ГЛАВА 23

Я медленно открыла глаза. Помещение, где я находилась, покачивалось из стороны в сторону, но меня это нисколько не волновало. Стены, потолок, углы, дверь, окно, кровать, магистр Велимир. Сознание четко фиксировало увиденные объекты, но никакой дополнительной информации про них давать не торопилось. Где-то в мозгу плавали далекие образы, настолько размытые и нечеткие, что можно было сказать, что их и нет.

– Пить, – еле слышно попросила я пересохшими губами, и мне тут же услужливо подсунули графин с водой. Я залпом осушила его, пролив часть живительной влаги на грудь, и откинулась на подушку.

– Алена, ты меня слышишь? – спросил учитель.

Я медленно перевела взгляд на него и кивнула.

– Кто я?

– Учитель Велимир, – еле слышно ответила я.

– А он?

Я проследила за указательным пальцем:

– Ректор.

Они переглянулись.

– А имя Василиса тебе что-нибудь говорит?

Я послушно напряглась, но перед мысленным взором никаких образов и картинок не всплыло. Я покачала головой.

– А Александр?

Я опять покачала головой.

– Елисей? Виктор? Сенька?

И снова тишина… Что-то далекое и неосязаемое, как отражение, когда-то виденное в зеркале. Увидел – вспомнил, а слова – они и есть всего лишь слова. Какие в них могут быть образы?

Я устало закрыла глаза и погрузилась в темноту, изредка разрезаемую яркой вспышкой каких-то ненужных мне символов.

– Что нам делать? – донесся до меня издалека голос.

– Не знаю, – ответил другой. – Если она не придет в себя к завтрашнему вечеру, то мы ее потеряем. Эффект зеркальных отражений на сознании еще никому не удалось преодолеть.

– Она спасла всех ценой своей жизни.

– Да. А мы не можем ей ничем помочь.

Голоса звучали все глуше и глуше, пока совсем не растворились в черном пространстве. Вот и хорошо. Мешают только. В тишине лучше. И спокойнее. Ничего лишнего. Какое блаженство. Время течет медленно, никуда не торопится. И я плыву медленно и никуда не тороплюсь. И все так прекрасно и размеренно.

Я рывком села на кровати, не понимая, что разбудило меня таким странным образом. Резкая боль в левом плече и груди заставила вновь рухнуть со стоном на подушку. Мне было страшно. Пот струился по лицу, и я вытерла его краем пододеяльника. Сердце в бешеном темпе билось о ребра, грозя пробить твердую кость и выскочить на свежий воздух. В голове крутилось столько всего, что сразу разобраться и понять, что есть что, было невозможно.

Я закрыла глаза и попыталась сосредоточиться хоть на чем-то, чтобы разобраться в моей голове. Замок, воронка, королева, Василиса, василиск, битва, маги, Елисей, князь. С молниеносной быстротой четкие и живые образы пронеслись перед моими глазами. Вспомнила!

Я снова осмелилась приоткрыть глаза. В том, что я жива, сомнений у меня уже не возникало. Вряд ли у мертвых будет так сильно болеть место ранения, да и все избитое тельце тоже. Кажется, эта огнедышащая тварюга меня все-таки задела, и неслабо. Грудь ноет неимоверно. Да и на преисподнюю комната мало походила. Не думаю, что там будут так профессионально перебинтовывать неосторожного грешника и тем более заботливо подкладывать ему подушки. О том, что я могла попасть в рай, мысли даже не возникло.

Но где же я тогда? Достаточно просторная и светлая комната, обитая розовыми в цветочек обоями (терпеть не могу розовый цвет!), белый потолок с лепниной по углам и в центре с какими-то непонятными финтифлюшками, широкая кровать, на которой я, собственно, и возлежу. Чистое белье, накрахмаленное. Не в крестьянском домишке, это точно. И чем закончилась битва? А где все? И в первую очередь Александр?

Я осторожно приподнялась, морщась от боли в груди, но слабые руки не хотели меня поддерживать. Какое предательство с их стороны! Я с ними так коварно никогда не поступала! Пришлось опуститься обратно. И вовремя. За дверью послышались осторожные шаги. Я закрыла глаза и притворилась спящей.

В комнату вошли магистр Велимир, Василиса, Елисей и князь. Я незаметно следила за ними из-под опущенных ресниц.

– Неужели нет никакой надежды? – спросил Кащей, и в его голосе я услышала неподдельную тревогу.

– Остается уповать только на чудо, – со вздохом ответил маг.

