрядов появились несколько черных и алых драконов. Скоро у Темных появились войска сравнимые по мощи с Драконами Света.
      Первая Великая война тянулась несколько тысячелетий и ни одна из сторон не могла взять верх. Воины Тьмы и Света гибли тысячами тысяч, а сила применяемых заклятий была такова, что сам облик мира менялся: исчезали целые земли, сменяясь глубокими морями; на месте прежних морей поднимались высокие горы.
      Алчность и огромное властолюбие военачальников Сил Тьмы порождали соперничество и предательства внутри самой армии. Тем самым ускоряя победу Богов Света. Минуло еще несколько тысячелетий и война окончилась полным поражением Богов Тьмы. Их войска изгнали с Ванара, самих Владык заточили в одном из их миров — Бездне.
      — Это что же получается? — спросил Айдорн. — Наш мир стал таким какой он сейчас в результате той войны?
      — Нет, — ответил эльф. — После первой Великой войны облик Ванара еще не раз менялся, и немалую лепту в это внес твой знакомый.
      — Неужели он настолько силен? — спросила Микаэла.
      — Да, — сказал Сималар. — По своей магической мощи он почти сравнялся с Богами.
      К ним подъехал Дрэрк и дрианорец вместо гнома выехал вперед. В его голове снова появились невеселые мысли — юноша думал о том, что сможет противопоставить такому противнику как Сартор. Ведь он даже магию знал на уровне деревенского колдуна, а Черный Маг достиг вершин. Может быть, вообще стоит все бросить, забраться в какую-нибудь глушь и жить жизнью, в которой не будет никаких войн, магии и различных темных личностей.
      Но потом Айдорн подумал, что ему не скрыться от того, что сейчас происходит в мире. Если он и спрячется, неприятности сами его найдут. Если придется выступить против Сартора, первым делом следовало найти хорошего наставника.
      Друзья несколько часов блуждали по холмам, потом выбрались на дорогу в Нефариум. Вечерело, и они постоянно понукали коней, стремясь быстрее добраться до города. Ночью стражники могли всех досматривать и обнаружить, что среди воинов находится сбежавшая принцесса.
      К вечеру они подъехали к стенам Нефариума. Ворота все еще открыты и, к удивлению беглецов, их охраняют не только городские стражники, но и два воина в черных доспехах.
      Это значило только одно: Сартор захватил власть в Виалоре и страна находится на пороге войны. Беглецы решили все же попытаться проникнуть в город, несмотря на то, что у всех стражников наверняка есть их описания. Понадеявшись на удачу, путники подъехали к воротам.
      — Кто такие, по какому делу? — спросил один из стражников.
      — Проездом, направляемся в западные баронства, — ответил Сималар. — К родственникам нашей хозяйки.
      — Мы должны вас досмотреть, — сказал тот же стражник. — Теперь такой порядок — в стране объявлено военное положение.
      Друзья не сопротивлялись досмотру — если бы выказали недовольство, охранники могли что-то заподозрить. Все проходило без неприятностей, пока один из городских стражников не стал пристально вглядываться с дрианорца.
      — Айдорн, какими судьбами?! — вдруг удивленно воскликнул он. — Я слышал, что ты ушел с арены, но не верил в это. Неужели ты действительно стал телохранителем?
      Услышав это, воины Сартора, до этого безучастно стоявшие поодаль, направились к друзьям. Первым среагировал Дрэрк и мгновенно расчехлил секиру.
      — Уходим отсюда! — закричал он и ударил плашмя одного из охранников.
      Айдорн с Сималаром обнажили мечи. Дрианорец кинулся на воинов Черного Мага, эльф, прикрывая принцессу, медленно отходил назад. Против гнома два противника, но Дрэрк успешно сдерживает их, ведь они даже близко не могут подобраться из-за его секиры. Айдорну пришлось гораздо тяжелее, — черные рыцари подготовлены гораздо лучше виалорских воинов. Он с трудом отражал удары. Внезапно один из противников упал, пораженный стрелой прямо в шею. Откуда-то сзади послышался радостный возглас Микаэлы — девушка в очередной раз попала в цель.
      Друзья медленно отступали от ворот, гном разобрался со своими противниками и взгромоздился на коня, только Айдорн продолжал бой. Ему никак не удавалось отделаться от воина в черном: парень наносил удары и сверху и снизу, делал ложные выпады, но противник словно читал его мысли и отражал все атаки. Друзья кричали, чтобы дрианорец бросил все и уходил. Юноша стал отступать, беспорядочно размахивая мечом, так что противник немного отстал. Как только Айдорн отошел в сторону, в черного рыцаря полетели стрелы, которые адаритар выпускал с огромной скоростью. Если Микаэле пока просто везло с луком, то Сималар, как и все эльфы, отлично умел с ним обращаться. Скоро воин, противостоявший Айдорну, стал походить на ежа.
      Дрианорец вскочил на коня, друзья развернулись и понеслись прочь. Беглецы съехали с дороги и направились в объезд Нефариума. Коня решили попробовать приобрести в одном из хуторов вокруг города. Но к крестьянам заедут только Сималар и Микаэла. Три воина могли испугать хозяев, а девушка с телохранителем не вызовет больших подозрений.
      Они проезжали мимо крестьянских дворов в поисках того, который был побогаче, и где еще горел свет. Им подвернулся подходящий, эльф с принцессой подъехали к воротам, Айдорн с гномом остановились поодаль.
      Сималар долго стучал в крепкие деревянные створки и в ответ слышался только недовольный лай собак. Наконец послышался скрип открываемой двери и чьи-то шаги.
      — Кого это на ночь глядя принесла нелегкая? — раздался из-за ворот недовольный мужской голос.
      — Мы мирные странники, хотим купить у вас коня и еды, — ответила Микаэла.
      — Мирные странники в такое время не ходят, — послышался ответ.
      — Нас всего двое, я и мой телохранитель, — объяснила девушка.
      — Ладно, — сжалился стоявший, за воротами, — отойдите и держите руки подальше от оружия.
      Эльф и Микаэла отошли от ворот и развели руки в стороны, показывая, что не имеют дурных намерений.
      Створки медленно отворились, в образовавшемся проеме сначала показался взведенный арбалет. Потом грузный бородатый мужчина в простой крестьянской одежде. Он оглядел путников: девушку, сидящую на коне, воина рядом с ней. Только убедившись, что они не похожи на разбойников, решился подойти.
      — А почему вы не пошли в город? — первым делом спросил крестьянин друзей, после того как провел их в дом и усадил за стол. — Там могли купить все, что вам нужно.
      — Не успели до закрытия ворот, — ответил Сималар.
      — К тому же мы путешествуем тайно, и нам не хотелось останавливаться в городах, пока мы не доберемся до дома, — добавила девушка.
      — Ясно… — произнес крестьянин. — Как же вы умудрились потерять одну из лошадей?
      — По дороге на нас напали разбойники… — объяснила Микаэла.
      — Они хотели забрать драгоценности и повеселиться с моей госпожой, — продолжил Сималар. — Но к счастью их было не слишком много…
      — Хорошо, не буду вас задерживать, — сказал хозяин. — У меня есть лишние лошади, пойдемте посмотрим. А вот насчет еды… Могу предложить только то, что едим сами.
      Крестьянин пригласил адаритара следовать за ним, и они прошли на конюшню. Сималар придирчиво осматривал животных, которых хозяин согласился продать. Наконец выбрал кобылку, подходящую для его любимой, и сказал хозяину. Тот разрешил вывести лошадь во двор, сам пошел обратно в дом, чтобы собрать неожиданным гостям еды в дорогу. Принцесса без колебаний отсыпала запасенного Имианой золота в несколько раз больше, чем стоили покупки.
      Эльф ждал ее возле двух скакунов — своего коня, купленного еще в Хейрутане и новой лошади Микаэлы, которую уже успел оседлать. Беглецы выехали за ворота, крестьянин пожелал им доброго пути, и закрыл створки.
      Влюбленные поехали к друзьям, ожидавшим неподалеку.
      — Что дальше? — спросил Айдорн. — Нам теперь не заехать ни в один город, наверняка воины Сартора уже в каждом из них.
      — Думать надо не о том, сколько их сейчас в городах, — ответил эльф. — У нас не меньше шансов наткнуться на отряды Черного Мага и на дорогах, и в поле.
      — Похоже, я больше не принцесса, — вздохнула Микаэла, а на глазах ее показались слезы. — Хоть бы мой отец все еще оставался царем…
      — Не плачь, любимая, — сказал ей эльф ободряюще, приблизившись к подруге. — И ты еще будешь принцессой, и твой отец останется правителем Виалора.
      — Слушайте, хватит сопли распускать, — заворчал гном. — Давайте лучше остановимся на привал. Сималар, может и видит что-нибудь в темноте, а я предпочитаю передвигаться днем.
      — В самом деле, — поддержал Дрэрка Айдорн. — Здесь же не степь, а пашни и лес, и не выбирая дороги мы оставим больше следов. Да и кони могут пострадать, если попадут копытом в нору.
      Микаэла тоже хотела отдохнуть — не привыкла целый день проводить в седле. Она очень сильно уставала, от постоянного сидения на лошади болели не только ноги, но и спина и руки, пальцы до сих пор саднило от стрельбы из лука.
      Сималар, как ни хотелось ему продолжать путь, вынужден был подчиниться большинству.
      Путники остановились в небольшой рощице, расположившейся прямо посреди чьего-то поля, разожгли костер, достали из мешка припасенные крестьянином продукты. Как и говорил хуторянин, там оказалась самая простая еда: грубый хлеб, овощи, зелень, и свежезарезанный молочный поросенок. Его насадили на вертел, который Дрэрк выстругал из первой попавшейся палки, и водрузили на костер. Пока мясо жарилось, друзья, в который уже раз за последнее время, завели разговор, о том, что делать дальше.
      — Мне кажется, война уже началась, — сказал гном. — Может, нам не стоит так торопиться в Этирию. Скорее всего, мы там застанем виалорских солдат и черных воинов Сартора.
      — Тем более нам надо отправиться туда, — не согласилась Микаэла. — Если войска отца уже там, мы поможем организовать сопротивление.
      — Да что мы сможем вчетвером против огромной армии, — вздохнул дрианорец.
      — Может и сможем, — произнес Сималар. — Вспомни, что в прошлые времена очень часто исход великих противостояний решали не армии, а несколько героев.
      — Ты предлагаешь нам стать этими героями, — усмехнулся дрианорец. — Три воина, одна девушка, которой бы радоваться жизни а не в боях участвовать. Да и я не смогу противостоять Черному Магу — он одним словом меня в порошок сотрет.
      — Значит ты меня считаешь неспособной?! — разозлившись, спросила принцесса, потом повернулась к эльфу. — С завтрашнего дня будешь тренировать меня владению мечом!
      — Но любимая, — попытался успокоить Микаэлу Сималар, — ты и так устаешь! Если еще и железкой будешь размахивать, даже на ногах стоять не сможешь.
      — Никаких но! — ответила девушка с властными нотками в голосе, напоминая о том, что совсем недавно она еще была принцессой. — Сималар, ты будешь меня обучать, и я вам всем докажу, что я тоже могу быть воином!
      — Ладно, перестань, — ободрил Микаэлу гном. — Мы не считаем, что ты плохо сражаешься. Ты уже показала, как ты владеешь луком.
      — Ты все равно остаешься для нас женщиной, как бы хорошо ты ни сражалась. Мы не имеем права выпускать тебя вперед в бою. Наоборот, должны всеми силами защищать, — поддакнул дрианорец.
      — Что касается предложения Сималара, то я за, — продолжил Дрэрк. — Мне уже надоело вытаскивать оружие из-за пустяков. По настоящему ведь не дрались аж с самого Хейрутана.
      — Да я тоже не против, — сказал Айдорн. — Я просто не представляю, что будем делать, когда доберемся до Этирии. Вряд ли у нас столько везения как у древних героев.
      — До сих пор тебе везло, — ответил на это эльф. — Черный Маг не раз встречался с тобой, и ты жив. Мне почему то кажется, что именно ты и сможешь его остановить. Иначе бы он за тобой не охотился.
      — А мне бы понравилось быть героем, — мечтательно сказал Дрэрк. — Представьте только: море денег, куча девчонок и остаток жизни можно вообще ничего не делать.
      Его друзья сразу же представили себе эту картину, но от мечтаний их оторвала Микаэла:
      — Не пора ли нам наконец поесть, — сказала девушка недовольно. — Мне кажется, мясо уже готово.
      Дрианорец снял поросенка с огня, умело отрезал несколько самых нежных сочных кусков и отдал их Микаэле. Воины, особо не церемонясь, оторвали каждый по ноге и с шумом и хрустом принялись за еду. Через полчаса от маленького сочного кабанчика остались только кости.
      Сытно поев, друзья расстелили одеяла. Дрэрк сразу уснул со счастливой улыбкой на лице, Гному наверно снилось, что он стал легендарным героем. Сималар с Микаэлой тоже довольно скоро заснули в объятьях друг друга. Только Айдорн еще долго ворочался, думая о том, чем мог насолить Черному Магу, ведь он никак не походил на древнего героя. Но с другой стороны — это желание Сартора убить его …
      Утром, еще затемно, первым поднялся Дрэрк. Приготовил из тех продуктов, что оставались, скромный завтрак, потом разбудил остальных. Перекусив, беглецы собрали вещи, забросали пепел от костра землей и постарались скрыть остальные следы своего пребывания на полянке. Начало светать они вышли из-за деревьев и первым делом осмотрелись. Оказалось, что они прошлым вечером почти не отъехали от Нефариума. Путники немедленно сели на коней и направились прочь от города. Беглецов, скорее всего, разыскивали еще с вечера и следовало убираться побыстрее. Вокруг стелились многочисленные поля, засеянные злаками. Между ними расположились небольшие домики, огороженные плетнями. В них жили крестьяне, обрабатывавшие поля и поставлявшие полученный урожай в Нефариум.
      Скоро ухоженные земли кончились. Четыре всадника с каждой минутой приближаясь к Темнолесью. Они направлялись к границе Виалора, все больше забирая на запад. По расчетам Микаэлы выходило, что они значительно отклонились на север от выбранного ранее маршрута. По землям Аголара им оставалось путешествовать чуть больше суток, потом их ждала вотчина Черного Мага.
      За пару часов, что они скакали по степи, зоркий эльф несколько раз замечал вдалеке отряды, тоже направлявшиеся в сторону Темнолесья. Очевидно, конечной целью этих войск являлась Этирия.
      Сималар пристально осматривал окрестности, следил. Если замечал, друзья тут же сворачивали в сторону. В таком постоянном петлянии путники провели целый день. Единственным, что внесло некоторое разнообразие, были несколько подстреленных дрианорцем куропаток и кроликов. К сожалению, когда друзья разместились на ночлег прямо посреди степи, поужинать свежим мясом не получилось. Решили, что костер разжигать нельзя — вокруг полно вражеских отрядов.
      Едва рассвело, друзья продолжили путь. Сималар сказал остальным, что уже видит вдалеке темную полоску, — они приближались к Темнолесью. Чем ближе к границе Виалора, тем больше попадалось отрядов, двигавшихся в одну сторону с беглецами. До сих пор никто не обращал на четырех всадников внимания, однако около полудня адаритар заметил далеко сзади большой отряд, явно двигавшийся за ними: похоже, погоня их все-таки догнала.
      В степи невозможно скрыться, потому друзья решили быстрее добраться до Великого леса. Там, несмотря на опасности, легче оторваться от преследователей. Беглецы без конца подгоняли и без того уставших коней. Но через несколько часов бешеного галопа увидели, что преследователи не только не отстают, но, все больше приближаются.
      Под вечер, когда до Темного леса оставалось всего несколько верст, друзья остановились. Измученные кони не могли больше двигаться, да и погоня приближалась. Эльф различал, что преследователей человек тридцать и среди них как гвардейцы царя Аголара, так черные рыцари Сартора.
      — Ну наконец-то хорошая драка! — радостно произнес Дрэрк, спрыгивая с коня.
      — Лишь бы она не стала для нас последней, — мрачно сказал в ответ Айдорн.
      — Будешь так думать, — улыбнулась Микаэла, правда ее улыбка вышла невеселой, — наверняка все плохо окончится.
      — М-да, — сказал адаритар. — Их действительно слишком много.
      Друзья соскочили с коней и приготовились к обороне. Вперед вышел Айдорн, решивший рискнуть и применить магию. В противном случае он и его спутники имели большие шансы продолжить путешествие в одном из Светлых миров.
      Дрианорец готовился произнести заклинание. Микаэла, увидев, что среди преследователей есть лучники, немедленно встала рядом с ним. Гвардейцы вряд ли станут стрелять в свою принцессу. Не сделают это и воины Черного Мага, рискующие в таком случае обратить против себя недавних попутчиков. По крайней мере, девушка так думала.
      Между друзьями и их преследователями оставалось всего около пятидесяти шагов, Айдорн произнес первое заклинание. В стройные ряды воинов стремительно понесся Огненный Шар. Достигнув одного из черных рыцарей, оглушительно взорвался. Несколько рыцарей и гвардейцев вместе с лошадьми повалились на землю, сгорев почти дотла. Остальные не замедлили темп и тут же сомкнули ряды.
      Дрианорец успел пустить в сторону нападавших еще один Огненный Шар и вывести из строя еще нескольких противников. Остальные, хотя их осталось чуть больше половины, все равно неслись вперед. Айдорн вытащил из ножен меч и знаком отослал Микаэлу назад, справа и слева тут же встали друзья с оружием наготове.
      Они бросились в нападение, отбирая у противников инициативу. Эльф умело поднырнул под одного и подрезал подпругу. Гвардеец спрыгнул на землю, готовый поразить врага, но Сималара уже рядом не было. Воин перекатился по земле, поднялся, и скрестил мечи с черным рыцарем. Гном, не питавший особых чувств к лошадям, а после событий прошедших дней так и вовсе их возненавидевший, поступал гораздо проще: мощными ударами секиры он рубил всадников вместе с конями. Айдорн так же как и эльф старался щадить ни в чем неповинных животных и потому пытался сначала спешить всадника, а потом уже поразить. Микаэла расположилась поодаль и обстреливала черных рыцарей, правда пока безрезультатно — они слишком быстро двигались, чтобы дать девушке возможность как следует прицелиться.
      Не сговариваясь, друзья решили сначала покончить с черными рыцарями и потому от царских гвардейцев только отбивались. Несколько воинов Сартора валялись на земле, кто разрубленный почти пополам секирой Дрэрка, кто пораженный в грудь мечами Айдорна и Сималара.
      Но и беглецам тоже досталось — сказывалось численное превосходство противника: дрианорца ударом сверху ранили в плечо, эльфа ткнули кинжалом в бок, гному сильно порезали руку.
      Некоторые из гвардейцев, ни с того ни с сего опустили оружие, некоторые набросились на недавних попутчиков в черных доспехах. Скоро все из оставшихся в живых царских воинов сражались на стороне беглецов против рыцарей Черного Мага. Прошло не более получаса с начала битвы и она закончилась.
      Царские гвардейцы сложили оружие, приблизились к Микаэле и преклонили колени.
      — Ваше Высочество, — спросил один из них, — почему Вы на стороне похитителей?
      — С чего вы взяли, что эти три воина меня похитители? — удивилась принцесса.
      — Ваш отец отправил нас за вами, сказав, что Вас украли прямо из-под венца, — ответил гвардеец.
      — Вы, наверное, не присутствовали на той свадьбе, — усмехнулась Микаэла. — Иначе ни за что не согласились преследовать нас. Действительно, я сбежала прямо с церемонии, но сбежала по своей воле. Отец хотел насильно выдать меня замуж за Сартора.
      — Мы действительно ничего не знали об этом, — произнес воин. — Нам самим не нравится то, что творится сейчас в стране по воле Вашего отца и этого Черного Мага. Тем более, что он ведет себя в последнее время как полновластный правитель Виалора.
      — Ты хочешь сказать, что вы больше не будете нас преследовать? — спросила принцесса.
      — Да, Ваше Высочество, — ответил гвардеец, а потом продолжил с жаром. — И если нам будет позволено, мы хотели бы сопровождать Вас.
      — Спасибо за предложение, — ответила Микаэла, — но чем больше наш отряд, тем заметнее. Вы лучше отправляйтесь домой, отыщите тех, кому как и вам не нравится то, что сейчас делается в стране и попытайтесь бороться.
      Девушка дала понять, что разговор окончен, рыцари встали с колен, поклонились, потом повернулись, забрали оружие, сели на коней и поскакали обратно в столицу.
      После того как гвардейцы скрылись за горизонтом, три друга, до сих пор стоявшие с обнаженным оружием, готовые ко всему, без сил повалились на землю. Микаэла бросилась к ним, промыть и перевязать их раны.
      — Кто-то говорил, что этот бой будет для нас последним, — улыбнувшись, обратилась она к Айдорну. — А ведь все получилось не так уж и плохо.
      — Да уж, — согласился дрианорец, — сегодня нам повезло. Но что было бы с нами, если бы нас преследовали только воины Черного Мага?
      — Да ладно тебе, — заворчал гном. — Тогда мы бы их всех и положили. Вы ведь все видели, какая у меня теперь секира. Посмотрите, она даже не затупилась.
      — Давайте-ка лучше спать, — предложил Сималар, когда девушка их перевязала. — Завтра перед нами самая трудная часть дороги и нам нужно основательно отдохнуть.
      — Я даже знаю, что предложить тебе для лучшего отдыха, — тихо сказала Микаэла, увлекая эльфа в сторону от остальных.
      Утром беглецы проснулись если не посвежевшими, то немного отдохнувшими. Перед ними от горизонта до горизонта простирался Великий лес, в последнее время чаще называемый Темным. Вотчина Черного Мага. Наскоро перекусив остатками провизии, путники сели на коней и направили их неторопливым шагом в сторону сплошной стены вековых деревьев.
      Подъехав поближе, друзья поняли почему этот лес чаще именовался Темнолесьем. Дело было даже не в Сарторе, а в деревьях: гиганты настолько древние, что даже эльф почувствовал себя рядом с ними младенцем. Толстые, в несколько обхватов стволы с омертвелой корой, свешивающейся неопрятными клочьями. Толстый слой серого мха, поднимающийся на высоту десятков локтей и делающий деревья похожими на древних стариков с всклокоченными бородами. Мертвые ветви, лишенные покрова листьев, казавшиеся когтистыми лапами чудовищ из детских кошмаров. Зелень сохранилась в лесу только на верхушках деревьев, даже сквозь толстый ковер покрывавшей землю прелой листвы не пробивалось ни одной травинки. Мрачную картину дополняло полное отсутствие всякой живности: ни одна птица не перепрыгивала с ветки на ветку и не нарушала тишину песней; не заметно и зверушек, которые копошились бы в подлеске.
      Настроение у путешественников заметно ухудшилось, и с тяжелым сердцем они вступили под сень деревьев.

      Изнутри Темный лес оказался еще мрачнее, чем снаружи. Друзьям показалось, что они вступили в царство смерти, настолько разителен контраст леса с только что покинутой равниной.
      — Не хотел бы я встретиться с существами которые это сотворили, — сказал пораженный Дрэрк, показывая на окружающие деревья.
      Глазам путников предстала весьма неприятная картина: с веток, помимо мха, клочьями свисает паутина, кое-где ее настолько много, что она загораживает проходы между деревьями. Пришлось спешиться, потому что, продираясь сквозь плотные слои животного шелка, кони рисковали полностью в нем запутаться.
      Никто, даже чувствительный эльф не ощущал ни малейшего ветерка, — ничто не нарушало мертвого покоя, царившего среди деревьев. Пройдя еще немного вглубь леса воины обнажили оружие — мало ли кто мог попытаться испробовать на вкус людей или коней.
      Первым идет Сималар, двумя мечами расчищая проходы от клочьев паутины. Микаэла в середине, вместе с лошадьми, Айдорн с Дрэрком охраняют тылы. Двигаются медленно, то и дело останавливаются и прислушиваются, не подбирается ли к ним какое-нибудь чудовище.
      Спустя несколько часов блуждания между опутанными паутиной деревьями, путники обнаружили первые признаки того, что и в Темнолесье есть жизнь. Эльф первым заметил следы и позвал дрианорца, но и вместе они не смогли определить, что за животное, проходя здесь, содрало в нескольких местах лесную подстилку, а потом оставило на обнажившейся почве отпечатки трехпалых лап с огромными когтями.
      — Может это кто-то из слуг Сартора? — предположил Айдорн, и сам того не зная, оказался прав.
      — Если у него слуги с такими когтями, — сказал ему в ответ Сималар, — я бы предпочел побыстрее выбраться из этого забытого Богами места.
      Чем дальше беглецы заходили в лес, тем больше обнаруживалось признаков запустения: многие деревья мертвы, некоторые из них валяются на земле, затронутые гниением. На пустых местах, оставшихся после смерти гигантов нет ни одного молодого ростка, как в любом другом лесу.
      За день четверо храбрецов прошли едва ли больше десяти верст и когда начало темнеть, решили сделать привал. В степи они могли передвигаться под светом луны, но в этом лесу, под сень деревьев проникали только отдельные редкие лучики. Путники выбрали для ночлега небольшой просвет между деревьями в стороне от тропы, насколько возможно, расчистили его от паутины и без сил повалились спать.
      Все то время, пока четверка продиралась сквозь дебри Темнолесья, Черный Маг не прекращал наблюдать за ними. Темный эльф сидел в своем заклинательном покое, расположенном на вершине главной башни его Цитадели. На столе перед ним, в окружении десятка черных свечей, распространявших сильный запах тления, на ажурной золотой подставке стоял большой сверкающий шар. Свечение исходящее от него, пыталось вырваться за пределы круга, очерченного багровым пламенем свечей, но магия Сартора держала шар в подчинении. Внутри шара проносились разнообразные пейзажи — Черный Маг наблюдал за миром.
      Этот шар — Сфера — артефакт огромной магической силы, позволявший владельцу видеть мир, и все что в нем творится. Сфера была создана в древности Богами Света для тогдашних Белых Магов и естественно, не предназначалась для темных. Сартор завладел им очень давно и это было одно из его лучших приобретений.
      Когда враги только вошли в его владения, Сартор подумал было, что они настолько обнаглели, что решились на него напасть. Но послушав их разговоры, он убедился, что они идут не в Цитадель, а в Этирию, не найдя лучшего пути. Темный эльф решил дать им зайти подальше, потом отправить на их поимку своих слуг.
      Увидев, что они остановились на ночлег, Черный Маг оторвался от Сферы и негромко щелкнул пальцами. Дверь в заклинательный покой отворилась, на пороге показалось существо, ужасный вид которого говорил о том, что оно не принадлежит Ванару. Оно передвигалось на двух задних лапах, чем походило на человека. Но на этом сходство и заканчивалось: огромная ящерица смотрела на господина немигающими желтыми глазами с вертикальными прорезями зрачков. Длинные трехпалые лапы с огромными когтями непроизвольно сжимались и разжимались, словно в поисках жертвы; за спиной медленно колыхались перепончатые крылья; из пасти время от времени высовывался раздвоенный змеиный язык.
      — Вышли навстречу нашим гостям нескольких воинов, — приказал Черный Маг. — Пусть утром их живыми доставят ко мне.
      — Будет ссссделано, повелитель, — ответило существо шипящим голосом и исчезло за дверью.
      Утром Айдорн проснулся от ощущения, что за ним кто-то наблюдает. Не похоже, что это делает какой-то зверь — ощущается слишком настойчивое внимание к дрианорцу и его спутникам. Да и откуда в мертвом лесу возьмется животное. Юноша вскочил и разбудил товарищей. Ощущение опасности нарастало, но пока Айдорн не мог определить, откуда она исходит. Эльф с гномом поинтересовались причинами столь раннего подъема. Вместе с дрианорцем стали осматривать окружающие деревья.
      На тропе, с которой друзья сошли вечером, возникло небольшое пятно Тьмы, очень быстро расширилось до таких размеров, что в нем свободно поместились бы несколько человек. Тьма сгустилась, потом так же быстро исчезла. На месте облака остались пять крылатых чудовищ, направившиеся прямо к ним. Даже видавших виды гнома с эльфом передернуло от омерзения от их облика. Воины обнажили оружие и встали спина к спине. Чудовища медленно окружили четверых путников, но пока не проявляли никаких признаков агрессии.
      — Наверняка демоны, — прошептал Сималар.
      Когда до них оставалось несколько шагов, чудовища остановились, одно из них выступило вперед.
      — Сссложите орушшшие и мы вассс не тронем! — прошипело оно.
      — А если не сложим?! — поинтересовался Дрэрк, поудобнее перехватывая рукоять секиры. В голосе гнома чувствовалось напряженное ожидание неминуемой схватки.
      — Вы долшшшны отправиться с нами к Повелителю, — ответил демон. — И лучшшше если вы это сссделаете по ссвоей воле.
      — Мы не подчиняемся вашему Повелителю, кто бы он ни был! — бросил Сималар. — И с вами нам явно не по пути.
      — Вссе подчиняются великому Сссартору, — прошипел демон. — Ессли не пойдете ссами, мы доссставим васс сссилой.
      — Так вот кто ваш господин, — зарычал Айдорн, готовясь к атаке. — Тогда нам с ним делить точно нечего!
      — Тогда мы отведем вассс сссилой, — тоже злобно прошипел демон и вытянул вперед когтистые лапы. Остальные демоны сделали то же самое и бросились на друзей.
      Едва бой начался воители поняли, что их противники самые серьезные, что до сих пор им попадались. Слуги Сартора не имели никакого оружия — они в нем не нуждались. Закаленные клинки друзей отлетали от когтей чудовищ, словно ударившись о сталь. Кожа монстров не менее прочна — когда Айдорну удалось поразить одного из них в грудь, он чуть не поломал меч. Юноша еле удержался на ногах, будто столкнувшись с каменной стеной. Демон даже не пошатнулся. Только секиры гнома сторонились слуги Сартора, чувствуя, что это оружие может представлять для них опасность.
      — Да что же это за твари-то такие! — в сердцах крикнул гном, отмахиваясь секирой. — Их даже сталь не берет!
      — Не знаю кто они, — ответил ему эльф подставляя под удар когтистой лапы один из мечей. — Но по-моему наше дело плохо.
      Микаэла попробовала поразить одного из лука, стрела сломалась от удара о прочные чешуи чудовища. Гном, видевший, что противники его побаиваются, вышел вперед, намереваясь дать друзьям время для отступления. Он успел, сильно размахнувшись, опустить секиру на голову одного из демонов, и … о чудо! Она раскололась словно гнилой орех. Лезвие прошло дальше, разрубив чудовище пополам. Остальные демоны скопом кинулись на гнома… Их когтистые лапы уже сжались на теле воина, он почувствовал, как его сдавило, словно он попал под камнепад. От этих смертельных объятий не спасали ни кольчуга, ни крепкие мышцы Дрэрка. Так бы и встретил он смерть в этом негостеприимном лесу. Внезапно демоны отпрянули, будто увидав что-то, чего смертельно боялись.
      Чудовища отступали, прикрывая лапами глаза, словно на них светило яркое солнце, хотя вокруг все те же серые сумерки. Потом они развернулись, побежали прочь от места схватки и вскоре скрылись между опутанными паутиной деревьями.
      Айдорн с Сималаром помогли Дрэрку подняться с земли, Микаэла подошла к ним, чтобы осмотреть их раны.
      — Из какого же камня они сделаны? — спросил гном друзей, ничуть не удивленный неожиданным отступлением врагов.
      — Думаешь, мы знаем? — ответил Сималар, обрадованный, что друг жив.
      С другой стороны полянки, послышался шорох. Воины обернулись на звук, готовые отразить очередную атаку. Но из-за деревьев показалось не чудовище, а молодая девушка в длинных коричневых одеждах. Ее лицо, обрамленное длинными волосами цвета спелой пшеницы, имело настолько правильную форму, было таким прекрасным, что любая из виденных дрианорцем статуй, изображавших Богинь Света могла только завидовать. Огромные глаза цвета свежей зелени, составляли разительный контраст со всем, что сейчас находилось вокруг нее. Тонкий изящный носик и небольшие кораллово-красные губы дополняли общую картину. Что касается тела, то несмотря на просторный балахон, друзья могли сказать что оно идеально.
      Увидев ее, Айдорн почувствовал приятное томление в груди, понял, что готов пожертвовать всем на свете ради одной только приветливой улыбки незнакомки. Два его друга испытывали те же ощущения. Это очень не понравилось Микаэле, которая воззрилась на неожиданную гостью, словно хотела испепелить ее взглядом.
      — Это еще кто?! — поразился гном. — Небось тоже собирается нас отвести к Черному Магу.
      — Меня зовут Сильвия, я белая Колдунья. Успокойся, храбрый гном, — сказала девушка, подойдя к путникам и разведя в сторону руки в знак мирных намерений. — Я не собираюсь отводить к Сартору ни тебя, ни твоих друзей. Я хочу помочь вам выбраться отсюда.
      — С чего бы это тебе нам помогать? — ревниво поинтересовалась у девушки Микаэла.
      — Так уж вышло, что я выбрала сторону, противную Черному Магу. — объяснила Колдунья.
      — Ну допустим, мы тебе поверим, — недоверчиво произнес Айдорн. — Однако как получилось, что ты оказалась именно здесь? И как тебе удалось отогнать этих демонов?
      — Отогнать их легко, воин, — ответила девушка. — Ты тоже обладаешь магией, правда пока небольшой. Для того, чтобы одолеть противника, полезно знать его приемы. — Она неожиданно улыбнулась. — Я просто наслала на них видение Властелина Тьмы, который приказал им убраться… Что касается первого твоего вопроса — я искала вас и подоспела вовремя.
      — Я ей не верю! — сказала Микаэла. — Если она пойдет с нами, буду за ней следить.
      — Среди вас есть маг, принцесса, — произнесла Сильвия, показывая пальцем на Айдорна. — Он знает, что для любого заклинания нужно время. Так что если я попытаюсь с вами что-то сделать, вы всегда успеете лишить меня жизни…
      — Ты знаешь, кто мы?! — с округлеными глазами спросил эльф.
      — Я искала именно вас, — ответила девушка. — Поверьте, я не причиню зла! Я здесь лишь для того, чтобы помочь вам достичь Этирии.
      — Хорошо, — согласился дрианорец. — Мы возьмем тебя с собой. Но если что, мы всегда начеку.
      — Не бойся, Айдорн, — улыбнулась незнакомка. — Я оправдаю твое доверие.
      — Все равно, я тебе не верю, — все еще не доверяя, произнесла Микаэла.
      Однако ее никто не слушал.
      — Как удачно, — сказал дрианорец радостно, — мне как раз нужен кто-нибудь, кто поможет мне в изучении Магии.
      — Буду рада помочь, — ответила Сильвия.
      — Не пора ли нам, — предложил Дрэрк. — Не собираетесь же вы вечно торчать здесь, ожидая пока вернутся слуги Сартора.
      В это время темный эльф бушевал в заклинательном покое: Сфера помутнела. И как раз в тот момент когда его слуги напали на беглецов! Он вызвал одного из слуг-триаклов.
      — Принеси мне Черный фолиант, Книгу Мертвых и сборник описаний магических предметов! — приказал Черный Маг. — Сфера опять вышла из-под моего контроля.
      Демон послушно кивнул и убрался из комнаты, Очень редко, такие случаи можно пересчитать по пальцам, ситуация выходила из-под его контроля. Конечно Сфера и раньше сопротивлялась его воле, она все-таки изготовлена Богами Света. Но сейчас, когда темный эльф приблизился к завершению плана, на который потратил десятилетия!
      Черный Маг подумал о том, что ему стоило отправиться самому туда, где он видел Айдорна с его друзьями в последний раз, но потом отбросил эту мысль. Нет, он не боялся дикаря из дрианорских джунглей. Этот недоучка не мог причинить никакого вреда ему, способному обращать в пыль целые города. Но вот покровители дрианорца… А к битве со Светлым Богами Сартор еще не готов… пока. От раздумий его оторвал слабый стук в дверь.
      — Входи! — приказал темный эльф.
      Дверь отворилась и в проеме показался слуга с тремя огромными фолиантами в руках.
      — Я принессс вссе, что вы приказывали, Повелитель, — произнесло существо.
      — Положи книги на стол! — бросил Черный Маг. — И распорядись, чтобы меня не тревожили!
      — Будет ссделано, Повелитель, — прошипел демон, склоняясь в глубоком поклоне.
      Он развернулся и аккуратно прикрыл за собой дверь, оставив Сартора. В коридоре демон послал мысленный приказ другим, чтобы в ближайшее время постарались не попадаться хозяину. Он видел, что Черный Маг очень зол и прекрасно помнил, что случилось с несколькими собратьями, которых угораздило попасться темному эльфу в один из таких моментов. Бессмертные существа, которые оживали даже после того, как их убили, просто испарились.
      Сартор разложил книги на столе и стал готовиться к ритуалу. Маг передвинул подставку со Сферой внутрь магического круга, сам встал у небольшого алтаря, зажег три черные свечи, от которых по комнате распространился ужасный запах, и стал сосредотачиваться, подготавливаясь к произнесению заклятья.
      Путники, только что отбившиеся от демонов в это время собрали пожитки, отвязали коней и отправились дальше по Темнолесью. Теперь впереди шли Айдорн и их новая спутница Сильвия. За ними следовали Сималар с Микаэлой, последним шел Дрэрк. Гном сначала ворчал по поводу того, что эти длинноногие вечно лезут вперед, но потом успокоился.
      Дрианорец не стал терять времени и выспрашивал спутницу обо всем, что касалось Магии: какие заклятья она знает; как сделать, чтобы они работали; как можно увеличить свою магическую силу и еще много чего в таком же духе. Девушка не стала сразу отвечать на все его вопросы, наоборот, принялась сама расспрашивать о его жизни.
      — И давно ты решил увлечься Магией? — спросила Сильвия, прерывая Айдорна.
      — Меня еще в детстве начала обучать мать, — ответил дрианорец. — Ну и потом немного тренировался…
      — Но, как я понимаю ты не прошел посвящения даже на Ведуна? — спросила Колдунья.
      — У кого бы я его прошел? — согласился Айдорн. — Моя мать была жрицей, а не волшебницей… Да и большой необходимости не было.
      — Тебе просто обязательно надо пройти посвящение, — с жаром произнесла Сильвия, — Я помогу стать тебе Колдуном… К сожалению дальше тебе придется искать другого учителя.
      — Постараюсь обучаться у тебя подольше, — сказал дрианорец улыбнувшись. — Жалко будет расставаться с такой красивой наставницей.
      — Не знаю, не знаю, — произнесла девушка. — Мир тесен, может мы потом и встретимся, особенно учитывая нынешнюю обстановку.
      — Потом, так потом, — произнес Айдорн. — Почему все-таки ты нас спасла?
      — Я довольно давно наблюдаю за тобой, почти с тех самых пор, как ты появился в Хейрутане, — объяснила Колдунья. — И знаю, что ты чем-то важен для Черного Мага, потому и помогла.
      — Еще одна, — сказал дрианорец, едва не застонав. — Ты не первая кто говорит мне, что я какой-то особенный.
      — Когда-нибудь ты сам узнаешь, почему тебе так говорят.
      — Кто вообще такой этот Сартор? — спросил Айдорн. — До сих пор я знаю о нем только то, что он очень силен, невообразимо стар. Ну и еще то, что он единственный из эльфов добровольно вставший на сторону Тьмы.
      — Об этом я могу рассказать, — ответила девушка. — Мне как-то попались несколько книг с легендами о нашем мире, которые гораздо полнее всех остальных. Итак о Черном Маге…
      Сильвия поведала спутнику все, что ей известно о Сарторе. Он действительно стар, семь тысячелетий его присутствие ощущает весь мир. Но точного возраста темного эльфа не знал никто, хроники адаритаров той поры давно и безвозвратно утеряны.
      Еще с рождения у него обнаружился природный дар к Магии небывалой силы, Сартору прочили стать величайшим воином Света. В раннем детстве он приступил к обучению. Это произошло на несколько десятков лет раньше, чем у остальных. Наставники поражались с какой быстротой и легкостью Сартор схватывает новое, как сразу и в точности повторяет все, что ему показывают и как легко справляется с любыми, самыми сложными заданиями.
      Столь успешно ему давалась не только магия, но и другие науки и воинское искусство. В то время как его сверстники только заканчивали обучение, он был весьма уважаем в эльфийском обществе. Помимо всего прочего у него была весьма привлекательная внешность, самые знатные эльфы стремились выдать за него своих дочерей. Но молодого Сартора это не интересовало. Одержимый жаждой познания он не интересовался ни женщинами, ни положением в обществе. Он уходил в дальние походы, в которых надеялся обнаружить что-то ему еще неизвестное.
      В одном из таких походов по диким лесам Криалинора молодой Сартор набрел на древние развалины. Огромные каменные блоки вросли в землю и почти скрылись от людских глаз под зарослями плюща. Эльфа заинтересовало, кто там захоронен. Он без особого труда проник под землю. Это оказалась гробница. Но кто в ней захоронен, Сартор так и не понял… В огромном подземном помещении стоял богатый золотой саркофаг, но он оказался открыт и пуст. Кроме него в гробнице больше не обнаружилось никаких ценностей. За единственным исключением: в одном из углов, под кучей старых пыльных шкур лежал древний фолиант, обтянутый черной кожей.
      От него исходил иномировой холод. Едва молодой Сартор взял его в руки, как под сводами гробницы раздался громоподобный голос. От него веяло огромной, почти божественной мощью.
      — Кто ты, дерзкий, что посмел нарушить мой покой?! — спросил голос и от его силы задрожали стены.
      Первый раз в жизни молодой эльф испугался. Ему приходилось раньше встречаться с призраками, но никогда еще он не ощущал себя так как сейчас: словно снова стал ребенком, только начинающим обучение Магии. Сила, исходившая от голоса, пронизывала Сартора насквозь, заставляя все его существо трепетать.
      — Я не хотел нарушать ваш покой, — произнес, запинаясь, эльф. — Я немедленно покину вашу гробницу.
      Подожди… Я чувствую в тебе великую силу… Ты маг? — спросил голос.
      — Да, я обучаюсь Магии и получил ранг Волшебника, — ответил эльф.
      — Но ты выбрал Свет, — неожиданно печально произнес голос. — Эти слабаки вечно берут верх числом.
      — Я всегда считал, что так делают слуги Тьмы, — возразил Сартор. — Именно так они действуют на войне…
      — Историю пишут победители… — донеслось до эльфа. — На самом деле Тьма сильнее, чем Свет. Твои покровители вечно побеждают обманом.
      — Не верю! — пылко ответил молодой маг, мысленно произнеся несколько защитных заклятий. — Ты это говоришь, чтобы привлечь меня на свою сторону. Я не собираюсь тебя больше слушать…
      Сартор направился к выходу, вслед ему несся голос хозяина гробницы:
      — Спроси у своих старейшин, кто такой Гравиус! А если они не ответят, попытайся сам узнать, кем он был.
      — Неужели он стал это узнавать? — прервал рассказ Сильвии дрианорец.
      — Еще как, — ответила девушка. — Спросил у старейшин, кем был Гравиус, но они ничего не ответили… Тогда он решил сам найти ответ на этот вопрос и отыскал его в древних книгах.
      — Естественно, нашел, — вставил Айдорн.
      — Да, нашел, — согласилась колдунья и стала рассказывать дальше. — И прочитав сведения об этом величайшем Черном Маге, он стал подозревать, что в любых хрониках, что писали сторонники Света отражена не вся правда…
      Гравиус был Черным Магом, но был настолько силен, что в своем могуществе приближался к Богам. Темный эльф не был столь силен как его призрачный учитель, ведь Гравиус был полубогом: его матерью была Иаривель — одна из Темных Богов. В те времена Боги часто ходили среди смертных.
      От бессмертной матери Гравиус унаследовал огромную магическую силу, от смертного отца неуемную жажду власти. С детства его обучали лучшие темные колдуны. Уже в двадцать лет он овладел такими заклинаниями которые были под силу только приближенным Темных Богов. После того как он сам стал Магом, Властелин Тьмы по просьбе матери Гравиуса доверил ему командование самой большой армией и ввел в число своих советников.
      Довольно быстро Гравиус доказал, что не зря удостоен такой чести: его Темная армия одерживала победу за победой и ставила под владычество Тьмы новые и новые миры. Скоро имя молодого Мага стало известно во множестве Светлых миров, где некоторые даже стали ставить его наравне с остальными Темными Богами.
      В конце концов Властелин Тьмы отправил его на Ванар, где Гравиус возглавил войну против Сил Света. По замыслам Темных Богов он должен был наконец поставить точку в вечном споре за этот мир. То вторжение было самым крупным за всю историю Ванара, а война более жестокой и кровопролитной чем битвы, в которых сходились сами Боги.
      Никто не мог противостоять этому Черному Магу, ставшему для целого мира воплощением смерти: он поработил все свободные народы, кроме разве что Гигантов и Драконов и стал единоличным правителем всего мира. Его владычество продолжалось несколько сотен лет, но Боги Света не смирились с поражением: во главе огромной армии Драконов на Ванар прибыл величайший воин Света того времени. Так же как Гравиус он был полубогом и покровители наделили его огромными магическими силами.
      Великое противостояние, в результате которого пали оба, надолго запомнилось жителям Ванара. Так окончилась очередная эпоха владычества Тьмы.
      — Почему же Боги Света не уничтожили дух Гравиуса, а позволили ему существовать и дальше? — удивился Айдорн. — Из-за этого в мире сотворилось еще столько зла.
      — Нам смертным не дано понять пути Богов, — ответила Сильвия и продолжила рассказ.
      Сартор снова отправился в гробницу Гравиуса и долго беседовал с духом Черного Мага. Тот раскрыл эльфу многие тайны Темной стороны и дал заклинание, с помощью которого можно было воззвать к самому Властелину Тьмы.
      Сильнейший из Темных Богов сначала сильно удивился, услышав зов Белого Мага, и хотел наказать молодого, но, увидев его силы, решил использовать эльфа в своих целях. Тхайрок сам обучал белого волшебника секретам темной стороны. Наблюдая, с какой жаждой и легкостью эльф впитывает знания, Властелин Тьмы не сомневался в выборе. Прошло совсем немного времени и Сартор сменил мантию на черную.
      Тот, кому прочили стать великим воином Света, перешел на сторону Темных Сил. Естественно, Сартор не сразу отвернулся от своего народа — долгое время эльфы ничего не подозревали Но стремление отдалиться ото всех со временем проявлялось все больше и больше. Сартор понял, что дальше скрываться нет смысла, и предстал перед высшим светом в одежде Черного Мага.
      Все эльфы, кто узнал об этом, были в ужасе — первый раз за всю многотысячелетнюю историю их народа, среди них появился Темный. Нет, среди эльфов и раньше были отринувшие Свет, но все они принимали сторону Тьмы путем обмана, но не добровольно. Сартора изгнали. Он покинул народ, ставший для него чужим.
