СЛОВО БЕРУТ ЭКСПЕРТЫ

Адмиралтейство передало документы, касающиеся морского монстра «Осборна», на рассмотрение А. Кроу, государственного секретаря при правительстве. Тот спросил уже известного нам мистера Бакленда, все еще инспектора министерства рыболовства, что он думает по этому поводу. Бакленд, в свою очередь, собрал мнения целой кучи различных специалистов: конечно же профессора Оуэна, до сих пор считавшегося главным авторитетом в зоологии, А. Д. Барлетта, директора зоологического сада, капитана Дэвида Грея с китобоя «Эклипс», который охотился на китов и тюленей вот уже тридцать лет, и, наконец, исследователя-натуралиста Генри Ли, смотрителя Аквариума в Брайтоне. Результаты опроса были опубликованы 8 сентября в журнале «Ленд энд уотер», который возглавлял, как мы знаем, сам Френк Бакленд.

Что же думают все эти господа? По мнению профессора Оуэна, здесь вообще не о чем говорить. Двадцать девять лет назад, по поводу дела «Дедала», знаменитый ученый по крайней мере взял на себя труд проанализировать описание животного, чтобы попытаться определить его происхождение. На этот раз он просто отмел все показания свидетелей. Не решившись поставить под сомнение их честность, он обвинил их в полной некомпетентности и небрежности. С возрастом он стал еще более нетерпимым к чужому мнению и сварливым стариком. Профессор, нападавший на Дарвина за его религиозные позиции, в свое время воздержался от комментариев по поводу змея Лох-Урна в 1872 году. Он никогда бы не позволил себе поставить под сомнение честь и даже компетентность в зоологии двух священников. Но в этом случае он не стал церемониться. Тон его критического выступления выдавал его несомненную склонность к профессии жандарма или судьи:

«Противоречия в показаниях свидетелей указывают на трудности точного наблюдения этого животного с расстояния и в предложенных условиях. Корабль и животное или животные находились в движении, и замечания на его счет, сделанные людьми некомпетентными в зоологии, не позволяют составить мнение, достойное обсуждения, о природе объекта или объектов наблюдения. Но хотя деталей и недостаточно для серьезного ученого, чтобы определить происхождение так называемого объекта, они никоим образом не оправдывают вывода о том, что встреченное существо является неизвестным и не описанным наукой животным. Нет никаких оснований называть его и „морским чудовищем“. (Кювье, которого Оуэн называет своим учителем, однако, не колебался, когда сказал, что плезиозавр более чем кто-либо заслуживает названия „монстр“.)

В тексте, выдержанном в духе военной инструкции, Оуэн говорит, между прочим, что, если человек наблюдает объект, плавающий в море, но «не обладает надлежащими знаниями в области зоологии и не имеет времени для проведения точных исследований, которые требуются для правильного определения природы объекта, он обязан воздержаться от присвоения животному какого-нибудь специального названия».

Френк Бакленд признался вначале, как хороший ученик Оуэна, что он не из тех, кто верит в морских змеев (заявление, совершенно не относящееся к делу, так как речь идет не о вере, а о фактах). Затем он приводит аргумент, согласно которому если бы такое животное существовало, то время от времени люди находили бы его останки. (Мы ответим подробнее на это заявление в заключительной главе, а сейчас заметим, что существует множество морских животных, мертвых тел которых никто не видел). После чего он напомнил, что множество объектов, принятых вначале за морского змея, оказывались впоследствии или плавающими стволами деревьев, или водорослями, или рыбой-ремнем, другие же случаи могут быть объяснены ошибкой при встрече с кальмаром, с гигантским осьминогом, плавающими на поверхности дельфинами, морскими черепахами, тюленями или морскими угрями. Наконец, он посчитал себя вправе заявить, что любую встречу с «морским чудовищем» можно объяснить через известное науке животное. Какое же — в случае с морским змеем «Осборна»?

«Я могу ошибаться, — пишет он, — но по моей версии, это три или четыре акулы-парусника, плывущих друг за другом. Спинные и боковые плавники этих больших рыб, торчащие из воды, могут создать впечатление гребня, о котором говорили очевидцы».