«Я вам устрою чудо!» – мстительно подумала я.

– И что оно должно из себя представлять?

Князь подошел к проблеме с практической точки зрения. Уважаю. Ни тебе охов-ахов, ни падания на колени с мольбой о прощении, ни заламывания рук в бессильной тревоге. Его не интересует почему «нет», он хочет знать что можно сделать, чтобы было «да». Это я понимаю.

– Уже ничего.

А вот тут, господин учитель, вы абсолютно неправы. Сами черную магию запретили. Кто меня теперь воскрешать будет? Да и не надо, сама справлюсь, своими силами. Первый раз, что ли?

– Но как же так? – всхлипнула Василиса, прикладывая платочек к глазам. – Мы с Елисеем только ей обязаны нашим счастьем.

Вот только не надо сопливых благодарностей!

– Князь, что вы будете делать при неблагоприятном исходе? – спросил магистр Велимир.

Александр заметно побледнел, хотя, на мой взгляд, бледнеть еще больше ему было уже некуда. Интересно, почему Учитель такой странный вопрос задает? Или мне уже место для вечного покоя присмотрели?

– Я все-таки надеюсь на чудо, – тихо ответил Александр.

Правильно. Надежда умирает последней.

– Я не могу поверить, что она умрет, – с убийственной наивностью прошептала принцесса. – Я так мало ее знала, но уже успела привязаться.

А вот этого точно не надо. Мне лишний хвост не нужен.

Дверь снова отворилась, и к скорбящей по мне компании присоединился Виктор.

– Как она? – тихо спросил советник.

Жалеешь, что не придушил меня раньше? Еще успеется.

– Так же, – вздохнул Елисей. – Сенька что?

– Пытается хорохориться, но получается плохо.

Котик мой маленький! Вот кого мне действительно жалко. Как он без меня будет?

– Александр, – обратилась принцесса к князю, – скажите нам что-нибудь утешительное.

Нашла кого попросить! Он еще на моей могилке хороводы водить будет на Рождество.

– Мне нечего сказать, ваше высочество.

Так уж и нечего? А для меня точно нашлась бы парочка нелицеприятных эпитетов.

– Неужели она умрет? – снова всхлипнула Василиса, утыкаясь в плечо королевича. Он несмело приобнял ее.

Ну хватит. Мне надоели эти сопли-слезы. Пора явить народу чудо моего воскрешения.

– Скорее всего, – подтвердил Учитель.

– Не дождетесь, – обиженно пробурчала я, открывая глаза.

Смотреть на столпившуюся у моей кровати компанию было одно удовольствие. Учитель бросился ко мне с одной стороны, Василиса с другой. При этом они что-то очень убедительно пытались сказать, но я ничего не поняла из их гвалта. Елисей издал клич, больше подходящий вождю какого-нибудь дикого племени, а не наследнику вполне цивилизованного государства. Князь молча прикрыл глаза, будто собирался поспать стоя. Виктор пробурчал что-то нечленораздельное, что больше смахивало на обещание все-таки придушить меня собственными руками, чтоб уж наверняка.

Я взирала на проявления их пламенной любви к моей скромной особе и тихо радовалась, что у меня есть такие замечательные друзья, хотя и весьма своеобразные.

Я еще немного понаслаждалась восторгом собравшихся по поводу моего воскрешения и попыталась выдернуть у Василисы кусок одеяла, который она обильно орошала слезами.

– Если ты сейчас же не перестанешь плакать, – упрекнула я впечатлительную принцессу, – моя кровать превратится в болото и покроется плесенью.

Она подняла на меня влажные глаза и улыбнулась.

– Мы так за тебя волновались…

– Ага, так я вам и поверила. – Во мне проснулась ворчливость. – Так волновались, что чуть заживо не похоронили. Чисто из вредности я не доставлю вам этого удовольствия, и не надейтесь.

– Не говори так, – снова всхлипнула Василиса, хватая меня за руку. – Ты не представляешь, что нам пришлось пережить. Мы всю неделю не отходили от твоей кровати.

– Что?! – обалдела я и даже подскочила, но боль в груди живенько напомнила мне, что я еще на постельном режиме. – Вы хотите сказать, что я уже неделю валяюсь тут без сознания?!

– Лежи спокойно, тебе нельзя нервничать, – пригвоздил меня обратно к подушке Учитель. – Ты еще слишком слаба. Но самое страшное теперь уже позади, слава высшим силам!