      — Лучше бы они его не изгоняли, — вставил Айдорн. — а казнили. Проблем было бы меньше.
      — Ты же знаешь, как эльфы относятся к дару жизни, — возразила Сильвия. — К тому же изгнанник в то время был очень силен, и эльфы не хотели начинать новую войну.
      — Ну да, но война все равно началась, — продолжил дрианорец. — И что против него можем сделать мы?
      — Не забывай о том, продолжила Сильвия, — что в те времена Сартор не жаждал власти над миром. Он лишь стремился к знаниям и потому большой угрозы не представлял. Он основал свою школу и занимался только Магией.
      — Вот и сидел бы в своей школе, — со злостью сказал Дрэрк, уже некоторое время слушавший их разговор.
      — Он бы и сидел, — возразила Сильвия, — но некоторые из приверженцев Света забыли о том, что Ванар — детище всех Богов. И, вознамерившись полностью избавить мир от Тьмы, первыми напали на Черного Мага. Они уничтожили всех его учеников. Ему не оставалось ничего другого как защищаться…
      — Ты что, его защищаешь?! — удивился гном. — Все-таки ты его служанка!
      — Позволь мне рассказать тебе еще одну легенду, Дрэрк, — нисколько не смутившись, продолжила Сильвия. И тогда ты поймешь, что я не защищаю Сартора. Но и напрасно обвинять его тоже не стоит.
      Девушка поведала легенду о том, как был создан Ванар. Несчетное количество эпох минуло с тех пор, как в необозримой Вселенной появились Боги Света и Тьмы. Они не ведали, что или кто их породил, но знали, что предназначены для борьбы с Извечным Злом.
      — А разве Тьма не есть зло? — спросил Айдорн.
      — Нет, — ответила Сильвия. — Дослушай мой рассказ.
      Помимо Света и Тьмы, существовали еще силы, о которых сама Колдунья имела весьма туманное представление, но знала, что они совершенно чужды этому миру. Они пожирают саму реальность и оставляют за собой только разрозненные ее куски. Единственная их цель — разрушить все упорядоченное и превратить в часть своих владений.
      Богов было двадцать: десять Светлых и десять Темных. Они сражались с порождениями Извечного Зла, где бы они не появлялись. Изучали противника, чтобы лучше справляться с ним. Это сподвигло трех Темных Богов приступить к более глубокому изучению. Они решили подчинить себе древний ужас с которым боролись. Не для того, чтобы использовать в своих целях, а чтобы обезопасить свой мир.
      Однако они переоценили силы: Извечное Зло глубоко проникло в их разумы и настолько овладело ими, что мечтавшие повелевать, постепенно сделались его слугами. Об этом стало известно не сразу. Троица держала свои намерения в тайне. Однако все тайное рано или поздно становится явным.
      Семнадцать Богов пошли войной на двух братьев и сестру. О тех временах даже в легендах Гигантов остались только смутные упоминания, настолько давно это было. Однако даже эти отрывочные сказания говорят о том, что в тех давних битвах применялись такие силы, о которых смертные даже помыслить не могут: целые миры пропадали в никуда или оказывались лишенными малейшей крупицы жизни.
      Отступники открыли доступ в мир силам Извечного Зла и древние сущности, их новые покровители, не замедлили этим воспользоваться. Их было меньше, но они были несоизмеримо сильнее. Однако Боги сумели превозмочь Извечное Зло и победили, изгнав его из всех подвластных им миров.
      — Откуда ты все это знаешь? — спросил удивленно Айдорн.
      — Мне посчастливилось отыскать несколько древних книг, принадлежащих Гигантам, — ответила Сильвия.
      После того как окончилась эта величайшая в истории всей Вселенной война, — продолжила рассказ девушка, — Боги Света и Тьмы были обессилены. Они собрались вместе на совет, все семнадцать: Адариэль Светлая Королева, Галадхон Светящий, Сианелла Владычица Драконов, Эорван Владыка Великанов и остальные Светлые Боги, Тхайрок Владыка Тьмы, Гирониэль Темная Воительница, Джиратор Полуночник и оставшиеся Боги Тьмы.
      — А что случилось с тремя другими Богами Тьмы? — поинтересовался Айдорн. — Теми которые встали на сторону Извечного Зла?
      — Один из них был уничтожен, другие двое ушли вместе со своими покровителями, — ответила Колдунья.
      Собравшись вместе, Боги стали решать, что им делать, чтобы восстановить силы, а в случае будущих вторжений Извечного Зла всегда иметь под рукой постоянный источник для их пополнения. Одни предлагали создать магический артефакт небывалой мощи и спрятать его в одном из подвластным им миров, другие — создать для этого целый мир…
      — Ты хочешь сказать, что наш Ванар и есть такой мир? — прервал рассказ Айдорн.
      — Почти, — ответила Сильвия и продолжила.
      Хоть Боги и были истощены битвами с Извечным Злом, на сотворение одного мира сил у них хватило. Правда едва-едва…
      И вот среди пустоты межмирового пространства возник новый мир. Его рождение было самой удивительной картиной, которую могли бы наблюдать смертные, если бы оказались рядом. Сначала в междумирье закрутились огромные вихри Света и Тьмы. Они переплетались, сливались воедино и вновь разделялись. В небывалом водовороте Сил возникали неясные сначала очертания. Наконец вихри исчезли и на их месте возник Ванар.
      Много тысяч лет Боги посещали Ванар для отдыха и восстановления сил. В какой-то момент Темные посчитали, что им дали слишком мало места на Ванаре и потребовали отдать то, что, как им казалось, принадлежало им по праву. Боги Света, не хотевшие лишних ссор со своими братьями и сестрами, без колебаний отдали часть своих владений. Но и этого Богам Тьмы показалось мало и они привели на Ванар многочисленные армии своих последователей. В ответ Светлые так же призвали в этот мир адептов.
      Началась первая Великая война, длившаяся несколько тысячелетий. Ванар стал местом битв, которых ранее не видывал ни один из миров: воины Света и Тьмы гибли за идеалы покровителей, и количество павших невозможно было подсчитать. Ни одна из сторон так и смогла взять верх… Боги решили сойтись в битве сами.
      Во время той битвы Ванар в первый раз изменил облик — такие небывалые силы использовались. Бой длился несколько месяцев. Наконец Светлым удалось одолеть. В качестве контрибуции они потребовали, чтобы Боги Тьмы убрали с Ванара армии и никогда больше не претендовали на территории в этом мире. Они поселили на Ванаре несколько тысяч Гигантов Эорвана — дабы те охраняли покой мира, а в случае нового вторжения Сил Тьмы могли предупредить Светлых Владык.
      — С тех пор Ванар то и дело сотрясают войны, — закончила рассказ Сильвия и добавила печально. — Похоже, этому никогда не будет конца.
      — Может сделаем привал, — предложил Сималар. — Уже вечереет, а по этому лесу ночью лучше не ходить.
      — А если мы с утра проснемся, окруженные демонами, — возразил гном. — Я не против с кем-нибудь подраться, но с этими существами мне встречаться совсем не хочется.
      — Можете не опасаться, они больше не нападут, — заверила всех Сильвия.
      — Почему ты так в этом уверена? — подозрительно поинтересовалась Микаэла.
      — Я просто чувствую, — ответила Колдунья. — Айдорн тоже может подтвердить, что вокруг опасности нет.
      — Действительно, — согласился дрианорец. — Я не чувствую опасности. Лес по-прежнему мертв, но демонов вокруг точно нет…
      — Раз ты так утверждаешь… Пожалуй, устроим ночлег на ближайшей поляне, — сказал Сималар.
      Друзья выбрали поляну и разместились. Однако, несмотря на заверения Сильвии, выставили охрану: Айдорн, Сималар и Дрэрк собирались по очереди дежурить всю ночь. Они так и сделали, сменялись каждые два часа. За всю ночь на них действительно никто и не напал.
      С утра все встали на удивление отдохнувшие, посвежевшие и отправились в путь. Друзьям хотелось поскорее выбраться из мрачного леса, к тому же Сильвия сообщила, что до этирийской границы всего день пути.
      Айдорн пошел вперед вместе с молодой Колдуньей, в надежде узнать еще что-нибудь нового об окружающем мире.
      — Расскажи мне еще легенду, — попросил он девушку, когда они вдвоем ушли вперед.
      — Я знаю их множество, — ответила она. — На то чтобы рассказать все, не хватит и недели. О чем именно ты хочешь услышать?
      — Что-нибудь про древних героев, великих воителей, магов. — Сказал дрианорец, взяв Колдунью за руку, чтобы помочь девушке перешагнуть через упавшее дерево, перегородившее тропу.
      Дотронувшись до спутницы, Айдорн почувствовал, что его тело словно пронзила искра. Он неожиданно быстро отпустил Сильвию, так быстро, что она чуть не упала.
      — Что с тобой, Айдорн? — спросила Колдунья участливо, обернувшись к нему. — Ты болен?
      — Нет, все нормально, — ответил дрианорец неожиданно охрипшим голосом.
      Девушка понравилась ему едва ее увидел, а теперь юноша понял, что влюблен. Судя по выражению лица Сильвии, девушка сообразила, почему Айдорн так неожиданно выпустил ее руку.
      — А по-моему не все, — улыбнулась Колдунья и сама взяла дрианорца под руку. — Мне кажется, ты переутомился в последнее время.
      Колдунья так и пошла дальше по мертвому лесу, держа дрианорца под руку.
      — По моему у нашего Айдорна появилась новая пассия, — тихо сказал эльф Микаэле, заметив это.
      — Главное чтобы она не оказалась прислужницей Сартора, — ответила девушка. — И если она действительно не сторонница Тьмы, то пусть делает что хочет и с кем хочет…Кроме тебя конечно.
      Черный Маг в это время исходил бессильной злобой в Цитадели. Он снова контролировал Сферу, но та почему-то показывала ему все, кроме Айдорна и его друзей. Темный эльф заглядывал в самые отдаленные уголки Ванара, обшарил все Темнолесье, но нигде не обнаружил и следа врагов.
      — В чем дело… Почему я их не вижу? — спрашивал сам себя Черный Маг, роясь в толстенном фолианте и просматривая описание Сферы. Однако сколько он ни искал необходимые сведения, найти их так и не удалось. Тогда Сартор еще раз повторил ритуал подчинения Сферы. Но добился точно такого же эффекта как и раньше — она показывала все что угодно, но не его врагов. А ведь они, наверняка, до сих пор пребывали в его владениях. Черный Маг попытался обнаружить хотя бы следы их присутствия, но даже это ему не удалось. Впечатление создавалось такое, словно Айдорн с товарищами и сбежавшей от Сартора принцессой даже не заходили в Темный лес. Однако темный эльф ясно помнил, что наблюдал через Сферу, как его триаклы напали на врагов… но дальше все заволок белый туман.
      Те о ком так напряженно думал в это время темный эльф, спокойно двигались мимо мертвых деревьев, все ближе и ближе к Этирии. Дрианорец совершенно забыл о желании услышать какую-нибудь легенду и, уж тем более о желании подучиться Магии у Сильвии. Юноша неожиданно для себя принялся рассуждать о тех временах, когда у него закончатся все передряги, и он заживет спокойной жизнью в родной деревне вместе с любимой девушкой.
      — И конечно на месте любимой девушки ты мечтаешь видеть меня? — спросила Сильвия, словно прочитав его мысли и засмеялась.
      — Ты мне очень нравишься… — начал было Айдорн и неожиданно умолк.
      — Но ты же меня совсем не знаешь, — произнесла Колдунья. — Тебя не смущает, что я могу оказаться совсем не той за кого я себя выдаю.
      — У тебя где-то остался нелюбимый муж, древний уродливый старик? — спросил дрианорец, вспомнив Имиану.
      — Нет, — ответила девушка улыбаясь. — Не настолько все плохо… Но что ты станешь делать, если я скажу, что у меня есть муж и дети.
      Айдорн остановился как вкопанный, ошарашенно смотря Сильвии прямо в глаза.
      — Успокойся, — продолжая улыбаться, сказала девушка. — Нет у меня никакого мужа…и детей тоже нет… Ты, кажется, хотел услышать еще какую-нибудь легенду и выучить несколько новых заклинаний?
      — Да, — сразу посерьезнев, ответил дрианорец.
      — Тогда, пожалуй, самое время преподать тебе несколько уроков волшбы, — сказала Сильвия и принялась за объяснения.
      К обеду следующего дня вдали между мертвых серых деревьев друзья увидели просветы, наполненные яркой зеленью.
      Жажда поскорей выбраться из этого ужасного места заставила друзей пришпорить коней и помчаться на этот радующий душу и глаза свет не разбирая дороги. Сильвия села сзади Айдорна на его коня.
      Через несколько минут выбрались из негостеприимного Темнолесья на светлые равнины, куда так стремились. Это была Этирия. Вокруг снова расстилалась степь, на которую они никак не могли насмотреться после обступавших их стеной мертвых деревьев.
      — Никогда не думал, что обрадуюсь открытому пространству, — с облегчением произнес гном, когда путники миновали последних высохших лесных великанов.
      Приятели согласились с ним: пейзаж, окружавший их в последнее время, утомил Айдорна, Сималара и Микаэлу не меньше чем Дрэрка.
      В Этирии и трава казалась выше и гуще, и небо более синим, чем в Виалоре, воздух, и тот посвежел. Самое главное — вокруг путников так и кипела жизнь: из-под копыт коней то и дело вспархивают мелкие птахи; вдалеке проносятся небольшие табуны диких лошадей; высоко в небе поют жаворонки, еще выше друзья заметили нескольких горделиво парящих орлов. Вдалеке слышится рев крупного хищника, над самой травой летают многочисленные шмели, пчелы и другие букашки.
      Друзья направились вглубь страны. Неожиданно Сильвия попросила Айдорна остановить коня. Юноша тут же натянул поводья, от чего скакун почти встал на дыбы. Дрианорец обернулся и с удивлением посмотрел на девушку.
      — Что случилось? — спросил дрианорец Колдунью.
      — Мне придется с вами расстаться, — ответила с сожалением Сильвия. — Я провела вас через владения Черного Мага, но сейчас наши пути расходятся… Жаль, мне понравилось путешествовать с вами… Особенно с тобой, Айдорн. Кстати, тут неподалеку небольшой городок, еще не захваченный виалорцами. Советую вам для начала направиться именно туда.
      Она указала направление и собралась спрыгнуть с коня, но дрианорец ее остановил.
      — Но я ведь только начал у тебя учиться… — грустно произнес дрианорец. — Узнал несколько новых заклинаний и все… Неужели мы так вот просто расстанемся? Может проедешь с нами хотя бы до Вистакора?
      — Мне тоже хочется побыть подольше… с тобой, — продолжила девушка. — Но у меня, как и у вас есть дела, которые требуют немедленного участия… — по Сильвии видно, что слова даются ей с трудом. — Айдорн, обещаю — мы непременно еще увидимся.
      — Не прощайте, но до свидания, — обратилась она к остальным.
      Сималар с Дрэрком сердечно с ней попрощались, только Микаэла довольно холодно сказала: «До свидания» и отвернулась.
      Попрощавшись, Сильвия одарила дрианорца нежным взглядом, потом легко спрыгнула с коня и направилась прочь от четверых попутчиков. Отойдя достаточно далеко, она остановилась, повернулась к недавним спутникам и помахала рукой. Потом сложила ладони перед грудью. Девушку начал окутывать серебристый туман. Сначала Колдунью еще заметно сквозь множество крутящихся вокруг нее серебристых звездочек, потом они скрыли ее полностью, завертевшись настоящим вихрем и все это великолепие исчезло… вместе с Сильвией.
      — Жаль… она мне так понравилась… — вздохнул дрианорец.
      — А я не жалею о том, что она нас покинула, — сказала ему Микаэла. — что-то в ней было такое… подозрительное.
      — Да ладно тебе, — сказал Айдорн. — Она ведь волшебница и просто обязана иметь тайны. Ты бы хоть спасибо ей сказала за то, что нас всех не убили.
      — Спасибо то ей спасибо, — согласилась девушка, но тут же добавила, — Но все-таки она слишком много умеет для простой Колдуньи.
      — Давайте поедем что ли и поищем этот город, про который сказала Сильвия, — предложил гном, которому надоело стоять на одном месте. — Здесь конечно красиво, особенно по сравнению с Темнолесьем, но мне не улыбается торчать посреди поля на всеобщее обозрение.
      Беглецы продолжили путь в направлении указанном Сильвией и примерно через полчаса увидели вдали низкие бревенчатые стены, окружавшие небольшой городок. Когда приблизились поближе, их взорам предстал даже не город, а большое селение: деревянные, из одного поверха, дома. Каменные только несколько дозорных башен по краям поселения. Путники направились коней к единственным воротам в деревянной ограде.
      — Держите руки подальше от оружия, — предупредил эльф. — Учитывая направление откуда мы появились к нам могут быть не очень дружелюбны. Особенно это касается тебя, Дрэрк.
      — А что я?! — возмутился гном. — Я всегда спокоен как статуя.
      — Ну да, — рассмеялся дрианорец, — То-то ты все время первым вынимаешь и пускаешь в ход секиру.
      — Это на что ты намекаешь?! — начал заводиться Дрэрк.
      — Успокойся, — сказала ему Микаэла. — Айдорн не имел в виду ничего такого.
      — Ладно, проехали, — сказал остывший гном. — Мы идем в этот город или нет?
      — Идем, — ответил Сималар.
      Друзья неспешно подъехали к воротам. На стенах рядом с воротами стоят шестеро стражников.
      — Кто вы такие и зачем прибыли в Этирию?! — спросил один из охранников, едва друзья остановились перед воротами, и слезли с коней.
      — Мы мирные путники, следуем в Вистакор, спасаясь от войны в Виалоре, — быстро ответил Сималар.
      — Мирные путники не обвешаны оружием как вы, — в голосе стражника, звучало недоверие.
      — Мы не соглядатаи! — запротестовали друзья. Разговор продолжил Сималар. — В нынешнее неспокойное время невозможно обходиться без оружия.
      — Что-то мне все равно не верится, что вы такие уж мирные, — сказал стражник, сделав знак рукой товарищу, который немедленно исчез за стеной. — Подождите здесь!
      Друзья покорно ожидали решения их судьбы. Ждать пришлось недолго. Ворота отворились и из них вышли два десятка воинов под предводительством офицера. Все воины в легких доспехах, а на офицере бело-золотой плащ — цветов королевы Этирии. Она эльфийка и как все представители ее народа, никогда не изменяла своей Богине. Двое воинов идущие немного позади офицера, держатся за рукояти мечей, готовые отразить возможное нападение.
      Увидев это, друзья тоже приготовились, однако Сималар предпочел решить дело миром.
      — Мы не желаем вам зла, — обратился адаритар к офицеру. — Мы всего лишь беглецы из Виалора, пришедшие, чтобы в Этирии найти защиту.
      Офицер остановился в двух шагах от путников и стал их пристально рассматривать. Сималар с Дрэрком могли предположить, что он сейчас вспоминает, есть ли их лица в списке людей, въезд в пределы страны которым запрещен, а то и в списке тех, кого надо задерживать на месте.
      — Это вы-то — мирные путники, — произнес через некоторое время офицер. — Три известнейших хейрутанских гладиатора, сопровождающие саму принцессу Микаэлу.
      — И что вы теперь собираетесь делать? — со страхом в голосе спросила девушка этирийского воина.
      Ее друзья взялись за оружие. Воин молчал, обстановка накалялась.
      — Да ничего, — ответил этириец. — Можете спокойно ехать в Вистакор.
      — Прямо вот так сядем и поскачем? — удивился Дрэрк. — А как же досмотр?
      — Многие этирийцы знают о том, что произошло в царском дворце, — улыбнувшись, сказал воин. — Вы правильно сделали, Ваше Высочество, что сбежали от Сартора.
      — Тогда, с вашего разрешения, мы отправимся дальше, — предложил Айдорн. — Только у нас к вам одна просьба: не снабдите ли провизией.
      — Это пожалуйста, — согласился офицер. — Когда начальство поняло, что война неизбежна, на все приграничные заставы припасов завезли столько, что на несколько лет хватит. Заходите внутрь…
      Воин сделал приглашающий жест рукой, и стражники освободили проход в город. Офицер первым направился внутрь, за ним, ведя коней под уздцы, зашли четверо путников. Лишь потом в город вернулись остальные солдаты.
      Офицер отдал необходимые распоряжения насчет провизии, и повернулся к путникам.
      — Меня зовут капитан Арно, я командую отрядом, размещенным в этом городе, — представился воин. — Вы можете не представляться, вас я и так знаю.
      — Неужели известия о нас действительно дошли до Этирии? — спросил гном. — Мы вроде в дороге всего ничего.
      — Наши лазутчики двигались не скрываясь, потому что их никто не подозревал.
      — Нас постоянно пытались остановить, — сказал Айдорн. — Но к нашему счастью это никому не удалось.
      — Скажи уж лучше — благодаря вашему невероятному везению, — произнес Арно. — Лазутчики докладывали мне, что все виалорское приграничье буквально наводнено объединенными войсками Аголара и Сартора. И как только вы умудрились не попасться на пути ни одному из отрядов?
      — Расскажите, что происходит в Этирии? — попросил эльф.
      — Страна в хаосе, — ответил Арно. — Мало того, что на нас напали виалорцы, так еще и множество недовольных правлением нынешней королевы подняли восстания по всей Этирии. Никто так и не понял, откуда они взялись — раньше, насколько мне известно никто не говорил ни одного плохого слова об Ее Величестве.
      — Наверняка работа Сартора, — не задумываясь, произнес дрианорец.
      — Это точно, — согласился Сималар. — Если он уж задумал что-то, то постарался сделать все так, чтобы потратить как можно меньше сил.
      — Слушайте, сколько мы еще будем разговаривать, — вмешался Дрэрк. — Если нас пропустили, может, мы отправимся дальше и доберемся-таки до Вистакора. Я хочу, наконец, выспаться в нормальной кровати… Даже больше чем подраться.
      — Ваш приятель всегда такой недовольный? — спросил капитан Арно.
      — Почти, — рассмеялся Сималар. — Особенно в последнее время, потому что ему не хватает выпивки и женщин.
      — На самом деле он не так уж и не прав, — сказал солдат. — Вам действительно пора отправляться, ведь в любую минуту на нас могут напасть виалорские войска. Тогда вы не сможете отсюда выбраться.
      — Да, нам пора в путь, — согласился дрианорец. — Хоть мы и не успели предупредить о готовящейся войне, нам все равно необходимо попасть к вашей королеве.
      — Не буду вас задерживать, хотя мне и хочется больше услышать о ваших приключениях в дороге, — сказал Арно. — Тем более что все необходимое для дальнейшего пути уже в седельных сумках ваших коней.
      По настоянию капитана вместе с друзьями отправились два его солдата. Их присутствие в маленьком отряде должно помочь при встрече с этирийскими патрулями.
      — Держитесь поближе к дорогам и поселениям, — предупредил друзей офицер, когда они выходили из городских ворот. — На равнинах нынче неспокойно.

      До Вистакора друзья добирались трое суток — порой приходилось подолгу выжидать, пока мимо них не пройдут виалорские отряды, двигающиеся вглубь Этирии. Хорошо хоть этирийские патрули их не задерживали надолго — друзья теперь передвигались открыто. Да и присутствие в маленьком отряде двух солдат-пограничников, переданных в распоряжение Микаэлы капитаном Арно очень помогало.
      Глазам путников представали десятки деревень и городов, ранее полных жизни, а теперь или разоренных, или покинутых. Нападавшие не щадили никого. Даже у скупого на нежные чувства гнома несколько раз на глаза наворачивались слезы при виде очередной сожженной деревеньки, возле которой в кучу свалены тела ее погубленных жителей: мужчин, оборонявшихся от захватчиков, ни в чем неповинных стариков, женщин и детей. Друзья не всегда останавливались, чтобы похоронить убитых, но Айдорн, при таком ужасающем зрелище вспоминал родную Тиалину. И воспоминания иногда брали верх. Пара слов на языке Магии и пущенный в груду тел Огненный Шар устраивал усопшим общую могилу, а кружившим вокруг падальщикам приходилось искать себе новую добычу.
      Друзья скрежетали зубами, видя разорение, Микаэла тихо плакала, зная что всему виной честолюбивые мечты отца об империи. Она поклялась приложить все усилия чтобы исправить все зло, которое причинили миру ее отец с Сартором.
      Под стены стольного города беглецы прибыли вечером и оторопели от увиденного. Подходы к воротам Вистакора загорожены огромной толпой беженцев с близлежащих земель: тысячи людей, кто пешком кто на телегах с нехитрым домашним скарбом. Их голоса сливались в сплошной гомон, иногда прерываемый мычанием испугавшейся коровы или истошным кудахтаньем курицы. Сквозь беспорядочную толпу то и дело продираются этирийские солдаты, поодиночке, а то и целыми отрядами.
      Микаэла, совсем опечаленная происходящим вокруг, настаивала, чтобы они ждали очереди для входа внутрь, но друзья ей возразили. В отличие от остального народа они не беженцы и каждый из них, особенно сама принцесса, может принести хоть какую-то пользу для обороны Этирии.
      Пока друзья ехали по улицам Вистакора, в далеком Хейрутане отец Микаэлы заседал со своими военачальниками. В небольшой комнате, перед столом с расстеленной картой Эординора стояли царь Аголар, его военный советник и три Высших Маршала. Все вместе, они планировали дальнейшие действия в начавшейся военной кампании.
      Согласно последним донесениям, виалорские войска, усиленные отрядами Сартора, успешно продвигались вглубь Этирии. Царь довольно потирал руки, видя отмеченные на карте позиции своих армий. Военачальники выбирали направление ударов и советовались с повелителем.
      — Надо захватить Вистакор! — требовал Аголар. — Тогда этирийцы будут деморализованы и победа легко окажется в наших руках.
      — Но Ваше Величество, — возразил один из Высших Маршалов. — Тамошний гарнизон силен, стены города крепки. Нам не взять Вистакор без длительной осады.
      — Тогда надо отрезать город от остальной Этирии, — предложил царь. — Мы можем захватить ближайшие провинции?
      — Да, — ответил военный советник. — Только не следует подходить слишком близко к Авейрону. Наши солдаты не смогут биться на два фронта.
      — Ненавижу эльфов! — злобно произнес правитель Виалора. — Ничего, и до Авейрона доберемся.
      — Есть известия от нашего высокочтимого союзника? — спросил царь, немного успокоившись.
      — Воины Сартора вливаются в наши полки, Ваше Величество, — сообщил советник. — Наша армия увеличилась в два раза.
      — Скоро Этирия будет лежать у моих ног, — произнес Аголар мечтательно.
      Спустя час друзья остановились перед дворцом королевы Фэйнил. Это величавое здание — типичный образец эльфийского зодчества. Изящные башенки, множество резных окошек и витые колонны предназначены для того, чтобы радовать самый изысканный взор. Все это неожиданно напомнило Айдорну о спасенной им еще на Дрианоре эльфийке Кассиэли. Глаза Сималара мечтательно затуманились — от воспоминаний о собственных сородичах. Дрэрк вздыхал восхищенно, но с некоторой долей зависти — гномы тоже строили красиво, но все же главным для них был не приятный облик здания, а его практичность.
      Гвардейцы, охранявшие вход во дворец вообще не хотели пускать внутрь принцессу страны, воевавшей с их родиной, но после долгих уговоров один из них отправился за королевским сенешалем. Тот, узнав, кто именно прибыл к его госпоже, впустил путников во дворец и распорядился, чтобы их немедленно проводили в приемные покои королевы. Сам отправился с докладом к правительнице, готовившейся ко сну.
      — Как вы думаете, что она с нами сделает? — спросил гном у друзей, когда они, сидя на мягких ажурных креслах, ожидали приема королевы.
      — По крайней мере, выслушает то, что мы хотим ей сказать, — предположил Айдорн, осматривая залу.
      Помещение, в котором они находились, украшено не менее роскошно, чем в уже виденном дрианорцем дворце царя Аголара. Однако есть и существенное отличие: ни одна картина, панно, фреска или ковер не изображают битв. Только мирные сцены из жизни королевства или из мифов и легенд.
      — Я бы на ее месте немедленно бросил нас в тюрьму, а завтра прям с утра казнил, — все еще сомневаясь, продолжил Дрэрк.
      — Мы ведь не лазутчики и не сторонники врагов Этирии, — возразил эльф.
      — Зачем гадать, лучше дождемся аудиенции, — предложила Микаэла.
      Спустя некоторое время двери в зал отворились, впуская внутрь хозяйку дворца в сопровождении четырех фрейлин. Этирийская правительница, даже одетая в простое ночное платье и с распущенными волосами, вызвала восхищение друзей. Ярко-синие миндалевидные глаза под тонкими бровями и розовые, чуть припухлые губы бросили трех мужчин в трепет. Длинные золотые волосы свободно ниспадают до пояса, струясь по плечам и переливаясь от малейшего движения.
      При появлении этирийской правительницы друзья встали, мужчины поклонились.
      — Приветствую вас в славном Вистакоре, — сказала Фэйнил голосом, подобным пению соловья. — К сожалению, не могу оказать достойный прием — война не очень-то располагает к торжествам.
      — Скажи мне, сестра, — сразу же спросила Микаэла, — откуда вся Этирия знает, что мы должны были прибыть именно в Вистакор?
      Сейчас возлюбленная Сималара вновь стала принцессой Микаэлой Хейрутанской и вспомнила о правилах дворцового этикета.
      — При моем дворе есть не только маги, но и несколько провидцев, — ответила Фэйнил, приближаясь к гостям. — Хоть они не смогли предсказать точную дату начала войны, но то, что все вы, сбежав из Виалора, направитесь именно сюда, видели очень четко. К тому же было несколько знамений…
      Королева не закончила фразу, потому что ее внимание обратилось на спутников Микаэлы.
      — Значит, вы и есть три самых знаменитых гладиатора хейрутанского Цирка? — спросила она. — Гном Дрэрк, эльф Сималар и человек Айдорн.
      — Да, это мы и есть, ответил Фэйнил адаритар, единственный из троих не потерявший присутствия духа при виде венценосной красавицы.
      — Наслышана о ваших подвигах, — произнесла королева, чуть улыбнувшись, потом продолжила, обращаясь ко всем сразу. — Полагаю, серьезный разговор лучше будет отложить до утра, вы ведь устали.
      Микаэла кивнула, и друзья с ней согласились.
      — Я распоряжусь, чтобы вам предоставили все необходимое, — сказала королева. — Теперь прошу меня извинить — так же как и вам, мне нужен отдых.
      Попрощавшись с гостями, она покинула зал. Спустя несколько минут к друзьям вошел знакомый уже сенешаль, развел по их комнатам, приставил к каждому слугу и, пожелав спокойной ночи, удалился.
      Разбудили гостей ближе к полудню. Проснувшись, они обнаружили вместо старой, пыльной и кое-где порванной одежды новую, подобранную точно по фигуре. Микаэле вместо походного костюма положили роскошное светло-зеленое платье нежнейшего шелка.
      Едва они оделись и привели себя в порядок, зашел сенешаль и сообщил, что королева Фэйнил садится обедать и была бы не против разделить с ними трапезу. Естественно, они согласились — походная снедь, а чаще ее отсутствие за время путешествия друзьям изрядно поднадоели. Особенно обрадовались Микаэла, которой хотелось привычной для нее пищи, и, как это ни странно, Дрэрк. Гному однако, больше чем сытно и много поесть, хотелось выпить.
      Королева обедала на крыше дворца. Пройдя по широким и светлым коридорам, стены которых изукрашены фресками на пасторальные темы, друзья оказались в небольшом садике, полном самых редких растений со всех концов Ванара. Все они, и кусты и небольшие деревца покрыты тысячами цветков разных форм, раскрасок и размеров. Среди всего этого буйства природы стоит простой деревянный стол, за которым и расположилась королева. На нем множество снеди от одного вида которой у друзей потекли слюнки.
      — Присаживайтесь, — предложила Фэйнил, сделав приглашающий жест рукой. — Разделите со мной трапезу, а заодно расскажите о ваших приключениях.
      Первым откликнулся Дрэрк, который за время путешествия соскучился по нормальному столу. Едва усевшись за заставленный богатыми яствами стол, гном начал с огромной скоростью поглощать еду и вино. Эльф, дрианорец и Микаэла устроились рядом с приятелем.
      — Мы прибыли к Вам оказать посильную помощь в борьбе против войск моего отца и Черного Мага, — начала разговор Микаэла.
      — Вы ее бесспорно окажете, — согласилась королева-эльфийка. — Особенно Вы, сестра моя. Кому как не Вам знать поведение отца. Да и Дрэрк с Сималаром могут помочь советом моим военачальникам. Что касается тебя, Айдорн, то весьма может быть, именно ты — тот кто может спасти не только нас, но и весь Ванар от нового нашествия Тьмы. Впрочем, давайте сейчас не о делах, поведайте лучше о своих приключениях по дороге в Вистакор.
      Друзья рассказали о том, что им довелось пережить после побега и Хейрутана. Фэйнил больше всего заинтересовало повествование дрианорца о проводившей их через Темнолесье Колдунье Сильвии.
      — Действительно, есть в этой Колдунье что-то подозрительное, — согласилась королева с мнением Микаэлы. — Не могла она так просто справиться с триаклами Сартора — они знают Магию очень даже неплохо. Однако можно не сомневаться, что она не служит Силам Тьмы.
      Их разговор прервало появление сенешаля, поклонившегося госпоже.
      — Ваше Величество, — сказал седовласый служитель. — Ваши советники собрались и ожидают только Вас.
      — Есть ли новости? — спросила Фэйнил.
      — Есть, Ваше Величество, но как всегда в последнее время, невеселые. Разведчики докладывают, что виалорцы собираются начать новое наступление.
      — Что ж, — сказала королева, вставая из-за стола. — Пойдемте думать, что нам делать.
      — Позвольте мне помочь Вам, сестра, — предложила Микаэла, так же поднимаясь со стула.
      — Вы все пойдете со мной, — согласилась Фэйнил, — Несколько свежих голов нам сейчас не помешают.
      Друзья отправились следом за этирийской королевой, которая привела их в небольшой ярко освещенный зал. Посреди стоит огромный дубовый стол, на нем лежит подробная карта Этирии и близлежащих земель. Вокруг стола расположились три человека и эльф, оживленно что-то обсуждавшие. При виде королевы они прервали свое занятие, короткими кивками приветствовали вошедших, и вернулись к разговору. Айдорн понял, что в отличие от других мест дворца здесь церемонии почти не соблюдаются.
      — Это мои советники: Элинор, Мируфин, Гиорвед и Арнулф, — представила королева, мужчины поочередно кивнули.
      — А это мои гости: принцесса Микаэла Хейрутанская, Айдорн, Сималар и Дрэрк, — продолжила она, называя гостей.
      — Сейчас любая помощь, особенно от Вашего Высочества, будет не лишней, — сказал Элинор. — Соединенные войска вашего отца и Черного Мага готовятся к очередному наступлению. Первое мы отбили, второе тоже отобьем, хоть и с трудом, но если они продолжат…
      — А продолжать они несомненно будут, — подхватил Мируфин.
      — Из Авейрона и Тар-ит-Карпаша по-прежнему никаких известий? — поинтересовалась Фэйнил.
      — Никаких, — ответил Арнулф. — Не доехали наши посланцы до союзников, не доехали.
      — Может, стоит отправить гонцов еще раз? — предложила правительница.
      — Вряд ли это поможет, госпожа, — вздохнул советник. — Вражеские войска нас почти полностью окружили.
      — Уж прям-таки невозможно прорваться за окружение, — с сарказмом произнес Дрэрк, придвигаясь ближе к карте. — Надо отправлять тех, кто это сможет сделать.
      Дрианорец с эльфом придвинулись вслед за гномом, Айдорн смог во всех подробностях рассмотреть лежащую на столе карту. С первого взгляда понял: над ней потрудились не обычные люди, а хорошо знающие Магию. Карта объемная и отражает все, что в этот момент происходит на территории страны. Видны города и селения, крупные отряды обеих армий, а если приглядеться, можно различить и небольшие группы разведчиков. И все это не просто стоит на месте, а двигается, перемещается по карте, в точности отражая положение дел на данный момент.
      — Вообще, мне интересно, кого вы отправляли к нам в Тар-ит-Карпаш? — поинтересовался гном. — Если у вас в посольстве не было хоть одного гнома, который сам оттуда или у него там родственники, то можно было заранее рассчитывать на провал!
      — Может быть, доблестный Дрэрк согласится нам помочь? — с издевкой в голосе спросил Гиорвед. — И сам отправится в горы, чтобы привести сюда армию гномов.
      Перепалку прервало появление в комнате еще одного эльфа. Дверь отворилась и внутрь с трудом вошел, опираясь на суковатую палку древний старик в развевающихся белых одеждах. Волосы его растрепаны, словно он только что стоял на сильном ветру, глаза смотрящие прямо белы так же как и его одеяния и явно незрячи.
      — Все еще решаете, как вам отбить нападение? — спросил вошедший голосом, похожим на карканье. — Прислушайтесь к тому что я вам говорю уже в сотый раз!
      — Не волнуйся, Эпиминус, — успокаивающе сказала королева, одновременно бросив гневный взгляд на советников, которые при виде старца начали посмеиваться. — Мы знаем твое пророчество, но оно слишком туманно, чтобы мы могли найти Воина Света.
      Слепец встал в величавую позу и стал декламировать:
 
Из диких джунглей он придет,
Чтоб стать рабом, но быть свободным.
Принцессу от замужества спасет…
И друга два, что вслед за ним
Последуют в огонь и воду.
Все Боги Света будут благосклонны
К тому кто волю Их в наш мир принес…
 
      — Неужели в Этирии так много людей, подходящих под это описание? — продолжил старец, спрашивая у присутствующих.
      — А ведь ты, Айдорн, как раз соответствуешь этим слова, — улыбнувшись, сказал Сималар.
      — Я?! — изумился дрианорец. — Да какой из меня Воин Света?! Какой я вам легендарный герой?! Дерусь так себе, а в Магии вообще посредственность.
      — И тем не менее, Черный Маг почему-то тобой заинтересовался, — произнесла Микаэла, до того молчавшая. — Не просто так ведь он охотился за тобой еще на Дрианоре.
      — Тебя пытался уничтожить Сартор? — спросила Фэйнил дрианорца, на некоторое время задумалась, потом продолжила. — Если это так, то ты вполне можешь быть тем самым, о ком было пророчество.
      — Вы нашли Воина Света и молчите! — сказал Эпиминус, возвысив голос. — Необходимо рассказать об этом всем…
      Четверо советников неожиданно поддержали прорицателя, заявив что такая новость значительно поднимет боевой дух и войск и простого народа.
      — Да какой я Воин, — снова начал отнекиваться Айдорн. — Что я могу? Не вызывать же мне Сартора на поединок?
      — Конечно, сейчас ты этого сделать не можешь, — согласилась королева. — Вот если бы кто-нибудь подучил тебя Магии…
      — Никто сейчас не знает искусство волшбы так, чтобы сравниться с Черным Магом, — сказал Элинор. — Среди сторонников Света остались только Волшебники.
      — Есть еще белые Маги в этом мире, — изрек седовласый прорицатель, — но смертные не смогут их найти…
      — Какая нам польза от старых сказок о Драконах Света, — фыркнул Мируфин, — Особенно тогда когда под стенами стоят огромные вражеские армии.
      — Гнев Богов настигнет вас, и вы пожалеете, что отвернулись от них! — с негодованием произнес слепец.
      Сказав это, прорицатель развернулся и, шаря впереди себя посохом, покинул комнату. Остальные вернулись к наблюдению за волшебной картой и попыткам решить, что лучше сделать для отражения следующей атаки противника. Сималар, Дрэрк и Микаэла стали спорить с советниками этирийской королевы, как лучше расставить отряды, а королева Фэйнил заговорила с Айдорном.
      Она попросила дрианорца рассказать о его жизни, особенно о моментах, которые можно считать вмешательством высших сил. Но как он ни старался, ничего значительного или подозрительного кроме нападения Сартора на Тиалину, да еще Колдуньи Сильвии, припомнить не смог. Ну пожалуй еще случай на арене хейрутанского Цирка. После того как Айдорн поведал королеве свою жизнь вплоть до настоящего момента, он опять стал утверждать, что не является никаким избранным. Однако Фэйнил в отличие от советников верила в предсказание слепого Эпиминуса, и одного только эпизода с Черным Магом ей хватило, чтобы еще больше убедиться в правоте прорицателя. Но даже если предположить, что именно дрианорец — спаситель мира, до сих пор оставалось неясным, что именно ему для этого надо делать.
      Микаэла поведала, как в той или иной ситуации поведет себя царь Виалора. Но противодействовать Аголару — полдела, ведь в виалорской армии еще один командующий. И когда каждый из присутствующих задумывался о Черном Маге, то понимал: противостоять ему почти невозможно, разве что магией.
      Через несколько часов, несмотря на постоянные пререкания оборонительная стратегия, учитывавшая новые сведения, была выработана. Она могла позволить этирийцам продержаться неделю, самое большее две. Потом, если на помощь не придут войска гномов и авейронских эльфов, надеяться больше не на что. Дрэрк вызвался лично отправиться в Тар-ит-Карпаш. Он сам был родом из этого подгорного царства, ему легче всего уговорить родичей присоединиться к войне. Тем более, что в этой войне он, пусть и немного, но успел поучаствовать. Гном не сомневался, что уговорит сородичей помочь, главное добраться до места и поскорее. Сималар вслед за гномом решил отправиться в Авейрон за помощью. Микаэле, ужасно не хотевшей снова погружаться в походную жизнь, но не желавшей расставаться с любимой, пришлось согласиться поехать с ним. Хотя возлюбленный и отговаривал девушку от поездки, она настояла на своем. Отбытие, не откладывая в долгий ящик, назначили на следующее утро.
      Правительница Этирии отговорила Айдорна от путешествия вместе с друзьями. Она надеялась, что в ближайшее время разъяснится, каким же образом дрианорец мог бороться с наступающей Тьмой.
      Вечером начались сборы в дорогу. Королева настояла, чтобы отправлявшихся за военной помощью в пути сопровождал десяток солдат и пара Чародеев. Потом подготовила официальные грамоты к правителям Авейрона и Тар-ит-Карпаша с просьбой о помощи.
      Фэйнил нашла занятие и Айдорну, который хотел податься в действующую армию, лишь бы не сидеть во дворце. Она приказала одному из придворных Волшебников позаниматься с дрианорцем.
      На следующее утро Сималар, Микаэла и Дрэрк облачились в походное платье, взяли побольше провизии, вскочили на коней и в сопровождении отданных в их распоряжение людей, двинулись из Вистакора на запад. Айдорн отправился с ними и провожал до самых городских ворот. Выбравшись за пределы города все остановились, чтобы прощаться.
      — Держитесь подальше от неприятностей, — предупредил дрианорец после того как друзья его поочередно обняли.
      — Ты тоже, — серьезно сказал ему Дрэрк. — И смотри, не приставай к королеве, а то ее придворные колдуны тебя быстро в ящерицу превратят.
      — Обещаю, — улыбнувшись, согласился Айдорн.
      — Не волнуйся, с нами все будет в порядке, — заверил друга адаритар, крепко пожимая руку.
      — Смотри, сам тут особо не лезь на рожон, — попросила Микаэла, чмокнув дрианорца в щеку. — Как бы ты ни был силен, всегда могут задавить числом.
      Они еще немного постояли молча. Потом вскочили на коней и направились в разные стороны: Айдорн обратно во дворец, его друзья на запад, в сторону Авейрона.
      В это время далеко от столицы Этирии, в Хейрутане, царь Аголар совещался с Сартором. Черный Маг вместе с правителем Виалора прогуливались по дворцовому саду. Решали, стоит ли направлять войска на запад, чтобы напасть на страны, находящиеся за горами Тар-ит-Карпаша.
      — Почему бы нам сначала не напасть на гномов, — предложил Аголар.
      — Нет, — не согласился темный эльф. — Их не выманить из пещер. Войти же в подгорное царство непросто. Кроме того, на своей земле у гномов будет преимущество в бою.
      — Можно воспользоваться Магией, — продолжил правитель Виалора.
      — Нет! — оборвал собеседника Черный Маг. — Никакая Магия не поможет. Лучше захватить загорные страны. Под защитой Тар-ит-Карпаша они разжирели и давно не ожидают нападения. Гномами можно заняться потом.
      — Что ж, — согласился повелитель Виалора, — загорные страны, так загорные страны.
      Теперь вопрос был, на какую из стран западного Эординора нападать в первую очередь. Вокруг пели птицы, совершенно не подозревавшие о войне, шелестели на ветру деревья, ярко сияло солнце.
      Пока Сималар, Микаэла и Дрэрк скакали по этирийскому тракту, дрианорец, не теряя времени занимался Магией в одном из закутков дворцового сада. Его наставник, Волшебник Альбанус стоял рядом с ним и с еле заметной улыбкой смотрел на то, что демонстрировал ему Айдорн.
      По эльфийским меркам молодой, но повидавший жизнь Волшебник сначала ни за что не хотел брать ученика. Но узнав, что этим человеком интересуется сам Сартор, согласился. Теперь он стоит рядом с дрианорцем и смотрит на демонстрируемые ему знания. Постепенно снисходительное отношение Альбануса к новичку сменилось уважительным. Еще ни один изучавший Магию, на памяти Волшебника не был способен применять такие заклинания, не имея за плечами ни одного звания, даже Ведуна. По мнению адаритара, Айдорн обладал огромной магической силой, пока еще не реализованной. Предположение подтверждалось и тем, что дрианорец выучил большинство заклинаний сам, без чьей-либо помощи.
      После непродолжительной проверки Волшебник понял, каким именно заклинаниям нужно обучать Айдорна. В сложившихся обстоятельствах следовало сделать упор на Боевую — атакующие и защитные заклятья и Лечебную Магию. Естественно, надо продвинуть молодого человека хотя бы до Чародея. И все это в самые короткие сроки.
      Несколько часов на свежем воздухе пролетели для Айдорна незаметно, потом он вслед за наставником он отправился в библиотеку.
      Друзья Айдорна продолжали скакать по Западному тракту. Стены Вистакора давно исчезли за горизонтом, небольшой отряд оказался полностью предоставлен сам себе.
      — Вот мы и снова в дороге, — вдохнув не очень весело, сказал гном. — И опять на лошадях!
      — А ты, естественно, хотел пешочком, — поддел друга Сималар.
      — И месяц бы до своих гор добирался, — поддержала Микаэла.
      — Ладно, уговорили, — смягчился Дрэрк. — Лучше скажите, что дальше?
      — Пока что едем ко мне в Авейрон, — сказал эльф.
      — Ты наконец-то вернешься домой, любимый, — с нежностью сказала девушка.
      — Мой дом отныне и твой дом, солнышко, — отозвался Сималар. — Ты ведь согласишься жить со мной?