В действительности, чтобы объяснить это явление, нет никакой необходимости привлекать гипотезу о нескольких известных животных, акулах или дельфинах. Достаточно представить, что ряд треугольных плавников, выглядывавших в первый момент из воды, был расположен не на спине, а на боковой части животного. Морские животные, особенно млекопитающие, часто переворачиваются на бок, чтобы совершить разворот, иногда они даже крутятся «штопором» — особенно это характерно для выдр и ластоногих.

Здесь можно вспомнить непонятного морского змея «Принцессы» (1856), то странное существо с множеством боковых плавников, которое Рондоле уже описал под именем «китообразной сколопендры», а Элин, еще до него, как «большую морскую сколопендру».

Продолжим рассмотрение доводов других экспертов.

Критические высказывания капитана Грея не только противоречили рассуждениям Бакленда, но часто и самим себе. Так, бравый китобой утверждал, что рассматриваемое животное похоже «на гренландского кита, удаляющегося от наблюдателя». Но этот кит в два раза меньше описанного, он не может так поднимать плавники, которые к тому же имеют другую форму и размеры.

Капитан Грей рассказывал, что он встречал опытных моряков, совершавших грубые ошибки: принимавших моржа, тюленя или нарвала за кита. И делает отсюда вывод, что офицеры «Осборна», вероятно, ошиблись, наблюдая несколько плывущих рядом животных, поднимавших в воздух различные части своих тел.

Мнение директора Лондонского зоопарка мистера Барлетта не кажется на первый взгляд таким уж невероятным, даже наоборот. Последовательно отбросив всех известных науке животных, которые могли бы быть похожи на обсуждаемое, он был вынужден признать, что речь идет о совершенно незнакомом ученым существе. И задал вопрос: нельзя ли предположить, что «на обширных пространствах огромного и бесконечного океана и в его необъятных глубинах могут существовать животные, может быть ведущие ночной образ жизни (поэтому никогда не встречавшиеся, за исключением чрезвычайных случаев), которые своей формой напоминали бы вымерших рептилий, останки которых мы в таких количествах находим в древних геологических слоях земли»?

В подтверждение мистер Барлетт приводит следующий аргумент (очень спорный и даже излишний, обязанный своим происхождением «огромному и бесконечному океану»):

«Очевидно одно: многие рептилии могли приспособиться оставаться долгое время (может быть, месяцы) под водой, на глубине, или в спячке в мягком иле и иметь органы кровообращения и дыхания, позволяющие не подниматься на поверхность за воздухом». (Барлетт, вероятно, намекает на некоторые виды амфибий. В XIX веке только едва-едва начала вырисовываться, а затем утвердилась картина различий между рептилиями и амфибиями.)

Мнение мистера Генри Ли имеет много общего с мнением Барлетта. Он говорит, что приписывать все встречи с морским змеем неточным наблюдениям — значит «допустить, что кабинетный ученый великолепно знает обо всех существующих больших морских животных, а очевидцы, плавающие по морям, такие неопытные и невежественные, что когда они утверждают, что видели что-нибудь, то это ничего не значит и не имеет никакого значения». Но, напоминает мистер Ли, при проведении недавних исследований «Лайтингом», «Покьюпайном» и «Челленджером» было поднято с глубин множество совершенно новых видов живых существ, некоторые из которых считались исчезнувшими еще в меловой период.

«Таким образом, — заключает он, — я считаю, что, во-первых, могут существовать неизвестные науке гигантские морские глубоководные животные, которые только иногда и случайно поднимаются на поверхность, избегая дневного света; во-вторых, кроме того, могут существовать, хотя их и считают давно вымершими, некоторые виды древних рептилий, о которых мы знаем по их окаменевшим останкам, или другие какие-нибудь виды, неизвестные даже палеонтологам».

Эти различные мнения прекрасно иллюстрируют отношение к проблеме морского змея в научных кругах в середине британского периода. Для скептиков он только какой-нибудь плавающий предмет или известное животное, но плохо рассмотренное и неправильно интерпретированное. Для тех, кто верит в морского змея, как в неизвестное науке животное, это, с большой вероятностью, крупная рептилия древних времен, но живущая на значительных глубинах.

Уверенность сторонников морского змея в его существовании, надо честно признать, поддерживается и модой на него. Открытие в XIX веке древних захоронений останков гигантских ящеров — в Великобритании в первой половине и в Северной Америке — во второй — живо подстегнуло воображение исследователей. И вот теперь новые океанографические исследования как будто открыли огромное окно в таинственный мир океанских глубин.