– Ошибаетесь. – Мой взгляд не предвещал присутствующим ничего хорошего. – Самое страшное у вас впереди, если вы мне сейчас же не расскажете обо всех событиях выпавшей из моей жизни последней недели.

– Сразу видно – наша неугомонная и неубиваемая ведьма в полном порядке, – усмехнулся Виктор. – Не успела прийти в себя, а уже расправами угрожает.

Я кинула на него «добрый» взгляд. Ох, договорится кто-то у меня.

– Думаю, что Алена имеет полное право все знать, – вступился за меня Учитель. – Чуть позже я расскажу тебе все, а сейчас попрошу всех выйти. Ей нужен полный покой.

– И нам теперь тоже, – не удержался Виктор от едкого замечания, увертываясь от брошенной в него подушки и скрываясь за дверью.

Князь вышел последним. Он немного задержался, вопросительно посмотрев на Учителя, но тот покачал головой. Так! Это уже совсем интересно!

Мы с Учителем остались одни.

Я уже открыла рот, чтобы задать парочку волнующих меня вопросов, но в дверь тихонько постучали, и я с интересом на нее уставилась.

– Кого там еще принесла нелегкая? – проворчал Велимир, направляясь к двери. – Я же сказал, чтобы нас пока не тревожили.

На пороге стоял высокий широкоплечий человек средних лет, с красивым лицом – такие годы не только не портят, но, наоборот, подчеркивают их мужественность. Весь его облик и одежда говорили о том, что незнакомец из высшего сословия, даже очень. Ну вот! Теперь еще и местная знать ко мне на прием записываться начнет. Зачем только, интересно?

Магистр, почтительно поклонившись, впустил незнакомца в комнату.

– Мне сказали, что ты пришла в себя, – заговорил красавец низким приятным голосом. – Я очень рад этому, Алена, и хочу засвидетельствовать тебе свое личное почтение и принести безмерную благодарность не только от своего имени, но и от имени всей Бемирании.

У меня округлились глаза. Это что же, сам король ко мне пожаловал?! Значит, мы в королевском дворце находимся? Вот это да! Ради этого стоило умереть и воскреснуть. Однако я постаралась придать себе как можно более подобающий такому случаю вид и приподнялась на кровати, но король только небрежно махнул рукой.

– Не утруждай себя, ты не на официальном приеме. Просто прими мое личное человеческое спасибо за дочь и раскрытие ужасного заговора.

– Не за что, – прохрипела я, еле справившись с шоковым состоянием. – Обращайтесь еще.

Король усмехнулся.

– Если тебе что-нибудь понадобится, только скажи, – и, помолчав, добавил: – Кстати, князь Трехгории вполне порядочный и умный человек. Мы многое потеряли, веря досужим слухам.

– Я в этом не сомневалась, – буркнула я, уже не зная, куда девать глаза.

– Не буду больше беспокоить тебя, отдыхай. И еще раз спасибо.

Король склонился и поцеловал мне руку, чем ввел меня в окончательную растерянность. Приятно, конечно, когда тебя считают героем и всячески пытаются выразить тебе благодарность, но я никогда не знаю, как вести себя в подобной ситуации, провалиться хочется.

Король уже выходил из комнаты, но на пороге обернулся и мягко мне улыбнулся. Улыбка вышла немного грустная и вымученная, но я его понимала – жена все-таки во главе заговора стояла, не шутка такое пережить. Интересно, он не прибил ее сразу за такие «развлечения»?

В тот день Учитель больше ко мне никого не пустил, хотя в дверь то и дело кто-то стучался, спрашивая о моем здоровье, присылали цветочки (слава богу, что не венки) и всячески давали понять, что обо мне еще помнят. Все мои протесты, что со мной все в полном порядке и я жажду общения, действия не возымели. Исключение сделали только для Сеньки, который извел всех своими стенаниями и из-под двери уходить категорически отказывался.

– Ну вот так всегда, – ворчала я. – Никакой личной жизни. Рассказывать ничего не хотят, поговорить больше ни с кем не дают. Безобразие. Вот возьму и умру сейчас, вам в назидание.

– Не умрешь, – усмехнулся в аккуратно подстриженную бороду Велимир. – Так и быть, расскажу я тебе, что было, только ворчать перестань.

Я мгновенно заткнулась и уставилась на мага голодными глазами, поглаживая теплый Сенькин бок.

– Так кто же был предателем в Расстании? – не дожидаясь начала рассказа, спросила я.

– Откуда ты знаешь? – удивленно посмотрел на меня Учитель.