      — Да, — подтвердила Микаэла. — По крайней мере, до тех пор, пока не разберемся с моим отцом и Черным Магом.
      Сказав это, девушка заплакала.
      — Что ты, милая, — ободряюще произнес Сималар, прижимая ее к себе. — Все будет нормально. Айдорн разберется с Сартором, и ты снова станешь Микаэлой Хейрутанской.
      — Разборки, разборки… — заворчал гном. — Хочу быстрее домой, побродить по родным пещерам… Хоть пару дней…
      — Еще наесться и напиться как следует, — заметила девушка, немного повеселев.
      — А что еще надо по вашему простому гному, — согласился Дрэрк. — Ну разве что немного подраться.
      Разговор друзей перетек с насущных проблем на те времена, когда война закончится и все заживут мирной жизнью. Дрэрк говорил, что будет работать в кузне и по меньшей мере лет пятьдесят из родных гор и носа не высунет. Микаэла мечтала о ребятишках, которых она будет нянчить. Обстановка располагала: отряд ехал несколько часов и за все время ни малейшего признака присутствия врагов.
      Дрианорец в это время изучал огромную инкунабулу, лежащую перед ним на столе. Эта толстенная книга содержит в себе все или почти все заклинания Боевой Магии Света. За неделю, в течении которой этирийцы планировали сдерживать врага, дожидаясь подкрепления, Айдорну надо изучить все эти заклинания. Вернее все на которые он будет способен. И чем больше проходило времени за чтением книги, тем меньше вся эта затея нравилась дрианорцу. Даже если он изучит все эти заклинания, ему все равно не справиться с Черным Магом. Его опять посетила мысль о том, что лучше все бросить и спрятаться в глуши подальше от всех проблем. Айдорн совсем было поддался этой мысли, но перед его глазами пронеслась череда сцен: нападение на Тиалину, горящие этирийские деревни, горы трупов простых крестьян, которые и знать не знали ничего об этой войне.
      Он понял что не может отступить. Если его судьба действительно важна для этого мира, он должен противостоять Черному Магу. Возможно, даже скорее всего, у него ничего не получится. Но попытаться стоит.
      Ближе к вечеру во дворце получили известия, что враг в очередной раз штурмует этирийский город Катиниум. Находившийся поблизости от восточного побережья страны, город очень важен как для оборонявшихся, так и для захватчиков. Через него проходят все торговые пути, связавшие портовые города востока с центральными областями страны. Можно смело сказать, что у этирийцев появится немного времени в запасе, если враг решится на продолжительную осаду города. Крепостные стены Катиниума возводились гномами и могли долгое время выдерживать любые атаки. Гарнизоном, размещавшимся там, командовал один из талантливейших полководцев королевства. А если учесть, что несколько дней назад в город прибыли три полка с северных границ, то представлялось почти невозможным взять город с ходу. Да и при длительной осаде успех не гарантирован — внутри крепостных стен запасов еды и воды более чем предостаточно. А снаружи на много лиг степь, в которой ни дичи, ни родников.
      Айдорн отвлекся от разучивания заклинаний и отправился в знакомый ему зал с объемной картой Этирии. Там находилась королева Фэйнил, ее советники и несколько высших армейских чинов, которых дрианорец не знал. Все сосредоточенно наблюдали за разворачивающимся на карте действом. Айдорн придвинулся поближе и тоже стал смотреть. Довольно быстро нашел Катиниум. Город был полностью окружен. Войска противника то и дело накатывались на стены, но прорваться не могли и отходили. Внутри крепостных стен то и дело вспыхивали огоньки — пожары как понял дрианорец. Однако так же быстро гасли. Он всмотрелся пристальнее, желая разглядеть подробности, его взор заволокла голубоватая дымка. Через несколько мгновений он снова видел происходящее, но как! Он больше не смотрел на карту с ее миниатюрными фигурками, а летел, словно на драконе, прямо над битвой.
      Юноша видел отряды виалорцев и черных воинов Сартора, марширующие по направлению к городу; командующих, отдающих приказы. Потом взгляд его переместился поближе к городу: тысячи обороняющихся на стенах и в несколько раз больше нападающих. В стены сплошным потоком летят стрелы, множество горит. Иногда с гулом проносятся камни, врезаясь в кладку, выложенную гномами. Она без труда выдерживает страшные удары. Адепты Тьмы произносят заклинания и в обороняющихся устремляются Огненные Шары, Молнии или еще что-то не менее смертоносное. Заклятья не причиняют особого вреда — снизу трудно как следует прицелиться.
      Со стен в осаждающих тоже летят тучи стрел. Они поражают даже закованных в зачарованную броню воинов Сартора. На штурмующих льется кипящая смола, падают огромные каменные глыбы и бревна, сметая людей десятками. Белые колдуны произносят свои заклинания, отнимающие не меньше жизней.
      Поле под стенами города покрыто трупами и они все прибавляются и прибавляются. Айдорн видит, что Катиниум держится и продержится еще долго несмотря на огромные армии, окружившие город. Внезапно его что-то толкнуло и он снова оказался в комнате рядом с королевой, ее советниками и генералами. О том, как он только что наблюдал за битвой, дрианорец решил никому не говорить. Понаблюдав еще немного отправился обратно за книгу заклинаний.
      Когда юноша продолжил свое изучение, друзья его устраивались на ночлег. Сейчас они путешествовали с бОльшим комфортом. Разбили две палатки: побольше для охраны и поменьше для Дрэрка, Сималара и Микаэлы. Правда гном захотел ночевать вместе с солдатами, как он объяснил — там веселее. Королевские гвардейцы выставили стражу, маги окружили лагерь несколькими защитными барьерами, потом все улеглись спать.
      Принцесса долго ворочалась, не могла уснуть.
      — Что с тобой, любимая? — спросил эльф.
      — Я все думаю о том, что сейчас происходит, — ответила Микаэла и всхлипнула. Почему мне не везет?! Могла же я родиться не дочерью царя Виалора. Зачем Боги отпустили мне столько испытаний?!
      — Не плачь, — сказал Сималар, прижимая девушку к себе. — Мы пройдем через невзгоды!
      — Была бы я простолюдинкой, сейчас бы наслаждалась жизнью рядом с тобой, — сказала принцесса, сдерживая рыданья. — А вынуждена скитаться вдали от дома. Еще и пошла против воли отца.
      — Все образуется, солнышко, — заверил адаритар. — Про нас еще скажут: они жили долго и счастливо. Ты еще будешь править Виалором.
      — Когда это еще будет, — произнесла девушка. — Если вообще будет… Мне все это надоело.
      — Ну что ты. Надо всего лишь немного потерпеть.
      — Да сколько можно терпеть, — сказала Микаэла прерывающимся голосом. — В последнее время все с каждым днем становится хуже и хуже.
      — Боги не зря посылают нам испытания, — ответил Сималар.
      — Но зачем мне эти их испытания, — не согласилась девушка. — Я что, похожа на героиню. По-твоему, я выгляжу способной на великие свершения?
      — Нет, любимая, — ответил адаритар. — Но не нам с тобой обсуждать пути Богов.
      — Естественно, — зло сказала принцесса. — Они там сидят в своих заоблачных замках и смотрят на нас словно на марионеток.
      — Ничего подобного. Они нас не контролируют, — возразил Сималар. — А что касается наших нынешних неприятностей, то не Боги в них виноваты.
      — Знаю, что виноват Сартор, — сказала Микаэла. — Но мне хочется не битв и приключений, а спокойной жизни рядом с тобой и нашими детьми…
      — Все у нас будет, — сказал ободряюще Сималар и вытер любимой все еще капавшие слезы. — А сейчас успокойся и спи.
      Микаэла положила голову на грудь эльфу и быстро уснула.
      Этой же ночью в глубине Темного леса Черный Маг готовился к обряду. Зажег три черные свечи и нараспев прочел заклинание на древнем языке. Перед ним, на высоте глаз появился багровый шар. в котором начало медленно появляться изображение. Спустя несколько мгновений стало видно, что это седой человек в богатых одеждах. Как бы удивилась этирийская королева, если бы присутствовала в тот момент рядом с Сартором. В багровом шаре стоял, склонившись в почтительном поклоне, ее сенешаль.
      — Как дела во дворце? — поинтересовался Черный Маг.
      — Прибыли виалорские беглецы, — сообщил старик. — И королева уже сделала из Айдорна Воина Света.
      — Пусть пытаются, — усмехнулся Сартор. — Все равно ничего не получится, времени у них осталось совсем мало.
      — Но они усадили дрианорца за книги, Повелитель, — продолжил сенешаль. — Если он действительно избранный, то может преуспеть.
      — Ладно, — сказал Черный Маг поморщившись. — Разберись с ним, а заодно и с королевой. Сделай это так, чтобы все поняли, что приказы исходили от меня.
      — Слушаюсь, Повелитель, — сказал сенешаль и еще раз поклонился.
      Сартор махнул рукой и багровый шар растворился в воздухе.
      На следующее утро Айдорн решил испробовать на практике те знания, которые получил от Альбануса. Он снова в знакомом уголке дворцового сада, рядом с ним наставник. Волшебник окружил место занятий защитным куполом. Дрианорец еще плохо владел заклинаниями, а Альбанус прекрасно знал последствия неудачных экспериментов: сам в молодости пострадал от демона, ошибочно произнеся заклинание вызова. Его ученик сейчас собирался воспользоваться силами, которые вполне могут спалить весь дворец вместе с обитателями.
      Через полчаса наставник понял, что ученик если не избранный (Альбанус верил только в Магию, а не в голоса в голове), то даром к Магии, причем огромным, точно обладает. Среди смертных иногда появлялись уникумы, магические способности которых, при надлежащем развитии могли сравниться даже с божественными.
      Ближе к обеду в сад, посмотреть на занятия Айдорна, вышла королева в сопровождении фрейлин. Немного разбиравшаяся в Магии, она с интересом наблюдала за дрианорцем и его наставником. К этому времени Альбанус решил, что Айдорну можно смело присвоить ранг Колдуна — прямо сейчас, а если юноша и дальше будет впитывать знания с такой скоростью, то через пару дней можно испытывать на Чародея. Но вот что делать дальше, эльф не знал: Испытания на Волшебника обычно устраивали Маги, которых на Ванаре не осталось. Хотя… выход был, но для этого нужно не менее десяти Волшебников. В крайних случаях они могли, собравшись целым конклавом, повысить Чародея. Но о том, чтобы дрианорцу стать Магом можно только мечтать — давно никто не слышал правдивых сведений о Драконах, принимавших в таких случаях экзамены.
      Альбанус увидел, что за ними наблюдает королева, но не подал виду, чтобы не мешать Айдорну. Именно он заметил, что происходит что-то неладное. Перед королевой и ее придворными еле видно заколыхался воздух, будто над нагретым песком в пустыне. Он колебался все сильнее, женщины этого не замечали. Волшебник сообразил, что кто-то открывает Врата Миров и вряд ли это делают его этирийские коллеги. До открытия межмирового прохода оставались мгновения и он стал действовать не медля. Несколькими словами отменил защитный барьер и толкнул Айдорна, который только сосредотачивался для очередного колдовства.
      — Бегите, Ваше Величество! — крикнул затем Альбанус.
      Королева развернулась и вместе с фрейлинами исчезла в глубине сада. И вовремя… Там где она только что стояла, вспыхнуло, раздался треск и из ниоткуда появились три существа целиком состоявшие из когтей и зубов. Они замешкались, ибо перед ними не оказалось цели. Этих мгновений хватило Айдорну и Альбанусу чтобы атаковать первыми. Демонов накрыла тончайшая волшебная сеть — постарался Волшебник, потом стало жечь ослепительное белое пламя, наколдованное дрианорцем. Однако чудовища не собирались так просто сдаваться — человек и эльф ощутили, что на них наваливается страшная тяжесть, их ноги начали погружаться в землю. Оба чародея ударили всерьез, на месте демонов забушевал настоящий огненный шторм. Буйство огня продолжалось несколько минут, потом пламя опало и исчезло, оставив после себя выгоревшее пятно, в котором даже земля оплавилась. И ни единого следа ужасных существ.
      Среди деревьев уже мелькали бегущие к месту битвы Черные Соколы — гвардейцы королевы. Рядом с Айдорном и его наставником, шагнув прямо из воздуха материализовались еще несколько волшебников. Они почувствовали, что в королевском дворце творится черное колдовство и прибыли сразу как только завершили заклинание Перехода.
      — Смерть демонам!!! — кричали подбегавшие солдаты.
      — Успокойтесь! — сказал, выступив вперед один из только что прибывших чародеев. — Чудовища уничтожены. Возвращайтесь на места!
      Солдаты, немного поколебавшись, отправились восвояси. К магам подошла королева Фэйнил, в этот раз в сопровождении двух воинов Черного Сокола.
      — Что здесь произошло? — спросила она Альбануса.
      — Кто-то хотел натравить на вас тварей из иных миров, Ваше Величество, — объяснил Волшебник. — И если бы нас не оказалось рядом…
      — В моем дворце кто-то балуется Черной Магией?! — возмутилась королева. — Немедленно найдите его и представьте мне! Желательно живым.
      — Сделаем, Ваше Величество, — согласился Альбанус, остальные его поддержали. — Мы знаем, что для такого колдовства вызывающий должен находиться поблизости…
      — Вот и отлично! — все еще раздраженно сказала королева, потом немного смягчилась. — Ты, Айдорн, пойдешь со мной.
      Дрианорец отправился следом за правительницей. Колдуны исчезли из сада — отправились выяснять кто среди многочисленных обитателей дворца подослан Черным Магом.
      — Ну надо же! — сказала Фэйнил дрианорцу, пока они шли ко дворцу. — В моем собственном доме прислужники Сартора. О какой войне может идти речь, когда он наверняка знает все о том, что творится во дворце. Представляю, как он смеялся, когда мы решали, как лучше противостоять его войскам.
      — Не беспокойтесь, Ваше Величество, — сказал Айдорн. — Соглядатая найдут и избавятся от него.
      — Ладно, забудем пока об этом, — согласилась эльфийка. — Как у тебя успехи?
      — Наставник говорит, что мне смело можно давать Чародея, — сообщил дрианорец. — Но что делать потом, ни он ни я не знаем.
      — Будем искать хоть одного Мага, — попыталась ободрить собеседника королева.
      — Его даже искать не надо — сидит в своем Темном лесу, — невесело произнес Айдорн.
      — Тогда надо попытаться найти Драконов, — продолжила эльфийка.
      — Для этого надо призвать их из другого мира, — возразил дрианорец. — А кто сможет это сделать?
      — Жрецы постараются — должны же Боги хоть когда-то прислушаться к их молитвам…
      Разговаривая, они дошли до дворца и вошли внутрь. Королева хотела немедленно собрать совет, чтобы решить, как защитить дворец от чужой магии. Направляясь к тронному залу они зашли в коридор, который почему-то не охранялся. Если Фэйнил и удивилась этому, то виду не подала — ее сейчас занимали более важные проблемы.
      В стене за несколько шагов перед ними что-то скрипнуло и большой кусок мраморной облицовки начал отходить в сторону. Королева остановилась в изумлении, дрианорец и гвардейцы сразу же взялись за оружие. Потайная дверца отворилась и из открывшегося прохода показался… королевский сенешаль. Он еще не заметил, что в коридоре кроме него есть еще кто-то.
      — И что же ты там делал, Хименус?! — ядовито поинтересовалась Фэйнил у подданного.
      Царедворец испуганно обернулся, лицо его выражало неподдельное изумление.
      — Как… вы живы…моя королева, — произнес седовласый сенешаль, заикаясь.
      — А ты, похоже, этому очень удивлен?! — гневно спросила правительница.
      — Да, удивлен, — произнес старец неожиданно глубоким и ровным голосом. — Но упущение моих слуг сейчас исправлю.
      Сенешаля заволокло черным туманом, а когда облако рассеялось, вместо престарелого эльфа стояло уже знакомое Айдорну существо.
      — Уходите, Ваше Величество! — закричал дрианорец, закрывая королеву.
      Триакл, не нуждавшийся больше в маскировке подступал к ним, вытянув вперед когтистые лапы.
      — Готовьтесссь к ссмерти! — прошипело чудовище.
      — Не на того напал! — ответил Айдорн и выставил меч прямо перед собой, потом быстро произнес заклинание.
      По клинку волнами побежало золотистое свечение.
      — Магия не ссспасет тебя, сссмертный, — прошипел демон, занося лапу для удара.
      — Вот это мы еще посмотрим, — возразил Айдорн и первым нанес удар.
      Клинок столкнулся с когтями триакла и дрианорца на мгновение охватил ужас — сейчас сталь отскочит от плоти иномирового чудовища. Но нет, лезвие меча прошло сквозь когти как раскаленный нож сквозь масло. На пол, звонко простучав упали обрубки, триакл отшатнулся в недоумении. Чудовище знало, что сейчас в мире нет оружия, способного ему повредить а человек, стоявший перед ним не мог использовать сильные заклинания. Однако его лапа, оставшаяся без страшных когтей говорила об обратном. Триакл отступил и попытался сам применить волшебство, однако Айдорн не дал ему такой возможности и одним ударом меча в грудь прервал существование демона на Ванаре. За мгновения тело слуги Сартора рассыпалось в пыль.
      Гвардейцы королевы, которых от неожиданного преображения хватил столбняк, очнулись и молча смотрели на то, что осталось от царедворца. Потом вопросительно уставились на Айдорна. В коридоре позади них раздался звук шагов, из-за поворота показался десяток Черных Соколов. Они бежали с обнаженными мечами. Увидев, что помощь не нужна, перешли на шаг и остановились около дрианорца.
      — Демон уничтожен? — спросил офицер.
      — Да, — ответил Айдорн. — С королевой все в порядке?
      — Все нормально, — сообщил солдат. — Она просила проводить тебя к ней, если ты цел и не нуждаешься в помощи лекарей.
      — Проводите меня к Ее Величеству. — согласился дрианорец.
      Пока дрианорец сражался с демонами в саду и с посланником Черного Мага в дворцовом коридоре, его друзья тоже не скучали.
      За ними уже несколько часов была погоня. Посовещавшись с воинами Черного Сокола они решили сразиться с противниками. Этирийцы остановились, два Чародея, Килларэн и Гримнир вспоминали заклятья. Сималар и Дрэрк обнажили оружие, Микаэла проверяла тетиву. В этот раз девушка не забыла надеть тонкие кольчужные перчатки, подаренные королевой Этирии.
      Вражеский отряд приближался. Скоро стало видно, что в нем одни только воины Сартора. Несколько десятков черных рыцарей скакали вперед, у некоторых за спинами развевались штандарты со знаком Черного Мага, похожим на четыре когтя гигантской лапы. Воины Тьмы, по всей видимости не собирались брать пленных.
      Этирийцы больше не медлили: колдуны первыми принялись за дело. В сторону противников полетели ледяные шары, копья, сверкавшие ярким белым светом. Перед врагами возникла стена пламени. Свою лепту внесла Микаэла и эльфы из числа гвардейцев. Бело-оперенные стрелы летели в черных рыцарей, не щадя ни всадников, ни животных. Закаленные наконечники с легкостью пробивали доспехи, пронзая воинов насквозь. Этирийские лучники причинили врагам больше ущерба, чем заклятья чародеев — в отряде сарторовых воинов наверняка тоже есть колдуны.
      От первоначального числа черных рыцарей осталось чуть больше половины. Воины темного эльфа неслись на противников не взирая на потери. Но им не помог ни грозный вид, ни стремительный натиск. Атака черных рыцарей разбилась о ряды этирийцев, как волна о несокрушимый утес. Воины Сартора гибли на длинных белых копьях, их тела разрубали сверкающие мечи. Спешившийся Дрэрк широко размахивал секирой: он сначала подрубал ноги коням, потом добивал упавших врагов.
      Через несколько минут бой был окончен. Этирийцы перевязывают раненых и уезжают с поля боя. На примятой траве остаются останки черных рыцарей — ни один из них не выжил.
      Солдаты проводили Айдорна в тронный зал. Кроме королевы там собрались все ее советники, высшие военные чины и придворные колдуны. Кроме тех, которых дрианорец более или менее знал, в зале присутствуют несколько десятков знатных мужчин и женщин. Увидев, что Айдорн к ним присоединился королева встала с трона.я
      — Прошу считать Высший совет открытым, — громко сказала она. — И первое что мы должны сделать — решить как лучше всего обезопасить дворец от проникновения шпионов Сартора и от его магии.
      Дрианорец видел, что правительница взволнована: два покушения в течении получаса, да еще то, что доверенное лицо оказалось шпионом Черного Мага. Это совсем не способствовало сохранению душевного равновесия. Но эльфийка держалась с королевским достоинством.
      Вперед вышел один из придворных Волшебников.
      — Мы проверили всех, кто сейчас находится во дворце и его окрестностях, — доложил колдун. — Среди них нет служителей Тьмы.
      — Значит лже-Хименус был единственным, — с облегчением произнесла королева.
      — Да, Ваше Величество. — согласился Волшебник. — Чтобы не допустить в дальнейшем подобных случаев, мы предлагаем…
      Он стал подробно излагать, что надо сделать, чтобы обезопасить дворец. Оказалось, что на всю территорию дворца можно наложить специальное заклятье, которое не позволит открыться ни Вратам Миров и обычным порталам. Да еще вдобавок наложить парочку заклятий, направленных против порождений Тьмы и ей сочувствующих. Айдорн приготовился запоминать все сказанное. Но услышав, что для этого потребуется соединенная мощь пяти, а лучше десяти Волшебников, понял, что эти знания ему сейчас без надобности.
      Королева выслушала речь и приказала немедленно осуществить все о чем ей сообщил Волшебник. Потом главной темой обсуждения вновь стали военные действия. Айдорну стало скучно: он не умел командовать другими. На передовую не отпускали, вбив себе в головы, что он избранный. Он собрался попросить разрешения и покинуть зал, но его внимание привлек гвардеец. Воин только что вошел, подбежал к королеве и шептал ей что-то на ухо. Выслушав солдата, Фэйнил поманила дрианорца к себе.
      — К тебе пришли, — сказала правительница. — Молодая девушка заявляет, что ты ее знаешь и непременно захочешь увидеть.
      В голове Айдорна сразу же, непонятно почему, возник образ Имианы.
      — Иди, тебя к ней проводят, — отпустила королева дрианорца, увидев на его лице радость.
      Он отправился вместе с только что вошедшим гвардейцем. Тот привел Айдорна в другое крыло дворца, где правительница Этирии обычно принимала гостей. Солдат впустил дрианорца в небольшую комнату, сам остался снаружи. В комнате горело всего несколько свечей, лишь привыкнув к полумраку Айдорн разглядел гостью. Это оказалась Колдунья Сильвия. Дрианорец подбежал к девушке, сжал в объятьях и закружил по комнате. Впрочем радость быстро уступила место смущению и он осторожно поставил молодую Колдунью на пол.
      — Как ты здесь оказалась? — спросил юноша, немного придя в себя.
      — Я говорила тебе, что мы еще встретимся, — сказала Сильвия, приветливо улыбаясь. — Вот и пришло время для встречи. Давай, рассказывай, что с тобой приключилось с момента нашего расставания.
      Айдорн поведал о своих приключениях, описал путешествие к Вистакору и события последних дней: отбытие друзей, обучение Магии и два нападения слуг Сартора. Потом рассказал о трудностях, вставших перед ним.
      — Пойдем-ка к королеве, — предложила Колдунья, выслушав рассказ. — Может, я смогу чем-нибудь помочь.
      Дрианорец и сам хотел это предложить. Он подумал, что правительница Этирии будет не прочь познакомиться с той, которая провела их компанию через Темный лес. Вместе с Колдуньей они отправились в тронный зал. Войдя внутрь, Айдорн, держа за руку девушку, смело направился прямо к королеве.
      — Ваше Величество, — обратился он, остановившись за несколько шагов от трона. — Разрешите представить Вам Колдунью Сильвию, спасшую меня и друзей в Темнолесье.
      Девушка сняла капюшон и все присутствующие ахнули поразившись ее красоте. Это вызвало неподдельное восхищение собравшихся в зале мужчин, и ревность Айдорна.
      — Добро пожаловать в Этирию, — приветствовала гостью королева. — Что привело тебя в наши земли?
      — Я хочу помочь вам в борьбе с Черным Магом, — ответила девушка, заглушая многочисленные ахи и охи по поводу ее внешности. — Конечно не в войне — в этом зале и без меня хватит боевых командиров. Айдорн сказал мне, что его объявили Воином Света, спасителем всего Ванара…
      — Да, — подтвердила Фэйнил, — Нам было пророчество, но…
      — Но вы не знаете, что сделать для того, чтобы Айдорн мог на равных сразиться с Черным Магом, — продолжила за королеву Сильвия. — А я знаю… где живут Драконы!
      После этих слов девушки в зале наступила мертвая тишина.

      Тишина, последовавшая за заявлением Сильвии простояла недолго и взорвалась недовольными криками. Присутствующие разом загомонили, говоря о том, что сказок про Драконов они уже наслушались. Одним властным жестом королева прервала излияния.
      — Прежде чем мы тебя выслушаем, — сказала правительница Этирии в полной тишине, — хотелось бы знать, кому ты служишь?
      — Никому, если Вы имеете в виду Черного Мага, — ответила девушка не колеблясь. — А так… я Белая Колдунья. Можете приказать это проверить — любой из Ваших Волшебников без труда определит, Свет во мне или Тьма.
      Я так и сделаю, — согласилась королева. — Хватит с меня и двух сегодняшних случаев.
      По ее знаку один из Волшебников подошел к Сильвии и положил руки девушке на голову. Айдорн хотел воспрепятствовать, потом подумал — пусть проверяют. Волшебник произнес заклинание и руки его охватило едва видимое белое свечение, распространившееся на голову Колдуньи. Через несколько минут проверка была закончена.
      — Что ж, сказала Фэйнил, когда маг кивнул в знак того, что девушка не опасна. — Поведай же нам всем, где на Ванаре еще остались Драконы Света.
      — Сожалею, Ваше Величество, — произнесла Сильвия, внезапно погрустнев. — Могу только сказать, что они есть в этом мире. А где они обитают… это не моя тайна и открыть ее я не вправе. Я могу провести туда Айдорна, но и он не будет знать где находится это место.
      Собравшиеся в зале снова загомонили, негодуя на то, что Колдунья гасит забрезжившую надежду. Королева опять призвала к молчанию.
      — Понимаю, — сказала она. — Тогда мы подучим Айдорна, потом ты отведешь его к Драконам и он станет Магом. Надеюсь, что будет не слишком поздно…
      — Мы успеем, Ваше Величество, — уверенно сказала девушка. — Теперь разрешите мне покинуть вас. Я устала с дороги и хочу отдохнуть.
      — Конечно, — согласилась Фэйнил. — Я распоряжусь чтобы приготовили комнату.
      — Буду очень благодарна, — произнесла Сильвия, поклонилась и направилась к выходу.
      Айдорн поспешил вслед за ней.
      — Почему ты не хочешь рассказать, где живут Драконы? — первое что он спросил у Колдуньи, когда они покинули тронный зал.
      — Я же говорю, это не моя тайна, — вздохнув, произнесла девушка. — И потом, если об этом будет знать много людей, где гарантия, что об этом не проведает Сартор. Он тут же призовет на Ванар драконов Тьмы. Для равновесия так сказать…
      — Ладно, — согласился с Колдуньей дрианорец. — Тогда я подучусь пока хотя бы до Чародея.
      — Вот-вот, тренируйся, — сказала Сильвия и улыбнулась. — А то, честно говоря, ты еще хлюпик по сравнению с темным эльфом.
      — А ты оказывается злая, — сказал Айдорн, глаза его обиженно смотрели на девушку.
      — Ничего подобного, — возразила Колдунья, потом голос ее изменился будто она втолковывала что-то ребенку. — Конечно неприятно слышать, что надо учиться. Но надо… А я очень даже добрая и отзывчивая, только это еще заслужить надо…
      — Кстати об обучении. — произнес дрианорец. — Может быть мы продолжим и наши с тобой занятия?
      — Продолжим, — согласилась девушка. — Но позже, пока давай просто погуляем по саду.
      Айдорн с радостью откликнулся на предложение и они покинули дворец.
      В это время его друзья находились вблизи авейронских границ. Вокруг по-прежнему расстилалось бескрайнее море травы. Но характер местности постепенно менялся: все больше кустарников, попадаются отдельные раскидистые деревья. Иногда на пути отряда встают даже небольшие рощицы. К полевым животным примешиваются лесные. Путники проехали мимо тщательно перекопанного поля — постаралось стадо кабанов. Иногда мимо пролетали сойки. Да и сам лес все ближе — уже виднеется на горизонте темная полоса.
      Гном по своему обыкновению ворчал, недовольный всем вокруг, зато Сималар находился в неизменно приподнятом настроении. Он скоро должен оказаться дома, где не был уже очень много времени. Радовались приближению к стране эльфов и два Чародея, ехавшие в отряде, но по иной причине. В Авейроне они хотели встретиться с эльфийскими коллегами, знания которых наверняка отличались от их собственных. Конечно, в Этирии тоже множество волшебников но их магия представляет собой смесь из эльфийской, человеческой, а порой и гномской. В лесном княжестве властвует только эльфийская Магия, дарящая жизнь, но также и умеющая ее отнимать.
      Отряд остановился на привал, друзья думали о том, что им предстоит по прибытии на родину Сималара. Дрэрк решил дальше отправиться в одиночестве, несмотря на предостережения, что это может быть опасно.
      — Один ты не поедешь, — убеждал друга эльф, — Черные Соколы и Чародеи отправятся с тобой.
      — Вот еще! — фыркнул Дрэрк. — Переться в горы таким отрядом. Лошадей-то придется бросить, а я не буду ждать отставших.
      С таким аргументом трудно спорить: гномы известные ходоки и могут передвигаться несколько суток без остановки не снижая скорости. Человек и эльф от такой ходьбы через полдня выдохнутся. И в другом гном прав — на этирийских конях, пригодных для равнин, в горах далеко не ускачешь.
      Эльф отстал от приятеля и обратился к Микаэле, решив, что пришла пора окончательно выяснить отношения.
      — Любимая, ты выйдешь за меня? — спросил он.
      — Милый, это так неожиданно. — ответила девушка.
      Микаэла внутренне давно готова к этому вопросу, да и к замужеству тоже. Но больно неожиданно прозвучало предложение.
      — Я согласна стать твоей женой, — продолжила она. — Но зачем решать все сейчас, когда кругом война. Давай подождем немного пока все это не закончится.
      — Зачем? — возразил эльф. — По-моему сейчас самое время. Мне кажется, что если мы поженимся сейчас, наш союз будет крепче, освященный невзгодами на нашем пути.
      — Если ты так хочешь этого, любимый… Я давно ждала, когда же ты мне это скажешь, — сказала Микаэла. — Где же ты хочешь сыграть свадьбу?
      — Не знаю, — ответил Сималар. — Хотел сначала в Авейроне… Но мы не сможем там задержаться надолго. Значит, остается Вистакор.
      — Айдорн будет недоволен, если не сможет присутствовать, — согласилась девушка.
      — Смотрите без меня не начинайте, — предупредил друзей гном.
      — Ну уж от тебя-то никуда не денешься, — заверил приятеля эльф. — Как же ты без выпивки обойдешься.
      Они договорились пока больше ничего не планировать, а подождать возвращения в столицу Этирии.
      Привал закончился, друзья сели на коней и отправились дальше. По подсчетам Сималара выходило, что до Авейрона оставалось меньше дня пути.
      Далеко от них Черный Маг пытался вызвать своего слугу при дворе этирийской королевы. После нескольких неудачных попыток понял, что триакл раскрыт и искать его следовало не на Ванаре, а в тех далеких мирах откуда он родом. Другой посчитал бы это поражением, но темный эльф лишь усмехнулся. Пусть думают, что одержали победу, уничтожив одного из слуг. Знали бы они что на самом деле он для них приготовил. Он сожалел о том, что не может с помощью Сферы посмотреть на счастливые лица королевы Фэйнил и ее придворных — ему так и не удалось восстановить полный контроль над этим артефактом.
      — Отправь в Этирию еще четыре полка, — приказал Черный Маг слуге, покорно ожидавшему указаний. — И пусть Аголар сначала ведет в бой своих людей.
      Сартор никогда не считал отдельные жизни, но это не значило что он разбрасывался слугами. Он понял, что у этирийцев есть оружие против его демонических подручных и потому их следовало беречь. Так пусть виалорцы возьмут на себя первые атаки.
      Айдорн с Сильвией продолжали прогуливаться по королевскому саду. Дрианорец, решивший использовать это время и научиться чему-нибудь у Колдуньи, никак не мог настроиться на рабочий лад. Вместо вопросов о заклинаниях и их применении он засыпал девушку десятками комплиментов. Сильвия только мило улыбалась в ответ. Наконец Айдорн остыл и вспомнил о Магии. Но ему помешала присоединившаяся к ним королева Фэйнил.
      — Кто же ты такая, Колдунья Сильвия? — спросила правительница едва приблизившись к гулявшим.
      — Человек, такой же смертный как и вы, — ответила девушка.
      — Мне кажется, что это совсем не так, — возразила Фэйнил. — Слишком много ты знаешь и умеешь для простой смертной.
      — Да, — согласилась Сильвия, — я могла бы быть больше чем Колдуньей. Но зачем мне громкие титулы… К тому же так меня труднее заметить.
      — Все-таки ты чей-то прознатчик! — гневно начала королева, девушка ее перебила.
      — А у вас, Ваше Величество, разве нет соглядатаев в Виалоре, — парировала Колдунья. — К тому же я просто помогаю… незаметно.
      — Но почему ты не можешь делать это открыто? — удивилась Фэйнил.
      — Просто для меня Свет не совсем то же, что и для вас, — объяснила девушка.
      — Как это? — вырвалось у Айдорна, до сих пор молчавшего.
      — А вот так! — ответила Колдунья. — Вот ты, Айдорн, жил в Виалоре?
      — Ну да, — согласился дрианорец. — Хотя это трудно назвать жизнью…
      — Знаю… Рабство и все такое прочее, — продолжила девушка. — А какие Боги там главенствуют?
      — Дио… — начал отвечать Айдорн и запнулся.
      На родине Микаэлы почитались Боги Света, главенствовал Диортан. Но как дрианорец знал еще с детства, из рассказов матери, Владыки не терпели многое из того, что творилось в Виалоре.
      — Теперь понял, что я имею в виду? — спросила девушка, увидев лицо дрианорца.
      — Ладно, не будем устраивать философские дискуссии, — сказала Фэйнил, обращаясь к Сильвии. — Вообще-то я хотела сказать, что можешь разместиться рядом с Айдорном, если решишь остановиться у меня. Что касается остального — если он в тебе уверен, можешь делать что хочешь и как хочешь.
      Сказав это, королева удалилась. Дрианорец и Колдунья постояли некоторое время среди пения птиц и благоухания цветущих деревьев, потом Сильвия захотела пройти в приготовленную для нее комнату.
      Дрианорец взял спутницу под руку. Она не отшатнулась несмотря на все его ожидания. Они молча пошли во дворец, занятые каждый своими мыслями. Айдорн думал о том, что не сегодня завтра станет Чародеем. Ему в голову неожиданно пришла мысль, что неплохо выйти из города и встретиться с врагом. Так лучше всего проверить силы — в настоящем бою, а не проверочном, который никогда не заканчивается смертью испытуемого. Он поделился соображением с Сильвией.
      — По моему неплохая мысль, — одобрила его задумку девушка. — Меня с собой возьмешь?
      — Конечно, — сразу согласился Айдорн. — Только… ты не помогай мне, пока не будет действительно очень опасно.
      Сильвия остановилась и повернулась к нему — дошли до ее комнаты.
      — Хорошо, — пообещала она серьезно, хотя в глазах плясали искорки смеха. — Завтра увидимся.
      Девушка постояла немного, словно хотела еще что-то сделать или сказать, однако не решилась и скрылась за дверью. Айдорн отправился к наставнику, в кабинете которого и просидел над книгами до глубокой ночи.
      Утром дрианорец поднялся с первыми петухами, пошел будить Сильвию. Постучал.
      — Входи, — раздался голос за дверью.
      Войдя, Айдорн очень удивился что она не спит и более того, ждет его одетая и собранная.
      — Долго еще тебя ждать, — бодро, голосом без малейшего намека на сон, сказала Колдунья.
      — Тебе хорошо — спишь сутками, — произнес Айдорн, принимая игру. — А я в это время за книгами сижу.
      — Я свое уже отучила, — засмеялась девушка. — Ладно, не обижайся…
      — Да я и не обижаюсь, — ответил дрианорец, улыбнувшись. — Пойдем что ли.
      — Пойдем, — согласилась Колдунья и подала руку.
      Они покинули дворец, по пути предупредив одного из стражников, что отправляются за город. Дрианорец не стал говорить об этом королеве сам из опасений, что она может не отпустить. Взяв на конюшне двух великолепных вороных жеребцов, Айдорн и Сильвия отправились в путь по утреннему Вистакору. Город спал, исключение составляли несшие караульную службу солдаты. Их на улицах необычайно много даже для военного времени. Объяснялось это множеством беженцев с окрестных земель, нашедших приют в городе и до сих пор прибывавших к Вистакору.
      Воина в богатой одежде, со знаками принадлежности к королевскому роду и девушку, весь вид которой говорил, что она занимается волшебством, не остановили ни городские патрули, ни стража на воротах. Через час Айдорн с Сильвией оказались за пределами Вистакора. Сразу съехали с дороги и по степи направились прочь от города.
      Окружающий мир живет собственной жизнью и ему нет никакого дела до войны и гибнущих тысячами смертных.
      — И долго ты собираешься скакать? — спросила Сильвия, неожиданно остановив коня.
      — Пока не наткнемся на врагов, — ответил Айдорн, его спутница весело рассмеялась.
      — Ну ты даешь! — заявила Колдунья, когда смогла справиться со смехом. — Мы так можем долго блуждать, потом встретимся с таким отрядом, который будет не по зубам.
      — Я мог посмотреть по карте, но виалорцы вряд ли останутся на месте чтобы подождать нас, — ответил на это дрианорец. — Ты можешь предложить что-то получше?
      — Найти подходящую цель с помощью магии, что может быть проще, — ответила девушка.
      — Я не владею заклинаниями Поиска, — вздохнул Айдорн.
      — Зато я владею. И не только ими.
      — Да уж, — согласился воин. — Ты это не раз доказывала… Ну раз владеешь, тогда действуй.
      Девушка прошептала заклинание, потом ненадолго замерла.
      — С пятьюдесятью всадниками справишься? — спросила она немного погодя. — Тяжелая конница, пять триаклов и два черных Колдуна.
      — Не знаю, не знаю, — засомневался дрианорец. — А поменьше нет?
      — Нет, только этот отряд, и то по ту сторону города, — ответила Сильвия. — Поближе, в двух часах пути, целый полк. Если хочешь, поедем туда.
      — Спасибо, как-нибудь в другой раз. — отшутился Айдорн. — Как бы побыстрее попасть на другую сторону города?
      — Все надо делать за тебя! — сказала Колдунья нахмурив тонкие брови, потом спрыгнула с коня. — Запоминай все заклинания, какие сможешь — без этого тебе с Сартором не справиться.
      — Хватит издеваться, у меня от древних языков голова пухнет, — попросил дрианорец, лицо его приняло страдальческое выражение. — Лучше перенеси нас туда, только не в самую середку отряда.
      — Хорошо, только обними меня покрепче, — сказала Сильвия и заметив недоуменный взгляд Айдорна пояснила. — Заклятье действует на маленькой площади… Ты же не хочешь, чтобы часть тебя осталась тут?
      — Нет конечно, — ответил дрианорец, спрыгнул с коня и неловко обнял девушку.
      — Да смелее, так и быть, разрешаю, — подбодрила она. — Но только на случай перемещений. Попробуешь сделать так же в другое время — тебя никакая магия не спасет.
      Айдорн сильнее прижал к себе Колдунью и почувствовал каждый изгиб молодого тела. Ощутил, что несмотря на ее слова, девушке приятно его прикосновение. Сильвия произнесла заклинание, их окутал туман из множества мельчайших серебристых звездочек. Через несколько мгновений они уже совершенно другом месте. Невдалеке виднелся небольшой лесок, которого только что не было, на небе появились облачка, в руках дрианорца трепещет тело молодой Колдуньи. Он готов был отдать все на свете, чтобы это мгновение продлилось подольше.
      — Хватит! Отпусти меня! — попросила Сильвия неожиданно охрипшим голосом. — Раздавишь же, дикарь.
      Дрианорец разжал объятья, очнувшись от сладких грез о проводимых с Колдуньей ночах. Девушка не отодвинулась как можно было ожидать, а продолжала стоять рядом с ним.
      — И где же вражеский отряд? — спросил Айдорн спутницу.
      — Да ну их… — сказала Сильвия тихим голосом, потом очнулась и отодвинулась от воина. — Вот в том лесочке неподалеку.
      — Может, займемся ими в другой раз, — предложил дрианорец, прекрасно видевший, как реагирует девушка на его прикосновения.
      — Нет уж, — возразила Колдунья. — Знаю я, на что ты намекаешь. Все вы мужики одинаковы — только и думаете о том, как бы затащить очередную невинную девушку в постель.
      — Ничего подобного, — сказал Айдорн, протестующе взмахнув руками. — Но тебе ведь было приятно когда я тебя обнимал?
      — Было, — согласилась Сильвия, еще больше отодвигаясь от дрианорца. — Но это была всего лишь реакция моего тела. А главное в человеке — разум.
      Девушка замолчала и направилась в сторону леса где, по ее словам, скрывался небольшой отряд врагов. Айдорн последовал за ней, вытащив из ножен меч и на ходу вспоминая изученные заклинания. До лесочка оставалось не более ста шагов, когда из-за деревьев появились пятеро тяжеловооруженных всадников и направили коней прямо на путников. Видя, что один из них вооружен и готов к битве, а второй, вернее вторая, знакома с Магией, конники не стали спрашивать кто они такие и немедленно атаковали.
      Дрианорец встал в боевую стойку и сосредоточился, чтобы не пропустить ни одного удара. Краем глаза увидел, как Сильвию окутало золотистое сияние, после чего девушка тоже приготовилась к бою. И вовремя — всадники добрались до них и опускали мечи. Двое метились в Колдунью, трое — в Айдорна.
      Дрианорец отбил один из клинков, летящих ему в голову, нырнул под лошадь, уходя от двух других. Выскочив с другой стороны, нанес широкий рубящий удар. Всадник слетел с коня с погнутым доспехом, оглушенный, но живой. Сильвия не стала уворачиваться от сверкающих стальных полос, просто подняла руки навстречу летящим клинкам. К удивлению напавших на нее виалорцев она не только осталась цела, но даже не пошатнулась от удара. Зато мечи отлетели от обнаженных ладоней словно столкнувшись с каменной стеной. Девушка осталась спокойно стоять, выполняя обещание не вмешиваться, пока Айдорну не станет совсем худо. Виалорцы, атаковавшие ее, сообразили, что ничего не могут поделать, и накинулись на дрианорца.
      Айдорн, сбросив на землю одного из нападавших вскочил на его коня. Из лесочка выметнулся основной отряд — командиры поняли, что двое путников, представлявшиеся легкой добычей, совсем не так просты. Дрианорец раскрутил меч, чтобы выиграть время и быстро произнес два заклинания. Одно придало телу крепость брони и защитило от простых заклятий, второе сделало его меч необычайно прочным и острым. Сделал он это очень своевременно: со стороны приближавшихся всадников в него летела пущенная кем-то Магическая Стрела. Она подобна той, что он сам нечаянно использовал в первом бою на арене. Называлось заклятье так оттого, что ей надо всего лишь указать цель — дальше Стрела начинает ее преследовать сама. Дрианорец перерубает один из летящих в него мечей, ответным ударом достает горло противника. Тело виалорца падает на землю в одну сторону, голова катится в другую. В этот момент прямо в грудь Айдорну вонзается Магическая Стрела. От взрыва волшебного снаряда воин едва не падает с коня, но удерживается, схватившись за гриву животного. Три оставшихся в живых виалорца, отступают к основному отряду. Дрианорец замер на несколько секунд, сосредотачиваясь. Заклинание, сорвавшееся с его уст, звучит неожиданно громко. Перед отрядом конников вырастает Огненная Стена, высотой в три человеческих роста и шагов в пятьдесят шириной. Конники скачущие впереди не успевая остановиться, проносятся сквозь пламя и валятся на землю кучами обугленного мяса. Остальные притормаживают коней и Айдорн получает очередную передышку.
      — Ну как, справишься? — поинтересовалась Сильвия, пока было время.
      — Постараюсь, — ответил дрианорец.
      Огненная Стена продержалась несколько секунд и исчезла. Всадники не торопились атаковать — их командир отдавал приказы, которые Айдорн не смог разобрать. За дело взялись маги. Воздух вокруг дрианорца и его спутницы потемнел — их накрыло облако черного тумана. Почва под ногами превратилась в болото, воину пришлось спрыгнуть с коня, ушедшего в жидкое месиво по круп. Сильвия по-прежнему не вмешивалась, но Айдорн и сам знал, что делать. Облако Тьмы разметал невесть откуда взявшийся ураганный ветер, а в сторону нападавших полетел Огненный Шар — излюбленное оружие дрианорца. Он взорвался с оглушительным грохотом, однако пламя пожгло всего двух или трех конников. Остальные спокойно стоят, пока огонь стекает с них на землю бессильными струями. Волшебники во вражеском отряде не дремлют и прикрывают воинов щитом. Всадники снова во весь опор понеслись к двум стоявшим посреди поля противникам. Айдорн увидел тех кто обеспечивал магическую поддержку отряда — Колдунов и сарторовых триаклов — они держатся в хвосте отряда.
      Колдунья вопросительно посмотрела на дрианорца, тот лишь помотал головой, отвергая помощь. В сторону виалорцев полетел ледяной шар, от которого во все стороны разлетались острые как кинжалы сосульки. Влетев в середину отряда, шар взорвался тучей брызг и сделал то, чего не смог огонь. Люди и лошади падают, пронзенные сотнями ледяных игл. В одного из черных колдунов бьет молния. Конь под ним мгновенно превратился в пепел, но сам Колдун не пострадал. Взрывом его отбросило шагов на двадцать в сторону. Теперь он барахтается в высокой степной траве, силясь встать на ноги.
      В живых осталиь немногие, но уцелевшие не собираются сдаваться, тем более что слуги Сартора не пострадали. Противники на некоторое время приостановили бой, решая как действовать дальше.
      — Может хватит? — спросила Сильвия, которую похоже эта битва совсем не интересовала.
      — Нет уж, — ответил Айдорн. — Сначала я уничтожу триаклов и черных Колдунов.
      — Насчет триаклов согласна, — продолжила девушка. — Но два Темных тебе чем насолили?
      — Но они враги… — начал дрианорец, Колдунья его перебила.
      — Они просто подчиняются приказам, — сказала она. — Хотя… поступай как знаешь.