МОРСКОЙ КРОКОДИЛ «САКРАМЕНТО»

Сами морские змеи изменчивы, как мода. 20 октября 1877 года американский корабль «Сакраменто» бросил якорь в порту Мельбурна. Его капитан Нельсон вскоре сделал заявление австралийской прессе, что 30 июля на З1°59' северной широты и 37° западной долготы, то есть в центре Атлантики, Джон Харт, впередсмотрящий, вызвал его на мостик, передав, что видит морского змея. Не очень поверив, капитан не стал спешить, и когда наконец он поднялся на палубу, то еще успел с удивлением увидеть чудовище, удалявшееся от судна. Но рулевой смог его хорошенько рассмотреть. Видимая часть животного составляла примерно 12 метров. Оно было желтоватого цвета, с приплюснутой головой и толстым, как бочка из-под рыбы, телом. Ясно можно было различить глаза. Во всяком случае, так он описан в газете «Аргус». Но газете «Острелиэн скетчер» удалось получить рисунок, сделанный Джоном Хартом, который был опубликован 24 ноября вместе с комментариями автора.

«Это точное изображение морского змея, — пишет Харт, — которого я видел с борта корабля „Сакраменто“ во время нашего перехода из Нью-Йорка в Мельбурн. Он имел тело большой змеи, и его длина была, по-моему, 15 — 18 метров. Голова похожа на голову аллигатора, и примерно в 3 метрах от нее находилась пара ласт-плавников. Цвет его был рыже-коричневый. В момент, когда я его впервые заметил, он был совершенно неподвижен, и голова его возвышалась над поверхностью воды примерно на 90 сантиметров».

Голова аллигатора? Это серьезная новинка в описаниях больших змееобразных существ, в дополнение к тюленьей голове чудовища «Осборна», в которой один из очевидцев увидел что-то «крокодилье». На рисунке Харта голова существа также, без всякого сомнения, похожа на крокодилью.

Может ли речь идти о настоящем крокодиле? Единственный из известных крокодилов, который иногда выплывает в море, — это гребенчатый крокодил (Сгосо-dylus porosus). Эта большая рептилия может достигать 7 метров длины и иногда даже больше. Его часто встречают в прибрежных водах Индийского океана у Малайского архипелага, северных берегов Австралии и даже у островов Фиджи, что доказывает его способность совершать длительные морские путешествия. Говорят, что его видели у островов Кокос-Килинг почти в тысяче километров от ближайшей земли. Но невероятно, чтобы он оказался в центре Атлантики более чем в 15 тысячах километров от мест своего обитания!

Однако можно напомнить, что с конца юрского периода и почти весь меловой период существовали крокодилы, еще лучше приспособленные к жизни в морской воде, чем гребенчатый крокодил. Передние лапы этих Thalattosuchiens, или морских крокодилов, трансформировались в ласты, хвост изгибался книзу, как у ихтиозавров, расширялся к концу и был двухлопастной, как у рыб. Возможность дожить до нашего времени у Thalattosuchiens тем более вероятна, что многие крокодилы перевалили порог мелового периода и даже третичного. К этому времени некоторые виды достигали поистине великолепных размеров. Так, Ramphosuchus — индийский гавиал плиоцена — мог превышать 15 метров, а некоторые собственно крокодилы (Crocodylus) того же района также могли не завидовать ему по этому поводу.

Возможно, раньше крокодилов ужасающих размеров уже встречали в Индийском океане. В своей книге «Four Years in Burmah» («Четыре года в Бирме») У. Маршалл, бывший главный редактор «Рангун кроникл», писал в 1860 году: «Когда „Немезис“ держал курс к пункту нашего назначения, мое внимание привлек аллигатор огромных размеров, плывший против течения (в этом месте очень сильного) с необычайно большой скоростью. Я еще не встречал подобного чудовища. Он проплыл очень близко от корабля, и его голова и почти половина тела выглядывали из воды. Я думаю, его длина была не менее 14 метров от головы до хвоста, а скорость — около 55 км/ч».

Никакой из известных крокодилов не плавает с поднятой из воды частью туловища и с такой скоростью. Но, возможно, Thalattosuchiens, благодаря своему рыбьему хвосту, был способен на такие трюки. И, без сомнения, наклон оси его тела указывает на наличие такой анатомической особенности, которая позволяет ему плавать с высоко поднятым над водой телом.