Я деловито фыркнула:

– А вы думаете, у меня черепная коробка пухом и перьям набита?

– Ладно, сразу скажу, что это был глава расстанского сыска. А теперь по порядку.

Странности в Расстании начались давно. И начались они с того, что стали пропадать важные секретные документы. Сначала что-то по мелочи, но потом и более серьезные. Поиски ни к чему не приводили, вора поймать не удавалось, несмотря на все приложенные усилия. Куда уходили эти документы, соответственно, также определить не могли. А пару месяцев назад пропадает Василиса, принцесса Бемирании, будущая королева Расстании и всего Соединенного Государства. Надо ли говорить, какой переполох устроило это известие в обеих странах? Наверное, нет. Срочно был созван магический совет в полном составе. Главный магистр и глава магического сыска господин Гольвернг самолично возглавлял поиски, клятвенно обещая и брызгая слюной, что найдет негодяя, чего бы это ему ни стоило. Каково же было наше удивление, когда он доложил, что все поисковые заклинания приводят к одному источнику, а конкретно – в Трехгорию.

Прекрасно зная, что все поколения правителей Трехгории потомственные черные маги, в коварстве нынешнего молодого князя никто даже не стал сомневаться, несмотря на то что давно ничего о деятельности главы Трехгории в этой области не было слышно, а в архивах Расстании хранились некоторые бумаги, указывающие на то, что княжеский род уже давно покончил с этой пагубной наследственной привычкой. К князю послали делегацию за объяснениями, но он отказался принимать ее, сославшись на сильную занятость и плохое самочувствие.

Буквально через два дня после возвращения делегации из Трехгории нам приходит официальная бумага, уведомляющая, что на князя Александра было совершено покушение нашей делегацией, и вся вина полностью ложится на Расстанию, так как князя обманом выманили на нейтральную территорию, воспользовавшись письмом от самого главного магистра. Следствие зашло в тупик, потому что никто из магов, ездивших в Трехгорию, так и не сознался, что участвовал в нападении.

На нас наседали король с королевой Бемирании, чтобы мы поторопились с поисками и отмщением, а не занимались глупой бюрократией. По их мнению, преступник и похититель уже точно известен – потомственный Кашей Бессмертный. Только ему могло быть выгодно подобное предприятие. Тем более что в авторитете главного мага Расстании никто даже не усомнился. Раз он сказал, что преступник Кащей, значит, так и есть. Черный маг – он и есть черный маг, и никуда ты его наследственность не денешь. И никакие запреты ему не указ. Все князья Трехгории отличались своенравным характером и не считались с общепринятыми нормами и законами. Нынешний князь тоже не исключение. А все бумаги, которые он присылал для заверения в своей невиновности, всего лишь филькина грамота и нужны только для отвода глаз. Стали собирать новую делегацию, уже более серьезную. Господин Гольвернг тоже пожелал присоединиться, чтобы у князя не осталось сомнений в серьезности их намерений, вплоть до объявления войны.

Но тут пропадает и Елисей. Бесследно. Его поиски не приводят вообще ни к чему, его просто не могут найти. Тут уж все совсем с ума посходили. Медлить дальше было нельзя, политическая ситуация начинала выходить из-под контроля, потому что другие соседние государства начали присылать слишком нелицеприятные отзывы о нашей деятельности и обвинять нас в полной несостоятельности.

Все основные магические силы, вплоть до студентов академии, были задействованы в поиске королевича, но опять же не преуспели. Он как сквозь землю провалился. Надо ли говорить, что все это очень сильно подрывало авторитет Расстании и могла разразиться настоящая мировая война. Нужно было срочно принимать экстренные меры.

Делегация во главе с самим господином Гольвернгом была отправлена в Трехгорию. Еще не доезжая до Кащеева замка, делегация получила уведомление от князя, что наследник расстанского престола находится у него. С одной стороны, это только подогревало подозрения, а с другой – напрашивался вопрос: зачем он об этом сообщает заранее? Каково же было удивление магов, когда они узнали, что Елисей, движимый благородным порывом, решил сам освободить свою невесту из лап злого колдуна, воспользовавшись услугами не кого-нибудь, а самой настоящей Бабы-яги. Князь не стал скрывать от делегации способ проникновения этих двух ненормальных в его замок, но представь раздражение ректора, когда на месте Бабы-яги он увидел тебя.