      Что то в словах спутницы заставило парня задуматься.
      — Ладно, — согласился он и закричал. — Солдаты Виалора и адепты Тьмы! Вы мне не нужны и если хотите жить — убирайтесь!
      В ответ на него прямо из воздуха посыпались тонкие и прочные нити липкой паутины. Дрианорец успел произнести нейтрализующее заклятье и нити рассеялась без следа. Виалорцы поняли что им не справиться с противником и развернув коней умчались обратно под прикрытие деревьев. Перед Айдорном остались только триаклы, слезшие с коней и принявшие свои истинные обличья, да два черных Колдуна.
      — Вы не справитесь со мной одной лишь магией, — обратился к последним дрианорец. — Так что убирайтесь к своему господину!
      Чародеи исчезли в миниатюрных смерчах. Но триаклы не ведали страха и не привыкли отступать. Разве что перед многократно превосходящим их противником. Стоявший перед ними воин-маг им таким не казался. Чудовища переглянулись… И вот на Айдорна наступают пять черных рыцарей в полных доспехах, с двуручными мечами и башенными щитами. Дрианорец понял, что сейчас предстоит бой много более серьезный чем со всем виалорским отрядом. Идущие на него — отменные колдуны, сейчас еще и вооруженные обычным оружием. Правда в том, что оно обычное Айдорн сильно сомневался — доспехи и клинки наверняка зачарованы и его мечом их не пробьешь. Сосредоточившись он произнес самое сильное из изученных заклинаний. В нескольких шагах от него вспыхнуло новое солнце, дрианорец невольно прищурил глаза. Сверкающий шарик метнулся прямо к демонам. Те если и знали защитное заклинание не успели его применить и исчезли в яркой вспышке. Айдорн опустился на траву — Солнечный Ожог отнял слишком много сил.
      — Все в порядке?! — спросила Сильвия взволнованно, мгновенно оказавшись рядом с ним.
      — Все нормально, — ответил Айдорн, — просто выдохся.
      — Говорила же тебе, пойдем отсюда, — с жалостью произнесла девушка. — Ты теперь даже обнять меня не сможешь…
      — Нет уж, — сказал дрианорец, вставая на ноги. — На это у меня всегда сил хватит.
      — Только кто ж даст тебе это сделать, — сказала Колдунья и засмеялась. — Ладно, в последний раз.
      Она сама обняла дрианорца. В следующее мгновение волшебники исчезли в серебристом облаке и появились рядом со своими конями, стоящими там же, где их оставили.
      Солнце, одинаково светившее всем на Ванаре, пробивает тучи над Хейрутаном. Только что прошел дождь, весело сверкают умытые мостовые и крыши. Блестит множеством капель листва на деревьях дворцового парка и высокая трава. Люди тоже радуются обновленному миру. Один только царь Аголар, сидящий на троне, невесел. Он зол — его армии до сих пор не захватили Этирию. Более того, они встретили неожиданно сильное сопротивление.
      Повелитель Виалора решил сам принять участие в боях. Царю давно хотелось поразмяться, кроме того, его присутствие в войсках должно воодушевить солдат.
      Прошло меньше часа и Аголар выехал из ворот Хейрутана в сопровождении сотни гвардейцев. Столь многочисленная охрана нужна царю потому, что в столице до сих пор беспорядки. С самого исчезновения принцессы Микаэлы в городе то тут, то там вспыхивают пожары, городская стража сражается с оборванцами. Это еще полбеды: многие охранники и гвардейцы дезертировали со службы и скрылись в трущобах. Теперь они борются за какие-то непонятные Аголару идеалы.
      Пока Айдорн сражался, его друзья въехали в пределы Авейрона. Лес, в котором располагается княжество, разительно отличается от Темного. Деревья шелестят листвой множества оттенков зеленого, повсюду поют птицы. Животные всего в нескольких шагах от всадников, нисколько не обеспокоенные присутствием человека. Утреннее солнце освещает деревья. Косые лучи выхватывают то изумрудный лист со светлыми прожилками, то желтый цветок удивительной красоты.
      — Наконец-то я дома, — тихо сказал Сималар, вдохнув лесной воздух полной грудью.
      — Никому не двигаться, не применять магии и держать руки подальше от оружия! — раздался из-за деревьев повелительный голос.
      — Ничего не скажешь, хорошо работают, — прошептал Дрэрк, еле сдерживаясь, чтобы не схватиться за секиру.
      Из-за деревьев показался эльф во всем зеленом. Он шел с мирными намерениями — меч в ножнах, лук со снятой тетивой в чехле за спиной. Но никто из путников не сомневался что сейчас на них со всех сторон нацелены десятки бело-оперенных стрел, способных найти щель в самой совершенной броне.
      — Кто такие?! По какому делу в Авейрон?! — спросил эльф.
      — К вашему князю с вестями из Этирии, — ответила Микаэла. — А также с просьбой о помощи.
      — И почему это королева Этирии передает свои послания через виалорскую принцессу? — поинтересовался страж, глаза его светились недоверием.
      — Раз уж ты знаешь кто я такая, то должен знать и то, что я выступаю против отца, — холодно произнесла девушка.
      — Хорошо, проезжайте…Князь сам разберется как с вами поступить, — ответил на это эльф, немного подумав. — Вам выделить провожатых или знаете дорогу?
      — Знаем, — сказал Сималар. — Я здесь родился и вырос.
      — Что ж… Добро пожаловать в Авейрон, — сказал страж, в следующее мгновение на его месте только мелко подрагивала трава.
      — Ничего не скажешь, гостеприимство на высоте, — с сарказмом произнесла Микаэла. — Хорошо хоть стрелять не стали.
      — Зато как работают, — восхитился Дрэрк. — Маскировка даже лучше чем у нас.
      — И без всяких заклинаний, — заметил Гримнир.
      После небольшой заминки отряд продолжил путь по лесу. Воины направлялись вглубь княжества к столице, по имени которой и называлась страна.
      Айдорн и Сильвия вернулись во дворец около обеда. Обнаружили, что все бегают и ищут их. Судя по всему, стражник просто забыл сообщить о том, что они утром ушли. Первый же царедворец увидевший их, позвал гвардейцев и велел арестовать Колдунью. Видимо, королева решила, что Сильвия ночью выкрала дрианорца. Айдорн вступился за девушку и попросил отвести его к королеве Этирии.
      — Почему эта женщина не арестована?! — первым делом спросила она, увидев, что Сильвия спокойно идет под руку с дрианорцем.
      Сопровождавший парочку гвардеец хотел ответить, но Айдорн его опередил.
      — За что ее арестовывать, Ваше Величество? — спокойно поинтересовался юноша.
      — За то что она выкрала тебя из дворца! Подозревала я, что она служит Тьме, а теперь в этом уверена, — объяснила королева, потом накинулась на дрианорца. — Ты вообще молчи… Ты уже наверняка не Айдорн, Сартор такое умеет!
      — Никто не похищал меня и не промывал мне мозги, — возразил дрианорец. — Я сам ушел утром из дворца, хотел немного поразмяться… Я же не виноват, что стражник забыл доложить об этом!
      — Сейчас мы это проверим! — холодно произнесла Фэйнил. — Только подождем моих волшебников.
      — Разве то, что мы не сопротивляемся не значит, что мы не враги? — спросила Сильвия.
      — Ваше Величество, она права, — сказал королеве Мируфин. — Были бы они слугами Тьмы — давно на нас напали.
      — Хорошо, — вздохнув согласилась эльфийка. — Не будем никого проверять и арестовывать… Хотелось бы только знать, чем вы там занимались на вашей… прогулке?
      — Айдорн уничтожил отряд виалорских разведчиков, — сообщила Колдунья. — Хотел проверить насколько хорошо он выучил заклинания.
      — Судя по твоему довольному виду, все окончилось благополучно? — спросила Фэйнил дрианорца.
      — Да, хотя попотеть пришлось, — ответил Айдорн.
      — В следующий раз, когда решишься на подобное безрассудство, хотя бы предупреди, — попросила эльфийка. — Ты же знаешь как ты важен для всех нас.
      — Хорошо, — согласился дрианорец. — Позвольте мне удалиться — я очень устал.
      — Иди, — разрешила королева.
      Айдорн отправился в гостевое крыло дворца, лег на кровать в отведенной ему комнате и моментально уснул. Колдунья немного постояла рядом с ним, ее лицо из веселого стало печальным, потом отправилась в отведенные ей покои.
      Пока дрианорец отдыхал, его главный враг выслушивал доклады слуг. Темный эльф восседал на троне, на точеное лицо падали багровые отсветы. Свет немногочисленных свечей выхватывал из мглы то часть колонны с украшениями в виде ужасных чудищ, то потолок, то пол с вычурной мозаикой. Полностью освещены только трон, сидящий на нем Черный Маг да три слуги-триакла перед ним.
      — Повелитель, — сказал один из демонов. — Сообщники Айдорна отправились за подмогой в Авейрон.
      — Ничего страшного, — заметил Сартор. — Так даже лучше. Чем больше стран и народов втянутся в эту войну, тем меньше сомнений будет у Светлых Владык. Пусть думают, что я снова хочу захватить Ванар. — Черный Маг ухмыльнулся. — А как дела у нашего… союзника?
      — Аголар отправился к войскам, — ответил другой триакл.
      — Что?! — удивленно воскликнул темный эльф, потом рассмеялся. — Этому старому пню вздумалось самому поучаствовать в боях. Да пусть погибает! Все равно Виалором сейчас правлю я, а не он.
      — Повелитель, — осмелился сказать третий слуга. — Не следует ли нам отправить в Этирию еще людей? Наши воины никак не могут сломить сопротивление тамошних жителей.
      — Дельная мысль, — согласился Сартор. — Отправляйся на Криалинор и переправь оттуда несколько тысяч. Сколько сочтешь нужным.
      Вечером отряд, в котором путешествовали друзья Айдорна подъехал к Авейрону — столице одноименного княжества. Город открылся неожиданно — только что вокруг сплошная стена высоченных деревьев и вдруг огромный просвет. Посреди него и расположился Авейрон. Он разительно отличается от столиц равнинных стран. Не только потому что располагается в глубине лесов но и из-за того, что в его возведении принимали участие только эльфы.
      Крепостные стены, по мнению Дрэрка, сразу его высказавшего, не выдержат не то что серьезной осады, но даже нападения небольшого отряда вдребезги пьяных гномов. На первый взгляд может показаться именно так. Тонкие стены с фигурными бойницами, изящные высокие башенки, напоминающие скорее храмовые, чем крепостные — все это никак не напоминает бастионы, возводимые подгорными жителями. Но, как объяснил гному Сималар, эльфийские постройки не хуже гномских — их защищает не прочность каменной кладки, а многочисленные защитные заклятья, накладываемые магами из поколения в поколение.
      Стража на городских воротах даже не спросила, с какой целью путешественники входят в столицу — если отряд пропустили на границе, значит все в порядке. Внутри еще больше отличий от городов, привычных Микаэле и Дрэрку: проспекты, улицы и улочки явно прокладывались без предварительной планировки, чтобы не повредить деревьям. Дома авейронских жителей также выстроены, сохраняя гармонию с природой: изящные, со скругленными крышами и окнами неправильной формы; покрытые ажурными узорами, со множеством выступов разнообразной формы на которых растут цветы и небольшие кустарники. Некоторые дома увиты плющом, другие с небольшими садиками на крышах, выстроены и отделаны так, что напоминают огромные приземистые деревья. Есть постройки, которые следуют и традиционной эльфийской архитектуре — высокие стрельчатые дома со множеством кружевных башенок-украшений.
      Авейрон довольно большой город — путники потратили много времени, чтобы добраться до княжеского дома. Хотя так могло показаться из-за того, что никак не удавалось пустить коней вскачь — мешали то обилие народа на улицах, то деревья.
      — Ну что это за улицы, что за улицы! — возмущался Дрэрк каждый раз, когда приходилось объезжать очередного лесного великана, росшего прямо на пути отряда. — Столько дров пропадает.
      — Для тебя деревья только дрова, — объяснил Сималар, — а для нас это живые существа, такие же как мы с тобой.
      — Все равно это непрактично, — возразил гном.
      — Зато красиво, — поддержала любимого Микаэла. — Дрэрк, ты забыл пословицу: не лезь со своими обрядами в чужой храм. Вы у себя в пещерах строите так, как вам заблагорассудится, эльфы делают так, как нравится им.
      Отряд добрался до княжеского дворца. Это здание, не такое огромное как жилища виалорских и этирийских правителей — настоящее чудо архитектуры. Весь дворец состоит из множества башен разной высоты и ширины. Одни располагаются отдельно, другие срастаются вместе. Островерхие крыши заканчиваются длинными шпилями, на которых развеваются зеленые с золотым стяги. Территорию дворца огораживает не стена, а решетка, золоченые прутья которой выполнены в виде вьющихся лиан. На воротах стоит охрана — четыре эльфа в латах необычного фиолетового цвета. Солнце отражается от их остроконечных шлемов, блестит на латах и сверкает искорками на наконечниках длинных копий.
      — По какому делу к князю? — спросил один из адаритаров.
      — Послы из Этирии, — ответила Микаэла.
      Стражники посовещались шепотом, один из них опять обратился к пришельцам.
      — Охрана пусть остается здесь, остальные могут пройти, — сказал страж.
      Этирийские солдаты сначала были недовольны таким решением, но эльфы сообщили, что они могут остановиться в ближайшем постоялом дворе. Недовольство Черных Соколов сменилось радостью: пока господа решают свои проблемы они, простые воины получают возможность передохнуть.
      Во дворец вошли Микаэла, Сималар, Дрэрк и два Чародея. Княжеские стражники отрядили одного, чтобы проводил гостей. Князь находился в пиршественном зале, куда и проследовали путники. Друзья вошли в зал, там за огромным столом, уставленным всевозможными яствами, ужинало около пятидесяти знатных эльфов во главе с князем. Обстановка за ужином совсем не такая, как на пирах царя Аголара. Гости сидят чинно, не слышно пьяных выкриков, мужчины ухаживают за дамами. При виде этого торжественного собрания дрианорцу и принцессе на ум пришло одно слово: адаритары.
      Эльф-охранник доложил о прибывших и авейронец поднялся со своего места. Он очень молод даже по эльфийским меркам — будь он человеком, ему можно дать от силы лет двадцать от роду. Однако глаза не беспечны, как у любого другого в юном возрасте, а отражают мудрость, не всегда было заметную и у иных стариков.
      — Проходите, гости дорогие, — сказал князь дружелюбно. — Присаживайтесь. Разделите с нами скромный ужин. А заодно поведаете о том, что же привело вас сюда.
      Пока он говорил, глаза его рассматривали прибывших. Скользнули по гному, двум волшебникам, задержались на Микаэле и остановились на Сималаре. Во взгляде князя мелькнуло недоверие. Он вышел из-за стола и отправился к стоящим возле входа гостям. Приблизился и еще раз, пристальнее посмотрел на Сималара.
      — Сималар, ты ли это?! — спросил князь по-авейронски.
      — Я все ждал, когда же ты меня узнаешь, Увилар.
      Авейронец совсем не по-княжески бросился обнимать жениха Микаэлы. Девушка и гном с удивлением наблюдали эту сцену. Наконец два адаритара разжали объятья.
      — Ты сильно изменился, друг мой, — сказал князь.
      — Годы среди людей не прошли для меня даром, — согласился Сималар. — Зато ты все тот же сорванец, хотя и носишь княжеский титул…
      — Да, — вздохнул эльф. — Пришлось заняться государственными делами после смерти отца. К тому же нет Первого Советника — ведь это должен быть ты…
      — Меня взяли в плен, — объяснил Сималар, потом спохватился. — Позволь представить моих спутников: моя невеста Микаэла, мой друг Дрэрк и два этирийских Чародея — Килларэн и Гримнир.
      — Это мой давний приятель Увилар, теперь правитель Авейрона, — сообщил друзьям Сималар.
      Спутники поочередно поклонились, только девушка осталась стоять.
      — Ты и среди людей преуспел, — с уважением произнес князь. — Завоевал сердце неприступной хейрутанской принцессы.
      Микаэла при этих словах покраснела.
      — Да не стойте вы так, — продолжил Увилар, — проходите, садитесь… Хотя, есть идея получше. Сейчас нам накроют стол в отдельной комнате… Там и расскажете, какие вести привезли.
      Князь хлопнул в ладоши, к нему подбежал слуга, выслушал распоряжение и умчался. Сам Увилар попросил тишины и объявил, что удаляется по очень важному делу с только что прибывшими гостями. Остальные могли продолжать пир.
      Этирийские Чародеи изъявили желание остаться среди других гостей. Правитель повел трех друзей по длинным винтовым лестницам. Пока шли, Микаэла разговаривала с Сималаром.
      — Почему ты никогда не говорил о том, что занимаешь такое высокое положение в Авейроне?! — спросила девушка недовольно.
      — А зачем? Чтобы ты полюбила не меня самого, а это самое положение в обществе? — в ответ поинтересовался эльф. — Да и не то чтобы я тебе не говорил об этом — помнишь, я обещал тебе если не дворец в Авейроне, то очень богатый дом.
      — Ты оказывается вельможа, — заметил шедший рядом гном. — И все время тщательно это скрывал. Знатный, богатый и торчал на арене… А мог давно нас всех освободить.
      — Да как-то незачем было об этом говорить, — отмахнулся Сималар. — А что касается освобождения — ты сам-то не особо к нему стремился.
      Они пришли в комнату, где уже накрыли стол на четверых, и просидели там за разговорами до глубокой ночи.
      Наутро в Авейроне все готово к предстоящему военному походу. Князь Увилар еще ночью приказал оповестить генералов о том, что к утру армия должна находиться в полной боевой готовности.
      Сималар и Микаэла вместе с авейронским князем отправлялись во главе полка княжеской охраны — Рыцарей Единорога. Тысяча лучших воинов страны — авангард, за ними должны двинуться основные авейронские силы. Кроме солдат, в отряде едут лучшие городские портные с запасом тканей — по приезде в Вистакор они должны сшить свадебное платье для Микаэлы. Как девушка ни отказывалась, заявляя что у них с Сималаром будет простая церемония, князь настоял на своем. Сказал, что это его первый подарок к свадьбе и что отказа он не принимает.
      Еще двум влюбленным предстояло расставание — Дрэрк отправлялся дальше, в родные горы. Как он ни стремился сделать это в одиночку, не вышло. Трое самых отчаянных Черных Соколов изъявили желание отправиться с ним — хоть одним глазком взглянуть на подгорное царство. Гном предупредил, что это будет очень нелегкое путешествие, но они согласились на любые трудности, только бы попасть в Тар-ит-Карпаш. Друзьям гном сказал, чтобы дождались его прежде чем жениться. Но если он задержится надолго, так уж и быть, он их благословляет.
      В Этирии с утра Айдорн снова засел за гримуары, королева Фэйнил обсуждала с советниками положение дел. Разведчики сообщили, что возле Вистакора начали скапливаться войска противника — Черный Маг решил захватить столицу и обезглавить страну. На военном совете присутствовала и Сильвия. Молодая Колдунья, едва взглянув на карту оценила положение дел и сказала что все безнадежно. Даже подход союзников лишь отсрочит неизбежный конец. Действительно, по сообщениям выходило, что враги постоянно вводят в бой новые силы. Это были не виалорцы и не иномировые прислужники Черного Мага, а обычные люди. Оставалось неясным только, откуда Сартор их берет.
      Тем не менее, Сильвия дала несколько советов как лучше расставить войска, чтобы еще больше задержать победное шествие виалорской армии по Этирии. По ее мнению, следовало вывести вистакорский гарнизон и дать бой на равнине пока еще под стенами города не скопилась огромная армия. Советники возражали, что Сартор только этого и ждет, чтобы быстрее разгромить их войска. Колдунья на это сказала, что сидеть в четырех стенах не выход. А дела по всей стране складывались именно так: весь юго-восток Этирии захвачен Виалором, только крупные города все еще держатся.
      Потом Сильвия сообщила, что несколько вражеских полков, стоящих под Вистакором еще слабы для прямой атаки на город. Нужно обязательно использовать шанс и уничтожить их. Королева некоторое время раздумывала над предложением, потом согласилась, несмотря на протесты генералов и советников. Даже решила сама повести войска в этот бой.
      Объявили сбор. К вечеру вистакорский гарнизон и три полка с границ Темнолесья вышли из города и направились на юг. Именно там, примерно в двадцати лигах от столицы и сосредотачивались силы виалорской армии. Горожане провожали воинов восторженными криками, многие брали в руки оружие и пытались присоединиться к войску. Боевой дух этирийцев поднялся до фантастических высот. Только теперь Фэйнил и ее окружение поняли истинный замысел молодой Колдуньи: одна, а лучше несколько небольших побед, могли превратить все население Этирии в единую силу, дающую отпор врагам.
      К вечеру этирийцы находились вблизи от виалорцев — видно расположение их войск и спешные приготовления к предстоящей битве. Атаку решено начать утром, пока же вистакорский гарнизон встал лагерем. Командиры расставили часовых и выделили несколько отрядов, которые должны ночью делать небольшие вылазки в сторону противника.
      Айдорн, упросивший королеву взять его с собой, отправился вместе с Сильвией погулять по ночным лугам. Завтра ему предстоит первая в его жизни крупная битва. Но это завтра, а сейчас для него не существует ничего вокруг. Кроме девушки, идущей рядом. Они прогуливались по лагерю, потом миновали часовых и вышли за его пределы.
      Дрианорец попросил Колдунью поведать ему еще какую-нибудь легенду. Девушка подумала и стала рассказывать о первых днях Ванара после того, как он был сотворен. Тогда на нем царил мир, Боги Света и Тьмы не думали воевать друг с другом, как и их народы. Айдорн слушал мелодичный голос спутницы затаив дыхание, перед его глазами сами собой вставали картины того далекого времени. Но, едва появившись, исчезали. Вместо них возникала Сильвия, не та которая идет рядом с Айдорном. Нет, лежащая в роскошной постели и зовущая его к себе. Дрианорец понимал, что эти видения возникают из-за желаний его тела, разгоряченного присутствием прекрасной молодой Колдуньи. Некоторое время он сопротивлялся этим мыслям, потом решил — будь что будет… Остановился, привлек Сильвию к себе и прижался к ее губам поцелуем.
      Громов и молний которых юноша ожидал, не последовало. Девушка не пыталась его оттолкнуть, наоборот, сама прижалась к Айдорну еще крепче. Они стояли так, обнявшись, пока у обоих не закончилось дыхание.
      — И что это ты себе позволяешь?! — спросила Сильвия, оторвавшись от дрианорца. Голос ее, несмотря на гневные нотки, полон желания.
      — Ты ведь сама этого хочешь, — прошептал Айдорн, снова обнимая девушку.
      — Да, хочу, — еще тише сказала Колдунья и поцеловала дрианорца.
      Тело девушки дрожало и Айдорн, ощутив это, ослабил объятья.
      — Что с тобой? — спросил он ласково.
      — Я боюсь, — ответила Сильвия. — У меня это… в первый раз.
      — Что в первый раз? — не сообразив, спросил дрианорец, потом в его взгляде скользнуло понимание. — В первый раз?
      — Да, — ответила девушка еле слышно.
      — Не бойся, — прошептал Айдорн, глядя ей в глаза, руки его гладили сквозь балахон девичье тело.
      Он нежно опустил Сильвию в высокую траву и лег рядом с ней.
      Рано утром дрианорца разбудил звук трубы. Он открыл глаза. Сильвия лежит рядом с ним, свернувшись калачиком и положив руку ему на грудь. Девушка не спит и смотрит на него счастливыми глазами, на лице ее играет довольная улыбка. Дрианорец понял, что все происходившее между ними этой ночью, ему не приснилось.
      — Вставай, а то битву проспишь, — сказала Сильвия и поцеловала его.
      Девушка первая поднялась с примятой степной травы. Вид ее обнаженного тела, ее полные груди, тонкий стан и упругие бедра немедленно заставили Айдорна забыть обо всем на свете, он вскочил и прижал Колдунью к себе.
      — Сейчас время для совсем других развлечений, не так ли? — заявила девушка, отталкивая его.
      Она с легкостью вырвалась из объятий дрианорца, хотя была раза в три тоньше его и стала одеваться. Айдорн очнулся и последовал ее примеру. Через пару минут они вернулись в лагерь и обнаружили, что все остальные давно на ногах, даже королева.
      — Ну что Айдорн, ты готов? — спросила правительница, едва дрианорец вместе с Сильвией подошли к ней.
      — Готов, — ответил воин. — Надеюсь сейчас вы меня отпустите в первые ряды?
      — Нет, ты останешься подле меня, — не согласилась Фэйнил и увидев огорчение на его лице продолжила. — Не беспокойся, здесь для тебя тоже найдется дело. Сарторовы прислужники наверняка попытаются меня устранить, едва только узнают, что я лично командую этой армией.
      Айдорн поразмыслил и согласился с решением правительницы. Тем временем отряды разошлись на равнине. В авангарде идут копейщики — элитные отряды, подобные авейронским Рыцарям Единорога. За ними выстраиваются лучники, чьи бело-оперенные стрелы должны смять первую волну наступления. С флангов обеспечивают прикрытие четыре роты конников. Еще две вместе с королевскими гвардейцами составляют резерв.
      В лагере противника тоже заметны приготовления — отряды строятся для атаки. Впереди идут виалорские конники вперемешку с рыцарями Черного Мага — именно всадники всегда составляли ядро виалорской армии. За ними следуют пешие лучники и мечники, а фланги прикрывают копейщики. Странно видеть белые с красным орлом штандарты царя Аголара рядом с черными стягами Сартора.
      Силы двух армий примерно одинаковы, может, этирийцы чуть сильнее. И вот два войска сходятся для битвы. Виалорская конница первой ринулась в атаку — как Айдорн понял замысел вражеских командиров, всадники должны прорваться сквозь ряды этирийцев и зайти им с тыла. Тяжеловооруженные рыцари вполне способны это сделать, если копейщики королевы Фэйнил, не дай Боги, дрогнут и разомкнут ряды.
      Расстояние между противниками все меньше и меньше, вот остается не более ста шагов… пятидесяти… тридцати. Прозвучал приказ, лучники разом выстрелили в приближающихся к ним врагов. Люди и кони падают, сраженные длинными стрелами, с легкостью пробивающими прочные доспехи. Но потерь среди врагов не очень много — конницу прикрывают маги, которые и наносят ответный удар. В этирийских копейщиков понеслись огненные и ледяные шары, зашипели кислотные стрелы. Десятки воинов пали, но на их место тотчас заступили новые и лишь плотнее сомкнули щиты. Лучники сделали еще один залп, более результативный. Но конники приблизились. Теперь их первые ряды бросают коней прямо на ощетинившийся копьями строй этирийских воинов.
      Спешившись, виалорцы рубят копейщиков, успевая проделывать бреши в их строю, пока их тела не пронзают несколько пик сразу. Но и так, мертвыми, воины дают время товарищам. Конница медленно, но верно, теряя людей, вклинивается в этирийский строй. К месту схватки начали подтягиваться и остальные силы нападавших. Теперь стрелы летят в сторону обороняющихся, придерживая вистакорских конников, пытающихся взять врага в клещи. В ответ волшебники Фэйнил наслали на вражеских лучников Метель — туча, сгустившаяся прямо из воздуха осыпалась на землю стеной ледяных игл. Погибло много лучников, но оставшиеся в живых все еще представляют собой достаточно грозных противников.
      — Началось, — заметил Айдорн, отбивая мечом стрелу на излете — кто-то из виалорцев выстрелил наугад.
      Дрианорец вместе с королевой и старшими командирами стоит на небольшом холмике довольно далеко от места основной схватки и потому не очень разбирает, что там, впереди, происходит. Зато хорошо слышит: грозные крики атакующих и протяжные стоны умирающих, поверженных холодной сталью или огненными заклятьями; звон железа и топот копыт, свист стрел и грохот взрывающихся огненных заклятий.
      Когда еще одна стрела вонзилась прямо перед стоявшей рядом с ним Сильвией, дрианорец произнес заклинание и штаб накрыл еле заметный радужный защитный купол.
      — Не хватало еще, чтобы они тебя поранили, — тихо сказал он Колдунье.
      Девушка посмотрела на него, во взгляде ее светилась неподдельная благодарность.
      Королева приказала выдвинуть резерв — ее конница никак не могла приблизиться к вражеским лучникам. Две роты тут же понеслись на подмогу товарищам. Тем временем виалорские воины полностью вклинились в ряды этирийских копейщиков. Небольшой отряд черных рыцарей, до того державшихся позади, тут же понесся вперед, направляясь к командованию противника. Они заметили бело золотые знамена и изображением короны и неслись вперед, стремясь уничтожить королеву Этирии. Лучники засыпали их тучей стрел, колдуны заклятьями, но ни то ни другое не причинило вреда слугам Сартора.
      Айдорн понял, что это триаклы и направляются они именно к ним, чтобы уничтожить королеву Фэйнил. Два ее придворных Волшебника быстро среагировали на новую угрозу и над всей их группой простерся еще один защитный купол, теперь против магии.
      Вражеские конники приблизились настолько, что дрианорец смог их отчетливо разглядеть: восемнадцать огромных воинов в полных доспехах черного цвета на вороных конях во весь опор несутся к ним с мечами, готовыми для удара. Слова подходящих заклинаний сами пришли в голову Айдорна и в сторону нападавших понеслись Огненный Шар и Сфера Льда. Кто-то из Волшебников поставил перед всадниками Огненную стену, но черные рыцари преодолели ее без труда, как и последовавшее за ней Ядовитое облако. Эти заклятья, как и заклятья дрианорца смогли только притормозить противников, да и то ненадолго.
      В ответ триаклы запустили по оборонявшимся небольшие облачка Тьмы, которые полетели вперед, быстро разрастаясь. Но столкнулись с невидимым куполом и растаяли без следа. Краем глаза Айдорн заметил, что Сильвия тоже произносит заклинание. Через мгновение навстречу черным всадникам несутся восемнадцать рыцарей с копьями наперевес. На белых конях, в ослепительной белой броне, они настолько грозны, что воины Черного Мага приостановили скакунов, потом приготовились отразить атаку.
      Прежде чем два отряда столкнулись, дрианорец успел подумать, что это всего лишь мастерская иллюзия и вряд ли причинит вред чудовищам. Однако реакция триаклов говорила об обратном: они выставили мечи, готовясь обрубить летящие на них копья, от которых исходило золотистое свечение. Да, белые всадники были мороком, но не безобидным. Те, чьи копья обрубили черные мечи, сразу исчезли, но были и такие кому посчастливилось ударить противников. Пятеро прислужников Сартора испарились вместе с конями. Вслед за ними исчезли и белые всадники.
      Айдорн применил Солнечный Ожог — заклинание, с помощью которого он уничтожил сразу пять иномировых демонов. Произнося слова заклинания он краем уха услышал, как Сильвия тоже что-то шепчет и понял, что девушка усиливает его заклинание. Ко всадникам понесся маленький сверкающий шарик, влетел в центр отряда и взорвался, да так, что дрианорец опешил. Яркое сияние продержалось гораздо дольше чем он предполагал, а его лучи достигли не только холмика на котором располагался штаб, но и задних рядов этирийского войска, которые к этому моменту удалились от командования на приличное расстояние.
      Когда сияние опало, Айдорн увидел, что уцелели всего семь демонов. Он бросил быстрый взгляд на стоявшую рядом Колдунью. Сильвия подмигнула ему, словно говоря: «Вот как надо!»
      Дрианорец зачаровал клинок и наложил на себя парочку защитных заклинаний. Новая кольчуга должна отразить направленные в него удары, даже заколдованным оружием, так же как и остроконечный шлем.
      Он побежал навстречу врагам, с ним еще пять Черных Соколов. Пока они сближались, Альбанус наколдовал под копытами вороных коней болото, Триаклы вынуждены были спешиться. Силы немного уравнялись.
      Противники скрестили мечи. Айдорн ожидал, что только он один устоит после первого натиска, но гвардейцы так же как и он весьма успешно отражали удары черных клинков. Видимо над их оружием, кроме кузнецов, потрудились еще и маги.
      На дрианорца насело сразу три противника. В его голове пронеслась мысль, что его наверняка узнали и теперь попытаются убить любой ценой, чтобы угодить господину. Но это стало их ошибкой — против пятерых Черных Соколов встали всего четыре демона. Королеву охраняли лучшие из лучших воинов страны. Выучка противников оказалась равной и исход схватки решило численное превосходство.
      Айдорн с трудом отбивался от трех противников: ушел в глухую оборону, даже не помышляя о нападении. Он уставал и чувствовал, что еще немного и триаклы возьмут верх. Но гвардейцы расправились с противниками и подоспели дрианорцу на помощь. Один из демонов издал жуткий крик, когда в его спину, пробив тело насквозь, вонзился меч. Через несколько мгновений он упал на землю, тело его на глазах распадалось, превращаясь в пыль.
      Два оставшихся в живых триакла поняли, что схватка проиграна и предпочли бессмысленной гибели отступление. Они медленно отходили, выставив перед собой клинки, потом исчезли.
      Айдорн устало вздохнул — сражение с тремя противниками превосходящими его умением далось нелегко. На его плечо легла чья-то легкая рука. Дрианорец оглянулся — это оказалась Сильвия.
      — Ты не ранен? — спросила Колдунья с тревогой.
      — Нет, — ответил Айдорн. — Так, несколько царапин, до завтра заживут.
      Девушка успокоилась и указала вперед.
      — Посмотри, — сказал она, — мы побеждаем.
      Действительно, пока они избавлялись от прорвавшихся в тыл врагов, обстановка на поле боя разительно изменилась: немногочисленные уцелевшие группки виалорцев в беспорядке отступали. И хотя то тут, то там еще происходили отдельные стычки — воины Черного Мага не желали сдаваться, было ясно что этирийцы выиграли.
      Битва длилась три часа. До обеда королевские воины обходили поле, хоронили погибших, отыскивали и приносили в лагерь раненых. В обратный путь изрядно поредевшая, но все еще сильная армия двинулась ближе к вечеру.
      В Вистакор солдаты прибыли только на следующий день, когда солнце клонилось к закату. Народ вышел на улицы приветствовать победителей. Людям неважно, что выиграна всего лишь незначительная битва, разбита лишь маленькая часть войск противника. Главное — они победили! Солдат забрасывали цветами, качали на руках, все восхищались королевой и талантливыми полководцами.
      Фэйнил по приезде в город сразу же заторопилась во дворец — мало ли какие неприятные известия могли прибыть в ее отсутствие. Зайдя во дворец она первым делом поинтересовалась, нет ли каких новостей.
      — Ваше Величество, авейронцы идут, — ответил ей новый сенешаль, почтительно поклонившись.

      Услышав о том, что авейронская армия приближается к Вистакору степенные вельможи едва не пустились в пляс. Королева улыбалась, Айдорн тоже обрадовался этому известию, но по другому поводу — он уже соскучился по своим друзьям. Только Сильвия не особо веселилась — понимала, что это не остановит победное продвижение армий Черного Мага по Эординору. Авейронцы должны прибыть только через сутки, пока же двор королевы Фэйнил отходил ко сну — герои сегодняшнего дня хотели отдохнуть. Раздачу наград решили отложить на следующий день.
      — Что это за белые всадники, которых ты вызвала? — спросил дрианорец Сильвию, пока они шли в гостевое крыло дворца.
      — Обычные фантомы, — ответила девушка.
      — Не такие уж они и обычные, раз триаклы их испугались, — возразил Айдорн.
      — Вообще-то да, — согласилась Колдунья. — Это призраки эльфов древних времен, когда они еще жили на Ванаре единым народом и были очень могущественны. К тому же для большего эффекта я добавила еще парочку заклятий.
      — Научишь меня этим заклинаниям? — попросил дрианорец.
      — Мне кажется сейчас не самое подходящее время для Боевых заклятий — сказала девушка, прижимаясь к Айдорну.
      — Не сейчас конечно же, — согласился дрианорец. — Завтра… или позже.
      Они вошли в комнату Айдорна и заперлись на замок, чтобы им никто не мешал.
      Проснулся Айдорн затемно — хотел еще позаниматься в библиотеке, пока есть время до приезда друзей. Решил не будить, лежавшую рядом с ним, но едва открыв глаза, встретился взглядом с Сильвией. Она положила подбородок на его грудь, длинные волосы растрепались и скрыли любовников от посторонних глаз.
      — Ты что, никогда не спишь? — спросил он подругу. Уже третий раз надеялся застать ее спящей, но ему так и не удалось.
      — Почему не сплю, — ответила девушка. — Сплю, просто очень мало. На сон вообще уходит столько времени, которое можно использовать с большей пользой.
      — Ладно, — сказал Айдорн, одеваясь. — Я пошел за книги. У тебя какие планы на сегодня?
      — Не знаю, пойду поброжу по городу — ответила Сильвия.
      Девушка тоже встала, но одеваться не торопилась. Она кружилась по комнате, вытягивалась, выставляя напоказ свои прелести.
      — Может волшебные книги немного обождут? — спросила она лукаво.
      — Ты ведь сама недавно говорила, чтобы я больше времени уделял обучению, — ответил дрианорец строго, прекрасно зная, что не сможет долго сопротивляться обольстительнице.
      — Ничего страшного, — заметила Колдунья. — За час мир не успеет перевернуться с ног на голову.
      Айдорн сдался. В библиотеку он отправился после обеда, который пропустил, как и церемонию награждения отличившихся в позавчерашней битве. До вечера он проводил время за изучением новых заклинаний. Когда вернулся во дворец, узнал, что королева находится в садике на крыше дворца. Она ужинала со своими гостями — князем Авейрона и друзьями дрианорца.
      Айдорн помчался туда со всех ног — хотелось поскорее увидеть приятелей. Поднявшись на крышу, увидел за знакомым ему столом Фэйнил, Сималара, Микаэлу, Сильвию и незнакомого эльфа, должно быть авейронского князя. Его приятель по хейрутанскому Цирку и принцесса-беглянка бросились к дрианорцу.
      Следующие полчаса прошли для них во взаимных расспросах о том, кому что довелось пережить за эту неделю. Вернее, спрашивал в основном Айдорн, потому что правительница Этирии рассказала друзьям про него все, пока он трудился в библиотеке. Дрианорец узнал, что его приятель — сын княжеского советника, потом услышал о том, что Сималар с Микаэлой собираются сыграть свадьбу здесь, в Вистакоре. Церемонию друзья решили провести через два дня, пока обстановка в городе оставалась относительно спокойной.
      Двое суток прошли для друзей в относительном спокойствии. Айдорн целыми днями сидел в библиотеке или выходил в сад, потренироваться с новыми заклинаниями. Он прошел испытание на Чародея и скоро мог отправляться с Сильвией к Драконам.
      Сималар и Микаэла занимались подготовкой к свадьбе. Королева Фэйнил и князь Увилар следили за обстановкой в стране и находились в не самом радостном настроении — войска Виалора скапливались вокруг Вистакора. На востоке и севере Этирии по прежнему оставались города, не взятые противником, но большая часть страны уже во власти Черного Мага.
      На советах не раз предлагали оставить столицу, но Фэйнил и слышать об этом не хотела. Теперь, когда в ее распоряжении армии двух стран, она надеялась, если не выиграть войну, то задержать наступление виалорцев. А потом должны появиться вести и от гномов.
      Наступило утро третьего дня. Весь дворец охвачен подготовкой к предстоящей церемонии. Фрейлины этирийской королевы с раннего утра взялись за Микаэлу: умывают, причесывают, умащивают тело благовониями. Потом стали облачать в свадебное платье сшитое умельцами Увилара. Девушка одела драгоценности, захваченные во время бегства из Хейрутана. Через несколько часов уже готова и ждет в своей комнате когда ко дворцу подадут карету. Все это время она ни разу не встретилась с женихом — они с Сималаром не должны видеть друг друга до самого начала церемонии.
      Ближе к обеду ко входу во дворец подали карету. Запряженная шестеркой белых коней, повозка из золоченого дерева от колес до крыши увита свежими лилиями, источающими тонкий аромат. Карету сопровождают двадцать королевских гвардейцев на белых же скакунах. Из золотые латы ярко сверкают под лучами солнца, словно сгустки огня. Вместе с Сильвией, ставшей подружкой невесты, Микаэла села в карету и экипаж тронулся.
      Процессия выехала из дворца и двинулась по направлению к главному вистакорскому храму, в котором должна состояться свадебная церемония. На улицах по ходу движения стоят горожане, выкрикивают приветствия и осыпают карету цветами.
      Величественное здание изваяно из белого мрамора, местами перемежающегося красным гранитом — цвета Адариэли, главной Богини Света. Храм выстроен эльфами — вся постройка кажется невесомой и ажурной. Пять куполов сделаны из хрусталя, поэтому внутренние помещения все время освещены — днем солнцем, ночью светом луны.
      Микаэла прошла внутрь, сопровождаемая молодой Колдуньей. Гости, собравшиеся внутри в один голос ахнули при виде невесты. Красное платье выгодно оттеняет кожу девушки, хоть и загоревшую в походах, но все еще светлую. Шелк, из которого сшит наряд, настолько тонок, что кажется невесомым, золотое шитье искрится в лучах солнца, проникающих в храм сквозь хрустальные своды. Черные волосы Микаэлы, обрамленные длинной фатой, падают на плечи. Невесомую ткань держат два пажа, идущие за девушкой. Голову невесты венчает небольшая серебряная корона — сегодня она снова принцесса.
      Сильвия, сегодня сменившая обычный для нее коричневый балахон Колдуньи на белый, повела невесту к алтарю. Там их уже ждет Сималар в зеленых авейронских одеждах. Адаритар по такому случаю тоже приоделся: по куртке тянется золотая перевязь, украшенная изумрудами — знак Первого Советника. На плечи жениха накинут плащ, переливающийся в лучах солнца множеством красок. Русые волосы Сималара поддерживает тонкая жемчужная лента. Около жениха Айдорн, так же как и его подруга облачившийся ради такого случая в белые одеяния Чародея. Рядом с ними клирик в красно-белом наряде. Правители Этирии и Авейрона стоят чуть поодаль.
      Микаэла приближается к золотому алтарю с изображениями Светлых Богов. Сималар берет ее за руку и становится рядом. Множество свечей с благовониями распространяют вокруг аромат роз и бросают пляшущие отблески на жениха, невесту и стоящего перед ними клирика.
      Священник начинает церемонию. Произносит длинную речь, смысл которой сводится к необходимости мира на Ванаре и установлению добрососедских отношений между двумя странами. Эта свадьба не только соединение двух любящих сердец, но и политический союз. Ведь Микаэла, вне зависимости от того, как дальше сложится ее судьба, остается наследницей Виалорского престола, а Сималар занимает очень высокое положение в Авейроне.
      Потом клирик спросил у жениха и невесты, по своей ли воле они связывают свои жизни.
      — Да, — ответил Сималар.
      — Да, — тихо произнесла Микаэла.
      — Никто из присутствующих не имеет возражений против этого союза? — спросил священник у гостей. Естественно, ответом ему служило молчание.
      — Если никто не высказался против сейчас, то пусть молчит навеки! — продолжил ритуал клирик. — Отныне эти двое муж и жена… и да пребудут они вечно в счастье пред лицом Богов.
      Сималар и Микаэла обменялись подарками. Адаритар преподнес золотое ожерелье тончайшей работы, усыпанное бриллиантами чистейшей воды. Девушка надела возлюбленному на палец платиновое кольцо, передававшееся в их роду по наследству несколько поколений.
      — Теперь пусть хоть все армии мира приходят сюда, никто нас не разлучит, — сказал эльф жене.
      Вместо ответа Микаэла прижалась к губам любимого и они замерли в долгом поцелуе. Гости дружно захлопали, потом направились к молодоженам с поздравлениями. Первыми подошли королева Фэйнил и князь Увилар. Этирийка подарила тонкий серебряный поясок с орнаментом в виде резвящихся Драконов.
      — Это оберег, — объяснила она, улыбнувшись. — Наденьте его на ребенка, когда он у вас появится и младенца будут стороной обходить слуги Тьмы.
      Разумеется это не единственный подарок королевы — все остальное ждет молодоженов во дворце.
      — Твой старый дом обветшал без хозяев, — сказал авейронец, подавая Сималару маленькую деревянную шкатулку. — Это ключи от вашего нового дома. Желаю, нет, даже приказываю, чтобы он как можно скорее наполнился детским смехом.
      Следом за двумя правителями остальные гости засыпали молодоженов дарами, потом все вместе отправились во дворец Фэйнил — праздновать.
      Айдорн выходил из храма вместе со своей подругой. Он заметил, что девушка не очень весела и спросил, почему она не радуется как остальные.
      — Мне никогда не испытать того же, что и твоим друзьям, — ответила Колдунья. — Я не могу выйти замуж.
      — Почему? — задал Айдорн глупый вопрос.
      За те несколько дней, что провел вместе с Сильвией, дрианорец чувствовал, что влюбляется в девушку все больше и больше. И начал изредка представлять, как заживут вместе, одной семьей.
      — Я не могу сказать об этом, — жалобно произнесла Колдунья. — Просто не могу.
      — Твой орден не приемлет замужних? — продолжал допытываться Айдорн.
      — Нет, — ответила девушка, улыбнувшись предположениям спутника. — Не спрашивай меня больше об этом. Придет время, я сама все расскажу.
      Дрианорец понял, что дальнейшие расспросы бесполезны.
      Пир в королевском дворце собрал всю вистакорскую знать и множество авейронцев. Гости радуются небольшой передышке посреди войны и только и делают, что поздравляют Сималара и Микаэлу. Их завалили подарками настолько, что для перевозки нового имущества потребуется не один десяток подвод. Там есть все, начиная от драгоценностей и заканчивая мебелью и дорогими заморскими коврами.
      Молодожены во главе длинного стола, слева от них устроились Айдорн и Сильвия, а по правую руку — королева Фэйнил и князь Увилар.
      Правители взяли слово в самом начале празднества. Первой встала этирийка.
      — Дорогие гости! — обратилась она к собравшимся, дождавшись пока зал утихнет. — Пусть союз этих любящих друг друга людей будет крепок как алмаз и пусть их жизнь никогда не омрачают невзгоды. Выпьем же за то, чтобы в их доме всегда царили счастье и радость!
      Королева подняла бокал с искрящимся красным вином и сделала небольшой глоток. Гости шумно поддержали ее, поднимая бокалы, кубки и чаши и выпивая за произнесенный тост.
      — Я со своей стороны хочу добавить, — сказал Увилар, поднявшись следом. — Что этот союз — не только человеческий. Это союз двух стран и они навеки связаны дружбой, хотя сейчас и воюют. Так пусть же между молодоженами всегда царит мир!
      — Жаль что Дрэрка сейчас нет с нами, — сказал Айдорн друзьям. — Он будет недоволен, что вы тут поженились без него.
      — Да ладно тебе, — не согласился Сималар. — Не так уж и сильно он будет сердит, когда по его прибытии мы с ним закатим отдельную пирушку.