Если эволюция Thalattosuchiens продолжалась в третичный период, то она могла привести, среди других изменений, к увеличению размера, подобно большинству крокодилов, оставшихся в меловом периоде.

Короче, нет необходимости призывать на помощь ящеров, чтобы объяснить встречи с морскими змеями, похожими на огромных крокодилов с перепончатыми лапами.

НЕСКОЛЬКО ВСТРЕЧ В КРАСНОМ МОРЕ

Почти никому не известные встречи с морскими змеями в Красном море, возможно, могут пролить свет на таинственное существо «Осборна» или на еще более таинственного Левиафана с Гебрид. В октябре или ноябре 1877 года первое чудовище, так названное, но — увы! — не описанное, увидел капитан Андерсон (который уже встречался со змеем у британских берегов, когда командовал «Дельтой» в 1861 году). Чарлз Гуд утверждает, что похожее животное было замечено через некоторое время с военного корабля недалеко от Суэца.

Еще через год, в декабре 1878 года, миссис Тернер, жена банкира из Калькутты, возвращалась в Индию на борту корабля «Пуна», и, когда корабль бросил якорь в Суэце или Адене (она точно не помнит), она заметила на расстоянии около 45 метров странное морское животное, неподвижно лежащее на поверхности воды. Через пять-шесть секунд оно медленно погрузилось в воду, чтобы больше не появиться.

Описание его, сделанное миссис Тернер, и схематичный набросок фигурируют в письме Роберта Грега доктору Удемансу:

«Миссис Тернер говорит, что он был очень похож на животное, встреченное „Осборном“ 2 июля 1877 года у Сицилии, за исключением того, что не имел плавников (он находился в неподвижном состоянии). Она видела только голову и 7 или 8 спинных плавников. Дама не помнит точное количество плавников, но они были очень большие, слегка изогнутые и неодинакового размера. Она не заметила ни глаз, ни рта. С первого взгляда ее только удивили его размеры. Голова была около 2 метров в диаметре, а тело, как толстое бревно, растянулось на 45 метров. Оно было очень толстое и массивное и напоминало ствол пушки, как на рисунке капитана Хейна, но без боковых плавников. Цвет животного был почти черный, как у кита».

На рисунке, приложенном к письму, спинные плавники изображены «такими же, как у глобицефала, но повернутые в другую сторону» — почти такие же, какие описывал капитан «Принцессы» Тримерн (1856). Кроме того, у этого чудовища, как и у встретившегося «Осборну» (1877), была круглая голова и короткая шея. Такое единодушие свидетельских показаний кажется знаменательным и серьезно подкрепляет возможность существования невероятной китообразной сколопендры древних мореходов.

Не это ли животное видел майор колониальных войск в Индии по фамилии Сеньор в Аденском заливе 28 января 1879 года с палубы корабля «Сити оф Балтимор»? Несмотря на почти совпадающие место и время, можно с уверенностью сказать, что нет, поскольку в этом случае мы снова имеем дело с морским змеем с очень длинной шеей.

«Его передвижение было настолько быстрым, — сообщал британский офицер, — что когда он приблизился сзади к кораблю и я стал доставать бинокль, чтобы рассмотреть его получше, то не смог этого сделать — так быстро он исчез из поля зрения. Поэтому я не видел, был ли он покрыт чешуей или нет, но, насколько я мог судить с расстояния 3 кабельтовых (около 500 м ), кожа его казалась гладкой. Но я не могу это утверждать с уверенностью. Голова и шея, диаметром примерно 60 сантиметров, поднимались над водой на высоту 6 — 9 метров. Чудовище широко разевало пасть, когда голова его поднималась, и закрывало, опуская голову вниз и вперед, ныряя в волну, чтобы почти сразу же появиться в нескольких сотнях метрах впереди. Тело не было видно совсем и, очевидно, находилось на некоторой глубине, так как возмущение воды на поверхности было едва заметным, хотя и расходилось на значительное расстояние от головы. Форма головы отдаленно напоминала дракона на рисунках, которые я часто видел. Лоб его и брови были как у бульдога».

Под сообщением майора Сеньора; стояли еще две подписи: мисс Гринфильд, пассажирки, и доктора Холла, корабельного врача.