Думаю, не стоит говорить, насколько он был зол. Глава магического сыска тоже проникся серьезностью проблемы, ведь ты воспользовалась запрещенными видами колдовства, незаконно ворвалась в замок к правителю Трехгории и нарушила еще несколько достаточно серьезных статей. В глазах господина Гольвернга твоя участь была уже решена.

Оставаться на территории княжества посчитали опасным, да и сам князь не горел желанием проявлять гостеприимство. Однако в самый последний момент, когда вопрос о взятии тебя под стражу был уже почти решен, Кащей почему-то официально заявил, что дает тебе политическое убежище. Это было более чем странно, особенно если учесть его и так незавидное положение. Глава магического сыска был в бешенстве. Он хотел во что бы то ни стало наказать тебя, едва ли не казнить, но князь проявил завидную твердость. Что двигало им тогда, никто понять не мог, но противоречить не стали, чтобы не скомпрометировать самих себя. Королевича забрали, несмотря на его болезнь, и спешно покинули пределы Трехгории.

Самое странное началось потом. Глава магического сыска долго не мог успокоиться относительно тебя и предпринимал все возможные меры, чтобы вытащить тебя из Трехгории и предать в руки магического правосудия. Но князь почему-то уперся еще сильнее, невзирая на слишком откровенные и неприкрытые угрозы в его адрес со стороны Расстании. Вопрос о начале войны был уже решен. А тут еще и Елисей подлил масла в огонь, заявив, что Кащей не виноват в похищении Василисы. Его никто не слушал. А зря, как оказалось.

Шли последние приготовления к военным действиям. И тут случайно перехватывается гонец с письмом такого содержания, от которого у многих встали дыбом волосы. Писала королева Бемирании господину Гольвернгу. Из письма стало известно, что до последней инициации василиска осталась всего неделя, и тогда настанет их звездный час.

Высший магистр был схвачен и без разбирательств посажен в специальную тюрьму для магов, чуть позже его лишили магической силы. Все архивы господина Гольвернга вскрыли. Вот тут-то и стало многое понятно. Оказалось, что уже очень давно они с королевой охотятся за самыми сильными артефактами мира. Прежде всего это Книга Знаний, являющаяся женским воплощением Силы. Она хранилась у Бабы-яги (а ты думала, это всего лишь сказки?). Вторым по важности был Мужской Камень Вечности, который… уже догадалась, наверное, хранится в замке самого Кащея Бессмертного.

– Так князь оставил меня в замке только потому, что знал, что Книга у меня? – шепотом спросила я.

– Нет, он сначала не знал ничего, его подкупила твоя непосредственность и непредвзятость мышления, да и просто насолить расстанскому сыску захотелось. Он узнал о Книге, только когда вы попали в пещеру, но странные подозрения, почему господин Гольвернг настаивает на твоей выдаче Расстании, навели его на некоторые мысли. Однако обо всем по порядку.

Из бумаг, спрятанных в тайном сейфе высшего мага, нам стало известно, что королева Бемирании является магом, правда, слабеньким, но с невероятными амбициями и безудержной жаждой власти. Скрывать свои способности она могла только благодаря амулету, который прячет магические силы, а вот выращивать в центре нейтральной земли василиска совершенно не мешает. Место было выбрано идеальное. Знаешь, наверное, из многих легенд… – (я кивнула), – василиск помог бы без труда завоевать половину мира, а добытые артефакты – подчинить себе все остальное. Планы были более чем грандиозные. Началась охота за тобой как хранительницей Книги Знаний. Книгу нельзя было просто отобрать или забрать у мертвого, ее можно только передать добровольно или взять у лишившегося своей силы мага. Вот почему глава расстанского сыска так настаивал на твоей выдаче. Он сделал бы все возможное, чтобы опечатать тебя, но тут вмешалось провидение в лице князя. Ты в Расстанию не попала. Королева в бешенстве.

Князь понимает, что ты не простая пешка в этой странной игре, и пытается защитить тебя и не выпускать за пределы Трехгории, но с твоим упрямым характером это непросто. Вы уже вдвоем отправляетесь прямо к королеве в руки. Как же она ликовала. Но и тут вы ухитрились обмануть ее и сбежать, причем ты уничтожаешь столь необходимый ей артефакт. (Кстати, еще не факт, что ты уничтожила Книгу окончательно.) Понимая, что Книга от нее уходит, королева в отчаянии выпускает своего монстра, чтобы выиграть битву, но она тебя явно недооценила, ты справляешься и с этим заданием, вопреки здравому смыслу. Но это уже потом.