      — Что теперь собираетесь делать? — поинтересовалась Сильвия.
      — Пока не знаем, — ответила Микаэла. — Сначала придется пожить в Авейроне, а потом… Я хочу в Хейрутан.
      — Придется нам постоянно ездить туда-сюда, — продолжил ее муж. — Я, как и она не смогу бросить дела государства.
      — Я вам не завидую, — усмехнулся дрианорец. — Зато мне везет — никаких обязательств, живи как хочешь.
      — Как это у тебя нет обязательств, — заметила его подруга. — Ты забыл, что ты избранный?
      — Не забыл, не забыл, — сказал Айдорн. — Забудешь тут, когда каждый все время об этом напоминает. А оно мне надо?
      — Эх, Айдорн, — сказал ему Сималар. — Мир наш несовершенен и мы не всегда поступаем так как нам хочется. Чаще, как мы должны. Думаешь мне не хочется все это бросить и отправиться вместе с Микаэлой в такое место, где нас никто не найдет. И жить там в уединении. Однако придется вместо этого заниматься государственными делами. До сих пор удивляюсь, как Увилар один со всем справлялся…
      — Да понимаю я все, — произнес в ответ дрианорец. — Единственное, чего я никак в толк не возьму, так это то, почему Богам вздумалось именно меня сделать Воином Света. Нет чтобы перенести в наш мир пару своих армий…
      — Нам, смертным не понять пути Богов, — сказала на это Сильвия, на лице ее застыла легкая улыбка.
      Празднество во дворце этирийской королевы продолжалось до глубокой ночи, лишь под утро гости начали расходится.
      Следующие несколько дней всем стало не до веселья. По докладам разведчиков, виалорские войска стягивались к столице Этирии. Это настолько многочисленные армии, что с ними вряд ли возможно справиться даже с помощью авейронцев. Правители двух стран, их советники и генералы не единожды ломали голову над вопросом, откуда Черный Маг постоянно берет свежих воинов, но так и не нашли ответа.
      Королеве Фэйнил еще раз предложили оставить город и отступить в одну из крепостей, находящихся западнее. Но она снова отказалась — еще оставалась надежда, что на помощь подоспеют жители Тар-ит-Карпаша. Но пока что о них нет вестей.
      Все это время Айдорн продолжает упорно овладевать новыми заклятьями — частью взятыми из книг Альбануса, частью полученными от Сильвии. И чем больше он общается с Колдуньей, тем больше ему самому начинает казаться, что она совсем не та, за кого себя выдает. Слишком много она знает и умеет для девушки не моложе его самого. Но Сильвия не причиняла никакого вреда, дрианорец нечасто задумывался над тем, кто она на самом деле. Кроме того, с ней было так хорошо не только изучать Магию. Колдунья до встречи с Айдорном действительно ни разу не была с мужчиной, однако дрианорец удивлялся ее темпераменту и мастерству в постели.
      После свадьбы Сималара и Микаэлы прошло десять дней. Положение в столице ухудшилось еще больше — виалорцы расположились в одном переходе от города и несколько раз засылали в Вистакор парламентеров с предложением сдачи. Королева Фэйнил даже принимать их отказывалась. Тогда командующие виалорской армией поставили ультиматум: или столица Этирии сдается, или через сутки город будет взят и разрушен до основания.
      В ответ на это королева решила дать бой. И пусть у нее солдат меньше, чем у противника, но ей помогают родичи из Авейрона, ушедшие далеко от виалорцев в изготовлении оружия.
      На одиннадцатый день соединенная армия Этирии и лесного княжества выступила из Вистакора. Мало кто верил в победу, начиная от простых солдат и кончая высшими командирами, но все равно шли. Необходимо остановить врага, пусть даже ценой собственных жизней.
      Две армии сошлись на поле в нескольких лигах от города. Солдаты в сверкающей серебристой броне под зелеными и бело-золотыми знаменами противостояли воинам соединенной армии Виалора и Черного Мага.
      Айдорн, опять оставшийся при штабе, видел впереди степь, почерневшую от человеческих тел до самого горизонта — противник бросил на Вистакор гигантскую армию. При взгляде на позиции становилось ясно, что на победу можно рассчитывать, только чудом.
      Юноша еще раз взглянул на врагов. Там заканчивалось построение в боевые порядки. Впереди виалорцы выставили копейщиков вперемешку с лучниками — чтобы задержать противника. Основная ударная сила — тяжелые конники, армии Черного Мага. Три их полка выстроились, готовые выступить, едва получат приказ. За ними находится полк пеших рыцарей, дальше еще войска, но дрианорец не мог разобрать какие именно.
      Впереди этирийцев расположились две роты легкой конницы — человек триста — они должны отвлекать противника. За ними около трех тысяч копейщиков — смешанные отряды двух стран. Потом широкой полосой выстроились более тысячи стрелков — большинство авейронцы с длинными белыми луками. Конные рыцари князя Увилара числом около четырех тысяч прикрывают фланги Однако основной удар должны принять на себя пять тысяч пеших мечников. Итого, как подсчитал дрианорец, около девяти тысяч человек, с резервом выходило двенадцать. У противника даже на глаз войско насчитывало не менее тридцати тысяч воинов — в два раза больше, чем у этирийцев.
      — Не представляю даже, на что можно надеяться, — сказал Айдорн Сильвии, стоящей рядом с ним.
      — Мало ли что может случиться: гномы подоспеют или Боги вмешаются, — ответила девушка. — Надеяться надо! Больше того надо верить, что мы победим и тогда мы победим обязательно.
      — Мне бы твою уверенность, — произнес дрианорец. — Пока что, чем дольше смотрю на наших противников, тем меньше у меня надежды.
      — Айдорн, ты должен верить, — сказала Сильвия, потом лукаво посмотрела на него. — Ты ведь сможешь защитить меня, если что?
      — Конечно, — ответил дрианорец. — Пусть кто-нибудь из них попробует к тебе хотя бы приблизиться!
      — Теперь представь что у каждого воина, стоящего в наших рядах тоже есть любимая, — сказала девушка. — И он будет биться за нее до последней капли крови. Это Фэйнил и Увилар сражаются за благо своих стран, простые люди дерутся в первую очередь за себя. И будут биться гораздо ожесточеннее чем если бы воевали на благо страны.
      — Ты хочешь сказать… — начал Айдорн, но звук боевой трубы, донесшийся сзади его прервал.
      — Началось, — констатировала Сильвия.
      Армия Этирии пошла в атаку. Командование последовало старой армейской поговорке, говорившей, что лучшая оборона — нападение. Первыми в бой ринулись легкие конники, облаченные в сверкающие на солнце кольчуги и вооруженные тонкими саблями и короткими луками. По замыслу полководцев они должны нанести удар по пехотинцам противника и отойти. В отряде собрались самые лучшие наездники и стрелки.
      Они приблизились к позициям врага, выпустили тучу стрел и унеслись прочь, преследуемые виалорской тяжелой конницей. Отряд отошел далеко за левый фланг, всадники ожидали удобного момента для нанесения нового удара.
      Войска противников медленно сближаются. Виалорцы решают атаковать — три отряда их конницы несутся прямо на застывших в напряженном ожидании копейщиков. Навстречу полетели сотни стрел и десятки заклятий, но даже не приостановили волну черных рыцарей и лучших виалорских воинов. Конники на полном скаку врезаются в ряды авейронцев. Копейщики не дрогнули и не отступили.
      Даже до Айдорна, находящегося в отдалении от основного места битвы доносится хруст костей и треск разрываемой плоти, жалобное ржание гибнущих лошадей и предсмертные крики умирающих воинов. Длинные остроконечные пики пронзают щиты и прочные доспехи, стрелы лучников-эльфов находят щели даже в броне черных рыцарей. В нападающих летят огненные шары, молнии, ледяные заклятья. В ответ в этирийцев летят ядовитые стрелы, окутывают облака Тьмы. Всадники, лишившиеся лошадей продолжают сражаться пешими, врубаются в ряды копейщиков, создавая бреши, тут же расширяемые их товарищами.
      К несчастью для этирийцев, их слишком мало, чтобы удерживать позиции. Они постепенно отступают под натиском виалорской конницы. Тогда в дело вступают авейронцы — два отряда тяжелой конницы нападают на врагов с флангов, зажимая виалорцев в клещи. Этирийские легкие конники в это время заходят с тыла и осыпают противников тучей стрел.
      Все это видит не только дрианорец, но и его друзья. Микаэла и Сималар стоят рядом с шатром королевы Фэйнил и наблюдают за битвой.
      — Может стоит отправиться туда? — спросила принцесса мужа.
      — Зачем? — удивился адаритар.
      — Как думаешь, если люди отца меня увидят, остановят нападение?
      — Вряд ли, — ответил эльф. — Если бы в войске были те, кто придерживается твоего мнения, они бы вообще не стали нападать.
      — По-моему, все-таки стоит попытаться их переубедить, — возразила Микаэла.
      — Любимая, ты не заболела? — спросил Сималар жену. — Я конечно понимаю твое стремление прекратить войну… Но стоит тебе там появиться, ты и мгновения не проживешь!
      — Неужели я так ничего и не смогу поделать?! — в сердцах воскликнула принцесса.
      — Милая, нам с тобой хватит забот, когда все закончится, — сказал адаритар.
      Молодожены замолчали и снова посмотрели на поле.
      Виалорцы вынуждены отступить, но это еще не поражение. На подмогу изрядно потрепанным отрядам тяжелой кавалерии спешат еще четыре, до того находившиеся в резерве. Этирийские командиры предпочитают отвести конницу, чем подставить ее под удар превосходящих сил противника. Кровавая мясорубка начинается сначала. Копейщики, которых осталось мало, вынуждены отступить, уступая место пешим мечникам. Но даже свежие силы этирийцев не могут сдержать наступление войск Черного Мага.
      Королева ввела в бой все резервы, но и это не помогло. Битва подкатилась почти к самому штабу — воины сражаются не дальше чем в пятидесяти шагах. Командующие хотели уже приказать играть отступление, когда издали послышался громогласный рев множества боевых рогов. Сражающиеся его не слышали, поглощенные схваткой. Королева Фэйнил и князь Увилар переглянулись — они не знали, чего ожидать дальше. Может это подходило войско гномов — тогда победа могла оказаться на стороне Этирии. Если войска темного эльфа, противников ждет неминуемый разгром, и, как следствие, захват виалорцами сначала Этирии, а потом и Авейрона.
      Послышался топот множества ног, приближающийся к месту схватки, заколыхалась высокая трава. Прямо на середину поля выбежали десятки гномов в полном боевом вооружении. Сначала немного, но потом выметнулся огромный отряд жителей Тар-ит-Карпаша, слитным строем шагавших на помощь этирийцам. Ряды виалорцев дрогнули при виде новой угрозы — гномы славились не только сварливым нравом и пристрастием к горячительным напиткам. Их несокрушимый боевой строй в древние времена не раз спасал положение армий Света, сражавшихся против многократно превосходящих их противников.
      Войско гномов врезалось огромным клином в виалорцев. Подземные жители, с ног до головы закованные в железо, с огромными секирами в руках, производят опустошение в рядах противников. Их оружие разрубает все во что попадает: кони, виалорские солдаты, воины Сартора валятся на землю убитыми. Те, кто не умер сразу, погибают, затоптанные железными башмаками гномов.
      Сами же низкорослые воители не обращают внимания ни на удары мечей, ни на жала копий, стрелы и заклинания, которыми их награждают противники. Даже тяжелораненые, они идут вперед и сражаются, выказывая полное пренебрежение к смерти. Место погибших занимают их товарищи и живой клин продолжает смертоносный путь.
      Слишком поздно поняли виалорские командиры, что необходимо отступление. Когда под звук рогов армия захватчиков начала спешно отходить, от прежде многочисленного войска осталось едва ли не треть. Если бы отступили сразу, как только гномы появились на поле битвы! Теперь поздно — преследуемые армиями трех стран жалкие остатки виалорцев в беспорядке отступают.
      Несколько часов отряды победителей преследовали отступавшего врага. Потом воины долго ходили по полю, выискивая раненых и хороня убитых. В это время в королевской палатке правительница Этирии и князь Авейрона с Верховным таном гномов Тар-ит-Карпаша Теодредом проводили срочный военный совет.
      Едва битва закончилась, Дрэрк, бывший в первых рядах гномского войска отправился прямо в штаб этирийской армии. Там увидел троих друзей и еще кое-кого, кого совсем не ожидал.
      — А ты здесь откуда?! — сказал гном удивленно, едва увидел рядом с Айдорном Сильвию.
      — И тебе желаю здравствовать, — поздоровалась Колдунья. — Если помнишь, я говорила, что вернусь.
      — Да, что-то такое говорила, припоминаю, — согласился гном и обратился к дрианорцу. — А ты как я погляжу, времени даром не теряешь.
      — А что я! — удивился Айдорн. — Сильвия всего лишь помогает мне осваивать новые заклинания.
      — Ну да, — поддакнул Дрэрк. — И осваивать их надо только ночами…
      Все кроме Айдорна рассмеялись, дрианорец смущенно покраснел.
      — Ты лучше, чем меня доставать, рассказал бы, что с тобой приключилось, — предложил он гному.
      Дрэрк согласился и поведал друзьям о том, что с ним случилось после того, как он выехал за пределы Авейрона. Он и три сопровождавших его гвардейца королевы Фэйнил покинули лесное княжество, бросили коней и отправились дальше пешком. После полудневного перехода по этирийской равнине гном уже не жалел, что согласился взять с собой солдат — вчетвером путешествовать оказалось намного веселее. По равнине прошли без всяких происшествий, через два дня добрались до горных отрогов. Именно в горах у маленького отряда и начались трудности.
      Горы, как объяснил Дрэрк, это не освоенная человеком вдоль и поперек равнина. В Тар-ит-Карпаше водится множество хищников, не боящихся человека. Среди них встречались и двуногие — преступники с пограничных королевств иногда собирались в горах довольно большими бандами. Часто случаются и камнепады. Существуют и другие опасности: в горах помимо диких зверей попадаются и чудовища, сбежавшие от какого-нибудь мага. Черные волшебники, вынужденные скрываться, часто выбирали горы своим жилищем и испытывали там непонятные и опасные для простых смертных заклинания. Им также не стоит попадаться — они имеют обыкновение приспосабливать случайных путников для своих нужд. Но все же горы, — как заявил Дрэрк, куда более спокойное место чем равнина.
      В первый же день, после того, как воины вошли в Тар-ит-Карпаш случилась и первая же неприятность — на одного из этирийцев напал горный лев. Прежде чем его убили, животное покалечило воина. Солдат пострадал не очень сильно, но не мог передвигаться с прежней скоростью — горный лев располосовал левое бедро. Воин настаивал, чтобы спутники оставили его — слишком важна их миссия, чтобы задерживаться из-за него. Но ни Дрэрк, ни два других этирийца не бросили товарища, а подставив плечи, продолжали вести его по камням.
      Отряд затратил на переход к северным вратам в царство гномов в два раза больше времени, чем предполагал Дрэрк. Путники прибыли к границам подгорного королевства только на четвертые сутки. Гном вспомнил, что на третий день пути на них напали разбойники. Этирийские солдаты под его руководством устроили небольшой камнепад, после чего бандиты отстали.
      Спутники подошли к воротам в подгорное царство. Воинам пришлось переночевать в непосредственной близости от входа в Тар-ит-Карпаш — по вечерам все врата в подземные жилища гномов закрывались. Те, кто не успевал попасть внутрь, вынуждены ждать до утра. Едва рассвело, путники вошли. Оказавшись внутри, Дрэрк вдохнул полной грудью, совсем как Сималар в Авейроне — наконец-то он дома. Этирийцы, едва спустившись в пещеры, разинули рты от удивления. Черные Соколы полагали, что окажутся в темных сырых переходах, освещенных лишь чадящими факелами. И совсем не ожидали увидеть то, что предстало их глазам. От массивных ворот, раскрывших створки прямо на склоне высоченной горы, вглубь ведет мощеная тщательно подогнанными друг к другу камнями дорога. По стенам пещеры, через равные промежутки, висят стеклянные шары, горящие ярким желтоватым светом.
      Раненого этирийца товарищи препоручили заботам гномских лекарей, сами отправились за Дрэрком вглубь Тар-ит-Карпаша. Миновали множество ярко освещенных пещер, где небольшими группами жили гномы. Некоторые подземные залы настолько огромны, что могут свободно вместить небольшой этирийский или виалорский городок. Их своды теряются во мгле. Стены, освещаемые стеклянными светильниками, раскрывают все подземные секреты: гранит, базальт и другие камни часто перемежаются серебряными и золотыми жилами, а порой расцвечены россыпями сотен разнообразных драгоценных камней. И вот он — Главный Зал — центр всего подгорного царства.
      Дрэрк предстал перед Верховным таном гномов Тар-ит-Карпаша. Он поведал обо всем, что творится в верхнем мире, рассказал о войне, развязанной Черным Магом. Предположил, что в то время, пока он это говорит, армии Виалора наверняка хозяйничают по всей Этирии и готовятся к нападению на Авейрон.
      Обычно войны мало беспокоили подземных жителей — в их страну невозможно попасть, если гномы этого не хотят. Что касается людей и эльфов, живущих наверху, то они постоянно ссорятся из-за пустяков — так думало большинство гномов. В другое время Теодред непременно отказал просьбе правительницы Этирии, но сейчас задумался. Гномы знали из сохранившихся преданий кто такой Сартор Черный. И еще знали, что все войны в которых участвовал этот темный эльф всегда охватывали целый мир и сопровождались гибелью тысяч и тысяч смертных. А тут представлялась прекрасная возможность подавить новую Великую войну прямо в зародыше, пока Сартор не набрал достаточно сил.
      Кроме этого, идущая наверху война может привести к блокаде всей подгорной страны. Гномы нуждались во множестве вещей, завозимых с поверхности в обмен на оружие и изделия из металла.
      Именно поэтому тан Теодред быстро принял решение. Через двое суток северные ворота Тар-ит-Карпаша растворились, выпуская в белый свет многотысячное войско закованных в железо с ног до головы гномов.
      Еще через двое суток неутомимые гномы подошли к Вистакору и узнали, что соединенное этирийско-авейронское войско дает бой армии Черного Мага. Подземные жители поспешили на помощь.
      — Вот так я и оказался здесь, — закончил повествование Дрэрк. — Теперь расскажите, что случилось с вами во время моего отсутствия.
      Первым заговорил Айдорн: поведал о том, что за последнее время значительно продвинулся в Магии, рассказал о вылазке за город вместе с Сильвией и об участии в первом серьезном бою. Еще сказал о том, что сам вынужден вскоре покинуть друзей, так как он с Колдуньей отправляется к Драконам, чтобы стать Магом. Дрэрк, как и все услышавшие об этом до него, удивился — разве живут еще на Ванаре Драконы Света. Сильвия заверила, что живут, но она не вправе открыть, где именно.
      — Да ну! Все это детские сказки, — продолжал сомневаться гном.
      — Многие селяне тоже пугают детей страшилками про Черного Мага, — ответила на это Колдунья. — Они его ни разу не видели и думают, что его не существует. А сам Сартор в это время прекрасно живет и не тужит.
      Но девушке так и не удалось до конца убедить упрямого Дрэрка.
      Потом свою историю поведали Сималар с Микаэлой. Как и предполагала девушка, гном был очень недоволен, что они не подождали со свадьбой до его возвращения. Но быстро сменил гнев на милость, едва молодожены пообещали устроить небольшую пирушку специально для него по возвращении в Вистакор.
      Пока друзья делились событиями своей жизни, в королевском шатре по соседству правители трех стран решали, как им поступать дальше.
      — Я могу предоставить еще десять тысяч воинов, — говорил Теодред. — Также, по прибытии в Вистакор, гномы могут начать строительство новых укреплений… Но все это мало поможет, если Сартор Черный будет вместо одного потерянного полка вводить в строй два свежих.
      — Знать бы еще где он берет своих солдат, — произнесла королева Фэйнил.
      — По-моему лучше все-таки оставить город, чтобы наши войска не оказались в окружении, — высказался князь Увилар.
      — Ни за что на свете, — не согласилась Фэйнил. — Лучше уж сидеть в окружении, чем сдаться врагу. Кроме того, вы забыли об избранном, — обратилась королева к двум правителям.
      — Детские сказки, — усмехнулся Верховный тан. — Лучше надеяться не на них, а на силу наших армий и оружия.
      — Одними армиями мы никогда не сможем одолеть Черного Мага, — сказал авейронский князь. — Вы сами только что об этом говорили…
      — Единственное, что нам остается, — согласилась с Увиларом этирийская королева, — так это уповать на помощь Богов… Тем более, что эта помощь сейчас, насколько я понимаю, сидит себе, попивая вино с друзьями в двух шагах от нашего шатра.
      Правители позвали Айдорна на свой совет. Вместе с дрианорцем туда пришли и его друзья. Теодред, по прежнему не веривший в какого-то там избранника, спросил юношу, что он сам думает обо всем этом. Дрианорец ответил, что даже если он и не Избранный, это ничего не меняет. Черного Мага все равно нужно остановить, а как признали этирийские волшебники, он, Айдорн, обладает достаточной для этого силой.
      — Предположим, ты обучишься у Драконов, — сказал Верховный Тан, — вызовешь Сартора на поединок и погибнешь. Нас твоя гибель уже не спасет.
      — Давайте в таком случае сидеть и смотреть, как Тьма расползается по всему миру, — ответила на это Сильвия. — Откуда вы знаете, что Айдорн проиграет, когда он даже не пытался сразиться с Черным Магом.
      — Если я потерплю поражение, значит так тому и быть, — сказал дрианорец. — Но нам надо использовать все шансы.
      — Ты не потерпишь поражения, — заверил Сималар. — Мы все видели, на что ты был способен когда появился в Хейрутане, и что умеешь сейчас.
      Но Верховный Тан продолжал упорствовать в свем неверии и согласился с идеей Сильвии только после долгого убеждения.
      Потом перешли непосредственно к военным действиям. Тут уже упорство проявила королева Фэйнил. Она наотрез отказалась отдавать столицу в руки врагов и убедила остальных, что это решение самое правильное.
      В результате остановились на том, что Вистакор оставлять не стоит, Айдорн через пару дней отправляется вместе с Сильвией к Драконам, где заканчивает обучение. Потом дрианорец должен вызвать темного эльфа на бой и попытаться с ним покончить. И если юноша победит, то виалорские войска, оставшись без командования, прекратят войну.
      Вечером того же дня соединенное войско отправилось в обратную дорогу. Королеве Этирии помимо всего прочего предстояло придумать, где разместить многотысячную гномскую армию. Но проблема разрешилась сама собой: ликующие вистакорцы согласились поселить гномов в своих домах — ведь именно подгорные жители обеспечили им победу.
      Весь город лег спать очень рано. Только Сималар с Микаэлой, как и обещали, устроили небольшую пирушку специально для Дрэрка. Впятером уютно устроились в одном из уголков королевского сада, перед костром и вглядывались в пляшущее пламя.
      — Значит скоро мы вновь расстанемся, — вздохнул Дрэрк, прихлебывая вино прямо из кувшина.
      — Да, — согласился дрианорец. — Я должен положить этому конец. Никогда бы не подумал, что на меня ляжет ответственность за судьбу целого мира.
      — Именно так и бывает, — произнесла Сильвия. — Вспомни всех героев прошлого…
      — Ты только возвращайся быстрее, — попросила Микаэла. — У меня нет никакого желания проводить медовый месяц среди крови и огней пожарищ.
      — Да и у меня тоже, — сказал Сималар, обнимая жену.
      — Вряд ли у нас получится вернуться быстро, — возразила Колдунья. — Ведь Айдорну надо не просто стать Магом, а еще и сравняться с Сартором. Даже с немалыми способностями на это может понадобиться много времени, — девушка прижалась в дрианорцу и положила голову ему на плечо. — А ведь ему еще и отдыхать надо.
      — М-да… Не знаю, сколько у меня уйдет времени, — произнес Айдорн. — Но вернусь обязательно. Вы уж тут дождитесь меня… и не вздумайте пропадать.
      Друзья посидели еще немного перед гаснущим костром, потом пошли во дворец и разошлись по комнатам.
      На следующий день Айдорн успешно прошел испытание и стал Волшебником. Теперь можно смело отправляться к Драконам. Дрианорец, чтобы не откладывать все в долгий ящик решил отбыть из Вистакора на следующее утро. Вечером королева Фэйнил назначила прощальный ужин в его честь. На празднестве присутствовали только сам Айдорн, его друзья и правители трех стран.
      Три правителя произнесли напутственные речи, в которых пожелали дрианорцу успеха в его предприятии и скорейшего возвращения в Этирию. Друзья просто желали Айдорну удачи и пили за его здоровье. Чуть погодя, когда обстановка за столом стала менее торжественной, присутствующие заговорили каждый о своем, не забывая время от времени давать дрианорцу советы насчет предстоящего путешествия. Королева Фэйнил, князь Увилар и Сималар с Микаэлой заговорили о политике, обсуждая, что можно сделать в будущем, чтобы не допустить новой войны. Конечно только в том случае, если эта закончится их победой. Дрэрк оживленно спорил с повелителем. Верховный тан все еще сомневался… Но уже не в самой затее с избранным, а в том, что это дело порчили зеленому юнцу. По его мнению, это должен был сделать не Айдорн, а кто-нибудь постарше, умудренный опытом. На что Дрэрк отвечал, что дрианорец хоть и молод, но опыт у него имеется, а про умения и говорить нечего. К тому же, добавлял гном, его друг не сам вызвался стать Воином Света, за него это сделали Боги. Сам виновник торжества вполголоса обсуждал с Сильвией детали предстоящего путешествия. Колдунья планировала добраться до одного из северных портовых городов, желательного не захваченного врагами. Там найти небольшой быстроходный корабль… А вот куда они отправятся по морю, пока не говорила.
      Ужин закончился рано, ведь его виновнику завтра предстоял трудный день.
      Наутро Сильвия подняла Айдорна еще затемно.
      — Ну дай поспать еще немного, — пробормотал дрианорец, утомленный ночными подвигами.
      — Давай вставай, лежебока! — совершенно серьезно сказала девушка. — А то сейчас превращу постель в озеро ледяной воды!
      — Все, все, встаю, — сказал Айдорн, окончательно проснувшись.
      Вчера вечером они решили, что выезжать из города лучше рано утром. Чтобы за пределами дворца никто не знал об отбытии избранного. Никто не сомневался, что среди свиты королевы Фэйнил и окружения правителей Авейрона и Тар-ит-Карпаша нет соглядатаев Сартора. Но кто мог поручиться за их отсутствие среди горожан.
      Айдорн быстро оделся, взял нехитрые пожитки и вместе с Сильвией отправился к одной из небольших калиток, ведущих из дворцового парка в город. Там их ждали правители под охраной десятка Рыцарей Единорога и Черных Соколов, еще Сималар, Дрэрк и Микаэла. Дрианорец с подругой вскочили на приготовленных для них вороных коней и отряд отправился к северным городским воротам. Правители передвигались в открытой карете — Верховный тан наотрез отказался ехать верхом, заявив, что это уронит его достоинство в глазах подданных. Все остальные, даже Дрэрк, восседали на лошадях.
      За полчаса процессия добралась до городских ворот — на пустынных улицах утреннего города им никто не мешал, многочисленные стражники отдавали честь и быстро уступали дорогу. Выбравшись из города, отряд проехал немного и остановился. Настала пора прощаться.
      Айдорн первым спрыгнул с коня, за ним последовали друзья. Обнялись, прозвучали слова прощания и обещание вернуться как можно быстрее. Микаэла всплакнула, у Сильвии тоже заблестели глаза. Попрощавшись с приятелями, дрианорец и его подруга подошли к карете. Фэйнил и Увилар пожелали им счастливого пути, Теодред добавил, что желает Айдорну оправдать возложенную на него надежду.
      Дрианорец и Колдунья вскочили на коней, помахали провожавшим и, не оборачиваясь понеслись на север. Скакали в полном молчании, лишь когда фигуры провожавших стали едва различимы на горизонте, Айдорн решил заговорить.
      — Вот я и снова в дороге, — вздохнув произнес он. — Правда теперь только с тобой, Сильвия.

      — Разве плохо, что мы только вдвоем? — спросила Колдунья у спутника, лукаво на него посмотрев. — По моему наоборот.
      — С одной стороны это просто прекрасно, — согласился Айдорн. — Но с другой — я привык, что спину всегда прикрывают Сималар с Дрэрком.
      — Ты намекаешь на то, что я на это не способна? — с иронией поинтересовалась девушка.
      — Нет-нет, ни в коем случае, — Айдорн протестующе взмахнул руками. — Я не сомневаюсь, что твои заклятья сделают это даже лучше. Просто я привык…
      — Ты все равно сомневаешься, — произнесла Сильвия возмущенно. — Дай какое-нибудь оружие и я докажу, что умею обращаться с ним не хуже твоих друзей!
      Дрианорец попытался отшутиться, но видя, что его спутница настроен серьезно, уступил. Они спешились, Айдорн отдал девушке меч, сам вооружился недавно полученным жезлом Волшебника.
      — Магию не использовать, — предупредил он, увидев, что Сильвия встает в боевую стойку.
      Айдорн ожидал, что девушка если и сможет поднять меч, тут же уронит: все ее тело, которое он в подробностях изучил, абсолютно не приспособлено к рукопашным схваткам. Неожиданно для дрианорца Колдунья легко подняла клинок и несколько раз взмахнула им, чтобы ощутить оружие.
      Увидев это, воин понял, что подруга владеет не только множеством заклинаний и отказался от боя.
      — Нет уж! — засмеялась девушка. — Теперь мы точно сразимся. И если ты выиграешь, то… — Колдунья ненадолго задумалась. — То, если захочешь, я стану твоей женой.
      — А если выиграешь ты? — спросил дрианорец.
      — Тогда, — Сильвия улыбнулась, — мы спим в разных постелях, пока ты не одолеешь Черного Мага.
      — Это же получается — вообще никогда, — опечалился Айдорн. — Я ведь вполне могу и погибнуть в битве с Сартором.
      — Ладно, — смягчилась девушка. — Если я выиграю, то просто выиграю, без всяких условий.
      Они скрестили оружие, в первые же мгновения боя Айдорн понял, что всего его умения хватает лишь на то, чтобы отражать стремительные атаки Колдуньи. Еще сообразил, что девушка бьется с ним далеко не в полную силу. Через минуту бой окончен: дрианорец упал на землю, жезл отлетел в сторону, выбитый из руки его же мечом.
      — Я же говорила, не судьба тебе взять меня в жены, — улыбнулась Сильвия, меч в ее руке взлетел в победном салюте. — Видишь, я безо всякой Магии могу прикрыть тебя.
      — Вижу, вижу, — произнес дрианорец поднимаясь с земли. — И еще вижу, что ты не перестаешь преподносить сюрпризы.
      — Стараюсь, — сказала Сильвия, потом заметила. — Что ты там говорил насчет своей смерти?
      — Сказал, что могу погибнуть в битве с Черным Магом, — ответил Айдорн.
      — Даже не думай об этом, — сказала девушка, садясь на коня. — Тоже мне, пример самопожертвования. Ты должен верить, что победишь. И не просто победишь, а останешься в живых.
      Они отправились дальше по траве, колыхавшейся в лучах восходящего солнца и все больше походившей на бескрайнее море. Целый день провели в седлах, преодолев лиг двадцать. Остановились на привал только когда светило зашло за горизонт и ночь вступила в свои права, сделав дальнейшее передвижение невозможным. Путники примостились около группы невысоких кустов, дрианорец развел костер и вместе с Сильвией принялся за скромный ужин. Девушка рассказала наконец, что им предстояло после отплытия: на корабле они должны найти Затерянный Остров.
      — Что еще за Затерянный Остров? — Поинтересовался Айдорн. — Там живут Драконы?
      — Именно, — согласилась Сильвия. — Там обитают несколько сотен Золотых и Синих Драконов. Именно у них ты и закончишь обучение.
      — Увижу Драконов… Может быть прокачусь на одном из них, — мечтательно произнес Айдорн, потом вздохнул. — Жаль, друзья этого не увидят.
      — Может и прокатишься, — сказала девушка. — Только вести себя с ними надо осторожнее — Драконы сильные и своенравные существа.
      — Почему они не живут среди нас? — спросил дрианорец.
      — Потому что не принадлежат Ванару, — последовал ответ.
      — Но ведь люди, эльфы и гномы тоже, насколько я помню, не созданы на Ванаре, — упрямо возразил Айдорн.
      — Расскажу-ка я тебе еще одну легенду, — ответила Сильвия. — Ты поймешь, почему Драконы не живут среди нас.
      Девушка уселась поудобнее и, всматриваясь в пламя костра, начала рассказ. Повествование ее вернуло дрианорца в очень давние времена — после окончания первой Великой войны. Боги Света очистили Ванар от полчищ существ, приведенных их Темными братьями. Двое из Светлых — Сианелла и Эорван — призвали в мир своих детей. Гиганты и Драконы, поселившиеся на Ванаре, должны были следить, чтобы не повторилось нового нашествия Сил Тьмы. Миновали тысячелетия. Мир, до того пустынный, наполнился жизнью. Зазеленели травы, выросли деревья, в воде поплыли рыбы, в лесах появились животные, в небе птицы.
      — А разве до того Ванар был необитаем? — спросил Айдорн, увлеченно слушавший рассказ.
      — Да, — ответила Сильвия. — Богам этот мир нужен был лишь как место, где можно восстановить силы, а не для любования дикой природой.
      Именно Гиганты населили Ванар жизнью, все остальные народы появились позднее. Минули тысячелетия, наступило время великих потрясений. Войны следовали одна за одной. Сначала в них принимали участие только Гиганты, Драконы да противостоявшие им создания Тьмы. Войны становились все разрушительнее. Наконец, в одной из них, Боги Света одолели собратьев и заперли их в мире Властелина Тьмы — Бездне. С Ванара были изгнаны появившиеся незадолго до этого драконы Тьмы.
      — В те времена Гиганты уже покинули этот мир — им стало слишком тесно рядом с другими народами, — закончила рассказ Сильвия. — Тогда же Боги решили, что эльфы, люди и гномы, а также жившие в ту пору на Ванаре создания Тьмы будут сами решать свои проблемы, без участия Великих Сил. По этой же причине мир покинули и добрые Драконы — их присутствие создавало перевес в сторону Сил Света.
      — Но почему оставшиеся не вмешаются? — поинтересовался дрианорец.
      — Они вмешаются, но только когда опасность будет грозить всему миру, — объяснила девушка.
      — Но это же неправильно, — начал Айдорн, но Колдунья его перебила.
      — Правильно или нет, но нам пора спать, — объявила она и принялась расстилать постель.
      На следующий день, пока Айдорн с Сильвией держали путь на север, в оставленном ими Вистакоре начались приготовления к осаде. Гномы сменили секиры и мечи на молотки и кирки и вышли на крепостные стены. Они осматривали и латали каменную кладку — по приказу своего повелителя они должны привести в порядок старые городские укрепления. Потом им надлежит возвести новые, которые продержат врагов вне города очень долгое время.
      Город наполнился стуком, звоном и визгом, строительство шло вовсю. Некоторые горожане пытались помогать гномам ценными, как им казалось, советами. Подгорные жители в них не нуждались и либо просто не обращали внимания на назойливых доброхотов, либо прогоняли их со стройки.
      За несколько дней вокруг города выросли леса и появились контуры новых оборонительных сооружений. От ближайших каменоломен к Вистакору идут и идут подводы с камнем. Стены, возводимые гномами растут очень быстро, соединенная армия в это время совершает маневры вокруг города, отгоняя чересчур смелые отряды врагов. Виалорцы, по данным этирийских разведчиков снова копили силы для атаки на Вистакор, потому правители трех стран держали армии в полной боевой готовности.
      Из Авейрона и Тар-ит-Карпаша прибывали подкрепления. У королевы Фэйнил с каждым днем росла надежда отстоять страну. Она вместе с владыками гномов и эльфов, постоянно следила за обстановкой в Этирии: армии царя Аголара и Черного Мага по-прежнему вели успешное наступление, однако оно в последнее время замедлилось. Этирийские полки одержали несколько крупных побед, сняв блокаду с Катиниума и освободив несколько менее крупных городов.
      Примерно через неделю после отъезда Айдорна, темный эльф собрал в Цитадели своих командиров. Именно они, а не царь Виалора и его полководцы осуществляли руководство обеими армиями на поле боя.
      Выслушав доклады слуг, Сартор приказал продолжать наступление невзирая на потери, и распустил собравшихся. Пока что все шло согласно давным-давно разработанному и тщательно выверенному плану.
      Черный Маг сидел на троне, погруженный в раздумья. Противники, как он и предполагал, полностью уверены, что его цель — господство над Ванаром. На самом же деле, то что задумал темный эльф, куда более грандиозно. Хотя порой и возникали мысли действительно захватить весь мир — чтобы навести в нем свой порядок. Последние несколько сотен лет, благодаря попустительству Светлых, народы Ванара совсем отбились от рук. Ширилось неверие в старых Богов, люди выдумывали новых. Прикрытая мнимой свободой, повсеместно росла преступность.
      Поразмыслив немного над этим, Черный Маг отмел ненужные мысли: сейчас, когда перед ним стоит воистину Великая цель и не следует обращать внимания на смертных. Может он и займется ими, но гораздо позже. Пока же надо приступать к очередной части плана.
      Айдорн со спутницей приближались к северному побережью Этирии. До ближайшего портового города — Тэливии — оставалось около двадцати лиг.
      Устраиваясь на очередной ночлег, поразмыслили, как раздобыть корабль. Самым простым казался вариант реквизировать именем королевы одно из этирийских боевых судов. Но в таком случае существовало и несколько сложностей: во-первых, при встрече с вражескими судами им придется принять бой; во-вторых, королевский флот ослаблялся на целую боевую единицу.
      Сильвия не хотела связываться с властями — чтобы о путешествии знали как можно меньше людей. Она предложила нанять капер или корабль контрабандистов, благо золота в их седельных сумках хватало. Такие суда более быстроходны, к тому же их хозяева и члены команды привыкли не задавать лишних вопросов. Однако эти люди, находившиеся большей частью не в ладах с законом, имели привычку присваивать чужое имущество и потому общаться с ними можно только с позиции силы. Но это мало беспокоило как самого Айдорна, так и его подругу — они вполне могли справиться не с одним десятком человек.
      Колдунья убедила дрианорца воспользоваться именно вторым вариантом. Определившись с дальнейшими действиями двое влюбленных легли спать.
      Проснувшись рано утром и наскоро перекусив, путники помчались к Тэливии, стены которой виднелись на горизонте. Через несколько часов они уже у крепостных ворот. Внутрь города они попали без проблем — стоило предъявить бумагу за подписью королевы Фэйнил, дающую ее подателям право свободного передвижения по стране и требование у властей любой помощи.
      — Поехали к главе города, — предложил Айдорн, едва они оказались в пределах Тэливии.
      — Нет, мы сейчас отправимся на постоялый двор, — возразила Сильвия. — Причем не в самый лучший, а так… средней паршивости.
      — Ну почему нам не поспать на нормальных постелях и не поесть нормальной еды?! — запротестовал дрианорец.
      — По красивой жизни соскучился? — ехидно осведомилась девушка. — Ты забыл с кем мы собираемся иметь дело? Ни один из этих людей не станет доверять тебе после того как узнает, что ты проводишь время в одном доме с власть предержащими.
      — Но почему это обязательно должно стать известно? — спросил Айдорн.
      — Наверняка будут следить за нами… И не предлагай избавиться от соглядатаев, — ответила Колдунья и добавила с сарказмом. — Так ты завоюешь еще больше доверия.
      — Ладно, уговорила, — согласился дрианорец и вздохнул. — Эх! Не удастся нам после недели на земле отоспаться на нормальных кроватях.
      — Ничего, терпи, — отозвалась его подруга. — Кто из нас воин в конце концов?
      Сильвия тронула поводья и направила коня, следуя в бедные кварталы, дрианорец за ней. Они оказались в самом грязном районе города, поблизости от порта. Шатающиеся по улицам люди, чей облик не соответствовал представлениям о добропорядочных гражданах, провожали всадников очень заинтересованными взглядами. И не будь рядом с прекрасной Колдуньей огромного воина, весь вид которого говорил о том, что он любит и умеет подраться, охотники до легкой наживы несомненно напали бы на Сильвию. Перехватив несколько таких, явно оценивающих взглядов, Айдорн усмехнулся: напади кто на его девушку, их ждала весьма незавидная участь.
      Сильвия нашла наконец заведение, которое сочла вполне подходящим: постоялый двор с покосившейся, почти выцветшей вывеской, на которой едва читалось название — «Осьминог». Дом, в котором расположился постоялый двор очень стар: дерево потемнело от времени и соленого морского ветра, окна перекошены, крыша грозит вот-вот рухнуть.
      — Может найдем что-нибудь менее отвратительное? — предложил Айдорн, быстро осмотрев постройку.
      — Не-а… — мотнув головой сказала Сильвия. — Самое то! Ты видел всех этих типов по дороге сюда?
      — Видел, — ответил дрианорец, — как они хотели избавить нас от нашего имущества.
      — Пусть попробуют, — усмехнулась девушка. — Пойдем внутрь, чего тут торчать, попробуем найти там пустую комнату.
      Всадники спешились и отдали коней слуге, стоявшему возле дома. Дрианорец не забыл снять сумки с золотом — он не доверял окружающим.
      Слуга, молодой паренек, остолбенел при виде могучего воина и его прекрасной спутницы. Из ступора его вывел окрик Айдорна.
      — Ты че, глухой?! — спросил дрианорец слугу. — Отведи лошадей на конюшню и присматривай за ними хорошенько!
      — Да, хозяин, — сказал паренек.
      — И смотри — чтоб ничего не пропало! — предупредил Айдорн.
      Слуга энергично закивал и увел коней. Путники вошли в дом. Обстановка внутри полностью соответствует внешнему виду. Обшарпанный общий зал с несколькими потемневшими от времени столами в пятнах непонятного цвета и происхождения. Потолок из плохо пригнанных необструганных досок, сквозь которые проглядывают клочья пеньки. Его подпирают четыре толстых бревна с зарубками от ударов мечей. В зале сидят всего три посетителя, грязные оборванные бродяги, коротающие время за вином в компании дешевых портовых шлюх.
      Дрианорец первым пошел к массивной стойке из толстенных досок — единственному более-менее сохранившемуся предмету из обстановки. За стойкой расположился толстый человек со смуглой кожей, одетый лишь малость приличнее посетителей. Он с удивлением взирал на столь не характерных для его постоялого двора визитеров.
      — Хозяин? — спросил Айдорн и получил утвердительный кивок. — Нам нужна комната на двоих, еда и питье. Лучшее!
      Дрианорец кинул на стойку золотой, чем вызвал еще большее удивление хозяина и заинтересованные взгляды посетителей — на такие деньги в этом заведении можно жить несколько месяцев. Бродяги посмотрели на могучего воина у стойки и потеряли к нему интерес — слишком неравны силы.
      — Поднимайтесь на второй этаж, — сказал хозяин «Осьминога», подобрав монету и попробовав ее на зуб. — Все комнаты свободны — выбирайте любую. Обед вам принесут.
      Путники поднялись по отчаянно скрипевшей лестнице, провожаемые настороженными взглядами.
      — И чего мы этим добились? — поинтересовался Айдорн, открывая первую же дверь в узком, плохо освещенном коридоре. — Нас попытаются обокрасть первой же ночью.
      — Не попытаются, — заверила его Сильвия, — кишка тонка. Видел бы ты как осторожно они на тебя смотрели.
      — Я видел с какой похотью на тебя смотрели, — ответил дрианорец возмущенно. — Сейчас спущусь и объясню им, что к чему.
      Вошли в комнату. Маленький, грубо сколоченный столик, три стула и кровать, застеленная бельем не первой свежести, но еще довольно чистым. Айдорн снял пояс с ножнами, девушка села на кровать, сразу предательски скрипнувшую.
      — Не трогай ты их, — сказала Сильвия воину, на что он брезгливо поморщился.
      — Не буду пачкаться, — заявил он, — а то домишко и так разваливается. Интересно, кровать нас двоих выдержит?
      — Выдержит, — улыбнулась девушка, — если будешь осторожен.
      — Какие планы на сегодня? — осведомился Айдорн, стягивая кольчугу и оставшись в кожаной рубахе.
      — Отдыхаем, — ответила Колдунья. — Ты же именно этого хотел. Завтра ловим на живца какого-нибудь воришку, он рассказывает нам расклад сил в городе… ну и так далее.
      — Живцом конечно будешь ты, — утвердительно, но вопрошающе сказал дрианорец. — Если бы ты предложила такое в начале нашего знакомства, ни за что бы не позволил.
      Разговор прервал робкий стук в дверь. Айдорн непроизвольно схватился за меч.
      — Входите, — разрешила Сильвия.
      Дверь медленно отворилась и на пороге показалась девочка лет шестнадцати, одетая в старое рваное платье, сидящее на ней как мешок, и с ног до головы перепачканная в саже. В руках она с трудом держит огромный поднос с дымящейся индейкой, блюдом печеной картошки, кувшином вина и двумя глиняными кружками. На лице девчушки застыл испуг. Дрианорец опустил меч и двинулся к служанке, чтобы забрать поднос. Она отпрянула.
      — Не бойся, он тебя не обидит, — сказала Сильвия девочке.
      Служанка, все еще дрожа, вытянула руки, Айдорн забрал поднос и поставил его на стол. Девчушка сразу убежала.
      — Невеселая должно быть у нее жизнь, — сказал дрианорец, проводив служанку взглядом.
      — Бедность, везде бедность и страдания, — задумчиво произнесла Сильвия. — И ничего мы с этим поделать не можем… — Девушка ненадолго задумалась, потом встрепенувшись, продолжила. — Давай есть, а потом спать.
      Они сели за стол и за несколько минут уничтожили все, что принесла служанка. После скудной походной пищи индейка с печеным картофелем показалась самой изысканной пищей. Единственное, что не понравилось Айдорну, так это вино — оно не выдерживало никакого сравнения с содержимым погребов королевы. Наскоро отужинав путники легли спать, несмотря на то, что солнце еще только клонилось к закату.
      Позднее тем же вечером Черный Маг принимал в Цитадели одного из своих соглядатаев в Вистакоре. И вести, им доставленные не обрадовали Сартора.
      — Почему не доложил раньше?!! — спросил разгневанный темный эльф слугу, распростершегося на полу.
      — Я сам узнал об этом только сегодня днем, Повелитель, — дрожащим голосом оправдывался слуга. — Во дворец невозможно проникнуть — всех постоянно проверяют.
      — Сделал бы что-нибудь, — прошипел Черный Маг, заставив слугу вжаться в пол. — Или мне учить тебя твоему ремеслу?!
      — Повелитель, я ничего не мог сделать, — продолжал соглядатай. — А об отъезде Айдорна знали всего несколько человек.