Этот морской змей вызывает удивление, скорее, своим появлением в Аденском заливе, чем длиной и толщиной шеи. Такое анатомическое строение не должно быть неожиданным для того, кто по-настоящему верит в существование гигантского морского змея. Правда, их представители с длинными шеями, к которым мы мало-помалу уже начали привыкать, были в то время еще малоизвестны. По логике, они должны были бы казаться более необычными, чем вид со множеством спинных плавников, один из представителей которого вскоре снова появился около юго-западного берега Австралии.

Воскресным вечером 30 марта 1879 года местный священник, преподобный отец Браун, возвращался в Локвилл по берегу океана с верховой прогулки, когда повстречался со своими знакомыми — мистером Макгиром и его женой, которые шли в противоположном направлении. Через некоторое время он заметил в море, на расстоянии броска камня, нечто, похожее на ствол черного дерева. Вскоре он понял, что предмет двигается в сторону Локвилла, оставляя за собой длинный тонкий след. Священник развернул лошадь и попытался догнать чету Макгиров, чтобы привлечь их внимание к странному животному.

«В тот момент, когда я их догнал, — рассказывает он, — эта рыба появилась на поверхности, постепенно выставив для обозрения большую часть своего тела. Так как она находилась достаточно близко и была вся на виду, я думаю, ее длина была не менее 18 метров. Тело было совершенно прямым и постепенно сужалось к хвосту, как длинная палка с толстым концом (ее голова и загривок), приподнятым над водой.

Ее голова была остроконечной, толщиной около 60 сантиметров. На спине можно было хорошо различить гребенку из множества спинных плавников, прямоугольных(…) в верхней части (такое впечатление могли создать свесившиеся мягкие треугольные плавники). Я не видел ни боковых плавников, ни хвоста этой рыбы».

Это сообщение, предварительно заверив в несомненной порядочности проповедника, прослужившего 27 лет в Австралии, отправил в научный журнал «Ней-чур» его друг, местный хирург мистер Барнет.

В общем, эти последние наблюдения показывают, с одной стороны, что морской змей с длинной шеей, уже встречавшийся в Южной Атлантике, появляется также и в водах Индийского океана и, с другой стороны, что морского змея с короткой шеей и множеством плавников можно увидеть как в Мексиканском заливе, так и в Средиземном море, то есть по обе стороны Атлантического океана, а также как в Красном море, так и около Южной Африки, то есть почти в любом месте Индийского океана. Это, наверное, будет неприятным ударом для тех, кто хотел бы систематизировать различные виды морских рептилий по географическому признаку. Дело еще более осложнится, когда мы перейдем к рассмотрению сообщений из почти нового для нас района — северных областей Тихого океана.

До сих пор нам были известны только два случая наблюдения в этих районах морских змеев. Первый — змея с головой тюленя и большими глазами, виденная Отто фон Коцебу, и, ближе к тропикам, крокодил с плавниками, повстречавшийся в Калифорнийском заливе капитану Джорджу Хоупу.

Там также скоро все перепутается.

МОРСКИЕ ЗМЕИ ПОЯВЛЯЮТСЯ СНОВА И СНОВА, НО ПОХОЖИ ОНИ ДРУГ НА ДРУГА ВСЕ МЕНЬШЕ И МЕНЬШЕ

1879 год начался с повторения в северной части Тихого океана истории морского змея «Полины». Произошел новый бой между большим китом и морским змеем — во всяком случае, так это показалось очевидцам: капитану Девидсону с японского парохода «Кюсю-Мару» и его помощнику мистеру Маккекни:

«В субботу 5 апреля в 11ч. 15 мин. утра мы находились в 9 милях от мыса Сатано, когда старший офицер и я увидели кита, выпрыгнувшего из воды примерно в 400 метрах от судна. Немного погодя он снова совершил прыжок, и я заметил, что к нему было что-то привязано. Я взял бинокль и при следующем прыжке ясно увидел какой-то предмет, прилипший к животу животного. В очередной раз я и мой помощник различили, что этот предмет был крупным змееподобным созданием, появляющимся из воды почти на 9 метров. Толщина его была как у мачты парусной лодки. Постояв несколько мгновений в напряженном состоянии над водой, он снова падал в воду, концом вперед. В бинокль я рассмотрел его цвет, который был, как у рыбы-шкипера».