      — Убирайся!! — приказал темный эльф. — И впредь будь порасторопнее.
      Слуга выполз за дверь, Черный Маг остался в одиночестве. Он зол, по настоящему зол, чего с ним не случалось много лет. Похоже, план начал давать сбои — Айдорн вместе с какой-то белой Колдуньей отправился к Драконам Света, чтобы стать Магом. Как жаль, что темный эльф не может сам покончить с этим дикарем — он бы убил его еще тогда, на Дрианоре.
      Хотя почему это план проваливается! — подумал темный эльф. — Даже если Айдорн станет Магом, ему все равно не сравниться с ним, Сартором. У этого молокососа никогда не будет тысячелетнего опыта и огромных знаний, которыми он обладал.
      Но, тем не менее меры принять надо обязательно. Черный Маг отправился в заклинательный покой. Выйдя оттуда через несколько часов он был абсолютно спокоен. Вызвав слугу, темный эльф приказал как можно скорее начать новое наступление на Вистакор и любой ценой захватить город.
      Утром Айдорн и Сильвия принялись за дело. Но сначала дрианорец спустился вниз и заказал завтрак. Быстро покончив с небогатой едой стали собираться на прогулку. Сильвия превратила коричневый балахон Колдуньи в такие откровенные одеяния, что Айдорн отказался выпускать ее на улицу. Девушка полностью изменила облик — из одежды на ней только легкая замшевая курточка, открывающая посторонним взглядам почти всю великолепную грудь Колдуньи. Отороченная мехом замшевая юбка могла бы скрыть ноги волшебницы, если бы не разрез сбоку, проходящий от низа до верха. На ногах Сильвии зеленые сафьяновые сапожки. Больше на девушке ничего нет, если не считать множества драгоценностей, щедро усыпавших шею и запястья Колдуньи. Теперь Сильвия походит на молодую дворянку, которую от нечего делать занесло в трущобы.
      — Ты специально так оделась, чтобы меня позлить, — сказал Айдорн с недовольством. — Для того, чтобы привлечь внимание, можно обойтись и менее откровенным нарядом.
      — Но тебе ведь нравится? — заигрывающе сказала девушка, поднимая руки вверх, отчего курточка натянулась, еще больше подчеркивая соблазнительные формы Сильвии.
      — Да, нравится, — сказал дрианорец, хотел что-то добавить но передумал. — Пойдем, все равно тебя не переспоришь.
      — Это верно, — согласилась Колдунья и первой вышла из комнаты.
      В общей зале в это время не было никого кроме хозяина и служанки, моющей полы. Айдорн с Сильвией вышли на улицу. Колдунья пошла по узкой кривой улочке, заваленной отбросами, дрианорец отстал, но старался не терять ее из виду. Вокруг не так много местных жителей, большинство обычные бродяги, не представляющие никакого интереса. После получасового блуждания по запутанным лабиринтам припортовых улиц Сильвия наконец наткнулась на тех, кто ей нужен. Возле одного из перекрестков, к которому девушка подходила, околачивались четверо людей, не похожих на обычных бродяг. Они одеты чуть лучше и самое главное — вооружены.
      Сильвия прошла мимо них, как будто не заметив молодчиков. Зато они обратили внимание на проходящую мимо девушку в соблазнительных одеждах, увешанную драгоценностями. Сначала просто уставились, пожирая ее глазами. Один удивленно присвистнул.
      — Подожди, красотка! — крикнул один из бандитов уходящей девушке, потом все четверо поспешили вдогонку.
      Сильвия продолжала путь, будто не услышав окрика. Молодчики быстро догнали и окружили ее, перегородив дорогу.
      — Не торопись так, красавица, — вкрадчиво произнес один из головорезов.
      — Пойдем, пропустим по кружечке вина, — предложил второй.
      — Пошли прочь, оборванцы! — гневно приказала Сильвия, весьма успешно разыгрывая гордую дворянку.
      — Какая грубая! — сказал третий бандит, четвертый продолжил. — Ее надо поучить хорошим манерам.
      Главарь хотел схватить девушку за руку, она ударила его и попыталась вырваться из кольца окруживших ее негодяев. Бандитам это не понравилось, они схватились за оружие. Сильвия очень похоже изобразила испуг, потом покорно отправилась вместе с похитителями. Айдорн следовал за ними не более чем в двадцати шагах. Они свернули в неприметную подворотню. Едва последний исчез за углом полуразвалившегося дома, дрианорец последовал туда же, но ускорил шаг. Даже зная, что Сильвия — Колдунья, он все-таки волновался за нее. Войдя в подворотню услышал только ее голос, обращавшийся к кому-то из молодчиков. Девушка находилась за когда-то высоким, а теперь покосившимся и прогнившим от времени забором.
      — Ну давай же, попробуй ударить меня кинжалом, если хочешь присоединиться к приятелям, — услышал Айдорн.
      Он проскользнул в дыру в заборе и увидел, что Колдунья спокойно стоит, ее сложенные на груди руки не дают свалиться курточке с порванными завязками. Перед девушкой, выставив вперед кинжал, трясущийся от страха бандит. Остальные трое валяются на земле.
      — Помощь не нужна? — спросил Айдорн девушку, с беспокойством глядя на нее.
      — Нет, — ответила Сильвия дрианорцу, успев тепло улыбнуться, потом снова обратила внимание на бандита. — Ты, дружочек, сейчас пойдешь с нами и расскажешь все, о чем мы попросим.
      — С-с-согласен, г-госпожа. Т-т-только не убивайте м-меня, — прерывающимся от страха голосом сказал вор.
      Сильвия отобрала у него кинжал. При этом ей пришлось вытянуть руки, курточка распахнулась, открывая взорам мужчин полные груди молодой Колдуньи. Девушка с досадой провела рукой по порванным тесемкам. Они, словно маленькие змейки поползли друг к другу, переплелись и через мгновение выглядели как новые.
      — Чего уставился, давай пошевеливайся! — приказала Сильвия пленнику и для убедительности легонько ткнула кинжалом. — Как развлекаться, так пожалуйста, а как отвечать за содеянное — так не дождешься.
      Втроем они отправились обратно в «Осьминог». Усадили пленника за стол, дрианорец остался с ним, Колдунья поднялась наверх, переодеться. Когда спустилась вниз, Айдорн уже разговаривал с пленным.
      — Не трясись ты так, никто тебя убивать не собирается, — как мог, дрианорец успокаивал собеседника.
      — Так я и поверил, — недоверчиво произнес бандит. — Я-то видел, что произошло с моими подельниками, как только они попытались приструнить эту дев… девушку оружием. По железкам побежали молнии и Ордо, Зеал и Таркин упали на землю. Мертвыми!! — Последнее слово пленник произнес громко, почти крича.
      — Ничего они не мертвые, — сказала подошедшая Сильвия, подсаживаясь за стол. — Просто полежат без сознания пару часов, потом встанут и отправятся по своим делам.
      — Тебя как зовут-то? — спросил Айдорн пленника.
      — Эрмил.
      — Так вот, Эрмил, — начала разговор Сильвия. — Нам нужно знать, есть ли в этом порту быстроходные корабли?
      — Любой королевский парусник, — ответил бандит. — Но за этим надо обращаться к наместнику…
      — Нет, — возразила девушка. — Нам нужен по-настоящему быстроходный корабль. Ты же не будешь утверждать, что в городе перевелись удачливые контрабандисты.
      Эрмил задумался. На его лице отчетливо отражались все мысли: если назовет имя сидящим перед ним людям, нет никакой гарантии, что человека вскорости не заберут городские стражники. Собратья контрабандиста быстро дознаются, кто предатель. Наказание их будет очень жестоким. Постепенно боязнь стражи и товарищей по ремеслу уступила место страху перед воином и колдуньей и Эрмил решился.
      — Его зовут Поман, у него пять кораблей — самых быстрых в Тэливии, — сказал наконец вор. — Что вам еще от меня надо?
      — Ты должен нас с ним познакомить, — произнес Айдорн, — и как можно быстрее.
      — Я не могу этого сделать, — заявил Эрмил, разведя руками. — Он глава огромной организации и не станет слушать простого вора.
      — Попытаться, — сказала ему Сильвия, глаза Колдуньи жестко взирали на пленного.
      — Вот это должно тебе помочь, — сказал дрианорец, отцепляя небольшой, но увесистый мешочек с пояса. — Золота здесь достаточно чтобы целиком купить хороший корабль.
      — Все, что не потратишь, достанется тебе, — продолжила девушка.
      У вора загорелись глаза, руки сами потянулись к кисету, лежащему на столе.
      — Хорошо, я постараюсь, — согласился он и спрятал деньги за пазухой.
      Колдунья привстала и едва различимым для глаза движением кинжала срезала у Эрмила прядь волос. Вор в испуге отшатнулся.
      — Это залог того, что ты никуда от нас не сбежишь, — объяснила она и вернула пленнику оружие. — Теперь можешь идти.
      — Нас найдешь здесь же, — сказал ему на прощанье дрианорец. — Но не вздумай присылать сюда дружков.
      Эрмил испуганно закивал головой и опрометью бросился на улицу.
      — Думаешь ему можно доверять? — спросил дрианорец, когда вор исчез за входной дверью.
      — Нет конечно, — ответила Сильвия. — Но теперь он напуган до смерти и непременно сделает все, что сказали.
      — Почему ты так уверена? — спросил Айдорн, все еще сомневаясь.
      — Ты несколько раз сталкивался с Черным Магом и еще спрашиваешь? — улыбнулась Колдунья. — Для последователей Тьмы обладание чем-то принадлежащим человеку дает возможность полностью его контролировать.
      — Ну хорошо, — согласился дрианорец. — И что теперь?
      — Ждем, пока наш знакомец не принесет хорошие вести, — ответила девушка и взяла воина за руку. — И с пользой проводим время, пока оно есть.
      Они поднялись в комнату и не выходили до самого ужина.
      Следующие два дня прошли в томительном ожидании — от Эрмила не было никаких вестей. Зато по городу ползло множество слухов о приближении виалорской армии. Становилось неспокойно. На третий день, когда Айдорн, изведшийся от ожидания, собрался выйти в город на поиски воришки, в дверь их комнаты постучали. До ужина оставалось еще порядочно времени, гости не беспокоили ни дрианорца ни Сильвию. Девушка разрешила войти, дверь отворилась, на пороге стоял Эрмил собственной персоной.
      — Долго ты что-то не появлялся, — вместо приветствия произнес Айдорн, меч его со звоном вошел обратно в ножны.
      — Думаете легко добраться до Помана, — ответил Эрмил. — У него охрана почище городской стражи.
      — И что ты хочешь нам сообщить? — поинтересовалась Сильвия.
      — Он согласен с вами встретиться, — сказал вор, проходя внутрь комнаты.
      Он сообщил дрианорцу и Колдунье время и место встречи, потом, сославшись на неотложные дела, ретировался.
      — Я же говорила тебе — все будет в порядке, — сказала девушка обрадовавшемуся дрианорцу, ее глаза приглашающе стрельнули на постель. — Может… пока есть время?
      Через два часа они шли по улицам Тэливии к указанному Эрмилом месту встречи.
      — Надо будет нам защититься, — сказала Сильвия спутнику, когда они подходили к таверне «Рог изобилия», в которой их должен ожидать человек Помана. — Мало ли что может прийти на ум этому отребью.
      — Думаешь? — спросил Айдорн, немного подумав, согласился. — Но не сейчас. Вот когда приблизимся к логову этого Помана.
      Так, обсуждая, как им защититься от возможного нападения, они дошли до таверны. Она разительно отличалась от постоялого двора где они жили эти несколько дней. Здание хоть и старое, не моложе «Осьминога», но содержится в образцовом порядке: вывеска висит ровно, доски ступенек и бревна стен плотно пригнаны друг к другу, на окнах верхнего этажа видны занавески. Чувствовалось, что хозяин следит за своим детищем.
      Внутри такой же порядок, что и снаружи: везде чисто, мебель будто только что поставили, и нигде ни одного следа пьяного мужского веселья. Причина всего этого открылась как только Айдорн и Сильвия взглянули на стойку — за ней стояла женщина. С короткой стрижкой, черной повязкой через глаз и совершенно не женственным телосложением. Она вопросительно посмотрела на двух новых посетителей.
      — Поесть и выпить, — сказал Айдорн, выкладывая на стойку несколько серебряных монет. — Мы займем места вон там, — он кивком указал на столик в самом дальнем углу от входа.
      — Этот столик занят, — заявила хозяйка таверны. — Он для особых клиентов.
      — Ничего мы тоже особые, — сказала в ответ Сильвия.
      — Мне здесь проблемы не нужны! — ответила женщина, пожав плечами. — Испортите что-нибудь — придется расплачиваться.
      Дрианорец кивнул, уверенным шагом направился к столику за которым им была назначена встреча. Сильвия последовала за ним. Им не пришлось долго ожидать заказа — через несколько минут служанка принесла дымящийся окорок, блюдо с салатом из свежих овощей, кувшин вина и две кружки. Молодая девушка даже не пыталась заигрывать с воином — хватило одного предупреждающего взгляда его спутницы, чтобы служанка, поставив на стол поднос с яствами, быстро исчезла.
      Еда в таверне оказалась на удивление вкусной, вино восхитительным и Айдорн полностью отдался процессу поглощения пищи. Увлекшись едой, он не обращал внимания на окружающих и поднял глаза от подноса только когда за их стол присел кто-то еще.
      Это оказался человек лет тридцати, одетый скромно, но так, чтобы отличаться от других обитателей трущоб. На поясе его висит недлинный меч в потертых ножнах. Серые глаза под всклокоченной шапкой черных волос цепко смотрят на мир, подмечая любые мелочи.
      — Вы в курсе, что это место занято? — спросил он, внимательно оглядев Айдорна и Сильвию.
      — Ничего страшного, здесь есть еще пустые места, — ответил с вызовом дрианорец.
      — Вот вы-то туда и пересядете, — с нажимом произнес незнакомец.
      — Ничего подобного. Это сделают те, кто его обычно занимает, — не согласился Айдорн. — Тем более у нас именно здесь назначена встреча.
      — День сегодня такой, что моему спутнику хочется подраться, — сказала Сильвия, ни к кому в отдельности не обращаясь.
      — Это вы ищете Помана? — спросил дружелюбно незнакомец, видимо убедившись, что собеседники именно те, кто ему нужен.
      — Допустим, — согласилась девушка.
      — Если это так, то следуйте за мной, — сказал им собеседник.
      — Ты-то кто такой? — спросил незнакомца Айдорн.
      — Это неважно, — сказал человек. — Давайте лучше поторопимся, Поман не любит ждать.
      Он поднялся из-за стола и направился к двери, дрианорцу и Сильвии ничего не оставалось, как последовать за ним. Выйдя на улицу, контрабандист уверенным шагом направился в сторону центра города. Айдорн удивленно взглянул на Сильвию, девушка пожала плечами: вполне возможно, что этот Поман — весьма респектабельный человек и никто из окружающих не знает о его незаконной деятельности.
      Они миновали жилища бедняков, дома вокруг стали более добротными и ухоженными, многие обзавелись каменными заборами. Их проводник все продолжал путь, вскоре друзья оказались в районе где жили богатые горожане. Широкая и чистая улица, освещенная многочисленными фонарями. Дома двух- и трехповерхные, обзавелись вычурными украшениями и небольшими садиками, огороженными высокими каменными стенами с бойницами наверху, или же напротив, ажурными решетками.
      Проводник остановился возле дома, самого большого по улице, постоял немного, осматриваясь, и свернул в подворотню. Спутники последовали за ним. Он обошел дом и направился к маленькой калитке в стене позади особняка. Ему пришлось повозиться с замком, но через несколько минут дверь с тихим щелчком отворилась.
      — Нам сюда, — сказал провожатый спутникам.
      Он первым шагнул внутрь, Айдорн и Сильвия следом за ним. Пока их провожатый возился с замком они произнесли пару защитных заклинаний — мало ли что ожидает их внутри этого роскошного особняка. Войдя внутрь ограды друзья оказались в небольшом ухоженном садике из карликовых деревьев и кустарников. Провожатый повел их к дому и пропустил через заднюю дверь. Это был небольшой зал, освещенный люстрой в несколько десятков свечей. Обстановка свидетельствует о достатке хозяина дома. Пол покрывает толстый ковер, делающий неслышным любые шаги. Такие же ковры висят по стенам, а на них множество разнообразного оружия. В противоположном конце зала еще одна дверь — деревянная, украшенная затейливой резьбой.
      — Ждите здесь, — сказал друзьям проводник. — За вами сейчас спустятся, а мне пора.
      Он кивнул, прощаясь, потом быстро покинул дом.
      — Никогда бы не подумал, что преступник живет в таком вот доме, — сказал Айдорн, когда они с Сильвией остались одни.
      — Ничего удивительного, — отозвалась девушка. — Такое удобное прикрытие от власть предержащих. Часто именно так и бывает.
      Ожидание затянулось надолго. Наконец дверь в зал отворилась, вошел человек в простой черной одежде. По его виду можно сказать, что ему куда привычнее сжимая в руке меч рваться в битву, чем исполнять обязанности по дому.
      — Идите за мной, господин сейчас вас примет, — сказал человек и вышел из комнаты.
      Слуга провел гостей на второй этаж, открыл дверь пропуская их, сам остался снаружи. Айдорн и Сильвия оказались в небольшой комнате, все стены которой занимают полки с книгами, посередине стоит простой дубовый стол с разложенной картой Эординора. Поверх нее в беспорядке лежат какие-то инструменты непонятного дрианорцу назначения. Возле стола стоят три мягких кресла, в одном из них сидит… Айдорн не поверил своим глазам — их давешний провожатый. В богатой, украшенной золотым шитьем одежде, но это именно он.
      — И зачем нужен был весь этот маскарад? — вырвалось у удивленного дрианорца.
      — Важные дела всегда лучше делать самому, — ответил Поман, вставая из-за стола. — А встреча с вами показалась мне именно таковой.
      Хозяин приглашающе указал гостям на кресла и продолжил разговор лишь после того, как они устроились в мягких сиденьях.
      — Итак, — сказал Поман, снова сев за стол. — Какое дело привело вас ко мне?
      — Нам нужен корабль, — сообщила Сильвия. — Быстроходный и чтобы команда не задавала лишних вопросов.
      — Почему же вы не обратились к городским властям? За деньги под ваше начало могли отдать любое из королевских судов, — сказал контрабандист.
      — У наместника мы могли бы взять корабль и без денег, по приказу королевы Фэйнил, — ответили Айдорн, удовлетворенно заметив, как взметнулись вверх брови хозяина особняка. — Но если бы у государства были самые быстрые корабли, разве существовали бы контрабандисты?
      — Тут вы правы, — согласился Поман и хлопнул в ладоши.
      Вошедшему слуге он приказал принести вина. Затем стал обсуждать с гостями условия предстоящей сделки. Сначала контрабандист хотел узнать, что именно потребуется от корабля и команды, а также куда они отправятся. Айдорн ответил ему, что место куда они плывут, он назвать не может, на что Поман понимающе кивнул. От команды требовалось только одно — беспрекословное подчинение, а корабль должен быть достаточно быстроходным, чтобы оторваться от любой погони. Контрабандист сказал, что должен подумать, а завтра сообщит решение и спросил гостей, где их можно найти.
      — В «Роге изобилия» принимают жильцов? — поинтересовался Айдорн и получил утвердительный ответ. — Тогда ты сможешь найти нас там.
      Гости поднялись с кресел и Поман позвал слугу, чтобы тот проводил до выхода.
      — Ничего себе главарь контрабандистов, — сказал дрианорец Сильвии, когда они вышли на улицу. — Соседи наверняка не подозревают, кто он такой на самом деле.
      — А я тебе что говорила, — согласилась девушка. — Ты мне лучше скажи, зачем тебе понадобилось переезжать?
      — Надоело мне в том свинарнике, — брезгливо ответил Айдорн. — А в «Роге изобилия» по крайней мере чисто.
      Они отправились в «Осьминог», забрали коней и вернулись в таверну. Если Поман согласится с их условиями, начнется завершающий этап их путешествия.
      На следующий день, после обеда, к ним в таверну заглянул человек Помана и сообщил, что необходимый им корабль ждет в порту. Если они готовы, могут отправиться в дорогу прямо сейчас. Поскольку ни у Айдорна, ни у Сильвии не было особых пожитков, собираться им долго не пришлось и вскоре они направлялись в порт вместе с человеком Помана.
      Дрианорец всего второй раз в жизни оказался в месте стоянки судов, причем первое знакомство не было для него очень радостным — тогда работорговцы привезли его в Хейрутан. И сейчас он шагал рядом с Сильвией за провожатым, вспоминая события тех, совсем еще недавних, но казавшихся такими далекими дней.
      Они прошли мимо десятков шхун, баркасов и бригов, часть из которых принадлежит государству, другая частным владельцам. Провожатый ведет их в самый дальний конец порта. Все больше кораблей, держащихся на плаву только чудом — полусгнившие доски, пробитые и кое-как залатанные борта свидетельствуют о бедности или крайней небрежности хозяев. Но попадаются и другие, не лощеные красавцы, занимающие самые почетные места в порту, но добротные, без лишних прикрас. Они только на первый взгляд кажутся такими же старыми, как и их соседи. При более тщательном осмотре видно, что борта тщательно выскоблены и промаслены, такелаж тоже в полном порядке.
      Именно к одному из таких судов и направился сопровождавший Айдорна и Сильвию контрабандист. Спутники последовали за ним, преодолевая бухты прогнивших канатов и доски, сваленные в беспорядочные кучи. Контрабандисты надежно защитились от неожиданного визита городской стражи.
      Возле судна их уже ждали: знакомый им Поман и еще один человек. Это старый морской волк, его седые волосы развеваются от легкого бриза, кожа настолько выдублена и просолена в многочисленных плаваниях, что почти не отличается от материала из которого сделана одежда. Подойдя к контрабандистам, Айдорн и Сильвия поздоровались, Поман сразу заговорил о деле.
      — Это Паритис, капитан «Буревестника», — представил Поман спутника и указал на судно. — Корабль полностью снаряжен и готов к длительному плаванию. Отправиться можно хоть сейчас.
      — Мы готовы, — сказал Айдорн.
      — Тогда осталось решить вопрос с оплатой, — удовлетворенно сказал главарь контрабандистов. — Три тысячи мне и тысячу экипажу корабля.
      Дрианорец снял с пояса два увесистых мешочка и отдал один Поману, другой капитану корабля.
      — Здесь даже больше чем ты запросил, — сказала Сильвия.
      — Не скрою, — сказал Поман, принимая деньги, — был соблазн просто отобрать деньги, а вас самих отправить на корм рыбам. Но человек, через которого вы на меня вышли, сказал, что девушка владеет магией. Я решил не рисковать, — контрабандист продолжал говорить совершенно спокойно, несмотря на то, что разозлившийся Айдорн сжал кулаки. — В конце концов, подумал я, почему бы не сделать один раз что-то на благо королевства. Так что счастливого вам плавания!
      Преступник коротко поклонился и направился к выходу из порта.
      — Поман предупредил меня, что вы не просто богатые путники и приказал не связываться с вами, — хриплым, пропитым голосом сообщил капитан. — Я передал его слова команде… Но вы должны понимать, что у меня под началом слишком лихие молодцы. Так что постарайтесь за время плавания не поубивать всех моих людей.
      — Согласны, — произнес дрианорец.
      — В таком случае, добро пожаловать на «Буревестник», — сказал капитан и направился к трапу.
      Через полчаса судно покинуло порт Тэливии и вышло в открытое море, направляясь на восток.
      Той же ночью в Цитадели Черный Маг заканчивал приготовления к одному из самых сложных обрядов. Он начертил на полу заклинательного покоя необходимые знаки, расставил черные свечи в нужном порядке, на небольшом черном алтаре стояла чаша, до краев наполненная кровью нескольких новорожденных младенцев. Оставалось только произнести заклинание.
      Сартор поднял руки, отчего полы его балахона взметнулись вверх, похожие на черные крылья, и нараспев произнес слова на древнем языке. От его слов затряслась вся главная башня, в центре заклинательной комнаты стало проступать облако Тьмы, изредка расцвечивающееся багровым, словно внутри него горело далекое пламя. Темный эльф закончил заклятье, схватил чашу и выплеснул кровь прямо в колышущееся перед ним облако.
      Тьма рассеялась, перед Черным Магом открылось Окно в другой мир. Холмистая степь всех оттенков красного, без малейшего следа растительности, из-под земли то тут, то там вырываются и гаснут огромные столбы огня. По черному небу несутся багровые тучи, вдалеке высится одинокая гора. Сартор произнес непонятное слово, гора стала стремительно приближаться. Скоро стало видно, что на вершине расположился огромный замок. По сравнению с ним вся Цитадель Черного Мага казалась маленьким сарайчиком. Замок стремительно приближался, скоро его стены заняли все пространство Окна. Вот и они исчезли, уйдя за пределы видимости. Окно показало зал поистине впечатляющих размеров. Посреди зала на огромном черном троне, изукрашенном изображениями непредставимых человеческому воображению чудовищ, восседает мускулистый гигант. Его безупречное, с идеально правильными чертами лицо отмечено печатью вековечного Зла. Иссиня-черные волосы развеваются, образуя над головой гиганта подобие короны. Его огромное тело облачено в полную броню, отличающуюся от рыцарской более вычурным исполнением. Левой рукой он обхватил подлокотник трона, правая покоится на рукояти огромного двуручного меча, вставленного в специальный постамент.
      Гигант смотрит куда-то вдаль, но вот его глаза, в которых бушует багровое пламя пожаров, уперлись прямо в Черного Мага.
      — Приветствую тебя, Повелитель, — почтительно поздоровался темный эльф, низко поклонившись.
      — Что привело тебя ко мне, Ученик? — спросил гигант мощным голосом, заставившим содрогнуться всю Цитадель.
      — Айдорн отправился к Драконам, чтобы стать Магом, — сообщил темный эльф. — Мне кажется ему помогает кто-то из Светлых, потому что он давно должен был умереть.
      — Он для тебя не опасен, — сказал гигант на троне. — Помогают ему скорее всего или Адариэль, или Сианелла — они вечно первыми рвутся в бой.
      — Но что мне делать? Я не смогу справиться с Богами, — спросил Сартор.
      — Продолжай действовать, как задумал, — сказал гигант. — Я припугну этого Воина Света. На это у меня сил хватит, — он наклонился, так что его лицо оказалось прямо напротив Окна. — И освободи меня быстрее, тогда мы покончим со Светлыми!
      — Как прикажете, Повелитель, — сказал Черный Маг и поклонился.
      — Иди, Ученик, — сказал гигант, отпуская темного эльфа.
      Окно стало медленно тускнеть и вскоре совсем пропало. Сартора больше не волновала судьба Айдорна. Им должен был заняться сам Властелин Тьмы.
      «Буревестник» плыл в открытом море уже неделю. Моряки устроили одну единственную проверку Айдорну и его спутнице, в результате которой трое из них вынуждены были провести в постелях несколько дней. Дрианорец проводил все эти дни на палубе, пробуя новые заклинания, тренируясь на мечах с моряками или просто наблюдая за морем. Вечера и ночи он проводил с Сильвией, которая почти не выходила из каюты, в которой их поселили.
      Всю неделю на море стояла отличная погода: дул довольно сильный ветер, яркое солнце иногда закрывали небольшие облачка. Утром восьмого дня тоже светило солнце, но ближе к обеду погода резко изменилась: небо за считанные мгновения затянуло свинцовыми тучами, ветер крепчал с каждой секундой и скоро перерос в настоящую бурю. Волны, ставшие из синих грязно-серыми, вздымались все выше и выше.
      Айдорн, занимавшийся в это время на палубе проверкой недавно изученных заклинаний разом вспомнил нападение Сартора на Тиалину. Тогда, непосредственно перед появлением Черного Мага, погода также резко изменилась. Сейчас дрианорец не чувствовал ничего магического в надвигавшемся шторме, но все равно ему что-то не давало покоя.
      Над кораблем все быстрее и быстрее кружились тучи, в центре их водоворота появилось небольшое пятнышко Тьмы и начало стремительно увеличиваться. Моряки стали показывать вверх пальцами. Внутри облака непроницаемого мрака появилось багровое свечение, собравшееся в огромную мужскую фигуру в вороненых доспехах. Зазвучала музыка, грозная и ужасающая, в ней слышался рев ветра, шум прибоя и звуки взрывов. Матросы, с изумлением взирающие на представление, все как один попадали на колени. Идеально правильное лицо мужчины абсолютно бесстрастно, однако глаза, наполненные багровым пламенем с гневом смотрят прямо на Айдорна.
      Бушевавший вокруг корабля шторм затих так же внезапно, как и начался. Ветер пропал, волны больше не бились о деревянные борта.
      — Ничтожный смертный, — обратился мужчина в черных доспехах к дрианорцу, — не пытайся противостоять воле Сартора Черного, за которым стоят сами Боги! Поверни обратно и останешься в живых!
      Айдорн почувствовал, как в его сердце тоненькой струйкой заползает ужас — первый раз в жизни он столкнулся с силой, превосходившей во множество раз все, что он видел до сих пор. А гигант продолжал вещать.
      — Если решишь сойтись с ним в битве, тебя ждет ужасная гибель. Это говорю тебе я, Властелин Тьмы!
      Изображение Бога начало медленно гаснуть и наконец совсем исчезло. Небо начало медленно проясняться.
      Дрианорец почувствовал, что волна ужаса вот-вот полностью захлестнет его. На сей раз это был даже не темный эльф, а его повелитель, сильнейший среди всех Богов, и Светлых и Темных, Тхайрок-Властелин Тьмы. С таким противником юноше справиться не под силу. Он уже собрался спуститься в капитанскую каюту и отдать приказ поворачивать. Как вдруг почувствовал чье-то легкое прикосновение и его словно обдало холодной ключевой водой.
      Айдорн оглянулся и увидел Сильвию, стоявшую рядом, положившую руку ему на плечо.
      — По-моему, нам стоит повернуть обратно, — сказал он девушке. — Будь я хоть трижды Магом, я никогда не смогу соперничать с Богом.
      — Ты что, испугался?! — спросила Колдунья.
      — А ты бы не испугалась? — задал ей встречный вопрос дрианорец. — Когда тебе угрожает не кто-нибудь, а сам Властелин Тьмы.
      — Было бы чего бояться, — ответила девушка. — Это ж не он сам, всего лишь его изображение. Если бы Тхайрок мог воплотиться на Ванаре, мы с тобой уже не стояли бы на палубе «Буревестника».
      — Нет! Пожалуй надо повернуть назад, — сказал Айдорн, все еще дрожа от ужаса. — Ничего у нас не получится!
      — Ты о других подумал?! — сказала Сильвия гневно. — О тех, кто возможно прямо сейчас жертвует своими жизнями, чтобы только дать тебе возможность закончить начатое. Все твои друзья на тебя надеются, а ты!
      — Но что я смогу сделать? — спросил дрианорец.
      — А ты хотя бы пытался?! — произнесла Колдунья, нахмурившись. — Сам тут недавно заявлял о том, что можешь погибнуть в битве с Сартором, а едва увидел какого-то призрака, хвост поджал.
      — Нет, я отказываюсь, — сказал Айдорн. — Не знаю почему все решили будто я герой, но я себя таковым не ощущаю.
      — А ты думаешь, герои древности не боялись, — сказала Сильвия. — Еще как боялись. Но шли и делали то, что от них требовалось!
      — Мне надо подумать, — ответил ей дрианорец и спустился в каюту.
      Девушка осталась на палубе и попыталась успокоить матросов, которые были в ужасе от увиденного и ни за что не хотели вести корабль дальше. Ей это блестяще удалось — «Буревестник» продолжал свой путь в открытое море. Сильвия спустилась к Айдорну. Неизвестно, что она говорила и что делала, когда они на несколько часов заперлись в каюте. Но когда вышли, у дрианорца не осталось и следа от его малодушия. Корабль продолжал путь к Затерянному острову.
      В Этирии положение все больше ухудшалось. Несмотря на помощь гномов Тар-ит-Карпаша и авейронских эльфов, войска королевы продолжали отступать. Сартор вводил в строй все новые и новые полки, в то время как его противникам неоткуда больше жать подкреплений. Но, несмотря на то, что полстраны находилось во власти Черного Мага, несмотря на недостаток людей, Вистакор, все еще держится — правители трех стран ожидали возвращения избранного и прилагали все усилия, чтобы задержать победное шествие виалорских армий по Этирии.
      В один из дней друзья дрианорца обедали, уютно устроившись под деревом в дворцовом саду. И, как всегда в последнее время, вспоминали о приятеле, который сейчас путешествовал неизвестно где.
      — Как там Айдорн? — произнесла Микаэла. — Что он сейчас делает?
      — Небось развлекается с Сильвией — что он еще может делать, — ответил гном.
      — Дрэрк, — возразил Сималар. — Ты бы на его месте, несомненно, все время пьянствовал и развлекался с женщинами.
      — Эт точно, — согласился гном, усмехаясь.
      — Но Айдорну сейчас не до того, — продолжал эльф. — Ему надо слишком многому научиться за короткое время.
      — Скорее бы он возвращался, — сказала принцесса и вздохнула. — Хоть бы все это поскорее закончилось. Я так хочу, чтобы все вернулось на круги своя.
      Минуло еще три дня плавания «Буревестника» в открытом море. На четвертый впередсмотрящий обнаружил на горизонте землю. К большому разочарованию, это оказался небольшой клочок суши: голая, лишенная всякой жизни скала, одиноко торчащая из моря. Паритис хотел проплыть мимо островка, но Сильвия неожиданно попросила его бросить якорь.
      — Но это же просто голая скала, — возразил капитан «Буревестника».
      — Вот она-то нам и нужна, — сказала девушка. — Высадите нас на ней и оставьте лодку — дальше мы с Айдорном должны отправиться одни.
      Контрабандист не стал возражать и выполнил приказ Колдуньи. Ему, как и команде не терпелось избавиться от странных пассажиров. Тем более, что из-за воина половина матросов до сих пор вспоминала молитвы Светлым Богам.
      — Куда мы поплывем на этой посудине? — спросил подругу дрианорец, когда они оказались на скале, а «Буревестник» удалялся от них с огромной скоростью.
      — Не очень далеко, — улыбнулась Сильвия. — Умереть от усталости ты не успеешь.
      Айдорн погрузил пожитки в лодку, весла жалобно заскрипели когда он налег на них всей силой могучего тела. Лодка медленно поплыла. «Буревестник» уже исчез за горизонтом, но дрианорец все греб, ожидая, когда Колдунья скажет ему остановиться.
      Сильвия напряженно вглядывалась в воду впереди, высматривая что-то. Вот она удовлетворенно кивнула, обнаружив то, что искала и произнесла какие-то слова, явно заклинание, но Айдорн не смог его разобрать.
      — И что теперь? — спросил он подругу.
      — Греби к берегу, — ответила она. — Не собираешься же ты провести вечность в море.
      Дрианорец хотел спросить, к какому берегу, ведь перед ними на много лиг вокруг одна лишь вода. Но от вопроса воздержался, так как увидел, что впереди в воздухе медленно проступают очертания острова. И это не голая скала как та, на которой их высадил «Буревестник». Нет это действительно остров и довольно большой: узкая песчаная полоса берега, за ней лес из очень высоких деревьев. В глубине острова виднелась одинокая гора, уносящая кручи высоко в небо.
      Дрианорец в несколько гребков достиг берега, который к тому времени стал полностью видимым, помог вылезти Сильвии и выгрузил свои пожитки.
      — Теперь будем ждать пока кто-нибудь не появится, — объяснила девушка, отвечая на невысказанный вопрос приятеля.
      Ожидать долго не пришлось. Айдорн заметил в небе небольшую золотую искорку, которая, стремительно увеличивалась и неслась прямо на них. Через пару минут стало видно, что это летит Золотой Дракон. Дрианорец застыл, восхищенно наблюдая за легендарным существом. Огромных размеров рептилия мерно размахивает широкими перепончатыми крыльями. Солнце отражается искорками от золотой чешуи, блестит на его когтях и зубах. Синие глаза гневно взирают на двух смертных. Дракон завис в воздухе неподалеку от них.
      — Кто вы такие, осмелившиеся нарушить наш покой?! — раздался громовой рык зверя. — Вы нарушили наш покой и будете уничтожены!
      Зверь начал вбирать в себя воздух, собираясь уничтожить незваных гостей потоком всесокрушающего пламени. Айдорн схватился за бесполезный сейчас меч и пытался вспомнить подходящее защитное заклятье.
      — Попробуй только дыхни! — раздался рядом с дрианорцем женский голос, преисполненный огромной мощи. — Твое дыхание и Магия не причинят мне вреда, а тебя самого я уничтожу так же легко как и создала!
      Айдорн в изумлении посмотрел на подругу.

      Айдорн с изумлением взглянул на стоящую рядом Колдунью: облик девушки разительно изменился. Только что это была Сильвия в привычном коричневом балахоне и а сейчас с дрианорцем на берегу стоит прекрасная и грозная воительница. От девушки веет мощью, настолько огромной, что Айдорн ощущает ее не только чувствами мага, но и всем телом. Солнечные лучи сверкают, отражаясь в золоте доспехов и остроконечного шлема, ярко-синий плащ развевается на ветру, длинные светлые волосы водопадом струятся по плечам.
      Дракон, взиравший на двух незнакомцев с неприкрытой угрозой, низко пригибает голову и распуская крылья, застывает в поклоне.
      — Простите, Повелительница, Вас невозможно было узнать, — раздается рык зверя, в котором слышатся заискивающие нотки.
      — Кто… кто ты такая? — заикаясь от волнения спросил Айдорн.
      — Ты еще не догадался? — повернувшись к нему, поинтересовалась в ответ девушка, маленький дракончик на ее шлеме предупреждающе раскрывает пасть.
      — Да уж точно не Сильвия, — отвечает дрианорец смущенно.
      Он чувствует, что говорит как-то не так, что сейчас надо произносить слова возвышенные и почтительные. Перед ним стоит не его подруга, а существо настолько величественное, что в голове Айдорна бьется одно только слово — Богиня.
      — Ты прав, — соглашается воительница, по лицу дрианорца видящая, какие мысли его одолевают, — я Сианелла, Повелительница Драконов.
      Ноги Айдорна начинают подгибаться, едва воительница называет себя. Он не может не встать на колени, оказавшись лицом к лицу с той, которая вместе с другими собратьями создала Ванар. Увидев это движение, девушка подхватывает дрианорца за руку.
      — Вот этого не надо, — мягко говорит Сианелла и улыбается. — Когда ты пытался затащить меня в постель, почему-то на колени не падал.
      Айдорн не на шутку испугался, подумав о том, что с ним может сделать Богиня, припоминая его грехи. Но Повелительница Драконов, похоже, находится в весьма благосклонном настроении.
      — Ладно, потом поговорим, — сказала девушка и, взяв дрианорца под руку, пошла к ожидавшему их Дракону. — Пойдем, а то встречать меня примчатся все мои дети.
      Айдорн покорно поплелся следом за ней, так же покорно влез на спину Дракона. Зверь распрямился, мощным прыжком взвился в воздух, сильно замахал крыльями, набирая высоту, потом выправился и полетел прямо к горе. Дрианорец отвлекся от раздумий, завороженный открывшимся видом. Под ним медленно проплывают деревья-исполины, с высоты кажущиеся небольшими кустиками. Встречный ветер с силой бьет в лицо, стараясь сбросить со спины огромного золотого зверя. Вокруг безмятежной синевой радует глаз бескрайнее безоблачное небо.
      Гора, к которой направлялся Дракон постепенно увеличивалась в размерах и скоро закрыла полнеба. Сбоку горы зияет огромная дыра, вход в пещеру. Дракон влетел внутрь и, сложив крылья, начал падать — ход почти отвесно уходит вниз. Айдорн попытался сказать что-то сидевшей впереди Сианелле, но ветер, свистевший у него в ушах моментально подхватил и унес слова далеко вверх. Дрианорец стал просто смотреть вокруг. Мимо него проносились стены исполинской пещеры, расцвеченные выступающими жилами множества минералов. Но для Айдорна, с огромной скоростью летящего вниз, все это великолепие — лишь мелькание размытых разноцветных полос. Дракон падал довольно долго и все это время Айдорна занимал вопрос: откуда берется освещение в жилищах легендарных существ. Везде в туннеле разлито неяркое золотистое свечение, но его источника дрианорец так и не увидел. Он понял, что это достигается с помощью магии, которой здесь, в жилище Драконов пропитано все, даже воздух.
      Золотой расправил крылья, замедляя падение, потом стремительно влетел в одно из отверстий в стене исполинского хода. Узкий коридор, который Дракон задевал кончиками крыльев постепенно расширился и вот глазам Айдорна предстала пещера. Дрианорец даже не нашел, с чем сравнить ее размеры, настолько она огромна. Недалеко от входа, на возвышении, стоит золотой трон гигантских размеров. Его спинка выполнена в виде распростертых драконьих крыл, поверхность покрывают изображения диковинных созданий, перемежающиеся множеством драгоценных камней. На всем пути от входа в пещеру до трона стоят в два ряда Золотые и Синие Драконы — приветствуют свою Богиню. Зверь приземлился перед троном.
      — Если хочешь, можешь остаться здесь, но я бы на твоем месте отдохнула, — сказала воительница Айдорну.
      — Пожалуй именно так и сделаю, — ответил дрианорец и не последовал за девушкой, когда она одним прыжком оказалась на земле.
      Сианелла обратилась к принесшему их Дракону:
      — Это мой гость, так что устрой его как подобает.
      Золотой кивнул и направился к выходу их пещеры. Айдорн снова оказался в туннеле, только теперь несший его Дракон, расправив крылья, поднимался вверх. Он влетел в пещеру, которая по сравнению с предыдущей, показалась Айдорну крохотной. Дракон подождал, пока смертный спустится с его спины, потом спросил, на что должно походить временное обиталище. Дрианорец задумался.
      — Просто представь место, которое тебе нравится, — предложил Дракон и прорычал что-то, дрианорцу непонятное.
      Юноша представил свою комнату во дворце этирийской королевы. Одна из стен пещеры начала изменяться. Вскоре значительный кусок камня стал неотличим от стены вистакорского дворца. Открыв появившуюся дверь, Айдорн увидел комнату, в точности как то, в которой он жил во дворце. Подивился мощи произнесенного заклятья: вся обстановка воссоздана до мелочей. Роскошная кровать, маленький столик с двумя удобными креслами около него, картины на стенах — все на месте. В комнате даже окно, однако оно не смотрит в сад, как в вистакорском дворце, а упирается в глухую стену. Именно из-за этого на потолке только что сотворенной комнаты висел небольшой шарик, разливавший вокруг настоящий солнечный свет. Айдорн вышел из комнаты, чтобы спросить у принесшего его Дракона, как пользоваться этим шаром, но зверя в пещере не оказалось. Воин вернулся в комнату, лег на кровать и предался размышлениям.
      То, что его подруга оказалась Богиней, отнюдь не радовало. Значит она знала обо всем с самого начала и находясь рядом с ним просто направляла его к тому, что надо было ей… им, там наверху. Так неприятно ощущать себя игрушкой в чужих руках. Пусть даже эти руки принадлежат такой приятной во всех отношениях особе. К тому же еще и угораздило влюбиться. И в кого — в Богиню! У дрианорца защипало в глазах от злости. Разве была она способна на такие же чувства по отношению к нему, простому смертному. Она просто с ним играла, используя в своих целях.
      Размышления юноши прервал тихий скрип открывающейся двери. На пороге стояла Сианелла. На ней уже нет сверкающих доспехов, она одета в облегающее платье, золотое с синим. Дрианорец посмотрел на нее и отвернулся. Девушка подошла к кровати и села рядом.
      — Уже и разговаривать и даже смотреть не хочет, — неожиданно весело сказала Богиня. — И что я такого сделала, чтобы ты на меня обижался?
      — Что сделала?! — повернулся дрианорец, его прорвало и слова полились потоком. — Ты все знала еще с той встречи в Темнолесье! Зачем нужен был этот маскарад?! А слова о твоей любви?.. Теперь я понимаю, почему ты говорила, что никогда не выйдешь замуж…
      В эту минуту Айдорн даже забыл, с кем разговаривает.
      — Ну и что, что знала. Я вообще много чего знаю, — спокойно ответила Сианелла. — И что с того, что притворялась смертной?
      — Можно было рассказать обо всем с самого начала, — резко ответил дрианорец. — Раз уж вы там, наверху, выбрали мне роль, то почему я о ней должен узнавать последним?
      — Во-первых, никто для тебя этой роли не выбирал. Ты просто подходил больше всего и все должен был делать сам, — ответила девушка. — Да и потом, если бы я тебе все рассказала, как бы это выглядело? — Богиня улыбнулась. — Прихожу я к тебе и говорю: вот я такая, Сианелла Повелительница Драконов, ты должен меня слушаться и прочее и прочее. Да расскажи я тебе, об этом тут же узнали бы твои друзья. Но это еще полбеды, потому что об этом прознал бы и Сартор…
      — Ну и что, — сказал все еще обиженный Айдорн.
      — А то, что он действовал бы совсем не так как сейчас. Снова появились бы драконы Тьмы и другие иномировые создания, подчиняющиеся Черному Магу. И тогда Ванар погряз бы в пучине новой Великой войны.
      — Хорошо, — сказал Айдорн, сдавая позиции. — А как насчет всего остального?
      — Не надо укорять меня, — продолжала девушка. — Решения ты принимал сам. Хочешь, можешь и сейчас уйти куда угодно. На Драконе ты быстро доберешься до любого уголка Ванара.
      — А как насчет… — начал было дрианорец, но Сианелла его перебила.
      — Хотел спросить: как насчет нас? — первой задала вопрос девушка и получив утвердительный кивок, сама же ответила. — Я же тебе говорила, что никогда не смогу выйти замуж.
      — Значит, ты меня действительно не любишь, — печально произнес Айдорн, привставая с ложа. — И все твои слова о любви тоже были ложью.
      Он увидел, что всесильная Богиня смутилась и покраснела. Ответа дрианорцу пришлось ждать несколько минут.
      — Я ведь сказала тебе лишь то, что не могу выйти за тебя замуж, — сказала Сианелла неожиданно тихо. — А о том, что я тебя не люблю — не говорила.
      Айдорн сначала смотрел на нее непонимающим взглядом, потом сгреб в объятья и прижался к ее губам. Богиня ответила на его поцелуй, но через некоторое время легко отстранилась из объятий могучего воина.
      — Ты хоть понимаешь, что я только что тебе сказала?! — спросила она в притворном гневе.
      — Да! — сказал, радостно кивая, Айдорн. — Ты сказала, что любишь меня.
      — Это виновато смертное тело, — произнесла Богиня, говоря сама с собой. — Такого еще никогда не случалось ни с одним из нас. — Сианелла обратила внимание на улыбающегося Айдорна. — Чего ты смеешься?! Ты понимаешь, что я… Я впервые за несчетные года не знаю, что мне делать!