Это сообщение сопровождалось двумя рисунками, которые были опубликованы журналом «График». На них виден кит в объятиях некоего червеобразного существа, которое могло быть морским змеем с лебединой шеей, или чудовищным морским угрем, или щупальцем гигантского кальмара.

Верна, скорее, последняя гипотеза. Это объяснило бы, почему капитан Девидсон смог увидеть змееподобное существо «прилипшим к животу кита». Животное, имеющее челюсти и зубы, подобное угрю, вцепилось бы в плавники.

Доктор Удеманс, в который раз готовый признать, что это — милый его сердцу морской змей, был озадачен предложенной окраской чудовища: «Цвет, как у рыбы-шкипера» — это очень расплывчато. Различные виды рыбы-шкипера (Naucrates) имеют разную окраску, от серого с голубоватым отливом до пурпурного». Здесь можно напомнить, что и гигантский кальмар часто окрашен в серый цвет с бурым или пурпурным отливом.

Морской змей, которого 5 августа 1879 года увидел в 100 милях от Бреста капитан Кокс с британского парохода «Приватир», был, скорее, классического типа («он был похож на гигантского угря или громадную змею, но черный, как битум!»). Но змей, увиденный офицерами и экипажем британского военного корабля «Филомел» 14 октября этого же года, был снова довольно необычен… для морского змея, во всяком случае. Это случилось опять в Суэцком заливе.

«Когда он был замечен первый раз, то находился почти в миле от корабля с правого борта. Его морда, возвышавшаяся над водой, и отчетливо видимые расходящиеся волны отмечали положение его тела. Он несколько раз открыл и закрыл пасть, рассыпая в разные стороны фонтаны брызг. Время от времени часть спины и спинного плавника показывались из воды на некотором расстоянии от головы. В таком положении он плыл некоторое время, затем исчез. Снова появившись на поверхности, он опять приподнял голову и несколько раз открыл и закрыл пасть, медленно поворачиваясь из стороны в сторону.

Когда корабль приблизился, чудовище быстро поплыло прочь, оставляя за собой широкий след вспененной воды, и вскоре исчезло из виду.

Цвет той части тела, которая была доступна наблюдению, был черным, как и верхняя челюсть. Нижняя челюсть была серой около пасти, но светло-розовой внизу, как это бывает у некоторых ящериц, становясь все более красной ближе к горлу. Внутренняя часть пасти казалась серой с белыми, четко очерченными полосами вдоль краев челюстей. Это могли быть ряды зубов или что-нибудь похожее на китовый ус. Морда твари поднималась над водой на высоту около 4, 5 метра, а с открытой пастью — и на все 6 метров».

Чарлз Гуд считал, что речь может идти об одном из видов крупных рыб, близких родственниках Eurypharynx pelecanoides (большерогов), удивительных глубоководных созданиях. Один экземпляр этой рыбы в 1883 году был поднят с глубины 2300 метров на борт французского парохода «Травайер» при глубоководном тралении для океанографических исследований. Но, как все глубоководные жители, которых мы знаем, болынероги имеет тонкое слабое тело, и сомнительно, чтобы такое существо, приспособленное к жизни в морских глубинах, могло иметь крупных родственников у поверхности. Очевидно также, что этот морской змей не является каким-нибудь китообразным известного вида, среди которых есть виды и с красным горлом.

Гораздо более необычен монстр палевого (соломенного) цвета, о встрече с которым в самом центре Тихого океана сообщил капитан Томас Блокхерст в письме своему другу, переадресованное тем, в свою очередь, доктору Удемансу:

«11 августа 1880 года море спокойно. Солнце в зените. 48°37' северной широты, 180° восточной долготы. Корабль следует из Японии в Сан-Франциско. Я сидел один на носу парохода и наблюдал за летающими рыбами, когда увидел в воде, на глубине 30 или 60 сантиметров, длинную морскую змею, плывущую рядом с кораблем, — светло-желтого цвета, 12 метров длины и от 60 сантиметров до 1, 2 метра толщиной. По спине и бокам проходили темные линии, голова была немного толще остального тела. Я не видел никаких плавников».

Следующая встреча произошла также в Тихом океане, но на этот раз у берегов Китая. В 1881 году мистер Дж. М. Хор, лоцман из Шанхая, рассказал Чарлзу Гуду, как во время пребывания в Нинбо, южнее устья Янцзы, он заметил на поверхности воды змею длиной 30 — 40 метров, похожую на «две мачты джонки, приставленные друг к другу концами, но с небольшим интервалом между ними». У нее были большие, величиной с блюдце, глаза и плоская голова.