      — Но тебе ведь нравится? — спросил дрианорец, обнимая девушку.
      — Да, — ответила Сианелла. — Но именно это мне и не нравится. Я чувствую, что слишком к тебе привязалась.
      — Но в этом нет ничего плохого, — ободрил девушку дрианорец.
      — Это тебе так кажется, — не согласилась Богиня. — Я рано или поздно должна буду вернуться в свой мир а ты останешься здесь.
      — Но почему?
      — Потому. Таков порядок вещей и не мне его нарушать. Ты найдешь себе девушку и скоро про меня забудешь. Но я то буду помнить тебя вечно. Вечно!
      — Интересная все-таки штука жизнь, — сказал на это Айдорн. — Раньше пределом моих мечтаний было жениться на какой-нибудь девушке и жить себе тихо в маленькой лесной деревушке. Теперь же я встречаюсь с Богиней, да еще и учу ее как жить, — он обратился к Сианелле. — Зато будешь знать, что и смертные тоже кое на что способны.
      — Ладно, переживу как-нибудь, — согласилась Богиня, потом сменила тему. — Раз обвинения закончены, поговорим о том, что ждет нас в ближайшем будущем.
      — Я обучаюсь на Мага у твоих Драконов, потом вызываю на бой Сартора. И все, — сказал Айдорн.
      — Не совсем так, — ответила ему Сианелла. — Не забывай, что темный эльф учился у самого Властелина Тьмы. И хотя мне далеко до Тхайрока, я все же дам тебе пару уроков, чтоб было чем удивить Черного Мага.
      — Кстати, а почему именно ты спустилась на Ванар? — спросил дрианорец, обрадованный перспективой занятий с Богиней. — И почему открылась мне только сейчас?
      — Во-первых, потому что Драконы — мои дети и никто не знает их лучше меня. Во-вторых… ты мне просто понравился, — ответила Сианелла. — А стала самой собой я только на этом острове все по той же причине — из-за Сартора. Остров защищен такими заклятьями, сквозь которые Черному Магу никогда не пробиться, сколько бы ни пытался.
      — Когда же мне начинать обучение? — поинтересовался Айдорн.
      — Вот завтра и начнешь, — ответила девушка с улыбкой. — Пока передохни — впереди тяжелые трудовые будни.
      Сианелла собралась уходить, но осмелевший дрианорец не отпустил ее… Свет в комнате погас сам собой.
      На следующее утро Богиня подняла Айдорна чуть свет. Теперь дрианорец не удивлялся, почему она все время вставала раньше него — она вообще во сне не нуждалась. Сианелла позвала одного из Драконов и он быстро доставил ее и Айдорна в знакомую огромную пещеру. Трона там не было, не было и такого количества Драконов как в первый раз. Рядом со входом сидели всего три: два Синих и один Золотой. Это были старейшие в своих родах. Сианелла отпустила того, который привез ее и дрианорца и обратилась к трем оставшимся.
      — Это ваш новый ученик, Айдорн, — сказала она Драконам. — Вы должны открыть ему все секреты Магии. И сделать это как можно быстрее.
      — Мы все сделаем, Госпожа, не сомневайтесь, — ответил Золотой.
      — Ладно, ты тут занимайся, — сказала девушка, повернувшись к дрианорцу. — А я пока отлучусь — куча дел.
      Сказав это, Богиня исчезла. В этот раз не было никаких облаков серебряной пыли, ни других признаков Перемещения. Девушка стоит рядом с Айдорном, в следующее мгновение ее нет. Оставшись в одиночестве, дрианорец почувствовал некоторую робость перед тремя могучими существами.
      — Что ты умеешь, человек? — спросил Золотой, огромный Дракон, в котором от кончика хвоста до головы не менее ста шагов.
      — Я недавно получил Волшебника, а специализировался в основном в Боевой и Лечебной Магии, — нерешительно ответил дрианорец, потом спросил. — А не могли бы вы как-нибудь изменить внешность?
      — Что, Айдорн, неудобно? — не спросил, а скорее констатировал один из Синих.
      Драконы переглянулись, дрианорец почувствовал молниеносное возмущение магических энергий, и вот перед ним стоят три человека в просторных белых одеяниях: два мужчины и женщина. От облика крылатых зверей у них остались только волосы — ярко-синие у одного из мужчин и женщины и золотые у другого, да еще глаза, наполненные нестерпимым солнечным огнем.
      — Так тебе удобнее? — спросила женщина-драконица.
      — Значительно, — ответил дрианорец. — Только как мне к вам обращаться? Я не знаю ваших имен.
      — Наши имена труднопроизносимы для человека, — сказал мужчина с золотыми волосами. — Так что придется довольствоваться их человеческими подобиями. Меня можешь звать просто — Старик.
      — Зубоскал, — представился мужчина с синими волосами, заметив удивление Айдорна добавил. — Поговорить люблю, да и зубы у меня отменные.
      — Златоокая, — сказала женщина и отвесила легкий поклон.
      — Итак, Айдорн, покажи нам, что ты умеешь, — еще раз попросил Старик.
      Дрианорец показал. Около получаса по пещере летали огненные и ледяные шары и стрелы, возникали облака яда, ослепляли внезапные вспышки ярчайшего света, в землю били молнии. Айдорн привел в действие весь арсенал доступных ему заклятий, но не смог сильно удивить Драконов. Они поразились другому — что дрианорец достиг таких высот в столь короткое время.
      — Ты конечно не знаешь и половины того, что должен знать настоящий Волшебник, — выразил общее мнение Зубоскал. — Но в Боевой Магии разбираешься.
      — Так меня другой и не обучали, — ответил Айдорн. — Посчитали, что в битве с Сартором мне все остальное вряд ли понадобится.
      — Тем не менее, этот пробел придется восполнить, — сказала Златоокая. — Мало ли что пригодится тебе в этом бою. А Госпожа тебе помогать не сможет…
      — Предлагаю отправиться в более подходящее место для занятий, — сказал Старик собратьям.
      Они переглянулись, все вместе произнесли заклинание и оказались в довольно большом зале. Стены его, сложенные из обработанного камня, от пола и до потолка занимали полки с книгами. Тысячи книг, и это не любовные и рыцарские романы, а собрание заклинаний, мифов, легенд, всего, что хоть как-то относится к Магии. Айдорн с восторгом глядел на это богатство, думая о том, сколько тысячелетий скапливались знания в этой библиотеке. Кроме полок с книгами в комнате еще несколько столов. За один из них и усадили Драконы дрианорца — обучение начиналось.
      В Вистакоре, сидя за завтраком вместе с правителями трех стран друзья как раз вспоминали об Айдорне.
      — Интересно, как там сейчас наш дикарь? — произнес Сималар, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Уже почти месяц как от него нет известий.
      — Если я что-нибудь понимаю, — отвечает Дрэрк, — то он по-прежнему ухаживает за Сильвией, а в перерывах занимается Магией. И наверно достиг определенных успехов и в том, и в другом деле.
      — Он бы побольше внимания уделял занятиям, — сказал правитель Тар-ит-Карпаша, — а не девушкам. И поскорее разобрался с Сартором — наши войска не смогут вечно сдерживать наступления.
      Разговор снова возвращался к неприятным вещам: передвижению войск, снабжению армии оружием и продовольствием. Впрочем, в последнее время дела в Этирии шли не так уж и плохо: всего несколько дней назад в Вистакор прибыли посланники Тэйланы — небольшого графства за Авейроном. Они привезли с собой заверения графа Тэйланского о вечной дружбе между двумя народами, а также пять тысяч воинов в знак этой дружбы. Это не многочисленное войско, но сейчас, когда армия Этирии находилась не в лучшем положении, любое подкрепление имело особое значение.
      — Интересно, каким он вернется, — опять задумавшись о дрианорце сказала Микаэла. — Наверное будет весь такой важный. Все-таки первый белый Маг за очень долгое время.
      — Я ему дам важничать, — заворчал Дрэрк. — Так отделаю, что все заклинания забудет.
      Сидящие за столом засмеялись, а правитель Авейрона возразил:
      — Ты к нему даже приблизиться не сможешь, если он не захочет. Он ведь должен стать не просто Магом, а сравняться в силах с Сартором. Не представляю, правда, как он это сделает…
      Беседу прервало появление королевского сенешаля. Царедворец приблизился к Фэйнил и зашептал ей что-то. После чего, откланявшись, удалился. Королева некоторое время сидела молча.
      — Только что доставили весьма неутешительные известия, — обращаясь к Микаэле, сказала эльфийка.
      — Что случилось?! — спросила принцесса, ее глаза взволнованно смотрели на Фэйнил.
      — Прибыл гонец, — произнесла правительница нерешительно. — Два дня назад… погиб твой отец.
      Принцесса побледнела.
      — Что?!.. Как?!.. — единственное что смогла сказать Микаэла
      — Он вел войска в битве у Тарнума и пал одним из первых, — сообщила.
      Микаэла ее уже не слышала: она вскочила и убежала из зала. Сималар бросился следом. Эльф догнал жену только возле их комнаты. Принцесса вбежала внутрь и упала на кровать. Уткнувшись в подушку она беспомощно зарыдала.
      — Милая, не плачь, — сказал Сималар. Подняв девушку, прижал ее к груди.
      — Не хочу!! Не хочу… — произнесла принцесса бессвязно, тело ее непроизвольно содрогалось.
      Адаритар осторожно гладил волосы любимой. Он не знал, как успокоить Микаэлу.
      — Это я во всем виновата, — сказала принцесса, всхлипывая. — Если бы я осталась рядом с отцом, этого бы не случилось.
      — Ты ни в чем не виновата, — сказал Сималар. — Ты все равно не смогла бы остановить отца. Не забывай, что кроме тебя, рядом с Аголаром все время находился и Сартор. И если кто и виноват во всем, так это он.
      Адаритар стал осушать слезы любимой поцелуями. Девушка немного успокоилась и уснула на плече у мужа.
      Далеко от Вистакора и еще дальше от места, где сейчас находился Айдорн, о нем тоже вспоминали. Черный Маг, занятый подготовкой к сложнейшему обряду, нет-нет да и возвращался мыслями к дрианорцу. Он понимал, что Айдорн может стать Магом и тогда поединок между ними может произойти. Властелин Тьмы несомненно попытается остановить дерзкого юнца. Но что может сделать всесильный Бог, будучи запертым на Бездне. Если Айдорн не свернет со своего пути, остановить его надо будет именно Сартору. Темный эльф не сомневался в победе — он слишком долго прожил и слишком много повидал, чтобы уступить какому-то выскочке, пусть за ним и стоят Светлые Боги.
      Но с задуманным следует торопиться. И если все будет так как задумано… Пусть против выходят хоть десять Воинов Света, они не помешают. За его спиной будут стоять семеро Темных Владык.
      Вечером до предела уставший Айдорн ввалился в комнату и рухнул на кровать. В дверях появилась Сианелла.
      — Как успехи? Много нового узнал?
      — Если я буду уметь хотя бы половину того, что знают твои Драконы, думаю, что смогу справиться с Сартором.
      — Ты должен уметь больше. В свое время Черный Маг держал в повиновении многотысячные армии драконов Тьмы именно благодаря магическим способностям.
      — Раз должен, значит буду, — согласился дрианорец. — Тем более, что ты мне в этом поможешь.
      Давай-ка ложись спать. Завтра не менее трудный день.
      — А как же ты? — лукаво спросил Айдорн. — Неужели оставишь меня одного?
      — Еще как оставлю, — ответила Богиня, направляясь к выходу, но дрианорец ухватил Сианеллу за нежную руку.
      — Да ну?! — Айдорн потянул ее на себя…
      Весь следующий день Айдорн также провел в библиотеке. Прошла неделя, еще одна и еще… Вечером, когда дрианорец по обыкновению улегся отдыхать, к нему, как всегда, пришла Сианелла. В этот раз она была чем-то сильно взволнована. Настолько, что это отразилось даже на ее обычно невозмутимом лице.
      — Что случилось? — поинтересовался Айдорн.
      — Можно сказать и так, — радостно ответила девушка. — Драконы считают, что научили тебя всему, чему могли.
      — Это значит… значит я стану Магом? — не веря услышанному, спросил дрианорец.
      — Да, — согласилась Сианелла. — Завтра пройдешь испытание, потом перейдешь под мое начало. И запомни — наставник я очень строгий!
      Айдорна настолько взволновало известие, что он не мог уснуть всю ночь, но утром появился перед Драконами как обычно свежим. В этот день, первый раз за все время пребывания на острове, дрианорец выбрался на его поверхность — он стал настолько силен, что Драконы не хотят подвергать риску пещеры. С ним вышли и три его наставника-Дракона, принявшие истинный облик.
      Испытание, предстоящее дрианорцу обещало быть очень серьезным. Он должен доказать, что хорошо владеет самыми сложными заклятьями. Такие заклинания могут принести много бед, если неумело ими пользоваться. Заклинания, которыми владеют Маги могут быть очень разрушительными.
      Испытание продолжалось целый день: Айдорн произносил десятки, сотни заклинаний, уничтожая врагов, вызванных против него Драконами, излечивал раны, противостоял ежеминутно менявшейся погоде. Наступил вечер и дрианорец наконец смог утереть со лба пот. Испытание закончилось — он доказал наставникам, что достоин звания Мага. Скоро должно состояться его торжественное посвящение. Сианелла первая подошла к Айдорну с похвалой.
      — Поздравляю, ты стал Магом, — Увидев его радостную улыбку, добавила. — Не обольщайся. Сегодня ты отдыхаешь, а завтра начнешь заниматься со мной.
      — Неужели мне нельзя хоть денек передохнуть? Я так устал.
      — Некогда отдыхать. Я чувствую, что Сартор затевает что-то недоброе. Нам надо поскорее возвращаться.
      — Надо, значит надо. Отдохнем, когда все закончится.
      — Перенеси нас в Главный Зал, — попросила девушка, улыбнувшись. — Наконец-то ты это умеешь.
      Айдорн произнес заклинание, его и Сианеллу окутали серебристые звездочки. Когда они рассеялись, дрианорец и Богиня стояли в той самой огромной пещере, куда их в первый день пребывания на острове принес Дракон. Так же как и тогда, сейчас недалеко от входа возвышается золотой трон, только теперь он нормальных, человеческих размеров. В пещере снова собрались все Драконы, Золотые и Синие. Сианелла изменила облик, став прекрасной воительницей и села на трон. Айдорн стоял поодаль и не знал, что ему делать.
      В руке Богини появился длинный белый посох с золотым навершием в виде головы дракона. Девушка поманила дрианорца.
      — Айдорн, я вручаю тебе этот символ силы и власти. Отныне ты Маг, — торжественно произнесла Сианелла и передала посох. — Служи же делу Света верой и правдой.
      Дрианорец принял посох, собравшиеся в зале Драконы разом выдохнули вверх струи огня — отметили появление на Ванаре первого за несколько столетий белого Мага. Богиня взмахнула рукой, одежды Айдорна изменились: стали чуть богаче, удлинился воротник, ткань изукрасилась множеством защитных рун и знаков.
      — Жаль, что друзья этого не видят, — сказал Маг Айдорн. — Какой бы пир мы сейчас закатили.
      — Потом пировать будешь, — отозвалась Сианелла. — Сначала дело сделаем.
      — Ну хоть небольшой ужин. Надо же как-то отметить такое событие.
      — Небольшой ужин, так уж и быть, организуем, — согласилась, немного подумав, Богиня.
      Чуть позднее в пещере, где находилась комната Айдорна был поставлен стол, ломившийся от множества небывалых яств, которые доставлены не только с разных уголков Ванара, но и из других миров. За столом Сианелла, дрианорец и три его наставника, вновь принявшие облик людей. Ужин затянулся до глубокой ночи, Драконы отправились по своим пещерам, а Айдорн все сидел за столом. Богиня несколько раз отправляла его спать, но он все не соглашался — все еще переживал сегодняшний день, жалея, что друзей не было рядом с ним.
      — Представь, какое лицо было бы у Дрэрка, если бы он видел, как ты вручаешь мне посох. Да он бы помер от зависти.
      — Кстати о посохе, — произнесла Богиня. — Ты конечно же знаешь, что это не просто длинная палка, а такое же оружие для Мага как и меч для воина.
      — Да, я прочел несколько книг, посвященных различным инструментам, применяемым в волшебстве. Там и про посохи все подробно написано.
      — Так вот. Твой посох отличается от других, причем очень сильно. Он обладает собственным разумом и Магией.
      — Зачем мне одушевленная деревяшка? — недоуменно спросил дрианорец. — Чтобы спорила со мной о том, что ей делать или не делать?
      — Напротив. Чтобы давать тебе советы. Полагаю это будет не лишним, пока ты не повзрослеешь. А я чувствую, что случится это очень нескоро. Да и вообще посох наделенный разумом будет нелишним.
      — Хорошо, разберусь как-нибудь, — согласился Айдорн.
      По его слову исчезли все следы ужина. Сианелла хотела оставить его одного, но Айдорн не отпустил ее. Впрочем девушка не очень то и сопротивлялась.
      Утром они вдвоем вновь вышли на поверхность — Богиня не хотела вредить своим детям заклинаниями. Удалилась в лес подальше от горы. Там Сианелла продемонстрировала дрианорцу всю свою силу. Небольшая полянка, которую она выбрала для демонстрации превратилась в озеро расплавленного камня — так же как и Айдорн, Повелительница Драконов отдавала предпочтение Магии огня. Дрианорец стоял молча, пораженный увиденным.
      — Научи меня хоть половине этих заклинаний, — попросил он, когда наконец смог говорить.
      — К сожалению половине не могу, — сказала Сианелла. — Мы ведь не пользуемся Магией так, как это делаете вы, смертные.
      — Как это?
      — Для Богов не нужны заклинания, Айдорн. Мне достаточно просто чего-то пожелать и мое желание тут же исполняется.
      — Тогда к чему наши с тобой занятия? — спросил дрианорец.
      — Не грусти, — сказала Сианелла. — Несколько заклинаний я тебе все-таки дам. Их давным-давно составили Гиганты Эорвана, когда только разрабатывали Магию как таковую. Мы взяли некоторые из них и немного усовершенствовали.
      — Вот это другое дело.
      — Только смотри, пользуйся ими осторожно, — предупредила Богиня. — Вызываемые ими силы настолько огромны и опасны, что ошибка будет дорого стоить не только тебе, но и целому миру.
      — Я буду осторожен.
      Сианелла дала ему три заклинания и он стал усердно их разучивать.
      Через два дня Айдорн овладел Божественными заклятьями и был готов для дуэли с Сартором. Но прежде ему предстояло пройти еще одно испытание — его решила устроить сама Сианелла, чтобы проверить твердость духа дрианорца. Он не знал о сюрпризе, который ему приготовила Богиня.
      На третий день, который Повелительница Драконов все-таки отвела для отдыха, она вместе с Айдорном отправилась на экскурсию по острову. Дрианорец хотел осмотреть место, где жива еще атмосфера древнего Ванара. Того, который был еще до прихода младших народов как называли Драконы эльфов, людей и гномов.
      Они шли по лесу деревьев-исполинов, каждое из которых, умей оно говорить, могло поведать не одну захватывающую историю о стародавних временах. Вдруг Сианелла остановилась.
      — Я должна тебя покинуть. Возникло одно срочное дело. Я скоро вернусь.
      Девушка исчезла и Айдорн пошел дальше один. Но не сделал он и двадцати шагов, как на него из-за деревьев повалили… триаклы. Замешательство дрианорца длилось мгновение, потом он быстро расправился с порождениями Тьмы, благо знаний у него теперь хоть отбавляй. Когда исчез во вспышке пламени последний из демонов, перед ним появился Черный Маг.
      — Браво, — сказал Сартор. — Ты сильно вырос со времени нашей последней встречи.
      — Да. И теперь вполне могу потягаться с тобой.
      Дрианорец начал произносить самое убийственное из известных ему заклинаний, но темный эльф взмахнул рукой и перед ним возникла мать Айдорна, Эймина. Женщина стояла на коленях связанная, а Черный Маг держал у ее горла невесть откуда взявшийся кинжал.
      — Даже не думай, юноша. Захочешь убить меня, погибнет и твоя мать. И не пытайся ее спасти, я перережу ей горло прежде чем ты закончишь заклинание Перемещения.
      — Что ты хочешь, — спросил еле сдерживая ненависть дрианорец.
      — Не мешай мне. Не вмешивайся в эту войну. Найди какое-нибудь уединенное местечко и живи там спокойно, я тебя не трону.
      — Не слушай его, Айди, — сказала Эймина слабым голосом. — Убей его! Останови кровопролитие!
      — Мама, но ты тоже погибнешь, — произнес Айдорн, слезы закапали из его глаз.
      — Ничего страшного, сынок. Я погибну, но там, в других мирах буду знать, что ты жив и что мы остановили зло.
      — Ты дашь погибнуть матери? — спросил Сартор. — Не лучше ли будет, если вы оба останетесь живы.
      — Убей его, Айди! Сделай то, что должен!
      Айдорн постоял немного раздумывая. Он чувствовал, что Черный Маг никак не защищался и стоило ему самому произнести заклятье как Ванар навсегда избавится от темного эльфа. Но тогда погибнет и его мать. Значит Сартор предполагал, что дрианорец станет Магом и в Тиалине не убил, а всего лишь пленил жрицу. Айдорн не мог допустить, что бы по его вине погибла его собственная мать.
      — Убей его, — звучал в сознании дрианорца голос матери.
      Он понял, что другого выхода нет и знал, что его мать тоже это понимает и не держит на него зла. Зазвучали слова заклинания, должного обратить в пыль и Черного Мага и все, что находится рядом с ним. Но Айдорн не окончил колдовство, увидев как все вокруг заколыхалось. В следующий миг Черный Маг и коленопреклоненная Эймина исчезли, а на их месте оказалась Сианелла. Дрианорец удивленно посмотрел на нее.
      — Ты прошел последнее испытание.
      — Что все это значит? — спросил Айдорн недовольно. — Разве можно так играть моими чувствами.
      — Прости, но так было необходимо. Ты понял, что долг иногда стоит выше всего остального. Если бы ты согласился на предложения созданного мной призрака, боюсь нам пришлось бы искать другого избранного.
      — Надеюсь, больше таких проверок не будет? — недоверчиво поинтересовался дрианорец.
      — Нет. Теперь я знаю, что ты пойдешь на бой с Черным Магом и будешь биться до конца.
      Богиня взяла Айдорна под руку и вместе с ним направилась обратно к горе. Выйдя из леса она остановилась.
      — Вот теперь мы можем отправляться к твоим друзьям, — сказала она дрианорцу.
      — Полетим на Драконе, — предложил дрианорец.
      — Нет уж, — возразила девушка, — пешочком. Тебе сейчас совсем не трудно будет переместить нас прямо в город.
      — Перемещение так перемещение, — согласился Айдорн и произнес заклинание.
      Лишь только отзвучали слова, как дрианорец и Повелительница Драконов появились на окраине Вистакора. Сианелла немедленно облачилась в коричневый балахон — снова играла роль Колдуньи Сильвии. Дрианорец так и остался с посохом в руке и в белоснежных одеяниях Мага.
      Во дворец они прошли незамеченными — Айдорн хотел сделать друзьям сюрприз и произнес заклинание Невидимости. В этот час товарищи дрианорца вместе с правителями трех стран находились в совещательной комнате — планировали дальнейшие военные действия.
      Дрианорец снял завесу невидимости, открыл дверь и вошел в комнату. Молчание, воцарившееся внутри можно было охарактеризовать — гробовая тишина.

      Первым к дрианорцу подбежал Дрэрк.
      — Айдорн, ты чего это вырядился как монах?!
      Ответить дрианорцу не дали подбежавшие Сималар и Микаэла. Девушка бросилась Айдорну на шею, эльф обнял всех троих. Так же встретили и Сианеллу.
      Чуть позже, сидя за столом дрианорец рассказал об обучении у Драконов, но ни словом не обмолвился, где именно это происходило. Не рассказал он друзьям и о том, кто такая на самом деле Колдунья Сильвия.
      Сималар с Дрэрком вспоминали битвы, в которых им довелось участвовать. Гном с увлечением рассказал о возвращении из Тар-ит-Карпаша, когда армия подгорного народа, появившись на поле боя в решающий момент обеспечила этирийцам победу.
      Незаметно разговор перетек от воспоминаний к делам насущным.
      — Когда ты сможешь отправиться в Темнолесье? — спросила Айдорна королева Фэйнил.
      — Да хоть сейчас, только мне понадобится человек пятьдесят солдат. Так, для поддержки.
      Правители заверили Айдорна, что отберут самых лучших воинов из всех трех армий.
      — А нас ты с собой не берешь значитца, — недовольно проворчал Дрэрк.
      — Куда же я от вас денусь, — обреченною сказал дрианорец. — Вас не пустишь… Только вот Микаэла лучше пусть останется здесь — слишком опасное это дело.
      — С чего это ты взял, что я буду прохлаждаться, пока вы там будете в опасности, — возмутилась девушка. — Я, между прочим, тут тоже время не даром теряла — из лука стреляю почти как эльфы.
      Айдорн попытался возразить, но принцесса его перебила:
      — Кроме того, Сильвия-то отправляется с вами, — сказала она. — А значит и мне можно.
      На этот аргумент дрианорцу возразить было нечем. Не мог же он сказать что Колдунья отправляется потому, что она вовсе не Сильвия и может преспокойно одолеть в одиночку и Черного Мага и его армии. Пришлось Айдорну согласиться и зачислить в члены отряда и Микаэлу.
      — К тому же, добавила девушка, — у меня есть личная причина, чтобы отправиться с тобой.
      — Что случилось? — спросил дрианорец.
      Микаэла сказала Айдорну, про отца. Дрианорец принес девушке соболезнования. Теперь он тем более не мог отказать принцессе в участии в походе на Черного Мага.
      — До завтра успеете набрать мне воинов? — спросил белый Маг у правителей.
      — Успеем, — заверила его королева Фэйнил.
      — Значит завтра и отправимся, — сказал дрианорец.
      — Наконец-то моей секире найдется настоящее дело, — удовлетворенно произнес Дрэрк. — А-то поднадоело мне сидеть во дворце.
      В комнату вошли Альбанус вместе с еще одним придворным колдуном.
      — Вот значит это кто в гости пожаловал, — произнес Волшебник. — Мы почувствовали присутствие во дворце кого-то, настолько могучего, что подумали, будто явился сам Сартор. Значит ты, Айдорн, теперь Маг?
      — Да. Теперь я вполне могу потягаться с темным эльфом.
      На следующее утро Айдорн принял под командование отряд, собранный из гномов, авейронских эльфов и гвардейцев этирийской королевы. Это лучшие воины трех королевств, отличившиеся в нескольких войнах, в том числе и той, что шла сейчас. Всем дали лучшее оружие, что было доступно — зачарованные мечи и секиры, которые легко рубили камни. Эльфийские и гномские кольчуги и панцири, от которых отскакивали даже посылаемые в упор арбалетные болты.
      Дрианорец, стоя перед строем, объяснял солдатам задачу.
      — Воины! Вам предстоит опасное дело. Многие из вас могут не вернуться к семьям, но мы должны положить конец войне. Для этого мы отправимся в самое логово врага — в Темный лес. Там нам надлежит найти Сартора и уничтожить его.
      Собравшиеся приветствовали речь Айдорна криками в которых выражали согласие идти с ним куда угодно и без колебаний отдать жизни, если так будет нужно.
      Друзья стояли рядом с дрианорцем и тоже внимательно слушали, один только Дрэрк, которому не терпелось выступить в новый поход все время подгонял Айдорна, чтобы тот поскорее закончил.
      — Хватит болтать! Давай командуй выступление!
      Дрианорец закончил объяснения и повернулся к гному.
      — А кто тебе сказал, что мы пойдем пешком?
      — О, нет! Опять на лошадях, — застонал Дрэрк.
      — Нет. Мы перенесемся прямо в Темнолесье с помощью магии.
      — Так бы и говорил.
      Дрианорец, его друзья и отданные под его начало воины покинули территорию дворца — заклятье, препятствовавшее Перемещениям все еще действовало. Выйдя на дворцовую площадь Айдорн приказал всем построиться в колонну и открыл портал. Над камнями застыло облако голубоватого тумана, дрианорец первым шагнул в него. За ним последовали его друзья, потом солдаты. Горожане, бывшие в этот момент на площади провожали отряд радостными криками — весь город знал о том, куда они отправляются. Королева еще с вечера приказала разнести по городу весть о возвращении Избранного и о том, что он идет на бой с Сартором. От Черного Мага скрываться было бесполезно, он все равно прознал бы о нападении и успел к нему подготовиться.
      Айдорн отправил отряд не в саму Цитадель, а в лес поблизости — не следовало сразу же соваться в пасть хищника. Наверняка в замке Сартора полно ловушек, не говоря уж о его слугах и если воины возникнут внутри Цитадели, их уничтожат, не дав даже очухаться. Солдаты шли, окутанные со всех сторон туманом, направляясь к еле видному просвету выхода.
      Выйдя из голубого облака отряд очутился в Темном лесу. Голые безлистные деревья и обилие паутины сразу напомнили друзьям их путешествие через владения Черного Мага несколько месяцев назад. Если бы тогда им на помощь не пришла Сильвия…
      Лес по-прежнему полон опасностей, но сейчас они не так страшны. Ведь Айдорн не только хорошо владеет мечом, но и заклинания, ему подвластные гораздо мощнее, чем тогда. Да и Колдунья Сильвия тоже с ними. К тому же, с приятелями еще пять десятков воинов, достаточно умелых и опытных, чтобы противостоять солдатам Черного Мага. Так что можно было не опасаться нападения триаклов.
      Отряд двинулся в направлении Цитадели, местоположение которой Айдорн определил с легкостью. Неслышно ступали эльфы, даже гномы старались шуметь потише. Оружие взяли наизготовку, в любой момент ожидая нападения, дрианорец окружил отряд несколькими слоями магической защиты.
      Воины особо не старались скрыть передвижение — в лесу вотчина Черного Мага и он наверняка обнаружил незваных гостей. Тем не менее отряд успел довольно много пройти по мрачным безжизненным зарослям, прежде чем на воинов напали.
      Откуда то из ветвей деревьев вниз полетели несколько Огненных Шаров и множество стрел. Заклинания не причинили воинам вреда — волшебство Айдорна их с легкостью отразило. Стрелы лишь бессильно щелкали по кольчугам и панцирям, не в силах пробить защиту. Эльфы стали отстреливаться от засевших на деревьях врагов, к ним в это время бежали несколько десятков черных рыцарей. Вперед ринулись гномы, настолько быстро, что дрианорец не успел среагировать и теперь поражал каждого из нападавших в отдельности. Плечом к плечу с ним стоит Сильвия, посылавшая в триаклов свои заклятья. Рядом Сималар и Микаэла стреляли из длинных луков, поражая черных рыцарей. Дрэрк в самом начале боя унесся вперед, его воинственные крики разносятся далеко по лесу, временами заглушая даже шум битвы.
      Воздух наполнился запахом крови и горелого мяса, звенит сталь, грохочут взрывы, иногда сквозь шум прорывается свист стрел. Слуги Сартора, непобедимые в одиночных схватках, не могут устоять против отряда отборных воинов. Триаклы гибнут один за другим, от гномских секир, разрубающих черных рыцарей пополам, от эльфийских стрел, находящих щели в зачарованной броне. Айдорн и Сианелла уничтожают их заклинаниями. Дрианорец подозревал, что Богиня сама зачаровала оружие воинов, причем сделала это не раскрываясь.
      Скоро все было кончено и воины, перевязав раненых, отправились дальше. Все радуются победе, но дрианорец не обольщается — он понимает, что это всего лишь проверка, которую устроил Черный Маг чтобы определить, достойны ли противники его внимания.
      — Че-то слабые они оказались, эти демоны, — сказал Дрэрк друзьям когда бой закончился. Его руки сами, без участия хозяина оттирали лезвие древней секиры от черной крови триаклов.
      — Это только начало, — обнадежил его Айдорн. — Дальше будет гораздо тяжелее.
      Сианелла отозвала дрианорца в сторону.
      — Нам надо спешить, — сказала она тихо, чтобы не слышали остальные. — Я чувствую, что в Цитадели что-то затевается…
      — Что там может затеваться, — так же тихо ответил Айдорн. — Наверняка Сартор в спешке собирает силы, чтобы нас остановить.
      — Нет. Я чувствую, что мы его сейчас совсем не интересуем. Он готовит что-то за пределами этого мира и силы, которые для этого использует, ужасающи.
      — Тогда поторопимся.
      Они вернулись к остальным, юноша объявил, что надо спешить, потому что Черный Маг затевает что-то недоброе и они могут не успеть. Отряд быстрым шагом отправился дальше и через некоторое время столкнулся с препятствием, которое было гораздо более серьезно, чем первая засада. Воины вышли на большую поляну и тут по ним ударили всерьез.
      Из леса навстречу этирийцам снова появились триаклы. В этот раз их несколько сотен и все они в облике крылатых чудовищ, самый вид которых вселяет ужас в сердца. В этот раз слуги Сартора не понадеялись на одну лишь сталь, а действовали еще и магией. Прозвучали заклинания и отряд Айдорна оказался в центре настоящего буйства стихий. В него самого и его воинов полетели десятки Огненных Шаров, Ледяных Копий, над головами этирийцев возникали небольшие тучки и проливались ядовитыми каплями. Часть заклинаний дрианорец и Сианелла успели отразить, но некоторые достигли цели. Около десятка эльфов и гномов.
      Остальные подбежали к врагам и схватились врукопашную. На переднем крае дрианорец, Сианелла, эльф, Микаэла и Дрэрк. Вокруг них валяется несколько десятков сарторовых слуг. Их тела медленно разлагаются — заклятья держащие их на Ванаре разрушились и иномировые существа исчезали. Друзья не отступают ни на шаг, во многом благодаря возросшей силе Айдорна. На других частях поляны бой идет с переменным успехом. Где-то эльфы и гномы навалили целую гору триаклов, где-то их теснят. Воины отступают, оставляя тела мертвых товарищей, но еще больше врагов.
      Скоро отряды смешались и магию стало применять почти невозможно. Волшебники и с одной и с другой стороны боялись задеть своих и потому произносили заклятья лишь изредка.
      Сеча длилась несколько часов. От триаклов в живых осталось не больше десятка и они отступили под прикрытие мертвых деревьев. Поле битвы завалено телами чудовищ. Впрочем они уже исчезают. Потери в отряде Айдорна составили тринадцать человек. Еще несколько десятков ранены, некоторые очень тяжело. Остальные могут продолжать путь и снова сражаться за правое дело. Ратники похоронили павших товарищей, дрианорец и Сианелла подлечили раненых и отряд продолжил путь к Цитадели.
      — Неплохо подрались, — заявил Дрэрк, когда друзья снова шли по бесплодному лесу.
      — Неплохо, — согласился Айдорн. — Только хотелось бы в дальнейшем не иметь таких потерь. А то до Цитадели доберемся только мы, а все воины так и полягут на пути.
      — Ты что, хочешь войти в замок всем отрядом? — спросила Сианелла. — Те из солдат, что уцелеют, все равно останутся перед воротами Цитадели. Внутрь войдешь только ты, я, Сималар, Дрэрк и Микаэла.
      — Но почему? — спросил дрианорец. — Ведь чем нас больше, тем легче будет справиться с нечистью, населяющей замок.
      — И тем труднее будет оберегать воинов от того, чтобы не попались в какую-нибудь ловушку. — ответила Повелительница Драконов.
      — Сильвия дело говорит, — сказал эльф Айдорну. — Много народу будут только создавать лишнее неудобство.
      — Но как же мы их оставим снаружи, — размышлял вслух белый Маг. — Без моей магической поддержки их ведь сомнут за считанные мгновения.
      — Ничего страшного, — сказала Сианелла, продолжая убеждать. — Вот увидишь, едва мы разделимся, все сарторовы слуги сразу потеряют к ним интерес. На что им простые воины, когда есть более серьезный противник. Кроме того, когда нас будет мало, ты сможешь использовать свои силы полностью.
      Отряд продолжал путь и по расчетам Айдорна до Цитадели оставалось совсем немного, когда дрианорец почувствовал, что там, впереди творится волшба, по мощи сравнимая с той, что показала ему Сианелла на острове Драконов.
      — Началось, — сказала Повелительница Драконов, тоже почуяв неладное. — Нам надо спешить.
      Погода изменилась, на небо наползли тучи и стало темно как ночью. Уже два раза появление Темных было именно таким, и Айдорн невольно подумал о том, чего ожидать на этот раз.
      Воины бегом передвигались по лесу, в неверных лучах солнца, едва пробивающихся сквозь тучи, став похожими на призраков. Больше их не останавливали слуги Черного Мага. Дрианорец подумал, что Сартор оставил их в покое, занятый своими делами, но потом отмел эту мысль. Скорее всего темный эльф решил взяться за дело сам.
      И действительно, чем ближе подходили воины к Цитадели, тем больше попадалось на пути ловушек. Их предостаточно, начиная от простейших, которые должны опутать неосторожных путников тончайшей, но крепкой как сталь паутиной. От таких Айдорн избавлялся, попросту их сжигая. Более сложные приходилось обходить стороной — не было времени на их обезвреживание. Большинство ловушек находила Сианелла. Богиня хотя и притворялась Колдуньей Сильвией, силы от этого не теряла.
      На пути отряда попадались и жуткие провалы в реальности, затягивавшие неосторожных в такие ее отдаленные уголки, что и Повелительница Драконов не смогла бы их оттуда вытащить. Встретились несколько десятков каменных великанов, на которых не действовала Магия и не брало оружие. Тут-то Айдорн и вспомнил с благодарностью наставников-Драконов. Если бы он знал только боевые заклятья, справиться с каменными созданиями было бы невозможно. А после обучения на острове… дрианорец превратил землю под ногами великанов в бездонное болото, где они и завязли. Когда бурая жижа сомкнулась над головой последнего каменного великана, несложным заклятьем Маг Айдорн превратил болото в скалу.
      Ледяные и огненные стены, внезапно преграждавшие воинам путь. Под ногами их разверзались пропасти, а над головами возникали смерчи. Но все эти западни не причиняли никакого вреда ни самому дрианорцу, ни его друзьям, ни ратникам, шедшим за ними следом.
      Лес закончился и воины оказались перед Цитаделью. Огромный замок возвышался перед ними во всей своей ужасающей красоте. Весь черный, темнее самой ночи, он гордо смотрит в небо пятью высокими башнями. Стены из черного оникса сложены так добротно, что между отдельными блоками даже не видно швов.
      На стенах нет бойниц — жилище Сартора охраняют не воины, а силы куда более могучие. То тут, то там на черном камне вспыхивают багровым и сразу гаснут многочисленные защитные руны.
      — Вот это строители, — восхитился Дрэрк, осмотрев замок. — Все вроде кажется непрочным, но не удивлюсь, что даже многочисленная армия, с осадными машинами, потерпит здесь неудачу.
      — Как мы сами-то внутрь попадем? — задумавшись, пробормотал Айдорн, глаза его изучали идеально гладкие стены. — Тут даже с магией не пробиться.
      — Пойдем к воротам, — предложила Сианелла.
      Других предложений не поступило и воины пошли в обход стен. Двустворчатые, из черного дерева, ворота оказались совсем недалеко. Перед створками, небрежно развалясь на земле, спит огромный черный дракон. Его бока мерно вздымаются, черная чешуя не дает ни единого отблеска, белеют только огромные когти да острые зубы.
      Ратники нерешительно остановились — всем сразу вспомнились страшные сказки детства и легенды юности об ужасающей мощи драконов Тьмы.
      Огромный зверь медленно поднял голову и открыл горевшие багровым светом глаза.
      — Наконец-то добрались, мне уже надоело вас ждать, — прорычал дракон, вставая и подходя поближе. — Готовьтесь в переходу в мир иной, жалкие смертные.!
      — Мы не хотим умирать, впрочем как и убивать тебя! — громко сказал Айдорн. — Так что освободи дорогу!
      Дрианорец действительно не хотел уничтожать дракона. Он хоть и черен как ночь, так сильно напоминает созданий Сианеллы.
      — Ты, жалкий глупец, облачившийся в одеяния белого Мага, смеешь приказывать мне! — изумленно и в то же время рассерженно прорычал зверь. — Узри же мое могущество перед смертью!
      Дракон не медля ни секунды выдохнул огромную струю пламени, должную испепелить всех стоящих перед зверем воинов. Но Айдорн оказался еще быстрее и успел возвести магический щит, принявший на себя удар драконьего дыхания. Пламя от которого сгорали даже камни, натолкнулось на преграду и опало никого не задев.
      — Ты силен, белый Маг, но я сильнее, — прорычал дракон, готовясь к новой атаке.
      — Бегите в лес и оставайтесь там пока мы не вернемся из Цитадели! — крикнула Сианелла ратникам. — Вы бессильны против него.
      Солдаты немедленно последовали совету и скрылись среди деревьев. С Айдорном остались только его друзья. Сималар и Микаэла подняли луки и держали дракона на прицеле, пытаясь отыскать уязвимое место. Дрэрк поудобнее перехватил рукоять секиры, словно примериваясь как бы половчее ударить. Дрианорец спешно возводил все новые и новые слои магической защиты.
      Дракон начал действовать. По его слову вокруг Айдорна и его друзей все загорелось, даже камни. Неистовый ветер, взявшийся из ниоткуда грозил оторвать людей от земли и унести в неизвестность. С неба десятками били молнии, но ничто не причинило вреда белому Магу и его спутникам.
      — Не убивай его, — шепнула Сильвия дрианорцу, прежде чем он начал колдовать. — Лучше усыпи.
      Айдорн кивнул и произнес заклинание. От мощи, вложенной им в слова задрожало все вокруг, по небу прокатился гром. Дракон попытался произнести контрзаклинание, но Великое Заклятье Сна уже действовало. Веки огромного зверя смежились и вскоре он мирно уснул рядом с воротами Цитадели.
      — А говорил, что сильнее, — проворчал Дрэрк и хотел пнуть спящего дракона, но передумал.
      Путь к воротам освободился, но их надо еще открыть. Айдорн чувствовал, что они сильно защищены. На ум ему пришло воспользоваться одним из Великих Заклятий, которые дала ему Сианелла. Но он не решился использовать его, помня предупреждение Богини об осторожности.
      — Ну и чего мы ждем прямо под носом у злодея?! — нервно поинтересовался Дрэрк.
      — Я могу снести ворота с помощью магии, — ответил дрианорец. — Но тут столько отвращающих заклятий… Боюсь, как бы вместо входа не уничтожило всех нас.
      Гном, разозленный бесплодным ожиданием, подошел к дверям и, прежде чем кто-нибудь успел его остановить, с размаху опустил секиру на полированное черное дерево. Все в ужасе замерли в ожидании страшных последствий. Но ничего не случилось, лишь слабо скрипнув, чуть отошла в сторону одна из створок.
      — Молодец, Дрэрк! — одобрительно произнес Сималар. — Показал, что и Магия иногда не всесильна.
      Очевидно Черный Маг, на владения которого давно не посягали простые воины, защитил ворота только от магии. Друзья подошли к створкам и дружно взявшись отворили их. Показался обширный внутренний двор в котором все напоминало о том, что здесь живет служитель Тьмы. Дорожки из черного мрамора, уставленные по бокам многочисленными изваяниями порождений Тьмы. Скульптуры ужасны, но в то же время настолько правдоподобно изваяны, что не могут не вызывать восхищения. Двор хоть и поражает ужасающей мрачностью, видно, что Сартор не настолько отрешен от мира, чтобы не замечать его прелестей. Дорожки идут по траве, которая аккуратно подстрижена. То тут то там растут маленькие деревца, на некоторых даже виднеются цветы.
      Друзья встали у самых ворот не решаясь продолжить путь. Сианелла плотно прикрыла створки и вернулась к остальным.
      — Пора, Айдорн, — сказала она.
      — Что пора? — не понял дрианорец.
      — Пора мне стать самой собой. Мы должны как можно скорее остановить Черного Мага. Я поняла, что он делает. Он сейчас пытается снять преграды, держащие в заточении Богов Тьмы.
      — Представляю себе, что сейчас будет, — сказал дрианорец.
      Остальные смотрели на Колдунью, не понимая о чем она говорит.
      — Знайте же, — обратилась девушка к спутникам. — Я не Сильвия…
      — Начинается, — коротко бросил гном, хватаясь за секиру.
      Микаэла и Сималар наложили стрелы на тетивы.
      — Мое настоящее имя — Сианелла, — сказала Богиня и вернула себе истинный облик.
      Мгла, царившая вокруг рассеялась, сокрушенная светом исходящим от грозной воительницы в сверкающих золотых доспехах. Ярко-синий плащ колышется сам по себе, дракончик-навершие на шлеме теперь не только раскрыл пасть, но и распахнул крылья, словно готовясь кинуться на врага.
      — КТО она такая?! — спросил изумленный Дрэрк.
      — Сианелла Повелительница Драконов, — объяснил Айдорн удивленным друзьям.
      В этот раз воительница держала в руке огромный двуручный меч. По белому металлу лезвия струятся руны, горящие ровным золотым пламенем, таким же золотом блестит гарда, сделанная в форме орлиных крыльев. Клинок напомнил дрианорцу меч в руке Черного Мага при нападении на Тиалину. Только этот был полной противоположностью черного меча.
      — Возьми этот меч Айдорн, — сказала Богиня и протянула дрианорцу клинок. — Меч Богов, способный остановить Сартора.
      — Да зачем он мне, — попытался отказаться дрианорец. — Вряд ли мы будем биться на мечах.
      — Бери, — настойчиво произнесла девушка. — Это не просто меч. Вспомни клинок в руках Сартора, когда он бился с твоим отцом…
      — Ну и что?
      — Да захоти Черный Маг, твой отец умер бы после первого прикосновения этого клинка. — объяснила Сианелла. — У него в руках Смерть — один из двух Великих Мечей самого Властелина Тьмы. А это Молния, — Богиня снова протянула меч. — Она принадлежит Адариэли.
      Айдорн протянул руку и нерешительно коснулся рукояти. И сразу ощутил, как в него потоком вливается сила, еще он почувствовал присутствие разума.
      Все это время Сималар и Микаэла стояли молча, почтительно склонив головы. Только Дрэрк недоверчиво взирал на Богиню, отказываясь верить своим глазам.
      — Че-то мне не верится, что ты Богиня, — наконец ворчливо сказал он. — Чего ради мы тогда тут корячимся, если ты можешь одним словом превратить в ничто и Черного Мага и его Цитадель.
      Эльф и принцесса зашикали на товарища, но гном не обратил на них внимания.
      — А если я превращу тебя сейчас скажем… в таракана, ты поверишь? — улыбнувшись предложила Повелительница Драконов, потом обратилась ко всем сразу. — Потом все расспросы, потом. Вы не забыли, что мы сюда не просто прогуливаться пришли.