К какому типу морского змея можно ее отнести? Трудно сказать. По величине ее глаз и длинному хвосту можно предположить, что она близка к морскому змею с гривой, но этого украшения у нее не видели. По мере того как осваивались все новые и новые области океанов, появлялись различные виды морских чудовищ, которых неизвестно к какому типу морских змеев надо было причислять. Мало-помалу положение так запуталось, что стало нетерпимым. Это — увы! — неизбежно вытекает из самой природы нашего вопроса и может прекрасно объяснить приступы отчаяния, периодически охватывающие исследователей.

Очевидно, что старание сделать какие-то глобальные выводы и выстроить общую классификацию может сбить с правильного пути и даже завести в тупик. Стоит вспомнить здесь метод Шерлока Холмса, которым он пользовался в моменты отчаяния. «Это грубая ошибка, — говорил он, — выстраивать теорию до того, как собраны все факты. Тогда, неосознанно, факты будут деформироваться и подгоняться под теорию, вместо того чтобы теорию строить на фактах».

Именно так, к сожалению, поступают многие из тех, кто занимается проблемой морского змея.

НЕСКОЛЬКО ОСОБЕЙ ПРИВЫЧНОГО ВИДА

После серии странного вида существ мы снова встречаем нашего старинного гривастого змея Понтоппидана у южной оконечности Африки. Мы уже знаем, что этот вид змея встречается почти во всех районах Атлантического океана.

12 ноября 1881 года мистер Хансен, портовый служащий из Кейптауна, копался в своем саду на берегу океана, когда увидел морского змея на том месте, где утонули «Афины». Он позвал свою жену, детей и всех соседей, чтобы они могли посмотреть на чудовище, спокойно разглядывавшее побережье. Так продолжалось около получаса, затем животное так же спокойно удалилось в открытое море.

Как писала газета «Зюйд африкаан» 17 ноября, мистер Хансен описывает змея в виде морского чудовища длиной 23 метра, темного цвета, с головой размером с 250-литровую бочку и мордой, похожей на бульдога, с длинной свисающей рыжей гривой.

Скептики рассказывают множество историй о том, как моряки, встретившие морского змея, при ближайшем знакомстве убеждаются, что это были или ствол полузатонувшего дерева, или другой какой-нибудь неодушевленный предмет. В действительности происходит как раз наоборот. Обычно то, что издали принимают за ствол дерева или обломок, оказывается, при ближайшем рассмотрении, живым существом. Так случилось и с капитаном Вейцем с немецкого парохода «Кати».

«Перед закатом солнца 31 мая 1882 года, на пути из Нью-Йорка в Ньюкастл, — рассказывал он, — пароход находился в 8 милях от мыса Бат-оф-Льюис (Гебриды), когда мы увидели, примерно в 2 милях от правого борта, темный предмет, покачивавшийся на волнах. Сначала мы приняли его за обломок корабля, так как один конец его был похож на сломанный бушприт, а остальная неровная часть напоминала выглядывавший из воды борт полузатопленного судна. Когда мы подплыли ближе, то в бинокль рассмотрели, что у левой стороны предмета вода движется, как если бы он продолжался под водой. След на воде был равен по длине видимой части предмета. Поэтому мы не стали подплывать слишком близко из опасения повредить наше днище обломками. Но вскоре, подплыв еще ближе, увидели, что это не обломки корабля. Если бы мы не видели, что вокруг и под предметом в воде ничего не было, можно было принять эту темную, неровную цепь зубцов за вершину рифа. Вдруг, когда уже мы обогнули этот странный предмет, остававшийся все это время совершенно неподвижным, мы заметили, как из воды, примерно в 24 метрах от видимого конца, появился плавник высотой около 3 метров, который несколько раз шевельнулся, пока тело постепенно погружалось. В результате этого медленного движения в глубину та часть, которая была на поверхности, поднялась над водой и превратилась в хвост рыбы огромных размеров.

Длина видимой части животного, не имевшего ничего общего с китом, была почти 45 метров, зубцы высотой от 90 сантиметров до 1, 2 метра находились друг от друга на расстоянии около 2 метров и уменьшались от передней части к концу».