      Словно в ответ на ее слова изо всех щелей на незваных гостей полезли триаклы. Их столько, что наверное и Айдорну не справиться. Но порождения Тьмы внезапно остановились, словно натолкнувшись на невидимую стену. Они не осмелились напасть на Богиню и стоящих рядом с ней смертных.
      Надо идти вперед, но Айдорн чувствует, что на двор Цитадели наложено такое множество охранных заклятий, что и ему придется потрудиться, распутывая весь их клубок. Дрианорец стал плести собственную сеть заклятий, понимая, что должен как можно быстрее проникнуть в Цитадель. Теперь, в непосредственной близости от замка и он чувствовал творимую Черным Магом волшбу. И если то, что сказала ему Сианелла — правда, а в словах Богини нельзя сомневаться, Сартора надо остановить во что бы то ни стало.
      К счастью слуги темного эльфа на некоторое время оставили друзей в покое и Айдорн смог спокойно завершить колдовство. Путь к замку освободился, воители смело направились по двору к Цитадели.
      Но триаклы не единственные, кто охраняет покой Черного Мага. Едва только воители сделали несколько шагов по мощеной черным мрамором дорожке, как изваяния детей Тьмы ожили. Бездушные, ничего не ощущающие, они пошли на Айдорна и его спутников единым строем. На них не действовала магия, стрелы отскакивали от их каменных тел и даже секира Дрэрка, с легкостью разрубавшая сталь, лишь отскакивала с тонким звоном от каменных тел оживших изваяний. Дрианорцу пришлось потрудиться, прежде чем он смог разорвать скрепы, удерживающие духов внутри безжизненного камня. Скульптуры застыли в беспорядке там, где их застало заклятье.
      Отважная пятерка беспрепятственно дошла до дверей в замок. Дрианорец без колебаний открыл черные створки, покрытые золотыми узорами. Друзья вошли внутрь и оказались в огромном зале, освещенном тысячами свечей в висящих под потолком люстрах. Здесь воителям снова преградили путь. Триаклы выбегали из всех дверей, лезли десятками и сотнями, брошенные на убой волей повелителя. Они погибали от секиры Дрэрка; падали пронзенные стрелами Сималара и Микаэлы. Айдорн своими заклинаниями уничтожал слуг Черного Мага десятками, но на место погибших тотчас вставали новые, стараясь не допустить пришельцев к господину. Дрианорец разошелся не на шутку — вокруг него и его друзей забушевал настоящий огненный смерч. Вызванные волей белого Мага Духи Света разили слуг темного эльфа сверкающими белоснежными копьями, от взрывов Огненных Шаров и грохота раскалывающихся ледяных глыб закладывало уши. Айдорн в горячке боя даже позабыл про защитные заклятья, но об этом позаботилась Сианелла. Ни одно заклинание дрианорца не коснулось ни его самого, ни его друзей. Наконец все стихло, зал пуст, новые триаклы не появляются.
      — Теперь веди нас к Черному Магу, — сказал Айдорн Богине, воспользовавшись короткой передышкой.
      Девушка пошла во главе отряда, подошла к одной из многих дверей, вошла в открывшийся за ней коридор. Дальше последовало петляние по запутанным переходам, преодоление многочисленных ловушек. Проходя по коридору, Сианелла остановилась около одной из дверей.
      — Зайдем-ка сюда, — предложила она и открыла дверь.
      Внутри не оказалось ни Черного Мага, ни даже его слуг. Маленькая комната когда-то была кладовой, но в нее давным-давно никто не заглядывал, чтобы привести в порядок. Повсюду валяется разнообразная рухлядь, способная заинтересовать разве что старьевщика. Дрэрк с презрением осмотрел содержимое комнаты, Микаэла сморщила нос — что может интересовать царицу Виалора среди этого старья.
      Повелительница Драконов подошла к куче тряпья, валяющегося на полу и, немного покопавшись в ней, вытащила длинный лук. Отдала его Сималару. Эльф невольно залюбовался дивным оружием.
      — Его в качестве трофея оставил у себя Сартор, когда уничтожил очередного вызвавшего его героя, — объяснила Богиня. — Этот лук не хуже секиры Дрэрка.
      Девушка направилась в угол комнаты к стоящему там сундуку. Открылся он с ужасающим скрипом, обдав всех тучей пыли. Когда пыль осела, обнаружилось, что сундук полон драгоценных украшений. Поверх ожерелий, браслетов, диадем и корон лежит отличный островерхий шлем, по поверхности которого то и дело пробегают маленькие искорки.
      — А это тебе, Дрэрк, — сказала Сианелла, отдавая шлем гному. — Ты не веришь в Магию, а этот шлем защитит тебя, когда твое неверие может оказаться гибельным.
      Дрэрк немедленно снял старый шлем, вместо него надел отданный ему Повелительницей Драконов. Богиня достала из сундука золотое ожерелье, сверкавшее десятками драгоценных камней. С первого взгляда видно, что ожерелье стоит огромное состояние. Его она отдала Микаэле
      — Видишь, подруга, — сказала Сианелла, — что и в старье порой можно найти что-то стоящее. Считай это моим свадебным подарком.
      Закончив передышку воины отправились дальше. По тому как Повелительница Драконов вела отряд, Айдорн понял, что они спускаются в подвал, очень глубокий подвал. Это его удивило, ведь все волшебники старались устраивать заклинательные покои в башнях, поближе к Богам.
      Друзей никто не останавливал, но они понимали, что так долго продолжаться не могло. Свернув за один из многочисленных поворотов, воители увидели впереди по коридору довольно большую группу триаклов, вооруженных луками. Едва завидев врагов слуги Черного Мага начали стрелять. Дрианорцу, Сималару, Дрэрку и тем более Сианелле стрелы были не страшны. Но Микаэлу, одетую всего лишь в легкую кольчугу, дважды оцарапало, прежде чем она спряталась за спину мужа. Айдорн произнес заклинание и по коридору прокатился огненный вал, сметая все на своем пути.
      Наконец воители попали в небольшой зал, в противоположной стене которого железная дверь, украшенная защитными знаками. Айдорн ощутил, что за ней прямо сейчас творится великая волшба. Здесь ему и его друзьям снова преградили дорогу. Перед дверью, за которой наверняка скрывался Черный Маг возникли четыре призрачных воина. Они просвечивают насквозь и чувствуется, что эти бесплотные стражи очень сильны. От них веет могильным холодом. Четыре призрачных кривых меча смотрят прямо на незваных гостей.
      — Не мешайте нашему господину, — сказал один из воинов-призраков, его шепот разнесся по всему подвалу. — Уйдите или кара настигнет вас!
      — Это вы не мешайте нам мешать вашему господину! — ответил им Дрэрк.
      Призраки двинулись прямо на Айдорна. Белый Маг каким-то десятым чувством понял, что заклятья сейчас не помогут и выставил вперед меч, данный ему Сианеллой.
      — Держитесь за мной, — успел крикнуть он друзьям, прежде чем слуги Сартора напали.
      Айдорну вновь пришлось вспомнить боевые умения и сражаться сразу против четырех противников. Молния приняла на себя удар двух призрачных мечей, дрианорец почувствовал, как дрожит клинок в его руке, радуясь битве. В ответ воин сам нанес удар, противники отшатнулись, но подоспели два других призрака и тоже вступили в бой. Меч в руке Айдорна слился в сплошное белое полукружье, но все же дрианорец с трудом мог противостоять четырем настолько грозным противникам.
      Дрэрк не утерпел и с громким криком ринулся в бой. Его секира отбила один из призрачных мечей, когда тот уже летел, грозя развалить дрианорца пополам. Теперь силы немного выровнялись. Секира гнома и новый меч Айдорна пели победные песни, когда их хозяева показывая чудеса фехтования противостояли четырем призрачным воинам. Но и слуги Сартора, тоже отличавшиеся небывалым умением не отступали. Бой мог длиться вечно, если бы не Молния. Через некоторое время Божественный Меч стал действовать сам по себе, Айдорну оставалось лишь следовать за ним.
      Клинок выписывает сверкающие полукружья и восьмерки, движется с такой ошеломляющей скоростью, что успевает наносить удары четырем призракам сразу. Постепенно стражи отступают, не в силах сдержать такой стремительный натиск. Прошло еще немного времени и Меч одного за другим поразил призрачных воинов. Путь к Черному Магу освободился.
      Айдорн подошел к двери, отделявшей его от Сартора и без колебаний отворил ее. На дверь не наложено никаких защитных заклятий, очевидно чтобы не внести разлад в ту сложнейшую вязь волшбы, которая сейчас творилась там, внутри. Темный эльф стоял на небольшом возвышении и что-то негромко говорил. Стоящие вокруг него черные свечи горели странным зеленым пламенем. На дальней стене висело огромное зеркало, затянутое багровой дымкой. Сквозь это марево проступают семь пока еще не ясных фигур.
      — Не могу сказать, что рад твоему приходу, — сказал Сартор, обернувшись на звук шагов. — Я надеялся, что мои слуги задержат тебя подольше.

      — Как бы то ни было, я здесь и вызываю тебя, Сартор, на поединок, — ответил на это Айдорн.
      — А ты дерзок, как я погляжу. Думаешь стал Магом и держишь за спиной одну из сильнейших Богинь Света, так тебе все позволено? Что ж, тебя надо проучить. Я принимаю твой вызов!
      Черный Маг не медля ни секунды перешел к делу, но Айдорн оказался чуточку быстрее. Возведенный дрианорцем щит из частиц Света отразил направленные на него потоки Темного Пламени, исходившие из рук Сартора.
      — Неплохо, очень неплохо, — изрек темный эльф. — Но все же ты недостаточно силен. Теперь мы начнем битву всерьез.
      Пока Сартор говорил, дрианорец шептал заклинания и первым нанес удар. Вокруг темного эльфа все заполыхало нестерпимо ярким белым пламенем. Впрочем оно не причинило Черному Магу никакого вреда. От страшного жара плавились и текли ручейками камни стен, но Сартор стоял недвижим и пламя бессильно стекало с его одеяний.
      — Лучше сдавайся и я оставлю тебе жизнь, — произнес темный эльф, и указал на гигантское зеркало. — Ты все равно опоздал: скоро все Боги Тьмы будут здесь и тогда вам всем не поздоровиться.
      — Не бывать этому! — прозвучал звенящий голос Сианеллы. — Если ты и разрушил барьеры, то я их восстановлю.
      В огромном зеркале тем временем все отчетливее проступали семь фигур. Впереди огромный воин — сам Властелин Тьмы. Повелительница Драконов обратилась в шар белого пламени от которого во все стороны исходила гигантскими потоками чистая сила. Дрианорец, мельком видевший все это понял, что она каким-то образом пытается не допустить Богов Тьмы на Ванар.
      Еще в самом начале магического поединка друзья Айдорна поняли, что сейчас они больше помеха, чем подмога и вышли из подвала. Покинули буйство стихий только затем, чтобы нос к носу столкнуться с несколькими десятками триаклов. Сималару, Дрэрку и Микаэле пришлось тяжелее всего. Они бились против порождений Тьмы, превосходящих их числом в несколько раз. Тем более, что эльфу и девушке пришлось луки сменить на мечи и теперь против десятков сарторовых слуг всего два с половиной воина. Ведь Микаэла не могла сравниться силой ни с мужем, ни с гномом, ни тем более с триаклами.
      Два Мага, Черный и Белый, продолжали осыпать друг друга заклятьями. Воздух горел от жаркого пламени, сгущался от страшного межмирового мороза, его вспарывали десятки молний. Облака яда и кислоты окружали противников. Создания Света и Тьмы возникали в зале, спеша на подмогу хозяевам. Возникали чтобы тут же исчезнуть в водовороте бушевавших вокруг сил.
      Сианелла огненным шаром висела около двери, не обращая внимания на происходящее. У нее сейчас свое дело. От ее усилий образы Богов Тьмы замедлили появление, но все же становились все четче, обрастали деталями. Скоро можно различить всех семерых. Тхайрока, громадного воина в вороненых доспехах, рядом с ним Гирониэль с двумя кривыми мечами, Джиратор — гигант с огромными черными крыльями. Диатриэль, с ног до головы объятая пламенем, подле нее сестра Иаривель, красавица со струящимися волосами в длинных одеждах. Здесь и Киарон, обликом напоминающий бурные воды, ему подвластные, рядом с ним Эйнакиэль, кожа ее красна, словно расплавленное железо.
      Маги продолжали битву, но ни один не мог взять верх. Скоро от устроенного ими буйства стихий задрожали и начали понемногу рушиться стены прежде несокрушимой Цитадели. И темный эльф и Айдорн прекратили магические атаки, поняв их бесплодность — оба оказались равны по силам и умению. И тому и другому надоело впустую произносить заклятья, растрачивая силы.
      — Что ж, вижу, недаром тебя обучали Драконы, — заключил Сартор, когда вокруг Магов стихло. — Придется нам, словно простым воинам разрешить разногласия на мечах.
      — Как хочешь. Только боюсь, в споре стального оружия я одержу верх.
      — Ну это мы еще посмотрим, — возразил темный эльф и взмахнул рукой.
      Тут же в его ладони возник памятный дрианорцу Черный Меч. Это Смерть, один из клинков самого Властелина Тьмы. Но и Айдорну есть что противопоставить такому оружию. В его руке грозно сверкнула Молния и дрианорец направился навстречу Сартору.
      — Остановись, смертный!! — разнеслось в это время по залу.
      Это говорил Властелин Тьмы. Он полностью проявился в багровом зеркале и теперь силился выйти в комнату, преодолевая сопротивление Сианеллы.
      — Ты не пройдешь! — закричала ему в ответ Повелительница Драконов и подлетела ближе к магическому зеркалу.
      Айдорн и Сартор скрестили магические мечи, которые невесть сколько тысячелетий не встречались в бою и теперь громко звенели, радуясь возможности помериться силами. Двум Магам теперь надо вспомнить все свои боевые умения, чтобы не допустить даже легчайшего касания клинка противника.
      Перед глазами Айдорна неожиданно встала горящая Тиалина; его отец, с мечом в руке встающий на пути Черного Мага. Наконец-то дрианорец получил возможность отомстить. Он первым нанес удар, Молния и Смерть столкнулись, рассыпая снопы ярких искр. Руны, щедро покрывавшие лезвия мечей ярко запылали. Все пространство вокруг Магов заполнилось сверкающими белыми и черными полосами — настолько быстро они вращали оружием. Воздух гудел, не успевая расступиться перед клинками.
      Айдорн освободил так долго копившуюся в нем ненависть к убийце родителей и теперь бился с одной лишь целью — уничтожить противника! Меч в его руках мелко подрагивал, отвечаю на чувства юноши. Дрианорец увидел, что Сартор владеет оружием гораздо хуже него. Может, сказались тренировки Айдорна с Сианеллой, а может длительное отсутствие практики у Черного Мага. Как бы там ни было, белый Маг постепенно начал теснить темного эльфа.
      Сианелла из последних сил удерживала Темных Владык вне Ванара. Семь Богов уже полностью видны в багровом зеркале и теперь силятся раздвинуть преграды, воздвигаемые перед ними Повелительницей Драконов. Но долго так продолжаться не могло и скоро Боги Тьмы должны были войти в этот мир.
      Сималара, Дрэрка и Микаэлу подступавшие триаклы вытеснили обратно в подвал, где бились Маги. Но тут, у двери, друзья встали намертво. Гном с секирой и эльф, сменивший лук на длинный серебристый меч не давали проникнуть в зал слугам Сартора. Микаэла, как только кто-то из триаклов открывался, всаживала в него стрелу. С такого близкого расстояния слуг Черного Мага не спасали прочные доспехи и стрелы пронзали их тела насквозь.
      Айдорн все быстрее и быстрее вращал клинок, надеясь подловить противника. Его меч мелькает то справа, то слева от Сартора, то летит в голову, то направляется в ноги Черного Мага. Но и темный эльф пока не отстает — его клинок черной вспышкой пересекает белоснежное сверкание Молнии всего в нескольких ладонях от тела Сартора. Однако сам Черный Маг почти не атакует — противник оказался и сильнее и быстрее его самого. Два Мага кружат по залу, окруженные сплошными стенами, в которые превратились их Мечи стараниями владельцев.
      Сартор в очередной раз отбил клинок Айдорна и отпрыгнул назад. Дрианорец настиг его через несколько мгновений, но и этого времени хватило темному эльфу, чтобы воззвать к магии своего Меча. На подмогу Черному Магу тут же явились десять Великих Духов Тьмы. Стоявшие возле трона самого Тхайрока, они были лучшими воинами всех Темных воинств после Богов. Колышущиеся туманные фигуры, лишь отдаленно напоминающие человеческие, держали в руках широкие мечи, на вид столь же опасные как и клинок в руке Сартора.
      Айдорн стал медленно пятиться, понимая, что с таким количеством врагов ему не справиться. Юный Маг не знал заклятий, которыми можно противостоять Духам Тьмы, не знал он и как ему использовать силы своего Меча, чтобы позвать на помощь. Молния, почувствовав неуверенность владельца, сама пришла на подмогу дрианорцу. Клинок запел, дивные звуки разнеслись по полуразрушенному подвалу. В ответ на призыв Меча рядом с Айдорном возникли восемь Духов Света. Бывшие в незапамятные времена величайшими воинами они были равны по силам призванным Сартором. Вооруженные мечами, секирами и копьями они стеной двинулись на врагов. Силы сражавшихся сравнялись и Айдорн вновь мог без помех заняться Черным Магом. Два Великих Меча опять ударились друг о друга, рассыпая снопы искр. Духи Света и Тьмы в это время поражали друг друга и исчезали.
      — Айдорн, разбей зеркало! — прозвучал голос Сианеллы, перекрывая звуки боя.
      Дрианорец не мог этого сделать, сначала надо обезвредить темного эльфа. Айдорн усилил натиск, заставляя Сартора отступать все дальше и дальше. Перед глазами юного Мага вновь встала Тиалина, его отец, пронзенный черным мечом, полный боли и отчаяния крик его матери, когда сам дрианорец бежал по лесу. Глаза Айдорна заволокла кровавая пелена и он в ярости берсерка бросился на врага. Юноша бил так сильно, что темный эльф едва удерживал свой клинок. Наконец он нанес настолько мощный удар, что Сартор упал на пол, а его Меч отлетел далеко в сторону.
      — Сдавайся и я оставлю тебе жизнь, — сказал дрианорец, Молния дрожала у горла темного эльфа.
      — Скорее разбей зеркало!!! — звенящий голос Сианеллы заполнил все пространство комнаты.
      В голосе Богини звучал приказ такой силы, что Айдорн не посмел ослушаться. Он размахнулся и швырнул Молнию прямо в середину огромного зеркала. И сделал это как раз вовремя. Тхайрок уже высунул кулак за стекло и теперь силился еще больше ослабить сдерживающие его путы. Коротко сверкнула белоснежная вспышка, раздался громкий звон и осколки зеркала брызнули во все стороны. Исчезла рука Бога Тьмы, исчезли и сами Властители, только Меч Айдорна торчал в стене, глубоко вонзившись в несокрушимые камни.
      Дрианорец перевел взгляд на Черного Мага. Тот все еще лежал на полу, даже не сделав попытки спастись.
      — Ты победил, — сказал темный эльф Айдорну. — Жаль, что наши интересы в этом мире были прямо противоположны. Прощай, мой талантливый противник, может когда-нибудь еще встретимся.
      Едва закончив говорить, Сартор исчез. Вместе с ним пропал и его черный Меч.
      — Неужели все кончено? — спросила Микаэла. Она, Сималар и Дрэрк подошли к дрианорцу. Триаклы, едва увидев падение своего господина тут же сбежали.
      — Не совсем, — ответила ей Повелительница Драконов, вернувшаяся в человеческий облик. — Сартор не погиб, но надолго оставил этот мир. Рано или поздно он вернется и все может начаться с начала.
      — Ну уж теперь-то на Ванаре остались только приверженцы Света, — сказал Сималар. — А с ними проблем не будет.
      — Отнюдь, эльф, — сказала Богиня, обернувшись к воину. — В мире еще много адептов Тьмы и не надо без надобности уменьшать их число. Ведь Тьма не всегда значит Зло, так же как и Свет — Добро.
      — Как это так?! — возмутился гном. — Свет — Добро, Тьма — Зло, как же может быть иначе?!
      — А вот так, Дрэрк, — ответила Повелительница Драконов. — Сартор — слуга Темных сил. Но он хотел принести на Ванар мир и порядок. В своем понимании, конечно. А уж его попытка освободить Богов Тьмы, не боясь нашего гнева — вообще пример настоящего благородства. С другой стороны, возьмем Аголара, отца Микаэлы, с его неуемной жаждой власти и прочими недостатками…
      — Дык мы, выходит, тут зря животы рвали?! — спросил гном, не желавший соглашаться с Сианеллой. — Зачем мы пытались остановить злодея, который вовсе и не злодей?
      — Просто для того, чтобы сохранить равновесие, — ответила девушка. — И ни для чего более. А что касается злодеяний в твоем, Дрэрк, понимании, то даже я, Богиня Света, не лишена недостатков. Айдорн тоже бился с Сартором не за возвышенные идеалы — хотел отомстить за смерть родных.
      — Ну да ладно, — продолжила Богиня. — Хватит рассуждать о высокой морали, давайте лучше убираться отсюда.
      Друзьям действительно пора уходить. По стенам, полу и потолку подвала змеятся многочисленные трещины, камни осыпаются все больше и больше, не выдержав буйства сил. Айдорн подобрал Молнию и вместе с друзьями кинулся прочь из рушившегося подвала.
      Все пятеро покинули подземелья и под предводительством Повелительницы Драконов поднялись в главную башню Цитадели. По пути дрианорец вернул Великий Меч Сианелле, девушка подбросила его и клинок исчез.
      — Он уже у своей хозяйки, — сказала Богиня.
      Именно там находилось то, что предстояло забрать с собой Айдорну. В комнате, куда пришли друзья, было на что посмотреть. У черных стен располагались стеллажи, на которых чего только нет: разнообразные самоцветы, камни и кристаллы; кости различных существ и их кровь в маленьких бутылочках; высушенные пучки растений и чучела животных. Все это — ингредиенты, использовавшиеся Черным Магом в заклинаниях.
      Посреди комнаты стол с задвинутым под него стулом — простая мебель безо всяких вычурностей. На столе тоже много всякой всячины, потребной для колдовства. Еще на столе стоит вещь, сразу привлекшая внимание друзей. Хрустальный шар диаметром в три локтя покоился на массивной золотой подставке и сверкал всеми цветами радуги.
      — Вот она, Сфера, — произнесла Сианелла, приблизившись к шару и положив на него руку. — Одна из пяти, когда-то преподнесенными нами в дар Верховным Белым Магам каждой земли. Во многом благодаря ей Сартор так быстро узнавал обо всем, что творится на Ванаре.
      — Она так и будет сверкать? — спросил Дрэрк сварливо. — Только глаза слепит!
      — Она чувствует мое присутствие и радуется встрече, — ответила Сианелла и обратилась к дрианорцу. — Айдорн, эта Сфера отныне твоя. Ты единственный белый Маг на Ванаре и потому можешь владеть ей по праву.
      — А где остальные четыре? — спросил юноша.
      — Понятия не имею, — ответила Богиня. — Скорее всего затерялись в тех землях, где хранились. Эта — эординорская.
      — Но как я могу ее использовать? — засомневался дрианорец. — Ведь она сейчас служит Тьме, иначе как мог ей пользоваться Сартор?
      — Сартор просто подчинил ее заклинаниями, — сказала Сианелла. — Но с его исчезновением заклятья ослабевают и скоро совсем исчезнут.
      — Это ж ее нам всем вместе тащить придется, — проворчал Дрэрк. — А что будет, если мы ее уроним?..
      — Ну и понесем, — произнес Айдорн. — Вечно ты чем-нибудь недоволен!
      — Перестаньте спорить, — сказала Повелительница Драконов примирительно. — Надо всего лишь найти какой-нибудь мешочек. А уж положить туда Сферу — моя проблема.
      У Айдорна на поясе висит множество мешочков и сумочек и освободить один из них — минутное дело. Сианелла взяла мешочек и попросила дрианорца приподнять Сферу. Он сделал это, хоть и с большим трудом. Даже под просторным балахоном видно, как вздулись от напряжения его мышцы.
      — Не хотел бы я носить такой шарик постоянно, — произнес белый Маг прерывающимся от натуги голосом.
      — Клади Сферу сюда, — приказала Богиня и раскрыла мешочек.
      Маленький клочок материи немедленно увеличился до таких размеров, чтобы хрустальный шар в него как раз поместился. Айдорн осторожно опустил сверкавшую всеми красками глобулу и увеличившийся мешочек немедленно принял первоначальные размеры.
      — Вот это фокус! — хором произнесли друзья дрианорца и наклонились посмотреть, что же случилось со Сферой.
      Она преспокойно лежит на дне мешочка, все так же ярко сверкая. Только теперь стала размером с вишню.
      — Возьми ее, Айдорн, и береги, — сказала Богиня. — Когда-нибудь позже Сфера тебе обязательно пригодится.
      Дрианорце принял мешочек из рук девушки, прицепил его к поясу. Друзья вышли из заклинательного покоя и направились к выходу из Цитадели. Покинув замок, Сианелла остановилась, произнесла несколько слов, эхом разнесшихся по двору. В ответ на шпиле главной башни что-то ярко сверкнуло.
      — Теперь ни один адепт Тьмы не сможет сюда проникнуть, — объяснила девушка друзьям. — И тайны Черного Мага останутся не потревоженными.
      Все вместе они вышли за ворота Цитадели и, обойдя крепко спящего дракона направились в лес. Там их ожидали уцелевшие ратники из отряда, собранного тремя правителями. Сианелла вновь изменила облик и стала Колдуньей Сильвией. Не дойдя немного до первых деревьев Богиня остановила дрианорца.
      — Айдорн, — сказала девушка, — отправь солдат домой одних. Мы с тобой и твоими друзьями задержимся на некоторое время — есть еще одно дело.
      Дрианорец кивнул и направился к ратникам, которые выходили навстречу ему из-за прикрытия деревьев.
      — Доблестные воины! — обратился белый Маг к солдатам. — Сартор повержен и угроза миру миновала! Сейчас вы вернетесь в Вистакор, а мы присоединимся к вам чуть позже.
      Айдорн открыл Врата, замерцавшие голубой дымкой. Ратники один за другим направились в них, чтобы появиться на дворцовой площади в столице Этирии. Когда последний из воинов исчез, дрианорец повернулся к Сианелле.
      — Что там еще за дело? — спросил он. — Я, честно говоря, очень устал и хочу передохнуть.
      — Даже не хочешь награды за содеянное? — поинтересовалась Богиня.
      — Зачем ему награда, он скоро усохнет за книгами, — сказал, потирая руки Дрэрк. — Вот мне она очень пригодится.
      — Ты, гном, никогда своего не упустишь, — произнесла Сианелла, улыбнувшись. — Сейчас мы все отправимся в одно место…
      Прежде чем кто-то из друзей сказал хоть слово, они уже стоят на бескрайней равнине, поросшей удивительно мягкой травой изумрудного цвета. Вдалеке виднеется здание, настолько огромное, что любое другое в сравнении с ним может показаться разве что собачьей конурой. От этого здания к друзьям направлялись три человека. Хотя нет… эти трое только внешне походят на людей, ростом же превосходят среднего человека раз в пять. Друзья поняли, что это существа еще более мифические, чем Драконы. То были Гиганты. А значит здание вдалеке — ни что иное, как Великий Храм, дом Богов на Ванаре. Один из Гигантов подошел совсем близко к друзьям, двое остановились поодаль.
      — Аэвание Нэролмиали виалисар ит хаэдейн Глу Эрант, — сказал Гигант на своем языке. — Вэйрат хаэл ун виалас?
      — Он говорит, что рад видеть хоть кого-то из Богов у столь давно не посещаемого ими Храма, — перевела Сианелла. — А также спрашивает, кто вы такие.
      — Мне конечно лестно разговаривать с представителем единственного народа, который строит лучше нас, гномов, — сказал Дрэрк недовольно, — но лучше бы он говорил так, чтобы мы понимали.
      Гигант и сам сообразил, что говорить со спутниками Богини на Витарасе бесполезно и перешел на Общий. Говорил он настолько правильно, что не слышалось никакого акцента, присущего жителям той или иной земли Ванара.
      — Кто эти смертные, что стоят рядом с тобой, о Повелительница Драконов? Что они делают здесь, на запретной земле возле Великого Храма?
      — Они здесь по моей воле и с согласия других Владык Света, — объяснила девушка. — Это их награда за то, что не допустили освобождения Богов Тьмы.
      Гигант уступил дорогу, разрешая пройти. Повелительница Драконов первой направилась к Великому Храму. Друзья последовали за ней, во все глаза рассматривая легендарное строение. Этот Храм, который как знал Айдорн, являлся сердцем Ванара, этот Храм был самым необычным строением во всех мирах, подвластных Богам.
      Он состоит из семнадцати башен, настолько высоких, что они шпилями задевают небо. Десять принадлежат Богам Света и столь прекрасны, что не могло найтись ни одного смертного, который бы сумел их даже изобразить. Изваяны они из самых редких и ценных пород камня, главное достоинство которых — задерживать и накапливать силу Света. Вся поверхность камней, составляющих башни покрыта прекрасными сценами, показывающими жизнь в других Светлых мирах. Фрески до того правдоподобны, что взирающим на них друзьям показалось что кто-то уменьшил и поместил на стены настоящих животных, людей, растения.
      Другие семь башен принадлежат Богам Тьмы и являют полную противоположность первым десяти. Они кривоватые, перекошенные и уродливые, словно вылезшие из ночного кошмара. На их стенах тоже есть фрески, но друзья, едва взглянув на них, тут же отвели глаза. Изображения обрядов, посвященных Богам Тьмы в их мирах настолько ужасны, что только Сианелла могла смотреть на них без содрогания. Пытки, которым подвергались жертвы на фресках не снились даже самому жестокому палачу Ванара. Здание Храма, из которого берут начало исполинские, теряющиеся в вышине башни, возведено со смешением всех стилей.
      Давно, очень давно не посещался Храм Богами, а в этот раз, впервые за всю его историю внутри должны оказаться и смертные. Друзья стояли перед огромными, в десяток человеческих ростов воротами, ведущими во внутренние помещения Храма. От одного прикосновения Сианеллы громадные створки бесшумно распахнулись, открывая внутренние помещения, которых никогда не видел никто кроме Богов. Войдя внутрь, друзья оказались в исполинском зале. Пол его не устлан коврами, на стенах нет картин и панно, не развешано оружие. Зал абсолютно пуст, но и пол и стены покрывает затейливый узор, на первый взгляд кажущийся беспорядочным переплетением линий. Но стоит приглядеться и то тут, то там обнаруживаются детали: летящий дракон; воины, сражающиеся друг с другом; единороги, пасущиеся на лугу и еще множество подобных картин.
      Стоило же друзьям поднять взоры к потолку, как все четверо изумленно ахнули. Их взорам предстало звездное небо, выписанное с мельчайшими подробностями. Светила его незнакомы никому из присутствующих, за исключением Сианеллы.
      — Это ж надо было столько измыслить, — изумился Сималар всему увиденному. — Какая должна быть фантазия…
      — Если ты о звездах, то они настоящие, — сказала Повелительница Драконов. — Это миры, окружающие Ванар.
      — Сколько смотрел на небо, никогда таких не видел, — сказал Дрэрк недоверчиво.
      — И не увидишь, — объяснила Повелительница Драконов. — Так выглядело небо тогда, когда Храм был только построен. Ладно, это все мелочи, лучше пойдемте дальше.
      Из зала, в котором оказались друзья войдя в Храм, в разные стороны вели три коридора. Повелительница Драконов уверенно направилась к тому, который находился слева от нее. Теперь, находясь внутри храма даже скептик Дрэрк поверил, что она Богиня. От девушки исходила непередаваемая сила, ощущаемая даже косными телами спутников. И еще эта сила наполняла сердца друзей покоем и счастьем. Следы Сианеллы и воздух вокруг Богини неярко светились.
      Путники миновали еще несколько залов, прошли по бессчетному количеству коридоров и оказались в башне Сианеллы. Там им пришлось одолевать бесконечные лестницы. Когда подъем окончился, друзья оказались в огромном зале на самом верху башни. В центре зала, на подставке, невероятно сложной формы располагался огромный переливающийся всевозможными цветами кристалл. У гнома при виде его загорелись глаза. Дрэрк прикидывал, сколько будет стоить такая красота.
      — Это и есть наша награда? — спросил гном.
      — Не совсем, — ответила Сианелла.
      Здесь, вблизи от средоточия ее мощи, сила, исходившая от Повелительницы Драконов, стала почти нестерпимой. В зале негромко зазвучала удивительная музыка, словно где-то в отдалении множество инструментов исполняли дивную мелодию, недоступную никому из смертных. Многие в древности слышали Музыку Богов, были среди них и музыканты, но то что они сочиняли, становилось лишь жалким подобием этой, Божественной Музыки.
      — Возьмитесь за кристалл! — приказала Повелительница Драконов, подведя друзей к самоцвету.
      Голос Сианеллы неожиданно громко разнесся по залу, сама Богиня изменила облик, превратившись в шар слепящего белого пламени. Комок огня взлетел под потолок и встал прямо над огромным кристаллом.
      — Не двигайтесь, — приказал голос Богини.
      Свечение самоцвета становилось все ярче и ослепительней и вдруг из камня прямо в стоящих рядом с ним смертных ударили молнии. Они не испепеляли и не обжигали, наоборот, каждый из друзей чувствовал, как в него потоками вливается сила, родственная той, которая была у Повелительница Драконов. Музыка, звучавшая в зале стала громче, в нее добавились новые нотки, словно кто-то невидимый вплел в мелодию победный марш. Перед глазами друзей замелькали картины непередаваемо прекрасных мест и удивительных существ. Молнии продолжали бить из самоцвета, но становились все тоньше и тоньше, пока не исчезли совсем. Сверкание кристалла вновь ослабело.
      — Это и есть наша награда? — спросил Айдорн, невольно повторяя вопрос гнома, прозвучавший чуть раньше.
      — Да, — ответила Сианелла, вновь опустившаяся на пол и принявшая человеческий облик.
      — А что случилось-то? — поинтересовался Сималар
      — Вы все теперь бессмертны, — объявила Богиня и, видя изумление на лицах друзей, продолжила. — Вы никогда не постареете и никогда сами не умрете, вас можно только убить.
      — Вот это круто, вот теперь повеселимся, — сказал Дрэрк улыбаясь.
      Но Айдорна, Сималара и Микаэлу не обрадовал такой подарок. В ответ Богиня напомнила дрианорцу, что его дуэль с Сартором не окончена, и рано или поздно будет продолжение. Сималару с Микаэлой заявила, что радости совместной жизни для них теперь будут длиться вечно.
      — Лишить вас этого дара нельзя, — сказала девушка. — Но если вам начнут надоедать бесконечные приключения, а я предвижу — их будет много, вы всегда можете оставить Ванар.
      — Теперь пришло время мне вас покинуть, — с грустью в голосе произнесла Сианелла. — Для меня было настоящим удовольствием общение с вами, но… Меня ждут другие миры.
      Богиня по очереди обнялась со всеми и задержалась подле Айдорна.
      — Жаль, — грустно сказал дрианорец.
      — Ничего страшного, — сказала Сианелла одобряюще. — Ты меня скоро забудешь. Тем более, что на Дрианоре тебя до сих пор любит и ждет одна молоденькая эльфийка.
      — Кассиэль, — произнес Айдорн мечтательно и перед ним тотчас встал образ спасенной им девушки. — Неужели она меня еще помнит?..
      — Еще как помнит, — заверила его Повелительница Драконов. — И уже дала от ворот поворот десятку женихов, добивавшихся ее расположения. Так что не печалься, что расстаешься со мной, — и шепнула ему что-то на ухо.
      — Почему ты мне раньше не сказала! — удивленно вскрикнул Айдорн. — Я его когда-нибудь увижу?!
      — Когда-нибудь непременно увидишь, — заверила девушка. — Ну все… Мне пора, потому что как и вам не мешало бы отдохнуть.
      Богиня исчезла, на прощание ее голос разнесся под сводами зала:
      — Только не перемещайся отсюда, сначала покинь пределы Храма.
      Друзья постояли немного, молча прощаясь с Богиней, потом отправились к выходу из Великого Храма. По дороге и Сималар и Дрэрк, и Микаэла стали расспрашивать дрианорца о том, что же сказала ему Сианелла, перед тем, как исчезнуть. Айдорн сначала отнекивался, потом не устоял.
      — Она сказала, что у нее от меня будет сын.
      Спутники его онемели от услышанного, потом разразились восторженными возгласами.
      — Ну ты даешь, — сказал Дрэрк. — Мало того, что оторвал себе такую девушку, так еще и того…
      Сималар и Микаэла тоже поздравили друга, только в более приличных выражениях.
      Наконец все четверо вышли из Великого Храма. Айдорн произнес заклинание и друзья очутились на площади перед дворцом королевы Фэйнил. Их тут же заметили многочисленные горожане и под оглушительные приветствия провожали до самого входа во дворец. Не успел Айдорн с товарищами дойти до дверей, как навстречу им уже спешили и королева Фэйнил и князь Увилар, и Верховный тан Теодред. За тремя правителями торопилась их многочисленная свита.
      — Ты сделал это, — сказала этирийка дрианорцу. — Ты уничтожил Сартора!
      — Его войска бегут, отступают отовсюду, — добавил авейронец.
      — Ты действительно оказался достоин, — сдержанно произнес правитель Тар-ит-Карпаша.
      Через час во дворце состоялся пир в честь Айдорна и его друзей. На него собралось такое множество гостей, что правительница Этирии решила перенести празднество в сад. Слуги вынесли столы, расставили на них яства и скоро многочисленные приглашенные сидели в тени цветущих деревьев и поднимали кубки, восхваляя освободителя.
      Айдорн сидел во главе одного из столов, по правую руку устроились его друзья, по левую правители трех стран. До крайности смущенный дрианорец отмалчивался, когда его просили рассказать о поединке. Вместо него это делали его спутники. Особенно усердствовал в этом Дрэрк. Он расписывал их поход, добавляя столь красочные подробности, что слушавшие гнома гости разевали рты от удивления. Дрэрк умолчал только о превращении Сильвии и о Великом Храме, посчитав, что если будет нужно, Айдорн сам об этом расскажет. Когда он закончил повествование, его наградили оглушительными аплодисментами.
      — Представляете, о нас уже весь город говорит, — сказал он друзьям. — Это же великолепно, на старости лет прославиться и стать всеми уважаемым гномом.
      — А слава-то не твоя, а Айдорна, — заметил на это Сималар.
      — Ну и что! Думаешь он без меня справился бы? — заявил гном и встал, высоко задрав подбородок. Борода его воинственно топорщилась.
      Этим он до такой степени рассмешил друзей, что даже воспитанная Микаэла вынуждена была бросить еду, чтобы не поперхнуться.
      — Вы все мне очень помогли, — сказал Айдорн спутникам. — Без вас троих у меня мало что бы получилось. Так что Дрэрк прав — в этой победе есть и ваша заслуга.
      — Кстати о победе, — заметил сидевший рядом Увилар. — Почему с вами нет Сильвии? Мне казалось, что она твоя подруга, а Айдорн?
      — Она оказала неоценимую помощь в Цитадели, — ответил дрианорец печально. — Но она… ушла.
      — Выпьем же за то, что ее жертва была не напрасной! — предложил князь Авейрона.
      — Да нет, ты не так понял, — сказал Айдорн, грустно улыбнувшись. — Она не погибла, а в самом деле ушла. Дело в том, что эта девушка вовсе не была Колдуньей Сильвией.
      Дрианорец рассказал, что под личиной Сильвии скрывалась Богиня Сианелла. Поведал и о своем обучении у Драконов, когда она первый раз приняла свой настоящий облик. Рассказал и о том, как в Цитадели она удерживала Богов Тьмы, пока сам Айдорн бился с Черным Магом. Умолчал дрианорец только об их совместном путешествии к Великому Храму.
      — Значит мы были правы, когда считали что она не та, за кого себя выдает, — сказала Фэйнил Микаэле. — Только мы ошибались, думая, что она служит Тьме.
      В это время их беседу прервал один из королевских гвардейцев, подбежавший к повелительнице.
      — Народ требует героев, Ваше Величество, — сказал воин, почтительно поклонившись.
      — Придется вам удовлетворить желание моих подданных и выйти на улицу, — обратилась к дрианорцу и его друзьям Фэйнил.
      Когда они вышли из дворцового сада, глазам предстало незабываемое зрелище: вся огромная дворцовая площадь заполнена горожанами. Не осталось и пяди свободного места.
      — Да здравствуют избавители мира! — разнеслось над площадью, едва четверо друзей показались из ворот.
      Люди прорвались сквозь строй гвардейцев, охранявших вход, подняли героев на руки и понесли на площадь. Отпустили их только через час, когда небо совсем потемнело. Друзья вернулись во дворец помятые но довольные.
      — Ну как, приятно чувствовать себя героем? — спросил Сималар Дрэрка.
      — Немного укачало, но вообще-то очень даже. Представь только сколько девчонок сами завтра бросятся мне на шею.
      На самом деле как раз эльфа и Дрэрка помяли особенно сильно. Микаэлу пожалели, а Айдорну люди просто боялись выказывать одобрение чересчур. Все четверо отправились спать — устали до невозможности.
      Утром Айдорн стал прощаться с друзьями. Он хотел отправиться на Дрианор, посетить Тиалину, потом найти Кассиэль. Ту маленькую эльфийку, которую он спас от работорговцев. Как давно это было… Сималар и Микаэла тоже собирались уезжать, но позже. Они решили сначала отправиться в Авейрон, но потом девушке надо спешить в Хейрутан, чтобы по праву занять отцовский трон. Дрэрк же собирался отправиться в путешествие по Эординору. Позавтракав вместе с правителями, друзья начали прощаться.
      — Ну что ж, пора нам расставаться, — сказал Айдорн и крепко обнял друзей.
      — Ты смотри, не забывай нас там, на своем Дрианоре, — сказал Дрэрк, подозрительно часто моргая. — Я к тебе как-нибудь наведаюсь в гости.
      — Обязательно, — согласился дрианорец. — Все вместе приезжайте.
      — Ты сам, как устроишься, побывай у меня в Хейрутане, — предложила Микаэла, целуя друга в щеку. — И в Авейроне у моего мужа тоже.
      — Само собой, — сказал Айдорн. — Посмотрю, какой ты станешь королевой.
      Сималар не стал ему ничего говорить, лишь молча сжал в объятьях.
      Потом к белому Магу подошли три правителя. Они дали ему право свободного прохода по своим странам и заверили, что он всегда будет желанным гостем при их дворах, когда бы ни появился.
      Попрощавшись со всеми, дрианорец вышел из дворца и исчез из Вистакора чтобы появиться уже на Дрианоре. Он переместился в лес недалеко от Тиалины и отправился в свою деревню, окутанный воспоминаниями.
      Наконец-то он снова дома. В ноздри бил почти забытый аромат джунглей, ноги приминают траву, в которой столько игр было в детстве. Вокруг до боли знакомые джунгли. Он совсем недалеко от деревни: вон дерево, на котором у него и Фая была хижина, вон там они со Свиором и Бренном рубили кусты, воображая что сражаются с чудовищами.
      Вот наконец показалась и деревня. Все тот же частокол, отгораживающий обжитое человеком пространство от леса, те же приземистые домики. Айдорн направился внутрь, надеясь найти свой дом. Пока он шел по маленькой улочке, на него смотрели незнакомые мужчины и женщины. Вот и кузница. И из нее, как и прежде валит дым. Сердце дрианорца кольнула надежда, но заглянув внутрь он обнаружил там совершенно незнакомого человека.
      Да, это все та же Тиалина, но она больше не его деревня. Здесь не осталось никого, кто помнил бы Айдорна. Он даже не стал подходить к дому, в котором жил когда-то вместе с отцом и матерью. Те времена ушли безвозвратно.
      Вокруг него стали собираться люди, с удивлением взиравшие на странного незнакомца в развевающихся белоснежных одеждах. Айдорн ушел из деревни. Теперь он знал, зачем Сианелла сказала ему про эльфийку. Девушка знала, что вернувшись сюда он больше не будет ощущать Тиалину своим домом.
      С новообретенными знаниями молодому Магу не составило большого труда найти расположившийся совсем недалеко от деревни эльфийский город, а в нем найти и Кассиэль. Подойдя к стенам из Радужного камня, совсем как во сне, виденном им давно на Дрианоре. Стоявшая на воротах стража не посмела остановить белого Мага и он беспрепятственно пошел по городу. Он быстро нашел нужный ему дом и постучал в дверь. Открыл престарелый слуга.
      — Мне нужно видеть Кассиэль, — сказал Айдорн.
      — Госпожа никого не принимает, — последовал ответ.
      — Я знаю, меня она примет! — произнес дрианорец настойчиво и вошел в дом.
      Слуга проводил его до закрытой комнаты и постучал.
      — Да, — послышался из-за двери нежный девичий голос.
      — Госпожа, к вам пришли, — сообщил старый слуга.
      — Если это кто-нибудь из женихов, пусть убирается! — теперь девушка говорила с явным недовольством.
      Айдорн открыл дверь и вошел внутрь.
      — Я пока еще не твой жених, но очень хотел бы им стать, — сказал он.
      Эльфийка сидела за вышиванием и с удивлением обернулась к вошедшему. Молодой Маг вновь видел ту, которую спас когда-то: детское еще лицо с мягким загаром, большие фиолетовые глаза, маленький носик, полные алые губы. Ее длинные светлые волосы завиты несколькими косами, спускающимися до пояса. Светло-голубое платье настолько прозрачно, что почти не скрывает молодого тела. На лице девушки ясно читалось негодование, но сквозь него проглядывала затаенная печаль. Однако постепенно выражение недовольства сменилось радостью, девушка отбросила шитье и бросилась на шею вошедшему.
      — Айдорн, неужели это ты?! — спросила прекрасная эльфийка, не веря своим глазам.
      — Я, собственной персоной.
      — А почему на тебе такие странные одеяния?
      — Тогда я был воином, а теперь я Маг.
      — Я тебя так ждала, так ждала, — произнесла девушка и расплакалась.
 
      Через месяц они сыграли пышную свадьбу, на которую дрианорец собрал всех друзей и знакомых. Поздно ночью, когда торжество окончилось, дрианорец лежал на мягкой постели вместе со своей женой.
      — Наконец-то все позади и я могу спокойно уснуть, — прошептал он, закрывая глаза.
      Отец и мать отмщены, мир спасен. Рядом лежит его Кассиэль, где-то рядом верные друзья, готовые поддержать в трудную минуту. Белый Маг Айдорн уснул спокойным, безмятежным сном, каким не спал уже очень, очень давно…